Роль губернаторши А.О. Смирновой-Россет в общественной жизни губерний в 1845–1851 гг.

Вся эта повальная несправедливость заставила калужскую губернаторшу в том же письме задуматься над ключевым вопросом: «можно ли жить в России, когда тот, который должен блюсти закон, его попирает, и за это не наказывается?». Весьма показательный момент, подчеркивающий единство и преемственность русского аппарата управления и связывающий Смирновых с современностью.

Итак, ревизия Калужской губернии длилась долго. В январе 1851 года Александра Осиповна писала Гоголю: «Ревизия подходит к концу, Николай Михайлович не хочет и не может более оставаться в Калуге, он болен и замучен всеми придирками князя Давыдова».

Следствие по жалобе Ершова также подошло к концу. В ходе него обнаружилось, что «дарственная запись совершена была генералом Ершовым без всякого участия губернатора Смирнова, а потому Ершов был предан уголовному суду за клевету». Несмотря на это, общая ревизия показала, что действия губернатора Смирнова «не всегда соответствовали требованиям закона», в следствие чего Николай Михайлович был отстранен от должности. Приказ об отстранении был подписан 14 марта 1851 года.

По мнению Ивана Аксакова, написавшего письмо Александре Осиповне 9 апреля 1851 года, Николая Михайловича с самого начала не следовало назначать губернатором, иначе нужно было ожидать, что «он останется всегда верен своему пылкому, суматошному и всегда благородному характеру». В целом, Аксаковым дается положительная оценка деятельности Смирнова. Он отмечает абсолютную открытость его действий, в которых «доискиваться нечего». Добрые служебные действия перетянули бы все его ошибки и промахи, по мнению Аксакова.

Семья Смирновых вернулась обратно в Петербург, где в 1855 году Николай Михайлович занял пост губернатора и пробыл на нем вполть до 1861 года. Его деятельность в качестве губернатора Петербурга не раз обличалась на страницах «Колокола» А.И. Герцена и Н.П. Огарева. В 1861 году Смирнов переехал в Москву, став сенатором Московского присутствия Правительствующего Сената, и в 1867 году вышел в отставку.

Большую часть времени в последние годы жизни Смирнов проводил в Петербурге и Спасском. Тогда же он сблизился с Петром Бартеневым, подготовившим впоследствии к печати в «Русском архиве» личные записи Смирнова - «Из памятных заметок». Бартенев характеризовал Николая Михайловича как человека «благороднейших правил отменно горячего, любящего сердца, с деятельным участием относившийся к чужому горю и чужой беде, многих на своем веку выручивший, многим памятный своими пособиями и благодеяниями».

Что касается Александры Осиповны, уже в 1857 году она уехала в Швейцарию, после чего еще несколько раз переезжала. Таким образом, большую часть времени Смирновы жили отдельно. Уже тогда их брак фактически распался.

В ходе анализа отобранного корпуса источников, был выявлен ряд закономерностей, позволяющих сделать определенные выводы. Смирновой-Россет было поручено управлять местным благотворительным институциональным образованием - Калужским Благотворительным Комитетом (Калужским Женским Благотворительным Обществом). Оно, как и многие другие подобного рода провинциальные организации, находилось в подчинении Приказа общественного призрения и Ведомства учреждений императрицы Марии (VI отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии).

Организация функционирования КЖБО зависела от председательницы. Однако известно, что благотворительность в Калуге была тесно связана с админстративным аппаратом и вследствии преобразований предшественницы Смирновой, губернаторши Жуковской, отличалась бюрократической нагромажденностью и бумажной волокитой. Из-за разросшегося аппарата взаимозависимых служебных элементов фактическая роль председательницы Комитета не имела большого значения. Ее имя значилось в официальных документах, но за ним следовала масса других людей с массой функций и идей, которым, чаще всего, сопутствовали споры, сплетни и казнокрадство.

Но не будем исключать наиважнейшего, в данном случае, субъективного фактора. Известно, что, какой бы загнивающей ни была структура, при правильном обращении, волевом характере управленца ситуацию можно направить в правильное или, лучше сказать, нужное этому управленцу русло. Губернаторша Смирнова таковым, к сожалению или к счастью для нас, не являлась. Набор ее замечательных личностных характеристик, отмечаемый практически всеми так или иначе знакомыми c ней современниками, отнюдь не гарантировал успехов на административном поприще.

На первом месте для «царицы поэтов», известной хозяйки столичного литературного салона всегда оставалось духовное развитие. Она не раз подчеркивала, что, столкнувшиcь с реалиями провинциальной жизни, с пороками и бесчестием служащих, почувствовала отторжение и нежелание заниматься общественными делами. В привычном для нее столичном обществе социальные раны были «прикрыты золотой парчой», а сущность Калуги была «едва прикрыта лохмотьями» .

Нежелание реализовываться в качестве общественной благодетельницы могло быть вызвано обыкновенным страхом перед неудачей. Проблема Смирновой-Россет, по мнению Гоголя, заключалась в завышенности ее ожиданий и требований к самой себе, в прыткости и импульсивности натуры, проявившейся в делах общественных. Она была слишком поспешна в своих действиях, вследствии чего принимала отсутствие скоро ощутимого результата слишком близко к сердцу и опускала руки. Оттого и ее скоротечные выводны относительно «неизлечимости болезни» калужского общества. «Кто вам сказал, что болезни эти неизлечимы? Это вы сами себе сказали, потому что не нашли в руках у себя средства» - писал Николай Васильевич.

Фактически, каждый шаг Смирновой, будь то визит, обед или прогулка, являлся исполнением долга. Даже ее внешний вид был непреклонным долгом. Ключевую роль во всем этом играло ее физическое и эмоциональное состояние. В моменты обострения болезни в ее словах и действиях была лишь тоска и отторжение всяческой деятельности и окружающего ее общества. Когда здоровье шло на поправку, она расцветала, писала, как любит Калугу и весь губернский быт.

Ее поведение, механизм влияния на Николая Михайловича, чиновников, служителей церкви, купеческих жен - все это было воплощением советов Гоголя. Залог успеха этой модели поведения подразумевался в аккуратном, планомерном сближении со всеми служащими без исключения, со всеми, чья деятельность могла приносить как конструктивные, так и деструктивные последствия. Важную роль в данном случае сыграли священники, выступающие посредниками между Смирновой и теми социальными элементами, на которые необходимо было оказать влияние.

Гоголь призывал Смирнову особенно обратить внимание губернатора на круг его приближенных - советников губернского правления. Если правление будет состоять из честных людей, тотчас будут честными и капитан-исправники, и заседатели: «словом - всё станет честно».

Заключение

Анализ источников личного происхожения позволил реконструировать представления А.О. Cмирновой-Россет в качестве калужской губернаторши 40-х годов XIX века. Интерес к выбранному корпусу источников обусловлен значением фигуры их автора в истории XIX века. А.О. Смирновой-Россет сыграла одну из ключевых ролей в развитии русской культуры.

Благодаря преобретенному ресурсу фрейлины, связям в высшем обществе, выгодному браку с богатым сановником и дипломатом, а также дружбе с представителями «золотого века» русской литературы, личность Смирновой-Россет и ее мемуарное наследие на протяжении полутора веков приковывают внимание исследователей. Судьба женщины-мемуаристки становится особенно привлекательной в контексте развивающегося антропологического подхода в гендерной истории.

Исходя из анализа имеющихся источников личного происхождения, влияние губернаторши Смирновой на культурную жизнь Калуги проявилось в большей степени, нежели влияние на местный институт благотворительности. Смирнова-Россет стала человеком, подарившим калужанам «встречу» с Николаем Васильевичем Гоголем, искавшим в провинции образы и реалии для второго тома «Мертвых душ». Примечательно, что посетил он Калугу два раза. Во время одного из визитов Гоголем было написано, по свидетельству сводного брата Смирновой Л.И. Арнольди, десять глав нового тома. Думается, в том немалая заслуга калужской губернаторши.

Ее переписка с Н.В. Гоголем дает исследователю возможность посмотреть на жизнь провинциального общества, со всеми его достоинствами и недостатками, глазами губернаторши. Неизвестно, каковы были бы действия Смирновой без его напутствий. По сути, Николай Васильевич вырабатал стратегию поведения губернаторши на основании ее рассказов о калужской провинциальной жизни. Можно назвать ряд причин почему Гоголь столь основательно занялся этим: во-первых, забота о благополучии и авторитете подруги, во-вторых, писательский интерес и поиск материала, и личное участие (пусть и опосредованное) в жизни провинциальной России.

Губернатор и его супруга стимулировали развитие провинциального театра. Они приглашали в Калугу для участия в спектаклях своих знакомых - известных артистов: Н.К. Милославского, М.С. Щепкина, В.И. Живокини. Благодаря дипломатическим способностям губернаторши, на сцене Калужского театра была два раза показана запрещенная к постановке в провинциях пьеса Грибоедова «Горе от ума».

Смирнова-Россет по «должности» стала председательницей местного благотворительного институционального образования - Калужского Женского Благотворительного Общества. Из писем Смирновой известно, что калужская благотворительность была тесно связана с админстративным аппаратом.

Россет в юности и Россет в Калуге в 1845-1851 годах - две совершенно разные женщины. Письма Гоголю построены как исповеди, откровения. Провинциальное общество оказалась чуждым калужской губернаторше, привыкшей окружать себя интеллектуалами мира искусства, дипломатами и политиками. Оживить культурную жизнь города у Смирновой получилось лучше, чем жизнь благотворительного комитета, дела которого она воспринимала как неизбежную необходимость. Последствия сенаторской ревизии калужской губернии окончательно разуверовали Смирнову-Россет в эффективности местного самоуправления, где законы стали формальностью, а наряду с ними возобладали незаконные действия им в обход.

Вместе с тем, исследование показало, что административная и повседневная жизнь губерний находится в прямой зависимости от того, кто получал назначение начальствовать в «вверенную губернию». Немаловажная роль отводилась и его супруге. Мемуарное наследие А.О. Смирновой-Россет и свидетельства связанных с ней современников, обличая неофициальную часть механизмов социального контроля, могут служить тому подтверждением.

Список источников и литературы

1. Аксаков И.С. Письма к родным. 1844-1849. // Пирожкова Т.Ф.; Отв. ред.: Ямпольский И.Г. - М., 1994. - Серия «Литературные памятники». - С. 221 - 222.

2. Аксаков И.С. Письма к родным. 1849-1856. // Т.Ф. Пирожкова. - М., 1994. - Серия «Литературные памятники». - С. 221 - 222.

3. Александра Смирнова-Россет: Воспоминания // Смирнова-Россет А.О.; Сост., вступ. ст., прим.: Кошелев A.А.; Под ред.: Степанова А.С. - СПб., 2011. - 412 с.

4. Аксаков. С.Т. «История моего знакомства с Гоголем» (с включением всей переписки с 1832 по 1852 год). - Русский Архив. 1890. - No 8.

5. Арнольди Л.И. «Мое знакомство с Гоголем». // Русский Вестник. - 1862. - No. 1.

6. Вяземский П.А Старая записная книжка / Вяземский П.А.; под ред. Гинзбург Л.Я. - Л., 1927. - С. 139.

7. Гоголь Н.В. Письма к нему А.О. Смирновой. // Русская cтарина. 1890. №8. C. 280 - 291., 1888. №4. С. 31 - 72; №6. с. 597 - 610; №7. с. 49 - 66.

8. Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями. - СПб., 2008. - 320 С.

9. «Из переписки А.О. Смирновой с Аксаковыми». // Русский Архив, 1896. - Вып. 1. - C. 142 -160.

10. «Записки А.О. Смирновой, урожденной Россет». / Крестова Л.В.М., 1929.

11. Калужский край: Документы и материалы. // Калуга, 1976. - Кн.1. - С. 240 - 241.

12. Очерки и воспоминания Н.М. Колмакова с 1816. СПб., 1891. - C. 144.

13. Письмо В.Г. Белинского супруге от 11-12 июня 1846 г. Харьков. 269. // Белинский В.Г. Полн. Собр. Соч. в 13 Т.М., 1953-1959. - Т. 10. C. 282.

14. Письмо П.А. Вяземского А.И. Тургеневу (27 августа, 1833). // Остафьевский архив князей Вяземских. СПб. - 1899. - Т. 3., Ч. 2., C. 249.

15. Письма Н.В. Гоголя А.О. Смирновой (1848-1852) г. // Гоголь Н.В. Полн. Собр. Соч.: В 14 т. - М., 1937-1952. Т. 12.

16. Пиcьма Н.В. Гоголя А.О. Смирновой. // Гоголь Н.В. Полн. собр. соч. и писем: В 17 т. - т. 13: Переписка 1845-1846. - М., 2009.

17. Письмо Н.В. Гоголя В.А. Жуковскому (29 января, 1847, Неаполь). // Гоголь Н.В. Переписка: Т. 1. - 479 с. - С. 197-198. М.: Худ. лит., 1988.

18. Пушкин А.С. Дневник: 1833-1835 гг. // Пушкин А.С. Собр. Соч. В 10-ти томах. - М., 1923. - С. 345.

19. Пушкин А.С. Из дневника 1831 года. // Пушкин А.С. Собр. Соч. В 10-ти томах. - М., 1923. - Т. 7. С. 308.

20. Рассказы А.О. Смирновой в записи Я.П. Полонского. // Публ.: Цявловский М.Я. «Голос минувшего», 1917. - №11-12. - С. 142.

21. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. // Житомирская С.В., Под ред. Вацуро В.Э. - М., 1989. - Серия «Литературные памятники». - С. 627.

22. Смирнова А.О. Записки А.О. Смирновой, урождённой Россет с 1825 по 1845 гг. - М., 1999. - 412 с.

23. Смирнова А.О. Из записной книжки Александры Осиповны Смирновой // Русский архив, 1890. - Кн. 2. - Вып. 6. - С. 283 - 284. - Интернет-версия - М., 2006.

24. Смирнова А.О. Письма А.О. Смирновой к гр. Е.П. Ростопчиной // Русский архив. - 1905. - №10. - С. 223.

Размещено на Allbest.ru