Функциональная структура ареала минтая

Репродуктивную часть ареала минтая значительно перекрывает нагульная область его половозрелых особей, что позволяет им использовать кормовые ресурсы практически всего моря. Целесообразность для этих целей крупномасштабных миграций связывается и с тем, что пищевые спектры молоди и крупного минтая в общем сходны. Поэтому обитание в ограниченных по площади зонах воспроизводства и выроста молоди большого количества производителей в нагульный период неизбежно должно обострять пищевую конкуренцию (Темных, 1989, 19906).

Особенности перемещений нагульного минтая частично можно объяснить используя данные о величинах продуктивности планктона в эпипелагиали разных частей моря (Шунтов и др., 1990а). Так, летом продукция мирного планктона в глубоководных районах на юге моря в 1986 г. составляла 655-879, а в 1988 г. - 785-1267 г/м2, что находилось на уровне продукции в северо-восточной части моря (1986 г. -502-1591, 1988 г.-481-2699 г/м2 ) и было гораздо выше, чем в западной (1986 г.-179-656, 1988 г. - 302-445 г/м2). Осенью происходило выравнивание величины продукции в разных частях моря. Так, продукция мирного планктона в глубоководной котловине моря составляла в 1984 г. 169-192, а в 1985 г. - 269-347 г/м2, в западной части моря в 1984 г. - 87-284, в 1985 г. - 96-346 г/м2, а в северо-восточной в 1984 г. - 100-287, в 1985 г. - 74-430 г/м2. Если учесть большую площадь и объем вод глубоководной котловины, то можно сделать заключение о значительности кормовых ресурсов этой части моря. Например, летом 1988 г. при суммарной биомассе макропланктона в эпипелагиали Охотского моря 309,1 млн. т на долю глубоководной котловины пришлось 151,6 млн. т (Шунтов и др., 1990а). Кроме планктона, многочисленны в глубоководной части моря и мелкие мезопелагические рыбы, которыми также частично питается крупный минтай. Из данных табл. 4 видно, что летом в глубоководной части нагуливается не менее четвертой части всего крупного минтая. В осенние месяцы здесь остается высокой доля минтая крупнее 50 см, но примерно вдвое уменьшается количество рыб 40-50 см. Что касается восточной и западной частей моря, то в нагульный период (табл. 4, 5) на западе моря биомасса половозрелого минтая даже выше, чем на востоке. Здесь, несмотря на более низкую продуктивность вод в целом, в летние и осенние месяцы формируются участки с высокой биомассой планктона, а валовый запас макропланктона, по-существу, не отличается от запаса в восточной части моря. К примеру, летом 1988 г. биомасса макропланктона на северо-востоке моря оценена в 79,7 млн.т, а на западе-77,8 млн. т (Волков, 1986; Горбатенко, Чеблукова, 1990; Шунтов и др., 1990а). Как видно, крупный мигрирующий минтай это обстоятельство использует в полной мере. Тем более что в северо-восточной части концентрируется и основное поголовье молоди. В том же 1988 г. биомасса всех возрастных групп минтая на северо-востоке составила 6,7 млн.т, а на западе - 3,3 млн.т.

Не составляет затруднений объяснить еще одну особенность в распределении крупного минтая. Как уже отмечалось, и это видно из данных табл. 7, крупный минтай летом распределен сравнительно равномерно по всей акватории моря. Осенью его количество уменьшается в южной части, но заметно увеличивается на северном шельфе. Эта передислокация миграционного минтая в течение двух сезонов хорошо вписывается в известную картину смещения продуктивных зон с юга на север от начала к концу лета и осени. В частности, в летний период 1988 г. в водах северного шельфа моря было сосредоточено 21,6 % макропланктона, а в глубоководной котловине 42,5 % (Шунтов и др., 1990а). В осенний период (1984 г.) доля макропланктона в северной части моря возрастает до 42,5 % с одновременным уменьшением до 26,2 % в глубоководной котловине (Волков, 1986; Шунтов и др., 1986).

Таблица 7 Распределение биомассы минтая длиной 40-50 см летом и осенью в эпипелагиали северной, центральной и южной частей Охотского моря (Темных, 1989), % от общей биомассы этой размерной группы

Если рассматривать количественное распределение минтая в Охотском море в целом (рис. 25 и 26), то нетрудно заметить, что наиболее заселенной всегда является северная, а точнее, северо-восточная часть моря. Это также вписывается в представления о размещении продуктивных зон, определяемых характером циркуляции вод и океанологического режима. Самое главное здесь состоит в том, что северо-восточная часть моря отличается относительно мягкими температурными условиями, а также большим количеством высокадинамичных участков.

Показанные на рис. 25 и 26 схемы количественного распределения минтая, хотя и относятся к конкретным годам, вполне укладываются в описанные общие закономерности сезонного распределения этого вида. В то же время при сравнении даже смежных лет наблюдаются вполне заметные различия в деталях. В частности, это хорошо видно на примере осенних сезонов 1984 и 1985 гг. и летних сезонов 1986 и 1988 гг. Так, осенью 1984 г. обширные поля минтая простирались через весь ямско-тауйский район, в то же время в водах впадины ТИНРО его концентрации были в среднем невысокими (Шунтов и др., 1986). В этот же сезон 1985 г. на шельфе ямско-тауйского района минтая было сравнительно немного, зато очень мощные концентрации держались в водах впадины ТИНРО (см. рис. 25), продолжаясь вдоль желоба в зал. Шелихова. Эти и другие различия в сравниваемые годы, по мнению Н.С.Фадеева и М.Г. Сучковой (1987), не связаны с изменениями в распределении минтая, "а являются издержками крупномасштабных съемок". Такое толкование вряд ли приемлемо. Траловые съемки во всех случаях контролировались непрерывной работой акустических станций и, как можно судить хотя бы по рис. 25, наблюдается соответствие эхолотных и траловых данных. Но самое главное состоит в том, что в рассматриваемые годы наблюдались заметные различия в циркуляции вод и количественном распределении планктона. В 1984 г. был более четко выражен притауйский фронт и ямский апвеллинг, а над впадиной ТИНРО циркуляция носила антициклонический характер. В 1985 г. в последнем районе располагался мощный циклонический вихрь. В 1984 г. продукция ракообразного планктона в ямско-тауйском районе составила 173, а в 1985 г. - 74 г/м2, а над впадиной ТИНРО соответственно 125 и 413 г/м2 (Шунтов и др., 1986,1990а; Горбатенко, Чеблукова, 1990). Такого же характера различия, обусловленные межгодовыми особенностями условий обитания, отмечены и в летние сезоны.

Рис. 25. Распределение уловов минтая всех размерных групп в эпипелагиали Охотского моря в июне-августе 1988 г. (А) и сентябре-ноябре 1985 г (Б): 1 - 0, 2 - менее 0,3 т/час трал., 3-0,3-1,0, 4-1,0-5,0,5 -5,0-10,0, 6 -более 10,0 т/час трал. Заштрихованы районы эхозаписей минтай

Так, в 1986 г. более значительными были концентрации минтая в прикурильских водах, на банке Кашеварова и в охотско-лисянском районе, а в 1988 г. - вдоль шельфа и свала глубин Камчатки и в ямско-тауйском районе (Шунтов идр., 1990а; Горбатенко, Чеблукова, 1990).

Японское море.*(*В основу этого раздела положена статья одного из авторов настоящей книги (Шунтов, 1992) Японском море минтай заселяет практически всю эпи- и мезопелагиаль. Условия обитания минтая в этом море весьма контрастны в связи с тем, что оно занимает пограничное географическое положение, находясь на стыке климатических зон и биогеографических областей. Наиболее существенно в этом плане то, что северо-западную часть Японского моря занимают воды субарктической, а юго-восточную - субтропической структуры. Граница между ними - полярный фронт -проходит в центре моря примерно по 40° с.ш. В северных районах Японского моря условия обитания минтая в принципе сходна с условиями в Охотском и Беринговом морях. В теплой южной части минтай вынужден приспосабливаться к высоким температурам верхних слоев моря в теплый период года.

Известно четыре крупных центра воспроизводства минтая в Японском море. Самый обширный из них находится в Татарском проливе, а точнее, в водах шельфа и верхней части свала глубин Сахалина. Показанное на рис. 27 распределение нерестилищ в этом районе носит очень генерализованный характер без учета межгодовой изменчивости. Важно подчеркнуть, что непосредственно в водах юго-западного побережья Сахалина значительный нерест минтая наблюдался в 60-70-е гг. (Зверькова, 1971, 1977) и, конечно, в более ранние периоды. Из рис. 28 видно, что в 1981 г. небольшой очаг нереста здесь (в районе 48° с.ш.) еще сохранялся. Однако в последующие годы при ежегодных икорных съемках фиксировалась картина, подобная показанной на рис. 28 для 1989 г., т.е. интенсивный нерест протекал только в северной части Татарского пролива (49-51° с.ш.).

Размножение минтая у юго-западного побережья Сахалина происходит главным образом на шельфе над глубинами 70-100 м (50-300 м), а весь период нереста продолжается с января по май, с пиком в конце февраля-марте. Рассматриваемые нерестилища, судя по всему, являются частью района зимнего размножения минтая в северо-восточной части Японского моря. В сопредельных водах Хоккайдо основной нерест протекает в январе-феврале (Maeda et al., 1989).

В северной части Татарского пролива, где в настоящее время функционируют довольно мощные нерестилища минтая, сроки размножения сдвинуты примерно на месяц, а пик нереста приходится на первую половину апреля. Как и южнее, нерестилища здесь располагаются в основном в водах шельфа, над глубинами 50-200 м.

Рис. 26. Распределение уловов минтая всех размерных групп в эпи- (А) и мезопелагиали (Б) Охотского моря в декабре 1990 - январе 1991 г. Обозначения как на рис. 25

Как видно из рис. 27-28, повышенные концентрации плавающей икры наблюдаются над значительной частью северной половины Татарского пролива. Сами же нерестилища явно тяготеют к сахалинским водам.* (*В 80-е гг. в Татарском проливе почти ежегодно выполнялись учетные икорные съемки. Их результаты содержатся в рукописных отчетах В.А. Нуждина, А.М. Безлюдного и других специалистов ТИНРО.)

Значительной мощности нерестилища минтая простираются вдоль края шельфа Хоккайдо (над 150-250 м), включая зал. Исикари, Иванай и Хияма. Нерестовые особи встречаются здесь с ноября по апрель, а пик нереста повсеместно приходится на зимние месяцы -- январь-февраль (Tsuji, 1978; Maeda et al., 1989).

Размножается минтай и в япономорских водах Хонсю. В частности, упоминается о нересте в районе префектур Ниигата и Тояма (средняя часть Хонсю) в обзоре Н.Н. Горбуновой (1954). Другие публикации по минтаю из вод Хонсю нам неизвестны. Учитывая тепловодность данного района, связанную с прохождением Цусимского течения, можно уверенно говорить о возможности здесь только зимнего нереста. Несомненно также, что нерестилища в водах Хонсю имеют слабую мощность. О невысокой численности минтая также свидетельствует промысловая статистика.

Нет значительных нерестилищ минтая и вдоль материкового побережья Японского моря между зал. Петра Великого и 48° с.ш. Лишь местами, в частности на 44,46 и 47° с.ш., наблюдаются очень небольшие очаги размножения в весенние месяцы (в основном над глубинами 50-200 м). По всей вероятности, часть икры в эти районы приносится из более северных районов с Приморским течением.

Районом постоянного, при этом значительного, нереста минтая является зал. Петра Великого. Здесь, как и у юго-западного побережья Сахалина, наблюдается наложение нерестилищ с разными сезонами размножения. В целом нерестовые особи в заливе могут встречаться с октября до июня, но при этом четко просматривается два пика нереста - осенне - зимнего - с конца ноября до начала января и весеннего - в марте-апреле (Кагановская, 1951, 1954; Веденский, 1971). Характерно, что центр весеннего воспроизводства находится в восточной части залива, а осеннего - в западной (рис. 29 и 30). В обоих случаях нерест протекает главным образом на шельфе, а икра концентрируется в основном над глубинами 30-100 м.

Рис. 27. Районы размножения и нагула половозрелого минтая в Японском море: 1 -районы распространения икры, 2 -- основные районы скоплений икры, 3 -- нерестилища, 4 - районы нагула взрослых рыб, 5 - генерализованная схема поверхностной циркуляции вод, 6 - изобаты 200 и 1000 м

Рис. 28. Распределение икры минтая в Татарском проливе: А - апрель 1981 г., Б -- апрель-май 1989 г.; 1 - менее 100 икринок/м2, 2 - 100-500, 3 - более 500 икринок/м2, 4 - районы с концентрациями более 100 икринок/м в марте 1968 г. (Зверькова, 1971), 5 - изобаты 200 и 1000м. 1981 и 1989 гг. поданным В.А. Нуждина

До начала 60-х гг. высокую численность имел и осенне- и весенне-нерестующий минтай. С середины 60-х гг. осенний нерест очень сильно сократился. В меньшей степени сократилась в это время численность весенненерестующего минтая. В 70-80-е гг. количество весеннего минтая вновь увеличилось, осенний же нерест по-прежнему оставался слабым (Гаврилов, Безлюдный, 1986; Нуждин, 1987). Эта тенденция видна, кстати, при сравнении рис. 29 и 30. При этом нужно иметь в виду, что при сохранении р многолетнем плане тяготения весеннего минтая к восточной, а осеннего- к западной частям залива наблюдается заметная межгодовая изменчивость в деталях размещения скоплений нерестовых производителей и выметанной икры. В частности, в теплые типы весеннего сезона сравнительно интенсивный нерест минтая протекает также в прилегающих с севера к зал. Петра Великого (за мысом Поворотным) водах, а в холодные - локализуется в основном в самом заливе (Гаврилов, Безлюдный, 1986; Нуждин, 1987).

Наиболее мощное воспроизводство минтая происходит в Корейском заливе. Здесь нерестрвые особи встречаются с ноября до мая, но разгар нереста приходится на ноябрь-декабрь, т.е. на осенний сезон. Нерест протекает на шельфе, главным образом на глубинах 50-100 м, но высокие концентрации икры бывают как в прибрежных водах (до 15м), так и у границы шельфа (Веденский, 1949; Горбунова, 1954; Рыбохозяйственный сборник, 1986; Gong, Zhang, 1986). К северу и югу от Корейского залива минтай также размножается, но масштабы нереста в сравнении с заливом незначительны (Gong, Zhang, 1986).

Данные прямых учетов численности имеются не по всем районам размножения минтая в Японском море. Поэтому для сравнительной оценки количества производителей и масштабов воспроизводства приходится использовать данные многолетней промысловой статистики. В Корейском заливе с сопредельными водами в последние два десятилетия интенсивность рыболовства значительно превышает максимальные уловы 30-50-х гг., когда вылавливалось до 200-300 тыс.т.

Рис. 29. Распределение икры минтая в зал. Петра Великого в апреле 1950 г. (1-3) и в осенние периоды 1951 и 1952 гг. (4): 1 - менее 100 икринок/м2, 2 -100-500, 3 - более 500 икринок/м2 (Горбунова, 1954), 4 - районы основных скоплений икры осенью (Кагановская, 1954)

Рис. 30. Распределение икры и личинок минтая в зал. Петра Великого в мае 1981 г. (1-4) и в декабре 1984 г. (5): 1 - менее 100 икринок/м2, 2 - 100-500, 3 - более 500 икринок/м2, 4 - районы с концентрациями личинок более 25 шт./м2 (Нуждин, 1987), 5 - районы основных скоплений икры в декабре (данные В.А. Нуждина), 6- генерализованная схема течений

Только в южнокорейских водах в конце 70-80-х гг. вылов составлял 80-166 тыс.т (Кагановская, Тян Ир Хан, 1962; Gong, Zhang, 1986). Есть сведения, что КНДР вылавливала в 80-е гг. по 1,5-2,0 млн. т минтая (Chikuni, 1989). Однако столь высокий (1,8 млн.т) вылов наблюдался только в 1983 г., после чего уловы сократились до 400-500 тыс.т. Этим цифрам изъятия в общем не очень противоречат оценки ресурсов минтая, по которым в конце 70-х - начале 80-х гг. его биомасса достигала 5-6 млн.т, после чего сократилась на 30-60 % (Рыбохозяйственный сборник, 1986). Хотя, скорее всего, приведенные цифры несколько завышены. По-видимому, можно допустить, что двум последним периодам с различной численностью минтая соответствовала биомасса 4-5 и 2,0-2,5 млн.т.

В водах Приморья в начале 60-х гг. уловы минтая поднимались до 70-80 тыс.т, а в конце 70-х гг. - до 100-130 тыс.т. Во второй половине 80-х гг. ловилось по 20-30 тыс.т (Веденский, 1971; Гаврилов, Пушкарева, 1985; Гаврилов, Безлюдный, 1986). По икре и траловым съемкам биомасса производителей, размножающихся в зал. Петра Великого, еще в середине 80-х гг. оценивалась до 250-300 тыс.т, затем она понизилась примерно до 100-200 тыс.т (данные В.А. Нуждина).

В Татарском проливе с сопредельными водами Хоккайдо в 60-70-е гг. вылавливалось по 110-160 тыс.т минтая (Tanaka, 1970; Зверькова, Будаева, 1979; Maeda et al., 1989), из них примерно две трети приходилось на долю хоккайдского района. Стабильный вылов около 100 тыс.т в течение длительного времени свидетельствует о запасах минтая в северо-восточной части моря не менее нескольких сот тысяч тонн. В 80-е гг. промысел минтая в Татарском проливе проводился в ограниченном масштабе, при этом, как отмечалось выше, резко - уменьшилась мощность нерестилищ у юго-западного побережья Сахалина. По данным Сахалинского отделения ТИНРО, биомасса производителей во времена интенсивного рыболовства в Татарском проливе составляла до 300 тыс.т. В настоящее время, судя по количеству учитываемой икры в Татарском проливе, биомасса минтая должна быть здесь не ниже, чем в водах Приморья, т.е. 100-200 тыс.т, а с водами Хоккайдо, по-видимому, около 500 тыс.т. Таким образом, биомасса производителей минтая, как и его современные уловы, в восточной и западной частях Японского моря находятся в соотношении, близком 1:5.

В известные периоды высокой численности биомасса половозрелого минтая в Японском море, по-видимому, достигала 5-6 млн.т, а с учетом неполовозрелых особей - до 7 млн.т. В настоящее время, исходя из приведенных выше оценок, биомасса производителей не превышает 2,7-3,2 млн.т, а с учетом неполовозрелых рыб - 3,5-4,0 млн.т.

Как известно, шельфовая отмель в Японском море развита слабо и преобладающая часть моря занята глубоководными котловинами. Тем не менее при разносе икры течениями за пределы шельфа ее сносится мало. За изобатой 1000 м, которая в основном соседствует с кромкой шельфа, икра и личинки встречаются редко. Более того, при транспортировке икры течениями во всех районах основного воспроизводства минтая вполне заметен тренд в сторону прибрежья. На распределение икры, а точнее на удержание ее в водах шельфа, существенное влияние, как и в других частях ареала минтая, оказывают многочисленные завихрения и круговороты вод. В то же время очевиден по мере развития икры и личинок снос их вниз по течению. На это указывается во всех публикациях, касающихся размножения минтая. В Корейском заливе икра на более старших стадиях встречается ближе к берегу. В мае на глубинах около 20 м бывают многочисленны личинки длиной 2,5 см. В конце июня - начале июля сеголетки, достигающие к этому времени 6-7 см, в связи с прогревом вод уходят на глубины 100-200 м, а осенью, кроме того, часть их мигрирует в воды, прилегающие к заливу с севера (Рыбохозяйственный сборник, 1986; Gong, Zhang, 1986).

На востоке зал. Петра Великого икра с основных нерестилищ частично концентрируется в местном круговороте, а частично сносится в вершинную и центральную части залива (Нуждин, 1987). Этому способствует существующая схема течений (рис. 30). К сожалению, по этому району очень мало данных по сеголеткам. Это связано с тем, что в большинстве экспедиций использовались тралы без мелкоячейной вставки. Судя по увеличению доли мелкого минтая над внешним шельфом и над материковым склоном западной части залива (рис. 31), в этих районах должны быть и основные концентрации сеголеток. В частности, в начале октября 1989 г. у дна на глубинах 66-70 м ловились сеголетки длиной 8-11 см.

Рис. 31. Размерный состав уловов минтая в эпипелагиали зал. Петра Великого с сопредельными водами в июле-августе 1985 г. Западная часть залива в июле: 1-95-100 м, 2 - 340-1 440 м; восточная часть залива в июле: 3 - 100- 300 м; внешняя часть залива: 4 - 2800 м; открытые воды Японского моря (40-42°30 с.ш.): 5 - в июле, 6 - в августе

Не изучено распределение сеголеток и молоди минтая также в водах Хоккайдо. Отмечается лишь, что по мере развития икра минтая дрейфует вдоль побережья на север с Цусимским течением (Maeda et al., 1989). Частичная ясность в этот вопрос была внесена в июне и августе 1991 г., когда на НИС "Профессор Леканидов" один из авторов этой книги (В.П. Шунтов) наблюдал мощные эхозаписи, характерные для мелкого минтая на склонах поднятий и банок (в горизонтах 100-300 м) восточное Хоккайдо (Мусаси, Оиро и др.). Несомненно, часть потомств, минтая с хоккайдских нерестилищ попадает с течениями и в воды юго-западного побережья Сахалина. В последние годы, когда собственный нерест минтая в водах юго-западного побережья Сахалина был слабым, в летние и осенние месяцы, особенно у о. Монерон, отмечались значительные концентрации сеголеток. В июне в массе они имели длину около 5,0-6,5 см (4-10 см), в начале августа - 7-8, в сентябре - 7-9, в конце ноября- 12см (10-14 см). В ноябре на севере Татарского пролива, где, конечно, должны преобладать местные сеголетки (весеннего нереста), размеры их мельче примерно на 7. см- В Татарском проливе сего летки имеют в целом широкое распространение и встречаются не только в водах шельфа, но и над материковым склоном над глубинами до 1000 м. Вдоль материкового побережья на юг они регулярно отмечались толькодо47°30'с.ш. (мыс Золотой). Южнее, до вод, прилегающих к зал. Петра Великого, сеголетки пока не ловились и могут, судя по всему, здесь встречаться лишь эпизодически и в небольшом количестве. Это является еще одним доводом в пользу выводов об отсутствии сколько-нибудь стабильного и значительного размножения минтая в данных районах.

Молодь минтая в Японском море, как и в других районах его ареала, держится сравнительно локально, но по мере роста постепенно рассредоточивается по шельфу и материковому склону за пределы районов воспроизводства. Как видно из рис. 32, основанном на осредненном массовом материале многих исследовательских рейсов, неполовозрелый минтай на западе моря встречается непрерывно от Сахалина до Корейского залива. Однако скопления молоди четко тяготеют к двум основным районам - к Татарскому проливу на севере и участку Корейский залив - зал. Петра Великого - на юге. Судя по многочисленности мелкого минтая в Татарском проливе и обширности занимаемой им здесь области, часть его несомненно хоккайдского происхождения, что предполагалось при анализе распределения сеголеток. Постоянство этих районов свидетельствует об отсутствии у неполовозрелого минтая протяженных сезонных миграций.

Молодь обитает в широком диапазоне глубин как в толще воды, так и в придонных горизонтах. Основная ее масса концентрируется в водах над глубинами 100-600 м. В западносахалинском районе, особенно на участках с узким шельфом, скопления бывают и в местах с глубинами 50-70 м. Однако в вершинной части Татарского пролива, занятой обширным шельфом, молодь немногочисленна. В более южных широтах неполовозрелый минтай в среднем держится глубже. Так, в январе-феврале 1986 г. (рейс на БАТМ "Пионер Николаева") высокие уловы минтая, включая неполовозрелого, были получены в Корейском заливе на глубинах 600-700 м, при этом донные эхозаписи фиксировались также на глубинах 800-900 м.

О локальности распределения неполовозрелого минтая свидетельствует и почти полное его отсутствие в глубоководных котловинах (рис. 32). В Японском море минтай выходит в открытые воды при длине на 10 см меньше, чем в Охотском и Беринговом морях. За пределы материкового склона отдельные особи выходят при длине 24-26 см, более части -при 26-30 см, а в массе - после достижения длины 30-32 см. Как и в более северных регионах, начало протяженных миграций, в том числе в открытые воды, совпадает с достижением половозрелости. Минтай из разных районов Японского моря имеет близкий темп роста. В три года, когда начинается половое созревание, он достигает 30-32 см. Размерную группу 30-40 см слагают в основном четырех- и пятигодовики (Веденский, 1971; Зверькова, 1977; Gong, Zhang, 1986).

Совершающий протяженные миграции половозрелый минтай имеет наиболее широкую область распространения, включающую всю акваторию моря. До последнего времени о его распределении в центральных районах моря конкретных данных не было, они были получены только в 80-е гг. во время работ нескольких экспедиций ТИНРО. О масштабах же миграционной активности минтая судили на основании его мечения. Широкую известность, кстати, имеют результаты массового мечения минтая в Корейском заливе в 1931 -1936 гг.

Рис. 32. Соотношение (%) размерных групп минтая из уловов исследовательских судов в различных районах Японского моря в 80-е гг.: 1 - менее 30 см (без сеголеток), 2 - 30-40, 3 - более 40 см, 4 - районы основных скоплений неполовозрелых особей

Примечательно, что при 223 возвратах из вод Кореи и Приморья 13 помеченных особей было поймано в водах Хоккайдо. Многолетние эксперименты по мечению минтая проводились в водах Хоккайдо (Tanaka, 1970; Kobayashi, 1985). Большая часть возвратов пришлась на регион мечения, однако были четко прослежены сезонные перемещения вдоль шельфа Хоккайдо и Хонсю с юга на север и обратно. Интересными, но не неожиданными, оказались факты возвратов меток из северных вод Приморья, Татарского пролива, тихоокеанских вод Японии (миграции через Сангарский пролив) и южной части Охотского моря (миграции через прол. Лаперуза). В период рассматриваемых экспериментов не были получены возвраты из корейских вод, но в 30-е гг. единичные возвраты помеченных у Хоккайдо рыб здесь были.

Меченые рыбы обычно ловятся там, где ведется интенсивный промысел. В глубоководных котловинах моря промысла минтая никогда не было, поэтому из открытых вод возвраты не известны. В то же время по существу всеми исследователями признаются нагульные миграции части половозрелого минтая в глубоководные котловины как с западных, так и с восточных нерестилищ, правда, при этом чаще всего говорится о районе банки Ямато (Рыбохозяйственный сборник, 1986; Gong, Zhang, 1986; Maeda et al., 1989).

Конкретная, при этом массовая, информация о распределении минтая в глубоководной котловине моря получена во время нескольких специальных пелагических съемок, выполненных в 80-г гг. в границах экономической зоны России. Известно, что с нерестилищ у Хоккайдо в открытую глубоководную часть минтай начинает активно рассеиваться в апреле (Maeda et al., 1989), а в Корейском заливе - в феврале (Рыбохозяйственный сборник, 1986). В третьей декаде января, судя по серии тралений на БАТМ "Пионер Николаева", минтай уже регулярно встречался в пределах нескольких десятков миль от материкового склона Корейского полуострова. В первой половине февраля он ловился по всей экономической зоне КНДР, правда, в основном южнее 40 с.ш. Но, как показали исследования в феврале 1991 г. на НИС "Профессор Леванидов", минтай в феврале полностью отсутствовал между материковым склоном зал. Петра Великого и банкой Ямато*.(* В этой экспедиции на каждой станции траления проводились по слоям 1000-500, 500-200 и 200-0 м (наблюдатели Е.Н. Ильинский и С.Ю. Шершенков).) В это время сюда еще не распространился минтай осенне-зимнего нереста из Корейского залива а весенненерестующий приморский еще только начинал концентрироваться в районах размножения. Не встречался в это время, а также в марте минтай в открытых водах и в более северных районах. Лишь в южной части Татарского пролива в марте в уловах присутствовали отдельные экземпляры. Основная масса половозрелого минтая в это время держалась над свалом глубин и внешней частью шельфа.

По данным траловой съемки того же "Профессора Леванидова", в апреле 1991 г. минтай уже начал выходить в глубоководную котловину российской экономической зоны как со стороны Японии, так и с запада, в районе банки Ямато. Но южнее свала глубин зал. Петра Великого он по-прежнему в уловах отсутствовал.

Как уже подчеркивалось, результаты мечения свидетельствуют о возможности весьма дальних перемещений половозрелого минтая. Тем не менее основная масса особей с конкретных нерестилищ тяготеет к определенным секторам Японского моря. На рис. 33 в генерализованной форме даны представления северокорейских специалистов о путях и направлениях миграций минтая из Корейского залива. Как видим, основная область нагула очерчивается частью моря севернее полярного фронта между заливами Корейским и Петра Великого. Видно также, что в сектор моря между банкой Ямато и зал. Петра Великого минтай в массе выходит только в мае, что перекликается с вышеприведенными данными наблюдений в феврале-марте 1991г. Правдоподобность основной идеи данной схемы подтверждают также наблюдения в смежной российской рыболовной зоне в летний период. Как в первой половине лета, так и в летне-осенний период наиболее значительные концентрации минтая в открытых водах сохраняются между банкой Ямато и южным Приморьем (рис. 34 и 35). При анализе рис. 34 и 35 нужно иметь в виду, что на них показаны уловы только в верхнем 50-70-метровом слое (ночные траления). В то же время известно, что в открытых водах Японского моря минтай в основном держится в более глубоких слоях. Стабильно высокие уловы в верхней эпипелагиали однозначно свидетельствуют о большой общей биомассе нагуливающегося в этой части моря минтая. Несомненно, в значительной части это "корейский" минтай. В данном районе, конечно, нагуливается и часть минтая зал. Петра Великого, имеющего более низкую численность. Но есть еще один довод "корейской" принадлежности большей части рыб в рассматриваемом районе. Здесь в уловах абсолютно преобладают рыбы длиной 30-40 см (см. рис. 31 и 32), что соответствует возрасту четырех - и пятигодовиков. Минтай именно этих возрастных групп составляет основу промысловой части стада в Корейском заливе. В зал. Петра Великого минтай крупнее, в нерестовой части популяции выше доля особей крупнее 40 см, в том числе шестигодовиков (Кагановская, Тян Ир Хан, 1962; Гаврилов, Безлюдный, 1986).

Рис. 33. Схема годичного цикла сезонного распределения минтая Корейского залива (Рыбохозяйственный сборник, 1986). Стрелками показаны направления миграций, цифрами - месяцы. На графике - вертикальное распределение, по оси абсцисс - расстояние от побережья в милях, по оси ординат ~ глубина в метрах, извилистая линия - фронтальная зона

Судя по схеме (рис. 33), отход минтая в западном направлении начинается еще летом, а подход к нерестилищам - в октябре. На нерестилищах у Хоккайдо минтай также начинает накапливаться в октябре (Maeda et al., 1989). Интересны в этом плане данные донных тралений, выполненных в 1987 г. на банке Кита - Ямато, которая расположена на полярном фронте на стыке экономических зон трех стран и куда, судя по всему, распространяется минтай не только из корейских, но и японских вод. В августе средний улов на банке составил 72, в октябре 22,9 и в декабре 4,9 особей/траление. Любопытно также, что на банке минтай был крупнее, чем в пелагиали этого района. Если в эпипелагиали ловились рыбы 28-48 см (преобладали 32-38 см), то в придонных слоях -31-61 см (преобладали 38-46 см). Кстати, размерный состав рыбы на банке был сходен с хоккайдским. В последнем районе осрову подходящих на нерест рыб составляли особи 38-43 см (Maeda, Nakatani, 1989). При таких сопоставлениях, конечно, нельзя не учитывать, что у дна вообще обитает в среднем более крупный минтай. По-видимому, небольшое количество его особей не покидает пределы банки вообще.

Рис. 34. Распределение половозрелого минтая в северной части Японского моря в первой половине лета: 1-6 - уловы в верхней эпипелагиали в июне-июле 1985 г. (1 - 0, 2 - 1-50, 3 -50-100, 4 -100-500, 5-500-1000, 6 -более 1000 шт./час трал.), 7 -участки повышенных придонных концентраций на шельфе и материковом склоне, 8 - полярный фронт, 9 - границы рыболовных зон, 10 - генерализованная схема течений. Пунктиром показаны изобаты 200 и 1000 м

Рис. 35. Распределение половозрелого минтая в северной части Японского моря в летне-осенний период: 1-6 - уловы в верхней эпипелагиали в августе-сентябре 1985 г., остальные обозначения как на рис. 34

Из зал. Петра Великого минтай после нереста распространяется не только в смежные открытые воды. Значительная его часть мигрирует вдоль приморского шельфа и материкового склона на север. В южноприморских водах севернее мыса Поворотного уже в мае уловы минтая возрастают в несколько раз. Вообще же минтай встречается в приморских водах непрерывно до крайних северных участков Татарского пролива, а местами образует повышенные концентрации. Некоторое количество особей крупного минтая остается на шельфе зал. Петра Великого все лето. На глубинах более 50 м он встречается почти повсеместно, а местами выходит на глубину 23-30 м. В течение нагульного периода происходит перераспределение, а ко второй половине лета и отход части рыб в смежные воды. В этом смысле показательны, например, данные двух детальных съемок залива на глубинах менее 100 м в июне-июле и августе-октябре 1988 г.* (*Съемки выполнялись А.Н. Вдовиным на судне типа МРС.) В первый период улов составил 73, во втором-30 шт./час трал. в основном особей длиной 30-50 см. Однако как в зал. Петра Великого, так и в более северных водах основные придонные концентрации минтая располагаются на глубинах более 100 м. В качестве примера приводим распределение уловов осенью 1983 г. (табл. 8). В принципе аналогичное соотношение по глубинам наблюдается и в другие сезоны. Поэтому можно говорить о том, что воды края шельфа и свала глубин являются одним из важных миграционных каналов минтая. В частности, и на нерестилища в зал. Петра Великого значительная часть минтая в феврале-марте подходит вдоль этой зоны с востока.

Таблица 8 Распределение уловов минтая по глубинам в различных районах Японского моря 29.10 - 4.12.83 г., шт./час трал.

Вполне выражен миграционный путь минтая вдоль края шельфа и свала глубин также на востоке моря. Эти миграции вдоль Хоккайдо и Сахалина подтверждаются мечением, промысловой статистикой и прямыми наблюдениями. Давно установлен и факт существования после - нерестовых миграций от Хоккайдо и Сахалина в приматериковые воды Татарского пролива (Tanaka, 1970; Зверькова, 1971, 1974; Kobayashi, 1985). Наличие повышенных концентраций нагульного половозрелого минтая в Татарском проливе, особенно в его северной части, подтверждается наблюдениями в 80-е гг. (рис. 34 и 35). Из рис. 34 и 35 видно, что, хотя минтай летом распространен непрерывно между Хоккайдо и материком, его концентрации в приповерхностных слоях над глубоководной котловиной незначительны. По-видимому, иная картина наблюдается в более приглубых слоях. В этой связи заслуживают внимания выводы о том, что в распределении нагульного минтая, мигрирующего с нерестилищ у Хоккайдо в глубоководную котловину, большое значение имеет зона полярного фронта между субарктическими водами и Цусимским течением (Maeda et al., 1989). 16 июня 1991 г. непрерывные умеренной плотности эхозаписи минтая отмечались (В.П. Шунтов) на протяжении 150 миль в горизонте около 150 м вдоль фронтальной зоны восточнее Хоккайдо примерно по линии от 42°30' с.ш. 138°20' в.д. на северо-восток к банке Мусаси. На рис. 36 видно непрерывное распространение минтая в мезопелагиали от южной части Хоккайдо до зоны фронта в октябре, т.е. во время его миграций к нерестилищам. Есть основание предполагать, что именно фронтальная зона определяет направление миграций части хоккайдского минтая в центр моря.

Вся имеющаяся информация, в том числе включенная в рис. 33 и 36 и табл. 8, однозначно свидетельствует о том, что вертикальный диапазон обитания минтая в Японском море гораздо шире, чем в более северных регионах. В нагульный период, особенно в глубоководных котловинах, наблюдается тяготение его концентраций к мезопелагиали. Во многом это связано с высокой температурой воды поверхностных слоев, особенно в теплый сезон. В пользу такого объяснения свидетельствует заглубление минтая по мере прогрева вод от весны к осени. Это хорошо видно, в частности, на вертикальном графике рис. 33. В открытых водах у западного побережья Хоккайдо наблюдается аналогичная картина: в октябре основные концентрации минтая держатся примерно на 200 м глубже по сравнению с апрелем (Maeda et al., 1989). Можно также добавить, что в глубоководных районах восточной части моря, занятой субтропической структурой вод, минтай в среднем держится глубже.

В то же время отмеченные особенности вертикального распределения минтая дают представление лишь об общих контурах и не учитывают его суточных миграций. На рис. 34 и 35 видно, что высокие уловы в ночное время получены при поверхностных тралениях (раскрытие применяемого трала 50 м) между банкой Ямато и зал. Петра Великого как в начале, так и в конце лета. В первом случае поверхностная температура составляла 8-12, во втором - 18-20°С. Мало вероятно, что именно в самый поверхностный слой мигрирует при таких температурах минтай. Судя по всему подъем его ограничивается слоем скачка, расположенным на глубине 20-30 м, где температура резко уменьшается на несколько градусов. В рассматриваемых случаях уже на глубине 50 м она составляла в начале лета только 2-5, а в конце - 3-7°С.

Рис. 36. Вертикальное распределение минтая на разрезе от Хоккайдо по 41°55' с.ш. 24-26 октября 1987 г. (Maeda et al., 1989)

В связи с тем что в Японском море регулярными макросъемками охватывалась только третья часть моря (зона России), при этом, за исключением 1991 г., только верхняя эпипелагиаль,* (*Экспедиции посвящались в основном только дальневосточной сардине иваси.) невозможно судить о деталях перемещений минтая по глубоководной котловине, занимающей большую часть Японского моря. К сожалению, и сборы планктона в основном ограничивались верхним 100-метровым слоем, в котором обитает лишь относительно небольшая часть минтая, при этом не постоянно. В этой связи причинно-следственную картину распределения минтая в Японском море можно представить только в самом общем плане. В этом смысле в первую очередь заслуживают внимания различия между шельфово - сваловыми и глубоководными районами, а также общий циркуляционный фон в Японском море.

Несмотря на некоторые сезонные различия, главные контуры макроциркуляции вод в Японском море сохраняются в течение всего года. Восточную часть моря вдоль Хонсю, Хоккайдо и юго-западного Сахалина занимает система Цусимского течения, а южную - Восточно-Корейского, которое на широте Корейского залива (39-40° с.ш.), встретившись с системой холодного Приморского течения, поворачивает на восток и на подходе к Сангарскому проливу сливается с Цусимским. Это теплый сектор моря. В холодном секторе систему циркуляции вод формируют продолжающие друг друга и направленные вдоль материкового побережья течения Шренка, Приморское и Северо-Корейское и отходящее на юг в районе зал. Петра Великого Южно-Приморское течение, которое встретившись с Восточно-Корейским течением поворачивает на восток (Покудов, Тунеголовец, 1975; Яричин, 1980, 1982). Граница между теплой и холодной системами течений - полярный фронт - пересекает море примерно по 40° с.ш., поворачивая на север западнее Сангарского пролива.

Выше уже говорилось о том, что соотношение производителей минтая на нерестилищах восточной и западной частей моря близко 1:5. Однако если из биомассы минтая восточной части моря выделить особей, размножающихся на севере Татарского пролива, это соотношение окажется близким 1:10. В принципе оно не должно измениться, если учесть и неполовозрелых особей популяций. Еще больше в пользу западной части моря данное соотношение должно быть в нагульный период. Это связано с тем, что хоккайдский минтай при нагуле мигрирует в центр моря, а также в Татарский пролив, в том числе в воды у материка. Судя по данным рис. 33, 34, 35, наиболее многочисленный корейский минтай во время нагула основной массой остается в водах на северо-западе моря. Таким образом, большая часть минтая в Японском море связана с холодным сектором, т.е. с системой течений Шренка, Приморского, Южно-Приморского и Северо-Корейского, имеющих субарктическую структуру водных масс. Это вполне согласуется с относительной холодноводностью минтая, являющегося типичным широкобореальным видом.

Накладывает отпечаток на количественное распределение минтая и размещение продуктивных зон. В общем плане здесь просматривается определенное соответствие. На схеме распределения биомасс планктона по Н.П. Маркиной и В.И. Чернявскому (1985), основанной на многолетних данных до 1980 г., четко выделяется зона повышенных концентраций, огибающая море вдоль материкового шельфа от южного побережья Сахалина до Корейского залива. В эту зону также входит все обширное пространство между Корейским заливом, зал. Петра Великого и банкой Кита-Ямато, а также полоса вдоль полярного фронта, пересекающая центральную часть моря между 39 и 40° с.ш. По наблюдениям в 80-е гг. (Лапшина и др.. 1990), во всех этих районах также была высокая биомасса планктона, правда, при этом отмечалась связанная с вихреобразованием пятнистость в распределении концентраций. В обеих работах показаны обширные зоны с пониженной биомассой зоопланктона, совпадающие с двумя показанными на рис. 27, 34 и 35 циклоническими макрокруговоротами (один на юге Татарского пролива, второй между Хоккайдо и Приморьем). Как видно из рис. 34 и 35, на значительной части этих круговоротов минтай отсутствовал или ловился в незначительном количестве. Вполне логично и тяготение корейского минтая к высокопродуктивной зоне северо-западной части моря, формирование которой связано с высокой динамикой вод и взаимодействием разнонаправленных потоков. Кстати говоря, планктонные ресурсы этой зоны в начальный период нагула широко использует при миграциях на север и сардина иваси.

Учитывая обширность глубоководной котловины Японского моря, можно сказать, что в ее водах сосредоточены основные планктонные ресурсы этого моря. Суммарные ресурсы планктона в водах шельфа и свала глубин ниже, однако кормовые условия для пелагических рыб в этой части моря могут быть не менее, а зачастую и более благоприятными, чем в открытых водах. Это связано с более сложной и мозаичной динамикой вод. Размеры вихревых образований в глубоководной части достигают 150-200 км (Яричин, 1980). На шельфе же потоки имеют четко турбулентный характер. Вдоль мелководья и свала глубин формируются сезонные и вторичные локальные фронты, а также микровихри диаметром 3-5 миль, возникающие при меандрировании фронтов. Их характер и положение во многом определяются орографическим эффектом. Иногда даже сезонный фронт бывает представлен в виде локальных, протяженностью до 10-20 миль, зон повышенных градиентов температуры. Время существования локальных образований обычно составляет не более месяца, а иногда они удерживаются только в пределах синоптического срока, т.е. около недели. Характерно, что и фронты и вихри могут быть не заметны в верхнем слое, а просматриваться только в подповерхностном слое. У юго-западного побережья Сахалина на формирование вторичных фронтов также оказывает влияние вторжение холодных вод из Охотского моря. Таким путем, вдоль края шельфа и материкового склона, образуется своеобразная зона жизни, в которой формирование кормовых полей связано не только с общей повышенной продуктивностью вод, но и с накоплением планктона на вторичных фронтах и в участках завихрений. По крайней мере в распределении сардины иваси значение рассматриваемых локальных циркуляционных образований велико, особенно во второй половине нагульного периода (Дударев и др., 1982; Демина, Дударев, 1984; Демина, 1989). Нужно думать, что это должно относиться к постоянно обитающей в присваловой зоне молоди минтая и той части половозрелых рыб, которые вдоль этой зоны совершают миграции.

Участки с благоприятными условиями могут формироваться в разных районах присваловой зоны, но в некоторых местах, по-видимому, благодаря специфике рельефа дна и очертаний береговой линии они относительно стабильны. В частности, к таким районам относятся монеронский с прилегающими водами, северная часть Татарского пролива и внешняя часть зал. Петра Великого с прилегающими к ней водами за мысом Поворотным. В этих районах, по существу, в течение всего года встречаются повышенные концентрации минтая.

Заслуживает в этом смысле упоминания и один район на юге моря, а именно: у юго-восточного побережья Корейского полуострова, где функционирует довольно мощный апвеллинг (Gong, Zhang, 1986). Формированию зоны повышенной биопродуктивности здесь несомненно способствует протянувшийся параллельно свалу глубин фронт между Северо-Корейским и Восточно-Корейским течениями. На схеме количественного распределения планктона Н.П. Маркиной и В.И. Чернявского повышенные биомассы здесь не просматриваются. В августе 1991 г. при двукратном пересечении этой зоны на НИС "Профессор Леванидов" наблюдались (В.П. Шунтов) исключительно мощные эхозаписи планктона, а в районе о. Дажелет на глубине 100-200 м также многочисленные косяки минтая.

Размещено на Allbest.ru