Психология журналистики

Наиболее продуктивным, как показал проведенный нами опрос экспертов -- журналистов-профессионалов, является для коммуникатора моделирование ролевого участия в масс-медиа деятельности. Проиллюстрируем это конкретными примерами.

Так, например, Леонид Якубович в сознании аудитории зафиксирован прежде всего как носитель социально-психологической роли, которую мы условно обозначим как «артист». Подобного рода коммуникаторы имеют выразительную, приятную внешность. Всегда со вкусом одеты, подтянуты, элегантны. Да, они нередко «играют» роль ведущего, но делают это, не таясь, акцентируя внимание не на собственной персоне, а лишь талантливо оттеняя собеседников. К примеру сам Якубович обладает хорошей дикцией, темп речи позволяет говорить четко, доходчиво. У него очень ритмичная речь, причем темп ее может варьироваться.

Неторопливо он начинает говорить тогда, когда хочет выделить какие-то слова или фразы. Он также в своих программах «Поле чудес», часто использует паузы как необходимый способ передачи информации в устной речи. Во время пауз он останавливается, перестает говорить и в этот момент ведущий демонстрирует широкий спектр невербальных способов передачи информации: например, закатить глаза, подмигнуть, тяжело вздохнуть. Часто в программе паузы -- это способ остановить собеседника, говорящего откровенную глупость или читающего бездарное стихотворение. Прямо об этом сказать невозможно, ибо он может быть обижен на глазах многомиллионной аудитории, а жесты, мимика более выразительны и, как показывает его опыт, более действенны.

Телегид Евгения Пищикова на основании ролевого участия журналистов в деятельности электронных СМИ даже вывела некую «формулу» телевизионной вежливости Пищикова Евгения. Здравствуй и прощай // Известия. -- 2001. -- 12 мая.: «Приветствие и прощание -- это, собственно говоря, обращение. Каковое указывает, к какому именно зрителю обращена программа. Грубо говоря, адресное деление может быть таким: к среднему потребителю информации, рядовому гражданину, Гражданину, единомышленнику, патриоту, клиенту, постоянному посетителю тусняку, грамотному челу, члену узкого кружка посвященных, Женщине с большой буквы и так далее».

Далее журналист подмечает ряд интересных деталей. Так, к примеру, что Дмитрий Дибров в «Антропологии» почти всегда здоровался холодно, а прощался тепло. Как важный гость в незнакомой компании, который приходит недовольный, не уверенный, что все сложится как должно, а уходит более или менее удовлетворенный приемом. Тут есть совпадение с идеей передачи: гости Диброва всякий раз были люди особенные, оригиналы -- в течение передачи они как бы должны доказать свое право на особенность... И заслужить тепло ведущего.

Михаил Леонтьев со своим анекдотическим «однако» в так и называющейся моно-программе как бы отдает себя одним этим словом на потеху обывателю, но смотрит в глаза посвященному зрителю.

Примечательно, что носителями социально-психологических ролей выступают как коммуникаторы, так и их аудитория. Эти роли характеризуются относительно постоянной, внутренне связанной системой поступков и действий, которая является реакцией на поведение других лиц. Не учитывать тот факт, что и представители аудитории в большинстве своем явно или подсознательно стремятся к «ролевому участию» при восприятии продукции СМИ, значит намеренно сокращать число факторов эффективности массово-коммуникационного взаимодействия. Причем на оси восприятия субъектом этого рода продукции находятся не только рациональные оценки, но и эмоции, чувства, аффект (допустим от «ролевого соучастия»), вызываемые как вербальным (словесным) содержанием, так и эстетикой конкретного произведения или передачи.

Следовательно, всякое журналистское произведение можно рассматривать как систему раздражителей (слов, приемов невербальных коммуникаций, эстетических конструкций, способов активизации «ролевого соучастия» и т. д.), сознательно и преднамеренно организованных с таким расчетом, чтобы вызвать определенную реакцию аудитории СМИ. Да, как и во всякой творческой деятельности здесь возможно подсознательное «конструирование», но оно все же является превалирующим при индивидуальной творческой деятельности журналиста. В данном же случае можно говорить о вполне высокой степени прагматического моделирования технологий массово-коммуникационной деятельности. Ведь анализируя структуру раздражителей, мы в этом случае должны воссоздать (смоделировать) структуру реакций. Причем понятие «творчество» мы в равной степени относим как к создателям данного вида продукции, так и к потребителям. Ибо, как мы уже отмечали, только со-творчество характерно для истинно демократического государства, для отношений, основанных на принципах гуманизма.

При описании эмоциональной стороны восприятия информации как одного из системных показателей аудитории СМИ можно назвать и другие социально-психологические роли коммуникаторов. Нами было выделено 24 роли. К примеру, такие, как: «аналитик», «лирик», «агрессор», «свой парень» и т. д. Допустим, ведущий телевизионных «Итогов» Евгений Киселев -- был типичный «аналитик», таковым он в 2006 году оставался и в авторской программе радиостанции «Эхо Москвы». Ему свойственны, как показывает исследование, такие внутренние личностные характеристики, как интеллект, широта кругозора, способность мыслить масштабно, сдержанность, солидность, респектабельность и т. д. Характерные профессиональные качества -- коммуникабельность, способность заражать энергией, уверенностью, внушать свои идеи и т. д. Владимир Молчанов и в прежних и в сегодняшних телепрограммах -- «лирик», ибо все его наиболее удачные, с точки зрения экспертов, программы выдержаны именно в этом ключе. Тимур Кизяков, приходящий с экрана «Пока все дома», -- типичный «свой парень». Выделение носителей «ролей» позволяет не просто прогнозировать успешную и эффективную деятельность коммуникатора, но и просчитывать варианты взаимодействия с конкретными носителями «ролей» из числа аудитории СМИ.

5.4 Харизматическая модель коммуникатора

Сегодняшняя массово-коммуникационная практика, а также практика политической, прежде всего предвыборной борьбы дает возможность выделить еще один ракурс проблемы учета в системе показателей аудитории СМИ эмоциональной стороны восприятия информации. В свое время американский исследователь Дж. Голдхабер описал так называемую харизматическую модель коммуникатора. В его исследованиях, анализировавших многолетнюю массово-коммуникационную практику, было доказано, что успех телевизионной передачи, как правило, гораздо меньше связан с ее информационным содержанием, чем с «харизмой» той личности, что транслирует новости, в целом передает какой-то объем информации в программе. «Харизма» им понималась как личный магнетизм. Голдхабер делал вывод о том, что на современном телевидении США представлены три типа харизматической личности:

* «герой» -- некая идеализированная в сознании аудитории личность: смел, агрессивен, говорит именно о том и то, что мы хотим слышать;

* «антигерой» -- «простой человек», «один из нас», с этим коммуникатором мы чувствуем себя «безопасно»;

* «мистическая личность» -- коммуникатор, внешне чуждый нам, ибо он необычен, непонятен нам, непредсказуем.

С точки зрения массово-коммуникативной практики, харизма -- качество, подверженное развитию. В разные периоды аудиторией СМИ бывают предпочитаемы харизматические коммуникаторы разного типа, разного «уровня» обаяния, привлекательности, заразительности и т. д. Проведенный автором опрос, к примеру, показал, что сегодняшняя практика выдвигает на первый план прежде всего коммуникаторов харизматического типа из среды телеведущих.

Конечно, харизма -- это не только особая биологическая заразительность, человеческое обаяние, это еще и умение самоорганизоваться, самостоятельно срежиссировать свое поведение, а может быть и привлечь к имиджмейкерской деятельности профессионалов из числа талантливых советников, психоаналитиков, режиссеров, визажистов, логопедов, педагогов по движению и т. д. Наше сознание защищается от водопада внешних раздражителей фильтром стереотипного восприятия мира, но, по образному замечанию Е.А. Блажнова, «на его плечах» имидж врывается в наше сознание.

Можно выделить четыре основные функции имиджа журналиста (коммуникатора):

* номинативная (заявить о себе, хоть как-то выделиться из числа себе подобных);

* эстетическая («облагородить» впечатление от собственного появления перед аудиторией, продемонстрировать наглядно чувство меры, художественного вкуса);

* психологическая (акцентирование внимания на харизме коммуникатора);

* адресная функция (связывает его со своей целевой аудиторией).

Все эти четыре функции имеют наглядные формы проявления в деятельности каждого успешно работающего журналиста, будь то в сфере телевизионной практики, радио или периодической печати. А доминирующей, по мнению экспертов, самих опрошенных журналистов, чаще всего является именно психологическая функция.

Психолог Вильям Джемс определял мистические состояния личности, как неизреченность, интуитивность, кратковременность, «второе рождение» и т.д. Чаще всего интуитивность определяет коммуникатору харизматического типа направление поиска информации; все остальные качества -- всего лишь контексты ее дальнейшей трансформации, то есть, вторичны по сути. К примеру, «неизреченность» позволяет журналисту лишь быть загадочным, до конца не понятным в речах. Ясно, что бесконечно это продолжаться не может, и аудитории нужны «подтверждения» или «разоблачения» подобного образа жизни и творчества. Точно так же, как и при «кратковременности» -- когда он не раскрывается в общении; уходит от ответов; таинственен в личной жизни и т.д. «Второе рождение» -- вообще лишь способ стать после какого-либо события «причастным», «отмеченным», быть «вне понимания», когда действие ситуативно. Одним словом, и в данном контексте организации творческой деятельности журналистов интуитивность играет весьма важную роль.

Опрошенные нами журналисты-практики понятие «имидж» определили прежде всего как «образ, которого в сфере массовой коммуникации до сих пор не было» (43 % ответивших), как «респектабельность, располагающий внешний вид» (18 %), «уверенность в себе» (14 %), как «умение казаться, а не быть» (11 %) и т. д.

Однако нужно учитывать тот факт, что имидж коммуникатора всегда упрощен по сравнению с объектом. Этот «публичный портрет» динамичен и в сознании аудитории нередко живет как бы «самостоятельной жизнью» и требует постоянной «фактологической» или «драматургической» подпитки. Он также находится как бы между реальным и желанным, восприятием и воображением.

Составляющие имиджа коммуникатора: внешние черты, характер, манера поведения, коммуникативные характеристики, «идейная платформа» и, главное, психологические качества коммуникативного лидера -- то есть впечатление о нем в комплексе. Последнее особенно важно при подборе адекватного типажа, соответствующего запросам аудитории, ибо коммуникатор, как показало наше исследование, заключенный в рамки типа, воспринимается гармоничнее. Итак, суммируем вышесказанное.

* Внешняя составляющая: имидж, манера одеваться. Хорошие внешние данные. Культура поведения. Эмпатия, расположенность к аудитории. Интеллигентность.

* Коммуникативные способности: умение улавливать специфику речи аудитории, её внешние признаки, не быть для неё «чужим». Быть для неё связующим звеном в сложном информационном процессе. Индивидуальность («штучность») коммуникатора.

* Профессиональные способности: владение методами сбора информации, проверки её на доступность и достоверность, творчество, а не тиражирование. Желание быть психологически подготовленным человеком. Быть не скучным ментором, а другом, советчиком, собеседником, известным экспертом.

Все это можно представить как модель коммуникатора.

Тема 6. Психологические факторы эффективности информационной деятельности

Следует отметить, что, начиная с середины 90-х годов XX века, многое изменилось и в сфере массового сознания россиян. Раньше, будучи монолитным, оно являлось «легким орудием» в руках участников коммуникационного процесса, им легко было манипулировать. Сегодняшняя разрозненность общественного сознания предполагает прежде всего отказ от старых методов воздействия на аудиторию СМИ, а следовательно, анализировать современную журналистскую практику становится намного сложнее.

6.1 Определения понятия «ментальность»

Так, Елизавета Гладковская Гладковская Е.С. Журналистские традиции в России и США: менталитет как фактор профессиональной культуры. / Современная журналистика: дискурс профессиональной культуры. -- Екатеринбург, 2005. Цитаты в нашем тексте приводятся по ее работе. попыталась проанализировать деятельность и современных российских СМИ путем сопоставления их с зарубежными изданиями. Ключевым понятием анализа контентов в ее работе была «ментальность» -- как в широком, так и в узком смысле данного термина. Предположив, что прежде всего ментальность характеризует любую аудиторию СМИ и от этого во многом зависят особенности восприятия информации, она провела интереснейшее сравнительное исследование качественных периодических изданий России и США.

Но вначале в рамках методологического «поля» исследования подчеркнем, что существует несколько трактовок очень важного для характеристики современной массово-коммуникационной практики понятия «ментальность». Например, по мнению Б. Шулындина, менталитет можно определить как «сформированную под влиянием достаточно постоянных географических, геополитических и социальных факторов систему стереотипов поведения, чувственно-эмоциональных реакций и мышления, являющуюся выражением иерархически соподчиненных приоритетов и ценностей».

М. Рац и М. Ойзерман говорят прежде всего об определяющей особенности советской ментальности как о «почти полной неспособности к рефлексии». В. Веселова определяет менталитет как некую характерную для конкретной культуры (субкультуры) специфику психической жизни представляющих ее людей, детерминированную экономическими и политическими условиями в историческом аспекте. «Содержание менталитета, -- отмечает она, -- как это вытекает из самой этимологии слова, заключается в когнитивной сфере и определяется, прежде всего, знаниями, которыми владеет человеческая общность».

Известный исследователь «национальных образов мира» Г. Гачев, пытаясь установить, что наиболее важно тому или иному народу и его культуре, «врожденно», выделяет такие элементы, как Пространство и Время, Вертикаль и Горизонталь, Почему и Кто. К примеру, для немцев -- это Время, для русских -- это Пространство: даже священное слово «страна» того же корня.

Применительно к СМИ, менталитет, на наш взгляд, можно рассматривать как определенные стереотипы в оценке события, заострение внимания на каком-либо вопросе, приверженность определенным традициям.

6.2 Аналитичность как традиция?

Говоря о традициях отечественных СМИ, многие исследователи обычно останавливаются на склонности российской журналистики к анализу. Аналитическая журналистика -- традиционно наиболее сильная ветвь российской прессы, а стремление раскрывать причины, определять значимость, направление развития постоянно возникающих, поднимающихся на поверхность явлений, событий, исторически присуще российскому менталитету, традиционно проявляло себя в журналистской деятельности.

Для аналитической журналистики характерно выяснение причин, условий развития событий и изменения ситуаций, оснований, мотивов, интересов, намерений, действий различных социальных сил, выявление современных противоречий тенденций развития, правильности, обоснованности разнообразных точек зрения, идей. Большинство исследователей также отмечают еще одну важную проблему практического характера, связанную с современной российской ментальностью. Дело в том, что с новой политико-экономической системой и новым общественным укладом появились новые ценности, которые зачастую чужды большинству людей по своей природе, в то время как ориентиры, которые сформировались под влиянием времени, «сдают» свои позиции.

Что касается особенностей западной ментальное, здесь отечественные авторы в большинстве своем единодушны: ведущая идея современного общества -- индивидуализм. Отсюда -- стремление к реализации личных интересов. Не менее влиятельной, отмечают исследователи, является идея прогресса. И, наконец, еще одна из актуальных проблем современного западного общества -- нарушение равновесия духовных и материальных ценностей в культуре.

В России журналист традиционно ориентирован больше на персонифицированную подачу материала, в то время как каноны западной журналистики требуют четкого отделения информации от мнения, поэтому, к примеру, американский журналист свою главную задачу видит в информировании общественности, а не в высказывании своего мнения по какому-либо поводу.

В то же время некоторые принципы отечественной журналистики расходятся с традициями мировой журналистской практики. Допустим, иностранных заказчиков нередко не удовлетворяет уровень информации, которую предоставляют им российские информационные агентства. И здесь дело не только в особом менталитете русского сознания, склонного к рассуждению и рефлексии, сколько в нежелании профессионально осваивать опыт мировой журналистики. Пример: согласно профессиональным канонам мировой журналисткой этики, за квалифицированным комментарием по поводу социально либо политически значимой информации журналист обязан обратиться к мнению экспертов, и лишь при невозможности получить его из компетентного источника может выступить с комментариями сам. Можно только догадываться, как часто у нас предшествует собственной публикации «журналиста-пророка» или того, кто пытается взять на себя роль «информационной мессии», обращение к квалифицированному эксперту?.. Как выясняется, авторам вообще зачастую не хватает навыков работы с фактами.

Заимствуя какие-либо тенденции, характерные для иностранных СМИ, вместе с тем следует учитывать особенности восприятия информации российской аудиторией. Попытаемся сделать несколько выводов.

Итак, отечественный читатель:

* будучи склонным к размышлению, по своему менталитету больше ориентирован на аналитическую информацию. Ему важно показать, что по одной и той же проблеме может существовать несколько мнений. В то же время, во избежание дезинформации, право комментировать какое-либо событие следует предоставлять специалисту;

* предпочитает получать целостное представление о событии, разносторонний взгляд на проблему;

* интересуется как мнением высокопоставленных лиц, так и простых обывателей;

* ему одинаково интересны как деловые, так и личностные характеристики героев публикаций. Второе, в частности, дает возможность читателю стать «ближе» к известной персоне;

* рядовой представитель аудитории не должен (и, как правило, не имеет желания, как свидетельствуют многочисленные социологические исследования) вовлекаться в информационные войны.

6.3 Аспекты деиндивидуализации личности

Вместе с тем современная массово-коммуникационная практика, по-нашему мнению, с настоятельностью требует анализа и факторов, препятствующих организации диалоговых отношений СМИ и аудитории. Речь в первую очередь должна идти о массово-коммуникационных аспектах деиндивидуализации личности. Она находит выражение, как показывают наши исследования, в следующих формах.

* «Мазохистская» зависимость от СМИ. Человек избавлен от принятия решений, их ему диктуют со страниц периодики, с экрана телевизора, из динамика радиоприемника. Происходит это потому, что он в новых обстоятельствах жизни или по складу своего характера «ведомый» и все больше и больше испытывает чувство беспомощности, социальной неполноценности. Он даже получает определенное удовольствие от того, что кто-то за него принимает решения, берет на себя тем самым ответственность за судьбу -- его личную или целого поколения.

* Типологизированный конформизм. Индивид перестает быть собой и постепенно усваивает тип личности, предлагаемый (навязываемый) ему массово-коммуникационным шаблоном. Какое-то время действия могут осуществляться сознательно, затем переходят в автоматическое поведение. Фромм называл подобный конформизм автоматизирующим. Причем человек уверен, что это сам он принимает решения, выбирает стиль поведения, реагирования или, допустим, творческий почерк и т.п. Псевдомышление, псевдоэмоции, псевдочувства -- одни из главных характерных черт «типологизированной» личности.

* Игрореализация. Как известно, Фрейд указывал на две формы проявления бессознательного и изменения действительности, которые подходят к искусству ближе, чем сон и невроз: детскую игру и фантазии наяву. Как нам кажется, с определенными, конечно, оговорками, но можно говорить о том, что журналистика как форма отражения действительности развивается по тем же законам, что и художественное творчество в целом. Таким образом, продукция СМИ для аудитории и для самого журналиста является своеобразным «сном наяву» -- то есть средством удовлетворения неудовлетворенных и неосуществленных желаний, которые в действительной жизни не получили осуществления. Поэтому понятными становятся необъяснимые на первый взгляд пристрастия тех или иных людей к журналистским текстам определенной тематики, изобразительному материалу или, допустим, фильмам. Как дети в игре «дочки-матери» представляют себя выполняющими какие-то ролевые обязанности, так и они в процессе восприятия продукции СМИ или воссоздания с помощью определенных творческих методов осознают себя их соучастниками.

* Творческая аффектация. Данная форма деиндивидуализации личности находит выражение в определенных асоциальных проявлениях. Например, в формировании манипуляторского типа личности, в желании человека с помощью СМИ хотя бы на короткое время обрести власть над людьми, поставить их в зависимость от себя, заставить ужаснуться, испугаться, страдать и т. д. Неестественное творческое возбуждение нередко обусловлено подсознательными чувствами обиды, собственного бессилия, местью или является своеобразным доказательством чего-то кому-то.

Таким образом, суть «психологического» аспекта проблемы организации диалоговых отношений между СМИ и их аудиторией можно сформулировать следующим образом: когда человек живет в ладу с собой -- его не преследуют комплексуалъные переживания; при создании и при потреблении продукции средств массовой информации ему достаточно опоры на собственные силы и он старается избегать жестких стереотипов, социально-политических клише, различного рода самоцельных административных схем, якобы упорядочивающих действительность.

Логично возникает вопрос -- но ведь могут возникнуть препятствия, «фильтры» и не только физиологического или психологического характера? В данном случае речь может идти, в частности, о таком понятии, как толерантность, имеющим практическое воплощение и в повседневной деятельности масс-медиа.

6.4 Тенденции толерантности

В теоретических спорах по поводу толерантности одни исследователи чаще всего ищут «морально нейтральное» ее описание, в то время как другие трактуют толерантность как моральный идеал. Или рассматривают ее как феномен, весьма нуждающийся в оправдании и оправдываемый только как меньшее из двух зол. Есть и другие точки зрения.

Очевидно, что здесь имеются действительно глубокие противоречия. Питер Николсон справедливо отмечал, что нет двух концепций толерантности См. Интернет-ресурс: Вестник Уральского межрегионального института общественных отношений. Толерантность. При описании толерантности как феномена, мы используем данные материалы, в частности, статью П.Николсона.. А толерантность, понятая как моральный идеал, имеет и негативную сторону, уже хорошо известную, и позитивный аспект, исследованный в гораздо меньшей степени, а также то, что ее полную моральную силу можно постичь, только если рассматривать эти две стороны в их единстве.

В английском языке имеются три слова: «toleration», «tolerance» и «tolerationism». Некоторые авторы пытались развести их так, чтобы они относились к разным аспектам толерантности. Тем не менее, в обыденном словоупотреблении «toleration» как раз и означает действие толерантности (либо некоторую склонность к тому, чтобы быть толерантным).

Толерантность может практиковаться индивидами либо группами индивидов. В том числе и при потреблении определенного рода продукции масс-медиа. В своей частной жизни или информационно-обусловленном поведении толерантными могут быть мужчины и женщины, а на общественном уровне -- социумы, общества, другие социальные группы, правительства или государства и, что для нас важно -- средства массовой информации и отдельные журналисты.

Как же тогда определить «толерантность» -- как моральный идеал? Основными ее характеристиками, большинство из которых обычно упоминается при анализе, являются, по мнению П. Николсона, следующие.

1. Отклонение. То, к чему относятся толерантно, отклоняется от того, о чем субъект толерантности думает как о должном, либо от того, что он делает как должное.

2. Важность. Предмет отклонения не тривиален.

3. Несогласие. Толерантный субъект морально не согласен с отклонением.

4. Власть. Субъект толерантности обладает властью, необходимой для попытки подавить предмет толерантности (или, по крайней мере, воспротивиться либо помешать ему).

5. He-отторжение. Тем не менее, толерантный субъект не применяет своей силы, позволяя тем самым существовать отклонению. (Я предпочитаю говорить здесь именно скорее о не отторжении, чем об обычно используемом «принятии».) 6. Благость. Толерантность верна, а толерантный субъект благ.

Суммируя все вышесказанное, можно отметить, что толерантность есть добродетель воздержания от употребления силы для вмешательства во мнение или действия другого, хотя бы они и отклонялись в чем-то важном от мнения или действия субъекта толерантности и последний морально не был бы согласен с ними.

Противоположностью толерантности является интолерантностъ: она есть порок употребления силы для вмешательства во мнения или действия, которые отклоняются от собственных мнений или действий субъекта и с которыми он морально не согласен.

6.5 Его величество тендер

Еще одним важным социально-психологическим фактором формирования и развития ментальности индивидуального коммуникатора и его аудитории является пол. Там, где на первый план выходит его величество Пол, тенденции порой бывают показательными, а показатели весьма тенденциозными. Поэтому в основу нашего исследования, посвящённого одному из самых противоречивых аспектов описания данного феномена, была положена прежде всего гипотеза о влиянии тендерных стереотипов на характер творчества. Причём творчества как журналистов различного пола при подготовке своих текстов и материалов иного рода, так и разнополой аудитории при их восприятии.

В проведенном нами в 2003-2004 учебном году опросе приняло участие 148 студентов факультета журналистики Уральского государственного университета. Почти половина из них -- 47 % -- работают или на постоянной основе (по договору) сотрудничают с различными СМИ. Среди опрошенных (как, впрочем, и в целом в профессиональной среде журналистов Уральского Федерального округа) преобладали респонденты женского пола -- в нашем опросе их доля составляла 79 %. Данная выборка была обусловлена двумя факторами: во-первых, студенты-журналисты представляют собой уникальную группу -- они одновременно являются и коммуникаторами и аудиторий СМИ; во-вторых, в силу многих причин представители этой социальной группы достаточно критичны и профессионально наблюдательны.

После краткого предисловия по поводу диалектики развития понятий «гендерная проблематика» и «массово-коммуникационные отношения», каждому из участников опроса было предложено ответить на три довольно парадоксальных на первый взгляд вопроса и по возможности обосновать свои ответы в открытой их части. Вопросы были следующие: «Как Вы считаете, есть ли пол у современного медийного творчества?», «Есть ли пол у аудитории СМИ?» и «Можете ли Вы привести примеры успешной или безуспешной дискриминации какой-то части аудитории СМИ по половому признаку?» В течение 2003 года нами также было проведен контент-анализ 124 публикаций в газетах и журналах, выходящих в Свердловской области, а также мониторинг 18 телевизионных программ, так или иначе посвященных репрезентации тендерной тематики. Одним словом, ни в коей мере не абсолютизируя полученные данные, мы используем их в качестве новейшего иллюстрационного материала по анализируемой проблеме.

На наш взгляд, чрезвычайно интересно проследить, как отражается «дискурс пола», представленный в той части анкет, где высказывались «мысли по поводу». Причем сразу скажем, что «чистой» не вернулась ни одна анкета. Многие, зная, что у нас затем по данной проблематике пройдет дискуссия, даже посчитали нужным подписаться или указать свой пол.

Респондент М: «Недавно я была на встрече с популярной писательницей Татьяной Устиновой. Отвечая на вопрос о специфике «женского романа», она ответила: «Мои половые органы не принимают участия в написании текста и создании литературных образов». Я придерживаюсь той же точки зрения и в отношении журналистики: есть только плохие и хорошие журналисты, более и менее удачные материалы, а все остальное несущественно».

Респондент ан. (здесь и далее ан. --аноним): «Я на сто процентов уверен, что пол -- наиболее значимая характеристика для журналиста. Это обусловлено уже тем, что мужчина в принципе может написать или выступить на любую тему, а женский кругозор по многим причинам, часто от них независящим, ограничен. Далее. Трудно представить женщину успешно работающей в расследовательской журналистике (если это не Л. Кислянская из "Совершенно секретно"). Здесь, как и на войне, либо к ней нужно будет приставить взвод автоматчиков, либо она, как Дарья Асламова, будет все творчество прописывать в "пастельных тонах" или эмоционально транслировать небылицы».

Представления о том, что деятельность женщин-журналистов имеет различного рода «естественные ограничения», как выяснилось, были присущи почти трети (31 %) опрошенных респондентов мужского рода и 18 % женского. Многие из них при этом разделили точку зрения о том, что у аудитории СМИ существуют «естественные» предпочтения на уровне типологии периодических изданий или формата телерадиопрограмм.

И.: «Изначально аудитория тех же «женских» и «мужских» журналов принципиально разная. Хотя лично я ради любопытства заглядываю в любимый журнал моего парня, посвященный боди-билдингу, и всегда нахожу что-то полезное для лучшего понимания мужской психологии».

Кстати, этот ответ подсказал мне еще один очень существенный аспект данной проблемы. Во время дискуссии со студентами я попросил поднять руки тех, кто в определенных случаях читает периодические издания или смотрит телепрограммы, предназначенные прежде всего противоположному полу. Таковых, как выяснилось, также оказалось в аудитории до трети. Примерно еще одна треть делает это очень редко. Почти все остальные разделили точку зрения одного из участников:

«Ни на те, ни на другие вообще не хватает времени, ограничиваюсь минимумом -- информационными сообщениями любых СМИ».

Аргументы «на грани фола» в данном контексте также были представлены:

Л.: «Медийная аудитория -- слово женского рода, но ее формула, на мой взгляд, "Он + Она = Они". Ведь мы не делимся на мужчин и женщин, когда смотрим информационные программы, поскольку не важно кто вещает, а существенно -- о чем речь, интересно ли это нам? То же самое при чтении газет и журналов. Половые ограничения не нужно подменять тематическими -- просто среди мужчин количественно больше, как мне кажется, людей ограниченных несистемным образованием или отягощенных тяжелым физическим трудом, после которого невозможно смотреть ничего, кроме прыгающего на футбольном поле мячика».

Однако что это за тематические предпочтения, каковы их критерии и утилитарное содержание, респонденты формулировали весьма конкретно.

С.: «Тема экономики и политики, спорта, техника в различных ее проявлениях-- это мужское, дом и семья, брачные и семейные отношения, жизненные истории -- женское. Все остальное крутится вокруг этого. Такова наша ментальность».

Стереотипность мышления современных студентов по поводу обсуждаемых проблем свидетельствует, на наш взгляд, о признаках определенного нормативного хаоса. Ведь претендующее на активное восприятие «гендерное нормотворчество» в отечественных СМИ в последние годы нередко было представлено либо в периодических изданиях с весьма неоднозначной репутацией («СПИД-Инфо», «Экспресс-газета», «Жизнь», «Скандалы» и т.д.), либо в телепрограммах, где в основном выносились на обсуждение половые противоречия или экстраординарные случаи («Я сама», «Семья», «Окна» и т.д.)

ан.: «Если семья сегодня не ячейка общества, как это было в советские времена, то значит она частное дело каждого: для одних -- возможность решить общими усилиями экономические проблемы, для других -- секс-платцдарм, для третьих-- возможность жить общими интересами или сообща воспитывать ребенка. А теперь скажите, какую роль во всех этих трех случаях играет пол партнеров. Он может быть традиционно разным, а может быть инновационно одинаковым. Дело государства узаконить существующее положение».

Полученные результаты также подтвердили одну из вторичных гипотез нашего исследования. Речь идет о том, что изменением (расширением) представлений о многих традиционных тендерных ролях мужчин и женщин обусловлено и появление изданий и программ «унисекс» -- внешне предназначенных лишь одному типу аудитории, но в равной степени рассчитанных как на мужчин, так и на женщин.

И.: «Молодые родители вместе смотрят программы для матерей, глянцевые журналы для женщин интересны каждому, кто следит за модой, тема секса давно интересна не "общим", что есть в любой брошюре, а "частным", что мы прячем, видимо, в подсознании... Плюрализм интересов аудитории должен находить в демократическом государстве отражение не только в типологии СМИ, но и в унификации тематики: нельзя, к примеру, в газете женщин или, допустим, для пенсионеров, сексуальных меньшинств, да кого угодно, учитывать информационные потребности только этой сфокусированной группы».

Данное высказывание любопытно прежде всего тем, что, на наш взгляд, отражает практическую модель некоторых успешно функционирующих в рыночных условиях периодических изданий. Позволим себе небольшое отступление от темы.

Деятельность журналиста осуществляется чаще всего в ситуациях, которые можно обозначить как творчески стимулированные и утилитарно-практические. Эта деятельность может быть ограничена или, напротив, динамизирована, усилена, как мы отмечали, некоторыми обстоятельствами индивидуально-личного, социально-культурного, профессионального, собственно творческого и другого характера. Консенсусную функцию в обществе чаще всего берет на себя журналистика как институт социализации и духовного развития.

Мы уже определили аудиторию как специфическую социально-коммуникативную общность. Вот что о факторе добровольности вхождения в эту общность с точки зрения тендерного подхода отметил один из наших респондентов.

К.: «Мир с самого момента осознания себя разделен для нас на два лагеря. С момента рождения мы попадаем в разные команды -- девочкам одеяльце перевязывают розовой ленточкой, а мальчикам -- голубой. Мы мирно сосуществуем долгие годы, любим друг друга, создаем семьи, но, несмотря на это, редко понимаем друг друга. Сегодня проще сменить пол, чем понять "Чего хотят женщины?" (помните фильм с таким названием) или "Почему мужчины такие тупые?" (этот, надеюсь, еще будет снят). Я не агрессивна по отношению к мужскому полу, просто я так воспитана. И, прежде всего, -- средствами массовой информации, которые просто насаждают борьбу полов за власть (самая популярная тема в период очередных выборных баталий -- "Почему женщин мало в Государственной Думе?"), за первенство в семейных отношениях (смотри программу "Моя семья" или ранее "Я сама"), за экономическую, сексуальную, геополитическую и т.д. свободу».

Самое время вернуться к вопросам нашей анкеты.

Сначала итоги опроса, затем комментарии. Итак, 67 % из числа респондентов считают, что пол у медийного творчества есть. Чуть менее -- 54,5 % убеждены, что есть пол и у аудитории СМИ. Еще более показательна цифра, свидетельствующая о наличии примеров «более или менее успешной дискриминации по половому признаку в современных отечественных СМИ» -- 78 %.

В первом случае участники опроса в качестве аргументов чаще всего использовали, как мы уже отмечали, примеры типологических характеристик -- наличие СМИ, программ, адресованных прежде всего мужчинам и женщинам. Второй по численности ответов аргумент можно сформулировать следующим образом: дискурс пола чаще всего четко представлен в самом характере журналистского произведения -- отбор фактов, характеристика героев, язык и стиль -- все это позволяет сразу определить пол автора. Третья группа аргументов была обусловлена фактором «компетентности-некомпетентности» автора в «чисто мужской или женской проблематике».

Сразу скажем, что, безусловно, по столь малой выборке, к тому же сфокусированной лишь на одной социальной группе, делать какие-то расширительные выводы нельзя. Поэтому и стараемся мы оперировать не столько цифрами, сколько выявленными тенденциями. Но и оставить без внимания тот факт, что, по мнению достаточно большого числа респондентов, характеристика пола накладывает определенные ограничения на творческость коммуникатора, мы не могли.

Поэтому данную гипотезу нами с коллегами было решено проверить, как мы уже говорили в начале данной статьи, проведя контент-анализ публикаций ряда периодических изданий региона. Сразу скажем, что в определенной мере отбор публикаций носил «дискриминационный» характер, так как традиционно считается, что аналитика в большей мере подвластна представителям «сильного» пола. Но это связано было с тем, что информационные жанры сегодня во многом характеризуются коллективной доминантой творчества, а художественно-публицистические иными параметрами исследования. Анализируемые публикации (по жанру это были в основном проблемные корреспонденции и статьи) в итоге можно было условно разделить на три подгруппы:

* «женскую», где четко виден коммуникатор-женщина;

* «мужскую», где четко виден коммуникатор-мужчина;

* «нейтральную» по присутствию данных признаков публикации.

Публикации первой группы характеризовались прежде всего преобладающим эмоциональным началом, находившим выражение в таких четко зафиксированных в исследовании параметрах (назовем лишь некоторые), как:

* опора на экспертные оценки, в определенной степени перекладывание ответственности за выводы на этих людей;

* отсутствие четкой логики, нередко заменяемой обращением к «житейскому» опыту и «случаям»;

* недостаток доказательной базы, в связи с чем, активное использование предположений;

* субъективизм оценок автора;

* «заигрывание» с читателем в расчете на его эмоциональный отклик;

* использование интригующих намеков;

* нередко отсутствие стилевого единства у публикации, определенная расхлябанность стиля.

Сразу скажем, что описанные характеристики отнюдь не несут негативных оценок деятельности коммуникаторов данного типа, поскольку, если судить по таким результативным параметрам, как диалоговость отношений с аудиторией, то именно они зачастую способствовали тому, что данного автора «знали, читали, почитали».

Публикации второй группы, напротив, отличались чаще всего логическим началом и параметры были следующие:

* опора прежде всего на собственные оценки, всяческое подчеркивание объективности позиции автора;

* четкая логика, прагматизм, а нередко и утилитарность суждений и выводов;

* активное использование в качестве доказательной базы статистического и иллюстративного материала, ссылок на источники информации;

* однозначность оценок;

* как прием -- нередко скептические намеки и оговорки; . активное использование в контексте содержания публикаций функциональных возможностей заголовочного комплекса;

* как правило, определенное стилевое единство материала.

И, наконец, третья группа публикаций отличалась, на наш взгляд, следующими характеристиками:

* четко обозначена авторская позиция, заявлена цель, указан конкретный повод публикации;

* авторская субъективность выражается прежде всего в оценке мнений экспертов, в споре с оппонентами;

* обязательная аналитическая оценка ситуаций, фактологического материала, изложение конструктивной позиции автора;

* активное использование в качестве доказательной базы документальных подтверждений;

* плюрализм авторских оценок и выводов;

* ассимиляция жанров, активное использование художественно-публицистических приемов повествования;

* разнообразие стиля публикаций.

Таким образом, определенные творческие доминанты, как показал контент-анализ публикаций, в творчестве представителей различных групп коммуникаторов присутствует. Безусловно, они не догма, безусловно, они в различных по типологии СМИ представлены по-разному, но игнорировать их в любом случае не следует. Хотя бы потому, что они нередко подтверждают наши интуитивные догадки.

С.: «Чем обусловлен успех программы "Основной инстинкт" С. Сорокиной у самой разнообразной аудитории? -- Прежде всего тем, что ведущая "поставила на себе крест", как на женщине: она логична, не прикидывается дилетантом, не "стреляет глазками", словом, не апеллирует к своим естественным половым сильным и слабым аргументам. Я думаю, будущее за такими СМИ и журналистскими произведениями, где характеристики пола автора находятся на дальней периферии».

6.6 Синергетика пола

Не противоречит ли данная оценка изложенным выше различиям в основных характеристиках деятельности коммуникаторов-мужчин и женщин? На наш взгляд, нет. Нет, поскольку, как показал анкетный опрос, а также контрольная проверка во время дискуссии, о чем мы говорили ранее, даже у сугубо «женских» и «мужских» по заявленному формату изданий и программ всегда есть около 30 % аудитории иного пола -- так называемых «любопытных». Их аргументы чаще всего сводились к тому, что таким образом респонденты хотят: «удовлетворить естественное человеческое любопытство», «расширить свой кругозор», «понять психологию представителей иного пола», «подготовиться к будущей семейной жизни», «убедиться в никчемности представителей иного пола» и т.д.

Доводы были самые разнообразные, но таким образом, позиция большинства респондентов оказывалась двойственной: с одной стороны, по их мнению тендерный подход к журналистскому творчеству -- объективная реальность, которую в идеале нужно в правовом, демократическом государстве «изживать», с другой -- на уровне представленности естественных массово-коммуникационных интересов полов такое положение должно сохраняться. Логика респондентов становится на первый взгляд еще менее понятной, если проанализировать их аргументы в контексте полученных ответов на третий вопрос -- а какие примеры «половой дискриминации» в СМИ можно привести?

Мнения их разделились. Большая часть респондентов (напомню, что почти 4/5 из них были женского пола) восприняла вопрос как возможность «свести счеты» с засильем мужчин в средствах массовой информации, меньшая (предполагаю, что большинство из них были оставшейся 1/4 частью респондентов) -- рассуждали опять же о «естественности» такого положения.

Первые:

К.: «Почитайте объявления, нет-нет да появляющиеся в СМИ или на доске объявлений нашего факультета: "Требуются репортеры..." И обязательно подчеркнуто -- "мужчины". Хотя все соглашаются, что мы добросовестнее, нередко -- талантливее, уживчивее в коллективе, но угроза замужества и, как следствие, рождения ребенка пугает владельцев и редакторов».

П.: «Сегодня Россия представляет собой мужской мир. Как он не приспособлен для инвалидов, так и нередко чужд женскому мировоззрению и мировосприятию. В СМИ засилье политики и неаналитической экономики, все, что называем социальной проблематикой -- сплошные скандалы по поводу дележа или воровства отпущенных денег, тема культура подается почти всегда как бы с учетом гомосексуального контекста и так далее, и тому подобное. Посмотрите на то, какими выглядят с подачи журналистов (причем обоих полов) успешные женщины -- они успешны, поскольку приняли правила игры мужчин и действуют сообразно мужским моделям поведения».

Вторые:

ан.: «Разве можно назвать дискриминацией то, что характеризует естественное развитие современной журналистики. Традиционная формула домовитости и образцовой женщины индустриального общества "кухня-церковь-дети" просто-напросто нашла следующую замену в информационном обществе: "офис-телевизор-мужчина из мечты". Современные СМИ и делают все, чтобы удовлетворить интересы такой усредненной женщины: в меру ее информируют, в меру развлекают и чуть насильно потчуют коммерческой рекламой, а самое главное -- "женскими историями" и "проженскими же ток-шоу", а значит, дают надежду на встречу с "идеальным" в ее представлении мужчиной».

П.: «Дискриминация -- это когда засилье феминистических по сути программ на радио и телевидении выдается за объективное отражение реальности».

Г.: Печать адресована сегодня прежде всего мужчинам, телевидение -- женщинам. Это не дискриминация, это объективное обстоятельство».

Отметим, что мы не имеем возможность привести все полученные варианты ответов, но, обобщив их, можно сказать, что респонденты первой группы акцентируют внимание на противоречиях, на их взгляд, объективно мешающих представителям разных полов в равной степени реализовать свои потенциальные (прежде всего творческие) способности. Участники опроса из второй условно выделенной нами группы акцентировали внимание в основном на разности ментальностей и неких «традициях» и «соответствии моральным нормам». То есть речь опять же идет о некоей нормативности, которая, по мнению определенной части респондентов (15 % из числа ответивших), задает эталонность в массово-коммуникационной деятельности. Под «эталонностью» мы в данном контексте понимаем характеристики или составляющие обобщенного массово-коммуникационного образа личности или представителя той или иной социальной группы, ставшие в определенный период для большинства аудитории СМИ нормативными. Так, к примеру, можно привести немало примеров из отечественной журналистики, когда женственность определяется через нормативность, а стержнем нормативности служит семейные отношения, верность мужу, исторические традиции, патриотизм.

Анализ анкет лишний раз продемонстрировал, что фактор пола влияет на творчество журналиста/коммуникатора и в дальнейшем на аудиторию СМИ в сложном сочетании с другими социальными характеристиками. Причем мнения респондентов, как мы выяснили при анализе подписанных анкет, могли совпадать или не совпадать вне зависимости от половой принадлежности.

Своеобразие журналистской, массово-коммуникационной деятельности, современная практика сегодня предполагают, на наш взгляд, наряду с общеметодологическими проблемами творчества, рассмотрение также проблем коммуникации и понимания, процессов порождения, передачи и получения информации, синергетических аспектов социального контактирования и т.д.

Многие зарубежные специалисты в области PR четко формулируют шесть основных правил законного эффективного общения с массовым сознанием:

* контроль потока информации;

* определенная последовательность сообщений;

* многократное повторение;

* все СМИ должны говорить в один голос;

* ограничение доступа «чужим» журналистам;

* активная наступательная тактика.

Если мы «наложим» данный «трафарет» на творческую деятельность немалого количества СМИ, активно формирующих и насаждающих сегодня тендерные стереотипы (чему свидетельство в том числе и результаты нашего опроса), то явно будет представлена весьма тревожная тенденция -- большинство произведений, транслируемых аудитории, не имеют отношения к журналистике. Их можно отнести к пропагандистским выступлениям, к деятельности в рамках PR, лоббированию интересов определенных групп и т.д.

Суть проводимого нами исследования тендерных аспектов массово-коммуникационного творчества можно кратко сформулировать и как поиск «ключа» для расшифровки подобного рода мнимостей, широко представленных в мире массовой коммуникации. Общественное сознание переполнено искаженными представлениями о неразрешимых противоречиях, постоянном противоборстве полов, коллективными мифами, предположениями, догадками, сплетнями, слухами; одна из главных задач средств массовой коммуникации -- разрушать их, заменяя достоверными фактами. И задача журналиста заключается прежде всего в том, чтобы восстановить все многообразие фактологических связей.

А понимание творчества как атрибутивного свойства человека дает основание считать творческой не только деятельность, завершающуюся получением материального результата, но и сопровождающуюся усложнением самого культурного и духовного «поля» личности.

Завершить же данный фрагмент учебного пособия можно высказыванием одного из респондентов. Девушка подписала свою анкету «Моя фамилия -- Тендер», более того, во время дискуссии по данной проблематике она сформулировала, как выразилась, понятие о диалоговых отношениях, «отбросив женские предрассудки».

Гендер: «Я долго ждала такую программу, как "Школа злословия". Мне было неинтересно ток-шоу "Я сама" из-за его приземленности стервозности, "бабскости", меня просто убивал творческий уровень "Моей семьи" или "Окон", раздражали какой-то социалистической зашоренностью и правильностью героини Оксаны Пушкиной. И вот, наконец -- моя программа. Блистательные Татьяна Толстая и Дуня Смирнова заставили меня не просто смотреть в полглаза и слушать вполуха нечто, а постоянно быть в интеллектуальной форме. Но что это? Мне было интересно раз, два, и... интерес пропал. Не потому что были скучные собеседники, не потому что я разочаровалась в ведущих. Просто очень быстро поняла, что они мне очень близки по духу. Они задавали "мои" вопросы, блистали "моими" шутками и подколами, транслировали "мои" мысли. Так вот, поначалу это меня восхищало, а потом стало скучно. Потому что слушать "свои собственные" ответы, выраженные "собственными" словами, только сказанные другим голосом, неинтересно. Интересно смотреть на другого человека, удивляться его непохожести на тебя, иным мировоззренческим подходам. Словом, постигать его как личность, особенно если это действительно Личность. Только это и есть настоящие диалоговые отношения. Сейчас я нередко, что называется "для души", читаю мужские журналы и смотрю адресованные прежде всего противоположному полу программы. Есть ли пол у творчества? -- Конечно, есть, но именно эти творения и интересны его противоположности».

...