Становление Марийской, Мордовской и Чувашской Автономий в 20-30-е годы XX века

Предпосылки, периодизация, проекты становления автономии, взаимоотношения с диаспорой и языковая ситуация в республике продолжают рассма-триваться и в работах учёных Мордовии Букин, М. С. Становление мордовской советской национальной государственности (1917 - 1941 гг.) / М. С. Букин. - Саранск, 1990; Становление государственности Мордовии. - Саранск, 2000 и др. . В них авторы отмечают также ди-скуссионные аспекты темы, например, роль отдела, затем подотдела Наркомнаца в формировании предпосылок возникновения автономного образования. По-прежнему неоднозначно оценивается возникший в 1928 г. Мордовский округ. Уточнение явлений, связанных с историей национального движения, взаимоотношениями власти и общества, распадом крестьянской общины, нэпом, коллективизацией, движением кооперации, использованием СМИ в становлении национальной культуры, способствует развитию взглядов на создание и развитие Марийской, Мордовской и Чувашской автономий См.: Кабытов, П. С. Антивоенные настроения крестьян как фактор формирования революционного поведения / П. С. Кабытов // Известия вузов. - 2004. - № 4. - С. 32-43; Иванов, А. А. Крестьянство Поволжья в аграрной революции 1917 - 1922 гг.: новые источники, современные публикации / А. А. Иванов // Вестник Чувашского университета. - 2005. - № 3. - С. 22-38; Григорьев, В. С. Исторический опыт использования народных традиций социальной политики государства / В. С. Григорьев // Аграрный строй Среднего Поволжья в этническом измерении. - М., 2005. - С. 581-586; Надькин, Т. Д. Аграрная политика Советского государства и крестьянство в конце 1920-х - начале 1950-х гг. (по материалам Мордовии): дис. … д-ра ист. наук / Т. Д. Надькин. - Саранск, 2007 и др..

С распадом СССР внимание к национальной политике советской власти со стороны зарубежных исследователей усилилось. В западной литературе 1990 - 2000-х гг. наметился отход от советологии, переход к стремлению объективного рассмотрения национальной политики советской власти (А. Каппелер, Э. Каррер д'Анкосс, С. Коэн, М. Малиа, Р. Сьюни и др.). Если раньше господствовавшей являлась точка зрения на распад СССР как исторически неизбежный конец «Советской империи», то теперь получило распространение направление, которое «стало подвергать сомнению взгляд на СССР как на государство, где русификаторская политика подавления национальных меньшинств была своего рода продолжением политики царской Рос-сии» См.: Тишков, В. А. Этнический фактор и распад СССР: варианты объяснительных моделей / В. А. Тишков. - С. 596.. Так, основываясь на теоретических концепциях Б. Андерсона, Э. Геллнера, Э. Хобсбоума, М. Хроха, специалисты по истории СССР Р. Брубейкер, Д. Лейтин, Р. Суни пришли к выводам «о противоречивых последствиях конструирования социалистических наций, огосударствления этничности…» Там же. . Мы солидарны с выводом Т. Мартина, изучающего национальную политику в 1920 - 1930-е гг., о том, что советская власть, создавая автономии, осуществляя «обучение новых этнонациональных элит, разрабатывая письменность и поддерживая развитие национальных культур», проводило «масштабный и удивительный исторический эксперимент в управлении многоэтничным государством» Тишков, В. А. Этнический фактор и распад СССР: варианты объяснительных моделей / В. А. Тишков. - С. 597.. Импонирует и взгляд С. Коэна, по которому в СССР отсталые республики подверглись модернизации во многом за счёт диверсификации экономики Коэн, С. «Вопрос вопросов»: Почему не стало Советского Союза / С. Коэн. - М.-СПб., 2007. - С. 67-68.. Со стороны зарубежной историографии возрос интерес и к Наркомнацу, по-прежнему связывающийся с именем его наркома. Так, американский учёный С. Бланк рассматривал комиссариат в качестве колыбели, вырастившей диктатора Blank, S. The Sorcerer as Apprentice. Stalin as Commissar of Nationalities 1917 - 1924 / S. Blank. - Westport, 1994.. Но мы пойдём против истины, если сведём роль наркомата лишь к послушному органу в руках Сталина.

Таким образом, историография темы свидетельствует о неизученности проблемы становления Марийской, Мордовской и Чувашской автономий в плане их сопоставительного анализа. Кроме того, рассматривать её лишь в одном ключевом направлении, в свете декретирования автономных единиц и их институционализации, как в основном делалось в предшествующей литературе, в современных условиях явно недостаточно. К вопросам, требующим дальнейшего изучения и осмысления в рамках интересующей нас проблемы, следует отнести: Наркомнац РСФСР и его национальные отделы, экономическое районирование и территориально-административное деление страны, установление границ, процессы коренизации и развитие этнотерриториальных групп в 1920 - 1930-е гг.

Цель диссертации - на основе современных научно-методологических подходов исследования провести всестороннее изучение и сопоставление, выявить закономерности и создать концептуальную модель становления Марийской, Мордовской и Чувашской автономий в 20 - 30-е гг.XX в. В соответствии с поставленной целью были сформулированы следующие задачи:

- обобщить опыт отечественной и зарубежной историографии и сформировать репрезентативную источниковую базу по теме;

- выявить особенности национальной политики, а также аппарата управления, при помощи которого она осуществлялась советской властью в 1920 - 1930-е гг.;

- исследовать цели, задачи, структуру и итоги деятельности Наркомнаца, реализовывавшего национальную программу в государстве;

- учитывая сельскохозяйственный характер многонациональной России в первой трети XX в., обозначить основные контуры решения аграрного вопроса в период становления автономий;

- определить специфику социально-экономического и этнокультурного развития мари, мордвы и чувашей, повлиявшей на национальное самоопределение народов и становление их автономий;

- установить основные этапы образования Марийской, Мордовской и Чувашской автономий и исследовать их содержание;

- проанализировать экономическое районирование страны, участие в нём изучаемых автономных образований, а также рассмотреть вопрос установления их административных границ и территориальных дискуссий в 1920 - 1930-е гг.;

- исследовать основные направления экономической и культурной политики Марийской, Мордовской и Чувашской автономий;

- изучить политику Советского государства по развитию этнотерриториальных групп на примере мари, мордвы и чувашей;

? обобщить исторический опыт становления и реализации национальной политики советской власти, выявив в нём положительные и отрицательные аспекты, на основе чего сформулировать практические рекомендации.

Источниковая база исследования включает широкий круг как опубликованных, так и неопубликованных материалов, которые можно разделить на несколько групп. Основой исследования стали документы 77 фондов 9 архивов, отнесённые к первой группе источников. В Государственном архиве РФ (ГА РФ) изучены документы 10 фондов, из которых наиболее полезными в плане раскрытия темы стали дела фондов Наркомнаца (Р-1318), отдела национальностей при ВЦИК (Р-1235), Комиссии по районированию (Р-6984), а также Административной комиссии (Р-5677), позволившие рассмотреть такие аспекты проблемы, как создание и деятельность Наркомнаца; взаимоотношения центральных и местных органов власти, территориальные дискуссии между изучаемыми автономиями и их соседями; экономическое районирование и территориально-административное деление в стране и регионе. В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГА СПИ) изучены партийные документы. С точки зрения конкретного исследования особенно интересными стали дела фонда ЦК КПСС (П-17), в котором подобраны материалы национальных бюро и секций РКП(б) подотдела нацмен при агитационно-пропагандистском отделе ЦК партии.

Неоценимую помощь в изучении проблемы оказали региональные архивные хранилища. Базовым материалом, позволившим аргументировать выводы диссертационной работы, стала информация архивных фондов Республики Марий Эл (РМЭ), Республики Мордовия (РМ) и Чувашской Республики (ЧР), многие из которых ранее были засекречены. В Государственном архиве РМЭ (ГА РМЭ) были обработаны документы 9 фондов, способствовавшие изучению работы Центрального отдела мари (ЦОМ) Наркомнаца (Р-627), Ревкома Марийской АО (Р-23), политики руководства автономии в области социально-экономического и культурного развития, установления административных границ (Р-250, П-1, П-3) и др. В Центральном государственном архиве РМ (ЦГА РМ) изучены материалы 23 фондов, которые позволили проанализировать работу по созданию и преобразованию автономии мордвы. Дисперсность расселения народа вызвала необходимость обращения к делам местных фондов: Стрельниковского волостного Совета Краснослободского уезда (Р-341); Саранского городского Совета депутатов трудящихся Мордовской АССР (Р-14); исполкома Пензенской губернии (Р-37); исполкома Саранского уезда (Р-38); Ардатовского городского Совета трудящихся автономной республики (Р-289) и др. Богатую информацию содержат архивные хранилища ЧР, из которых в соответствии с темой исследования изучено 20 фондов. Важные материалы национального движения в Чувашии были извлечены из фондов (отд. 1, отд. 2, отд. 3) Научного архива Чувашского государственного института гуманитарных наук (НА ЧГИГН). В Государственном архиве современной истории ЧР (ГАСИ ЧР) проанализированы стенограммы и протоколы съездов, конференций и пленумов партийной организации Чувашской автономии (ф. П-1), отражающие её структуру и деятельность. Документы фонда П-2 архива иллюстрируют многогранную работу Чувашской секции при Казанском губкоме РКП(б). В Государственном историческом архиве ЧР (ГИА ЧР) были изучены материалы фондов Р-3, Р-125, Р-147, Р-202, Р-203, Р-1041 и др., которые обеспечили необходимой информацией по созданию и функционированию Чувашского отдела (ЧО) Наркомнаца, Ревкома ЧАО, деятельности представительства ЧАССР при Президиуме ВЦИК, планам руководства Чувашии в отношении преобразования автономии в республику и расширения её территориальных границ.

Из материалов 9 фондов Национального архива Республики Татарстан (НА РТ) наибольшей информативностью по теме отличаются дела губисполкома Казанского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, отделов управления и отделов народного образования губернии и уездов (Р-315, Р-700, Р-732, Р-900, Р-1574), явившихся важным источником по истории национального вопроса в первые годы советской власти и обеспечивших раскрытие вопросов этнического движения, предпосылок становления автономий региона. Документы Центрального архива Нижегородской Области (ЦА НО), особенно фондов исполкома Нижегородского окружного Совета (Р-271), Нижегородского губисполкома (Р-2626), Представительства краевого исполкома в Москве (Р-884) заслуживают внимания с точки зрения анализа информации по пребыванию Марийской и Чувашской автономий в составе Нижегородского (Горьковского) края. Особенно ценными в фондах региональных архивов стали сметы бюджетных расходов, цифровые показатели по народному хозяйству, сведения о количестве и плотности населения, материалы по территориально-административному делению и районированию, отчёты и доклады о состоянии просвещения в автономиях, списки номенклатурных работников, стенограммы заседаний, циркулярные указания и постановления органов власти РСФСР, краевых объединений и изучаемых национально-территориальных образований, дела, касающиеся отдельных личностей.

Обоснованности научных положений диссертационной работы способствовали не только архивные, но и опубликованные материалы, разделённые на следующие группы: законодательные акты, правительственные и партийные постановления, нормативные и ведомственные материалы, сборники до-кументов, в которых нашла отражение деятельность государственных органов и партийных организаций; труды государственных и общественных деятелей исследуемого периода; воспоминания и мемуарная литература; статистические данные; словари, справочники, энциклопедии; периодическая печать. Разнообразие и многочисленность источниковой базы создали условия для конкретизации, сопоставления, систематизации, обобщения всей собранной информации. Нормативно-правовые акты партийных и государственных органов власти стали базовым материалом для изучения стратегического курса в области национальной политики Советской страны. Труды государственных и общественных деятелей позволяют рассмотреть не только взгляды на национальный вопрос руководителей советской власти, но и изменения официальной идеологии, без чего всесторонний анализ вопросов становления автономий является невозможным. Мемуары и воспоминания участников событий 1920 - 1930-х гг., требующие тщательной проверки, имеют бесспорную ценность, поскольку ни одна из других разновидностей источниковой базы не в состоянии воспроизвести так живописно картины исторического прошлого. Статистические данные предоставляют возможность сравнивать показатели по территории, населению, промышленности, сельскому хозяйству, торговле и кооперации, культуре и образованию, капитальному строительству, телефонизации сельсоветов и др. как хронологически, так и территориально, следовательно, рассматривать их в динамике. Первые шаги в области становления автономий мари, мордвы и чувашей получили широкое освещение и в периодической печати. Самого пристального внимания заслуживает местная периодика: газеты «Знамя революции» «Канаш» (Совет), «Известия Ревкома ЧАО», «Марийская Правда», «Завод и пашня» и др.

Теоретико-методологическая основа диссертации. Исследование осуществлялось на основе формационного, цивилизационного и модернизационного концептуальных подходов. Формационная концепция использовалась в диссертации для изучения национальной политики советской власти, уделявшей в 1920 - 1930-е гг. значительное внимание индустриализации, добиваясь выравнивания возможностей развития народов и автономий страны. В результате национально-территориальные образования превращались в однотипные, индустриально развитые структурные части единой Советской России. Цивилизационная метатеория, несмотря на мнение ряда исследователей о том, что термин «цивилизация» не может быть категорией академического анализа, в работе стала незаменима при выяснении ментальности общества социалистического государства. Цивилизационный и модернизационный концептуальные подходы способствовали рассмотрению специфики страны Советов как на общегосударственном, так и региональном уровнях, а также своеобразия формирования и развития отдельных автономий.

Исследование осуществлялось с использованием таких общенаучных методов познания, как научная объективность, историзм, сопоставление, системность, всесторонность и комплексность, ориентирующих на изучение событий и явлений прошлого во всей их сложности, противоречивости, взаимной обусловленности, в соответствии со спецификой исторической эпохи, во взаимосвязи с современностью. Работа невозможна без применения научных принципов: абстрактного и конкретного, логического и исторического, индуктивного и дедуктивного, аналитического и синтетического, динамического и статического, описательного и количественного, генетического, типологического, сравнительного. При анализе цифрового материала определённую роль сыграли методы математико-статистического анализа. Методологическая основа диссертации базируется и на фундаментальных специально-научных методах познания, являющихся главным средством решения исследовательских задач. При изучении темы особую роль сыграли исторические методы: историко-генетический, историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный.

Благодаря различным подходам, методам и принципам научного познания, использованным в диссертации, стал возможным переход от конкретных исторических фактов к обобщениям, что позволило выявить суть проблемы и выработать собственную концепцию. В диссертационной работе была создана оригинальная модель становления автономий мари, мордвы и чувашей в 1920 - 1930-е гг.

С учётом методологии определялся понятийный аппарат исследования. В соответствии с выдвинутой концепцией в качестве важного структурного компонента теории в диссертации были сформулированы понятия, осмыслен категориальный аппарат, соотнесены между собой такие дефиниции, как автономия, нация, титульные этносы, национально-государственное строительство, Наркомнац, края, национальные меньшинства, этнотерриториальные группы и др. Понятие «автономизация», введённое в диссертации, применяется в работе как процесс формирования и преобразования автономий, а также в качестве усиления подчинения автономных единиц Центру в ходе централизации власти.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что впервые в диссертационном сочинении осуществлены сопоставительный анализ становления автономий мари, мордвы и чувашей, народов, каждый из которых обладал спецификой развития, сказывавшейся на процессах автономизации; изучение деятельности отделов Наркомнаца на местах, что по-прежнему остаётся малоизученным аспектом проблемы национально-государственного строительства в период советской власти; рассмотрение особенностей этнического движения, создания и преобразования Марийской, Мордовской, Чувашской автономий, а также анализ недостаточно разработанных в историографии вопросов территориально-административного деления, экономического районирования и участия в них указанных автономий; выявление трудностей хозяйственного и культурного развития автономных образований в 1920 - 1930-е гг., фрагментарно рассматривавшихся, но не имевших в научной литературе цельной картины в отношении трёх конкретных автономий. В диссертационной работе раскрывается своеобразие деятельности органов власти автономных единиц и краёв в период вхождения национально-территориаль-ных формирований в состав краевых объединений, их взаимоотношения с центральным аппаратом управления, что является одной из составляющих научной новизны исследования. В работе определены основные направления и итоги процессов коренизации в автономиях мари, мордвы и чувашей. При анализе проблемы, апробировании положений и выводов по теме в научный оборот были введены новые документальные материалы, основное место среди которых занимают неопубликованные архивные источники.

Практическая значимость определяется тем, что отдельные аспекты диссертационного исследования использованы институтами и учреждениями, имеющими непосредственное отношение к развитию этносов и наций России, особенно в национальных субъектах РФ, способствуя совершенствованию системы управления. Они позволяют уточнить концепции национально-государственного строительства РМЭ, РМ, ЧР. Выводы и авторская позиция, представленные в работе, являются базой для комплексного изучения проблемы создания автономий в Советской стране и основой для исследований. Собранный фактический материал и результаты диссертации используются при написании обобщающих и специальных научных трудов по становлению РСФСР и автономий в годы советской власти. Практическая значимость диссертационной работы заключается и в её применении в учебных целях - вузовских курсах по Отечественной истории. Особенную ценность она имеет для дисциплин регионального компонента. Богатство её источниковой базы позволит создать новые учебные пособия.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Этнические проблемы в многонациональной Российской империи ощу-тимо усилились на рубеже XIX - XX вв., что сказалось на обострении революционной ситуации в стране и включении положений по национальному вопросу в программы политических партий.

2. Сознавая силу национальных чувств и центробежных стремлений народов России, большевики использовали их в интересах коммунистической идеологии. Провозглашая право наций на самоопределение, создавая автономии, проводя политику развития этнотерриториальных групп, они на практике реализовывали тактическую задачу, что способствовало победе советской власти, сохранению и укреплению социалистического государства, а также формированию особого типа федерации на основе национально-территори-ального принципа. Образование автономий объясняется как объективными закономерностями (полиэтничность государства), так и наличием сугубо политических целей.

3. Наркомнац явился институтом, реально представлявшим интересы нерусских народов страны, роспуск которого сказался на них отрицательно, поскольку нации начали терять возможность комплексного этнокультурного развития и дальнейшего претворения в жизнь права на самоопределение. Эта тенденция укреплялась в соответствии с входившей в силу политикой централизации.

4. Национальная политика советской власти в 1920 - 1930-е гг. изменялась в зависимости от официальной идеологии. Если в 1920-е гг. органы уп-равления уделяли значительное внимание развитию автономий и этнотерриториальных групп, то в 1930-е гг. государство, сменив приоритеты, отошло от активной целенаправленной поддержки нерусских народов.

5. Процесс создания автономий мари, мордвы и чувашей определялся как общими принципами национальной политики, так и спецификой развития каждого из данных этносов в отдельности и региона в целом. Создание Марийского, Мордовского и Чувашского национально-территориальных образований имело существенно позитивное значение для народов, ранее развивавшихся замедленными темпами. Право на самоопределение, предоставленное советской властью, подталкивало автономии к их преобразованию. Конституция СССР 1936 г., основные законы РСФСР и АССР, узаконившие главные признаки автономных и союзных республик, завершили становление Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, которые с этого времени потеряли возможность дальнейшего изменения статуса.

6. Многочисленные территориально-административные деления, районирование и внутреннее размежевание страны, которые мешали стабильному развитию автономий, проводились Республикой Советов в целях поиска оптимальной системы сосуществования национально-территориальных и административно-хозяйственных единиц.

7. Принципы формирования РСФСР стали основой дискуссий Марийской, Мордовской и Чувашской автономий по поводу установления и уточнения административных границ, что негативно сказывалось на национально-территориальных формированиях, так как уводило в сторону их руковод-ство от хозяйственно-культурных вопросов и способствовало подчинению автономных образований Центру.

8. Окончательно сложившиеся в конце 1920-х гг. края оказали позитивное влияние на развитие вошедших в их состав Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, которым с помощью краевых объединений удалось преодолеть проблемный период, связанный с их созданием.

9. Советское государство, создавая национальные округа, районы, сельсоветы, НКА, до середины 1930-х гг. планомерно осуществляло системное развитие этнотерриториальных групп, нацменов, которое в силу ряда объективных и субъективных причин не получило своего продолжения.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации апробированы в 48 публикациях, в том числе: двух монографиях, 45 научных статьях, из них 14 - в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК Минобрнауки России, учебном пособии, общий объём которых составляет 66,26 п. л. Различные аспекты диссертационной работы изложены в выступлениях на 2 международных, 3 всероссийских, 4 межрегиональных, 8 региональных и 2 межвузовских научно-практических конференциях. Диссертация обсуждена на расширенном заседании кафедр документоведения и документационного обеспечения управления и Отечественной истории XX - XXI вв. ФГОУ ВПО «Чувашский государственный университет им. И. Н. Ульянова».

Структура диссертации включает введение, четыре главы, заключение, список источников и литературы, приложения.

Основное содержание работы

Во введении диссертации обоснована актуальность темы, определены объект и предмет, хронологические и территориальные границы, цель и задачи, научная и практическая значимость исследования, сформулированы основные положения, выносимые на защиту, обобщены результаты апробации диссертационной работы.

В первой главе «Теоретические основы исследования» проанализированы основные концептуальные подходы и методы научного познания, не только необходимые для осмысления собранного материала и создания собственной концепции исследования, но и оказавшие влияние на применявшиеся в диссертации дефиниции, категории и понятия; обобщён опыт отечественной и зарубежной литературы по изучаемой проблеме; дана характеристика источников, каждая из групп которых является совокупностью разноплановой информации. Источники отличаются не только многоаспектностью содержания и степенью достоверности, но и глубиной проникновения в существо вопросов, уровнем информативности, что предусматривалось при их прочтении и использовании.

Во второй главе диссертации «Национальный вопрос в Советской России: теория и практика осуществления» исследованы основное содержание этапов и особенности национальной политики советской власти, взаимоотношения между органами управления в Центре и на местах, цели, задачи, структура и опыт деятельности Наркомнаца, непосредственно реализовывавшего программные установки Республики Советов в области решения на-ционального вопроса.

В первом параграфе «Национальная политика советской власти в 1920 - 1930-е годы» изучены предпосылки формирования национальной политики советской власти, её основные этапы, в соответствии с чем проанализирована система управления, действовавшая в стране в 1920 - 1930-е гг., и раскрыта взаимосвязь национального и аграрного вопросов в Республике Советов. Революционная интеллигенция Российской империи стремилась использовать многонациональное крестьянство аграрно-индустриального государства в своих политических целях - борьбе за власть. Общероссийские, тем более национальные партии, возникшие в начале XX в., в программных требованиях не обошли стороной национальный вопрос. Абсолютное их большинство видело будущую Россию как «единую и неделимую». Одним из наиболее распространённых положений стал призыв к созданию НКА. Большевики отстаивали равенство народов и нацмен, право наций на самоопределение вплоть до отделения и создания собственного государства, а также право на национально-территориальную автономию. Прагматизм их идеологии чётко просматривается - использование силы крестьянства полиэтничной России во имя классовых интересов. С Октября 1917 г., признав идею построения национально-территориальной федерации, советская власть начала создание РСФСР, внутри которой на основе принципа права наций на самоопределение шёл процесс становления автономных образований.

Реализация права наций на самоопределение по-разному воспринималась в Центре и на местах. Даже взгляды Ленина и Сталина на данный вопрос были неодинаковыми. И если первоначально в 1917 - 1924 гг. национальная политика отличалась демократизмом, возможностью обсуждения и дискуссий по различным аспектам, имевшим к ней отношение, то с укреплением позиций Сталина она всё в большей степени переходила к централизации власти или усилению подчинения автономий Центру. Для первого этапа национально-государственного строительства в РСФСР (до 1924 г.) характерно начало борьбы между демократическими тенденциями и принципами жёсткого централизма. Направляющую и контролирующую роль в национальной политике советской власти играла партия большевиков, последовательно создававшая на местах свои подразделения и со временем возвышавшаяся над государственными структурами. Активно в это время действовал Наркомнац РСФСР, реализовывавший задачу создания автономий, коренизации и перевода делопроизводства, системы образования, культуры на этнические языки, при помощи чего большевики распространяли и укрепляли власть Советов на многонациональных окраинах. Государство, внешне, казалось бы, шедшее на видимые уступки автономиям, постепенно усиливало их подчинение Центру, на практике происходило урезание прав органов управления национально-территориальных образований.

На втором этапе (до 1930 г.) шёл дальнейший процесс централизации. Создавая национальные округа, районы, волости и сельсоветы, проводя районирование, советская власть находилась в поиске оптимальной системы тер-риториально-административного деления с учётом укрепления Центра. В стране накапливался опыт, необходимый для наращивания потенциала хозяйственно-культурного развития не только отдельных автономий, но и государства в целом, а также для формирования его рычагов управления. Используя нэп, индустриализацию и коллективизацию, образуя края в целях стимулирования промышленности и кооперации в аграрных национально-террито-риальных формированиях, власть постепенно выравнивала уровни социально-экономического и культурного развития автономий Советской России, что имело неоднозначные последствия. Укрепление социально-экономических позиций автономий, неизбежно сказывавшегося на всей стране, с одной стороны, вело к поступательному развитию автономных формирований, с другой - к ослаблению их возможностей по дальнейшей реализации права на самоопределение.

Двойственной оказалась позиция государства и в отношении многочисленных народов Советской России, в том числе русского. Организовывая национально-территориальные объединения и институты, большевики в 1920-е гг. отдавали явное предпочтение нерусским этносам. Однако этнической основой населения Советской страны продолжали оставаться русские (по переписи 1926 г. в РСФСР - 73,6%), которые по численности и в автономиях занимали, если не первое, то второе место. Изменение государственной идеологии, внутренней и внешней политики СССР в 1930-е гг. повлекло в официальной идеологии страны возвышение русской нации, признанной базовым компонентом в последующей программе по созданию наднациональной общности - советского народа.

На третьем этапе (до 1936 г.) советская власть окончательно лишила органы управления автономий имевшихся элементов самостоятельности. Упраздняется округ как промежуточная между Центром и местным населением территориально-административная единица. Краевой аппарат, выступавший в поддержку автономных образований и отстаивавший их интересы, как выполнивший свою основную миссию, также был распущен. Несмотря на то, что к 1936 г. автономии достигли определённых возможностей, чтобы развиваться относительно самостоятельно за счёт собственных средств, они продолжали испытывать потребность в помощи Центра.

Проведённая в 1930-е гг. коллективизация создала условия для развития механизированного сельскохозяйственного производства. В то же время она ликвидировала расслоение аграрной части общества, ослабив оппозиционный потенциал многонационального крестьянства. Изменившаяся в пользу русского народа официальная идеология также подтверждала укрепление Центра. Конституция СССР 1936 г. закрепила статус автономий: теперь народы РСФСР окончательно утратили возможность дальнейшей реализации права наций на самоопределение.

Второй параграф главы «Наркомнац РСФСР: задачи, структура, итоги деятельности» раскрывает историю создания и итоги деятельности Наркомнаца, на практике осуществлявшего национальную политику советской власти, одним из главных направлений которой являлось предоставление нерусским нациям той или иной формы автономии. Он стал первым в истории России учреждением, положившим начало политике настоятельного привлечения внимания институтов управления к проблемам развития этносов и национально-государственного строительства. Реализуя программу советской власти, наркомат не только подготавливал необходимые предпосылки, но и осуществлял сам процесс образования автономий. Далеко не всё из намеченного комиссариату удалось претворить в жизнь. Формирование принципиально нового, социалистического государства; отсутствие специалистов, опыта политического и экономического управления; сложная структура соподчинения органов власти; значительные территориальные массивы страны; отсталость политического, экономического и социального развития большинства регионов, в которых проживали народы Советской России, создавали значительные трудности в его деятельности. Наркомату приходилось лавировать между общегосударственными интересами и стремлениями местной интеллигенции, у которой после революции значительно возросло этническое самосознание. Однако главная задача Наркомнаца (формирование автономий) была достигнута, поэтому его образование можно считать в основном себя оправдавшим.

С завершением деятельности комиссариата народы и автономии РСФСР потеряли в его лице реальную поддержку. Отдел национальностей ВЦИК и Совет национальностей ЦИК СССР, также проводившие национальную политику, не имели той компетенции и аппарата управления, которыми обладал Наркомнац РСФСР. Новые учреждения по разрешению национального вопроса фактически превратились в неотъемлемую единицу государственной структуры власти, не представляя собой институтов, реально и эффективно отстаивавших права народов Советской России. События 1923 г. (отказ автономным областям, обратившимся через Наркомнац к Сталину, об их преобразовании в АССР), «дело М. Султан-Галиева» и «Рыскуловское совещание» определили невозможность автономий изменить свой статус, что окончательно было подтверждено Конституцией СССР 1936 г. и принятыми на её основе конституциями РСФСР и АССР.

В третьей главе диссертации «Создание Марийской, Мордовской и Чувашской автономий» проведён сравнительно-сопоставительный анализ особенностей политического, социально-экономического и культурного развития мари, мордвы и чувашей, оказавших влияние на процессы становления их национально-территориальных образований, исследованы этническое движение, предпосылки формирования и декретирование изучаемых автономий, а также их участие в территориально-административном делении и экономическом районировании страны.

В первом параграфе «Особенности развития народов мари, мордвы и чувашей» выявлена специфика развития этносов и региона, имевшая непосредственное отношение к становлению Марийской, Мордовской и Чувашской автономий. К историческому своеобразию исследуемых народов и районов их проживания следует отнести: аграрный характер (более 80% населения составляли сельские жители), преобладание общинного землепользования и государственных крестьян, взаимную ассимиляцию, этническую чересполосицу, синкретизм формировавшейся культуры, межконфессиональное сосуществование, диаспоризацию. Многонациональность, сложные поземельные отношения, низкий уровень политического, социально-экономического и культурного развития этносов как результат политики русификации, отсутствие механизированного промышленного производства характеризовали регион в первой трети XX в. Высокая плотность населения, периодически возникавшая внешняя опасность, что требовало сплочённости населения, сформировали особую черту этнодемографии региона - отсутствие жёсткого разграничения между территориями, занимаемыми отдельными народами, что усложнило здесь процесс становления автономий.

В результате многовекового совместного проживания, обладая общими региональными характеристиками, сказывавшимися на развитии каждого из народов, мари, мордва и чуваши имели и индивидуальную специфику. У мари и чувашей в сравнении с мордвой было много общего, что впоследствии нашло отражение в некоторых характеристиках их автономий: по итогам переписи населения 1926 г. приблизительно одинаковая площадь занимаемой ими территории (в Марийской - 19,2 тыс. км², Чувашской - 18,3 тыс. км²); компактность проживания этносов (соответственно 52,9% мари и 75,04% чувашей); наличие в прошлом сложных общин, что затрудняло установление административных границ. В то же время районы, ставшие основой их автономий, отличались по таким признакам, как наличие лесных массивов (на территории мари их доля составляла 64% площади, а у чувашей - 30%), плотность населения (особенно высокая на территории будущей Чувашской автономии - 49 чел. на км², Марийской - 20 чел. на км²), обеспеченность землёй на душу населения (в Марийской - 88 дес., а в Чувашском - только 59 дес., на что влиял и овражистый ландшафт местности), а также выделявшееся безземелье крестьян и избыток рабочей силы в Чувашии. Вышеназванные обстоятельства оказали непосредственное влияние на становление Марийской и Чувашской автономий и явились причиной длительных территориальных дискуссий между ними.

Дисперсность народа численностью более 1,5 млн человек, низкий процент титульного этноса в Мордовии - 32%, значительная площадь территории - 24,9 тыс. км², тесный контакт с русскими, ярко выраженное двуязычие субэтносов (мокши и эрзи) - главные отличительные особенности мордвы, сказавшиеся как на поздней её самоидентификации, так и на затянувшемся процессе создания автономии.

Таким образом, своеобразие развития изучаемых народов повлияло на содержание и сроки образования Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, осуществлявшегося в противостоянии между центробежными и центростремительными силами.

Во втором параграфе «Движение за национальную государственность» проанализировано этническое движение мари, мордвы и чувашей, а также изучен процесс перехода государствообразующей инициативы с мест к Центру, от национальных съездов и губернских комиссариатов к отделам Наркомнаца и Советскому правительству. Первоначально среди малообразованного сельскохозяйственного населения региона получили распространение идеи не большевиков, отстаивавших интересы пролетариата, а близкие крестьянству положения программы эсеров о социализации земли и НКА. На первых съездах мари, мордвы и чувашей в Казани, Бирске, Йошкар-Оле, Пензе обсуждались вопросы не только о власти, но и национальном самоопределении народов. Большевики, заинтересованные в поддержке со стороны аграрного населения многонациональной страны, шли на удовлетворение потребностей местной элиты в развитии этнической культуры и формировании национальной государственности. Не случайным явлением стало провозглашение советской властью ТБСР в противоположность Идель-Уральским штатам, идея образования которых получила широкое распространение в Среднем Поволжье и Приуралье. Установив однопартийный режим власти, коммунисты сумели взять инициативу в регионе в свои руки. Все те, кто поддержал Советское государство, возглавленное партией большевиков, перешли в ряды РКП(б).

В становлении Марийской и Чувашской автономий решающую роль сыграли отделы Наркомнаца. ЦОМ и ЧО при Наркомнаце РСФСР ведут своё существование с 1918 г. Они упразднили действовавшие в Марийском и Чувашском краях такие эсеровские организации, как Центральный союз мари и его отделения на местах ушемы, Чувашское национальное общество, Чувашский левосоциалистический комитет, а также подготовили все необходимые предпосылки и условия для установления тесных связей местных организаций с Центром и для образования автономий. Одной из самых серьёзных трудностей в работе среди национального населения являлась проблема кадров. В отделы Наркомнаца требовались специалисты, не только хорошо знавшие язык, традиции, культуру своего народа, но и образованные, преданные коммунистической идеологии люди. Национальных кадров, отвечавших такой характеристике, в первые годы советской власти было крайне мало. Указанная проблема неоднократно обсуждалась на заседаниях актива центрального наркомата и национальных подразделений Наркомнаца, в том числе его Марийского, Мордовского и Чувашского отделов. Лидеры комиссариата мари при Совете депутатов Казанской губернии и ЦОМ В. А. Мухин, М. М. Товашов, А. Р. Романов, Н. А. Алексеев, С. А. Черняков, А. Ф. Эшкинин, комиссариата по чувашским делам при Казанском Совете и Чувашского отдела НКН А. Д. Краснов, И. С. Максимов-Кошкинский, Д. С. Эльмень, С. А. Коричев, Л. М. Лукин, А. П. Лбов и др., первоначально относившиеся в основном к левым эсерам, фактически стали первыми национальными кадрами Марийского и Чувашского автономных образований. Во второй половине 1930-х гг. советская власть репрессировала многих активистов, памятуя об их политическом прошлом.

Несмотря на то, что официально Мордовский отдел при Наркомнаце должен был приступить к работе с февраля 1919 г., фактически его деятельность началась лишь с 1 февраля 1921 г. Ввиду значительной ограниченности национальных кадров избранным ответственными работниками отдела не сразу удалось освободиться от исполнявшихся ими обязанностей в учреждениях народного образования. На практике Мордовский отдел при Народном комиссариате по просвещению сыграл решающую роль в формировании соответствующего отдела Наркомнаца. Мордва, рассредоточенная по нескольким губерниям, осознавала потребность движения за выделение автономии постепенно. Объединение актива в этих условиях шло медленнее, чем у мари и чувашей, проживавших более компактной массой, следовательно, имевших возможность отграничить территорию своего проживания. В деятельности Мордовского отдела Наркомнаца проявили себя такие работники, как П. П. Башанов, С. С. Праксин, Т. И. Данилов и С. К. Марасанов. Распылённость народа способствовала изменению статуса отдела, который был переведён в ранг территориального подразделения отдела нацмен комиссараиата, что значительно усложнило проблему становления автономии. Мордва долгое время рассматривалась в Центре в качестве нацмен. Создание Мордовской национально-территориальной единицы происходило в основном в то время, когда Наркомнац уже был упразднён. Однако начало движения за автономию мордвы напрямую связано с деятельностью наркомата. Мордовский отдел комиссариата, затем его подотдел отдела нацмен, партийные органы, мордовские отделы и подотделы при ЦК РКП(б), секции при губернских комитетах партии, создали необходимые для этого предпосылки.

В третьем параграфе «Марийская, Мордовская, Чувашская автономии и экономическое районирование страны» проанализирован процесс создания и преобразования изучаемых автономий. В 1920 г. советская власть декретировала рождение Марийской и Чувашской АО. Важным шагом на пути создания автономной единицы чувашского народа явился первый Всероссийский съезд чувашских секций и ячеек РКП(б) и активных работников коммунистов-чувашей (4 ? 9 февраля 1920 г.). Подготовленный ЧО Наркомнаца и Чувашской секцией при Казанском губкоме партии большевиков съезд признал необходимым образование Чувашской трудовой коммуны на правах губернии со своим исполкомом. Заседание СНК РСФСР от 22 июня 1920 г. стало легендарным в истории национально-государственного строительства наро-да. На нём заведующий ЧО Наркомнаца Д. С. Эльмень при молчаливом согласии двух своих соотечественников, В. А. Алексеева и Г. И. Иванова, отказался от предложения Ленина о создании в крае автономной республики. Тем не менее исторический декрет ВЦИК и СНК от 24 июня 1920 г. закономерно рассматривается как акт юридического признания рождения государственности чувашского народа. Отказ от республиканской формы автономии вряд ли можно назвать дальновидным, если учесть тот факт, что ЧАО в течение следующих пяти лет добивалась от Центра преобразования в ЧАССР. Необходимость соответствия этническому и экономическому принципам, а также почвенно-ландшафтные, климатические и социальные особенности области вынудили руководство автономии составить не один проект расширения границ, прежде чем оно добилось приобретения для Чувашии в 1925 г. долгожданного статуса.

В 1920 г. возникли реальные возможности для решения вопроса об автономии мари. Первое Всероссийское совещание мари, проходившее 7 ? 15 февраля 1920 г. в Казани, приняло решение об объединении марийских районов в автономную единицу. Первая Всероссийская конференция коммунистов-мари (20 ? 24 июля 1920 г.) принципиально решила вопрос о необходимости создания автономной области, а ключевую роль в этом деле сыграл ЦОМ Наркомнаца. С. А. Черняков и его заместитель по отделу Н. Ф. Бутенин проявили значительную активность в подготовительной работе по образованию Марийской АО, которая была декретирована 4 ноября 1920 г.

Позже национально-территориальных формирований мари и чувашей появилась автономия мордвы. Рассеянность титульного этноса и его невысокий процент (около 30%) на территории края, низкий уровень социально-экономического и культурного развития народа, наличие ярко выраженных двух субэтносов (мокша и эрзя), сравнительно слабая работа отдела Наркомнаца, разногласия между губернским руководством и мнение в Центре об ассимиляции мордвы русскими позволили решить вопрос об автономии только в конце 1920-х гг. по истечении нескольких этапов его рассмотрения на различных уровнях партийных и государственных органов власти. Национальный округ, автономная область и АССР - формы преобразования Мордовской автономии, в создании которых значительную роль сыграли В. И. Воронин, С. С. Шишканов, Г. А. Полумордвинов, А. К. Аболин и др. В отличие от Чувашии, для которой приобретение республиканского статуса превратилось в существенную проблему, процесс преобразования АО мордвы (1934 г.) и мари (1936 г.) происходил более естественно с учётом результатов к этому времени их развития и изменившейся в 1930-е гг. официальной идеологии. Становление Марийской, Мордовской и Чувашской автономий, осуществлявшееся при всей специфике формирования каждой из них, имело общую природу - право наций на самоопределение и строительство федерации советского типа, основанной на национально-территориальном принципе.

Наличие автономий требовало от советской власти создания нового территориально-административного деления, оптимального с точки зрения сосуществования различных по территории, численности населения и степени правовых полномочий территориально-административных единиц. Сложность выполнения указной задачи приводила к многочисленным, иногда неоправданным реорганизациям и преобразованиям в системе управления, неоднократному внутреннему районированию, отрицательно сказывавшимся как на автономиях, так и на стране в целом.

Необходимость значительного повышения промышленных показателей не только автономных образований, но и всего Советского государства вынуждала национально-территориальные формирования участвовать в экономическом районировании страны. 7 августа 1924 г. Государственная плановая комиссия утвердила проект районирования, по которому Марийская АО вошла в Вятско-Ветлужскую, а Татарская АССР и ЧАО - в Средневолжскую области. Однако не все автономии согласились с решением Госплана. Ещё в апреле 1922 г. в связи с обсуждением сетки экономических районов Наркомнац выразил мнение о желательности выделения ТАССР, Марийской, Вотской и Чувашской АО в особый экономический район. Учитывая пожелание наркомата, Татарская автономия активно прорабатывала вопрос о возможности образования в Среднем Поволжье единой экономической Волжско-Камской области с центром в городе Казань. Реализация вступления в действие экономических объединений происходила в три этапа. Реагируя на пожелания с мест, советская власть не раз уточняла сетку экономических районов. Лишь в 1929 г. Марийская АО и Чувашская АССР вошли в Нижегородский (Горьковский) край. Мордва в конце 1920-х - начале 1930-х гг. провела подготовительную работу по созданию и развитию автономии через округ, область и республику в составе Средневолжской области. В январе 1935 г. Мордовия приняла решение о выходе из состава области. Первый съезд Мордовской АССР, наметив программу деятельности возникшей республики на перспективу, принял постановление о переходе автономии в состав Куйбышевского края. Мордовия стремилась провести на своей территории, схожей по естественноисторическим и хозяйственным условиям с землями Куйбышевского экономического района, мероприятия в пользу дальнейшего развития. Центр выразил поддержку инициативе Мордовской АССР.

Краевое руководство уделяло самое пристальное внимание вопросам развития промышленности, сельскохозяйственного производства и национальной культуры, ранее не решавшимся автономными образованиями. Выполнив свою главную миссию, края были упразднены в 1936 г. Кроме того, отстаивая интересы своих структурных подразделений, к которым относились и национально-территориальные единицы, краевые объединения стали представлять противоборствующую Центру силу, потерявшую значимость для государства.

В четвёртой главе диссертации «Реализация национальной политики Советского государства в 20 - 30-е годы XX века» исследованы малоизученные в историографии вопросы установления административных границ, социально-экономической и культурной политики изучаемых автономий, развития сравнительно малочисленных, проживавших в инонациональном пространстве на территории РСФСР этнотерриториальных групп.

В первом параграфе «Установление административных границ» исследованы причины длительных территориальных дискуссий между Марийским, Мордовским, Чувашским автономными образованиями и их соседями. Особенности взаимодействия народов региона сказались на сложности процессов территориального размежевания. Одним из характерных признаков района проживания изучаемых народов, требовавшего к себе пристального внимания, является не только чересполосица, но и специфика общинного землепользования. По законам советской власти границы административных единиц в случае отсутствия ясных признаков должны были устанавливаться по бесспорному трудовому пользованию населения. При существовании у мари и чувашей сложных общин, возникавших исторически, однозначно определить наличие территорий далеко не всегда было простым делом. Для объективного выяснения ситуации органами власти проводились референдумы, общие собрания, сходы отдельных уездов, волостей и селений, в первую очередь в населённых пунктах, которые находились в пограничной зоне. Работники, занимавшиеся установлением территориальных границ, вынуждены были учитывать не только этническую принадлежность жителей, но и географическое расположение поселений, их близость или удалённость от административного центра, наличие или отсутствие коммуникаций.