Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

• Введение
• Глава 1 Теоретические основы
• 1.1 Концепция «Секьюритизации»
• 1.2 Теория реализма
• 1.3 Концепция геополитики
• Глава 2. Фактор США в энергетических отношениях России и Европейского Союза
• 2.1 Позиция США по основным составляющим энергетических отношений России и Европейского Союза
• 2.2 Американские инициативы
• Глава 3. Оценка, перспективы развития
• 3.1 Общее направление развития отношений между ЕС и РФ в сфере нефтегазовой энергетики
• 3.2 Последние тенденции и последствия кризиса в Украине
• Заключение
• Список литературы


Введение

Данная работа посвящена изучению влияние фактора США на энергетические отношения между Россией и Европейским Союзом. Само по себе взаимодействие РФ и ЕС по поводу энергетики - это достаточно сложный вопрос. В первую очередь это связано с отсутствием четкой законодательной базы. Сегодняшние отношения между акторами базируются на Соглашении между Европейским Экономическим Сообществом и Европейским Сообществом Атомной Энергии и Союзом Советских Социалистических Республик о торговле и торгово-экономическом сотрудничестве 1989 года и на Соглашении о партнерстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейским союзом 1994 года, которые давно устарели. В реальности поставки энергоресурсов осуществляются на основе долгосрочных контрактов. Европейский Союз не устраивает столь непрозрачная система, поэтому вопрос энергетики в двусторонних отношениях является проблемным. Отражает это дискуссии по поводу ДЭХ и третьего энергетического пакета. Взаимодействие ЕС и РФ по поводу энергетики занимает ключевое место в диалоге акторов. Энергетический диалог между Россией и Европейским Союзом был первым, появившимся на официальном уровне. Значительные поставки российских энергоносителей, а по статистике 2013г. 36% импортируемого газа и 31% нефти приходят в страны Европейского союза из России, говорят об экспортной зависимости от РФ. Способы сокращения доли углеводородного импорта из Российской Федерации обсуждались с конца 90х годов, но сегодняшнюю остроту вопрос приобрел только в 2006г.

Еще осенью 2000 г. ЕС выступил инициатором разработки масштабной программы сотрудничества с Россией в области энергетики, рассчитанной на 20 лет. Председатель Еврокомиссии Р. Проди предложил партнерство в направлении значительного (в 1,5 раза) увеличения поставок российских энергоносителей в ЕС в обмен на инвестиции и технологии. Но после первого газового конфликта России и Украины позиция Евросоюза резко изменилась. Сам конфликт был поставлен в вину России, а Жозе Мануэль Баррозу заявил, что против Украины было применено политическое оружие. Европейская Комиссия и Европейский Парламент артикулировали необходимость максимальной диверсификации поставщиков энергии и активно поддержали американские инициативы по строительству энергетических магистралей в обход России (проект «Набукко»). ЕК в этот же период начала работу по созданию законодательных рамок, которые могли бы сократить влияние РФ в регионе.

Второй конфликт между Россией и Украиной в 2009г. только ухудшил отношение чиновников ЕС к России и проектам Газпрома в частности. Обострение политических отношений спровоцировало прекращение временного участия РФ в Договоре Энергетической Хартии. Евросоюзом был утвержден «третий энергетический пакет», который, по мнению российских аналитиков, направлен против Газпрома. ЕК, в лице комиссара по энергетике, активно поддержала предложение США по разработке сланцевых месторождений в Евросоюзе.

Рассматривая отношения ЕС и России по поводу энергетики можно видеть, что тональность диалога значительно изменилась после 2006г. в результате газовой войны, как это часто артикулируется в литературе по энергетическим отношениям. Исследования энергетической проблематики называют конфликты с Украиной по поводу газа «спусковым крючком», который превратил сдержанное отношение к зависимости от РФ в проблему. В определенном смысле это так, - этот период можно назвать моментом, когда официальная позиция Брюсселя изменилась в худшую сторону. Однако изучая взаимодействие по поводу энергетики между РФ и ЕС, небезынтересно будет взглянуть на позицию главного союзника Евросоюза - США, которые по совместительству являются соперниками РФ за влияние в Центральной и Восточной Европе, а также в Центрально Азиатском и прикаспийском регионе. Россия считает территорию постсоветских государств зоной своих интересов, и помимо всего прочего ЦА и каспийский регион богаты энергетическими ресурсами. Экспорт углеводородов является одной из основных статей дохода российского бюджета, а ключевым рынком сбыта является ЕС. При этом Евросоюз импортирует не только российские, но и центральноазиатские энергоресурсы, идущие через территорию РФ. И после 2006г. магистрали в обход России, предложенные США, встречали значительную поддержку европейских чиновников.

Одной из целей внешней США является лидерство в «меняющемся мире», что подразумевает создание источников американской власти и формирование мирового порядка с целью продвижения американских интересов. Необходимо отметить, что последние 10 лет ключевое место во внешней политике Соединенных Штатов занимает тема энергетической безопасности, а точнее отсутствие проблем при поставках, свободный доступ. При этом на европейском пространстве основной угрозой они считают Россию, зависимость от которой только возрастает. США активно призывают Европейский Союз сократить экспорт энергоресурсов из России и развивать транспортировку нефти и газа их других регионов. И если эти призывы находили лишь умеренный отклик до 2006г., впоследствии чиновники Евросоюза старались реализовать проекты, предложенные США, даже учитывая тот факт, что поддержка Соединенных Штатов была чисто политической. энергетический кризис украина секьюритизация

Смена политической риторики ЕС и фактическая секьюритизация темы энергетики в результате одного конфликта, вина за который была целиком и полностью возложена на РФ, ставит вопрос, каково участие американской стороны в отношениях России и ЕС по поводу энергетики? Безусловно, не следует считать, что европейские политики не обладают своей точкой зрения, а у руководства ЕС нет независимого взгляда на проблему. Однако интересно рассмотреть, какое влияние оказали Соединенные Штаты на энергетические отношения между странами после энергетического кризиса 2006г., как и в какой степени, они «участвуют» во взаимодействие России и ЕС по поводу энергетики с учетом того, что почти все Европейские страны входят в НАТО.

Аспект влияния США столь важен, поскольку в геополитическом смысле интересы США и России пересекают в Европе и Центральной Азии, и Соединенным Штатам не выгодно усиление политических позиций РФ, которое, безусловно, произойдет, если энергетическая зависимость от российских энергоресурсов возрастет.

Таким образом, объектом данного исследования являются энергетические отношения России и Европейского Союза. Предмет исследования это фактор США в энергетических отношениях России и Европейского Союза. Анализ в работе касается периода после 2006г., так как именно после газовой войны РФ и Украины произошло изменение в тональности диалога между акторами.

В рамках исследования планируется ответить на вопрос, насколько США реально воздействует на энергетические отношения России и Европейского Союза, то есть насколько силен фактор США.

В качестве гипотезы исследования выступает утверждение, что воздействие США в отношения России и Европейского Союза обусловлено желанием сократить влияние России в Европе и увеличением влияние самих Соединенных Штатов.

Для того чтобы ответить на исследовательский вопрос необходимо оценить, насколько США реально воздействует на энергетические отношения России и Европейского Союза, то есть насколько силен фактор США. Это является целью данного исследования. Для того, чтобы достигнуть ее в процессе работы стоят следующие промежуточные задачи:

· Определить позицию США по отношению к разным аспектам энергетических отношений России и Европейского Союза

· Выявить случаи воздействия США на энергетические отношения России и Европейского Союза

· Определить, как США воздействуют на энергетические отношения России и Европейского Союза

· Проанализировать влияние конфликта вокруг Украины

Данные задачи будут реализованы во второй и третьей главах данного исследования.

В рамках изучения влияния фактора США на отношения между Россией и Евросоюзом по поводу энергетики были изучены различные исследовательские работы. Среди основных авторов, чьи работы использовались для проведения исследования А. Авсеева, А. Белый, Ю. Борко, В, Боровская, И. Бусыгина, О. Буторина С. Варфоломеев, Л. Григорьев, Д. Долгушев, С. Караганов,А. Клименко, А. Конопляник, Н.Лаверов, А. Макаров, К. Петров, Т. Романова, С. Лузянин, Е. Телегина, А. Термибулатов, Н. Шмелев, среди зарубежных ученых можно отметить:Р. Абделала, К. Бамбергера, Б. Бартона, П., Белкин, Т. Вальде, К. Дэвенпорт, П. Камерона, П. Мачлински, П. Нортона, Р. Орттунга, М. Ратнера, М. Сорнараджа, С. Толстова, У. Фокса, Дж. Шарплза и др.

Если разделять авторов по тематикам исследования, то можно выделить несколько категорий:

1. Авторы, изучающие общие принципы взаимодействия ЕС-РФ в сфере энергетики (с точки зрения теории энергетической безопасности и реализма)

2. Авторы, изучающие основные составляющие энергодиалога начиная с ДЭХ заканчивая газопроводной системой.

3. Авторы, изучающие влияние третьих стран на отношения РФ-ЕС (теория энергетической безопасности и геополитика)

C точки зрения энергетической безопасности Европейского Союза и отношений с Россией по поводу энергопоставок следует отдельно упомянуть такие работы как «Europe'sEnergySecurity: OptionsandChallengestoNaturalGasSupplyDiversification» М. Ратнера и П. Белкина и «EnergySecurityintheInterrelationsamongtheEU, RF, UkraineandCentralAsia» C. Толстова. В первой работе уделяется значительное внимание идее диверсификации поставок энергоресурсов в свете газовых войн между Россией и Украиной. Автор сосредотачивается на проблемах безопасности в том виде, в котором они сформулированы в ЕС. Во второй работе рассматривается зависимость Евросоюза от газовых поставок в контексте политических отношений, изучаются нефтегазовые отношения в Евразии, а также роль поставщиков из ЦА и прикаспийского региона в отношениях между основными политическими акторами в регионе.

Основной фокус европейские исследователи делают на проблемы транзита газа и газовых войнах 2006г. и 2009г., например, Д. Бёме в исследовании «EU-RussiaEnergyRelations: WhatChanceforSolutions?AFocusontheNaturalGasSector». Критический анализ проблемы взаимодействия ЕС и РФ по поводу энергетики предлагает Л. Пик в работе «EU-Russiaenergyrelations: acriticalanalysis». В частности он рассматривает влияние газовых конфликтов на энергетические отношения Европейского Союза и России.

Возможные перспективы проектов России в ЕС в свете американского политики довольно подробно освещает Дж. Шарплз

Российские авторы склонны в большей степени анализировать отношения РФ-ЕС в энергетической сфере с точки зрения реализма. В качестве примера можно привести работу И. Бусыгиной «AnalysisoftheEU-Russiarelations» и В. Волошина «Россия-ЕС: жесткий прессинг энергодиалога». В них рассматривается хронология отношений, основные элементы и проекты, а также акторы, действующие на европейском пространстве.

Более конкретными вопросами занимаются такие авторы как О. Фоменко, В. Боровская, А. Авсеева. В работе «EU-RussiaEnergyRelations: theRoleofInternationalLawfromEnergyInvestmentandTransitPerspective», А. Авсеевой изучаются проблемы транзита энергетических ресурсов РФ с точки зрения международного права.

С точки зрения законодательных основ к проблеме подходят, в том числе, А. Белый и А. Конопляник, рассматривая отношения РФ и ЕС на фоне отказа от ратификации ДЭХ. Авторы анализируют влияние политики России по отношению к Договору на ситуацию в мировой энергетике.

Позицию России относительно развития энергетических отношений с Европейским Союзом достаточно подробно освещают В.Н. Харламова и Н.А. Филимонова в работе «Внешняя энергетическая политика России (на примере энергодиалога РФ-ЕС)». В частности они рассматривают позицию РФ относительно энергетических инициатив США в Европе, а также характеризуют основные цели российской политики на европейском пространстве. К.Е. Петров в работе «Настоящее и будущее энергодиалога Россия - ЕС» выделяет основные проблемы диалога в 2012г., подчеркивая особую роль Газпрома в отношениях с ЕС и позицию европейских чиновников относительно «политической вовлеченности» компании.

Работа «Энергодиалог России и Европейского Союза: геополитический аспект» М.А. Румянцева более подробно освещает геополитические проблемы, на которые влияют вопросы энергопоставок из РФ. Также изучается внешние факторы, влияющие на отношения между Евросоюзом и Россией, в частности влияние третьих стран. В работе также рассматривается роль Соединенных Штатов, Центральноазиатских и прикаспийских государств на развитие отношений.

Фактор центральной Азии и возможность диверсификации поставок нефти и газа за счет стран Каспийского моря изучал Д.В. Долгушев в работе «Конфликт энергетических интересов России и США в центральной Азии и Каспийском регионе». Он рассматривал роль региона в отношениях между Россией и Соединенными Штатами, принимая во внимание геополитические интересы обеих стран. Также он осветил вопрос участия Евросоюза в американских энергетических инициативах.

Конкретно регион Каспийского моря и сопутствующие проблемы в создании трубопроводов рассматривал Ю. Лопатка, а также А. М. Темирбулатов в исследовании «Правовой статус Каспийского моря: позиции прикаспийских государств».

Американский фактор в отношениях России и Европейского Союза изучали такие авторы, как М. Хаттер «TheRussiaFactorinTransatlanticRelationsandNewOpportunitiesforU.S.-EU-RussiaCooperation» И. Стельцер «Petropower», Р. Абделал и Т. Митрова «Российско-aмериканские отношения и рынки углеводородов Евразии», А. Стент «TheLimitsofPartnershipU.S.-RussianRelationsintheTwenty-FirstCentury». В этих работах анализируется роль американских энергетических инициатив в рамках взаимодействия с Россией. М. Хаттер отдельно рассматривает Россию, как фактор, влияющий на трансатлантические отношения, и таким образом анализирует роль РФ в трансатлантических отношениях. Т. Митрова и Р. Абделал рассматривают российско-американские энергетические отношения и роль в них Европейского Союза. При этом европейский регион рассматривается, как «поле битвы» США и РФ, как регион, в котором происходит столкновение интересов обеих стран.

Преимущественно исследователи рассматривают отношения РФ и ЕС с точки зрения реализма, тогда как геополитика преобладает в случае изучения отношений между Россией и Европейским Союзом.

Глава 1 Теоретические основы

Отношения России и Европейского Союза включают в себя различные сферы. В данной работе будет рассматриваться энергетический аспект взаимодействия акторов и влияние на него США. Для этого применяется несколько теорий: концепция «секьюритизации», созданная Копенгагенской школой, теория реализма, а также родственное им направление геополитики.

Комплексный подход применяется, поскольку он позволяет проанализировать роль энергетики в международных отношениях, и определить воздействует ли в реальности фактор США на энергетические отношения России и ЕС. Концепция секьюритизации позволяет нам изучить роль США в формировании восприятия энергетического вопроса в Европейском Союзе, в частности отношение ЕС к зависимости от нефтегазового экспорта из России. Теория реализма и геополитика помогают взглянуть на проблему энергетических поставок и энергетической зависимости с точки зрения соперничества между государствами. Энергетические вопросы таким образом рассматриваются в качестве одного из инструментов политического воздействия как на поставщика ресурсов, так и на импортера. Для ЕС и России проблема поставки нефти и газа коррелирует с безопасностью: для РФ это справедливо, поскольку значительная часть бюджета составляет экспорт энергоресурсов, а для Евросоюза, поскольку прекращение поставок грозит обширным кризисом в большинстве стран.

1.1 Концепция «Секьюритизации»

Изучать фактор США в энергетических отношения между Россией и Евросоюзом с точки зрения теории секьюритизации нам позволяет то, что существующая энергетическая зависимость воспринимается в качестве угрозы. Вывод об этом нам позволяют сделать высказывания представителей Соединенных и Европейского Союза.В научном сообществе эта проблема стала актуальной в 90х, а на политическом уровне актуализировалась в 2000х. Обострение в политической сфере было связано с энергетическим кризисом 2006г. Москву тогда обвинили в «энергетическом империализме» и использовании энергетических ресурсов для давления на соседние государства - то есть в фактической политизации энергетики. И сегодня ряд аспектов энергетической сферы сохраняет признаки «секьюритизации».

Копенгагенская Школа определила вопросы безопасности приоритетными для своих научных исследований. Основные теоретики школы, на работах которых построено данное исследование, - это Барри Бузан, Оли Уэивер и Я. де Вильд.

Копенгагенская школа позиционирует себя как отдельное направление и избегает ассоциаций с одним из теоретических направлений МО. Однако считается, что данная концепция имеет значительное количество черт, присущих реализму, как например анархичный характер взаимодействия акторов и важность безопасности.Последнее стоит в основе концепта «секьюритизации», как видно из названия.

В отличие от реализма, воспринимающего проблему безопасности в терминах угрозы и ответа на нее (оборонительная и наступательная безопасность), представители Копенгагенской школы предлагают иное понимание проблемы. Б. Бузанопределилбезопасность, как«свободуотугрозыивозможностьгосударствиобществоставатьсянезависимымиине поддаваться изменениям, которые они воспринимают как враждебные». То есть понятие безопасности расширяется, включая в себя не только военные угрозы. Безопасностьрассматриваетсянекакпрямоеследствие существования угрозы, но как результат ее политической интерпретации. Как было сформулировано Оле Уэивером:«проблема секьюритизирована, в том момент, когда она воспринимается в качестве угрозы». Таким образом,«процессомсекьюритизации» можно назватьполитическую интерпретацию угрозы, вхождение какой либо проблемы в дискурс в этом качестве. А самой «секьюритизацией» - придание международной или внутренней проблеме статуса «особый», относящейся к высокой категории безопасности, или легитимизация применения для ее решения специальных мер, выходящих за границы обычного политического процесса. Например, энергетические отношения ЕС и России до кризиса 2006г. значительно отличались от взаимодействия после. До газовой войны РФ и Украины в ЕС существовало понимание того, что, теоретически, в случае конфликта между странами Евросоюз может пострадать. Произошедшие события и их подача резко секьюритизировали вопрос энергетических отношений между странами в глазах общества, перенеся в значительной степени экономическую проблему в политическую сферу. ЕС, при активной поддержке США, сформулировал зависимость от России как угрозу, и призвал максимально диверсифицировать поставщиков нефти и газа. Таким образом, существовавшая и ранее проблема превратилась в вызов безопасности, который был жестко артикулирован органами Европейского Союза и большинством видных политиков. После кризиса, произошедшего в 2009г., когда не сработал разработанный механизм «раннего предупреждения», вопрос энергобезопасности и диверсификации энергетических поставок был определен как одна из основных проблем Евросоюза, например, глава Европарламента Ежи Бузек назвал энергетические вопросы «самыми актуальными вопросами в ЕС». Используя терминологию Б. Бузана, «референтным объектом» - то есть объектом, в отношении которого было утверждено существование угрозы, стал ЕС, а «агрессором», экзистенциональной угрозой, выступила Россия, и ее энергетическая политика, названная в 2009г. «энергетическим шантажом».

Б. Бузан выделяет 5 секторов безопасности, которые связаны между собой в сеть: политический, военный, общественный, экономический и сектор окружающей среды.

· Политический сектор отвечает за внешнюю и внутреннюю стабильность государства,

· военный - за оборонительно-наступательные возможности,

· общественнаябезопасность означают стабильность культурной идентичности (например, национальной, религиозной),

· экономическая безопасность относится к доступу к ресурсам и рынкам,

· безопасность окружающей среды определяется как защита экологической биосферы.

Деление на сектора в принципе достаточно условно, поскольку например политические и военные проблемы могут в значительной степени пересекаться. Все сектора связаны между собой, но значительное внимание Бузан уделяет связи экономической и военной безопасности, поскольку последняя зависит от бюджетных ограничений. Экономическая безопасность в значительной степени определяет безопасность общей государства, поскольку от нее зависит безопасность граждан и возможности государства в других сферах. Если сравнивать развитые и развивающиеся страны, становится ясно, что если обеспечена экономическая безопасность, другие уровни реализуются проще. А попытки секьюритизировать экономические вопросы являются по существу частью политически-идеологических стратегических дебатов. Военный сектор, как наиболее «старый» максимально институциализирован, его цель - защита государственной территории и суверенитета. Референтным объектом выступает государство. Считается, что военный сектор все еще остается во власти региональной динамики безопасности, и для него остается действительной логика классической теории безопасности. Сектор безопасности окружающей среды работает с проблемами глобального потепления, загрязнения окружающей среды. Его «ширина» зависит от уровня рассмотрения. При этом доминирует системный, поскольку большинство организаций по защите природы работает именно на этом уровне, что вероятнее всего связано с тем, что удобнее решать местные проблемы на региональном уровне. Политическая безопасность связана с проблемами независимости и суверенитета страны.

Копенгагенская школа не выделяет энергетическую безопасность в качестве отдельного сектора. Однако она де-факто присутствует во всех секторах. В политическом секторе энергетические вопросы проявляются из-за анархичности межгосударственных отношений, в результате чего страны стремятся к самодостаточности; в военном энергетические ресурсы необходимы как топливо для существующих видов вооружения; энергоресурсы необходимы экономике для того, чтобы поддерживать статус-кво и развиваться. Дополнительные проблемы создает уже упомянутая анархичная структура взаимоотношений государств, которая заставляет страны максимально секьюритизировать энергетику в условия децентрализованной капиталистической экономики.

Безопасность окружающей среды в значительной степени зависит от качества энергетической инфраструктуры. Увеличение потребления энергетики влечет за собой не только увеличение объема перевозок, что может привести к негативным экологическим последствиям, но также и истощение ресурсной базы. Увеличение потребление энергоресурсов также ведет к увеличению выбросов CO2 и иных вредных веществ, что негативно сказывается на климате земли и экологии в целом.

Значительную роль в концепции «секьюритизации» играют государства, поскольку они занимают важное место в актуализации проблем, выступая в качестве референтного объекта угрозы.Восприятием «проблемы, как угрозы» в государстве занимался О. Уэивер: он уделял значительное внимание роли элиты в этом вопросе, что крайне актуально в условиях рассмотрение секьюритизации энергетической проблемыв ЕС.

Б. Бузанвсвоейработе «People, StatesandFear: anagendaforinternationalsecuritystudiesinthepost- coldwarera» выделяеттриуровня анализа секьюритизации: уровень индивидов (или общества), уровень государств и уровень международных систем. Региональная система объединяет в себе группу государств, объединенных географическим фактором, при этом они должны быть связаны проблемами безопасности так, чтобы их национальная безопасность не могла существовать отдельно от других государств региона. Рассматривая проблему энергетики в отношениях РФ-ЕС, мы действуем на уровне подсистемы Европа. Связи в ней достаточно налажены и отношения имеют значительную историческую базу. Однако для того, чтобы проанализировать влияние США на энергетические отношения России и Европейского Союза, что и является целью работы, следует обратиться к уровню системы.

Ванализесистемнамеждународномуровневкниге «People, StatesandFear: anagendaforinternationalsecuritystudiesinthepost-coldwarera» Бузанпредлагаетрассматриватьпроблемыбезопасностиисходяизпонятия «дружбыивраждымеждугосударствами». Они могут варьироваться от неприятия, до союзнических отношений. Приэтом отношения зависят не столько от баланса сил, сколько от культурных, исторических, идеологических и других «общественных» факторов. Поэтому отношения между государствами в широком смысле этого слова - то есть официальный диалог, позиция чиновников, дискурс отражают, вызывает ли взаимозависимость негативную реакцию.

Международная система - это глобальный уровень проблем безопасности, который включает в себя и проблему энергетических отношений. США, как одна из стран, значительно зависящих от импорта энергетики, не может оставаться в стороне. Претендуя на лидирующую роль в глобальном устройстве, Соединенные Штаты, безусловно, стремятся иметь возможность влиять на распределение и цены на энергоресурсы, поскольку без них ни одно государство не может существовать. Энергетическая безопасность не существует сама по себе, а напрямую связана с более широкими отношениями между государствами и способами их взаимодействия друг с другом, поэтому политизация вопроса, в условиях недостаточной законодательной базы, является неизбежной. Исторически сложные отношения между США и РФ, несмотря на произошедшую десекьюритизацию после окончания Холодной Войны, усиливают «напряженность» энергетического вопроса. ЕС является основным союзником США, и зависимость от импорта энергоресурсов из России, который важен, как для РФ, так и для Евросоюза, создает почву для «политических игр».Секьюритизация энергетики позволяет перенести вопрос энергетических поставок из экономической в политическую сферу. Это дает возможность реализации экономически невыгодных, но политически обоснованных действий. Важность того или иного проекта в результате секьюритизации энергетической отрасли подтверждается политическими причинами. Постепенно вопросы, относящиеся к энергоресурсам, оказываются в центре внимания таких организаций, как НАТО, которые уже играет критически важную роль в сфере энергетической безопасности, защищая важнейшие объекты инфраструктуры и транзита. Более того в рамках организации североатлантического договора «распространяются специализированные знания о новых вызовах и о тех вызовах энергетической безопасности, которым не уделялось должное внимание». Таким образом, США с помощью НАТО секьюритизирует энергетические вопросы на уровне ЕС. На данный момент Соединенные Штаты достигли значительных успехов, учитывая тот факт, что большая часть стран-участниц Европейского союза состоит в Североатлантическом Альянсе.

Также при рассмотрении фактора США в отношениях ЕС и РФ в сфере энергоресурсов, не следует забывать, что Соединенные Штаты являются одной из наиболее развитых стран, и считаются ключевым партнером ЕС, как в экономической, так и политической сфере. Между Евросоюзом и США существует особая близость, в том числе благодаря историческим связям, и следует говорить о будущем укреплении отношений из-за процесса создания ЗСТ

1.2 Теория реализма

Теория политического реализма предлагает нам рассматривать энергетические отношения через призму политических процессов. Она позволяет нам взглянуть на фактор США в энергетических отношениях России и ЕСс точки зрения мировой системы.

В рамках реализма работало множество ученых, среди них Г. Моргентау, А. Уолферс, К. Томпсон, Э. Карр, Дж. Шварценбергер, Дж. Кеннан, Р. Нибур

Основнаяидея теории такова: в основе всей международной деятельности государств лежит их стремление к увеличению своей власти, или силы (power) и уменьшению власти других. Для этого во внешней политике применяется два средства - военная стратегия и дипломатия. Если военная стратегия напрямую связана с военными операциями и применением наступательных сил, то дипломатия относится к мирному пути решения проблем. В зависимости от результатов этой борьбы формируется «баланс сил».

В качестве основных положений политического реализма Легро и Моравчик выделили следующие:

1. Природа акторов - рационально действующие однородные политические эллементы в анархичной среде

2. Природа государственных предпочтений: четко установленны и постоянно конфликтующие цели

3. Международная структура: преимущество материальных возможностей

Материальные ресурсы (например энергетика), согласно их точки зрения, образуют политическую рельность, что позволяет говорить об «автономности политической сферы».

Подтверждение этому можно найти в работе Моргентау «Политика между государствами: борьба за власть и мир». С его точки зрения политика является автономной сферой деятельности и ее необходимо понимать отдельно от других сфер, таких как экономика, этика, эстетика и религия.

Реалисты исходят из того, что национальные государства являются «вечными» элементами системы международных отношений и руководствуются своими собственными интересам. Фактическиидею национального интереса в качестве главного принципа поддерживает большинство представителей теории. Политический реализм полагает, что понятие интереса, определенного в терминах власти, является объективной категорией, хотя сам интерес может меняться. И хотя реализм признает существование и важность неполитических феноменов, рассматривает он их с точки зрения политики

ВработеDefendingtheNationalInterest,С. Краснерговорит о том, что «национальные интересы», которые представляет собой «согласованный набор целей» определяются политиками. Государства принимают решения в сфере энергетики, безопасности и во всех других вопросах. Краснер опирается на «классика» теории реализма - Г. Моргентау, взгляды которого на национальные интересы государств определяется в терминах власти (power): «Международная политика, подобно любой другой политике, есть борьба за власть; какой бы ни была конечная цель международной политики, ее непосредственной целью всегда является власть».

В государствах, богатых энергоресурсами, сфера энергетики занимает особое место, как в политике, так и в экономике. Она используется правительством, как инструмент власти, в результате чего происходит переплетение между национальной стратегией, глобальной политикой и властью.

Энергетические отношения между Россией и Европейским Союзом после «газовой войны» с Украиной 2005-2006гг. обрели «экстремальнуюполитизацию». И тот факт, что новый конфликт РФ-Украина не удалось предотвратить, и механизм раннего предупреждения фактически не сработал - только увеличило степень вовлеченности политики в проблему. Ситуацию осложнил тот факт, что не было четкой общей законодательной базы, которая могла бы помочь разрешить проблему. В этих условия Россия фактически использовала энергетику как политическое оружие. Это стало официальной доктриной, когда Президент РФ называл нефть и газ ключевым инструментом экономического влияния России на международной арене. С этого момента и отсчитывается превращение энергетики в инструмент российской внешней политики, что особенно проявлялось в отношениях со странами, значительно зависящими от российских энергоресурсов. ВэточисловключаютиЕвросоюз. Однако так поступает не только Россия - абсолютное большинство экспортеров энергоресурсов рассматривают свои природные ресурсы и национальный энергетический сектор в целом как неотъемлемую часть государственного суверенитета, национальной мощи, равно как и эффективный инструмент для проведения динамичной внешней и внутренней политики.

Де-факто реалистский подход присутствует в значительной части работ по энергетическим отношениям на международном уровне, поскольку они значительно политизированы. Это связано с аспектом безопасности, который крайне важен для любого государства. Энергетическаябезопасность

превратилась в вопрос государственной стратегии еще в начале XXвека, благодаря Черчиллю, в то время как военная безопасность потеряла свое, ранее почти монопольное, положение в «высокой политике». В результате применение «энергетического оружия» в политике вызывает беспокойство у стран-импортеров. поскольку срыв поставок несет значительную угрозу их безопасности.

Теория реализма обычно предлагает два понимания «безопасности».Оборонительная безопасность является ответом на возможную угрозу, а суть наступательной безопасности заключается в том, чтобы максимизировать выгоды от сотрудничества сдругими акторами. Таким образом, страны, импортирующие значительную часть необходимых энергоресурсов, придерживаются сходной позиции. Это является общим моментом для ЕС и США, в то время как Россия оказывается «по другую сторону», будучи экспортером энергоресурсов, с крайне реалистским подходом к энергетике.

Согласно классическому реализму страны борются за то, чтобы получить новые возможности. И мы можем видеть, как страны борются за новые источники энергии и энергетическую независимость. Но также присутствует борьба за основные рынки сбыта. Зависимость России от экспорта энергоресурсов, продажа которых формирует около половины бюджета страны и фактическая безальтернативность европейского рынка (по объему и инфраструктуре) делает РФ уязвимой. Российские поставки нефти и газа важныдля Евросоюза, так как составляют около 30% всего импорта. Однако в последние годы ЕС особенно активно старается диверсифицировать ресурсную базу. В качестве одного из вариантов рассматриваются страны Центральной Азии и Каспийского моря. Желая обеспечить независимые от РФ поставки, Евросоюз стал проводить активную политику в регионе, который Россия традиционно считала зоной своего влияния. В результате мы видим столкновение интересов значительных акторов мировой политики.

Для того чтобы рассмотреть фактор США в энергетических отношениях России и Европейского Союза необходимо упомянуть следующее: де-факто Соединенные Штаты не зависят от РФ в энергетических вопросах. В структуре потребления нефти Соединенными Штатами на долю России приходится около 5%. Постатистикев 2012г. основной объем экспорта нефти России шел в Европу (79%), около 18% получала Азия, а оставшиеся 3% - в Северную и Южную Америку. И по данным Минэкономразвития экспорт российских нефтепродуктов в США снижается. Импорт газа в США идет из Мексики, Канады (по газопроводам) и СПГ из Египта, Катара, Нигерии, Норвегии, Тринидада. Таким образом, «участие» в отношениях ЕС и РФ по поводу газа и нефти объясняется не экономическими причинами.Последние события, связанные с Крымом, позволяют судить о политизированности американской политики в Евросоюзе. Б. Обама предложил ЕС заместить российский газ американским, что является крайне дорогостоящим и невыгодным мероприятием, поскольку для этого США и Европе потребуется потратить значительную сумму на инфраструктуру и флот для экспорта СПГ в Европу и его приема в ЕС. С точки зрения реализма экономическая политика, которая не может быть оправдана с экономической точки зрения, а отсутствие экономической выгоды это весомый аргумент, служит в первую очередь политическим целям государства. Таким образом, вмешиваясь в отношения России и Европейского Союза,США ищут политическую выгоду, которая понимается в рамках данной теории, как увеличение собственного могущества (power) в рамках международной системы. Учитывая зависимость России от экспорта энергоресурсов, который составлял 52% ВВП в 2013г., это также является попыткой ослабить Россию.

Сильнее всего Европейский Союз зависит от России в энергетическом вопросе, и ослабление позиций РФ фактически будет означать сокращение влияния (power) страныв регионе. Активное участие США в энергетическом аспекте взаимодействия стран не несет Соединенным Штатам прямой экономической выгоды, следовательно, оно направлено на политический выигрыш - изменение баланса сил в регионе.

1.3 Концепция геополитики

Реализм позволяет нам понять, что основной целью государств является приобретение как можно большей власти (power) и поддержание безопасности,что роднит его с концепцией геополитики. Основные авторы в рамках данного концепта - это Мэхан, Макиндер, Ратцель, Челлен, Хаусхофер, Спаут, Липшатц, Спайкмэн.

Геополитика связана с географическими параметрами, международными отношениями и стратегическими исследованиями. Она освещает вопросы пространственного измерения влияния государства и рассматривает вопросы международной борьбы за власть и контроль ключевых географических и геополитических пространств. При этом соперничество представляется в терминах игры с нулевой суммой.

Изначально для геополитики были крайне важны три категории: территория, суверенитет и безопасность государств. Центральное место в определении международной стратегии государства занимало его географическое положение. Первоначально геополитика понималась всецело в терминах завоевания прямого (военного или политического) контроля над соответствующими территориями. Как писал Спайкмен территория государства -- это база, с которой оно действует во время войны, и стратегическая позиция, которую оно занимает в период временного перемирия, называемого миром. География является самым фундаментальным фактором внешней политики государств потому, что этот фактор -- самый постоянный.

Геополитика занимается рассмотрением того, как государства используют пространственные факторов при определении и достижении политических целей. С точки зрения Спайкмена, внешняя политика в рамках теории должна быть нацелена на улучшение или, по крайней мере, сохранение сравнительной силовой позиции государства. Среди представителей российской школы К.С. Гаджиев предлагает рассмотреть концепцию, предложенную К.В. Плешаковым в статье «Компоненты геополитического мышления»: геополитика может быть определена не просто как объективная зависимость внешней политики той или иной нации от ее географического местоположения, а как объективная зависимость субъекта международных отношений от совокупности материальных факторов, позволяющих этому субъекту осуществлять контроль над пространством. В. Морозов в качестве типичного примера российской теории геополитики называет статью Беспалова «Перспективы реализации геополитических интересов России на постсоветском пространстве». Основная идея работы заключается в том, что национальный интерес России состоит в сохранении влияния в странах бывшего СССР и, что российским позициям угрожает, прежде всего, растущее влияние Запада.

Гаджиев считает, что позиция американских теоретиков геополитики

явно или неявно имела своим предназначением обоснование лидирующей роли США в послевоенном мировом устройстве. Представители американской геополитики , например Бжезинский, считают основой стабильности и мира гегемонию Соединенных Штатов Америки. Именно доминирующая позиция США в условиях конфликта цивилизаций рассматривается многими американскими исследователями как залог стабильности, и потеря этого положения, с их точки зрения, приведет к дестабилизации в международных отношениях. Важно отметить, что рассматривая различные аспекты безопасности, особое значение они придают энергетической безопасности, переводя ее с национального на глобальный уровень.

Новая интерпретация основного направления геополитики -- переход от пространственного к ресурсному императиву -- пришла из США. В качестве примера можно привести работы В. Сокора, М. Голдмана в которых рассматривается проблема использования энергетики, как оружия геополитического доминирования. Энергетика в них выступает в качестве способа, который использует РФ для реализации своих интересов. Отдельно обсуждается вопрос влияния стран-соседей, которые в большинстве своем зависят от российских энергоресурсов.

Взначительномчислеработизучаютсяпроблемы «нефтянойгеополитики». Например, С. Хайгиги, Р. Мабро, Г. Лучиани, М. Калдоррассматривают энергоресурсы в качестве причины войн и конфликтов. Среди прочего изучаются ирано-иракская война, случаи Анголы, Нигерии, Ирака в рамках которых различные акторы боролись за доступ к добыче нефти и газа.

В итоге применениеэнергетической геополитики сводится к трем тезисам:

1. доступ и контроль над природными ресурсами влияет на могущество (power) страны и возможность реализации национальных интересов,

2. растет конкуренция за доступ и контроль над энергоресурсами,

3. конфликты и войны из-за них неизбежны, и в дальнейшем могут участиться.

Последние 10 лет Вашингтон уделяет значительное внимание энергетическому аспекту, что видно на основе стратегий национальной безопасности. Для Соединенных Штатов важен доступ к источникам энергии, максимальная диверсификация энергоресурсов. Помощь союзникам (например, ЕС) также есть среди приоритетов. Б. Лукшин обращает внимание на разведывательное сообщество США, которое в 2000х годах вводит термин «энергетическое противостояние» или «энергетическое соперничество» (energycompetition). И основной целью становится не допустить ущемления национальных интересов в данной сфере.

Следует отметить, что реального экономического соперничества в сфере энергоресурсов между Россией и Соединенными Штатами на территории ЕС нет. Центральная Азия с точки зрения США также не представляет значительного интереса в смысле поставок нефти и газа. Тем не менее, учитывая интерес к энергетике в современном мире, претендующая на глобальное лидерство страна не может оставить вне собственного контроля энергетические ресурсы. И, хотя основной интерес представляет Ближний Восток и Каспийский регион, США крайне важно иметь возможность влиять на ключевого поставщика Евросоюза. Во-первых, это связано со статусом Евросоюза, во-вторых с исторически сложными отношениями между Соединенными Штатами и РФ. За отсутствием реальной экономической составляющей перед нами встает политический аспект проблемы влияния США на энергетические отношения России и ЕС.

Наиболее четко американский фактор и заинтересованность США в Евразийском регионе описывается в работах Спайкмена. Среди прочего - недопустимость объединения евразийского континента под эгидой какой-либо сухопутной державы и возникновения «единой евразийской силы». В этом ключе усиление российских позиций за счет энергетики крайне невыгодно Соединенным Штатам. После актуализации проблемы (ее секьюритизации) в публичной политике (кризис 2006 и 2009 гг.), мы видим, как США активно поддерживает проекты по диверсификации энергоресурсов ЕС. Американские политики выражают озабоченность относительно применения нефти и газа Россией в качестве инструмента политического влияния на ЕС. И геополитика позволяет нам объяснить этот факт в терминах власти (power) в мире и регионе, а также борьбы за власть.

Глава 2. Фактор США в энергетических отношениях России и Европейского Союза

Одной из ключевых характеристик, которые позволяют нам рассмотреть, как США влияет на энергетические отношения России и Европейского Союза - это официальный политический дискурс Соединенных Штатов по интересующему нас вопросу. Он позволяет нам получить представления о курсе политики США по интересующему нас направлению, рассмотреть предлагаемые проекты и позволяет оценить наличие или отсутствие секьюритизации энергетических вопросов.

Сочетание риторики администрации, работ аналитиков и рассмотрение позиции ЕС поможет нам понять, насколько силен фактор США, какое влияние Соединенные Штаты оказывают на энергетических отношениях ЕС и России. В первую очередь позволит выявить случаи воздействия США на энергетические отношения России и Европейского Союза и определить, как США воздействуют на энергетические отношения России и Европейского Союза.

2.1 Позиция США по основным составляющим энергетических отношений России и Европейского Союза

Первая часть данной главы посвящена рассмотрению отношению США к основным аспектам отношений России и ЕС по поводу энергетики. Для этого будут использованы аналитические работы российских, европейских и американских авторов. В качестве первоисточников будут выступать нарратив ключевых представителей правительства США в период 2006-2014гг, а также интервью официальных лиц.

Для того чтобы рассмотреть влияние США на взаимодействие России и ЕС по поводу энергетики необходимо помнить, что стратегия национальной безопасности США имеет две основных идеи - создание источников американской власти и формирование мирового порядка с целью продвижения американских интересов, что является новой стратегией лидерства США в меняющемся мире. Поэтому при рассмотрении вмешательства Соединенных Штатов в отношения России и Евросоюза следуетучитывать геополитические выгоды, которую США получают или могут получить в результате политики проводимой в регионе.

Газовые конфликты 2006 и 2009гг.

Газовые конфликты 2006 и 2009гг. между Россией и Украиной активно освещались в Соединенных Штатах. Тон администрации Дж. Буша-мл. по отношению к конфликту 2006г. был более жестким, чем позиция Обамы в 2009г. однако и те и другие критиковали российскую политику - «симпатии» членов правительства США определенно находились на стороне Украины. Джордж Буш выступил с призывом принять санкции против России, вице-президент Д. Чейни выразил мнение, что «нефть и газ стали инструментами запугивания и шантажа для России» и в течение следующих трех лет все более скептично высказывался в адрес политики российского президента Владимира Путина. Государственный секретарь Кондолиза Райс осудила действия России, она назвала энергетическое давление «проблемой», которая требует решения. М. Лугар, сенатор от республиканцев выдвинул законопроект«Об энергетической безопасности и дипломатии», который был направлен против монополизма Газпрома в Европе. На Рижском Саммите НАТО 2006г. сенатор Лугар развил свою мысль и предложил рассматривать введение эмбарго на поставку энергоносителей на территорию одного из членов НАТО, как агрессию по отношению ко всему альянсу.

В этот период энергетические ресурсы России воспринимались в Соединенных Штатах, как «политическое оружие», а поведение РФ, как «энергетический шантаж». Администрация Джорджа Буша младшего считала, что Украина - это пробный шаг, полигон для испытания Российского энергетического оружия, которое впоследствии будет применено к Европе. В целом политика Кремля времен первой газовой войны была охарактеризована «TheWashingtonPost» и «TheDailyTelegraph», как «средневековая тактика», «бандитский шантаж и «акт мести». Сенаторы Грэхем и Либерман со страниц «TheWallStreetJournal» призывали «наказать» Москву и создать «североатлантический энергетический альянс», чтобы сократить зависимость от российских ресурсов. «LosAngelesTimes» оценивали действия России мягче, говоря о том, претензии Москвы в принципе обоснованы, однако общий тон все равно оставался негативным.

Рассматривая влияние США на позицию ЕС, следует изучить, какие реальные способы решения проблемы предлагали Соединенные Штаты. Мэтью Брайза, заместитель помощника секретаря Госдепартамента США в Европе и Евразии, заявил, что цель Соединенных Шатов заключается в том, чтобы помочь Европейскому Союзу диверсифицировать источники энергоресурсов и усилить позицию стран ЕС в переговорах с Газпромом. Для этого США планировали предпринимать активные действия. Сенатор Р. Лугар, занимающий в тот период пост в комитете по иностранным делам США, в этот же период выдвинул концепцию активной нейтрализации «российских угроз международной энергетической безопасности». По его словам «трансатлантическое сообщество должно бороться с угрозами энергетической безопасности» и активно поддержал диверсификацию ресурсных источников Европы. В качестве ответа на первую газовую войну Соединенные Штаты стали активно лоббировать идею «Набукко», возникшую еще в 2002г., и газопровода из Средней Азии в качестве альтернативы «ненадежным поставкам из России» и предложили максимально сократить воздействие РФ на Европейский рынок. Были предприняты и неэнергетические меры, например попытка размещения ПРОв Польше, поднят вопрос присоединения Украины к НАТО.

Таким образом, США прикладывали активные усилия для того, чтобы энергетические поставки рассматривались в контексте безопасности, то есть секьюритизировали вопрос посредством СМИ, риторики официальных лиц и на уровне НАТО. Соединенные Штаты предлагали альтернативные проекты, демонстрируя, что зависимость от РФ в сфере энергетики нужно и можно сокращать и выражали готовность их поддерживать на государственном уровне.

В результате уже в 2007-2009гг. отношение Еврокомиссии к проектам газопроводов, которые должны были соединить РФ и государства Европейского Союза из нейтрального превратилось в отрицательное. Негатив в адрес «Северного Потока» и «Южного Потока», исходил от стран, состоявших в НАТО, и Европейской Комиссии.

Позиция администрации Обамы относительно второго газового конфликта между РФ и Украиной была несколько мягче в высказываниях, но сохранила антироссийскую направленность. США продолжали поддерживать диверсификацию источников энергетики, но, как сказано в докладе Р. Абделала и Т. Митровой правительство Соединенных Штатов смягчило свою риторику и во многом поддержало позиции Брюсселя. Однако мнение Европейских функционеров на тот момент было резко негативным. Ни Ж.М. Барозу, ни Г. Эттингер не делали скандальных заявлений по поводу России, но поддержка максимально жесткого варианта «третьего пакета», примененного Литвой; явные попытки помешать «Южному Потоку»; активное лоббирование сланцевых технологий, без оглядки на экологические последствия, позволяет сделать вывод о том, что отношение Евросоюза к России было отрицательным. В целом после кризиса 2009г. США получили дополнительный подвод поставить вопрос энергетической безопасности Евросоюза на повестку дня. В этот период Хиллари Клинтон выразила официальную позицию Соединенных Штатов, заявив, что энергетическая политика должна занимать значительное место при выработке новых отношений между Европейским Союзом и США, именно в этот момент начали актуализироваться американские проекты по доставке газа в ЕС.