Концепт "женщина" в русских пословицах

При анализе менталитета необходимо учитывать значительную дифференциацию внутри нации, которая приводит к тому, что, помимо общих черт национального менталитета, возможно говорить о менталитете отдельных групп /Гуревич 1993, с. 21/. Менталитет одинаковых социокультурных групп разных языковых общностей может иметь больше схожих черт, чем менталитет разных социокультурных групп внутри одной языковой общности / Почепцов 1990, с. 119-120/.

Менталитет, проявляющийся в языковой картине мира, - это языковой менталитет. Соответственно, менталитет, проявляющийся в пословичной картине мира, - это пословичный менталитет. Пословичный менталитет - это не менталитет пословицы (как и языковой менталитет - не менталитет языка), но отраженный в пословичном фонде менталитет народа, точнее, определенных социальных групп народа. Пословичный менталитет- это один из вариантов языкового менталитета, шире - один из вариантов народного менталитета.

При анализе менталитета на основе данных языковой системы, в частности на основе пословичного фонда, реконструируются самые общие его черты, поскольку анализируемые единицы существуют не одно столетие, характеризуются различной употребительностью в современном языке и отражают некоторые совокупные, «итоговые» черты менталитета. Таким образом, реконструируется менталитет, который, как можно предположить, существует в протяженном временном континууме, а не на ограниченном временном срезе. Однако такая реконструкция вполне оправданна, т. к. позволяет воссоздать некую основу, субстрат менталитета. Менталитет народа обладает устойчивостью, стабильностью, он консервативен, хотя в каждую эпоху обретает новые черты.

При анализе пословичного менталитета необходимо учитывать, мировое приятие каких социальных групп влияет на его формирование, поскольку так же, как и языковой менталитет, пословичный берет свое начало от разных социальных групп, в подавляющем большинстве случаев он представляет собой мировидение какой-то одной социальной группы. Немалый интерес представляет и учет гендерных характеристик пословичного менталитета. Очевидно, что в русском пословичном фонде явственно превалирует мужской менталитет: достаточно широко представлены пословицы о бабе и о женщине, где отношение к ним варьируется от снисходительно-пренебрежительного до уничижительного.

Пословичная картина мира является фрагментом языковой картины мира Исследование пословичной картины мира представляется перспективным, т. к; позволяет реализовать оба направления анализа языковой картины мира, указанные Ю. Д. Апресяном /Апресян 1995, с. 38/. С одной стороны, пословицы дают прекрасную возможность исследовать характерные для данного языка, следовательно, для народа концепты. С другой -- пословицы образуют достаточно обозримый и законченный участок языковой системы, который позволяет реконструировать фрагмент языковой картины мира и описать взгляд на мир достаточно полно и достоверно. Тогда как реконструкция языковой картины мира в целом, если допустить ее теоретическую осуществимость, вряд ли является посильной задачей и в любом случае потребует усилий лингвистов ни одного поколения.

В. фон Гумбольдт, отмечал, что своеобразие каждого языка (воплощенны в нем дух народа) отчетливо и естественно выражается в народной жизни / Гум больдт 1985, с. 380/. А. Дандис полагает, что именно в фольклоре имплицитные признаки мировидения становятся эксплицитными, поэтому фольклор представляет собой очень важный материал для серьезного исследования мировидения. Пословицы, как зеркало, отражают жизнь и нравственные устои общества и действуют в обществе в качестве регулирующих «жизненных правил» / Иванова, с. 22/.

Яркость проявления народного менталитета в пословицах, возможность реконструировать законченные пословичные картины мира представляют интерес для их сопоставительного изучения.

При реконструкции пословичных картин мира и их сопоставлении необходимо учитывать, что, наряду с вневременными, универсальными для любой эпохи взглядами, они отражают в значительной степени архаичные взгляды, пережиточные представления о мире, о чем речь шла в начале этого раздела. Дополнительно отметим, что подобная ситуация так или иначе возникает при исследовании любых фрагментов языковой картины мира. В меньшей степени она обнаруживается в тех случаях, когда материалом анализа служат языковые единицы, возникшие в какую-то определенную эпоху, например русские неологизмы 1930-х гг. Более точно отражают менталитет конкретной эпохи картины мира, реконструируемые на основе анализа текстов определенного временного промежутка, например советских анекдотов эпохи застоя. Исследование употребления пословиц в речи в современную эпоху, ограниченную, скажем, двумя десятками лет, даст иную «речевую» пословичную картину мира, чем реконструкция пословичной картины мира на основе единиц словаря, просуществовавших не одно столетие и имеющих разную употребительность в современной речи. Однако исследование функционирования пословиц сопряжено со значительными, почти непреодолимыми трудностями. Как отмечает Ю. И. Левин, полевые исследования употребительности пословиц затруднены из-за общей низкой частотности пословиц в речи и из-за социальной стратификации населения / Левин 1984, с. 126 /. Теоретически ясная задача реконструкции пословичной картины мира на основе пословиц, функционирующих в текстах определенного отрезка времени, на практике оказывается неосуществимой. Таким образом, в распоряжении исследователя оказывается собственно пословичный фонд.

При сопоставительном когнитивном анализе пословичных фондов английского и русского языков, который предпринимается в настоящей работе, в поле зрения исследователя в основном находятся единицы, просуществовавшие достаточно длительное время, возникшие несколько столетий назад. Основная масса пословиц относится к 16-17 векам, при чем данная датировка касается их первой фиксации в письменных источниках, чему могло предшествовать достаточно длительное существование в устной традиции. Так, словарь В. И. Даля содержит пословицы, известные к середине XIX в. Эти авторитетные источники послужили основой словарей русских пословиц соответственно. Таким образом, материал сопоставительного исследования составляют пословичные фонды, сформировавшиеся к концу XIX - началу XX плюс единичные образования XX в. В современном языке единицы пословичных фондов характеризуются разной употребительностью, наиболее частотные включены в современные краткие словари пословиц и образуют ценность пословичного фонда, его ядро / Иванова, с.22/.

В материал исследования не входят русские псевдопословицы (пословцы-лозунги), сочиненные в 1930-е гг. группой писателей по идеологическому заказу с целью внедрить в сознание народа принципы нового образа жизни, например: Без бога шире дорога. Такие псевдопословицы не были усвоены народным сознанием, не вошли в когнитивную структуру пословичного фонда языка, остались по отношению к ней инородными образованиями. Пословицы-лозунги забыты, игнорируются составителями словарей русских пословиц, хотя нельзя не признать, что они представляют безусловный интерес для исследования официального менталитета 1930-х гг. Вместе с тем в пословичных фондах русского языка есть целенаправленно созданные единицы, в первую очередь пословицы-параллели к библейским истинам, которые священнослужители специально сочиняли для более наглядного и доступного объяснения простому народу сути библейских изречений. Эти пословицы выдержали испытание временем, вошли в пословичный фонд, часто даже в ядро корпуса пословиц, видимо, в силу своей общечеловеческой сути.

При реконструкции пословичной картины мира приходится полагаться на данные пословичных словарей и сборников и на правильность помет их авторов, которые относят ту или иную пословицу к разряду употребительных, малоупотребительных или устаревших. Последние не стоит совсем игнорировать, их следует относить к периферии пословичной картины мира, поскольку они, даже выражая устаревшее знание о мире, могут отражать неизменившиеся черты менталитета народа. Сопоставительный когнитивный анализ только широкоупотребительных пословиц позволяет судить о менталитете современного человека и его картине мира, а не о пословичном менталитете и пословичной картине мира, рассматриваемых как целостные образования. Так же как активно используемый обществом лексикон меньше потенциально доступного, пассивного, содержащегося в словарях, так и частотные в современной речи пословицы составляют лишь малую толику дошедшего до наших дней и инвентаризованного в словарях и сборниках пословичного корпуса, включающего единицы, возникшие в разные эпохи. Исследователи пословиц отмечают, что, как правило, невозможно доподлинно определить происхождение пословицы, можно только предположить некоторые параллели или источники ее возникновения. Еще труднее дать бесспорную хронологическую датировку пословицы. Точное время и место возникновения некоторых пословиц, конечно, можно установить: например, пословица «Пуганый француз и от козы бежит» бесспорно возникла на русской почве во времена Отечественной войны 1812 года, - но такие пословицы относятся к исключениям. Некоторые пословицы имеют параллели в Библии, что позволяет предположить их формирование именно на основе данного источника и во времена интенсивного распространения христианства в Англии и на Руси соответственно. При этом надо иметь в виду, что ряд библейских изречений, в свою очередь, основан на египетских изречениях мудрости, датируемых примерно серединой III в. до н. э. Такие русские пословицы существуют несколько тысячелетий и отражают универсальные истины, не противоречащие национальным менталитетам. Поэтому в поле зрения исследователя, пожелавшего, например, ограничиться сопоставлением пословиц XVIII в., неизбежно окажутся единицы, ведущие начало из разных хронологических пластов и разных, часто иностранных, источников. Зафиксированность пословицы в сборнике XVIII в. не означает, что она возникла именно тогда, а указывает лишь на ее существование в данную эпоху. Этим пословичные тексты отличаются от вышеупомянутых текстов строгой временной отнесенности. В любом случае исследователь изучает хронологически неоднородный материал, а значит, анализирует и сопоставляет общие черты менталитета, наиболее типичные для народа. Поэтому при расширении хронологических рамок наблюдается аналогичная ситуация. Анализ и сопоставление пословиц, дошедших до наших дней, включает единицы, отражающие в первую очередь имманентные черты менталитета и суммарное знание, наиболее важное для народов. Как уже отмечалось, менталитет характеризуется устойчивостью, стабильностью во времени, пословичный менталитет есть отражение таких устойчивых, глубинных черт народного менталитета.

Пословицы «на злобу дня», несущие в себе знание, касающееся какого-то частного, преходящего события, с течением времени выпадают из пословичного фонда, поэтому при сопоставлении они не учитываются. Компоненты пословицы соотносятся со словами, изменяющими свою семантическую структуру во времени. Исследователь должен учитывать и исторически закрепившееся в пословице знание, и его современную интерпретацию. Если в принципе отрыв синхронии от диахронии вряд ли правомерен и возможен (Белл 1980, с. 38), то при анализе фольклора, в частности пословиц, он недопустим. Объединение синхронного и диахронического подходов необходимо и при сопоставительном исследовании пословиц /Григас 1978, с. 22/. Диахронический подход крайне важен при рассмотрении внутренней формы пословиц, т. к. именно в ней находят отражение устаревшие реалии и ситуации повседневной жизни.

Проиллюстрируем сказанное на примере всем хорошо известной и по настоящий момент употребительной пословицы «Баба с возу, кобыле легче». Изначально «баба» означало «замужняя крестьянка», в современном языке это слово приобрело значение «женщина» с вульгарно-просторечной, пренебрежительной окраской. Именно в этом значении данного компонента понимается внутренняя форма пословицы и на этой основе - значение. Но интересно, что пренебрежительное отношение к женщине сохранилось, выступило как характерная черта менталитета, что является иллюстрацией и подтверждением вышеприведенных положений об отражении в дошедшем до наших дней пословичном фонде устойчивых черт мировосприятия народа./ Иванова, с.24/.

Задача настоящего исследования состоит в реконструкции и сопоставлении максимально полных фрагментов пословичных картин мира, в которых в полном объеме отражены пословичные фонды двух языков, дошедшие до настоящего времени в авторитетных сборниках пословиц и включающие единицы, возникшие в разные периоды времени и характеризующиеся разной частотностью употребления в современной речи. Поскольку анализируемые пословицы в основной своей массе существуют или просуществовали в языке не одно столетие, значит, они заключают знание, важное для данного народа, и отражают черты менталитета, характерные для этого народа в течение длительного времени. Поэтому с полным основанием можно заключить, что подобное когнитивное исследование не только демонстрирует возможности и методы когнитивного подхода к языку, но и дает значимые результаты для описания представлений о мире того или иного народа. Изучение же динамики изменения пословичных картин мира, опирающееся на фиксируемые словарями даты первого появления тех или иных пословиц в письменных источниках, может быть темой отдельного исследования.

Пословичной картине мира свойственна нелинейность, пространственность не только в силу пространственности лежащей в ее основе когнитивной структуры. Пословичная картина мира характеризуется двойственностью строения благодаря двойственности значительной части составляющих ее единиц - пословиц. Пословицы с несовпадением внутренней формы (буквального значения) и значения, т. е. обладающие переносным значением, отражают два вида знаний о мире, два различных по характеру видения мира. С одной стороны, значение пословицы передает принятые в социуме нормы морали, стереотипы поведения - знание о мире и человеке в мире, которое является важным для языкового коллектива и поэтому закрепляется с помощью языкового знака. С другой - внутренняя форма пословицы отражает бытовые представления, повседневную жизнь людей. Такое двойственное, параллельное представление двух типов знания, свойственное большинству пословиц, соответствует рационально обработанному и картинно-образному видению мира, характерному для человека / Роль человеческого фактора в языке 1988, с. 32/.

В пословицах с отсутствием переносного значения подобного двойственного видения нет значение и внутренняя форма данной пословицы совпадают: знание о чередовании печали и радости в жизни человека представлено в ней безобразно. Отсутствует переносное значение и в следующей русской пословице, формулирующей одно из правил жизни:

Не так живи, как хочется, а так живи, как бог велит.

Что же касается пословиц с переносным значением, то они придают дополнительную пространственность пословичной картине мира. «Изобразить» в одной плоскости и значение, и внутреннюю форму пословицы невозможно. Итак, пословица является основной единицей пословичной картины мира / Иванова, с.27/.

1.3 Образ женщины в народной культуре

В наиболее полной мере особенности русского национального характера раскрываются и отражаются в трех уникальных понятиях русской культуры: душа, судьба и тоска. А. Вежбицкая выделяет следующие черты русского человека:

- эмоциональность - ярко выраженный акцент на чувствах и на их свободном изъявлении, высокий эмоциональный накал русской речи. Русские являются людьми «экспрессивными и эмоционально живыми», их отличает « общая экспансивность», « легкость в выражении чувств», «импульсивноть». Русские выделяются своим страстным желанием стать членами некоторого коллектива, их отличает чувство коллективизма, принадлежности к определенному сообществу, а также теплота и экспрессивная эмоциональность человеческих взаимоотношений. Русские по природе своей добросердечны, но чрезвычайно зависимы от устоявшихся социальных привязанностей; они лабильны, нерациональны, сильны, но вместе с тем недисциплинированны и испытывают потребность подчиняться некоему авторитету. /Вежб.,с. 34/.

- «иррациональность» или антирационализм. Недоверие русских к логическому мышлению, человеческому знанию и «тирании разума» сопряжено, видимо, с тем значением, которое Восток придает ограничениям человеческой воли и власти /В., с. 36/.

- неагентивность или склонность к пассивности и к фатализму - ощущение того, что людям неподвластна их собственная жизнь, что их способность контролировать жизненные события ограничена; склонность русского человека к фатализму, смирению и покорности; недостаточная выделенность индивида как автономного агента, как лица, стремящегося к своей цели и пытающегося ее достичь, как контролера событий /Вежб., с. 35/.

- любовь к морали - абсолютизация моральных измерений человеческой жизни, акцент на борьбе добра и зла, любовь к крайним и категоричным моральным суждениям. Постоянно подчеркивается стремление русских к «этической манере выражения». Русские редко оставляют заметки о своих личных достижениях. От своего окружения русские ждут и часто даже требуют моральных оценок. Русские более глубоко стыдятся нечестных поступков, предательства или нелояльности /В., с. 37/.

Каждый человек имеет свое представление о роли и месте женщин в русской истории V-XV вв. Представления эти в той или иной степени полярны. Воображая начальный период русской государственности , одни мысленно рисуют « теремную затворницу», которая была на подчиненном положении в семье и обладала весьма ограниченными социальными правами. Другие, напротив, видят социально активных личностей в образах отомстившей древлянам за смерть мужа княгини Ольги или новгородской посадницы Марфы Борецкой.

Создание целостной картины положения женщины в семье и обществе Древней Руси позволяет глубоко проникнуть в мир средневекового человека , историю семьи, представить общественный, юридический и семейный быт русского общества с X в. до складывания единого Русского государства ,проследить постепенную феодализацию быта, изживание доклассовых и догосударственных пережитков или же трансформацию в новых исторических условиях. Крупные социальные сдвиги, сопровождавшие смену формаций, влекли за собой изменения и в положении женщин ( речь идет об изменениях в семейном, правовом, общественном положении всех древнерусских женщин )

О положении женщин того времени можно судить из источников (Русская правда и Судебник 1497г., «Эклога», Устав князя Ярослава Владимировича, Кормчие книги, «требы»). В «Повести временных лет» (12в.), содержится немало данных о положении женщины в древнерусской семье, круге ее прав и обязанностей, особенностях вступления в брак. Дополненные свидетельствами новгородских берестяных грамот и материалами актов юридических сделок, они позволяют охарактеризовать семейный статус женщин в 10-15в., проследить его эволюцию.

До крещения Руси у восточных славян господствовали архаичные формы брака - «умыкания», допускавшие проявление свободной воли женщины в выборе партнера. Родители, препятствующие браку девушки с избранником или насильно выдававшие ее замуж, могли быть наказаны суровыми штрафами (согласно «Уставу князя Ярослава Владимировича»). Однако, все же жизнь молодых девушек, несмотря на наличие подобных форм , устраивали родители /Энц. Рус.,с.456/.

Даже женщины из низших общественных слоев - жены смердов и холопов - имели в 10-15вв. законное право на владение движимостью. Получаемое ими приданое по закону было их собственностью, правда в период существования брака оно находилось в совместном владении супругов.

В 13-14вв. права женщин на распоряжение недвижимостью оказались закрепленными соответствующими статьями закона. И если незамужние девушки того времени редко участвовали в операциях с нею, то «женки» и вдовы активно покупали, продавали, обменивали, закладывали земли, отдавали в наследство, в дар, получали в подарок /энц., с.458/.

Прочность имущественного статуса женщины в древнерусской семье зависела от ее возраста, семейного положения и долговременности существования семьи.

В целом же отношение к женщине в русской семье 10-15 вв. регулировалось сложившимися традициями и нормами христианской морали. Эти две «составляющие» часто находились в весьма противоречивом единстве. Основу традиционных народных воззрений на роль женщины в браке составляло уважительное отношение к ней, признание ее «душой» брачного союза. Неоднозначно было отношение к женщине и ее роли и обществе в православии. С одной стороны, церковь видела в женщинах «прельстительниц» мужских сердец, увлекающих их « в погибель», с другой - восхваляла добродетельных супруг и матерей. Мужчина и женщина составляют единое целое - семью. Женщина - ядро, внутренний мир этого целого , а мужчина - оболочка, его внешняя сторона.В соответствии с этим происходит разделение функций в семье и обществе на женские и мужские.

На первом месте по значимости находилась рекреационная функция женщины. В возрасте 17-20 лет она должна была выйти замуж. Сугубо женское дело - это забота о вынашивании, рождении ребенка, его воспитание и охранение здоровья. После 20-ти лет незамужняя девушка считалась «старой девой» - ее жизнь прошла даром.

Можно назвать основные социальные стереотипы функций женщины:

- невеста должна быть здоровой, чтобы было здоровым потомство. « Румяная невеста - хороший брак».

- аборт - грех, так как детей дает Бог.

Цель заключения брака - воспроизводство потомства. Семья без детей неполноценна. Развод для женщины считался позором. Работы делили на сугубо женские и сугубо мужские. Сфера приложения женского труда - это дом, создание в нем уюта. « Невесту смотрят по обстановке в доме». Традиционно женским занятием считалось приготовление пищи, изготовление одежды, уборка дома, доение коров. Она была ответственна за сохранение традиций в доме. Хозяйка начинала день в семье и задавала его дальнейший ход. Ее первое действие - обращение к Богу с молитвой, второе - растопка печи, которая понималась как пробуждение сердца дома.

Женщина должна быть примером своим детям. Ее моральные качества - кротость, покорность мужу, чистота помыслов, верность мужу и семье. Подразумевалось, что в жизни женщины должен существовать только один мужчина - ее муж, а честность невесты - залог здоровья детей и верности мужу.

Опытные женщины, «бабушки» обладали авторитетом в семье и деревне. Они должны были передать свои знания младшим поколениям. «Утром бабка молилась и все за ней» Если не было церкви, «бабушки» брали на себя осуществление обряда погружения. Женщины сохраняли как христианские, так и языческие элементы традиций. Все это имело фольклорное оформление.

Женщины в крестьянской среде обладали меньшими правами, чем мужчины, но их объем и качественный состав со временем менялся. Молодуха обладала меньшими правами, чем женщина, родившая ребенка. Женщина, приобретая статус свекрови, приобретала авторитет. Женщины крайне редко могли обладать собственностью, кроме полученной в приданное. Полагалось, что женщина как существо неразумное не могла быть самостоятельной в имущественных вопросах.

Женщина, вступая в семью мужа, должна была принять уклад семьи и стать ее частью («Сноха вошла в дом, и подчиняется свекрови, и все делает как свекровь велит»). При выборе невесты, первым делом смотрели на ее семью, поскольку свои личные качества она могла проявить только в семье, тогда как мужчина и в обществе - в деревне. Но положение меняется , преобладающей формой семьи является малая, теперь и женщина могла стать главой семьи. Женщина являлась хранителем традиционной культуры и, как правило, ее старались сохранять в рамках своей этноконфессиональный группы.

В идеальной супружеской чете женщине полагалось быть, прежде всего, тихой, «покорной», смиренной, безмолвной, во всем согласной с мужем и не «супротивной» ему.

Женщины же, ставшие в своих семьях независимыми домохозяйками, с признанным главенством и авторитетом, назывались в церковных поучениях «злыми женами», много пословиц посвящены этой теме: Нет злее зла, чем злая жена; Железо уваришь, а злой жены не уговоришь и др.

Формирование в народном сознании идеала женщины - многодетной матери составляло существенную часть православной проповеди. Церковный закон сурово наказывал тех женщин, которые пытались избежать беременности или прервать ее. Жестокие меры, приравниваемые к каре за детоубийство, ожидали тех мужей, которые решались поднять руку на беременных жен. Дети должны были видеть в матери образец для подражания, любить и уважать ее.

В исключительных ситуациях женщины в средневековой Руси могли рассчитывать на развод. Главным поводом к разводу был доказанный факт прелюбодеяния.

Древнерусские церковные законы не делали различий между представительницами сословий.

Иное положение в русской семье 13 - нач.19вв. занимали невестки. На них сразу же возлагались все домашние работы. Они должны были повиноваться не только мужьям, но всем старшим родственникам. Конфликты между «молодухами» и родителями мужа порой заканчивался драматически: смертью одной из женщин.

С появлением в 19в. женского вопроса - сложной социальной проблемы, охватывающей экономические политические, правовые, этические, психологические стороны эмансипации женщин - защитники их прав и интересов впервые в истории России привлекли внимание общества к разнообразны проявлениям женского неполноправия. Одной из самых важных сторон женского вопроса стала проблема изменения положения женщин в семье, достижения их равенства в семейно-имущественных отношениях, расширения возможностей развода / энц., с.461/.

В сельских семьях, где семейная жизнь женщин была особенно тяжелой, расторжение брака становилось почти невозможным. Экономические условия жизни крестьянской семьи диктовали жесткое отношение к разводу. Прелюбодеяние, неверность были слишком предосудительными поступками в системе «нравственных координат» российского крестьянина, чтобы рассматриваться в качестве основания для расторжения брака и создания новой семьи. От мужа крестьянский мир ожидал не развода с неверной женой, а ее наказания. При этом неверность супруги осуждалась общественным мнением много строже, чем измена мужа (Мужнин грех за порогом остается, а жена все в дом насеет).

Революционные потрясения 1917г. положили начало кардинальному изменению основ семейного быта в России, непосредственно сказавшемуся на положении женщин и в городских, и в сельских семьях. Произошло юридическое раскрепощение женщин, ее уравнение в правах с мужчиной во всех областях жизни. /Энциклопедия. Русские, с. 456-464/

Таким образом, образ женщины в русской культуре складывался из трех ее основных функций: реакреционной, трудовой и сохранения традиций. Лингвокультурологический анализ позволяет реконструировать и описать коллективные представления об идеале и антиидеале мужчины и женщины. К основным характерологическим свойствам этих концептов относятся такие, например, как возрастные свойства, психофизические, функциональные, интеллектуальные свойства и состояния, характеристика речевого поведения, различные формы деятельности, связанные со свойствами личности.

Материалом для подобных исследований являются фразеологические единицы - идиомы, устойчивые сочетания разных типов (в том числе пословицы) русского языка, пополняющие сферу концептуализации базовых терминов культуры за счет образно - мотивированного содержания. Они способны играть роль стереотипов культурного мировидения - эталонов, обычаев и др.

Попытка осмысления своеобразия разных моделей поведения, норм и социальных стратегий, навязываемых нам обществом в соответствии с нашей гендерной идентичностью, составляет серьезную проблему. Отношения «Мужчина / Женщина» асимметричны. В языке это возможно наблюдать в иерархических парах, в которых позитивный член господствует на негативным, к примеру, в парах белое - черное, свет - тьма, мужчина - женщина оба члена формально равноправны, однако в действительности они не равнозначны. Первый элемент всегда воспринимается как более значимый, тогда как второй кажется производным, маркированным, значение которого определяется через первую немаркированную категорию. Традиционно немаркированный элемент возглавляет оппозицию: жених и невеста, дед да баба, мужчина и женщина. В подобных контрастных парах понятий завуалировано утверждается превосходство одного понятия над другим.

Можно наблюдать любопытную закономерность при анализе языкового материала гендерной тематики. Так, для женщины практически любое сравнение с мужчиной позитивно по своей сути и несет положительную оценку: свой парень, рубаха - парень, мужской ум, мужская хватка. Тогда как для мужчины любое сравнение с женщиной имеет явную негативную оценку: баба, маменькин сынок, базарная баба. Неспособность мужчины принимать самостоятельные решения, безволия, отсутствие активного начала, мужества и мужского достоинства воспринимается как отклонение от нормы в сторону женских стереотипов поведения и решительно обсуждается обществом.

Ассиметричные отношения в оппозиции «Мужчина» и «Женщина» можно наблюдать в четко выявляющихся поведенческих стереотипах, в соответствии с которыми строится стратегия и практика поведения в конкретных социальных ситуациях. Стереотипы подобного рода составляют обобщенные нормы и культурные предписания для подходящей модели поведения для мужчины и женщины.

Идея о женском несовершенстве, пренебрежительное отношение к женщине проявляется в народном творчестве многих культур (песнях, сказках, пословицах). Пороки женщины: болтливость, любопытство, кокетство, самовлюбленность, капризность, притворство, неумение хранить тайны, упрямство и т. д. Пословицы подобного рода можно найти в любой культуре: Бабе дорога от печи до порога, Бабьи умы разоряют домы, Женский ум короче лягушиного хвоста, У женщин ум в пятках, Послушай женщину и сделай на оборот. Не трудно заметить, что практически все народные тексты, где говориться о женщине, демонстрируют пренебрежительное отношение, но где она выступает в роли жены и хозяйки, преобладает положительная коннотация. Мнение о женщине создавалось мужчинами и именно оно закрепилось в нашем сознании, но как же создавалось мнение о мужчинах? Скорее всего ими же. Мужчина предстает как творец культуры, а женщина обречена воспринимать действительность через призму мужского восприятия мира.

Допустимые для мужчины рамки поведения гораздо уже - любое отклонение от нормы и смещение в сторону женских стереотипов поведения активно осуждается обществом. Что касается рамок женских поведенческих стереотипов, то они значительно шире, и при их нарушении общество проявляет себя значительно толерантнее. Но надо оговориться, что это не касается вопросов неверности и целомудрия - извечной проблемы двойной морали.

Быть мужчиной предполагает определенную работу, чего не требуется от женщины. Предполагается, что женственность есть нечто естественное, тогда как мужественность предстоит еще обрести. «Докажи, что ты мужчина»- вот постоянный вызов, с которым сталкивается каждый мужчина

Роль «женского» в фольклоре условно можно разделить на три сферы:

1) место женских божеств в пантеоне славянских богов;

2) женщина в семье и в быту;

3) собственно «женское» в фольклоре, то есть представления славян о женщине вообще: ее природе, качествах, внешности.

Большая часть фольклорных представлений о женщине связаны с сохранением языческого, так как в христианской этике многие сферы человеческой деятельности оказываются непредусмотренными или же не полностью нормированными, но все же нельзя не учитывать закрепление в фольклоре христианских представлений. Более того, эти две системы, христианство и язычество, находятся в отношении постоянного взаимодействия и взаимодополнения: ведь в сознании человека невозможно существование двух автономных систем взглядов, одной из них непременно было бы больше веры. В отношении «женского» эти две системы причудливо переплетались.

«Женское» в фольклоре, в противопоставление «мужскому», связывалось со всем отрицательным: смертью, несчастьем, недолей, землей, ночью, низом, нечетом, влагой, чужим, далеким, луной и неглавным. Это нисколько не противоречило христианскому каноническому представлению о женщине, наоборот, система древних оппозиций является основанием и поддержкой взгляда на женщину как на средоточие греха и беды, которое нужно держать в неких рамках, чтобы обезопасить весь коллектив от ее влияния. Женщина в языческих связях с мифическими силами; в ее руках и добро и зло этих сил. Языческие идеализации коренились уже в самой природе женского пола, в действиях этой природы на другой пол. Благодаря красоте, идеал женщины возвышали до мифологического существа.

Смешение же христианского и языческого приводит к тому, что пословицы противоречат друг другу:

1) Курица не птица, женщина не человек (христианское понимание).

Курица- птица, женщина - орлица (языческое).

2) Без мужа жена всегда сирота (христианское)

Муж без жены пуще малых деток сирота (языческое).

2. Концепт «женщина» в русской языковой картине мира

2.1 Методы и приемы исследования концептов

Следует выделить два основных направления в методике лингвокогнитивного анализа:

1. Исследование начинается с некоторого выбранного концепта (например, истина), подбираются все возможные языковые средства его выражения, которые затем и анализируются.

2. Исследование начинается с некоторого ключевого слова (например, школа или совесть). Это позволяет изучить семантику данного слова, выявить набор семантических признаков, которые оно способно представить в процессе употребления. По этому набору семантических признаков реконструируется соответствующий концепт.

Оба метода имеют свою ценность и дополняют друг друга. Во многих исследованиях используется оба подхода. Изучив всю совокупность языковых средств выражения концепта, а также тексты, в которых раскрывается содержание концепта, можно получить представление о содержании концепта в сознании носителей языка.

Помимо методов исследования концептов необходимо отметить приемы анализа и описания концептов:

1. Выбор ключевого слова для исследования. Перспективными для когнитивных исследований являются такие ключевые слова, которые имеют много значений и отличаются частотностью употребления. При изучении лингвистических концептов, характерных для какого-либо стиля, жанра ли отдельного автора, выбор ключевого слова может быть сделан по частотности ее употребления в соответствующих текстах.

2. Построение и анализ семантемы ключевого слова. Для построения семантемы ключевой лексемы необходимо выявить все семемы, которые она способна обозначить. Несомненно, прежде всего, изучаются словарные толкования этой лексемы. Так, в словарях находим значение лексемы «дорога - полоса земли, служащая для прохода или проезда людей», «путешествие», «время движения», «направление», «область деятельности», «путь развития». В составе семантических признаков, выявленных семем явно различаются физическая и духовная области. К словарным материалам добавляются примеры из разнообразных текстов. Они помогают несколько расширить словарные толкования, иногда скорректировать их. Бывает полезным обращение к этимологическим справочникам, раскрывающим процесс развития и становления семантических признаков концепта, особенно в тех случаях, когда в ходе исторических изменений в семантики какие-то звенья развития семантемы выпали в современном ее употреблении не фиксируются. Постепенно ядро концепта окутывается новыми концептуальными признаками, увеличивая объем концепта. Ранее однозначное слово становится многозначным. Также полезно рассмотрение социальных причин появления семем, несущих новые признаки развивающегося концепта.

3. Анализ лексической сочетаемости слова.

Значительно большее число признаков концепта по сравнению с количеством, взятым в словаре, можно получить с помощью изучения лексической сочетаемости ключевого слова. Так, среди семантических признаков концепта «надежда» обнаружены признаки, присущие живому существу: надежда живет, слабеет, умирает. В конце есть признаки опоры, поддержки, прочности: надежда сравнивается со скалой, крышей. Надежда оценивается и как жизнеобеспечивающее начало, она сравнивается со светом, воздухом, водой, огнем.

Изучая сочетаемость названий стихийных явлений природы, выяснено, что концепты ключевых слов буря, шквал, ураган, вихрь, помимо признаков, отражающих природную суть названных явлений (мощный, разрушающий), включает и признаки, характеризующие их воздействие на психику человека (приводящий в смятение, подавляющий, очищающий).

Таким образом, исследовав лексическую сочетаемость ключевого слова, можно получать набор семантических признаков, характеризующих в значительной мере и сам мыслительный процесс.

Среди экспериментальных методик изучения концептов можно выделить свободный ассоциативный эксперимент, который заключается в реагировании любой словесной реакцией испытуемого на предъявленные слова-стимулы. Обработка результатов данного метода позволяет интерпретировать ассоциаты как отражение тех или иных концептуальных признаков исследуемого концепта.

4. Анализ синонимов ключевого слова.

Данный прием дает возможность выявить дифференциальные признаки данного концепта, выявляющиеся в сопоставлении лексем, принадлежащих к синонимическому ряду.

Описанная классификация методов и приемов анализа концептов представлена З.Д. Поповой и И.А. Стерниным («Очерки по когнитивной лингвистике», Воронеж, 2002).

Применительно к пословицам и поговоркам в настоящее время еще не разработана методика когнитивного исследования.

Мы предлагаем в данном дипломном сочинении свою методику анализа когнитивного содержания пословиц. Исследование проводится с помощью компонентного и концептуального методов. Компонентный метод предполагает изучение концепта через анализ значений элементов, составляющих пословицу (то есть концепт «реконструируется» на основе значения слов, входящих в пословицу). Концептуальный метод исследования, применительно к пословичным выражениям, мы понимаем следующим образом: значение пословицы, трактуемое в словарях, переводится на язык логики. Обнажая тем самым логический стержень пословицы, мы моделируем тот или иной концептуальный признак. При этом анализируется ситуация применения пословицы, т.е. ее использование в текстах, в процессе коммуникации.

Важным является термин когнитивная модель - «определенный блок значения, заключенного в пословице, и моделируемый исследователем способ его организации» (Иванова Е.В., с. 56).

Языковой знак представляет мыслительную единицу-концепт - в языке. Но слово или фразеологизм передают своим значением лишь часть признаков концепта, актуальные для данного сообщения. «Весь концепт во всем богатстве своего содержания, - подчеркивает З.Д. Попова и И.А. Стернин, - может быть выражен только совокупностью средств языка, каждое из которых раскрывает лишь его часть». Попова З.Д.,. Стернин И.А Очерки по когнитивной лингвистике - Воронеж, 2002. - с. 38.

Пословицу можно рассмотреть как текст, в котором реализуются те или иные признаки лексемы «женщина», следовательно, репрезентирующий соответствующие признаки концепта. В пословице осуществляется интерпретация понятия «женщина» через ассоциацию его с другим понятием.

Прием сопоставления мы применяем к анализу паремий, близких по значению.

2.2 Лексикографическая репрезентация лексемы «женщина»

Одной из задач настоящей работы явилось выявление эволюции лексического значения лексемы «женщина», начиная с конца 19-го века (на материале Толкового словаря живого великорусского языка под. ред. В. Л. Даля, изданного в 1881г.) до начала 21 века (на материале Толкового словаря рус. языка: языковых изменений конца ХХ столетия под. ред. Г.Н. Скляревской).

В Толковом словаре живого великорусского языка под. ред. В.Л. Даля лексема «женщина» отдельно не зафиксирована, она как дериват входит в словообразовательное гнездо лексемы «жена» и имеет следующее определение: «Женщина- лицо женского пола, противоположное - мужчина». Исходя из этого определения, мы не наблюдаем ни социальной, ни репродуктивной функций женщины, а так же мы не видим возрастных ограничений. Наиболее полными являются определения следующих лексем: «бабы» и «жены»./1, с. /

В словарной статье «женщина» представлен следующий синонимический ряд: «девочка», «дева», «девка», «девушка», «баба», «жена», «старуха», «невеста».

Баба - замужняя женщина низших сословий, после первых лет. Когда она была молодкою, молодицею или вдова./1, с. /

Жена - женщина, замужняя женщина, супруга, баба (женота, женище, женка, женочка). /1, с. /

Теперь мы можем создать, на основе определений лексем «женщина», «баба» и «жена», примерный образ женщины - лицо женского пола, противоположное мужчине, вступающая в брачный союз с мужчиной. Социальная роль женщины определяется различными лексемами, например лексемой «баба» называют женщин низшего сословия.

Почти все негативные качества женщины актуализированы в пословицах с лексемой «баба»:

1. У бражки старые бабы

2. Лукавой бабы в ступе не утолчешь

3. Знай, баба, свое кривое веретено

4. Курица не птица, баба не человек и др.

В Толковом словаре рус. языка под. ред. Д.Н.Ушакова фиксируется следующее значение лексемы «женщина»:

1. «Лицо, противоположное по полу мужчине». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Курица не птица, баба не человек; Не поет курица петухом, не быть бабе мужиком; Кобыла не лошадь, баба не человек.

2. «Лицо женского пола как типическое воплощение женского начала». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Лучше раз в год родить, чем каждый день бороду брить.

3. «Взрослая противоположность девочки». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Все еще невестится бабушке ровесница; В лесу птицы, в тереме девицы, а у бражки старые бабы; Какова баба, такова и слава, какова девка, таковы и вести.

4. Лицо женского пола «легкого поведения» (пример- кокотка., Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Опричь мужа всяк знает, что жена гуляет; Муж по дрова, жена со двора; И дура жена мужу правды не сказывает.

5. «Женская прислуга (разг.)». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: По бабе и брага, по боярыне и говядина.

6. фразеологизм - публичная женщина. Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Красивая женщина как хорошая книга - всегда потрепана /2, с. /

Таким образом, мы можем выделить следующие признаки, характеризующие значение слова «женщина»: антропоморфные; типичное воплощение женского начала; прислуживающее лицо, легкого поведения.

Как мы можем заметить, репродуктивная функция женщины не актуализируется, но зато отмечается негативная характеристика женщины, такая как лицо «легкого поведения», прислуга. Происходит снижение функций женщины.

В Толковом словаре рус. языка под. ред. С.И. Ожегова зафиксировано следующее значение лексемы:

1. «Лицо, противоположное мужчине по полу, которая рожает детей и кормит их грудью», Это подтверждается в пословицах: Жены стыдиться, детей не иметь. (Пример, подтверждающий значение, сейчас и далее из пословиц о женщине).

2. «Лицо женского пола, вступившее в брачные отношения». Это подтверждается в пословицах: Добрую жену взять ни горя, ни скуки не знать.

3. «Взрослая, в отличие от девочки, девушки» /3, с.192/.

В 60-80-ых годах, когда создавался и редактировался данный словарь, происходит переосмысление многих ценностей, в том числе переосмысливаются значения лексем «мужчина» и «женщина». Меняется мировоззрение человека, начинает проявляться личностное начало, в результате чего лексема «женщина» утрачивает некоторые значения, исчезает негативная характеристика - женщина «легкого поведения» и прислуга; появляются новые значения: актуализируется репродуктивная функция женщины, она предстает как лицо рождаемое и кормящее грудью детей. В данной лексеме соединяются разнообразные сущности: физиологические, духовные, социальные и бытовые. Женщина осмысливается как представительница социального института, так как вступает в брачные отношения. В толковании актуализируются физиологические и социальные признаки женщины.

В словаре русского языка: в 4-х томах под. ред. А.П. Евгеньевой, мы находим следующее определение лексемы «женщина»:

1. «Лицо, противоположное мужчине по полу». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Курица не птица, баба не человек; Не поет курица петухом, не быть бабе мужиком; Кобыла не лошадь, баба не человек.

2. «Лицо женского пола как воплощение определенных свойств и качеств». В пословицах актуализуруются следующие качества: хитрость (Баба и черта перехитрит), трудолюбие (Жена мелет, а муж спит) и т.д.

3. «Лицо женского пола состоящее или состоявшее в браке»: Муж без жены пуще малых деток сирота./5,с. 478/.

В данных толкованиях опускаются репродуктивная и отличительная функции, но добавляется новое значение: женщина - воплощение определенных свойств и качеств.

В Толковом словаре современного русского языка: языковые изменения конца ХХ века, под. ред. Г. Н. Скляревской, изданном в 2001 году, толкование лексемы женщина отсутствует. Это говорит о том, что за исследуемый период не происходит семантической трансформации лексемы «женщина».

В словаре синонимов под. ред. А.П. Евгеньевой синонимы с доминантой «женщина» характеризуются как со стороны их значения, так и со стороны их стилистических и эмоциональных свойств, с которыми связывается употребление тех или иных синонимов в определенных стилях языка и речи.

В словаре представлен следующий синонимический ряд лексемы «женщина»:

1. дама - уважит.

2. дамочка - прост.,преимущ. пренебреж.

3. баба-прост.,преимущ. пренебреж ,подтверждение мы можем найти примерами из пословиц: Баба - знай свое кривое веретено; Мужики дерутся в расходку, а бабы в свалку.

4. жена - высок. устарев. и традицион.-поэтич.: Подчас и жена мужа красит.

5. тетка - прост., преимущ. пренебреж.

6. тетенька - обих.-разг. (преимущественно в детской речи) /9,с.139/

В Словаре синонимов русского языка: в 2-х т. под. ред. А.П. Евгеньевой дан следующий синонимический ряд: женщина - дама - баба, которому дано следующее толкование:

1. «Лицо женского пола как воплощение определенных свойств, качеств». В пословицах актуализируются следующие женские качества: хитрость (Баба и черта перехитрит), ум (Мужа чтут за разум, жену по уму; Умная жена как нищему сума), трудолюбие ( Жена у посудника ( дома), муж у посудника ( в кабаке); Жена мелет, а муж спит; Без мужа голова не покрыта, без жены дом не крыт), глупость (Баба что мешок: что положишь, то и несет; Позови бабу в рай, а она и корову за собой поведет), красота (Тому милее, у кого жена белее; Красивая жена как хорошая книга - всегда потрепана);.

Женщина - наиболее употребительное слово;

Дама - с оттенком вежливости, почтительности, преимущественно по отношению к хорошо одетой и воспитанной женщине;

Баба - употребляется в обиходной речи, преимущественно с пренебрежительным уничижительным оттенком, но в ряде случаев в грубовато-фамильярной речи и с положительной оценкой, подтверждение мы можем найти примерами из пословиц: Я думал двое идут, а это мужик с бабой.

2. «Лицо женского пола, состоящее или состоявшее в браке». /7, т.1,с.336/

Человек, согласно сложившейся ситуации, выбирает то наименование женского пола, которое более уместно, при этом он учитывает такие критерии оценки женщины как: образование, уровень воспитания, возраст, социальный статус и, несомненно, внешность. Соответственно, если человек хочет оскорбить или показать пренебрежительное отношение к данной персоне, то он не назовет ее дамой.

Наиболее функциональной является лексема «баба»:

1. «Замужняя женщина, крестьянка // простая необразованная женщина». Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Бабы каются, а девки замуж пихаются;

2. «Жена, Данное значение мы можем проиллюстрировать примерами из пословиц: Жена по мужу честна;

3. «Женщина вообще» - пренебр.;

4. Разговор.- презрит.- о слабом нерешительном мужчине;

5. Тоже, что и бабушка (Все еще невестится, бабушке ровесница).

/7, т.1, с. 53/

В Словаре синонимов Александровой З.Е. представлен следующий синонимичный ряд лексемы «женщина»: дама (выс.)-дамочка (разг., уменьш.)- особа (неодобр.)- тетя, тетенька ( разг., детск.) - тетка, баба (прост.)- бабенка ( прост., пренебр.)- бабец, бабенция ( грубо- простореч.) - фемина, дочь Евы (книж., шутлив.) - женка ( устар., прост.) - жена (устар.) - мадама (устар, разговор.).

Обо всех женщинах: женская половина человечества, женский пол; слабый (нежный, прекрасный) пол; дамское, женское, бабье сословье (шутлив.)- Пропало бабье трепало; бабьё (собират.) /,с.121/

Из вышесказанного, мы приходим к выводу, что образ женщины многолик. В каждой речевой ситуации женский образ интерпретируется по-разному, выбирается один из синонимов. В словарях дается противоречивая характеристика лексемы «женщина»: с одной стороны, это светская дама, нежный прекрасный пол, а с другой - бабенция, бабье сословье. Неоднозначный женский образ представлен в пословицах русского народа, это говорит о неоднозначной оценке женщины в народной культуре. Лексемы «дама», «мадама» и «женщина» малоупотребительны в пословицах, а лексемы «баба» и «жена» являются частотными, что говорит о народности пословицы.

Таким образом, эволюция лексемы «женщина» развивалась по следующей семантической модели: от самого узкого определения лексемы, (которое дается в словаре В.Л. Даля), где указан только родовой признак женщины («лицо, противоположное по полу мужчине») до более полного определения (данное в словаре С.И. Ожегова), где представлены три дефиниции. Помимо родового признака, указываются возрастные особенности, социальный статус, репродуктивная функция женщины.

2.3 Представления о феминности в современном языковом сознании

Целью настоящего раздела является анализ результатов социолингвистического эксперимента, направленного на выявление основных качеств женщины, зафиксированных в наивном сознании носителей языка. Нашей задачей является воссоздание образа женщины на основе этих результатов. В эксперименте участвовали мужчины и женщины в возрасте от двадцати до пятидесяти лет. Были опрошены люди разных специальностей. Респонденты должны были написать по три основных качества женщины и дать по три ассоциативных слова к лексеме «женщина».

...