Цифровая дипломатия Соединенных Штатов Америки

К одним из первых экспертов, разработавших технологический подход для расширения инструментария "мягкой силы", можно отнести Э.-М.Слотер. В своих работах она детально исследовала основные моменты и пути развития рассматриваемой концепции. Первое ее применение во внешней политике Соединенных Штатов состоялось в качестве дополняющего метода к теории "Шахматной доски". В начале 2000-х годов административный аппарат президента был переведен в сетевой формат. А в 2010 году состоялось закрепление на законодательном уровне ключевых целей цифровой дипломатии.

В настоящее время Слотер возглавляет компанию "Новая Америка", деятельность которой состоит в создании и поиске способов для восстановления и поддержания имиджа Соединенных Штатов как великой мировой державы. Она отмечает, что наличие у государства сильных, многоуровневых каналов коммуникации будет более эффективным инструментом для достижения всех поставленных задач, чем развитый военный потенциалSlaughter A.-M. Connections, not armies, make countries powerful // Financial Times. 2016. April // URL: https://www.ft.com/content/21973144-0544-11e6-9b51-0fb5e65703ce.

На сегодняшний день при осуществлении стратегического планирования большая часть государств в числе ключевых целей намечает усовершенствование технологического инструментария, развитие науки и расширение цифровых ресурсов. В частности, активно развивающийся Китай разработал особую программу для поддержания за страной звания "мировой фабрики", реализация которой возможна лишь посредством использования технологий в экономическом развитии государства.

Как подчеркивают ведущие корпорации Кремниевой долины, сегодня уже нет той потребности в услугах банков и иных коммерческих организаций, которая была несколько десятилетий назад. Благодаря технологическому прогрессу управление финансовыми потоками не составляет труда и без их содействия. Электронные деньги, современные способы хранения средств, возможности их моментального перевода в любую точку мира - привычные сегодня реалии, в корне меняющие старую картину мироустройства. Средства цифрового интеллекта трансформировать "лайки, комментарии и репосты" в нужные политикам задачи, экспортируя демократические идеи в дальние уголки земного шара ²¹, свидетельствуют о том, что словосочетание "цифровая мягкая сила" в будущем будут понимать намного шире, чем сейчас.

Глава 2. Американская дипломатия в эпоху цифровизации

2.1 Трансформация дипломатии на современном этапе

Динамика международных отношений, в том числе участие новых транснациональных акторов в международных делах, альтернативные формы общения и поиск новых форм и форумов транснациональной политики, оказывают глубокое влияние на дипломатию как инструмент внешней политики. Дипломатия и дипломатические структуры сталкиваются с новыми проблемами, и им необходимо адаптироваться к новым условиям, чтобы оставаться актуальными и востребованными. Сегодня государство как институт все еще сохраняет свое господство Hofmeister W., Melissen J. (2016), Rethinking international institutions, Diplomacy and Impact on Emerging World Order. Singapore: Konrad Adenauer Stiftung; The Hague, the Netherlands: Clingendael. - 153 p. 2 Chakraborty K., ed. (2013), Cultural Diplomacy Dictionary, Berlin: Academy for Cultural Diplomacy., но в то же время правительства используют более ориентированный на Сеть подход к дипломатии для достижения своих целей во внешней политике и международном управлении.

Основная задача дипломатической практики - найти баланс между известными и новыми форматами для общения и осуществления международных отношений, на современном этапе реализовать эту задачу можно, применяя новые формы технологий. Отход от традиционных представлений о роли политики вызвал переосмысление целей, масштабов и структуры международных институтов, а также пересмотр дипломатии и контуров мирового порядка в движении Hofmeister W., Melissen J. (2016), Rethinking international institutions, Diplomacy and Impact on Emerging World Order. Singapore: Konrad Adenauer Stiftung; The Hague, the Netherlands: Clingendael. - 153 p. 2 Chakraborty K., ed. (2013), Cultural Diplomacy Dictionary, Berlin: Academy for Cultural Diplomacy.. Во всем мире развитие дипломатии направлено на адаптирование к новым информационным технологиям и стремительным инновациям, а также к различным их проявлениям. Появление цифровой дипломатии и рост социальных сетей изменяют международный ландшафт и вынуждают специалистов по внешней политике учитывать новые приоритеты и демократизировать дипломатический процесс. Дипломатия в том виде, в каком она развивалась в последние десятилетия, все еще доминирует, но цифровая дипломатия - это больше, чем просто новое средство достижения тех же целей.

Международные организации стали основной ареной дипломатии и принятия решений. Они играют ключевую роль в глобальном управлении и предоставляют платформы для совместного решения международных проблем. Взаимозависимость, некогда считавшаяся препятствием для конфликта, превратилась в валюту власти: государства пытаются использовать различные асимметрии в своих международных отношениях. И цифровая дипломатия как новый метод дипломатии является достаточно успешным каналом продвижения политических интересов.

Развитие цифровой дипломатии - сущность цифровизации. Цифровой век подразумевает появление больших баз данных, электронное правительство, электронное участие в политических и международных процессах, повестку дня в области кибербезопасности и цифровую трансформацию всего правительства. Все вышеперечисленное является частью изменяющегося ландшафта дипломатии.

Каждый из названных факторов помогает нам понять, в какой степени цифровизация влияет на новое сплетение внутренних и международных политических условий. Происходит цифровая трансформация, которая влечет за собой как положительные, так и отрицательные последствия. Цифровая дипломатия является формой новой публичной дипломатии, которая использует Интернет, новые информационные и коммуникационные технологии (ИКТ) и социальные сети в качестве средства для укрепления дипломатических отношений. Основные отличия от классической публичной дипломатии заключаются в более широком доступе к информации, большем взаимодействии между людьми и организациями и большей прозрачности Chakraborty K., ed. (2013), Cultural Diplomacy Dictionary, Berlin: Academy for Cultural Diplomacy.. Создание и работа веб-сайтов министерств иностранных дел, посольств и международных организаций в настоящее время является стандартной практикой.

Министерства иностранных дел служат для объяснения и транслирования их национальной внешней политики и опровержения неприемлемых действий или претензий других государств Barston P. R. (2014), Modern Diplomacy, 4th ed. New York: Routledge. Социальные сети стали другим важным инструментом дипломатии. Всемирное распространение онлайнканалов способствует прорастанию принципов открытости и прозрачности, которых ранее никто не придерживался. Социальные сети обеспечивают платформу для открытого общения и становятся самым мощным инструментом коммуникации.

Международные акторы используют широкий спектр социальных сетей, самыми популярными из них являются: Twitter, Facebook, Instagram и YouTube. Логично сравнить опыт использования цифровой дипломатии в различных геополитических и культурных условиях и в разных политических системах.

Использование социальных сетей в дипломатии может послужить в качестве одной из площадок. В Восточной Азии и Европе мы можем наблюдать, как правительства и министерства иностранных дел, международные организации и субъекты гражданского общества используют платформы социальных сетей в самых разных дипломатических условиях - от геополитического соперничества до постмодернистского краудсорсинга (возможности воспользоваться талантами широкого круга лиц ("сетевой толпы") в своих целях, привлекая миллионы людей к работе над разнообразными задачами) Коллективный разум. Что такое краудсорсинг и зачем он нужен? [Online], available at: https://lenta.ru / articles / 2011 / 10 / 31 / crowdsourcing /.

Таким образом, несмотря на то что роли социальных сетей может придаваться разное значение, все без исключения участники международных отношений понимают важность цифровой дипломатии сегодня. Социальные сети как площадка для дипломатии. Работа политических лидеров в социальных сетях наиболее заметна. Так, Twitter или Facebook уже давно рассматриваются политическими лидерами не только как платформа для общения с единомышленниками и приверженцами, но также как площадка, дающая возможность сделать публичное заявление. Примером эффективной цифровой дипломатии является активность, проявленная в социальных сетях премьер-министром Индии Нарендра Моди, который стал мировой знаменитостью в социальных сетях более чем c 20 млн. подписчиков.

Президент США Дональд Трамп регулярно подвергается критике из-за своих, нередко провокационных, высказываний в социальных сетях. На более низких уровнях правительства нет недостатка в примерах применения цифровой дипломатии. С одной стороны, она расширяет возможности отдельных лиц, с другой - усиливает административную эффективность. Например, правительства Южной Кореи и Индии эффективно используют известные возможности своих стран в области программирования и цифрового дизайна. Как и в других странах, их веб-сайты и приложения способствуют повышению эффективности и легитимности в глазах все более требовательных граждан. В то же время, как показывают межгосударственные отношения, в частности в Северо-Восточной Азии, более активная цифровая деятельность в области дипломатии и контактов между людьми также может оказывать давление на международные отношения.

Так, жители Японии, Южной Кореи и Китая ассоциируют использование социальных сетей в международной политике с распространением ненавистнических высказываний и официально санкционированных рассказов, которые пытаются подорвать власть региональных конкурентов Hofmeister W., Melissen J. (2016), Rethinking international institutions, Diplomacy and Impact on Emerging World Order, Singapore: Konrad Adenauer Stiftung; The Hague, the Netherlands, Clingendael. - 153 p.. Обсуждение влияния цифровизации на дипломатию является одним из различных способов стимулирования более широких дебатов по инновациям в дипломатии в мире. В последние годы политические лидеры все большее внимания уделяют необходимости цифровой дипломатии для обеспечения стабильности, процветания и общей идентичности.

Прежде всего, очевидно, как социальные медиа используются в рекламных целях политическими лидерами, которые сейчас оцениваются по количеству подписчиков в Twitter. Более фундаментально социальные сети могут использоваться стратегически, а именно для поддержки конкретной политики и в более широком смысле для таких ключевых функций министерства иностранных дел, как переговоры, сбор информации и предоставление консульской помощи гражданам за рубежом. В последние годы было много примеров того, как социальные медиа участвовали в международных дебатах.

Проблема возникновения пандемии COVID-19 привела к обмену недружественными онлайн-сообщениями в Facebook между политиками из США и руководством Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). А кризис Эболы привел к обмену ожесточенными сообщениями в социальных сетях между ВОЗ и организацией "Врачи без границ" (MSF International).

Сразу после землетрясения в Непале правительства использовали Twitter для связи со своими гражданами, доказав, что цифровые инструменты и социальные сети могут оказать большую помощь во время гуманитарных кризисов. Например, Правительство России использует социальные сети для передачи официального представления о России своим соотечественникам, живущим за рубежом.

Угрозы социальных сетей для дипломатии. Вместе с тем все более заметно бесполезное дипломатическое использование социальных сетей во взаимодействии между государствами, которые игнорируют сложившиеся нормы дипломатического поведения. Когда президенты Си и Ма встретились для исторического рукопожатия на саммите 2015 г., китайские хакеры вторглись в тайваньские аккаунты в Facebook, чтобы оставить цифровой след.

Существует множество других примеров нежелательного дипломатического использования социальных сетей. Например, США и ЕС обвиняют Россию в "цифровой войне" против Запада, хотя реальных оснований для этого нет.

Кроме того, негативно использование террористическими организациями социальных сетей как площадки для трансляции своей официальной позиции. Так, после парижских нападений на мирных жителей в 2015 г. запрещенная в России террористическая организация "Исламское государство" сообщила о своей ответственности за взрывы в мире через социальные сети - и это было сделано как часть очень сложной онлайнстратегии данной террористической организации. Twitter и Facebook как наиболее часто используемые социальные сети среди правительств, дипломатов и международных учреждений.

С момента появления Интернета использование социальных сетей главами государств, государственных учреждений и правительственными чиновниками возросло. Согласно исследованию Twiplomacy 2018 г., 97 % государств - членов ООН официально присутствуют в Twitter6 . Цифровые платформы дают возможность чиновникам установить прямую связь с мировой аудиторией. Это помогает им пересмотреть политику на основе обратной связи по определенным вопросам, особенно через Twitter и Facebook, которые являются наиболее часто используемыми социальными сетями среди правительств, дипломатов и учреждений. Кампф, Майнор и Сегей сравнивают практику социальных сетей (Facebook и Twitter) в министерствах иностранных дел.

Исследование показало, что между министерствами иностранных дел в социальных сетях нет различий, а кроме того, что министерства не смогли наладить диалог через социальные сети 7 Kampf R., Manor L. and Segev E. (2015), Digital Diplomacy 2.0? A Cross-national Comparison of Public Engagement in Facebook and Twitter, The Hague Journal of Diplomacy 10 (4). Кхатид, Даттон и Зелвел исследовали цифровое вовлечение массовой аудитории. В исследовании утверждается, что сообщения DOT воспринимаются негативно на всех выбранных веб-сайтах. Кроме того, у DOT есть ряд проблем, включая необходимость противодействия дезинформации и негативности. Таким образом, они ведут себя, скорее, "реагирующе", чем проактивно Khatib L., Dutton W. and Thelwall M. (2012), Public Diplomacy 2.0: A Case Study of the US Digital Outreach Team, The Middle East Journal, no 66, (3), pp. 453-472.

В эпоху цифровой публичной дипломатии проекты могут осуществляться на платформах, где пользователи имеют возможность активно создавать контент и делиться контентом. Эти платформы не являются исключительно инструментами; скорее они влияют на структуру коммуникации.

Во-первых, Facebook изменил социальную коммуникацию в Интернете, запустив в 2006 г. Newsfeed, который помещал информацию со страниц профиля на персонализированный канал и упорядочивал ее, записывая и интерпретируя поведение пользователей, открывая эру алгоритмического редактирования и распространения. Этот персонализированный контент фактически снижает вероятность того, что цифровая публика увидит посты в Facebook от дипломатов.

Во-вторых, введение в 2009 г. кнопки "Мне нравится" превратило социальные сети в соревнование за метрики вовлеченности и втянуло дипломатию в эпоху селфи. Это привело к подсчету и ранжированию мировых лидеров в Facebook по признаку их международного влияния. Этот признак приписывается лидерам по количеству лайков, что само по себе не отражает реальной действительности.

Такого рода "показатели тщеславия" выявляют легко поддающиеся количественной оценке индексы уровня внимания (что может быть полезно), но часто ошибочно используются в качестве показателей эффективности.

В-третьих, расширенная разработка мобильного приложения Facebook, которую часто упускают из виду, изменила связь, сделав Facebook постоянным присутствием, неуклонно ища обновленный или новый контент и внимание и введя ранее сохраненную устойчивую дипломатию в эпоху горячего взятия. В Twitter это привело к обмену публичными нелицеприятными высказываниями, но Facebook, вероятно, в меньшей степени используется как сайт для выражения враждебности или горячих протестов со стороны официальных лиц или цифровой аудитории. Здесь отметим, что проектам публичной дипломатии можно дать оценку с точки зрения их эффективности в достижении параметров успеха, установленных на этапах планирования.

Однако чрезмерное доверие к этим критериям несет в себе риск их превращения в цели, что снижает эффективность проектов в области публичной дипломатии. Опыт Государственного департамента США с платной рекламой в Facebook является показательным примером этой тенденции. В попытке расширить аудиторию было инвестировано порядка 630 тыс. долларов в платные кампании в попытке привлечь большее количество лайков на страницы, связанные с Государственным департаментом. Критерий - количество лайков - стал конечной целью. Несмотря на увеличение количества лайков, невозможно утверждать, что эти кампании создали содержательные отношения с целевой аудиторией. Количество лайков стало скорее целью, а не критерием оценки успешности проведенной работы с целевой аудиторией.

Однако заданные критерии перестают быть объективными показателями, как только они сами становятся целями Gates, S. (2013, July 3), State Department Facebook: DOS spent $ 630,000 on "likes" for social media pages, report indicates. Huffi ngton Post, [Online], available at: http://www.huffi ngtonpost.com / 2013 / 07 / 03 / state-departmentfacebook-likes-spent-630000_n_3541734.html.. Вместе с тем Facebook беспрецедентно эффективен как формат обмена мнениями международных акторов и внешнеполитических ведомств. Так, через несколько часов после того, как президент Дональд Трамп объявил о своем решении вывести США из Парижского соглашения о климате, президент Франции Эммануэль Макрон в прямом эфире на Facebook обратился к народу Франции и всего мира и выразил свое разочарование. Лидеры Италии и Германии также выразили в Facebook приверженность борьбе с изменением климата.

Инструменты Facebook дали возможность отреагировать на событие молниеносно. Вскоре после выхода в эфир, используя хэштег #MakeOurPlanetGreatAgain, Макрон опубликовал в Facebook профилированное видео на английском языке для обращения к американцам. Это не первый и не последний случай, когда мировой лидер выходит в эфир на Facebook или публикует видео на платформе. Тем не менее он является примером эффективного использования данной социальной сети в качестве инструмента цифровой дипломатии. После того как все видео и изображения стали основным средством взаимодействия с социальными сетями, Facebook активно вкладывает средства в обеспечение беспрепятственного и привлекательного взаимодействия для пользователей с обеих сторон: тех, кто вещает, и аудитории на принимающей стороне.

Этим активно пользуются внешнеполитические ведомства и международные организации для реализации цифровой дипломатии. Twitter в цифровой дипломатии Твиты и публикации политических лидеров и дипломатов могут сыграть важную роль в снижении напряженности между государствами и их представителями. Например, использование Twitter для описания, решения особых проблем с помощью коротких текстов из 140-280 символов может обеспечить элемент дистанции, который помогает нивелировать начало конфликта до того, как он станет полномасштабным кризисом.

Рассмотрим успешную реализацию Совместного комплексного плана действий (СКПД) в 2015 г., в котором санкции против Ирана были смягчены в обмен на демонтаж частей его ядерной программы. Ключом к JCPOA было медленно улучшающиеся отношения между Ираном и США. После десятилетий вражды, акцентированных неспособностью превратить короткие моменты согласия в более конкретные возможности для примирения, телефонный звонок в 2013 г. между президентом США Бараком Обамой и президентом Ирана Хасаном Рухани стал первым публичным шагом на пути к большей вероятности сближения Ирана и США.

В период между 2013 и 2015 гг. и Иран, и Соединенные Штаты использовали Twitter для передачи более позитивных аспектов своей идентичности и приверженности каждого государства самой сделке. Твиты между дипломатическими партнерами, такими как министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф и государственный секретарь США Джон Керри, были ключевым индикатором небольшого, но тем не менее очевидного роста доверия между двумя представителями государств, что способствовало подписанию сделки Constance Duncombe. (2017), "Twitter and Transformative Diplomacy: Social Media and Iran-US Relations", International Aff airs, vol. 93, no. 3, pp. 545-562..

Однако использование социальных сетей в качестве ключевого инструмента коммуникации в межгосударственном взаимодействии также может осложнить отношения между странами. Твиты политических лидеров и дипломатов могут негативно настроить массовую аудиторию, чтобы подорвать легитимность другого государства и его внешнюю политику.

Публичный характер Twitter позволяет пользователям, независимо от того, связаны ли они с правительством, публиковать политизированный контент, который может подорвать и без того нестабильные дипломатические отношения между государствами, добавляя беспрецедентный уровень сложности межгосударственным отношениям. Дипломатическая ссора между Канадой и Саудовской Аравией служит ярким примером такого дипломатического кризиса имиджа в социальных сетях.

Министр по глобальным вопросам Канады выразил в Twitter общественную поддержку арестованным правозащитникам и призвал к их освобождению, затем последовал твит канадского Министерства иностранных дел "освободить всех мирных активистов #humanrights". В ответ Саудовская Аравия выслала посла Канады и приступила к осуществлению приостановки ряда значительных экономических и инвестиционных связей между двумя государствами. Отвечая через Twitter, Министерство иностранных дел Саудовской Аравии указало, что "позиция Канады является явным и вопиющим вмешательством во внутренние дела Королевства Саудовская Аравия и противоречит самым основным международным нормам и всем уставам, регулирующим отношения между государствами". Затем проправительственная общественная организация опубликовала в Twitter изображение самолета Air Canada, летящего прямо в Торонто, с надписью "сует нос туда, где ему нет места!". Хотя твит и в конечном итоге сам аккаунт в Twitter были удалены, он тем не менее стал вирусным во многом благодаря тому, что зрители интерпретировали изображение как прямой визуальный намек на террористические атаки 11 сентября 2001 г.

Несмотря на заверения, что в изображении подразумевалось возвращение канадского посла домой, твит вызвал значительное возмущение в сети и, возможно, способствовал охлаждению торговых отношений, которое все еще наблюдается между двумя государствами Adam Taylor. (2018), "Amid spat with Canada, pro-government Saudi Twitter account shares image of plane fl ying toward Torontoskyline," The Washington Post, August 6, [Online], available at: https:// nationalpost.com / news / world / pro-government-saudi-twitter-account-posts-image-of-plane-fl ying-towardstoronto-skyline. Публикации в Twitter, такие как приведенный выше пример, все чаще вызывают ухудшение межгосударственных отношений. Повсеместное распространение подобных изображений, в том числе фотографий, мемов, GIF-файлов или коротких видеороликов, часто придает большую достоверность этим визуальным артефактам как истинным представлениям о реальности. Таким образом, вариативность интерпретации изображения может означать, что твиты и изображения в Twitter могут быть просмотрены и прочитаны множеством пользователей, независимо от намерения пользователя данной социальной сети. Даже отсутствие изображений имеет четкие политические последствия.

Такая ситуация сложилась во время первого официального визита в Индию премьер-министра Канады Джастина Трюдо в феврале 2018 г. В течение шести дней дипломатическая кампания Трюдо была омрачена вопросами, связанными с отсутствием Моди, что было особенно необычно для международного лидера с признанной практикой личного приветствия лидеров и последующего совместного твита их фотографий. Отсутствие в социальных сетях изображений двух лидеров, по крайней мере, до появления возможности сфотографироваться в Раштрапати Бхаване, указывало на напряженность в отношениях между Канадой и Индией из-за убежища, предлагаемого сикхским сепаратистам 14. Итак, роль Twitter в цифровой дипломатии чрезвычайно велика, так как эта социальная сеть предоставляет площадку для свободного транслирования мнения и позиции, а также обмена мнениями.

Вместе с тем формат социальной сети предусматривает, что цифровые дипломатические движения должны быть выверены и очень осторожны. Поскольку при неудаче те же инструменты Twitter, которые могли бы принести пользу благодаря широте охвата аудитории, могут оказать и негативное воздействие на цифровую дипломатию, сделав инцидент "знаменитым" благодаря вирусному контенту и быстрому распространению информации среди пользователей.

Борьба с цифровой дезинформацией Отметим, что сегодня растет число действующих лиц, вовлеченных в цифровую дипломатию, от официальных правительственных аккаунтов в социальных сетях до более широкой и менее четкой аудитории, негосударственных субъектов, чьи онлайн-действия имеют как положительные, так и отрицательные последствия для дипломатических отношений между государствами. Сложность использования социальных сетей в международной политике обусловлена повсеместным распространением цифровых инструментов в стратегиях дипломатии, что привело к появлению новой и уникальной проблемы: необходимости бороться с дестабилизирующим эффектом цифровой дезинформации.

Цифровая дезинформация еще больше усложнила стратегии цифровой дипломатии. Преднамеренное использование ложной информации для обмана, введения в заблуждение или путаницы является целенаправленным актом, который стирает границы между обычной пропагандой и информационной войной Lance W. (2018), Bennett and Steven Livingston. "The disinformation order: Disruptive communication and the decline of democratic institutions", European Journal of Communication, vol. 33, no.2, pp. 122-139.. Первоначально цифровая дезинформация появляется и распространяется в Интернете. В дальнейшем она переходит в автономный режим благодаря растущему использованию сообщений в социальных сетях в качестве источников новостей. Твиты и публикации являются важным компонентом распространения дезинформации, еще более расширяя охват такой информации среди аудитории за пределами первоначальной платформы социальных сетей, используемой для распространения фальшивых новостей.

Если цифровая дезинформация используется в качестве политического инструмента для манипулирования внутренней политикой, то как эта практика обмана связана с цифровой дипломатией? Вместо того чтобы убеждать иностранную публику с помощью мер "мягкой силы", таких как культивирование онлайн-идентичности, отражающей позитивные аспекты данного государства, как это часто бывает в случае стратегий цифровой дипломатии, цифровая дезинформация стремится подорвать внутриполитическую стабильность внутри другого государства.

Несмотря на существующие риски и особенности функционирования, внешнеполитическим ведомствам и международным организациям не следует отказываться от использования Twitter и Facebook.

Они просто должны учитывать силу среды, размышляя не только о положительных аспектах платформы, способствующих более активному общению и диалогу между заинтересованными сторонами на разных уровнях, но также и о негативных аспектах технологии, прежде всего о роли, которую она играет в распространении фальшивых новостей онлайн. ВЫВОДЫ В настоящей статье проанализированы особенности современной цифровой дипломатии в социальных сетях на примере Facebook и Twitter. Итак, рассматриваемые социальные сети будут и впредь предоставлять инструменты для публикации изображений, возможности диалога с заинтересованными сторонами, распространения сообщений и игр со сменными ролями. В будущем роль цифровой дипломатии только усилится. Потому новые поколения дипломатов будут считать цифровую дипломатию основой дипломатии и стремиться использовать последние цифровые технологии и новейшие возможности, формируя тем самым цельные команды с программистами, разрабатывающими инструменты цифровой дипломатии.

Анализ цифрового века и цифровой дипломатии имеет большое значение, так как цифровизация уже сегодня играет огромную роль в способе ведения политики и дипломатии. Влияние социальных сетей и их роль как площадок для трансляции мнений международных акторов со временем будет только усиливаться. В связи с этим для успешной реализации цифровой дипломатии внешнеполитические ведомства и международные организации должны четко обрисовать для себя свои цели в социальных сетях и трактовать цифровые ресурсы как дополнительную форму нисходящего общения. Это существенно важно для возможности удовлетворения их глобальных и национальных потребностей.

2.2 Особенности приемов и методов цифровой дипломатии в США

В традиционном, исторически устоявшемся варианте функционирования национальных министерств иностранных дел (МИДы/MFAs) приоритетной обязанностью для них является коммуникация с официальными лицами иностранных государств. Коммуникация с гражданами своего национального государства долгое время оставалась периферийной задачей. Дипломатия в цифровую эпоху, или, упрощая, в эпоху Интернета, представляет собой достаточно изученный феномен, в том числе и в рамках современной научной литературы Bjola, Corneliu; Holmes, Marcus. Digital Diplomacy: Theory and Practice Routledge, 2015.

Heine, Jorge. From club to network diplomacy. The Oxford Handbook of Modern Diplomacy. 2016.

Hocking, Brian; Melissen, Jan. Diplomacy in the Digital Age. Clingendael, Netherlands Institute of International Relations, 2015..

Главный тезис соответствующих публикаций можно обозначить следующий образом: национальные государства не могут себе позволить игнорировать всё возрастающие возможности цифровизации, потому что использование новых технологий может дать существенные выгоды. Manor, Ilan. Are We There Yet: Have MFAs Realized the Potential of Digital Diplomacy? Results from a cross-national comparison. Brill Research Perspectives E-Books Online, 2016. - DOI: 10.1163/9789004319790

Цифровая дипломатия и активность в Интернете в целом могут оказать существенную помощь в представлении внешнеполитических позиций государства для отечественной и зарубежной аудитории Литературы о консульском взаимодействии МИДов с собственными гражданами заметно меньше Okano-Heijmans, Maaike; Caesar-Gordon, Matthew. Protecting the Worker-Citizen Abroad: Duty of Care Beyond the State? Global Affairs. Vol. 2. 2016. Issue 4. P. 431-440. - DOI: 10.1080/23340460.2016.1245388. Это та сфера, где практика существенно опережает теорию. Однако именно в работе консульских учреждений с собственными гражданами использование возможностей цифровых технологий постоянно расширяется, переходит на качественно новый уровень. Глобализация и особенно бурное развитие средств массовой коммуникации, сделавшее их доступными практически для любого гражданина, позволили министерствам иностранных дел вплотную подойти к решению вопроса о персональной коммуникации с гражданами собственного государства, находящимися за рубежом Melissen, Jan; Caesar-Gordon, Matthew. "Digital diplomacy" and the Securing of Nationals in a Citizen-Centric World. Global Affairs. Vol. 2. 2016. Issue 3. P. 321-330. - DOI: 10.1080/23340460.2016.1239381.

В некоторых случаях наиболее важной составляющей успеха является координация между государством и корпорацией работодателем, которая нанимает людей для работы за границей Okano-Heijmans, Maaike; Caesar-Gordon, Matthew. Protecting the Worker-Citizen Abroad: Duty of Care Beyond the State? Global Affairs. Vol. 2. 2016. Issue 4. P. 431-440. - DOI: 10.1080/23340460.2016.1245388.

Современные системы управления электронными базами данных позволили вести проактивную коммуникацию с неограниченным числом граждан. Эти возможности в ближайшей перспективе станут, а в некоторых случаях уже стали, новой опорой в работе министерств иностранных дел. При этом, вероятно, двухтактный принцип работы министерств, заключающийся в сборе проверенной информации и ее последующем ответственном распространении, сохранится. Итак, цифровые технологии позволяют министерствам напрямую взаимодействовать со своими гражданами, более того, предоставлять им широкий спектр услуг в электронном формате. В наибольшей степени цифровизация и развитие рынка информационных технологий оказались востребованы в организации работы министерств и посольств по оказанию экстренной консульской помощи. В современных условиях предоставление цифровой консульской помощи развивается по двум основным направлениям, которые мы сначала кратко охарактеризуем и более подробно рассмотрим в основной части статьи. Во-первых, МИДы, посольства и консульства активно используют свои страницы в социальных сетях для связи с гражданами.

Это делается как для фонового информирования о ежедневной работе, так и для оповещения о различных кризисных ситуациях. В наибольшей степени этот функционал задействуется при необходимости оказания экстренной консульской помощи во время стихийных бедствий или террористических атак Belbey, Joanna. How The State Department Uses Social Media To Help U.S. Citizens Traveling Overseas. Forbes. com. January 6, 2018. - URL:https://www.forbes.com/sites/joannabelbey/2018/01/06/how-the-state-departmentuses-social-media-to-help-us-citizens-traveling-overseas/#42c767266b14. По состоянию на 2018 г. у Госдепартамента США было более 2 тыс. официальных аккаунтов в социальных медиа с совокупным числом подписчиков, превышающим 89 млн человек. Масштаб деятельности Госдепартамента США в социальных медиа таков, что не позволяет в рамках данной работы силами одного исследователя провести исчерпывающий анализ. Постараемся показать несколько примеров из официальных аккаунтов, адресованных преимущественно гражданам США.

Страницы консульской службы (U. S. Department of State Bureau of Consular Affairs) "Travel Gov" в социальных сетях Twitter и Facebook созданы более 10 лет назад, в 2008 г. Количество подписчиков по состоянию на май 2019 г. - в Facebook более 450 тыс. человек, в Twitter - более 570 тыс. Во-вторых, все чаще и чаще МИДы национальных государств создают специальные консульские приложения, доступные гражданам для загрузки в их мобильные телефоны, планшеты, другие электронные устройства. Как правило, такие приложения предназначены для получения гражданами, выезжающими за границу, достоверной и официальной информации о возможных проблемах безопасности в пункте назначения.

Они также используются для рассылки предупреждений для туристов в режиме реального времени, иногда - в случае безотлагательной необходимости - для оперативной связи с близлежащими посольствами. Мы рассмотрим случай подобного американского приложения, существующего в виде специальной программы STEP Госдепартамента США, адресованной путешественникам с американским гражданством и функционирующей с 2010 г. по настоящее время. К сожалению, полноценный доступ ко всем функциям программы STEP возможен только для обладателей американского паспорта, поэтому лично протестировать систему и ознакомиться с ее функциями у автора настоящей статьи возможности не было.

Согласно классику коммуникационных исследований М. Маклюэну McLuhan, Marshall. Understanding Media: The Extensions of Man (In Russ.: Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека. - М.: Кучково поле, 2003), процесс коммуникации развивается через прохождение нескольких повторяющихся стадий. На Официальная страница программы STEP - URL: https://step.state.gov/ К.Е. Петров Melissen, Jan; Caesar-Gordon, Matthew. "Digital diplomacy" and the Securing of Nationals in a Citizen-Centric World. Global Affairs. Vol. 2. 2016. Issue 3. P. 321-330. - DOI: 10.1080/23340460.2016.1239381 первой стадии происходит ускорение общения, что заменяет традиционные инструменты взаимодействия. На следующих стадиях происходит объединение новых и старых инструментов, что в свою очередь порождает синтез традиционного и инновационного способов коммуникации. Данные жизненные циклы могут быть применены и к коммуникации МИДов с гражданами собственного государства.

Ныне альтернативным для традиционных СМИ форматом является онлайн-коммуникация в социальных медиа, которая синтезирует традиционные форматы коммуникации с гражданами и новые технологии.

Неудивительно, что в настоящее время МИДы государств мира и посольства все охотнее используют социальные сети для связи с гражданами в форме электронной справки "вопрос-ответ" Belbey, Joanna. How The State Department Uses Social Media To Help U.S. Citizens Traveling Overseas. Forbes. com. January 6, 2018. - URL:https://www.forbes.com/sites/joannabelbey/2018/01/06/how-the-state-departmentuses-social-media-to-help-us-citizens-traveling-overseas/#42c767266b14 или для облегчения процесса оказания экстренной консульской помощи во время природных или техногенных кризисов.

Наибольшую популярность, как можно судить по имеющимся источникам, получает сервис мгновенных коротких текстовых сообщений (в настоящее время ограничение для сообщения составляет 280 символов) Твиттер. У социальной сети Твиттер как среды распространения информации в момент кризиса есть одно важное преимущество.

По сравнению с традиционными сайтами, ему требуется меньше ресурсов на загрузку сообщений. Соответственно, если скорость интернет-оединения низкая, то пользователь с большей вероятностью загрузит короткий текстовый твит, чем полноценную веб-страницу консульского учреждения. Типичная информация, представленная в официальном твиттере "Travel Gov", обычно представляет собой краткое сообщение о сложностях с безопасностью в связи с повышенной террористической опасностью или возможными гражданскими беспорядками в ходе запланированных демонстраций. Также используется шаблонная картинка для привлечения внимания. Такая информация носит прогностический, предупреждающий характер.

Судя по всему, такая информация слабо востребована, так как количество перепостов в лучшем случае оказывается несколько десятков, что составляет максимум сотые доли процента от 500-тысячной аудитории.

Для продвижения данной информации сотрудники посольства иногда обращаются к самим пользователям с просьбой распространять ее дальше.

Кроме того, важной составляющей успешной коммуникации в социальных медиа являются хэштеги, которые находятся в тренде. Это чрезвычайно повышает вероятность того, что созданный посольством контент увидят и передадут пользователям, пытающимся узнать о текущих событиях и их последствиях. Среди текущих тенденций развития цифровой дипломатии стоит отметить и создание закрытых, персонифицированных групп в популярных мессенджерах. Посольства могут создавать группы внутри WhatsApp (принадлежит корпорации Facebook), в состав которых входят посол, консульский работник, пресс-секретарь, а также дипломаты из штаб-квартиры и сотрудники, отвечающие на вопросы граждан он-лайн в сети Интернет. Такая группа при должной подготовке может функционировать как эффективная ячейка антикризисного управления, позволяющая собирать информацию в режиме реального времени, принимать решения и распространять проверенную и полезную для граждан информацию.

Для того чтобы группы были эффективны, все включенные дипломаты должны быть готовы пользоваться мессенджерами, что не всегда возможно на практике и снижает эффективность работы. Группы в мессенджерах могут координировать информационную политику в отношении текущего кризиса и быстро размещать сообщения в аккаунтах социальных сетей, которые ведут сотрудники посольства. Представляется, что магистральным направлением развития текущих тенденций является дальнейшая синхронизация между внутренней цифровой коммуникацией министерств иностранных дел и внешней цифровой коммуникацией посольств и консульств с гражданами своего государства на территории иностранного государства. Разумеется, это задача не является какой-то совершенно новой.

Это может быть как полностью доступная для широкой публики информация, так и информация, рассылаемая по заранее подготовленной базе данных, о создании которой мы расскажем ниже на примере американской программы STEP.

Кажущаяся простота внедрения принципов цифровой дипломатии в работу консульских служб не должна обманывать. Для того чтобы эта работа стала эффективной, сотрудникам посольства или консульства необходимо прилагать значительные усилия. Эффективность размещения экстренной информации в только что созданном аккаунте будет нулевой. Или Источник - URL: https://twitter.com/travelgov К.Е. Петров даже отрицательной, если сотрудники в спешке не успеют проверить информацию и выложат в открытый доступ неточные сведения. Более того, использование социальных сетей для консульской помощи требует аккуратности и заранее проведенной серьезной подготовки.

Во время чрезвычайной ситуации такие платформы, как Твиттер, оказываются буквально наводнены дезинформацией и слухами, поэтому для предоставления достоверной информации требуется огромная подготовительная работа, а еще лучше - предварительное неоднократное тестирование подобной системы оповещения в социальных сетях.

Подготовительная работа может включать в себя создание специального официального аккаунта исключительно для оповещения в случаях экстренных ситуаций. Кроме того, целесообразно выделять штатную единицу внутри посольства для качественного мониторинга социальных сетей и отбора достоверных источников, в первую очередь среди аккаунтов местной полиции и сил безопасности, МЧС и т. д. Это абсолютно необходимо, чтобы в кризисной ситуации не распространять непроверенную информацию.

Таким образом, несмотря на броскую идею коммуникации через социальные медиа, эффективность подобной коммуникации по-прежнему вызывает серьезные вопросы. Например, вероятность того, что, например, граждане США, находящиеся в Непале, увидят твит посольства о землетрясении, крайне невысока. Для этого туристы должны быть не просто пользователями Твиттера, они еще должны интересоваться американской дипломатией, чтобы заранее подписаться на соответствующие аккаунты.

Слишком много составляющих должно сойтись, чтобы твит от Госдепартамента действительно прочитал человек, находящийся в сложной ситуации в чужой стране. Наконец, сами экстренные твиты, как правило, предлагают звонить или писать на электронную почту посольства/консульства, тогда как как пользователи твиттера нацелены на мгновенную коммуникацию через саму инфраструктуру социальной сети. Программа STEP является службой Бюро консульских дел Госдепартамента США. Полное наименование "Smart Traveler Enrollment Program", или в переводе "Программа умной регистрации путешественников". Это - бесплатный сервис, позволяющий гражданам США, выезжающим за рубеж или проживающим за рубежом, записать данные о своей поездке, чтобы получать информацию и помощь от ближайшего посольства или консульства США. Принцип работы программы прост. Его можно выразить формулой: предварительная регистрация гражданином своей поездки через специальную электронную форму для последующего сопровождения и получения значимой официальной информации от сотрудников посольства и консульства в случае стихийного бедствия или гражданских беспорядков.

Первоначально официальная помощь путешествующим с американским паспортам появилась от Госдепартамента США в цифровом пространстве в 2008 г. Тогда это были просто страницы в социальных медиа. Однако спустя два года, в 2010 г., Госдепартамент решил пойти дальше и создал собственную интернет-платформу для оказания консульской помощи с предварительной регистрацией туристов и путешественников, имеющих американские паспорта. Грин-карта не дает права на участие в программе.

С официальной точки зрения в работе добровольного и бесплатного сервиса STEP ключевыми для граждан США являются следующие возможности:

1. Возможность получить важную информацию о состоянии сферы безопасности из посольства в стране назначения. Эта информация поможет принимать обоснованные решения относительно планов поездок.

2. Возможность предоставить посольству/консульству США информацию, которая поможет оперативно связаться с гражданином в случае возникновения чрезвычайной ситуации, будь то стихийное бедствие, гражданские беспорядки или неотложная семейная ситуация на Родине.

3. Возможность поддерживать информационный обмен с семьей и друзьями в случае возникновения чрезвычайной ситуации. Для того чтобы получить эти возможности, гражданин должен предварительно зарегистрировать свою зарубежную поездку через официальный онлайн-сервис Госдепартамента.

Гражданину необходимо настроить личный профиль, который включает в себя имя, адрес, номер телефона, адрес электронной почты, перечень контактных лиц и уникальный пароль. Пользователю также необходимо решить, кому еще может понадобиться найти его или получить доступ к его контактной информации в случае международной чрезвычайной ситуации. Гражданин США может выбрать любую комбинацию из семьи, друзей, юридических или медицинских представителей, представителей СМИ или даже членов Конгресса.

К обязательным условиям при регистрации относится указание хотя бы одного номера телефона или адреса электронной почты, который Государственный департамент может использовать для подтверждения участия в STEP. Как мы уже отмечали выше, эта услуга предоставляется Госдепартаментом бесплатно, а зарегистрированная учетная запись позволяет как вводить зарубежную поездку, так и удалять ее по возвращении домой.

Полученные сообщения накапливаются внутри конкретной поездки. Учетная запись привязана к конкретному человеку, регистрация производится один раз, а количество поездок не ограничено. Более того, система гибкая и позволяет не только добавить сразу несколько поездок, но и добавить к своей учетной записи своих друзей по конкретному путешествию. Таким образом, если у пользователя есть учетная запись Smart Traveler Enrollment, он просто вводит страны - пункты назначения и получает на свою электронную почту отчеты, в которых еще до начала поездки подробно описывается текущий социальный климат и угрозы безопасности.

Здесь важно отметить, что онлайн-публикация туристических рекомендаций по безопасности для каждой страны мира стала доступна на сайте Госдепартамента лишь в 2018 г. В настоящее время все страны разделены на четыре категории с точки зрения безопасности поездок.

Четвертая категория включает в себя те государства, в которые гражданам США не рекомендуется совершать поездки вообще. Ниже приведен пример разделения стран на категории с точки зрения Госдепартамента США.

Разумеется, регистрация в Smart Traveler Enrollment позволит правительству отслеживать передвижение гражданина, чтобы сотрудники Госдепартамента могли связаться с ним в случае нападения или стихийного бедствия в той части мира, в которой он путешествует, и предупредить в случае резких изменений политической ситуации в пункте назначения или о стихийных бедствиях.

Таким образом, во время путешествия гражданин США, во-первых, получает обновленные информационные бюллетени и сообщения о чрезвычайных ситуациях, актуальные для стран, которые он посещает или теоретически собирается посетить. Во-вторых, в случае возникновения проблем с безопасностью Государственный департамент обещает заранее связаться с гражданами, чтобы им не приходилось полагаться исключительно на новостные сообщения о возможных проблемах в пункте назначения. Разумеется, такое предложение встречает смешанную реакцию со стороны граждан США, так как многим не нравится сама идея тотальной слежки за их перемещением со стороны государственных органов. Часто негативно настроенные к регистрации люди едут в условно безопасные страны (например, страны Западной Европы) и считают, что достаточно сообщить о своих планах семье и друзьям.

Таким образом, количество регистраций внутри программы STEP зависит от страны, в которую планируется путешествие. Если страна представляется опасной для американца, то регистрация поездки, скорее всего, будет произведена. Для рядовых американцев действует принцип здравого смысла. Так, многие пользователи рекомендуют другим регистрироваться обязательно в случае поездок в регионы с высоким риском. Главная форма коммуникации - электронная почта. Госдепартамент высылает по электронной почте обновления о любых предупреждениях на пути маршрута и всю доступную информацию, касающуюся тех или иных инцидентов. Для сомневающихся граждан программа предоставляет еще несколько удобств, которые могут помочь принять верное решение о добровольном участии в программе. Например, регистрация в программе позволяет получить доступ к услуге ускоренного восстановления паспорта. Как сообщается, в рамках программы STEP идентификационная информация будет надежно сохранена на случай, если паспорт гражданина будет утерян, украден или уничтожен во время путешествия.

2.3 Воздействие цифровой дипломатии США на международную безопасность: угрозы и риски

В самом широком смысле безопасность определяется как неугрожаемое состояние. Долгое время международная безопасность предполагала отсутствие большой войны, а угрозы носили в основном военно-политический характер.

Ключевой проблемой представлялась так называемая дилемма безопасности, обретающая актуальность в ситуации, когда усиление одного государства в условиях анархичной международной среды вызывает опасения его партнеров.

В результате страны вовлекаются в гонку вооружений, следствием чего является конфликтный цикл, как правило, заканчивающийся войной. Ситуация во многом изменилась в XX в. с появлением ядерного оружия, которое сделало невозможной большую войну между сверхдержавами.

Однако в конце XX - начале XXI в. среда международной безопасности снова претерпевает существенные изменения. Как отмечает видный российский ученый В.М. Кулагин, происходит расширение субъектной и предметной сферы международной безопасности Кулагин В. Глобальная или мировая безопасность. Международные процессы. 2006, № 14. http://www.intertrends.ru/fourteen/004.htm (последнее посещение - 31 августа 2012 г.)..