Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Российской Федерации

ФГБОУ ВПО

«Уральский Государственный Горный Университет»

Кафедра экономической теории и предпринимательства

Курсовая работа

По дисциплине «Экономическая теория»

На тему: «Различные подходы к анализу институциональных изменений»

Выполнила:

Андреева П.М.

Группа: М-1-1

Руководитель:

Доцент Комарова О.Г.

Екатеринбург 2014

Содержание

• Введение
• 1. Определение института институциональных изменений
• 2. Типы и причины институциональных изменений
• 3. Институциональные изменения и политический рынок
• 4. Теория индуцированных институциональных изменений
• 5.Распределительная теория институциональных изменений
• 6. Проблема безбилетника и институциональные изменения
• 7. Институциональные изменения и эффективность
• 8. К обобщенной теории изменений формальных институтов
• Заключение
• Литература

Введение

В данной курсовой работе будут рассмотрены различные подходы к анализу институциональных изменений. Будут объяснены важные понятия значимые для данной темы люди. На сегодняшний день существуют несколько различных версий теории институциональных изменений, изложенных в работах, специально посвященных данной проблематике. Кроме того, большое число важных и ценных соображений и замечаний содержатся в публикациях, где собственно теории институциональных изменений не являются непосредственно предметом исследования и/или разработки, прежде всего--в прикладных работах, в которых детально анализируются те или иные политические, социальные, экономические и технологические изменения и инновации. Поэтому представляется практически невозможным представить сколько-нибудь полный обзор существующих на сегодняшний день концепций или теорий институциональных изменений.

1. Определение института институциональных изменений

В этой курсовой работе мы оставляем за рамками анализа, во-первых, все неэкономические концепции, привлекая соответствующие материалы лишь по мере необходимости, а во-вторых, -- большинство упомянутых выше плодотворных наблюдений, не образующих более или менее целостных теоретических концепций. Кроме того, здесь рассматриваются лишь те концепции, которые нашли отражение не только в авторских публикациях, но и обсуждаются другими исследователями под критическим углом зрения. институциональный политический безбилетник

Сложность моделей и подходов не должна сводиться к тривиальной рекомендации в области управления. Однако тривиальность в управленческом смысле заложена в саму логику отдельных подсистем. В частности, налоговой системы. На первый взгляд, она чрезвычайно сложна, существует масса проблем установления налоговых ставок, предельных, средних, конкретных видов налога, налогового бремени и его распределения, решения задач распределения созданного в экономике дохода и т.д. Однако, по большому счёту, возможны всего три операции в некоторой точке T₀: налоги можно оставить неизменными, повысить или понизить. И важность приобретает то обстоятельство, как в среднем налоги будут повышены или понижены, то есть по каким видам налогов это будет осуществлено, а по каким - нет. Такая задача должна решаться исходя из приоритетов управления развитием социально-экономической системы, и логика решения может исходить либо из того, что необходим некоторый темп экономического роста, либо заданный уровень неравенства, либо поддержка каких-то отраслей или видов деятельности и т.д. А можно поставить задачу и по иному, например, снижать или повышать налоги, исходя из необходимости снижения уровня дисфункциональности социально-экономической системы, что обеспечит ее более эффективное в долгосрочном плане развитие, либо снижения уровня неустойчивости и хаоса системы. Тогда и придётся прибегнуть к использованию моделей синергетической экономики.

Вместе с тем хотелось бы отметить, что совершенствоваться должен аппарат и традиционной, и синергетической экономики, причём полезность такого совершенствования должна состоять в изменении способов управления и шире - воздействий на социально-экономическую систему и её развитие с тем, чтобы создавать эффективные формы управления и организации общественной жизнью. Тем самым решение проблем взаимосвязи теорий, а также институциональных изменений, функционирующих иерархических структур и социальных подсистем хозяйства в аспекте эффективности становится центральной темой анализа и основной задачей синергетической экономики. Как различные институты, иерархии, социальные структуры усиливают или ослабляют друг друга и как это сказывается на общем потенциале развития системы, её устойчивости?

С точки зрения макроэкономического регулирования важна следующая цепочка: изменение макроэкономических факторов, включая негативную их составляющую, воспроизводит реакцию политической системы в лице правительственных организаций, направленную на элиминирование этих факторов или их негативного влияния; затем происходит переоценка взглядов на проводимую политику и используемые теории, концепции для её разработки, осуществляется коррекция мероприятий социально-экономической политики, что в свою очередь непредсказуемо изменяет и действующие макроэкономические факторы, включая и их негативную составляющую. Далее цепочка повторяется. Институты, закономерности функционирования иерархий, а также текущее состояние социальных систем в оказывает влияние на конечный результат развития социально-экономической системы в целом.

Далее остановимся на рассмотрении трёх важных компонентов, формирующих синергетику социально-экономического долгосрочного развития, а именно: институциональные изменения и теоретических конструкции, их объясняющих; иерархии и их влияние на принятие решений и социальные системы, включая содержание их эффективности как ключевой выходной параметр всех моделей, которые создаются социальной и математической наукой.

Положения, сформулированные Д.Нортом, относятся в большей мере к выявлению долгосрочных закономерностей развития хозяйственных систем и предпосылок этого развития. Правильно оформляя проблему установления причин различий в траектории развития экономических систем, неоинституциональной школе пока не удаётся предложить решения, которые бы приводили к опережающему росту дохода бедных над богатыми. Иными словами, на институциональную школу падает задача по формулировке такой институциональной структуры общества и предложению способа её практического внедрения, чтобы бедные становились богаче, а рост благосостояния богатых оставался в идеале фиксированным. Такой социальный порядок, как мне представляется, был бы наиболее желательным с точки зрения долгосрочных перспектив развития человеческого общества. При этом, разумеется, нагрузка на экологию не должна возрастать.

Институты создаются людьми не только как ограничительные рамки их поведения, организующие взаимоотношения между ними, но и как инструменты, задающие структуру побудительных мотивов человеческого взаимодействия в политике, социальной сфере, экономике, а также как своеобразный продукт, удовлетворяющий потребность в условностях, правилах, имманентных элементах поведения, нормативах, планах и т.д.

Институциональные изменения всегда есть продуцент человеческой деятельности. Они определяют то, как общество развивается во времени, по сути, символизируя исторические перемены. Определённо необоснованной выглядит точка зрения, согласно которой институты могут меняться самостоятельно, без участия человека. Если какой-то институт возник вследствие деятельности человека, а другого результата мы не можем иметь в социальном мире, даже если потом этот институт был в самостоятельном плавании, что является невероятным ходом событий, то и в такой идеальной ситуации человек присутствовал в начальной точке. Поэтому характеристики института представляют вектор информации, созданной человеком, и от начального состояния этого вектора зависит весь дальнейший институциональный генезис. Иными словами, разделение изменений на два типа - генетические и телеологические - выглядит оценочной конструкцией, не самым лучшим аналитическим решением, поскольку насколько трудно разделить изменения вообще на два типа, настолько же трудно в интеллектуальном смысле затем объединить эти изменения, чтобы иметь общую картину, системный взгляд на проблему институциональных изменений.

Поскольку институты влияют на функции экономических систем, причем длительные различия в функционировании этих систем формируются под влиянием работы конкретных институтов, постольку важно точно представлять, что входит в состав данных институтов.

Согласно неоинституциональным представлениям, которых придерживается и Д.Норт, к таким институтам относят:

- механизмы принуждения, обеспечивающие соблюдение правил (суд, система наказания);

- формальные нормы (конституция, законы, прецеденты, административные акты);

- неформальные нормы (традиции, обычая, социальные условности, стереотипы поведения).

Организации обычно рассматриваются отдельно как особые институциональные комплексы или системы, но которые также структурируют отношения между людьми, упорядочивая обмены.

Если проанализировать издержки, возникающие вследствие изменения исторических рамок функционирования агентов, то эти издержки обязаны своим возникновением не только институтам в нортоновском понимании, но и организациям, которые складываются вследствие наличия данных рамок.

Организация всегда представляет группу людей, которые объединяет стремление достичь какой-либо цели. Для организации характерен некоторый набор функций, область приложения усилий, издержки функционирования, период времени до определяющих изменений, устойчивость к вновь вводимым нормам и к изменениям внешней и внутренней среды. Следовательно, согласно развиваемой здесь теории «экономической дисфункции» данным набором параметров можно полностью описать функционирование системы - организации. Причём эти параметры вполне можно признать необходимыми и достаточными. Однако же и институт описывается такой же группой параметров. В чём же тогда разница? Коренное отличие состоит в том, что в организации помимо институциональных условий её образования и функционирования действуют люди, которые могут иметь отличающиеся индивидуальные цели, но одновременно объединённые темой достижения общей цели организации.

В состав организаций в общем случае входят политические органы, экономические структуры, общественные учреждения, образовательные учреждения, к ним относят также клубы, ассоциации, общественные организации. Государство с данных теоретических позиций представляет собой метаорганизацию.

Институты оказывают влияние на то, какие организации возникают и как они развиваются, при этом организации оказывают влияние на процесс институциональных изменений. Например, эффективность рынка жилья обусловлена тем, каковы трансакционные издержки оказания риэлторских услуг, нотариального закрепления прав собственности, поиска выгодного кредита, оформления ипотеки и т.д. От состояния названных институтов зависит соотношение трансакционных и трансформационных издержек конкретной системы, рынка. Следовательно, текущее институциональное состояние определяет перспективы развития экономической структуры. Таким образом, посредством институтов осуществляется взаимодействие фактора организации системы и технологии изготовления продукта или услуги; в данном случае организация рынка жилья и ипотеки (ипотечного кредитования), оформления прав на жильё взаимодействуют с применяемой технологией строительства, от которой зависит уровень комфортабельности создаваемого жилищного фонда.

В конце 1980-х - начале 1990-х годов американский ученый Дуглас Норт, ставший впоследствии лауреатом Нобелевской премии по экономике, опубликовал целую серию работ, имеющих непосредственное отношение к обоснованию роли и принципов функционирования организаций. По мысли Норта, рынок - это сложное и неоднозначное явление. Он представляет собой структуру, охватывающую различные институты: законы, правила игры и, что наиболее важно, определенные кодексы поведения, типы отношений и связей. Институты, согласно Норту, - это набор правил, процедура соответствий, моральное и этическое поведение индивидуумов в интересах максимизации дохода. Институты -- это разработанные людьми формальные (законы, конституции) и неформальные (договоры и добровольно принятые кодексы поведения) ограничения, а также факторы принуждения, структурирующие их взаимодействие. Все вместе они образуют побудительную структуру общества и экономики. Институциональное развитие экономики происходит под влиянием взаимодействия между институтами и организациями, когда первые определяют «правила игры», а вторые являются «игроками». Новые институты, согласно Норту, появляются, когда общество усматривает возможность получения дохода, который не может быть получен в условиях сложившейся институциональной системы. Иными словами, если производственные факторы предоставляют возможность увеличения дохода, а институциональные - этому препятствуют, то велики шансы возникновения новых институтов.

Норт показал, что организационные факторы играют более важную роль, чем технические, поскольку ведут к изменению институтов, которые, в свою очередь, оказывают существенное влияние на развитие экономики. Технические изменения и другие считающиеся важными факторы экономического развития рассматриваются Нортом как недостаточные: являясь составляющей процесса роста, сами по себе они не могут его объяснить. Ключом к экономическому росту является эффективная организация экономики. В своих работах Норт ставит фундаментальный вопрос: почему некоторые страны богаты, а другие -- бедны. И отвечает: «Институты создают базовые структуры, с помощью которых люди на протяжении всей истории добились порядка и таким образом снизили степень своей неуверенности. Используя технику, они определяют стоимость операций и преобразований и, следовательно, рентабельность и обоснованность экономической активности».

Крупные институциональные изменения происходят медленно, так как институты являются результатом исторических перемен, формирующих индивидуальное поведение. Чем выше институциональная неуверенность, тем выше становятся затраты по операциям. Отсутствие возможности заключать контракты и вступать в другие обязывающие институциональные отношения является причиной экономической стагнации. Норт в своих работах выдвигает фундаментальные вопросы о связи экономических изменений, технического развития и институциональных условий.

Принципиальное значение и актуальность сохраняют выводы из теории новой институциональной экономики, сформулированные Нортом. Главное состоит в том, что чрезвычайно трудно, да и практически недостоверно анализировать переход от плановой экономики к рыночной без институционального подхода к проблемам и событиям. Суть выводов сводится к следующему.

1. Если законы могут быть изменены в течение короткого времени, то неформальные нормы меняются постепенно. Именно такие нормы создают легитимную основу для действия законов, а революционные изменения последних часто приводят к результатам, отличающимся от ожидаемых. Страны, которые принимают законы, пригодные для других экономических условий, для других неформальных норм и побудительных факторов, приобретают совсем не то направление развития, что имеют государства, откуда эти законы заимствованы.

2. Функционирование экономики в значительной степени определяется государственным устройством, формирующим экономические законы, создающим и обеспечивающим эффективные права собственности и влияющим на политику развития. При этом существует объективная необходимость соблюдения определенных условий:

а) политические институты сохраняют стабильность, если их поддерживают организации, заинтересованные в их неизменности;

б) для успешного осуществления реформ необходимо изменение институциональной системы;

в) модификация норм поведения, поддерживающих и легитимизирующих новые законы, является длительным процессом, и при отсутствии такого побудительного механизма государственное Устройство не может быть стабильным;

г) в долгосрочной перспективе экономический рост требует разработки законов и правил;

д) неформальные ограничения иногда (но в краткие периоды) могут обеспечивать экономический рост даже при неблагоприятных или нестабильных законах.

Главная роль, которую, институты играют в обществе, заключается в уменьшении неопределенности путем установления устойчивой (хотя и необязательно эффективной) структуры взаимодействия между людьми».

Координация в экономике осуществляется на основе текущих цен. В долгосрочном периоде распределение ресурсов и, следовательно, экономическая координация будут зависеть от институтов. Таким образом, роль институтов и правил в долгосрочном периоде и в эволюционном аспекте тождественна роли цен. В плановой экономике фактически не было ценовой координации, но зато существовала координация институциональная, которую обычно не учитывают.

С этим положением согласуется фундаментальная идея Шумпетера о том, что сущность экономического развития заключается не столько в накоплении капитала и приращении дополнительной рабочей силы, сколько в перераспределении наличного капитала и наличной рабочей силы из менее эффективных сфер экономической деятельности в более эффективные. И такое перераспределение в равной степени зависит от относительных цен и институтов.

Механизм институциональных изменений в зависимости от того, в рамках какого экономического порядка осуществляется, тоже может различаться.

«Эволюционная теория обосновывает вывод о том, что с течением времени неэффективные институты отмирают, а эффективные - выживают, и поэтому происходит постепенное развитие более эффективных форм экономической, политической и социальной организации».

«Источником изменений служат меняющиеся относительные цены или предпочтения»

Сложность изучения институциональных изменений определяется еще и тем фактом, что такие изменения в большинстве случаев имеют инкрементный и непрерывный характер (в отличие от дискретных, революционных изменений). Поэтому оценить предельные институциональные изменения довольно сложно, так как они «могут быть следствием изменений в правилах, неформальных ограничениях, в способах и эффективности принуждения к использованию правил и ограничений».

В отличие от эволюции биологической, в социальной эволюции навыки, умения, знания и опыт не передаются по наследству, а усваиваются, приобретаются, наследуются в ходе обучения в социальных организациях и группах. Если в биологической эволюции происходит наследование признаков родителей, то в социальной - опыта традиций социальных коллективов и общества в целом.

Если цены на рынке образуются благодаря конкуренции, то долгосрочные ориентиры, определяющие сам порядок экономической организации, тоже конкурируют с альтернативными вариантами поведения. Если институциональная структура находится в стадии формирования или изменения, то институты, конституирующие ее, будут возникать и закрепляться в зависимости от сравнительной эффективности альтернативных способов координации хозяйственной деятельности.

Неэффективность одних и эффективность других механизмов координации выявляется в результате институциональной метаконкуренции. Обычно в экономической литературе под метаконкуренцией понимается конкуренция институтов: "если какая-либо форма экономической организации существует, значит она эффективна, потому что в процессе конкурентной борьбы выживают сильнейшие, т. е. наиболее эффективные институты".

Все типы институциональных изменений, которые описаны в экономической литературе можно сгруппировать так:

1. Инкрементные институциональные изменения за счет закрепления неформальных правил, норм, институтов в относительно малых группах с семейно-родственными связями. Эффективно снижают трансакционные издержки для членов группы.

2. Эволюция институтов. Возникающие неформальные практики постепенно закрепляются как общепризнанные в формальных институтах.

3. Революционные институциональные изменения. Обычно проявляются при экзогенном заимствовании институтов, или их «импорте».

Объяснение способа институционального отбора в зависимости от предельной выгоды (количество блага/ издержки) от применения того или иного института:

1. В расширенном порядке закрепляются институты, которые при значительном увеличении числа индивидов, следующих в рамках их правил и ограничений, дают возрастающую предельную отдачу для всей группы, в рамках которой применяется данный институт. Причем группа, по всей видимости, должна быть большая, следуя традиционной теории групп. Действия в рамках таких институтов будут привлекательными для большинства индивидов в группе, поэтому для выполнения правил и ограничений, предписываемых институтом, нет необходимости для насилия или какого - либо другого принуждения. Здесь выбор индивиды делают сами. Примером может служить возрастающая предельная отдача от института индивидуализированной собственности, или системы свободной контрактации, или рыночного обмена.

Можно выделить три основных группы классификационных признаков, позволяющих охарактеризовать институциональные изменения:

(1) локализация институционального изменения в системе институтов экономики -- общие классификации;

(2) характер влияния институционального изменения на поведение экономических агентов или экономическую систему -- функциональные, или внешние классификации;

(3) характер изменения института -- морфологические, или внутренние классификации. Первые две группы классификаций характеризуют институциональные изменения как элементы процессов функционирования и развития экономики, последняя -- как элементы относительно обособленной системы, отдельного экономического института. Тем самым, в совокупности эти группы классификаций позволяют достаточно полно описать разнообразие институциональных изменений.

Мы рассмотрим здесь только две из всех возможных классификаций. Во-первых, речь пойдет о введенном Д. Нортом разделении институциональных изменений на дискретные и инкрементные: «Под дискретными изменениями я понимаю радикальные изменения в формальных правилах. Обычно они происходят в результате завоеваний или революции... Инкрементные изменения означают, что участники акта обмена пересматривают свои контрактные отношения с тем, чтобы получить некоторый потенциальный выигрыш от торговли (по крайней мере, для одной из сторон обмена)»

Поясняя последнее из этих понятий, Норт пишет: «...необходимо отметить важную особенность институциональных изменений. Она состоит в том, что эти изменения имеют почти исключительно инкрементный характер. Так, рассматривая арендное право эпохи феодализма и майората, мы видим, что оно развивалось путем постепенного изменения рамок, заключавших в себе взаимодействие меняющихся в течение веков формальных и неформальных ограничений и механизмов, обеспечивающих соблюдение правил.

Соглашение между землевладельцем и крепостным отражало почти полное господство первого над вторым; но периферийные изменения в институциональной системе вследствие сокращения численности населения в XIV веке изменили соотношение сил в пользу крепостных. Это постепенно привело к тому, что землевладельцы стали сдавать крепостным участки в аренду, появились копихолды (арендные права, зафиксированные в копии протокола феодального суда) и в конце концов -- обычная аренда за плату». «Хотя формальные правила можно изменить за одну ночь путем принятия политических или юридических решений, неформальные ограничения, воплощенные в обычаях, традициях и кодексах поведения, гораздо менее восприимчивы к сознательным человеческим усилиям» .

Как следует из приведенных определений и комментария к ним, Д. Норт фактически сближает дискретные институциональные изменения с изменениями в формальных нормах и правилах, относящихся к уровню институциональной среды, а инкрементные -- с изменениями институциональных соглашений, локальных (групповых) неформальных норм и правил.

Между тем, такое сближение не вполне точно. Дело в том, что постепенно, малыми отклонениями и «приращениями», могут изменяться не только локальные (формальные и неформальные), но также и «глобальные» правила.

Примером может служить изменение ставки налогообложения на 0,5 процентных пункта, или таможенного тарифа на 0,5%, повышение пенсионного возраста на полгода, или численности занятых в определении малого предприятия на 2-х работников. Разумеется, эти примеры условны, но условность связана не с невозможностью таких изменений, а скорее с тем, что законодателям свойственно вводить более ощутимые изменения количественных параметров правил. Однако в банковской сфере развитых экономик (например, США) изменения учетной ставки процента на 0,1 процентный пункт является вполне нормальной практикой.

С другой стороны, дискретным изменением можно считать заимствование некоторого нового обычая, ведущее к определенным экономическим последствиям.

2. Типы и причины институциональных изменений

Отсутствие в настоящее время в экономической науке единой общепризнанной теории институциональных изменений обусловлено, прежде всего, тем, что в предмет исследования экономики мэйнстрима (неоклассической школы) не включаются факторы, детерминирующие динамические, качественные изменения в экономике. Во-вторых, теории, которые описывали институциональные изменения с позиций классового подхода в рамках марксисткой политической экономии, не выдержали испытания практикой. В-третьих, большинство теорий институциональных изменений, возникающих в недрах институционализма, характеризуются эклектичностью и несовместимостью друг с другом.

В отличие от эволюции биологической, в социальной эволюции навыки, умения, знания и опыт не передаются по наследству, а усваиваются, приобретаются, наследуются в ходе обучения в социальных организациях и группах. Если в биологической эволюции происходит наследование признаков родителей, то в социальной - опыта традиций социальных коллективов и общества в целом.

Если цены на рынке образуются благодаря конкуренции, то долгосрочные ориентиры, определяющие сам порядок экономической организации, тоже конкурируют с альтернативными вариантами поведения. Если институциональная структура находится в стадии формирования или изменения, то институты, конституирующие ее, будут возникать и закрепляться в зависимости от сравнительной эффективности альтернативных способов координации хозяйственной деятельности. Это согласуется с точкой зрения Д. Норта, что источником институциональных изменений служат меняющиеся относительные цены или предпочтения.

Неэффективность одних и эффективность других механизмов координации выявляется в результате институциональной метаконкуренции. Обычно в экономической литературе под метаконкуренцией понимается конкуренция институтов: "если какая-либо форма экономической организации существует, значит, она эффективна, потому что в процессе конкурентной борьбы выживают сильнейшие, т.е. наиболее эффективные институты".

Все типы институциональных изменений, которые описаны в экономической литературе можно сгруппировать так:

1. Инкрементные институциональные изменения за счет закрепления неформальных правил, норм, институтов в относительно малых группах с семейно-родственными связями. Эффективно снижает трансакционные издержки для членов группы.

2. Эволюция институтов. Возникающие неформальные практики постепенно закрепляются как общепризнанные в формальных институтах.

3. Революционные институциональные изменения. Обычно проявляются при экзогенном заимствовании институтов, или их "импорте".

Как утверждал в основополагающей для данного подхода работе Г. Демзец, «права собственности развиваются для того, чтобы интернализировать экстерналии и тогда, когда выгоды от интернализации становятся больше, чем издержки на нее. Возрастающая интернализация в основном является результатом изменений в экономических ценностях, тех изменений, которые возникают из развития новых технологий и открытия новых рынков и с которыми плохо согласованы старые права собственности. При данных предпочтениях сообщества возникновение новых правомочий собственности, частных или государственных, будет ответом на изменения в технологиях и относительных ценах». Приведенные положения явились выводом из анализа возникновения частной собственности на землю среди индейцев-охотников в восточной части Канады.

Т. Андерсон и П. Хилл применили тот же подход для объяснения эволюции исключительных прав на землю, воду и скот на Великих Равнинах американского Запада. В своей статье они использовали стандартную графическую модель, включающую функции предельных издержек и выгод от инвестирования в спецификацию и защиту прав собственности и позволяющую определить оптимальный уровень деятельности по установлению исключительных прав (рис. 3.1.1).

Вертикальная ось на этом рисунке отражает количественные меры такой деятельности по спецификации и защите прав

собственности как устройство оград. Снижение цены исключения доступа к ресурсу посторонних вследствие изменений в технологии исключения, а именно -- изобретение колючей проволоки в 1874 году -- привело к сдвигу вниз функции предельных издержек и, при прочих равных условиях, к росту оптимального объема деятельности по спецификации и защите прав собственности. Кривая предельной выгоды, отражающая производный спрос на такую деятельность, сдвигается вверх, когда возрастает стоимость имущества и, следовательно, когда увеличивается вероятность посягательств на него со стороны посторонних лиц.

Еще одним примером применения характеризуемого подхода к объяснению институциональных изменений может служить объяснение периода в экономической истории, получившего название неолитической, или первой экономической, революции ,суть которого заключается в постепенном переходе от охоты и собирательства к оседлому земледелию. Движущей силой изменений в модели Норта--Томаса выступает демографическое давление. Пока растения и животные имеются в достаточном числе и сравнительно доступны, издержки установления исключительных прав собственности на эти ресурсы превышают потенциальные выгоды, вследствие чего данные природные ресурсы остаются в общей собственности, доступ к ним является свободным. Однако по мере роста населения в условиях постоянной ресурсной базы и возникновения конкуренции между его отдельными группами режим открытого доступа к пищевым ресурсам ведет к снижению результатов охоты и собирательства. С течением времени оседлое земледелие постепенно становится более привлекательным, чем охота, хотя оно и требует более дорогостоящего установления исключительных прав и их защиты от посягательств со стороны посторонних. Норт и Томас теоретически объяснили тот факт, что первые сообщества оседлых земледельцев основывались на исключительных правах коммунальной собственности на землю, причем система обычаев и табу ограничивали стимулы к сверхэксплуатации земли внутри каждого сообщества (земледельческой общины).

«Первая экономическая революция была революцией не потому, что она перевела основную экономическую деятельность людей из сферы охоты и собирательства в сферу оседлого земледелия. Она была революцией потому, что этот переход обусловил фундаментальное изменение человеческих стимулов. Это изменение стимулов явилось следствием различий в правах собственности, присущих упомянутым двум системам. Когда существуют общие права собственности на ресурсы, нет стимулов к использованию более совершенных технологий и обучению. Напротив, исключительные права собственности, которые вознаграждают их владельцев, обеспечивают прямые стимулы повышать продуктивность и производительность или, в более общих терминах, приобретать больше знаний и новых технологий. Это те изменения в стимулах, которые объясняют быстрый прогресс человечества в последние десять тысяч лет в противоположность его медленному развитию в течение сотен тысяч лет как сообщества собирателей и охотников»

Обобщающая модель данной версии теории институциональных изменений для прав собственности была предложена Б. Филдом . Она детализирует категорию издержек исключения посредством введения второй переменной -- издержек внутреннего управления, которые возникают, когда исключительные права распределены между индивидами. Права собственности имеют, очевидно, множество различных черт и свойств, среди которых Филд выделяет степень исключительности, которая может варьировать внутри сообщества от принадлежности ресурсов всему его населению до индивидуальных исключительных прав.

Права собственности возникают из попыток сообщества как целого максимизировать его чистую выгоду.

В модели предполагается, что группа из п индивидов или семей владеет R единицами какого-то природного ресурса. Группа стремится максимизировать ренту от R путем соединения его в производственных процессах с другими переменными ресурсами. Предполагается также, что политическая борьба за распределение дохода не влияет на поведение членов группы. Максимизация требует многих различных действий, и одна из проблем заключается в том, что п семей должны установить, как распределить R между ними. Например, пусть R представляет собой землю сельскохозяйственного назначения. В этом случае семьи могут (1) трактовать ее как коммунальную собственность и работать на ней совместно, (2) выделить каждой семье по участку и предоставить ей исключительные права собственности на него или (3) разделить землю на участки среднего размера и передать исключительные права на каждый из них группе из нескольких семей (общине). Тем самым потенциальная структура собственности может быть представлена как некоторая переменная, и максимизация общей выгоды требует определения оптимальной структуры собственности в рамках сообщества.

Целью построенной модели явилось выделение и анализ тех сил, которые смещают систему прав собственности к индивидуальной исключительной собственности либо, напротив, к общим правам. Модель включает три типа функций издержек: (i) неоклассическую функцию издержек производства, (ii) функцию издержек внутреннего управления ресурсом и (iii) функцию издержек исключения. Предполагается, что трудовые ресурсы однородны, земля может быть разделена на однородные участки одинакового размера, а производственные функции для участков среднего (промежуточного) размера одинаковы.

В рамках модели предполагается, что издержки внутреннего управления порождены исключительно проблемой общедоступных ресурсов, а именно тем, что существуют стимулы к сверхэскплуатации ресурса, которым сообща владеют несколько семей. Рассеяние ренты от совместно владеемого ресурса может быть уменьшено посредством коллективного действия, однако последнее дорогостояще и порождает издержки внутреннего управления, которые оказываются оправданными только тогда, когда ограничение сверхэксплуатации увеличивает чистые результаты. Величина издержек управления полагается прямо зависящей от числа семей в каждой общине и от жесткости ограничений на использование переменных ресурсов.

Издержки исключения возникают тогда, когда права собственности защищаются от поползновений со стороны посторонних. Позитивные эффекты исключения отражаются в большем выпуске продукции при заданном уровне использования ресурсов (при фиксированных входных переменных). Величина издержек исключения зависит от длины границ охраняемых участков: она максимальна, если R разделена на п единиц, и минимальна, когда имеет место совместное владение землей всем сообществом вместе.

По предположениям модели, земля будет делиться между одинаковыми общинами. Таким образом, в ней одновременно должны быть определены три эндогенные переменные: число общин, количество ресурса, передаваемого в исключительное пользование, и значения переменных, отражающих другие ресурсы, применяемые типичной общиной. При данных условиях упрощенная версия обсуждаемой модели может быть представлена на рис. 3.1.2.

Силы, которые определяют оптимальное число общин гл, действуют через две функции: m= m*(e) и е = е*(т) и могут изменять либо угол наклона соответствующих графиков, либо сдвигать их вверх или вниз. Функция m= m*(e) определяет оптимальное число общин для каждого уровня расходов на исключение -- mopt, а функция е=е*(т) фиксирует оптимальный уровень расходов на исключение для каждого числа общин -- eopt.

Издержки внутреннего управления снижаются, когда население становится более однородным и разделяет общую идеологию. Тот же эффект имеет и совершенствование механизмов принятия

групповых решений, например, замена правила консенсуса на правило простого большинства. Очевидно, когда издержки внутреннего управления снижаются, новое равновесное состояние включает меньшее число больших по численности общин. Ведь логика модели требует, чтобы в пределе отдачи от инвестиций во внутреннее управление и в деятельность по исключению совпадали. Когда внешние изменения снижают издержки управления, равновесие переустанавливается в точке, соответствующей большим по численности общинам для каждого уровня расходов на исключение. На графике такой процесс совершенствования отражается сдвигом вниз функции m(прямой ВВ').

Технологические изменения, облегчающие исключение, могут трактоваться как снижение цен на ресурсы, для которых обеспечивается исключительность прав собственности, что обусловливает рост отдачи на единицу затрат на исключение. Принцип максимизации требует, чтобы в этом случае были повышены расходы на исключение для общин любого размера, т.е. график функции е сдвигается вверх. В этом случае равновесный выход продукции приходится на большее число меньших, чем ранее, общин.

Рост числа нарушений со стороны посторонних влечет противоположный эффект, поскольку требуются дополнительные ресурсы для обеспечения того же самого уровня исключения, что эквивалентно росту цены ресурса, для которого обеспечивается исключительность прав собственности. В пределе отдача от единицы затрат на исключение теперь меньше, чем отдача от единицы затрат на внутреннее управление, так что график функции е сдвигается вниз, определяя точку равновесия для меньшего числа больших общин. Чрезвычайно большое число нарушений может привести к m= 1, когда ресурс становится коммунальной собственностью, и наоборот, чрезвычайно низкие издержки исключения обусловливают гл = п, т.е. индивидуальные исключительные права собственности.

В целом, как и предполагается в литературе, обсуждающей проблемы прав собственности, в модели Филда рост стоимости ресурса ускоряет формирование исключительных прав. При этом возрастание стоимости ресурса R -- по причине ли роста спроса на него либо вследствие увеличения численности населения -- неоднозначно влияет на mopt. Действительно, рассмотрим случай увеличения спроса. Во-первых, возрастание стоимости благ, произведенных с помощью R, обостряет проблему внутреннего управления и подталкивает систему общин к состоянию, характеризующемуся их большим числом и меньшими размерами (в силу большей дешевизны управления такими общинами), при любом уровне затрат на исключение. Тем самым функция m= m*(e) сдвигается вниз. Во-вторых, более высокая стоимость R увеличивает отдачу от исключения. Ведь исключение нацелено на предотвращение несанкционированного присвоения результатов использования этого ресурса, которые становятся более значимыми. Оптимизация означает увеличение затрат на исключение при любых значениях т, результатом чего оказывается сдвиг m= m*(e) вниз. Легко видеть, что оба эти эффекта направляют систему правомочий собственности в сторону индивидуальных исключительных прав.

Однако, как отмечает Т. Эггертссон, «здесь имеет место и третий эффект. Более высокая стоимость R привлекает большее число нарушителей, которые, ceterisparibus, уменьшают отдачу от ресурсов, направляемых на исключение и требуют сокращения общей длины границ, которые должны охраняться в случае движения к большему числу меньших по численности общин. При прочих равных, рост числа нарушений сдвигает е = е*(т) вниз и смещает систему к состоянию коммунальной собственности.

Поскольку относительная сила этих трех эффектов не может быть выведена из самой модели, невозможно предсказать влияние на степень коммунализации роста в конечном спросе, например, вызванного открытием новых рынков»

Наконец, нужно отметить, что как внутреннее управление, так и действия по исключению несанкционированного доступа предполагают коллективное действие, так что соответствующие издержки не могут считаться независимыми от политических институтов сообщества. «Например, исключение может быть сосредоточено в руках n/mсобственников каждой общины, или же все п семей могут соединить свои ресурсы и создать специализированные полицейские подразделения. Следовательно, автономные институциональные изменения могут привести к изменению размера оптимальных общин, однако это не принимается в расчет в модели, которая абстрагируется от политических институтов».

Характеризуя рассмотренный подход можно заключить, что при объяснении институциональных изменений он обращает внимание преимущественно на существование спроса на них со стороны экономики, обусловленного недостаточной эффективностью использования ресурсов, пренебрегая потенциалом их предложения, «зависящего от способности и желания политического порядка обеспечить но

вую институциональную среду». При этом в его рамках игнорировались не только политические факторы, но и значимость фактора перераспределения богатства, определяемого принимаемыми или отвергаемыми институциональными изменениями.

Вместе с тем необходимо заметить, что по крайней мере одна из указанных слабостей данного подхода составляет одновременно и его сильную сторону: речь идет о роли государства в этой модели. Критики «наивного» подхода к объяснению институциональных изменений, осуждая его предпосылки за признание за государством лишь позиции пассивного фиксатора возникающих «снизу» ИИ, вероятно, исходили из наблюдений за совершенно иным отношением современных государств в экономически развитых странах к действиям экономических агентов по трансформации отношений собственности и других правил поведения.

Однако такое положение дел, именно такая организация институциональной среды, в основе которой лежит принятая государством система законов, отнюдь не было исходным, первичным в историческом процессе становления современных экономик.

Более того, развертывающиеся в настоящее время в целом ряде стран трансформационные процессы экономик осуществляются на фоне пересмотра и определенного ослабления роли государства. Иными словами, в этих странах массовые институциональные изменения происходят как бы вне силовых воздействий государства, при его фактически пассивном участии в них.

Поэтому внимание рассмотренного варианта теории ИИ именно к спонтанным и практически неформальным институциональным изменениям можно считать его важной чертой, отличающей его от последующих версий этой теории, которые фактически все ставят в центр своих объяснительных конструкций политические процессы, действия агентов политического рынка, оставляя вне сферы внимания изменения, происходящие вне последнего.

3. Институциональные изменения и политический рынок

Отличительной чертой подхода к анализу институциональных изменений, предложенного Д. Нортом, стало явное введение в исследование тех процессов, которые происходят на политическом рынке, и подчеркивание положительности (неравенства нулю) трансакционных издержек соответствующих политических действий и обменов.

Это позволило прежде всего найти объяснение тому очевидному факту, что реально существуют и функционируют отнюдь не самые эффективные (с точки зрения Парето-оптимальности) институты. Именно несоответствие данному наблюдаемому положению дел было одной из причин неудовлетворенности исследователей тем объяснениям институциональной динамики, которые предлагались рассмотренной выше «эффективностной» теорией ИИ.

Как было показано Нортом, мнение о том, что институты представляют собой прежде всего средства экономии издержек хозяйственной деятельности, поскольку повышают уровень определенности внешней среды и сокращают затраты на поиск информации, ее анализ и т.п., то есть трансакционные издержки как часть общих издержек хозяйствования, является ошибочным, ибо фактически исходит из наивной предпосылки о том, что «естественный отбор» (конкуренция) среди институтов обеспечивает «выживание» тех из них, которые позволяют ресурсам быть использованными с наибольшей эффективностью.

Препятствием к тому, чтобы в числе реально действующих институтов были представлены только те, которые обеспечивают наиболее эффективные условия хозяйствования, служат различные факторы, центральными среди которых являются высокие трансакционные издержки осуществления институциональных изменений: «..в мире нулевых трансакционных издержек одержит верх эффективное решение, способное продуцировать наибольший совокупный доход. Но поскольку трансакционные издержки не являются нулевыми, можно ожидать формирования различных моделей экономического поведения, отражающих различия в том, насколько успешно конкретная институциональная система снижает трансакционные (и трансформационные) издержки. Но почему же упорно существуют сравнительно неэффективные экономики? Что мешает им воспринять институты более эффективных экономик? Если бы институты существовали в рамках нулевых трансакционных издержек, то история не имела бы значения; изменение в соотношении цен или предпочтениях немедленно индуцировало бы реструктуризацию институтов для эффективной адаптации к новым условиям. Но если вопрос состоит в том, каким образом мы пришли к сегодняшним институтам, и если пройденный нами путь ограничивает будущий выбор имеющихся у нас альтернатив, то мы можем утверждать не только то, что история имеет значение, но и то, что устойчивость плохо функционирующих экономик и многовековая дивергентная модель развития происходят из одного корня» .

Как следует из приведенных положений, подход Норта охватывает не только механизмы принятия экономикой и обществом ИИ, но и сторону предложения институтов для их последующего принятия (или не принятия). Многократно повторенное в его книге утверждение о том, что «история имеет значение», является кратким выражением содержания феномена, известного также под названием зависимость от предшествующего развития, ил» pathdependence.

Суть его заключается в том, что конкретный путь развития, пройденный к рассматриваемому моменту времени той или иной экономической системой и определявшийся множеством различных, в том числе случайных, обстоятельств, ограничивает прежде всего возможности выдвижения (или предложения) тех или иных дискретных институциональных альтернатив -- институциональных инноваций, а также и возможности их «вживления» в существующую институциональную среду.

В названной статье показано, что такое расположение клавиш имело случайные причины: на первых пишущих машинках в | верхний ряд были поставлены буквы, которые позволяли коммивояжеру на глазах заинтересовываемых им покупателей напечатать название продаваемого товара -- «typewriter». Хотя к настоящему времени предложены эргономически эффективные расположения букв латинского алфавита, позволяющие ускорить процесс печатания на 20-40%, старая система, раз возникнув, стала воспроизводиться и тогда, когда сама причина уже перестала действовать. Этот пример, относящийся к сфере изменений в технике и технологии, легко обобщается и на случай институциональных инноваций, что и было проделано как Полом Дэвидом, так и другими исследователями, разделившими его объяснение данного феномена. В частности, специально для случая длительного существования неэффективных институтов, проявление зависимости от предшествующего развития в форме так называемых «институциональных ловушек» описано В.М. Полтеровичем.

По его мнению, возникновение институциональных ловушек -- неэффективных устойчивых норм -- обусловлено совместным действием четырех универсальных механизмов:

(а) эффекта координации, который заключается в том, что «чем более последовательно исполняется норма в обществе, тем больший ущерб несет каждый конкретный индивид при отклонении от нее» ;

(б) эффекта обучения, суть которого в том, что «возобладавшая норма с течением времени закрепляется в результате того, что участники обучаются выполнять ее более эффективно и совершенствуют технологию ее реализации, результатом является уменьшение трансакционных издержек, связанных с применением нормы» ;

(в) эффекта сопряжения -- «с течением времени возникшая норма оказывается сопряженной со многими другими правилами, встроенной в систему других норм. Поэтому отказ от следования норме повлечет за собой цепочку других изменений и, следовательно, высокие (сопряженные) трансформационные издержки. Повышая трансформационные издержки, эффект сопряжения так же способствует закреплению нормы» ;

(г) культурная

инерция -- «нежелание агентов менять стереотипы поведения, доказавшие свою жизнеспособность в прошлом».

Институциональные ловушки возникают, когда «вследствие эффекта координации индивид или малая группа проигрывают при отклонении от соответствующего стереотипа поведения, в то время как одновременный переход всех агентов к альтернативной норме позволил бы увеличить общественное благосостояние. Остальные эффекты закрепляют возникшую норму (иногда они могут привести к формированию ловушки, независимо от эффекта координации)» .

Сам Д. Норт в концентрированном виде формулирует основные положения своей теории институциональных изменений следующим образом: «Изменение в соотношении цен приводит одну или обе стороны акта обмена -- политического или экономического -- к выводу о том, что для одной из сторон (или для обеих) было бы выгодно изменить условия соглашения или контракта. Поэтому предпринимаются попытки пересмотреть условия контракта. Но поскольку контракты включены в иерархическую систему правил, пересмотр условий невозможен без изменения иерархически более высокого набора правил (или нарушения некоторых норм поведения). В этом случае та сторона, которая стремится усилить свои переговорные позиции, возможно, захочет затратить ресурсы на изменение правил более высокого уровня. Что же касается норм поведения, то изменение в соотношении цен или изменение вкусов ведет к постепенной эрозии этих норм и их замене другими нормами. С течением времени может сложиться такое положение, когда какое-то правило либо подвергается изменению, либо просто игнорируется, и никто не принуждает к его исполнению. Аналогичным образом обычай или традиция могут претерпеть постепенную эрозию и уступить место другому обычаю или традиции. Это весьма упрощенное изложение может стать более сложным, если включить в анализ такие вопросы, как право установления процедур, «проблема безбилетника», устойчивость поведенческих норм. Но как «опорная конструкция» такое изложение раскрывает некоторые основополагающие характеристики модели институциональных изменений».