Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора исторических наук

Специальность -- Отечественная история

на тему: Русский консерватизм в первой четверти XIX в.

Выполнил:

Минаков Аркадий Юрьевич

Белгород - 2011

Работа выполнена на кафедре истории России исторического факультета ГОУ ВПО «Воронежский государственный университет».

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, СТЕПАНОВ Валерий Леонидович, доктор исторических наук, профессор АКУЛЬШИН Петр Владимирович, доктор исторических наук, ОМЕЛЬЯНЧУК Игорь Владимирович.

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет».

Защита диссертации состоится 10 ноября 2011 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212 015.11 при ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» по адресу: 308015, Белгород, ул. Студенческая, 14, ауд. 260.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» по адресу: 308015, Белгород, ул. Победы, 85.

Автореферат разослан «___» _______________ 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Шатохин И.Т.

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Длительное время существующие в отечественной исторической науке представления о русской общественной мысли XIX века оказались односторонними и тенденциозными. Консерватизм трактовался исключительно как идеология отживших реакционных классов, выступающих против прогресса. Относительно подробно, но в апологетическом ключе изучалась только та часть русской мысли, которая имела отношение к освободительному движению и конституционным проектам: А.Н. Радищев, декабристы, преподнесенный соответствующим образом ранний А.С. Пушкин, М.М. Сперанский и т.д., вплоть до большевиков. Подобная деформация исторического материала сохраняется отчасти и по сей день. Достаточно указать на то, что до сих пор в подавляющем большинстве вузовских учебников нет отдельных глав, посвященных русским консерваторам царствования Александра I, в то время как деятельность радикалов-декабристов и проекты либеральных преобразований в них представлены весьма широко и подробно.

Тем не менее, за последние два десятилетия интерес к русскому консерватизму резко возрос. Его изучение стало одним из приоритетных направлений современного российского обществознания. Помимо сугубо академических причин, этот интерес обусловлен объективными общественными потребностями. Интерес к консерватизму отражает объективную общественную потребность в том, чтобы преодолеть российское «красное смещение» в политическом спектре, возникшее в XIX в. и абсолютно доминировавшее в XX в. Нахождение компромисса между ценностями модернизации и ценностями традиционной культуры, который позволил бы им не уничтожать и не обеднять, а гармонично развивать, дополнять друг друга, стало одной из острых задач нашего времени. В сознании современной научной и политической элиты, по крайней мере, значительной ее части, консерватизм ныне представляется идеологической формой подобного компромисса. Необходимо также отметить, что одной из причин повышенного интереса к консерватизму является своего рода идеологическая мода, в какой-то мере инспирированная частью представителей современного «политического класса», заинтересованных в сохранении существующего положения вещей.

Но даже при том, что резко интенсифицировались и приобрели вполне законченные формы исследования истории русского консерватизма, ассоциирующейся с именами С.С. Уварова, славянофилов, Н.Я. Данилевского, К.Н. Леонтьева, К.П. Победоносцева, Л.А. Тихомирова и т.д., русский консерватизм первой четверти XIX в. продолжает оставаться во многом академической лакуной. Между тем, подавляющее большинство сюжетов и проблем, свойственных зрелой консервативной мысли, были сформулированы и обсуждались уже в «золотом веке» русской культуры. Основы русского консерватизма были заложены Г.Р. Державиным, Н.М. Карамзиным, А.С. Шишковым, Ф.В. Ростопчиным, С.Н. Глинкой, А.С. Стурдзой, М.Л. Магницким, Д.П. Руничем и др. мыслителями и практиками этого идейного течения. В тот же период действовали также «династические» и «придворные» консерваторы: вдовствующая императрица Мария Федоровна, великая княгиня Екатерина Павловна, А.А. Аракчеев. Кроме того, была группировка церковных консерваторов, в которую входили архимандрит Фотий (Спасский), епископ Иннокентий (Смирнов), митрополит Серафим (Глаголевский), писатели - «архаисты» Е.И. Станевич и С.И. Смирнов, близкие к придворным кругам А.А. Орлова-Чесменская и др. Надо выделить и «правое» масонство, наиболее видными представителями которого были И.А. Поздеев, П.И. Голенищев-Кутузов и Д.П. Рунич. В ту же эпоху возникли первые периодические издания и объединения русских консерваторов, они смогли занять ответственные государственные посты и оказать серьезное влияние на различные аспекты внутренней и внешней политики самодержавного государства. Без знания истории становления русского консерватизма невозможно его адекватное понимание как целостного явления. Этим обусловлена актуальность темы.

Дефиниция консерватизма периода конца XVIII - первой четверти XIX в. В конце XVIII - начале XIX века возникли три основные идеологии эпохи Модерна: консерватизм, радикализм и либерализм. Консерватизм появился как реакция на рационализм и индивидуализм Нового времени, теорию прогресса (которая ассоциировалась с уверенностью в постоянном увеличении в мире свободы, знаний, богатства, порядка, нравственности), воплощением которых стала Великая Французская революция. Он заявил о себе в работах Э. Берка и Ж. де Местра как идейное течение, ставящее своей целью актуализацию позитивных традиций и ценностей прошлого, обеспечивающих органическую непрерывность развития общества. Одной из важнейших ценностей для консерватизма той эпохи являлся культ трансцендентного начала, религия, которая, согласно воззрениям консерваторов, придавала смысл истории и отдельной человеческой личности. Религиозное мировосприятие предполагало признание естественного неравенства людей и необходимости общественной иерархии, применительно к реалиям того времени - иерархии сословий, связанных между собой духовными узами и взаимными обязанностями, сохранение крепостного права. Религиозная составляющая консерватизма обусловливала также гносеологический пессимизм, скептическое отношение к Ratio, неприятие абсолютизации его возможностей, а также антропологический пессимизм - понимание ограниченности, несовершенства и порочности («греховности») человеческой природы. Для консерватизма были характерны культ сильного государства (в нашем случае - самодержавного государства), приоритет его над интересами индивида, поскольку человек нуждается во имя собственного же блага в твердой руководящей руке. Следует подчеркнуть и весьма характерный для большинства консерваторов антииндивидуализм. С точки зрения большинства консервативных доктрин, приоритетное значение имели интересы целого, надындивидуальных ценностей (Бог, нация, государство, общество и т.д.), а не отдельной личности.

Для консерватизма был характерен культ не только сильного монархического государства, церкви, религии и нравственности, но и семьи, школы, армии, патриотизма, самобытной национальной культуры, исполнительности, дисциплины и порядка, т.е. тех общественных институтов и традиций, которые выступали основными проводниками и хранителями традиции. Сюда же можно добавить и такую черту консерватизма, как понимание конкретно-исторической обусловленности уровня прав и свобод.

Консерватизм при этом противостоял идеологиям, в основе которых лежали ценности противоположного порядка: атеизм, материалистическая ориентация политики, моральный релятивизм, культ рассудка, рационализм, антитрадиционализм, универсализм, космополитизм, приоритет интересов индивида над интересами государства, индивидуализм, равенство, культ личных прав и свобод, приверженность теоретическим моделям, культ перемен, революция. В случае необходимости социальных перемен консерватизм требовал при их осуществлении чрезвычайной осторожности и постепенности. При этом было бы неверно трактовать консерваторов как противников всего нового. Они выступали лишь против абсолютизации принципа новизны, заведомого примата нового перед уже проверенным старым, что обычно характерно для либерализма и еще более левых течений См.: Гусев В. А. Консервативная русская политическая мысль. Тверь, 1997. С.10; Мы в основном придерживаемся того определения консерватизма, которое было сформулировано именно в трудах В.А. Гусева. См. также: Минаков А.Ю. Консерватизм [совместно с А. В. Репниковым и М. Ю. Чернавским] // Общественная мысль России XVIII - начала XX века: Энциклопедия. М., 2005; Русский консерватизм: проблемы, подходы, мнения («Круглый стол») // Отечественная история. 2001. № 3; Российский консерватизм в литературе и общественной мысли XIX века. М., 2003; Философия и социально-политические ценности консерватизма в общественном сознании России. Вып. 1-2. СПб., 2004-2005..

Объектом исследования является политическая, идеологическая и религиозная сфера в царствование Александра I.

Предметом исследования являются взгляды и практическая деятельность русских консерваторов царствования Александра I, содержание и специфика их идейного наследства, эволюция идейно-политических воззрений и влияние их на русскую консервативную мысль и политику в первой четверти XIX в.

Хронологические рамки и периодизация истории русского консерватизма первой четверти XIX в. В первой четверти XIX века появились признанные теоретики и практики консерватизма, были напечатаны их произведения, носившие программный характер, возникли периодические издания и идейные объединения (общества, салоны, кружки), а лидеры этого течения заняли крупные государственные посты и существенно влияли на внутреннюю и внешнюю политику самодержавия. Поэтому хронологические рамки исследования в основном совпадают с царствованием Александра I, которое было своего рода идеологической лабораторией, в которой окончательно оформились и приобрели национальную специфику основные направления русской общественной мысли, включая консерватизм. В ряде отдельных случаев исследование касается сюжетов, которые хронологически связаны с событиями 1790-х гг. и первыми годами царствования Николая I.

Цель настоящего исследования - исследовать русский консерватизм как общественно-политическое течение первой четверти XIX в., обобщить накопленный историками материал, теоретически его осмыслить, создать сводную работу по истории русского консерватизма первой четверти XIX в.

В соответствии с поставленной целью вытекают следующие задачи:

- определить степень научной разработанности проблемы в отечественной историографии.

- свести воедино максимально большее количество имеющихся разрозненных фактов, касающихся как отдельных персоналий, так и центров консервативной консолидации в исследуемый период.

- рассмотреть исторические обстоятельства и причины формирования русского консерватизма.

- исследовать влияние феномена галломании на рост консервативно-националистических настроений в русском обществе начала XIX в.

- оценить роль и значение событий 1812 г. в складывании русского консерватизма

- проанализировать взгляды русских консерваторов на роль и значение русского самодержавия в историческом и политическом процессах, а также их взгляды на роль русского языка и православия как основных элементов русской культурно-политической традиции.

- исследовать взгляды русских консерваторов на крестьянский вопрос и проблемы социально-экономического развития.

- проанализировать представления ранних русских консерваторов на систему национального воспитания, университетского образования, цензуру, конфессиональную политику.

- определить природу и специфику русского консервативного национализма.

- раскрыть причины консервативного поворота в царствование Александра I.

- показать причины успеха консервативного движения в первой четверти XIX в., когда его основные идеи становятся фактически господствующими в правительственных кругах.

- классифицировать основные течения раннего русского консерватизма

Методология исследования. Исследование осуществлялось в соответствии с принципами научной объективности и историзма. Нами использовались также сравнительно-исторический метод, принцип системного подхода, биографический метод.

Принцип научной объективности требует всестороннего отражения рассматриваемого явления, находящегося в тесной взаимосвязи с другими категориями исторической действительности, предполагает поиск методологических средств, позволяющих адекватно реконструировать идейные поиски и эволюцию русских консерваторов первой четверти XIX в.

В соответствии с принципом историзма явление русского консерватизма первой четверти XIX в. как общественно-политическое течение изучено с точки зрения его генезиса и развития в условиях конкретной исторической ситуации.

Сравнительно-исторический метод позволяет рассматривать течения консервативной общественно-политической мысли России и Запада, выделить общее и особенное.

Принцип системного подхода, предусматривающий изучение консерватизма первой четверти XIX в. как развивающейся системы, обладающей своей структурой и функциональной значимостью, является основополагающим в диссертационной работе. Принцип системности требует целостного рассмотрения предмета исследования и рассматривает объект изучения как определенное множество элементов, взаимосвязь которых обусловливает целостные свойства этого множества.

Нами также применяется биографический подход, являющийся приоритетным при изучении истории мысли, с учетом личностного начала в этой области человеческой деятельности. Важное место в работе занимает анализ конкретного текста, ситуации и мотивировки деятельности отдельной творческой личности. Этот метод тем более необходим, поскольку именно русские консерваторы до недавнего времени выступали в качестве наиболее негативно мифологизированных персонажей отечественной истории.

Изучение консерватизма в течение длительного времени сопровождалось неизбежной политизацией темы. Поэтому одной из главных методологических установок исследования является выявление конкретных форм и характера искажающего влияния на историческую информацию политических интересов и идеологических пристрастий.

Научная новизна исследования Несмотря на достаточно большой объем исследований, посвященных отдельным аспектам истории русского консерватизма первой четверти XIX в., вышедших в последние два десятилетия, всестороннее изучение истории возникновения и становления русского консерватизма, определение его роли и места в общественно-политической жизни Российской империи предпринимается впервые. В максимально полном объеме осуществлен историографический анализ проблемы, что позволило под новым углом зрения рассмотреть ключевые вопросы истории возникновения, становления и развития русского консерватизма первой четверти XIX в. В научный оборот впервые введено значительное количество ранее не использовавшихся архивных источников, как и опубликованных, но в недостаточной степени проанализированных исследователями, что позволило существенно расширить и систематизировать представления о начальной стадии русского консерватизма. В работе впервые подробно исследованы социальные идейно-политические и культурные предпосылки, обусловившие возникновение русского консерватизма в конце XVIII- первой четверти XIX в. Осуществлен комплексный анализ концептуальных представлений консерваторов как особой группы внутри политической элиты первой четверти XIX в. Произведен системный анализ общественно-политических и культурных практик русских консерваторов первой четверти XIX в. В работе впервые по-новому исследован и интерпретирован ряд малоизученных аспектов проблемы, в частности - исследовано влияние феномена галломании на рост консервативно-националистических настроений в русском обществе начала XIX в., оценены роль и значение событий 1812 г. в складывании русского консерватизма, проанализированы взгляды русских консерваторов на роль и значение русского самодержавия в историческом и политическом процессах, а также их взгляды на роль русского языка и православия как основных элементов русской культурно-политической традиции, исследованы взгляды русских консерваторов на крестьянский вопрос и проблемы социально-экономического развития, проанализированы представления о системе национального воспитания, университетском образовании, цензуре, конфессиональной политике, исследован феномен правого консервативного масонства, определена природа и специфика русского консервативного национализма. Предложена авторская типология русского консерватизма первой четверти XIX в. Основываясь на детальном изучении всего комплекса социально-политических взглядов и практик консерваторов, автором делается вывод, что роль русского консерватизма первой четверти XIX в. заключается в том, что он способствовал блокированию попыток либеральных преобразований, предпринятых верховной властью: введения конституции, освобождения крестьян и реформирования религиозной сферы. Одновременно консервативно-националистическая идеология и настроения объективно стали необходимым условием для победы в Отечественной войне 1812 г. и преодоления галломании части дворянского общества. Исследование наследия консерваторов первой четверти XIX века позволяет прийти к заключению, что они выработали идеологическую систему, которая оказала существенное воздействие на все последующие поколения русских консерваторов. Эта система содержала все основные элементы более зрелых консервативных доктрин, отличаясь от них более последовательным и органичным антилиберализмом и антидемократизмом. Работа представляет первое обобщающее исследование по истории русского консерватизма в период его возникновения и становления, в котором рассмотрены все основные проблемы и сюжеты, связанные с этим идейно-политическим направлением русской мысли первой четверти XIX в.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов в исследованиях, посвященных теории и практике русского консерватизма, а также в курсах лекций и спецкурсах, учебной и учебно-методической литературе. Материалы работы могут применяться представителями смежных научных дисциплин - социологами, философами, культурологами и правоведами. Кроме того, они представляют интерес для политологов-практиков и действующих политиков.

Положения, выносимые на защиту.

1. В период своего становления русский консерватизм был явлением, родственным западноевропейскому консерватизму, возникшему прежде всего в качестве идейно-политической реакции на идеологию Просвещения и Великую Французскую революции, однако имел при этом вполне оригинальные черты. В силу исторических особенностей русские традиционалисты и консерваторы первоначально реагировали не столько на эксцессы Французской революции (в консервативном дискурсе ламентации по поводу кровавого террора и разрушения тронов и алтарей занимают сравнительно немного места), сколько на реформы Петра Великого и вызванные ими модернизационные процессы.

2. В Российской империи консерватизм в период своего возникновения в самом общем виде представлял собой реакцию на радикальную вестернизацию, проявлениями и главными символами которой в XVIII - начале XIX вв. стали реформы Петра I, позже - либерализм Александра I, вызвавший противодействие со стороны консервативно настроенного дворянства, проекты преобразований, связанные с именем М.М. Сперанского, галломания русского дворянства, наполеоновская агрессия против Российской империи, Тильзитский мир 1807 г., Отечественная война 1812 года, а также послевоенная политика создания экуменического евангельского государства, приведшая к понижению статуса православной церкви как государственной. Эти явления и события воспринимались русскими консерваторами как угроза, ведущая (как это воспринималось в традиционалистско - консервативном дискурсе) к разрушению всех коренных устоев традиционного общества: самодержавной власти, православной церкви и религии вообще, языка, патриархального быта, национальных традиций, сословных перегородок и т.д. Угрозы и вызовы существующему порядку вещей неоднократно бывали и раньше. Однако они не подрывали основополагающие принципы монархической власти, религии, культурно-языковой идентичности. К концу же XVIII в. ситуация резко изменилась. Процессы вестернизации, разрушающие самые основы существования и деятельности базовых общественных институтов и установлений традиционного социума, носили всеобъемлющий характер. Соответственно, беспрецедентность вызова порождала ответную консервативную реакцию, призванную защитить основополагающие традиционные ценности.

3. Одним из условий возникновения русского консерватизма была европеизация части российской элиты, впитавшей и критически переосмыслившей идеи Просвещения, получившей интеллектуальное и нравственное развитие в западноевропейских университетах, в масонских ложах, хорошо знакомой с работами Вольтера, Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, И.Г. Гердера и др. Следует отметить также непосредственное влияние на складывание русского консерватизма прежде всего со стороны французских роялистов, главным образом, Ж. де Местра. Без наличия этого тонкого слоя европейски-образованной элиты возникновение русского консерватизма было бы попросту невозможно или же проходило бы в других формах.

4. Ранние русские консерваторы разделяли те основные ценности, которые были характерны и для их западноевропейских единомышленников, вроде Ж. де Местра, Л. де Бональда, А. Мюллера и Ф. фон Баадера, ставивших своей целью защиту и актуализацию позитивных традиций и ценностей идеализированного традиционного общества. Русский консерватизм типологически близок западноевропейскому, поскольку обладал теми же основными чертами, такими как традиционализм, неравенство как естественное состояние общества, самобытность, патриотизм и т.д. В то же время идейное влияние западноевропейских мыслителей-консерваторов на их русских единомышленников было сравнительно невелико, скорее, следует говорить о том, что возникновение русского консерватизма проходило параллельно с западноевропейским и под влиянием сходных факторов.

5. История становления русского консерватизма однозначно свидетельствует о зависимости этого феномена от исторического, географического и национального контекста. Содержание консервативной идеологии на практике оказалось довольно плюралистичным и конфликтным. Консерватизм не являлся универсальной идейной системой с четко очерченной системой взглядов. Однако в русском консерватизме четко прослеживается магистральное направление, которое возникло и оформилось под воздействием нескольких основных факторов русской истории. В первую очередь, речь идет о влиянии православной религии на все стороны общественной жизни - от быта до политики. Огромную роль также играл идеал мощного централизованного иерархического государства, который исторически сформировался в национальном сознании в силу больших пространств и военных угроз со стороны Запада и Востока, необходимости вести оборонительные войны, требующие колоссального народного напряжения и сплоченности. Наконец, большую роль в формировании русского консерватизма сыграло сознательное неприятие определенных западноевропейских политических и культурно-религиозных традиций: конституционализма, парламентаризма, республиканизма, реформаторских религиозных течений, разрушительных для церковной ортодоксии. Впрочем, далеко не все течения русского консерватизма носили антизападнический характер, однако они никогда не были господствующими даже в самой консервативной среде.

6. Главным течением в русском консерватизме изначально было то, для которого приоритетными ценностями выступали православие, сильное централизованное государство, русский национализм. Наиболее развитые, классические формы русского дореволюционного консерватизма в целом являлись своего рода теоретически развернутым обоснованием формулы «православие - самодержавие - народность». Всякая серьезная русская консервативная рефлексия неизбежно затрагивала, обосновывала те или иные члены указанной триады (или отталкивалась от них). С нашей точки зрения, это обстоятельство позволяет оценивать то или иное течение в русском консерватизме, в том числе и первой четверти XIX века, по тому, как трактовались члены триады, каково было отношение к ним во взглядах представителей соответствующего течения. Анализ более зрелого явления, знание о нем может многое прояснить в этом же явлении на стадии его зарождения и становления.

Апробация работы. Общий объем публикаций по теме исследования составляет 70,2 п.л. Ключевые положения диссертационной работы нашли свое отражение в монографии, в 72 статьях, а также в трех учебных пособиях. Имеются 16 публикаций по теме исследования в научных изданиях из списка, рекомендованного ВАК для публикации основных научных результатов диссертаций на соискание ученой степени доктора наук, публикаций в энциклопедиях (20), научных сборниках (15) и ведущих журналах (6), археографических публикации (4).

Исследовательские и издательские проекты по теме диссертации неоднократно поддерживались МИОНом, Российским гуманитарным научным фондом и другими фондами (всего 8 проектов, в 4-х из них - выступал руководителем) Грант ИОО на конференцию «Процессы модернизации в России и Европе: социокультурные, политические и духовные аспекты» и издание сборника «Российская империя: стратегии стабилизации и и опыты обновления» ) (2002 г.), исполнитель; РГНФ, 2002, № 02-01-00455 г/Ц (международная конференция «Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее», основной исполнитель); Воронежский МИОН, 2003, номер гранта К005-2-01-2002 на издание коллективной монографии «Консерватизм в России и мире»; ИНО-Центр, грант № КТК 046/3-3-03, проект «Правительственная политика и общество: консервативные программы экономической модернизации России (вторая четверть XIX - начало XX в.)»; грант на месячную стажировку в Оксфорде по программе Oxford Colledges Hospitality Scheme, 2005, сентябрь. «Англо-американская историография русского консерватизма»; РГНФ, 2006-2008. Российский и европейский консерватизм конца XVIII- начала XX в.: новые концепции и подходы. № 06-01-00158а; РГНФ, 2006-2008, Энциклопедия «Русский консерватизм», исполнитель; грант РГНФ. Информационная система «Российский консерватизм XIX - XX веков: библиографическая база данных». №11-01-12003, руководитель..

Процесс подготовки диссертационного текста прошел несколько стадий и был тесно связан с реализацией ряда научных проектов. Первым из них было издание сборника «Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее» (2001), рецензии на него вышли во всех ведущих отечественных исторических журналах («Отечественная история», «Вопросы истории», «Ab Imperio», «Клио») и некоторых западноевропейских славистских изданиях («Slavic Review», «Kritika», «Zeitschrift fuer Weltgeschichte») Рец.: [Аннотация] // Эхо. Сборник статей по новой и новейшей истории Отечества. М., 2000. Вып.5. С.121; Р.[оман] Р.[омов] Рец. // Свободная мысль. 2001. № 9; Вишленкова Е.А. Рец.: // Ab Imperio. 2001. № 4; [Аннотация] // Родина. 2002. № 2; Hans-Heinrich Nolte Prof. Dr. - http://members.aol.com/cnoltevgws; То же. // Zeitschrift fuer Weltgeschichte. 2002. № 1; Христофоров И.А. Рец. // Отечественная история. 2002. № 5; Полторак С.Н. Рец. // Клио. 2002. № 1; Макушин А.В. Рец. // Вопросы истории. 2003. № 8; Hamburg G.M. Konservatizm v Rossii i mire: Proshloe i nastoiashchee. Sbornik nauchnykh trudov. Vypusk 1. By A.Iu.Minakov. Voronezh: Izdatel'stvo Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta, 2001.261 pp. // Slavic Review. Spring 2003. vol.62. № 1; Hamburg G.M. The Revival of Russian Conservatism // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History, 6 (winter 2005); Philip J. Swoboda, Milwaukee,WI. Minakov, A.Iu., ed. Konservatism v Rossii i mire: Proshloe i nastoiashchee: Sbornik nauchnykh trudov. Vol.1. Voronezh: Izdatel'stvo Voronezhskogo gosudarstvennogo universiteta, 2001.261 pp. ISBN 5-7455-1188-5. // The Russian Review. An American quarterly devoted to Russia past and present. Vol. 62.№ 2.. Затем прошла серия конференций, в частности, международная научная конференция «Процессы модернизации в России и Европе: социокультурные, политические и духовные аспекты», состоявшаяся в июне 2002 г., в октябре - ноябре 2002 г. проведена международная научная конференция «Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее». В ноябре 2004 г. состоялась конференция «Актуальные вопросы истории общественного движения и общественной мысли в России в предреформенные и пореформенные эпохи». В течение 2004 - 2005 гг., главным образом, при финансовой поддержке Воронежского МИОН и исторического факультета ВГУ, вышла серия из четырех сборников и коллективных монографий, в которых были опубликованы материалы прошедших конференций Российская империя: стратегии стабилизации и опыты обновления. Воронеж, 2004; Консерватизм в России и мире: в 3 ч. Воронеж, 2004. Ч. 1- 3; Консерватизм в России и Западной Европе: сборник научных работ. Воронеж, 2005; Сборник материалов научных конференций: «Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее», «Национальный вопрос в Европе в новое и новейшее время», «Правый консерватизм в России и русском зарубежье в новое и новейшее время» . Воронеж, 2005.. Данные издания явились определенным вкладом в разработку историографии русского консерватизма Сборник «Консерватизм в России и мире: в 3 ч. Воронеж, 2004 был отрецензирован в следующих изданиях: Я.А. Бутаков // Вопросы истории. 2006. № 5. С. 165-168; Wayne Dowler, University of Toronto Scarborough, Canada. Konservatizm v Rossii I mire. Ed. A. Iu. Minakov. 3 vol. Voronezh: Iztel'stvo Vornezhskogo gosudarstvennogo universiteta, 2004. 263,258,221. Notes paper // Slavic Review. Vol. 66. № 3. 2007. P. 557-558;.

В 2005 г. под нашей редакцией вышла коллективная монография «Против течения», содержащая исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX века Против течения: исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия. Воронеж, 2005. . Она представляла первый серьезный подступ к созданию обобщающей работы о раннем русском консерватизме, оформившемся в царствование Александра I. Персоналии, представленные в монографии, являются ключевыми для понимания специфики русского консерватизма первой четверти XIX в. Рецензии на эту монографию; Хатунцев С.В. Против течения: исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия // Вопросы истории. 2007. № 10. С. 166-168; Сергеев С. Консерватизм: что «консервировать»? // Москва. 2007. № 3. С. 185-189; Кузнецов О.В. Рец. на кн.: Против течения: исторические портреты русских консерваторов первой трети XIX столетия // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер 4. История. Регионоведения. Международные отношения. Научно-теоретический журнал. 2008. № 1 (13). С. 175-180; Суслов М. Новейшая историография российского консерватизма: его исследователи, критики и апологеты. / Ab Imperio: Исследования по новой имперской истории и национализму в постсоветском пространстве. 2008. № 1. С. 253 - 288.. Несколько лет шла интенсивная работа над масштабным проектом РГНФ «Энциклопедия русского консерватизма» (руководитель - В.В. Шелохаев). Мы являемся автором предисловия к Энциклопедии (совместно с А.В. Репниковым) и автором одиннадцати статей, непосредственно связанных с темой диссертационного исследования Русский консерватизм середины XVIII - начала ХХ века: энциклопедия / Ответственный редактор В.В. Шелохаев, Ответственный секретарь А.В. Репников. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010..

Основные положения и результаты исследования были изложены в 2000 - 2008 годах в докладах и сообщениях более чем на 20 международных и всероссийских научных конференция.

Структура исследования подчинена проблемно-хронологическому принципу изложения материала, продиктованному целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, 7 глав, заключения, списка использованной литературы и источников.

Основное содержание работы.

Во введении дается обоснование темы, ее актуальности, новизна, определены предмет и объект, сформулированы цели и задачи исследования, изложена методология, а также раскрыта степень изученности темы в научной литературе.

Глава I «Проблемы историографии и источниковедения». Вплоть до начала XX в. каких-либо специальных работ, посвященных русским консерваторам как особому предмету изучения не было. Начиная с 30-х гг. XIX в. появились работы, посвященные отдельным биографиям, Отечественной войне 1812 г. и литературному процессу в первой четверти XIX в., в которых в той или иной мере затрагивались сюжеты, связанные с отдельными аспектами деятельности и взглядов русских консерваторов Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году. СПб., 1837, Ч.1.; Михайловский - Данилевский А.И. Император Александр I и его сподвижники в 1812, 1813, 1814, 1815 гг. СПб., 1845-1849. Т.1-6; Сухонин П.П. А.С.Шишков в его литературной деятельности. СПб., 1851; Терещенко А.В. Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России. Канцлеры. СПб., 1837, Ч. II.; Бантыш-Каменский Д.Н. Словарь достопамятных людей Русской Земли. СПб., 1847, Ч. III.; Погодин М.Н. Историческое похвальное слово Карамзину, произнесенное в Симбирске, августа 23, 1845 г. М., 1845; Федоров Б. М. Пятидесятилетие литературной жизни С.Н. Глинки. СПб., 1844; Елагин Н.В. Жизнь графини Анны Алексеевны Орловой-Чесменской. СПб., 1853; Ширинский-Шихматов П.А. О жизни и трудах иеромонаха Аникиты, в мире князя Сергия Александровича Шихматова. СПб., 1838..

Во второй половине 1850-х гг., после смерти Николая I и резкого ослабления цензурных ограничений, появились работы авторов либерального и радикального направлений, для которых были характерны критические оценки деятельности русских консерваторов, обусловленные мотивами политического и доктринального характера. Именно они стали преобладающими в общем потоке литературы, посвященной консерваторам. Позиция либеральных историков была продиктована стремлением доказать, что русские консерваторы «не просто устаревшее, но мертвое (смехотворное, вредное) явление в русской культуре, заслуживающее только издевки и, во всяком случае, полного забвения» Сапченко Л.А. Карамзин в движении времени // Карамзин: Pro et contra. СПб., 2006. С. 17.. Особую роль в либеральной историографии русского консерватизма первой четверти XIX в. сыграли работы А.Н. Пыпина, в которых был обобщен накопленный к тому времени фактический материал по истории общественного движения и общественной мысли в царствование Александра I Пыпин А.Н. Общественное движение в России при Александре I. СПб., 2001; Его же. Религиозные движения при Александре I. СПб., 2000.. Однако именно те части его работ, которые были специально посвящены консерваторам, отличались характерной памфлетной формой, стремлением к политической и моральной дискредитации консерваторов, которые однозначно воспринимались А.Н. Пыпиным как политические противники, выразители своекорыстных интересов знати, упорно цепляющейся за архаичные, отжившие формы социальной жизни, такие как самодержавная форма правления, крепостное право, дворянские привилегии и т.д. Представлять оценки Пыпина деятельности и взглядов консерваторов только в виде идеологических ярлыков было бы не вполне справедливо: так, именно им были, пусть тенденциозно, но все же описаны консервативная составляющая мистицизма Александровского царствования, обстоятельства столкновения епископа Иннокентия (Смирнова) с А.Н. Голицыным, история появления книг С.И. Смирнова и Е.И. Станевича, их борьба с неправославными мистиками, борьба Фотия (Спасского) и митрополита Серафима (Глаголевского) против Голицына, борьба А.С. Шишкова и Серафима (Глаголевского) за запрет Библейского общества и некоторые другие сюжеты. А.Н. Пыпин создал часть нарратива, посвященную истории становления русского консерватизма с позиций левого либерализма. Его труды оказали исключительное влияние на всю последующую историографическую традицию, включая даже так называемых «дворянских охранителей», а его оценки русского консерватизма и консерваторов дожили до наших дней.

В целом во второй половине XIX и начале XX вв. биографический жанр преобладал над исследованиями обобщающего характера. Стоит особо упомянуть о двухтомном труде о Карамзине М.П. Погодина, в котором взгляды мыслителя были изложены и проанализированы с консервативных политических позиций Погодин М.П. Николай Михайлович Карамзин, по его сочинениям, письмам и отзывам современников. Материалы для биографии, с примечаниями и объяснениями. М., 1866. Ч.II.. Карамзин предстает в этой работе как предтеча просвещенных консерваторов николаевской эпохи, чья деятельность укладывалась в известную формулу «православие, самодержавие народность». Погодин считал Карамзина великим деятелем русской науки, культуры и общественной мысли, а его общественно-политические консервативные взгляды, стержнем которых была концепция просвещенного самодержавия - наиболее адекватными в условиях русской действительности.

Помимо упомянутого исследования М.П. Погодина, наиболее ценными для нашего исследования в дореволюционной историографии следует признать труды Я.К. Грота о Державине, В.Я. Стоюнина об А.С. Шишкове, Н.С. Тихонравова и Н.Ф. Дубровина о Ростопчине, Н.С. Стеллецкого о князе А.Н. Голицыне, Е.М. Феоктистова о М.Л. Магницком, С.И. Миропольского об архимандрите Фотии (Спасском), А.А. Кизеветтера об А.А. Аракчееве, поскольку в них приводились биографические подробности этих видных консерваторов первой четверти XIX в. Грот Я.К. Жизнь Державина по его сочинениям и письмам и по историческим документам. СПб., 1883; Стоюнин В.Я. А.С. Шишков. СПб., 1889; Тихонравов Н.С. Граф Ф.В. Ростопчин и литература в 1812 г. // Отечественные записки. 1854. №7. Отд. II; Дубровин Н.Ф. Москва и граф Ростопчин в 1812 году (материалы для внутренней стороны 1812 года) // Военный сборник 1863. № 7, 8; Стеллецкий Н.С. Князь Голицын и его церковно-государственная деятельность. Киев. 1901; Феоктистов Е.М. Магницкий. СПб., 1865; Миропольский С. Фотий Спасский, юрьевский архимандрит // Вестник Европы. 1878. № 11, 12; Кизеветтер А.А. Император Александр I и Аракчеев // в кн. Кизеветтера.: Исторические силуэты. Ростов н / Д., 1997. Однако следует особо подчеркнуть, что авторы этих работ отнюдь не задавались целью специально выделять консервативную составляющую деятельности и взглядов своих персонажей.

Исследований, которые выходили бы за рамки изучения отдельных персоналий, в тот период появилось сравнительно немного. В пореформенный период вышли работы о событиях 1812 г., в которых рассматривались отдельные сферы деятельности А.С. Шишкова, Ф.В. Ростопчина, А.А. Аракчеева и других консерваторов первой четверти XIX в., ряд статей о борьбе карамзинистов и шишковистов и деятельности «Беседы любителей русского слова», о русской патриотической и мистической литературе, университетской политике, конфессиональной политике, цензуре и др. Попов А.Н. Москва в 1812 г. // Русский Архив 1875. №7-11; Его же. Французы в Москве в 1812 г. // Русский Архив. 1876. №2-8; Его же. Эпизоды из истории двенадцатого года // Русский Архив. 1892. Кн.1-2; Лонгинов М.Н. «Беседа любителей русского слова»// Современник.1856. Т. LVII. №5. отд.5. См. также. Соч. Т.1. М., 1915; Его же. Карамзинисты и славянофилы (1805-1817) // Современник. 1857. Т. LXII.№3. отд.5. См. также. Соч. Т.1. М., 1915; Галахов А.Д. Русская патриотическая литература 1805-1812 гг. // Филологические записки. 1867. Вып.1; Его же. Обзор мистической литературы в царствование императора Александра I // Журнал министерства народного просвещения. 1875. Ноябрь; Григорьев В.В. Императорский С.-Петербургский университет в течение первых 50 лет его существования. СПб., 1870; Сухомлинов М.И. История Российской Академии. СПб., 1874 -1887. Вып.1-8; Его же. Исследования и статьи по истории русского просвещения. СПб., 1889. Т.1. С.1-538; Рождественский С.В. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения. 1802-1902. Спб., 1902; Загоскин Н.П.История императорского Казанского университета за первые сто лет его существования (1804-1904). Казань, 1903.- Т.2.-Ч.2; Булич, Н. Н. Из первых лет Казанского университета (1805-1819). Рассказы по архивным документам. Ч.1-2. Казань, 1887-1891; Чистович И.А. История перевода Библии на русский язык, ч.1-2. СПб., 1873; Его же. Очерк из истории религиозного мистицизма в царствование Александра I // Русская Старина. 1894. Июнь; Его же. Руководящие деятели духовного просвещения в России. СПб., 1894; Гильтебрандт П. Император Александр I и Библейское общество // Древняя и новая Россия. 1879. Т.2. № 2; Астафьев Н.А. Опыт истории Библии в России. СПб., 1889; Астафьев Н.А. Общество для распространения Священного писания в России (1863-93).СПб., 1895; Пятковский А.П. Из истории нашего литературного и общественного развития. СПб., 1889. Ч.1.; Скабичевский А.М. Очерки истории русской цензуры (1800-1863). СПб., 1892; . В дореволюционный период появились первые историографические и библиографические описания, посвященные русским консерваторам Лилеев М. Подробное описание рукописных сочинений юрьевского архимандрита Фотия, хранящихся в Черниговской семинарской библиотеке // Чтения в обществе истории и древностей российских при Московском университете. 1880. 1; Пономарев С.И. Материалы для библиографии литературы о Карамзине. СПб., 1883; Мордвинов И.П. Граф А.А. Аракчеев. Указатель литературы. Новгород, 1893..

Особую роль в постановке проблемы становления русского консерватизма сыграл юбилейный сборник, посвященный истории Отечественной войны 1812 г., созданный большим и весьма авторитетным коллективом авторов, принадлежавших к либеральному лагерю. В нем была опубликована обобщающая статья В.Н. Бочкарева, посвященная специально деятельности и взглядам ранних русских консерваторов, представляющая собой достаточно добротную фактографическую компиляцию, сделанную на основе преимущественно работ Пыпина, в которой деятельность ранних консерваторов освещалась с либеральных позиций. Статья эта оказалась итоговой в дореволюционной историографии раннего русского консерватизма, однако все факты в статье интерпретировались исключительно в духе леволиберального дискурса Бочкарев В.Н. Консерваторы и националисты в России в начале ХIХ века // Отечественная война 1812 года и русское общество. М., 1911.Т.II. .

Ситуация с изучением русского консерватизма изменилась в 1917 г. В советский период возникла искусственная «неактуальность» проблематики истории русского консерватизма, связанная с тем, что консерватизм трактовался исключительно как идеология эксплуататорских классов. Тезис о враждебности, бесперспективности и обреченности консерватизма делал для советской исторической науки ненужным углубленное изучение и объективный анализ его становления и развития. Большей частью труды, посвященные истории консерватизма, имели «обличительный», а не исследовательский характер. Однако изучение консерватизма, пусть и в «гомеопатических дозах», продолжалось. В пореволюционные десятилетия, т.е. в 1920 - 30 гг., вышли единичные работы о консерваторах эпохи Священного союза, о русских связях Ж. де Местра, ряд публикаций о полемике между Н.М. Карамзиным и А.С. Шишковым, о деятельности «Беседы любителей русского слова» Шебунин А.Н. Европейская контрреволюция в первой половине XIX века. Л., 1925; Тынянов Ю.Н. Архаисты и новаторы. Л., 1929; Степанов М. [Шебунин А.Н.] Жозеф де Местр в России // Литературное наследство. Т. 29-30. М., 1937; Десницкий В. Из истории литературных обществ начала XIX в: журналы «Беседы любителей русского слова» // На литературные темы. Кн.2. Л.,1936; Западов А.В. Из истории «Беседы любителей русского слова» // Литературный архив. Т. I. М., Л., 1938.. Особенно стоит выделить работы А.Н. Шебунина, в которых автор разработал историю западной консервативной мысли, ее генезис и эволюцию до середины XIX в. Зарождение консервативной мысли Шебунин связывал с реакцией на Великую Французскую революцию и довольно подробно прослеживал влияние Ж. де Местра на русскую консервативную мысль. Эти труды носили зачастую археографический характер и имели строго академическую форму, в отличие от эмоциональных и субъективных, полупамфлетных произведений на ту же тему, вышедших из-под пера либеральных историков в дореволюционное время. Несколько работ Шебунина были по ряду показателей качественно более высоким этапом развития исторической мысли, изучающей русский консерватизм, нежели соответствующие дореволюционные работы. Но они были редчайшим исключением, а не правилом.

В период войны 1941-45 гг. исследования, посвященные консервативной проблематике, выходить перестали, однако рядом историков государственно-патриотической ориентации (Е.В. Тарле, С.К. Бушуев, А.Е. Ефимов и др.) на волне обострившегося интереса к державно-патриотической составляющей русской истории был даже поставлен вопрос об исторической реабилитации таких видных фигур консервативного «лагеря» как А.А. Аракчеев, М.Н. Катков и К.П. Победоносцев, что, впрочем, было категорически отвергнуто господствующей группой советских историков.

После длительного перерыва, начиная с 60-х гг. XX в. в Тарту (Эстония) усилиями семиотической школы Ю.М. Лотмана были созданы объемные, интересные и не потерявшие по сей день значимости исследования о Н.М. Карамзине, А.С. Шишкове, С.Н. Глинке Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Споры о языке в начале ХIХ века как факт русской культуры // Ученые записки Тартуского государственного университета. Тарту, 1975. Вып.358; Лотман Ю.М. Пути развития русской прозы 1800-1810-х гг. // Ученые записки Тарт. ун-та. Тарту. 1961. Вып.104; Успенский Б.А. Из истории русского литературного языка XVIII - начала XIX века. Языковая программа Карамзина и ее исторические корни. М., 1985. Все основные работы о Н.М. Карамзине Лотмана опубликованы в книге: Лотман Ю.М. Карамзин. СПб., 1997; Киселева Л.Н. Система взглядов С.Н. Глинки (1807-1812 гг.) // Ученые записки Тартусского университета. 1981. Вып.513; Работы М.Г. Альтшуллера, близкого по исследовательским подходам и тематике к «тартуской школе», посвященные А.С. Шишкову и шишковистам вышли уже в эмиграции: Альтшуллер М.Г., Калиф И. «Рассуждение о старом и новом слоге российского языка» как на политический документ. (А.С.Шишков и Н.М.Карамзин) // Russia and the West in the nighteenth century. 1983. Newtonville, Mass., 1983; Альтшуллер М.Г. Предтечи славянофильства в русской литературе (Общество «Беседа любителей русского слова»). Ann Arbor, 1984.. Структуралистский подход позволял излагать и обильно цитировать соответствующие тексты русских консерваторов, причем не только литературные. Таким образом, в оборот вводилось значительное количество источников и создавалась несравненно более объемная и «многоцветная» фактическая картина, чем это позволял традиционный для советских историков классовый подход, акцентирующий внимание прежде всего на социально-экономической проблематике. Можно констатировать, что школа Лотмана фактически «реабилитировала» научное изучение русского консерватизма конца XVIII - первой четверти XIX в. и заложила прочную традицию изучения его в рамках прежде всего филологии. Работы, созданные в тот период, не утратили научной ценности и по настоящий день.

Ситуация радикально изменилась после 1987 г., с началом политики «гласности», фактически снявшей все цензурные ограничения в области исторических исследований. Работа историков конца 1980-х - первой половины 1990-х гг. XX в. сосредоточилась прежде всего на изучении эмпирической базы русского консерватизма: в потоке статей и монографий и поныне явно преобладают труды, посвященные персоналиям, ключевым фигурам русского консерватизма. Можно даже говорить о некоей позитивистской «зацикленности» историков на конкретных фигурах, носителях консервативной идеологии и практиках этого течения. Разумеется, все эти работы неоднородны по своим академическим достоинствам, степени проработанности источников и знанию историографии проблемы. Авторы их исповедуют различные политические взгляды, и, соответственно, написаны они в совершенно разных дискурсах - от крайне правого до либерально-консервативного и объективистского, но так или иначе, общая картина эволюции русского консерватизма - от М.М. Щербатова до право-монархистов начала XX в. в них с фактической стороны в значительной мере воссоздана. Появились новые работы, в которых освещаются отдельные аспекты взглядов и деятельности Г.Р. Державина Серман И. Державин в новом веке // Новое литературное обозрение. 1997. № 27; Лямина Е. Э. Архаисты и неноваторы : [«Беседа любителей русского слова» в контексте литературной жизни России начала XIX в.] // Там же., Н.М. Карамзина Лотман Ю.М. «О древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях». Карамзина - памятник русской публицистики начала ХIХ века // Литературная учеба.1988. № 4; Лотман Ю.М. Карамзин. СПб., 1997; Кислягина Л.Г. Формирование общественно-политических взглядов Н.М. Карамзина // История государства Российского: В 12 т. Т.1.М., 1989; Пивоваров Ю.С. Карамзин и начало русского Просвещения //Социум. 1993. № 26-27; Китаев В.А. У истоков русского консерватизма (М.М. Щербатов и Н.М. Карамзин) // В кн.: Волгоградский государственный университет. Материалы II научной конференции профессорско-преподавательского состава. Волгоград, 1994; Ермашов Д.В., Ширинянц А.А. У истоков русского консерватизма: Н.М. Карамзин. М., 1999; Казаков Р.Б. Крестьянство и власть в сочинениях Н.М. Карамзина: проблемы источниковедения // Народ и власть: Исторические источники и методы исследования. М., 2004; Стенник Ю.В. Идея «древней» и «новой» России в литературе и общественно-политической мысли XVIII - начала XIX века. СПб., 2004; Рожанковская И.И. Судьба одного семейства. Карамзины. Вяземские. СПб., 2008; Китаев В.А. Век XIX: пути русской мысли. Нижний Новгород, 2008; Шульгин В.Н. Русский свободный консерватизм первой половины XIX века. СПб., 2009. , А.С. Шишкова Боленко К.Г., Лямина Е.Э. А.С. Шишков и «Комитет для издания собраний, касающихся до кораблестроения и прочего» (на пути к «Беседе любителей русского слова» и Российской академии). // Россия и реформы. М., 1991. Вып.3; Альтшуллер М.Г. А.С. Шишков о французской революции // Русская литература. 1991. № 1; Алтунян А. Власть и общество: Спор литератора и министра // Вопросы литературы. 1993. Вып. 1; Прокофьев А.В. А.С. Шишков: языковая утопия российского традиционализма и ее истоки» // Альманах «Философский век». СПб., Вып.5. 1998; Земскова Е.Е. О роли языка в построении национальной утопии: «онемечивание» Кампе и «корнесловие» Шишкова // Философский век: Альманах. СПб., 1998. Вып.12. Российская утопия: от идеального государства к совершенному обществу; Боленко К.Г. А.С. Шишков - ревнитель национального воспитания // Педагогика. 1999. № 5; Файнштейн М.Ш. «И славу Франции в России превзойти…». Российская Академия (1783-1841) и развитие культуры и гуманитарных наук. М.- СПб., 2002., Ф.В. Ростопчина Тартаковский А.Г. Обманутый Герострат: Ростопчин и пожар Москвы // Родина. 1992. № 6-7; Кондратенко А. И. Жизнь графа Федора Васильевича Ростопчина. Орел, 2002; Троицкий Н.А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002; Горностаев М.В. Генерал-губернатор Москвы Ф.В. Ростопчин: страницы истории 1812 года. М., 2003; Мещерякова А.О. Ф.В. Ростопчин: у основания консерватизма и национализма в России. Воронеж, 2007; Овчинников Г.Д. «Чего лучше быть русским?» - Граф Ф.В. Ростопчин - литератор. Владимир, 2008., С.Н. Глинки Володина Т.А. «Русская история» С.Н. Глинки и общественные настроения в России начала XIX в. // Вопросы истории. 2002. № 4; Минаков А.Ю. «Русский вестник» («Русской вестник») [совместно с Н. Н. Лупаревой] // Общественная мысль России XVIII - начала XX века: Энциклопедия. М., 2005., великой княгини Екатерины Павловны Собко Е. М. Великая княгиня Екатерина Павловна // Вопросы истории. 2004. № 3; Йена, Д. Екатерина Павловна: великая княжна - королева Вюртемберга. М., 2006., Жозефа де Местра в России Дегтярева М.И. Жозеф де Местр о российских политических традициях и перспективах реформаторства в России // Исследования по консерватизму. Вып.4. Реформы: политические, социально-экономические и право. Материалы международной научной конференции. Пермь, 1997; Дегтярева М.И. Два кандидата на роль государственного идеолога: Ж. де Местр и Н.М.Карамзин // Исторические метаморфозы консерватизма. Пермь. 1998; Дегтярева М.И. Консервативная эволюция Жозефа де Местра // Французский ежегодник. 2003. М., 2004; Мирзоев Е.Б. Легитимистская доктрина Жозефа де Местра и консерватизм в России (начало XIX века) // Новая и новейшая история. 2008. № 6. С. 109-119., А.С. Стурдзы Лямина Е. Новая Европа: мнения «деятельного очевидца». А.С. Стурдза в политическом процессе 1810-х годов // Россия. Russia. Культурные практики в идеологической перспективе. Россия, XVIII - начало XX века. М.-Венеция, 1999; Парсамов В.С. Жозеф де Местр и Александр Стурдза: из истории религиозных идей Александровской эпохи. Саратов, 2004. , А.Н. Голицына Кондаков Е.Ю. Личность и государственная деятельность князя А.Н. Голицына // Личность и власть в истории России XIX-XX вв. СПб., 1997; Эткинд А. «Умирающий Сфинкс». Круг Голицына-Лабзина и петербургский период русской мистической традиции // Studia Slavica finlandensia. 1996; Кондаков Ю.Е. Либеральное и консервативное направления в религиозных движениях в России первой четверти XIX века. СПб., 2005., М.Л. Магницкого Акульшин П.В. Политические искания М.Л. Магницкого: От правительственного реформизма к охранительному консерватизму // Россия в Новое время: Образ России в духовной жизни и интеллектуальных исканиях конца ХIХ - начала ХХ века. М., 1998; Вишленкова Е.А. Ревизор, или случай университетской проверки 1819 года // ОИ. 2002. № 4; Вишленкова Е.А. Казанский университет Александровской эпохи: Альбом из нескольких портретов. Казань, 2003., Д.П. Рунича Азизова Е.Н. «Счастливым почту себя, если вырву хотя одно перо из черного крыла противника Христова»: идейно-политическая биография Д.П. Рунича // Консерватизм в России и Западной Европе. Воронеж, 2005; Кондаков Ю.Е. Либеральное и консервативное направления в религиозных движениях в России первой четверти XIX века. СПб., 2005., архимандрита Фотия Спасского Кондаков Ю.Е. Архимандрит Фотий (1792-1838) и его время. СПб., 2000.Б.и.; Улыбин В.В. Архимандрит Фотий (Спасский) и графиня А.А. Орлова-Чесменская. СПб., 2001;Улыбин В. Яко ад сокрушилися… СПб., М., 2002., митрополита Серафима (Глаголевского) Глазева А.С. Серафим (Глаголевский), митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский и его роль в религиозной политике Александра I и Николая I // Консерватизм в России и Западной Европе. Воронеж, 2005., А.А. Аракчеева Ячменихин К. М. Алексей Андреевич Аракчеев // Вопросы истории. 1991. № 12; Ячменихин К. М. Алексей Андреевич Аракчеев // Российские консерваторы. М., 1997; Ячменихин К.М. «Аракчеевщина»: историографические мифы // Консерватизм в России и мире: в 3 ч. Воронеж, 2004; Федоров В.А. М.М. Сперанский и А.А. Аракчеев. М., 1997; Томсинов В.А. Временщик (А.А. Аракчеев). М., 1996 [более полное издание этой книги вышло в серии «Жизнь замечательных людей» - «Аракчеев. М., 2003]. . Среди этих работ выделяются исследования Ю.М. Лотмана и В.А. Китаева о Карамзине, М.Г. Альтшуллера о Шишкове, М.В. Горностаева и А.О. Мещеряковой о Ф.В. Ростопчине, Т.А. Володиной и Н.Н. Лупаревой о С.Н. Глинке, В.С. Парсамова об А.С. Стурдзе, , Е.Н. Азизовой и Ю.Е. Кондакова о Д.П. Руниче, Ю.Е. Кондакова об архимандите Фотие (Спасском), А.С. Глазевой о митрополите Серафиме (Глаголевском), К.М. Ячменихина об А.А. Аракчееве. Произошло «исправление имен», когда «черная легенда» о консерваторах, созданная усилиями дореволюционных либеральных и советских историков, не выдержала испытания исторической критикой. Обращение к подобной практике, с нашей точки зрения, было закономерным этапом научной практики: российским историкам необходимо было прежде всего накопить значительный фактический материал, прежде чем приступать к теоретическим обобщениям и методологическим поискам.