Проблема безопасности: глобальные и универсально-эволюционные аспекты

Причина усиления традиционных, появление и глобализация качественно новых угроз таится в самой модели (форме) цивилизационного развития, в рамках которой человечество пока продолжает свое существование. Имеется в виду модель неустойчивого развития (НУР) с ее рыночной, гипертрофированно-экономоцентрической ориентацией, нарушающая системную устойчивость развития общества и окружающей его природной среды, воспроизводящая негативные последствия и опасности на разных уровнях человеческого бытия. Между тем, со времен А.Смита считалось, что в рыночной стихии, в которой происходит рост экономики для получения прибыли, когда каждый ее участник, преследуя собственную выгоду, не ведая этого, заботится о других, о всем обществе и, тем самым, автоматически происходит рост общего благосостояния. При этом сам А. Смит, который также занимался проблемами морали, полагался на благоразумие и другие позитивные человеческие качества участников рынка, что оказалось неправомерным, поскольку в рыночном обществе, к сожалению, превалируют именно негативные свойства человека, такие как жадность, алчность, отсутствие моральных и правовых ограничений (с чем столкнулось российское общество в ходе перехода к рынку).

Между тем, по мнению Дж. Сороса, рыночная система не учитывает общие интересы, которые по его мнению, необходимо ставить выше эгоистических интересов. Поэтому эта социально-экономическая система, в силу этого является несовершенной и тем самым нестабильной. Законы рынка не аналогичны законам физики, они зависят от человека и социума, от людей, которые могут придумать новые правила функционирования будущей экономики. Существующий ныне в рыночном фундаментализме крен в сторону практической целесообразности делает общество нестабильным, полагает Дж. Сорос. Он отмечает, что современная экономика пренебрегает коллективными интересами, в частности сферой общественных и политических интересов. А предположение А. Смита и рыночных фундаменталистов, включая Ф.А. Хайека, что общие интересы наиболее полно удовлетворяются путем удовлетворения личных интересов, оказывается не просто спорным, а принципиально неверным и опасным для дальнейшего развития человечества. Это демонстрирует нам не только разразившийся во второй половине 2008 г. мировой финансово-экономический кризис (вторую волну которого мы ожидаем в ближайшее время), ярко высветивший системную взаимосвязь мировой экономики, но и другие негативные последствия реализации этого несистемного и потому неверного постулата рыночного фундаментализма.

Как полагает Р.И. Хасбулатов, глобальный кризис 2008-2010 г.г. положил конец доминировавшей в мире в последние 20-30 лет доктрине в рамках неолиберально-монетарного течения экономической мысли (либертерианства). «Этот кризис нанес поражение, прежде всего, двум постулатам, которые составляли стержень всех этих конструкций: во-первых, о всесилии рынка, который якобы самостоятельно решает проблему макроэкономического равновесия и обеспечивает бескризисное развитие экономики; во-вторых, утверждению, что чем меньше государственное вмешательство в сферу экономики, тем лучше и эффективнее действуют рыночные механизмы, обеспечивая указанное выше макроэкономическое равновесие».

Основная мировоззренческая ошибка рыночного фундаментализма, в том числе и в форме либертерианства, заключается в том, что рыночная система воспринимается как такой механизм самоорганизации общества, где социальные отношения включены в экономику и в нее же включена природа. «Но все обстоит как раз наоборот: это экономика включена в социальную систему, а обе эти системы - в биосферу».

Все сказанное выше об экономике в полной мере относится и к проблеме обеспечения безопасности, причем даже в большей степени, поскольку ни одно рыночное государство с самого начала своего возникновения не возлагало обеспечение безопасности только на отдельного человека (несмотря на его уникальность и самобытность), а всегда создавало специальные коллективно-государственные системы обеспечения безопасности всех жизненно важных объектов.

Предположим (в качестве виртуально-исторического эксперимента), что рыночно-экономоцентрическая идеология господствовала бы не только в сфере экономики, но и в сфере обеспечения безопасности. Если бы это было так, то никогда бы не появился такой феномен коллективного человеческого существования и развития как государство. Однако и далее предположим, что в силу иных причин государственность как форма существования человечества все же возникла и эволюционировала. При этом нашлись бы идеологи, считавшие, что удовлетворение потребностей в обеспечении индивидуальной безопасности автоматически бы вело к обеспечению безопасности общества и государства. Абсурдность подобного предположения очевидна, ибо такая постановка вопроса просто противоречит здравому смыслу и реальной «исторической логике». Однако в этой провокационной постановке вопроса кроется еще одно противоречие рыночного фундаментализма, которое уже относится к проблеме обеспечения безопасности.

В самом деле: если в неолиберальной модели главным действующим субъектом экономического развития выступает индивид, то почему обеспечение безопасности переносится в основном на надындивидуальные - государственные и другие общественные структуры? Ответ на этот вопрос очевиден и его также дала сама мировая история. Но здесь-то и скрывается генезис противоречия между развитием и безопасностью в модели неустойчивого развития. За экономическое развитие в рыночной стихии оказываются ответственными отдельные индивиды, а обеспечение общественной и других коллективных форм безопасности возлагается в основном на надындивидуальные социальные структуры и системы. Если же следовать идее о необходимости неразрывной взаимосвязи безопасности и развития, к которой наконец-то мы пришли, то на всех уровнях развития и безопасности должны быть определенные взаимосвязи и взаимодействия между этими разорванными в модели неустойчивого развития сферами деятельности (в том числе и субъектами этой деятельности). Однако в модели неустойчивого развития, где господствует крен в сторону атомарно-индивидуального механизма развития, обеспечение безопасности всего человеческого рода оказалось не просто побочным последствием, но и весьма негативным для судеб этого, может быть, единственного во Вселенной и уникального на планете вида живых и разумных существ.

Взаимосвязь безопасности и развития должна реализоваться не на принципиально различных методологических платформах их реализации, а на базе единой системно-эволюционной методологии. А эта методология должна будет исходить из взаимодействия рыночных и государственных механизмов (а в перспективе и глобального управления). Причем переход к глобальному управлению необходим для обеспечения выживания человечества, его глобальной безопасности. Этого нельзя будет обеспечить, если развитие будет базироваться на одной, а обеспечение безопасности на другой методологической платформе. Причем в первую очередь будет наноситься ущерб проблеме обеспечения безопасности как на государственном, так и глобальном уровнях, что и демонстрирует современное мировое развитие.

Если бы удовлетворение личных интересов в обеспечении безопасности и развитии совпадало бы с интересами общества, тем более в «лице» всего человечества, то оно бы не стремилось к своему экологическому, ядерному либо иному способу «коллективно-атомарного» самоубийства. Если возникающие экономические кризисы, включая и уже упомянутый, все сильнее раскачивают «рыночную лодку», то экологический кризис неумолимо устремляет ее в пучину общемировой катастрофы уже в если не в самые ближайшие десятилетия, то отнюдь не в весьма отдаленном будущем, о чем свидетельствуют глобальное потепление климата и другие негативные экологические последствия. Удовлетворение личных потребностей только рыночным образом и акцент на учете лишь индивидуальных интересов находятся в противоречии не только с упомянутыми социальными, политическими и экологическими последствиями человеческой деятельности. Наиболее очевиден и социально-демографический трагический эффект в плане продолжения существования человеческого рода на Земле.

Рыночный принцип удовлетворения личных потребностей «здесь и сейчас» без должного учета будущего и в системе всего мирового сообщества, особенно в плане безопасности создает угрозу неудовлетворения их не только большей частью бедных современников, но и будущими поколениями людей и ведет к опасности деградации всего человеческого рода. Важно этот процесс удовлетворения потребностей организовать в обществе таким образом, чтобы он не ставил под угрозу удовлетворение жизненно важных и других потребностей и интересов как нынешними, так и будущими поколениями людей. Речь идет о справедливом равенстве возможностей в удовлетворении потребностей нынешними и будущими поколениями землян. Эта задача оказывается очень сложной в условиях появления глобальных ограничений на человеческое развитие, которое было осознано в последние десятилетия XX в. как появление глобальных проблем.

Это несовпадение векторов индивидуального выживания и выживания человеческого рода, который сейчас неуклонно стремится к антропоэкологической катастрофе, создает опасную среду существования и развития в модели неустойчивого развития. Одной из задач перехода к УР как раз и является создание единой стратегии выживания всего человечества, в которой личные интересы в необходимой степени совпадали бы с интересами выживания всего человечества. Если и дальше индивидуальные интересы будут противоположными вектору выживания всего человечества, то оно просто необратимо деградирует, и, в конце концов, погибнет в стремительно надвигающейся планетарно-системной катастрофе. И это действительно будет конец истории человечества, который уготован рыночным фундаментализмом.

Модель неустойчивого развития акцентировала внимание на отдельном человеке, а модель УР выступает как глобальная стратегия выживания уже всего человечества. Стало очевидным, что не только права и свободы, но и жизнь отдельного человека не может быть обеспечена, если будет деградировать и разрушаться вся сфера обитания человека - не только его социальное, но и природное окружение. Вот почему новая модель (стратегия) цивилизационного развития оказывается более гуманной, социально и экологически справедливой в своей стратегической и политической ориентации и перспективе.

Именно в модели НУР умножение разного рода опасностей и катаклизмов выглядит как закономерность существования цивилизации как общества риска. Поэтому переход к модели УР в существенной степени вызван проблемами обеспечения безопасности, хотя, конечно, этими проблемами не исчерпывается. Имеется в виду обеспечение безопасности на всех уровнях и направлениях, которые являются актуальными и в модели НУР, поскольку обеспечение безопасности того или иного объекта - это инвариант обеих моделей цивилизационного процесса, как социального, так и социоприродного развития. Однако продолжение бытия цивилизации требует усиления мер по обеспечению безопасности и качественно новых средств (в том числе теперь и на глобальном уровне) этого обеспечения: не через защиту и создание многочисленных органов и средств этой защиты, а через особые типы развития (в перспективе через прогрессивное развитие или, точнее, через УР).

Необходимо соединение процессов развития и обеспечения безопасности в единый процесс устойчивой, «сохраняющей» эволюции, существенно снижающей реальные и потенциальные опасности, угрозы и риски, в том числе и в планетарном масштабе. Если ранее усилия государств сосредотачивались только на обеспечении внутренней безопасности и отражении внешних угроз и опасностей в основном со стороны иных государств, то теперь всех их объединяет борьба против глобальных опасностей, что в последнее время демонстрирует консолидация многих стран мира в борьбе против международного терроризма, который фактически стал глобальным феноменом.

В отличие от представлений о целях социальной, особенно экономической деятельности в модели неустойчивого развития, глобалистика, воспринявшая и ориентирующаяся на цели устойчивого развития, рассматривает не только отдельного человека и их группы (социумы), но и все человечество в целом как целостный субъект глобальной деятельности. Деятельности, которая преследует цель выживание не только отдельного индивида, но и всего человечества в условиях сохраняющейся окружающей среды. В этой связи В.М. Лейбин совершенно справедливо отмечает, что проблема выживания человечества выдвинулась на передний план раздумий многих ученых о судьбах человека и человеческой цивилизации как глобального структурного образования, объединяющего одной судьбой всех людей на нашей планете.

Переход мирового сообщества к УР означает вместе с тем и переход субъектов (частей, элементов) международных отношений - государств к этому типу эволюции. В условиях глобализации сюда добавляются и негосударственные акторы этого глобального процесса и мировой политики (ТНК, ТНБ, глобальные города, международные и всемирные организации и т.д.). Следовательно, на уровне государств обеспечение безопасности по всем направлениям должно составлять единую «устойчивую» систему совместно с поступательно-прогрессивным развитием, т.е. в экономической, социальной, политической, экологической и в других сферах и аспектах деятельности. Это же замечание относится и к негосударственным акторам, которые довольно активно включаются в процесс перехода к УР. Кроме того, в этих же сферах в приоритетном порядке (как это имеет место в законодательстве большинства стран) должны учитываться глобальные интересы перехода к УР. В этом смысле реализация новой цивилизационной парадигмы возможна лишь в общепланетарном масштабе и государства мирового сообщества вынуждены будут не просто «беспокоиться» о своей внутренней и внешней безопасности, но и выполнять новую функцию по глобальному переходу к УР.

Становление глобального мира и проблема безопасности

Хотя предпосылки и отдельные характерные черты глобализации и аналогичных глобальных процессов существовали фактически на всем протяжении человеческой истории, осознание этой закономерности и процесса стало реальностью в последние два - три десятилетия. Именно в это время достаточно четко проявился поворот от национально-государственных форм социального бытия к глобальному мировому сообществу как единому мегаобществу с новыми возможностями выживания и более длительного существования человечества. И хотя этот процесс идет достаточно сложно, сопровождаясь и наполняясь разного рода противоречиями и негативами, тем не менее, масштабы его расширяются, а темпы только ускоряются.

Отличие глобализации от других глобальных феноменов имманентно присущих эволюции человечества, в том числе и интеграционных процессов, заключается в частности в том, что речь идет не просто о сближении тех или иных социумов, а о становлении той целостности, которая может именоваться глобальной системой, глобальным миром, и которая формируется через различные, все умножающиеся глобализационные процессы. Вся существующая и вновь формирующаяся совокупность глобальных процессов ведет к появлению социоприродной глобальной системы, в рамках которой цивилизация обретает новые способы и перспективы своего выживания и дальнейшей перманентной самоорганизации.

Стихийный процесс глобализации в перспективе может привести к формированию «всеединства человечества» как некоего планетарного мегаобщества и в этом заключается как констатация объективности и реальности этого процесса, так и его позитивная оценка. Ведь будущее единое глобальное человечество при условии справедливой и эффективной его организации сможет встать на путь оптимальной стратегии выживания во взаимодействии с природой. Сейчас в основном глобализация видится сквозь призму рыночных и демократических ценностей, их позитивных эффектов, растущего процветания населения планеты без сопровождающих и уже видимых негативных последствий.

Несмотря на то, что глобализация в целом представляет собой в основном объективный и позитивный процесс (в ценностном восприятии большинством ученых этого глобального типа развития) созидания в ходе человеческой деятельности взаимосвязанного глобально-целостного мира, для нее также характерно с течением времени нарастание отрицательных последствий, на которые обычно обращают внимание анти- и альтерглобалисты. Усиление негативных тенденций сопряжено со стихийно-хаотическим развертыванием глобализации и других глобальных процессов, которыми, как сейчас стало осознаваться, необходимо, причём опережающим образом, управлять в общепланетарном масштабе. Глобальное управление становится тем новым механизмом дальнейшего развития цивилизации, которое может обеспечить развитие мирового сообщества, не допуская его гибели на пути обострения глобальных проблем и противоречий.

Ныне формируемый глобальный мир стал наполняться новыми угрозами и опасностями общепланетарного масштаба, которые могут вызвать глобальные кризисы и даже общемировые катастрофы, что позволяет считать современную цивилизацию обществом риска [30]. Особую тревогу вызывает постоянно растущий разрыв между бедными и богатыми (от людей до стран и регионов). который создает серьезную угрозу для стабильности и безопасности мирового сообщества. К этому добавляется разрушение глобальной окружающей среды. Быстрыми темпами идут потеря биологического разнообразия и истощение рыбных запасов, опустынивание поглощает все больше плодородных земель. Пагубные последствия изменения климата уже очевидны, стихийные бедствия становятся все более частыми и разрушительными, развивающиеся страны становятся все более уязвимыми, а загрязнение воздуха, воды и морской среды продолжает лишать миллионы людей достойной жизни.

Негативный характер для человека носит и ряд природных процессов, в первую очередь по масштабу негативных последствий речь идет о вулканической деятельности на Земле. Возрастает сейсмическая активность и главную опасность для существования цивилизации могут представлять в перспективе не столько вулканы, которых немало на планете, а главным образом супервулканы (известно более двух десятков супервулканов на Земле, они есть и на спутниках Сатурна и Юпитера), извергающиеся достаточно редко (примерно один раз в 100 000 лет). Одна из последних такого рода глобальных природных катастроф произошла примерно 75 тысяч лет тому назад, когда извержение супервулкана Тоба в Индонезии привело к резкому (на порядок или даже несколько порядков) снижению численности предков человека. Следствием этого извержения было разрушение трофических цепей и обострение конкуренции за оставшиеся доступные ресурсы в ходе длительной вулканической зимы. Это был один из первых глобальных кризисов становящегося человечества, имеющий природно-экологический генезис. Не исключено, что в перспективе ближайших десятков или сотен лет его извержение может повториться, спровоцированное усилением вулканической деятельности.

В настоящее время серьезную опасность представляет расположенный на территории США Йеллоустоунский супервулкан (на его месте сейчас находится национальный парк). Он извергался 2,1 млн лет тому назад, затем примерно 1,2 млн лет назад, а в последний раз 640 тыс. лет назад, т.е. с периодичностью примерно в 600 тыс. лет. Тем самым ясно, что начало его разрушительной активности стремительно (по геологической шкале времени) приближается и прогнозируется, что это может произойти если не в ближайшие годы, то через десятилетия или столетия. Если этот супервулкан взорвется, то уничтожит не только Американский континент, но и большую часть планеты, это будет глобальная природная и социоприродная катастрофа.

Опасности, связанные с большинством негативно ориентированных глобальных процессов, как правило, несут в себе угрозу гибели цивилизации и всего живого на планете. Так, прогнозы экологов в отношении негативных последствий надвигающихся глобально-экологических катастроф свидетельствуют о возможной гибели всего человеческого рода уже в течение первых веков 3-го тысячелетия. С точки зрения приоритетности (ранжирования) опасностей можно считать, что чем масштабнее опасность (либо угроза как более конкретная и непосредственная форма опасности), тем она приоритетнее для человечества. Если опасность имеет глобальный характер, то она относится ко всему живому и разумному, обитающему в биосфере, для которого она в этом смысле может иметь приоритетный характер.

На наш взгляд, кроме глобальных проблем, существуют глобальные (общепланетарные) процессы в совокупной социальной деятельности и в природе, которые не оказываются ни глобализацией, ни глобальными проблемами, но имеют в основном негативное содержание. У многих негативных (деструктивных) тенденций и процессов социального либо социоприродного характера и глобального масштаба общее с глобализацией то, что они расширяют свою пространственную сферу по планете, но отнюдь не направлены на обретение целостности и планетарной общности человечества. Более того, они всем своим существованием и действиями разрушают это еще не установившееся социальное единство цивилизации и уменьшают шансы на ее выживание. Негативные глобальные процессы также участвуют в глобальном развитии, но со знаком "минус", т.е. они являются регрессивными процессами развития с эволюционной точки зрения.

Причем негативные эффекты и последствия нарастают быстрее, чем позитивные результаты глобальной деятельности и тем самым эта деятельность в целом обретает кризисно-катастрофический характер. Поэтому цивилизация будет адекватно реагировать на глобальные вызовы, противостоять им либо адаптироваться к ним, если научится эффективно управлять своим поступательным движением к планетарному устойчивому будущему. Важно обратить внимание на то, что глобальное управление должно будет также акцентировать внимание на процессах обеспечения глобальной безопасности. Вопрос о том, надо ли вмешиваться в эти стихийные процессы развития, является дискуссионным, по крайней мере, для тех, кто абсолютизирует эту стихийность, полагая, что кризисы и даже катастрофы несут позитивный эффект, способствуют обновлению. Но это иногда не совсем так и зачастую даже совсем не так, особенно, если речь идет о глобальных кризисах, перерастающих в катастрофу с трагическим исходом для человечества. В каких-то отдельных случаях, например в экономической сфере, кризисные явления помогают избавиться от неэффективных хозяйствующих субъектов.

При этом происходит либо прекращение и замедление прогрессивного развития, либо имеет место регресс, деградация развивающегося объекта. Но если таким объектом является все человечество, то вряд ли можно будет приветствовать и теоретически "содействовать" такому деградационному процессу. Если это происходит, т.е. теоретически принимается точка зрения о необходимости гибели цивилизации, то такую позицию можно квалифицировать как своего рода "теоретический экстремизм". И понятно почему: ведь такая точка зрения выступает концептуальным оправданием практического экстремизма, который своими действиями стремится ускорить предполагаемый "теоретиками" конец истории.

Глобализация (фактически все ее направления, т.е. глобализационные процессы) объективно ориентированы на становление социального и социоприродного единства и целостности человечества. При этом предполагается, что существующие негативные последствия глобализации в принципе можно уменьшить или даже элиминировать. В этом случае глобализация, все ее виды и тенденции становятся позитивным фактором эволюции цивилизации и необходимы для дальнейшего выживания, самосохранения и существования будущего единого человечества.

Что касается глобальных процессов, целиком и полностью негативно влияющих на человечество и сопровождающих процессы глобализации и так или иначе с нею связанных, то их необходимо если не устранить (в полной мере это далеко не всегда удается), то свести к тому минимуму, который обеспечивает глобальную безопасность человечества и его взаимодействия с природой.

Важно их существенно уменьшить, увеличивая в ходе планетарного управления позитивы глобального развития, на что и нацелена концепция и стратегия УР. Возникает необходимость воздействия на глобальные процессы, чтобы они развивались не так как до сих пор, т.е. стихийно, а через управляемое устойчивое развитие как наиболее перспективный глобальный процесс, обеспечивающий выживание цивилизации.

Обеспечение выживания цивилизации под натиском глобальных проблем, негативов глобализации и деструктивных глобальных процессов будет происходить в результате перехода к УР, на что выше было обращено внимание. В этом случае на смену в основном регрессивным глобальным процессам развития придут позитивные глобальные тенденции мирового развития, каким сейчас видится переход к УР.

Устойчивое развитие как процесс обеспечения глобальной безопасности

По-видимому, не случайно, что примерно почти одновременно с осознанием феномена глобальных процессов возникает идея, активно поддержанная и продвигаемая ООН, о необходимости перехода к принципиально новой форме цивилизационного развития, которая может существенно уменьшить пока все умножающиеся угрозы, опасности и иные негативы, могущие погубить цивилизацию. Если говорить о перспективах эволюции глобализации и ряда других глобальных процессов, то уже сейчас мировое сообщество переходит к реализации, тем более в стратегической перспективе станет осуществлять через ту форму глобального развития, которая будет содействовать утверждению позитивных и преодолению негативных тенденций развития.

Именно такой подход характеризует важнейший официальный документ ООН «Цели развития тысячелетия» (ЦРТ, принятый на Саммите тысячелетия в 2000 году) как восемь международных целей развития, которые государства-члена ООН и более двадцати международных организации договорились достичь к 2015 году. В этом документе заявлено, что главной задачей, стоящей перед нами сегодня, является обеспечение того, чтобы глобализация стала позитивным фактором для всех народов мира. Это связано с тем, что, хотя глобализация открывает широкие возможности, ее благами сейчас пользуются весьма неравномерно и неравномерно распределяются ее издержки. Причем развивающиеся страны и страны с переходной экономикой сталкиваются с особыми трудностями в плане принятия мер в связи с решением этой главной задачи. Именно поэтому глобализация может обрести полностью всеохватывающий и справедливый характер лишь через посредство широкомасштабных и настойчивых усилий по формированию общего будущего, основанного на нашей принадлежности к роду человеческому во всем его многообразии. Эти усилия должны включать политику и меры на глобальном уровне, которые отвечали бы потребностям развивающихся стран и стран с переходной экономикой и которые разрабатывались бы и осуществлялись при их эффективном участии.

Форма и даже стратегия развития, соответствующая этим идеям, получившая наименование устойчивого развития, которая развернется в будущем, представляет собой общепланетарный эволюционный социоприродный процесс, имеющей целью сохранение цивилизации и биосферы, их взаимную коэволюцию как форму глобально управляемого соразвития.

Переход к УР будет исходить из приоритета глобальных принципов, императивов и целей по отношению к аналогичным локальным, национальным, региональным характеристикам. Подобная ситуация при переходе к устойчивому развитию касается абсолютно всех видов деятельности, которые должны исходить из приоритета осуществления целей перехода к более широкой - в данном случае - глобальной системе как глобальному миру. Ведь переход к УР возможен лишь в глобальном масштабе, что обусловлено не только социальными процессами глобализации (стремлением к единству цивилизации), но и биосферными факторами обеспечения устойчивости экосистемы Земли и приведения деятельности всего мирового сообщества в соответствие с адаптационными возможностями природной среды.

Переход к УР с самого начала выступает как глобальный процесс, который, вместе с тем, становится новой, причем «спасительной» формой глобального развития, который можно также именовать «устойчивой» эволюцией. Рассмотрение глобализации в эволюционном ракурсе - это важный шаг к познанию ее сущности и более полного содержания, ее взаимной связи и взаимодействия с другими глобальными процессами. Эволюционное видение глобальных процессов - это естественный шаг в их познании, и такой подход помогает в более эффективном их использовании в становлении глобальной деятельности и особенно глобального управления. Если все предшествующие и современные формы глобального развития носят стихийный характер, то переход к УР превращается в глобально-управляемый процесс.

Для того, чтобы человечество смогло избежать глобальной катастрофы и выжить, необходимо коренным образом трансформировать процесс развития, изменив общечеловеческие ценности, цели и ориентиры поступательного движения, поскольку они сформировались в модели неустойчивого развития - НУР (так на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в 1992 г. - ЮНСЕД в Рио-де-Жанейро была названа та форма развития, по которой продолжает пока развиваться наша цивилизация). На ЮНСЕД было принято беспрецедентное решение изменить модель, или форму мирового развития, превратив неустойчивое развитие цивилизации в УР. Ни одна даже самая высокоразвитая страна (а тем более другие государства) не сможет перейти на путь УР, не изменив кардинальным образом способы и механизмы развития, не выбрав новые цели и принципы, не осознав специфику своего национального развития и обеспечения безопасности, которые были намечены в «Повестке дня на XXI век» (1992 г.), принятой всеми странами ООН на ЮНСЕД.

Переход к новой форме или «модели» цивилизационного развития - УР, пока существующей лишь в виде политических деклараций и рекомендательных документов ООН, а также последующих научных разработок, была вызвана в основном причинами, связанными с экологией и обеспечением безопасности в самом широком смысле. Однако все страны находятся в разном социально-экономическом и экологическом положении. Поэтому в общемировом переходе к будущему устойчивому обществу добавляется та или иная специфика такого перехода.

Под УР мы здесь будем понимать планетарно-управляемое системно-сбалансированное социоприродное развитие, не разрушающее окружающую природную среду и обеспечивающее выживание и дальнейшее безопасное неопределенно долгое существование цивилизации. В самом широком смысле УР может быть представлено как нерегрессивное, т.е. безопасное развитие, целью которого является сохранение и коэволюция цивилизации и биосферы. Такое понимание предполагает, что в основу этого нового типа развития будут положены принципы и цели, отличающиеся от современного, т.е. неустойчивого развития.

Стратегия этого типа развития как нового нарождающегося системно-эволюционного позитивного глобального процесса предусматривает не только обретение человечеством целостности в перспективе, но также предотвращение и защиту от традиционных и новых глобальных опасностей и угроз. Если переход к устойчивому развитию оказывается решением глобальных проблем, то и поворот глобализации на цели этого развития также будет способствовать выживанию цивилизации и сохранению биосферы. Основная идея поворота глобализации и других наиболее мобильных глобальных процессов на путь УР заключается в том, чтобы с помощью управления существенно уменьшить их негативные эффекты и усилить позитивные последствия.

Появление качественно новых глобальных опасностей и особенно террористической угрозы свидетельствуют о том, что обеспечение безопасности глобального развития в нынешней модели цивилизационного развития основано на уже устаревших принципах и фактически не эффективно. Обеспечение глобальной безопасности как безопасности мирового сообщества, реализующейся в условиях коэволюции систем «человек-общество» и «человек-общество-природа» не должно строиться на изоляции от проблемы развития (социально-экономического, политического и т.д.) и базироваться лишь на защите от глобальных угроз и других негативных воздействий. В условиях развертывания глобальных процессов и становления открытого общества это в принципе невозможно.

Новая концепция выживания и обеспечения глобальной безопасности должна соединять в одно целое новый, потенциально планетарный тип развития и обеспечение безопасности мирового сообщества, т.е. обеспечивать безопасность любых позитивных глобальных процессов через переход к устойчивому развитию. Хотелось бы обратить внимание на два существенных момента в концепции безопасности, которые необходимо будет учитывать уже в новой концепции безопасности, которую условно можно пока именовать «устойчивой» безопасностью, в отличие от «защитной» безопасности. Здесь термины «защитный» и «устойчивый» использованы просто как ключевые слова для отличия концепции безопасности, используемой для модели неустойчивого развития и, соответственно, для модели устойчивого развития.

Первое отличие концепции «устойчивой» безопасности от «защитной» заключается в том, что должно быть принято положение, что безопасность и развитие объекта имманентно взаимосвязаны. Это означает, что развитие по своему существу должно обеспечивать безопасность (внутреннюю и внешнюю), так и обеспечение безопасности должно быть неотделимо от развития объекта. Это как бы две грани единого процесса развития и в то же время обеспечения безопасности, т.е. безопасного саморазвития объекта. Эта имманентная взаимосвязь реализуется лишь в модели устойчивого развития, т.е. безопасность обеспечивается через УР.

Второе важное отличие «устойчивой» концепции безопасности от «защитной» заключается в понимании того, что обеспечение безопасности части (элемента) системы зависит от обеспечения безопасности самой системы в целом. Если мы живем в мировом сообществе, то вряд ли мы можем обеспечить безопасность конкретной страны, если не будет обеспечена глобальная безопасность. Столь же наивно считать, что без сохранения биосферы мы сможем обеспечить безопасность человечества (или какой-то конкретной пусть даже очень развитой страны), если не будет обеспечена безопасность в глобальном масштабе. Можно, например, только приветствовать усилия каждой отдельно взятой страны по обеспечению экологической безопасности на своей территории. Однако это обеспечение «своей» экобезопасности не должно ослаблять глобальную экологическую безопасность. Все меры, предпринимаемые отдельной страной должны противоречить обеспечению глобальной безопасности (разумеется, кроме случаев прямой угрозы жизни людей и существованию биоты в конкретной локальной экосистеме). Реализация этих требований возможна только в случае перехода мирового сообщества на путь устойчивого развития.

Между тем за две недели до начала встречи Рио+20 ЮНЕП - созданная в рамках системы ООН природоохранная программа-организация, выпустила уже свой пятый доклад о состоянии окружающей среды в мире «Глобальная экологическая перспектива» - GEO5. Эта природоохранная организация регулярно публикует такого рода доклады: четыре доклада по Глобальной экологической перспективы (ГЭП) были выпущены в 1997, 1999, 2002 и 2007 годах. В новом докладе отмечается, что несмотря на сотни согласованных на международном уровне целей и задач, глобальная экологическая ситуация на планете продолжает ухудшаться (эту тенденцию отмечали и все предыдущие доклады) и уже близка к критической и даже кризисно-катастрофической.

Заметим, что в биосфере подавляющая доля мощности биоты расходуется на важнейшую функцию стабилизации и регуляции окружающей среды. И это не случайно: ведь в эволюции биосферы было пять очень крупных массовых вымираний биологических видов, причем наиболее раннее из них, Ордовикско-силурийское, уничтожило около 86 % всех видов на Земле 440 миллионов лет назад. А самым грандиозным было пермское вымирание, когда около 251 миллиона лет назад исчезло более 95% всех видов живых существ, населявших планету. А сравнительно «недавнее» массовое вымирание, около 65 миллионов лет тому назад, которое связывают с падением на Землю гигантского астероида, привело к гибели гигантских рептилий совместно с шестой частью всех видов живых существ. Можно предполагать, что и в обществе львиная доля усилий тратится на обеспечение безопасности, хотя никто пока это не оценивал, поскольку обеспечение безопасности рассматривалось в основном с защитно-силовой точки зрения, т. е. не в широком понимании категории безопасности.

Средства (затраты) на любые процессы сохранения объекта необходимо относить к обеспечению безопасности, а на его прогрессивное развитие приходятся остающиеся в данный момент времени средства. А поскольку между развитием (Р) и обеспечением безопасности (Без) существует константное отношение (хотя бы в силу закона сохранения энергии), то усилия (средства), потраченные на безопасность, вычитаются из общей суммы энергии, средств, усилий и т.д., которые могли бы использоваться для прогрессивно-поступательного развития:

Р+Без=const

Поэтому важно так соединить развитие (прогрессивное) и безопасность, чтобы они как можно меньше противоречили друг другу, т.е. создавали бы социальную и социоприродную среду, где обеспечение безопасности реализовывалось бы через УР, при осуществлении которого соблюдается оптимальная мера между развитием и безопасностью.

Будущий процесс планетарного устойчивого развития было бы неправильно сводить лишь к обеспечению глобальной и иных видов безопасности, хотя это одна из главных целей нового типа цивилизационного развития. Не менее важная цель - обеспечить сам процесс поступательного УР мирового сообщества как самоорганизационно-эволюционного движения в любой сфере человеческой деятельности и социоприродных взаимодействий.

Однако подобное разделение на две относительно автономные части (обеспечение поступательного прогрессивного развития мирового сообщества и обеспечение глобальной безопасности) будет сохраняться в основном для переходного периода, который можно назвать в какой-то степени предустойчивым развитием, пока не сформируется планетарная сфера разума - ноосфера в своем достаточно зрелом виде. В процессе такого перехода будет все больше возрастать созидательно-творческая составляющая и станет снижаться часть, связанная с парированием, защитой и предотвращением отрицательных последствий, угроз, опасностей. В конце концов логика формирования глобальной системы "общество-природа" через переход к устойчивому развитию приведет к тому, что большая часть (а в идеале и всех) отрицательных изменений будет предотвращаться, т.е. безопасность сможет обеспечиваться через УР, а в перспективе - через ноосферогенез как зрелую форму УР с ярко выраженным приоритетом информационно-духовной составляющей.

В современном неустойчивом развитии приходится все больше тратить усилий и средств на обеспечение безопасности, здесь "защитная" деятельность и развитие разделены и фактически противоречат друг другу в качестве антагонистов, поскольку каждая для своего расширения и реализации отбирает средства у другой сферы (своеобразное проявление закона сохранения энергии в социальной деятельности). Стратегия дальнейшей устойчивой эволюции глобальных процессов предполагает соединение действий по прогрессивному развитию и обеспечению безопасности в единую систему, в которой эффект достигается в основном через развитие и меньше - через защиту. Здесь реализуются более сильная взаимосвязь устойчивого развития и обеспечения глобальной безопасности и ее более равномерное "распределение" по всем направлениям планетарной социальной активности.

Идея обеспечения безопасности через УР уже начинает использоваться в прогнозно-стратегических документах и нормативно-правовых актах нашей страны. В принятой 12 мая 2009 г. Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года широко используется понятие устойчивого развития (хотя само это понятие не определяется) как главного способа обеспечения национальной безопасности РФ [37]. Эта Стратегия исходит из принципа обеспечения национальной безопасности через приоритеты устойчивого развития, что уже влияет и будет оказывать позитивное влияние не только на формирование других национальных стратегий безопасности, но и в значительной степени определит более безопасную траекторию движения цивилизации по пути устойчивости. Принятая Россией Стратегия национальной безопасности - это пример для подражания для других государств, озабоченных как обеспечением национальных интересов и безопасности, так и эффективным переходом к УР мирового сообщества. Стратегия знаменует начало появления принципиально новых подходов государств к своему будущему, которое становится неотделимым от мирового развития и глобального будущего всего человечества, существенно влияя и на геополитические процессы (в определенной степени это уже сказалось на принятии в мае 2010 г. Стратегии национальной безопасности США).

Уместно в связи с принятием «устойчиво-ориентированных» стратегий обеспечения безопасности еще раз обратить внимание на то, что если модель НУР акцентировала внимание на отдельном «экономизированном» индивиде, то модель УР уже выступает как стратегия выживания всего человечества. Стало очевидным, что не только права и свободы, но и жизнь отдельного человека не может быть обеспечена, если будет деградировать и разрушаться вся сфера обитания homo sapiens, не только его социальное, но и природное окружение. Вот почему новая модель (стратегия) цивилизационного развития оказывается более гуманной, социально и экологически справедливой в своей стратегической и политической ориентации и перспективе.

Поэтому все страны, избравшие новую цивилизационную стратегию (а это фактически все члены ООН) вынуждены постепенно, хотя и с разной скоростью, менять свои традиционные приоритеты и брать курс, в том числе и в геополитическом ракурсе на переход к устойчивому развитию, т. е. каждое государство так или иначе должно учитывать глобальные приоритеты и цели, иначе цивилизация не сможет сохраниться. Геополитика, ориентирующаяся на цели устойчивого развития, перестает быть уделом отдельных государств и постепенно становится глобальным процессом, т.е. в этом случае можно с полным правом использовать термин «глобальная геополитика».

С наступлением эпохи глобализации и глобальных проблем развертывание геополитических процессов должно претерпеть кардинальные трансформации. Эти процессы имели до недавнего времени экстенсивную направленность - захват других территорий по традиционному силовому геополитическому подходу, который пока превалирует в процессе глобализации по евро-атлантическому сценарию. Однако этот захват уже фактически завершился, а "геополитическая инерция" заставляет ряд стран продолжать экстенсивно-силовую геополитику (перенося ее уже и в космическое пространство). Переход к УР диктует новое развертывание геополитических процессов, переход от экстенсивно-силового к экономическому и другим - интенсивно-коэволюционным формам цивилизационного геополитического процесса.

Реальное существование и развитие государств в модели неустойчивого развития не позволяют им уйти от экспансионистской геополитической стратегии, что особенно очевидно на примере США, создавших однополярный мировой порядок. Переход к многополярному миру совместимого с целями УР, справедливого для всех стран планеты - это общее дело всего человечества. Этот процесс должен будет идти через формирование многополярного консенсусного мирового устройства.

При этом в новой - глобальной геополитической парадигме проблемы безопасности и устойчивого развития (прежде всего, социально-экономического) должны интегрироваться в единую концептуально-мировоззренческую систему. Ведь в новой модели безопасность будет обеспечиваться через УР, его приоритеты, а устойчивое развитие страны органически включит в себя обеспечение национальной безопасности. Это не будут два самостоятельных, отделенных друг от друга вида деятельности: основная - социально-экономическое развитие и дополнительная - обеспечение безопасности, как это сейчас имеет место в модели НУР.

Вопросы безопасности в современной модели существования человечества, все больше становятся основной глобальной деятельностью, оттесняя проблему развития на периферию. В будущей модели устойчивого развития национальная и глобальная безопасность будет обеспечиваться главным образом не через защиту, а преимущественно через развитие, причем это будет самоподдерживающееся сбалансированное УР, которое не станет порождать (а, тем более, существенно умножать) опасности, угрозы, негативные последствия и т.п. В новой модели реализуются иные принципы и самого развития, и обеспечения безопасности государства, общества и личности, составляющие целостную и все более гармоничную систему, способствующую сохранению цивилизации и природы.

Безопасное «будущее, которого мы хотим»

Сейчас стало очевидным, что глобализацию и переход к УР важно соединить в одно «эволюционное целое». В документах ООН, таких как уже упоминавшийся ЦРТ, а особенно, в документах состоявшегося в 2002 г. Всемирном саммите по устойчивому развитию (ВСУР) в Йоханнесбурге было рекомендовано направить процессы глобализации по траектории перехода к УР. Фактически эта цель в странах, входящих в ООН, должна была начать реализовываться согласно Плану выполнения решений этого саммита, в декаду 2005 - 20014 годы. Многие глобальные процессы в ходе реализации этой рекомендации могут обрести новое содержание и ориентацию, что существенно повлияет на развертывание глобализации и на разрешение глобальных противоречий и проблем.

В июне состоялся очередной - третий саммит ООН по устойчивому развитию (Рио + 20) в Рио-де-Жанейро, который обсудил возможности построить наше общее «будущее, которого мы хотим» [41]. Основные темы, обсуждаемые на Рио+20: «зеленая» экономика в контексте устойчивого развития, искоренение нищеты и институциональные рамки устойчивого развития.

Подготовительный комитет Конференции ООН по устойчивому развитию Рио+20 на своей первой сессии, состоявшейся еще в мае 2010 г. распространил доклад Генерального секретаря ООН, в котором отмечается, что достигнутый на сегодняшний день прогресс в осуществлении решений крупных конференций на высшем уровне по устойчивому развитию оказался под угрозой в результате целого ряда кризисов, которые поразили глобальную экономику в 2008 году. Эта же мысль неоднократно повторялась на самом саммите Рио+20 и даже служила главным аргументом и объяснением весьма скромных результатов, достигнутых в его ходе даже по сравнению с предыдущими аналогичными встречами на высшем уровне под эгидой ООН. Мировой финансово-экономический кризис существенно повлиял на принятие (а точнее, на непринятие) конкретных решений по увеличению финансовой помощи на цели УР. То же самое сказано было и в отношении российского «движения в правильном направлении» по курсу УР. «Системный кризис, который переживала Россия в 90-е годы ХХ века, негативно сказался на решении экономических, экологических и социальных проблем в контексте устойчивого развития - целый ряд мероприятий, предусмотренных нормативными актами, был реализован не в полном объеме, часть из них осталась только на бумаге».

За последние 20 лет концепция устойчивого развития в России и мире рассматривалась в основном в природоохранной плоскости. Между тем, окружающая среда и развитие являются не двумя отдельными областями, а двумя аспектами одной и той же повестки дня. Требуется существенно более комплексный подход к формированию стратегий УР, обеспечивающий учет экологических и социальных издержек экономического роста.

Саммит "Рио+20" в силу сказанного выше оправдал прогнозы многих экспертов, ожидавших лишь незначительный прогресс в процессе Рио-92, как иногда называют переход мирового сообщества к УР, начавшегося тоже в Бразилии. "Саммит Rio+20 - лишь бледная тень саммита, проходившего в этом же городе двадцать лет тому назад", заявил в своей еженедельной колонке в газете The Gardian известный английский писатель и политик Джордж Монбиот.

Авторы откликов на саммит, конечно, дают свои объяснения причинам незначительного позитивного эффекта Рио+20 (они называются в многочисленных обзорах процесса и результатов этого саммита) и появление требования общественности, принявшей участие в конференции именовать итоговый документ саммита как «Будущее, которого мы не хотим". Однако стоит назвать и еще одну, возможно, даже главную причину (кроме неготовности большинства населения планеты принимать стратегию УР в ее современном виде). Эта причина, на наш взгляд, состоит в весьма слабой разработанности теоретических аспектов стратегии УР и видения глубинной природы глобальной устойчивости. В этом сказался традиционный подход к науке в рыночной стихии, когда идет принижение фундаментальной науки. На суд общественности подают весьма упрощенную и одностороннюю концепцию УР, которая не является достаточно адекватной, поскольку выделяется в основном экологический аспект и его связь с экономикой и социальной сферой. Безусловно, это делать необходимо особенно на начальном этапе, но этого мало, важно расширить предметное поле исследования проблемы глобальной устойчивости, сделать концепцию УР более целостной. Это как раз то, чего, как уже отмечается, пока недостает и российским разработкам в этой же области.

Однако устойчивое развитие как новая форма эволюции цивилизации в принципе должна быть направлена против всех кризисных явлений и катастроф (а не только экологического характера), в том числе и кризисов в глобальной экономике. Появление же кризисных явлений такого рода, оказавших негативное влияние не только на экономику, но и на сам процесс Рио+20, свидетельствует о том, что принятая концепция и стратегия УР оказалась пока недостаточно системно-целостной и, тем самым, недостаточно адекватной. Экологический акцент в этой концепции явился правильным шагом, ориентированным на длительную, стратегическую перспективу. Устойчивое развитие в этом понимании предполагает выживание цивилизации и даже повышение качества жизни всего населения планеты без роста масштабов использования невозобновимых природных ресурсов и без деградации окружающей среды до таких пределов, что это не привело бы к превышению несущей емкости Земли как экологической системы. Несмотря на то, что переход к УР может потребовать принятия разных мер в каждом из государств, сейчас усилия по формированию устойчивого будущего предполагают комплексный подход к деятельности пока лишь в трех ключевых областях - экономике, социальной сфере и экологии.