Эволюция национально-государственного строительства в республиках Среднего Поволжья в 1985-2008 годы: исторический опыт и уроки

По мнению В.А. Тишкова, советский режим и его обществоведы изобрели понятия «социалистического федерализма» и «национальной (читай этнической) государственности», на основе которых была создана псевдофедерация национальных государств и иерархия так называемых национально-государственных образований Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. - М., 1997. - С. 37..

Ключевое место занимает понятие политическое «самоопределение». Оно является одним из проблемных вопросов и означает претензии определенной этнической группы на новый государственный статус и может нарушить государственное равновесие. Вопрос о самоопределении народов поэтому необходимо рассматривать не только в юридическом и политическом аспектах, но и в историческом - как процесс осознания народами самобытности, формирования и изменения особых этнических качеств и признаков.

В годы советской власти произошли значительные качественные изменения не только в социальной структуре, но и в типологии советских этносов, которые обрели свою государственность и, тем самым, по мнению советских ученых и политиков, оформились в нации. Советская форма национально-государственного устройства автономных республик означала, в сущности, строго централизованные, унитарные формы и методы государственного управления. Реальная власть находилась в руках партийных органов, построенных по строго иерархическому принципу. Советы выступали в роли исполнителей партийной политики, создавая, в основном, форму государственной системы.

Российское сообщество исторически сложилось так, что субъектами федерации могут быть национальные республики (государства), национально-территориальные автономии. Многообразие субъектов федерации (в данном случае - три вида) порождает признание характерного для них правового положения в федерации. Система коллективного договора между центром и субъектами федерации может быть эффективной только в случае перехода от принципа демократического централизма к принципу консенсуса. Современная федерация обычно понимается как союзное государство, состоящее из субъектов-членов и включает административно-территориальные образования как обладающие признаками государства, так и не обладающие ими. Поэтому РФ не следует рассматривать как классическое федеративное государство, включающее как черты и федерации, и признаки унитарного государства, находящегося в стадии развития на пути к федерации. Актуальным для России является вопрос о форме федерации и статусе ее субъектов, который в последнее время дискутируется вокруг понятий «асимметричность» и «ассоциированность». Противники такого подхода ратуют за полную идентичность субъектов федерации, забывая о том, что она возникла лишь для того, чтобы соединить разнообразные административные и национально-территориальные образования в едином государстве. Унификация субъектов может привести к гибели федерации, поэтому ассоциированность членства в ней следует принимать за правило, а не за исключение, ибо только она способна обеспечить оптимальные варианты взаимоотношений субъектов с Центром и между собой.

Вторая глава «Исторические этапы и особенности формирования и развития национальных республик Среднего Поволжья» состоит из трех параграфов, в ней рассматриваются предпосылки и основные вехи этнополитического развития регионов. Для понимания современных процессов национально-государственного строительства важно рассмотреть теорию и практику национальной политики, проанализировать их исторические, этнокультурные предпосылки и факторы.

В первом параграфе «Исторические условия национально-государственных преобразований в республиках Среднего Поволжья в последней четверти ХХ в.» рассматривается историческая основа этнополитических процессов рубежа XX-XXI вв. С началом перестройки середины 1980-х гг. возобладало критическое переосмысление истории советского периода. Тезис советской историографии о сложившемся социуме «советский народ» оказался несостоятельным. Многие авторы, преимущественно ученые и политики национальных республик, в последние десятилетия обвиняли коммунистическую партию в узурпации власти, ущемлении интересов народов и т.д. Дискуссии по национальным вопросам оказывали большое воздействие на характер и ход национальных движений. Поэтому понять современные процессы национально-государственного строительства невозможно без анализа исторического опыта.

Внимание российских народов к национально-государственному строительству стало расти в условиях революционных потрясений в начале ХХ в., а с момента установления Советской власти сложились условия для образования национальных автономий. В сложных условиях лета и осени 1918 г. радикальные силы в национальных движениях развернули работу по государственному строительству. Эсеровская идея создания Идель-Уральских штатов не получила поддержки народов региона. Провозглашение 22 марта 1918 г. Татаро-Башкирской Советской Республики (ТБСР) также потерпело фиаско. Перспектива вхождения в состав государственного образования с преимущественным татаро- и башкиро-мусульманским населением шла вразрез с интересами зарождающейся национальной элиты других народов региона. В начале 1920-х гг. были образованы автономные области в Чувашии и Марий Эл. Мордовская автономия по ряду объективных причин, главным образом, дисперсности расселения была сформирована позднее. В создании этих государственных образований наблюдалась определенная типология: единая модель формирования, сходные механизмы реализации программных целей, способы организации управления. Отличия проявлялись в региональных и этнокультурных особенностях, в частности, в существовании двух народностей единого мордовского этноса и двух наречий в Марий Эл.

Во втором параграфе «Особенности реализации национальной политики в республиках Среднего Поволжья» сделан анализ социально-экономического и общественно-политического развития республик. Поддержка советским государством активного стремления малых народов к реализации прав на самоопределение позволила титульным этносам сформировать национальную государственность в той или иной форме и на том или ином уровне самоуправления. Однако со второй половины 1930-х гг. эти процессы стали консервироваться. В руководстве страны возобладала установка на оценку автономии как конечной формы развития государственности малых народов. При таком подходе автономным республикам было невозможно перерасти этот статус. В то же время советская национальная политика характеризовалась серьезными противоречиями. Несмотря на важные изменения в социально-экономической и культурной жизни советских республик, их суверенитет на деле оставался номинальным, поскольку реальная власть концентрировалась в руках республиканских партийных комитетов, подотчетных ЦК ВКП(б). Интернационализм стал рассматриваться как право игнорирования национальной самобытности и культуры народов. Отрицательным образом сказались на национальной политике сталинские репрессии в республиках. Тем не менее, успехи в национально-государственном строительстве получили подтверждение в годы Великой Отечественной войны

В послевоенный период истории многонационального советского государства исследуемый регион, как и другие союзные и автономные республики, в основном прошел путь достаточно динамичного, хотя и неравномерного по периодам, социально-экономического и культурного развития. Менялась социально-классовая структура населения. В республиках Среднего Поволжья численность рабочих и служащих (без членов колхозов) возросла с 2,2 млн. человек в 1960 г. до 3,8 млн. человек в 1985 г. По Всесоюзной переписи населения 1979 г. среди всех занятых удельный вес рабочих составил в Марийской республике 34,0%, в Мордовии - 29,6%, а в Чувашии - 23,3%. Среди рабочих значительно возрос удельный вес лиц коренных национальностей, росло их число среди городского населения.

Несомненные успехи были достигнуты в культурном развитии республик. Значительным достижением стало развитие общего и специального образования. В подготовке специалистов со средним и высшим образованием, особенно национальных кадров технической и гуманитарной интеллигенции, наряду с высшими учебными заведениями Среднего Поволжья, городов Москвы, Ленинграда, Казани, Самары, Саратова, Уфы исключительную роль играли 8 вузов и 60 средних специальных учебных заведений рассматриваемых республик.

Этнокультурное развитие народов республик отражает и рост культурно-просветительных учреждений. Их количество и численность работающих в них специалистов в автономных республиках заметно возросли: массовых библиотек с книжным и журнальным фондом более 26,7 млн. экземпляров стало 1827; клубных учреждений - свыше 2,5 тыс.

Совокупность всех слагаемых социально-культурной сферы народов исследуемых республик при всех погрешностях статистических данных, нерешенных вопросах в их духовно-культурном развитии не признавать общие достижения советского этапа развития было бы необъективным. На протяжении нескольких десятилетий истории республик изменялись их территориальные пределы, внутреннее районирование, численность и состав населения, осуществлялось политическое, социально-экономическое и культурное развитие. К середине 1980-х гг. рассматриваемые республики, в условиях нарастающего кризиса советской социалистической системы встали перед необходимостью реформирования национально-государственных образований с учетом общественно-политических и социально-экономических преобразований в стране и в регионе. Глобальные перемены требовали скорейшей разработки новых подходов в нациестроительстве, что невозможно было осуществить без анализа исторического, этнокультурного наследия.

Третий параграф «Эволюция государственного аппарата и государственного управления» отражает динамику развития, состояние системы властных органов и кадрового потенциала республик Среднего Поволжья. Переживаемый российским обществом период структурных преобразований предполагает видоизменение власти и властных отношений: до недавнего времени интенсивно видоизменялись политические субъекты, глубокие качественные переориентации претерпели функции государственных институтов, сформировались принципиально новые механизмы рекрутирования правящей элиты и политических лидеров, складывалась иная, в большей степени отвечающая современным реалиям гражданская ментальность у широких масс населения. Рациональная организация государственной власти - несомненно, важнейшее условие для преодоления системного кризиса, в котором пребывает страна. Исполнительную власть невозможно организовать демократическим путем на основе принципа принятия решения большинством голосов, поскольку дискуссии ставят под угрозу эффективность управления Шайо, А. Самоограничение власти (краткий курс конституционализма). - М., 2001. - С. 176..

Считаем, что в процессе формирования современной государственной службы необходимо учитывать исторический опыт. Механизм адаптации включает проведение детальной экспертной оценки различных исторически сложившихся систем. Исключительно важно выделить те его звенья, которые прошли успешную проверку практикой, содействовали эффективному функционированию государственной управленческой вертикали, реализации политических, экономических и других реформ.

Одним из важных элементов механизма адаптации исторического опыта государственной службы в современной России является учет особенностей общественного сознания и российского менталитета. Большое значение при этом имеет учет принципа однородности и совместимости его звеньев или элементов с современной моделью государственной службы, которая находится в фазе становления и является предметом научного поиска. Государственная служба РФ существует и развивается как социально-правовое явление, организация и функционирование которого осуществляются на основе ряда методологических положений. Их анализ позволяет, с одной стороны, выявить сильные и слабые стороны заложенной в действующем законодательстве модели ее организации, с другой - определить направления дальнейшего развития государственной службы как социально-правового института, адекватного историческим, культурным, социально-политическим и иным особенностям развития России. Началом становления современной государственной службы в Российской Федерации, создания ее нормативно-правовой базы как на федеральном уровне, так и в формате субъектов РФ стали основополагающие документы - «Положение о федеральной государственной службе», утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 22 декабря 1993 г., и Федеральный закон «Об основах государственной службы Российской Федерации» от 31 июля 1995 г.

Результаты отечественных исследований состояния государственной службы свидетельствуют о ее низкой эффективности, высокой степени коррумпированности, падении доверия граждан к государственным служащим. Данные опроса, проведенного Институтом социологии РАН, свидетельствуют о низкой оценке гражданами деятельности государственных служащих: около 70% опрошенных заявили, что чиновники «не столько обеспечивают эффективное развитие страны, сколько мешают этому развитию» См.: Бюрократия и власть в новой России: позиция населения и оценки экспертов // Коммерсантъ. - 2005. - 2 ноября. . В процессе реализации административной реформы полезно обратиться к опыту зарубежных стран, обладающих эффективными системами государственной службы. Несомненно, его следует изучить, но относительно заимствования и привития к российской действительности существуют полярные мнения.

При формировании и, тем более, преобразовании государственной службы было необходимо исходить из того, что существуют ее различные трактовки, отличающиеся базовыми признаками, параметрами, последствиями реализации. В частности, выделяется ряд моделей ее организации: трудовая, сервисная, политическая, государственно-административная, либерально-рыночная, символический и т.д. В конце 1990-х гг. муссировалась идея принятия Кодекса государственной службы. Предполагалось, что он станет «настоящим кодексом» поведения государственных служащих. Однако, в условиях кризисного состояния государства идея была отложена.

Будучи необходимым инструментом функционирования государства, система осуществления его жизнедеятельности прошла в современной России определенный путь становления и совершенствования. В настоящее время это сложившийся механизм, действующий на должной правовой основе. Государственная служба в республики Среднего Поволжья осуществляется на основе федеральных законов.

Третья глава «Опыт и уроки национально-государственных преобразований в регионе на рубеже ХХ - XXI вв.» посвящена анализу законодательной базы процессов нациестроительства. Национальный вопрос приобрел в стране исключительную остроту со второй половины 1980-х гг. Основные положения реформы в области национально-государственного устройства, федеративных отношений пытались определять на партийных форумах, но они получили более широкий размах. Национальная интеллигенция в той или иной мере осознавала интересы своих народов и активно включилась в политическую борьбу. Выступления Национального конгресса (Чувашия), «Масторавы» (Мордовия), «Мари ушем» (Марий Эл) показали, что они не ограничиваются вопросами развития языка и культуры, а содержат конкретные политические требования. В данном разделе анализируются законодательные акты, определившие ход и характер национально-государственного строительства на новом этапе, рассматриваются экономические и культурные факторы этнополитических процессов.

В первом параграфе «Конституционно-правовые основы национально-государственного строительства в условиях радикальных перемен в стране» анализируется законодательная база нациестроительства. В декларации «О государственном суверенитете РСФСР», была предложена модель преобразования России в федерацию национально-государственных республик и территориальных образований, которые имели бы равный конституционно-правовой статус (конституционная симметричность), однако в тот период данный вариант был отвергнут бывшими автономными республиками, не желавшими иметь равный статус с областями и краями.

Примирение «противоположных и соперничающих интересов», столь необходимое и характерное для федеративных систем, было найдено в виде подписанного в марте 1992 г. Федеративного договора. В ходе согласования проекта договора, продолжавшегося почти полтора года, республики пытались ограничить его содержание лишь отдельными вопросами федерализма, касающимися разграничения предметов ведения и полномочий, оставляя за собой право на разработку своих национальных конституций, и всячески противодействовали попыткам центра отразить в Договоре соотношение конституционных начал участников федеративного процесса.

Считаем, что федеративный договор способствовал легитимизации новой российской государственности, созданию новых правовых основ обеспечения единства государства в условиях сильных центробежных тенденций. Слабость и раскол российской центральной власти позволили многим национальным республикам и даже областям и краям без согласования с центром в одностороннем порядке присвоить себе целый ряд полномочий и привилегий.

Решающее влияние на федеративный процесс и формирование системы власти в центре и в регионах оказала Конституция РФ, определившая сочетание национального и территориального начал, конституционного равенства с фактическим неравенством субъектов РФ, асимметричность федеративных отношений. Политическая их составляющая имеет два основных измерения: влияние субъектов федерации на политику федерального центра; влияние федерального центра на процессы, проходящие в регионах. На протяжении 1990-х гг. первое измерение явно преобладало над вторым.

Во второй половине 1990-х гг. в республиках Среднего Поволжья были разработаны концепции национальной политики, были определены стратегические цели и задачи, пути, формы и методы их решения. Анализ программ показывает их разнообразие, функциональную многозначность. При очевидном разнообразии они содержат позитивный потенциал, способный придать импульс национально-государственному развитию республик Марий Эл, Мордовии и Чувашии в составе России.

Можно выделить следующие этапы развития российского федерализма: 1989-1993 гг. - преимущественная децентрализация, достигшая пика в 1991 г.; «суверенизация» республик и «парад суверенитетов»; 1993-1996 гг. - сочетание децентрализации с централизацией (принятие Конституции Российской Федерации, заключение двусторонних договоров, начало «операции по наведению конституционного порядка» в Чечне); 1996 г. - период преимущественной децентрализации (ускоренное подписание договоров центра с субъектами: из 18 договоров, подписанных в 1996 г., 11 приходятся на президентскую кампанию); 6 договоров были подписаны непосредственно Б.Н. Ельциным в ходе предвыборных поездок; с конца 1996 г. по февраль 1998 г. - развитие централизирующей тенденции во властных институтах, персональное и институциональное усиление полномочных представителей Президента РФ в субъектах федерации.

В процедурном отношении основное содержание административно-политической реформы В.В. Путина в 2000 г. сводилось к созданию семи федеральных округов; реформе Совета Федерации, введению института федерального вмешательства, реформе системы местного самоуправления, укреплению единого правового пространства Российской Федерации. В результате создания семи федеральных округов республики Среднего Поволжья были включены в состав Приволжского федерального округа.

Надежды глав исполнительной власти субъектов федерации вернуть себе часть былого влияния на федеральном уровне через Госсовет не оправдались: статус этого органа в системе государственной власти Российской Федерации и эффективность его работы были невысоки. В результате реформирования Совет Федерации потерял свое былое политическое влияние. К началу 2002 г. процесс обновления состава Совета Федерации в соответствии с новыми принципами его формирования завершился. федерализм партия политический элита

Ход реформирования постсоветской России свидетельствует о том, что становление устойчивой и эффективной федерации в условиях многосоставного общества, существенных различий социально-экономического и этнокультурного характера между регионами является процессом длительным и трудным. Негативное влияние на него оказывает, в частности, пассивность слабого гражданского общества, в результате чего в государственном строительстве доминирующими остаются реформы «сверху» (традиционный стиль политического поведения самодостаточной российской власти). И, тем не менее, при всей обоснованности критики в адрес федерального центра он более последователен и эффективен в обеспечении прав и свобод граждан «на местах», в том числе посредством механизмов федерального вмешательства в дела субъектов федерации.

Второй параграф «Особенности экономической деятельности и региональной политики в средневолжских республиках» посвящен анализу экономической составляющей укрепления национальной государственности. Анализируются экономические реформы, начиная с конца 1980-х гг. В мае 1988 г. Верховный Совет СССР принял закон «О кооперации» в СССР, который исключал какое бы то ни было вмешательство государственных и кооперативных органов (союзов и объединений кооперативов) в хозяйственную и иную деятельность кооператива. Характерным явлением позднесоветского периода было развитие арендных отношений. В апреле 1989 г. был принят закон об аренде. Наибольшее развитие арендные отношения получили в промышленности. Решение мартовского (1989 г.) пленума ЦК КПСС признало равенство разных форм хозяйствования в сельскохозяйственном секторе: совхозов, колхозов, агрокомбинатов, кооперативов, индивидуальных крестьянских и фермерских хозяйств. Эти формы хозяйственной деятельности получили распространение и в республиках Среднего Поволжья. С начала 1990-х гг. вместо «концепции ускорения» в союзном правительстве, возглавляемом тогда Н.И. Рыжковым, родилась «концепция регулируемой рыночной экономики». В работе приведены основные события экономического процесса.

После августовских событий 1991 г. («путча») вместе со сменой политического руководства изменился и экономический курс. Для спасения страны был выбран путь «цивилизованного рыночного капитализма». Российское правительство, сосредоточив с конца 1991 г. в своих руках всю полноту власти, объявило о предстоящей программе «радикальных экономических действий» и необходимости непопулярных мер для решительного практического перехода к рынку.

В конце 1980-х - начале 1990-х гг. продолжение нарастания социально-политической напряженности доходило в обществе до максимума и сочеталось с ростом чувства социальной безысходности, с резким обострением этнополитической ситуации в стране, в том числе и в исследуемых республиках. Проводимые в стране и регионе фундаментальные преобразования, распределение собственности, новые правила функционирования привели к падению производства, усугубили общий системный кризис экономики. В 1995 г. использование производственных мощностей снизилось в Марий Эл на 48,3%, в Мордовии на 47,8%, а в Чувашии на 50,2%, при этом рост энергоемкости составил от 6 до 8%. Производительность труда за 1991-1995 гг. в республиках в среднем снизилась на 48,5%. В экономике образовался большой неиспользованный потенциал, равный по занятости 29,4%, а по мощности - свыше половины от реальных возможностей производства Бойко, И.И. Рабочие Волго-Вятского региона: опыт и уроки социально-экономического развития. Автореферат дис. ... докт. ист. наук. - М., 1998. - С. 21.. В республиках Среднего Поволжья так же, как и в целом по России, была нарушена не только промышленная инфраструктура, но и вся структура экономики, последствия которого не преодолены до сих пор. В процессе реформирования всех сфер жизни общества, изменения статуса национально-государственных образований усложнялись и менялись функции и задачи государственных органов как федерального, так и регионального уровня. Для решения проблем социально-экономического развития между исполнительными органами Российской Федерации и ее субъектами заключались специальные соглашения о разграничении полномочий. Так, только в 1996 г. такие соглашения были подписаны между правительством РФ и Кабинетом Министров Чувашской Республики в области осуществления перестройки ее экономики; развития хмелеводства; уничтожения или конверсии объектов по производству химического оружия и ликвидации последствий его производства См.: Федерализм власти и власть федерализма. - М., 1997. - С. 581-588..

Анализ состояния общественного мнения показывает, что задачи национально-государственного переустройства, обеспечения этнополитической стабильности, повышения престижа республик невозможно решить без достижения социально-экономической стабильности. Оказавшись в новых условиях хозяйствования, республиканские власти не имели четких представлений о направлениях и характере преобразовательной деятельности. Тем не менее, социально-экономическая сфера не стала дестабилизирующим фактором в начальной фазе функционирования государственности в новом статусе.

Третий параграф «Этнокультурные аспекты реформирования национальной государственности» посвящен изучению преобразований в сфере культуры, оказывавших большое влияние на процессы национально-государственного строительства. Не случайно эти вопросы нашли отражение во многих государственных документах и законах: в Конституции Российской Федерации (1993 г.), в Конституциях Республик Марий Эл (1995 г.), Мордовии (1995 г.) и Чувашии (2000 г.), в Концепции государственной национальной политики, утвержденной Указом Президента РФ 16 июня 1996 г., в специальном Законе Российской Федерации «О национально-культурной автономии» (1996 г.) и в ряде других нормативно-правовых государственных актах.

В условиях реформирования российского общества и обострения национального вопроса четко обозначилась необходимость учета национально-культурного многообразия и многовариантности духовного развития народов. Сохранение исторического наследия русской культуры, культуры других народов, создание в обществе атмосферы уважения к их достижениям имеет не только этнокультурную ценность, но и перерастает в сферу национально-государственного строительства, сохранения целостности Российского государства.

В рассматриваемых республиках проводилась взвешенная и скоординированная политика по созданию условий для реализации равных прав жителей разных национальностей на сохранение и развитие своей национально-культурной самобытности, языка, традиций, действуют общественные организации, объединяющие людей разных национальностей. Во второй половине 1990-х гг. в республиках Среднего Поволжья была разработана концепция национальной политики, где были определены стратегические цели и задачи, пути, формы и методы их решения. Анализ программ показывает их разнообразие, функциональную многозначность. В большинстве программ народы выступают объектом политики «возрождения и развития», но не ее субъектом. В изданных программах тезис о «саморазвитии» народов, о необходимости придать импульс их внутреннему потенциалу стал доминировать.

Одной из сложных проблем этнокультурного развития республик в новых условиях национальной государственности стала проблема развития национальных языков. В 1990-е гг. в республиках были приняты законы о языках. Национальные языки наряду с русскими в Конституциях республик утверждены как государственные. Ясная языковая политика имела исключительное значение для развития школьного образования в республиках Среднего Поволжья. С одной стороны, продолжился процесс перевода на русский язык обучения в национальных школах, с другой - началось более углубленное изучение родного языка. Количество национальных школ к 1995 г. возросло в 2 раза и составило более 50% от всех школ в республиках Среднего Поволжья. Введение в качестве обязательного предмета родного языка, по мнению руководства республик, имеет существенное, но не определяющее значение в укреплении национальной государственности. Языковая политика в республиках Марий Эл, Мордовии и Чувашии продиктована сложившимися в ходе многовекового взаимодействия историческими и этнокультурными условиями. Русский язык здесь давно стал языком межнационального общения, практически все народы региона свободно им владеют и через него получают основную информацию. При этносоциологическом опросе, проведенном в июле 1995 г. в Чувашской Республике по исследовательскому проекту «Межнациональная толерантность и внутринациональная солидарность в постсоветской России», был поставлен вопрос: «На каком языке желательно обучать Ваших детей в школе (сейчас или в будущем)?» Из респондентов чуваш лишь 8,1% изъявили желание обучать своих детей только на чувашском языке. Все же большинство респондентов русской (61,7%) и других национальностей (53,6%) видят перспективу обучения только на русском языке. Среди респондентов татар и мордвы это мнение разделяют соответственно 11,1% и 6,6% опрошенных. Марийская часть населения предпочитала бы обучать своих детей также на русском языке (60,0%). Анализ динамики количества национальных и русских школ и учащихся в них показывает, что идет процесс дальнейшего приобщения коренного населения к русскому языку. Сужение функций национальных языков связано и с процессом глобализации: развитие информационных технологий, доминирование английского языка в качестве основного носителя информации в глобальной сети Интернет приводит к необходимости изучения этого языка. Тем не менее, мы полагаем, что государственная политика должна быть направлена на сохранение этнокультурной и языковой самобытности российских народов.

Изменившиеся условия жизни общества требуют новых подходов к организации деятельности клубных учреждений. С учетом этого во всех республиках были утверждены Концепции развития клубно-досуговых учреждений. Эти документы служат ориентиром более рационального использования учреждений культуры и предусматривают значительное расширение функций клубов, превращая их в многопрофильное досуговое учреждение. Анализ материалов о состоянии этнокультурного развития исследуемых республик позволяет утверждать, что с начала 1990-х гг., при резком увеличении количества названий газет и журналов, произошло заметное сокращение числа их подписчиков. Материалы массового этнографического обследования в Урало-Поволжье, в том числе в рассматриваемых республиках, проведенного под руководством В.В. Пименова, свидетельствуют о сложных этнокультурных процессах, происходящих в республиках. Современный уровень их этнокультурного развития не отвечает требованиям времени, не способствует духовному возрождению, творческому развитию и использованию этнокультурного потенциала.

Учет этнокультурных факторов в деятельности государственных органов федерального и республиканского уровня во многом определяет перспективы развития республик Российской Федерации. Их учет наряду с социально-экономическими и политическими факторами позволит успешно решить задачи национально-государственного переустройства и обеспечить этнополитическую стабильность в регионе и в стране.

В главе IV «Качественные характеристики перемен в общественно-политической жизни республик Среднего Поволжья» рассмотрены вопросы формирования и функционирования политических партий и движений, их воздействие на процессы нациестроительства, проанализированы региональные политические элиты и дана оценка кадровой политике. Национально-государственное строительство, тем более, в форсированном темпе - процесс сложный и многофакторный. Кроме правовых основ, экономических и этнокультурных условий важно учитывать политические и субъективные факторы. Кадровая подготовка, качественные параметры управленцев современного уровня становятся одним из основных, если не определяющим составляющим характера этнополитических процессов, укрепления федерализма в многонациональном государстве.

Первый параграф «Позиции и установки политических партий и общественных движений» охватывает достаточно широкий аспект вопросов влияния политических сил на процессы федерализации и национально-государственного строительства. Характерным признаком общественной жизни в Среднем Поволжье, как и по всей стране, стала многопартийность с региональными особенностями. Некоторые из них были обусловлены историческими условиями региона: полиэтничность, поликонфессиональность, традиционный уклад хозяйствования. Этнополитическую ситуацию усугубляла растущая социальная дифференциация, рыночные условия хозяйствования, проблемы в экономике, политике, культуре.

Несмотря на существующие региональные проблемы, национально-республиканские различия, Марий Эл, Мордовии и Чувашии присущи общие черты в процессе модернизации национально-государственных структур: 1) возникновение первых пропартийных объединений на волне отрицания монополии КПСС на власть. В то же время стремление части бывших членов КПСС провести модернизацию партии и советского общества; 2) объединение демократических сил и создание региональных отделений общероссийских партий и движений - Демократическая партия России (ДПР), Республиканская партия России (РПР), Народно-патриотический Союз России (НПСР), избирательный блок «Равноправие и законность», движение «Граждане Российской Федерации» и ряд других; 3) возникновение национально-патриотических партий и общественных организаций - «Марий Ушем» (Марий Эл), «Мостарава» (Мордовия), Чувашский национальный конгресс, Чувашский общественно-культурный центр (Чувашия) и др.; 4) формирование ячеек славяно-русского движения - «Согласие», «Народовластие», «Суверенитет» и т.д.

Анализируя генезис современных региональных партий, следует отметить, что некоторые из них прошли в своем развитии несколько стадий: от кружков, клубов по интересам, национально-просветительных или религиозно-миссионерских объединений, народных фронтов, протопартий до структурирования в организацию. Из них большинство образовалось по инициативе сверху, а также путем раскола крупных организаций, слияния различных группировок и объединений. Развитие рыночных отношений существенно трансформировало социально-политическую структуру общества, усилило процесс социальной дифференциации, что способствовало возникновению широкого спектра политических объединений, в то же время основой возникновения многих политических партий региона было почкование от КПСС и «национальная идея». По данным Г.Н. Крайнова, в Республике Марий Эл официально внесены в Реестр общественных объединений Министерства юстиции Республики 16 политических партий. Из них только 4 имеют республиканский статус, остальные являются региональными отделениями общероссийских организаций. Почти для всех организаций характерны малочисленность, аморфность структуры, отсутствие четких программных целей, слабая общественно-политическая активность в период между выборами и др. Лишь республиканские отделения КПРФ, ЛДПР, АПР, РНРП функционируют как массовые, активно участвуют в политической жизни, пропагандируют свои программные цели и задачи, ведут агитационную и просветительскую работу.

Возникновение различных политических партий и движений нередко становилось определенной данью моде, а не отражением реальной социальной потребности, поэтому влияние многих из них на ход и характер политических процессов в регионе было незначительным. В выборах в Государственную Думу, законодательные органы республик, а также органы местного самоуправления активно участвовали КПРФ, ЛДПР и «Яблоко». В 1995 г. на политическую сцену вышла центристская «партия власти», Всероссийское общественно-политическое движение «Наш дом - Россия» (НДР), созданного по инициативе Б.Н. Ельцина. В состав совета движения вошли руководители правительств Мордовии и Чувашии - В. Швецов и Э.А. Аблякимов. Влияние НДР в регионах было невысоким. Так, в выборах в Государственную Думу РФ второго созыва в 1995 г. в Мордовии НДР набрала 90202 голоса избирателей и заняла второе место, а в Марий Эл и Чувашии она оказалась на предпоследнем месте. В 1999 г. был сформирован избирательный блок «Единство», а затем и партия «Единство», отделения которых создавались и в республиках Среднего Поволжья. «Единство», после победы В.В. Путина на выборах Президента РФ, укрепилось, а местные отделения НДР прекратили свое существование.

Судьба демократии в РФ зависит от становления и развития гражданского общества, от отношения граждан России к политическим партиям. В республиках Среднего Поволжья, по данным социологического опроса, проведенного в июле 1997 г., лишь 4,6% респондентов выразили полное доверие партиям, почти 20% ответили, что «они не вполне заслуживают доверия», а 25,3% - «совсем не заслуживают». Более 50% опрошенных затруднились с ответом.

Национальные партии и движения выступали за укрепление суверенитета своих республик. Их деятельность продолжает оказывать влияние на этнополитическую ситуацию. Например, в «Декларации о государственном суверенитете Мокшанской и Эрзянской Советской Республики» (МЭСР), предложенной «Масторавой», Мордовия представлялась государством, созданным «для осуществления мокшано-эрзянской нацией ее права на самоопределение». А в «Декларации», подготовленной аппаратом Верховного Совета Мордовии, суверенитет трактовался исключительно как региональный, без особенностей национальной специфики, и основной упор делался на провозглашение верховенства законов МАССР или ССР Мордовии над российскими и союзными. Принципиальная разница в подходах к понятию суверенитета у лидеров «Масторавы» и республиканских руководителей очевидна. Налицо была попытка реализации идеи национальной государственности в противовес национально-территориальной идее.

Бескомпромиссную позицию занимали представители национальных движений в кадровом вопросе. Приветствуя введение института Президентства, они настаивали на избрание на руководящие посты представителей титульных этносов. Например, «Масторава» на президентских выборах в Мордовии поддержала кандидата Н.В. Бирюкова, взявшего на вооружение национальную идею. Победа В.Д. Гуслянникова была воспринята мордовским электоратом без воодушевления. Решая задачу стабилизации политической ситуации, Верховный Совет Мордовской ССР 7 апреля 1993 г. принял Закон «Об упразднении постов президента и вице-президента МССР и о внесении изменений и дополнений в Конституцию МССР», позже был учрежден институт Главы Республики Мордовия, полномочия которого практически не отличались от президентских. «Масторава» выступила с инициативой создания Госкомитета МССР по делам национальностей, но и эта инициатива не была поддержана руководством республики. Все это показывает, что национальное движение в Мордовии имело определенное влияние в мордовском обществе, но явно проигрывало в политической борьбе начала 1990-х гг.

Мало чем от мордовской раскладки политических сил отличалась ситуация в Республике Марий Эл. В начале 1990-х гг. активность проявляла «Мари Ушем». Марийский электорат был явно распылен по различным партиям и движениям, поэтому национальные проекты на политическом уровне не были реализованы. Марийцам не удалось избрать «своего» Президента. На политической сцене в Марийской республике доминировали коммунисты, которые в ходе выборов Президента Марий Эл в 1993 г. набрали 33,8 % голосов избирателей, а в 1997 г. - 31,1%.

В начале 1990-х гг. в политической жизни Чувашии значительную роль играл Чувашский национальный конгресс (ЧНК). Его лидеру ученому-лингвисту А.П. Хузангаю всего 4% не хватило для победы в первых президентских выборах Чувашии. В последующих выборах ЧНК лишился своего единства, так как ряд членов во главе с поэтом В.В. Тургаем поддержали Н.В. Федорова, а А.П. Хузангай и его сторонники выступили в оппозиции. На выборах Президента ЧР в декабре 1997 г. блок Н.В. Федорова с Л.П. Кураковым в первом же туре одержал победу, прежде всего над основным противником, кандидатом от коммунистов В.С. Шурчановым.

Выборные компании 1990-х гг. отражают динамику этнополитических процессов в республиках Среднего Поволжья. Высокая активность избирателей была вызвана большими ожиданиями позитивных перемен. Но ухудшение жизненных условий привело к постепенному угасанию интереса широкой общественности к политике. Национальное движение стало также угасать. Это объясняется негативным опытом противостояния, интернационалистическими традициями, теоретической и организационной слабостью самих национальных организаций. К общественным организациям республик относятся различные религиозные объединения, деятельность которых в исследуемый период заметно активизировалась, что потребовало принятия мер по взаимодействию государственных органов с ними.

Оценивая приведенные факты, необходимо сделать вывод о том, что роль политических партий и объединений возросла на рубеже 1980 - 1990-х гг. и ощутимо усилилась в начале нового тысячелетия. Как правило, выраженное проявление имела национальная проблематика. Другим характерным признаком деятельности политических партий стало активное участие творческой интеллигенции в политической борьбе.

Второй параграф «Эволюция региональных политических и административных элит». В этом параграфе рассматриваются сущность теории элит, условия и факторы формирования республиканских элит и их деятельность в государственном реформировании. Основоположниками теории элит считаются Г. Моска и В. Парето. Сущность этой теории заключается в признании наличия в любом обществе меньшинств, доминирующих над остальным населением. В любом случае под общим термином «элита» подразумевается не столько интеллектуальное превосходство, сколько властное преобладание. В контексте политических отношений элиты - это группы меньшинства, обладающие в обществе большей властью, чем другие группы, и играющие значительную роль в политической и социальной жизни. Радикальные перемены последних лет вызвали смены политических элит. Новую российскую элиту как в центре, так и в регионах многие политологи поспешили назвать демократической. Однако, не следует отождествлять понятия «постсоветская элита» и «демократическая элита». Политическая система, приходящая на смену тоталитарной, далеко не всегда бывает демократической, она может быть авторитарной. Анализ новой элиты необходимо произвести по признаку принадлежности к той или иной сфере деятельности.

Сложившиеся элитные группировки заняли центральные позиции в структуре власти России, сосредоточили значительные рычаги власти и контроль за ключевыми ресурсами. Но они в целом сохранили прежние номенклатурные стереотипы. Региональные элиты, как и олигархия, были заинтересованы в социально-политической стабильности. В то же время глубокое недоверие и взаимная подозрительность, обусловленные остро осознаваемой неустойчивостью собственного положения, блокировали перерастание общности интересов в согласованные коллективные и, тем более, организованные действия.

Элита всегда была одной из самых образованных групп общества. Даже в брежневские времена, когда элита формировалась из представителей различных социальных слоев (рабочих, колхозников, служащих), доля тех, кто имел высшее образование, была достаточно высокой. Качественные показатели образовательного ценза госслужащих резко возросли при Б.Н. Ельцине. Характерно, что за период с первых демократических выборов в 1989 г. наблюдалась тенденция предпочтений электората: голосовать не за рабочих и крестьян, а за представителей высокообразованных слоев. В результате команда Б.Н. Ельцина на 2/3 состояла из докторов наук, таких как Гавриил Попов. Высок также был процент имеющих ученую степень в правительстве и среди лидеров политических партий (Егор Гайдар, Григорий Явлинский, Владимир Жириновский и др.).

Период с 1991 по 2003 гг. являет собой законченный цикл трансформации административно-политической и хозяйственной элиты, под которой следует понимать социальную группу, представители которой имеют административно-правовые, финансово-экономические, информационно-идеологические каналы влияния в регионе. Теоретические проблемы, связанные с политической модернизацией элит и политических режимов на региональном уровне, рассматривались в 1990-х гг., как правило, отдельно друг от друга. При этом основное внимание уделялось изучению региональной политической элиты, изменению ее структуры, источников рекрутирования и влияния на политические процессы.

В разделе рассмотрены общие и особенные черты формирования и функционирования региональных элит в республиках Мордовия, Марий Эл и Чувашия. После краха КПСС на политическую сцену вышли демократически настроенные команды. Как правило, большую их часть составляли партийные, советские, комсомольские работники и представители руководящего звена предприятий и организаций. Динамика региональных элит прослежена на примерах президентских выборов в трех республиках. На этапе зарождения президентской структуры население преимущественно поддержало «демократов», считая их оппонентами коммунистов, так как последних считали виновниками развала экономики, распада СССР и т.д. Поэтому неудивительно, что во всех республиках на первых президентских выборах победу праздновали демократические команды во главе со своими лидерами: в Мордовии Президентом стал В. Гуслянников, в Марий Эл - В.М. Зотин, Чувашии - Н.В. Федоров. Они пользовалась тогда доверием со стороны значительной части электората и поддержкой центра. Усугубление экономического кризиса, «шоковая терапия» - все это снижало авторитет власти. Положение усугублялось расколотостью местной элиты на два враждебных лагеря - демократический и коммунистический.

Период с 1991 по 1993 гг. стал первым этапом модернизации элиты и политического режима в республиках. Его основным содержанием был переход от идеологически единой, консолидированной номенклатуры к разъединенной, идеологически расколотой элите. На фоне ухудшения экономической и политической ситуации в стране стал расти политический вес КПРФ.

Так следующий этап трансформации региональной элиты в Мордовии связан с приходом к власти коммунистической фракции, которую возглавил председатель Верховного Совета республики Н. Бирюков (с 1993 по 1995 гг.), а в Чувашии и в Марий Эл коммунисты составили большинство в законодательном органе - Госсовете. Воспользовавшись слабостью и политической неопытностью местных демократов, прежняя номенклатура республики сплотилась и предприняла попытку политического реванша. И надо признать, она была близка к поставленной цели, ибо смогла использовать в своих интересах (особенно на первых порах) недовольство широких народных масс политикой региональных демократов, а также опереться на мощный административный ресурс. Но политический реванш региональной номенклатуры обернулся для нее пирровой победой. Все попытки стабилизировать экономику с помощью старых административно-командных методов в условиях формирования рыночных отношений, как и следовало ожидать, заканчивались неудачей. Таким образом, на втором этапе политической модернизации региональной элиты ее основными чертами продолжали выступать расколотость на либеральную и коммунистическую, усугубляющийся внутриэлитный конфликт, появление новых влиятельных политических факторов, в частности, бизнес-элиты, и минимальный уровень консенсуса по основным вопросам. Такому нестабильному состоянию политической элиты региона соответствовал крайне нестабильный режим, в котором самым причудливым образом сочетался авторитаризм с элементами старой командно-административной системы, а также с некоторыми демократическими признаками и процедурами. Поэтому можно сказать, что политические процессы в республиках, происходившие на втором этапе, не вполне соответствовали основной тенденции их трансформации на федеральном уровне.

Третий этап политической модернизации элиты начался в середине 1990-х гг. Его основным содержанием стал переход от «разъединительной» к «консенсусно-единой» элите, когда на смену «идейным борцам» пришла команда прагматиков. В Мордовии - это команда во главе с Н.И. Меркушкиным, которую поддержал широкий спектр политических сил, вследствие чего ей в короткий срок удалось стабилизировать положение. Основным содержанием третьего этапа трансформации политической элиты Мордовии стал переход ее от разрушительной внутриэлитной борьбы к консенсусу и консолидации основных социальных сил в республике. Давнее противостояние команды Н.В. Федорова с коммунистами во главе с В.С. Шурчановым завершился в Чувашии, что проявилось в ходе выборов 1997 г.

Иначе складывалась национальная элита Марий Эл. Здесь были приняты меры по реформированию власти и управления. На VIII сессии Верховного Совета республики 17 октября 1991 г. было утверждено решение об учреждении поста Президента Марийской ССР и принят закон Марийской Советской Социалистической Республики об учреждении поста Президента Марийской ССР, внесены изменения и дополнения в Конституцию Марийской ССР - Республики Марий Эл. Президентом Марийской ССР на втором туре был избран В.М. Зотин. Президентская команда большую работу провела по консолидации власти, формированию новой элиты.

В 1992 - 1993 гг. политическая напряженность в стране продолжала нарастать. События в Москве в октябре 1993 г. были восприняты в Республике Марий Эл неоднозначно. Президиум Верховного Совета и Правительство Республики Марий Эл 23 сентября 1993 г. приняли постановление «О конституционном процессе в Российской Федерации», в котором отмечалось, что в Республике Марий Эл в полном объеме функционируют законно избранные органы власти в соответствии с Федеративным договором и Конституцией республики. Было заявлено о недопустимости нарушения Конституции РФ ни Съездом народных депутатов РФ, ни Верховным Советом, ни Президентом РФ. После событий 3-4 октября 1993 г. Правительство Республики Марий Эл выступило с осуждением руководства Верховного Совета РФ, А.В. Руцкого как спровоцировавших вооруженные столкновения, приведшие к человеческим жертвам в Москве. Президент Республики Марий Эл В.М. Зотин 12 октября 1993 г. принял решение о создании комиссии по реформе представительных органов власти в Республике Марий Эл. Выборы в законодательное собрание несколько раз откладывались и только 6 октября 1996 г. состоялись выборы Государственного Собрания Республики Марий Эл второго созыва, тогда же избраны депутаты районных (городских) собраний и главы местных администраций. Президентские выборы, состоявшиеся 22 декабря 1996 г., В.М. Зотин проиграл. Не помогла даже поддержка национального движения «Мер Кангаш», которое под предлогом не владения кандидатами В.А. Кислицыным и Л.И. Маркеловым государственными языками республики, русским и марийским, пыталось не допустить их регистрации, но Конституционный и Верховный Суды РФ подтвердили правомочность их регистрации кандидатами в Президенты, а Указ В.М. Зотина о переносе срока выборов был признан недействительным Верховным Судом Республики Марий Эл. Во втором туре победу одержал В.А. Кислицын. Его манера управления - принятие радикальных и не всегда взвешенных и оправданных решений привела к отторжению лидера республики от основной массы ее населения, что, в конечном счете, привело к поражению на следующих президентских выборах. Республику Марий Эл возглавил Л.И. Маркелов.