Социальный феномен неформальной молодежной субкультуры

Здесь следует дать небольшое пояснение. Утверждение, что в Европе растафари является национально-освободительным движением чернокожего населения, является очень сильным преувеличением. Правда, в 1966 г. в Лондоне и возникла крохотная партия растаманов "Народное демократическое движение", но особой погоды она никогда не делала. В то же время нельзя утверждать и то, что периодически национально-освободительная нотка не проскальзывает у чернокожих Европы, но вряд ли к ней можно серьезно относиться: ведь ситуации в Европе и в США очень различны. Если в США чернокожее население действительно было завезено против его воли со всеми вытекающими из этого обстоятельствами, то в Европейские страны африканцы из бывших колоний приезжали сами, более того, часто проникали туда нелегально. Они всеми силами пытались и пытаются удержаться в этих странах, вписаться в них, а не освободиться от них. И это в том числе подтверждает, что растафари практически никак не затронула родителей чернокожих европейских растаманов. А о белых растаманах Европы, всерьез борющихся за право негров уехать на родину, говорить не приходится.

Но вернемся к прерванному рассуждению о том, что в Европе национально-освободительная или религиозная составляющая растафари оказались не востребованными. В результате растафари там начала превращаться в обычную неформальную молодежную субкультуру, где цвет кожи ее представителей не важен, поскольку важны иные моменты. Идеи же превосходства чернокожего населения стали волшебным образом перерождаться в превосходство тех, кто сумел "найти себя". В итоге белые молодые потянулись в растафари как в неформальную молодежную субкультуру и разделили с черными интерес по части музыкальных вкусов, жаргона, внешних атрибутов, отдельных понятий и символов. Африку же "белые растаманы" рассматривали как аллегорический образ утопии, единения всех народов, колыбели человечества. Оказалось, что растафари опять востребована на так называемой "ничейной" территории: ей увлеклись те, для кого были очень далеки идеи Маркуса. Собственный же неповторимый стиль растафари как неформальной молодежной субкультуры явился своеобразной преломленной формой растафарийской эстетики, заимствованной с альбомных обложек дисков рэгги, видоизмененной применительно к местным условиям существования (имеются в виду особенности конкретной страны существования: Великобритании, России, Японии, Израиля и т. д.).

Интересно, что музыка рэгги, которую слушатели определяют то как веселую, то как печальную, то как живую, то как электронную, но непременно как солнечную, позитивную, по сути является культовой в исконном смысле этого слова, посвященной Богу Джа. Именно поэтому изначально тексты регги были чисто религиозными. Основная же идея, проводимая в жизнь музыкой регги, заключалась в том, что недостаточно просто вернуться на свою землю, перевезя туда лишь свое тело. Необходимо понять, что твой дух неотделим от родной земли и только на ней ты сможешь обрести мир и рай. Одним словом, как говорил Боб Марли: "Музыка регги - это вибрация всех светлых людей этого мира" ^[19].

Регги - это "вибрация корней", пропущенная через электроинструменты. Главным в музыке регги является именно принцип вибрации, отражающий естественность, интуитивность и спонтанность "эфиопской", то есть африканской культуры.

Дословно "вибрация корней" трактуется как ощущение, "чувствование" своей истинности, сути. "Вибрация" - это непосредственное постижение сущности бытия, это медитация под музыку регги. И все это доступно лишь растаману. А чтобы эту способность усилить, истинный растаман должен ходить с голыми ногами, из обуви же использовать лишь сандалии.

Однако если на Ямайке регги действительно была религиозной музыкой, то выйдя за пределы острова, она трансформировалась в своеобразный вариант музыки протеста, поскольку тексты песен Боба Марли стали стремительно политизироваться. Попав же в Европу, регги превратилась в исключительно подростково-молодежное явление, в своеобразное мироощущение, где от культа не осталось и следа, в своего рода игру, условность которой заранее известна ее участникам, но которую они принимают, поскольку та изменяет их жизнь, одним словом, в элемент, а то и одну из основополагающих составляющих неформальной молодежной субкультуры.

Одно из краеугольных положений неформальной молодежной субкультуры, выражавшееся в противопоставлении "они - мы", где они - родители (взрослые) и их общество, в котором нам - детям - не находится должного, как нам кажется, места, отчетливо звучало в песнях регги, хотя там на деле говорилось не об "отцах" и "детях" и их различных обществах (Системах), а о "черных" и "белых" и Эфиопии с Вавилоном. Но целое поколение белой молодежи, увидев в регги средство выражения собственного недовольства, а также борьбы со своими проблемами, и услышав в ней отчетливый бунтарский пафос, обратилось к растафари. Этому способствовала и двусмысленность песен Боба Марли, а также их туманный, невразумительный язык культовой символики, привлекавший непосвященных подростков возможностью по-своему интерпретировать их метафоричность с точки зрения иной идентичности.

Примечательно то, что загадочность и непонятность текстов и слов (выражений) для неформальных молодежных субкультур составляет особую привлекательность. Практически у любой неформальной молодежной субкультуры есть свой набор сленговых слов, выражений, делающий разговор ее представителей мало или вообще непонятным для окружающих. Однако с растафари ситуация иная: еще в религиозной секте раста был создан собственный язык "I-Talk" или "I-Words", который сленгом назвать язык не поворачивается. Более того, даже переводить названия этого языка, как, к примеру, "Я-Разговор" или "Я-Слова", также было бы неверно, поскольку в растафари все не так просто и окружено шлейфом таинственности (правда, есть еще вариант "Dread Talk", который явно проще, поскольку дословно переводится как "язык обладателей дредов"). И этот шлейф даже на язык как способ общения накинул еще Гарви Маркус.

Следуя Евангелию от Иоанна, начинающемуся словами: "Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все через Него начало быть, и без Него ничто не начало быть..." ^{[21, с. 1125]}, Маркус выдвинул положение, что природа - это воплощенная в Джа космическая творящая сила, выраженная в Слове. Аналогично тому, как деревья выросли из семян, все люди вышли из Слова. А потому со словами надо обращаться очень бережно и не бросать их на ветер. Особое внимание следует уделять слову "I", которое в переводе с английского обозначает "Я" или "личность"; кроме того, у римлян данный знак символизировал цифру "1"; а самое главное, что земное воплощение Бога Джа, Рас Тафари, при коронации взял имя Хайле Селассие I. Все это никак не могло быть совпадением, считал Маркус и вслед за ним все растаманы, а свидетельствует о том, что в каждом человеке, у кого сердце чистое (а чистое сердце является в растафари обязательным условием приобщения к Джа, поскольку у людей с нечистым сердцем просто не находится места для Джа, Бога-Солнца, несовместимого ни с какими пороками), присутствует частичка Бога Джа, что каждый к нему приобщен. В этом рассуждении Маркуса опять четко прослеживается влияние индусов с их древним философско-религиозным представлением о том, что душа человека содержит два начала: Атман - нетленную искру божью и Манас - наши приобретенные в процессе жизни знания и опыт. Именно это положение о наличии частички Бога Джа в каждом человеке с чистым сердцем снимает вопрос о строительстве и посещении каких-либо культовых построек для общения с Богом Джа. Ведь он всегда с человеком, надо лишь суметь выйти на общение с ним.

И здесь наступает черед новой мистической троице, а именно сходству по звучанию английских слов "I" (произносится "ай" и означает "Я"), "high" (произносится "хай", причем звук "х" не жесткий, как в русском языке, а практически непроизносим, поскольку передается выдохом; обозначает слово: "высоко") и "eye" (произносится "ай" и означает "глаз, зрение"). Обнаружив такое сходство, Маркус делает далеко идущий вперед вывод, что знак "I" символизирует, во-первых, возвышенность человека, во-вторых, говорит об обладании им внутренним знанием и способности напрямую общаться с Богом Джа, и, в-третьих, является символом всего хорошего.

Итак, коль скоро в человеке присутствует частица Джа и у него есть внутреннее зрение, то он может, никуда не ходя, заниматься познанием Бога и общением с ним. И все это будет более успешным, если превратить себя в Храм Огня, о чем уже шла речь выше.

Однако не только медитация и курение марихуаны, подобно возжиганию фимиама, способны содействовать установлению лучшей связи между "Я" и Джа и, соответственно, раскрепощению плененного Вавилоном сознания, а также обретению вновь своей утраченной самобытности. Таким каналом для растаманов является и искусство. Оно представляется им элементом единого космического сознания, способного настроить их на частоту божественной волны. Они, например, считают, что в процессе написания стихов растаман беседует внутри себя с Богом и через получившиеся у него стихи Джа взывает к миру. А потому каждый уважающий себя растаман стремится как-то проявить себя в том или ином виде искусства: писать стихи, рисовать, ваять, петь и танцевать, заниматься народными промыслами или музыкой.

Но вернемся к "I-Talk". Кроме уже обозначенного, знак "I" является символом всего хорошего, а потому, если есть такая возможность, его надо вставлять во все "хорошие слова", например: Ithiopia вместо Ethiopia (Эфиопия), Iquality вместо Equality (равенство), Inity вместо Unity (единство, единение, союз; дружба, согласие, гармония) и т. п. К личным же именам следует добавлять либо "Рас", тем самым подчеркивая, что это не просто человек, а растаман, либо "IBro" (сокращенное от "I-Brother", то есть "Я-Брат", или, иначе, просто растаман).

Далее, как уже говорилось, "I" переводится на русский язык как "Я", "личность". Но когда люди соединяются вместе, о них начинают говорить "они", "мы", "вы" и т. п., в результате чего личности растворяются в толпе и наступает толпообразное существование. Эти слова убивают личность и отдаляют ее от Джа. Поэтому хотя бы в языке растаманы решили уйти от толпы, для чего отменили эти и им подобные слова. В результате у них появилось странное понятие "Я и Я", заменяющее слово "мы". Этим понятием называется и вся братия растаманов в целом.

На деле же, кроме указанных мистических моментов, "I-Talk" представляет собой смесь просторечия, что вполне естественно, учитывая, кто становился растаманами на Ямайке и не только там, а также библейской и философской лексики. Кроме того, для данного языка характерны частые упрощения слов, типа "воще" вместо "вообще", и перестановки букв в словах или просто сокращение слишком длинных, по их мнению, слов. Но больше всего растаманы любят играть в переосмысление звучания слов, а также искать в словах глубокую символику (кстати, подобная игра со словами и символами характерна и для хиппи).

Распространению "I-Talk" и органичному вхождению его в неформальную молодежную субкультуру, естественно, во многом способствовала музыка регги, тексты песен которой были малопонятны и загадочны для подростков, а потому давали простор их интуитивному переживанию и чувствованию. Усвоение же языка расты как модного жаргона в свою очередь невольно заставляло смотреть на мир глазами расты даже тех, кто ей не симпатизировал.

В настоящее время неформальная молодежная субкультура растафари относится к так называемым старым: возраст ее уже давно перевалил за тридцать лет. Даже несмотря на то, что в России растафари в силу целого ряда объективных причин появилась намного позже, чем в других индустриально развитых странах, а именно лишь в 1990-х гг., она и у нас уже далеко не молода. Подобная живучесть данной неформальной молодежной субкультуры корнями уходит в ее религиозное прошлое, но не в поклонение Богу Джа, а в то, что растафари уже на том этапе организационно практически не была оформлена, что характерно и для неформальных молодежных субкультур как социального феномена. В растафари практически отсутствовали формальные лидеры (и Маркус, и Хайле Селассие I обожествлялись религиозными растаманами и в роли лидеров никогда не подразумевались), но при том имелось большое количество растаманов, не входивших ни в одну из имевшихся групп. При этом растафари как религия никогда не имела четко сформулированного кредо, но отличалась эклектичностью, веротерпимостью, отсутствием устоявшейся догматики и возможностью выборочно усваивать те или иные стороны: внешний вид или жизненный стиль, толкование религиозных текстов или отношение к созданной растой художественной литературе, взгляды на историю или отношение к Вавилону. Более того, в растафари всегда было очень много разночтений в представлениях, но братия была очень терпима к любому свободомыслию и предоставляла каждому право на собственную концепцию. А это было именно то, что необходимо неформальной молодежной субкультуре, в которой каждый занят созданием и утверждением собственной личности.

Все люди разные и пристрастия они имеют различные. Одним необходимо чрезмерно усложнять собственную жизнь во всех ее проявлениях, чтобы получать удовольствие, другим то же самое чувство приносит максимальное упрощение и минимизация потребностей. Причем причиной этой минимизации не обязательно должен быть сознательный отказ от благ, предоставляемых цивилизацией, - ей может быть и недоступность этих благ для конкретных людей или слоев. Растафари была изначально ориентирована на социальные низы, которые видели, что есть и другая жизнь, но не имели возможности к ней приобщиться. Боб Марли так говорил об этом: "Мы из трущобного города. Мы освободим свой народ музыкой, музыкой рэгги". (Цит. по: 19)].

С самого начала своего существования тогда еще религия растафари была одержима вовсе не демонами и потусторонними злыми силами, а социальной системой, частью которой она являлась. А потому она была нацелена в том числе и на то, чтобы снять чувство неудовлетворенности у социальных низов, которыми, так случилось, были чернокожие, и адаптировать их к доминировавшей культуре, то есть к Вавилону. Но это можно было сделать лишь косвенным путем - через отказ от недоступных низам благ. И здесь следует также принять во внимание те социально-экономические условия на Ямайке, в рамках которых создавалась растафари. Чернокожее население и так влачило нищенское существование, не имея ни работы, ни средств к существованию, а к этому добавилось еще и то, что ураганы в начале 1930-х гг. разрушили то немногое, что у них было, приведя не только к экономической, но и к морально-психологической депрессии на острове.

Таким образом, стремление помочь людям освободиться от собственной забитости и темноты обернулось внедрением психологии самоустранения и неприятия общества. Однако один лишь "уход" без предложенного взамен чего-то позитивного не мог решить проблему полностью. В результате вместо объективного анализа общества для изменения реального положения дел был создан иллюзорный мир, мечта, миф, снимающий трагическое мироощущение угнетенных. Этот миф лежал вне пределов истины и лжи, поскольку в нем была психологическая потребность, в силу чего его нельзя было опровергнуть. Он представлял собой отважный опыт сочинения для себя комфортной реальности, новой истории, религии и культуры взамен унизительных старых. Он позволял чернокожему населению Ямайки самоутвердиться, вооружившись религией, которая ставила его вне досягаемости для пренебрежительного отношения белых. Он восстанавливал или придумывал - какая разница - этому населению разрушенную у них культурную идентичность. Он давал эмоциональную отдушину для враждебного чувства, вызванного черствым безразличием общества к их бедственному положению. Он был растафари.

Не будучи в силах изменить положения чернокожего населения Ямайки (и здесь не мешало бы вспомнить неудавшуюся деятельность Гарви Маркуса на почве национально-освободительного движения), ему предложили модель "мира наоборот", воспевающую его уклад жизни и унизительную нищету, позволяющую выживать в имеющихся у него условиях, ничего не меняя, но при этом пребывая в уверенности, что большего и не надо, поскольку не в этом счастье. Возвеличивание естественности, непритязательности, бедности сопровождалось проповедью о том, что человек, материально бедный, на самом деле благословен, потому что материализм, понимаемый как стремление к материальному благосостоянию, якобы разрушает человека, являясь проявлением тщеславия. А человек материально богатый, вовсе не богат, если он не богат духовно; он нищ и наг... Он продал душу за деньги, чего не следует делать растаманам, для которых куда важнее свет солнца. Ведь духовно свободные люди не привязываются к материальным вещам, которые для них ничего не значат.

В "мире наоборот" и ценности должны быть противоположными ценностям реального мира. Если в Вавилоне, под которым в данном случае понимаются не только США, но и вообще Общество, Система, или то, что называется цивилизованным миром, в чести участие в политике, карьерный рост, труд, то в реальности растамана все это лишь "крысиные бега" ("Rat Race"), гнусное дело, пустые хлопоты рабов Вавилона. Растаман не должен растрачивать себя на эти пустяки. Для растамана труд сам по себе, в общем-то, считается похвальным делом, но это не должен быть труд на систему Вавилона. А поскольку вокруг только эта Система, то следует пренебрегать трудом. Кроме того, поскольку по прибытии в Эфиопию все равно обещан рай, то следует лишь ждать этого рая, который придет сам собой. А собственность, если она и имеется, должна быть общей для всей братии.

Таким образом, в растафари был создан "мир наоборот", в котором истинные евреи были неграми, белое принижалось, а черное возвышалось, неестественное уступало место естественному, а ценности меняли свою полярность. И этот мир "зазеркалья" придавал уверенности в себе униженным, позволял бедным чувствовать себя богатыми, рай с неба переносил на землю, да еще и помогал обрести утраченную идентичность. Но какое все это имеет отношение к неформальной молодежной субкультуре? Да самое непосредственное, поскольку любая неформальная молодежная субкультура тоже создает мир "зазеркалья", мир "наоборот", с той лишь разницей, что она выворачивает наизнанку "мир отцов", создавая альтернативный "мир детей". Таким образом, растафари оказалась практически готовой "заготовкой" для неформальной молодежной субкультуры. Как отмечал Н.А. Сосновский: "Субкультура - это способ самочинно, не дожидаясь его формального падения, удалиться из Вавилона, создав вокруг себя и своих друзей иллюзорную групповую реальность. Или свой собственный Вавилон - это уже смотря какая субкультура" ^[22].

Кроме того, в растафари заранее задавалось и то, на кого рассчитана данная неформальная молодежная субкультура. С первого взгляда это может показаться странным, но неформальная молодежная субкультура растафари на деле практически универсальна и рассчитана на самый широкий охват слоев общества, поставляющих в нее своих детей. Почему? Начнем с нижних слоев, приход которых был подготовлен в том числе и исторически: во-первых, религия растафари была ориентирована на низы общества, а во-вторых, у истоков одноименной неформальной молодежной субкультуры стояли рудиз из трущоб. Далее, средние слои общества стали на этапе формирования неформальной молодежной субкультуры вливаться в растафари в виде клиппи, о которых речь шла выше. Дети же из семей высших слоев общества подключались уже именно к неформальной молодежной субкультуре растафари несколько позже, и не последнюю роль тут сыграло желание сработать на контрасте: в противоположность жизни, в которой у них было все, они хотели, пусть иногда и неосознанно, попробовать жизнь, в которой всего по минимуму в материальном смысле слова. Ведь что неформальному субкультурному растаману надо? Дреды, которые можно сделать самому; предельно простую просторную одежду, которая на деле может оказаться и лохмотьями; да огромных размеров шапочку-берет цветов флага Эфиопии, который можно связать самому или же попросить это сделать подружку. Растаманам же не надо, как, например, готам, приобретать одеяния из бархата, а также украшения из серебра, не говоря уже о дорогостоящей косметике, без которой невозможно создать болезненно-бледный, отпугивающий внешний вид и т. п.

В Россию, как и во многие другие страны, растафари пришла вместе с музыкой рэгги, однако этот приход имел свои особенности. Рэгги пришла в Россию в 1980-х гг., то есть уже тогда, когда Боб Марли умер, - пришла в виде ритмов, которые первыми в своем творчестве стали использовать группы "Воскресенье", "Аквариум" и "Кабинет". Однако пока речь шла только о музыке, а не об идеях растафари. Последние же докатились до России лишь к 1990-м гг., когда и стали появляться первые "очаги" неформальной молодежной субкультуры российских растаманов, совсем не чернокожих от природы, для которых проблемы возвращения африканцев на их историческую родину были столь же далеки, как сама Африка. И, несмотря на то, что число растаманов в России стало стремительно расти, большая часть из них имела очень смутные, отрывочные знания и представления о растафарианстве как таковом, не говоря уже о понимании их религии. Кстати, как для неформальной молодежной субкультуры в целом, так и для неформальной молодежной субкультуры растафари в частности характерно то, что в основном все происходит по принципу игры в испорченный телефон - чем дальше от Гарви Маркуса по времени и месту, тем более далеким от того, что он говорил, становится его учение.

Растафари, как и всё, попадающее извне в Россию, претерпела определенные изменения и была несколько скорректирована под местный уклад. И если бы не скинхеды, не разобравшиеся в том, кто такие российские растаманы и что они из себя представляют, и не открывшие на них охоту, что было сделать просто, поскольку тех выдавали дреды, то данная неформальная молодежная субкультура могла бы претендовать на то, чтобы стать самой многочисленной в стране, поскольку как ни одна другая оказалась очень созвучной нашей культуре.

Как ни странно это может показаться, но между чернокожими жителями знойной Ямайки и белокожими жителями морозной России, по сути, оказалось очень много общего. Это, прежде всего, православная система ценностей. Здесь речь идет не о религии как таковой, а о том, что система ценностей православной русской церкви и православной растафари во многом совпадают. И там и там декларируется, что все отношения между людьми должны основываться на любви и братстве, а потому почитаемыми ценностями являются доброта и милосердие, взаимопомощь и помощь всем, кто попал в беду, будь то человек, животное или растение. Кроме того, поощряются простота, сердечная чистота, всеобщая справедливость, равенство всех людей перед Богом, а также неагрессивность и миролюбие. Порицаются такие человеческие качества, как ненависть, ревность, зависть, обман, вероломство, предательство и т.п.

Интересно, что если в иудаизме существует декалог Моисея, а в христианстве 10 заповедей Христа, излагающих основные ценности, то в растафари также существует нечто подобное и по форме, и по содержанию, включающее также 10 положений, отражающих "моральный кодекс" растамана:

"1. Запрещено осквернять облик Человека надрезами, бритьем и стрижкой, татуировкой, уродованием тела.

2. Необходимо соблюдать вегетарианство, хотя иногда разрешается есть мясо, кроме свинины, моллюсков и т.д.

3. Мы поклоняемся лишь Растафари и никаким другим богам, объявляя вне закона все формы язычества, хотя и относясь с уважением ко всем верующим.

4. Мы любим и уважаем человеческое братство, хотя в первую очередь любим сынов Хама.

5. Мы отвергаем ненависть, ревность, зависть, обман, вероломство, предательство и т. д.

6. Мы не принимаем ни наслаждений, предоставляемых нынешним обществом, ни его пороков.

7. Мы призваны установить в мире порядок, основанный на братстве.

8. Наш долг - протянуть руку милосердия любому брату в беде, в первую очередь тому, кто из ордена Растафари, во вторую - любому: человеку ли, животному ли, растению и т.д.

9. Мы придерживаемся древних законов Эфиопии.

10. Не соблазняйся подачками, титулами и богатством, которыми в страхе будут тебя прельщать враги; решимость тебе придаст любовь к Растафари" [Цит. по: 22].

Поскольку многое в расте оказалось созвучно русской душе и культуре, то именно в нее многие молодые россияне пришли, как к себе домой. И им даже не важно было делать дреды на голове: какая разница, что у тебя с волосами; главное - что у тебя в душе. А в душе не было никакой агрессии и у большинства была склонность к добру, добродушию и доброжелательности. Они даже стали приветствовать друг друга словами "Мир и любовь".

Черная раста оказалась очень русской неформальной молодежной субкультурой, поскольку приветствовала открытость, честность, доброту (Боб Марли говорил: "Самая лучшая песня рэгги та, что несет послание добра..." ^[23]), братскую любовь, дружелюбие, эмоциональную теплоту; поиски истины и справедливости; незамысловатость, непрактичность; веселость и беззаботность; жизнь в общинах-коммунах, где все было общее (наша традиционная русская общинность); терпимость (объясняя, почему ей нравятся растаманы, молодая девушка написала на чат: "Самое главное, что в компании растаманов можно чувствовать себя свободной и не скрывать характер, чтобы угодить кому-либо" ^[20]) и столь забытый интернационализм, выражавшийся в мире и согласии между людьми и расами; давала надежду на лучшую жизнь. Одним словом, в России она объединила тех, чьим девизом стало сокровенное: "Не парься, чувак!". Тех незлобных, которые хотели просто жить в свое удовольствие, наслаждаться жизнью (они это называют "ловить положительные вибрации"), не заботясь о материальных благах. Тех, кто нашел в расте оправдание своему предпочтению вести спокойное, расслабленное существование и нежелание заниматься бессмысленной, с их точки зрения, погоней за деньгами. Тех, в ком не умер вечный Обломов. Чего для них стоит одна только идея растафари, что практически не прилагая никаких усилий, можно общаться с Богом и заниматься его познанием и самосовершенствованием, поскольку частичка Джа есть в каждом из нас!

Российские растаманы преимущественно не работяги, а потому они очень неприхотливы. Обычно они живут у своих знакомых или просто у других растаманов (такие "явочные" квартиры, где можно поселиться, "вписаться", есть по всему СНГ) и питаются тем, что Бог пошлет. Живут они на то, что могут получить за свое творчество (игру на музыкальных инструментах, всевозможные кустарные поделки и т. п.), валютой же в материальных отношениях между братией часто служат марихуана и солнечная музыка рэгги.

Непростые дела в российской расте и с марихуаной. Несмотря на все разговоры о том, что растаманы не наркоманы, а марихуану они курят исключительно потому, что они растаманы и им просто так положено, поскольку иначе ни в чем разобраться, а тем более раскрыть суть вещей просто невозможно, в расте оказывается достаточно и тех, кто туда приходит, зная, что именно там можно "легально" покурить "травки". Ведь не случайно же все споры о растаманах крутятся именно вокруг темы наркомании и марихуаны. И совсем не случайны высказывания такого типа: "Жизнь - это счастье, а счастье - в травке"; "Рэгги, солнце, марихуана - это мечта растамана" или "Единственное, за что я их люблю, так это за то, что у них можно свободно раскуривать травку, особенно коноплю. А еще в их фирменные блюда входит конопля, например: "Курица с коноплей", "Картошка с коноплей". Прикольно, не правда ли?" [См.: 20].

Однако, как и во всех неформальных молодежных субкультурах, степень "членства" или участия в растафари может быть различной: от практически постоянной жизни в общине растаманов, которые в условиях России организуются, как правило, на чьих-либо квартирах или у кого-то дома (Россия - холодная страна), до разделения идей растаманов и лишь периодических посещений мест их обитания. Но узнать их просто: даже если у растамана на голове нет дредов, в его просторной одежде из естественных материалов обязательно можно отыскать нечто растаманское - либо шапочку, шарф или нашивку с цветами флага Эфиопии, либо изображение Льва, звезды Давида, Солнца, а то и Гарви Маркуса. А еще их выдает походка: плавная, лениво раскачивающаяся в ритме рэгги.

Ритм жизни растаманов неторопливый и расслабленный, такой же, как и ритм их музыки рэгги. Российские растаманы - в основном (приходится оговариваться, что "в основном", поскольку в реальной жизни бывает всякое и она не полностью подпадает под широкие обобщения) люди бесхитростные и веселые, получающие удовольствие от больших шумных компаний, что, кстати, характерно вообще для русской культуры.

В отличие от России, в Великобритании, где чернокожие люди из бывших колоний составляет большую часть населения, была предпринята попытка внедрения растафари как религии и национально-освободительного движения в молодежные круги. Для этого молодых чернокожих приглашали на своего рода собрания, где под музыку рэгги им разъяснились основные положения растафари. Эти мероприятия назывались "резонингами" (от англ. глагола "to reason", означающего "убеждать, уговаривать, аргументировать, обосновывать; доказывать, приводить доводы"). Однако очень скоро эти "резонинги" вылились в простые тусовки под музыку рэгги с болтовней и курением марихуаны. Правда, в этих тусовках принимали участие лишь чернокожие молодые британцы, которые, если ранее пытались не выделяться из общей массы, то после посещения резонингов стали пытаться во всем - и в речи, и в манере одеваться и вести себя - выразить "африканскую личность", которая во всем отступала от англосаксонского стандарта. Таким образом, модель "они - мы" все-таки возникла у молодых чернокожих британцев, хотя и не такая, как изначально предполагалось.

Если, например, у готов актуально: "Хэллоуин каждый день", то у растаманов: "вся жизнь - один большой праздник". Поскольку раста для них превратилась в стиль жизни, то они отдают дань и ее традициям, которые причудливо переплелись с местными. Так, растаманы, как православные христиане, отмечают и рождество, и пасху, в те же дни, что и русская православная церковь, однако посвящают они их Богу Джа. Но к религиозным праздникам добавляются еще день рождения (23 июля) и день коронации (2 ноября) Раса Тафари или Хайле Селассие I. Кроме того, если религиозные растаманы категорически отвергают спиртное, то российские растаманы спокойно пьют алкогольные напитки - какой, мол, русский без водки с пивом.

Растаманы в меру своих возможностей и способностей стремятся жить красиво, находить положительное в окружающем их мире, в привычных, казалось бы, повседневных вещах. В подобном поведении они руководствуются словами Боба Марли: "Открой глаза и загляни в себя. Ты доволен тем, как ты живешь? Мы знаем, куда мы идем и знаем, откуда пришли: мы уходим из Вавилона в страну своих предков" ^[23]. И им не важно, что их кумир говорил об Африке. Для них "страна предков" - это мир добрых людей и светлых отношений, а рэгги, как и для Боба Марли, - это "вибрация всех светлых людей этого мира" ^[23]. А потому даже если у растамана в словах и проскальзывает воинствующая нотка, то ей он лишь снимает напряжение, не думая "воевать" с кем-либо за что-либо. В мире жестокости, войн, насилия они находят мажорные нотки, оставаясь пацифистами. Песни же их о любви и жизни, о вере и Боге, о свободе, а не о войнах и разрушениях. Одним словом, раста - это жизнь, и "дети Джа", а также Львов, цветов и любви верят, что будут жить вечно. Они даже придумали для этого собственное слово-понятие: "жизненность" ("livety" от англ. глагола "to live" = "жить").

Растаманы уверены, что раста - это не версия реальности; что она и есть сама реальность. Жизнь же растамана - это не просто приспособление к жизни или определенным условиям выживания, а настоящая жизнь, во всей полноте, как подобает человеку. Растафаризм - это состояние духа, познание истинного, глубокого и неподвластного. Растаманы порождают протест против стандартности, обыденности, серости. Яркость их одеяний радует глаз, отрывает от серых будней. Но они умеют смотреть и на мир по-другому, не как простые люди, которые видят вокруг себя только серость. Они выделяются среди всей остальной серо-черной толпы с угрюмыми и злыми лицами; они понимают смысл жизни, в отличие от серых людей; они несут позитив в серый мир и при этом никому не навязывают свою веру и образ жизни: если не нравится, просто пройди мимо. При этом растаманы не допускают ни малейшего сомнения в истинности своей причудливой картины мира.

Ах, какие знакомые мотивы! Ну и чем тогда они отличаются от готов, которые в черном цвете сумели разглядеть всю палитру многоцветья мира? Да и не только от готов. Подобные рассуждения о своей исключительности среди серо-черной толпы являются одним из обязательных атрибутов неформальных молодежных субкультур, основной функцией которых является социализация молодых людей или, проще говоря, последующее включение их в ту самую "серо-черную толпу".

Кстати, еще несколько слов для сравнения таких двух, казалось бы, совершенно различных "черных" неформальных молодежных субкультур, как готика и растафари, в которых одни облачаются во все черное, а другие, считается, сами должны быть черными от природы. По сути, растафари отличающаяся от готики лишь тем, что ее представители облачаются не во все черное, а в разноцветное, преимущественно цветов флага Эфиопии (красный, желтый/золотой, зеленый), вместо мертвецкого грима, завалившихся на сторону ирокезов и выбритых висков предпочитают "косички"-дреды, вместо красного вина и абсента покуривают травку, тьме и кладбищенскому умиротворению предпочитают солнце и веселье, да и музыку любят поритмичнее и повеселее готической. Однако переход от внешних признаков к сути покажет, что эти неформальные молодежные субкультуры очень близки между собой и лишь по-разному говорят об одном и том же. Кстати, интересная деталь: религия растафарианства берет начало в коптской религии - очень древней ветви православного христианства, которую исповедует большинство населения Эфиопии, а международный символ готики - анк - есть не что иное, как коптский крест - но все это лишь к слову.

Возникает ощущение, что ты это уже где-то видел или слышал, когда на чате, а далее я хочу привести высказывания, взятые из чата, на котором своими мнениями делились и сторонники, и противники растаманов ^[20] читаешь: "Растаман. Каждый в этом слове понимает свое"; "Растаманство - это состояние души". А вот желание расширить границы расты за счет причисления к ней как можно большего количества интересных личностей: "Пушкин А.С., весьма вероятно, тоже был растаманом" и далее у другого молодого человека: "Много людей было растаманами, хотя и не подозревали об этом. Античные философы, ученые и врачи, музыканты, поэты, писатели. Например, Пушкин или Джимми Хендрикс - тоже были растаманами". А чего стоят следующие рассуждения: "Каждый человек - это растаман в душе, просто в ком-то это выражено сильнее, а кто-то этого даже не замечает" или "Есть такая концепция, что человек живет-живет и не знает, что он раста. А потом ему везет, он узнает, что он раста и может легче получить от жизни то, что хочет"? Просто читаешь и вспоминаешь интервью, вошедшее в видеофильм о Бобе Марли, где певец говорит: "Я всегда был растаманом, с рождения, но не понимал этого, и это меня угнетало. А когда я осознал, что я растаман, я стал самим собой" ^{[24, с. 293]}. Но просматривая все приведенные на чате высказывания молодых людей, ловишь себя на мысли, что так и тянет вместо расты, да растаманов подставить готику и готов (или, кстати, любую другую неформальную молодежную субкультуру) - так в чем тогда различия по существу?

Заканчивая, следует остановиться еще на одном моменте. "Чернокожие истоки" расты, а также разговоры об Африке и Эфиопии часто оборачиваются представлением, что в растафари могут входить только чернокожие и что белокожим там не место. Это заблуждение невежественных людей. Конечно, можно им ответить словами девушки из чата: "Мнение о том, что "растаманы только черные", неверно, потому что частичка Джа есть в каждом человеке, просто не каждый может в себе ее открыть" ^[20]. Однако лучше ответить словами Боба Марли: "Я не стою ни на чьей стороне. Ни на стороне черных, ни на стороне белых. Я на стороне Бога, который побуждает меня говорить от лица всех людей, независимо от цвета кожи" ^[23].

Таким образом, стать растаманом может каждый, поскольку раста не знает рас. И, как говорят растаманы, если вы верите в любовь, мир и единство, а это и есть сама суть расты, то какая разница, какого вы цвета.

В данном материале я подробно рассмотрела растафари на стадиях ее зарождения в качестве национально-освободительного движения, ее бытности в качестве религиозной секты и, наконец, ее трансформации в неформальную молодежную субкультуру. Необходимость такого обращения к растафари была вызвана тем, что содержательные и смысловые моменты всех пройденных растафари стадий так или иначе присутствуют и проявляются в существующей в нашей стране, в России, одноименной неформальной молодежной субкультуры. Эта субкультура не существует обособленно от остального российского общества, а потому оказывает, хоть и не очень большое, но влияние на него и его культуру. Однако пройдет время и сегодняшние растаманы вырастут и начнут привносить в жизнь взрослого общества собственные представления о жизни и идеалы. И, дабы не шарахаться от них, как от инопланетян, необходимо хотя бы немного отодвинуть завесу возможного будущего непонимания этих "детей Джа", а также Львов, цветов и любви.

Библиография

1. Баталов Э.Я. Философия бунта. М.: Наука, 1973.

2. Мяло К.Г. Под знаменем бунта: Очерки по истории и психологии молодежного протеста 1950-1970-х годов. М.: Молодая гвардия, 1985.

3. Roszak Th. The Making of a Counter-Culture: Reflections on the Technocratic Society and its Youthful Opposition. N. Y., 1969.

4. Давыдов Ю.Н., Роднянская И.Б. Социология контркультуры (Инфантилизм как тип мировосприятия и социальная болезнь). М.: Наука, 1980.

5. Сосновский Н.А. Культура растафари в зарубежной литературе: Панафриканизм, Ветхий Завет и рок-музыка // Культурное наследие: преемственность и перемены. Вып. 3. М., 1991.

6. Сосновский Н.А. На полпути к себе (Движение растафари: религия? идеология? мода?) // Восток. 1991. № 6.

7. Сосновский Н.А. Музыка рэггей, Хайле Селассие I и мифы исторического сознания // Иностранная литература. 1992. № 4.

8. Слово Истины: Начало Познания вещей Божественных и человеческих. М.: Сибирская Благозвонница, 2003.

9. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Мультимедиа-издательство Адепт, 2002.

10. Цар.2; Цар.3, Парал.

11. Псал. II. 6.

12. Псал. VIII. 7; LII. 7.

13. Псал. XLIX. 2-4.

14. Исаии.

15. Левикова С.И. Молодежная субкультура. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004.

16. Campbell H. Rasta and Resistance: From Marcus Garvey to Walter Rodney. L.: Hanain pbl., 1985.

17. Быт. Гл. 1. Ст. 29.

18. Быт. 1:12; 3:18; Исход 10:12; Пс. 104:14.

19. http://www/rastamans.com.

20. Про растаманов. Чат: // http://www.cszone.ru/vbb/showthread.php?t=1487.

21. Евангелие от Иоанна. Святое благовествование // Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. М.: Российское Библейское Общество, 1994.

22. Сосновский Н.А. Покидая Вавилон налегке // Забриски Rider. 1994. № 1 // http// www.zabriski.ru/rasta.html

23. http://www.bobmarley.com

24. The Empire Strikes-Back: Race & Racism in 70s Britain. L. etc.: Hutchinson, 1983.

Размещено на Allbest.ru