Так же как и международные конфликты, вооруженные конфликты могут быть асимметричными. Речь идет и о межгосударственных, и о внутригосударственных войнах, и о войнах нового поколения, не укладывающихся в привычные схемы. Сегодня нередки случаи вооруженных конфликтов, в которых одна сторона -- регулярные вооруженные силы суверенных государств, а другая -- вооруженные формирования негосударственных акторов. Так было и есть в Афганистане, когда в 2001 г. там началась антитеррористическая операция. Сначала се осуществляли вооруженные силы США вместе с подразделениями британской армии, а затем -- и многосторонние силы государств -- членов НАТО. Противостоят им боевики террористической группировки «Аль-Каида» и вооруженные отряды афганского движения «Талибан».

К асимметричным вооруженным конфликтам относятся и конфликты, в которых стороны используют принципиально разные виды оружия и способы ведения военных действий. Характер войн и вооруженных конфликтов зависит от характера оружия и военной техники; в свою очередь, оружие и техника определяют способы комплектования и организации вооруженных сил, стратегию и тактику военных действий. Военно-технические революции, происходившие в мировой истории, резко меняли характер военных действий, динамику развития вооруженных конфликтов, их социально-экономические и социально-политические последствия. Изобретение огнестрельного оружия, дальнобойной артиллерии, танков, военной авиации, ракет, реактивных самолетов и, наконец, ядерного оружия каждый раз становилось источником новой военно-технической революции. По мнению специалистов, в последние полтора десятилетия разворачивается еще одна военно-техническая революция, результатом которой будет потенциальная возможность ведения войны шестого поколения.

Войны четвертого поколения характеризуются массированным использованием бронетехники, реактивной и ствольной артиллерии, военной авиации. Такой была Вторая мировая война. В войне пятого поколения предполагалось в той или иной степени использование ядерного оружия. Поскольку механизм ядерного сдерживания в годы холодной войны не позволил странам, обладающим такими разрушительными средствами ведения вооруженной борьбы, применить ядерное оружие на практике, войны пятого поколения до сих пор остаются лишь гипотетическим сценарием. Под войнами шестого поколения военные специалисты понимают вооруженные конфликты, в которых имеет место широкое использование высокоточного оружия и средств, обеспечивающих его применение.

Высокоточное оружие -- снаряды и авиационные бомбы, крылатые ракеты, способные попадать в цель с очень большой степенью точности с расстояний, гарантирующих от непосредственного контакта с противником и от его ответных ударов. Высокоточное оружие способно практически моментально поражать важные объекты противника, ранее малодоступные или совсем недоступные, если не использовать ядерные боеприпасы. Например, крылатые ракеты могут проникать через небольшие отверстия в подземные укрытия или сложные технические объекты, выводя их из строя. Высокоточное оружие требует космических (со спутников) средств наведения и предварительного подавления электронных систем противника. Возможность ведения войны шестого поколения уже опробована на практике. Самый распространенный из применявшихся в последнее десятилетие вид высокоточного оружия -- крылатые ракеты, которые запускаются с, самолетов, летящих на значительном расстоянии от целей, и па высотах, недоступных большинству средств противовоздушной обороны (ПВО), или с подводных лодок и надводных кораблей, также находящихся далеко от берегов противника.

Как показала практика вооруженных конфликтов с применением высокоточного оружия, технология достижения военно-политических целей выглядит следующим образом: сначала над территорией противника разворачивается спутниковая группировка, обеспечивающая планирование военных действий и целенаведение на основе цифровых технологий. Затем осуществляется радиоэлектронное подавление систем связи и управления противника. Далее при помощи высокоточного оружия выводятся из строя объекты военной, политической, административной, если необходимо -- и экономической, структур противника. Это могут быть военные штабы, государственные учреждения, помещения, занимаемые политическими партиями, электронными или печатными средствами массовой информации, транспортные средства, промышленные предприятия, энергетические мощности, склады и другие цели не только военного, но и гражданского характера. На завершающем этапе удары могут наноситься по военным целям, причем ставится задача не массового поражения личного состава армии противника, а уничтожения отдельных, наиболее важных объектов.

Именно в такой последовательности действовали силы антииракской коалиции во главе с США во время операции «Буря в пустыне» в начале 1991 г. Большинство стран-участниц этой коалиции играли чисто символическую роль. Успех был достигнут исключительно американской армией, впервые использовавшей в широких масштабах высокоточное оружие. В результате нанесенных по иракской военной инфраструктуре ударов армия С. Хуссейна превратилась в слабоуправляемую массу, после чего путь на Багдад был открыт. Но в тот раз администрация Дж. Буша-старшего решила не рисковать и ограничилась освобождением территории Кувейта и введением запретных зон для полетов иракской авиации.

В военной операции НАТО против Югославии весной 1998 г., которая осуществлялась прежде всего силами американцев, не пришлось даже проходить все стадии применения высокоточного оружия. Уже после первых ударов по югославским объектам С. Милошевич принял западные условия урегулирования ситуации в Косово, в результате чего, как будет отмечено далее, были решены одни, но возникли другие, не менее острые, проблемы.

Легкость достигнутых побед при минимальных потерях привела политическое и военное руководство США в состояние эйфории и снизила порог принятия решений об использовании вооруженных сил за пределами американской территории. Террористические акты 11 сентября 2001 г. способствовали окончательному преодолению «вьетнамского синдрома» и развязали администрации Дж. Буша-младшего руки в использовании военных средств достижения военно-политических целей. Однако результаты военных операций в Афганистане в 2001 г. и Ираке в 2003 г. были не столь однозначны. Оказалось, что против примитивно организованного и слабо оснащенного противника сама по себе высокая точность попадания в цель с большого расстояния не дает нужного эффекта, поскольку такие цели могут практически отсутствовать. Например, иракская армия была вооружена гораздо слабее, чем в 1991 г., а ее средства противовоздушной обороны составляли лишь 3 % от имевшихся до «Бури в пустыне». Движение «Талибан» успело окончательно разрушить и без того плохо развитую и подорванную десятилетиями вооруженных конфликтов инфраструктуру современного типа в Афганистане. Применение же крылатых ракет против верблюдов и ишаков бессмысленно с военно-политической и абсурдно с экономической точки зрения.

В отличие от первой иракской войны и ударов по Югославии вторая иракская война и контртеррористическая операция в Афганистане потребовали проведения наземных операций. Правда, американцам

оказали серьезную поддержку силы «Северного альянса» в Афганистане и курдские формирования в Ираке. Тем не менее военная победа не означала окончательного решения ни афганской, ни иракской проблем, а в обоих случаях лишь положила начало новым затяжным вооруженным конфликтам низкой интенсивности с широким использованием средств террористической диверсионной и партизанской войны.

Более востребованными в вооруженных конфликтах последних лет оказались не классические сценарии ведения войн шестого поколения, а новые виды высокоточного оружия, обладающие большим поражающим эффектом и предназначенные для нанесения массированных ударов. В рамках концепции войн шестого поколения стала разрабатываться новая стратегия вооруженной борьбы, которая предполагает не «воздействие» на противника, а его «сокрушение».

Теория и практика войн шестого поколения способна серьезно дестабилизировать военно-силовой баланс, сложившийся в современном мире. Новые виды оружия, используемые в вооруженных конфликтах такого типа, не подпадают под ограничительные рамки ни как оружие массового уничтожения, ни как обычные виды вооружений. Совершенствование и наращивание высокоточного оружия и средств, обеспечивающих его боевое применение, может вызвать новый виток гонки вооружений, нарушить стратегическую стабильность и спровоцировать новые вызовы для международной безопасности. Динамика развития вооруженных конфликтов последних десятилетий, вероятные сценарии войн нового поколения требуют перемен в подходах к принципам комплектования и организации вооруженных сил многих государств мира. Начиная с середины XIXи вплоть до 2-й половиныXXв. для победы в крупномасштабной войне необходимо было иметь мобилизационные ресурсы, которые включали вооружение, снаряжение, производственные мощности для военного производства, достаточные контингента призывников, необходимые для укомплектования армий до штатов военного времени. Причем речь шла не просто о ресурсах «живой силы», а о людях, имеющих необходимую военную подготовку. Поэтому с серединыXIXв. армии всех государств стали переходить на комплектование по принципу всеобщей воинской обязанности. Такие армии резко различаются по своей численности в мирное и в военное время. Обязательность военной службы создает огромные контингента резервистов, которые частично или полностью могут быть поставлены «под ружье» в случае необходимости.

Однако к концу XXв. стало ясно, что войн, подобных Первой или Второй мировой, уже не будет. Войны пятого и шестого поколения скоротечны, и использование в них значительных мобилизационных ресурсов маловероятно. В вооруженных конфликтах локального и регионального характера важна не столько численность войск, сколько их мобильность и подготовленность к действиям в самых разнообразных условиях. Долгое время в процессе развития вооруженных конфликтов можно было выделить три стадии: начальную, кульминационную и завершающую. В войнах прошлого происходили генеральные сражения, в ходе которых четко определялся победитель. Начальный этап военных действий не имел принципиального значения. Про английскую армию говорили, что она проигрывает все битвы, кроме последней. В истории нашей страны было немало примеров, когда неудачи начальной стадии войны не мешали ее победному окончанию. В Великой Отечественной войне, несмотря на поражение Красной Армии в летние и осенние месяцы 1941г., Советский Союз одержал в итоге победу над гитлеровской Германией.

В скоротечных вооруженных конфликтах начальная стадия приобретает самостоятельное и весьма важное значение. При помощи современных средств вооруженной борьбы можно нанести столь мощный удар противнику, что только этот удар решит исход войны. Следовательно, значение имеет не наличие больших мобилизационных ресурсов, а уровень боевой готовности вооруженных сил, существующих в мирное время. Для армий, комплектующихся на основе всеобщей воинской обязанности, это труднодостижимая задача, поскольку сроки службы не могут быть длительными, а постоянная смена состава военнослужащих снижает степень боеготовности армии. Поэтому армии некоторых развитых государств перешли на профессиональные основы комплектования.

В 1990-е гг. задачи военного реформирования встали и перед Россией. Смысл военной реформы вовсе не в полном отказе от призыва и переходе к военной службе по контракту, а в том, чтобы сделать вооруженные силы компактными, мобильными и высокопрофессиональными. В обозримом будущем обойтись без сохранения службы по призыву будет невозможно, поскольку, с одной стороны, останется потребность в некоторых мобилизационных ресурсах, с другой -- солдаты и сержанты для службы по контракту будут набираться из числа призванных на службу по новому закону на один год. Кроме организационных аспектов, военная реформа должна решить задачу технического переоснащения вооруженных сил, необходимого для их подготовки к участию в вооруженных конфликтах современного типа и для обеспечения национальной безопасности Российской Федерации.

9.Основные теоретические подходы и практические направления в обеспечении международной безопасности

> Международная безопасность рассматривается в теории и практике международных отношений как отсутствие непосредственной военной угрозы. В последнее время появились новые проблемы безопасности, обусловленные, например, усилением международного терроризма, так как последствия террористических актов на атомных электростанциях, химических предприятиях и подобных им объектах способны привести к серьезным катастрофам. Большее значение приобретают экономические и информационные аспекты обеспечения безопасности. Экономические кризисы в условиях глобализации мировой экономики могут в считанные часы дестабилизировать народное хозяйство государств, расположенных друг от друга за тысячи километров. Несут угрозу и возможные последствия сбоев в функционировании информационных сетей, поскольку информация становится важным экономическим, политическим и социальным ресурсом. Нерешенные глобальные проблемы современности -- экологическая, энергетическая, продовольственная -- также наполняют новым содержанием понятие международной безопасности.

Изменились общественно-политические условия, в которых должны решаться принципиально новые задачи в системе международных отношений в целом и в сфере международной безопасности. Если раньше у государства были две четко разграниченные области деятельности -- внутренняя и внешняя, и безопасность в них обеспечивалась различными способами, то на рубеже ХХ-ХХ1 вв. эта грань стала размываться. В прошлом внутренне стабильное государство и на международной арене занимало уверенные позиции. Сегодня, с одной стороны, международный фактор может оказать кардинальное воздействие на любое, внутренне сколь угодно стабильное государство, не проявляющее внешней агрессивности (например, в случае мировой ядерной катастрофы были бы «попутно» уничтожены десятки нейтральных стран). С другой стороны, международная сфера может стать мощным фактором внутренней безопасности государства, не достижимой по каким-либо причинам иными средствами.

С позиции традиционного военно-политического понимания феномена безопасности можно выделить три основные модели режимов безопасности для любого региона современного мира: режим общей безопасности, режим коллективной безопасности, режим безопасности на основе сотрудничества. Международный режимобщей безопасности предусматривает добровольный взаимный отказ от конфронтации. Основными принципами такого режима являются следующие.

1. Отказ от использования военной силы как способа урегулирования международных конфликтов и применение ее исключительно в целях самообороны.

2. Отказ от традиционной стратегии достижения военного преимущества над другими государствами.

3. Признание того, что безопасность государства не должна зависеть от уровня его военной мощи.

4. Признание сокращения вооруженных сил и вооружения базовым принципом общей безопасности.

Концепция общей безопасности утвердилась тогда, когда стала ясна бесперспективность старых представлений о роли вооруженных сил в международных отношениях, особенно в связи с осознанием бессмысленности применения ядерного оружия.

> Под коллективной безопасностью понимается такой порядок межгосударственного сотрудничества, при котором любой акт агрессии против кого-либо из участников подобной системы расценивается как агрессия против всех остальных ее участников.

Коллективная безопасность направлена не только вовне, против государств, не участвующих в данной системе, но и против участников этой же системы, допускающих в нарушение своих обязательств агрессивные акты. Особенности системы коллективной безопасности заключаются в следующем:

· в универсальности, включающей требования необходимых действий от каждого члена системы;

· в автоматизме применения санкций в случае необходимости;

· в приверженности членов системы статус-кво и отсутствию разногласий в понимании агрессии и необходимости реагировать на нее.

Преимущество режимов коллективной безопасности состоит в том, что их распространение, вовлечение в них новых государств делает агрессию все менее вероятной и, следовательно, укрепляет всеобщую стабильность.

Однако режимы коллективной безопасности имеют и определенные недостатки. Например, существует так называемая проблема коллективного действия, которая заключается в том, что некоторые участники режимов коллективной безопасности стремятся пользоваться преимуществами такого участия без адекватного вклада в поддержание самого режима. Принятые в системах коллективной безопасности процедуры принятия решений замедляют ответные шаги на агрессию в случае ее возникновения.

Если в рамках системы коллективной безопасности государства объединяются против общего возможного (или действительного) агрессора, то концепция безопасности па основе сотрудничества исходит из принципа общего участия, при котором наличие формальных институтов необязательно, а поддержание неформального диалога представляется более уместным и эффективным.

Еще один международный режим -- это режим, опирающийся на концепцию безопасности на основе сотрудничества. Как отмечает современный российский исследователь В. Петровский, эта концепция

«во многом сходна с концепцией общей безопасности. Безопасность на основе сотрудничества часто определяется как дипломатическое сотрудничество между государствами в области обеспечения безопасности. В то время как традиционные концепции баланса сил рассматривают в основном возможные действия государства в условиях военной конфронтации, концепция безопасности через сотрудничество акцентирует роль превентивной дипломатии и мер военно-политического доверия, т. е. налаживание регулярных каналов межгосударственного диалога по вопросам безопасности, выработку механизма консультаций и принятия решения»¹.

Если в рамках системы коллективной безопасности государства объединяются против общего агрессора, то концепция безопасности на основе сотрудничества опирается на принцип общего участия, когда на первое место выступает не наличие формальных институтов, а поддержание неформального диалога.

В последние десятилетия самую большую угрозу всеобщему миру и безопасности на глобальном уровне представляло оружие массового поражения, в первую очередь ядерное оружие. Хотя с окончанием холодной войны вероятность крупномасштабного военного конфликта с применением ядерного оружия резко снизилась, опасность исходит из самого факта существования такого оружия. Один из механизмов обеспечения ядерной безопасности -- существующий режим нераспространения ядерного оружия. Данный международный режим зафиксирован в Договоре о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 г.; нормы Договора обязывают:

· государства, обладающие ядерным оружием, не передавать кому бы то пи было ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройства и контроль над ними; не помогать, не поощрять и не побуждать какое-либо государство, не обладающее ядерным оружием, к приобретению ядерного оружия, ядерного взрывного устройства и контроля над ними;

· государства, не обладающие ядерным оружием, не принимать передачи от кого бы то ни было ядерного оружия или других ядерных взрывных устройств и контроля над ними; не производить и не приобретать каким-либо иным способом ядерное оружие или другие ядерные взрывные устройства;

¦ неядерные государства, пожелавшие приобщиться к использованию ядерной энергии в мирных целях, осуществлять такое приобщение под контролем (Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), которая может проводить инспекции и требовать от четы от государств по использованию расщепляющих материалов. В настоящий момент в мире сложилась следующая ситуация с распространением ядерного оружия. Все государства можно разделить на пять групп в зависимости от обладания ими ядерным оружием, наличия или отсутствия экономических и технологических предпосылок для его производства и участия или неучастия в Договоре о нераспространении ядерного оружия.

В первую группу входят пять официально признанных ядерными государств, параллельно являющихся постоянными членами Совета Безопасности ООН. Это США, Российская Федерация, КНР, Великобритания и Франция. Ядерный потенциал данных государств неодинаков. Наибольшим ядерным потенциалом обладают Соединенные Штаты и Россия. К концу 1990-х гг. у США было 7250 стратегических ядерных боеголовок. Российская Федерация располагала 6200 ядерными боеголовками стратегического характера. У данных государств имеются разнообразные средства доставки ядерного оружия: межконтинентальные баллистические ракеты надземного и морского (включая атомные подводные лодки) базирования, крылатые ракеты и т. д. КНР в середине 1990-х гг. располагала 435 ядерными боеголовками. Экономические и технологические возможности Китая позволяют ему в ближайшие 20 лет увеличить ядерный боезапас еще примерно на тысячу единиц, что существенно изменит стратегический военный баланс в мире. Произойдет ли это на самом деле, будет зависеть от развития международных отношений на глобальном и региональном уровнях. Великобритания и Франция имеют относительно небольшой запас ядерного оружия: у Франции -- 450 ядерных боеголовок, у Великобритании -- 185. Эти государства не стремятся наращивать свой стратегический потенциал, но и не обнаруживают намерения его сокращать, объясняя свою позицию тем обстоятельством, что размеры их ядерных арсеналов незначительны по сравнению с российскими или

американскими.

Наличие ядерного оружия у официально признанных ядерными государств сегодня не вызывает в мире особых опасений, поскольку во главе их стоят ответственные лидеры, понимающие необходимость крайне осторожного обращения с ядерным вооружением, которое рассматривается скорее как средство осуществления политики, чем как средство ведения военных действий. Проблемы заключаются в наличии больших запасов ядерного оружия у США и РФ, а также в том, что Франция и КНР не участвуют в Договоре о нераспространении ядерного оружия, хотя и соблюдают нормы самого режима нераспространения.

Во вторую группу входят Израиль, Пакистан и Индия. Израиль обладает ядерным оружием как минимум с 1970 г., в настоящее время у него около 200 ядерных боеголовок и средства их доставки дальностью до 1000 км. Израиль придерживается следующих принципов: не испытывать ядерного оружия, не декларировать его и не подтверждать наличия. После того как Индия и Пакистан в 1998 г. параллельно провели ядерные испытания, стало ясно, что эти государства де-факто вошли в число обладателей данного вида оружия. Опасность, которую представляют государства второй группы, заключается в том, что они не участвуют в ДНЯО, поэтому имеют неопределенный статус по отношению к ядерному оружию, тем самым расшатывая режим нераспространения такого вида оружия в целом.

Специалисты считают, что наибольшая опасность в перспективе может исходить от третьей группы -- так называемых «пороговых государств». В разное время в эту группу включали Алжир, Ливию, Иран, Ирак, Северную и Южную Корею и целых ряд других государств. В последнее время ситуация изменилась. Некоторые страны, например Южная Корея, Алжир, Ливия, отказались от планов разработки и производства ядерного оружия. Северная Корея сумела создать ядерное устройство, хотя и примитивное, которое было испытано в октябре 2006 г. Эти испытания в очередной раз создали кризисную ситуацию в международных отношениях. Но затем удалось возобновить шестисторонние переговоры (с участием США, КНР, РФ, КНДР, РК и Японии) по северокорейской ядерной программе, способствующие оздоровлению ситуации. Одновременно произошло обострение отношений между США и Ираном по поводу иранской ядерной программы. Появляются сообщения о возможности американской военной акции против Ирана, целью которой, по мнению Вашингтона, должно быть предотвращение появления у этой страны ядерного оружия. В этой связи можно вспомнить, что вторжение в Ирак также было мотивировано наличием у режима Саддама Хусейна оружия массового поражения и нежеланием последнего добровольно сотрудничать с международными инспекторами. В прошлом работы над созданием ядерного оружия в Ираке проводились, а химическое оружие даже применялось против курдов и шиитов, но после введения режима международных санкций доказательств наличия оружия массового поражения американцы здесь так и не нашли, как не нашли и не представили таких доказательств за время оккупации. В то же время ситуация в Ираке и вокруг него остается неурегулированной и является источником уже другой опасности -- опасности исламского экстремизма и терроризма.

Относящиеся сегодня к четвертой группе Алжир, Аргентина, Бразилия ранее активно вели ядерные исследования и подошли вплотную к созданию ядерных боезапасов, но отказались от подобных планов и присоединились к ДНЯ О на правах безъядерных государств. К этой же группе относятся Белоруссия, Казахстан и Украина. В первые годы после распада СССР на их территории сохранялись стратегические ядерные силы, перешедшие под юрисдикцию Российской Федерации. С выводом ядерных сил на российскую территорию эти государства приобрели статус безъядерных и в этом качестве участвуют в ДНЯО. Особое место в четвертой группе принадлежит Южноафриканской Республике. В годы режима апартеида в ЮАР, так же как и в Израиле,

было создано ядерное оружие, хотя этот факт не признавался. После отказа от апартеида ядерное оружие было уничтожено, и ЮАР стала участником режима нераспространения как неядерное государство.

Государства пятой группы, имеют возможность обладать ядерным оружием, но обоснованно от этого отказываются. В эту группу входят многие развитые государства Европы, например Германия, Италия.

И государства четвертой группы, и государства пятой группы сегодня искренне участвуют в режиме нераспространения. Большинство же стран не входят ни в одну из вышеназванных групп, они не имеют ни возможности, ни намерений создавать ядерное оружие. Однако нет гарантии, что при изменении международной обстановки в отдельных регионах или в мире в целом положение в сфере ядерных вооружений не изменится.

Как и предсказывал в свое время Г. Моргентау, ядерные сверхдержавы в соответствии с логикой гонки вооружений накопили ядерного оружия гораздо больше, чем его нужно для достижения любых мыслимых военных целей. Когда стало ясно, что дальнейшее пополнение ядерных арсеналов иррационально, США и СССР приступили к переговорам по вопросам установления контроля над вооружениями, а также разоружения. В соответствии с Договором о ликвидации ракет средней и малой дальности в течение 1987-1990 гг. были полностью ликвидированы эти два вида вооружений. Договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ-1 и ОСВ-2) и Договоры о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1 и СНВ-2) предусматривали существенное сокращение ядерных арсеналов обоих сверхдержав. Правда, в полном объеме все достигнутые договоренности не были реализованы, поскольку вступление в силу и выполнение принятых обязательств столкнулось с трудностями объективного и субъективного характера. Большое значение для обеспечения безопасности в годы холодной войны имел заключенный в 1972 г. между СССР и США Договор об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО). Он ограничивал возможности создания двумя государствами таких средств, которые гарантировали бы полную защиту от ядерной атаки другой стороны, что сохраняло механизм сдерживания, основанный на балансе взаимных угроз. После окончания холодной войны в США стали раздаваться голоса в пользу пересмотра ряда прежних договоренностей как устаревших в новых условиях. В частности, был поставлен вопрос о судьбе договора о ПРО. В связи с появлением угрозы со стороны «стран-изгоев» (Иран, КНДР и т. д.) были оглашены планы создания так называемых нестратегических систем противоракетной обороны, способных перехватывать единичные пуски ракет с ядерными боеголовками. Однако создание таких систем было невозможно без нарушения положений Договора 1972 г. Для администрации США создание нестратегических противоракетных систем стало одной из приоритетных целей, и было принято решение об одностороннем выходе из Договора о ПРО. Правильность подобного шага многими экспертами ставится под сомнение как из-за недоказанности самой возможности создания эффективного средства со стопроцентной гарантией защиты от ядерных атак «стран-изгоев», так и в силу того, что разрушение Договора 1972 г. нарушает стратегическую стабильность.

Если американские планы поначалу не затрагивали напрямую военную безопасность России, стратегической потенциал которой способен легко преодолеть системы противоракетной обороны, то для КНР эти планы могли представлять конкретную опасность. Развертывание американских противоракетных систем, причем одна из них должна будет находиться в территории Восточной Азии (ПРО ТВД), может побудить континентальный Китай к наращиванию стратегических ядерных сил, что, в свою очередь, вызовет цепную реакцию других государств. Все это будет иметь негативные последствия для стабильности и безопасности и на региональном, и на глобальном уровне. Это касается планов размещения американских систем противоракетной обороны в странах Восточной Европы. Хотя эти планы опять обосновываются ссылками на угрозы, якобы исходящие от Ирана и Северной Кореи, в первую очередь они представляют угрозу интересам национальной безопасности России.

24 мая 2002 г. президентами России и США был подписан, а 1 июня 2003 г., после обмена ратификационными грамотами, вступил в силу Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (ДСНП). В соответствии с этим договором Россия и США обязались на взаимной основе сократить к 31 декабря 2012 г. количество имеющихся у них стратегических ядерных боезарядов примерно в три раза, т. е. с 6000 единиц, установленных Договором СНВ-1 от 1991 г., до 1700-2200 единиц. Если Договор СНВ-1 и не вступивший в силу Договор СНВ-2 предусматривали конкретные пределы по триаде ядерных вооружений, то ДСПН предоставляет сторонам возможность действовать гибко: они теперь могут сами определять состав и структуру своих стратегических сил. В ДСПН содержится ссылка на обязательства России и США по статье VIДоговора о нераспространении ядерного оружия (о проведении переговоров о мерах по прекращению гонки ядерных вооружений и ядерному разоружению). Тем самым юридически фиксируется позиция поддержки двумя странами всей системы ядерного нераспространения. Предусматривается и то, что еще до истечения срока действия договора стороны могут заменить его новым соглашением, еще более понижающим допустимое количество ядерных боезарядов (до 1500 у каждого из государств).

Кроме ядерного к оружию массового поражения относится химическое и бактериологическое. С одной стороны, эти виды оружия обладают меньшими поражающими характеристиками, с другой -- они проще, дешевле и доступнее. Эти виды оружия находятся под полным запретом. С 1972 г. действует Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсического оружия и об их уничтожении.

Борьба с химическим оружием началась после Первой мировой войны, когда в 1925 г. был подписан Женевский протокол о запрещении его использования во время военных действий. С 1997 г. в отношении химического оружия действует тот же режим запрета, что и по отношению к бактериологическому. Основа этого режима -- Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и об его уничтожении. В то же время контроль за безусловным выполнением всеми государствами обязательств, принятых на себя в области химического и бактериологического разоружения, остается актуальной политической проблемой.

Обеспечение международной безопасности связано не только с контролем за оружием массового поражения, но и с ограничением и сокращением обычных вооружений и вооруженных сил. Дальше всего в этом направлении продвинулись страны европейского континента. История Европы была историей бесконечных вооруженных конфликтов, в XXстолетии именно в Европе начались две мировые войны. Во 2-й половинеXXв. на этом же континенте возникло военное противостояние двух сверхдержав и возглавлявшихся ими блоков. Долгое время сохранялась опасность возникновения в самом центре Европы крупномасштабного вооруженного конфликта, так как здесь были сконцентрированы огромные воинские контингенты и находилось большое количество военной техники. Взаимное недоверие и напряженность между государствами были чреваты случайным обострением опасных конфликтных ситуаций. Такое положение стало меняться после Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, которое состоялось в 1975 г. в городе Хельсинки. После Хельсинкского совещания были разработаны и постепенно осуществлялись меры по установлению доверия, которые помогли несколько снизить уровень военной опасности.

Параллельно начался процесс подготовки соглашений по всеобъемлющему сокращению обычных вооруженных сил и вооружений на европейском континенте. Переговоры были трудными и затянулись на целых 15 лет. Лишь в 1990 г. в Вене был подписан Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ). Он предусматривал значительное сокращение численности сухопутных войск, уменьшение количества танков, бронированных машин, артиллерийских систем, самолетов и вертолетов у всех участников. Вводились так называемые фланговые ограничения на юге и севере Европы. Договор исходил из наличия двух противостоящих друг другу военных блоков -- НАТО и Варшавского договора. В связи с этим квоты на сокращение войск и военной техники исчислялись на основе блокового принципа. Но уже в момент подписания Договора ситуация начала меняться. Организация Варшавского договора стала распадаться и уже через год прекратила свое существование. Затем развалился Советский Союз, а его бывшие восточноевропейские союзники выразили желание присоединиться к Североатлантическому пакту.

Расширение НАТО наряду с другими геополитическими изменениями заставило по-новому рассматривать вопрос о военной безопасности России на европейском направлении. Договор об обычных вооруженных силах в прежнем виде уже не соответствовал российским интересам в области национальной безопасности. Например, фланговые ограничения в значительной степени коснулись Ленинградского и Северо-Кавказского военных округов, которые в новых условиях стали приграничными. Кроме того, Северо-Кавказский округ расположен в зоне повышенной конфликтности, что требует достаточных сил и средств для противодействия любым угрозам, включая угрозу терроризма. Поэтому по инициативе Российской Федерации с начала 1990-х гг. развернулась работа по адаптации ДОВСЕ к новым условиям. Прежде всего речь шла о фланговых ограничениях. В соответствии с решениями, принятыми в 1996 и в 1999 гг., площадь так называемой фланговой зоны на территории России была значительно сокращена, а допускаемое количество вооружений и техники в этой зоне увеличено. За Россией закреплено право в случае необходимости увеличивать военную группировку в южных районах, т. е. в районах повышенной опасности.

19 ноября 1999 г. в Стамбуле было подписано Соглашение об адаптации ДОВСЕ. Главным отличием нового варианта Договора стал от-

паз от блокового принципа. Для территории каждого отдельного государства предусмотрен количественный потолок войск и техники, что должно быть препятствием к созданию мощных группировок на каком-либо стратегическом направлении, а также к наращиванию военной мощи отдельных государств. Новый вариант Договора учитывает факт расширения НАТО, поэтому суммарный военный потенциал блока подлежит сокращению, в то время как российский потенциал остается на прежнем уровне. Более того, у России появились возможности увеличить количество военной техники в своих регулярных частях. Хотя адаптированный ДОВСЕ не был лишен некоторых недостатков, он отвечал интересам всех его участников, включая и Российскую Федерацию.

Но практическая реализация достигнутых соглашений столкнулась с рядом трудностей. В связи с новой волной расширения НАТО в 2004 г. встал вопрос о Латвии, Литве, Эстонии и Словении, которые не были участниками Договора и поэтому их присоединение к Северо-Атлантическому альянсу может создать опасность появления «серых зон», где концентрируются войска и техника, не подлежащие учету по ДОВСЕ. В ходе переговоров в рамках Совета «Россия -- НАТО» спорные вопросы удалось решить, однако остаются проблемы, обусловленные стремлением западных партнеров увязать выполнение всех достигнутых договоренностей с окончательным выводом российских военных баз из Грузии и Молдавии. Президент Российской Федерации В. Путин, выступая 10 февраля 2007 г. на конференции по вопросам безопасности в Мюнхене, обратил внимание на то, что на фоне упреков России по поводу ее присутствия в Грузии и Молдавии, которое в соответствии с принятыми обязательствами практически сведено на нет, США развертывают в Восточной Европе свою инфраструктуру, предусматривающую значительное военное присутствие. В итоге РФ заявила о приостановке для себя действия ДОВСЕ, поскольку большинство участников так и не ратифицировали его адаптированный вариант.

Европейский опыт снижения уровня военного противостояния пока не находит широкого применения в других регионах мира. Пожалуй, единственное исключение -- соглашение между Россией, Китаем и бывшими советскими среднеазиатскими республиками об отводе и сокращении войск и военной техники, размещенной вдоль границы между КНР и бывшим СССР.

В связи с сохранением угроз, исходящих от локальных и региональных конфликтов, и возрастающей опасностью международного терроризма, актуальной остается проблема контроля за торговлей оружием. С одной стороны, торговля оружием представляет собой важное направление внешнеэкономической деятельности многих государств, включая и Российскую Федерацию. С другой -- при отсутствии контроля оружие может попасть (и попадает) в руки участников незаконных вооруженных формирований, террористических группировок. Эта проблема требует к себе внимания, и ее решение будет способствовать укреплению военной безопасности в современном мире.

Наметившаяся в последнее время тенденция к возобновлению гонки вооружений в некоторых сферах (противоракетная оборона, высокоточное оружие, ядерные боеприпасы нового поколения) может нанести ущерб межгосударственному сотрудничеству в области безопасности и противостоянии реальным угрозам мировому сообществу.

10. Сущность и типология терроризма

В последние годы одной из актуальных задач политической конфликтологии стала задача изучения феномена современного терроризма для выработки практических рекомендаций по противостоянию террористической угрозе и ее предотвращению в основных конфликтогенных зонах. Ключевое понятие для понимания этого феномена -- понятие террора. В самом общем смыслетеррор означает применение насилия для того, чтобы вызвать чувство страха у отдельных людей и групп, против которых такое насилие направлено. Террор может быть индивидуальным, но может быть и массовым как но числу жертв, так и по числу исполнителей. Террор может быть организованным, когда его осуществляет террористическая организация, партия или государство, но может быть стихийным, спонтанным, например, спровоцированное каким-либо инцидентом массовое уничтожение в условиях внутриполитических конфликтов представителей той или иной этнической, религиозной группы или сторонников определенной политической партии, общественного движения.

Использование методов террора порождает такое социально-политическое явление, как терроризм. Современная политическая наука видит в терроризме одну из крайних форм политического экстремизма (см. главуIII). Терроризм представляет собой систематическое применение насилия для достижения определенных целей, в том числе и политических. Путь к достижению этих целей включает два этапа: на первом осуществляется акт устрашения, а на втором этапе террористы управляют поведением людей в нужном для них направлении. Любая террористическая акция представляет собой сложное по структуре явление, имеющее два объекта преступных посягательств. Первичным

объектом могут быть отдельное физическое лицо, группа лиц или материальный объект, а вторичным объектом -- объект управления, которым можно считать общественные отношения в широком смысле, например, деятельность органов государственной власти, общественный порядок, социально-политический и экономический строй. Субъекты терроризма -- различные международные и национальные террористические организации, а также отдельные террористы, выступающие исполнителями решений этих организаций, в некоторых случаях субъектами терроризма могут быть даже целые государства.

Основные методы террористической деятельности можно разделить на четыре группы. Первую группу составляют традиционные способы осуществления террористического насилия и устрашения: прямое физическое причинение ущерба жизни, здоровью и ограничение свободы людей с использованием огнестрельного и холодного оружия, взрывчатых и отравляющих веществ, ядов и т. д.

Вторая группа методов - это разрушительное воздействие на материальные объекты: промышленные предприятия, объекты жизнеобеспечения населения, объекты энергетики, коммуникации.

Третья группа методов -- это методы так называемого психологического террора. К ним относятся открытые или анонимные угрозы, обещания расправы или наступления других неблагоприятных последствий для объектов терроризма или их близких в случае невыполнения требований террористов.

Четвертую группу составляют методы организационного характера. Это вербовка участников террористических организаций, их обучение, организация снабжения террористов средствами террористической деятельности, финансирование, обеспечение документами и связью, предоставление убежища.

Основаниями для выделения типов терроризма могут быть различные факторы. С точки зрения пространства, в котором совершаются террористические акции, терроризм может быть наземным, морским и воздушным. В зависимости от того, какие политические цели ставят террористы и чем они оправдывают собственную деятельность, терроризм делится на левый (революционный) и правый, религиозный и этнический. В зависимости от того, на какой территории совершаются террористические акты, выделяют внутригосударственный терроризм и международный. Если в качестве субъекта террористической деятельности выступает само государство, речь идет о государственном терроризме. Относительно новое явление -- уголовный терроризм, который сегодня демонстрирует тенденцию к политизации.

Под революционным терроризмом понимают терроризм, осуществляемый с целью революционного переустройства общества. В прошлом данный тип терроризма был преобладающим. Террористические методы в этом случае применяются для того, чтобы дезорганизовать старую общественную систему, запугать правящую элиту и обеспечить ее последующее свержение. Революционный терроризм возник в период Великой французской революции, когда использование террора как революционерами, так и контрреволюционерами стало массовым и оказало большое влияние на политический процесс во Франции и в других странах в послереволюционный период.

Главными субъектами революционного терроризма в Западной Европе и Северной Америке во 2-й половине XIX-- началеXXвв. были анархисты, особенно сторонники идей М. Бакунина. Наиболее заметным явлением в этот период был революционный терроризм в России, который оказал влияние на приверженцев терроризма во многих других странах, а также «обогатил» приемы и методы осуществления террористических актов.

Во 2-й половине XXстолетия часть революционно настроенной молодежи развитых государств встала на путь террористической деятельности, что привело к созданию на рубеже 1960-70-х гг. массы левоэкстремистских групп и организаций. Широкий международный резонанс получили террористические акции французских гошистов, итальянских «Красных бригад», западногерманской «РАФ», японской «Рэнго сэкигун».

Широкое распространение революционный терроризм получил в Латинской Америке под воздействием примера кубинской революции. В 1960-е гг. там появилось множество организаций, которые стремились сочетать терроризм с тактикой городской герильи (партизанской войны). Наиболее известными террористическими группировками были уругвайские «Тупомаросы», «Армия национального освобождения Колумбии», «Революционные вооруженные силы Колумбии», «Сендеро Луминосо», «Революционное движение имени Тупака Амару».

После развала Советского Союза и краха мировой системы социализма престиж революционно-коммунистических идей упал, и революционный терроризм перестал быть заметным явлением в современном мире.

Идейная противоположность левому революционному терроризму -- правый терроризм. Представители этого типа терроризма обосновывают свои акции националистическими, праворадикальными идеями. Примером правого терроризма может быть деятельность черносотенцев в дореволюционной России, хорватских усташей в довоенной Югославии, различных фашистских организаций и движений в западноевропейских странах. После Второй мировой войны идейной основой правого терроризма стал неофашизм (см. главу III).

Наиболее распространенный тип терроризма в современном мире -- религиозный терроризм. В его основе лежит религиозный фактор, хотя цели террористов чаще всего носят конкретно-политический характер. Мотивация террористов, непосредственно совершающих насильственные действия, также базируется на религиозной основе (см. главуIV). Побудительным мотивом для террористической деятельности служит религиозный фанатизм. Пример тому -- шахиды (смертники-самоубийцы), готовность к самопожертвованию которых нередко используют исламские экстремистские группировки. Такие организации, как «Аль-Каида», «Хамас», «Хезболлах», «Братья-мусульмане» и другие, приобрели печальную известность благодаря многочисленным террористическим акциям, совершенным их боевиками. Среди них и самая масштабная за всю историю терроризма -- 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне.

Среди современных течений религиозного терроризма можно отметить сикхский терроризм. Сикхи -- одно из религиозных меньшинств Индии; на их долю приходится около 2 % от общего числа верующих этой страны. В XVIв. на территории современного индийского штата Пенджаб существовало самостоятельное Сикхское государство, но оно было захвачено англичанами и включено в состав Британской Индии. После того как Индия и Пакистан обрели независимость, среди сикхов тоже усилилось стремление к восстановлению самостоятельности. Возникло несколько сикхских организаций сепаратистской направленности, целью которых стало создание на территории разделенного между Индией и Пакистаном Пенджаба независимого государства под названием Халистан. Некоторые сикхские группировки избрали терроризм в качестве средства достижения поставленной цели. Сикхи-террористы чаще всего прибегают к убийству индийских политических и общественных деятелей, представителей центральных органов власти Республики Индия и органов власти штата Пенджаб. Наиболее громкий террористический акт, совершенный сикхами, -- убийство премьер-министра Индии Индиры Ганди, дочери выдающегося индийского государственного деятеля Джавахарлала Неру. В 1995 г. члены террористической группировки «Баббар халса» взорвали главного министра плата Пенджаб Беанта Сингха. Сикхский терроризм имеет ярко выраженную сепаратистскую направленность, что сближает его с этническим терроризмом. В современном мире эти два типа терроризма часто пересекаются. Так обстоит дело в Северной Ирландии, где терроризм вдохновляется идеями ирландского национализма, но имеет и явно выраженную религиозную основу: главная особенность данного региона в том, что его население -- приверженцы либо католицизма, либо протестантизма. Взаимопроникновение религиозного и этнического терроризма можно наблюдать и в других конфликтных зонах современного мира.

Под этническим терроризмом понимают неадекватную форму борьбы против действительного или мнимого ущемления прав и интересов отдельных наций и этнических групп. Идейно-политической основой этнического терроризма становится этнонационализм (см. главуV). Цель этнического терроризма -- изменение государственного строя и административно-территориального устройства государства или правового статуса какого-либо входящего в данное государство территориального образования. Часто этнический терроризм имеет явные сепаратистские устремления к созданию новых государств за счет расчленения уже существующих. В современном мире этнический терроризм, наряду с религиозным терроризмом, -- наиболее распространенный тип терроризма. Феномен этнического терроризма связан с деятельностью как широко известных террористических организаций (ИРА, ЭТА, «Тигры освобождения Тамил илама»), так и менее известных («Фронт национального освобождения Корсики», «Фронт освобождения Бретани»).

У понятия международного терроризма нет единой общепризнанной трактовки: часто его отождествляют с государственным терроризмом, а иногда и с любой террористической деятельностью. Международный терроризм использует те же методы и средства борьбы и проявляется в тех же видах, что и любая другая разновидность терроризма, но имеет свои специфические особенности.

Во-первых, к международному терроризму причисляются такие террористические акции, которые затрагивают интересы двух и более государств. Во-вторых, международным терроризмом считается террористическая деятельность, осуществляемая на территории нескольких государств. В-третьих, к международному терроризму относится скоординированная деятельность террористических организаций в разных странах, осуществление совместных террористических акций, материальная, финансовая помощь и моральная поддержка, оказываемая террористами одной страны террористам другой. В-четвертых, к международному терроризму относится создание и деятельность международных террористических организаций. Такие организации, в отличие от террористических группировок национального характера, представляют собой разветвленные структуры, не связанные с какой-либо отдельной страной.