Военная история России

С наступлением вечера 29 ноября вооруженные студенты собрались в Лазенковском лесу, а в казармах вооружались полки. В 6 часов вечера Пётр Высоцкий вошел в казарму подхорунжих и сказал:«Братья, час свободы пробил!» Ему отвечали криками: «Да здравствует Польша!»; Высокций во главе 150 подхорунжих напал на казарму гвардейских улан, тогда как 14 заговорщиков двинулись к Бельведеру. Однако в момент, когда они ворвались во дворец, обер-полицмейстер Любовицкий поднял тревогу; Константин Павлович успел бежать в одном халате и спрятаться. Впрочем, эта неудача не оказала влияния на дальнейший ход событий, так как Константин, вместо того чтобы организовать с помощью наличных сил энергичный отпор восставшим, проявлял полную пассивность. Нападение Высоцкого на казарму улан также провалилось; однако вскоре к нему пришли на подмогу 2000 студентов и толпа рабочих; восставшие убили шесть польских генералов, сохранявших верность царю (включая военного министра Гауке). Был взят арсенал. Русские полки были окружены в своих казармах и, не получая ниоткуда приказов, деморализованы. Большинство польских полков колебалось, сдерживаемое своими командирами; командир гвардейских конных егерей Жимирский даже сумел заставить свой полк вести боевые действия против повстанцев в Краковском предместье, а затем с полком присоединился к Константину, ночью покинувшему Варшаву. Константин вызвал к себе русские полки, и к 2 часам ночи Варшава была свободна. После этого восстание разом охватило всю Польшу. Константин, объясня свою пассивность, говорил: «Я не хочу участвовать в этой польской драке», имея в виду, что происходящее - конфликт исключительно между поляками и их королем Николаем. Впоследствии, во время войны, он даже демонстративно проявлял пропольские симпатии). С ним начали переговоры представители польского правительства (Административного совета), в результате чего Константин обязался отпустить бывшие при нем польские войска, не призывать к себе войск Литовского корпуса (подчиненных ему русских войск Литвы и Руси) и уйти за Вислу; поляки, со своей стороны, обещали не тревожить его и снабдить припасами. Константин не просто ушел за Вислу, а вовсе покинул Царство Польское; крепости Модлин и Замостье были сданы полякам, и вся территория Царства Польского была освобождена от русской власти.

На следующий день после начала восстания, 30 ноября, собрался Административный совет, бывший в растерянности: в своем воззвании он определил переворот, как событие «столь же прискорбное, сколь и неожиданное», и пытавшийся делать вид, что управляет от имени Николая. «Николай, король Польский, ведет войну с Николаем, императором всероссийским» - так охарактеризовал обстановку министр финансов Любецкий. В тот же день образовался Патриотический клуб, потребовавший чистки совета. В результате ряд министров был изгнан и заменен новыми: Владиславом Островским, генералом Малаховским и профессором Лелевелем. Генерал Хлопицкий был назначен главнокомандующим.

Сразу же обозначились резкие разногласия между правым и левым крылом движения. Левые склонны были рассматривать польское движение как часть общеевропейского освободительного движения, и были связаны с демократическими кругами во Франции, совершившими Июльскую революцию; они мечтали о общенародном восстании и войне против всех трех монархий, разделивших Польшу, в союзе с революционной Францией. Правые были склонны искать компромисс с Николаем на основе конституции 1815 года. При этом, впрочем, в необходимости возвращения «восьми воеводств» (Литвы и Руси) они также не сомневались. Переворот организовали левые, но по мере присоединения к нему элиты влияние переходило на сторону правых. Правым был и генерал Хлопицкий, назначенный главнокомандующим армии. Впрочем, он пользовался влиянием и среди левых, как соратник Костюшко и Домбровского.

4 декабря было сформировано Временное правительство, из 7 членов, включая Лелевеля и Юлиана Немцевича. Возглавил совет князь Адам Чарторыйский - таким образом, власть перешла к правым. Наиболее деятельных левых лидеров, Заливского и Высоцкого, Хлопицкий удалил из Варшавы, первого - для организации восстания в Литве, второго - капитаном в армию. Он даже пытался отдать под суд подхорунжих. 5 декабря Хлопицкий обвинил правительство в пустых разглагольствованиях и попустительстве насилиям клубов, и провозгласил себя диктатором. При этом он выразил намерение «управлять именем конституционного короля», который как раз тогда (17 декабря) издал манифест к полякам, клеймивший бунтовщиков и их «гнусное предательство», и объявил о мобилизации армии. Сейм, состоявший в большинстве своем из левых, отнял у Хлопицкого диктатуру, однако затем, под давлением общественного мнения (Хлопицкий был крайне популярен, и в нем видели спасителя Польши) - вернул ее, после чего Хлопицкий добился приостановления заседаний сейма. В Петербург были посланы делегаты (Любицкий и Езерский) для переговоров с русским правительством. Польские условия сводились к следующему: возвращение «восьми воеводств»; соблюдение конституции; вотирование налогов палатами; соблюдение гарантий свободы и гласности; гласность заседаний сейма; охрана королевства исключительно собственными войсками.

За исключением первого, эти требования были в рамках Венской конвенции 1815 года, гарантировавшей конституционные права Польши. Николай, однако, не обещал ничего, кроме амнистии. Когда 25 января 1831 года вернувшийся Езерский сообщил об этом сейму, последним немедленно был принят акт о низложении Николая и запрете представителям династии Романовых занимать польский престол. Еще раньше, под впечатлением первых известий о военных приготовлениях России, сейм опять отнял диктатуру у Хлопицкого (который, отлично понимая, что Европа Польшу не поддержит и восстание обречено, категорически настаивавшего на компромиссе с Николаем). Сейм был готов оставить ему командование, но Хлопецкий отказался и от него, заявив, что намерен служить только простым солдатом. 20 января командование было поручено князю Радзивиллу, совершенно лишенному военного опыта

К ноябрю 1830 года, польская армия состояла из 23.800 пехотницев, 6.800 кавалеристов, при 108 орудиях. В результате активных мероприятий правительства (набор рекрутов, зачисление добровольцев, создание отрядов косиньеров, вооруженных поставленных торчком на древок косами) - в марте 1831 г. армия имела 57.924 человека пехоты, 18.272 кавалерии и 3000 волонтеров - всего 79.000 человек при 158 орудиях. В сентябре, к концу восстания, армия насчитывала 80.821 человек. Это почти равнялось выставленной против Польши русской армии. Тем не менее, качество состава армии сильно уступало русскому: в основном это были недавно призванные и неопытные солдаты, в массе которых растворялись ветераны. Особенно уступала польская армия русской в кавалерии и артиллерии.

Для русского правительства польское восстание было неожиданностью; русская армия расположена была частью в западных, частью во внутренних губерниях и имела мирную организацию. Численность всех войск, которые предполагалось употребить против поляков, доходила до 183 тыс. (не считая 13 казачьих полков), но для сосредоточения их требовалось 3--4 месяца. Главнокомандующим назначен был граф Дибич-Забалканский, а начальником полевого штаба -- граф Толь. К началу 1831 г. поляки имели совершенно готовыми около 55 тыс.; с русской же стороны один лишь барон Розен, командир 6-го (Литовского) корпуса, мог сосредоточить около 45 тыс. в Бресте и Белостоке. Благоприятным моментом для наступательных действий Хлопицкий по политическим соображениям не воспользовался, а расположил свои главные силы войск эшелонами по дорогам из Ковна и Брест-Литовска к Варшаве. Отдельные отряды Серавского и Дверницкого стояли между реками Вислой и Пилицей; отряд Козаковского наблюдал Верхнюю Вислу; Дзеконский формировал новые полки в Радоме; в самой Варшаве было под ружьем до 4 тыс. национальной гвардии. Место Хлопицкого во главе армии занял князь Радзивилл.

К февралю 1831 г. сила русской армии возросла до 125,5 тысяч. Надеясь окончить войну сразу, нанеся противнику решительный удар, Дибич не обратил должного внимания на обеспечение войск продовольствием, особенно на надежное устройство перевозочной части, и это вскоре отозвалось для русских крупными затруднениями.

5-6 февраля (24-25 января по старому стилю) главные силы русской армии (I, VI пехотный и III резервный кавалерийский корпуса) несколькими колоннами вступили в пределы Царства Польского, направляясь в пространство между Бугом и Наревом. 5-й резервный кавалерийский корпус Крейца должен была занять Люблинское воеводство, перейти за Вислу, прекратить начавшиеся там вооружения и отвлекать внимание противника. Движение некоторых колонн наших в Августову и Ломже заставило поляков выдвинуть две дивизии к Пултуску и Сероцку, что вполне соответствовало видам Дибича -- разрезать неприятельскую армию и разбить ее по частям. Неожиданно наступившая распутица изменила положение дел. Движение русской армии (8 февраля линии Чижево-Замбров-Ломжа) в принятом направлении признано было невозможным, так как пришлось бы втянуться в лесисто-болотистую полосу между Бугом и Наревом. Вследствие этого Дибич перешел Буг у Нура (11 февраля) и двинулся на Брестское шоссе, против правого крыла поляков. Так как при этой перемене крайняя правая колонна, кн. Шаховского, двигавшаяся к Ломже от Августова, слишком отдалялась от главных сил, то ей предоставлена была полная свобода действий. 14 февраля произошло сражение при Сточеке, где генерал Гейсмар с бригадой конноегерей был разбит отрядом Дверницкого. Это первое сражение войны, оказавшееся удачным для поляков, чрезвычайно подняло их дух. Польская армия заняла позицию при Грохове, прикрывая подступы к Варшаве. 19 февраля началась первая битва - битва при Грохове. Первые атаки русских были отбиты поляками, однако 25 февраля поляки, потерявшие к тому времени командующего (Хлопицкий был ранен), оставили позицию и отступили к Варшаве. Поляки понесли серьезные потери, но и сами нанесли таковые русским (они потеряли 10.000 человек против 8.000 русских, по другим данным 12.000 против 9.400).

На другой день после боя поляки заняли и вооружили укрепления Праги, атаковать которые можно было лишь при пособии осадных средств -- а их у Дибича не было. На место доказавшего свою неспособность князя Радзивилла главнокомандующим польской армией назначен был генерал Скржинецкий. Барон Крейц переправился через Вислу у Пулав и двинулся по направлению к Варшаве, но встречен был отрядом Дверницкого и принужден отступить за Вислу, а затем отошел к Люблину, который по недоразумению был очищен русскими войсками. Дибич оставил действия против Варшавы, приказал войска отступить и расположил их на зимние квартиры по деревням: генерал Гейсмар расположился в Вавре, Розен - в Дембе-Вельке. Скржинецкий вступил в переговоры с Дибичем, оставшиеся впрочем безуспешными.

С другой стороны, сейм принял решение послать войска в другие части Польши для поднятия восстания: корпус Дверницкого - в Подолию и Волынь, корпус Серавского - в Люблинское воеводство. 3 марта Дверницкий (около 6,5 тыс. человек при 12 орудиях) переправился через Вислу у Пулав, опрокинул встреченные им мелкие русские отряды и направился через Красностав на Войсловице. Дибич, получив известие о движении Дверницкого, силы которого в донесениях были очень преувеличены, выслал к Вепржу 3-й резервный кавалерийский корпус и Литовскую гренадерскую бригаду, а потом еще усилил этот отряд, поручив начальство над ним графу Толю. Узнав о его приближении, Дверницкий укрылся в крепости Замостье.

В первых числах марта Висла очистилась от льда, и Дибич начал приготовления к переправе, пунктом для которой намечен был Тырчин. При этом Гейсмар оставался в Вавре, Розен -- в Дембе-Вельке, для наблюдения за поляками. Со своей стороны, начальник польского главного штаба Прондзинский разработал план разгрома русской армии по частям, пока части Гейнца и Розена не соединились с главной армией, и предложил его Скржинецкому. Скржинецкий, потратив две недели на размышление, принял его. В ночь на 31 марта 40-тысячная армия поляков скрытно перешли через мост, соединявший Варшаву с Прагой, напала у Вавра на Гейсмара и рассеяли менее чем в течение часа, взяв два знамени, две пушки и 2000 человек пленными. Затем поляки направились к Дембе-Вельке, и атаковали Розена. Его левый фланг был совершенно уничтожен блестящей атакой польской кавалерии, предводительствуемой Скржинецким; правый сумел отступить; сам Розен едва не попал в плен; 1 апреля поляки настигли его у Калушина и отняли два знамени. Медлительность Скроженицкого, которого Прондзинский тщетно уговаривал немедленно напасть на Дибича, привела к тому, что Розен успел получить сильные подкрепления. Тем не менее, 10 апреля при Игане Розен был вновь разбит, потеряв 1000 человек выбывшими из строя и 2000 пленными. Всего в этой кампании русская армия потеряла 16.000 человек, 10 знамен и 30 пушек. Розен отступил за реку Костржин; поляки остановились у Калушина. Известие об этих событиях сорвали поход Дибича на Варшаву, заставив его предпринять обратное движение. 11 апреля он вступил в г. Сельце и соединился с Розеном.

В то время, как под Варшавой шли регулярные бои, на Волыни в Подолии и Литве (с Белоруссией) разворачивалась партизанская война. С русской стороны в Литве находилась лишь одна слабая дивизия (3200 чел.) в Вильне; гарнизоны в прочих городах были ничтожны и состояли преимущественно из инвалидных команд. Вследствие этого направлены были Дибичем в Литву необходимые подкрепления. Между тем отряд Серавского, находившийся на левом берегу Верхней Вислы, переправился на правый берег; Крейц нанес ему несколько поражений и принудил отступить в Казимерж.

Дверницкий, с своей стороны, выступил из Замостья и успел проникнуть в пределы Волыни, но там был встречен русским отрядом Ридигера и после боев у Боремля и Люлинской корчмы вынужден был уйти в Австрию, где войска его были обезоружены.

Устроив продовольственную часть и приняв меры к охранению тыла, Дибич 24 апреля снова начал наступление, но скоро остановился для подготовки к выполнению нового плана действий, указанного ему самим императором. 9 мая отряд Хршановского, двинутый на помощь Дворницкому, был близ Любартова атакован Крейцом, но успел отступить в Замостье. В то же время Дибичу было донесено, что Скржинецкий намерен 12 мая атаковать левый фланг русских и направиться на Седльце. Для упреждения противника Дибич сам двинулся вперед и оттеснил поляков до Янова, а на другой день узнал, что они отступили к самой Праге. Во время 4-недельного пребывания русской армии у Седльца под влиянием бездействия и дурных гигиенических условий в ее среде быстро развилась холера, в апреле было уже около 5 тыс. больных. Между тем Скржинецкий поставил своей целью атаковать гвардию, которая под командованием генерала Бистрома и великого князя Михаила Павловича была расположена между Бугом и Наревом, в деревнях вокруг Остроленки.

Силы ее насчитывали 27 тысяч человек, и Скржинецкий, стремился не допустить ее соединения с Дибичем. Выслав 8.000 к Седльце с целью остановить и задержать Дибича, он сам с 40 тысячами двинулся против гвардии. Великий князь и Бистром начали спешное отступление. В интервал между гвардией и Дибичем был выслан отряд Хлаповского для подания помощи литовским повстанцам. Немедленно атаковать гвардию Скржинецкий не решился, а счел нужным сначала овладеть Остроленкой, занятой отрядом Сакена, чтобы обеспечить себе путь отступления. 18 мая он двинулся туда с одной дивизией, но Сакен уже успел отступить на Ломжу. Для преследования его направлена была дивизия Гелгуда, которая, двинувшись к Мясткову, очутилась почти в тылу у гвардии. Так как в это же время Лубенский занял Нур, то великий князь Михаил Павлович 31 мая отступил на Белосток и расположился у дер. Жолтки, за Наревом. Попытки поляков форсировать переправы на этой реке не имели успеха. Между тем Дибич долго не верил наступлению неприятеля против гвардии и убедился в том, лишь получив известие о занятии Нура сильным польским отрядом. 12 мая русский авангард вытеснил из Нура отряд Лубенского, который отступил к Замброву и соединился с главными силами поляков. Скржинецкий, узнав о приближении Дибича, стал поспешно отступать, преследуемый русскими войсками. 26 мая последовал горячий бой под Остроленкой; польская армия имевшая 40.000 против 70.000 русских, была разбита.

На военном совете, собранном Скржинецким, решено было отступить к Варшаве, а Гелгуду дано было приказание идти в Литву для поддержки тамошних повстанцев. 20 мая армия наша была расположена между Пултуском, Голыминым и Маковом. На соединение с ней приказано было идти корпусу Крейца и войскам, оставленным на Брестском шоссе; в Люблинское воеводство вступили войска Ридигера. Между тем, Николай, раздраженный затягиванием войны, послал к Дибичу графа Орлова с предложением подать в отставку. «Я сделаю это завтра» - заявил Дибич 9 июня На следующий день он заболел холерой и вскоре скончалося. Начальство над армией впредь до назначения нового главнокомандующего принял граф Толь.

Между тем отряд Гелгуда (до 12 тыс.) прошел в Литву, и силы его по соединении с Хлаповским и отрядами повстанцев возросли почти вдвое. Остен-Сакен отступил к Вильне, где численность русских войск по прибытии подкреплений также дошла до 24 тыс. 7 июня Гелгуд атаковал расположенные у Вильны русские войска, но был разбит и, преследуемый частями русской резервной армии, должен был уйти в прусские пределы. Из всех польских войск, вторгнувшихся в Литву, один лишь отряд Дембинского (3800 чел.) сумел возвратиться в Польшу.

На Волыни восстание тоже потерпело полную неудачу и совершенно прекратилось после того, как большой отряд (около 5,5 тыс.), предводимый Колышко, был разбит войсками генерала Рота под Дашевым, а затем у д. Майданек. Главная польская армия после сражения при Остроленке собралась у Праги. После продолжительного бездействия Скржинецкий решился оперировать одновременно против Ридигера в Люблинском воеводстве и против Крейца, находившегося еще у Седльца; но когда 5 июня граф Толь произвел демонстрацию переправы через Буг между Сероцком и Зегржем, то Скржинецкий отозвал назад высланные им отряды.

25 июня новый главнокомандующий, граф Паскевич, прибыл к главной русской армии, силы которой в это время доходили до 50 тыс.; кроме того, ожидалось прибытие на Брестское шоссе отряда ген. Муравьева (14 тыс.). Поляки к этому времени стянули около Варшавы до 40 тыс. чел. Для усиления средств борьбы с русскими объявлено было поголовное ополчение; но мера эта не дала ожидавшихся результатов. Пунктом переправы через Вислу Паскевичем избран был Осек, близ прусской границы. Скржинецкий хотя и знал о движении Паскевича, но ограничился высылкой вслед за ним части своих войск, да и ту скоро вернул, решившись двинуться против отряда, оставленного на Брестском шоссе для демонстрации против Праги и Модлина. 1 июля началось устройство мостов у Осека, а между 4-м и 8-м совершилась самая переправа русской армии.

Между тем Скржинецкий, не сумев уничтожить стоявшего на Брестском шоссе отряда Головина, отвлекшего на себя значительные силы), возвратился в Варшаву и, уступая общественному мнению, решился выступить со всеми силами к Сохачеву и там дать русским сражение.

Рекогносцировка, произведенная 3 августа, показала, что русская армия находится уже у Ловича. Опасаясь, чтобы Паскевич не достиг Варшавы прямым движением на Болимов, Скржинецкий 4 августа направился к этому пункту и занял Неборов. 5 августа поляки были оттеснены за р. Равку. В таком положении обе армии оставались до середины месяца. За это время Скржинецкий был сменен, и на его место временно назначен Дембинский, отодвинувший свои войска к Варшаве.

Известия о поражениях армии вызвали волнения среди населения Варшавы. Первый мятеж возник 20 июня, при известии о поражении, которое потерпел генерал Янковский; под давлением толпы, власти приказали арестовать Янковского, его зятя генерала Бутковского, еще несколько генералов и полковников, камергера Феншау (служившего шпионом у Константина) и жену русского генерала Базунова. Арестованные были помещены в Королевский Замок. При известии о переходе русских через Вислу, волнения вспыхнули вновь. Скржинецкий подал в отставку, и Варшава осталась без власти. 15 августа толпа ворвалась в Замок и убила содержавшихся там арестантов (включая генеральшу Базунову), а затем стала избивать арестантов по тюрьмам. Всего было убито 33 человека. На следующий день генерал Круковецкий объявил себя комендантом города, рассеял толпу с помощью войск, закрыл помещение Патриотического общества и начал следствие. Правительство подало в отставку. Сейм назначил главнокомандующим Дембинского, но затем сменил и его по обвинению в диктаторских поползновениях и вновь назначил Круковецкого, который повесил четверых участников беспорядков.

19 августа началось обложение Варшавы. Со стороны Воли против города были расположены главные силы русских, со стороны Праги - корпус Розена, которому Паскевич приказал попытаться овладеть Прагой с помощью внезапного нападения. Дембинский был заменен Малаховским. В польском лагере был созван военный совет, на котором Круковецкий предложил дать перед Волей битву всеми наличными силами, Уминский - ограничиться защитой города, Дембинский - прорываться в Литву. Было принято предложение Уминского. Одновременно конный отряд Лубенского с 3000 человек был послан в Плоцкое воеводство,чтобы собрать там запасы и угрожать мостам у Осека, а корпус Раморино с 20.000 - на левый берег против Розена.

С русской стороны ген. Ридигер, находившийся в Люблинском воеводстве, 6-7 августа переправился со своим отрядом (до 12,5 тыс., при 42 орудиях) через Верхнюю Вислу, занял Радом и для подкрепления главных сил 30 августа выслал к Надаржину 10-ю пехотную дивизию. По присоединении к русской главной армии подкреплений силы ее возросли до 86 тыс.; в польских войсках, оборонявших Варшаву, считалось до 35 тыс. В то же время Раморино оттеснил Розена к Бресту (31 августа), но, получив двукратное приказание не удаляться от Варшавы, отошел к Мендзыржецу, а Розен, следуя за ним, занял Белу.

С запада Варшава была защищена двумя линиями укреплений: первая представляла собой ряд редутов в 600 метрах от городского рва, тянувшихся от укрепленного предместья Чисте до деревни Мокотов; вторая, в километре от первой - опиралась на форт Воля и укрепленную деревню Раковец. Первую линию защищал Генрих Дембинский, вторую - Юзеф Бем. Граф Ян Круковецкий, видя опасность положения, вступил в переговоры с Паскевичем. Последний предложил некоторые гарантии и амнистию, которая не распространялась, однако, на поляков «восьми воеводств». Наоборот, Круковецкий по-прежнему выставлял требование возвращения Литвы и Руси, заявив, что поляки «взялись за оружие для завоевания независимости в тех границах, которые некогда отделяли их от России».

Всего в его распоряжении было 50.000 человек, из них 15.000 национальной гвардии; Паскевич имел 78.000 при 400 орудиях.

На рассвете 6 сентября после ожесточенного артиллерийского обстрела русская пехота пошла в атаку и взяла в штыки редуты первой линии. Дольше всех сопротивлялась Воля, командир которой, генерал Совинский, на предложение сдаться ответил: «Одно из ваших ядер оторвало мне ногу под Бородиным, и я теперь не могу сделать ни шага назад». Он был убит в ожесточенном штурме; Высоцкий был ранен и попал в плен. Дембинский и Круковецкий предприняли вылазку, пытаясь вернуть первую линию, но были отбиты. Паскевич устроил свою ставку в Воле, и на протяжении ночи бомбардировал вторую линию; польская артиллерия отвечала слабо, за нехваткой зарядов. В 3 часа утра в Волю явился Прондзинский с письмом Круковецкого, в котором содержалось изъявление покорности «законному государю». Но когда Паскевич потребовал безусловного подчинения, Прондзинский заявил, что это слишком унизительно и он не имеет на то полномочий от сейма. В Варшаве собрался сейм, который однако обрушился на Круковецкого и правительство с обвинениями в измене. В половине второго Паскевич возобновил бомбардировку. Русская армия, построившись тремя колоннами, начала приступ. Штыковая контратака поляков была отбита картечью. В 4 часа русские с музыкой атаковали укрепления и взяли их. Сам Паскевич был при этом ранен в руку. После этого вновь явился Прондзинский с письмом Круковецкого, заявившего, что получил полномочия на подписание капитуляции. Паскевич послал в Варшаву своего адъютанта Берга, который наконец и принял капитуляцию у Круковецкого. Однако сейм не утвердил ее, предложив другие условия. Круковецкий вышел из членов правительства и, пользуясь тем, что капитуляция не была утверждена, вывел за Вислу 32.000 человек армии, сказав депутатам: «спасайте Варшаву - мое дело спасти армию». Утром 8 сентября русские вступили в Варшаву через октрытые ворота, и Паскевич написал царю: «Варшава у ног Вашего Величества».

Остатки армии Круковецкого отступили к Плоцку. Узнав, что польская армия отвергла капитуляцию, Паскевич выслал для переговоров в Модлин Берга, с тем чтобы дать время Розену и Ридигеру покончить с Раморино и Рожнецким. Раморино вопреки приказанию Малаховского присоединиться к главной польской армии ушел за Верхнюю Вислу, войсками Ридигера был оттеснен в Галицию и сдался австрийцам. Рожнецкий отступил в вольный город Краков; остатки основной армии в 20.000 человек под начальством Рыбинского к началу октября перешли в Пруссию и там были разоружены. Оставались только гарнизоны Модлина и Замостья, всего около 10 тысяч человек. Модлин сдался 8 октября, Замостье -- 21 октября.

26 февраля 1832 г. -- явился в свет «Органический статут», согласно которому Польское Царство объявлялось частью России, упразднились сейм и польское войско. Старое административное деление на воеводства было заменено делением на губернии. Фактически это означало принятие курса на превращение Царства Польского в русскую провинцию -- на территорию Королевства распространялись действовавшие во всей России монетная система, система мер и весов.

Во всем мире, за исключением России, восстание было встречено с большим сочувствием. Французский поэт Казимир Делавинь немедленно после известий о нем написал стихотворение «Варшавянка», которое было немедленно переведено в Польше, положено на музыку и стало одним из самых известных польских патриотических гимнов. В России, большая часть общества оказалась настроена против поляков; подавление восстание приветствует в своих стихах, написанных летом 1831 года, А. С. Пушкина («Перед гробницею святой…», «Клеветникам России»,«Бородинская годовщина»), а также Тютчев.

*«Перед гробницею святой…». Здесь поэт восхваляет Кутузова и высказывает уверенность в том, что он бы быстро подавил восстание.

*«Клеветникам России» (написано 26 августа, напечатано уже после взятия Варшавы). Поводом к этому стихотворению послужили выступления во Французской палате депутатов с требованиями оказать помощь польскому народу. Поэт утверждает, что восстание -- это дело «семейное», и другие державы не должны выступать по поводу него. Вот что писал Пушкин 1 июля 1831 году Вяземскому: «…их надобно задушить и наша медленность мучительна. Для нас мятеж Польши есть дело семейственное, старинная, наследственная распря, мы не можем судить ее по впечатлениям европейским, каков бы ни был впрочем наш образ мыслей…» Вяземский, бывший тогда ещё либералом, был в ужасе от «Клеветникам России». В то же время существовало множество людей, восхищавшихся этим стихотворением. П. Я. Чаадаев писал Пушкину 18 сентября 1831 г.: «Вот вы, наконец, национальный поэт; вы, наконец, нашли ваше призвание. Я не могу передать вам удовлетворение, которое вы дали мне испытать. Мне хочется сказать вам: вот, наконец, явился Дант».

*«Бородинская годовщина» (написано 5 сентября). В этом стихотворении Пушкин напоминает «народным витиям» - т.е. франузским демократам, требовавшим выступления в поддержку Польши - а также участникам русско-польских военных действий о традициях русских воинов, которые могут и должны служить гарантией добрых отношений:

В боренье падший невредим;

Врагов мы в прахе не топтали;

Мы не напомним ныне им

Того, что старые скрижали

Хранят в преданиях немых;

Мы не сожжем Варшавы их;

Они народной Немезиды

Не узрят гневного лица

И не услышат песнь обиды

От лиры русского певца. Одновременно Пушкин выражает удовлетворение гибелью Польши:

Уж Польша вас не поведет -

Через ее шагнете кости!

Только 14 сентября Вяземский ознакомился со стихотворением. В тот день он записал в дневнике: «Будь у нас гласность печати, никогда бы Жуковский не подумал бы, Пушкин не осмелился бы воспеть победы Паскевича... Курам на смех быть вне себя от изумления, видя, что льву удалось, наконец, наложить лапу на мышь... И что за святотатство сближать Бородино с Варшавою. Россия вопиет против этого беззакония...».

Ты просвещением свой разум осветил,

Ты правды лик увидел,

И нежно чуждые народы возлюбил,

И мудро свой возненавидел.

Когда безмолвная Варшава поднялась,

И бунтом опьянела,

И смертная борьба началась,

При клике «Польска не згинела!» --

Ты руки потирал от наших неудач,

С лукавым смехом слушал вести,

Когда бежали вскачь,

И гибло знамя нашей чести.

Варшавы бунт

в дыме.

Поникнул ты главой и горько возрыдал,

Как жид о Иерусалиме.

Вооруженному восстанию 1863--1864 годов предшествовал довольно длинный период подготовительный, или манифестационный. Не прерывавшаяся с 1831 деятельность Польской эмиграции держала все Царство Польское в постоянном напряжении, но железный режим наместника князя Паскевича не допускал серьезных осложнений. После его смерти (1856) в короткое время сменился ряд наместников: князь Горчаков, Сухозанет, граф Ламберт, граф Лидерс, выбор которых не был удачным.

В 1861--1862 гг. на территориях прежней Речи Посполитой, отошедших к России, усилились требования аграрных реформ, демократизации и независимости. Радикальные демократические и патриотические группировки (так называемые «красные») выступали за открытую вооружённую борьбу и готовили восстание. Начало подготовки к восстанию приурочивают обыкновенно к 1859 году, так как война Франции с Австрией подала полякам будто бы надежду, что после Италии Наполеон III захочет освободить и Польшу. Несомненно, однако, что первый приступ к организации восстания относится еще к 1857 году, совпадая с основанием Сельскохозяйственного общества, возглавлявшегося графом Анджеем Замойским и возвращением из Сибири в силу амнистии ссыльных поляков.

В конце 1862 конспиративная организация, готовившая восстание, охватывала около 20--25 тысяч членов и планировала вооружённое восстание на весну 1863. С лета 1862 заговором руководил Центральный национальный комитет (ЦНК, польск. Centralny Komitet Narodowy), основанный в октябре 1861 во главе с Ярославом Домбровским. Повсеместно организовались революционные кружки по системе троек, которые в совокупности должны были составить громадный и тесно сплоченный организм. Каждый рядовой член кружка знал только двоих участников и десятника, чем значительно затруднялось раскрытие заговора.

Более умеренные группировки «белых» объединяли аристократию, помещиков, зажиточное мещанство. Программа «белых» отличалась от программы «красных» главным образом тем, что освобождение крестьян от крепостной зависимости предусматривало высокие компенсации, национально-освободительное восстание откладывалось на отдалённый срок.

Начало волнений относится к периоду наместничества князя Горчакова. Первой открытой манифестацией считают обыкновенно состоявшиеся 10 июля 1860 торжественные похороны вдовы генерала Совинского, погибшего при защите Варшавы во время восстания 1830-1831 года. Сами похороны прошли спокойно, но после них польские студенты и городская беднота отправились на соседнее православное кладбище, где стали плевать на могилы и рвать посаженные там цветы.

Началась кампания против развлечений: в домах где проводились балы выбивали стекла, появлявшимся в дорогих нарядах женщинам мальчишки резали платья. С магазинов срывали вывески, написанные по русски и на любом другом языке кроме польского. Русские жители Варшавы были завалены письмами с угрозами.

Более значительны были манифестации, которыми были ознаменованы годовщина первого восстания (17 ноября) и особенно годовщина Гроховского сражения (25 февраля 1861). 15 февраля (27 февраля) 1861 во время очередной демонстрации при столкновении войск с толпой было убито 5 чел.

Сначала правительство надеялось водворить порядок примирительной политикой и реформами. В марте было распущено Сельскохозяйственное общество, которое стало центром сбора радикалов. 14(26) марта вышел указ Александра II о восстановлении Государственного совета Царства Польского и учреждении органов самоуправления в Польше.

2 октября (14 октября) 1861 новый наместник Ламберт, вступивший на этот пост после смерти Горчакова объявил в Царстве Польском осадное положение. Однако уже через два месяца Ламберт подал в отставку, после того как у него произошел конфликт с генералом Герштенцвейгом, в результате которого тот застрелился.

На должность наместника был назначен генерал Лидерс. В июне 1862 на него было совершено покушение. В то время как он прогуливался в парке, неизвестный выстрелил в него сзади из пистолета. Пуля пробила ему шею, челюсть и щеку, но Лидерс остался жив.

После этого наместником царства польского был назначен великий князь Константин Николаевич, человек пользовавшийся доверием императора и либерально настроенный. Маркиз Велёпольский был назначен при нем начальником гражданской части в царстве и вице-председателем государственного совета. Однако вскоре после приезда Константина Николаевича в Варшаву на него было совершено покушение. Портной-подмастерье Людовик Ярошинский выстрелил в него в упор из пистолета вечером 21 июня (4 июля) 1862, когда он выходил из театра, однако он был только легко ранен.

Было два покушения и на Велёпольского (26 июля и 3 августа).

Возглавлявший администрацию в Царстве Польском маркиз Александр Велёпольский знал о набиравших силу национально-освободительных и реформаторских движениях и, рассчитывая на союз с «белыми» и умиротворение общественности, провёл ряд либеральных реформ (замена барщины чиншем, равноправие евреев, преобразования в школе). С другой стороны, для того, чтобы изолировать молодёжь и ликвидировать кадры повстанческой организации, он выступил инициатором рекрутского набора в января 1863. С целью изолировать опасные элементы в списки было включено 12 тысяч человек, подозреваемых в принадлежности к патриотическим организациям.

Объявление рекрутского набора послужило сигналом к открытому восстанию, которое продолжалось 16 месяцев. Уклонившиеся от набора вышли из Варшавы и составили первые повстанческие отряды.

Общее заведование восстанием приняло на себя так называемое временное национальное правительство, преобразовавшееся из Центрального народного комитета. В состав жонда (польск. rz№d -- правительство) вошли председатель Бобровский и члены Авейде, Майковский, ксендз Микошевский и Яновский (первый состав). Правительство, возглавляемое Стефаном Бобровским, издало манифест и декреты, провозглашавшие крестьян собственниками их наделов при последующей компенсации помещикам за счёт государства и гарантировавшие безземельным участникам восстания небольшой земельный надел из национальных фондов.

Днем вооруженного восстания назначено было 10 (22) января. В этот день в разных местах отдельные отряды сделали вооруженные нападения на русские гарнизоны; всех нападений насчитывают около 15 (более крупные -- в Плоцке, Кельцах, Луков, Куров, мст. Ломазы и Россош). Вследствие плохого вооружения польских отрядов и разрозненности действий эти первые стычки были незначительны. Русским войскам дано было приказание стянуться в важнейшие стратегические пункты; позже это распоряжение было отменено и начальникам отдельных отрядов предоставлено было поступать сообразно с местными условиями.

27 января (8 февраля) 1863 в Петербурге была подписана Конвенция Альвенслебена -- соглашение между Россией и Пруссией о взаимной помощи против польских повстанцев.

Между тем начали появляться во множестве новые повстанческие отряды, а старые не переставали пополняться; восстание охватывало новые районы; в повстанческих отрядах установлялась правильная военная организация. Было восстановлено военное положение, отменённое в конце 1862 года. Царство Польское было разделено на военнные отделы: Плоцкий (г.-л. Семека), Люблинский (г.-л. Хрущов), Радомский (г.-л. Ушаков), Калишский (г.-л. Бруннер), Варшавский, и для охраны сообщений особые отделы Варшавско-Венской, Варшавско-Бромбергской и Варшавско-Петербургской железных дорог. Начальникам отделов было предоставлено право судить захваченных с оружием в руках полевым военным судом и приводить в исполнение смертные приговоры. Войскам было приказано сосредоточиться в самостоятельные отряды из всех родов войск и выслать подвижные колонны для уничтожения и рассеяния шаек. Отряды стянулись к 20 января, но эта мера оказалась неудачной; оставили много уездных городов и фабричных центров без войск, а меж тем в них развилась сильная пропаганда, на заводах прекратили работу и стали выделывать оружие и формировать отряды.

Людвик Мерославский, возведенный парижским центральным комитетом в звание диктатора, из Познани перешёл границу у Крживосондза с секретарем Куржиной и 12 офицерами-авантюристами различных наций. К ним присоединились 100 человек учащейся молодёжи из Варшавы и ближайшие мелкие отряды повстанцев, всего собралось 400-500 чел. 7 февраля эта группа столкнулась на опушке Крживосондзского леса с отрядом полковника Шильдер-Шульднера (3,5 роты, 60 казаков и 50 чел. пограничной стражи), легко рассеявшего этот отряд повстанцев. Мерославский с остатками отряда ушел и 8 февраля соединился с Меленецким в деревне Троячек. Группа заняла опушку леса у Троячека, где и была разбита Шильдер-Шульднером. Мерославский бежал в Париж.

Между тем, в это время приобрёл известность Мариан Лангевич. Увидев недостатки своей повстанческой группы он решил заняться её организацией и потому ушёл в Вонхоцк в густой лес, где собрал и организовал более 3 тыс. человек с 5 пушками. Из Радома выступил 20 января против Лангевича отряд г.-м. Марка. 22 января он занял вонхоцк, откуда Лангевич заблаговременно отступил в Свентокржижские горы. Марк, потеряв с ним соприкосновение, вернулся 24 января в Радом. Лангевич стал лагерем у деревни Слупя-Нова и монастыря Святого Креста. Здесь он пополнил группу новыми охотниками.

30 января из Келец против Лангевича выступил отряд полковника Ченгеры и после тяжелого 40-километрового ночного перехода 31 января атаковал и разбил его. Лангевичу, однако, удалось ускользнуть от преследований. Не найдя поддержки в Сандомирском уезде, Лангевич отошел к Малогоще. На пути к нему присоединились остатки групп Куровского, Франковского и некоторых других, а в самой Малогоще группа Езиоранского. Отряд Лангевича дошел до 5 тысяч. Утром 12 февраля Лангевичу сообщили, что русские наступают со всех сторон. В результате боя под Малогощем совместной атакой отряд Лангевича был разбит и рассеян, потеряв 2600 человек (большей частью разбежавшимися). Отступив к Пясковой Скале, замку гр. Мышковского, Лангевич 20 февраля был выбит и оттуда. 22 он пришел в Гощу. Узнав о намерении русских идти в Гощу из Мехова, Лангевич 4 февраля дошел до Хробержа, откуда стал уходить в Гроховиски под натиском отряда Ченгеры. 7 марта он переправился через Ниду и сжег за собой мост. Затем часть повстанцев ушла за Вислу, а часть пересекла австрийскую границу. Лангевич был арестован австрийцами.

После него высшее наблюдение за действиями отдельных отрядов снова перешло к жонду в новом составе: Оскар Авейде (администрация и секретариат), Кароль Рупрехт (финансы), Агатон Гиллер, Эдвард Сивинский (пресса) и Юзеф Каетан Яновский (военная часть). Новый жонд народовы, испросив благословение Папы, установил контроль в сборе и расходовании пожертвований, позаботился о выдаче повстанцам хорошего вооружения и одежды. Восстание приняло форму партизанской войны; отдельные отряды имели несколько успешных стычек с русскими войсками. В то же время жонд издал декрет о наделе крестьян землей и назначил князя Владислава Чарторыйского главным своим заграничным агентом (отдельные агентуры существовали во всех важнейших европейских городах). Вскоре после прибытия в Варшаву графа Берга (24 марта) жонд снова переформировался, причем от старого состава остались Авейде и Яновский, а вновь вошли Маевский (администрация и финансы), Голембергский (военные дела и заграничные сношения) и Кржеминский (пресса). Этот состав организовал департаменты для заведования определенными отраслями дел, учредил поверочную комиссию по раскладке податей, завел народовую стражу и т. д. Была также мысль организовать хотя бы небольшой флот, чтобы заставить европейские державы, по одному из принципов международного права, признать Польшу воюющей стороной; но после одной неудачной попытки эта мысль была оставлена.

В Юго-Западном крае в конце апреля появились группы повстанцев в Волынской губернии, перешедшие из Галиции, а затем в Киевской губернии, особенно в Васильковском уезде, в имении графов Браницких. В Подольской губернии восстания не было, главным образом вследствие ее безлесья. В Киевском округе было русских войск до 45 тысяч. Этого оказалось не только достаточным для подавления восстания в пределах округа, но даже для помощи в сопредельных частях Люблинской и Гродненской губерний.

Местное население (украинцы) приняло самое деятельное участие в истреблении шаек. Главной и наиболее многочисленной группой повстанцев оказалась Ружицкого, сосредоточившаяся близ м. Полонного в Волынской губернии. После поражений у сс. Мирополь (5 мая) и Миньковцы (10-го) остатки группы в ночь на 17-е перешли в Галицию, где сдались австрийцам. Последующие попытки сильных галицийских отрядов повстанцев вторгнуться в Волынскую губернию у м. Радзивилов (19 июня) и у Жджар (20 октября) окончились неудачно. вообще, восстание было подавлено здесь быстро. Со времени первого появления повстанческих групп (26 и 27 апреля) в киевской губернии через 8 дней, а в Волынской через 20 дней не осталось ни одного вооружённого повстанца.

C началом войны Литовский Провинциальный Комитет (ЛПК)был преобразован во Временный Провинциальный Коммитет Литвы и Беларуси во главе с Кастусем Калиновским (Кастусь Каліноўскі). Первым манифестом этого правительства был пересказ варшавского комитета (20.1(1.2).1863). Варшавское правительство сместило с руководства Временного Провинциального Коммитета Литвы и Беларуси (27.2(11.3).1863) и передал власть виленскому комитету "белых", который стал называться "Отделом управления правинциями Литвы (Аддзел кіраўніцтва правінцыямі Літвы)". Военные силы в "Северо-западном" крае царские силы оценивали в 68--77 тыс.ч., однако вооружение и военная выучка восставших не соответствовали уровня российских войск. Значительную часть повстанцев составляли католики, представители более зажиточной части крестьянства, дворянства (шляхты), пробеларуски и пропольски настроенной части общества. Боевые дествия начались 19.4.1863. Уже 9.5.1863 состоялся крупный бой под Юравичами (Червеньский район), так же заметными были бои под Азерцами (Слуцкий район) 21.4.1863, под Таракановкой (Лагойский район) 27.4.1863, под Петровичами (Смолявичский район) 28.4.1863, под Лядами (Лядамі) (Стародорожский район) 30.4.1863, под Падберезьем (Падбярэззем) (Борисовский район) 7.5.1863, под Владыками (Уладыкамі) 16.5.1863, под Ижай (Іжай) (Вилейский район) 24.5.1863.

В июне-июле 1863-го в результате репрессий Муравьева (за что он в народе получил прозвище Муравьев-вешальник) поддержка восстания со стороны помещиков Литвы и Беларуси уменьшилась. Тогда в состав Виленского комитета вернулся К.Калиновский, а 31.7.1863 возглавил его. 22 августа Калиновскому были пераданы полномочия камисара варшавскага правительства в Вильне. Таким образом, в руках Калиновского была сконцентрирована вся полнота власти в павстанческой организации на землях Литвы и Беларуси. На важнейшыя должности Калиновский поставил своих одномышленников -- так, В. Врублевский стал военным начальником Гродненского ваеводства, И. Ямант -- камисаром в Минске, А. Мацкевич -- военным организатором Вооруженных сил Ковенского ваеводства.

Однако, и новому составу руководства не удалось добиться перелома в ваенных действиях. К началу сентября 1863 восстание в литовско-беларуских губернях было практически задушено.

После поражения в военных действиях в 1863 восставшие перешли к партизанской борьбе. В дальнейшем борьба перашла в сферу общественного неподчинения и административных репресий, продолжавшихся еще достаточно долгое время после восстания.

Разгар военных действий падает на лето 1863 г. Отдельных столкновений, по официальным донесениям, было в 1863 г. -- 547, в 1864 г. -- 84, всего 631. Несмотря на отдельные неудачи (бой под Жиржином), общий перевес остался на стороне русских войск. 11 февраля 1864 г. рассеян последний более крупный отряд (Босака); последняя группа (ксендза Бжуска) просуществовала до половины апреля 1864 г. Количество русских войск в крае доходило (в июне 1863 г.) до 164 тыс. 24 июля (5 августа) казнены были члены жонда последнего состава (Траугутт, Рафал Краевский, Юзеф Точиский и Ян Езёранский). Последние политические казни последовали в феврале 1865 года (Александр Вашковский і Эмануель Шафарчик). По войсковым послужным спискам начало кампании показано 5 января 1863 г., окончание -- 1 мая 1864 г. (для Августовской губ. -- 23 ноября). В Литве манифестационный период восстания, притом в гораздо менее резкой форме, начался несколько позже, чем в Царстве Польском (в Вильне -- в мае 1861 г.). 8 февраля 1863 года Виленская и Гродненская губкрния объявлены были генерал-губернатором Назимовым на военном положении.

По официальным данным, мятежники потеряли около 30 тыс. чел. Потеря русских определяется в 3343 чел. (из них 2169 чел. раненых). Повешенных повстанцами насчитывают ок. 2 тыс. чел. Все эти цифры -- крайне неточные и спорные. После 1863 г., как и после 1831 г., множество поляков переселилось за границу. Эти эмигранты новой формации некоторое время продолжали деятельность в духе старой эмиграции, но в гораздо меньших размерах; скоро эта деятельность почти затихает.

Восстание ускорило проведение крестьянской реформы, при этом на более выгодных для крестьян условиях, чем в остальной России. Власти предприняли меры по развитию начальной школы в Литве и Белоруссии, рассчитывая, что просвещение крестьянства в русском православном духе повлечёт политико-культурную переориентацию населения.

За причастность к восстанию было казнено 128 человек; 12500 было выслано в другие местности (часть из них впоследствии подняла Кругобайкальское восстание 1866 года), 800 отправлено на каторгу. Учитывая, что следствием установлено участие в восстании около 77000 человек, можно констатировать, что всего подверглось наказанию менее 1/5 участников восстания.

Эти цифры показывают, что правительство не проявляло к восставшим той особенной жестокости, о которой в последствии станет говорить советская историография. Массовые репрессии затронули семьи причастных к восстанию, высылаемых в центральные губернии России. Кроме того, в Литве и Белоруссии было запрещено занимать государственные должности (в частности, учителей в школах и гимназиях) лицам католического вероисповедания, поэтому поляки и литовцы вынуждены были обосноваться в центральных губерниях России. Среди потомков таких ссыльных и переселенцев -- композитор Дмитрий Шостакович и писатель Александр Грин. В 1864 Михаил Муравьёв (за репрессии в отношении населения в народе его именовали Муравьев-вешальник), генерал-губернатор Литвы, ввёл запрет на использование латинского алфавита и печатные тексты на литовском языке. Литовские книги продолжали печататься за границей, в Восточной Пруссии и в Соединённых Штатах Америки. Ввозимые в страну, несмотря на суровые судебные приговоры, книги помогали росту национального чувства, что в 1904 привело к отмене запрета.

Советско-польская война (польск. wojna polsko-bolszewicka (wojna polsko-rosyjska), укр. Польсько-радянська війна) -- вооружённый конфликт между Польшей и Украинской Народной Республикой с одной стороны и Советской Россией и Советской Украиной с другой на территории распавшейся Российской империи -- России, Белоруссии, Латвии, Литвы, Польши и Украины в 1919-1921 годах во время Гражданской войны в России. В современной польской историографии имеет название «Польско-Большевистская война».

Основные территории, за обладание которыми велась война, до середины XIV века представляли собой различные древнерусские княжества. После периода междоусобных войн и татаро-монгольского нашествия 1240 года они стали объектами экспансии Литвы и Польши. В первой половине XIV века Киев, Поднепровье, междуречье Припяти и Западной Двины вошли в состав Великого княжества Литовского, а в 1352 году земли Галицко-волынского княжества были разделены между Польшей и Литвой. В 1569 году, согласно Люблинской унии между Польшей и Великим княжеством Литовским, некоторые украинские земли, до того находившиеся в составе последнего, переходят под власть польской короны. В 1772--1795 гг., в результате трех разделов Речи Посполитой, часть земель (Западная Белоруссия и большая часть Западной Украины) переходит под власть российской короны, галицкие территории попадают в состав Австрийской монархии.

После поражения Германии в войне в ноябре 1918 года, когда Польша как независимое государство была восстановлена, встал вопрос о ее новых границах. Хотя польские политики и расходились во взглядах на то, какой именно статус должны иметь восточные территории бывшей Речи Посполитой в составе нового государства, они единогласно выступали за их возврат под польский контроль. Советское правительство, напротив, предполагало установить контроль над всей территорией бывшей Российской империи, сделав её (как официально заявлялось) плацдармом мировой революции.

Основной целью руководства Польши во главе с Юзефом Пилсудским было восстановление Польши в исторических границах Речи Посполитой 1772 г., с установлением контроля над Белоруссией, Украиной (включая Донбасс) и Литвой и геополитическим доминированием в Восточной Европе: Ю.Пилсудский: Замкнутая в пределах границ времен шестнадцатого века, отрезанная от Черного и Балтийского морей, лишенная земельных и ископаемых богатств Юга и Юго-Востока, Россия могла бы легко перейти в состояние второсортной державы, неспособной серьезно угрожать новообретенной независимости Польши. Польша же, как самое большое и сильное из новых государств, могла бы легко обеспечить себе сферу влияния, которая простиралась бы от Финляндии до Кавказских гор.