Формирование образа советской женщины в 1920-1930 годы

Самой известной феминисткой первых десятилетий советской власти была и остается Александра Коллонтай. Несмотря на несомненные заслуги в борьбе за права женщин Н.К. Крупской и других, для раскрепощения советской женщины, вовлечения её в общественную жизнь именно А.М. Коллонтай сделала больше, чем кто-либо другой. Она первая в истории советского государства женщина, вошед- шая в состав, правительства, первая в мире женщина-посол, а также литератор и публицист, талантливый оратор. Она своей деятельностью разрушала стереотипы в отношении женщин начала 20 века.

Определенной «отправной точкой» для A.M. Коллонтай стала поездка на Мангеймский съезд германской социал-демократической партии в1906 г. На кон- ференции социал-демократок она встретилась с К. Цеткин, которая оказала влия- ние на ее взгляды и работу с женской аудиторией. На Первой международной жен- ской социалистической конференции, состоявшейся осенью 1907 г. в Штутгарте, A.M. Коллонтай была единственной представительницей от России. Она поддер- жала К. Цеткин в необходимости образования во II Интернационале специального отдела (секретариата) для работы среди женщин. «Социальные основы жен- ского вопроса» - первая теоретическая работа, в которой Коллонтай изложила марксистское видение перспектив развития женского рабочего движения в России, с другой стороны, - вела полемику с представителями различных феминистских движений. Она считала, что работницы «должны идти своим путем и бороться иными средствами за избавление не только одних женщин, но и всего человечества от гнета и порабощения современными капиталистическими формами общежития».

Александра Коллонтай в отличие от феминисток не ограничивалась только требованием государственных реформ, она считала, что при социалистическом устройстве общества женщина может стать свободной и равноправной. Тогда, по ее представлениям, «семья перестанет, существовать как хозяйственная единица, и ее место займет семья как моральный союз, женщина сможет развивать свою ин- дивидуальность как равноправная соратница мужчины, занятая той же работой, имеющая те же цели, идущая вместе с ним вперед, и одновременно она сможет наилучшим образом выполнять свои задачи как супруга и мать».

В своих публикациях и выступлениях A.M. Коллонтай предлагает свой про- ект охраны материнства и младенчества. В основе ее концепции проекта лежала идея, которая бы заимствована у «классиков»: забота о новом поколении под от- ветственностью того социального общества, которое в этом поколении нуждается. Семья при капитализме перестала быть основной хозяйственной ячейкой, поэтому человек «получает все необходимое не от нее, а от более широкого коллектива по- печение о младенцах и забота о рожающих их матерях должна была бы ложиться, также на этот коллектив».

Проект «обеспечения материнства» A.M. Коллонтай предусматривал и созда- ние здоровой обстановки для рождения ребенка, возможность для матери самой ухаживать и кормить младенца в первые недели после рождения, не думая, что мо- жет лишиться заработка. Предлагала она создание своеобразных «убежищ» для кормящих и беременных, врачебных консультаций для матерей и младенцев, вы- дачу бесплатного молока, организацию широкую сеть яслей, детских садов и очагов.

Государственное социальное законодательство кроме этого должно было, со- гласно ее проекта, обеспечить должную охрану труда для девушек и женщин: уста- новить короткий рабочий день, часы перерыва для кормящих матерей,. укорочен- ный день для подростков, запретить работу женщин на вредном производстве и т. д. Только при этих условиях, подчеркивала А.М. Коллонтай, «отношения между полами в рабочей среде, очистятся от той буржуазной накипи, которые их сейчас засоряют; только тогда облегчится процесс выявления новой морали в общении между мужчиной и женщиной, каких требует движение: рост товарищеских чувств между полами при полной экономической независимости друг от друга». Т. Осипович подчеркивает, что «главная заслуга Коллонтай не только в критике условий современного ей фабричного труда женщин, сколько в выводах, которые она из этого делаете. Ее предшественники, как правило, заявляли о несовместимости жен- ского труда и материнства. Коллонтай считала, что подобное совмещение воз- можно и необходимо».

Статья «Новая женщина» была посвящена описанию идеала, которого A.M. Коллонтай называла, как «холостая женщина». Однако это определение вовсе не означало категорическое отрицание брака, она писала об особенностях самореали- зации «новых героинь», которым приходилось «сбрасывать с себя эту воспитанную веками, сотней веков способность в женщине ассимилировать с человеком, кото- рого судьба выбрала ей во властелины, как трудно ей убедиться, что и для жен- щины грехом должно считаться отречение от себя даже в угоду любимого, даже в угоду любви» . Для A.M. Коллонтай идеальная женщина - это личность со своим собственным внутренним миром, «протестующая против всестороннего порабоще- ния женщин в государстве, в семье, в обществе». Не украшают женщину, считала A.M. Коллонтай, ревность, подозрительность, нелепая бабья «месть»: «в новой женщине «ревнивую самку» все чащей чаще побеждает «женщина-человек».

Следующая черта, которая характеризует современную новую женщину, по мнению A.M. Коллонтай, это повышенное требование к мужчине, которое заклю- чается не в материальном обеспечении и не в обязанности хранить верность. «Со- временная женщина,- писала она,- никогда не забудет, не примирится с небрежным отношением к ее духовному «я», к ее душе. Если ее друг «не услышит» ее, отноше- ния теряют для новой женщины половину ценности… и заставляют … переходить от увлечения к увлечению, от любви к любви, в томительных поисках своего недо- стижимого идеала». Новая женщина в представлении A.M. Коллонтай ценит лич- ную, в том числе, материальную независимость, ее интересы выходят за пределы семьи, дома, любви. Любовь в ее жизни занимает подчиненное место, как и у муж- чины, истинным содержанием жизни для нее становится «социальная идея, наука, призвание, творчество...».

«Любовь и новая мораль» являлась творческой интерпретацией идей Г. Мейзель-Хесс, со многими мыслями которой A.M. Коллонтай была согласна. При- нимала общий вывод автора, которая считала, что более любовные, а, следовательно, и более счастливые отношения возможны только лишь при коренном изменении психики или при «обогащение ее любовной потенцией». Последнее возможно было только при радикальных социально-экономических преобразованиях, при переходе к социализму.

Г. Мёйзель-Хесс и А.М Коллонтай не отрицали брачный союз, «основанный на глубоком проникновении друг в другая на гармоничном созвучии душ и тел», и представляли, что он «останется и для будущего человечества идеалом». Но они понимали, что в обычной жизни большая любовь встречается не часто, то до- пускали существование «любви-игры» или «эротической дружбы» между полами, которая, по их мнению, является меньшим злом, чем эротический голод или обра- щение к услугам проституток. Кроме того, «любовь-игра» формирует человече- скую душу, в плане накопления «любовной потенции», у нее есть и другие преиму- щества: она способствует «сохранению индивидуума».

А.М. Коллонтай достигла высоких постов в советском правительстве, а позд- нее была первой в истории женщиной-послом, первой женщиной-министром, она также стояла у истоков создания женотделов.

Таким образом, идеи, взгляды и представления идеологов марксистского направления оказали непосредственное на деятельность лидеров большевистской партии в решении женского вопроса. Важно отметить, что формирование новых этических ценностей в области женского вопроса неразрывно связано с идеологией социализма. В дореволюционном общественно-политическом дискурсе, в работах Н.К. Крупской и А.М. Коллонтай нет отрицания семьи и брака, а есть модель но- вого общества, в котором положение женщины приобретает новый статус. Эти тео- ретические наработки в последующие годы будет активно применяться в советской действительности.

Политика эмансипации в Советской стране, ее роль в формирование этики советской женщины в 1920-е -1930-е гг.

С приходом к власти большевиков происходит социально-политическая, эко- номическая и идеологическая трансформация российского общества и государства в целом. Как правильно отметил один из героев рассказа М. Зощенко, «все прежнее в прах распадается». Советская власть стремилось построить новое коммунисти- ческое общество, где каждый человек вне зависимости от гендерной принадлежно- сти сможет всесторонне развиваться как личность и своей трудовой деятельностью укреплять и прославлять основы коммунистического строя. Но этот переход к но- вому строю - «процесс чрезвычайно сложный, и для облегчения этого перехода необходима твердая государственная власть». И для укрепления новой советской власти очень была важна поддержка трудящегося женского населения, поэтому по- литика эмансипации в молодой Советской республике входило в список первооче- редных задач, которые необходимо осуществить в новых условиях: «постройка со- циалистического общества начнется только тогда, когда мы, добившись полного равенства женщины, примемся за новую работу вместе с женщиной, освобожден- ной от этой мелкой, отупляющей, непроизводительной работы».

Первый шаг на пути решения женского вопроса - это предоставление совет- ским женщинам политического равноправия, которое было закреплено в Первой Конституция РСФСР 1918 года, где в разделе «Активное и пассивное избиратель- ное право» изложено, что «правом избирать и быть избранными в Советы пользу- ются, независимо от вероисповедания, национальности, оседлости и т.п., следую- щие обоего пола граждане Российской Социалистической Федеративной Совет- ской Республики». Но несмотря на предоставления женщинам наравне с муж- чинами равных политических прав, их участие в общественно-политической жизни было минимально.

Пассивность женщин в вопросах общественной жизни связано с тем, что, во- первых, не все население страны воодушевленно восприняло проект по раскрепо- щению, особенно мужчины, которые не считали женщин способными заниматься общественно-политической деятельностью. Здесь также следует отметить, что пат- риархальные традиции царской России ещё влияли на сознание большой части населения страны, и эта тенденция особенно преобладала в сельской местности. Эту тенденцию первых лет советской власти художественно показала А.М. Кол- лонтай в своих произведениях малой прозы. В рассказе «Тридцать две страницы» героиня Коллонтай хочет завершить свою научную работу, получить образование, но личная жизнь постоянно отвлекает от ее научной работы. Ее молодой человек Петр, рабочий из поселка, не считает серьезными ее намерениями стать «ученой дамой»: «… видно, все-таки надо вас, женщин, на уздечке водить. И больше я тебя отсюда не отпущу. Нечего. Завтра же поедем вместе в город, заберем твои вещи, книги - и ко мне… Довольно. Прекрасно заживем, вот увидишь…». Финал рас- сказа остается открытым, но в последних строках героиня полна решимости по- рвать со своей любовью и уехать в город одной: «Нет. Бежать, бежать… Найти предлог одной уехать в город… Надо бежать… Скорей, скорей…».

Во-вторых, восприятие коммунистических идей мешал очень низкий уровень образования и культуры у рабочих женщин и крестьянок. По мнению Л.Л. Рыбцовой, с которым нужно согласиться, «движущей силой изменения гендерной си- стемы были не реальные запросы тогдашней женщины… и не реальные потребно- сти эффективного развития экономики, а воля государства». Поэтому в новых условиях женщина постепенно приняла государственную политику эмансипации, которая оказала сильное влияние на формирование системы морально-этических ценностей и норм поведения в советском обществе. Таким образом, проявившиеся на ранних этапах решения женского вопроса проблемы подтолкнули советскую власть к более активным действиям по их устранению и усилению агитационной и пропагандисткой работы с женской аудиторией.

Одним из важных направлений этой деятельности была борьба с неграмот- ностью, повышение уровня образования и культуры. Еще в 1918 году декрет Со- вета Народных комиссаров «О правилах приема в высшие учебные заведения» постановил, что каждый вне зависимости от гендерной принадлежности получал право поступать в любое высшее учебное заведение. В 1919 г. выходит декрет «О ликвидации безграмотности среди населения РСФСР», согласно которому «все население Республики в возрасте от 8 до 50 лет, не умеющее читать или писать, обязано обучаться грамоте на родном или русском языке, по желанию». В начале 1920-х гг. происходит коренные преобразования в области культуры и образова- ния, которые были частью культурной революции в СССР в 20-е - 30-е годы.

В статье «О кооперации» Ленин впервые вводит понятие культурная рево- люция в политический лексикон. По его мнению, культурная революция - это «це- лая полоса культурного развития всей народной массы»125. Теперь весь центр тя- жести переносится в область культуры. В.И. Ленин пишет, что «для нас достаточно теперь этой культурной революции для того, чтобы оказаться вполне социалисти- ческой страной». Но в то же время «культурная революция представляет неимо- верные трудности и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)». На борьбу ликвидацией неграмотностью населения новой молодой советской респуб- лики, несмотря на тяжелое время, выделялись огромные деньги: «в 1921 году было выделено тыс. рублей на ликвидацию неграмотности в г. Москве и Московской губернии, 60, 40, 55 тыс. рублей - соответственно во Владимирской, Воронежской, Иваново-Вознесенских губерниях, по 57 тыс. руб. - в Калужской, Костромской и Курской губерниях, 42 тыс. - в Рязанской губернии, 50 тыс. рублей - в Смоленской губернии».

В «Резолюции I Всероссийского съезда работников по ликвидации безгра- мотности о методах проведения работы» (1922) отмечалось важность проведения работы по ликвидации безграмотности как в центре, так на периферии, и она «должна протекать в теснейшей связи со всей работой политпросветов и быть насыщена политико-экономическим и производственно-пропагандистским содержанием. В то же время она должна вестись в строгом соответствии с жизненными потребностями и интересами обучаемых. Поэтому школы грамоты должны быть: а) опорными пунктами для пропаганды сельскохозяйственный грамотности и для поднятия производительности труда, б) проводниками элементарного санпросве- щения».

Культурная революция внесла неоценимый вклад в культурно-идеологиче- ское просвещение широких народных масс, в том числе и женщин. Обратимся к статистическим данным роста уровня грамотности среди женского населения, представленные Л.Л. Рыбцовой в её статье «Феномен советской женщины, или осо- бенности гендерной системы советской периода»: если в 1897 году «процент гра- мотных женщин в возрасте 9 - 49 лет составлял - 4,2; в 1926 году - 19,2; в 1939 году - 76,1». Резкое увеличение процента грамотных женщин за 13 лет свиде- тельствует о колоссальной работе, проведенной советской власти.

Неразрывно с повышением уровнем культуры и образования шла антирели- гиозная пропаганда, которая была направлена искоренение религиозных предрас- судков в сознании советских женщин. И, по мнению лидеров советской власти, ре- лигия тормозила процесс вовлечение женщины в коммунистическое строитель- ство. По мнению В.И. Ленина, церковь и религия являлись тормозящим фактором развития нового советского общества: «религия - род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ, свои требования на сколько-нибудь достойную человека жизнь». Пролетариатская диктатура, как считает Ленин, должна освободить трудящихся от влияния церкви через активную атеистическую пропаганду и «повышения сознания масс».

А.М. Коллонтай в своей статье «Попы еще работают» подходила к антирели- гиозной критики с точки зрения экономического нецелесообразности существова- ние церкви как социального института: «Много ли их, этих верующих, - задается вопросам Александра Михайловна Коллонтай, - и кто они? Ведь теперь им самим, т. е. приходу, приходится содержать священника и весь причт. Много ли находится прихожан, готовых при общем голоде урезывать свой бюджет, чтобы содержать и прокармливать «батюшку с матушкой» и весь необходимый для церковного слу- жения и церемониала персонал?». В условиях жесточайшей конкуренции с клу- бами коммунистов, лекциями и политическими заседаниями, и просветительскими беседами за прихожан церкви, по мнению Коллонтай, «приходится одевать и в про- стую субботу праздничные одежды и зажигать даже среднюю церковную люстру, как под пасхальную ночь!»134. И здесь религиозные обряды интерпретируются Кол- лонтай в сфере экономических вопросов. Но религия не поможет, не на кормит и не даст счастье здесь и сейчас. «В то время как коммунисты… зовут всех трудя- щихся добиваться «рая на земле», т.е. самим спешно строить, налаживать жизнь так, чтобы всем нам вздохнуть легче, чтобы всем нам вздохнуть легче, чтобы всем быть сытыми, одетыми, обутыми, иметь возможность получить образование, зна- ние…».

По мнению Крупской, основная причина, по которой работнице трудно по- рвать с религии, связано с ее низким уровнем грамотности по сравнению с рабочим: феминистский советский эмансипация этика

«рабочий обычно больше знает, чем работница. Среди мужчин больше грамотных, больше ходивших в школу, больше привычных к книге…»136. Красота храмов, тор- жественность и таинственность религиозных проповедей - это единственная воз- можность для женщин для того, чтобы отвлечься от серости повседневной жизни. Н.К. Крупская считает, что улучшение условий жизни и просвещение женщин по- может решить религиозный аспект женского вопроса.

В 1917 году выходит Декрет ВЦИК и СНК о гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния. Получается, что браки рождение детей переходит из сферы церковных дел под контроль государства. В 1918 году вышел декрет «Оботделении церкви от государства и школы от церкви», который провозглашал свободу вероисповедания, но тем самым способствовал проведению мероприятий по антирелигиозной пропаганде среди населения. В 1922 году ВЦИК принял поста- новление «Об изъятии церковных ценностей для реализации на помощь голодаю- щим», положившее начало беспрецедентной по размаху кампании по изъятию церковных ценностей у церкви: «церковное имущество изымалось, церкви закры- вались и уничтожались, либо использовались под склады, малые производства и т.п.».

В первые годы советская власть проводила мощную идеологическую пропа- ганду новых ценностей, разрушая в сознании населения, в том числе у женщин, культурно-религиозные представления дореволюционный России. В 1920-е годы в советской действительности наблюдаются такие явления как «красные крестины», или «звездины», которые представляли собой формальный обряд регистрации даты рождения младенца в загсе. «Звездины» проводились под руководством специаль- ной комиссии и являлись заменой крещению в церкви. Одной из разновидности «красных крестин» были «октябрины» - это обряд смены имени у взрослых людей, который приобрел широкую популярность у советского населения в этот период. Повышенный интерес к имятворчеству отразился и в художественной литературе. Например, в повести «Дневник Кости Рябцева» Н. Огнева ярко показан процесс смены имени героев, полученных ими при крещении:

«- А ты раньше тоже в церковь ходила?

-Да, когда Дуней была, то ходила. Потом мы с отцом решили, что он будет хвать меня Сильфидой, и тех пор я перестала ходить. Мама и слышать не хочет про Сильфиду: это, говорит, ведьминское имя Безгрешнова А.М. Становление советского типа культуры в Центральной России// Культура Центральной России. Кн.VII. СПб., 2015. С. 158.

Для искоренения религиозных традиций в обществе советская власть форми- ровала систему идеологического воспитания советского гражданина: пионерская организация, комсомол, коммунистическая партия. А также советской властью ак- тивно насаждались новые праздники и традиций в общественной жизни: проведе- ние субботников, праздник 8 марта и др. Международный женский день стал офи- циальным праздником с выходным днем только в 1966 году, а до этого отмечался как памятное событие о выступление работниц в 1917 году. По мнению И.Ю. Говрякова, 8 марта в начале 1920-х гг. превращается в «праздник, символизирую- щий единение рабочих и работниц в борьбе за построение нового общества. Ника- ких гендерных аспектов в этом празднике пока нет, собственно, «женским» он ста- нет в 1930-е гг.».

Также произошли серьезные изменение в сфере тарифах и оплаты женского труда. Советские власти уравнивают женщин и мужчин в оплате труда: «всем ра- бочим и служащим, выполняющим постоянную работу, заработок их выплачива- ется ежемесячно в два срока, 15 числа и в предпоследний день каждого месяца». В «Декрете о заработной плате» определяется минимальная заработная плата в независимости от гендерной принадлежности. В 1922 году был принят Новый ко- декс законов, который принял ряд важных положений в отношении женского труда: запрет ночной работы для беременных и кормящих грудью; сохранение сро- ков освобождения беременных женщин и рожениц от работы (8 недель до и после родов для работниц, занимающихся физическим трудом, а также 6 недель до и по- сле родов, для женщин занятых умственным трудом); сохранение рабочих мест за беременными и роженицами; сохранение за беременными и роженицами денежного содержания в размере их тарифной ставки; выплата роженицам единовремен- ного пособия в размере заработной платы, а также ежемесячного пособия на корм- ление ребенка в течение 9 месяцев; закрепление за ними часового перерыва для кормления ребенка.

Советскую власть волновали и бытовые проблемы советского населения. Ещё в 1918 году на основании «Проекта декрета о вселении семей красноармейцев и безработных рабочих в квартиры буржуазии и о нормировке жилых помещений» началось заселение богатых квартир Москвы и других крупных городов рабочими семьями. Однако стоит отметить, что рабочие неохотно переселялись в эти богато обставленные квартиры в центре даже не смотря на льготы со стороны советских властей. Как считает Н.Б. Лебина, это связано с тем, что с наступлением холодов невозможно и при дефиците дров было протопить квартиры, а центральное отоп- ление очень плохо работало. Другим важным фактором являлось расположение реквизируемых квартир в центре от городских окраин, где расположены заводы и фабрики, на которых трудились рабочие.

Но пристальное внимание к вопросам быта советская власть показала на X съезде РКП(б), на котором была утверждена резолюция «Об улучшении положения рабочих и нуждающихся крестьян»: «в кратчайший срок обеспечить по крайней мере для рабочих важнейших центров республики, такой паек и такие, условия жизни, которые действительно были бы для них стимулом оставаться на фабриках и заводах». В 20-е годы создаются комиссии по улучшению быта рабочих. Ос- новной их задачей было решение бытовых проблем рабочих и их семьей. В их обя- занности входило решение следующих проблем: предоставление жилищ рабочим, которые живут в ужасных условиях; коммунальное обслуживание; помощь в орга- низации детских и других общественных учреждений (детских садов, яслей, столо- вых и др.).

Одним из важных инструментов советской политики эмансипации по реали- зации всех мероприятий по раскрепощению советских женщин - создание в 1919 г. Женотдела при ЦК по работе с женским населением страны. Основная работа женсоветов и женотделов была направлена на пропаганду советской идеологии, ее системы этических ценностей и идеалов женской аудитории. В создании женотде- лов принимала участие А.М. Коллонтай, которая определила их задачи: первая за- дача - «воспитывать работниц и крестьянок в духе коммунизма, вовлекать их в нашу партию. Вторая задача - втягивать женские массы в советское строительство. Девизом отделов работниц является принцип: агитация не только словом, но и де- лом. Через практику Советского строительства - к коммунизму! Третья задача от- делов - ставить перед партией и выдвигать в области советского строительства та- кие вопросы, которые вытекают из особенностей женского пола (например, мате- ринство, охрана женского труда, законодательство по вопросу аборта), либо, свя- занные с особо неблагоприятным положением женщин, с фактической их закрепо- щенностью или неравенством, этими наследиями буржуазного прошлого». Та- ким образом, в функционал женотделов входило широкий круг женских проблем: проблемы образования и идеологического воспитания, материнство, защита прав женщин на производстве, повышение социальной активности трудящейся.

Женотделы разрабатывали ряд мероприятий по повышению уровня профес- сиональной квалификации, по борьбе с безработицей через включение советской женщины в общественную работу, по соблюдению прав женщин на производстве. Например, Т.С. Окорочкова отмечает, что «женотделы вели борьбу с фактами, ко- гда работницу из ночной смены, во исполнение закона, переводили на дневную ра- боту с сокращением зарплаты в два раза и по этой ставке выплачивали родовое по- собие. В этой связи женотделы добивались увеличения женщин в инспекции по охране труда». Советская власть с помощью работы женотделов формировала образ советской активистки, для которой реализация идей и задач партии была на первом месте. На законодательном уровне был разрешен аборт и развод, чтобы не обременять глубокими семейно-брачными узами. В художественной литературе очень ярко показаны новые веяния в семейном укладе жизни советского общества. В рассказе «Муж» М. Зощенко комически обыгрывает новые семейные отношения, когда мужа не пускают в комнату из-за важных общественных дел его жены: «Да что ж это, граждане, происходит на семейном фронте? Мужьям-то ведь форменная труба выходит. Особенно тем, у которых, знаете, жена передовыми вопросами за- нята… Вхожу побыстрее в комнату, батюшки-светы, - накурено, наляпано, набро- сано, разбросано. А за столом, между прочим, семь человек сидят - три бабы и два мужика. Пишут. Или заседают. Пес их разберет». Или Ф. Гладков в «Цементе» показывает изменения в семейной жизни главного героя Глеба: «Приходил домой ночью, но Даша не встречала его, как в прежние годы… Кипел самовар и звенела чайная посуда. Здесь когда-то жила его Даша - пела, вздыхала, смеялась, говорила о завтрашнем дне, играла с дочкой Нюркой... И было тошно оттого, что гнездо за- брошено и замызгано плесенью…». Все это потому, что его Даша работала в женотделе.

Оценивая работу по раскрепощению женщин в первые годы существования советской власти, В.И. Ленин отмечал, что «ни одно государство и ни одно демо- кратическое законодательство не сделало для женщины половины того, что сде- лала Советская власть в первые месяцы своего существования. В области законо- дательства мы сделали все, что от нас требовалось для уравнения положения жен- щины с положением мужчины, мы по праву можем этим гордиться. Положение женщины в Советской России теперь таково, что является идеальным с точки зре- ния самых передовых государств». Политика эмансипации женщин в 20-е годы в стране Советов была строго подчинена идее свободной, независимой, социально-активной женщины, которая наравне с мужчиной принимает участие в строитель- стве нового социалистического общества.

Но уже к 1930-м годам революционные взгляды лидеров советской власти сменились прагматизмом. В структуре государственной политики 30-х гг. идеалы равенства, свободы и независимости советской женщины, ее всестороннего разви- тия отошли на второй план. На первый план выходит идея использование женщины как рабочей силы в решении масштабных задача государства (коллективизация, ин- дустриализация и др.). Советская власть видела в труженице не столько эмансипи- рованную женщину, равноправную представительницу нового советского обще- ства, а в качестве трудового ресурса новой экономической модернизации. И в ре- зультате образ женщины-активистки преобразуется в образ советской труженицы в 1930-е годы.

В 1930 г. произошли изменения структуре ЦК ВКП(б), в которой были со- зданы новые отделы и сектора, направленные на работу с конкретными областями народного хозяйства и культуры. В связи с этими преобразованиями женотделы были ликвидированы. При этом в постановлении ЦК о ликвидации женотделов специально подчеркивалось, что не следует в этом рассматривать ослабление вни- мания советской власти к работе с женским населением: «в период гигантского раз- маха социалистического строительства, задачи, стоящие перед пролетариатом, тре- буют особо исключительного внимания со стороны парторганизаций к работе среди широких масс трудящихся женщин, к организации их вокруг выполнения за- дач социалистического строительства как в городе, так и в деревне». Но к сере- дине 1930х гг. советские власти провозгласили, что женский вопрос в советском государстве решен. В этот же период произошла трансформация государственной политики эмансипации в СССР. С изменениями в структуре советской власти в 1920-е - 1930-е годы проявлялось противоречивое отношение советских лидеров к проблемам «женского вопроса»: с одной стороны - это стремление задействовать женское население в коммунистическом строительстве новой жизни, с другой сто- роны - ограничить участие женщин в общественно-политической жизни и в управ- ленческих структурах советской власти.

С разрешением на законодательном уровне проведение абортов в 1920-х гг. привело к сильному падению уровня рождаемости в стране в начале 1930-х гг., что послужило к изменению отношение государства к абортам. В 1936 году вышел за- кон «О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, уста- новлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах», который был направлен на укрепление института семьи и брака. Если в 1920-е годы семья и брак не являлись приоритетными в системе советских ценностей, то в 1930-е годы стремится возродить расшатавшееся семейно-брачные устои. В 1930-е годы проис- ходит совмещение двух ролей - труженицы и матери. В образе матери понимали, прежде всего, как дающую жизнь новому советскому человеку. Таким образом, формируется новое представление о женщине и о ее роли в советском обществе.

Политика эмансипации, проводимая советской властью в 1920-е - 1930-е годы, охватила основные сферы жизни трудящейся женщины и крестьянки: обще- ственная и производственная деятельность, образование, семья и брак, вопросы быта. Все преобразования в этих сферах кардинально меняли не только роль совет- ской женщины в обществе, но формировали новую систему этических ценностей, отражающих идеологию советского государства. В то же время обращает внимание то, что на протяжении 20-х - 30-х гг. официальной властью корректируется этиче- ские установки образа советской женщины.

Таким образом, мы видим, в каких условиях проходил процесс формирова- ния этики советской женщины в 1920-е - 1930-е годы и какие историко-культурные факторы и идеологические установки новой советской власти оказали на них ре- шающее влияние.

Революция 1917 года и образование советского государства раскрепостили женщин, освободили их из-под гнета буржуазно-патриархального уклада жизни. Женщина 20-х - 30-х годов в Стране Советов получила возможность работать, учиться, заниматься общественно-политической деятельностью, повышать уро- вень профессиональной квалификации наравне с мужчинами. Под влиянием этих преобразований происходит изменение женского самосознания, ее жизненной стратегии поведения в рамках нового советского общества. Советская женщина становится активным участником в построении светлого коммунистического буду- щего.

Политика эмансипации в СССР была выстроена на основе идей и взглядов идеологов европейского марксистского движения. В своих работах и выступлениях К. Маркс, Ф. Энгельс, А. Бебель и К. Цеткин заявляли, что свобода и независимость женщины возможна только при коммунистическом строе, которое сделает всех равноправными гражданами, способными раскрыть свой потенциал на благо совет- ского государства.

Решение женского вопроса являлось неотъемлемой частью общей государ- ственной программы по построению нового коммунистического государства в Рос- сии, поэтому идеологически необходимо было создать заново систему этических принципов и норм для формирование нового советского человека, в том числе и советской женщины. В 1920-е годы советской властью и лидерами женского дви- жения активно внедряли мероприятия по повышению уровня образования и куль- турной грамотности в рамках Культурной революции, создавали женотделы и де- легатские собрания, проводили работу по улучшению женского быта, охране жен- ского здоровья и материнства - и вместе с этим происходило формирование совет- ской этики трудящейся женщины, которая отражала основные идеологические установки марксистско-ленинской идеологии.

Система этических принципов и норм поведения советской женщины в об- ществе включали в себя ряд важных критериев: социальная активность, отношение к труду, к семье и браку - создавали новый морально-этический образ советской женщины. В 20-е годы главными этическими ценностями, которые советская власть транслировала трудящейся женщины были свобода и равноправие в сферах общества (работа, образование, семья), общественная деятельность выше семей- ных и супружеских обязанностей. Таким образом, в советском обществе 20-х годов формируется образ женщины-активистки, для которой главным является служе- нию обществу, его социалистическому идеалу.

Но в 30-е годы с изменением курса в политике государства и со сменой ее лидера корректируется образ советской женщины и ее система ценностных коор- динат, поэтому на первый план выходят общественно-трудовая деятельность в со- четании с материнскими обязанностями. Это, прежде всего, было связано с госу- дарственной политикой по укреплению семьи и поддержки материнства, что спо- собствовало к повышению уровня рождаемости в стране. Эксперименты 20-х годов в сфере частной жизни советского человека привело к падению традиционных се- мейно-брачных отношений, что создавало не совсем благоприятную атмосферу в общество. Поэтому советская власть стала активно пропагандировать образ труже- ницы-матери, которая готова перевыполнить план на производстве и воспитывать новое поколение советских людей.

2. Формирование эстетических критериев образа советской жен- щины в 1920-е - 1930-е гг

Одним из основных проводников новых этических ценностей советской жен- щины выступает мода. Мода как социальное явление отражает все изменения в об- ществе, поэтому после установления советской власти в России начались поиски новых эстетических критериев образа женщины, которые бы выражали идеологию советского государства на фоне враждебных ценностей капиталистического мира. В 1920-е - 1930-е гг. происходило формирование системы этических принципов и норм поведения советской женщины, которые оказали влияние на выработку но- вых эстетических критериев внешнего облика.

Если в 1920-е годы идет активный творческий поиск новых принципов и под- ходов к конструированию эстетического аспекта советской образа, то к 1930-м го- дам уже окончательно утверждается новый концепт «социалистическая мода», строго подчиняющийся идеологии советской власти. Таким образом, визуальная репрезентация образа советской женщины постепенно уходит от яркого экспери- ментального, авангардного образа, доминантой которого были свобода, равенство, независимость, функциональность к более традиционному женскому образу, в ко- тором совмещаются общественно-политический и семейно-бытовой статус совет- ской женщины в 1930-е годы ХХ века. И с традиционным образом возвращается ухоженность, изящество и красота.

Во второй главе анализируется влияние советской идеологии, её этических ценностей на формирование образа новой советской женщины в 1920-1930-е гг., а также определяются основные эстетические критерии, которые создают этот совет- ский образ, отличающийся от европейского.

Европейская мода и новый советский стиль в 1920-е гг.

В начале ХХ века формируется новая эстетическая концепция в европейском искусстве - модернистская, характеризующаяся полным разрывом с художествен- ными традициями и принципами, стремлением к новым художественным формам и языку, отражающим новую систему ценностей и мировосприятие в начале нового столетия. Эстетика модернизма в своих принципах выражала те колоссальные пе- ремены, которые происходили в мире.

Модернизм как никогда отвечал новой изменившейся социальной роли и по- ложению европейской женщины начала ХХ века. Женщины теперь могли водить автомобиль, курить в обществе, ходить в театры и рестораны без обязательного со- провождения мужчины. Как отмечал в 1908 году теоретик модернистской архитек- туры Адольф Лоос, что «… мы стоим на пороге новой великой эпохи. Женщина завоюет равенство с мужчиной…благодаря экономической независимости, кото- рую заработает своим трудом. Женщина не будет расти и падать в цене в зависи- мости от вожделения мужчины. И тогда бархат и шелк, цветы и ленты, перья и краски окажутся бессильными…». Модернизм в европейской моде 20-х годов представляет собой совокупность целого ряда идей и модных тенденций, объеди- ненных отказом от традиций прошлого. Эстетика модернизма в женском костюме отличалась прямым силуэтом и простотой линий, отказом от использования корсе- тов, сложных причесок и больших шляп. В связи с этим меняются стандарты кра- соты женского тела: мальчиковые формы женского тела с плоской грудью и плос- кими бедрами.

В этот период стиль gar?onne становится выражением нового идеала евро- пейской женщины. Название данного стиля (gar?onne в переводе с французского означает мальчик) было заимствовано у популярного французского романа «La Garconne» писателя Виктора Маргеритта, в котором художественной форме осве- щались гендерные вопросы и положение женщины в обществе в начале ХХ века. Строгие рубашки, брюки и другие элементы мужской одежды полноправно вошли в гардероб европейской женщины. Вспоминая образ светской дамы 1920-х гг. мис- сис Дадли Уорд известный модный фотограф Сесил Битон писал: «природа ода- рили ее уникальным сочетанием: очарованием девочки-подростка и уточенностью шестнадцатилетней барышни. Фигура ее была как у студента-гребца…Она делала стрижку «фокстрот» и носила в основном пиджачные костюмы в клетку, иногда вставляя в петлицу цветок садовой гвоздики…». Простота, практичность и ком- форт - это главные критерии, которым должен был соответствовать европейский женский костюм. На протяжении 20-х годов ХХ века менялась длина юбки: «Если в начале 1920-х годов модные портные предлагали свободные платья с заниженной талией длиной до щиколотки, то к 1925 году юбку укоротились до колена, а в 1927 году поднимались даже выше». Новая модная тенденция мгновенно нашло свое отражение в художественной литературе, например, в романе В. Вулф «Миссис Дэллоуэй»: «На девушках платья были прямые, в обтяжку, юбки намного выше щиколоток». Практичность и простота моды этого периода оказали влияние и на женскую прическу: «волосы теперь стригли «под фокстрот» или «под мальчика», все короче и короче, шляпки все более походили на колокольчики».

Олицетворением новой эпохи в развитии женской моды стала легендарная Коко Шанель. Она как никто другой была идеалом женщины того времени - сво- бодная и независимая, со своим мнением. «Благодаря ей женщина ХХ века совер- шенно перестала быть похожа на женщин прошлого, теперь полностью преданного забвению». Коко Шанель была великим экспериментатором в моде: упростила женскую одежду, сделала ее удобной и практичной, но в то же время женщина вы- глядела в нарядах Шанель элегантно и женственно. Она предлагает клиенткам про- стые, практичные костюмы, прямые юбки, длинные жакеты, вязаные свитера и пу- ловеры. В женский гардероб вошли элементы мужской одежды: бриджи, брюки, блейзеры, свитера. «К. Шанель очень хорошо чувствовала атмосферу времени, знала все особенности женской психологии, легко угадывала, казалось бы, неожи- данные изменения в настроении».

Рассмотрим дневной ансамбль работы Коко Шанель, состоящий из черного жакета и юбки из шерстяного крепа и белого свитера из джерси, который дополнен жемчужиной ниткой и гвоздикой. Линии костюма прямые, область талии свободна и немного занижена. Данный комплект отличается лаконичностью, но в то же время элегантный. Контрастность цветовой гаммы придает модели изящество и женственность. В 1926 году Шанель создает знаменитое «маленькое черное пла- тье»: прямой силуэт платья, низкая талия, декорированная лентой, черная гамма конструируют не только строгий образ, но и женственный, который будет везде уместен. С помощью украшений (массивных браслетов и ожерелья из жемчуга и стекляруса) образ становится более изысканным и вечерним.

Тем не менее эта сдержанность нового модного стиля оттенялась орнаментом и декором из вышивки, перьев и другими яркими аксессуарами, которые способ- ствовали развитие и укреплению позиций стиля ар-деко в европейской и американ- ской моде в 1920-1930-е гг. Как отмечает П.П. Гладков, что стиль ар-деко сочетал в себе «консерватизм и современность, подчеркнуто ориентированный на роскошь и развлечения…». Эстетика ар-деко соединяла в себе детали и элементы стилей разных стран и культур, которые превращали простой силуэт в роскошный вечер- ний наряд. Основными декоративными элементами в отделке женской одежды вы- ступали бахрома, жемчуг, бисер или стеклярус. Обратим внимание на черное пла- тье из шелкового шармеза с заниженной талией, которая подчеркнута черным шелковым поясом. Лаконичность и простота формы платья оттеняются вышивкой бисером в нижней часть платья. Абстрактный орнамент, декорированный стекля- русом, придает платью оттенок роскоши и изысканности. Или рассмотрим вечер- ний ансамбль, состоящий из блузы и юбки: прямой силуэт, но вышивка бисером и стеклярусом образуют асимметричные, зигзагообразные линии, напоминающие цветок, что придает ансамблю нарядность и яркость.

Абстрактный орнамент в одежде был одним из самых популярных. В 20-е годы европейская мода тесно взаимодействует с авангардным искусством. С влия- нием кубизма и футуризма на искусство и моду в европейский женский костюм проникают геометрия форм и линий: прямые, спирали, конусы и зигзаги - неотъ- емлемые элементы того времени. В Европе абстрактным орнаментом занималась французская художница и дизайнер, родившиеся в России, Соня Делоне. Она со- здала «апплицированные цветные фрагменты тканей, которые именует «симуль- танными контраста»». Французская художница экспериментировала на тканях с различными формами геометрических фигур: сфера, квадрат, прямоугольник и др. В стремлении к новому эстетическому идеалу европейские женщины исполь- зовали разнообразные средства и методы: утягивающее нижнее белье, маскировав- шее естественные женские округлости, диеты, таблетки и, конечно же, занятия спортом. В это время спорт становится неотъемлемой часть жизни европейцев: чтобы быть модной, нужно было теперь заниматься теннисом, плаванием, верховой ездой, играть в гольф и т.д. Поэтому спортивная одежда становится не только прак- тичной и функциональной, но и красивой. Особой популярность в 20-е годы ХХ века пользовалась спортивная одежда от французского дизайнера Жана Пату. Он специализировался на создании спортивной одежды и одежды для активного от- дыха, любил чередовать ткани разных цветов, прибегать к различным геометрическим формам.

Обзор европейской моде выявил несколько тенденций в европейском жен- ском костюме 1920-х годов: функциональность, простота линий и лаконичность формы сочетаются с изысканным декором в отделке. Это обусловлено изменением социально-правового статуса европейской женщины в начале ХХ века, с соци- ально-экономическими преобразованиями и развитием промышленности, науки и искусства. Стоит отметить, что несмотря на лаконичность и практичность, образа европейской женщины не утрачивает своей женственности и изысканности.

В молодой стране Советов 1920-х гг. пристально следили за изменениями в европейской моде. Стоит отметить, что «исторически мода в странах Восточной Европе, в том числе в России, была ориентирована на французские и английские образцы». Простота и функциональность стиля gar?onne завоевали популярность у советских женщин, которые только что приобрели новые права и свободы в об- ществе. Например, в рассказе «Гадюка» А.Н. Толстого очень хорошо показаны ат- рибуты нового модного стиля: «Зотова явилась на службу в черном, с короткими рукавами, шелковом платье, в телесных чулках и лакированных туфельках: кашта- новые волосы ее были подстрижены и блестели, как чернобурый мех».

В период проведения НЭПа ещё сохранялось влияние европейской моды в СССР. Во многих модных журналах этого периода таких как «Новости мод», «По- следние моды: журнал для женщин», «Искусство одеваться», «Журнал для хозяек» делался обзор европейской моды. Со страниц журнала на читательниц смотрели ухоженные женщины в красивых нарядах, которые были символами буржуазной культуры. Обратимся к моделям женской одежды, которые представлены в «Жен- ском журнале» №7 за 1928 год (Приложение), которые демонстрируют европей- ский силуэт с заниженной талией и юбкой до колена. Декор в отделке не такой бо- гатый, как в европейской женской одежде: используются банты, оборки, металли- ческие вставки. У моделей модные короткие стрижки и шляпки-колокол. Один из героев Н. Эрдмана в его произведении «Гибель Европы на Страстной площади» (1923) иронично отмечает о новых модных веяньях в женской моде: «… назад лет двадцать пять, Из кожи лезла дама, Чтоб платье показать. Теперь, не зная срама, Той моде не под стать, Из платья лезет дама, Чтоб кожу показать».

В молодой стране Советов формируется новый тип женщины - советская женщина, которая получает широкие возможности в своих политических, эконо- мических, социальных правах. Новое положение женщины в советском обществе меняет её социальную роль и предназначение, которое было сформировано столе- тиями: от хранительницы домашнего очага к женщине-активистке, которая всегда на передовой общественного труда. Новая идеология и ее система этических цен- ностей диктуют и новый внешний образ советской женщины, который становится практичным, строгим и функциональным. Рубашка-платье стало ярким выразите- лем этой идеи. «Рубашки-платья - как отмечает «Журнал для хозяек» за 1925 год - совершенно прямые можно было надеть как угодно, хотя бы и задом наперед. Это было по покрою безразлично», так как женщина в идеях и концепциях советских идеологов 1920-х годов предстает свободной, независимой и во всем равной муж- чине. В женском костюме происходит стирание гендерных границ. Рассмотрим мо- дель платья (1925) из хлопчатобумажной ткани, которое выражает аскетизм и практичность. В отделке платья используется только кант. Свободный силуэт пла- тья с заниженной талии напоминает униформу, которую может одеть как женщина, так и мужчина.

Несмотря на влияние европейской моды, этот период можно назвать одним из самых творческих и ярких в поисках нового советского стиля, который бы стал выразителем образа советской женщины активно обсуждался не только на государ- ственном уровне, но и среди трудящихся масс: работница ситценабивной фабрики Акимова из Москвы в журнале «Искусство одеваться» писала в своем ответе на вопрос об искусстве одеваться, что «сейчас, когда наша жизнь начинает входить в норму, пора отрешиться от рваной юбки. Но этот переход опасен тем, что его могут захватить гнилые моды Запада, и задача работницы - создать свой новый костюм, который был бы красив, изящен и прост в том смысле, что в нем не будет ничего кричащего и порнографического».

В женской прессе активно обсуждаются новые подходы и приемы конструи- рования одежды для нового советского человека. Например, основная задача «Ис- кусство одеваться», обозначенная в журнале «заключается в отыскании такой формы костюма как рабочего, так и выходного (праздничного), который вполне со- ответствовал бы как наличию имеющихся у нас материалов, так и тем средствам, которые могут располагать трудящиеся при покупке себе платья». На фоне всех обсуждений в 1923 году появляется первый и единственный выпуск журнала «Ате- лье», созданный при новаторском «Ателье Мод» Московского объединения пред- приятий швейной промышленности. «Ателье» являлся элитарным изданием был прежде всего адресован театральной и художественной элите. Главной целью твор- чества художников костюма - это «работа над созданием одежды, обладающей вы- сокими художественными достоинствами, декларировалась установка на сочета- ние существующего направления в европейской моде с национальными особенно- стями русского искусства». Свое согласие на сотрудничество с журналом «вы- сказали известнейшие художники того времени: И. Грабарь, В. Мухина, К. Петров- Водкин, К. Сомов, А. Бенуа и др. Среди литераторов, собиравшихся публиковаться в журнале, такие имена, как А. Ахматова, Е. Замятин, Ф. Сологуб».

Именно в 20-е годы появляется целая плеяда талантливых художников-кон- структивистов и модельеров, которые своими идеями и разработками внесли боль- шой вклад в развитии советской моды в СССР. В этот период четко можно выде- лить два основных направления - творческая группа конструктивистов (А. Род- ченко, В. Степанова, Л. Попова и др.) и творческая мастерская Н. Ламановой. В этих двух направлениях по-разному конструируют образ советской женщины.

В новых условиях жизни художники-конструктивисты (А. Родченко и др.) разрабатывали идею нового «костюма сегодняшнего дня» для разных отраслей производства, а также отдельно выделяли спортивной формы. Художники-кон- структивисты предложили различные варианты производственных костюмов для хирургов, пилотов, пожарных, строителей, продавцов. Главную задачу они видели в создании простой одежды, которая должна была отличаться функциональностью, практичностью и целесообразностью использования. Конструктивисты отказыва- ются от традиций прошлого и модных веяний западной моды. В своих моделях они проповедуют аскетизм, простоту форм, а также утилитарность, потому что нечто не должно отвлекать от построения светлого социалистического будущего. Образ советской женщины в моделях конструктивистов характеризуется андрогинно- стью.