Психология журналистики

11.1 Шрифт как выразительное средство

Каждое средство массовой информации сегодня имеет свои выразительные средства: в аудиовизуальных -- видеоряд, звуки, в печатных -- слово, цвет и изображение. Таким образом, крайне важно, к примеру, как это попытаемся сделать мы, всесторонне рассмотреть варианты эффективного транслирования медиакон-тентов.

К примеру, особенное значение шрифта, этого важнейшего элемента оформления печатных СМИ, трудно переоценить. Он как «перевозчик смысла» несет в себе более половины информации. И не только содержание, но и сама структура, вид, рисунок гарнитуры ориентирует читателя на полосе или журнальной странице. И порой форма начинает управлять содержанием. «При определении места искусства шрифта в эстетическом освоении действительности нужно исходить из специфики шрифта как визуальной системы знаков. Существование в качестве материального образа приближает его к прикладному искусству. Тот факт, что он вместе с тем выступает и в виде носителя мысли, сближает его со свободными искусствами, поскольку любое произведение искусства заключает в себе ассоциативный аспект. В известном смысле, искусство шрифта можно сравнить с интегрирующим искусством театра или музыки, поскольку и там и здесь исполнители, в целях эстетического воздействия на реципиента, доносят до него заранее заданные комбинации выразительных элементов» Kanp A. Эстетика искусства шрифта. М., 1979. С. 11..

Шрифт -- основной носитель информации в печатном издании. А также, что важно, правильно подобранные и удобочитаемые шрифты в целом -- показатель культуры издания. Информация, закодированная на любом носителе -- это Знак.

Каждый знак прежде всего состоит из ряда признаков, единство которых и описывает, характеризует его. Это, к примеру, «векторные точки», которые задают путь глазу при чтении (например -- буква Н состоит из трёх пересекающихся линий: 2 параллелей и 1 перпендикуляра). Опознавание идет по сопоставлению знакомого облика буквы и её написания. Одинаковые зрительные впечатления вызывают одинаковые раздражения в коре головного мозга, подобные впечатления, подобные и раздражения, а эти раздражения «проявляются», по мнению психологов, в сознании как переживания единства, подобия или контрастности.

Одним из примеров такой зависимости восприятия от объективных биологических законов нашего организма -- это явление иррадиации (по-латыни -- неправильное излучение). Состоит оно в том, что светлые предметы на темном фоне кажутся более увеличенными против своих настоящих размеров и как бы захватывают часть темного фона. Светлая поверхность на темном фоне, вследствие несовершенства хрусталика, как бы раздвигается, кажется больше своих истинных геометрических размеров. За счет яркости цветов белый квадрат кажется значительно большим относительно черного квадрата. Именно за счёт этого и возникает эффект неосознанного выделения фотографий, жирных заголовков, очерченных линейками врезок, почти полностью залитых краской. Они кажутся нам гораздо больше.

В этом состоит главный и единственный принцип чтения -- иллюзия знаков, которые накрепко связанны с символами в нашем сознании. И поэтому полноцветные журналы проигрывают газетам. Пропадает эффект иррадиации, и глазу просто не за что зацепиться. Вот почему газеты как носитель информации ещё долго не умрут, хотя с приходом Интернета их в очередной раз пытаются похоронить.

Шрифт может оперировать и художественными образами. Ведь искусство шрифта всегда было сродни гравюре, живописи. Например, средневековые живописцы часто включали в картину выполненные экзотическими шрифтами надписи, которые органично входили в общую структуру произведения. Следовательно, и в этом контексте можно говорить о развитии психологической культуры тех, кто имеет прямое отношение к формированию «лица» изданий. А сам рисунок, отпечаток гарнитуры может быть объектом искусства.

Шрифт позволяет вызывать вполне определенные ассоциации. К примеру, жирные буквы крупных кеглей давно стали традицией при создании заголовков. Размер в этом случае управляет вниманием читателя, ориентирует его на полосе. Обычно глаз движется по следующей схеме: залитые краской фотографии, жирные, крупные шапки заголовочного комплекса (вплоть до лида), заметные «иконки», крупные выделительные детали (вроде буквицы). Это описание только составляющих взгляда на полосу, ещё до прочтения текста и осознания его смысла. Издалека и при большом приближении полоса выглядит как набор серых, черных областей и белых промежутков между ними. По большому счету, форму и вид любого печатного СМИ формируют именно эти пробелы. Поэтому задача опытного дизайнера на этапе выбора и использования шрифта -- создать максимально удобочитаемый и определенным образом организованный текст. Сочетая «напряженные» куски текста и «расслабленные» полосы с гораздо более «жидкими», «светлыми» шрифтами.

Общих рекомендаций в таких случаях дать просто нельзя, все решают содержание конкретного материала и политика СМИ или общая культура и вкус ответственного секретаря или дизайнера. Но зависимость шрифтового оформления от смысла текста, конечно, обязательно должна присутствовать. Странно бывает видеть тематические вкладки (молодежные, детские, спортивные, и т.д.), все отличие которых в небольшой заставке в углу страницы и «дикая», ломаная верстка. Шрифт сам по себе ещё ничего не меняет. «Теория стимулов» в таком тонком деле, как фирменный дизайн издания, не работает.

Чтение -- это умение видеть на месте набора черных точек набор определённых звуков. Обучение детей азбуке -- это классический пример коллективного бессознательного, причем формируемого специально. Едва научившись писать буквы, человек обретает великий дар овеществления слова. Такой способ письма чрезвычайно интересен как всякое пограничное явление.

Фактор бессознательного важен и в контексте развития шрифтовой культуры СМИ. К примеру, компьютерный набор открыл для них неограниченные возможности по использованию, применению, конверсии латинских гарнитур и ещё многого другого. В этот период вырабатывались, зачастую интуитивно, черты «фирменного» стиля изданий. Определившись с выбором, штатные дизайнеры, как правило, ограничивались несколькими формальными визуальными приемами. Затем стало уже как-то и не принято подавать информацию иначе. Так, взрослый, уже выработав почерк, не способен повторить наивно-прекрасные каракули ребёнка. Обучение свою роль выполнило, осознаваемая в настоящем мысль перешла в сферу бессознательного.

Таким образом, в выборе и использовании шрифтов сходятся многие сознательные и бессознательные параметры человеческой психики, составляя неразделимое целое. Причём нигде, пожалуй, так ярко не обнаруживается взаимосвязь физиологических и психических явлений, тела и души, как в психологии эмоций. Эмоциональные переживания всегда сопровождаются более или менее глубокими изменениями деятельности нервной системы. К сожалению, главная задача шрифтов -- передавать все многообразие и оттенки человеческой речи-- не выполняется. Для сегодняшнего оформления приняты два-три штампа в передаче смысловых оттенков.

Особенное место в создании эмоционального облика текста имеет такое понятие, как смысловая экспрессия. Само начертание порой говорит об определённой реакции, которую собирается вызвать у читателя создатель текста. Например -- курсивное начертание как правило предполагает легкость, непринужденность. Не даром устную речь, цитаты дают таким шрифтом. Грамотный дизайнер с помощью умелого выбора гарнитур может придать нужный эмоциональный оттенок, создать определённый графический образ. В начале XX века активно велся поиск новых форм для выражения печатной речью всего многообразия устной интонации: игра самыми причудливыми гарнитурами, активизацией незапечатанного фона и уподобления строки изображению.

Цвет, форма, фон, контраст, выделительные эффекты, подчёркивающие линейки и пробелы -- всё это делает каждую букву отдельно звучащей. К сожалению, в сегодняшней повседневной деятельности мало уделяется места поиску новых форм воздействия на читателя. Все находки, как правило, относятся к рекламной сфере. Мы видим буквы изъеденные ржавчиной, вздутые как шары, отливающие металлом, светящиеся неоновым цветом, объемные и рельефные. Но, не на полосе набора СМИ. А в отдельном «рекламном загоне», хотя, при сегодняшнем развитии техники, журнальные варианты верстки и газетные методы оформления мало чем различаются.

Современный дизайнер СМИ работает обычно с довольно небольшими кусками информации. Дозирование и яркие акценты -- основное оружие современного специалиста. Поэтому выделительных приёмов обычно немного, они должны бросаться в глаза издалека, сразу привлекая внимание на прилавке, но при этом ещё выполнять свою прямую задачу, вести читателя на полосе. Важно не только сделать издание узнаваемым с помощью специфических шрифтов, но и сохранить методы работы с ними. Во многих серьёзно озабоченных своим имиджем изданиях имеются «книги стилей», в которых собраны примеры оформительских приемов, характерных для этого издания. В том числе и со шрифтами.

Применительно к ним, можно сказать одно: запоминание происходит по вполне определённым признакам. Самый известный из них -- это «эффект слогана». Краткое, три-четыре слова, изречение, где главное вынесено в конец -- порождает множество смыслов. Выделение из «общей массы» тела текста нескольких букв, набранных специфическим шрифтом, буквицы, зрительно выделяющиеся элементы: «иконки», заставки. Яркие цвета (например, ярко-красный, кричащий желтый) заголовков на первых страницах. Все это «уже было». Но, чтобы лучше и правильней понять, что и как делать, надо знать весь механизм действия таких приемов. Ведь у любого издания по большому счёту одна-единственная функция: быть проданным. И это невозможно сделать без использования приемов привлечения и удержания внимания, без выделения из ряда похожих СМИ, без того, чтобы намертво оставить свой образ в памяти читателя-потребителя. И здесь в рамках развития психологической, профессиональной культуры журналистов остро встает проблема интеллектуальной собственности на разработки в данной сфере. Понятно, что скороспелые подделки или пиратски заимствованные гарнитуры такого богатства предложить не могут и берут бросовой ценой или давят гигантской практикой применения (называемой для оправдания коллегами модой на шрифты).

В повседневной жизни нам часто встречаются газеты, которые оформлены интересней и по всем параметрам превосходят журналы. Есть книги, которые приятно просто просматривать, даже не обращая внимания на смысл. В каждом из удачно оформленных печатных СМИ талантливый дизайнер, типограф, верстальщик, оформитель проявляет себя как творческая личность и создает опровергающую все каноны скучного ремесла работу. Но пока, к сожалению, еще не наступило время, когда владельцев газет и журналов интересует не только скороспелая прибыль, но также и возможности формирования и развития как художественной, так и общей культуры работников масс-медиа и их читателей.

11.2 Смысл и эмоции: взаимовлияние, противоречия

Теперь обратимся к социально-психологическим критериям оценки массово-коммуникационных текстов Нами использованы здесь материалы из Интернета (сайт «Tvorchestvo.ru»).. Когда журналист работает над материалом, он надеется, что его произведение не будет «проходным» (лишь бы заполнить чем-то свободную полосу), но что его оценят и читатели, и коллеги, что оно запомнится людям, как-то повлияет на их мысли, взгляды, убеждения, действия. Почему же получается, что одни газетные публикации читатель пробегает глазами и тут же забывает, другие читает медленно и вдумчиво, к третьим возвращается, перечитывает, обдумывает, цитирует их своим знакомым?

Журналистский текст, как и любые созданные человеком предмет или вещь, может быть качественным или некачественным. Его оценивают (и «доводят до ума» по мере сил) сначала коллеги в редакции, а затем и читатели. Прежде чем представить свой труд на суд общественности, журналист должен постараться сам объективно и непредвзято оценить его и исправить. Чтобы вашим произведениям не выносили строгий приговор, вам нужно научиться анализировать собственный текст.

Как любое литературное произведение, журналистский материал строится на тесно связанных между собой содержании и форме. Содержание говорит о том, что сказано в тексте, форма -- как сказано. Внутри этих основных понятий мы выделим более частые критерии оценки.

Начинать анализ журналистского произведения принято с темы. Оцениваем новизну описываемой ситуации, достоверность ее изображения, объективность. Понятно, что сенсационное сообщение -- это гарантия успеха публикации; и новость, заведомо интересная значительной части аудитории, одним своим существованием «работает» на журналиста, поднимает его рейтинг. Собака укусила человека -- это не сенсация. Бешеная собака укусила человека -- тоже не сенсация, а трагедия. А вот если собака укусила мэра города, да еще на крыльце городской администрации -- это информация, которая не оставит равнодушным ни одного читателя или телезрителя. Правда, при условии, если такое сообщение вообще появится в СМИ.

Однако сенсации нередко оборачиваются «утками» -- высосанной из пальца, непроверенной информацией. В истории журналистики немало и откровенных розыгрышей, на которые с удовольствием клевала аудитория. Для нас они интересны именно психологической составляющей: на их примере можно размышлять по поводу того, почему та или иная несуразица обладала признаками достоверности, или какого рода технологии «продвижения» вымысла были использованы журналистами. Другое дело, что все это делалось в День дурака (в России известный более как день первоапрельских розыгрышей) или с помощью подобной псевдоинформации привлекали внимание к тому или иному СМИ в рамках маркетинговой стратегии. Причем шутка обязательно на другой день «расшифровывалась», дабы не провоцировать легковерных представителей аудитории на те или иные необдуманные поступки.

Самым знаменитым розыгрышем XX века, безусловно, стал репортаж телекомпании ВВС о небывалом урожае макарон в Швейцарии, показанный в 1957 году. В репортаже британских журналистов говорилось, что швейцарцы не могут решить, что им делать с гигантским урожаем макарон. «Зима была мягкой, а макаронного долгоносика фермерам удалось победить», -- объяснял причину небывалого урожая репортер ВВС.

Репортаж вызвал в Великобритании бурю эмоций. Граждане обрывали телефоны телекомпании с просьбами рассказать, как выращивать макароны. На все просьбы в ВВС дипломатично отвечали: «Положите макаронину в банку с томатным соусом и надейтесь на лучшее». В 1970 году, продолжая традицию, заложенную ВВС, комментатор NBC поведал слушателям о рекордном урожае маринованных огурчиков в Западной Вирджинии.

В 1980 году телекомпания ВВС сообщила о том, что легендарные лондонские механические часы Биг-Бен заменят на электронные. «Чтобы идти в ногу со временем, устаревшие механические часы станут электронными», -- сообщила ВВС. Сообщение всколыхнуло британскую общественность. Возмущенные граждане звонили, чтобы выразить свой протест. Некоторые, правда, интересовались, можно ли будет купить части старого Биг-Бена.

В 1998 году журнал «New Mexicans for Science and Reason» опубликовал статью, в которой говорилось, что власти американского штата Алабама собираются изменить значение числа «пи» с 3,14159 на 3,0. В статье говорилось, что власти считают нынешнее значение «нехристианским» и хотят округлить его до «библейского значения». Из журнала статья попала в Интернет, а затем разошлась по всему миру. Власти Алабамы осознали всю «серьезность» шутки только тогда, когда со всего мира посыпались письма и звонки протеста.

В 1995 году газета «Irish Times» опубликовала статью, в которой утверждалось, что руководство Диснейленда ведет переговоры с российским правительством о покупке тела Владимира Ленина. По данным газеты, мавзолей вместе с телом Ленина планируется перевезти в новый Евродиснейленд.

В 1983 году агентство Associated Press сообщило, что тайну происхождения Дня дурака раскрыл профессор истории из Университета Бостона Джозеф Боскин. Однажды придворный шут императора Константина Кугель похвастался хозяину, что он не хуже его может управлять империей. Константину идея понравился, и он -разрешил шуту управлять империей один день в году -- 1 апреля, утверждал Боскин. Сообщение АР перепечатали все издания США. Однако позднее выяснилось, что агентство стало жертвой розыгрыша почтенного профессора истории. Он не сказал в интервью ни слова правды.

В 1988 году и представители тогда еще Советского Союза внесли вклад в создание псевдосенсаций, попадающих на первые полосы мировых масс-медиа. Газета «Известия» опубликовала статью, в которой говорилось, что Диего Марадонна ведет переговоры с руководством московского «Спартака». Сообщалось, что команда готова заплатить Марадонне 6 миллионов долларов за согласие играть за нее. Позднее «Известия» признались, что статья была первоапрельской шуткой. Однако до этого новость о переезде Марадонны в СССР вполне серьезно успело сообщить агентство Associated Press и его использовали сотни СМИ. Это была первая первоапрельская шутка глобального масштаба в советской прессе.

В 90-х годах в новостях западных агентств неоднократно появлялись истории про российских бандитов. В 1996 году агентство ИТАР-ТАСС сообщило, что один из военных заводов России начал выпуск ручных гранат, инкрустированных бриллиантами. Отражался факт, зафиксированный в массовом сознании Запада: да, бандиты в России жестокие, но это совсем не означает, что они не...следят за модными тенденциями. «Взрыв такой гранаты оставит тело вашего врага не в луже крови, а в окружении блестящих бриллиантов», -- говорилось в сообщении.

Еще один критерий оценки материала -- масштаб и значимость проблемы, под углом зрения которой рассматривается конкретная ситуация, и убедительность идеи. Если проблема важная, актуальная или событие приурочено к какой-либо дате, то особое значение приобретает оперативность материала. Особенно важна оперативность в информационных, новостных публикациях. Вместе с тем необходимо помнить, что оперативность не значит спешка.

11.3 Форма журналистского материала

До сих пор мы говорили преимущественно о содержании текста. Теперь подумаем, по каким параметрам оценивать его форму. С одной стороны, форма вытекает из содержания, с другой, сама воспроизводит многоплановость содержания. Оценивая форму журналистского материала, мы рассматриваем жанр, сюжет, композицию, образы, лексику, стиль.

Сюжет в журналистике отличается от сюжета в художественной литературе. Часто он не развернут; в нем, как правило, отсутствует композиция; завязка и развитие действия максимально сопряжены друг с другом, а кульминация и развязка обычно становятся главной частью всего сюжетного построения. Сюжеты различаются в зависимости от того, что становится основой материала -- событие, характер или проблема. Интересный сюжетный ход надо стараться найти еще в процессе разработки темы, попытаться так изобразить события, выстроить факты, чтобы как можно выразительнее оформить содержание.

Если сюжет -- это действие, динамика, то композиция -- построение, устойчивость. Композиция -- это архитектура текста, в ее ведении такие вопросы, как, с чего начать и чем закончить текст, на какие части его делить, о чем сообщить читателю сразу, о чем потом, от чьего лица (или с чьей точки зрения) вести повествование и т.д.

Композиция -- это средство организации текста, выступающее как система правил его построения с точки зрения сочетания подтем (композиционных узлов).

Что же это за система правил? Необходимое и достаточное количество подтем в журналистском тексте должно принципиально сводиться к четырем:

1) ввод в ситуацию;

2) обозначение проблемы;

3) предъявление оценок и аргументов;

4) практическая постановка вопроса.

Второе правило композиции связано с расстановкой подтем и утверждает оно, что последовательность подтем может меняться, но она должна быть мотивирована жанром и оправдана соответствующими приемами.

Журналистский образ должен быть точен, ярок, понятен, достаточно свеж, не «заезжен» до банальности.

И наконец, материал должен быть элементарно грамотен с точки зрения и логики, и лексики, и стилистики, не говоря уж об орфографии и пунктуации.

Наряду с факторами, определяющими особенности стиля, важное значение для понимания особенностей медиа-текстов как объектов информационного анализа имеют такие параметры, как тема, идея, структурно-композиционное решение, жанр. Выделяют три группы жанров: информационные, аналитические, художественно-публицистические жанры. В качестве основания деления в этой классификации выступает степень авторской оценки и анализа в работе с информацией.

Любой текст СМИ также имеет свою специфическую структуру. По мнению А.И. Соловьева, она включает в себя:

* протекст (изначальный замысел, задумка автора);

* контекст (активизация знаний, содержащихся в памяти аудитории, близость ей описываемых событий, фактор ассоциативных связей и т.д.);

* затекст (атмосфера формирования текста);

* подтекст (неявные намерения автора);

* message (subliminal message -- действующее на подсознание послание, глубинный смысл; носит кооперативный характер, так как является результатом коллективного творчества).

Иногда для обозначения глубинного смысла используется термин «концепт», от него зависит смысловое и логическое строение текста. Отражая интенции автора, именно концепт задает коммуникативную направленность текста, то есть вербального воплощения какой-либо конкретной ситуации.

Текст выглядит предпочтительнее просто устного слова, имеющего репутацию чего-то поверхностного, легковесного, и именно поэтому анализ влияния текста так важен. См. об этом подробнее: Шомели Ж., УисманД. Связи с общественностью. -- СПб., 2003. -- С. 82-83.

Едва ли можно переоценить и психологическую значимость умело сработанных заголовков или в целом заголовочно-оформительских комплексов, так как они выполняют несколько важных задач. Главная из них: сказать всё и -- коротко Этой проблеме посвящена отдельная глава в пособии «Справочник для журналистов стран Центральной и Восточной Европы». -- М., 1994. Мы используем основные рекомендации из данной книги.

Прежде всего заголовок должен подводить читателя непосредственно к тексту статьи. К сожалению, это случается не всегда. Так как интересы и информационные запросы читателей самые разнообразные, заголовок, привлекший внимание одного, оставит равнодушным другого. Может случиться и так, что читатель получит всю необходимую информацию уже из заголовка. Это характерно для читателей, любящих бегло просматривать материал: они очень требовательны в выборе статей для подробного чтения.

Заголовки также помогают распределить материалы по степени важности. Своими размерами и расположением они дают читателю понять, насколько редакция считает эти материалы важными или интересными. Заголовки разбивают текст материалов, выполняя таким образом оформительские задачи (дизайн, инфографика). На протяжении многих лет заголовки эволюционировали как бы по кругу. Сто лет назад газеты использовали заголовки и подзаголовки в несколько строк, которые могли занимать до четверти страницы. Их составление отнимало много времени, не говоря уже о чисто технических сложностях печатания. Приходилось долго подбирать ключевую информацию, чтобы заполнить все строки, отведенные для заголовков и подзаголовков.

Позднее появились исследования, доказывавшие, что многие читатели -- из-за выборочного интереса или нехватки времени -- удовлетворяются информацией, полученной при чтении заголовков, и никогда не читают сами материалы. По этой причине дизайнеры сегодня используют в некоторых материалах один подзаголовок в дополнение к основному заголовку. Тем временем новая технология избавила редакторов от необходимости втискивать суть сложной статьи в строго отведенное для заголовка число позиций. Во времена горячего набора часто невозможно было поместить заголовок в это «прокрустово ложе». Такие заголовки назывались «разжалованными», так как их приходилось сокращать. Сегодня, с распространением компьютеров, можно уплотнить заголовок, который занимает, например, 48 позиций, до 46. Исследования показывают, что для глаза это уплотнение почти незаметно.

Как правило, легче работать с «нисходящими» заголовками, т. е. с такими, в которых только первое слово и имена собственные пишутся прописными буквами, а все остальное -- строчными. Так как строчные буквы уже, на отведенном для заголовка месте их может поместиться больше. Умение писать заголовки, однако, не означает только подгонку количества букв под отведенные позиции. В заголовках должна содержаться суть материала. В них не следует ни преуменьшать, ни преувеличивать значение фактов материала -- необходимо только точное отражение.

Многие судебные иски против газет были возбуждены из-за неправильных, неточных, вводящих в заблуждение заголовков.

Слабые заголовки получаются при использовании слов, не имеющих отношения к материалу. Часто в заголовках неопытного журналиста много «воды». Заголовок должен содержать только точные, ключевые слова. Когда журналисту приходится слишком долго копаться в материале в поисках точной формулировки заголовка, это означает, что идея самого материала выражена туманно, или, как говорят журналисты, «похоронен лид».

Существуют и определенные тонкости. Глагол -- главный элемент заголовка -- в многострочном варианте должен стоять в первой строке. Лучше не разгонять по отдельным строкам сложные сказуемые, прилагательные и определяемые ими существительные, а также устоявшиеся словосочетания. Избегайте незнакомых, загадочных сокращений, но те, что стали широко известными, вполне употребимы. В поисках коротких слов, которые умещались бы в отведенные позиции, журналисты зачастую напрасно жертвуют более точным смысловым оттенком более длинного слова-синонима. Можно составить словарик коротких слов для заголовков, но пользоваться им нужно разумно, не повторяясь. Можете воспользоваться и следующим приемом: напишите обычное повествовательное предложение, передающее суть материала, затем уберите лишние слова. В результате, как правило, остается хороший заголовок.

Он обычно пишется в настоящем времени, что помогает создать ощущение сиюминутности. Но есть, конечно, и исключения. Приняв как аксиому, что заголовки увеличивают читаемость (даже если читаются только они), следует выбирать размер шрифта заголовков, которые соответствовали бы важности материала. В редакционной спешке заголовкам часто не уделяется достаточного внимания. Это серьезная ошибка, от которой проигрывают материалы и в конечном итоге газета в целом. В высокопрофессиональной газете неудачные заголовки часто переписываются заново. А в ряде газет, в частности в «Комсомольской правде», даже есть журналисты, в обязанность которых входит только придумывание заголовков для публикаций. Ведь когда газета безупречна в заголовках, она обычно безупречна во многих других отношениях.

11.4 СМИ как зеркало для героя

И наконец, еще одна важная составляющая информационно-психологической культуры медиадеятельности. Газета, журнал, любое другое средство массовой информации -- это прежде всего зеркало для героев, которые «населяют» их контент. Сейчас много говорят и пишут об отрыве современной журналистики и средств массовой информации в целом от «духовной» составляющей нашей жизни. Аналитики, исследуя материалы газет, твердят, что герои, появляющиеся на страницах российских изданий потеряли человеческое лицо, и что сложившая ситуация отвечает запросам читателей, их «оскудевшим» интересам.

«Что случилось? Почему наш брат журналист так охотно превратился в скучного ремесленника, полагающего, что жизнь состоит только из похождений Жириновского, курса доллара и евро, бандитов и проституток?» -- об этом, в частности, говорили мы на одном из семинаров с журналистами-практиками в Сургуте. Почему многие российские газеты и журналы похожи теперь друг на друга, как воспитанники сиротского приюта? В один день две-три разные газеты можно не открывать, все заранее известно: Березовский улетел, но его обязательно депортируют; Чубайс решил всех заморозить; два милиционера нашли три грамма наркотиков, семь гранат и отрубленную руку; Алла Пугачева сделала очередную операцию, но по ночам тайно ест сосиски; Боря Моисеев, Галкин и Басков -- после приснопамятного новогоднего «Голубого огонька» теперь начали на три голоса разучивать песню «Голубая тайга»; очередная авария или катастрофа: спастись не удалось никому; гороскоп, кроссворд или сканворд. Всё... Как шутили Ильф и Петров, радио есть, а счастья почему-то нет.

Наиболее популярное объяснение всей этой ситуации -- изменившиеся требования современного печатного рынка. Читателю, мол, не нужны теперь журналистские экзерсисы, мысли, наблюдения и прочая авторская индивидуальность. Население торопится жить, зарабатывает с утра до ночи деньги и ему не до авторской «тягомотины». А для мучительных размышлений, выразительности и яркости русского языка оно посещает Интернет, где, как в Греции, есть всё, или, «на худой конец», что не модно -- городскую библиотеку.

В чем правы те, кто так считает, -- мучительных размышлений о судьбах современного человека, аналитических и «воспитательных» материалов в массовой прессе нынче встретишь немного. На первый взгляд, замкнутый круг. Мы, журналисты, сначала воспитываем своим, с позволенья сказать «творчеством» особого рода, аудиторию, а затем сетуем на ее бездуховность. Пресса живет словно сама по себе, моделируя ту действительность, которую представляют себе журналисты или их хозяева, читатели же находятся совсем в ином, реальном «измерении». Предсказуемо практически все, о чем можно прочесть. Но ведь не на одних голых фактах, сенсациях, развлечениях держат тиражи ведущие общероссийские национальные издания. 2005 год в этом смысле стал переломным. Одними из самых экономически прибыльных газет России стали «Ведомости» и «Известия», уверенно держащие планку «качественных» изданий. А лидеры «желтой» прессы в лучшем случае сработали на ноль. Подтвердилась эта тенденция -- возвращение к интересам рядового, но думающего, интеллектуально развитого читателя, -- и в целом в последние годы.

К слову, жизнь простого человека была предметом исследований российской журналистики во все времена. Достаточно вспомнить, что многие литературные произведения русских писателей поначалу публиковались в газетах как публицистические заметки, репортажи, социографические очерки. Да и позднее при разных политических режимах «из народа» на страницы газет попадали свои герои -- те, которые были востребованы временем, а иногда и опережали его.

Сильные личности, настоящие герои, готовые к подвигу, и просто интересные оригинальные, иногда, на первый взгляд, «странные» люди никуда не пропали -- они живут среди нас и материалы о них все же создаются и публикуются. Другое дело, что поскольку сами понятия «герой» и «подвиг» приобретают порой совсем иное значение, то стали более утилитарными и наши представления о тех, кого можно сделать героем публикации. К примеру, зайдите в любой магазин видеопродукции. Сразу увидите, что самые востребованные фильмы сегодня -- «Бригада», «Бумер» и «Бумер-2», в которых живописуется бандитизм с «человеческим лицом». Или другое. В газетах печатаются интервью, зарисовки, героями которых являются руководители разных уровней. Но рядовой работник привлекает внимание журналистов чаще всего лишь как личность, проявившая себя не в труде, непосредственной профессиональной деятельности, а в какой-то другой сфере. Образно говоря, нас интересует не бурильщик, машинист, шофер, но бурильщик-книгочей, машинист-садовод, шофер-певец или спортсмен и т.д.

Чтобы не быть голословным, расскажу об одном из типичных семинаров, в ходе которого автор данного пособия разбирал конкретные публикации журналистов. Так, к примеру, в Сургутском Доме журналистов мы провели небольшой эксперимент: посчитали -- кто был героем местных газет в новогодних выпусках. У кого брали мини-интервью, о ком были предпраздничные зарисовки, кто высказывал пожелания друзьям и коллегам? Даже поверхностный статистический анализ показал, что чаще всего это были управленцы разного уровня. А вспомните, читатель, давно ли Вы, что называется, затаив дыхание, узнавали из репортажа перипетии доставки тяжелого груза по «зимнику» или подробности того, как встречали Новый год те, кто относится к категории профессионалов «непрерывного цикла?». Вопросы, увы, чаще всего риторические.

Во время подготовки к этому семинару я читал работы местных журналистов и, отмечая несомненные творческие успехи многих из них, неоднократно делал записи в блокноте такого типа: «тема раскрыта в общем, а не через человека», «тема загублена неконкретностью автора», «канцелярский язык», «в зарисовке нет ни одного диалога -- общество роботов какое-то», «совсем нет прямой речи» и т.д. Причем в целом я касался лишь лучших публикаций представленных номеров сургутских газет.

К примеру, журналисты газеты «Сургут-Регион» почему-то часто забывают, что номер в целом должен держать так называемый «гвоздь» -- главная публикация еженедельника. Анализировали типичный номер газеты за 4 декабря. Здесь, на первый взгляд, есть всё: яркая подача факта, открывающего номер -- «Каждая минута -- шесть инфицированных СПИДом», обзор главных событий города за неделю, новости региона. Плюс большой (почти на газетную полосу) материал по письму читательницы, рассказавшей о вполне житейской ситуации -- украли карту с пин-кодом и сняли с нее большую сумму денег. Есть ли «в деле» вина банка? Журналист многословно пытается разобраться в ситуации и делает удивительно «глубокий вывод»: «...будем надеяться, что данную ситуацию участники все-таки постараются решить несколько иным путем, чем пустить все на самотек». Далее идут перепечатки, видимо, из сети Интернет. Опять публикация почти на полосу -- репортаж о деятельности сотрудников патрульно-постовой службы города, где, кстати, нет ни одной фамилии этих самых сотрудников, ни одной человеческой судьбы, а сплошное описательство столь знакомой каждому из нас «чернухи». Еще далее -- проблемный материал на тему того, что «не создать на базе имеющихся фондов достойное здание для театра недальновидно, безответственно и просто стыдно». Вывод, как, впрочем, и язык, словно из времен партийных собраний эпохи Брежнева.

Мы отнюдь не злословим по поводу работы коллег. Сразу оговоримся: в целом творческая деятельность большинства коллег высокопрофессиональна, ответственна. Но фактор поиска незаметных (и неизвестных большинству) «героев» -- в данном случае Сургута -- чаще всего бывает в них реализован лишь отчасти. На страницах газеты «Сургут-Регион», как и впрочем других проанализированных тогда мной газет, удивительно «малолюдно». Там, образно говоря, или представлены застывшие «бюсты» и «памятники» официальных лиц города, руководителей предприятий различных уровней, или поток «завсегдатаев» газетных страниц, а зачастую и толпа безликих или неизвестно по какому принципу отобранных отечественных и зарубежных поп-див и бесполых молодых людей.

Кто-нибудь возразит: а где найти этих неизвестных большинству читателей настоящих героев будущих публикаций? Я провел небольшой эксперимент. В этом же номере газеты «Сургут-Регион» просто-напросто внимательно прочитал две полосы объявлений. Вот результат: «продам серебряные монеты, монеты СССР» -- наверняка можно сделать зарисовку о коллекционере; «выполню контрольные работы» -- тема для проблемного материала о бедствующих педагогах или, напротив, о студентах, зарабатывающих деньги интеллектом; «отзовись добрый человек, который сможет материально помочь молодой интересной женщине» -- можно попытаться сделать портрет аферистки, а может, заблудшей или дошедшей до отчаянья женщины; «подружусь с приличным мужчиной» -- тема одиночества.

Кстати, в последнем случае коллег-сургутян уже опередили. Один из неженатых магнитогорских журналистов дал в своей газете объявление: «Молодой человек принимает поздравления с днем рождения (он не шутил!) по такому-то телефону». Позвонило более двухсот девушек и женщин. Лишь пятеро откровенно хамили. Трое откровенно предлагали интим. Человек пять были откровенными... Ну, в общем, пациентами известных клиник. Остальные находили добрые слова, были бескорыстны в том, чтобы творить добро. Несколько из них согласились потом встретиться с ним как журналистом. Итогом стал блестящий публицистический материал на тему человеческого одиночества, добра и зла в отношениях мужчин и женщин, предательства, верности. Судьба героинь стала близка читателям, а журналист на областном конкурсе получил заслуженное признание коллег.

Несмотря на тяжелую экономическую ситуацию, в наших людях не пропали воля и желание совершать и в повседневной трудовой деятельности героические (пишем без кавычек) поступки, выходить из тяжелых ситуаций, сохранив достоинство. Только по сравнению с прошлыми годами изменились не только сами ситуации, но и характеристики поступков. Стал другим сам человек, а следовательно, меняется и весь его «багаж».

Газета «Вестник» Сургутского района в номере от 27 декабря в День спасателя только что не через запятую рассказывает о сложнейших операциях работников местного аварийно-спасательного формирования. Фамилии в публикации есть, но кроме общих слов, определений «один из старейших работников части», «пример осознанного мужества и стойкости», банального «это просто такая работа» -- найти что-то «публицистическое» трудно. Нет ответа на главный вопрос: чем обусловлена у этих людей профессиональная готовность к подвигу? Нет романтизации труда, показа Личности, без которых у молодых людей невозможно воспитать уважение к людям опасных профессий.

Как бы то ни было, за десятилетие вседозволенности народ устал, как выразился один мой американский коллега, от «специфически отобранных фактов». А так-же от разоблачений, дутых скандалов и чернухи, что обрушились на него через СМИ. Сейчас та газета, которая не обратилась к «человеческому фактору», к «удивительному рядом», теряет читателей. Те же издания, что вовремя почувствовали новые тенденции, ухватилась за ниточку, протянутую к народу, выиграла вдвойне -- и в «тиражном», и в «творческом» аспектах. Ведь не так много времени отделяет нас от советского прошлого, от советской журналистики -- той, что уделяла, пусть иногда и выполняя идеологический заказ, «человеческому фактору» одно из главных мест в своем развитии. Многое в публикациях о простых героях нашего времени и сегодня строится на традициях, наработанных русской дореволюционной и советской журналистикой. Мощная «гуманистическая база» не могла не оставить следа в сознании людей.

Хотя, конечно же, поменялись жанры подобных материалов. Когда-то главным жанром, описывающим взаимоотношение человека с обществом, необычные поступки героя, был очерк. В чистом виде в сегодняшней прессе он почти не сохранился. Происходит некое смешение, симбиоз различных форм повествования, построение материла и подачи той или иной темы. Вот, например, «Сургутская трибуна» под рубрикой «Ситуация» рассказывала о типичном для города случае наглого захвата сопредельной комнаты в общежитии. Все вроде бы журналист делает верно: и сам факт живописует, и подробно излагает -- как удалось восстановить справедливость, и обобщение авторское предлагает читателю. Но меня после прочтения данного материала все же не оставляет чувство некоей недосказанности. Во-первых, герой данной публикации Борис Федоров -- ветеран Афганистана, имеет ранения. Во-вторых, как бы вскользь упоминается о его житейских скитаниях: уезжал из города, приезжал. В-третьих, уже пять лет с семьей живет в «бочке» в поселке Снежном, откуда в город особенно лютой зимой на работу не наездишься. В общем, судя по всему, лиха хватил. А тут еще после законного получения долгожданной комнаты в общежитии по улице Маяковского долго не мог... даже попасть в нее. Вот она тема для социального очерка, очерка нравов, очерка, осмысляющего через годы «раны» той, до сих пор «неизвестной» в деталях войны и злокачественные «опухоли» черствости, равнодушия, поразившие многих из нас в погоне за личной сиюминутной выгодой.

Несколько лет назад автор пособия писал очерк для журнала «Уральский следопыт» об «афганце», убившем в состоянии аффекта человека и приговоренного к 15 годам заключения. В колонии он в конце уже нашей беседы задал мне два вопроса.

-- Скажите, вот меня сначала учили убивать, выживать в любых условиях, реагировать на опасность автоматически (он был старшиной разведбата), а теперь, когда я адекватно ответил распоясавшимся пьяным подонкам, у меня сломана жизнь. Разве это верно? И потом: -- Даже на войне были правила, только и соблюдая которые я остался живым. Первое из них: не будь эгоистом, не думай только о себе. Тот, кто спасал только свою шкуру -- давно в земле. Но на «Большой земле» -- эгоизм развратил людей. Прежде всего тех, кто чувствует безнаказанность за любое причиненное другому зло. А при первом же достойном отпоре прячется за законы. Разве так можно навести в стране порядок?

На дворе был 1990 год. Герой моего очерка Борис даже не мог предположить степень эгоизма, с которой столкнутся вскоре целые поколения воинов, посланных в пекло от имени Родины.

Всегда трудно бывает найти в жанровом разнообразии газетной практики точную «тональность» для выражения одновременно смысловой и эмоциональной доминант рассказа о человеке. Особенно, если это известная всем личность или руководители, в силу многих причин о которых необходимо рассказывать читателям систематически. Плюс есть герои газетных полос, о которых, на первый взгляд, вы рассказали все. Особенно трудно в этом смысле корпоративным изданиям. Так, газетам «Сибирский газовик» и «Нефть Приобья», как мне кажется, нужно больше показывать героев публикаций в действии, поступках, нежели рассказывать о них описательно.

Вот, к примеру, в сентябрьском номере под многообещающим заголовком «Гордость нашего управления» опубликована зарисовка о П. Щербине, удостоенном звания «Лучший руководитель промысла ХМАО». Есть перечисление фактов биографии, сухие, словно из производственной характеристики строки, и стандартная «кода» -- «и в этом он весь». Или другое. Журналист в публикации под оригинальной рубрикой «Интервью энергичного энергетика» делает не что иное, как «заявку» на полноценный очерк или зарисовку. Только посудите сами, какие интересные «посылы»: «Дворников -- человек незаурядный», «Юрий Николаевич имеет дар руководителя», «при Дворникове исчез образ вечно хмельного сантехника», «он проработал с тремя главными «генералами». Вот только не подкреплены эти «посылы» жизненными примерами, «картинками», журналистским даром умелого рассказчика -- интригующего, живописующего, заставляющего задуматься о многообразии людских жизней. Ведь, читая о ком-то, человек должен словно прожить эту жизнь вместе с героем и автором, найти вместе выход из непростой ситуации, вместе радоваться и огорчаться. В этом сила настоящего очерка или даже зарисовки.

Мы уже говорили о том, что большой интерес у читателей всегда вызывают различные житейские истории и очерки -- в них обычно описано много разнообразных нестандартных ситуаций. Житейская история сейчас -- это отдельный, популярный не только в России, но и за рубежом жанр. Его, например, можно встретить практически в каждом номере широко известных в России и в мире журналов. Уже упоминавшиеся «Известия» так просто сделали нормой систематическую публикацию материалов «за жизнь». Корреспондент приезжает в типичный российский городок или поселок и подробно излагает: чем он славен сегодня и каково его историческое прошлое, чем занимаются люди, что едят, какие цены в магазинах и на рынке, как веселятся люди, какие истории и слухи здесь бытуют и т.д.

Повествование в жанре житейской истории сегодня стремится ответить на самые разные вопросы человеческого бытия, черпая свои сюжеты из многих сфер общественной жизни. В современных житейских историях нет жесткого указания на то, что хорошо, а что плохо -- это должен решать сам читатель. Исчезла нравственно-поучительная часть материалов, в том числе «героических». Кроме того, из них убрали третью, пожалуй, самую значимую в советские времена составляющую -- «постижение действительности».

В материалах о простых людях почти не осталось анализа, ответа на вопрос «почему». Житейские истории только описывают некие ситуации из жизни людей, их поступки, различные коллизии, облекая эти описания в форму литературного рассказа. Нередко житейские истории выступают и в форме обычного читательского письма в редакцию, и в форме журналистской зарисовки, очерка. В период перехода к рыночным отношениям представление о роли моральных регуляторов в жизни общества изменилось. Это не могло не сказаться на содержании и форме современных выступлений на темы морали. Они потеряли былой назидательный характер, обрели форму художественно-развлекательных произведений. И все же суть их практически осталась прежней. А заключается она в необходимости передачи морального опыта, чему и служат многие истории на страницах нынешней прессы.

Акцентуация всегда предполагает усиление степени влияния определенной черты человека. К примеру, поведение чудаков и странных людей не является патологией психики -- ее можно назвать крайней формой нормы. Акцентуация определяет выбор чудаком определенной модели поведения, социальной роли. Социальные роли -- совокупность требований, предъявляемых индивиду обществом. Это совокупность действий, которые должен выполнить человек, занимающий данный статус в социальной системе. В силу сложившейся индивидуальной ситуации происходит противопоставление их и общества, выход за рамки того, что принято называть «нормой» и «стандартом» -- потому-то эти люди и становятся «лишними». Если акцентуация направлена в положительную сторону, такие люди бывают не только интересны, но и полезны обществу. Более того, в каком-то смысле об их странностях можно говорить как о героизме.

...А в завершении того семинара мы уже почти в неофициальной обстановке, за «круглым столом» размышляем с Председателем Сургутского Союза журналистов А.П. Зубаревым о том, что только отказавшись от агрессивности и безответственности, «вернувшись» к простому человеку, который будет доверять журналистам, обретет пресса свое второе дыхание. И еще. Почти четверть века, отданные профессии, убеждают меня в одной простой истине: настоящий газетный герой не только тот, кто удивляет, восхищает читателя. Это прежде всего тот, кто его вдохновляет на что-то доброе, дает силы жить с верой не только в кого-то, но в первую очередь в свои силы! В этом и заключается высшее проявление информационно-психологической культуры журналиста-профессионала или СМИ в целом.

11.5 Жанровая палитра современных масс-медиа

Приведем таблицу, отражающую жанровое разнообразие форм массово-информационной деятельности Таблица приводится но Интернет-ресурсу Д,П. Малкова.. На наш взгляд, это не совершенный, но один из самых удачных подходов к описанию и систематизации данного материала с точки зрения отражения как жанрового разнообразия современных масс-медиа, так и ведущих социально-психологических тенденций, обуславливающих его.

Жанры газетной журналистики

Информация «Новость», «информационное сообщение», элемент «бегущей строки», «горячей линии»... Оперативное краткое изложение сущности актуальных: факта, события, явления. (Объем обычно не более 5-30 строк)

Заметка По сути, расширенная (в меру) информация, которая может включать в себя краткое изложение (два-три предложения) предыстории факта, события или явления. (30-70 строк)

Корреспонденция Это то, во что превращают свои заметки все начинающие или слабые журналисты. На самом же деле корреспонденция отличается от заметки большими информативными возможностями за счет объема, повествовательности и широты освещения (детализирование, прогнозирование). (30-100)

Репортаж Изложение актуального фактического материала, полученного с «места происшествия». Рассказчик -- непосредственный участник события или наблюдатель. Здесь допустимы эмоциональность, междометия, субъективные ощущения. Зачастую используется прямая речь, короткие диалоги. (От 100)

Интервью Диалог журналиста со вторым лицом, имеющий целью краткое освещение факта, события, явления, рассказ о самом субъекте

Комментарий Объяснение, «расшифровка» сложной фактуры, представленной, как правило, в ином материале. Или отношение автора к данной проблеме или чьему-либо мнению. (До 40)

Отчет ...он и есть отчет. Пишется после пресс-конференций, презентаций, симпозиумов, съездов. Та же заметка или корреспонденция, последовательно перечисляющая полученную фактуру, иногда с вкраплением прямой речи главных действующих лиц. (50 -- 300)

Опрос Симбиоз журналистики и социологии. Представление коллективного мнения по одному или нескольким специально выбранным проблемам, темам, вопросам. (Обычно не более 150)

Вопрос-ответ 1. Ответ специалиста или редакции на вопросы читателей, например «прямая связь».

2. «Пинг-понг» -- автономно при презентации персон или рассказах об известных людях. Как прием часто венчает беседу или интервью. (До 20)

Совет Родственный предыдущему жанр, отличающийся лишь отсутствием вопроса. В любом случае это -- узкоспециализированная информация: «советы садоводам», «наш домашний доктор»... (Не более 80)

Пресс-релиз «Закулисный жанр», ибо готовится, как правило,

PR-журналистом для коллег из общественно-политических СМИ или специалистов. Фактологическая презентация объектов, субъектов и событий, служащая сырьем или одним из источников для подготовки публикации разного жанра. (От... и до...)

Некролог Не путать с извещением о кончине. Некролог -- это рассказ о этапах жизни умершего со словами прощания и скорби. (Не более 150).

Аналитические жанры

Отчет Абсолютно иной жанр, нежели информационный отчет.

Принципиальное отличие -- в активном восприятии полученной фактуры: сопоставление фактов, поиск слабых мест, расстановка акцентов, комментирование, резюмирование. (До 300)

Корреспонденция На самом деле многие избегают правдивого определения этого жанра. Потому что это -- чистой воды микс! Элементы как минимум трех «чистых жанров» в К. присутствуют всегда: репортаж (но без живых картинок), комментарий, резюме... (До 150)

Интервью «Поиск истины» в диалоге между журналистом и вторым лицом, в ходе которого журналист ограничивает себя постановкой четких вопросов, но ставит их так, чтобы ответы интервьюируемого, складываясь в логическое повествование, как можно глубже раскрыли суть выбранной темы. (До 300)