Исследование изобразительных и выразительных средств художественного текста на лексическом уровне языка в романе в стихах А.С. Пушкина "Евгений Онегин"

Литота:

«Умильно на пучок зари они [Ларины] роняли слезки три…»; «Вот бегает дворовый мальчик, в салазки жучку посадив, себя в коня преобразив; шалун уж заморозил пальчик…»; «Дай бог, чтоб в этой книжке ты [читатель]… хотя крупицу мог найти…»; «Но все в элегии ничтожно…» и т.д.

Олицетворение:

«Еще бокалов жажда просит…»; «Хандра ждала его на страже и бегала за ним она…»; «О ком твоя вздыхает лира?»; «Чей взор… умильной лаской наградил твое задумчивое пенье? Кого твой стих боготворил?»; «Иди же к невским берегам, новорожденное творенье и заслужи мне славы дань…»; «Его лелеяла надежда…»; «Но разговор их милых жен гораздо меньше был умен…»; «Зато и пламенная младость не может ничего скрывать…»; «Вражду, любовь, печаль и радость она [младость] готова разболтать…»; «Ее изнеженные пальцы не знали игл…»; «Открытие большое вскоре ее утешило совсем…»; «Душа ждала…и дождалась…»; «Доныне дамская любовь не изъяснялася по-русски, доныне гордый наш язык к почтовой прозе не привык…»; «Язык девических мечтаний в нем думы роем возмутил…»; « Приятный жребий повелел…»; «Так одевает бури тень едва рождающийся день…»; «И дрожь и злость меня берет…»; «…надежда им лжет детским лепетом своим…»; «Вот мельница вприсядку пляшет…»; «Но взор сей нежность изъявил: он сердце Тани оживил…»; «…глупость ветрена и зла…» и т.д.

Ирония:

· «Мой дядя самых честных правил,

Когда не в шутку занемог, Он уважать себя заставил И лучше выдумать не мог…»

Современный читатель может так понять эти строки: Онегин с похвалой думает о своем дядюшке: и человек он честный, и уважать себя заставил (странно, что он это как-то смог сделать во время болезни)… Нужны разъяснения. Первую главу «Евгения Онегина» А.С. Пушкин писал в 1823 году. У всех была в памяти басня И.А. Крылова «Осел и мужик» (1819), которая начиналась словами: Осел был самых честных правил... Эту фразу и вспоминал читатель первой строфы романа. Со временем острота совпадения с крыловской басней потускнела, и современный читатель готов ироническую похвалу принять всерьёз.

Многие «мелочи», смысл которых ускользает при поверхностном чтении, являются неотъемлемым доказательством того, что язык эпохи Пушкина в некоторой степени отличается от современного нам языка: «…Язык Пушкина в некоторых своих деталях уже не совсем наш язык… смысл ряда слов в пушкинских произведениях не совсем тот, к какому мы привыкли в нашем языке» Современный русский язык: Учебник/ Белошапкова В.А., Земская Е.А., Милославский И.Г., Панов М.В.; Под ред. В.А. Белошапковой.- М., 1981. С. 9 - 11..

· «Но вот багряною рукою Заря от утренних долин Выводит с солнцем за собою Веселый праздник именин…»

Это четверостишие является пародией известных стихов М.В. Ломоносова:

Заря багряною рукою От утренних спокойных вод Выводит с солнцем за собою, и проч.

· «…Уездный франтик Петушков,

Мой брат двоюродный, Буянов В пуху, в картузе с козырьком (Как вам, конечно, он знаком)…»

Эти строки представляют собой ироническую реминисценцию шуточной поэмы дяди Пушкина - В.Л. Пушкина «Опасный сосед». Ср.:

Буянов, мой сосед …………………………………Пришел ко мне вчера с небритыми усами, Растрепанный, в пуху, в картузе с козырьком…

· «Оставя чашку чая с ромом,

Парис окружных городков, Подходит к Ольге Петушков…»

Парис - герой древнегреческого сказания о Троянской войне, юноша необыкновенной красоты. А.С. Пушкин же иронически сравнивает с ним «уездного франтика» Петушкова.

· «…И в сраженье… Он отличился, смело в грязь С коня калмыцкого свалясь, Как зюзя пьяный, и французам Достался в плен: драгой залог! Новейший Регул, чести бог, Готовый вновь предаться узам, Чтоб каждым утром у Вери В долг осушать бутылки три».

Регул - полководец Древнего Рима, который прославился стойким и героическим поведением в плену у врагов. А.С. Пушкин иронически сопоставляет с ним беспутного кутилу Зарецкого.

Синонимы:

«И жить торопится и чувствовать спешит»; «Учил его всему шутя…» - «Слегка за шалости бронил…»; «ребенок» - «дитя»; «Казаться мрачным…» - «изнывать»; «Молить и требовать признанья…»; «богини» - «девы»; «страдал» - «любил» - «сердце похоронил»; «жизни мирной» - «деревенской тишины»; «бездействие» - «тень»; «пестрели» - «цвели»; «плакать» - «рыдать»; «бледно» - «равнодушно» - «скучно»; «больной» - «полуживой» и др. Говоря о синонимике «Евгения Онегина» нельзя не обратить особое внимание на концепт «покой», поскольку эта лексема наполнена важным содержанием. Она характеризует не только состояние деревенской природы, но и состояние главных героев: 1. «Упрямо смотрит он. Она // Сидит покойна и вольна…»; 2. «Я думал: вольность и покой // Замена счастью. Боже мой! // Как я ошибся, как наказан». Формула ПОКОЙ и ВОЛЯ выступает в качестве доминанты синонимического ряда, составляющие которого раскрывают содержание концепта «покой». «Покой», «воля», «деревня», «прелестный уголок», «владения», «глушь», «пустыня», «мир», «тишина» и «счастье» выражают художественный смысл мысли художника об изображаемых событиях.

М. Фасмер, приводя этимологический облик слова, рассматривает лексему «покой» в контексте индоевропейских и славянских языков: «покой, сербохорв. рokoj «спокойствие», словен. рokoj «мир, комната» // Другая ступень вокализма: ст.-слав. почити, родствен. лат. guies - «спокойствие, сон, мир». В.И. Даль объясняет её как «состояние бездействия в вещественном и духовном значении. Покой духа, души может быть двояким: покой ума, где мышлению дан роздых, оно не напрягается, а носится по воле и покой сердца, воли, совести, затишье нравственное, невозмущенный страстями быт». В словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой «покой» во втором значении: «состояние тишины, отдыха, бездеятельности, отсутствие беспокойства». Сема «покой» в свете авторской идеи всего произведения входит в лексическое значение онима «счастье». В контексте романа в стихах «счастье» - это благоденствие, благополучие, земное блаженство, желанная насущная жизнь без горя, смут, тревоги, это покой и довольство вообще. Каждый из пушкинских героев тем или иным образом стремится к счастью как ко всему желанному, что «покоит» по своим убеждениям. Вкусам и привычкам, и венец счастья для «пушкинской души» - мир, мир с самим собой, с Богом и людьми. Ведущую роль в раскрытии художественных смыслов играет оппозиция «мирная жизнь» в народном понимании и «самостийность Наполеона», иными словами «спокойное, старинное своё» - и «страстное и туманное чужое». Последняя составляющая разоблачается автором в строках: «Все предрассудки истребя, // Мы почитаем всех нулями, // А единицами - себя. // Мы все глядим в Наполеоны; // Двуногих тварей миллионы // Для нас орудие одно…». Огромное духовное содержание имеет первая из составляющих оппозиции - мир. Данные этимологических и исторических словарей, как и язык древнерусских памятников, свидетельствуют о том, что древнейшая лексема «миръ» в большинстве славянских языков была изначально синкретой, соединяющей разные значения, главные из которых передавались при переводе греческими параллелями - «спокойствие, тишина, покой» и kosmos - «мир, миропорядок». Впоследствии эти две параллели расходятся, со временем получив закрепление этого факта в орфографии (миръ и мiръ). В древнерусском, как и в других славянских языках, лексема «миръ» развивает также значение мир - «община» и мир - «земная жизнь». Таким образом, в слове было заключено и значение соборности, единения, и онтологического равенства всех перед Творцом, высшим началом, Божественным центром мироздания. Все эти смыслы мы находим в тексте второй главы романа.

1. Мир как покой: «Смиренный грешник, Дамитрий Ларин, // Господний раб и бригадир, // Под камнем сим вкушает мир».

2. Мир в качестве идеального жизнеустройства на примере деревенского уклада семейства Лариных: «Покойно жизнь <…> катилась…// Они хранили в жизни мирной // Привычки милой старины…»

3. Мир как земная жизнь: «Придет, придет и наше время, // И наши внуки в добрый час // Из мира вытеснят и нас!»

Итак, концепт «покой» организует последовательно выстраивающийся ряд текстуальных синонимов, в качестве которых выступают лексемы «деревня» («Деревня, где скучал Евгений…») как олицетворение покоя, тишины, безмятежности, спокойствия, «глушь» У Фасмера: «глухой» сравнивается с лит. Glusnus “послушный, внимательный», Kluss «тихий, спокойный». («В глуши мудрец пустынный…»), «пустыня» («В пустыне, где один Евгений мог оценить его дары…»). Наш герой, Онегин, попадает в деревню, которая олицетворяет земельное и земное начала. Но корни Евгения далеки от матери - Земли, поэтому найти «покой» здесь он тоже не смог. Рассмотренные выше текстуальные синонимы дополняют и проясняют значение - прототип концепта «покой»: безмятежное состояние, отсутствие возмущения, тревоги, мир и тишина, которые, по мнению автора, находятся в деревне, на Руси как олицетворение деревни. Земная жизнь человека предопределена небесами и продолжается на небесах, на земле человек лишь выполняет то, что предначертано свыше, поэтому обрести счастье на свете невозможно. Замена счастью - покой и воля. «Но, как убедился Онегин, покой и воля - не замена счастью, это состояние, которое человек может ощутить в таком месте, как деревня, на открытом равнинном пространстве, находясь в непосредственной близости к земле, это состояние спокойствия, тишины, мира, уединения» Козлова Е.А. Концепт «покой» и его языковое воплощение в романе в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин» // Отражение русской ментальности в языке и речи: Материалы Всероссийской научной конференции (8 - 9 апреля 2004 года). - Липецк, 2004. С. 168.. Вероятно, не случайно то, что «милый идеал» А.С. Пушкина - Татьяна Ларина своими корнями из деревни, что во многом определило ее мироощущение и жизненную позицию.

Антонимы:

«высокие думы» - «простота»; «полусмешные» - «полупечальные»;

«простонародные» - «идеальные»; «незрелые» - «увядшие»;

«ум» - «сердце»; «ум» - «страсть»; «холодные наблюдения» - «горестные заметы»; «мука» - «отрада»; «разуверять» - «заставить верить»; «Являться гордым и послушным, внимательным иль равнодушным...»; «молчалив» - «красноречив»; «быстр» - «нежен»; «стыдлив» - «дерзок»; «соперники» - «друзья»; «говорливая» - «немая»; «скоро» - «на долгий срок»; «недруги» - «други»; «Средь модных и старинных зал…»; «нули» - «единицы»; «добро» - «зло»; «любовь» - «разлука»; «небесная лампада» - «замена тусклых фонарей»; «родной» - «чужой»; «детские проказы» - «страшные рассказы»; «дело» - «досуг»; «волна» - «камень»; «лед» - «пламень»; «стихи» - «проза»; «Они друг другу были скучны…» - «И скоро стали неразлучны…»; «дни» - «ночи»; «Кокетка судит хладнокровно, Татьяна любит не шутя…»; «по-русски» - «по-французски»; «в шуме» - «в тиши»; «поутру» - «ввечеру»; «враги» - «друзья»; «явно» - «исподтишка»; «Остро и тупо отвечать…»; «смолчать» - «повздорить»; «молчалив» - «весел»; «ад» - «небеса»; «Чужие и свои победы…»; «космополит» - «патриот»; «бледна» - «красна» и др.

Как видно, А.С. Пушкин использовал в своем произведении как стилистические, так и контекстуальные синонимы и антонимы.

Очевидным является тот факт, что к средствам антонимии автор прибегает чаще, чем к средствам синонимии. Это естественно, ведь гениальный поэт ставил перед собой цель показать всю противоречивость, всю драматичность характеров главных героев, разницу в их мировоззрениях, в их отношении к жизни, к окружающим людям и, наконец, противопоставить свое и чужое, русское и западное. На этом контрасте построен весь роман. Этим объясняется и нередкое употребление оксюморонов в «Евгении Онегине». Заметим, что автор блестяще решает поставленную задачу, изобразив всю губительность европейского, инородного влияния, которое искажает и калечит национальное русское самосознание.

Перифраза:

«молодой повеса», «герой моего романа», «добрый мой приятель», «глубокий эконом», «театра злой законодатель», «непостоянный обожатель очаровательных актрис», «почетный гражданин кулис»; «мудрец пустынный», «модный тиран», «искуситель роковой», «С печальной Таней наш приятель…», «опаснейший чудак», «беглец людей и света», «красавиц модных модный враг», «пасмурный чудак», «убийца юного поэта», «отшельник праздный и унылый», «мой бестолковый ученик», «мой спутник странный» (Евгений Онегин); «на брегах Невы» (в Санкт - Петербурге); «высокая страсть» (страсть к поэзии); «наука страсти нежной» (наука любви); «сладостная неволя» (любовь); «сатиры смелый властелин», «друг свободы» (Фонвизин); «русская Терпсихора» (русская танцовщица); «гордая лира Альбиона» (поэзия Байрона), «певец Гюльнары», «певец Гуяра и Жуана» (Байрон); «учености плоды» (знания); «С душою прямо геттингенской, красавец, в полном цвете лет, поклонник Канта и поэт…», «поклонник славы и свободы», «юный поэт», «полурусский сосед», «младой певец», «животворящий глас», «задумчивый мечтатель», «питомец вдохновенья», «певец унылый» (Владимир Ленский); «в пустыне», «в глуши» (в деревне); «Двуногих тварей миллионы…» (миллионы людей); «умы пустынников» (умы Евгения и Владимира); «поклонник милых аонид» (любитель искусств, поэзии); «веселый закат», «безвременный конец» (конец жизни, старость, смерть); «семинарист в желтой шали», «академик в чепце» (ученая женщина); «певец пиров и грусти томной» (Е.А. Баратынский); «письмо красавицы моей», «страстная дева», «младая дева», «дева томная», «дитя моё», «душа моя», «мечтательница милая», «пилигримка молодая», «внимательная девица», «девочка несмелая», «равнодушная княгиня», «законодательница зал», «мой верный идеал» (Татьяна Ларина); «Кокетка,ветреный ребенок!», «дева красоты», «сердечный друг, желанный друг», «невеста молодая», «голубка молодая» (Ольга Ларина); «…старые обезьяны хваленых дедовских времян: ловласов обветшала слава со славой красных каблуков и величавых париков…» (мужчины XVIII века); «модные рифмачи», «унылые наши рифмачи» (поэты); «труба, личина и кинжал» (эмблема трагедии); «предмет песен и любви», «ветреная младость» (молодая девушка); «плоды мечтаний и гармонических затей» (стихотворения); «подруга юности моей» (няня); «карикатура южных зим» (северное лето); «зимних друг ночей» (лучина); «наш друг» (вино); «Деревья в зимнем серебре…» (деревья в снегу); «косматый лакей» (медведь); «шайка домовых», «адские привидения» (чудовища); «созревших барышень кумир», «уездных матушек отрада», «ротный командир» (полковник); «старый дуэлист», «сосед велеречивый», «механик деревенский» (Зарецкий); «четыре смертные ступени» (четыре шага); «весны любовник» (соловей); «пора любви» (весна); «келья модная» (кабинет Онегина); «пустынный замок» (дом Онегина); «пристроить девушку» (выдать замуж); «речь богов» (язык поэзии) и др.

Ясно, что А.С. Пушкин широко использовал иносказательный способ выражения, т.е. перифразу в своем романе в стихах. Точнее сказать, этот троп пронизывает все произведение от начала до конца.Сам поэт сводил актуальную стилистическую проблему литературы к противопоставлению перифразы - простому слову. С одной стороны, «изысканность тонких выражений», с другой - необходимость и отсутствие средств «изъяснить просто вещи самые обыкновенные» Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. Очерки. - М., 1974, С.25..Показательной в этом отношении является первая глава романа. В ней четко намечены два стилистических полюса. Они выражены в следующих строфах:

Встает купец, идет разносчик, На биржу тянется извозчик, С кувшином охтинка спешит, Под ней снег утренний хрустит…

Но, шумом бала утомленныйИ утро в полночь обратя, Спокойно спит в тени блаженноЗабав и роскоши дитя.

«Другому петербургскому времени, другой стороне жизни соответствует и другая словесная реальность, другой стилистический полюс. Ведь в самом деле: «Забав и роскоши дитя», которое спит в «тени блаженной» в то время, когда «встает купец, идет разносчик», - это разные стилистические реальности, одну из которых характеризует блестящая перифраза, «изысканность тонких выражений», другую - простое и прямое «голое» слово» Бочаров С.Г. Указ. соч.. С. 27 - 29..

Важным моментом также является постепенный переход, движение лексики романа от напыщенных, ярких, «слащавых» слов, фраз и варваризмов в сторону простоты, безыскусности, прозаичности. И, действительно, Пушкин постепенно насыщает поэтический текст прозаизмами, нестилевыми, нейтральными словами, очищая язык от заимствований. Эта важнейшая особенность также подчинена авторскому замыслу и здесь проявляется отношение Пушкина к проблеме национальной жизни, к соотношению своего и чужого. Мы видим, что Пушкин таким образом утверждает истинно русскую действительность, национальное самосознание, отодвигая далеко на задний план западнические, чужеродные вторжения в русскую культуру, деформирующие и негативно влияющие на нее. Доказательством последнего положения является отрывок письма поэта П.А. Вяземскому в декабре 1823 года: «Я не люблю видеть в первобытном нашем языке следы европейского жеманства и французской утонченности. Грубость и простота более ему пристали. Проповедую из внутреннего убеждения, но по привычке пишу иначе» Пушкин А.С. Полн. Собр. соч. В 10-ти т. - Л.,1979, т. 10, С. 62..

Заключение

«Пушкин - отец, родоначальник русского искусства, как Ломоносов - отец науки в России. В Пушкине кроются все семена и зачатки, из которых развились потом все роды и виды искусства во всех наших художниках!»

И. А. Гончаров

А.С. Пушкин и его предшественники своим творчеством создали тот литературный русский язык, на котором мы сейчас говорим и пишем (с некоторыми отступлениями и исключениями). Пушкин сделал многое для русской культуры, этот титан мощно содействовал её развитию, объединив в своем творчестве и традиционное, и новаторское начала. Величие его как поэта признано всем миром. Читателей Пушкина покоряет и захватывает удивительная гармония чувства и слова, мысли и образа, единство внешнего рисунка стиха с внутренней эмоциональностью, лиричностью, душевностью. Одной из главнейших заслуг является то, что он сделал ненужным в будущем обращаться к чужому языку, показав, как русский язык способен передать любую мысль, любое сложное чувство со всеми его оттенками, и притом передать с необыкновенной силой и поэтичностью. Об А.С. Пушкине написано так много, как, пожалуй, ни об одном другом поэте. Личность и жизнь великого писателя с разных ее сторон, смерть, отношение к Богу - все интересовало современников и интересует его потомков. На страницах исследований мы видим то Пушкина - революционера, друга декабристов, то хрестоматийного христианина, то атеиста. И живительность творческого ключа поэта усиливается в наши дни благодаря «всецелостности, всепримиримости и всечеловечности» его творчества, что связано с освоением поэтом универсальных категорий Бытия в свете идеи творения.

Итак, в процессе реализации целей и задач, поставленных во введении к дипломной работе, мы пришли к следующим выводам:

1. Анализ лексического пласта романа «Евгений Онегин» демонстрирует важнейшие тенденции, зачинателем которых явился именно Пушкин, создатель русского литературного языка. С одной стороны, это расширение языковой сферы за счёт синтезирования, или сочетания абсолютно различных стилистических потоков (высокий слог и просторечие, традиционные классицистические или романтические обороты и стихия русского фольклора во всей её полноте). С другой - углубление языкового пространства благодаря семантической работе Пушкина, поскольку его поэтические тексты показывают далеко не типичные словообразовательные процессы для норм литературного языка эпохи начала XIX века. Ведь лингвистическая интуиция поэта сочеталась с уникальной аналитичностью в языковых поисках, наиболее ярко проявившихся в мастерски использованных потенциальных возможностях лексики русского языка. И, как показал анализ, этот процесс обогащения наиболее ярко фокусируется в тех словах, которые в допушкинскую эпоху имели синкретичное, или нерасчленённое значение. Заслуга автора «Онегина» уже в том, что путём введения лексем в самые различные контекстуальные рамки - порой шокирующие современников - в семантической структуре происходило приращение новых смыслов, причем потенциально заложенных, «слитых» с основным прямым значением. Итогом данного сравнительного исследования, посвященного эволюции некоторых слов, используемых в романе, явилось создание краткого словаря «энциклопедии русской жизни» (см. Приложение, с. 77), цель которого - не столько истолковать или прокомментировать лексическое значение тех или иных слов, сколько проиллюстрировать на конкретных примерах языковое новаторство Пушкина, в частности, каким образом под его пером преобразовывалась семантика многих «привычных», на взгляд современного рядового носителя языка, слов.

2. Тропы отражают не только эстетические, но и этические особенности художественных произведений, поскольку они являются проекцией духовных процессов, которые онтологически связаны с языком и языковым архетипом. Образно - символическая подоснова поэтического слова при этом выражает интимные стороны национального характера, национальной ментальности как духовности.

3. Язык А.С. Пушкина в романе «Евгений Онегин» идеален, автор с необыкновенной виртуозностью владеет всеми средствами лексической изобразительности. Наиболее употребительными в анализируемом художественном тексте оказываются такие тропы, как:

- Эпитет;

- Метафора;

- Олицетворение;

- Синонимические, а также антонимические средства создания контраста, противопоставления оппозиции «своё» - «чужое» (См. анализ концепта «покой» и ряд текстуальных синонимов, выстраивающихся вокруг него на с. 59).

Но всё-таки наиболее универсальным, самым используемым в романе тропом является перифраза. Вспомним, еще С.Г. Бочаров утверждал «культ перифразы» в «Онегине».

Проделанная работа убедительно доказывает, что А.С. Пушкин один из художников, которые имеют прямое отношение к феномену национальной ментальности и являются наиболее яркими выразителями в поэзии русского национального самосознания во всей его самобытности и полноте. Он сумел прикоснуться к сердцевинным слоям национального бытия, выразить самую заветную суть русской души и мысли, явив собой живое воплощение русского национального гения.

Библиография

1. Адмони В.Г. Грамматика и текст // Вопросы языкознания. 1985. № 1. С. 63 - 69.

2. Азбукин В.Н., Коновалов В.Н. Русская литература XIX века: Хрестоматия литературовед. материалов. Кн. для учителя / Сост. В.Н. Азбукин, В.Н. Коновалов; Под ред. П.А. Николаева. - М.: Просвещение, 1984.

3. Бабенко Л.Г., Васильев И.В., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. - М., 2003.

4. Бабенко Л.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика. - М., 2003.

5. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1975.

6. Большая советская энциклопедия - Интернет - портал dic.academic.ru / http://dic.academic.ru/contents.nsf/bse/

7. Бонди С.М. Пояснительные статьи // А.С. Пушкин Евгений Онегин. - М.: «Детская литература», 1977.

8. Бочаров С.Г. Поэтика Пушкина. Очерки. - М., 1974.

9. Будагов Р.А. Закон многозначности слова // Русская речь, 1972, №3.

10. Булгаков С.Н. Философия имени. - СПб.: Наука, 1999.

11. Винарская Е.Н. Выразительные средства текста (на материале русской поэзии): Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов по спец. «Рус.яз. и лит.». - М.: Высш. шк., 1989.

12. Виноградов В.В. Русский язык. - М., 1972.

13. Виноградов В.В. Стиль Пушкина. - М.: Наука, 1999.

14. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М., 1981.

15. Гершензон М.О. Мудрость Пушкина. - Томск: Издательство «Водолей», 1997.

16. Григорьева А.Д., Иванова Н.Н. Язык лирики XIX века. Пушкин. Некрасов. - М.: «Наука», 1981.

17. Зазнобин В.М. «Магия слова» - объективная данность. // Отражение русской ментальности в языке и речи: Материалы Всероссийской научной конференции (8 - 9 апреля 2004 года). - Липецк, 2004. С. 27 - 44.

18. Звездова Г.В. Живое слово как воплощение Божественного Логоса в поэзии ХХ века. // «Живое слово разбудит уснувшую душу…»: Материалы Всероссийской научной конференции (12 - 13 мая 2006 года). - Липецк, 2007. С. 9 - 18.

19. Звездова Г.В. Изучение ментальности и концептуальный анализ текста // Отражение русской ментальности в языке и речи. ? Липецк, 2004. - С. 98 - 120.

20. Звездова Г.В. Русская именная темпоральность в историческом и функциональном аспектах. - Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1996.

21. Звездова Г.В., Ланская О.В., Александрова Н.Ф., Миронова Ю.В. Изучение русской литературы и концептуальный анализ художественного текста в школе (вузе). - Липецк, 2007.

22. Зубова Л.В. Современная русская поэзия в контексте истории языка. - М.: Новое литературное обозрение, 2000.

23. Камчатнов А.М. История и герменевтика славянской Библии. - М.: Наука, 1998.

24. Козлова Е.А. Концепт «покой» и его языковое воплощение в романе в стихах А.С. Пушкина «Евгений Онегин» // Отражение русской ментальности в языке и речи: Материалы Всероссийской научной конференции (8 - 9 апреля 2004 года). - Липецк, 2004. С. 164 - 168.

25. Козмин В.Ю. «Себя в коня преобразив» (Из комментариев к «Евгению Онегину») // Время и текст: Историко-литературный сборник. - СПб., 2002.

26. Колесов В.В. Философия русского слова. - СПб.: ЮНА, 2002.

27. Концепт «закон» в поэтических произведениях А.С. Пушкина. // Г.В. Звездова, О.В. Ланская, Н.Ф. Александрова, Ю.В. Миронова Изучение русской литературы и концептуальный анализ художественного текста в школе (вузе). - Липецк, 2007.

28. Лихачев Д.С. Литература - Реальность - Литература. ? Л.: «Советский писатель», 1981.

29. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века). - СПб: Искусство - СПб., 1994.

30. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь: Кн. для учителя. - М.: Просвещение, 1988.

31. Лотман Ю.М. Роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий: Пособие для учителя. - Л.: Просвещение, 1980.

32. Миронова Ю.В. Отражение русской ментальности в концептах художественного текста (на материале цикла рассказов И.С. Тургенева «Записки охотника»): автореферат диссертации… канд. филол. наук. ? Калининград, 2003.

33. Методические рекомендации к написанию курсовых и выпускных квалификационных работ (для студентов филологического факультета педагогических вузов). Липецк, ЛГПУ - 2005.

34. Николина Н.А. Филологический анализ текста. - М., 2003.

35. Новиков А.И. Семантика текста и ее формализация. - М.: Наука, 1983.

36. Отражение русской ментальности в языке и речи: Материалы Всероссийской научной конференции (8 - 9 апреля 2004 года). - Липецк, 2004.

37. Павлюк Н.В. О языке первых глав «Евгения Онегина» // Сб. «Пушкин на юге», т. II, Кишинев, 1961, стр. 289--293.

38. Полякова Т.А. Помещичий семейный быт в романах «Евгений Онегин» Пушкина и «Господа Головлевы» Щедрина // Творчество А.С. Пушкина и русская культурная традиция: Материалы международной научной конференции, посвященной 200 - летию со дня рождения А.С. Пушкина (Липецк, 18 - 19 мая 1999 г.) - Липецк: ЛГПУ, 2000. С. 76 - 79.

39. Потебня А.А. Мысль и язык. - М.: Лабиринт, 1999.

40. Пушкин А.С. «Евгений Онегин». Роман в стихах (рисунки А.С. Пушкина, комментарии Ю.М. Лотмана). Сост.: Б.Л. Березовский, С.Г. Симонова. - СПб: КультИнформПресс, 1999.

41. Расторгуева В.С. Жизнь - судьба и счастье в творческом сознании А.С. Пушкина // Творчество А.С. Пушкина и русская культурная традиция: Материалы международной научной конференции, посвященной 200 - летию со дня рождения А.С. Пушкина (Липецк, 18 - 19 мая 1999 г.) - Липецк: ЛГПУ, 2000. С. 37 - 46.

42. RES LINGUISTICA. Сборник статей. К 60-летию профессора В.П. Нерознака. М.: Academia, 1999.

43. Современный русский язык: Учебник / Белошапкова В.А., Земская Е.А., Милославский И.Г., Панов М.В.; Под ред. В.А. Белошапковой. - М.: Высшая школа, 1981.

44. Соловьева В.С. «Евгений Онегин» в зеркале «Мертвых душ»: (сопоставительный анализ на основе перифраз) // Русский язык в школе. 1992. № 1. С. 73 - 77.

45. Сорокин Ю.А. Психо - лингвистические аспекты изучения текста. - М.: «Наука», 1985.

46. Сорокин Ю.А. Текст, цельность, связность, эмотивность // Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. - М., 1982. - С. 61 - 75.

47. Творогов О.В. Изучение языка и стиля Пушкина за последние годы // Временник Пушкинской комиссии. 1963. - М.; Л., 1966. - С. 87-102.

48. Токарев Г.В. Лингвокультурология: Учеб. пособие / Г.В. Токарев. - Тула: Изд - во Тул. гос. пед. ун-та им. Л.Н. Толстого, 2009.

49. Тураева З.Я. Лингвистика текста: (Текст: структура и семантика). - М.: Просвещение, 1986.

50. Фомина М.И. Работа А.С. Пушкина над лексикой прозаических произведений. // Русский язык в школе, 1960, № 3, стр. 37--44.

51. Франк С.Л. Религиозность Пушкина. // Этюды о Пушкине. / Предисл. Д.С. Лихачева. - М.: Согласие, 1999.

52. Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессии и эмоциональности в семантике слова. // Русский язык в школе. 1976. №3. С. 66 - 71.

53. Чеснокова Е.А. Воплощение лексемы «деревня» в творчестве А.С. Пушкина и С.А. Есенина. // «Живое слово разбудит уснувшую душу…»: Материалы Всероссийской научной конференции (12 - 13 мая 2006 года). - Липецк, 2007. С. 188 - 192.

Размещено на Allbest.ru