Размещено на http://www.allbest.ru/

ПЕРМСКИЙ ФИЛИАЛ ФЕДЕРАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО АВТОНОМНОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Социально-гуманитарный факультет

Дерационализация сознания в России в конце XX века

Решетникова Полина Андреевна

Пермь, 2018 год

ОГЛАВЛЕНИЕ

• ВВЕДЕНИЕ
• ГЛАВА I. Трансформация сознания советского гражданина
• 1.1.Носители и распространители иррациональных идей
• 1.2.Изменения в обществе как причина дерационализации
• ГЛАВА II. Типология иррациональной тематики
• 2.1.Возрождение религии
• 2.2.Новые профессии: целитель, экстрасенс, парапсихолог и маг
• 2.3.Уфология и астрология - это тоже науки
• 2.4.Эсхатологические представления
• ГЛАВА III. Динамика дерационализации на примере материалов СМИ
• ГЛАВА IV. Место иррационального в повседневности
• ЗАКЛЮЧЕНИЕ
• СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
• СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
• 

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность. Период Перестройки - это время коренных перемен, которое затронуло все сферы жизни, в том числе и общественное сознание. В конце XX века рушится старая советская идеология и начинается формирование новой. В этот промежуточный период брожения идей роль и популярность СМИ резко возросли. Благодаря гласности стала возможна публикация материалов, новых по форме и содержанию, которые оказали значительное влияние на формирование нового мировоззрения советских людей: газеты, журналы, радио, телевидение были важнейшими средствами распространения событий и оценок. СМИ эпохи перемен имеют особую роль, которая заключается в построении нового общества [Новомбергский, 1906]. Освещая насущные вопросы, СМИ принимают активное участие в жизни общества: формируют мнения и оценки, конструируют реальность для советского гражданина. Перестроечная публицистика - это новый комплекс материальных и интеллектуальных ценностей, а также знаковая система, имеющая свой язык передачи действительности, выполняющая полифункциональную роль в процессе репрезентации этой действительности.

Содержание нашего исследования составляет решение научной проблемы складывания иррациональной системы мировоззрения в условиях кризиса советского общества.

Значимость темы, выбранной для исследования, связана с тем, что именно в период Перестройки происходит переоценка СМИ, формируется новое мировоззрение на стыке эпох, которое характеризуется резким подъемом иррациональных идей. Отголоски процесса дерационализации эпохи Перестройки сказались и на современном этапе в России: СМИ активно используют заинтересованность людей в паранормальным, выпуская специальные газеты, посвящённые этой тематике (например, Оракул), и передачи типа «Битвы Экстрасенсов» или «Дневника Экстрасенса». В современной России иррациональная тематика - это прибыльный бизнес, в котором задействованы различные стороны: люди со сверхспособностями (гадалки, экстрасенсы, маги) и бизнесмены (издатели, журналисты и продюсеры).

Хронологические рамки. Исследование охватывает период с 1985 года, который ознаменовался приходом к власти М. С. Горбачева и началом политики Перестройки, по 1991, т.к. в этот период прекращает свое существование СССР и начинает строится новое общество. Исследование выходит за указанные хронологические рамки для того, чтобы проследить основы дерационализации и то, как отразились, заложенные Перестройкой иррациональные идеи, на постсоветской эпохе.

Цель - исследовать формы и способы дерационализации мировоззрения советского человека.

Задачи: дерационализация сознание иррациональный повседневность

· Выделить причины, которые стали толчком к дерационализации сознания

· Определить носителей и распространителей иррациональных идей

· Выявить роль иррационального в повседневности

· Проследить развитие иррациональной тематики на примере центральной и региональной прессы

· Классифицировать иррациональную тематику и выявить в ней наиболее популярные темы

Объект мировоззрение советского гражданина. Предмет иррациональные компоненты мировоззрения советского гражданина. Дерационализация - это принятие иррациональных идей, снижение способности к критическому мышлению [Катаева, 2014, с. 53].

Методология. В качестве методологической основы взята теория формовки советского читателя по Е. Добренко. Специалист по советской культуре и литературе Евгений Александрович Добренко рассматривает формовку советского читателя как сторону формовки советского человека вообще. Он делает акцент на логике превращения читательской массы и факторах, определявших этот процесс в советских условиях. Советский читатель - это не только реципиент, но и объект преобразования. Функции литературы и средств массовой информации состоят, по его мнению, именно в преобразовании сознания читателя. Всякая культура рождается из взаимодействия потребителей (читателей) и продукции (СМИ) [Добренко, 1997, с. 7-11]. В процессе этого взаимодействия вырабатывается своеобразие, которое и должен понять исследователь.

Для определения эволюции ценностных ориентиров советского читателя и связи с изменениями политического курса советского руководства использовался метод количественного и смыслового контент-анализа материалов периодической печати. Применение данных методов позволило соединить качественный (содержательный) и количественный анализ информационного источника. Публикации периодических изданий проанализированы в общем историческом и культурологическом аспекте как единый комплекс источников, ценный для исследования сложной проблемы - форм влияния на общественное сознание в переломные периоды истории. Историко-сравнительный метод позволит изучить изменения общественного сознания в связи с исторической обстановкой, в которой они произошли, а также выявить различия формирования иррационального сознания на двух разных территориях: г. Москвы и г. Перми [Ковальченко, 2003]. Использование историко-генетического метода позволит показать причинно-следственные связи смены общественного сознания [Ковальченко, 2003].

Для рассмотрения роли и функционирования СМИ применяется метод Л. Г. Свитич. Работу журналиста она оценивает как социально, граждански и психологически ответственного лица, так как он непосредственно оказывает влияние на свою аудиторию. Кроме того, она выделяет особые характеристики журналистики переходного периода, выделяя в ней новые способы представления информации, разноплановость и разнохарактерность, а также большую взаимосвязь с читателем [Свитич, 2007, с. 22-24].

Для работы с интервью используется метод устрой истории Пола Томпсона [Томпсон, 2003].

Историография. В настоящее время продолжается процесс формирования историографии по данной тематике. Данными исследованиями занимаются ученые из разных областей: истории, психологии, философии, лингвистике и др. Историографию по данной теме можно поделить на несколько блоков:

1) Исследования, посвященные взаимодействию прессы и действительности. В.Н. Согрин рассматривает политическую историю с 1985 года и уделяет особенное внимание советской цензуре [Согрин, 1995]. В работах по взаимодействию власти и прессы Андреева И. С. и Сахарова Н. А. Уточняется понятийный аппарат и рассматриваются теоретические вопросы [Андреев, 1996; Сахаров, 1995]. Прошак Л. В. Рассматривает функционирование СМИ в кризисных условиях [Прошак, 1999]. Роль прессы в формировании новой общественно-политической системы раскрывается в исследованиях Жукова В. И. и Кузьмина В.А. [Жуков, 1998; Кузьмин, 1993]. Можно выделить также группу группа исследователей, рассматривающих общее развитие СМИ в период Перестройки, такие как Кузнецов И. В. и Овсепян Р. П. [Кузнецов, 2002; Овсепян, 1996]. Они рассматривают структуру СМИ и ее функционирование. Вачнадзе Г.А. раскрывает «секреты прессы» в переходный период: от Горбачева к Ельцину [Вачнадзе, 1994]. Он показывает, как государство лишается монополии на информацию и прослеживает взаимосвязь между развалом СССР и деятельностью СМИ. Особое внимание следует уделить работе Федотовой Л. Н., которая исследует процесс появления текста в печати и его характеристики, что позволяет выделить те особенности, которые оказывают воздействие на читателя [Федотова, 1996].

2) Группа исследователей, рассматривающих культурные новации, в том числе проникновение иррациональных идей в сознание человека. Багдасарян В. Э. и Реснянский С. И. занимаются проблемой трансформации эсхатологических представлений в России в постсоветском дискурсе [Багдасарян, Реснянский, 2016]. Классическая работа Барта Р. посвящена конструированию мифов [Барт, 1994]. Исследование Малиновского Б. Посвящено трем аспектам мировоззрения: науке, магии и религии [Малиновский, 1998]. Беляев Д. О. рассматривает проблемы религиозности, в том числе проникновение эзотерических и оккультных верований в мировоззрение человека постсоветской эпохи [Беляев, 2009]. Работа Гошкова М. К. посвящена общественному сознанию в кризисный период, где друг другу противоречат реальность и миф [Гошков, 1996].

Источники. Основным источником исследования являются материалы периодических изданий, журналов и газет, поделенных на центральные и региональные издания. Стоит отметить, что, не смотря на радиофикацию всей территории СССР и распространение телевидения, наибольшим авторитетом среди СМИ продолжали пользоваться газеты, так как пресса охватывала практически все население страны, ориентируясь на самую разную читательскую аудиторию, поэтому в нашей работе мы акцентируем внимание на периодике [Гуревич, 2004, c. 43-50]. Кроме того, именно пресса имела наиболее длительный период воздействия на советского человека. Например, так высказывался В. Фронин, главный редактор «Комсомольской правды»: «Газете верили во все времена, и до Перестройки и после, и во время войны и после, и в 30-е годы. …И к мнению «Комсомолки» прислушивались больше, чем к позиции ЦК» [Фронин]. Трудно спорить, что публикации в органах массовой информации, с одной стороны, во многом формируют общественное сознание, а с другой, отражают происходящие в обществе процессы и государственную политику.

Газета «Комсомольская правда» и журнал «Огонек» взяты в качестве центральных изданий, Пермская газета «Молодая гвардия» взята в качестве регионального издания. Эти газеты и журнал имеют длительный срок существования («Комсомольская правда» издается с 1925 года, «Молодая гвардия» с 1932, «Огонек» с 1923 года) и затрагивают период Перестройки. Эти газеты имели широкую аудиторию, и особенной популярностью пользовались именно в период Перестройки, были так называемыми локомотивами гласности, например, тираж «Комсомольской правды» достиг 20,3 миллионов экземпляров, а журнал «Огонек» даже называли «рупором Перестройки» [Есикова, 2011б]. Газеты были партийными и принадлежали ВЛКСМ, что также определяло их целевую аудиторию - молодежь, которую в первую очередь касаются модные и резонансные темы, поэтому внедрение иррациональной тематики там происходит быстрее. В качестве источника также рассматривается известная телепередача «Взгляд», родившаяся во время Перестройки, в 1987 году.

Данные виды СМИ быстро отреагировали на изменения в обществе, воспользовавшись плодами гласности, используя новые коммуникативные стратегии для привлечения масс. Стараясь отразить реальность и давая оценку событиям, СМИ формировали мировоззрение у своей аудитории. Таким образом, изучая материалы СМИ мы можем реконструировать ту действительность, которую воссоздавали СМИ, а также выделить темы, которые волновали читателей и проследить динамику появления в печати иррациональных статей.

В исследовании используются материалы интервью. Респондентами являлись жители Пермского края, всего было проведено 9 интервью: 3 из которых были с лицами мужского пола и 6 с лицами женского пола. Фокусированное интервью содержало несколько смысловых блоков: вопросы, связанные с Перестройкой как явлением (проблемы, которые волновали людей того времени; темы, которые казались наиболее актуальными) и вопросы, касающиеся веры и иррационального (версии конца света, отношение к религии, отношение к паранормальным явлениям и известным советским паранормальным деятелям).

Также в качестве эгодокументов используются личные дневники, чтобы проследить какая роль отводилась иррациональному в жизни советского гражданина.

Структура. В первой главе раскрываются основные составляющие дерационализации: носители и распространители иррациональных идей, среди которых особое положение занимают средства массовой информации и причины дерационализации. Таким образом, мы можем узнать что такое дерационализация сознания, почему она происходит и кто распространяет иррациональные идеи.

Во второй главе мы подробно рассмотрим сюжеты, то есть те формы дерационализации, которые противостояли старой официальной системе. К рассматриваемым сюжетам относятся: религиозная тематика, экстрасенсорика, паранаука и идеи о конце света. Отсюда мы узнаем причины популярности тех или иных сюжетов и что нового они привносили с собой в мировоззрение советского человека.

Далее, третьей главе мы обратимся к динамике дерационализации. Динамика характеризует процесс принятия иррациональных идей, показывает скорость их распространения.

Наконец, в четвертой главе, раскрывается роль иррационального, которую оно стало играть благодаря процессам, происходившим в Перестройку, в повседневной жизни и обыденном сознании.

Апробация работы. Участие в VII и VIII студенческой научно-практической конференции «Symposium Alumni. Актуальные вопросы социально-гуманитарных дисциплин». Публикация в сборнике по итогам VII открытой студенческой научно-практической конференции «Symposium Alumni», состоявшейся в 2017 году в НИУ-ВШЭ Пермь.

ГЛАВА I. Трансформация сознания советского гражданина

Термин «вненаучного знания» не имеет четкого определения, но мы в нашем исследовании исходим из того, что знание о мире существует в двух взаимодополняющих формах: рациональной и иррациональной [Ермолина, 2008, с. 152]. Многие формы вненаучного знания имеют более длительную историю, чем научное знание (например, астрология или алхимия). «Науки», отличающиеся от стандартов научного знания, можно определить как эзотеризм, где есть три главных направления: гадания, магия, спиритизм [Малиновский, 1998, с. 27].

Дерационализация - это проникновение в сознание иррациональных идей, которые создают новую, иррациональную картину мира. Они не поддаются рациональному объяснению и основаны на чувстве веры, интуиции и откровении, а также содержат лженаучные сведения [Панкратова, 2014, с. 43]. К иррациональным идеям относятся оккультизм, эзотерика, различные аномалии, паранаучные сведения и религия. В данной главе прослеживаются технологии дерационализации сознания: кто или что распространяет иррациональные идеи, почему эти идеи становятся популярны, с какой скоростью они распространяется и какую роль играют.

Иррациональные представления - неотъемлемая часть мировоззрения в любую историческую эпоху, например, на Руси верили в леших и русалок, а в Сталинский период в неоспоримый культ личности вождя. Перестройка, в этом смысле, - совершенно новый этап, происходивший на сломе старой системы, он привнес с собой широкое распространение оккультизма, эзотерики и паранауки. Таким образом, рассмотрение дерационализации мы рассматриваем после 1950-х годов, чтобы проследить те тенденции, которые оказали влияние и на период Перестройки, так как явление дерационализации не берется из ниоткуда, а формируется закономерно. Заканчиваем рассмотрение этого процесса духтысячными, чтобы определить как процессы Перестройки повлияли на современный период. И все же Перестройка остается центральным периодом нашего исследования, так как именно в этот период складывается иррациональная картина мира.

1.1 Носители и распространители иррациональных идей

Познание оккультизма было возможным в Советском Союзе, но любой, кто искал духовный путь к индивидуальной самореализации, должен был тайно и зачастую в одиночку познавать иррациональное. То были маргинальные практики, осуждаемые и державшиеся в строгой секретности.

Доступ к знаниям об оккультизме в основном обеспечивался литературой: Центральные государственные библиотеки, такие как Московская библиотека им. В. И. Ленина, открывали доступ к многочисленным дореволюционным изданиям для профессиональных ученых [The new age of Russia, 2012, p. 259]. Удивительно, но многие из этих изданий цензура обошла стороной. Именно здесь некоторые из первопроходцев-оккультистов, которые затем стали гуру для нового поколения, такие как Юрий Мамлеев, Владимир Степанов, Евгений Лазарев и Евгений Головин, обнаружили западную оккультную классику: Письма Элифаса Леви (Альфонс Луис Констант), Папюса (Жерар Энкосс), Юлиуса Эволу, Рене Генона и Карла дю Прела [The new age of Russia, 2012, p. 270]. Библиотеки также играли роль мест встречи с выжившими оккультистами старшего поколения.

Кроме того, иррациональное печаталось в самиздате и тамиздате. В «Самиздате» распространялись письма Елены Блаватской, Петра Успенского, Рудольфа Штайнера и Якоба Бема, перепечатываемые из эмигрантской прессы.

Благодаря дружественным отношениям СССР с Индией основные тексты по восточным религиям, буддизму, индуизму, включая философию и практику йоги, становились известны. Например, печатались биографии Ромена Роланна Рамакришны Парамахамсу и Свами Вивекананды, основателей неоиндуизма и популяризаторов йоги.

Многочисленные статьи по темам, связанным с оккультными и паранормальными явлениями, появлялись в таких популярных научных журналах, как «Наука и жизнь», «Знание - сила», «Наука и религия», но подлежали строгой критике. Художественная литература также служила источником вдохновения: роман Даниила Андреева «Роза мира» был одним из главных влиятельных текстов, циркулирующих в подполье. Также, например, в 1964 году известный писатель научно-фантастических романов Иван Ефремов представил широкой публике в своем романе «Лезвие бритвы» йогу и индийскую философию.

Дискурс об антифашизме позволил обсудить такие темы, как связь между немецким фашизмом и эзотерическим мистицизмом в журналах 1960-х годов [The new age of Russia, 2012, p. 275]. Среди ранних публикаций были отрывки из международного бестселлера «Утро магов» Луи Паувеля и Жака Бержье в журнале «Наука и религия», который впервые описывал в оккультном контексте нацистскую политику.

Для людей, которые научились читать между строк, публикации атеистической полемики против всех видов так называемого «мистицизма» и также сведения о Западной Новой Эре предоставляли основные источники об иррациональном. Такие публикации были доступны в центральных и региональных библиотеках, сами же они были основаны на информации из сборников библиотек, закрытых для общественности, и часто содержали подробную информацию для разоблачения этих явлений как идеологически опасных.

Для русской оккультуры после 1950-х годов новыми местами для познания эзотеризма были академические институты изучения восточных религий и философии в Московском и Ленинградском университетах [The new age of Russia, 2012, p. 264]. Кроме того, Московские студенческие группы организовывали обмены с Киевом и другими городами, распространяя и принимая иррациональные течения. Другие официальные учреждения, в которых люди с интересами в сверхъестественном мире могли бы встречаться на публике, достигнуть эзотерического знания и найти соискателей для исследований и экспериментальной практики, были факультет психологии в Московском университете, учреждения здравоохранения, альтернативной и комплементарной медицины. Важным источником подробной информации о религиозных и духовных предметах и привлекательным местом встречи людей в поисках эзотерических знаний был Музей истории религии и атеизма в Ленинграде [Алексеев, 1992, с. 65-68]. У него была большая коллекция картин и артефактов по религиозным темам, а также множество культовых материалов в таких разделах, как «Религии Востока», «Происхождение религий» и «Наука и религия». Андрей Терентьев, молодой индолог, который позже стал влиятельным практикующим буддистом, работал в восточной его части. Некоторые оккультисты бывшего андеграунда ссылаются на музей как на место с доступом к литературе, которое было запрещено в других местах [Беляев, 2009, p. 92].

Важным для распространения оккультных течений является личность гуру, идейного вдохновителя. Вместе с Николаем и Еленой Рерих, Еленой Блаватской и Петром Успенским выделялся такой деятель, как Георгий Гурджиев. Гурджиев, художник и композитор, оказал особенно сильное влияние на искусство и творчески ориентированных людей.

Головин и Мамлеев ввели учение Рене Генона, основоположника традиционализма, в Россию. Их увлечение Юлием Эволой и другими «попутчиками» фашизма также служило вдохновением для политического оккультизма.

В 1970-е годы ситуация изменилась, так как основные деятели оккультной среды эмигрировали [The new age of Russia, 2012, p. 207]. Связь продолжала поддерживаться, благодаря, например, журналу «Оккультизм и йога». Этот небольшой журнал был одним из самых ранних и долгоживущих эмигрантских изданий советского периода. Он был основан в 1929 году русским эмигрантом Александром Асеевым, который руководил и редактировал его более четырех десятилетий. Асеев имел тесные связи с Еленой и Николаем Рерихом и, судя по примечаниям редакции, диапазону авторов и ответов читателям, этот журнал образовывал международную сеть для русских оккультистов с дистрибьюторами в Англии, Франции, США, Австралии и Уругвая [Bowlt, 1986, p. 167-169]. Статьи охватывали широкий круг тем: обзоры классического эзотеризма (розенкрейцерство в России) до теософии, парапсихологии и язычества (друидизм), а также русского или славянского национализма и «целостного христианства». В нем предлагались тексты из русской литературы, от классических до символистских поэтов и расширенные труды Николая и Елены Рерих. Журнал стал связующим звеном между старыми и новыми эмигрантами и внутри самого русского оккультизма, хотя он и охватывал лишь небольшую часть интеллигенции [Bowlt, 1986, p. 180].

Во времена Брежнева интеллектуалы обратились к РСФСР, возникла ситуация замкнутой, скрытной исключительности, которая усилила риск и романтизм, а подпольные группы начали процветать. Стремление присоединиться к духовному учителю было настолько сильным, что многие шарлатаны и манипуляторы стремились этим воспользоваться.

Психология и психоанализ были очагами неортодоксальных убеждений и часто являлись отправной точкой для развития иррациональных идей [Тхостов, Нелюбина, 2009, с. 34]. Студенческие группы, изучающие и оспаривающие фрейдизм в Москве и Ленинграде, стали, так называемыми, лабораториями российского движения человеческого потенциала, откуда некоторые, как и Александр Эткинд, переметнулись на Запад в академические культурные круги, а другие, такие как Алексей Марьяненко и Владислав Лебедько, стали частью постсоветской эзотерической среды. Примером может служить и Игорь Калинаускас, российско-литовский психолог, театральный режиссер, музыкант, изучал труды Гурджиева и Аркадия Ровнера, работал через оккультистскую частную библиотеку, занимался теософией, Агни-йогой Рериха и экспериментами с биоэнергетикой, Кастанедой и различными измененными состояниями сознания. Он стал одним из лидеров эзотерического подполья.

С 1960-х по 1980-е годы индивидуальные искатели, стремящиеся к мистическому опыту, собирали эзотерические знания в одиночестве. Некоторые из них отправились на геологические или метеорологические экспедиции, поселившись в отдаленных местах на севере или востоке в тундре или тайге; другие следовали примеру мистической традиции отшельников. Но гораздо чаще эзотерики оставались в столицах, собирались в разных кружках писателей, художников, философов, ученых [The new age of Russia, 2012, p. 160]. У каждого круга был его учитель и ученики.

В 70-е годы студенты, особенно филологических и восточных дисциплин, пошли на духовные поиски и начали путешествовать по Востоку, некоторые - на Алтай, в поисках мистического рая Шамбалы, так как в то время популярна была статья Льва Гумилева «Страна Шамбала в легенде и в истории» [Bowlt, 1986, p. 175]. Некоторые люди ездили в страны Центральной Азии в поисках учителей-суфиев или в буддийские регионы. Другие же присоединялись к геологическим экспедициям, что было частым способом для членов альтернативной культуры исследовать неизвестные сферы природы и духовности на Востоке. Продолжались индивидуальные эзотерические поиски. Например, Андрей Терентьев, студент востоковедения Ленинградского университета, установил контакты с тибетскими буддийскими ламами в Бурятии и основал студенческую ассоциацию для изучения буддизма, в которой молодые востоковеды, такие как Евгений Торчинов и Андрей Парибок, позже ставшими учителями, искали новые мистические знания и опыт. Даже ученые охватывали оккультные вопросы: многие вещи, которые считались иррациональными, теперь нашли основу в науке [Власов, 2009, с. 41].

Поскольку опасность быть арестованным всегда была высокой, и многие члены оккультного подполья находились в заключении или психиатрических больницах, все эзотерические круги были скрыты [Белоножко, Мошкин, 2011, с. 55]. Однако это не исключало большой диапазон социальной и пространственной мобильности. Стремление избежать контроля и застоя, стремление к внутренней свободе, независимости от социальных слоев и профессиональных обязательств, привело многих нонконформистских интеллектуалов к отказу от своего профессионального статуса [Молчанова, Добряков, 2008, с. 163]. Представители советского оккультизма выживали на низкопрофильных работах, были кочегарами, дворниками или охранниками, это давало им необходимый минимум и, что немаловажно, много свободного времени. Ищущие духовного просвещения путешествовали по всей стране в поисках учителей, также посещали святые места, такие как озеро Светлояр, где похоронен легендарный город Китеж, русская Атлантида, или Беловодье, Русская Шамбала. Билеты были доступны и это было вполне нормальным явлением - отказаться от работы и исчезнуть на некоторый промежуток времени. На такой большой территории можно было на какой-то период времени избежать официального контроля, а с использованием махинаций это время увеличивалось. Хотя активные практикующие были рассеяны по всему Советскому Союзу, в основном люди жили под прикрытием в своей повседневной жизни.

В Москве, по некоторым оценкам, было больше эзотерических кругов, чем в Ленинграде, где, как представляется, преобладали специалисты в области науки, психологии и аскетических адептов востоковедения [Беляев, 2009, с. 91-95]. Особенной популярностью пользовалась область Сокольники-Черкизово в оккультных кругах поэтов, художников и филологов. Одним из самых влиятельных лиц раннего московского подполья был Юрий Мамлеев, писатель, математик и сын известного психиатра, который был одним из первых, кто изучал восточную, особенно неоиндуистскую философию. Мамлеев ввел и перевел на русский язык труды французского оккультиста-традиционалиста Рене Генона. В первые годы «Оттепели» кружок Мамлеева «Южинский переулок» (названный в честь адреса его квартиры) стал местом встречи интеллектуалов, занимавшихся чтением оккультных текстов и проведением особых ритуалов. Большинство основных лидеров московского оккультного подполья (Евгений Головин, Евгений Лазарев, Владимир Степанов) входили в этот круг [Сэджвик, 2014, с. 233-240]. Их оккультные практики оставались секретными, для посвященных. После его эмиграции в Париж в 1973 году Мамлеев стал одним из посредников между восточной и западной оккультурой, внося свой вклад и помогая контрабандой вести журнал «Оккультизм и йога» в Россию [Сэджвик, 2014, 241]. С их театральной и часто провокационной мистикой члены этого круга повлияли на целое поколение интеллектуалов, художников и оккультистов, от Гайдара Джемала и Александра Дугина до Виктора Пелевина.

В 1970-е годы появилось больше кружков, которые впоследствии иронически назывались «Московской школой псевдо-тибетской эзотерики» [Bowlt, 1986, p. 177]. Изучение мистики из книг в группах с такими романтическими названиями, как «Гнозис», «Артур» и «Ямское поле», было одним из видов проникновения иррационального. Практика экспериментальной психологии была другой: мастера часто приказывали членам кружка выполнять необычные задания, чтобы проверить способности членов к радикальному самопреобразованию [Сэджвик, 2014, с. 301-315].

В 1970-х годах алкоголь был поднят до культового статуса, превратился в философию инакомыслия и использовался в том числе для перехода к измененному состоянию сознания для духовного роста. Некоторые эзотерики объявили себя последователями древней традиции «священного питья» [Марков, 2004, с. 58]. Различные одурманивающие вещества, например, клей, и растения (в том числе грибы), также шли в ход для достижения просветления и особого состояния [Марков, 2004, с. 58-60].

Реакция русской оккультной среды на американскую Новую Эру была неоднозначной. Находясь долгое время в изоляции, осознавая ограниченность известных в СССР западных источников, русские интеллектуалы разрывались между собственными оккультными движениями и любопытством относительно подобных движений на Западе, это порождало некоторую конкуренцию [New age of Russia, 2012, p. 279]. И когда волна религиозных и эзотерических движений с Запада уменьшилась во второй половине 1990-х годов, а Русская Православная Церковь восстановила свое влияние, создав специальный раздел сектоведения, большая часть оккультного подполья перестала существовать [Белоножко, Мошкин, 2011, с. 61-62].

Советский Союз был закрытым обществом. Хотя оккультисты не были политическими диссидентами и поэтому не подвергались судебному преследованию так яростно, на них все равно распространялись ограничения в их деятельности. Общественная жизнь управлялась с помощью политических репрессий, государственного контроля и идеологической цензуры, в этом ключе эзотерика рассматривалась политическим руководством неоднозначно: легальными были курсы «Четвертого пути» Гурджиева в официально спонсируемом учреждении, но в то же время были и аресты за обучение йоге в частных квартирах. Это затрудняло развитие эзотерических групп и их связей.

Обычный обыватель не сталкивался с иррациональными течениями, они распространялись тайно среди «своих», если об этом становилось известно - то такое поведение осуждалось, считалось отклонением от нормы. Для обывателя стало шоком распространение подобных идей, но постепенно они прижились и стали массовыми. Так, с Перестройкой начинается новый период развития иррационального, в котором решающее воздействие на массовое сознание оказала пресса.

В этот период происходят коренные изменения во всех сферах жизни общества; особенное внимание М.С. Горбачев уделял средствам массовой информации и пропаганды, таким образом, для активизации Перестройки была предложена политика гласности, обсуждение которой началось на XXVII съезде в феврале 1986. «Гласность, новая для советского человека открытость, дискуссии - все это становится важнейшими характеристиками средств массовой информации в период Перестройки» - по мнению Э. Мицкевич [Мицкевич, 1990, с. 140]. Задача гласности виделась в подготовке общественного сознания к переменам «Перестроечное» мышление должно было сочетать в себе объективность, плюрализм, достоверность информации, освобождение от стереотипов прошлого. Оно должно было выявить недостатки хозяйственной системы для их устранения. Гласность была инструментом мобилизации и средством борьбы со старыми кадрами и инструментом мобилизации [Коновченко, Киселев, 2004, с. 17].

Сама система работы СМИ оставалась неизменной [Соколова, 2015, с. 134]. Печатные СМИ следовали редакционным планам, которые базировались на квартальных планах, утверждающихся парткомом [Стариков, 2011а, с. 113]. Также партийные комитеты утверждали тематические планы. Отчетность была обязательной: редакторы делали отчеты о выполнении текущих планов раз в месяц. Помимо перечисленного, существовали встречи партийных руководителей с журналистами для регламентации деятельности последних. На регулярной основе секретари КПСС посещали коллективы редакции печатных изданий и присутствовали на их собраниях, а руководители партийных и хозяйственных органов и исполкомов выступали в печати по актуальным проблемам. Особым аспектом контроля за деятельностью СМИ был подбор кадров. Например, кандидат на должность редактора утверждался партийным комитетом, также он должен был входить в состав членов бюро обкома партии и являться председателем областной организации Союза журналистов СССР, помимо прочего он зачастую входил в состав бюро партийного комитета. При обкомах партии организовывались школы журналистского мастерства и курсы повышения квалификации, там журналисты обучались и обязывались проходить аттестацию при отделе пропаганды и агитации обкома КПСС. Хоть и при гласности был означен курс на ослабление цензуры, она все же функционировала: печатные издания должны были соответствовать политике партии. Идеологические отделы при ЦК партии осуществляли контроль над периодикой в этой сфере. Задачей цензуры были охрана государственной и военной тайн, а также неприкосновенности личности, запрет пропаганды войны, насилия и жестокости [Стариков, 2011б, с. 21].

Но наравне с вышеперечисленным, развивались такие тенденции, как нештатное корреспондирование, а также расширение и выведение из подполья самиздата. Самиздат стал альтернативной прессой, изданиями различных групп, движений и организаций. Подготовка, распространение и хранение изданий альтернативной прессы до конца 80-х гг. считалось уголовно наказуемым, однако численность и тираж их росли на протяжении всей Перестройки, особенно подкрепленные законом от 12 июля 1990 года об общественных организациях, в соответствии с которым разрешались разные политические партии и их печатные органы, и июньским законом «о печати и других средствах массовой информации», отменившим цензуру [Стариков, 2011, с. 119]. Деятельность неформальной прессы активизировалась после апреля 1985 г., вследствие совещания в Хельсинки и издания газеты «Хроника», а ее расцвет приходится на первую половину 1989 года, обусловленный выборами в Верховный Совет СССР [Кузнецов, 2002, с. 372]. Изначально, популярность неформальной печати обуславливалась ее выходом за рамки дозволенности, в то время как другие издания не могли посягнуть на авторитет партии. Так, к 1991 году уже существовало типологическое разнообразие печатных изданий благодаря институту учредителей периодики.

Значительные изменения были и в информационной службе страны. И хотя продолжали властвовать такие гиганты как ТАСС и АПН (переименованный в «Новости»), все же возникали новые независимые информационные агентства. Например, большой авторитет приобрел «Интерфакс», образованный в 1989 году.

Несомненно, что начавшийся процесс демократизации раскрепостил журналистику и поднял авторитет СМИ на новый уровень. У СМИ при политике гласности появились шансы для выражения своей самостоятельности. Общественный интерес был прикован к СМИ, которые начали писать по-новому и о новом: налаживался контакт с читателями, учитывались их запросы и интересы, снимались информационные барьеры и возникало множество тем, ранее закрытых для обсуждения, у читателей появлялись свои любимцы среди журналистов, которые начали осваивать свой стиль письма и отстаивать свои взгляды. СМИ в этот период обладали невиданным авторитетом, доказательством чему могут служить их огромные тиражи: «АиФ» -- 33,5 млн. экземпляров, «Комсомольская правда» -- 19 млн., «Труд» -- 15 млн., «Известия» -- 12 млн., «Советская Россия» -- 8 млн. [Стариков, 2011, с. 116; Vartanova, 2013, p. 20]. СМИ в Перестройку можно назвать «четвертой властью», так как именно пресса представляла главную инструмент разрушения советских устоев: в прессе и литературе быстрее происходили радикальные перемены.

В таких условиях, СМИ оказывают непосредственное влияние на формирование мировоззрения. Мировоззрение - это система взглядов человека на мир, процесс познания и переживания своего места в этом мире, своих возможностей и перспектив, смысла своей деятельности и исторической судьбы [Мурылев, 2011, с. 21-26]. Для формирования мировоззрения нужны три условия, такие как информация, метафора и личный опыт [Мурылев, 2011, с. 23]. Основной, массовый и доступный источник получения информации - это СМИ, которые подают эту информацию с помощью метафор. Уже на основе этого у индивида формируется желание получить опыт, закрепить полученную информацию. Таким образом, СМИ закладывают основы мировосприятия и на основе этого даже управляют поведением человека. Добренко отводит СМИ и литературе функции формовки читателя, «перековки человеческого материала». Советские писатели, по его мнению, это «инженеры человеческих душ» [Добренко, 1997, с. 47]. Кара-Мурза отмечает, что задачами СМИ является трансформация граждан в единую массу для регулирования распространения потока информации, которой обрабатывается сознание и подсознание индивидов [Кара-Мурза, 2012, с. 96]. Как следствие, повышается эффективность управления, типичный обыватель беспрекословно верит утверждениям СМИ. С самого начала советская власть была тесно связана со СМИ. Они видели в ней ту силу, способную оказывать влияние на умы людей, ведь как отмечал немецкий социолог Луман: «Все, что мы узнаем о нашем обществе и даже о мире, в котором живем, мы узнаем из СМИ» [Луман]. Советская власть смогла умело воспользоваться этим, создав в стране, посредством СМИ, особую реальность, информационный вакуум [Мурылев, 2011, с. 25]. На советской традиции веры в прессу, как единственно верного источника информации, не подлежавшего критике со стороны читателей, а также с помощью новых механизмов воздействия СМИ формируется новое мышление, мировоззрение человека Перестройки.

Как было указано выше, с 1985 по 1991 года вся система средств массовой информации претерпела значительные изменения, гласность дала доступ для широкого освещения новых тем. Одной из самых популярных и стала иррациональная тематика: сеансы Кашпировского транслировали по центральному телевидению, в газетах писали об экстрасенсах, НЛО и прочих чудесах. Отдельно стоит отменить церковную издательскую деятельность: в 1991 году было создано католическое информационное агентство «Истина и жизнь», а православная церковь официально издавала около 10 наименований печатных изданий [Масалова, 2015, с. 164].

Появились также новые лидеры, распространявшие иррациональные идеи. Фактически, они стали национальными знаменитостями: Джуна, Кашпировский, Чумак, Глоба и другие. Сейчас они больше не имеют такого же влияния на население, как в Перестройку, но они остаются активными до наших дней, в основном в эзотерической среде. Например, Кашпировский совершает туры по всей России с 2005 года, хотя его выступления больше не привлекают широкую аудиторию, и в нескольких городах (Новгороде, Петропавловске-Камчатском) произошел ряд протестов против его «шарлатанства», Аллан Чумак гастролировал в Германии в течение месяца в 2005 году, проводя сеансы в разных городах [Статистика чудес: архив 2005 года; Биография Алана Чумака]. Как и Кашпировский, он наиболее популярен среди русских эмигрантов, переехавших в конце 1980-х - начале 1990-х годов и поддерживающих связи с теми аспектами культуры, которые были наиболее заметны в этот исторический период (например, как с поп-певцами, которые давно ушли в небытие в самой России). Павел Глоба каждое утро читает гороскоп на одном из коммерческих телеканалов и публикует статьи в газетах и журналах [Биография Павла Глобы]. Он также консультирует политиков и бизнесменов.

Итак, в ранний период (с 1950-х по 1980-е года) эзотерические знания в основном передавались интеллектуальной и творческой элитой: профессора, ученые и писатели. Активно задействованы в распространении иррационального были студенты, молодежь. Эзотерические круги формировались вокруг гуру. Большую роль в распространение оккультных наук играли тексты: журналы, газеты, книги. С перестройкой иррациональное приобрело совершенно иной масштаб: из локального и закрытого превратилось в публичное и массовое с помощью СМИ. Главными источниками иррационального стали СМИ (телевидение, газеты, журналы), также появились новые люди, популяризаторы иррационального, но теперь они не были скрыты, наоборот, они стали медийными личностями, знаменитостями, которых показывали по ТВ, печатали о них в прессе, они проводили свои сеансы и вовлекали все больше людей в увлечение иррациональным.

1.2 Изменения в обществе как причина дерационализации

До политики гласности (рассмотренной на XXVII Съезде в 1986 году) проникновение иррациональной тематики было невозможно, так как цензура отвергала любые ненаучные, околорелигиозные тексты, которые претили идеям рационализма и научного атеизма. Возможным было лишь развенчание мифов в специальных журналах типа «Наука и техника», «Земля и Вселенная», «Техника -- молодежи» и «Наука и религия». Иррациональная тематика не выходила за границы научно-популярных изданий. Однако, с введением гласности информация о паранормальных явлениях появляется во всех информационных изданиях. В чем же причина массового распространения иррациональной тематики?

Во-первых, заинтересованность читателя. Интерес читателя возникает еще во времена застоя, когда в обществе начинают нарастать кризисные явления. Как известно, именно с кризисом связывают дерационализацию сознания, когда человек ищет объяснения, успокоения в порождаемых мифах [Чернышева, 2014, с. 2]. Так об этом писали в газетах: «Пруд зарастает тиной без притока свежей воды. Экономический застой 70-80х сказался и на морали. Начали плодиться астрологи, хироманты и просто проходимцы, которые обещали освобождение от мирской суеты. Это были игры, дабы скрасить жизнь. Пойти за призраками решились те, кто разуверился во всем. Другого выхода не увидели» [Заровский, 1988, с. 3].

Курс Перестройки провозгласил изменения во всех сферах общества, к которым оно не было готово. Конечно, в обществе зрело недовольство, но оно не успело оформиться в реальное движение, способное инициировать перемены [Гошков, 1996, с. 114]. Власть взяла в свои руки эту функцию. Общество же было напугано переменами и жило в ожидании неизвестности. Нестабильность и страх породили интерес к различным предсказаниям, гороскопам, эсхатологическим идеям [Элиаде, 2002]. Экономические проблемы подтолкнули людей к поискам мифических богатств, «Комсомольская Правда» даже организовывала экспедиции для проверки гипотез о существовании кладов [Юнисов, 1987, с. 3]. Помимо прочего, в этот период продолжалась научно-техническая революция. Появление компьютеров воспринималось как нечто невообразимое и всемогущее, например, ЭВМ считали ясновидящей, способной предсказать конец света [Константинов, 1985, с. 2]. Ядерное оружие и вопросы разоружения также обостряли беспокойство о будущем всего человечества. Особенно актуальны в этот период стали экологические проблемы. Авария на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года стала переломным моментом, показав весь ужас последствий после взрыва атомного реактора. СМИ со всех сторон били тревогу о плачевном состоянии экологии, предупреждали о скором исчезновении рек, озер и морей, а также вымирании многих видов животных. В обществе назревала паника, охваченные беспокойством о будущем всей планеты они начали основывать экологические движения, обращаться с удвоенной силой к предсказаниям и даже уходить от цивилизации, погрязшей во грехах и за это расплачивающейся, в общины [Молчанова, Добряков, 2008; Blancke, De Smedt, 2013]. Освоение космоса порождало интерес к внеземным цивилизациям. Возникновение новых болезней, страшных, неизлечимых и необъяснимых в то время, таких как СПИД и рак, вселяло ужас в сердца людей [Тхостов, Нелюбина, 2009]. Кроме того, разочаровавшись в официальной медицине, люди начинали обращаться к нетрадиционной. Молодежь толкало к увлечению иррациональными идеями наличие свободного времени, которое было не на что потратить, так как клубы закрывались, а на дорогие развлечения денег не хватало [Данилин, 1987, с. 3]. Молодые люди считают модным интерес к магии, оккультизму, йоге, парапсихологии, всевозможным экстрасенсорным явлениями. Не будучи религиозными, они верили в сверхъестественные силы, в таинственное, непостижимое разумом, подсознательное, интуитивное и «эта слепая вера порождала жажду чуда, не всегда оправданную уверенность в том, что человек всесилен не только в овладении силами природными, но и собственными резервными возможностями» [Юдин, 2007, с. 119].

Распространение наркотических веществ также порождало интерес к иррациональному, потустороннему, которое открывалось во время «кайфа» [Калиничев, 1986, с. 14].

«Как выяснилось, мы глубоко не занимались проблемой изучения человека, белыми пятнами его психики. Непонимание. Непонимание на всех уровнях. Взрослые не понимают детей, дети не понимают взрослых. Мужчины не понимают женщин, женщины - мужчин. Молодые - стариков, старики - молодых. И каждый не понимает сам себя. В нашей стране, с давним оптимистичным, многообещающим лозунгом «Все во имя человека! Все для блага человека!». Меньше всего, как оказалось, делалось именно для этого самого человека. Никакие достижения науки и техники, сельского хозяйства и тяжелой промышленности, космоса и балета не смогут помочь человеку понять самого себя, а значит и понять других, не смогут научить его жить, и значит искать и находить выходы из кризисных внутренних ситуаций» [Веденеева, 1989, с. 17] - стремление найти ответы, понять себя, наладить отношения и другие личные обстоятельства толкали людей к познанию иррационального, которое стремилось не просто дать объяснения, но и помочь, дать инструкцию как поступать и показать будущее. Кризисы внешние и внутренние - прямая дорога к дерационализации. Это бегство от реальности к спасению «свыше». Другие же бросают вызов официальной системе, идя ей наперекор: власть против церкви, значит я стану верующим. Примером такого отношения может служить диалог из «Огонька»: «И тем не менее в 70-е годы многие из моих сверстников обратились к религии. Гражданская реализация личности была крайне затруднена для того, кто не хотел принимать участи в славословиях или делать карьеру…» [Чернов, 1988, с. 8].

Все эти обстоятельства сыграли важнейшую роль в дерационализации сознания населения и его обращения к иррациональному.

Во-вторых, это снятие информационных барьеров, ослабление цензуры. Политика гласности позволила СМИ самим выбирать темы публикаций и формировать свой новый образ в условиях всеохватывающих перемен. Кардинальные перемены принесли с собой свободу слова.

Жизнь в советском союзе регламентировалась партийной идеологией. Подчинена идеологии была и культура, она являлась монистической [Л.Г. Ионин]: канонизировались формы культурных репрезентаций, происходила тотализация культуры и универсализация. Гибель любой идеологии трагична - с ней погибает и прежнее мировоззрение. Но одновременно начинает формироваться новая культура, зачастую полистилистическая [Тенбрук, с. 19]. Годы насаждения атеизма и рационализма закончились в Перестройку, когда общество переживало кризис и рушились прежние идеологизированные представления в коммунизм и светлое будущее. В таких условиях шло формирование новой культуры, нового мировоззрения.

Наконец, система центральной власти и идеологии повлияла на подполье, только усиливая увлечение иррациональностью. Для некоторых секретность правительства создавала потенциал для убеждений в том, что вещи, которые ранее были непонятными, могли иметь научные объяснения, известные или подлежащие обнаружению. Других привлекали вещи «совершенно чуждые, тайные и непостижимые», которые они нашли в вопросах оккультного, эзотерического или мистического. Наглядным примером может служить заметка журналиста в «Комсомольской правде»: «Биоэнергетику не признают, но преследуют как что-то вредное, а значит… реальное! Возможно, иные допускают, что биоэнергетика - пустяки. Но чем же тогда объяснить, что для изучения этих пустяков во всем мире создаются новые и новые прекрасно оборудованные центры? О работе которых, кстати, мы знаем очень мало. Считать же, что жадные до денег капиталисты вкладывают огромные средства лишь для того чтобы ввести нас в заблуждение, - просто нескромно. И закрадывается крамольная мысль: кто же ответит, если отставание в развитии теории и практике биоэнергетики обернется когда-нибудь еще большими убытками, чем подобный провал в кибернетике и генетике? А кто же нам поможет сегодня? Сложилась своеобразное положение, при котором благородное и нужное дело - ознакомить простых людей с реальностью, охватившей весь мир, - взяла на себя пресса, а не ученые» [Меделяновский, 1989, с. 3]. Здесь прослеживается недоверие к властям, которые скрывают что-то важное от населения. Также ставится проблема конкуренции с Западом, как продолжение холодной войны, в том числе и в изучении паранормального, которое может быть полезно для будущего.

В-третьих, реакция СМИ на спрос. «НЛО, экстрасенсы, явления, привидения, как показывает почта, очень интересуют нашего неизбалованного чертовщинкой читателя. Редакция получает немало писем от людей, которые, по их утверждениям, имели контакты с инопланетянами, с духами умерших знаменитостей, а некоторым даже посчастливилось побывать в других цивилизованных мирах и на так называемом Том Свете» [Шумкова, 1989, с. 4] - признается «Комсомольская правда» и ставит своей задачей удовлетворения интереса читателей.

В связи с Перестройкой и гласностью, давшими зеленый свет самиздату, неформальной и альтернативной печати, а также новым информационным агентствам (к 1991 году новые издания достигли почти 3000 наименований), СМИ оказались втянуты в конкуренцию [Кузнецов, 2002, с. 297]. Теперь приходилось считаться не только с партией, но и с народом для популяризации своей газеты. Озабоченные концом света и необъяснимыми происшествиями, люди начали писать в газеты. Журналисты уловили настроения масс и стали внедрять в выпуски для начала разоблачающие статьи, а затем и подтверждающие эти паранормальные явления. Стоит отметить, что СМИ пользовались большим авторитетом и доверием со стороны масс. Доказательством этому может служить тот факт, что почти все известные журналисты, такие как В. Листьев, А. Любимов, А. Политковский, А. Невзоров, Б. Куркова и другие, баллотировавшиеся в Верховный Совет СССР, становятся депутатами [Коновченко, Киселев, 2004, с. 471]. И сенсации, выходившие из под пера журналистов, принимались на веру. Таким образом СМИ воздействовало на сознание масс и подогревало интерес к иррациональному.