Локальная идентичность в условиях жилищной депривации (на примере аварийных домов новосибирского Академгородка)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Локальная идентичность в условиях жилищной депривации (на примере аварийных домов новосибирского Академгородка)

Михаил Васильевич Мельников,

Есения-Ольга Игоревна Потатуркина

Аннотация

Статья посвящена изучению локальной идентичности жителей аварийных домов, проживающих в условиях, определяемых как жилищная депривация. Авторы доказывают, что длительное проживание человека в каком-либо месте может представлять собой один из факторов, определяющих локальную идентичность, основанную на связи с местом, в котором человек проживает, и чувствах, которые он испытывает по этому поводу. Если жилье признано аварийным, признаки жилищной депривации обусловливают формирование у жителей неудовлетворенности местом своего проживания. В некоторых случаях конкретные условия места проживания могут снизить эту неудовлетворенность. К ним можно отнести престижность района проживания человека, обитающего в аварийном доме, а также хорошие соседские отношения между его жителями. Для проверки этих гипотез проведено социологическое исследование в аварийных домах новосибирского Академгородка. Выяснилось, что жилищные условия респондентов в целом соответствуют условиям жилищной депривации. Также показано, что содержание отношения опрошенных к месту своего обитания соответствует признакам локальной идентичности. Сделан вывод, что локальная идентичность респондентов дополняется культурной идентичностью и идентичностью сообщества.

Ключевые слова: жилищная депривация, локальная идентичность, аварийное жилье, наблюдение, интервью, соседское сообщество

Abstract

жилищный депривация идентичность аварийный

Local Identity in the Context of Housing Deprivation (The Case of Emergency Houses in Novosibirsk's Akademgorodok)

Mikhail V. Melnikov, Yesenia-Olga I. Potaturkina

This article examines the local identity of residents of emergency homes living in conditions defined as housing deprivation. The authors argue that a person's long-term residence in a place may constitute one of the factors determining a local identity based on a connection with the place in which one lives and the feelings that one feels about it. If housing is recognized as emergency, signs of housing deprivation cause residents to be dissatisfied with their place of residence. In some cases, the particular conditions of the place of residence can reduce this dissatisfaction. Such conditions include the prestige of the area of residence of the person living in an emergency house, as well as good neighborly relations between the residents of the emergency house. To test these hypotheses, a sociological survey was conducted in emergency houses in Novosibirsk's Akademgorodok. The housing conditions of the respondents were found to be generally consistent with housing deprivation. It is also shown that the content of the interviewees' attitudes towards their place of residence corresponds to the traits of local identity. It is concluded that the local identity of respondents is complemented by cultural identity and community identity.

Keywords: housing deprivation, local identity, emergency housing, observation, interviews, neighborly community

Основная часть

Самоидентификация жителей с местом проживания имеет особую ценность как объект, изучение которого позволит узнать, как формируются локальные территориальные общности и какие факторы влияют на их развитие. Одним из таких факторов является качество жилищных условий, относимое к первоочередным показателям качества жизни населения (Прокофьева, 2018: 20). Проведенный в феврале 2022 г. по заказу Фонда «Общественное мнение» всероссийский опрос показал, что многих россиян не устраивают разные характеристики их жилищных условий. Так, 31 % опрошенных заявили о том, что в их доме никогда не было капитального ремонта, а 39 % - о том, что их дом нуждается в таком ремонте. Еще 30 % респондентов не устраивают благоустройство территории вокруг их дома и состояние подъезда в доме О состоянии жилья и услугах ЖКХ [Электронный ресурс] // ФОМ. 2022. 15 марта. URL: https://fom.ru/Rabota-i-dom/14697 (дата обращения: 22.12.2022).. Комплексная оценка жилищных условий россиян требует проведения серьезных исследований. Граждане имеют право, но не всегда имеют возможности значительно улучшить свои жилищные условия.

Цель настоящей статьи состоит в изучении особенностей местной, или локальной, идентичности жителей аварийных домов, проживающих в условиях, определяемых как жилищная депривация. К домам, признаваемым согласно Жилищному кодексу РФ аварийными, относят дома, состояние которых, в первую очередь их несущих конструкций, представляет опасность при их дальнейшей эксплуатации для жизни людей. Признание жилья аварийным включает в себя заключение, сделанное специалистами, в соответствии с которым отсутствуют или признаются экономически невыгодными возможности проведения технических работ по восстановлению здания.

Социологическое изучение проживания людей в аварийном жилье требует прояснения терминов «жилищное неравенство» и «жилищная депривация». Исследованием жилищного неравенства традиционно занимаются экономисты Housing inequality in Europe [Электронный ресурс] // Social Development Bank for Europe. 2017. Dec. URL: https://coebank.org/media/documents/Part_3-Inequality-Housing.pdf (дата обращения: 22.12.2022).. Социологический анализ жилищного неравенства направлен на выявление его связи с социальным неравенством (Atkinson, Jacobs, 2022). Изучением этих аспектов занималась А.Н. Муфтахова, рассмотревшая связь социального неравенства в жилищной сфере с жилищной политикой и указавшая на цикличность жилищной стратификации (2016). М.М. Старикова и Э.В. Бушкова-Шиклина составили кластеры жителей городов Кировской области по распределению имеющихся у них ресурсов (2019). К слаборесурсному жилищному кластеру были отнесены 24,8 % респондентов, проживающих в старых домах, состояние которых было определено ими как плохое. Такие дома характеризуются депривацией многих ресурсов и благ. Обстановку в домах жители оценивают как напряженную и не видят перспектив, связанных с повышением качества жилища. Дж. Зависка и Т. Гербер выполнили аналитический обзор социологических работ, посвященных жилищу. Примечателен их вывод, что качество жилья напрямую влияет на субъективное благополучие, семейные и родственные связи, недовольство людей своей жизнью (Zavisca, Gerber, 2016). М. Филандри и Дж. Семи указали, что жилищные условия являются не просто отражением положения индивидов в социальной стратификации, но и сами способствуют укреплению и воспроизводству структурированного неравенства в обществе (Filandri, Semi, 2018).

Одним из очевидных следствий усугубления жилищного неравенства в современном мире является жилищная депривация, ситуация, при которой индивид лишен определенных жилищных благ. В работах Л. Айялы и К. Наварро, посвященных изучению показателей жилищной депривации, последняя определяется как накопление различных ограничений в основных жилищных условиях (Ayala, Navarro, 2007; Navarro, Ayala, 2008). Л. Айяла и К. Наварро с опорой на ряд источников к главным показателям жилищной депривации относят отсутствие основных удобств (горячей воды, отопления), неисправности конструктивных элементов здания (протечка крыши, сырость в помещениях), скученность проживания, ухудшение здоровья людей, невозможность улучшения жилищных условий, вызванную низкими доходами. П. Кеннеди и Н. Винстон выполнили обзор жилищной депривации в странах Европы и Северной Америки (Kennedy, Winston, 2019). Авторы указали на ее связь с такими социальными последствиями, как низкий уровень благосостояния, ухудшение физического и психического здоровья людей, недоступность работы, образования, услуг и социальных сетей. Значительный вклад в социологическое изучение жилищной депривации внесла А.Ю. Казакова. Неблагоприятные жилищные условия она трактует как условия, конституирующие бедность, и как факторы социальной депривации групп, живущих в условиях многомерного и постоянного социального исключения (Казакова, 2017а). А.Ю. Казакова считает правомерным рассматривать в качестве особого источника жилищной депривации неблагоприятное местоположение жилища, низкое качество окружающей и продолжающей его пространственной среды (2017б).

В связи с общей недостаточностью социологической исследованности жилищной депривации остаются плохо изученными ее частные аспекты. Анализу одного из них - локальной идентичности в условиях жилищной депривации - посвящена наша работа. Понятие «идентичность» имеет несколько дефиниций. Общим местом разных значений является идея о том, что идентичность объекта есть его качество или свойство быть и, вероятно, желать оставаться и воспроизводиться самим собой. По свидетельству Э. Гидденса и Ф. Саттона, категория «идентичность» занимает прочное место в социологии и используется при изучении множества новых объектов (2018: 221). А. Вендт рассматривал идентичность как субъективное свойство интенциональных акторов, которое порождает мотивационные и поведенческие диспозиции и которое коренится в их «самопонимании». А. Вендт делает важное дополнение о том, что идентичность обладает не только субъективным или единичным качеством. Понимание кем-либо самого себя как уникального «я» зависит и от репрезентаций кого-то Другого, любого «не-я». Отсюда следует интерсубъективное, или системное, качество идентичности, ее конструирование как внутренними структурами, так и внешними (Wendt, 1999: 224). М. Очачки и А.Т. Тюрк пришли к похожему заключению. Поскольку уникальность чего-либо может быть понята только через его отношение с другими, бытие в отношениях является центральной формой деятельности, порождающей идентичность (Kaymaz, 2013). В соответствие с этой и другими трактовками составляются разные группировки типов идентичности. Применительно к нашей работе подходящей является типология Ю. Шао: 1) местная идентичность / привязанность к месту; 2) личная идентичность: 3) культурная идентичность; 4) идентичность сообщества Shao Y. Local identity identification & assessment. The theory, methodology and practice of discovering local identity in Yantai, China: A thesis for the Degree of Doctor of Philosophy. Sheffield, 2014. 202 p..

Местная, или локальная, идентичность основана на физическом взаимодействии, социальном опыте, чувстве удовлетворенности и историческом наследии. Эти аспекты влияют на то, как люди «чувствуют» территорию, о которой можно выразиться как о локальной, или местной (Barkat et al., 2019). В связи с содержанием этого чувства и отношением к месту локальная идентичность может укрепляться или ослабевать, быть позитивной или негативной. В последнем случае имеется в виду, что в сознании людей появляется отторжение места, в котором они живут и которое не могут ни улучшить, ни покинуть. Негативная идентичность выражается в обиде, претензиях и недоверии этих людей как к самим себе и так называемым своим, проживающим в том же месте, так и к не-своим и чужим, проживающим в других местах (Гудков, 2004: 288). Локальная идентичность создается благодаря совокупности множества факторов, одним из которых выступает постоянное проживание в определенном месте, включающим в себя свои особенности и уникальные для данной территории явления.

В типологии уровней территорий, приведенной Т.И. Герасименко и Б.Б. Родоманом, локальная идентичность связана с микроуровнем, или малой родиной, примерами которой названы село, город, микрорайон, улица, дом (2017). Локальная идентичность может заключаться в самоопределении как с районом или городом, так и с микрорайоном, улицей или конкретным домом. Статья А.В. Пироцкой «Анализ территориальной идентичности в г. Новосибирске» посвящена локальной идентичности жителей Академгородка (2014). Предпосылками к формированию его уникальной локальной идентичности автор называет изоляцию Академгородка от Новосибирска, замкнутое пространство, единый образ жизни и общий круг знакомых, которые являются носителями идентичных ценностей и интересов. Т.С. Полукеева и А.Н. Терягова изучили факторы взаимного влияния характера среды и местных сообществ на разных уровнях пространства, в том числе дворового пространства, выступающего промежуточной зоной между персональной (квартирой) и общей (улицей) территориями (2020). Авторы выявили потребность местных жителей осуществлять персональную маркировку дворового пространства в связи с их желанием «показать» свое присутствие в пространстве.

Результаты проанализированных социологических исследований могут быть обобщены следующим образом. Локальная идентичность является формой самопредставления и самопроизводства субъекта, основанной на его связи с местом, в котором он проживает, и чувствах, которые он испытывает по этому поводу. Длительное проживание человека в каком-либо месте может представлять собой один из факторов, обусловливающих специфику формирования, закрепления и изменения локальной идентичности. В том случае, если жилье официально признано аварийным, общие и конкретные признаки жилищной депривации объясняют возникновение и закрепление у местных жителей неудовлетворенности местом проживания. Эта неудовлетворенность может быть сильной, если жители не могут самостоятельно улучшить жилищные условия. Однако конкретные условия места проживания могут снизить неудовлетворенность жилищными условиями. К таким условиям можно отнести престижность района, а также добрососедские отношений между жителями аварийного дома.

Для проверки этих гипотез в мае и июне 2022 г. проведено социологическое исследование. В качестве изучаемой территории выбран микрорайон «Щ», находящийся в нижней зоне новосибирского Академгородка. Исследование осуществлено на улицах Героев Труда, Российской, Рубиновой, Истринской, Гнесиных и Шатурской, на которых много лет назад были построены брусчатые двухэтажные дома. В настоящее время они признаны непригодными для проживания. Исследование проводилось в 25 аварийных домах, расположенных на указанных улицах и составляющих около 30 % всех домов этих улиц. Методом первичного сбора данных стало невключенное открытое наблюдение, проведенное авторами во дворах и подъездах аварийных домов. Объектом наблюдения послужили аварийные дома и их жители, предметом - индикаторы депривации и соседские коммуникации жителей.

Наблюдение проводилось в дневное и вечернее время суток и составляло в среднем до 4,6 ч в день. Местом пребывания наблюдателей являлись придомовая территория и подъезды. Инструментами наблюдения выступали полуформализованный бланк, используемый для регистрации индикаторов жилищной депривации, и фоторегистрация индикаторов, осуществленная авторами. Всего было сделано 104 фотографии внешнего вида домов, состояния подъездов, придомовой территории и т. д. Первым индикатором жилищной депривации служит отсутствие домофонов и кодовых замков. Двери в домах находятся в открытом состоянии, за исключением тех, которые запираются ночью на щеколду изнутри. Еще один индикатор - закрытые окна на первых этажах и отсутствие защитной решетки. Следующий индикатор - состояние балконов. Большинство из них имеют необратимый износ конструкции, визуально проявляющийся в «погнутости» основания балкона. На одном балконе замечена самодельная подпорка, а в другом доме балкон отсутствовал. Вследствие ветхого состояния балконов жителей, присутствующих на них, можно заметить крайне редко. Также индикатором жилищной депривации являлось состояние детских площадок, представляющих собой, как правило, старую горку и качели. Современные площадки присутствуют в двух дворах, и, как заявляют местные жители, были созданы по их инициативе. Подъезд также выступает местом, где можно увидеть индикаторы жилищной депривации. Состояние лестниц, стен и потолка в подъездах всех домов крайне неблагоприятное: деформации конструкции, трещины и осыпания. Во многих подъездах видны следы ремонта, которые производили за свой счет жители. Во всех подъездах расклеены листовки, оповещающие об опасности пожаров и действиях, которые необходимо предпринять, если пожар произошел. Наличие таких листовок в большом количестве отсылает к материалу, из которого сделан дом. Риск пожаров также повышается из-за плохого состояния расположенных в подъездах распределительных щитов. Приведенные примеры показывают, что качество жилищных условий в домах, где проходило наблюдение, можно оценить как соответствующее показателям жилищной депривации, выявленным Л. Айялой и др. (Ayala, Navarro, 2007; Navarro, Ayala, 2008).

Наблюдение показало, что жители аварийных домов стараются показать свое присутствие в подъезде и дворовом пространстве с помощью маркировки, персонализации и огораживания различных мест. Маркировка и персонализация осуществляются посредством размещения личных предметов в подъезде (игрушек) и дворе (вытащенных кресел для отдыха). Огораживание части территории двора проводится для того, чтобы защитить высаженные жильцами под окнами квартир цветы. Во всех подобных случаях мы видим примеры позитивной идентификации жителей домов с двором и подъездом своего дома. К таким же выводам можно прийти на основе наблюдения за жителями аварийных домов, отдыхающими на придомовой территории. Самыми активными днями отдыха были пятница, суббота и воскресенье. В ходе каждого наблюдения на одной придомовой территории было замечено 10-12 людей, в том числе в составе двух компаний. Люди проводили время на лавочках, общаясь друг с другом и готовя шашлыки. Помимо выходных дней, активным временем суток являлся вечер. На придомовой территории находились 7-9 жителей, в основном общающихся между собой. Во дворе всегда находились и дети. Примечательно, что на детской площадке их можно было встретить. Местом для детских игр обычно являлась вся придомовая территория. Утреннее и дневное время характеризовалось меньшей активностью, однако и тогда можно заметить женщин среднего и пожилого возраста, работающих во дворе с рассадой или сидящих на лавочках у подъездов. В такое время практически отсутствовали компании. Центром активности в отдельных дворах выступал магазин на придомовой территории.

Дополнительные сведения об отношении жителей к плохим жилищным условиям и особенностях локальной идентичности были получены в ходе полуформализованных интервью с жителями аварийных домов. При выборе данного метода сбора информации мы ориентировались на успешные результаты ранее проведенных другими социологами исследований на близкие темы, в ходе которых также использовалось полуформализованное интервью. Интервью было проведено со всеми согласившимися участвовать в нем жителями обследованных домов. В интервью были включены вопросы, посвященные обстоятельствам, при которых респонденты стали жителями аварийного дома, продолжительности проживания в нем, оценке ими различных сторон и условий проживания, взаимоотношениям с соседями, отношению к переезду в благоустроенное жилье в другом районе. Интервью проходило по месту жительства опрашиваемых в их квартирах в вечернее время и выходные дни. Всего проведено 10 интервью. Семеро респондентов - женщины, трое - мужчины. Продолжительность интервью составляла в среднем 75 минут. Ответы были записаны на диктофон и расшифрованы.

В ходе интервью выяснилось, что больше всего людям не нравятся определенные характеристики дома, а именно его физическое состояние в целом: состояние стен, пола, лестниц, электрики, систем водоснабжения. Несмотря на то что жители описывают свои дома старыми и аварийными, они также считают их уютными. Все респондентам нравится местоположение дома, и они хотели бы и далее проживать в Академгородке. Их беспокойство связано с неопределенностью срока расселения. Кроме того, опрошенные переживают по поводу того, что расселение приведет к распаду сложившихся добрососедских связей. Большинство признают значительную ценность существующих у них в доме соседских отношений. Из их ответов следует, что соседство понимается респондентами как своеобразная община людей, основу которой составляют часто выполняемые общие дела по облагораживанию придомовой территории. Такую локальную идентичность можно назвать коллективной локальной идентичностью или идентичностью соседства. Подобно любой другой коллективной идентичности она может укрепиться, если появится какойто коллективный субъект, воспринимаемый членами аварийных домов как чужой и, возможно, враждебный для них всех. Из ответов следует, что роль такого субъекта исполняет абстрактно описываемое вышестоящее руководство в системе жилищно-коммунального хозяйства Советского района, ответственное за расселение жителей аварийных домов.

Анализ полученных результатов позволил прийти к следующим выводам.

1. Жилищные условия в обследованных домах имеют следующие признаки депривации: частые и продолжительные нарушения в получении горячей воды и отопления, отсутствие капитального ремонта, скученность проживания, невозможность самостоятельного улучшения условий проживания.

2. В связи с длительностью проживания (10 лет и более) у респондентов и других жителей обследованных домов сформировалась своеобразная привязанность к месту проживания. Опрошенным не нравятся условия проживания, но они довольны, что живут в Академгородке. В доме много неудобств, но проживание в нем не имеет признаков территориальной стигмы.

3. Респонденты принимают меры по улучшению условий проживания, занимаются косметическим ремонтом в квартирах и подъездах, озеленением и обустройством придомовой территории.

4. Локальная идентичность респондентов (привязанность к месту проживания) дополняется культурной идентичностью («я житель Академгородка») и идентичностью сообщества («мы хорошие соседи»).

5. Пожилые и образованные респонденты чаще испытывают чувство стыда и неловкости по поводу проживания в аварийном жилье. Они стесняются принимать у себя гостей.

6. Респонденты не считают, что проживание в аварийном жилье изменяет человека в худшую сторону. Впрочем, этот вывод следует привязать к району их проживания (Академгородку) и работе респондентов (связанной в основном с Сибирским отделением РАН).

Список источников

1. Герасименко Т.И., Родоман Б.Б. Территориальная идентичность как фактор и результат геополитических предпочтений России // Геополитические процессы в современном евразийском пространстве: сб. работ междунар. науч. конф. Баня-Лука, 2017. С. 127-140.

2. Гидденс Э., Саттон Ф. Основные понятия в социологии. М., 2018. 333 с.

3. Гудков Л.Д. Негативная идентичность: статьи 1997-2002 гг. М., 2004. 812 с.

4. Казакова А.Ю. Территориальная стигма как источник жилищной депривации: монография. Киров, 2017а.

5. Казакова А.Ю. Феномен жилищной депривации в социальных и естественно-научных исследованиях: концептуализация и изученность // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2017б. № 3 (48). С. 46-62.

6. Муфтахова А.Н. Социальное неравенство в жилищной сфере и проблемы современной жилищной политики // Урбанистика. 2016. № 4. С. 86-93. https://doi.Org/10.7256/2310-8673.2016.4.20916.

7. Пироцкая А.В. Анализ территориальной идентичности в г. Новосибирске // Вестник Пермского федерального исследовательского центра. 2014. № 5. C. 67-72.

8. Полукеева Т.С., Терягова А.Н. Исследование дворового пространства как конфликтной территории // Innovative Project. 2020. Т. 5, № 11. C. 44-53. https://doi.org/10.17673/IP.2020.5.11.4.

9. Прокофьева Е.К. Качество жизни условий и стоимость жилищно-коммунальных услуг как индикаторы проблем жилищно-коммунального хозяйства и уровня жизни населения // Вестник Воронежского государственного университета. Сер.: Экономика и управление. 2018. № 4. С. 20-24.

10. Старикова М.М., Бушкова-Шиклина Э.В. Жилищное неравенство населения как отражение социальной стратификации (на примере трех городов Кировской области) // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2019. № 4. С. 594-609. https://doi.org/10.17072/2078-7898/2019-4-594-609.

11. Atkinson R., Jacobs K. Housing, inequality and sociology: A comment on pragmatic socioeconomics // Housing, Theory and Society. 2022. Vol. 39, no. 2. Р. 147-150. https://doi.org/10.1080/14036096.2021.2022748.

12. Ayala L., Navarro C. The dynamics of housing deprivation // Journal of Housing Economics. 2007. Vol. 16, no. 1. P. 72-97. https://doi.org/10.1016/jjhe.2007.03.001.

13. Barkat I., Ayad H., Elcherif I. Detecting the physical aspects of local identity using a hybrid qualitative and quantitative approach: The case of Souk Al-Khawajat district // Alexandria Engineering Journal. 2019. Vol. 58, no. 4. P. 1339-1352. https://doi.org/10.1016/j.aej.2019.11.005.

14. Filandri M., Semi G. Housing inequality: The need for a shift in public policy intervention // Sociological Research Online. Vol. 27, no. 2. P. 525-531. https://doi.org/10.1177/1360780418798377.

15. Kaymaz I. Urban landscapes and identity // Advances in landscape architecture / ed. by M. Ozyavuz. L., 2013. https://doi.org/10.5772/55754.

16. Kennedy P., Winston N. Housing deprivation // Absolute poverty in Europe: Interdisciplinary perspectives on a hidden phenomenon / ed. by H.P. Gaisbauer, G. Schweiger, C. Sedmak. Bristol, 2019. P. 137-158. https://doi.org/10.1332/policypress/9781447341284.003.0007.

17. Navarro C., Ayala L. Multidimensional indices of housing deprivation with application to Spain // Applied Economics. 2008. Vol. 40, no. 5. P. 597-611. https://doi.org/10.1080/00036840600722323.

18. Wendt A. Social theory of international politics. Cambridge, 1999. 433 p.

19. Zavisca J.R., Gerber T.P. The socioeconomic, demographic, and political effects of housing in comparative perspective // Annual Review of Sociology. 2016. Vol. 42. P. 347-367. https://doi.org/10.1146/annurev-soc-081715-074333.

References

1. Atkinson, R. & Jacobs, K. (2022) Housing, inequality and sociology: A comment on pragmatic socioeconomics. Housing, Theory and Society. 39 (2), 147-150. Available from: doi:10.1080/14036096.2021.2022748.

2. Ayala, L. & Navarro, C. (2007) The dynamics of housing deprivation. Journal of Housing Economics. 16 (1), 72-97. Available from: doi:10.1016/j.jhe.2007.03.001.

3. Barkat, I., Ayad, H. & Elcherif, I. (2019) Detecting the physical aspects of local identity using a hybrid qualitative and quantitative approach: The case of Souk Al-Khawajat district. Alexandria Engineering Journal. 58 (4), 1339-1352. Available from: doi:10.1016/j.aej.2019.11.005.

4. Filandri, M. & Semi, G. Housing inequality: The need for a shift in public policy intervention. Sociological Research Online. 27 (2), 525-531. Available from: doi:10.1177/1360780418798377.

5. Gerasimenko, T.I. & Rodoman, B.B. (2017) Territorial Identity as a Factor and Result of Russia's Geopolitical Preferences. In: Geopolitical Processes in Contemporary Eurasian Space: Proceedings of the International Scientific Conference. Banja Luka, Geografko Drushtvo Republike Srpske; ARGO, 127-140. (In Russian)

6. Giddens, E. & Sutton, Ph. (2018) Basic Concepts in Sociology. Moscow, HSE Publishing House. (In Russian)

7. Gudkov, L.D. (2004) Negative Identity: Articles 1997-2002. Moscow, VCIOM-A. (In Russian)

8. Kaymaz, I. (2013) Urban landscapes and identity. In: Ozyavuz, M. (ed.) Advances in landscape architecture. London, IntechOpen. Available from: doi:10.5772/55754.

9. Kazakova, A.Yu. (2017а) Territorial Stigma as a Source of Housing Deprivation. Kirov, MTSITO. (In Russian)

10. Kazakova, A.Yu. (20176) The phenomenon of housing deprivation in social science research: Conceptualization and knowledge scientific-analytical review. Surgut State Pedagogical University Bulletin. (3), 46-62. (In Russian)

11. Kennedy, P. & Winston, N. (2019) Housing deprivation. In: Gaisbauer, H.P., Schweiger, G. & Sedmak, C. (eds.) Absolute poverty in Europe: Interdisciplinary perspectives on a hidden phenomenon. Bristol, Bristol University Press; Policy Press, 137-158. Available from: doi:10.1332/policypress/9781447341284.003.0007.

12. Muftakhova, A.N. (2016) Social inequality in housing sphere and issues of the current housing policy. Urban Studies. (4), 86-93. Available from: doi:10.7256/2310-8673.2016.4.20916. (In Russian)

13. Navarro, C. & Ayala, L. (2008) Multidimensional indices of housing deprivation with application to Spain. Applied Economics. 40 (5), 597-611. Available from: doi:10.1080/00036840600722323.

14. Pirotskaya, A.V. (2014) The analysis of territorial identity in Novosibirsk. Perm Federal Research Centre Journal. (5), 67-72. (In Russian)

15. Polukeeva, T.S. & Teryagova, A.N. (2020) The study of the yard space as a conflict territory. Innovative Project. 5 (11), 44-53. Available from: doi:10.17673/IP.2020.5.11.4. (In Russian)

16. Prokofieva, E.N. (2018) Quality of living conditions and cost of housing services as indicators of issues of housing services and standards of living. Proceedings of Voronezh State University. Series: Economics and Management. (4), 20-24. (In Russian) Starikova, M.M. & Bushkova-Shiklina, E.V. (2019) Housing inequality of the population as a reflection of social stratification (A case study of three cities in the Kirov Region). Perm University Herald. Series Philosophy. Psychology. Sociology. (4), 594-609. Available from: doi:10.17072/2078-7898/2019-4-594-609. (In Russian)

17. Wendt, A. (1999) Social theory of international politics. Cambridge, Cambridge University Press.

18. Zavisca, J.R. & Gerber, T.P. (2016) The socioeconomic, demographic, and political effects of housing in comparative perspective. Annual Review of Sociology. 42, 347-367. Available from: doi:10.1146/annurev-soc-081715-074333.

Размещено на Allbest.ru