Проблемы правовой реализации контроля за космическим пространством в международном праве и праве РФ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

1. Юридическая природа космического пространства

контроль космический законодательство правовой

1.1 Понятия космического пространства и космических объектов. Виды космических объектов

Космическое пространство - уникальная область развития человеческого рода. Космическое пространство - это пространство, определяемое свыше 100 км от земной поверхности1. Специфика процесса освоения космоса заключается в первую очередь в том, кто реализует данный процесс. Космос - это достояние всего человеческого рода и участниками здесь являются все государства, подписавшие соглашения. Процесс покорения и освоения данной области имеет свои исторические этапы и уникальные организационно-правовые формы взаимодействия самых разных держав.

Особенность содержания правового режима космического пространства заключается в том, что оно не является собственностью отдельно взятого государства или блока государств и на это пространство не действует правило установления суверенитета. Согласно ст. 2 «Договора по космосу» - «Космическое пространство не подлежит национальному присвоению»

Космическое пространство открыто для исследования всеми государствами: исследование и использование космического пространства осуществляются на благо и в интересах всех стран независимо от степени их экономического или научного развития и являются достоянием всего человечества. Государства должны осуществлять космическую деятельность в соответствии с обязательствами по международному праву, включая обязательства по Уставу ООН.

Космическое пространство начинается с установленной территориальной точки относительно земной поверхности, однако само пространство представляет собой пустые участки (относительно земли) с наименьшим содержанием молекул водорода и электромагнитным излучением. Но составной частью космической территории околоземного пространства является геостационарная орбита. Под геостационарной орбитой понимается круговая орбита на высоте 35 786 километров над уровнем моря. Иными словами, геостационарная орбита - это орбита земли, расположение которой рассчитывается по экватору земного пространства и на которой искусственный объект обращается вокруг планеты с ее же скоростью.

Специфичность такого элемента как геостационарная орбита заключается в следующем:

1. Объект, который совершает полёт по геостационарной орбите, является всегда неподвижным относительно определенной точки на земном экваторе. Данный процесс ассоциируется с зависанием.

2. Явление геостационарной орбиты даёт возможность для фиксации объектов на определённой точке для осуществления радио и телевещания.

3. На геостационарной орбите размещается ограниченное количество объектов, так как на приближённом расстоянии техническая связь создаёт помехи для других устройств, находящихся рядом.

На сегодняшний день активно возрастает потребность в развитии интернет технологий и телевещании и на геостационарной орбите зафиксировано более 700 объектов различных государств. Однако общее количество объектов, которое может совершать полёт в области геостационарной орбиты строго ограничено в силу не только взаимного вреда, но и в силу необходимой корреляции их полёта, в случае непредвиденной поломки. Данные аспекты и стали основой для долгих споров о правовом статусе геостационарной орбиты и о режиме ее эксплуатации. Статус геостационарной орбиты на сегодняшний день не определен в специальном порядке на международно-правовой арене. Этот статус частично определяется положениями Договора по космосу и других международно-правовых актов. В соответствии с указанными суждениями, геостационарная орбита является частью космического пространства, и на нее полностью распространяются нормы и принципы международного права, касающиеся этой области.

По данному направлению, в 1976 г. на совещании экваториальных стран в Боготе была подписана декларация, в которой Колумбия, Конго, Эквадор, Индонезия, Кения, Уганда и Заир заявили свои претензии на сегменты геостационарной орбиты, соответствующие их территориям по экватору. В Комитете ООН по космосу данные претензии были отвергнуты, так как противоречили принципу неприсвоения отдельных сегментов космического пространства. К сожалению, на сегодняшний день данный вопрос усложняется тем, что отдельные сегменты в итоге были приобретены финансовыми корпорациями.

Говоря глобально, только космическое пространство предоставляет людям уникальную возможность покинуть территорию земного пространства в целях дальнейшего технического и научного прогресса цивилизации. В космосе - множество небесных тел. Многие земли и иные пространства не имеют собственных владельцев и могут быть реализованы человечеством в различных целевых назначениях. Космическое пространство является безграничным и пока что иное не доказано. Планета Земля и всё её территориальное пространство имеют особые критерии разделения, когда космическое пространство невозможно разделить по общеизвестным единицам измерения на зоны. Космическое пространство - это область, представляющая опасность для жизни человека, так как в космосе и на небесных телах действуют иные законы физики.

Концепция понимания космического пространства является суммой научно - технологического прогресса и права в целом. Прогресс науки и техники не может не отражаться на развитии международного права. Крупнейшие научно - технологические свершения создают необходимость правового обеспечения отношений между участниками, связанных с использованием этих достижений, ввиду того что последствия их применения могут приобретать всемирный и общечеловеческий масштабы.

В юридической литературе отмечается, что космическое пространство - это не только вакуум, состоящий из определённых химических элементов, это также и объекты, которые его формируют. В юридической доктрине сложилась особая форма правопонимания сущности космических объектов. Обусловлено это в первую очередь определёнными историческими аспектами развития отдельных государств: экономическими, политическими, социальными. Как следствие, в действующих международных соглашениях по космосу не отражено в полной мере общего (собирательного) понятия космического объекта. Попытки закрепить общую доктринальную трактовку данного понятия производятся и на сегодняшний день.

В научной доктрине представлены два основных подхода к определению понятия космического объекта: функциональный и пространственный.

Сторонники функционального подхода рассматривают космический объект на примере тяги космического сооружения и их различия с воздушными судами. Воздушные суда функционируют при совершении полёта за счёт свойств воздуха.

При этом проблема данного подхода в том, что не учитываются перспективы создания аэрокосмических объектов, способных совершать самостоятельный взлёт в космическое пространство с поверхности Земли и совершать посадку как воздушный транспорт. Согласно данному подходу, под космическим объектом понимается аппарат, использующий при полёте физические свойства воздушной среды.

Сторонники4 пространственной теории сосредотачивают внимание не на характере тяги космических объектов, а на месте их целевой деятельности. Соответственно, основным признаком таких объектов является то, что они предназначены для полета и деятельности в космическом пространстве. В этом усматривается их отличие от воздушных аппаратов, а также от наземных средств и установок по исследованию космоса. Согласно данной теории, космический объект - это технический аппарат, предназначенный для полёта и деятельности в космическом пространстве.

При работе над Конвенцией 1972 года о международной ответственности за ущерб, причиненный космическими объектами, за выдвижения данного понимания космических объектов выступали Бельгия, Венгрия, Индия, Австралия и Канада, Польша, Аргентина5. Однако согласия по этому вопросу достичь странам не удалось, и было решено отказаться от такой концепции понимания космических объектов. С учетом проведённой работы, технических анализов, статистических учётов, дальнейший процесс толкования в ключе пространственной теории был прекращён.

Исключительным актом, который дал неполное функциональное определение космических объектов с попыткой отразить их сущность, является Конвенция 1962 года о создании Европейской организации по разработке ракет-носителей. На сегодняшний день документ утратил силу. В конвенции, а именно в статье 19, космический объект определялся как «технический аппарат, предназначенный для вывода на орбиту в качестве спутника Земли или другого небесного тела, либо для полета по другой траектории в космическом пространстве». С другой стороны можно считать исключительным акт Всемирной административной конференции радиосвязи 1971 года. В документе космический объект был отождествлен с космическим кораблем и определялся как «созданное человеком средство передвижения, предназначенное для запуска за пределы основной части земной атмосферы» 6. В действующих Административных регламентах, Конвенции Международного союза электросвязи определения космического объекта уже не содержится.

В международной научно - юридической доктрине космические объекты определяются и подменяются различными понятиями, отсюда и нарушается целостное восприятие космического объекта со всей его исходной технико - правовой сущностью. Наиболее часто встречаемые подмены определения космических объектов в научных статьях следующие:

1. Космический аппарат;

2. Космический летательный аппарат;

3. Пилотируемый космический объект;

4. Обитаемая станция на небесном теле;

5. Необитаемая станция на небесном теле.

Проанализируем общие определения некоторых видов космических объектов. Космический аппарат - общее название для различных технических агрегатов, предназначение которых - выполнение установленных задач в космическом пространстве. Зачастую избегая термина «космический аппарат» используется термин «космический летательный аппарат». Юристами - международниками отмечается, что это более узкое понятие.

В юридическом понимании, космический аппарат - это тот же космический объект, целевое назначение которого выполнение поставленной задачи в космическом пространстве, и на небесных телах. Особенностью большинства космических аппаратов является способность к относительно самостоятельному функционированию в рамках окружающей среды космического пространства: вакуум, состояние невесомости, усиленная радиация, метеоритные и созданные человеком частицы повреждённых аппаратов. Космический аппарат состоит из научных приборов, энергоснабжения, систем терморегулирования, датчиков связи с Землей и с другими космическими агрегатами, а в случае наличия на них живых организмов - систем жизнеобеспечения.

Международное космическое право не приняло определение «космический аппарат». С другой стороны, в Соглашении о Луне 1979 года, определение «космический аппарат» используется довольно часто (ст. 8, 9, 11, 12, 15). Анализ этого Соглашения дает основание для более узкого понимания термина «космический аппарат» как космического объекта. В Соглашении о Луне космические аппараты определяются как космические объекты или их составные части. В приведённом случае это объекты с техническим оборудованием, радиоустановками, станциями и другим техническим сопровождением и строениями на поверхности Луны и других небесных телах. Также, это относится к аппаратуре, которая находится непосредственно в недрах небесных тел.

Данное определение космического объекта позволяет выделить космические аппараты из группы сложных многофункциональных объектов, которые создаются в космическом пространстве. Например, это отделение от такой группы космических объектов как орбитальные станции, предназначенные для обитания определённой группы людей. Они являются совокупностью разных по своему техническому и структурному функционированию космических объектов. В международном космическом праве космические комплексы обладают особым международно-правовым статусом, например, Международная космическая станция. Космические аппараты могут выполнять роль не только составной части данных комплексов, но и функционировать в их составе, а также использоваться для обслуживания других объектов.

Техническое развитие в области космонавтики потребовало обозначить космическим объектом и околоземные обитаемые космические станции (ООКС). Отличие их от космических аппаратов выражается в четырёх основных элементах:

1. долгий период функционирования;

2. вместимость для членов экипажа транспортной системы;

3. постоянное техническое обслуживание;

4. расширенный формат технического сопровождения для научного изучения, который используется экипажем ООКС.

Данные космические объекты можно отнести к третьей категории, а именно к пилотируемым космическим объектам. Однако отнесение ООКС к пилотируемым космическим объектам будет иметь условный характер. Способность маневрирования в космическом пространстве - главная черта, по которой можно отнести ООКС к третьей категории объектов. Но в этом случае следует говорить не о пилотировании, что подразумевает передвижении в космическом пространстве, а об обитании на ООКС.

При установлении сущности космических объектов нередки случаи ошибочного отнесения к ним особых технических сооружений. Так, позиция и обоснования Г.П. Жукова9, с отнесением к категории пилотируемых летательных объектов и обитаемых станций на Луне считается категорически неверной. Более точным и обоснованным будет отнесение таких обитаемых станций к космическим объектам, как общей собирательной категории. Предназначение таких баз - обитание, а целевое назначение определяется только на основе международных договоров. Также, в состав станций будут отнесены космические агрегаты, которые будут обеспечивать передвижение, безопасность и благоприятное состояние персонала, как на всей поверхности небесного тела, так и на определённом участке.

Исходя из данных суждений, мы можем говорить о двух установленных в международном космическом праве основных мнениях о сущности космического объекта. В общую систематизацию объектов входят:

1) космические корабли;

2) обитаемые орбитальные космические станции.

Видится актуальной и отражающей реальное функциональное назначение станций как космических объектов позиция американского юриста С. Горо. Он уделял в своих работах внимание вопросам правового регулирования деятельности обитаемых лунных станций и их персонала. Станция, как отмечает С. Горо, место регулярных остановок для других космических объектов и которая занимает стабильную территориальную позицию долгое время. Станция может быть расположена на поверхности Луны, в ее недрах либо в окололунном пространстве. Как отмечается в его статьях, возможность сооружения аналогичных станций на других небесных телах будет реализовываться не сразу, однако с течением времени это станет частью космической экспансии человечества. В итоге, чтобы соответствовать понятию космического объекта в полном смысле слова, пишет С. Горо, такая станция должна:

1) действовать в течение длительного времени;

2) служить основой для взаимодействия с другими космическими объектами.

В научном космическом сообществе США понятие космического объекта раскрывается как техническое устройство, использование которого регулируется нормами национального права лишь при запуске в космическое пространство или сооружении в нем иных аппаратов. Как отмечает Нуянзина Н.В., с момента запуска космического аппарата или сооружения такого технического сопровождения в космическом пространстве, включая небесные тела, будут возникать связанные с ним международные правоотношения, которые продолжаются до его приземления на территории запустившего государства или сгорания при вхождении в плотные слои атмосферы.

Юрист - международник Рэдж Вальтер считает, что в соответствии с Конвенцией 1975 года о регистрации, государства должны направлять на имя Генерального секретаря ООН информацию не только о запущенных космических объектах, но и об объектах, которые, будучи выведенными на орбиты вокруг Земли, больше не находятся на этих орбитах. Таким образом, будет подтверждаться факт прекращения международных правоотношений, связанных с полетом конкретного космического объекта.

В российском научно - юридическом сообществе под космическими объектами подразумеваются созданные человеком искусственные спутники Земли, автоматические и пилотируемые корабли и станции, ракеты-носители и их составные части.

В Конвенции 1975 года о регистрации вслед за Договором 1967 года по космосу (ст. VII и VIII) и Конвенцией 1972 года о международной ответственности (ст. 1) для определения понятия космического объекта используются впервые положения о «составных частях» космических объектов.

Под понятием «составная часть» космического объекта в конвенции по регистрации подразумеваются аппаратура, источник энергии и все оборудование, необходимое для нормального функционирования этого объекта, отделившиеся от космического объекта части, а также осколки распавшегося космического объекта.

Кроме того, в Конвенции 1975 года, так же как и в Конвенции 1972 года, под понятие космического объекта подпадают:

1) средства доставки космического объекта

2) запасные части космического объекта

С вопросом о «составных частях» космических объектов или частях средств их доставки непосредственно связана проблема определения юридической природы космического мусора и его отнесения к космическим объектам. В рамках международного научного сообщества выявились два подхода в этом вопросе13. Ряд юристов полагает, что такой мусор не должен рассматриваться в качестве космических объектов или их частей, к примеру так считает Зимненко Б.Л. Это означает, что вышедшие из строя или из-под контроля космические объекты, а также распавшиеся в результате взрыва осколки не должны рассматриваться в качестве космических объектов или их частей. Тем самым, любой ущерб, причиненный таким космическим мусором, окажется вне сферы действия

Конвенции 1972 года о международной ответственности за ущерб, причиненный космическим объектом. Другое направление юристов считают, однако, что космический мусор должен охватываться понятием космических объектов и их частей (С. Горо, Б. Ченг, И. Дидерикс - Фершоор и другие). Российские юристы придерживаются аналогичной позиции (Э.Г. Жукова).

В понимании сущности космического объекта создало проблему создание Международной космической станции государствами-участниками соглашений. Возник ряд важных вопросов, таких как:

1) считать международную космическую станцию космическим объектом или нет;

2) считать ли ее элементы «составными частями» объекта, если будет установлено что это космический объект,

3) существует ли возможность рассматривать ее в качестве совокупности различных космических объектов, подлежащих отдельной регистрации.

Частично данная проблема была разрешена в Соглашении о международной космической станции, подписанном в Вашингтоне 29 января 1998 г. правительством Канады, 11 правительствами государств - членов Европейского космического агентства, правительствами Японии, России и США. Согласно данному соглашению, а в частности статье 5 каждый партнер «регистрирует в качестве космических объектов предоставляемые им орбитальные элементы». Таким образом, МКС стала космическим объектом, сочетающей в себе отдельные составные объекты, предназначенные для выполнения целевых задач и обеспечения жизни для пассажиров находящихся внутри.

Таким образом, на основании перечисленных позиций из международной и национальной научных доктрин, можно сделать общий вывод о сущности понятия космического объекта. Космический объект - это технические устройства (аппараты) и их составляющие, созданные человеком и предназначенные для использования в космическом пространстве, включая Луну и планеты.

контроль космический законодательство правовой

1.2 Иные классификации космических объектов

Утверждение в международной доктрине термина «космический объект», охватывающего все разновидности технических устройств (аппаратов) и сооружений, предназначенных для использования в космическом пространстве, предоставило возможность постановки вопроса о классификации космических объектов. В целом, все космические объекты делятся на две основные группы:

1. автоматические космические объекты;

2. пилотируемые космические объекты.

В зависимости от места деятельности обе группы космических объектов, в свою очередь, подразделяются на:

1. околоземные орбитальные космические объекты;

2. межпланетные космические объекты.

Особенностью действующего международного космического права, в отличие от международного воздушного или морского права, является то, что космические объекты военного назначения не выделяются в особую правовую категорию. В сравнении с международным морским и воздушным правом, военные корабли и военные самолеты пользуются особым правовым режимом, отличным от торговых судов и гражданской авиации.

В научной доктрине установлено выделение и в то же время разграничение автоматических и пилотируемых космических объектов. Это разделение также определяется в Соглашении 1968 года о спасании космонавтов, возвращении космонавтов и возвращении объектов, запущенных в космическое пространство. В зависимости от цели и территориальной деятельности представляется возможным выделить три разновидности пилотируемых космических объектов:

1. космические корабли,

2. обитаемые орбитальные станции,

3. обитаемые станции на небесных телах.

Важное практическое значение имеет вопрос об отнесении к космическим объектам и тем самым подпадающим под сферу действия Конвенции о регистрации 1975 года, а также других международных соглашений по космосу летательных аппаратов, которые, будучи выведены на околоземную орбиту и не совершив полного витка (так называемый частично орбитальный полет), возвращаются на Землю. Группа юристов, в частности Дидерикс - Фершоор, С. Горо, утверждают, что положения международных соглашений по космосу распространяются лишь на такие летательные технические устройства (аппараты), которые совершили полный виток по околоземной орбите. В частности, юристами трактуется п. 1 ст. 2 Конвенции 1975 года. В данном положении содержится обязательство регистрации космического устройства, запускаемого на орбиту вокруг Земли или в космическое пространство. Довольно часто, при этом, орбитальный полет сравнивается с суборбитальным полетом межконтинентальных баллистических ракет (МБР), на которые положения Конвенции 1975 года о регистрации и других международных соглашений по космосу не распространяются.

В техническом плане, объекту, совершающему частично орбитальный полет, в отличие от межконтинентальных баллистических ракет, летящей по баллистической траектории, придается первая космическая скорость18. Благодаря этому он выходит на околоземную орбиту, а для того, чтобы спуститься нее на Землю, им используется тормозящее устройство. Поэтому такой объект по своей конструкции предназначен для использования в космосе, и в случае его запуска он полностью подпадает под сферу действия как Конвенции 1975 года о регистрации, так и других международных соглашений по космосу.

Появление транспортных космических челноков многократного применения «Спейс Шаттл» вызвало аналогичную дискуссию об их правовой природе и выделении собственной видовой категории. Мнения складывались в следующем направлении: при запуске такие корабли ничем не отличаются от обычных космических объектов. Но, по мнению ряда юристов, при вхождении в плотные слои атмосферы космические челноки должны рассматриваться в качестве воздушных летательных аппаратов, поскольку на этом этапе полета ими используется качество воздуха. Так, руководство Национального аэрокосмического агентства США (НАСА) выступило с официальным разъяснением, что спуск с космической орбиты на Землю «Спейс Шаттла» ничем не отличается от спуска обычного космического корабля и в этом отношении

«Спейс Шаттл» на всех этапах полета должен рассматриваться в качестве космического объекта.

По мнению В. Бергманн, в связи с освоением приземного космического пространства, увеличивается количество других космических объектов - искусственного происхождения и которые выполняют задачи военного или коммерческого характера, а также имеющих характеристики и тех и других функционалов. Данные космические объекты находятся на различных уровнях околоземной орбиты с наклонениями от 0 до 180° и высотами вплоть до геостационарной орбиты. Часть функционирующих космических объектов могут осуществлять маневры, целью которых может быть коррекция орбиты или ее изменение, в том числе и для оказания физического воздействия на другие объекты.

Из-за разнообразия подходов к анализу сущности космических объектов и их разновидностей возникает проблема, связанная с осуществлением контроля за данными техническими аппаратами. Отсюда, не менее важным становится вопрос о сущности контроля, как особого правового явления, его разновидностях и целях.

2. Международное и национальное регулирование контроля за космическим пространством

2.1 Понятие, виды и контроля за космическими объектами

На сегодняшний день проблема безопасности полетов космических объектов является одним из приоритетных направлений в работе международных организаций и государств. К сожалению, имея огромный потенциал в сфере правового сопровождения ракетостроения, космических запусков, внедрения инноваций, запускающие государства сталкиваются с множественными пробелами в международном космическом праве. Одним из этих пробелов является вопрос правопонимания и юридического закрепления процедуры контроля за космическими пространством, а в частности за космическими объектами.

Являясь составной частью международной правовой системы, те единичные нормы, которые определяют формы и методы международного контроля, испытывают на себе влияние научно-технического прогресса. Использование телевизионных технологий, современной фотографии с высоким разрешением и детализацией, позволяет проводить анализ всего, что происходит на земле, в воздухе, в космическом пространстве и на таких небесных телах как Луна, Марс, Юпитер и т.д. В 2018 году расширяется спектр технических возможностей осуществления контроля за космическим пространством и космическими объектами, где последние приобретают всё новые и новые целевые назначения.

Уже на настоящем этапе развития космической деятельности возникла необходимость установления такого правопорядка в космосе, который обеспечивал бы безопасность государств, исключая столкновения космических объектов, и тем самым способствуя прогрессу в освоении космоса. Следовательно, следует прийти к выводу, что уже сегодня возникла потребность в установлении прогрессивного определения контроля за космическими объектами.

Термин контроль (от франц. controle) означает нааблюдение с целью проверки или надзора. Контроль за космическими объектами, как процесс, в РФ не имеет теоретического закрепления и толкования и согласно действующему законодательству, а именно ФЗ «О космической деятельности» вовсе не рассматривается как значимая процедура. К данной проблематике весьма озадаченно относится В.Д. Шилин, который даёт собственное определение контроля. Под контролем, как пишет Шилин следует понимать «постоянно действующую стратегическую информационно - правовую систему, входящую в состав ракетно-космической обороны (РКО), служащую одним из факторов обеспечения безопасности страны и играющую важнейшую роль в космической деятельности нашего государства». Данная информационно - правовая система включает в себя технический каталог и реестр по учёту космических объектов. В таком ключе В.Д. Шилин соотносит понятие контроля с областью военной обороны РФ.

В научно-правовом поле США под контролем за космическими объектами понимается система правовых процедур, включающих использование систем отслеживания, ресурсов организаций, радаров, оптических средств, размещенных на оборудованных площадках для нахождения, обнаружения, фиксации, закрепления, сообщения позиции космических объектов и объектов военно-морских сил. В частности, процесс контроля за военно-морскими силами перестал действовать в 2003 году.

В европейском научном сообществе теоретизация данного процесса усложнилась ввиду отсутствия общеправовых механизмов и процедур по регистрации, учёту, отслеживанию, фиксированию объектов у государств участников. В связи с этим, общей позиции в теории космического права по терминологии контроля не существует. Исторически, это привело к неполной фиксации контроля в международных договорах, и закрепилось в виде «обязанности государства вести собственные операции по отслеживанию объектов».

В научной доктрине складывается разносторонние понимания контроля. Как определяет международный контроль российский юрист И.И. Котляров: «контроль - это институт, закрепляющий часть общей системы гарантий в международном праве». Его можно определить как действия субъектов международного права, которые реализуются на основе международных договоров и заключаются в проверке соответствия деятельности государств - участников принятым обязательствам с целью обеспечения их выполнения».

Иной точки зрения придерживается Дж. Карсуэлл, который закладывает и отождествляет в своём понимании сразу два термина - «юрисдикция и контроль». Данные понятия в международном космическом праве рассматриваются как элементы права (инструменты) государства при осуществлении законодательной, исполнительной и судебной власти в отношении лиц и объектов, находящихся в космическом пространстве и на небесных телах»

В поддержку Э.Дж. Карсуэлла выступает и М. Дойл. Термин - «контроль», по его мнению, употребляемый в Договоре по космосу 1967 г. вместе с термином «юрисдикция» понимается в международном космическом праве либо как один из элементов юрисдикции (ее составная часть), либо как технический термин, означающий право на управление космическим объектом и руководство его экипажем.

Аналогичной позиции придерживается Люков С.В., поясняя, что правовая регламентация для осуществления контрольной деятельности установлена в Договоре по космосу 1967 года и в нём даётся определение. В статьях Люкова говорится, что «государство-участник Договора, в регистр которого занесен объект, запущенный в космическое пространство, сохраняет юрисдикцию и контроль над таким объектом и над любым экипажем этого объекта во время нахождения их в космическом пространстве, в том числе и на небесном теле». К сожалению, проблема данной позиции выражается в элементарном отсутствии определения в Договоре по космосу 1967 года. В нём устанавливается обязанность, без раскрытия сущности контроля, инструментов, которые должны применяться в ходе данного процесса.

Вопрос о соотношении регистрации и юрисдикции решается достаточно легко при национальных полетах. Государство регистрации объекта осуществляет юрисдикцию и контроль над объектом и его экипажем. При международном полете ситуация осложняется. В этом случае, по общему правилу, также действует положение об осуществлении юрисдикции и контроля государством регистрации.

Договорной концепции придерживается Т. Бекназара. Так, он считает, что контроль определяется через Конвенцию о регистрации объектов, запускаемых в космическое пространство. При международном полете, когда имеется несколько запускающих государств - участников, существует возможность договориться о том, кто будет производить контроль и какие правовые инструменты будут задействованы. Так, Бекназара, ссылаясь на Конвенцию о регистрации объектов, запускаемых в космическое пространство, 1975 года, говорящей о соглашениях, «которые заключены или могут быть заключены между запускающими государствами по вопросу юрисдикции и контроля над космическим объектом и любым его экипажем», говорит о наличии фиксированного процесса, и одновременно об отсутствии определения контроля, как процесса. Как утверждает, Насырова А., понимание контроля может складываться в дальнейшем только за счёт анализа международного договора, в котором и будет определена его, его цели и способы достижения поставленных результатов. Предполагается, что при заключении соглашения о совместной деятельности нескольких государств - исследователей, к примеру, на поверхности небесного тела государства могут предусмотреть аналогичное положение в соглашении, касающемся осуществления контроля. Вместе с этим, функции по контролю могут быть предоставлены и какому-либо одному из запускающих государств (например, государству регистрации).

В защиту данной концепции выступает Малков С.П. За счёт анализа части международных договоров иностранной практики считает Малков С.П., что под контролем следует понимать права и обязанности каждого партнера по анализу процесса полёта и качества работы элементов, которые он регистрирует качестве участника запускающего государства, а также анализ состояния лиц из состава персонала на космической станции, находящихся внутри или снаружи ее, которые являются его гражданами.

С другой стороны, контроль за космическим объектом это не только контроль за аппаратом, но и за пассажирами и разделять два этих условия контроля не представляется возможным, как пишет М. Боте Исходя из формулировки ст. 8 Договора по космосу, пишет, что контроль это:

1. наблюдение за полётом космических объектов государств;

2. наблюдение как за пилотируемым, так и беспилотным объектом;

3. частичное наблюдение над самим космическим пространством или небесными телами.

Знаменитный юрист Вольфганг Граф Витцтум рассматривает контроль за космическими объектами с иной точки зрения и считает, что это процесс осуществления государством своих властных полномочий и руководство деятельностью объектов на Луне и их персоналом. Ссылаясь на статью 12 Соглашения о Луне 1979 года, как и на ст. 8 Договора по космосу, Вольфганг Граф Витцтум указывает, на то, что государство имеет главные и первоочередные правовые основания по контролю над сооруженными на Луне станциями и другими объекты, включая персонал.

Следовательно, согласно данному подходу, никакое другое государство, также проводящее деятельность на Луне или управляющее такой деятельностью с Земли, не вправе вмешиваться в компетенцию государства юрисдикции. При этом права, которые вытекают из юрисдикции и контроля над такими объектами, не следует, на наш взгляд, толковать расширительно. Они должны осуществляться в пределах, необходимых для существования и функционирования космического объекта.

В научной доктрине выделяются и особенные подходы для правопонимания процесса контроля. В частности, подход советского юриста Зубочева С.Т., акцентирующего особое внимание на специфике и уникальности развития российского космического права. Зубочев С.Т. пишет, что контроль за космическими объектами, по его мнению, важная черта российского государства и только. С принятием в Российской Федерации Закона «О космической деятельности», в нормах последнего предусмотрены правовые положения, устанавливающие национальный контроль государства над своими космическими объектами. Ссылаясь на положения п. 2 ст. 17 и ложно его толкуя, Зубочев говорит о том, что только Российская Федерация осуществляет контроль за космическими объектами над зарегистрированными в ней космическими объектами во время нахождения этих объектов на Земле, на любом этапе полета в космос или пребывания в космосе, на небесных телах, а также после возвращения на Землю за пределами юрисдикции какого-либо государства. Согласно данному подходу, исключается сама возможность совместного контроля между несколькими государствами и разделения между ними технических полномочий. Ориентируясь на характер и важность проведения таких полётов для развития национального научного отделения и отождествляя его с военными полётами, Зубочев ставит контроль за космическими объектами как высший интерес РФ в космическом праве, исключая влияние иных участников.

Особенный интерес в определении сущности контроля вызывает последняя часть ст. 17 Закона «О космической деятельности»: «В непосредственной близости от космического объекта РФ в пределах зоны, минимально необходимой для обеспечения безопасности космической деятельности может устанавливаться контроль, обязательный для российских и иностранных организаций и граждан». Впервые законодатель указывает на формирование «зон безопасности». В течение продолжительного времени в науке международного космического права велись дискуссии. Отметим, что на настоящий момент ни один из документов международного космического права подобной нормы не содержит, однако в перспективе правовых разработок контроль, в указанном случае, будет представлен как анализ полёта объектов в зоне, минимально необходимой для обеспечения космической деятельности.

Согласно ст. 15 Соглашения о Луне, для того чтобы государство-участник могло убедиться (провести контроль) в том, что деятельность других участников на Луне не нарушает положений соглашения, «все космические аппараты, оборудование, установки, станции и сооружения на Луне открыты для других государств-участников». В статье говорится о «принятии мер предосторожности» при планируемом посещении, о чем государство сообщает «в разумно заблаговременные сроки». Необходимость этого, объясняется в статье, для того, чтобы принять «максимальные меры предосторожности для обеспечения безопасности и избежания помех для нормальных операций на установке, подлежащей посещению». Таким образом, формируется иное понятие контроля, как серия мероприятий при взаимодействии двух или нескольких государств, призванная обеспечить организованное посещение Луны. Однако если у государства-участника появились основания считать, что другое государство не выполняет обязательств, возлагаемых на него Соглашением, или оно нарушает права, которыми первое государство пользуется в соответствии с Соглашением, предусматривается возможность проведения консультаций по контролю с этим государством, в которых может принять участие по его требованию и любое другое заинтересованное государство. При проведении таких консультаций государства-участники должны «следовать по пути урегулирования спора и учитывать права и интересы» всех других государств-участников. По итогам данных консультаций информация направляется Генеральному секретарю ООН. В свою очередь, Генеральный секретарь передает ее всем заинтересованным странам. Таким образом, контроль предстаёт и в форме консультационных мероприятий.

Представляется, что в ст. 12 Договора по космосу и в ст. 15 Соглашения о Луне, прежде всего, имеется в виду именно объект, имеющий персонал на своем борту, поскольку устанавливается серия контрольных мероприятий, позволяющая провести организационно - проектные мероприятия и реализовать меры максимальной предосторожности для обеспечения безопасности, чтобы избежать технических проблем для нормального взаимодействия на установке, подлежащей посещению. Такой проверке будут подвергаться и объекты, не имеющие персонала: бурильные установки, сейсмическая аппаратура и др. Дополнительно, при посещении такого объекта должны присутствовать представители государства регистрации. Отсюда, контроль - это серия организационно-проектных мероприятий, призванных обеспечить верную постановку целей, при наблюдении за посещением на Луне.

Благодаря большому количеству позиций в научной доктрине по определению сущности контроля за космическими объектами, существует возможность классификации разновидностей данного процесса.

На настоящий момент в международном космическом праве можно выделить следующие виды правового контроля за космическими объектами:

1. национальный контроль государства над своими космическими объектами и над экипажами, находящимися на их борту;

2. взаимный контроль, осуществляемый государствами - исследователями в соответствии с действующими соглашениями по международному космическому праву.

3. контроль над космической деятельностью, который должен осуществляться специализированными международными контрольными организациями.

Национальный контроль - это процесс наблюдения за движением (полётом), как своего космического объекта, так и членов экипажа этого объекта. В условиях развития технологической базы и обновления международного космического права, данная разновидность контроля признаётся основной. Государство обязывается самостоятельно контролировать как сам объект, так и экипаж на соответствие целевой деятельности нормам международного космического права. В науке признаётся тот факт, что с развитием исследовательской деятельности в космосе на первый план будут выдвигаться различные виды международного космического контроля, в частности, контроль за космическими объектами при проведении научной деятельности в области исследования небесных тел. Эта разновидность международной космической контрольной деятельности будет осложнена строгими технико-правовыми процедурами и правилами, ведь от качества полёта будет зависеть состояние аппаратуры и выполнение задач, поставленных перед проектом.

Проводя переговоры по проекту Договора 1967 года США, выносили на рассмотрение возможность установить такой вид контроля, как «безусловный», при учёте работы технических и исследовательских установок на Луне. В «американском формате» предусматривалось, что «все районы небесных тел, включая все технические станции и их оборудование, космические агрегаты на небесных телах будут в любое время доступны для полной и всесторонней проверки для представителей других государств, осуществляющих деятельность на небесных телах». Однако по мнению большинства представителей в Комитете ООН по космосу, данный проект несёт в себе нарушение принципа невмешательства во внутренние дела государств - участников, однако в связи с глобальной целью - покорения и освоения космического пространства, данная мера вполне реализуема.

В то же время, в системе космической деятельности США существуют различные виды контроля:

1. Специализированный: за счёт узкодиапазонных радаров модернизированной системы NAVSPASUR и Эглин.

2. Сотрудничающий: за счёт аппаратов других стран. Радары UHF-диапазона: Клир, Бил, Паркс, Туле (Гренландия), отис, Файлингдейлс Великобритания).

3. Сопроводительные (дополнительные): контроль посредством конкретизации информации об объекте. Аппаратами сопровождения являются: ALTAIR, TRADEX, ALCOR, MMW, кайена Пойнт и располагаются на островах в Тихом океане;

В международном праве не устанавливается внегосударственного органа, которое обеспечивало бы выполнение международных обязательств в области контроля за космическими объектами. В п. 2 ст. 2. Устава ООН закреплена норма, которая устанавливает добровольное выполнение международных обязательств по контролю за космическими объектами. Данные нормы содержатся и в Декларации о принципах международного права, связанных с дружественными отношениями и сотрудничеством между государствами в соответствии с Уставом ООН, а наличие таких норм прослеживается также в «Заключительном акте общеевропейского совещания».

В связи с этим, государства находятся в поиске активных мер, которые позволят обеспечить соблюдение международных обязательств. Таким образом, в научной доктрине формируется особая разновидность контроля за космическими объектами, которая выражается как «гарантия выполнения принятых обязательств государствами». В рамках формирования данной разновидности, создаётся обособленный вид контроля за космическими объектами, связанный с анализом соблюдения соглашений в области демилитаризации небесных тел, а также охраны природной составляющей небесных тел.

Отмечается, что определенные шаги, направленные на формирование системы общего международного контроля над космической деятельностью в данном направлении уже предпринимались, хоть пока и остались безрезультатными. В 70 х годах двадцатого века, сформировалось понимание контроля, как процесса наблюдения, получения и систематизации информации с помощью спутников при осуществление инспекционных мероприятий за выполнением разоружения. Тем самым, как отмечает Валеев Р.М., это должно было содействовать процессу установления доверия между странами Генеральной Ассамблеи ООН.