Юродивые в России

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

В данной ВКР объектом изучения является подвижничество юродивых и блаженных в эпоху Древней, просвещённой Руси и до наших дней. Основным источником по изучению истории юродства являются жития святых. подвижничество юродивый блаженный

Мною рассмотрены жития русских юродивых периода ХII-XX веков веков. Количество житий достаточно для описания роли юродивых, смысла их подвига и значения их служения. Из всего списка прославленных юродивых были взяты самые известные и почитаемые церковью. В данной работе на материале житий подвижников выделяются общие черты, характерные для всех юродивых, так и присущие только отдельным святым.

Монументальных трудов по исследованию русского юродства до сих пор не вышло. Основной целью житийной литературы является рассказ о подвиге стяжания Духа Святого в земной жизни. Жития святых составлялись много позже их жизни, поэтому в них мало биографических сведений. Подробные сведения имеются в свидетельствах иностранцев путешественников. Следующим источником являются службы юродивым. Они дополняют жития и выделяют особенные черты, присущие подвижникам.

Особая работа проделана И. Ковалевским в книге «Христа ради юродивые», которая была издана в 1903 году. В ней дается богословское осмысление подвига, снабженное цитатами из Священного Писания, и таким образом утверждается, что подвиг юродства основывается на учении апостольском. Автор сравнивает юродство с другими видами подвижничества и ставит его выше других подвигов. По его мнению, юродство это постоянное мученичество, так как требуется очень много терпения, чтобы постоянно сохранять душу и тело чистыми от греха в миру. Автор доказывает,что они по доброй воле из любви к Богу принимали самый тяжелый крест. И. Ковалевский утверждал, что безумие юродивых является мнимым.

Следующей серьезной работой является книга А. Кузнецова «Юродство и столпничество. Религиозно-психологическое исследование». Труд Кузнецова предлагает исследование основ и смысла юродства с привлечением примеров из древних источников. Автор рассматривает юродство как явление духовной жизни общества и дает богословскую и психологическую оценку всех черт этого подвига. А. Кузнецов написал теоретическое исследование, и поэтому в его работе мало уделено внимания русскому юродству и вообще отдельным представителям этого подвига.

В книге «Святые Древней Руси» Г.П. Федотова 13 глава уделена подвигу юродства. Автор выделяет составные части подвига. Автор также подчеркивает особую роль юродства в XVI веке, обращает внимание на преобладание в подвиге социального служения обществу. Федотов отмечает близость русскому мировосприятию подвига юродства и совершенное несоответствие его западной психологии. По его мнению, юродство вырождается к XVIII веку, и последующие блаженные в своем подвиге уклоняются от древних образцов. Следующее исследование- А.М. Панченко «Смех как зрелище», состоящее из трех частей:

1) древнерусское юродство;

2) юродство как зрелище;

3) юродство как общественный протест.

Рассматривая поведение юродивого, Панченко отмечает его зрелищность, при отсутствии чего само юродство теряет смысл. В древнерусском юродстве автор видит в первую очередь общественный протест, чем и объясняет вырождение юродства: по его мнению, в третьей четверти XVII века, когда роль протеста взяло на себя старообрядчество, юродивые как бы оказались не у дела, исчезла исключительность их протеста. Панченко в лице Аввакума и Афанасия соединяет юродство со старообрядчеством, указывая на неизбежность гонений как на последнее, так и на первое.

В исследовании С.А. Иванова «Византийское юродство» юродство сравнивается с ветхозаветным пророчествованием и кинизмом; рассматриваются многие случаи юродственного поведения разных подвижников Византии. Очень удачно размышление С.А. Иванова о том, что юродство появляется как своего рода «возмутитель спокойствия» в обществе, где при отсутствии каких-либо притеснений или гонений устанавливается внешнее обрядовое благочестие.

Цель написания ВКР- на материале разобранных житий показать образ русского юродивого, значение его подвига в отечественной истории и указаны причины, приведшие к столь широкому почитанию в народе этого вида подвижничества в России.

ВКР состоит из 3 частей. В первой части даны определение святости и определение сущности подвига юродивых и блаженных, определены основные черты, характеризующие этот вид подвижничества. Вторая часть посвящена русскому юродству ХVII-XX веков.



Глава 1. Основные черты и характеристика подвига юродства

1.1 Основные составляющие подвига юродства

По православному учению каждая человеческая личность является богоизбранной, богоизбранной является также и каждая нация. У каждого народа есть свои неповторимые, уникальные черты, которые свойственны отдельным человеческим личностям данного этноса. Это иррациональное этническое начало, харизматический дар, формирующийся в историческом процессе, составляет душу нации, её идею, идеал. Русская национальная идея определяется нравственно религиозным идеалом «Святой Руси». Признав святость высшей ценностью, русский народ возводит искание правды Божией, нравственные критерии в ранг «священных принципов». Святость, как высший нравственный идеал поведения, жизненная позиция, понимаемая как жертвенность, жажда чистоты, смирение, терпение, соборность, является, по словам В.Соловьёва, «призванием, верховным долгом и законом жизни» отдельного индивида или всей нации. (17,стр.152)

Идеал святости во всём своём величии и духовной высоте выразился в лучших представителях Церкви и народа. История русской святости начинается после принятия Русью христианства. Принятие православия - это был момент определяющий, провиденциальный для всей нашей истории. По мистическому учению Церкви, крещение есть “неизгладимая печать”, и фактически душа русского народа стала исторически “запечатлённой” православием. Христианство, как основа жизни, как "закваска" по евангельскому выражению, проникло все стороны, все проявления жизни, всю деятельность русского человека.

Выбор веры был почти стотридцатилетним процессом распространения христианства на Руси, завершившимся официальным массовым крещением в 988 г.Божественная красота, ее ощущение и переживание стало решающим критерием при добровольном выборе веры, теологическим аргументом присутствия Бога на земле. Отсюда русский путь к Богу - путь «благодати и красоты», которая, по словам Ф.М.Достоевского, «мир спасет».

Русь вошла в пространство христианского вероучения, когда сложилась славянская языковая литературная традиция, «славянская литературная цивилизация»(31,с.70). Церковнославянский язык, аккумулирующий духовное наследие христианства, богослужение на близком и понятном языке преображали «саму стихию славянской мысли... самой души народа» [1]. Это изменение шло к осознанию значимости в человеке его духовной основы. Огромное воздействие на русскую религиозность оказало византийское богослужение. Духовное начало в человеке явилось новым знанием, которое поразило и увлекло древнерусского человека. К этому времени закончились века богословских споров, но первые русские книжники Илларион, Лука Жидята, Владимир Мономах и др. выбрали путь практической философии реального дела совершенствования и спасения человека на путях религиозной практики, преломляя через нее «все модусы природного, социального и личного бытия»[2].

Православие сформировало определённый образ жизни, определённую систему идей, верований, представления о человеке и его месте в мире.

Древняя Русь не была отягощена бременем античного наследия, имела молодую культуру. Появилась своя духовная традиция, освятившая все стороны жизни русского народа, включающая богослужение, почитание икон, культ святых, благотворительность, странничество. Русский национальный идеал нашёл отражение в летописях, литературе, иконах, церковном пении, архитектуре храмов и городов.

Стремление Руси найти свои пути к спасению выразилось в своём прочтении святости. Европейская горизонталь (земная укоренённость) и русская вертикаль (устремленность к горнему) определяют различия в мировоззрении и характере народов. Этот характер православия особенно ярко выражается в годовом цикле богослужения. Принципиальное различие двух типов духовности основано на богословских разногласиях в вопросе о соотношениях лиц Троицы и проблеме воплощения Иисуса Христа. У католиков формируется правовая культура западноевропейского типа, которая выстраивает вокруг каждого человека «территорию индивидуального бытия», формируется понятие свободы как гарантированного статуса , а не добровольного служения. (1,с. 230.)

Выделение христологического аспекта приводит к абсолютизации ценностей земной жизни Христа, земного существования Человека, ставшего Богом: Христос-младенец, Христос-страдалец, Христос Голгофы. Как следствие, возможность оправдания делами ( совокупность «заслуг») становится основным положением всего католицизма.

Культ человечества Христа чужд преданию Восточной Церкви. Пневматологическая составляющая православной церкви усилила в человеческой жизни духовную направляющую, выделяя душеполезность в «основной ценностный критерий». Через него преломлялось человеческое бытие: труд, знание, человеческие отношения, формируя мирское благочестие. Специфика русского понимания святости состоит в сосредоточенности на идее Царства Божия и искании абсолютного совершенства.

Тезис об индивидуальном пути постижения Бога лежит в основе византийского аскетизма. Онтологической основой для теозиса является то, что человек создан по образу Божию. Для согрешившего человечества, спасение стало возможно благодаря Боговоплощению (основа природного единства), Искуплению и Пятидесятнице (утверждение личной множественности). После искупительного подвига Христа человек может по благодати стать тем, что Бог есть по существу. Но спасение происходит, если человек действительно усваивает себе плоды спасительной Жертвы Христа. Учение о православной святости основывается на одновременном действии благодати и свободы в доброделании (сиэнергии двух воль). В результате благодать оказывается присвоенной, "стяженной" человеческой личностью. Апофатический путь восточного богословия есть покаяние, "изменение ума", metanoia, человеческой личности пред Лицом Живого Бога. На первом этапе имеет место процесс собирания сил души очищения ума и сердца и достижения бесстрастия. На втором этапе подвижник под действием Святого Духа становится «причастником Божественного естества». (4, Пет.1,4)

Церковь, есть тело Христово, обладающее полнотою истины и даров Святого Духа для спасения человечества. Святость подразумевает возвращение к исходному состоянию целостности, нетронутости и чистоты. Считается, что в святых уже воплотился замысел Иисуса Христа о человеке: «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом». К идеалу обожения наиболее близко подходят святые. Святость есть уподобление человека Богу , отражение и осуществление в человеке божественных совершенств.

В выработке своего понимания святости русская духовная традиция проявила самостоятельность и свои творческие возможности. Святые всегда являются не только церковным, но и религиозным идеалом народа. Следовательно, в их облике можно увидеть как канонические, так и национальные черты религиозности своего народа.

Своеобразие русского типа - в углублении нравственного начала, в раскрытии нравственного смысла христианства, в полном, непосредственном осуществлении нравственных заповедей Христа, наконец, в органическом единстве духовного созерцания и служения миру, людям. Это служение осуществляется через самоотвержение в любви, высшим выражением которого является подвиг самопожертвования. Русский святой выражает себя преимущественно через действенную любовь к миру, через кроткое смирение и сострадание. "В этом уничижении и кротости для него раскрывается, - и здесь самая глубокая печать русской святости, - образ уничиженного Христа"[3] . В историческом пути духовной традиции выделяются несколько этапов. В Киевскую эпоху по преимуществу формировались индивидуальные установки, менталитет, принципы и практики устроения внутреннего мира человека. Начальный период подвижничества Киевской Руси стал для всей истории традиции своего рода первообразом.

В эту эпоху были усвоены начальные основания христианской социальности, базирующейся на любви Христовой, основы которой были заложены святым князем Владимиром. Сформировался каритативный духовно-нравственный идеал, относящийся к христианскому закону любви (милосердно-деятельное отношение к ближнему). Дух русской святости особенно ярко и глубоко выразился в подвиге первых русских святых, страстотерпцев Бориса и Глеба, несущих в себе этику христианской любви, а также важную идею примата духовной силы над грубой физической.

Высшая идея, их вдохновляющая- есть невинное и вольное страдание во имя Христово, искупляющее собой грехи и злодеяния мира. «Чрез жития святых страстотерпцев... образ кроткого и страдающего Спасителя вошел в сердце русского народа как самая заветная его святая святых в его духовной сокровищнице »[4]. Акт непротивления национальная русская черта, подлинное религиозное открытие новообращённых русских христиан, характеризующая особый кенотический тип святости.

Эта кенотическая идея, пользуясь словами ап. Павла о «кенозисе» или уничижении Христа, была почти забыта в Церковном Предании. Слабый и недалёкий был Христос уничиженный в глазах языческого мира, Византии и средневекового Запада. Г.П. Фёдоров писал о византийском культе: «И все же как ни странно Его земная жизнь и Его благовестие царства Божия и в особенности Его учение прошли почти незамеченными[5] .» Страстотерпчество св.князей Бориса и Глеба есть выражение кенотического следования Христу на вершине Его кенозиса, у преп.Феодосия кенотическая идея реализуется в традиционных формах монашества Его бедности и уничижения.

Г.П. Фёдоров писал: «У Феодосия кенотическая идея находит практическое выражение в трёх добродетелях - бедности, смирении и любви. Они являются целью сами по себе, выражая различные ипостаси одной и той же личности: воплощенного Христа и Его совершенного ученика»[6]. Эти черты составляют основную духовную ткань личности и представляют собой «в то же время господствующий идеал во все века русской жизни»( 53, С. 174). Кенотическое уничижение приобретает внешнее, социальное выражение, например, "худые ризы" святых русских монахов. В Киево-Печёрской Лавре прослеживаются две традиции духовной жизни аскетическое и карикативное типы подвижничества, которые не разделяются и в последующие времена.

Широкое распространение княжеской святости наблюдалось во время татаро-монгольского ига, так как с разорением монастырей, стал исчезать подвиг преподобных. Но восточно-христианский путь к Небесному Отечеству лежал прежде всего через святость монашескую. Основу восточнохристианского дискурса образуют совместно парадигма обожения и освящения.

Самые крупные и безусловные фигуры в сонме святых такие как Феодосий Печёрский, Сергий Радонежский, Кирилл Белозёрский, оптинские старцы свидетельствуют об основных чертах монашеской святости. Главным в этом пути святости было труженичество во Христе, понимаемого как творческое собирание души, духовное трезвение, христинизация жизни, быта и самого человека. Их подвиг отличается согласием составляющих его начал и работ: монастырь и мир, духовное и светское, взращивание души и христинизация политики. Но и в одной и в другой области они подвизаются подражая Христу. Возникновение двух крупнейших очагов духовности, христинизация общества, воспитание православного благочестия, христианской культуры, привели к взрыву духовности, который охватил заволжские дебри, северную Фиваду, Москву и окружающие её земли. Духовная традиция не только достигает зрелых форм, но оказывает влияние на многие сферы культуры, церковной и социальной жизни.

В образе преп. Сергия воскресает православная святость во всей её полноте, образ совершенного преображения человека Духом Святым. От ухода в пустыню, через классическую аскезу, внешние подвиги, самораспятие, смирение к высшим духовным состояниям, к «вкушению» Царства Небесного, преп. Сергий повторяет и путь всех великих свидетелей Православия с первых его веков. Идеалом преп. Сергия было преображение вселенной по образу и подобию Св. Троицы, т.е. внутреннее объединение всех существ в Боге: собор всей твари, как грядущий мир вселенной , объемлющий всякое дыхание земное. Таким образом, можно рассматривать личность преподобного Сергия Радонежского как идею нации в онтологическом понимании.

В 19в. благодаря деятельности свт.Паисия Величковского и целого ряда выдающихся учителей, зарождается тенденция к выходу в мир, к взаимодействию между аскетической традицией и окружающим обществом. Происходит важное и своеобразное развитие древнейшего монашеского института духовного отцовства. «Русское старчество становится не столько монашеским, сколько народным , эта открытость проявляется как «кенотическое» стремление к жертвенной отдаче, принимать в общение любви, всех, кто рядом и страждет.

Своебразие русского этноса, связанное с исканием абсолютного добра, выливается в религиозное нравственное подвижничество, выступающее в формах затворничества, столпничества, постничества, ношения вериг, юродства. Нравственный смысл всех этих подвигов заключался в особом "срастотерпстве" подвижников, связанном с переживанием крестных мук Христа.

Если подвиг святых князей, принадлежит к верхам социальной лестницы, то подвиг юродивых находится на противоположном полюсе общества в его низах.

Юродство - это один из совершенно особых путей святости. Термин «юродивый» ( по гречески mwrov, что значит безумный) взят из апостола Павла (1Кор.4;10) - “мы - юродивы Христа ради” - безумны Христа ради. По мнению митр. Ювеналия (57,с.10 ), слово юродивый произошло от «оуродь», «юродь» , которое очень часто употребляется в древнерусском агиографическом языке.

Кроме этого слово «юродивый» нередко употреблялось для перевода еще одного греческого слова sanov ( простой, глупый). Под влиянием этого в Русской Церкви псковский юродивый Никола приобрел прозвище Салос. В более позднее время их стали называть блаженными, в качестве прилагательного со значением «живущий по заповедям евангельских блаженств». Наименование "блаженный" применялось к святым, которым не были канонизированы, но пользовались местном почитанием. В Древней Руси наименование "блаженный" прилагалось к святым юродивым.

Юродство - один из подвигов христианского благочестия, особый, парадоксальный вид духовного подвижничества, заключающийся в отречении от ума и добродетели (при полном внутреннем самосознании и душевной нравственной чистоте и целомудрии) и в добровольном принятии на себя образа безумного и нравственно падшего (безнравственного) человека как особого вида аскезы, практикуемой для спасения души. Ключом к пониманию этого подвига является фраза из Священного Писания: «...мудрость мира сего есть безумие пред Богом... » (1 Кор. 3, 19).

Наиболее важные составляющие черты архетипа юродства.

1. Юродство -- осознавалось как парадоксальность, оппозиционная функция, которая в рамках национальной традиции приводила к отрицанию существующего греховного мира и как поиск мира иного.

2.Аскеза, включающая молитву, физические лишения, самоистязание (вериги, хождение по гвоздям , битье себя т.д.), самоуничижение.

3.Безумное поведение, включающее безнравственные поступки, имеющие сакральный смысл.

4. Разделение жизни юродивого на «дневную», направленную вовне, где присутствует мнимое безумие, и «ночную», внутреннюю, недоступную окружающим, где проявляется морально-нравственное содержание подвига. 5. Отверженность юродивого, действия которого непонятны большинству зрителей

6. Пророческий дар, как следствие духовной чистоты и близости к Богу. 7. Размытые границы между тремя видами бытования юродства: истинным «Христа ради» и лжеюродством.

В конце VI-го века (Юстиниановского) преподобный Симеон Эмесский создал всесторонний образ - парадигму служения Христа ради юродства. Начинал он с пустынничества, но по откровению свыше он направился в мир для того, чтобы «смеяться» над ним. Это первая черта подвига юродства.

Невыносимое поведение юродивого для окружающих является обличением внутреннего мира благочестивых христиан. На самом деле, когда христианское общество утратило самую цель христианской жизни, т.е. стремление к святости, когда благочестивые навыки обращаются в привычку, юродство защищает раба Божия от легкого, поверхностного, привычного отношения к Богу со стороны христианского общества.

Юродство всегда взывает к серьезности, к пересмотру своей позиции, и, прежде всего, к взысканию воли Божией в данном месте, в данное время и для данной личности. Христианин должен не просто стремится к святости, он должен искать воли Божией в своей жизни. Юродствующий обличает устроение души: отсюда столько аллегорий и предельный символизм поведения.

Для юродской парадигмы характерен крайний аскетизм: «узкий» путь отшельничества, безмолвие, бескомпромиссность, стремление довести до абсолютного предела христианский подвиг. Желание во всей полноте исполнить заповеди Божии. Юродство- это добровольное мученичество. Добровольные «страдания - это свидетельство любви к Христу, как всецелое посвящение себя Христу, как Жениху всякой человеческой души и всей Церкви.

Жизнь христианского общества по указанию Христа выправляют юродивые и старцы. Иногда эти служения совмещаются, например, иеросхимонах Феофил Киевский - был старцем и был юродивым.

Инок Всеволод Филипьев в книге «Путь святых отцов» пишет, что в наше время пророческое и учительское служения христианской древности не угасло, их продолжили юродивые, блаженные и старцы. ( 9,с.25)

Между двумя видами подвижничества преподобных и юродивых внешне столь не похожими существует внутреннее родство. Истоки этой близости лежат в истории юродства: юродство является типом подвижничества, зародившегося и выделившегося из монашества в 6в. и именуется «сверхзаконным» - не предусмотренным иноческим уставом. В научной литературе упоминается о соединении в некоторых житиях подвигов преподобных и юродивых.

Помимо исторических корней юродство имеет глубинное родство с монашеским подвигом. Цель, к которой стремятся и монах, и юродивый-воспитание в себе смирения и сокрытие добродетелей. Стремление к смиренномудрию приводит к тому, что инок покидает мир и уходит в монастырь или в пустыню, а юродивый, напротив, идёт в мир, но скрывает своё служение за личиной безумия, которое является средством уничтожения опасного греха гордости. Смирение было непременным их спутником всей жизни и конечную цель составляло уподобление Христу. Г.П.Федотов (52,с.289) определил юродство как «самое радикальное отвержение мира, совместимое с пребыванием в миру».

Мотив нежелания славы от человек один из наиболее активно используемых топосов житий юродивых (44,с.463). Ефрем Сирин, на примере жития юродивой Исидоры, именно нежелание людской славы и сокрытие собственной добродетели под личиной безумия полагал важнейшим проявлением истинного юродства.

Этот топос, так называемого безобидного юродства нашёл продолжение и развитие в древнерусских житиях как преподобных, так и юродивых.

Общими мотивами житий юродивых и преподобных являются также уход из дома, аскетизм, пренебрежение к телу, дар пророчества и др.

Аскеза юродивых в целом традиционна. Они как и преподобные изнуряют себя постом, (Прокопий Вятский, Феодор Новгородский, Симон Юрьевецкий и др.). Носят на теле кресты и вериги(Арсений Новгородский, Иоанн Большой Колпак). Подвергают себя истязаниями комарами (Прокопий Вятский).

В качестве особых аскетический упражнений, свойственное только юродивым можно назвать специальное навлечение на себя оскорблениё и побоев.

1.2 Оценка этого вида подвижничества у различных авторов

Научный интерес к феномену юродства возникает в конце 19 и начале 20 веков.

Особый вклад в исследовании святости сделал В.П.Федотов в своем сочинении «Русская религиозность» (52,с.289). В ней есть глава посвященная анализу подвига юродства.

Нравственный смысл юродства определяется характерными чертами, присущими данному подвигу:

1) аскетическим попранием тщеславия, принимающим форму притворного безумия или безнравственности с целью поношения от людей;

Гордыня и тщеславие угрожает достигшим наибольшего совершенства в монашеской аскезе. В данном случае юродство используется для приобретения высоких христианских добродетелей - смирение, любовь к Богу, терпение скорбей, нищету духовную. По мнению Федотова (52,с.292) именно этот мотив послужил причиной первоначального зарождения в монашеской среде, как вспомогательного средства для стяжания смирения.

2) служением миру своеобразной проповедью, « которая совершается не словом и не делом, а силой Духа, действующей под личиной безумия и проявляющейся в прозорливости и исполнении пророчеств».

3)Презрение к миру, имеющее своё основание в отвержении всех условий обычного человеческого существования, следование идее уничижения и кенозиса Христа.

К обычным аскетическим формам воздержания подвижников от пищи и сна добавляются еще бродяжничество и страдания от погоды. Федотов подмечает разницу между аскетизмом монашеским и св. юродивых. Для монаха аскеза является средством борьбы против чувственности. Для юродивых это выражение презрения к миру и отвержение условий обычного человеческого существования. Так, например, нагота является формой отвержения человеческой культуры. Федотов считает, что юродство радикальная мера уничижения и кенозиса Христа, и эта его черта явилась причиной такой популярности юродивых в русском народе (52,с. 294).

Ответ на вопрос, как подвижники могли выдерживать такие крайние формы аскетизма, можно найти у преп. Серафима Саровского ( 40, с.8 )- благодать Святого Духа согревала их.

4.Выявлением противоречия между Христовой правдой и моральным законом с целью "посмеяния миру" (52, с.294). Религиозная мотивация безумия кроется в буквальной реализации предписания апостола Павла в этическом плане. Это христианская идея о радикальной несовместимости двух сфер Царства Божьего и земной иерархии ценностей, конфликтующих между собой. Существует необходимость выявления противоречия между христианской правдой и моральным законом.

В своих безумных поступках юродивые раскрывали горькую правду о внутреннем состоянии окружающих, что было порой убедительнее всяких уговоров и проповедей.

Они были проповедниками покаяния. Им удавалось, не осуждая грешников, кротостью или грозным обличением вразумить их, убедить отстать от греха.

Зеньковский В.В.(22, с. 45) пишет: « Юродство есть выражение того, что в сочетании божественного и человеческого, небесного и земного не должно никогда склонять небесное перед земным. Это не платонизм, а утверждение иерархического принципа , т.е. подчинения земного небесному.»

Зеньковский В.В.(22, с. 45) делает вывод что , подобно тому, иконопись была «умозрением в красках» , юродивые явились «умозрением в поступках».

"Эффектация имморализма" (ГП. Федотов) с целью сокрытия добродетели, стыда перед добродетелью, означает стремление юродивого пребывать добродетельным абсолютно перед Богом, представляясь порочным перед миром и людьми. В этом смысле юродство является следствием противоречия между Божественной премудростью, облеченной в форму безумия, и человеческой глупостью, облеченной в форму мудрости. Это противоречие разрешается через юродствующее "посмеяние миру": своим мнимым безумием, "мудрой глупостью" юродивый посрамляет "глупую мудрость" мира .

В конце 19 в. иер.Кузнецов А. написал книгу религиозно психологическое исследование о св. юродивых.

В первой главе автор рассматривает подвиг юродства с точки зрения подражания Христу. Святой Василий Великий говоря об идеале аскетической жизни, указывает, «что всякое действие и всякое слово Спасителя нашего И.Христа есть правило благочестия и добродетели. Для того и воплотился Он, как бы на иконе изображая и благочестие и добродетель, чтобы каждый взирая на него, по возможности соревновали Первообразу.»(28,с. 77)

Помня слова «образ дам вам да яко же Аз сотворил вам и вы творите» и наставления св.апостола Павла: «бывайте подражатели Богу и ходите в любви яко Христос» (Иоанн 1,ХIII,15), юродивые уподоблялись ему смиренномудрием, нестяжанием, уничиженным положением в мире, перенесением обид и поруганий, безпопечительностью о теле. По мнению иером. Кузнецова(28, с. 80) всю жизнь юродивых была жизнью любви к Христу-идеалу нравственного совершенства ,

Всей жизнью они стремились реализовать Священное Писание. Выполняя заповедь не праведных , а грешных призывая к покаянию, Христос всю свою жизнь проводил в обществе мытарей и грешников. Подражая Ему, они общались с самыми низами общества. Исполняя заповедь « не имамы здесь пребывающего града, но грядущего взыскуем», они странствовали. Исполняя божественную заповедь ( продашь имение твое и дашь нищим) отличались нестяжанием.

В следующей главе автор анализирует причины юродства.

Анализируя причины принятия юродства, автор считает, что «стремление к царствию небесному путем борьбы с дьяволом и со всеми соблазнами в мире от него происходящими» - в этом главная причина подвига юродства» (28,с. 80.) Это подтверждается сценой из жития св. Андрея юродивого символической борьбы злых сил с ангелами. Своё мнение он подтверждает примерами из житий святых: св. Симеон идет из пустыни ругаться этому духу, св. Авраамий Смоленский юродствуя, ругается миру и прелестям его, св. Исидора Твердослова юродствовать побуждает стремление к истинной христианской вере. Св. Иоанн Устюжский хочет избавиться от грехов. Св Прокопий юродствует, отрекаясь от любостяжания. Преп. Исаакий, прельщенный бесом кается, накладывая на себя юродство. Таким образом, подвиг юродства является одним из средств борьбы с порочными свойствами души, средством достижения цели восстановления образа Божьего в себе и других.

Автор отмечает (28,с. 91), что юродивые избирали такое служение не самочинно, а избранны божественным призванием, а также достигшие определённого уровня духовного развития, в предыдущей жизни отшельничеством, монашеством, соответствующим воспитанием в детстве. Св. юродивые следовали по пути нравственного восхождения, руководясь примерами первых юродивых, на Руси образцом служил св. Андрей.

В следующих главах автор рассматривает существенные черты подвига юродства: сознательное принятие безумства, скрытность, нравственные скорби , нестяжательность, аскетическое терпение, смирение и любовь.

Юродство было условием отречения от мира. Отрешенность от ума у них была не внутренняя, а внешняя. По мнению автора (28,с.95),св. юродивые стремились освободиться от подчиненности чувственного мира, это давало им возможность свести к минимуму внешние воздействия мира для достижения созерцательной молитвы. С этой точки зрения автор рассматривает притворное безумие в миру как элемент отшельнической жизни.

Однако в большей степени отречение от мира выражается в том аскетическом подвиге, которые совершали подвижники: уединение, странничество(внутреннее и внешнее), нищета.

Распиная плоть со страстьми и похотьми, они живут в нищете и крайнем лишении. Аскетические лишения касаются прежде всего одежды и жилища. Ношение вретища или волосяной рубашки, по мнению Кузнецова (28,с. 111) то же самое, что власяница первых христианских отшельников и аскетов, пророка Илии и кр. Иоанна Предтечи. Нагими ходили отшельники Скитской Пустыни в Египте. Босоножие известно с древности. Оно основывается на известных примерах: Моисею велено было снять обувь. Пророку Исаи было велено снять сандалии. Сон на голой земле первоначально был обыкновенным явлением в среде наиболее строгих аскетов (Антоний Великий, Ефрем Сирин и др.). Первоначально в древности такой способ провождения предписывался грешникам в знак покаяния и был похож на возлежание во вретище на пепле и прахе, о чем говорит Библия (1,2 Ц. 3, 31, 3 Ц. 19,27). Не довольствуясь этим, св. юродивые также сокращали продолжительность сна через удлинение ночных молитв.

Они не бежали от мира, но отбросили все нравы, обычаи, правила, требования, привычки противоположные духу Христову, отсекая земные страсти. По словам св. Макария такое поведение человека есть высшая совершеннейшая нестяжательность (28,с.123). Они, прежде всего, порывали с миром и имуществом, как бы умирая для мира, отрекались от своей воли, всецело посвящая себя Богу.

В главе 6 автор (28,с.131) анализирует значение добровольных нравственных и физических страданий и скорбей.

Зная, что «многими скорбями подобает войти в царство небесное» (1,деян. 14,22) апостолы терпели побои, гонения, злословия. Эта черта является характерной для русских св. юродивых. Достоевский не раз отмечал эту черту нашего народа - веру в спасительную силу невинных, напрасных страданий. Каждый хороший поступок увеличивает силу добра в человечестве, и наоборот, каждое худое действие увеличивает силу греха и тем наносит всеобщий ущерб. Поэтому св. юродивые желали страдать от других безвинно, нося тяготы других, исполняя высший закон . Поэтому подвиг юродства в этом смысле давал возможность участвовать в страданиях Христовых . Они сораспинались Христу, причащались креста Христова (1,Гал. 6, 17), что является необходимым условием в Его славе. По мнению профессора Голубинского ( 10, гл 4), в этом то (терпеть от людей поношения и укоризны) и состоял подвиг юродства.

Различные нападения со стороны общества, презрение, страдания подвижники использовали в целях уничтожения прирождённой и приобретённой греховности, терпят это как должное, согласно учению ап. Петра (1,Петр 4,2). Автор представляет юродство как способ самоуничижения для приобретения смирения и скрытия своих дарований. Смирение в отношении к людям, собственное самоотречение перед ними, исключение всякой претензии на внешнее достоинство- в этом и выражается основа юродства.

Всю жизнь они вырабатывали и сохраняли самоосуждение, испытывая чувство недостоинства даже на самых высших ступенях духовного развития. Следствием такого самопознания было желание, чтобы их после смерти погребали не на кладбище, а в нечистых местах.

Такое подвижничество в целях стяжания смирения подтверждается святоотеческим учением. (20,с. 181 ). Одна из классических заповедей монашества гласит: «Считай себя последним из людей». Презрение к себе с целью полного самоотречения выражается в унижении себя. Именно с этого отречения от ветхого человека начинается для юродивого жизнь нового человека.

По мнению Кузнецова (28,с.83), юродивые своими странными и безумными поступками не соблазняли людей. В смешном они не допускали греховного, а в непристойном ничего обидного для людей. Юродивые могут соблазнять только находящихся в нерадении и неспособных увидеть духовную цель юродства. По мысли прп. Исаака Сирина, «человеку свойственно делать что-либо ради душевной чистоты и законно принимать на себя подвиг от прежде бывших отцов ради очищения ума своего. И когда подвижник, предложив себе эту цель -- достигнуть чистоты, -- оказывается непонятым др. и они соблазняются его намерением, то ответственность за соблазн несет не подвижник, а соблазняющийся» (28,с.83). Помня об этом, юродивые постоянно молили Бога простить «неведение» тех, кто «ругался юродству их».

В следующей главе автор рассматривает добродетель любви, присущую св. юродивым, как подражателям Христа.

Их любовь к ближним выразилась в прощении и молитве за обижающих.

Главнейшим свойством любви к ближнему служила их милостивость. Св. юродивые из сострадания спускались к самым низам общества, презираемых другими классами людей,отдавали им последнее.. Св. Василий Блаженный вращается среди пьяниц, Св. Симон Юрьевицкий посещал кабаки. Безграничная любовь к ближним есть признак следования Христу и апостолам.

Сострадание их выражалось также сильным нравственным воздействием на окружающих. Они были проповедниками покаяния: оказывали духовную поддержку нуждающимся, грозно вразумляли грешников, обращая к вере, совершали чудеса.

Их подвиги на пользу всего общества основывались на даре рассуждения, пророчества и прозорливости. С этой стороны «юродство» напоминает ветхозаветное пророчество, которое имеет скрытый символичный смысл. Действия их внешне безумные имели сакральное значение и происходили по внушению Святого Духа.

Они влияют на общественную жизнь, находятся в самом близком общении с различным множеством людей, к их мнению прислушиваются. Св. юродивые своей жизнью показывали протест против привязанности к земному и мирскому. Юродство своей необычайностью подчеркивало, что такая жизнь ненормальна. Автор считает(28,с. 194) , что целью юродского поведения является отрицательное представление нравственного идеала и воздействие на испорченное общество, действуя не столько на ум, сколько на сердце и волю.

Кузнецов пишет, что основываясь на том, что все члены церкви есть члены одного тела Христова, св.юродивые слезными молитвами способствовали его спасению. Страдание из любви для них потребность души, жизнь непрестанное служение для других.

По наблюдениям Достоевского, русская душа если осознает свои недостатки и необходимость исправления, то она требует страдания за всех и только тогда успокаивается. В этом, по мнению иер. Кузнецова (28,с.201), и заключается причина уважения к св. юродивым . Проникновение в чужое я, как акт любви, как последнее усилие в преодолении начала индивидуализации, как блаженство постижения, что "всякий за всех и за все виноват", - содержало в себе постулат Христа, осуществляющего искупительную победу над законом разделения и миром, лежащим во грехе и в смерти. Глубокое понимание смысла жизни юродивых народом привело к почитанию их еще при жизни.

Современники преклонялись перед нравственным величием св. юродивых. Любовь св. юродивых была так сильна, что вызывала взаимную к себе любовь современников. Это заметно было особенно после смерти юродивых, когда все жители плакали по ним, а высокопоставленные лица и духовенство организовывало похороны.

Как итог всех подвигов юродивые достигали бесстрастия.

Все аскетические подвиги были у св. юродивых только средством достижения совершенства. Вот как говорит об этом св. Серапион в его беседе с одной затворницей: « Я могу быть более мертвым, потому что я умер для мира и равнодушно взираю на него не стыдясь и не соблазняясь». Бесстрастие так освещает ум, что возносит на небо к видению. (28,с. 226). На основании этого легко понять те состояния преображения, которого достигали блаженные. Например, св. Михаил Клопский одновременно присутствовал в двух храмах. Св. Василий Блаженный тушил пожар в Новгороде, находясь в Москве.

Проявление высшего созерцательного аскетизма приводится в житии св. Андрея, в котором он видел неизречённые откровения Божии. В заключение, суммируя все вышесказанное, автор пишет, что юродство можно охарактеризовать как высшую степень самоотвержения. Человек отвергается:

1. От всего плотского, что заражено грехом

2. От той части души, где действует естественный разум

3. Ничего не делает для себя, а только Бога, в угождение Ему.

Такое самоотвержение основано на словах: «Если кто хочет ко мне идти, да отвержется себя» (1,Матф.26,24,25). Самоотвержение есть смерть ветхой человеческой природы, которая заражена грехом. Свобода внутренняя дает чистоту помыслов и уничтожение страстей. Таким образом, через самоотвержение в юродстве происходило совлечение внутреннего человека и осуществление евангельских добродетелей, совокупность который составляет святость.

Юродство -- это постоянное добровольное мученичество, непрерывная борьба против своего естества, мира и дьявола и требует крайнюю напряженность всех духовных сил и возможно лишь при высокой непрестанной молитве. Автор ставит его выше других подвигов: «Юродство выше и мученичества, потому что оно есть всегдашнее мученичество; сколько требуется терпения, сколько нужно бдительности над собою, чтобы, находясь среди бурных волн житейского моря, постоянно сохранять душу и тело чистыми от греха. Юродивые - крестоносцы по преимуществу, так как они по доброй воле из любви к Богу несли самый тяжелый крест» (28,с.228)

На Западе черты, сходные с юродством обнаруживаются в образе св. Франциска Ассизсского, называвшего себя "скоморохом Божиим". Однако данный тип поведения был инициирован традицией "карнавальной культуры" средневекового Запада с ее "праздниками дураков" и культом шутов, в поведении которых преобладала символика "смеховой культуры". В соответствии с этим "юродивый" западноевропейского образца ставит на место "аскетического попрания тщеславия" "аскетическое радование жизни", а на место "посмеяния миру" - "рассмешение мира". Монография М.М. Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» явилась первым опытом анализа структуры карнавального смеха.

Многие исследователи неоднократно критиковали бахтинскую интерпретацию карнавального смеха как основы средневековой культуры. Не менее значимой оказалась книга Д.С. Лихачева и А.М. Панченко «Смеховой мир» Древней Руси» (1976) и ее продолжение в соавторстве с В.Н. Понырко «Смех в Древней Руси» (1984), где была предпринята попытка применения бахтинской трактовки народной смеховой культуры к конкретному периоду российской истории.

Исследуя древнерусскую смеховую культуру С.Лихачёв и А.М.Панченко выявили в ней такие особенности как, театральность и зрелищность, разделение на мир и антимир.

Рассматривая феномен юродства, Д.С.Лихачёв и А.М.Панченко относят его к категории смехового мира и выявляют характерные составляющие этого подвижничества - зрелищность и общественный протест.

Описывая сущность юродства Панченко выделил две черты - пассивную, обращённую на себя, и активную, заключающуюся в обязанности ругаться миру. Автор считает, что в юродстве просматривается тенденция ранне-христианских идеалов, отрицающие понятие красоты и опрокидывающие общепринятый идеал прекрасного. Красота и тело ничто, нравственность и спасение-всё.

Автор ( 29,с.82) относит юродство к разряду зрелищy на том основании, что юродивые принимают личину безумства только при зрителях (29,с.91), что неоднократно подчёркивается в житиях. Автор считает, что подвигу юродства присуща театральность, юродивый не только становится актёром, но и руководителем, толпа тоже становится участником действия. Стечение народа и обеспечивает зрелищность юродства, при котором юродивый как актёр дает представление перед зрителями.

Смех создаёт мир нарушенных отношений-мир антикультуры. Смех юродивого содержит отрицательную критику действительности и построен на разоблачении её несоответствия христианским нормам. Мир культуры является для него несправедливым, нехристианским, ненастоящим, поэтому он ведёт себя как в мире антикультуры.

Смех юродивых представляет собой вариант трагического смеха, они не просто веселят народ, их смех имеет дидактический смысл: они преследуют благую цель пробудить равнодушных к ревностной вере (29,с.118). Разоблачая несправедливости мира, древнерусские юродивые и скоморохи, демонстрировали отрицательный идеал, используя изнаночный принцип, тем самым созидая образ «антикультуры».

Эмоциональное напряжение и острота зрелищности юродства содержится в присущей ему парадоксальности, которая проявляется в атрибутах юродивых, его жестах, возможности альтернативного восприятия поступков. Служащих для одних соблазном, для других спасением.

Если народ осознает, что на юродивом почивает благодать, то игровое действие разрушается. Канонизация юродивых, издание житий юродивых, хотя и были известны, но не помогали народу, так как святость юродивых устанавливалась только после смерти. Для толпы распознать истинных юродивых было невозможно, так как она принимала их за прикидывающихся бесноватыми или безумными с целью прокормиться.

Автор выделяет в юродстве элемент протеста.

Представление о юродивых, как обличителях наиболее ярко выражено у Ключевского, он назвал их «ходячей мирской совестью». В юродстве сочетаются различные формы протеста. (29,с.117). Самим способом существования они внушали презрение к плотскому, не духовному.

Другой формой протеста является осмеяние мира под личиной глупости и шутовства, которое заключается в осмеивании мнимой разумности здравомыслящих людей. Мудрая глупость осмеивала глупую мудрость.

В житии св. Василия Блаженного приводится два рассказа, из которых можно сделать заключение, что грешным смеяться нельзя (они погубят душу), а смех юродивых является душеполезным. Вот как наставляет св. Симеона его собрат: «Смотри, прошу тебя когда смеётся лицо твоё, да не веселится вместе и ум твой, что делает тело да не творит душа».

Третья форма протеста это общественное обличение и заступничество перед царём. Пользуясь своей отверженностью от мира (в житиях юродивых не принимают даже нищие), юродивые получают привилегии обличать высокопоставленных особ. Юродство асоциально. Ему всё равно кого обличать, более того царя он должен обличать чаще и суровее, так как прегрешения царя заметнее по своим последствиям.

Против идеализации смехового начала возражали С.С.Аверинцев и Гуревич. С.С. Аверинцев в статье «Бахтин и русское отношение к смеху»(2) пишет, что традиционное отношение к смеху определяется духовной осторожностью, которая сродни дару различения духов. Смех это неуправляемая и опасная стихия живущая в человеке, которая отменяет всесоциальные конвенции. «Смех, который может быть признан христианским , то это самоосмеяние, уничтожающее привязанность к себе»[7]. Философию смеха цинического, в акте которого смеющийся отделывается от стыда и совести, автор относит более близкой к западной традиции .

Например, Ю.М.Лотман и Б.А.Успенский (50,с.327)настаивают на том, что Древней Руси не присущ универсальный западноевропейский смех, отменяющий все иерархические отношения.

В то же время они высказали мнение, что смеховая культура карнавалов снимала социальную и религиозную напряжённость в обществе, символически уничтожала прежнюю скучную и тяжёлую жизнь и представляла в свете благополучия и изобилия. Средневековый смех был безрелигиозен и безгосударственен по существу.

Русское скоморошество имеет другой смысл:в отличии от жизнеутверждающего западного смехового мира, древнерусский мир беден, кощунственен и бесстыден. Изнаночное вывертывание скоморохами современных порядков антиповедение -это причастность к потустороннему сакральному миру. Из этого следует, что поведение скоморохов можно охарактеризовать как сакрализованное антиповедение язычников при утрате культовых функций. Традиционное восприятие антиповедения скоморохов в Древней Руси обществом определяло их как носителей антихристианского начала.(50,с. 148)

Поэтому феномен юродства нельзя отнести ни к смеховой культуре европейских карнавалов, ни к русскому скоморошеству.

Рассматривая феномен юродства, автор пишет, что дидактическое антиповедение юродивых имеет свои корни в аскетическом отрицании мира. Он по-своему переворачивает мир и строит его по Заповедям Блаженств. Именно внутренняя святость, постоянное нахождение в сакральном микропространстве, противопоставляет его поведение свойствам этого грешного мира "здравому смыслу" и "нравственному чувству" и создаёт условия для противоположного внешнего восприятия. Поэтому для постороннего наблюдателя оно кажется перевёрнутым.

В.В. Иванов в статье «Поэтика чина»(15,с.70) говорит о внешнем сходстве юродства и шутовства: и шут, и юродивый - «самозванцы», считают себя вправе быть духовными учителями. Но самозванство шута «нравственно не санкционировано» в христианстве. «Самозванство истинного юродивого есть призвание, есть самопроизвольный подвиг, самозванство шута-юродивого есть нечто ложное и наказуемое внешней и внутренней несостоятельностью героя. Лжеюродивый подменяет духовную иерархию Табелью, что является кардинальной ошибкой, губящей его как личность»[8].

В житиях русских святых Симеона Юродивого, Феодосия Печерского, Ивана Неронова о скоморошьих представлениях говорится, что эти “дьявольские позорища” достойны Божьей кары, так как в радости и в веселье человек забывает о спасении своей души. Как правило, в житиях мы не встречаем святого смеющимся. Русской традиции свойственно предание, что Христос никогда не смеялся, поэтому в православии недоверчивое отношение к смеху. Ключевский в своих работах отмечает, что отсутствие иронии, шутки - один из признаков русского агиографического стиля.

Последняя работа, посвященная юродству это книга Ростовой Н. Человек обратной перспективы, написанной в 2008г. Автор пишет, что нельзя просто сводить юродство к притворному безумию, используемому в благочестивых целях. Призыв ап. Павла быть безумным в веке сём, чтобы быть мудрым говорит о принципиальном отличии законов мира сущего от законов мира божественного, их противоположности и призывает христиан жить божественным порядком. Доминирующей составляющей юродствования является внутренний опыт, внутренние причины.

В начале книги, рассматривая жития, автор (42,с. 21) разделяет жизнь святых на несколько периодов. Первый период уход из мира. Она включает такие этапы, как отказ от одежды и имущества, от крова и родственных связей, от авторитетов и разума. Происходит переоценка ценностей, внутренняя подготовка к подвигу юродства.

Во второй части жизни, как результат аскетического подвига у подвижника происходит преображение личности. Предельная точка ухода от мира. В ней происходит отказ от своего «я» . Теперь его жизнь вращается не вокруг эго, центр и смысл жизни человека заключены в Боге. Третий период-это возврат мира. Юродивый начинает смотреть на мир из трансцендентной перспективы. Новая стратегия отношений с миром связана у него со смехом. Этот этап жизни составляют жесты и символический язык юродивого, имеющего скрытый смысл. Далее автор обращается к рассмотрению первой части структурного пути юродства и объясняет смысл аскетических подвигов, поведение юродивых, отречение от ума (42,с.44) подвижников.

Среди мотивов, побуждающих к юродству, автор выделяет следующие: столкновение со сверхсущим (св. Андрей), жизненные потрясения, которые выявляют внутреннее (св. Ксения Петербуржская), самопроизвольная редукция мира (св. Пелагея Серебренникова) или усиление подвига (св. Исаакий Печёрский).

Таким образом, в результате жизненных потрясений человек обнаруживает в самом себе сильную зависимость от своей внутренней самости, своего внутреннего я. Внешними обстоятельствами была приоткрыта тайна назначения их бытия, был дан шанс, которым они не могли не воспользоваться. Причина подвига юродства не во внешних обстоятельствах, а во внутреннем самоопределении.

...