Размещено на http://www.allbest.ru/

Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова

Институт стран Азии и Африки

Кафедра политологии Востока

Курсовая работа на тему: «Особенности военной пропаганды в Японии накануне и во время Второй мировой войны»

Научный руководитель:

к.и.н., доцент кафедры политологии востока

Романова И. А.

Работу выполнил: студент 3-го курса

Качалин Максим

Москва, 2015

Оглавление

Введение

1. Япония накануне Второй мировой войны

2. Пропаганда накануне Второй мировой войны. Ее формирование, структура

3. Пропаганда во время Второй мировой войны

Заключение

Введение

В современном мире зачастую можно столкнуться со стереотипным представлением о японцах как об очень вежливых, тактичных, крайне миролюбиво настроенных людях, в повседневной жизни неукоснительно следующих восточным принципам баланса и гармонии. Это мнение подкрепляется наличием в японской конституции единственной в своем роде девятой статьи, предполагающей следование страны пацифистскому курсу и отказу от наличия армии. Однако люди начинают забывать о том, что же на самом деле заставило Японию распустить собственные вооруженные силы.

Страна восходящего солнца некогда наряду с передовыми странами того времени (первой половины ХХ века) имела огромные по своей площади колониальные владения, простиравшиеся от Индии до Австралии. Такая впечатляющая империя была создана отнюдь не потому, что восточноазиатские страны, будучи очарованнымми гармонией, царящей в Японии, решили войти в ее состав. Напротив, все это было создано, как нетрудно догадаться, посредством территориальных захватов. После Реставрации Мэйдзи страна понимает, что на мировой арене с ней будут считаться только в том случае, если она покажет себя сильным игроком, иначе есть риск попадания в колониальную зависимость от государств запада. Продемонстрировать свою силу и состоятельность как государства в конце XIX века можно было лишь создав боеспособную армию и захватив с ее помощью территории, не в такой степени развитые, как страна-колонизатор, поэтому в сложившейся ситуации путь метрополии был наиболее естественным и предпочтительным для страны восходящего солнца. Шло время, Япония приобретала все больший вес в мировой политике, страна развивалась, а территория ее, крайне бедная природными ресурсами, уже не могла удовлетворить потребность в еще более быстром развитии государства, в соответствии с этим росли и колониальные аппетиты.

На начало 30-х годов главным объектом территориальных притязаний становится Китай, а в перспективе - и Монголия, восточные части СССР, вся юго-восточная Азия, при очень хорошем раскладе - Индия с Австралией, а в самом лучшем случае - весь мир. Даже самые смелые представители генералитета понимали, что для осуществления столь грандиозных планов придется вести долгую и жестокую войну, настолько масштабную, что для обеспечения участия страны в ней потребуется участие каждого жителя государства. Лицо войны с наступлением ХХ века изменилось. Если раньше территориальные, религиозные и прочие споры решались по большому счету только военнослужащими на дальних полях сражений, то теперь участниками войны становились буквально все представители общества. Война влияла на всех, будь то школьный учитель, рабочий на заводе, чиновник в администрации, солдат на фронте - каждый в той или иной мере был участником войны. В таких условиях одной военной силой дело не ограничивалось. Особую важность здесь приобретает война за умы людей, ведь участие страны в большой войне необходимо было чем-то обосновывать, чтобы люди из чувства патриотизма и любви к родине шли на жертвы во благо государства. Именно поэтому в ХХ веке невиданных размахов в своем развитии достигают технологии пропаганды.

В своей курсовой работе я бы хотел рассмотреть пропагандистскую систему Японии накануне и во время Второй мировой войны. Данное исследование посвящено особенностям идеологической обработки, которой подвергалось население в ранний период Сёва (с начала 30-х по 1945 год). Тему своей работы я посчитал актуальной, так как в сложной современной ситуации многополярного мира правительствами практически всех государств в пропагандистской риторике для «подъема национального духа» и формирования образа врага могут быть использованы модели, схожие с тем, что использовались в японской военной пропаганде 30-х - 40-х годов. Как показывает исторический опыт, во многих случаях это не приводит ни к чему хорошему.

Целью данной работы было выявить особенности военной пропаганды Японии накануне и во время Второй мировой войны. Для достижения поставленной цели были решены следующие задачи:

1) Проследить становление милитаристской диктатуры в Японии;

2) Изучить основные институты, участвовавшие в процессе создания и доведения пропаганды до населения;

3) Рассмотреть, каким образом изменялось содержание пропаганды в зависимости от положения дел на фронте.

Курсовая работа состоит из введения, трех глав: «Приход милитаристов к власти в Японии», «Пропаганда накануне Второй мировой войны. Ее формирование, структура», «Пропаганда во время Второй мировой войны»; а также заключения. В первой главе дается общая характеристика экономического и международного положения Японии в конце 20-х и начале 30-х годов, анализируются причины прихода к власти милитаристов. Вторая глава посвящена основным институтам, участвовавшим в создании пропаганды, ее идеологам и ее особенностям, а также содержанию пропаганды накануне Второй мировой войны. Третья глава рассматривает японскую военную пропаганду в течение Второй мировой войны, в ней объясняется связь ее содержания с реальным положением дел на фронте, а также рассматриваются ее особенности.

При написании данной работы использовались преимущественно работы советских ученых, занимавшихся Японией. Исследования И. А. Латышева, О. Танина, Е. Иогана, А. С. Савина, И. Лемина рассматривают различные аспекты жизни Японии в милитаристский период. Тем не менее, труды данных ученых характеризуются крайним неприятием и осуждением «империалистической политики» страны. Книга Латышева «Внутренняя политика японского империализма накануне войны на Тихом океане» и монография «Военно-фашистское движение в Японии» за авторством Танина и Иогана помогли проанализировать внутриполитическую и экономическую ситуации накануне наступления милитаристской эры. С опорой на данный материал была написана первая глава. Книга Левина «Пропаганда войны в Японии и Германии» концентрируется непосредственно на вопросах идеологической обработки населения в странах Оси. Написанный в 1934 году, труд дает сравнительный анализ методов и структуры пропагандистской системы двух стран. В книге А. С. Савина «Японский милитаризм в период второй мировой войны» рассматривается деятельность военных, находившихся у власти, во время Второй мировой войны. Целые разделы отводились развитию пропаганды на разных этапах боевых действий. Кроме этого, мне пригодилось исследование Барака Кашнера «Война мыслей. Японская имперская пропаганда», где автор рассматривает пропаганду с нейтральных позиций, тем самым показывая как ее плюсы, так и минусы.

1. Япония накануне Второй мировой войны

милитаристский япония пропаганда

С ухудшением экономической ситуации в конце 20-х годов прошлого столетия политика вооруженной экспансии обретала все большее число сторонников. Негативные для японской стороны результаты конференции в Вашингтоне (пресечение деятельности Японии по обретению господства в Китае) привели к тому, что военные круги и политические партии начали сближаться. В 1927 году в Японии к власти приходит генерал Танака Гиити, человек правых убеждений, всеми руками голосовавший за агрессивную внешнюю и жесткую внутреннюю политику. Он выдвигал новые принципы поведения Японии в международных отношениях: отправлять войска туда, где японским интересам угрожает опасность. В Токио 27 июня 1927 года открывается «Восточная конференция», целью которой была формулировка нового курса в отношениях с Китаем. По ее итогам была обнародована «Политическая программа в отношении Китая», главным тезисом которой был факт того, что Маньчжурия и Монголия отныне становятся «предметом особой заботы Японии». Если говорить прямым текстом, то речь шла о вторжении на эти территории и создании там марионеточных государств, подконтрольных стране восходящего солнца. Следовательно, «эта конференция делала маньчжурский инцидент неизбежным». Бадак А.Н. Всемирная история первой мировой войны в 24-х т. М.: Аст Харвест, 2002. - С.287

Немногим позже завершения работы конференции 25 июля 1927 года генерал Танака представит императору Сёва меморандум, в котором изложены стратегические цели Японии по обретению мирового господства. Идеологической базой меморандума стали понятия «хакко ити у» и «кодо», на которых мы остановимся в дальнейшем.

Современные историки сомневаются в подлинности данного документа, однако можно без сомнения утверждать, что в нем четко прописаны намерения милитаристов, пришедших в Японии к власти. Автор пишет, что завещанная императором Мэйдзи цель нации Ямато состоит в том, чтобы стать главной силой во всем мире. Для того, чтобы достичь этого, нужно пройти несколько ступеней. Во-первых, необходимо покорить Маньчжурию, затем - Китай. После этого вся Азия, видя мощь Японии, объединится под ее знаменами для того, чтобы взять господство над остальными странами всего мира. Важно только сделать первый шаг, и основными силами, которые могут помешать сделать это являются СССР и США. Именно на борьбу с ними была нацелена империя.

Примерно в это же время политические партии начинают терять влияние как элементы прозападной политики. Причиной этого является мировой экономический кризис, а также неблагоприятная международная обстановка. К примеру, Япония в штыки восприняла выдвинутый на Лондонской конференции «Морской закон», обязавший страну сократить тоннаж крейсеров на 70% от тоннажа британского и американского флотов. Военные и шовинистические формирования расценили этот закон как угрозу для своего государства, ведь экономика страны восходящего солнца завязана на экспорте, и крейсеры были необходимы для защиты жизненно важных ресурсных поставок. Все это сыграло большую роль в нарастании неприязни к англоамериканцам. Именно в это время на сцене появляется «молодое офицерство». Его представляли выходцы из общественных слоев, наиболее пострадавших в связи с мировым финансовым кризисом (средних, мелких предпринимателей, зажиточных крестьян, торговцев), что и явилось причиной их рвения решить все трудности, с которыми столкнулась страна, захватническим путем. Партиям ставилась в вину их неспособность стабилизировать экономическую ситуацию, снижение жалования, увольнение большого количества военных. Набирающее силу «молодое офицерство» при поддержке концернов в конечном итоге стало фундаментом милитаризации японского общества. Программа их действий была направлена на представление армии как истинных защитников спокойствия империи от засилья финансовой олигархии, в их выступлениях все чаще стали звучать антикапиталистические лозунги, призывы к закрытию парламента, требование упразднения буржуазно-помещичьих партий. Все это сочеталось с идеями паназиатизма, превознесения императора и притязаниями на господство Японии во всем мире.

Взаимодействие новых политических сил и новых концернов приобрело форму некоего симбиоза (взаимовыгодных отношений). Финансовые круги были целиком и полностью заинтересованы в милитаризации страны, однако именно новые концерны полагали, что их финансовая помощь в приходе милитаристов к власти впоследствии обернется государственными дотациями в их пользу. Потеря партиями влияния впоследствии вылилась в физическое устранение старых политических деятелей, обретших власть еще в так называемый период демократии Тайсё. Были убиты премьер-министр, глава партии Минсэйто, Юкио Хамагути, а также глава кабинета и председатель Сэйюкай Инауи. Танин О., Иоган Е. Военно-фашистское движение в Японии, М.: Партиздат, 1933

В 1931 году армия под влиянием «молодых офицеров» провоцирует Маньчжурский инцидент, ознаменовавший первый этап агрессии Японии на китайской территории. Подрыв железной дороги некими агрессорами с китайской стороны дал повод Квантунской армии начать боевые действия на северо-востоке Китая. Успешные операции позволили быстро оккупировать Маньчжурию с созданием на ее территории марионеточного государства Маньчжоу-го, во главе которого встал император Пу И.

Оккупация китайской территории отнюдь не послужила поводом для налаживания отношения Японии с западными странами. В 1933 году она была исключена из Лиги Наций. Выводивший свою делегацию из зала Ёсукэ Мацуока произнес следующие вошедшие в историю слова: «Через несколько лет мы будем поняты миром, как им был понят Иисус из Назарета… Миссия Японии состоит в том, чтобы руководить миром духовно и интеллектуально… Япония станет колыбелью нового мессии». Слова, произнесенные в зале, где были собраны представители всех государств, заявили о Японии как о новом очаге милитаризма и империализма.

Все больше продолжался процесс усиления военных и потери авторитета партий. В 1934 премьер Сайто предложил предоставить военным чиновникам больше полномочий в принятии национальной политики. Наряду с этим была выдвинута программа по увеличению государственного бюджета за счет повышенного сбора налогов со слоев населения, занимающихся сельским хозяйством. По ходу выполнения данной программы во всех регионах страны создавались сельскохозяйственные корпорации, по сути ставшие центрами власти на местах, что также подорвало силу партий. Танин О., Иоган Е. Военно-фашистское движение в Японии, М.: Партиздат, 1933 В 1935 году основали Исследовательское бюро при кабинете министров, состав которого был представлен гражданскими и военными чиновниками. Полномочиями данного органа стало определение курса политики страны. Как видно, в очередной раз представители партий оказались не у дел. Еще один гвоздь в гроб партийной системы был забит дополнительными платами, выдаваемыми людям, не состоявшим в партиях. Гаджиева Е.А. Страна восходящего Солнца, история и культура Японии. - М.: Логос, 2006. - С.96

Таким образом, мы видим, что власть в Японии перешла к милитаристам постепенно, без каких-либо социальных потрясений. На протяжении нескольких лет партократы методично вытравливались с политической арены. Желание взявших власть военных решить все экономические и социальные проблемы посредством внешней экспансии предопределило путь развития Японии на 15 лет. Действительно, когда есть четкий образ врага, мешающего спокойно жить, у общества не возникает никаких вопросов по поводу причин их бедственного положения, ведь необходимо прикладывать все силы к тому чтобы твоя страна победила этого врага и пришла к процветанию. Кроме того, чтобы оправдать такой поступок как вторжение в соседнее государство и убийство мирного населения, народу должна быть представлена определенная сакральная цель, ради выполнения которой стоит пойти на фронт и отдать свою жизнь. В Японии, в жизни которой сакральные традиции играют не последнюю роль, с поиском такой цели проблем не было. Именно здесь и начинает играть свою роль так горячо любимая лидерами тоталитарных государств пропаганда.

2. Пропаганда накануне Второй мировой войны. Ее формирование, структура

Как было сказано в первой главе, пришедшие к власти милитаристы взяли в своей политике четко определенный курс на экспансию в Китай. Военное правительство было изначально воодушевлено успехами японской армии в боях с плохо организованными и слабо вооруженными китайскими частями, однако события стали разворачиваться таким образом, что императорской армии не удалось установить подконтрольные ей марионеточные режимы на всей территории страны. Дело ограничилось созданием Маньчжоу-го, кампания начала приобретать характер затяжной войны, к которой правительство Японии готово не было. В стране не хватало ресурсов, кроме того на нее действовали торговые ограничения, наложенные западными странами как ответ на японскую агрессию. Возникшие трудности должны были преодолеваться самостоятельно, что и породило необходимость милитаризации японского общества. Именно здесь и начинает работать военная пропаганда.

Япония как союзница стран Оси во многом ориентировалась на нацистскую Германию, и в 1935 году при кабинете министров создается информационный отдел, сформированный по подобию Министерства пропаганды, возглавляемого Йозефом Геббельсом. Одной из особенностей пропаганды военного времени в Японии является то, что она никогда не представляла собой организованную «машину», как это было в гитлеровской Германии. Напротив, в империи пропаганда распространялась по самым различным каналам от крупных правительственных чиновников до частных компаний. Barak Kushner. The Thought War: Japanese Imperial propaganda, University of Hawaii Press, 2006 Тем не менее, годом рождения пропаганды в привычном для нас смысле принято считать 1937 год. Именно в это время тогдашний премьер-министр Фумимаро Коноэ провозглашает закон о национальной мобилизации, пятьдесят пунктов которого подразумевали национализацию стратегически важных отраслей промышленности, увеличение рабочего дня и сокращение зарплат, переход всех средств массовой информации в ведение правительства и, конечно, же широкую пропаганду милитаризма. Повсеместно начинают звучать лозунги «ямато дамасий» и «хакко итиу». Они соответственно означают «храбрый непоколебимый японский дух» и «восемь углов под одной крышей». Последнее изречение берет свое начало в документе под названием «Анналы Японии». По легенде, эти слова произнес первый легендарный японский император Дзимму. Пропагандисты истолковали его слова как намек на то, что страна восходящего солнца должна объединить под своим покровительством все остальные государства. На руку здесь сыграл и выход Японии из Лиги Наций в 1933 году, что усиливало у народа чувство исключительности и неповторимости своей страны.

С пробуждением у населения интереса к своим корням начинается дискуссия о выяснении, чем же является «тело нации» или кокутай. Дискуссия эта, к слову сказать, носила пропагандистский характер. Предпосылкой к ней явилась высказанная профессором Минобэ Тацукити теория о том, что император сам по себе не является носителем верховной власти в государстве. Власть, по его мнению, принадлежит народу, а император лишь является чем-то вроде ее верховного органа. Разгневанные националистически настроенные круги как ответ на данную теорию и развернули дискуссию. Ее итогом стало издание Министерством просвещения в 1937 году брошюры под названием «Основные принципы кокутай». Документ был распространен во все учебные заведения Японии с пометкой о том, что он должен быть представлен как можно большему числу людей. В данном пропагандистском творении выдвигалась мысль о том, что вся нация Ямато вместе с их священной землей и императором представляют собой некий единый организм, где каждый связан друг с другом сакральными узами. Над всеми - император. Он является залогом существования самого государства. Он любит каждого своего подданного просто за то, что тот родился японцем. Как вывод - Японии свыше предписано гармонично соединить в себе технические достижения западной цивилизации и духовное спокойствие восточной. Сказанное в брошюре на долгие годы стало унифицированной формой нравственного идеала для каждого юного и не только императорского подданного. Пуляев А.В. Формирование милитаристской внешней политики в Японии, как условия сближения с фашистской Германией в 30-е гг. XX века. Гуманитарные научные исследования. 2011. № 4

Исследуя тему пропаганды в Японии, нельзя не упомянуть одну ее важную особенность: в ее создании огромную роль сыграли представители интеллигенции. Японские пропагандисты после войны не демонизировались так, как фигура Йозефа Геббельса. Многие из них были преподавателями, писателями, работниками культуры, в свободное от работы время занимавшиеся «подъемом духа нации». Этот факт существенно отличает ситуацию в Японии от германской, где пропаганда всегда была целиком и полностью подчинена государству, будучи распространяемой лишь по каналам Имперского Министерства народного просвещения и пропаганды. Если можно так выразиться в научной работе, пропаганда войны в Японии носила характер народного творчества.

Человеком, повлиявшим на нее в наибольшей степени, был Кояма Эйдзо, профессор, ученый, переводчик, правительственный консультант во многих сферах от образования до вопросов осуществления мобилизации населения. Его перу принадлежат несколько известных работ: «Теория создания пропаганды» (1937), «Теория пропаганды военного времени» (1942), «Пропагандистская война» (1943). В своей первой книге автор буквально по кусочкам рассматривает предмет своего исследования, объясняя, как музыка может быть использована в пропагандистских целях, рассказывая, какие критерии указывают на успешность пропаганды, выявляя даже связь пропаганды с рекламой и туризмом. Кояма писал, что ее (пропаганду) следует расценивать как борьбу за умы людей. Победа в этой борьбе сделает общество покорным нужной идее. Работа, датированная 1942 годом, открывается восхвалением японской освободительной войны, сорвавшей оковы империализма, связывавшие азиатские страны с западом. В книге автором делается упор на то, что пропаганда целиком и полностью связана с «войной идей» между Японией и западом. По мнению Коямы, эта война имеет не меньшую важность, чем боевые действия, ведущиеся непосредственно на полях сражений, ведь именно в ходе войны идей людям внушается мысль о том, что победа непременно наступит, следовательно, нужно трудиться как можно старательнее ради ее скорейшего достижения. Наблюдая, что с 1937 года Япония подвергается критике со стороны международного сообщества, он предлагает создание высококачественной англоязычной пропаганды, которая помогала бы убедить внешний мир в миролюбивых целях страны восходящего солнца. С течением времени Кояма пришел к выводу, что для победы на пропагандистском фронте необходимо быть в курсе того, какими приемами в этой войне пользуется противник. В 1944 году он выпускает книгу под названием «Китайский народ во время Великой Восточноазиатской войны». Несколькими годами раньше ученый уже начал анализировать пропаганду, выпускаемую Гоминьданом, а также причины ее успеха. Barak Kushner. The Thought War: Japanese Imperial propaganda, p. 83 University of Hawaii Press, 2006 Профессор пришел к выводу, что главной причиной достижения китайской пропагандой своих целей была ее организованность. Кояма писал, что слишком часто японские пропагандисты, не имеющие единого центра, соревновались между собой, и как следствие, не преуспевали в «борьбе за народные умы». К примеру, и Министерство иностранных дел, и Отдел информации при кабинете министров независимо друг от друга распространяли за рубеж пропаганду, зачастую имевшую различное содержание, что вводило целевую аудиторию в заблуждение.

Как было упомянуто выше, для такой небольшой страны как Япония ведение затяжной войны пусть и с разрозненным, слаборазвитым, но все же огромным Китаем представлялось затруднительным ввиду отсутствия достаточного количества ресурсов. К счастью для японского правительства, географическое положение их страны делало возможным получение этих ресурсов с островов юго-восточной Азии. Напряженная обстановка на международной арене также была на руку военным: назревала большая война между метрополиями, а значит, предоставляется возможность нового передела территорий. Курс страны восходящего солнца поворачивается в сторону экспансии на южные островные территории, и здесь вновь возникает необходимость предоставления обществу идеи, которая оправдала бы захватнические действия армии. Так рождается концепция «нового порядка в Восточной Азии», представленная в 1938 году. Отныне империя представлялась как страна, главной миссией которой является объединение всей восточной Азии под своей эгидой. В рамках данной теории появляется знаменитый лозунг: «Азия для азиатов», а также здесь можно увидеть очертания будущего правительственного проекта под названием «Восточноазиатская сфера взаимного процветания», но на этом мы остановимся позже.

С началом войны в Европе Япония заняла нейтральную позицию, так как еще не была уверена в том, кто станет хозяином в старом свете и, соответственно, чью сторону поддерживать. Однако вскоре стало ясно, что события разворачиваются в пользу фашисткой Германии, и правительство Коноэ решает присоединиться к странам Оси, подписывая в 1940 году Берлинский пакт, разделяющий мир на две сферы влияния. Германия и Италия - в Европе, Япония - в Азии. Вступление империи в большую войну отныне остается лишь вопросом времени. Следовательно, необходима еще большая милитаризация общества и экономики.

Кабинет решает провести ее в рамках установления «новой политической и экономической структуры» на обломках структуры старой, установившейся еще во время «демократии Тайсё». Назовем ряд особенностей данной структуры. Во-первых, все политические партии были упразднены как элементы вредной прозападной политики, остается лишь коммунистическая партия, ушедшая в подполье. Взамен создается Ассоциация помощи трону, являющаяся своеобразной надпартийной организацией, финансируемой правительством. Отныне все сферы жизни становятся подконтрольными для данной структуры. Во-вторых, профсоюзные организации также были уничтожены, вместо них создавались «общества служению отечеству через производство». Власть прикладывала все усилия к тому, чтобы унифицировать население в как можно большей степени. Индивидуализм пресекался на корню, каждый гражданин был вовлечен как минимум, в несколько различных групп. Создавались различные подчиненные ассоциации женские общества, организации писателей, военно-патриотические сообщества и так далее. В-третьих, проводится национализация средств массовых информаций. С этого момента население Японии начинает получать только проверенную и одобренную правительственными структурами информацию.

Для усиления контроля общественной мысли создаются подотчетные Ассоциации соседские общины, объединявшие по 10-15 семей и возглавлявшиеся самым благонадежным человеком. Участие в общине было обязательным для каждого, включая детей, что делало процесс слежки за населением еще более простым. Создалась своеобразная сеть на всей территории Японии. Все происходящее в общине было достоянием общественности, информаторы и главы общин передавали все сведения особой полиции (кэмпэйтай), полиция передавала информацию в муниципальные органы, а органы городских властей - в столицу, так что справедливо можно утверждать, что слежка проводилась за каждым жителем империи. Все это поддерживалось полномасштабной пропагандистской кампанией.

Школьники были одними из главных клиентов пропагандистов, особенно если принимать во внимание тот факт, что в школах в то время обучалось порядка 12 млн молодых людей, что составляло седьмую часть всего населения Японии. И. Лемин. Пропаганда войны в Японии и Германии. С 78. Государственное военное издательство Москва Учебные заведения были полностью военизированы. Военные инструктора, присутствовавшие в каждой школе, имели возможность коренным образом влиять на направление образования. Воспитание целиком и полностью направлено на культивирование «национального японского духа» и уяснению молодыми людьми великой миссии Японии в Азии. Широко практиковалась допризывная военная подготовка, прохождение которой поощрялось сокращением действительного срока службы в армии, таким образом, уже на выходе из школ японское правительство получало готовых отдать жизнь за императора образцовых солдат. Зачастую школьники привлекались к службе в городской охране. Данная охрана по сути своей являлась вспомогательным полицейским органом. Полномочия ребят, добровольно работавших в ней, сводились к поддержанию общественного порядка, борьбе с пожарами, организации манифестаций и так далее. В борьбе за умы молодежи милитаристам помогали различные движения и союзы. К примеру, по окончании начальной школы все дети были обязаны вступать в «Японский союз молодежи», организацию, занимавшуюся организацией военно-патриотических, спортивных мероприятий.

С техническим прогрессом в 20-м веке огромную роль в пропагандистских кампаниях начинает играть радио. По данным на середину 1930-х годов, в стране имелось 1 320 143 радиоприемника, соответственно, на каждую тысячу человек в Японии приходилось 20 штук радиоприемников. Все радиопередачи были государственными, так как использование данного средства массовой информации было предусмотрено лишь для воспитательных, а не для коммерческих целей. По данным исследований «Американского института тихоокеанских отношений», 45% всех трансляций приходилось на новости, причем, главным образом, новости японо-китайских отношений. Большое внимание уделялось сводкам с полей сражений. В дни особо кровопролитных баталий с китайской армией по радио передавались звуки стрельбы непосредственно с фронта. И, конечно же, по радио всегда можно было услышать патриотические песни.

Церковь также играла огромную роль в идеологической обработке населения. Государственное синто получило свое развитие после реставрации Мэйдзи. В предвоенное время, по данным «Японского ежегодника», в стране восходящего солнца было примерно 94000 храмов. Священнослужители принимали самое деятельное участие в подготовке японских солдат к великой войне. Распространяющие свою веру о божественном происхождении Японии, само существование которой обусловлено наличием богоподобного императора, ведущего родословную от самой солнечной богини Аматэрасу, оказали неоценимую услугу новому милитаристскому курсу. Культ войны активно внедрялся в массовое сознание. К примеру, в храмах повсеместно организовывались выставки военных трофеев, призванные укрепить веру общественности в победу японского оружия. Проводились многочисленные патриотические шествия, молебны о даровании японской нации победы, собирались деньги на талисманы и обереги для японского воинства.

Армия была подвержена еще большей идеологической обработке, чем гражданское население. Полное представление о содержании пропаганды в императорской армии можно получить из книги генерала Араки, названной «Дух императорской японской армии». В ее вступлении говорится о том, что война Японии справедлива и нравственна, и умереть в такой войне является честью для каждого солдата. Далее указывается, что войска, подчиняясь императору, являются непосредственными выразителями его божественной воли. Солдат же в своем беспрекословном подчинении интересам государства должен был руководствоваться принципами бусидо: верностью по отношению к стране, строгому подчинению старшим по званию, храбростью и хладнокровием, честностью в исполнении долга, вежливостью и учтивостью. Из этих принципов поведения следует, что жизнь солдата ничего не стоит по сравнению с интересами государства, поэтому он должен сражаться за свою страну до последнего вздоха. Сдача в плен или отступление предусмотрены не были. В армии широкое распространение получило убеждение солдат в том, что у него есть всего два пути: либо победить, либо умереть, так как отступление автоматически превращало солдата в изменника родины, которого попросту казнили. Надо сказать, что пропагандистская машина по обработке солдат работала очень качественно. Большинство военнослужащих было действительно убеждено в том, что они выполняют правое общее дело по спасению восточной Азии от капиталистического владычества, как следствие, они не щадили ничьих жизней - ни своих, ни чужих. Кроме того, ярким свидетельством уровня идеологической обработки японских солдат может стать пример знаменитого на весь мир Хироо Оноды, прославившегося тем, что он на протяжении 30 лет с момента окончания Второй мировой войны продолжал борьбу за Японскую Империю. Несмотря на то, что солдат знал об атомных бомбардировках Хиросимы и Нагасаки, капитуляции Японии и даже об экономическом чуде, он вел свою войну, будучи убежденным, что большинство этих сообщений - не более, чем пропаганда вражеских стран. Партизанский герой просто не мог поверить: как Япония, имея таких солдат, как он, могла проиграть войну?

Таким образом, накануне мировой войны в Японии наблюдается консолидация общества вокруг фигуры императора. Как и в остальных тоталитарных государствах того времени, устанавливается культ личности. Правящие круги, опираясь на опыт нацистской Германии, вели пропагандистскую работу на всех уровнях общественной жизни. СМИ, культура, коммерческая деятельность - все было направлено на то, чтобы заставить людей отдать жизни за страну. Особенностью идеологической обработки населения в ранний период Сёва является тесная ее связь с религией, что способствовало лучшему усвоению консервативным японским обществом идей, провозглашающих могущество императора и избранность их нации и государства. Божественную миссию народ мог выполнить лишь «освободив» восточноазиатские страны от гнета капиталистов. Для «освобождения» была необходима военная сила, а для того, чтобы была военная сила, нужно работать на военном предприятии или пойти служить в армию. Такая нехитрая схема смогла мобилизовать население маленького островного государства на ведение войны.

3. Пропаганда во время Второй мировой войны

Япония вступила во Вторую мировую войну 7 декабря 1941 года, осуществив неожиданную атаку американской военной базы Перл-Харбор. Успешное нападение, уничтожение важнейших США в Тихом океане развязало руки военному командованию. Начался период оглушительного успеха милитаристов. Не рассматривавшие Японию всерьез Великобритания и штаты за один год потеряли значительную часть своих владений. К маю 1942 года императорская армия владела Филиппинами, Малайей, Голландской Индией, Бирмой, Таиландом, Гонконгом. Границы Японской Империи расширились до Индии и Австралии. Общая площадь оккупированных территорий стала составлять 9801 кв. км. The international year book 1943. P. 344. N. Y. Таким образом, в жизнь начинает претворяться знаменитый проект по созданию Великой Восточноазиатской сферы сопроцветания, являвшейся воплощением японской национальной идеи об объединении всех народов планеты под своей эгидой.

Первые победы японского оружия широко использовались в целях шовинистической пропаганды паназиатизма, направленной уже не только на собственно японцев, но и на жителей колониальных территорий. Люди непрерывно информировались о положении дел на тихоокеанском театре военных действий. Уже в первый день войны под торжественную музыку стали поступать сообщения: в 6 утра - о начале священной войны за освобождение азиатских народов от капиталистического ига, в 11:40 - об атаке Гонконга, в 11:50 - о начале боевых действий сухопутных войск в Малайе, в 13:00 - о бомбардировках Сингапура, в 17:00 - о воздушном налете на Филиппины, на десерт - в 20:45 было объявлено о невероятном успехе нападения на базу в Перл-Харборе. А. С. Савин. Японский милитаризм в период Второй мировой войны. С. 137 Наука, Москва, 1979 Все эти победы преподносились как доказательства непобедимости императорской армии, избранности нации Ямато, которой «сами боги» помогают выполнить свою священную миссию. Одного этого примера хватает для того, чтобы описать масштабы идеологической подготовки населения к участию в боевых действиях.

В данный период широко начинает использоваться культура как сила, продвигающая милитаристские идеи в общество. В литературе появляется новое направление, восхваляющее подвиги армейцев. К примеру, правительством настоятельно рекомендовалась к прочтению героизирующая ударное соединение, внесшее решающий вклад в победу при Перл-Харборе, книга «Морской флот» за авторством Ивата Томио. Военные министерства даже сами прикладывали руку к созданию произведений искусства. Правительство активно прибегало к заказам на написание патриотических произведений. Кикути Кан, Кумэ Масао, Сато Харуо создавали свои патриотические творения с подачи военно-морских министерств, предоставлявших им материалы о положении дел на фронте. Впоследствии на их основе ставились пьесы и снимались фильмы. А. С. Савин. Японский милитаризм в период Второй мировой войны. С. 137 Наука, Москва, 1979 Кстати о фильмах. Власти Японии, видя огромный потенциал кинематографа в загрязнении людских умов, вводят в 1942 году единую систему регистрации актеров и режиссеров, а также создается прокатная компания «Синкайся дайэй». На экране появляются в большом количестве фильмы, в очередной раз восхваляющие и оправдывающие войну. В их числе - «Божественные солдаты с небес», рассказывающие о том, как доблестные слуги императора «освобождают» Индонезию; «Хроника боев в Малайе», «Хроника боев в Бирме». Фильмом, собравшим все штампы пропагандистского кино, является лента «Морские сражения у Гавайских островов и Малайского архипелага», настолько полюбившийся правящей верхушке, что он был удостоен награды «фильм года». Тадаси Иидзима. История японского кино. С 90 Токио, 1955 Снова в фильме поются патриотические песни о правых делах простых солдат, показанных образцами, на которые следует равняться, офицеры в очередной раз представлены не только строгими и ответственными командирами, но и как отцы, заботящиеся о моральном и физическом состоянии своих подчиненных, и, конечно, не обошлось без ненавязчивых намеков на то, что для приближения победы нужно пойти если не на фронт, то хотя бы на завод и отработать там двойную норму. Особое внимание в кинематографе уделялось разжиганию ненависти у японцев к англичанам и американцам. Фильм «За вами охотятся!» рассказывает о том, что агенты из штатов пытаются распространить в стране восходящего солнца смертоносную болезнь. Кроме того, в середине каждого часа в кинотеатрах показывались записи обращения премьера Тодзио к населению. Создавалось чувство постоянного незримого присутствия премьера, словно следящего за зрителями.

Таким образом, все искусство было подчинено героизации японского воинства с одной стороны и демонизации жителей западных стран - с другой.

В это же время предпринимаются новые действия к усилению контроля над СМИ. 9 декабря 1941 года публикуется директива издателям, предписывающая не публиковать материалы «искажающие истинные цели войны и клевещущие на справедливые действия империи, извращающие обстоятельства, при которых началась война, возбуждающие в народе антивоенные настроения». Напротив, необходимо было «настойчиво подчеркивать, что настоящую войну против США и Англии Япония была вынуждена начать с целью сохранения империи и обеспечения ее авторитета, распространять тезис о том, что мы обладаем полным превосходством над противником, воспитывать готовность выдержать длительную войну». А. С. Савин. Японский милитаризм в период Второй мировой войны. С. 138 Наука, Москва, 1979 Действительно, довольно широкое распространение в пропаганде получило понятие «линия жизни японского народа». Проще говоря, оно обозначало определенную территорию, не захватив которую японский народ не сможет в дальнейшем существовать. Прием оказал желаемое влияние, так как многие солдаты умирали в сражениях, действительно полагая, что выражают волю императора на захваченных землях. Воля же императора, как было всем известно, как раз и направлена на то, чтобы привести страну к миру и процветанию.

Кроме тезисов об исключительно оборонительном характере захватнической политики пропагандисты внушали людям о том, что ведение войны - это чрезвычайно выгодно и полезно. Народ убеждали в этом, к примеру, представители интеллигенции. Профессор Сакимура в книге «Новый порядок японской экономики» писал : «Дешевизна рабочей силы в Японии была обусловлена нехваткой сырья. С захватом территорий, богатых сырьем, что является справедливым актом со стороны Японии, можно будет полнее удовлетворять потребности рабочих». Рабочим вообще уделялось в военной пропаганде особое внимание. Самой главной целью пропаганды в Японии было не заставить людей идти умирать за интересы милитаристов. Первейшей целью было связать воедино фронт и тыл, соответственно, рабочие рисковали стать целевой аудиторией для пропагандистов. Для воспитания в духе военного времени рабочие организовывались общества промышленного служения отечеству, где они коллективно получали информацию о пользе недоедания и сверхурочных работ. Примечательно то, что рабочие стимулировались к посещению патриотических собраний простыми радостями жизни. За одно посещение можно было получить порцию пива или сакэ. А. С. Савин. Японский милитаризм в период Второй мировой войны. С. 139 Наука, Москва, 1979

Несмотря на наличие пакта о нейтралитете, милитаристы во власти продолжали хищно смотреть в сторону СССР. Ненависть к Советам разжигалась утверждениями о том, что коммунистическое государство жаждет мести за поражение в русско-японской войне. В то же время восхвалялась военная мощь вермахта и войск стран Оси.

В начальный период Второй мировой войны пропаганда получает новый виток развития. Ее клиентура расширилась вплоть до Индии и Австралии, и милитаристы не преминули воспользоваться этим. Наряду с успехами японской армии в сражениях с капиталистами жителям колоний активно преподносятся идеи паназиатизма под соусом Великой Восточноазиатской сферы сопроцветания. Народы, проживавшие на оккупированной территории активно призывались к деятельному участию в военных кампаниях империи. Ставка была сделана на литературу. 3 ноября 1942 года в Токио открылся «Съезд писателей Великой Восточной Азии», на протяжении трех дней обсуждавший вопросы, касающиеся «формирования духа восточной Азии», «завершение Великой Восточноазиатской войны с помощью литературы» и так далее. Таким образом, правительство серьезно относилось к вопросам идеологической обработки населения на оккупированных территориях. И действительно, поначалу нашлись люди, поверившие идеям освобождения японцами от «оков капитализма». Однако «капиталистические оковы» сменились «милитаристическими», и пропаганда уже не нашла такого отклика в сердцах азиатов, живших под колониальным игом.

Второй этап войны

18 апреля 1942 года в небе над Токио, Иокогамой и Нагоя впервые появляются самолеты американских ВВС. Ущерб бомбардировкой был нанесен незначительный, но это стало первым, пусть и пока еще негромким звоночком для императора и правительства. Над архипелагом, охраняемым богами появляются варварские самолеты. Налет носил название «Рейд Дулиттла», и он имел колоссальное моральное значение для союзнических войск. В мае происходит сражение в Коралловом море, обернувшееся победой сил империи. Однако на этом можно сказать, что победная серия японского флота подходит к концу, ведь близится 4 июня 1942 года, а вместе с ним - и битва за Мидуэй. О сражении, ознаменовавшем коренной перелом в войне на Тихом океане, можно говорить много, но главным, пожалуй, будет то, что Япония теряет 4 авианосца, являющиеся главной силой в войне на море. Кроме авианосцев империя теряет и основные силы авиации вместе с наиболее квалифицированными пилотами. Таким образом, ситуация начинает складываться не в пользу императора, так как его великое государство не сможет оправиться от военных потерь так же быстро, как это сделали США после инцидента на военное базе в Перл-Харборе. Далее следовала ожесточенная битва за Гуадалканал, которая также оказалась проиграна японской стороной. На восточном фронте также намечалось смещение чаши весов в сторону СССР, и перелом произошел с разгромом 6-ой армии Паулюса под Сталинградом в феврале 1943 года.

В связи с ухудшением положения дел как на восточном фронте, так и в Тихом океане правительство, ранее не сомневавшееся в правильном выборе итальянских фашистов и нацистов в качестве союзников, начинает хоть и с неохотой, но допускать мысль о том, что рейх может быть повержен, и тогда Японии в одиночку придется встретиться с правосудием варваров-союзников. Пропагандистская риторика начинает понемногу меняться в сторону призывов к самопожертвованию во благо нации в условиях превосходящих сил противника. Теперь победа становится не чем-то само собой разумеющимся, а событием, которое обязательно произойдет, но для этого сперва нужно будет запастись терпением, закалить стойкость духа, положить все силы, а, если понадобится, и жизнь на алтарь победы. Пропагандируется лозунг «Бороться и победить во второй год войны!».

По-новому пропагандисты стали освещать и германо-советский конфликт. Теперь, когда Красная Армия начала достигать серьезных побед, стало невозможно голословно указывать на ее слабость. Вместо этого пришлось признать ее силу и показать, что расстановка сил в войне начинает меняться. В газете «Асахи» писали следующее: «Опыт прошлых двух лет германо-советской войны состоит в том, что летом немцы переходят в наступление, в то время как зимой Советы предпринимают контратаки. Однако этим летом Советы перешли от оборонительной стратегии к наступлению. Этот факт показывает, что боевой мощью Советского Союза нельзя пренебрегать. Германо-советская война приняла новый оборот».

Особого внимания в данный период заслуживает развитие проекта сферы сопроцветания, носившее чисто демонстративный характер. 5 ноября 1943 года в Токио созывается Великая Восточноазиатская конференция, в которой участвовали представители со стороны Японии, Маньчжоу-го, оккупированных территорий Китая, Филиппин, Бирмы, «Свободной Индии» и Таиланда. Многие участники конференции видели друг друга впервые, что уже свидетельствует об образцовой сплоченности среди лидеров «независимых государств». Конференция проводилась торжественно и с большой помпой. В газетах она широко освещалась как новый виток в отношениях восточноазиатских народов. Местом было выбрано здание Имперского парламента Японии. Мероприятие использовалось как международная площадка, где империя в лице премьера Тодзио снова заявляла о миролюбивых намерениях своей внешней экспансии. Конец выступления генерала был ознаменован прочтением «Совместной декларации стран Восточной Азии», ставшей основой дальнейшей пропаганды Японии на колониальных территориях. Все ее тезисы уже излагались в пропагандистских лозунгах предыдущих лет. Однако для наглядности их стоит повторить: США и Британская Империя - агрессоры, ради собственного обогащения угнетающие свободные народы; страны Восточной Азии, главным образом, Япония, пытаются им противостоять, сражаясь за справедливость; совместными усилиями Великая Восточноазиатская сфера добьется своих целей и победит агрессора. Таким образом, Япония и ее друзья провозглашались поборниками мира. Конференция завершилась 6-го ноября подписанием декларации. Она стала первой и единственной попыткой «наладить сотрудничество» между входящими в так называемую сферу странами.

Коренной перелом во Второй мировой войне потребовал от Японии колоссального напряжения экономики, а также расширения мобилизационных мероприятий. Военные заводы стали работать круглосуточно, смены увеличили до 15 часов, что стало сказываться на общественных настроениях. По всей стране начинают фиксироваться забастовки, стачки, саботаж на предприятиях. В 1942 было выявлено 268 трудовых конфликтов, в 1943 - уже 417. История войны на Тихом океане, С. 296, Токио, 1973 В печати незаконно появляются антивоенные статьи, число недовольных политикой государства пока невелико, но оно начинает расти, пропаганда уже вызывает сомнения у небольшой части общества.

Таким образом, общество к 1943 году все еще оставалось высокомилитаризованным, однако с наступлением волны неудач в ходе войны распространяются антивоенные, протестные настроения. Близится крах милитаристского режима.

Завершающий этап войны

Плачевное положение, в котором находилась Японская военная кампания в 1944 году, отражалось и на военных настроениях народа. В некогда мотивированном и мобилизованном на деятельное участие в войне обществе. Все громче начинает слышаться голос пораженчества. По американским данным, по сравнению с 1943 годом, в следующем году уровень лиц, критически настроенных по отношению к государственной политике, увеличился в два раза с 8% до 17%. United States Strategic Bombing Survey. P. 19, Washington, 1947 Как показывают цифры, рост недовольных вызывал беспокойство у власти, особенно учитывая то, что широкая идеологическая обработка, которой подвергались люди, предполагала полную покорность народа и неукоснительное следование курсу, провозглашаемому правительством. В таких условиях особенно усиливаются репрессии по отношению к органам печати. Так журналы «Кайдзо» и «Тюо корон» за написание неугодных статей были полностью ликвидированы, а их сотрудники - казнены как национальные предатели. Сайгуса Сигэо. История общественного мнения в период Сёва. Подавление сопротивления. С. 163. Токио, 1958 Культура оказывается полностью милитаризированной. Если раньше позволялось хотя бы иногда развлекать публику посредством произведений, затрагивающих просто бытовую, повседневную жизнь, безо всяких патриотических призывов, то теперь такие номера были под запретом. К примеру, в марте 1944 года были прекращены все спектакли театра Кабуки, а артисты, участвовавшие в выступлениях, отправлялись на фронт или военное производство, что в очередной раз демонстрирует нам безнадежность положения Японии, когда для выживания ей необходимо, чтобы буквально каждый тем или иным образом работал на продолжение боевых действий. Не могло миновать усиление идеологической обработки и область образования. На корню пресекались все попытки не то что преподавания антивоенных идей, но и идей, оправдывавших милитаризм, однако не придававшим ему главного значения. Представители «киотоской философской школы» были отстранены от преподавательской деятельности, несмотря на то, что они поддерживали идеи тотальной войны. Причиной была излишняя «созерцательность» учения, подрывающая моральный дух. Сайгуса Сигэо. История общественного мнения в период Сёва. Подавление сопротивления. С. 165. Токио, 1958 То есть из детей и студентов буквально целенаправленно стали делать машины для убийства. Может возникнуть вопрос: но ведь и до этого прикладывались все усилия для того, чтобы выпускники школ сразу после окончания заведения были подготовленными к участию в войне? Да, но тем не менее в предыдущие годы уделялось внимание и невоенным дисциплинам, к концу же войны правительство предпочло не забивать учащимся голову «лишней информацией» и полностью военизировать их обучение.