Когнитивное исследование концептуальных метафор в немецкой новеллe

Размещено на http://www.allbest.ru/

БУ ВО

«СУРГУТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Ханты-Мансийского автономного округа - Югры»

ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНОГО ОБРАЗОВАНИЯ И СПОРТА

Кафедра ЛИНГВИСТИКИ И МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ

Дипломная работа

По специальности: «Теория и методика преподавания иностранных языков и культур»

Тема: «Когнитивное исследование концептуальных метафор в немецкой новеллe»

Гареева Эльвира Ринатовна

Научный руководитель:

ст. преподаватель, к.филол.н.,

Айвазова В. В.

Зав. кафедрой Сычугова Л. А.

Сургут 2015

Введение

Еще сравнительно недавно в лингвистике считалось вполне приемлемым рассматривать язык в качестве некой абстрактной сущности, и, в свою очередь, область исследований структурной лингвистики ограничивалась «языком в себе и для себя». Многие лингвисты придерживались точки зрения, согласно которой существует жесткое разграничение между языковой компетенцией и употреблением языка. Но язык - это лишь небольшая часть того целостного явления, которое мы стремимся познать. Современные исследования языка невозможны без понимания того, что язык выступает как средство передачи мысли и является своеобразной «упаковкой». Однако знания, используемые при его декодировании, отнюдь не ограничиваются знаниями о языке. В их число входят также знания о мире, социальном контексте высказываний и многое другое. Изучение знаний, используемых в ходе языкового общения, рассматривается как одно из ведущих направлений когнитивной науки.

Вся познавательная деятельность человека направлена на освоение окружающего мира, на формирование и развитие умения ориентироваться в этом мире на основе полученных знаний. Это, в свою очередь, связано с необходимостью выделять и сравнивать (отождествлять и различать) объекты и события. При этом центральное место в этой классификационной деятельности занимают процессы концептуализации.

Вероятно, не существует ни одного художественного произведения, в котором писатель не прибегал бы к метафоре. Метафора - это орудие и плод поэтической мысли. Она органически связана с поэтическим видением мира, поэтическое творчество того или иного автора нередко определяется через характерные для него метафоры. Писатели, поэты используют метафору с той целью, чтобы создать подтекст. Это придает произведению всеобщность, независимость от конкретной эпохи и позволяет читать и осмыслять его многим поколениям читателей.

Автор, создавая свое произведение, одновременно создает определенный, непохожий ни на какой другой, свой собственный мир. Выделяя для себя образные модели, на основе которых строится произведение, нам легче понять, что именно он хотел нам сказать.

Научная новизна работы состоит в практическом применении теории когнитивной лингвистики к языковым метафорам на основе новелл Франца Кафки, а именно в попытке определить основные концептуальные метафоры, охватывающие основные проблемы, которые автор рассматривает в своих произведениях.

Практическим языковым материалом исследования послужили концептуальные метафоры, выделенные на основе новелл Франца Кафки.

Целью нашего исследования является характеристика метафорических моделей, выделенных из немецкоязычной лексики на основе описания особенностей когнитивно-семантической организации языковых метафор.

Поставленная цель диктует необходимость решения следующих более частых задач исследования:

- Обобщение и анализ теоретического материала;

- Выделение концептуальных метафор, охватывающих основные проблемы, рассматриваемые автором в новеллах;

- Определение средств вербализации выделенных концептуальных метафор.

Цель и задачи работы определили выбор методов и приемов исследования, включающих в качестве основных:

лингвистическое наблюдение;

когнитивно-дефиниционный метод;

контекстологический анализ;

метод концептуального анализа.

Объектом исследования являются когнитивные особенности концептуальных метафор в новеллах Франца Кафки

Предметом исследования являются новеллы Франца Кафки.

Теоретической базой для исследования послужили работы А. Вежбицкой, З.Д. Поповой, И.А. Стернина в области когнитивной лингвистической теории; Д. Лакоффа, М. Джонсона, Н.Д. Арутюновой в сфере когнитивной теории метафоры.

Данная работа состоит из введения, двух глав, заключения и

библиографического списка.

Во введении обосновывается тема данного исследования, вычленяется объект настоящей работы, формулируются цели и задачи исследования.

В первой главе рассматривается когнитивная модель языка, исследуется сущность когнитивной лингвистики, анализируется понятие концепта, а также рассматривается теория метафоры в свете когнитивной теории.

Во второй главе непосредственно анализируются основные концептуальные метафоры, охватывающие проблематику новелл Франца Кафки.

В заключении представлены выводы по дипломной работе.

1. Теоретические аспекты исследования концептуальной метафоры

1.1 Когнитивная лингвистика, ее сущность

Давая определение когнитивной лингвистике, можно было бы сказать, что эта наука, которая изучает соотношение когнитивных и языковых структур. Но в данном случае необходимо определить сам термин «когнитивный». Когнитивная наука - это наука, которая, прежде всего, занимается когницией (отсюда она и получила свое название), а когнитивная лингвистика занимается когницией в ее языковом отражении [Баранов: 2004, с.8-9].

Когнитивная наука - это наука междисциплинарная, которая интегрирует усилия ученых разных специальностей (психологов, логиков, философов, лингвистов, психолингвистов, математиков, программистов, кибернетиков, антропологов и др.) с тем, чтобы получить наиболее полное и адекватное представление о таком сложном феномене природы, как человеческое сознание и разум. Когнитивная лингвистика отвечает на эти же вопросы, только в их непосредственной связи с языком [Баранов: 2004, с.12].

Когниция - это англоязычный термин (cognition), который трудно однозначно перевести на русский язык, так как он по своему содержанию отличается от наиболее близкого ему русскоязычного термина «познания». В соответствии определением, которое приводится в Краткой философской энциклопедии, «когниция» - это «знание, познание». Иными словами, в отличие от термина «познание», «когниция» означает и сам познавательный процесс - процесс приобретения знаний, и результаты этого процесса - знания. Поэтому этот термин используется наряду с термином «познание», когда имеются в виду процессы сознательного научного познания мира или теоретического мышления. лингвитсика метоафора новелла кафка

Когниция - это понятие, которое охватывает не только целенаправленное, теоретическое познание, но и простое, обыденное (не всегда осознанное) постижение мира в каждодневной жизни человека, приобретение самого простого - телесного, чувственно - наглядного, сенсорно - моторного опыта в повседневном взаимодействии человека с окружающим миром. Это любой процесс (сознательный или неосознанный), связанный с получением информации, знаний, их преобразованием, запоминанием, извлечением из памяти, использованием. Это и восприятие мира, и наблюдение, и категоризация, и мышление, и речь, и воображение и многие другие психические процессы или их совокупность [Кубрякова: 2001, с.39-49].

Вся познавательная деятельность человека (когниция) направлена на освоение окружающего мира, на формирование и развитие умения ориентироваться в этом мире на основе полученных знаний. Это, в свою очередь, связано с необходимостью выделять и сравнивать (отождествлять и различать) объекты и события. При этом центральное место в этой классификационной деятельности занимают процессы концептуализации и категоризации, которые различаются по своему конечному результату и цели.

Процесс концептуализации направлен на выделение минимальных содержательных единиц человеческого опыта - структур знания, а процесс категоризации - на объединение сходных или тождественных единиц в более крупные разряды, категории.

Концептуализация - это осмысление поступающей информации, мысленное конструирование предметов и явлений, которое приводит к образованию определенных представлений о мире в виде концептов, (т.е. фиксированных в сознании человека смыслов). Например, концепт дома, времени, пространства, вечности, движения и т.д [Кубрякова: 2001, с.10-34].

Основная часть этих концептов закрепляется в языке значением конкретных слов, что обеспечивает хранение полученных знаний и их передачу от человека к человеку и от поколения к поколению. В то же время известно, что наши знания о мире хранятся в обобщенной категориальной форме: знания о всех конкретных автомобилях объединяются нашим сознанием в одну категорию «автомобиль», а знания конкретных домов - в категорию «дом» и т.д. Невозможно держать в памяти характеристики каждого, например, конкретного дома. Поэтому и слово «дом» обозначает не конкретный объект (иначе каждый конкретный дом мы должны были бы назвать отдельным словом и, что еще сложнее, хранить в памяти все эти названия), а целую категорию объектов, у которых может быть разное количество этажей, комнат, дверей, окон и т.д. Соответственно, чтобы назвать какой-либо объект домом, его необходимо отнести к категории домов (признать его принадлежность именно к этой категории), т.е. категоризовать. Эта функция и определяет содержание понятия категоризации. Категоризация - это деление мира на категории (включая концептуальные категории как обобщение конкретных смыслов, или объектов). Вместе с тем, категоризация как познавательный процесс - это мысленное соотнесение объекта или события с определенной категорией. Соответственно обмен информацией с помощью языка сводится к соотнесению с имеющейся у человека системой знаний, к идентификации предметов и событий, т.е. с определений категорий. Данный процесс, в отличие от категорий, представленных в статике, составляет суть категоризации.

Функция категоризации, таким образом, т.е. деление мира на категории и отнесение конкретных предметов и событий к этим категориям, является важнейшей функцией человеческого сознания, лежащей в основе всей познавательной деятельности человека.

Когниция, таким образом, как бы естественно разделяется на разные процессы, каждый из которых связан с определенной когнитивной способностью или видом когнитивной деятельности. К когнитивным способностям относят и способность говорить. Соответственно, когниция неразрывно связана с языком, поскольку именно на языке мы в основном передаем накопленный опыт и знания, обмениваемся информацией, можем рассуждать о самих познавательных процессах и их результатах. Концепты как элементы сознания вполне автономны от языка. Наше мышление невербально по своей природе. Большинство людей, по результатам многочисленных исследований, не пользуются словами в процессе мышления. Человек, владеющий языком, может понимать что-либо, но быть не в состоянии сказать, объяснить. Многие мысли, существующие в нашем сознании, вообще никогда словесно не выражаются, поскольку они не предназначены для сообщения, и для их выражения нет готовых языковых средств.

Между тем, мысли существуют и определяют поведение человека. Иногда нас просят объяснить тот или иной поступок, и мы вынуждены подбирать, часто с трудом, конкретные слова или признать, что мы не можем это объяснить в словесной форме или затрудняемся найти нужные слова.

Люди часто владеют словами не на уровне их значений, а на уровне передаваемых ими смыслов, т.е. концептов и концептуальных признаков. Они используют их как готовые клише (по аналогии с грамматическими формами) в совершенно других, не соответствующих им концептах, не задумываясь, как формулируются значение этого слова в словаре, которое и служит адресату основой для понимания передаваемого смысла. Отсюда, как следствие, случаи неправильного словоупотребления и выражения, не имеющие смысла, особенно в отношении терминов. Все это свидетельствует об автономности языка и мышления и о том, что языковые значения не могут приравниваться к передаваемым концептам.

Очевидно другое - языковые средства своими значениями передают лишь часть концепта, что подтверждается существованием многочисленных синонимов, разных дефиниций, определений и текстовых описаний одного и того же концепта. Значение слова - это лишь попытка дать общее определение о содержании выражаемого концепта, очертить известные границы представления его отдельных характеристик данным словом.

Резюмируя вышесказанное, хотелось бы еще раз уточнить, что когнитивная лингвистика имеет своим предметом исследование лексем, фраз, высказываний и текстов, репрезентирующих в языке и речи определенные концепты. Исследуется, какие стороны, слои, компоненты концепта вошли в семантическое пространство языка (т.е. выявляется и описывается совокупность семем и сем языка), как они его категоризуют и в каких участках системы конкретного языка проявляется, обнаруживается исследуемый концепт.

Цель когнитивно-лингвистического исследования заключается в следующем: описав значение всех слов и выражений, репрезентирующих тот или иной концепт исследования в национальном языке, систематизировать, т.е. системно описать, представить в упорядоченном виде участок системы языка, репрезентирующий данный концепт (семантическое, лексико-семантическое, лексико-грамматическое, синтаксическое поле) [Кубрякова: 2001, с.49].

Кроме того, когнитивная лингвистика дополняет анализ системы анализом речи, различных контекстов употребление соответствующих лексем, зафиксированных в текстах суждений о концепте, его определении в разных словарях и справочниках, анализом фразеологии, пословиц, поговорок, афоризмов, в которых концепт репрезентирован. Описание, характеристика концепта, перечисление составляющих концепт признаков - побочный прикладной результат когнитивных лингвистических исследований.

1.2 Концепт как ключевое понятие когнитивной лингвистики

Возникновение когнитивной лингвистики привело к широкому использованию в лингвистических исследованиях термина концепт.

Исходя из того, что человек мыслит концептами, комбинируя их и осуществляя в рамках концептов и их сочетаний глубинные предикации, формируя новые концепты в ходе мышления, мышление есть оперирование концептами как глобальными единицами структурированного знания.

Опираясь на труды таких авторов, как Попова З.Д., Стернин И.А., мы рассматриваем концепт как глобальную мыслительную единицу, представляющую собой квант структурированного знания. Концепты - это идеальные сущности, которые формируются в сознании человека:

· из его непосредственного чувственного опыта - восприятия действительности органами чувств;

· из непосредственных операций человека с предметами, из его предметной деятельности;

· из мыслительных операций человека с другими, уже существующими в его сознании концептами - такие операции могут привести к возникновению новых концептов;

· из языкового общения (концепт может быть сообщен, разъяснен человеку в языковой форме, например, в процессе обучения, в образовательном процессе);

· из самостоятельного познания значений языковых единиц, усваиваемых человеком (ребенок спрашивает, что такое демократия; взрослый человек смотрит значение неизвестного для него слова в словаре и через него знакомится с соответствующим концептом) [Вежбицкая, 1997, с.20].

Язык, таким образом, является лишь одним из способов формирования концептов в сознании человека. Для эффективного формирования концепта, для полноты его формирования одного языка недостаточно, необходимы привлечение чувственного опыта (лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать), наглядность (что отчетливо проявляется в процессе обучения) и предметная деятельность с тем или иным предметом или явлением. Только в этом сочетании разных видов восприятия в сознании человека формируется полноценный концепт.

Концепты идеальны и кодируются в сознании единицами универсального предметного кода (Н.И. Жинкин, И.Н. Горелова, А.А. Залевская). Единицы универсального предметного кода (УПК) имеют предметно-образный, то есть чувственный характер, а универсальность предметного кода связана с тем, что он есть у всех без исключения носителей языка, хотя он различен у каждого индивида, поскольку отражает субъективный чувственный опыт человека, лично им полученный в жизни через его органы чувств [Кубрякова: 2001, с.40].

Единицы УПК - индивидуальные чувственные образы, формирующиеся на базе личного, чувственного опыта человека. Они всегда конкретны. В качестве примера можно отметить, что концепт «университет» кодируется у одного выпускника университета образом тяжелой двери, которую надо было открывать, у другого - дверью кафедры, у третьего - видом длинного извилистого коридора, у четвертого - образом аудитории, где проходило большинство лекций и т.д. [Кубрякова: 2001, с.25].

Единица УПК - наиболее яркая, наглядная, устойчивая личная часть концепта, имеющая образную природу. Образ, составляющий единицу УПК, может быть случайным, несущественным для данного концепта именно в силу его сугубо личной, индивидуальной природы, но, тем не менее, он выполняет кодирующие, знаковые функции для концепта в целом.

Исходя из этого, концепт рождается как единица УПК, которая и остается его ядром. Ядро постепенно окутывается, обволакивается слоями концептуальных признаков. Что увеличивает объем концепта и насыщает его содержание. Внутри концепта перетекают и переливаются концептуальные признаки, концепт не имеет жестких очертаний и границ. Исходя из этого, у концепта нет четкой структуры, жесткой последовательности слоев, их взаимоположение индивидуально и зависит от условий формирования концепта у каждой личности [Кубрякова: 2001, с.38].

Концепт возникает как образ, но, появившись в сознании человека, этот образ способен продвигаться по ступеням абстракции. С увеличением уровня абстрактности концепт постепенно превращается из чувственного образа в собственно мыслительный. Вместе с тем тот общеизвестный факт, что концепт надо объяснять на примере свидетельствует об образной природе любого концепта.

Концепты разной степени абстрактности могут представлять собой ряд все более конкретных образов, входящих один в другой. Например: религия - храм - купола - молящиеся люди. Таким образом, чувственная природа концепта «религия» связана в конечном итоге с чувственно - наглядным образом культового здания и молящихся людей. Соответственно, конкретные концепты состоят из непосредственного отражения действительности сознанием, т.е. из прямого первичного образа.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что концепт представляет собой квант структурированного знания и в силу этого имеет определенную, хотя и не жесткую структуру. Он состоит из компонентов (концептуальных признаков), то есть отдельных признаков объективной и субъективной действительности. Эти признаки дифференцированно отраженны в содержании концепта и различаются по степени абстрактности от ядерного, предельно конкретно-образного, до периферийного высокой степени абстрактности. Слои находятся по отношению друг к другу в отношениях производности. Возрастание абстрактности зависит от каждого последующего уровня

1.3 Метафора в свете теории когнитивной лингвистики

Среди лексических средств, репрезентирующих концепты того или иного языка, представляется наиболее интересным выделить метафоры.

В последнее время в сфере когнитивной лингвистики появляются работы, рассматривающие метафоры как результат когнитивного мышления.

Традиционно под метафорой понимается троп или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс, либо наименования другого класса объектов, анологичного данному в каком-либо отношении. В расширительном смысле термин «метафора» применяется к любым видам употребления слов в непрямом значении.

Для большинства людей метафора - это поэтическое и риторическое выразительное средство, принадлежащее скорее к необычному языку, чем к сфере повседневного обыденного общения. Более того, метафора обычно рассматривается исключительно как принадлежность естественного языка - то, что относится к сфере мышления или действия.

Американский ученый-лингвист Джордж Лакофф в своей книге «Метафоры, которыми мы живем» подчеркивает, что, в противоположность этой расхожей точке зрения, метафора пронизывает всю нашу повседневную жизнь и проявляется не только в языке, но и в мышлении и действии. Своим утверждением, что наша обыденная понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по самой своей сути, он подчеркивает когнитивную роль метафоры [Арутюнова: 1999, с.3-45].

Понятия, управляющие мышлением, вовсе не замыкаются в сфере интеллекта. Они управляют также нашей повседневной деятельностью, включая самые обыденные, земные ее детали. Эти понятия упорядочивают воспринимаемую человеком реальность, способы его поведения в мире и его контакты с людьми. Понятийная система играет, таким образом, центральную роль в определении повседневной реальности. Соответственно, понятийная система человека носит преимущественно метафорический характер и мышление, повседневный опыт и поведение в значительной степени обусловливаются метафорой.

Однако, понятийная система отнюдь не всегда осознается человеком. В повседневной деятельности мы чаще всего думаем и действуем более или менее автоматически, в соответствии с определенными схемами. Что представляют собой эти схемы для человека совсем не очевидно. Один из способов их выявления состоит в обращении к естественному языку. Поскольку естественно- языковое общение базируется на той же понятийной системе, которую человек использует в мышлении и деятельности, язык выступает как важный источник данных о том, что эта система понятии собой представляет.

Благодаря языку мы получаем доступ к метафорам, структурирующим наше восприятие, наше мышление, наши действия.

Например, рассмотрим понятие «спор» и понятийную метафору «СПОР - это ВОЙНА». Эта метафора представлена в многочисленных и разнообразных выражения обыденного языка:

Он нападал на каждое слабое место моей аргументации.

Его критические замечания били точно в цель.

Я разбил его аргументацию.

Я никогда не побеждал в споре с ним.

Вы не согласны? Отлично, ваш выстрел!

Если вы не будете следовать этой стратегии, он вас уничтожит.

Он разбил все мои доводы [Арутюнова: 1999, с.40].

Крайне важно иметь в виду, что мы не просто говорим о спорах в терминах войны. Мы можем реально побеждать или проигрывать в споре. Лицо, с которым спорим, мы воспринимаем как противника. Мы атакуем его позиции и защищаем собственные. Многое из того, что мы реально делаем в спорах, частично осмысливается в понятийных терминах войны. В споре нет физического сражения, зато происходит словесная битва, и это отражается в структуре спора: атака, защита, контратака и т.п. Именно в этом смысле метафора СПОР - это ВОЙНА принадлежит к числу тех метафор, которыми мы «живем» в нашей культуре: она упорядочивает наши действия, которые мы совершаем в споре.

Соответственно, сущность метафоры состоит в осмыслении и переживании явлений одного рода в терминах явлений другого рода. Тем самым, понятие упорядочивается метафорически.

Более того, речь идет об обыденном способе ведения спора и его выражения в языке. В основе того, что мы говорим о спорах, лежит метафора, которую мы едва ли осознаем. Эта метафора проявляется не только в том, как мы говорим о споре, но и в том, как мы его понимаем. Язык спора не является ни поэтическим, ни фантастическим, ни риторическим: это язык буквальных смыслов. Мы говорим о спорах так, а не иначе потому, что именно таково наше понятие спора, и мы действуем в соответствии с нашим осмыслением соответствующих явлений.

Наиболее важный вывод из сказанного выше состоит в том, что метафора не ограничивается одной лишь сферой языка, т.е. сферой слов: сами процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Именно это имеется в виду, когда говорится о том, что понятийная система человека упорядочивается и определяется метафорически. Метафоры как языковые выражения становятся возможны именно потому, что существуют метафоры в понятийной системе человека.

Таким образом, центральный тезис Лакоффа состоит в том, что метафоры облегчают процесс мышления, предоставляя нам эмпирические рамки, внутри которых мы можем осваивать новоприобретенные абстрактные концепты [Арутюнова: 1999, с.35].

Помимо структурных метафор, т.е. тех случаев, когда одно понятие структурно метафорически упорядочивается в терминах другого, существует и другой тип метафорического понятия, когда нет структурного упорядочивания одного понятия в терминах другого, но есть организация целой системы, понятий по образцу некоторой другой системы. Такой тип метафор Лакофф называет ориентационными метафорами, так как большинство подобных понятий связано с пространственной ориентацией, с противопоставлениями типа «верх - низ», «внутри - снаружи», «передняя сторона - задняя сторона», «глубокий - мелкий», «центральный - периферийный». Подобные ориентационные противопоставления проистекают из того, что наше тело обладает определенными свойствами и функционирует определенным образом в окружающем нас физическом мире. Ориентационные метафоры придают понятию пространственную ориентацию: например, «счастье есть верх» [Арутюнова: 1999, с.24].

Подобные метафорические ориентации отнюдь не произвольны - они опираются на наш физический и культурный опыт. Хотя полярные оппозиции «верх - низ», «внутри - снаружи» и т.п. имеют физическую природу, основанные на них ориентационные метафоры могут варьировать от культуры к культуре. Например, в одних культурах будущее находится впереди нас, а в других - позади нас.

Степень, в какой конкретные ориентационные метафоры пропитывают наш язык, иллюстрирует особенности представления мира в наших когнитивных типологиях. Например, метафоры, использующие направление «вверх - вниз» (например, хорошее - вверху, плохое - внизу; радость - вверху, печаль - внизу) гораздо более распространены, чем метафоры «вперед - назад» (например, будущее - впереди, прошлое - позади), но и они в свою очередь распространены более, чем метафоры «левое - правое» (например, хорошее - справа, плохое - слева). С объективистской позиции каждое пространственное измерение должно обладать одной и той же описательной силой. Но с субъективной позиции мы замечаем, что малая распространенность метафор «левое - правое» связана с общей симметрией человеческого тела в этих направлениях. Поскольку левое и правое направления настолько топологически похожи, в эгоцентрической модели мира это измерение используется гораздо меньше. Но такого рода симметрия отсутствует в направлениях «вперед - назад» и «вверх - вниз».

Пространственные ориентационные шкалы типа «верх - низ», «внутри - снаружи», «центр - периферия» составляют богатую основу для осмысления понятий в ориентационных терминах. Однако опыт восприятия физических объектов и вещества человеком составляет другую основу для осмысления понятий, выходящую за пределы простой ориентации [Арутюнова: 1999, с.27].

Осмысление нашего опыта в терминах объектов и веществ позволяет нам вычленять некоторые части нашего опыта и трактовать их как дискретные сущности или вещества некоторого единого типа. Это дает нам возможность ссылаться на них, объединять в категории, классифицировать и определять их количество, тем самым мы можем рассуждать о них.

Если объекты недискретны или не обладают четкими контурами, например, горы, перекрестки, живые изгороди и т.д., мы все же зачисляем их в соответствующие категории. Подобный способ трактовки явлений физического мира необходим для удовлетворения определенных целей - установления местоположения гор, назначения встреч на перекрестках улиц и т.д. Такие цели требуют от нас наложения искусственных границ на физические явления для придания им дискретности, каковой обладаем мы сами как физические объекты, ограниченные некоторой поверхностью.

Подобно тому, как данные человеческого опыта по пространственной ориентации порождают ориентационные метафоры, данные нашего опыта, связанные с физическими объектами (в особенности с нашим собственным телом), составляют основу для онтологических метафор, т.е. способов трактовки событий, действий, эмоций, идей и т.п. как предметов и веществ.

Как и в случае ориентационных метафор, носители языка даже не замечают метафоричности выражений. Это отчасти объясняется тем, что онтологические метафоры, подобно ориентационным, имеют крайне узкий диапазон использования - способ обозначения явления, его количественную характеристику и т.п.

Существуют разные типы онтологических метафор, которые различаются в зависимости от типов целей [Арутюнова: 1999, с.29]. Например, метафоры, связанные с вместилищами, обозначают, как правило, ограниченные пространства.

Мы представляем собой физические существа, ограниченные в определенном пространстве и отделенные от остального мира поверхностью нашей кожи и воспринимаем остальной мир как находящийся вне нас. Каждый из нас есть вместилище, ограниченное поверхностью тела и наделенное способностью ориентации типа «внутри - извне». Эту ориентацию мы мысленно переносим на другие физические объекты, ограниченные поверхностями. И тем самым рассматриваем их как вместилища, обладающие внутренним пространством и отделенные от внешнего мира.

К явным вместилищам относятся комнаты и дома. Переходить из комнаты в комнату - значит перемещаться из одного вместилища в другое, т.е. переходить из одной комнаты внутрь другой.

Мы налагаем эту ориентацию на окружающую нас естественную среду. Например, лесная поляна воспринимается нами как замкнутое пространство, и можем мыслить себя внутри поляны (на поляне) или вне поляны, в лесу или вне леса. Лесная поляна действительно имеет нечто, что мы можем воспринимать как естественную границу, а именно нечеткую область, в которой идут на убыль деревья и начинается нечеткое пространство. Но даже там, где нет естественной физической границы, которую можно было бы воспринимать как замыкающую пространство некоторого вместилища, мы налагаем свои искусственные границы, отделяя территорию с ее собственным искусственным пространством и ограничивающей поверхностью, будь то стена, забор или некоторая воображаемая линия или плоскость. Немногие человеческие инстинкты имеют более базисную природу, чем чувство пространства. Ограничение некоторой территории, наложение границы вокруг нее представляет собой акт количественной характеристики. Ограниченные объекты, будь то люди, камни или территории, обладают размерами. Исходя из этого, их можно характеризовать по количеству образующей их или содержащейся в них субстанции. [Бахтин: 1979, с.423].

Метафора - когнитивное явление, относящееся к универсальным гносеологическим механизмам и к области представления знаний на концептуальном уровне. Метафоры как языковые выражения становятся возможными именно потому, что существуют метафоры в концептуальной системе человека. Эти когнитивные метафоры задают аналоги и ассоциации между сложившимися концептуальными категориями, порождая более частные языковые метафоры. Универсальный характер следует понимать как наличие этого механизма в сознании любого человека, независимо от языка, на котором он говорит.

Таким образом, метафоризация основана на человеческой способности соизмерять, ассоциировать и такое соизмерение происходит в соответствии с человеческим масштабом знаний и представлений.

1.4 Проблема взаимоотношения ментальных структур «фрейм» и «концепт»

Принимая во внимание тот факт, что в процессе коммуникации происходит взаимодействие двух когнитивных сфер адресата и адресанта, мы можем судить о том, что в ходе обмена репликами обоих коммуникантов осуществляется «манипуляция разного рода репрезентациями (образами, представлениями, понятиями, пропозициями и т.д.), каждая из которых содержит некую информацию и является потому определенной структурой знания» [Кубрякова: 1994, c.8].

Такая структура представления знаний, как концепт, - одно из понятий, занимающих центральное место в когнитивной теории. Его признаки обнаруживаются в самых разных единицах (слове, идиоме, предложении), концепты не изолированы друг от друга.

Концепт - это «оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике, это квант знания, которым человек оперирует в процессах мышления, отражающий содержание опыта и знания, результатов всех процессов познания» [Кубрякова: 1995, c.90]. А.П. Бабушкин определяет концепт как любую дискретную единицу коллективного сознания, которая отражает предмет реального или индивидуального мира и хранится в национальной памяти носителей языка в виде вербально обозначаемого субстрата [Бабушкин: 1996, c. 95].

Особый интерес для нашего исследования представляет мнение В.И. Карасика. Под концептом он подразумевает «многомерное культурно значимое социопсихическое образование в коллективном сознании, опредмеченное в той или иной форме» [Карасик: 2002, c. 95].

Концепты представляют собой те идеальные, абстрактные единицы, смыслы, которыми человек оперирует в процессе мышления. Они отражают содержание полученных знаний, опыта, результатов всей деятельности человека и результаты познания им окружающего мира в виде определенных единиц, квантов знания.

Человек мыслит концептами. Анализируя, сравнивая и соединяя разные концепты в процессе мыслительной деятельности, он формирует новые концепты как результаты мышления. Передача какой-либо информации и процесс общения в целом также представляют собой обмен концептами в вербальной и невербальной форме. Более точное определение можно сформулировать следующим образом: концепт - «это оперативная содержа-тельная единица мышления или квант структурированного знания» [Кубрякова: 1997, c. 90].

Н.Н. Болдырев подчеркивает, что за концептом могут стоять знания разной степени абстракции, разного формата: 1) конкретно-чувственный образ (конкретный телефон); 2) представление (мыслительная картинка как обобщенный чувственный образ, например телефон вообще); 3) схема - мыслительный образец предмета или явления, имеющий пространственно-контурный характер (геометрический аспект представления, общие контуры чего-либо - дома, человеческой фигуры, траектории движения); 4) понятие - концепт, содержащий наиболее общие, существенные признаки предмета или явления, его объективные, логически конструируемые характеристики; 5) прототип - категориальный концепт, дающий представление о типичном члене определенной категории (представление о типичном автомобиле); 6) пропозициональная структура, или пропозиция, - модель определенной области опыта, в которой вычленяются элементы (аргументы и связи между ними), даются их характеристики; это обобщенная логическая модель отношений, отражаемая в глубинной грамматике; 7) фрейм - объемный многокомпонентный концепт, представляющий собой «пакет информации», знания о стереотипной ситуации; 8) сценарии, или скрипты, - динамически представленные фреймы, разворачиваемая во времени последовательность этапов, эпизодов (например, посещение театра); 9) гештальт - «концептуальная структура, целостный образ, который совмещает в себе чувственные и рациональные компоненты в их единстве и целостности, как результат целостного нерасчлененного восприятия ситуации, высший уровень абстракции: недискретное, неструктурированное знание» [Болдырев: 2001, c. 36-38].

В данной главе мы подробнее остановимся на вопросе о соотношении таких понятий, как «концепт» и «фрейм», которые являются центральными категориями когнитивной лингвистики.

Фреймы не должны рассматриваться как произвольно выделяемые «кусочки» знаний. Т.А. ван Дейк отмечает: «Во-первых, они являются единицами, организованными «вокруг» некоторого концепта. В противоположность простому набору ассоциаций эти единицы содержат основную, типичную и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с тем или иным концептом. Кроме того, не исключено, что фреймы имеют более или менее конвенциональную природу и потому могут определять и описывать, что в данном обществе является «характерным» или «типичным» [Дейк: 1989, c.16].

В ряде работ наблюдается пересечение объемов этих понятий. Так, по мнению А.П. Бабушкина, среди других типов ментальных структур следует выделять концепты-фреймы, представляющие собой совокупность хранимых в памяти типичных ассоциаций [Бабушкин: 1996, c.19]. Он рассматривает фрейм как тип концепта (наряду со схемами, инсайтами, сценариями, логически конструируемыми концептами и мыслительными картинками).

Концепт-фрейм имплицирует комплексную ситуацию, его можно сопоставить с «кадром», в рамки которого попадают все, что типично и существенно для данной совокупности обстоятельств. Примером фрейма может выступить слово «больница» - медицинское учреждение, в которое помещают больных для лечения.

«Концепт-скрипт», или «сценарий», - это особый вид концепта, реализующий в плане своего содержания сему движения, идею развития. Сценарий всегда носит сюжетный характер, и слово выступает в качестве заголовка для серии стереотипных действий.

В когнитивной интерпретации понятия «фрейм» заслуживает внимание еще одна трактовка, согласно которой он рассматривается не как тип концепта, а как форма ментального представления, т.е. концептуальная структура, единица ментального пространства [Проскуряков: 2000, c.41].

Таким образом, фрейм - это всегда структурированная единица знания, в которой выделяются определенные компоненты и отношения между ними; это когнитивная модель, передающая знания и мнения об определенной, часто повторяющейся ситуации. В отличие от общего термина «концепт», который может выражать любую единицу знания, в том числе и неструктурированного (типа целостного образа, понятия или гештальта), общий термин «фрейм» используется только для обозначения структурированных концептов: собственно фреймов, схем, сценариев, когнитивных моделей [Болдырев, 2001, c.61].

В.И. Карасик считает, что такие понятия, как «концепт», «фрейм» и «гештальт», имеют ментальную природу, но характеризуют единицу хранящейся в памяти информации с разных сторон. Гештальт подчеркивает целостность хранимого образа, его несводимость к сумме признаков (мы не можем сказать, что рыба - это чешуя + плавники + жабры + уха + скользкая + в воде и т.д.). Фрейм акцентирует подход к изучению хранимой в памяти информации, выделяет части, т.е. структурирует информацию, конкретизируя ее по мере разворачивания. Концепт - это хранящаяся в индивидуальной либо коллективной памяти значимая информация, обладающая определенной ценностью, это переживаемая информация [Карасик: 2002, c.152-153].

На основании вышеизложенного наиболее значимые различия между концептом и фреймом (т.е. между концептуальной и когнитивной структурами) отражаются в следующих признаках.

Во-первых, фреймовая структура включает преимущественно стабильные, типизированные дискретные признаки, а концепт - всю совокупность когнитивных признаков, актуальных для носителя языка, стабильных и нестабильных (малочастотных и единичных) в их динамике.

Во-вторых, фрейм структурируется, как правило, в виде таблиц или схем-формул, т.е. реализуется иерархия по типу «выше - ниже», «общее - частное», «класс - член класса», в то время как концепт изображается в виде полевой модели (в идеале сферической, а не плоскостной, подчеркивающей принципиальную континуальность феномена) с иерархией «ядро - периферия». [Маслова: 2004, c.71-72]

Подводя итоги по теоретической главе исследования, следует отметить, что в ней обобщены основные аспекты понятия метафоры в свете когнитивной лингвистики.

При анализе первой главы важно отметить то, что когнитивная наука - это наука, которая, прежде всего, занимается когницией, а когнитивная лингвистика занимается когницией в ее языковом отражении.

Вся познавательная деятельность человека направлена на освоение окружающего мира, на формирование и развитие умения ориентироваться в этом мире на основе полученных знаний. Это, в свою очередь, связано с необходимостью выделять и сравнивать объекты и события. При этом центральное место в этой классификационной деятельности занимают процессы концептуализации и категоризации, которые различаются по своему конечному результату и цели.

Когнитивная лингвистика имеет своим предметом исследование лексем, фраз, высказываний и текстов, репрезентирующих в языке и речи определенные концепты. Исследуется, какие стороны, слои, компоненты концепта вошли в семантическое пространство языка (т.е. выявляется и описывается совокупность семем и сем языка), как они его категоризуют, и в каких участках системы конкретного языка проявляется, обнаруживается исследуемый концепт.

Таким образом, цель когнитивно-лингвистического исследования заключается в описании значения всех слов и выражений, репрезентирующих тот или иной исследования концепт в национальном языке.

В данной главе мы подробно рассматриваем вопрос о соотношении таких понятий, как «концепт» и «фрейм», которые являются центральными категориями когнитивной лингвистики.

Фреймы не должны рассматриваться как произвольно выделяемые «кусочки» знаний. Т.А. ван Дейк отмечает: «Во-первых, они являются единицами, организованными «вокруг» некоторого концепта. В противоположность простому набору ассоциаций эти единицы содержат основную, типичную и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с тем или иным концептом. Кроме того, не исключено, что фреймы имеют более или менее конвенциональную природу и потому могут определять и описывать, что в данном обществе является «характерным» или «типичным» Таким образом, фрейм - это всегда структурированная единица знания, в которой выделяются определенные компоненты и отношения между ними; это когнитивная модель, передающая знания и мнения об определенной, часто повторяющейся ситуации. В отличие от общего термина «концепт», который может выражать любую единицу знания, в том числе и неструктурированного (типа целостного образа, понятия или гештальта), общий термин «фрейм» используется только для обозначения структурированных концептов: собственно фреймов, схем, сценариев, когнитивных моделей

2. Концептуальные метафоры в новеллах Кафки

2.1 Основные концептуальные метафоры в новеллах Франца Кафки

В данной работе мы рассматриваем проблему метафоризации, опираясь на теорию Джорджа Лакоффа. Он вычленяет так называемые концептуальные (понятийные) метафоры, то есть образные модели, с помощью которых мы структурируем мир вокруг нас. Иными словами, любую сферу нашей жизни можно представить как ряд картинок, которые прочно сложились в сознании каждого.

То же самое происходит и в рамках художественного произведения, когда автор, создавая свое произведение, одновременно создает определенный, не похожий ни на какой другой, свой собственный мир.

Выделяя для себя образные модели, на основе которых строится

произведение, нам легче понять, что именно хотел сказать автор. Благодаря языку, мы получили доступ к метафорам, структурирующим наше восприятие, наше мышление, наши действия.

Для наглядной иллюстрации вышеизложенного мы выделили ряд концептуальных метафор в новеллах Франца Кафки, раскрывающих проблематику данных произведений.

2.1.1 Концептуальная метафора «человек - это машина»

Для того чтобы дать наглядное представление о том, как концептуальные метафоры упорядочивают наше восприятие и нашу повседневную деятельность, рассмотрим концептуальную метафору ЧЕЛОВЕК - это МАШИНА. Эта метафора представлена в новеллах в многочисленных и разнообразных выражениях.

В данном случае концептуальная метафора ЧЕЛОВЕК - это МАШИНА рассматривается с той точки зрения, что человек в современном мире свободной рыночной экономики все больше рассматривается как трудовая единица, выполняющая определенную работу. В условиях индустриального общества, когда машины становятся неотъемлемой частью производственного процесса, человеческий труд характеризуется как менее конкурентоспособный. Особенно остро эта тенденция проявляется на рынке ручного труда, где предпочтение в выполнении механических операций отдается машинам. Процесс вытеснения человека машинами ознаменовался изобретением поточного производства, где ручной труд рассматривался не более чем его составляющая.

Данная концептуальная метафора может быть проиллюстрирована на примере новеллы "Verwandlung" («Превращение»). Вместе с новеллами «Приговор» и «В исправительной колонии» она должна была составить сборник «Кары», который так и не был опубликован из-за неудавшихся переговоров с издателем. Известнейшее «маленькое» произведение автора, шедевр, где в свойственной писателю «протокольной» форме рассказывается о фантастических событиях.

Неясно, что хотел сказать автор, он не выказывает своего отношения к происходящему, лишь описывает события, имитируя как бы реальность всего происходящего, из-за чего рассказ приобретает жуткие оттенки. Это своего рода «пустой знак», не имеющий означающего, но можно сказать, что, как и в большинстве произведений Кафки, в рассказе раскрыта трагедия одинокого, покинутого и чувствующего себя виноватым человека перед лицом абсурдной и бессмысленной судьбы. Драма «маленького» человека, столкнувшегося с непримиримым, непонятным и грандиозным роком, являющимся в различных проявлениях, столь же красочно описана в «Замке» и «Процессе» Множеством мелких реалистичных деталей, Кафка дополняет фантастическую картину, превращая ее в гротеск. Знаменателен и финал рассказа, в котором, не глядя на превратности бессмысленного рока, автор находит опору и жизнеутверждающую основу в молодости и надежде сестры Грегора.

В своей новелле Кафка обращается к большому количеству проблем, актуальных для современного его общества, таких как: отношение между работодателем и рабочим, роль человека в обществе, функция работы в жизни человека и многие другие.

Рабочий день служащего напоминает сложный механизм, согласно которому он должен постоянно выполнять работу по расписанию, строго регламентировать свой график, мириться с тяготами разъездов, проявлять терпение во время деловых переговоров. Подчеркивается бесчувственность и безучастность остального мира к переживаниям главного героя, который рассматривается как трудовая единица, обязанная механически выполнять необходимую работу.

“Ach Gott“, dachte er, “was fьr einen anstrengenden Beruf habe ich gewдhlt! Tag aus, Tag ein auf der Reise. Die geschдftlichen Aufregungen sind viel grцЯer, als im eigentlichen Geschдft zu Hause, und auЯerdem ist mir noch diese Plage des Reisens auferlegt, die Sorgen um die Zuganschlьsse, das unregelmдЯige, schlechte Essen, ein immer wechselnder, nie andauernder, nie herzlich werdender menschlicher Verkehr. Der Teufel soll das alles holen!”

"Ах ты, господи, - подумал он,- какую я выбрал хлопотную профессию! Изо дня в день в разъездах. Деловых волнений куда больше, чем на месте, в торговом доме, а кроме того, изволь терпеть тяготы дороги, думай о расписании поездов, мирись с плохим, нерегулярным питанием, завязывай со все новыми и новыми людьми недолгие, никогда не бывающие сердечными отношения. Черт бы побрал все это!" [Кафка: 1983, с. 147 ]

Автор нередко упоминает то, что главному герою приходится беспрекословно выполнять свою тяжелую работу ради родителей, сравнивая её с долгом, который он должен исполнить, несмотря на то, что если бы не они, он бы расстался со своей работой немедленно.

Andere Reisende leben wie Haremsfrauen. Wenn ich zum Beispiel im Laufe des Vormittags ins Gasthaus zurьckgehe, um die erlangten Auftrдge zu ьberschreiben, sitzen diese Herren erst beim Frьhstьck. Das sollte ich bei meinem Chef versuchen; ich wьrde auf der Stelle hinausfliegen. Wer weiЯ ьbrigens, ob das nicht sehr gut fьr mich wдre. Wenn ich mich nicht wegen meiner Eltern zurьckhielte, ich hдtte lдngst gekьndigt, ich wдre vor den Chef hingetreten und hдtte ihm meine Meinung von Grund des Herzens aus gesagt. Vom Pult hдtte er fallen mьssen! Es ist auch eine sonderbare Art, sich auf das Pult zu setzen und von der Hцhe herab mit dem Angestellten zu reden, der ьberdies wegen der Schwerhцrigkeit des Chefs ganz nahe herantreten muЯ. Nun, die Hoffnung ist noch nicht gдnzlich aufgegeben; habe ich einmal das Geld beisammen, um die Schuld der Eltern an ihn abzuzahlen - es dьrfte noch fьnf bis sechs Jahre dauern -, mache ich die Sache unbedingt. Dann wird der groЯe Schnitt gemacht. Vorlдufig allerdings muЯ ich aufstehen, denn mein Zug fдhrt um fьnf.

Другие коммивояжеры живут, как одалиски. Когда я, например, среди дня возвращаюсь в гостиницу, чтобы переписать полученные заказы, эти господа только завтракают. А осмелься я вести себя так, мои хозяин выгнал бы меня сразу. Кто знает, впрочем, может быть, это было бы даже очень хорошо для меня. Если бы я не сдерживался ради родителей, я бы давно заявил об уходе, я бы подошел к своему хозяину и выложил ему все, что о нем думаю. Он бы так и свалился с конторки! Странная у него манера - садиться на конторку и с ее высоты разговаривать со служащим, который вдобавок вынужден подойти вплотную к конторке из-за того, что хозяин туг на ухо. Однако надежда еще не совсем потеряна: как только я накоплю денег, чтобы выплатить долг моих родителей - на это уйдет еще лет пять-шесть,- я так и поступлю. Тут-то мы и распрощаемся раз и навсегда. А пока что надо подниматься, мой поезд отходит в пять". [Кафка: 1983, с. 149]

...