Сравнительный анализ экономической дипломатии Китайской Народной Республики в области инфраструктурных проектов в Бразилии и Анголе

Таким образом, рассмотренный кейс проекта GASENE свидетельствует, что Китай предпринял попытку применить в Бразилии «Ангольскую модель», но без свойственного схеме успеха. Кредит не принес существенных результатов, поскольку он не обеспечил никаких долгосрочных нефтяных контрактов и не облегчил доступ Sinopec к ресурсам Petrobras, как это было в случае с Анголой и Sonangol. Несмотря на такой неудовлетворительный для Китая итог, все же этот опыт был полезен для Sinopec и CDB, так как обеспечил им хорошую основу для дальнейшего углубления своего присутствия в стране.

Сравнительный анализ китайской экономической дипломатии в проектах GASENE и Правительственной программе развития общественной инфраструктуры Анголы

Разбор переговорных процессов двух кейсов предоставления странам их первых кредитов от Китая в 2004 году наглядно показал влияние институциональной составляющей на успех осуществления «Ангольской модели». Если в Анголе были проведены быстрые переговоры, после которых практически сразу поступили первые выплаты на начало работы над проектом, то в Бразилии на окончательное урегулирование условий сделки ушло три года. Трудности при этом были в первую очередь связаны с выдвинутыми Экспортно-импортным банком Китая требованиями о 75% превалировании участия компаний, материалов и рабочей силы КНР в строительстве газопровода. Такие положения вступали в конфликт с бразильскими трудовыми нормами и промышленной политикой, направленной на поддержку внутреннего производителя, а также вызывали недовольство бразильских профсоюзов, оказывающих большое влияние на внутреннюю политику страны и формирование законов. В противоположность этому, в Анголе соглашение о 70% доле китайского участия в проекте было принято без каких-либо препятствий.

Также в рассмотренных кейсах показано, что в случае с Анголой, где государственная ННК Sonangol тесно связана с президентом и имеет контроль над нефтяным сектором страны, сотрудничество между китайской ННК Sinopec и Sonangol завязалось довольно быстро и принесло выгоды КНР, свойственные схеме «инфраструктура в обмен на ресурсы». Так, Китай получил контракт на долгосрочную поставку углеводородов в счет погашения долга, а также облегченный доступ к ангольским нефтяным месторождениям благодаря совместному с Sonangol предприятию - SSI. В Бразилии же, где Petrobras не является полностью государственной компанией и менее подвержена политическому влиянию, плодотворного сотрудничества между Petrobras и Sinopec не получилось, а даже наоборот - контракт был расторгнут до завершения проекта. Кроме того, китайская сторона вынуждена была согласиться на невыгодные условия - 70% материалов и рабочей силы, задействованных в строительстве, должны было быть из Бразилии. В дополнение к этому, Китаю не удалось получить доступ к локальным месторождениям или контракта на поставку нефти.

Таким образом, схема «инфраструктура в обмен на ресурсы», будучи успешной в высокоцентрализованной ангольской среде, показала свою несостоятельность в более либеральной обстановке Бразилии, так как Китай не принял во внимание институциональный фактор при переносе «Ангольской модели» в реалии латиноамериканского региона.

3.2 SWOT-анализ применимости «Ангольской модели» в Бразилии

После неудачного применения «Ангольской модели» в проекте газопровода GASENE Китай еще несколько раз предпринимал безуспешные попытки осуществления данной схемы в Бразилии (например, строительство инфраструктуры для подсолевых нефтяных пластов в 2009 году). Для лучшего понимания причин таких результатов и определения возможностей развития модели необходимо выявить внутренние и внешние факторы, препятствующие и способствующие осуществлению схемы «инфраструктура в обмен на ресурсы» в Бразилии.

Внутренние факторы. Сильные стороны (Strengths)

Одним из основных факторов, способствующих успешности осуществления «Ангольской модели» в Бразилии, является ее богатство природными ресурсами. Объем доказанных запасов нефти страны составляет 13 млрд баррелей, что ставит ее на 15-е место в мире по этому параметру BP Statistical Review of World Energy June 2016. Op.cit. P. 6.. Кроме того, Бразилия также обладает большим количеством руд и металлов: она является крупнейшим в мире производителем ниобия и вторым - железной руды и марганца, третьим - бокситов и пятым - олова и меди. Так как Китай заинтересован в этих ресурсах для обеспечения развития своей экономики, а также ввиду того, что их долгосрочная поставка служит страхованием от невыплаты страной-реципиентом долга по кредиту на инфраструктурные проекты, этот фактор положительно воздействует на осуществление «Ангольской модели» в Бразилии.

Как упоминалось в предыдущей главе, во всем регионе Латинской Америки наблюдается недостаток современной и качественной инфраструктуры, что препятствует притоку инвестиций в эти страны и ограничивает возможности экономического роста. Бразилия также не является исключением: состояние объектов в таких секторах, как транспорт, энергетика и водоснабжение, оказывается во многих отношениях неудовлетворительным. В рейтинге конкурентоспособности инфраструктуры Всемирного экономического форума Бразилия занимает 78-е место среди 141 позиции. Несмотря на негативное влияние этого фактора в целом на развитие экономики страны, он является еще одной предпосылкой успешного применения «Ангольской модели», так как в этой схеме Китай делает ставку на помощь низкопроцентными кредитами именно в инфраструктурном строительстве, а в условиях дефицита качественных объектов и инвестиций, Бразилия с большей вероятностью примет предложение КНР.

Следующий внутренний фактор, способствующий успешному применению «Ангольской модели» в Бразилии, связан с необходимостью развития новых подсолевых месторождений углеводородов. После обнаружения первых признаков наличия нефти в подсолевых породах бассейна Сантус в начале 2000-х, Бразилия стремится развивать возможности увеличения добычи ресурса и ищет финансирование в разных направлениях, в том числе - и в китайских низкопроцентных кредитах. Так, в 2009 году CDB предоставил кредит на строительство инфраструктуры подсолевых месторождений в обмен на десятилетний контракт между Petrobras и компанией-трейдером Sinopec - UNIPEC на поставку нефти и партнерство в разработке нефтяных двух блоков у берегов Северной Бразилии (блоки BM-PAMA-3 и BM-PAMA-8 в бассейне Пара-Мараньян)Alves A. C. Chinese economic… P.117.. Учитывая все более возрастающую роль подсолевых месторождений в национальном производстве Бразилии, необходимость развивать их также является фактором, побуждающим страну обращаться к китайским кредитам, что придает импульс «Ангольской модели».

Следующий фактор, который может подтолкнуть Бразилию воспользоваться помощью Китая в инфраструктурном строительстве, - это нехватка квалифицированной рабочей силы, которую страна ощущает уже довольно долгое время. Согласно ежегодному отчету Manpower Group, 52% работодателей в Бразилии испытывают трудности с заполнением вакансий, при этом труднее всего найти квалифицированных специалистов-электриков, сварщиков, механиков, инженеров. Так как китайские компании, являющиеся подрядчиками инфраструктурных проектов заграницей, предпочитают использовать в основном свою рабочую силу, они могли бы закрыть кадровый дефицит обученного персонала в этой сфере.

В целом, перечисленные факторы, как показано во второй главе, справедливы и для Анголы, в которой модель «инфраструктура в обмен на ресурсы» сработала наилучшим образом, что свидетельствует, что у двух стран был ряд схожих предпосылок для успешного применения в них «Ангольской модели». В то же время, присутствует так же ряд факторов, не принятых во внимание Пекином, которые значительно осложнили ее осуществление в Бразилии.

Внутренние факторы. Слабые стороны (Weaknesses)

Бразилия до сих пор не восстановилась после двухлетней рецессии 2015-2016 гг., когда темпы роста экономики страны сократились почти на 7%. Реабилитация идет медленно: в 2017-2019 годах экономика росла всего на 1,1% в год, в этом году правительство ожидает нулевой рост экономики из-за вспышки коронавируса нового типа. Такая масштабная рецессия была частично вызвана снижением внешнего спроса (особенно китайского) на бразильские ресурсы, а также падением цен на сырьевые товары, экспорт которых составляет немалую часть экономики Бразилии. Эта ситуация негативно отражается на бюджете и инвестиционной привлекательности страны, поэтому можно ожидать уменьшение финансирования инфраструктурных проектов в принципе. Также Бразилия едва ли захочет еще больше увеличивать свой внешний долг и наращивать зависимость от экспорта в Китай за счет принятия низкопроцентных кредитов. С другой стороны, для Китая также повышаются риски такого сотрудничества ввиду общей экономической нестабильности страны.

Следующий внутренний фактор, негативно влияющий на шансы успеха применения «Ангольской модели» в Бразилии является следствием рецессии 2015-2016 гг. - высокий уровень безработицы. В 2019 году он составил 12.7%, что означает, что около 13 млн людей оказались не востребованными, еще 14.9 млн работали меньше чем могли бы Ibid. Учитывая эту тенденцию, Бразилии будет труднее идти на условия предоставления Китаем инфраструктурных кредитов, одно из которых - бомльшая часть рабочей силы, задействованной в проекте должна быть из КНР.

Более либеральная, чем в Анголе, институциональная структура Бразилии также препятствует успешному применению там схемы «инфраструктура в обмен на ресурсы». Как уже было подробнее описано в предыдущей главе, в отличие от Анголы, которая провела почти весь свой еще короткий период независимости под высокоцентрализованным режимом одного президента, современная бразильская институциональная структура была сформирована под влиянием множества различных правителей и политических сил. Кроме того, эта страна отличается наличием сильных деловых кругов и гражданского общества. Так, национальные интересы Бразилии представляют нужды самых разных акторов и не сосредоточены вокруг одной фигуры (президента), как в Анголе.

Такая же низкая степень централизации свойственна и нефтяному сектору Бразилии, которая включает в себя несколько уровней власти, а именно президента, Конгресс и Сенат, Национальный Совет по Энергетической Политике (CNPE), Национальное агентство нефти, природного газа и биотоплива (ANP), сами штаты Бразилии и национальную нефтяную корпорацию Petrobras Lei do petroleo. Op.cit.. Это обеспечивается благодаря более жесткому, чем в Анголе, нефтяному законодательству, которое тем самым ограничивает влияние исполнительной власти на нефегазовую отрасль в целом и на ННК в частности. Также этот закон и поправки в Конституции, сделанные в 1990-х гг., существенно уменьшили роль Petrobras в контроле за сектором, разрешив деятельность частных предприятий. В дополнение к этому, факт того, что компания не является полностью государственной, а аккумулирует также частный капитал не позволяет ей действовать исключительно по указанию президента. Так, созданная система сдержек и противовесов в нефтяном секторе Бразилии объективно усложняет имплементацию в ней «Ангольской модели», так как гораздо больше акторов задействованы в переговорах и принятии решения, в отличие от Анголы, где контроль над отраслью сконцентрирован в основном в руках президента.

Следующий фактор связан со строгим трудовым законодательством Бразилии. Трудовые отношения регулируются Сводом Трудовых Законов Бразилии (CLT), изданном в 1943, и коллективными договорами и соглашениями, которые дополняют CLT для конкретных отраслей, групп и категорий граждан Brazil country mining guide. Op.cit. P. 21. . При этом, следование правилам этого Свода Законов, ориентированном в бомльшей степени на интересы работников, оказалось дорогостоящими для многих международных компаний. Так, Китаю не выгодно идти на уступки в соглашениях о предоставлении инфраструктурных кредитов и повышать долю участия бразильской рабочей силы, потому что это принесет дополнительные китайским компаниям-подрядчикам.

Наконец, факт того, что Бразилия в связи с недавней рецессией постепенно начала осознавать недостатки дисбаланса в торговле с Китаем, также препятствует успешному использованию там «Ангольской модели». Сильно страдает промышленный сектор, получивший значительное развитие в последние 10 лет, сталкиваясь с конкуренцией с дешевыми китайскими товарами. В связи с этим, правительство вводит протекционистские меры (например, для защиты своего машиностроения). Принимая это во внимание, Бразилии будет труднее согласиться на условия предоставления Китаем кредитов на инфраструктуру, связанные с долей материалов, закупаемых в КНР.

Внешние факторы. Возможности (Opportunities)

Первая возможность удачного применения «Ангольской модели» в Бразилии связана с падением мировых цен на нефть. Учитывая, что бюджеты страны формировались, исходя из цены на нефть в 58,96 долл. (за баррель Brent), то если среднегодовая цена составит 40 или ниже долл., поступления значительно снизятся из-за уменьшения не только экспортных доходов, но и налоговых сборов и поступлений от роялти нефтедобывающих компаний. Сильно пострадает и компания Petrobras, которая примет на себя основной удар кризиса, одновременно столкнувшись с проблемами понижения спроса и цены на нефть в добавок к уже высокой сумме долга корпорации. В условиях сокращения спроса на нефть Бразилия может воспользоваться помощью Китая и заключить долгосрочные договоры на поставку ресурса в обмен на низкопроцентные кредиты, которые бы облегчили поиск финансирования на разработку подсолевых месторождений, расходы на которые страна намерена сокращать только в самом худшем случае.

Следующий внешний фактор, повышающий шансы успеха «Ангольской модели» в Бразилии, состоит в вовлеченности поддерживаемых Китаем финансовых институтов и платформ, помимо национальных Эксим банка и CDB. Это такие организации как Инвестиционный Фонд Промышленного Сотрудничества Китая и Латинской Америки (CLAI Fund), Фонд Сотрудничества Китая и Латинской Америки (CLAC Fund) и Китайско-Бразильский Фонд сотрудничества. Инфраструктурные проекты Бразилии уже получали поддержку из этих фондов в 2015, 2017, 2018 гг., как уже упоминалось во второй главе. Они также могли бы послужить эффективным инструментом проведения Китаем «Ангольской модели» при условии ее более тщательной адаптации к латиноамериканским реалиям.

Еще один фактор состоит в позициях, которые Sinopec занял в нефтяном секторе Бразилии благодаря связям, налаженным с Petrobras в прошлом десятилетии в ходе осуществления проектов строительства GASENE и разработки месторождений Пара-Мараньян. Принимая во внимание, что основа успешного функционирования «Ангольской модели» состоит в сотрудничестве ННК Китая и второй стороны, этот факт можно считать предпосылкой к удачному осуществлению схемы «инфраструктура в обмен на ресурсы». В то же время, как показало кейс-стади, модель не работает должным образом в Бразилии в своем первоначальном виде и еще требует адаптации к локальным реалиям.

Внешние факторы. Угрозы (Threats)

Угрозу для осуществления «Ангольской модели» в Бразилии представляет в первую очередь замедление темпов роста экономики Китая, начавшееся еще в 2016 гг. Это в целом негативным образом влияет как на спрос на энергоресурсы, закупаемые в Бразилии, так и на экономическую активность КНР в общем в регионе Латинской Америки. Так, в 2019 году финансирование Китаем правительств и государственных компаний стран ЛАКБ сократилось примерно до 1.1 млрд долл. по сравнению с 2.1 млрд долл., которые CDB и китайский Эксимбанк предоставили региону в 2018 году Myers M., Gallagher K. Op.cit. P.1.. В прошлом году Бразилия не заключила ни одной сделки с государственными банками Китая Ibid. С учетом этих факторов, КНР может быть не выгодно идти на уступки касательно условий предоставления кредита и выдавать займы в целом, что серьезно угрожает функционированию «Ангольской модели» в Бразилии.

Возможность Бразилии обращаться к международным кредитным организациям также представляет своего рода угрозу для применения там «Ангольской модели». Так, страна является крупным заемщиком МБРР и Международной ассоциации развития (МАР) - в 2018 году сумма кредитов составила больше 16 млн долл.. Ввиду текущей низкой привлекательности условий «Ангольской модели» кредитования, Бразилия скорее обращается к международным организациям, а не к Китаю за финансовой помощью.

Также угрозу для применения «Ангольской модели» представляет обеспокоенность мирового сообщества, в частности США и стран Латинской Америки, методами экономической дипломатии, которые использует Китай. Правительства ЛАКБ стали осознавать проблемы, связанные с китайской моделью финансирования, «долговой дипломатий», которые приводят к созданию сильной экономической зависимости стран региона от Пекина. Этот факт может привести к сокращению сотрудничества Бразилии и Китая, а соответственно и помешать осуществлению «Ангольской модели».

В целом, выявлено множество факторов, препятствующих успешному применению «Ангольской модели» в Бразилии, не устранив которые, Китаю будет довольно трудно дальше пользоваться этим инструментом экономической дипломатии. Схема «инфраструктура в обмен на ресурсы» требует серьезной адаптации к бразильским локальным политическим и экономическим реалиям.

Проведенный выше анализ можно так же представить в виде SWOT-матрицы

Табл.1 SWOT-анализ Бразилии в контексте применимости «Ангольской модели»

3.3 Сравнение экономической дипломатии Китая в сфере инфраструктурных проектов в Анголе и Бразилии

Как было установлено в предыдущих двух главах, экономическая дипломатия Китая в сфере инфраструктурных проектов в Анголе и Бразилии, несмотря на изначальную схожесть применяемых методов, впоследствии приобрела значительные различия. Основываясь на изложенной в работе информации, проведем сравнение.

Примерно в одно время Китай начал применять в обеих странах схему «инфраструктура в обмен на ресурсы» - предоставлять низкопроцентные кредиты в обмен на долгосрочные контракты на поставку нефти в счет погашения долга. При этом, как было показано в кейс-стади, результаты были разными: если в Анголе этот инструмент сработал успешно, как и ожидалось, то в Бразилии он не принес должного эффекта. Так, предоставив Анголе кредит в размере 2 млрд долл. на осуществление Правительственной программы развития общественной инфраструктуры, Китай получил долгосрочный контракт между Sinopec Group и Sonangol на поставку нефти, обеспечил выполнение условия о том, что 70% работ должны быть проведены китайскими подрядчиками, рабочими и с такой же долей китайских материалов, а также открыл себе доступ к разработке ангольских нефтяных месторождений, приобретя долю в блоке 18. Этот инструмент экономической дипломатии Китая за почти два десятилетия применения в Анголе не изменился и продолжал функционировать должным образом. В то же время, он показал свою несостоятельность в Бразилии еще при первой кредитной линии - на строительство газопровода GASENE. Метод не принес существенных результатов, поскольку он не обеспечил никаких долгосрочных нефтяных контрактов и не облегчил доступ Sinopec к ресурсам Petrobras, как это было в случае с Анголой и Sonangol. Также Китаю пришлось пойти на уступки и позволить бразильской стороне осуществлять большинство работ проекта. Такая разница в результатах связана с внутренними институциональными отличиями двух стран.

Как подробнее обсуждалось во второй главе, внутренняя структура Анголы является крайне централизованной и не претерпела особых изменений за всю свою историю независимости. Власть сосредоточена главным образом в руках президента, в том числе и контроль над национальной нефтяной корпорацией Sonangol. При этом, закон о нефти фактически ставит Sonangol в центр углеводородного сектора страны. Так, во власти президента также оказывается сосредоточено управление стратегически важным ресурсом. Линейная и неоспоримая иерархия, уходящая корнями в связь президента и ННК, обеспечивает исполнительному органу легкий контроль за развитием отрасли. В этих условиях, национальные интересы государства, которые, в соответствии с теорией неомарксизма, определяются его элитой, сосредоточены вокруг наращивания нефтяного сектора, что побуждает Анголу соглашаться на неравные сделки с Китаем.

В то же время, институциональная структура Бразилии, сформированная под влиянием множества различных правителей и политических сил, обусловила гораздо более фрагментированную структуру нефтяного сектора, чем в Анголе. Благодаря более жестким нефтяным законам, которые с начала века все больше и больше уменьшали роль Petrobras в отрасли, была создана эффективная система сдержек и противовесов, ограничивающая влияние исполнительной власти на сектор. Это объективно усложняет имплементацию в Бразилии «Ангольской модели», так как гораздо большее число акторов задействовано в переговорах и принятии решения, в отличие от Анголы, где контроль над отраслью сконцентрирован в основном в руках президента.

Вместе с тем, неудача в применении «Ангольской модели» в Бразилии не привела к значительному снижению экономического сотрудничества между двумя странами, но наоборот - простимулировала его. Так, Китай стал в бомльшей мере применять другие инструменты, такие как инвестиционное сотрудничество, а также привлекать негосударственные компании к партнерству. Так, инвестиции Китая в бразильскую экономику в 2014 году достигли 12 млрд долл. и составили 2,3% от общего объема бразильских ПИИHiratuka C. Chinese Infrastructure…. P 124.. В последние пять лет значительно увеличилось количество слияний и поглощений (M&A) китайскими компаниями бразильских. Также Китай стал больше использовать региональные фонды для проведения своей экономической политики в Бразилии.

В целом, «Ангольская модель» финансирования Китаем инфраструктурных проектов показала свою действенность в высокоцентрализованной институциональной структуре Анголы, в некоторой степени напоминающей саму китайскую, в то время как в более либеральной среде Бразилии не принесла тех же результатов. В связи с этим, стратегия экономической дипломатии КНР в последнее десятилетие претерпела изменения: Китай стал больше развивать инвестиционное направление, привлекать новых акторов и использовать региональные фонды. Основной же инструмент экономической дипломатии в сфере инфраструктурных проектов в Анголе не изменился - там по-прежнему эффективно работает схема «инфраструктура в обмен на ресурсы», пока не сильно затронутая сменой власти страны в 2017 году.

Заключение

Отвечая на поставленные задачи, в ходе исследования мы пришли к следующим выводам.

Во-первых, экономическая дипломатия Китая прошла длинный путь становления от средства, используемого исключительно как поддержка идеологической линии государства в 1950-е годы, до полноценного многогранного инструмента осуществления национальных интересов страны, каким она является сейчас. На современном этапе китайская экономическая дипломатия осуществляется в шести главных направлениях: ресурсном, спросовом, инвестиционном, статусном, укреплении валютного курса и предоставлении помощи зарубежным странам.

Во-вторых, роль Китая в осуществлении инфраструктурных проектов в странах Африки и ЛАКБ значительно увеличилась в XXI веке, а для некоторых стран Поднебесная стала единственным возможным источником средств на инфраструктурное строительство, ввиду невозможности использования кредитов Западных финансовых институтов.

В-третьих, было установлено, что «Ангольская модель» представляет из себя предоставление Китаем стране-реципиенту низкопроцентного кредита на инфраструктурное строительство в обмен на долгосрочные контракты о поставке нефти (или иного ресурса) в счет погашения долга при условии, что бомльшая часть работ будет выполняться китайской стороной. Такая схема позволяет Китаю ограничить риски невозврата кредитных средств, облегчает доступ китайских ННК к нефтяному капиталу, а также служит целям энергетической безопасности Китая, обеспечивая непрерывный поток ресурсов в течение всего периода погашения займа. Также благодаря специфическим условиям предоставления кредитных линий, Китай обеспечивает себя долгосрочным рынком сбыта своей продукции, рынком труда для своих граждан и спросом на услуги своих строительных корпораций.

Проведенный в рамках исследования кейс-стади позволил выявить локальные особенности, влияющие на результаты осуществления «Ангольской модели» в Бразилии и Анголе. Так, сочетание абсолютного контроля президента над государственным аппаратом и ресурсами в Анголе привело к созданию высокоцентрализованной институциональной структуры в нефтяной промышленности, в центре которой находится ННК Sonangol, власть над которой также находится у президента. В этих условиях, национальные интересы государства, которые, в соответствии с теорией неомарксизма, определяются его элитой, сосредоточены вокруг наращивания нефтяного сектора, что побуждает Анголу соглашаться на неравные сделки с Китаем и объясняет успешность функционирования схемы «инфраструктура в обмен на ресурсы» в этой стране. В то же время, более либеральная институциональная структура Бразилии обусловила гораздо более фрагментированную структуру нефтяного сектора, чем в Анголе. Благодаря более жестким нефтяным законам, которые с начала века все больше и больше уменьшали роль Petrobras в отрасли, была создана эффективная система сдержек и противовесов, ограничивающая влияние исполнительной власти на сектор. Эти внутренние различия объясняют сложности в имплементации «Ангольской модели» в Бразилии, так как гораздо большее число акторов задействовано в переговорах и принятии решения, в отличие от Анголы, где контроль над отраслью сконцентрирован в основном в руках президента.

При помощи SWOT-анализа были выделены основные факторы, способствующие и препятствующие реализации «Ангольской модели» в Бразилии. Так, среди внутренних факторов, содействующих успешному применении этой схемы, важно отметить богатые природные ресурсы, недостаток качественной современной инфраструктуры, необходимость финансирования развития подсолевых месторождений углеводородов, нехватку квалифицированной рабочей силы для участия в проектах. К слабым сторонам относятся экономическая нестабильность Бразилии, высокий уровень безработицы, более либеральная (чем в Анголе) институциональная структура, сравнительно жесткое нефтяное законодательство, получастный характер Petrobras, строгое трудовое законодательство, обеспокоенность дисбалансом в торговле с Китаем. Возможности внешней среды связаны с падением мировых цен на нефть, вовлечением поддерживаемых Китаем финансовых институтов и платформ (CLAI Fund, CLAC Fund, Китайско-Бразильский Фонд сотрудничества) в экономическую дипломатию КНР, с прочными позициями, которые Sinopec занял в нефтяном секторе Бразилии благодаря связям, налаженным с Petrobras в прошлом десятилетии в ходе осуществления проектов строительства GASENE и разработки месторождений Пара-Мараньян. Говоря об угрозах, необходимо назвать замедление темпов роста экономики Китая, падение объемов китайского финансирования региона, возможность Бразилии обращаться к международным кредитным организациям, обеспокоенность мирового сообщества характером экономической дипломатии Китая («долговая дипломатия»).

Также были выделены особенности экономической дипломатии Китая в сфере инфраструктурных проектов в Бразилии и Анголе. В Анголе основной инструмент не изменился в течение последних двух десятилетий - там по-прежнему эффективно работает схема «инфраструктура в обмен на ресурсы», пока не сильно затронутая сменой власти страны в 2017 году. В Бразилии же «Ангольская модель» показала свою неэффективность, в связи с чем, стратегия экономической дипломатии КНР в последнее десятилетие претерпела изменения: Китай стал больше развивать инвестиционное направление, привлекать новых акторов и использовать региональные фонды. Таким образом, цель работы можно считать достигнутой.

В целом, гипотеза исследования подтверждена: несмотря на схожие предпосылки успеха применения «Ангольской модели» в обеих странах, которые выражались в богатстве нефтяными ресурсами и необходимости инфраструктурного строительства, эта схема была не удачной в Бразилии в первоначальном виде, так как нуждалась в адаптации к локальным экономическим и политическим реалиям.

В перспективе исследование может быть продолжено за счет разработки стратегий адаптации «Ангольской модели» к условиям бразильской институциональной структуры с учетом факторов, выявленных в ходе SWOT-анализа.

Список использованных источников и литературы

1. Лебедева М. М. Мировая политика: Учебник для вузов / М. М. Лебедева. - 2-е изд., М.: Аспект Пресс, 2007. - 365 с.

2. Лексютина Я.В. Экономическая дипломатия Китая в XXI веке // Проблемы Дальнего Востока. 2015

3. Малахов Ф.В. Азиатская модель финансирования экспорта: практика Китая в странах Африки южнее Сахары // Азия и Африка сегодня. 2016. № 11. С.58-64.

4. Мардашев А. А. Эффективность, способы и методы китайской экономической дипломатии // Научная жизнь. 2009.

5. Сафронова Е. И. Проект «Один пояс, один путь» в контексте стран Африки и Латинской Америки // Китай в мировой и региональной политике. История и современность. 2016.

6. Цвык А. В. Экономическая дипломатия Китая: основные черты // Региональная экономика и управление: электронный научный журнал. 2013. №1 (33).

7. Цыганков П.А. Теория международных отношений: Учеб. пособие. -- М.: Гардарики, 2003. -- 590 с.

8. Цыганков П.А. Эволюция западных теоретических подходов к исследованиям международных отношений // Современные международные отношения и мировая политика / Под ред. А. В. Торкунова. М.: “Просвещение”, 2004. - с.991.

9. Щетинин В.Д. Экономическая дипломатия: Учебное пособие. - М.: «Международные отношения», 2001. - 280 с.

10. Экономическая дипломатия в условиях глобализации / под ред Л.М.Капицы. М.: МГИМО, 2010. 623 с.

Размещено на Allbest.ru