В восприятии представителей самых различных социальных групп именно иностранцы были повинны в тяготах, с которыми пришлось столкнуться населению Северного Китая. Крестьяне страдали от увеличения налоговых сборов, что было результатом выплаты контрибуции Японии. Особенно ухудшилось положение тех слоев населения, которые обслуживали пути, связывавшие север Китая с центрально-южными провинциями. Массы лодочников и транспортных рабочих потеряли источники существования из-за появления новых видов транспорта -- железных дорог и пароходов, находившихся главным образом в руках иностранцев. Между тем именно эти группы были наиболее восприимчивы к призывам принять участие в самых радикальных действиях, включая вооруженную борьбу. Властям всегда было трудно удерживать в повиновении именно эту часть населения, менее всего связанную со стабилизирующей ролью общинно-клановых структур. В результате вторжения на китайский рынок иностранной фабричной продукции усугубилось положение городского ремесленного населения, все больше сталкивавшегося с конкуренцией со стороны иностранных товаров. Шэныши в массе своей также были далеки от симпатий к нараставшему религиозному и культурному проникновению с Запада. Проповедь миссионеров воспринималась как угроза китайской традиции, освящавшей их господствующее положение в обществе. К перечисленному надо добавить неурожаи и стихийные бедствия, поразившие в это время ряд районов Северного Китая.

Первоначально цинский двор отнесся к ихэтуаням как к откровенным бунтовщикам. По мнению двора, это были всего лишь бандиты, организованные тайными обществами, использовавшими традиционные приемы для привлечения новых сторонников в свои ряды. В частности, особую роль в пропаганде и деятельности сторонников ихэтуаней играло военное искусство -- ушу. Руководители ихэтуаней обучали своих последователей искусству рукопашного боя, что воспринималось иностранцами -- свидетелями происходящего как изучение приемов бокса. По этой причине европейцы называли ихэтуаней «боксерами», а само восстание -- «боксерским».

Не без оснований подозревая местное чиновничество в сочувствии инсургентам, цинский двор назначил на пост губернатора провинции Шаньдун генерала Юань Шикая, известного своей близостью к иностранцам. Перед ним была поставлена задача: любыми средствами прекратить нападения на иностранных миссионеров, расправы с китайцами -- последователями христианского учения, уничтожение христианских храмов, железных дорог, телеграфных линий. Именно против этих примет присутствия Запада и было главным образом направлено негодование ихэтуаней, вскоре показавших себя жестокими и безжалостными гонителями всего иностранного.

Действия, предпринятые Юань Шикаем, были весьма эффективными.

Войска, пользуясь преимуществом в организации и вооружении, быстро нанесли ряд поражений отрядам восставших, что вынудило их отступить на территорию столичной провинции Чжили. Это создало непосредственную угрозу столице и другим крупнейшим городам Северного Китая. Однако решимость цинского двора покончить с бунтовщиками была поколеблена действиями иностранцев. В ответ на угрозу со стороны повстанческих отрядов они захватили порт Дагу, начав войну с Китаем.

В создавшейся обстановке императрица Цыси приняла решение использовать в борьбе с иностранным вторжением народное движение. Принятие этого решения облегчалось тем, что в призывах повстанцев не было лозунгов, направленных против правящей династии. 20 июня 1900 г. пекинское правительство объявило войну державам, в столицу и Тяньцзинь вошли отряды ихэтуаней, начавшие совместно с цинскими войсками осаду иностранных миссий и концессий. Сначала казалось, что бесстрашие ихэтуаней, бросавшихся с холодным оружием в бой против иностранных войск, могло привести их к победе. Отряд английского адмирала Сеймура, посланный в Пекин снять блокаду иностранного квартала, был разгромлен. Однако, как показали дальнейшие события, восставшие были бессильны перед мощью современных войск.

Собрав 40-тысячную армию из подразделений, представленных восемью державами (Англия, Франция, Германия, Италия, Австро-Венгрия, Россия, США, Япония), иностранцы преодолели мужественное сопротивление ихэтуаней и в августе 1900 г. заняли Пекин. По приказанию Цыси двор оставил столицу, переместившись сначала в г. Тайюань, а затем в Сиань. Гуансюй, продолжавший находиться под домашним арестом, был вынужден сопровождать свою царственную тетку, приказавшую перед бегством из императорского дворца умертвить любимую наложницу императора. Вести переговоры о мире с державами было поручено Ли Хунчжану.

Переговоры, растянувшиеся более чем на год, проходили в обстановке продолжавшейся иностранной интервенции. В Северный Китай был переброшен дополнительный отряд германской армии под командованием фельдмаршала Вальдерзее, насчитывавший более 20 тыс. человек.

Иностранные армии последовательно подавляли оставшиеся очаги сопротивления. По масштабам вовлечения иностранных войск «интервенция восьми держав» была беспрецедентным военным столкновением между китайской империей и западным миром. Его результатом вновь стало сокрушительное поражение Китая, зафиксированное в Заключительном протоколе, завершившем переговоры между державами и Китаем. В соответствии с этим документом цинское правительство было обязано выплатить в течение 39 лет огромную сумму в 450 млн юаней. Китай должен был вывести войска из столичного округа, ему было запрещено покупать за границей современное оружие. Управление посольским кварталом Пекина полностью переходило в руки иностранцев, опиравшихся на гарнизоны иностранных войск. Кроме того, цинское правительство брало на себя обязательство содействовать иностранной торговле и судоходству в Китае. Лишь в январе 1902 г. правительство и двор возвратились в Пекин.

Ксенофобия, а также достигнутое на некоторое время единство действий между правительством и ихэтуанями объясняют настороженность и даже враждебное отношение к ихэтуаням со стороны основных групп оппозиции. Либералы в эмиграции во главе с Кан Ювэем и революционеры во главе с Сунь Ятсеном не могли поддержать «такое выступление».

Результатом подавления выступления ихэтуаней было «закрепление полуколониального статуса китайской державы, формально сохранившейся как суверенное государство, однако, в сущности, полностью зависимой от западных держав».

Следующим событием явилась Синьхайская революция 1911 г. Это время стало очень тяжелым для Китая. Синьхайская революция, произошедшая в конце года Синьхай по традиционному китайскому летоисчислению (1911 - начало 1912 г.), впервые на Востоке привела к установлению республиканского строя и стала «одним из звеньев процесса революционного «пробуждения Азии», научное осмысление которого продолжается в настоящее время». Революция уничтожила не только иноземное (маньчжурское) владычество, но и монархо-тиранический строй, существовавший в стране со времени централизованной деспотической империи Цин (221-207 гг. до н.э.), и провозгласила буржуазную республику. В то же время в стране, с ее зависимостью от иностранных империалистических держав.

Всякая социальная революция, в широком смысле слова, представляет собой исторический процесс, включающий следующие три компонента: переворот в экономическом строе общества, ведущий к коренной перестройке существовавшей системы производственных отношений , к замене ее новым , более прогрессивным базисом переворот в общественной сознании (идеологической) , когда отдельные передовые элементы , а за ними и широкие слои населения осознают необходимость коренного изменения существовавшего общественного экономического и политического строя; переворот в политической надстройке , охвативший весь сложный процесс замены старой политической надстройки (государственной машины) новой. Суть его -- «в переходе в руки нового , более прогрессивного класса или классовой группировки». Свержение более чем 267-летнего ига маньчжурских завоевателей было подготовлено всем «ходом общественного развития страны».

Обратимся к следующим документам:

Донесение консула в Дайрене Лебедева Поверенному в делах в Токио С. С. Броневскому от 5/18 октября 1911 г. за № 236

«Вооруженное возмущение китайцев на юге Китая против царствующей Маньчжурской династии в пользу национальной династии «Хуан» заслоняет собой на юге Маньчжурии в настоящее время все мировые события -- особенно среди китайского населения. Телеграммы, статьи о ходе китайских событий с тревогой и интересом передаются из уст в уста среди последнего с прибавками собственного измышления, всегда выгодными восставшим.

Население Южной Маньчжурии состоит почти исключительно из ханьцев -- неманьчжур -- и потому вполне понятно, что все симпатии китайской массы здесь на стороне восставших, являющихся в ее глазах защитниками национальных ханьских интересов против пришельцев -- маньчжур. Эти симпатии не ограничиваются только платоническими пожеланиями успеха националистам, но выражаются в более реальной форме. Китайское население в Дайрене, Киньчжоу и др. устроило негласный сбор в пользу националистов и собранную довольно значительную сумму выслало в Ханькоу на дело революции. В этом пожертвовании приняло участие не только состоятельное китайское купечество, но и бедные кули отдали свои чохи, заработанные тяжелым трудом, дабы помочь революционерам вих борьбе с антинациональной династией.

Китайские войска в Южной Маньчжурии пока оставались спокойными зрителями развертывающейся драмы на юге, но их связь с местным населением, симпатизирующим национальной партии, их частые переходы от солдата до хунхуза и наоборот делают эти войска не особенно надежными защитниками Маньчжурской династии, тем более, что националисты очень сильно работают среди них в пользу своей партии, находя себе поддержку в этом среди местного населения.

Ввиду этого, можно предполагать, что отправляемые на Юг Китая из Мукдена 19 сего Октября 2 батальона пехоты и 1 батарея не принесут плодов, ожидаемых от них Пекинским Правительством.

«Главной ударной силой революции стала революционная армия. Ее ядром были перешедшие на сторону восставших части новой «армии», в которых вели в предреволюционные годы работу члены суньятсеновского Объединенного союза и других антиманьчжурских организаций. Эти части насчитывали около 100 тыс. бойцов, к которым в первые же месяцы присоединилось почти 300 тыс. добровольцев. В революционную армию шли крестьяне, ремесленники, рабочие, члены тайных обществ.

Особенно важную роль в формировании революционной армии играла «учащаяся молодежь, быстро и горячо откликнувшаяся на призыв к восстанию». Кадровые солдаты и офицеры «новой армии» становились командирами быстро разраставшейся подлинно народной армии защиты революции».

Донесение консула в г. Куанъчэнцзы А. Зинькевича в первый департамент министерства иностранных дел от 7/20 октября 1911 г. за № 763

«События, разыгрывающиеся в Южном Китае, не проходят бесследно в г. Куаньченцзы. Как только здесь стало известным, что революционеры захватили города Учан и Ханькоу, местная жизнь приняла совершенно другой характер.

Прежде всего события эти сильно отразились на местной торговле -- этом барометре течения экономической и политической жизни каждой страны. С появлением первых сведений об успехах революционеров на местной бирже началась паника. Все спешили выменивать имеющиеся на руках кредитные китайские билеты на серебро, японские иены и, главным образом, на русские рубли. Цена на последние была настолько вздута, что никогда прежде она не поднималась так высоко.

В городе только и говорят про революционеров и их успешные действия, причем купечество относится безразлично как к правительственной партии, так и к партии революционеров. Оно держится взгляда, «где будет выгоднее, там и мы».

Совсем иначе смотрит на дело бедный люд. Зная, что революционеры вербуют в свои ряды солдат и платят им хорошее жалование, что они отнимают у богатых и оказывают помощь бедным, что в своих воззваниях революционеры обещают освободить народ от тяжести многочисленных налогов, толпа не скрывает своих симпатий по отношению к ним и, нет сомнения, будет на их стороне.

Вследствие того, что толпы людей, собиравшиеся на улицах города, в своих речах горячо порицали действия китайского Правительства и заражающим образом действовали на всякого приходящего. Чжифу Хэ издал указ, в силу которого всякие сборища на улице, порицания действий властей, восхваления доблести революционеров и вообще всякие разговоры на тему о национальном движении будут жестоко караться.

Но более всего, по моему мнению, заслуживает внимания отношение к революционному движению и настроение местного гарнизона, в состав которого входит почти целиком 3-я дивизия.

По полученным мною секретным сведениям, часть войск здешнего гарнизона сначала хотели двинуть на юг, но оказалось, что половина его состоит из уроженцев провинций, охваченных движением, и очень ненадежна. Три дня тому назад из частей 3 дивизии дезертировали 104 человека, уроженцев юга Китая. Говорят, что среди солдат и офицеров этой дивизии много революционеров и что, поэтому, сочли за лучшее ее не трогать с места, дабы не подлить еще больше масла в огонь».

«О событиях в Учане Сунь Ятсен узнал в США из газет 12 октября и принял решение вернуться в Китай, но не кратчайшим путем, а через Европу, надеясь получить в столицах европейских государств политическую и материальную поддержку революции.

Через Лондон и Париж Сунь Ятсен 21 декабря прибыл в Гонконг, а 25 декабря был торжественно встречен в Шанхае. На следующий день на совещании руководителей Объединенного союза Сунь Ятсен был выдвинут на пост временного президента Китайской республики.

29 декабря 1911 г. в Нанкине конференция представителей провинций приступила к выборам президента. На голосование были выставлены кандидатуры Сунь Ятсена, Хуан Сина и Ли Юаньхуна. За Сунь Ятсена было подано 16 голосов из 17. Такое единодушие свидетельствовало о его огромном авторитете, о стремлении представителей провинций радикально решить вопрос о форме власти. В тот же день, получив в Шанхае сообщение об итогах голосования, Сунь Ятсен телеграфирует в Нанкин, что согласен принять на себя полномочия временного президента. А в телеграмме в Пекин на имя Юань Шикая он сообщает, что принимает этот пост временно, в силу чрезвычайных обстоятельств и готов его уступить.

1 января 1912 г. Сунь Ятсен прибывает в Нанкин и в 10 часов вечера принимает президентскую присягу: «Я клянусь свергнуть маньчжурское самодержавное правительство, укрепить Китайскую республику, заботиться о счастье и благоденствии народа, руководствоваться общественным мнением народа. Обязуюсь быть преданным интересам нашей страны и всегда служить народу.

Когда самодержавное правительство будет свергнуто, когда внутри страны не будет больше смуты, когда Китайская республика займет подобающее ей место среди других государств и будет признана ими, тогда я сложу с себя полномочия. Торжественно клянусь в этом народу».

Таким образом, мы можем сделать следующие выводы. Ханьская элита принимала активное участие в восстании тайпинов, но всё же внутри себя разделилась на два лагеря: первый был готов сотрудничать с западными державами, второй - защищал национальные интересы. По всей видимости, из-за отсутствия единой стратегии в своей деятельности династия Мин так и не смогла восстановить свои права на престол.

подпольный союз китай патриотический

2.2 Подпольная деятельность секретных обществ в государственном аппарате Цинского Китая (XIX - начало XX века)

Необходимо оценить предысторию событий, которые предшествовали Синьхайской революции и приходу к власти партии Гоминьдан, которую на тот момент возглавлял Сунь Ятсеном.

Синьхайская революция создала ситуацию для изменений социально- политических условий стран Востока с Западным миром, но одновременно способствовала его подъему как самостоятельной силы, способной всё сильнее влиять на мировой процесс в Азии. Сегодня Китай - передовая мастерская мира и экономический лидер «номер два», поэтому для восприятия цикличности китайской истории необходимо определиться, как развивались его взаимоотношения с восточными странами в ту наступившую, как казалось, демократическую оттепель, какие передовые идеи выдвигались, как это всё ложится на сегодняшнюю современность, как всё это отразится на нашем общем глобальном будущем.

Сунь Ятсен со своими сподвижниками, склонен был идти путями, которые теоретически уже были разработаны для государств, отстававших в своём экономическом развитии от западноевропейских стран, что естественно вело к реформам. Он разработал пути решения самых насущных проблем велико-ханьского общества, привлекая для этих нужд маньчжурскую бюрократию.

В 1894 г. он направил сановнику Цинской империи Ли Хунчжану рескрипт, с разработанной программой, которая выводила страну на капиталистический путь развития, с учётом предотвращения неурожаев и опасности голода и связанных с ними народных бунтов. Для этого ханьцам нужно было выполнить «великую программу четырёх условий»: «... если люди могут полностью проявлять свои таланты, то все начинания процветают; если земля может приносить наибольшую пользу, то народу хватает пищи; если вещи могут найти исчерпывающее применение, то материальные средства имеются в изобилии; если товары могут беспрепятственно обращаться, то средств достаточно». Так же нужно было наладить управление сельскохозяйственным производством. Сунь Ятсен предлагал «лично заняться обследованием земель, чтобы определить, для каких видов деятельности они подходят, какую выгоду могут принести, и, используя западные методы, взяться за их освоение».

Высокопоставленный чиновник оставил документ без ответа. Японо- китайская война, начавшаяся на территории Кореи, а затем перешедшая на цинский Китай показала полную незаинтересованность и невозможность маньчжурской династии Цин защитить Корею от японской милитаристской агрессии, что вызвало гнев и возмущение среди ханьцев. Уже стало ясно, что маньчжуры неспособны на государственном уровне управлять страной, и стала видна бесполезность обращений к ним с жалобами и петициями.

«В 1894 г. Сунь Ятсен создаёт тайную организацию «Союз возрождения Китая», в следующем году он пытается возглавить вооружённое восстание в провинции Гуандун. Позже попытки повторялись». «В 1905 г. ханьские подпольные структуры объединили свои усилия и организовали «Объединённый союз», который в 1906-1911 гг. в разных провинциях «десять раз поднимал восстания, но все они были подавлены».

Причиной их поражения были заговорщические методы при опоре на местные тайные общества - «триады». Восстания не получали среди ханьцев достаточной поддержки, а манчьжуры жестоко с ними расправлялись. Тем не менее усилия были не напрасны, вместе с другими народными восстаниями и бунтами эти тайные структуры внедряли своих членов в государственные органы власти цинов, чем постепенно расшатывали правящий режим.

После первых неудач ханьские национал революционеры активизировались и расширили сферу своей террористической деятельности. Сунь Ятсен осознавал, что перед государствами азиатского региона стоят одни и те же схожие проблемы, и, будучи в Японии, обсуждал их со студентами из Кореи, Китая, Индии, Сиама, Филиппин. Он принимал участие в освободительной борьбе филиппинского народа, полагая, что новое независимое государство когда-нибудь сможет оказывать помощь китайской революции.

В 1899 г. он закупил в Японии партию оружия на Филиппины, но во время шторма судно погибло. Он подготовил на Тайване транспорт с оружием, но японцы арестовали груз. Филиппинцы были согласны «передать это оружие китайским революционерам, как раз в то время готовившим новое восстание, однако и этот план не удалось осуществить».

В Японии Сунь Ятсен установил тесные связи с вьетнамскими подпольными синдикатами, считая, что после победы ханьской революции надо будет в первую очередь оказать помощь «вьетнамскому народу в его борьбе за национальное освобождение».

Тайная полиция Цинов была осведомлена об участии Сунь Ятсена в организации тайных структур и подстрекании ханьцев к участию в восстаниях и бунтах, поэтому он скрывается в Гонконге, Ханое, Бангкоке, Сингапуре, в Японии и на Гавайях. Находясь в разных странах, он не прекращал своей подпольной террористической деятельности, постоянно выступал перед ханьскими эмигрантами с агитацией, создавал новые подпольные ячейки своей организации, собирал финансы на продолжение борьбы. Такую же работу вели и его соратники среди многочисленной китайской диаспоры в Юго-Восточной Азии, а также в Южной Африке. Сунь Ятсен уделял большое внимание и странам Запада, он часто был в США и Англию, что расширяло его связи и позволяло закупать всевозможные виды современного оружия. «Цинские власти пытались убить Сунь Ятсена, когда он был задержан в китайском посольстве Лондона, но это только придало вес его имени во всём мире. Авторитет националиста ханьца среди иностранных китайцев был высок, так что ещё до победы Синхайской революции его уже считали лидером Китая. Цины, оценили его голову в 10 тыс. фунтов стерлингов».

В 1898 г. императрицей Цыси было разгромлено движение за реформы, к террористической эмиграции примкнули бежавшие из Китая люди пытавшиеся эволюционным путём реорганизовать устройство цинской империи. «В Бирме, Малайе, Сиаме, Японии издавались газеты и журналы, в которых дискутировали о государственном устройстве ханьского Китая: будет ли это республика или конституционная монархия. Трудно было определить свою позицию, и часто ханьцы мигранты меняли свою позицию на противоположную. Революционное организованное движение стало преобладающим». В 1905 г. в Японии начал выходить известный журнал «Минь бао» («Народ»). В Бирме с августа 1908 г. издавалась газета «Гунхуа жибао» революционно ханьской направленности. Цины требовали, чтобы английские колониальных власти закрыли газеты, из-за этого редакция перебралась на остров Пенанг. «Гунхуа жибао» стала органом тайной местной структуры «Объединённого союза». На острове Пенанг в 1909 г. располагалось главное управление этой партии для района Южных морей.

В Таиланде, имевшем многочисленное китайское население, ячейки «Объединённого союза» были созданы не только в столице, но и в провинциальных центрах. Отдавая должное роли зарубежных 10 китайцев в подготовке революции, Сунь Ятсен позже говорил: «Хуацяо - мать революции».

Наибольшее значение для Китая как перевалочный пункт ханьского национального движения имела Япония. Это и понятно. Модернизация Японии после Токугавского правления в эпоху Мейдзи Исин была примером для всех ханьских патриотов, которые желали процветания Китаю. Близость культур и территорий двух стран играли основную роль в непосредственном перенимании всего нового и передового. Сунь Ятсен писал: «Реформы, осуществлённые в Японии, по сути дела, явились предпосылкой китайской революции, а китайская революция - следствием этих реформ. И то, и другое составляет одну линию - линию возрождения Восточной Азии, одно тесно связано с другим». В Японии с симпатией относились к борьбе ханьских националистов против маньчжуров. В Стране восходящего солнца нашли приют и убежище, ханьские националисты, преследуемые манчьжурами. В Японии они открыто издавали газеты, создавали тайные организации, приобретали оружие и необходимые товары для борьбы с Цинами.

Япония была притягательна для ханьской молодёжи, и в начале XX в. там обучалось до 8 тысяч китайских студентов. Среди них имели место антиманьчжурские выступления. Кроме того японская открытость объяснялась ещё и тем, что Япония, вынашивала планы экспансии и была заинтересована в создании структурной оппозиции среди «самых разных политических сил».

Эти цели не оглашались, но они проявили себя позже в политике Токио в отношении Китая, когда японцы в зависимости от собственной выгоды поддерживали то одних, то других.

«Синьхайская революции началась с восстания военных в г. Учане 10 октября 1911 г.». Оно стало результатом созревшей к тому времени революционной ситуации. Голодные бунты происходили всё чаще, налоги росли, а правящая верхушка была озабочена собственным обогащением и в угоду империалистическим державам открыто проводила антинациональную политику. В этих условиях потребовалось всего несколько месяцев борьбы, чтобы цинская монархия пала. 1 января 1912 г. Сунь Ятсен вступил в должность временного президента. Вскоре он, как было заранее договорено, передал свой пост Юань Шикаю, который, однако, стал сворачивать завоевания революции. В августе 1912 г. на базе «Объединённого союза» была создана новая партия Гоминьдан, которая уверенно победила на парламентских выборах, но в результате политических манёвров сторонников Юань Шикая, избранного президентом, власти так и не получила. «Страна раскололась на Юг, где преобладали сторонники Сунь Ятсена, и Север, находившийся под властью Юань Шикая, готовившего почву, чтобы самому стать монархом и основать новую династию».

Сунь Ятсен решительно выступил против узурпатора. Начавшиеся в середине 1913 г. восстания и выступления ханьцев получили название «второй революции». На этот раз южане потерпели поражение. Предстояла длительная борьба за объединение страны.

Следствием революции стало отделение от Китая некоторых национальных окраин. 1 декабря 1911 г. объявила о независимости Монголия. Князья Тывы (Урянхайского края) обратились за покровительством к России, установившей здесь в 1914 г. свой протекторат. Попытался стать независимым и Тибет, но столкнулся с жёстким противодействием новых китайских властей.

Свержение монархии в Китае оказало революционизирующее влияние на соседние страны Восточной и Юго-Восточной Азии. В конце 1911 г. в провинцию Гуандун прибыла группа националистов из Вьетнама и Таиланда. В 1912 г. Вьетнамцы совместно с китайцами создали подпольную организацию солидарности с народами колоний «Обновление Китая - путь к процветанию Азии». Под влиянием событий в Китае активизировались антияпонские выступления в Корее. Китайские эми принесли революционные настроения в Индонезию.

В это время Япония показала подлинную сущность своей политики в отношении Китая. Сунь Ятсен оценил её так: «В Японии народ относится к нам сочувственно, правительство - враждебно». Накануне свержения Цинов Япония выступила с инициативой, которая не была поддержана западными державами: послать в Китай иностранные экспедиционные войска, ведущую роль среди которых играли бы японские, для защиты императора. На самом деле Токио был озабочен сохранением своей сферы влияния в Северном и Северо-Восточном Китае и её дальнейшем расширением. Японское правительство было не прочь «закрепиться и на революционном Юге». Во время «второй революции» концерн «Мицуи» поставил туда вооружение на 300 тысяч юаней. В этом случае, сыграла свою роль давняя неприязнь Токио к Юань Шикаю, который в прошлом был главным резидентом в Корее и мешал японцам.

Размышляя о будущем Азии, Сунь Ятсен большое внимание уделял положительной роли, которую могла бы сыграть Япония в регионе, откажись она от империалистической политики, не сулившей ей ничего хорошего. Он писал своему другу Инукаи Цуёси: «Если Япония поставит своей целью оказание помощи Азии и не будет следовать по стопам европейского империализма, она снищет всеобщее уважение азиатских народов». Выступая в Кобэ, Сунь Ятсен призывал Японию помочь Китаю избавиться от неравноправных договоров, что способствовало бы установлению между двумя странами тесных, братских отношений, созданию японо-китайского союза как основы сплочения народов Азии.

Сто лет, прошедшие после Синьхайской революции, позволяют по- новому взглянуть на это важное историческое событие и его последствия. Во- первых, следует обратиться к вопросу: какая причина была определяющей среди множества причин революции? В современной исторической науке уже утвердилась точка зрения, что в традиционных обществах, к которым тогда относился Китай, крупные политические потрясения (восстания, смены династий) обычно происходили, когда численность населения достигала некоего предела, уже не позволявшего ему прокормиться при существующем уровне развития экономики. В Китае такой предел в 430 млн человек был достигнут как раз накануне революции, что было «повторением максимума середины XIX в., отмеченного мощными выступлениями».

В условиях демографического сжатия недостаток ресурсов приводит к ослаблению государства, его институтов, усилению коррупции и разложению правящих верхов. Синьхайская революция стала прямым следствием такой ситуации.

2.3 Негласные структуры партии Гоминьдан

«Китай -- страна одной из древнейших цивилизаций мира. Непрерывность развития китайского очага культуры, его этнических и политических традиций -- одна из важных особенностей истории Китая».

«Особое место в ряду традиционных корпоративных институтов Китая занимали тайные общества, деятельность которых достигла своего пика на рубеже XIX--XX вв. Своеобразие тайных обществ как социального института заключалось в том, что они представляли некий альтернативный порядок, который одновременно противостоял существующему строю и копировал его.

Появление их объяснялось упадком традиционной государственности, усилением социальных антагонизмов и возросшим отчуждением официальной идеологии от общества в цинский период. Не случайно почти все тайные общества преследовали вполне определенную политическую цель -- свержение власти завоевателей-маньчжур и реставрацию китайской династии.

У истоков тайных организаций в Китае стоит «Общество Неба и Земли» (Тяньди хои), оно же «Школа Хун» (Хун мэнъ). В западной литературе оно именуется «Триадой», по причине приписывания членами этого общества магического значения цифре «три».

В южных провинциях подобные союзы были известны под названиями «Общество трех точек» (Сяньдянъ хои) или «Общество Трех Согласии» (Санъхэ хои). На востоке равнины Хуанхэ действовало «Общество Больших мечей» (Дадао хои), в низовьях Янцзы -- «Общество Малых мечей» (Сяодаохои), в Сычуани и Центральном Китае -- «Общество Старших братьев» {Гэлао-хои), в районе Императорского канала -- «Зеленое братство» (Цин-бан), в Маньчжурии -- общество «Рыжебородых», или Хунхуцзы (в русской литературе членов этой организации называли хунхузами), в Шаньдуне было распространено движение «Волшебного Кулака» (Шэнъцшнь) или «Кулака Справедливости и Мира» (Ихэцюанъ, именуемое на Западе «боксерским»), в Хэнани действовала тайная организация «Факельщиков» (нянь) и т.д.

Тайные общества были сугубо локальными организациями и состояли из множества самостоятельных общин, предводители которых носили звание «драконья голова». Традиционно число основных лож равнялось пяти или восьми. Члены обществ давали клятву быть братьями (то есть равными) друг для друга, что не мешало их вождям учреждать в своих братствах сложную иерархию (традиционно насчитывавшую 9--10 ступеней), присваивать себе цветистые титулы и копировать уклад патриархальной семьи. Так, рядовые члены «Зеленого братства» должны были называть своих руководителей «дядями» и «дедушками», в «Обществе старших братьев», как показывает название, сочетание принципов иерархии и равенства выражалось в форме отношений между старшими и младшими братьями. Обычно члены тайных обществ извлекали доходы из разного рода незаконной деятельности вроде контрабандной торговли соли; среди них было немало странствующих мастеров боевых искусств. Нередко этитайные общества фактически контролировали положение на местах.

Не признавая официальной обрядности и официальной символики, их вожаки охотно создавали собственные ритуалы, начиная со сложных церемоний приема новых членов и кончая созданием тайных опознавательных знаков.

Например, обряд посвящения в общество Триады символизировал путешествие в «Ивовый город», центр «вселенского покоя». Во время обряда вступавший в общество пересекал мировой океан, совершал восхождение на священную мировую гору, проходил через «круг Мира и Земли» и т.д.; под конец он пил вино, смешанное с кровью, и давал клятву верности «учителю- отцу» и своим сподвижникам. Члены тайных обществ подражали героям, из литературы: их кумирами были благородные полководцы и разбойники из популярных романов «Троецарствие» и «Речные Заводи». Вследствие искусственного, абстрактного характера организации тайных обществ в их разветвлённой структуре и обрядности значительную роль играла числовая символика, заимствованная из традиционных классификационных схем.

«Во многих тайных обществах коллективное начало, как обычно в Китае, выражалось и закреплялось в религиозном культе. В каждой ложе имелся свой церемониймейстер, так называемый хранитель курильницы». Тем не менее тайные общества или, по-китайски, хуэи дан, следует отличать от собственно религиозных сект -- цзяо мэнь, тем более что совместный культ был в Китае непременным атрибутом любой социальной группы. Два этих типа организаций объединяла претензия на создание альтернативы официальной культуре. Однако они заметно различались по своим истокам и целям: секты выросли из определенного религиозного течения, тайные общества, хоть и имели мистические истоки, всё же создавались как структуры патриотического толка.

Принципиальная неоднозначность социальной роли тайных обществ предопределила пестроту их социального состава. Наиболее благоприятной почвой для тайных обществ были маргинальные слои как деревенского, так и городского общества: возчики и странствующие торговцы, разорившиеся крестьяне и ремесленники, бедные учителя и мелкие служащие в казенных управах и т.д. Некоторые из тайных обществ почти не отличались от профессиональных цехов. Например, «Зеленое братство» первоначально было объединением лодочников на Императорском канале, а в конце XIX в. распространяло свою деятельность и на транспортных рабочих. В окрестностях Чэнду, по некоторым оценкам, в начале XX в. до 70% взрослого мужского населения деревень состояло в «Обществе старших братьев», причем его ложи находились в рыночных городках, что свидетельствует о связи руководства общества с местной элитой.

Большая активность тайных обществ на рубеже XIX--XX вв. была симптомом социального и политического кризиса, поразившего Китай. По сути, тайные общества были способом выживания традиционных форм китайской цивилизации в условиях коренной ломки старого уклада. Не случайно они играли столь важную роль в жизни китайских общин в странах Юго-Восточной Азии. Вместе с тем они сами за короткий срок претерпели значительную эволюцию. В цинской империи тайные общества способствовали подъему национально-освободительной борьбы. Свержение цинской монархии и быстрая модернизация Китая лишили тайные общества ореола боевой политической оппозиции. Правда, в отдаленных сельских местностях тайные общества традиционного типа сохраняли свое значение отрядов крестьянской самообороны вплоть до 40-х годов XX в. В городах же они быстро выродились в преступные шайки, связанные с реакционными политическими силами. Их связь с традицией тайных обществ старого Китая стала чисто символической».

3. Лидеры «Синчжунхой» («Общества возрождения Китая») в структурах государственной власти Цинской империи

К концу XIX века китайскому народу становится понятно, что цинская династия уже не способна обеспечить для них надлежащую защиту от внешних угроз, а так же не способна решить экономические вопросы. В связи с эти в Китае начинают появляются люди, желающие изменить страну. В основном это были молодые чиновники, имевшие невысокое положение.

«Одна из последних вышла организация Гоминьдан» и коммунистическая партия Китая.

Гоминьдан -- это Национальная, или Национально- демократическая, партия в Китае, игравшая руководящую роль в Синьхайской революции 1911, и имевшая власть с 1926 по 1949. Ее лидерами были Сунь Ятсен и Чан Кайши. Партия Гоминьдан была создана из тайных организаций, и ее целью было свержение маньчжурской династии. Сунь Ятсен был хорошо образованным и эрудированным человеком, обладал лидерскими качествами и смог в короткое время собрать вокруг себя единомышленников. Идеология движения, которое поднял Сунь Ятсен базировалось на его личных воззрениях, которые имели названия «три народных принципа» - «сань минь чжу и».

Партия Гоминьдан строго формировалась только из тех членов, которые были преданны Сунь Ятсену. В ее основе лежала революционная тактика ее лидера «демонстративное восстание». Очень многое было заимствовано из национальной китайской культуры и прежнего опыта.

Сам Сунь Ятсень ранний период образования своей партии провел за границей приезжая в Китай, только лишь для того, чтобы устроить там очередное восстание. Что бы в очередной раз подчеркнуть, что власть в Китае совсем ослабла и не может больше управлять страной, как это полагается. Члены самой же партии смотря на все, что происходит у них на родине предпочитали оседать за рубежом. Грабежи, коррупция, взятки, вот что в действительности могли увидеть они.

Главными соперниками Сунь Ятсена за границей можно считать «Баохуанхуй» - «Лига защиты императора», возглавлявшаяся монархистом реформаторского толка Кан Ювэем. Партия Гоминьдан под действовала под разными названиями, часто употребляемые из них были «Синчжунхуй», «Дунмэнхуй». Что касаемо организации то она делилась на несколько ячеек, которые были связанны лишь со своими руководителями и самим Суням. В дальнейшем ячейки разбавились секретариатом, в которых сидели различные европейские советники, которые подкидывали идеи и строили планы по дискредитации власти. В 1912 г., Гоминьдан превратилась в партию с республиканскими взглядами и из подпольной структуры превратилась в легальную парламентскую партию. У Гоминьдана было слишком мало шансов на политической арене развиться в структуру, по мощи которой можно было бы ее сравнить с другими, но Сунь Ятсен всячески стремился укорениться, чтобы с его партией начали считаться. После того как президент-диктатор Юань Шикай подавил всю открытую оппозицию, Китайская Республика осталась существовать только на бумаге. Шпионы Сунь Ятсена вновь ушли в подполье, и менее чем через два года ему удалось благодаря своим заморским товарищам подготовить контрудар против политического агрессора в лице лидера Китая. С началом Первой мировой войны труднее стало действовать и за рубежом.

В целом следует отметить, что процесс созданный Сунь Ятсеном в оживлении общественно-политической жизни страны, создал основы для плодотворного взаимодействия и сближения международного коммунистического движения с национально-революционным движением.

3.1 Сунь Ятсен и конфедерация местных тайных обществ Китая

Сунь Ятсен (1866-1925) - один из первых лидеров националистической революции в Китае. Родился в бедной крестьянской семье в южной провинции Гуандун.

Сунь Ятсен в начале своей политической деятельности делает ставку на либеральные реформы, а не на революцию и насилие. В своем меморандуме от 1894 года он призывает идти по примеру запада заимствовать их опыт. Он отмечает силу запада в ее военной мощи, но не только так же он отмечает ее свободное положение всех членов общества, у которых есть право направлять свои силы на благо страны. По мнению Сунь Ятсена на благо государству может пойти развитие разных отраслевых структур, промышленности, торговли и транспорта, улучшение образования, а также государственные дотации в сельское хозяйство.

Однако идеи Сунь Ятсена, подразумевавшие в значительной степени усиление роли государства, не нашли поддержки у других сторонников реформ, которые выступали за более умеренные действия. После поражения Китая в войне с Японией взгляды Сунь Ятсена кардинально начинают меняться в сторону радикальных методов власти он становится в один ряд со многими антиимпериалистами, которых до этого не признавал.

Уехав на Гавайи, Сунь Ятсен создает первую китайскую революционную организацию Синчжунхой («Общество возрождения Китая») и пишет декларацию, где содержатся уже не предложения, а открытые призывы к беспощадной борьбе во благо Родины: «Верхи погрязли в косности и бесчестии, выдают пороки за добродетели, преисполнены чванства и кичливости; низы пребывают в темноте и невежестве… Ныне, исполняя волю народа, мы объединяем китайцев в стране и за границей и создаём настоящий Союз, чтобы помочь нашей священной родине».

«К концу 1903 года Сунь Ятсен решил, что настало время для активизации деятельности своего союза. Для сбора средств и студентов которые учились за рубежом особенно в США».

Помимо «Союза возрождения Китая», в котором ведущая роль принадлежала Сунь Ятсену, наиболее крупными были организации, действовавшие в провинциях Хунань, Чжэцзян и Цзянсу. В Хунани во главе «Союза китайского возрождения» (Хуасинхуэй) стоял Хуан Син (1874-- 1916), по своему происхождению был из семьи школьного учителя. Его талант не возможно не отметить, он также являлся мужественным человеком. Именно ему отвели роль руководителя революции. В Чжэцзяне во главе «Союза возрождения славы Китая» (Гуанфухуэй) стоял видный интеллектуал Чжан Бинлинь (1868--1936).

Летом 1905 г. в Японии на основе объединения революционных организаций, крупнейшей из которых являлся, конечно,«Союз возрождения Китая», был образован Китайский революционный объединенный союз (Чжунго гэмин тунмэнхуэй). В основу программы легли «три народных принципа», которые сформировал Сунь Ятсен. «Три народных принципа»-- это национализм, демократизм и народное благоденствие. Эти идеи активно были распиарины в журнале «Минь бао (Народная газета)».

«Три народных принципа» -- это национализм, демократизм и народное благоденствие. Под национализмом Сунь Ятсен понимал свержение цинской династии и возвращение минской власти. Демократизм для него установление в Китае республики, а народное благоденствие - установление единой налоговой системы на землю, что должно было привести государство к благу. Сунь Ятсен считал, что эта система приведет к улучшению и позволит решить ряд исторических задач -- дать землю тем людям кто ее обрабатывает и закрыть дорогу капиталистическому развитию Китая.

Сама программа в основе своей была направлена на освобождение от маньчжурского владычества, а сами революционеры активно сотрудничали с представителями европейских держав и рассчитывали на их помощь. В сущности, программа отвечала всем доктринам китайского национализма, в которой сочетался интерес в соединении суверенитета Китая и идеи, которые возникали в обществе касающиеся ее модернизации. Публикации на страницах «Миньбао», вдохновленные справедливым протестом против полуколониально зависимости, в которую Китай был поставлен Западом, подтверждали это.

В борьбе за свои интересы «Объединенный союз» подобно «Союзу возрождения Китая» не ставил задачу организовать массовые протесты и демонстрации. Партия решила подготовить революционные выступления в одном из районов Китая, что привело к общественно-национальному взрыву против цинской деспотии. По этой причине участники «Объединенного союза» были настроены против антиправительственных выступлений, стремление к привлечению тайных союзов. Особое внимание уделялось пропагандитской работе среди солдат и офицеров в китайской армии, по большей степени к тем, кто настроен был радикально и по-революционному.

Впоследствии Сунь Ятсен говорил, что свержение династии манчьжуров применял 10 попыток к революции, предпринятым его сторонниками. После образования «Объединенного союза» его члены организовали восемь восстаний, в основном в южных провинциях Китая, закончившихся поражением. Видную роль сыграла организация Хуан Син, но здесь прослеживается рука Сунь Ятсена. Во время шестого восстания в Южной Гуанси (декабрь 1907 г.) он под пулями шел во главе всей шеренги с революционерами, которые штурмовали укрепления г. Чжэнаньгуань, захват которого открывал путь в глубь провинции. Однако и в этот раз революционерам не повезло.

«Наиболее мощным и хорошо подготовленным было выступление в Гуанчжоу весной 1911 г. В нем приняли участие более 800 боевиков, объединенных в «отряд презревших смерть». Во главе, как всегда, стоял мужественный Хуан Син, прибывший в Гуанчжоу в конце апреля. План, как и во время первого выступления «Союза возрождения Китая» в 1895 г., состоял в захвате отрядами боевиков правительственных учреждений и провозглашении революционной власти. Однако незадолго до намеченной даты восстания террорист-одиночка по собственной инициативе совершил покушение на командующего маньчжурскими войсками, и наместник распорядился ввести дополнительные меры предосторожности. Прибывшие в Гуанчжоу суда тщательно обыскивались, а у солдат «новых войск», которых не без оснований подозревали в революционных настроениях, отбирали патроны и холодное оружие.

Несмотря на то, что часть отрядов не смогла прибыть в город, 27 апреля восстание началось. Хуан Син во главе отряда бойцов атаковал и с боем взял резиденцию наместника. После этого им пришлось вступить в бой с подоспевшим крупным отрядом правительственных войск. Столкновения продолжались до глубокой ночи, Хуан Син был ранен в руку, революционерам пришлось отступить. Переждав несколько дней на конспиративной квартире, Хуан Син бежал в Гонконг. «Объединенный союз» потерял в этом выступлении 72 человека. Несмотря на поражение восстания в Гуанчжоу, известие о нем широко распространилось в Китае, и это выступление сыграло свою роль в нарастании антиманьчжурских и революционных настроений.

Первая половина 1911 г. прошла под знаком углублявшегося общественного кризиса, ярким проявлением которого было движение «В защиту железных дорог». В мае 1911 г. пекинское правительство приняло решение о национализации строившихся железнодорожных магистралей, соединявших Ханькоу (провинция Хубэй) с провинциями Сычуань и Гуандун. В результате этого решения пострадали китайские держатели акций, уже вложившие средства в это предприятие. Объявив о национализации, цинское правительство одновременно договорилось о займе у консорциума, предоставленного капиталами западных держав (Англия, Франция, Германия, США). Таким образом власти рассчитывали поправить свое финансовое положение. Одновременно это означало фактическую передачу контроля над этим крупнейшим проектом в области национального предпринимательства иностранцам.

«Действия пекинского правительства вызвали взрыв негодования предпринимательских кругов провинций, участвовавших в осуществлении этого проекта. В особенности пострадали вкладчики Сычуани, совещательный комитет по подготовке конституции которой возглавил движение протеста против решения правительства. Осенью 1911 г. оно переросло в вооруженные стычки с правительственными войсками, которые цинские войска уже не смогли подавить».

3.2 Деятельность Чэнь Цимэя и Чан Кайши в «Тунмэнхой»

Весной 1911 г Чан Кайши, прибывает из Японии и оказывается в Шанхае, город жил достаточно бурной жизнью, европейцы чувствовали себя вольготно, особенно в богатых кварталах. В справочниках, изданных европейцами XIX-- начала XX вв. упоминается добровольческий корпус, вооружённый артиллерией, которая предназначалась на случай непорядков для «китайской черни». Колониальное мышление руководило поступками иностранных хозяев Шанхая, в городе были политехнический институт, публичная библиотека, музей, а в летнее время звучала музыка духового оркестра.

В Шанхае расцветала подпольная деятельность -- как деловая, так и политическая. Чэнь Цзимэй в 1908 г. учредил здесь тайное общество содействия революции в Цзянсу и Чжэцзяне. В рядах противников маньчжурской династии сеялась смута, что приводило к общему формированию предателей и провокаторов. Под разработку попал Чан Кайши и чуть не стал их жертвой, ему удалось бежать, но его друзьям нет - они были схвачены, Чан вернулся в Японию, но ненадолго. Вести пришли о революционных событиях в Ухане, достигли Чэнь Цзимэя, и он сразу отправил телеграмму Чан Кайши. Впоследствии, обращаясь к прошлому, Чан не скрывал восторгов по поводу первых своих шагов у истоков карьеры. «Я чувствовал, что пришло время для нас, военных людей, послужить на благо отечества. Я поэтому немедленно возвратился в Китай для участия в революции… К этому времени я постарался завершить выполнение задачи, которую поставил перед собой в юности. В мои молодые годы я преодолевал различного рода трудности и препятствия, чтобы получить военное образование. Обращаясь к прошлому, я верю, что это дало мне огромное счастье. Выбраться из 13-й дивизии оказалось довольно сложно. Пришлось пойти на хитрость, -- увольнение на 48 часов получить было легче, нежели разрешение на выезд из страны».

Добравшись до Токио, Чан и его собратья по учебе -- среди них были его соратники -- Чжан Цюнь и Чэнь Синьсу. 30 октября они прибыли в Шанхай. Генерал Нагаока в своих воспоминаниях описал отъезд Чана и его друзей из Японии более прозаично. По его словам, в один из октябрьских вечеров 1911 г. в Тэката, недалеко от северо-западного побережья Японии, офицеры местного гарнизона дали обед трем китайским коллегам. Они изменили свои планы в связи с революцией против Цинов и отбывали на родину. Чан Кайши стал благодарить за обед. «И поскольку он выпил, его лицо покраснело от эмоций,-- вспоминал японский генерал.-- Кто мог вообразить в то время, что этот слушатель будет когда-нибудь председателем китайского правительства? Никто из нас не думал, что Чан станет исторической личностью».

Чэнь Цзимэй уходит в подготовку восстаний в Шанхае и Ханчжоу, по поручению Чан Кайши. В Шанхае гарнизон мог пополнятся запасами, находясь под охраной. В Ханчжоу Чан Кайши приехал с новым рекрутами - сотня бойцов была готова пожертвовать собой ради своего лидера. Из вооружения у повстанцев в основном было традиционное оружие, например бамбуковые пики.

В Шанхае революция развивалась почти бескровно, покровитель и наставник Чан Кайши председатель революционной лиги Чэнь Цзимэй назначается на пост губернатора. Чан Кайши в Шанхае становится командиром полка. Деньги шло от шанхайских торговцев, армия ни в чем не нуждалась. После нескольких месяцев службы Чан передает свои полномочия своему другу Чжан Цюню, а сам уезжает в Японию, а затем отправляется в Германию готовиться военному искусству. В Германии он изучает язык, занимает издательской деятельностью.

По возвращении в Китай в журнале «Голос армии» он пытается обсуждать международно-политические и военные проблемы Китая, вопросы границ и т. д. Там он рассуждает о будущей «республике мира», ибо главная идея это мир, все расы должны жить в мире между собой. Полиция должна контролировать порядок в обществе, тогда войны навсегда уйдут, необходимость в армиях отпадет. Но в то же время пока он предлагает усилить армию до шести ста тысяч человек. Начинает увеличивать военные расходы до половины валового национального продукта, его основное внимание было направлено на сухопутные войска. Как считал Чан Кайши, вся военная власть должна была быть сосредоточена в его руках.