Фестивали ландшафтного искусства в московских парках: культурно-антропологический анализ

Игра в этой главе используется нами в понимании Мишеля де Серто, который отмечает проявление игры в том, как практически осваивается разработанное проектировщиком пространство. Мы рассматриваем «игры» посетителей фестивалей ландшафтного искусства, где они «жульничают» и пересматривают правила поведения, предусмотренные организаторами и дизайнерами. Для анализа «обживания» фестивального пространства посетителями мы обращаемся к понятиям «нарративы» (личные истории места на лингвистическом уровне) и «жесты» (личные истории места на тактильном уровне) (Подробнее: см. Введение).

3.1 Состав посетителей фестивалей ландшафтного искусства

В первую очередь необходимо выявить состав посетителей фестивалей ландшафтного искусства и их мотивы посещения мероприятий.

Обобщения и выводы сделаны на основании опроса 50 человек на каждом фестивале. Мы использовали доступную выборку. Данный метод не позволяет нам утверждать, что другие посетители разделают мнение опрошенных 50-ти респондентов. Важно также отметить, что среди опрошенных в обоих случаях преобладают женщины, поскольку они чаще соглашались поучаствовать в опросе, и нередко мужчины делегировали заполнение анкеты спутнице. Однако, данный опрос позволил нам получить приблизительное представление о возрасте, составе посетителей и их ощущениях от посещения фестиваля.

Первая группа вопросов анкетирования (см. Приложение №2, вопросы с 1 по 8), в совокупности с наблюдением и неформальными беседами с посетителями во время фестивалей, позволяет выявить возрастной состав посетителей, их мотивы и стратегию выбора фестиваля для посещения.

В целом посетителями фестивалей ландшафтного искусства чаще являются женщины. Различие фестивалей заключается в том, совместно с кем женщины посещают мероприятие. На фестивале "Сады и люди" ("СИЛ") наиболее распространенной категорией были женщины в возрасте от 40 до 65 лет, где достаточно равномерно были представлены сегменты: от 40 до 49 (28%), от 50 до 59 (20%), от 60 до 69 (22%) (см. Приложение №3, Таблица №1). В основном преобладали группы из двух/трех женщин, или женщины со спутником. В будние и выходные дни не было отмечено существенных изменений в составе посетителей.

На "Фестивале исторических садов" ("ФИС") состав посетителей в будние и выходные дни не был однородным. В выходные дни фестиваль посещали: родители с детьми, группы из двух/трех женщин, супружеские пары, подростки. Преобладающей категорией были семьи с детьми. В будние дни было мало посетителей: группы из двух/трех женщин, "одинокие" посетители, мамы с детьми. Помимо выявленных на фестивале "СИЛ" возрастов здесь также присутствовали категории от 20 до 39 лет.

Большая часть посетителей фестивалей ландшафтного искусства имели ранее опыт посещения московских фестивалей, поэтому нахождение на фестивале не было для них совсем непривычным, и они могли сравнить свой нынешний опыт посещения с предыдущим. На фестивале "Сады и люди" 92% опрошенных ответили, что планировали заранее посещение мероприятия, где мотивацией в основном были "интерес к ландшафтному искусству" (58%) и "занятие любительским садоводство" (36%). При этом во время неформальных бесед респонденты часто говорили, что их "интерес к ландшафтному искусству" связан с профессиональной сферой. В дальнейшем мы обозначаем эту группу как «профи» «Профи» были выявлены на основании выбора вариантов ответов «интересуюсь ландшафтным искусством» и «пообщаться с участниками и/или другими посетителями». Во время неформальных бесед они дополнительно указывали, что остальные варианты являются для них неподходящими. «Профи» составили 36% от общего количества респондентов. . Группа «профи» узнавала о фестивале от коллег и знакомых (44%) или указывала на ежегодное посещение фестиваля (11%) (см. Таблица №2). Среди остальных опрошенных («любителей» «Любители» были выявлены на основании выбора варианта ответа «занимаюсь любительским садоводством» и также составили 36% от общего количества респондентов. ) основными источниками информации о фестивале стали "новостные порталы в Интернет" (39%) и "телевидение" (44%). Поскольку посетители планировали заранее посещение и часто их интерес был связан с любительским или профессиональным занятием ландшафтным дизайном, основным критерием, по которому посетители выбирали фестиваль для посещения была "тема фестиваля" (92%). Только 14% опрошенных выбрали в качестве цели посещения фестиваля вариант «провести время с семьей». Опрос также выявил, что 42% респондентов не являются жителями Москвы. Часто опрошенные отвечали, что они приехали специально на фестиваль из другого города (например, из Тулы) по причине "профессионального интереса".

На "Фестивале исторических садов" 38% респондентов ответили, что не планировали заранее посещение фестиваля. Хотя остальные 62% опрошенных планировали заранее посещение, во время неформальных бесед некоторые объясняли, что первично приехали посетить Царицыно (парк и музеи) и дополнительно решили зайти на фестиваль (также опрошенные отмечали, что первичной целью был фестиваль воздушных змеев "Пестрое небо", проходивший в то же время в Царицыно). Те, кто планировали посещение заранее, чаще отмечали, что "интересуются ландшафтным искусством" (26%), "занимаются любительским садоводством" (29%), или предлагали свой вариант "послушать концертную программу фестиваля" (6%) (см. Таблица №3). Двое респондентов ответили, что после "ФИС" отправятся еще на фестиваль ландшафтного дизайна "Цветочный джем", также проходивший в этот период в Москве на разных площадках по всему городу. Группа планировавших посещение узнавала о фестивале по "телевидению" (55%), из "новостных порталов в Интернет" (35%) и от "друзей, знакомых, коллег" (22%) (см. Таблица №4). Вследствие того, что "ФИС", в отличие от "СИЛ", проходил впервые, он еще не имел большой базы постоянных посетителей, в том числе, из профессиональной среды, поэтому здесь присутствовали в основном «любители» «Любители» в данном случае были отсортированы в первую очередь среди планировавших посещение посетителей, чтобы выбрать тех, кто имел определенные ожидания перед посещением фестиваля. Далее среди планировавших были отобраны те, кто выбрал варианты «занимаюсь любительским садоводством» и «интересуюсь ландшафтным искусством» (в отличие от «СИЛ» здесь мы относим данную категорию к «любителям», поскольку наблюдение показало, что здесь не были представлены «профи»). «Любители» составили 34% от общего количества опрошенных. . Наблюдение показало, что «любители», в отличие от «СИЛ», приходили на фестиваль семьями. На «СИЛ» подавляющая часть планировавших заранее посещение выбирала или «занимаюсь любительским садоводством» или «интересуюсь ландшафтным искусством». В то время как на «ФИС» мы отмечаем, что среди планировавших помимо «любителей» значимой является также группа «отдыхающих» «Отдыхающие» были отсортированы среди планировавших по дополнительной характеристике: «отдохнуть от работы/ городской среды». Они составили 28% процентов от общего числа респондентов. .

Респонденты, не планировавшие заранее посещение фестиваля (эту категорию мы далее обозначаем как «случайные» посетители), отмечали, что просто решили отдохнуть в парке (нередко они говорили, что живут рядом). Эта группа часто указывала, что узнала о мероприятии, уже находясь в парке (из рекламы и баннеров в парке (58%)). Основной целью посещения фестиваля и Царицыно в целом была "возможность провести время с семьей" (42%). Вследствие того, что здесь, в отличие от "СИЛ", присутствовали посетители, которые не планировали заранее посещение фестиваля, помимо "темы фестиваля" (70%) распространенным критерием выбора фестиваля для посещения стало также "место проведения" (50%).

На «ФИС» преобладали посетители из Москвы (72% опрошенных). Фестиваль посетили также туристы из других городов, однако эта группа на мероприятии была малочисленна. Поскольку, как мы указывали ранее, фестиваль располагался в отдалении от основных достопримечательностей (рядом со входом от станции метро "Орехово"), мало туристов из других городов, главной целью которых было посещение парка и музеев, оставляли время на фестиваль.

Таким образом, мы выявили, что в целом состав и мотивы посетителей двух фестивалей были разными. Посещение фестиваля «Сады и люди» было связано с любительским и профессиональным садоводством, поэтому посетители приходили с друзьями, коллегами, но не всей семьей. «Фестиваль исторических садов», наоборот, больше воспринимался как возможность отдохнуть, куда приходили семьями с маленькими детьми, что мы наблюдаем также среди «любителей». В итоге мы выделяем в качестве посетителей фестивалей ландшафтного искусства четыре основные группы: 1) «любители» (эта группа присутствовала и на «СИЛ», и на «ФИС»); 2) «профи» (присутствовали на «СИЛ»); 3) «случайные» посетители (эта группа была выделена на «ФИС»); 4) «отдыхающие» посетители (эта группа была также выделена только на «ФИС»).

3.2 Дискурс посетителей о фестивалях ландшафтного искусства

Видение пространства дизайнером распространяется на телевидении, на Интернет-порталах, в результате посетитель сталкивается везде с одним и тем же представлением сада. Дискурс/концепции дизайнеров вносят единство, производят унифицированную модель освоения пространства, в то время как посетители своими дискурсом и практиками создают личные истории пространства, выделяя в нем значимые именно для них детали Серто де. Изобретение повседневности. 1. Искусство делать. С. 207. .

Вторая группа вопросов анкетирования (см. Приложение №2, вопросы 9 - 11), в совокупности с анализом публикаций посетителей фестивалей в сети Инстаграм, позволяет проанализировать дискурс посетителей (детерминирован ли он дискурсом организаторов и/или дизайнеров) и зафиксировать, как сами посетители оценивают опыт посещения фестивалей. Важным этапом сбора данных была также фиксация реакций респондентов на само анкетирование и вопросы анкетирования, поскольку эта группа вопросов побуждает респондента задуматься о его/ее ощущениях от нахождения на мероприятии.

Во время анкетирования, в двух случаях, больше половины опрошенных ответили, что почувствовали атмосферу игры/историческую атмосферу, предложенные авторами садов (вопрос №9). Важно, что категории «атмосфера игры/ историческая атмосфера» были взяты нами из дискурса организаторов. Таким образом, мы выявили, что больше половины респондентов на двух фестивалях соглашались с дискурсом организаторов. Рассмотрим подробнее, какие группы посетителей принимали дискурс организаторов, а какие преодолевали.

«Сады и люди»

Анализ дискурса посетителей в сети Инстаграм производился по хэщтегу (садыилюди2018), где было размещено 514 публикаций (данные от 06.05.2019). В совокупности с анкетированием и наблюдениями мы выявили следующие тенденции (см. Приложение №3, Таблица №5, №6):

1. «Любители» во время анкетирования почти равномерно отвечали «да» и «нет» на вопрос о том, почувствовали ли они атмосферу игры. Однако, важно, что в дальнейшем они реже чем «профи» выбирали предложенные дизайнерами категории. Такие как: «как в беззаботном детстве» и «забыл(а) о том, что нахожусь в городе» Данные категории были выявлены нами в концепциях дизайнеров. . В частности, ни один из респондентов-«любителей» не выбрал категорию «как в беззаботном детстве». При этом «любители» чаще, чем «профи» выбирали вариант «увидел(а) что-то необычное». В рамках опроса мы также дополнительно просили респондентов, описавших свои ощущения как «увидел(а) что-то необычное», привести примеры того, что они посчитали «необычным». На фестивале «Сады и люди» респонденты обозначали категорией «необычное» новые идеи для своих садов, приемы, которые они хотели бы воплотить в жизнь у себя на участке или во дворе. Эта группа воспринимала пространство сада как комфортное или некомфортное конкретно для себя, поэтому респонденты чаще отклоняли детерминированные категории.

При анализе публикаций в Инстаграм мы выявили, что посетители на фестивале «Сады и люди» чаще, чем на «ФИС» употребляли в публикациях описание личного ощущения от посещения пространства сада: «мне в душу запал»; «Ночные сады и люди - новые ощущения»; «Ощутила и на себе», «Правда милое местечко!!!»; «Сразу захотелось дачу». Во второй главе мы выявили, что дизайнеры на «СИЛ» в своих концепциях садов подробно прописывали связь между означаемым, означающим и референтом, тем самым детерминируя восприятие садов посетителями. Однако, в публикациях мы выделили личные ассоциации посетителей: «когда я была маленькая, выходя на улицу из дома, я подходила к Деревьям и приветствовала их»; «август пахнет яблоками»; «Но у меня ассоциации больше с «Паутинкой»»; «Он же фонтан с живительной влагой». Во время наблюдения мы выявили, что обычные посетители часто сначала заходили в пространство садов, а затем, только при выходе из сада изучали концепцию дизайнера. Поскольку фестиваль не имел единого маршрута движения, все посетители заходили с разных сторон в сады и многие не замечали, стоящие у входов в сады стенды с описаниями. Нередко посетители фотографировали стенд, для того чтобы ознакомиться с концепцией отдельно, уже после посещения фестиваля. Таким образом, дискурс и восприятие «любителей» были менее детерминированы дискурсом дизайнеров. Помимо личных ассоциаций посетителей мы также зафиксировали в публикациях буквальное понимание объектов садов: «идея очага (или детской площадки) для вашего сада».

2. Группа «профи», чаще чем «любители» во время анкетирования выбирала вариант «да» при ответе на вопрос №9, и в дальнейшем также чаще была склонна выбирать категории, связанные с дискурсом организаторов и дизайнеров: «забыли о том, что находятся в городе» и почувствовали себя «как в беззаботном детстве». Таким образом, чаще принимали дискурс организаторов и дизайнеров респонденты, профессионально занимающиеся ландшафтным дизайном.

Анализ публикаций в Инстаграм выявил подобную тенденцию Отбор аккаунтов профессиональных ландшафтных дизайнеров и архитекторов происходил по названию аккаунта, где часто содержатся маркеры: landscape, designer, garden, flower, studio. В совокупности с дополнительным изучением открытых аккаунтов это позволило сделать выборку профессионалов для анализа. . Описывая свои ощущениях от садов и выбирая понравившиеся проекты, «профи» использовали категории, предложенные дизайнерами: «Вообще очень здорово взглянуть на сад глазами ребенка»; «Я смотрела в зеркала сквозь слёзы…»; «мгновение остановись»; «Не выставочный сад, а твой Личный призрак ушедшего Детства, мурашки по коже». Наблюдение за теми респондентами, кто во время анкетирования отвечал, что имеет «профессиональный интерес», показало, что они чаще заходили в сады через главный вход и перед просмотром изучали концепции садов.

«Фестиваль исторических садов»

Анализ публикаций в сети Инстаграм, посвященных посещению «Фестиваля исторических садов», мы проводили по хэштегу (фестивальисторическихсадов), где было размещено 395 публикаций (данные от 05.05.2019). Мы выявили следующие особенности дискурса (Таблица №7, №8):

1. Здесь во время опроса группа «любителей», чаще чем на «СИЛ», принимала категорию «исторической атмосферы». Если на «СИЛ» мы отметили, что «любители» совсем не выбирали вариант «как в беззаботном детстве», то здесь 29% «любителей» выбрали категорию «погружение в другую эпоху», которая была выделена нами в дискурсе организаторов. Мы связываем принятие дискурса организаторов и дизайнеров «любителями» с их и дезориентацией при попадании на «ФИС». Как мы выявили ранее эта группа, посещая фестиваль ландшафтного искусства, ищет новые идеи для своих садовых участков. Сады на «ФИС» были организованы в большей степени для эстетического восприятия, а не для практического применения. Ранее мы показали, что сады предполагали рассмотрение с определенного ракурса. В совокупности с этим организаторы, ограничивая доступ к садам, определяли их как выставочные экспонаты. В результате «любители» считали себя некомпетентными для того, чтобы интерпретировать, представленные композиции, и использовали доступный дискурс. В публикациях в Инстаграм одна посетительницы подписала фотографию: «знающие люди такое называют - «авангардным»». Подобную стратегию мы отмечаем и у «отдыхающих». Здесь мы также выделяем значительную долю ответов «да» на вопрос №9 и в дальнейшем фиксируем использование категории «погружение в другую эпоху». Подобная реакция возникала у посетителей, которые планировали посещение фестиваля и имели ожидания о том, какой опыт получат, но, оказавшись в пространстве фестиваля, испытали дискомфорт.

2. «Случайные» посетители во время опроса также чаще выбирали вариант «да» (почувствовали историческую атмосферу) при ответе на вопрос №9. Однако, в дальнейшем, они чаще чем «любители» и «отдыхающие» описывали свои ощущения как «увидел(а) что-то необычное». На «Фестивале исторических садов» респонденты во время неформальных бесед определяли как «необычное» то, что им было сложно проинтерпретировать. Одна респондентка ответила: «<…> сами сады необычные, в них столько значений». Первостепенной целью для группы «случайных» посетителей был семейный отдых, поэтому посещение фестиваля они воспринимали как игру: во время наблюдения была замечена одна семья, члены которой (родители и трое детей) предлагали свои ассоциации, связанные с садами (особенно их привлек сад «Первый бал Наташи Ростовой»).

Таким образом, мы отмечаем, что для всех трех групп пространство фестиваля и отдельных садов было непонятным и вызывало недоумение. Для более подробного анализа дискурса посетителей мы обращаемся к публикациям в Инстаграм. В отличие от «СИЛ», здесь мы не можем говорить о полном соответствии групп посетителей, выявленных во время опроса, группам, выявленным во время анализа публикаций, поскольку в Инстаграм посетители почти не использовали маркеры того, что они попали на фестиваль случайно или занимаются любительским садоводством. Тем не менее, среди Инстаграм-групп мы также выявляем в качестве объединяющего - фактор недоумения:

1. Во второй главе мы выделили, что на «Фестивале исторических садов» дизайнеры не детерминируют восприятие садов посетителями, так как не прописывают в концепциях связь означаемого, означающего и референта. Это позволяет посетителям предлагать свои ассоциации. Мы обнаружили следующие примеры собственных ассоциаций в публикациях: ««Этюд» - или «Фермерский сад» как мы его прозвали»; ««Первый бал Наташи Ростовой» - мне хочется назвать композицию «Последним балом…» - нечто странное, мне не понятное, я бы сказала траурное или могильное» Другие примеры: «мои фантазии на эту тему»; «Многие видели в ней название - приведение)))) но оказалось название очень необычное…».. Здесь мы также зафиксировали буквальное восприятие элементов: «котики всегда мимими» (так одна респондентка подписала фотографию сада «Найди кота»). Как было показано ранее организаторы и дизайнеры интерпретируют тему «исторического сада» неоднородно: через отсылки к эпохам, стилям, художественным произведениям. Вследствие этого в публикациях часто проявляется недоумение посетителей в отношении представленных композиций: «большинство участников конкурсантов <…> понятия не имеют, чем отличается пейзажный парк от регулярного, не говоря о каких- либо исторических стилях»; «Никогда бы не подумала, что такие сады из сена - это барокко)» Другие примеры: «Мы всего великолепия не увидели. Может не дошли до конца или просто не узнали из представленных садов»; «непонятные фигуры». .

2. Однако, помимо описания своих ассоциаций посетители также представляли информацию из дискурса организаторов: «основные темы работ посвящены садовым традициям от Средних веков до постмодернизма», «более двадцати парков в миниатюре из разных стран и эпох». Посетители не брали здесь цитаты, связанные с категорией «вовлечения/погружения (в атмосферу фестиваля)», а использовали фрагмент, описывающий тематическое содержание садов (стили, эпохи, страны). Мы связываем прямое цитирование именно этого фрагмента дискурса организаторов, с рассмотренным в предыдущем пункте недоумением посетителей о том, как связаны референты с означаемым. Испытывая неуверенность в том, как трактовать сад и его элементы, и не находя ответов в концепциях дизайнеров, посетители использовали дискурс организаторов.

3. Третью часть составляли публикации, где посетители полностью отказывались предлагать какие-либо ассоциации (свои или чужие) и публиковали просто фотографию с хэштегом.

Важным различием фестивалей стало то, что на «Садах и людях» 94% опрошенных ответили, что после посещения фестиваля у них появились идеи для благоустройства своего приусадебного участка или дворового пространства, в то время как на «Фестивале исторических садов» только 60% опрошенных выбрали вариант «да» при ответе на вопрос №11. Таким образом, композиции на фестивале «Сады и люди» в большей степени, чем на «Фестивале исторических садов», оценивались посетителями как привычные/понятные и удобные для реализации на даче или во дворе.

Анализ дискурса посетителей выявил, что на фестивале «Сады и люди» посетители чаще, чем на «ФИС», описывали свои личные ощущения. Мишель де Серто отмечает, что именно такие истории, показывают, что место «обжито» Серто де. Изобретение повседневности. 1. Искусство делать. С. 207.. Используемые в них указательные местоимения там/здесь, описания удовольствия от пребывания в пространстве отсылают к прошлому, воспоминаниям, которые наполняют созданное проектировщиками пространство Там же. С. 208. . На фестивале «Сады и люди» мы выявили подобные описания: «Не моё. В своем саду бы не сделала»; «Сад, в котором мне комфортно!». 94% респондентов указали, что после посещения у них появились идеи для благоустройства своих садовых участков Одна респондентка акцентировала внимание, что она все сфотографировала, чтобы «воплощать у себя». . Следовательно, посетители воспринимали экспозиционные сады не как публичные пространства, но как приватные, где они могут уединиться, «медитировать», и впоследствии создать такое место у себя на даче или во дворе. Подобная «примерка» пространства способствовала появлению у посетителей личного/приватного дискурса в противовес унифицированному дискурсу дизайнеров. Их личные ассоциации были «глубинными»: они вызывали воспоминания, связанные с ними запахи, эмоции и другое.

Иную ситуацию мы наблюдаем на «Фестивале исторических садов». Эрика Фишер-Лихте отмечает, что чем больше переходов (разрушений стабильных бинарных пар) испытывает зритель/посетитель, тем более нестабильно он себя ощущает Фишер-Лихте. Указ. соч. С. 323. . Посетитель при рассмотрении отдельных садов на «ФИС» каждый раз должен был заново устанавливать связь между означающим, означаемым и референтом (в некоторых случаях ассоциации дизайнеров вступали в противоречие). Важно отметить, что на «ФИС» границы фестивального пространства были проницаемыми, в результате посетители не имели возможности плавно «войти» в отличное от повседневности пространство. Совокупность представленных здесь переходов оказала воздействие на восприятие посетителями фестивального пространства. Нестабильность/недоумение, которые они испытывали во время нахождения на фестивале, отразились в дискурсе посетителей, публикуемом ими в Инстаграм. Личные ассоциации посетителей на «ФИС» не были «глубинными»: они не были связаны с воспоминаниями и переживаниями, но выражались только в предположении посетителями названий композиций.

Необходимо также проанализировать фотографии, которые выкладывали в Инстаграм посетители фестивалей.

Мы рассматриваем фотографии как личные истории посетителей. Мишель де Серто пишет, что во время ходьбы горожане отбирают важные именно для них места Серто де. Изобретение повседневности. 1. Искусство делать. С. 206. . Взамен стратегическому равномерному видению пространства планировщиком они разрабатывают новые маршруты, обживают одни места и избегают другие, тем самым создавая свою историю города. К ходьбе посетителей фестивалей мы обратимся далее, однако фотография также может быть рассмотрена как индивидуальное видение пространства пользователем. В частности, на фестивале «Сады и люди» чаще появлялись фотографии значимых для посетителей деталей (которые могли отличаться от ключевых элементов сада, выделенных дизайнерами). В то время как, на «ФИС» посетители позировали на фоне сада в целом, воспринимая его как единый экспонат/композицию.

Лев Манович в своем анализе Инстаграм выделяет три вида распространенных в сети пользовательских фотографий Manovich L. Part 4. Designing and Living Instagram Photography: Themes, Feeds, Sequences, Branding, Faces, Bodies // Instagram and Contemporary Image. 2016. P. 118 - 124. . Первый он называет «случайным» (casual). «Случайные» фотографии используются для создания архива повседневности и событий. На них запечатлеваются персоны в полный рост в пространстве. Пользователи в данном случае не обрабатывают специально фотографии. Для второго вида - «профессионального» (professional) - свойственна обработка фотографий. Пользователь стремится продемонстрировать классические навыки построения композиции, работы с цветом и светом. Если первые два вида ориентированы на представление чего-либо (representation), то третий вид - «спроектированный» (designed) - направлен на создание определенного настроения и атмосферы. Здесь пользователи создают свою эстетику, выбирают значимые для них детали: показывается часть тела, нет симметрии, фигура человека может быть смещена от центра и обрезана рамой фотографии. Люди не позируют и избегают прямого взгляда в камеру. Манович отмечает, что первые два типа следуют социальным конвенциям, принятым в обществе, и показывают общение между семьей, коллегами. В то время как «спроектированные» фотографии преодолевают установленные нормы и отражают чувства пользователя.

Анализ публикаций посетителей фестивалей ландшафтного искусства показал, что на «СИЛ» посетители в большей степени делали «спроектированные» фотографии. Они не позировали, ловили свое отражение в многочисленных зеркалах (в саду «Калейдоскоп» отражение получалось ломаным), запечатлевали себя сидящими/лежащими на пуфах, шезлонгах, скамейках, при этом они не смотрели в камеру. Посетители запечатлевали также отдельные части тела: ноги на траве, лицо, руки на фонтане-шаре (в саду «Игра света»). «Спроектированные» фотографии включали выделение в садах наиболее значимых для посетителей деталей: цветы, зоны для отдыха, элементы стен, фотографии сквозь: кованные элементы, заборы, ставни. Важно, что в публикациях профессионалов, где сопровождавший фотографию дискурс был детерминирован дискурсом дизайнеров, тем не менее, визуальный материал демонстрировал значимые для профессионалов детали.

На «ФИС» посетители делали постановочный вариант фотографий: позировали, старались, чтобы в кадр вошел весь сад, а не его отдельная деталь. При этом важно, что на большой части фотографий посетители запечатлевали своих маленьких детей. В отличие от «Садов и людей» здесь было много публикаций, где был изображен сад в целом. Таким образом, на «ФИС» посетители в основном делали «случайные» фотографии, отражающие их социальные связи (семейный отдых, фотографии детей). Их целью было запечатлеть себя и событие на память. Второй вариант фотографий, распространенный среди посетителей «ФИС» - «профессиональный», где не было людей, а была представлена только композиция. Здесь пользователи накладывали разные фильтры. Посетители фотографировали композицию с того ракурса, который был детерминирован дизайнером.

Анализ визуального материала также показал, что на «СИЛ» посетители были более склонны выражать свои чувства, выделять значимые детали в пространствах садов. При восприятии садов на «ФИС» они, наоборот испытывали трудности, что отражено в фотографиях, где посетители часто не могли выбрать ключевой для них элемент композиции и запечатлевали композицию целиком.

В обоих случаях мы зафиксировали использование посетителями детерминированного организаторами и/или дизайнерами дискурса. Однако де Серто пишет, что использование «слабыми» детерминированного «сильными» языка может быть хитростью, благодаря которой они скрывают от надзора спонтанные практики Серто де. Изобретение повседневности. 1. Искусство делать. С. 104. . Следовательно, необходимо рассмотреть также действия посетителей в рамках фестивальных пространств.

3.3 Действия и поведение посетителей фестивалей ландшафтного искусства

Обратимся снова к понятию «ходьбы» у Мишеля де Серто Там же. С. 206. . Во время ходьбы пользователь/горожанин/посетитель выбирает значимые конкретно для него места, в результате образуется множество личных историй одного и того же места. «Фестиваль исторических садов» во многом блокирует эту возможность. Все посетители («любители», «отдыхающие» и «случайные») двигаются по единой траектории. Даже нарушая нормы и заходя за заграждения, что будет подробнее рассмотрено далее, посетители затем возвращаются на главный маршрут, ведущий к основному узлу - композиция «Сад в яйце». На большой доле фотографий посетителей в сети Инстаграм запечатлена именно эта композиция, которую посетители считывали, как ключевой элемент выставки садов.

На фестивале «Сады и люди» все посетители («профи» и «любители») двигались хаотично по садам, самостоятельно выбирая наиболее значимые для них композиции, где они могли задержаться надолго. Некоторые посетители, заходя на фестиваль, спонтанно говорили о своей растерянности, не понимая, куда им необходимо двигаться. Нередко посетители, пришедшие вместе, расходись по разным садам, наиболее комфортным для каждого из них.

На фестивале «Сады и люди», как было показано ранее, свет и звук являются действующими персонажами садов и поддерживают их уникальную атмосферу. Как отмечает Фишер-Лихте, атмосфера способна проникать внутрь индивида, вследствие чего он острее ощущает свою телесность и начинает спонтанно действовать Фишер-Лихте. Указ. соч. С. 220.. На «СИЛ» это было выражено в том, что, услышав естественные звуки природы (журчание воды, шелест злаковых растений) и почувствовав игру света на теле, посетители (независимо от того, профессионалы это или нет) хотели дотронуться до воды, камней и растений, закрывали глаза и наслаждались атмосферой, ловили в зеркалах солнечные блики.

На «ФИС», как мы выявили во второй главе, уникальная атмосфера садов разрушалась их единой подсветкой и заполняющей все пространство фестиваля музыкой, распространяющейся со сцены. Марк Оже называет такие пространства «фикциями» - это сведение окружающего мира к образам, которые удобно сфотографировать, где искусственное освещение является одним из приемов создания образа. Ранее мы отметили, что на «ФИС» посетители стремятся позировать и фиксировать образ сада в целом. Подобное пространство «фикций» усиливает недоумение посетителей: 1) сад воспринимается как декорация для фотографий, но в него нельзя зайти; 2) в некоторых концепциях дискурс дизайнеров направлен на вовлечение посетителей (например, приглашение пройти по лабиринту), но охрана контролирует действия посетителей. В результате подобной дестабилизации посетители спонтанно нарушали правила, структуру, установленную организаторами, пересекали заграждения и оказывались в садах. Во время анализа публикаций в Инстаграм мы также выдели дискурс, описывающий «подвиг» посетителей при получении желаемых фотографий: «очень всем хочется заползти внутрь композиции, а охрана старается гонять. Но постоянно соломенных экспонатов никто не охраняет, так что крутые фото «изнутри» есть возможность получить». На «СИЛ» мы выявили противоположный дискурс: «не брала с собой фотоаппарат, не хотелось отвлекаться от садов».

В соответствии с концепцией Виктора Тэрнера преодоление статусных различий является важной характеристикой лиминального периода, когда «слабый» имеет возможность управлять «сильным», а «сильный» на время становится униженным и «слабым». В цикле протекания фестиваля ландшафтного искусства мы можем наблюдать схожие процессы. «Сильными» в данном случае являются организаторы и дизайнеры, поскольку именно они определяют, возможные в рамках пространства фестиваля и отдельных садов, дискурс и поведение посетителей. «Слабыми» соответственно выступают посетители, поскольку они вынуждены подчиняться установленным в фестивальном пространстве правилам. Однако, во время протекания самого фестиваля ландшафтного искусства эта структура переворачивается.

На фестивале «Сады и люди» разрушение структуры происходит вследствие того, что посетители имеют возможность зайти в сады и предложить свои практики их освоения. Когда посетители по-своему осваивают пространство, дизайнеры, находящиеся в саду, как правило, молчат и не останавливают их. Слабость организаторов и дизайнеров также проявлялась во время их ухода за садами, они самостоятельно поливали их и приводили в порядок, тем самым становясь на этот момент актерами в садах. Посетители, в свою очередь, предлагали свою помощь, если видели, что дизайнеры не справляются с садовым оборудованием: шлангами, кранами.

На «Фестивале исторических садов» посетители не имели возможности зайти в сады. Однако, как мы показали ранее, они спонтанно пересекали установленные организаторами заграждения. При этом важным аспектом лиминальности «слабых» является то, что, становясь на время «сильными», они сами стремятся укреплять структуру. Именно посетители в ситуации пересечения другими посетителями ограждения начинали защищать правила и восстанавливать порядок, пристыжая нарушителей. «Нарушители» не подчинялись воле таких же, как они сами, посетителей. Нередко во время нарушения посетителем норм поведения возникали конфликтные ситуации: 1) организаторы и/или дизайнеры «защищали» свой статус и просили посетителей покинуть сад; 2) посетители могли не реагировать на их просьбы, а также вступать в конфликт с теми посетителями, кто пытался их остановить. Виктор Тэрнер отмечает, что конфликты свойственны повседневной жизни, где есть структура и статусы Там же. С. 43. . В рамках фестивального пространства каждая из представленных групп стремилась «защищать» свои статус и права на пространство.

Лиминальное состояние, по Тэрнеру, также характеризуется преодолением родственных отношений, формирующих повседневный опыт индивидов Там же. С. 39. . Этот процесс мы отмечаем на фестивале «СИЛ», где основной категорией посетителей были друзья/коллеги. Мы также отметили, что пришедшие вместе часто расходились по разным садам. На «Фестиваль исторических садов» посетители в основном приходили семьями с детьми, и выбирали при ответе на вопрос анкеты о целях посещения фестиваля «семейный отдых».

Еще одним проявлением лиминальной фазы является безразличие к одежде и внешнему виду. Мы также зафиксировали этот аспект только на фестивале «Сады и люди», где посетители снимали обувь, ходили по траве, трогали фонтаны, не боясь промокнуть, брызгали водой друг на друга, помогали дизайнерам с садовым оборудованием, сами спонтанно начинали приводить сад в порядок, например, собирать опавшие листья и выносить их за зону сада на траву. В публикациях посетителей «Фестиваля исторических садов» было, наоборот, выделено беспокойство о внешнем виде: «а мы не при параде, в следующий раз будем подготовленными»; «мое любимое платье» (так одна респондентка подписала фотографию, где она запечатлена в саду).

Лиминальное состояние (преодоление статуса и отношений, свойственных повседневной жизни) приводит к образованию общности равных индивидов (коммунитас) Там же. С. 43. . Всеобщее равенство на фестивале «Сады и люди» выражалось в совместном нахождении на территории фестиваля организаторов, дизайнеров и посетителей, которые участвовали в совестных практиках, например, водили хоровод в саду «Хоровод» во время экскурсии по садам (я сама участвовала в этом действии), или примеряли шляпы при участии в «Дефиле шляпок». Предельной стадией возникновения общности на фестивале «Сады и люди» является невозможность избежать присутствия в садах Другого, в созданную дизайнером «картину» постоянно вписаны: посетители, которые уже успели зайти в сад, присутствующие на площадке дизайнеры, посетители, участвующие в экскурсии - все эти категории своим присутствием трансформируют пространство сада и его восприятие. Рассмотренная нами ранее, категория «паузности» способствовала выходу посетителей за границы привычных связей и их спонтанному общению с незнакомыми людьми Урри. Мобильности. С. 176.. Оказываясь друг напротив друга в одном саду, посетители начинали обсуждать композицию, ощущения, свои садовые участки. На «Фестивали исторических садов» посетители общались только в рамках своих привычных связей (семья, знакомые). Эту тенденцию мы зафиксировали также во время проведения анкетирования: на фестивале «Сады и люди» посетители чаще соглашались поучаствовать в опросе и спонтанно рассказывали личные истории (о своих путешествиях, работе, садовых участках). На «Фестивале исторических садов» посетители часто отказывались пройти опрос.

Анализ дискурса и практик в этой главе показал, что лиминальное пространство, рассматриваемых нами фестивалей, в двух случаях по-разному влияет на поведение посетителей.

«Фестиваль исторических садов» в основном посещали семьи с детьми, где главными целями были «отдых от работы» и «возможность провести время с семьей», в некоторых случаях посетители не планировали заранее посещение мероприятия. Лиминальное пространство вызывало у них недоумение, им было сложно интерпретировать представленные композиции. В итоге они использовали сады как декорации для фотографий, главной задачей которых было зафиксировать для семейного архива совместное времяпрепровождение. Подобный опыт не способствовал трансформации посетителей. Они не переживали смену статуса, и были не склонны к спонтанному общению, коммуницируя в рамках привычных связей. Проявление спонтанных действий, вызванных лиминальностью пространства, у них проявлялось только на лингвистическом и телесном уровнях. Здесь практически не происходило «обживание» пространства. Посетители чаще всего двигались, детерминированным организаторами маршрутом и воспринимали сады (в том числе, фотографировали) с ракурса, предусмотренного дизайнерами, не выделяя во время этих практик (ходьба и фотографирование) личные значимые детали.

Фестиваль «Сады и люди» редко посещали семьями. Посетители (профессионалы и любители) планировали посещение заранее, где главной целью было ознакомление с последними тенденциями ландшафтного дизайна. Они оценивали композиции с точки зрения их комфорта и реализации «у себя». Важно, что опыт посещения фестиваля трансформировал посетителей. Они уходили от установленных в повседневной жизни статусных отличий и начинали спонтанно действовать и коммуницировать с организаторами, дизайнерами и другими посетителями, тем самым «обживая» пространство, наполняя его своей личной историей. Посетители выделяли в своих письменных комментариях, фотографиях и маршрутах значимые именно для них детали, преодолевая детерминированные организаторами и дизайнерами дискурс и поведение.

Заключение

Проведенный в данной работе анализ выявил, что пространство фестиваля ландшафтного искусства является пространством «борьбы», где организаторы и ландшафтные дизайнеры разрабатывают универсальные стратегии использования пространства, которые впоследствии разрушаются спонтанными практиками посетителей фестивалей.

Дискурс организаторов «Фестиваля исторических садов» на официальном сайте был связан с культурной политикой московских властей в отношении Царицыно. Они совместили в концепции фестиваля возрожденную «романтическую легенду» (романтизация садов) и легенду «Золотого Царицыно» (дискурс об адаптации садов для современного использования) Степанов. Указ. соч. С. 82. . Оба фестиваля содержали коммерческий аспект и были направлены на рекламу услуг производителей, питомников и ландшафтных дизайнеров, поэтому дискурс организаторов был также связан «экономикой впечатлений» («вовлечение» посетителей, предоставление им новых эмоций и воспоминаний). Ассоциации организаторов с темой «игра в саду» на фестивале «Сады и люди» были представлены на официальном сайте как «уход от повседневности» и «судьба/рок». На «Фестивале исторических садов» ассоциации организаторов не были однородными, но связывали «исторический сад» с разными странами, эпохами, стилями.

Анализируя концепции ландшафтных дизайнеров мы выявили, что их ассоциации на фестивале «СИЛ» были детерминированы организаторами. Дизайнеры раскрывали тему «игры в саду» как «уход от повседневности» и связывали восприятие садов с рассуждением о судьбе («поиск истины/себя»). При этом они блокировали возможность появления у посетителей спонтанных ассоциаций, прописывая в концепциях связь между референтом/означаемым/означающим и предлагая определенные виды поведения в выставочных садах. На «ФИС», поскольку в ассоциациях самих организаторов не было однородности, дизайнеры имели больше, чем на «СИЛ», возможностей предлагать свои ассоциации. В результате они связывали тему «исторического сада» с эпохами, стилями, странами, художественными произведениями, памятниками, отдельными объектами. При этом они не прописывали в концепциях возможное поведение в садах и связь между референтом/означаемым/означающим, тем самым предоставляя посетителям больше возможностей для индивидуального восприятия.

Дальнейшее исследование показало, что дизайнеры на двух фестивалях для раскрытия конкурсных тем использовали устойчивые стереотипы («референтные системы»), сформировавшиеся в обществе, и в том числе, используемые в рекламе Rose. Op. cit. P.89.. Эти «референтные системы» образованы по принципу бинарных пар, и предполагают связь между одним означающим и одним означаемым.

Однако важно, что сам процесс протекания фестиваля ландшафтного искусства способствует разрушению устойчивых бинарных пар, которые используются организаторами и дизайнерами при разработке стратегии восприятия и использования пространства. Мы выявили, что пространство фестиваля ландшафтного искусства является лиминальным, так как совмещает в себе противопоставляемые в повседневной жизни бинарные пары: эстетика/социальное, эстетика/политика, реальное/вымышленное, актер/зритель. Таким образом, пространство не является стабильным геометрическим пространством, но постоянно изменяется Фишер-Лихте. Указ. соч. С. 198.. В результате, попадая в подобное пространство, посетители не используют привычные нормы, но спонтанно формируют новые модели поведения.

Процесс формирования новых моделей поведения на двух рассматриваемых фестивалях протекает по-разному. Мы выявили, что в обоих случаях лиминальное пространство способствует появлению личных ассоциаций посетителей и спонтанных действий, непредусмотренных организаторами и дизайнерами. В случае фестиваля «Сады и люди» спонтанные дискурс и практики проявляются вследствие создания в садах при помощи света и звука определенной атмосферы (мы рассматриваем атмосферу как один из элементов лиминального пространства, способствующий его постоянному изменению), которая «заставляет» посетителя остро переживать свою телесность и взаимодействовать со средой.

Посетитель «обживает» пространства садов, выбирает в них значимые для себя детали, испытывает удовольствие от нахождения в конкретном саду. В результате у посетителей появляются личные ассоциации, связанные с садами, где отражены их индивидуальные воспоминания, переживания (Например, атмосфера журчащей воды и шелеста злаков «заставила» одного респондента вспомнить о его походах в горы). Подобная тактика проявляется и в фотографиях посетителей «СИЛ», где они запечатлевают себя отдыхающими в саду, или снимают значимую деталь сада. В случае «Фестиваля исторических садов» личные ассоциации посетителей и спонтанные действия связаны с недоумением, которое они испытывают, попадая в лиминальное пространство фестиваля. Здесь индивидуальная атмосфера садов разрушается заполняющей все пространство фестиваля музыкой со сцены и искусственной подсветкой садов.

В итоге образуется пространство «фикция», которое воспринимается посетителями как образ/декорация для фотографий Оже. Указ. соч. . С одной стороны, дизайнеры побуждают в концепциях посетителей осваивать сады, с другой стороны организаторы блокируют возможность заходить в них. В результате посетитель испытывает дискомфорт и пересекает ограждение. Однако поскольку у садов нет индивидуальной атмосферы, они не вызывают «глубинные» ассоциации у посетителей. Здесь ассоциации связаны с предположением посетителями возможных названий садов. Пространство «фикции» отражается и в фотографиях. Посетители не выделяют значимые для себя детали, но запечатлевают композицию в целом, или позируют на ее фоне.

Мы отмечаем, что изменения, происходящие с посетителями «ФИС», выражаются только на лингвистическом и телесном уровнях. В то время как на фестивале «СИЛ» лиминальное состояние проводит к временному изменению статуса посетителя. Здесь человек полностью абстрагируется от повседневных норм. Происходит изменение отношений между «слабым» и «сильным», преодоление родственных отношений, проявляется пренебрежение внешним видом, спонтанное общение. Подобное отличие степени погружения посетителя в фестивальный процесс мы связываем с двумя взаимосвязанными аспектами: во-первых, с указанной ранее атмосферой на фестивалях, где в случае «ФИС» пространство «фикция», воспринимается посетителями только как образ для фотографий. Во-вторых, с организацией физического пространства фестивалей.

Возможность хаотичного движения по территории фестиваля, захода в сады, отдыха в них позволяет посетителям фестиваля «Сады и люди» создавать индивидуальные истории «обживания» этого пространства. Детерминированный маршрут и надзор охраны за посетителями на «Фестивале исторических садов» усиливает «транзитность» территории Царицыно, где проходит фестиваль, и блокирует погружение посетителя в фестивальный процесс.

Таким образом, мы приходим к выводу, что физическая организация и атмосфера фестиваля «Сады и люди» способствует появлению спонтанных, игровых практик посетителей. Они выходят за рамки существующих, в том числе, в коммерческой культуре, стереотипов, и у них появляются личные переживания. В то время как физическая организация и атмосфера на «Фестивале исторических садов» стандартизировали пространство, усиливали «фикцию» пространства, предоставляя посетителю универсальное переживание. Посетители были не склонны переосмыслять и «обживать» это пространство, они воспринимали его как декорацию и образ для фотографий. В результате здесь, в отличие от фестиваля «Сады и люди», не происходила смена идентичности посетителя.

Библиографический список

Список источников:

Интернет-ресурсы фестивалей и парков

1. Сайт фестиваля «Сады и люди». 2018Просмотрено: 15.05.2019.

2. О ВДНХ // Сайт ВДНХ. Просмотрено: 24.03.2019.

3. Статистические данные

4. Festival Statistics: Key Concepts and Current Practices. Montreal: UNESCO Institute for Statistics, 2015.

5. Montrйal // World Cities Culture Report 2018. London: BOP Consulting Editorial Team, 2018. P. 160 - 167.

6. Список литературы:

7. Абрамов Р.Н. Современный парковый комплекс как «машина досуга»: барьерные технологии в Царицыно // Самутина Н.В., Степанов Б.Е. (Ред.). Царицыно: аттракцион с историей. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 215 - 254.

8. Бахманн-Медик Д. Культурные повороты. Новые ориентиры в науках о культуре. М.: Новое литературное обозрение, 2017.

9. Дейк Т. ван. Дискурс и власть: Репрезентация доминирования в языке и коммуникации. М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ », 2013.

10. Джекобс Д. Смерть и жизнь больших американских городов. М.: Новое издательство, 2011.

11. Леонтович О. А. Методы коммуникативных исследований. М.: Гнозис, 2011.

12. Лефевр А. Производство пространства. М.: Strelka Press, 2015.

13. Линч К. Образ города. М.: Стройиздат, 1982.

14. Муравски М. Зарядьелогия // Городские исследования и практики. 2018. №2. С. 71 - 77.

15. Самутина Н.В., Комарова Н.Н. «Тонны воды летят по немыслимым траекториям»: фонтан-аттракцион и новая образность парка Царицыно // Самутина Н.В., Степанов Б.Е. (Ред.). Царицыно: аттракцион с историей. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 114 - 141.

16. Серто М. де. Изобретение повседневности. 1. Искусство делать. СПб.: Издательство Европейского университете в Санкт-Петербурге, 2013.

17. Сивак Е.В. «Одна карта, много маршрутов»: навигация в парке Царицыно и режимы восприятия пространства // Самутина Н.В., Степанов Б.Е. (Ред.). Царицыно: аттракцион с историей. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 188 - 214.

18. Степанов Б.Е. О старом и новом: музей царицы на руинах романтической легенды // Самутина Н.В., Степанов Б.Е. (Ред.). Царицыно: аттракцион с историей. М.: Новое литературное обозрение, 2014. С. 54 - 85.

19. Урри Дж. Мобильности. М.: Издательская и консалтинговая группа «Праксис», 2012.

20. Фишер-Лихте Э. Эстетика перформативности. М.: Международное театральное агентство «Play&Play», Издательство «Канон+», 2015.

21. Хейзинга Й. Homo ludens. Человек играющий. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2011.

22. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб.: Издательство «Симпозиум», 2004.

23. Bennett A., Woodward I. Festival Spaces, Identity, Experience and Belonging // Bennett A., Taylor J., Woodward I. (Eds.). The Festivalization of Culture. Surrey: Ashgate Publishing Limited, 2014. P. 11 - 26.

24. Crompton J., McKay St. Motives of Visitors Attending Festival Events // Annals of Tourism Research. 1997. № 2. P. 425 - 439.

25. Johansson M., Kociatkiewicz J. City Festivals: Creativity and Control in Staged Urban Experiences // European Urban and Regional Studies. 2011. № 4. P. 392 - 405.

26. Karpiсska-Krakowiak M. Festivalisation of the City. Contemporary Examples // Urban People. 2009. № 11. P. 338 - 350.