В противовес примеру (6), в примере (12), по всей видимости, наблюдается несовпадение субъектов при инфинитиве и деепричастии_j ?_i, поскольку вариант прочтения _i =i кажется менее вероятным в силу того, что глагол «визуализировать» обычно ведет себя как агентивный глагол (я визуализирую что-то/ *я визуализирую что-то кому-то).

Е. Н. Никитина подчеркивает возможность употребления деепричастных оборотов в неопределенно-личных предложениях:

(13)Привычное ок начинают обозначать как окееей наделяя таким образом слово интонацией [журналист, 2 курс бак].

Употребление постпозитивного деепричастного оборота при неопределенно-личном предикате клаузы, «обозначает не действие, а интерпретацию, оценку этого действия с точки зрения говорящего» (Никитина 2011), при этом согласно требованиям (Шведова 1980) подобное употребление оказывается допустимым в силу наличия инфинитива, субъект которого кореферентен субъекту деепричастного оборота.

В 9 случаях нарушение деепричастной конструкции видится в употреблении неодушевленной ИГ в качестве подлежащего:

(14)В результате анализа доказывается, что данные наречия предъявляют к объектам свои требования, различая их форму,размер и ориентацию в пространстве [лингвист, 1 курс бак];

(15)Книга разбивает все жизненные стереотипы, заявляя, что все важнейшие экономические события нельзя было предугадать [социолог, 1 курс бак];

(16)Книга обоснованно критикует социализм и административно-командную экономику, с аргументированно доказывая, что государственное регулирование ведёт к тоталитарному режиму [социолог, 1 курс бак].

В примерах (15) и (16) употребление подлежащего «книга» обусловлено метонимическим переносом «автор (книги)» -- «книга», при этом соблюдается правило совпадения подлежащего при предикате основной клаузы и деепричастии. О. С. Биккулова говорит о том, что «онтологический тип субъекта является одним из факторов, влияющих на возможность употребления деепричастия» (Биккулова 2010: 63). Использование деепричастных оборотов в предложениях с неличным субъектом либо попадает под запрет, либо оказывается возможным в свободных конструкциях или конструкциях с «особым семантическим эффектом» (там же).

В этой связи интересным кажется пример

(17)Вода была непривычно холодная, питая своей жизненной энергией [дизайнер, 2 курс бак].

Помимо того, что в данном контексте употреблен неодушевленный субъект, предикат основной клаузы выражен глаголом связкой и прилагательным в полной форме. Можно предположить, что на восприятие этого примера как ошибочного влияет и общая семантика предложения -- возможное противопоставление «негативного» и «позитивного» признаков в левой и правой части высказывания.

Следующим типом ошибки, встретившимся в 5 примерах КРУТа, становится употребление составного именного сказуемого с незафиксированной академической грамматикой именной частью.

(18)Все формы существования государства, каким бы оно ни было - тоталитарным, демократическим, диктаторским, при любых условиях являются смешанными, тем самым ни при каких установках не повторяя путь иного государственного образования [юрист, 1 курс бак].

В примере (18) именная часть составного именного сказуемого выражена именем прилагательным в полной форме, при этом предикат основной клаузы выражает неизменяющуюся во времени характеристику субъекта, что может обеспечить недопустимость подобного употребления.

(19)В течении последних лет я был помощником директора на складе,получая огромные опыт работы с трансфером товара компании Аивон [логист, 1 курс бак].

В примере (19) именная часть выражена именем существительным, однако в отличие от примера (18) в данном случае четко прослеживается семантика протяженности состояния во времени, что может приближать рассматриваемый пример к потенциально нормативным употреблениям.

Интересными показались конструкции с эллипсисом подлежащего основной клаузы, встретившиеся в КРУТе в 3 случаях, примеры включают в себя деепричастия от глаголов передвижения:

(20)Польша чрезвычайно соблазнительна: побывав там раз, будет тянуть всю оставшуюся жизнь. [метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана];

(21)Вас сразу же притянут к себе старые добрые улочки Европы, а зайдя в испанский ресторанчик окунетесь в эту неповторимую кухню. [метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана];

(22)Пройдя по главной улице натыкаетесь на, впечатляющий своей оригинальностью дом в виде дракон[метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана].

Одним из наиболее частотных употреблений в КРУТе становится употребление деепричастных оборотов в безличных предложениях (13 употреблений), однако в 7 случаях из 13 предложения содержат инфинитив, субъект которого кореферентен субъекту деепричастия, что делает подобные употребления допустимыми с точки зрения (Шведова 1980):

(23)В-третьих, очень важно изучать информацию не поверхностно, а вникая в ее суть. [социолог, 1 курс бак];

(24)Даже преследуя неблагородные цели: развязывая войну или проводя жесткие репрессии - политикам удавалось убеждать людей в необходимости этих действий [метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана];

(25)Здесь ты чувствуешь себя умиротворенно и спокойно, завернув в другой уголок - тебе хочется улыбаться и все танцует внутри.[метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана];

Помимо этого, 3 примера из 13 осложнены тем, что предикат основной клаузы выражен пассивом:

(26)Опираясь на новые эмпирические исследования в 2000 году была добавлена третья вспомогательная система -эпизодический буфер [лингвист, 1 курс бак].

Как видно из приведенных примеров, наиболее часто встречаются деепричастия от глаголов ментальной деятельности и глаголов перемещения в пространстве.

Наиболее частотным оказывается собственно нарушение кореференции деепричастных оборотов (23 примера). Выделяется группа примеров, в которых наблюдается нарушение субъектного контроля с типологической точки зрения который наблюдается в ряде языков (Haspelmath et al. 1995):

(27)Выбирая данную тему, мне почему-то, сразу вспомнился фрагмент из замечательной давнишней американской комедии День сурка [метатекстовая информация на февраль 2016г. не указана];

(28)Автор считает, что получив знания не только по специальности, но и по гуманитарным наукам, у студентов будет больше шансов найти высокооплачиваемую работу на рынке труда, а также попасть в лучшие аспирантуры мира [дизайнер, 2 курс бак].

(29)Вернувшись, домой меня, встретил кот [дизайнер, 2 курс бак].

Однако следует отметить, что для определения нарушения употребления деепричастных оборотах в примерах (27) - (29) принято использовать категорию «подлежащего». Фактически, примеры подобного рода попадают в первую группу ошибок по (Гловинская 1996), поскольку семантически субъекты совпадают, проблема же в том, что неканонические (семантические) подлежащие не могут контролировать деепричастный оборот в русском языке.

Сложными для интерпретации оказываются примеры (29) - (31).

(29) Но вот однажды что-то перемкнуло в холодном мозгу рыбки, и устремившись вверх, годами накопленная энергия подбросила Эдгара высоко в верх над аквамариновыми водами. [дизайнер, 2 курс бак].

(30)Речь будет идти об историческом памятнике искусства, об уникальных пляжах, об интересном месте отдыха, но при всем этом имея свою разнообразную мифологию, интереснейшую религию и завораживающие пейзажи. [логист, 1 курс бак].

(31)Почувствовав некую связь с природой, ощутив ее пробуждение, дало мне возможность забыть все мои трудности и заботы, на некоторое время погрузиться в себя, оказаться в мире спокойствия и гармонии. [дизайнер, 2 курс бак].

В примере (29) не ясен субъект действия, выражаемого деепричастием. По всей видимости, происходит метонимический перенос «Эдгар» - «энергия Эдгара». В таком случае речь идет о втором типе нарушений по классификации (Гловинская 1996). Вероятно, пример (29) кажется в бомльшей степени аномальным из-за того, что в данном случае контекст реализован в режиме нарратива, в то время как типичными оказываются нарушения, реализуемые в рамках эгоцентрической речевой ситуации (Падучева 2006).

Употребление деепричастного оборота в примере (30) кажется аномальным в силу того, что опорным словом выступает существительное «место», имеющее значение предметности вместо ожидаемого процессуального значения. По всей видимости, замена деепричастной формы на причастную позволяет приблизить данный пример к более литературному варианту.

В примере (31) на уровне семантики субъект деепричастных оборотов соотносится с субъектом основной клаузы, поскольку они соотносятся с одним и тем же референтом внеязыковой действительности. Вместе с тем, данный пример приближается по своей структуре к примерам устной речи: возникает ощущение смены стратегии говорящим.

Следующим типом нарушения кореференции, для которого можно установить типологические параллели становится прагматически определяемая кореферентность (Haspelmath et al. 1995:35). В данный тип попадают следующие примеры:

(32)Пытаясь сформулировать значения предлогов, исход оказывается абстрактным.[ лингвист, 1 курс бак]

(33)Начиная вспоминать историю России, на ум приходят и периоды активного развития науки, искусства, общественных отношений, и периоды стагнации во всех сферах. . .[ логист, 1 курс бак]

(34)Просыпаясь утром, солнце светит ярче обычного, веревки на балконе слабо покачиваются от легкого ветерка. .[ дизайнер, 2 курс бак]

(35)Выйдя на улицу, свежий, приятный, но уже не холодный ветер наполняет легкие воздухом и ароматом оттаявшей земли. [ дизайнер, 2 курс бак]

(36)Заходя за угол дома, сильный ветер уже не пытается сломить, своей силой и холодом, он играет, он такой же сильный, но такой теплый и приятный, что это подбадривает и придает тонус. [ дизайнер, 2 курс бак]

Из примеров (32) - (36) видно, что к прагматически определяемой кореференции можно отнести примеры, в которых в деепричастной клаузе находятся вторичные предикаты от глаголов ментальной и перцептивной деятельности и глаголов движения. «Опасность» деепричастий подчеркивается О.С. Биккуловой (Биккулова et al. 2016). По всей видимости, в случае с перцептивными глаголами и глаголами ментальной деятельности просиходит метонимический перенос «субъект» - «средство восприятия субъекта» - «воспринимаемый объект». Примеры же с деепричастиями от глаголов движения оказываются на 1 шаг более сложными, осуществляемую семантическую трансформацию можно условно описать следующим образом: субъект -субъект перемещается в пространстве - субъект с помощью некоторого средства воспринимает что-то, появляющееся в сфере восприятия во время движения - воспринимаемый объект.

Третьим вариантом нарушения кореферентности, соотносимым с третьей группой примеров по (Гловинская 1996) становится нарушение PRO-кореферентности, т.е. наличие двух полноправных субъектов реальной действительности:

(37)Открыв коту дверь на балкон, он не раздумывая, выскочил из комнаты и забрался на бельевые палки, его длинная черная шерсть очень ритмично начала плясать под потоками ветров, глаза на солнечном свете превратились в салатовые с очень маленькой линией зрачков и, приподняв нос, он уставился куда-то вперед. [дизайнер, 2 курс бак]

В данном случае субъекту деепричастного оборота и предиката основной клаузы соответствуют два референта во внеязыковой действительности.

Таким образом, видится несколько путей разрушения деепричастной конструкции. Общая схема представлена на схеме 2.



Схема 2. Разрушение деепричастной конструкции

Со стороны предиката основной клаузы: позиция, изначально заполнявшаяся полнозначным акциональным глаголом и кратким прилагательным с глаголом-связкой может быть также заполнена предикатами в безличной форме, инфинитивом, именем существительным и именем прилагательным в полной форме. По всей видимости, должны существовать определенные семантические ограничения на заполнение данного слота конструкции.

Со стороны подлежащего основной клаузы: употребление неодушевленных ИГ в форме номинатива; употребление «неканонических подлежащих» (в форме Д.п. и др.), т.е. нарушение контроля подлежащего, что соотносится с нарушениями первого типа по классификации Гловинской (совпадение субъекта на семантическом уровне); эллипсис подлежащего. Если разграничивать понятия «подлежащее» и «субъект», то со стороны субъекта можно выделить прагматически определяемую кореферентность, которая соотносится с типом 2 по классификации Гловинской, т.к. чаще всего влючает в себя метонимический перенос и нарушение PRO-контроля субъекта, что соотносится с типом 3 (Гловинская 1996).



2.4.2 Анализ примеров Звукового корпуса русского языка. Блок САТ

По всей видимости, в ряде примеров КРУТа усматривается влияние устной речи, в силу того, что авторы текстов, осваивая новый для них новый функциональный стиль письменной формы речи, обращаются к знакомым стратегиям, характерным для устного регистра.

В настоящем исследовании устная речь представлена материалами Звукового корпуса русского языка (ЗКРЯ). Поскольку в настоящее время материалы блока САТ ЗКРЯ недоступны, в настоящем исследовании были использованы ранее опубликованные монологи медиков и юристов (Куканова. 2009; Куканова 2011; Бродт 2015).

Всего было рассмотрено 150 монологов медиков общим объемом около 30 тыс словоупотреблений (сожетный/несюжетный пересказ, сюжетное/ несюжетное описание, свободный рассказ), 120 монологов юристов общим объемом около 25 тыс. словоупотреблений (сюжетный/ несюжетный пересказ, свободный рассказ).

При помощи программы Mystem (Segalovich et al. 1997-2014) были выявлены все потенциальные деепричастия. Затем методом сплошной выборки были устранены омонимичные деепричастиям формы. Поскольку деепричастия считаются письменной формой, их количество в исследуемом корпусе составило менее 0,5%. Конечным материалом послужили 226 употреблений деепричастий, только 12 (5%) из которых можно в той или иной мере отнести к ошибочным.

Следует заметить, что при анализе устной речи не следует пользоваться термином «предложение» (Богданова 2013). Тексты устной речи принято рассматривать в контексте теории дискурса. По замечанию А. А. Кибрика, в современной лингвистике понятие «дискурс» соотносится с понятием «тескт», однако если текст -- это «статический объект, результат языковой деятельности», то для понятия «дискурс» становится важен «динамический, разворачивающийся во времени характер языкового общения». При этом «предпочтительным является такое понимание термина `дискурс', которое включает в себя два компонента», т. е. оба компонента, обозначенные выше (Кибрик 2003: 10). Находим также следующее определение дискурса: «связный текст в совокупности с экстралингвистическими -- прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами» (Арутюнова 2000: 136). Таким образом, понятие «дискурс» становится шире, чем понятие «текст» за счет включения в себя экстралингвистических факторов, связанных с процессом коммуникации.

Дискурс организуется как последовательность некоторых квантов (сегментов, шагов, порций, толчков и т.д.). Традиционным для обозначения подобных единиц дискурса оказывается термин синтагма (Щерба 1955), А. А. Кибрик и В. И. Подлесская в книге «Рассказы о сновидениях» предлагают использовать термин Элементарная дискурсивная единица (Кибрик at al. 2014: 56). С точки зрения синтаксиса, каноническая ЭДЕ соотносится с клаузой (одной предикацией). Поскольку деепричастные обороты обладают свойствами наречной группы и клаузы одновременно (Тестелец 2001:254), оказывается возможным вынесение деепричастных оборотов в отдельную ЭДЕ при наличии удовлетворяющего требованиям интонационного контура и просодическом единстве. В связи с этим, для того, чтобы установить ошибку в употреблении деепричастных оборотов в устном дискурсе, необходимо выявить, к какой ЭДЕ относится деепричастный оборот, что может быть затруднено. Вместе с тем, 12 употреблений из 226 в монологах, взятых из части САТ, можно считать в той или иной мере ошибочными. Часть из них также является иллюстрацией процессов разложения описанной выше деепричастной конструкции. В таблице 1 указано число вхождений деепричастий по типам текстов.



Таблица 1. Распределение употребления деепричастий по типам текстов (САТ)

профессия	Тип текста	Общее число деепричастий	Ошибочные употребления
Медики	несюжетное описание	6	2
Медики	Несюжетый Пересказ	12	2
Медики	Свободные Монологи	22	1
Медики	Сюжетное Описание	41	2
Медики	Сюжетный Пересказ	25	1
		106	8
Юристы	Несюжетный пересказ	15	0
Юристы	Свободные монологи	47	3
Юристы	Сюжетный пересказ	58	1
		120	4

Проблему кореференции не затрагивают следующие примеры Звукового корпуса русского языка:

(37) когда / человек попадает в лес / и проведя там несколько дней / он не / он не / обязательно обратится к тем приметам которые его окружают [медики, несюжетный пересказ];

(38)тогда мужчина идя домой от врача и увидя / э-э рекламу горнолыжного курорта где была изображена на фоне солнца потрясающая дама в спортивном костюме стоящая на лыжах решил тоже направиться на такой горнолыжный курорт [медики, сюжетное описание];

(39)он / не заметя куда идёт лыжня / просто полетел с крутого склона вниз /[медики, сюжетное описание].

В примере (37), по всей видимости, ошибка в сочинении зависимых клауз: в один ряд ставятся придаточное времени и деепричастный оборот. При этом правило кореференции деепричастного оборота не нарушено. В примерах (38) и (39) наблюдается нарушение употребления видо-временных форм деепричастия (увидя, заметя), так, деепричастия совершенного вида на -а менее употребительны (Добрушина 2000), нарушается соотношение деепричастия «идя» и предиката «решил» с точки зрения таксиса.

Разрушение деепричастной конструкции иллюстрируется разного типа примерами. Во-первых, в САТе, как и в КРУТе встретились односоставные предложения с инфинитивом, которые, с точки зрения (Шведова 1980), оказываются нормативными, но по мнению экспертов-разметчиков являются ошибочными:

(40)ветеринарную лечебницу где ему будут лечить бок / изрезав его ножами / а также / дав псу касторку //и он попытался спас… ? спастись бегством / при этом перевернув ведро с ватой // [юристы, сюжетный пересказ];

(41)наблюдая за природой можно составить какой прогноз будет завтрашнего дня //[медики, несюжетный пересказ].

Следует отметить, что субъект инфинитива в приведенных примерах, по всей видимости, совпадает с субъектом деепричастного оборота.

Неоднозначным кажется пример (42), в котором наблюдается метонимический перенос «голоса гостей» - «гости», что можно считать допустимым.

(42)молодые встают (1) / и э_э все гости / сливаясь в единый хор / поют заздравную молодым [медики, свободные монологи].

В двух случаях деепричастный оборот употреблен при предикате основной клаузы в форме пассива:

(42)ну (...) употребляется некое количество алкоголя но всё это ? в умеренных ? количествах / не преследуя цели ? расслабиться[юристы, свободный монолог];

(43)и кот голодный сцепился в эту рыбу (2) и не в… желая её выпускать вместе с леской был вытащен / наружу [медики, сюжетный пересказ].

Собственно нарушение кореференции деепричастных оборотов при совпадении семантических субъектов - нарушение 1 типа по (Гловинская 1996) видится в следующих двух примерах:

(44)глядя на это полотно у меня вообще возникает / м-м такая / ассоциация / с маленьким кусочком родины (медики, несюжетное описание)

(45)прочитав ещё о Саровском немножко (1) там небольшую заметочку / вот почему-то у меня такие ассоциации (медики, несюжетное описание)

В примере (45) опущен глагольный предикат основной клаузы. Данные примеры содержат деепричастия от глаголов ментальной деятельности в широком смысле, иллюстрируя одновременно 2 фактора, влияющих на разрушение канонической деепричастной конструкции (эгоцентрическая речевая ситуация, семантика деепричастия).

(46)в тексте говорится о ? (а а) ? как мы понимаем / о женщине / которая привела собаку / в некую комнату // при этом ? (а а) параллельно видя ? (э э) ситуацию глазами ? (а а) стороннего наблюдателя и глазами собаки // [юристы, сюжетный пересказ]

В примере (46) деепричастие «видя», вероятно, соотносится с субъектом «мы», который входит в состав вводной конструкции «как мы пониманием». Сложность установления связи ЭДЕ на уровне дискурса обеспечивает в целом нетипичное звучание конструкции.

Таким образом, в блоке САТ Звукового корпуса русского языка встретившиеся 2 примера собственно нарушения кореференции первого типа еще раз иллюстрируют важность фактора отнесения деепричастного оборота к Говорящему (эгоцентричные конструкции).



2.4.3 Анализ примеров Звукового корпуса русского языка. Блок ОРД

Из 361 примера употребления деепричастий, встретившихся в части ОРД 185 составляют вводные сочетания с деепричастием «говоря» и 1 - с деепричастием «выражаясь». Подобные единицы функционируют в устной речи как регуляторные ЭДЕ (Кибрик et al. 2014), дискурсивные маркеры, прагматемы (Богданова-Бегларян 2014), выполняя особую структурирующую роль в организации дискурса наряду с разного рода функциями (например, метакоммуникативная функция, хезитационная и т.д.) (Маслова 2014). Из 175 примеров 24 употребления приходится на одиночные деепричастия, 34 на отглагольные предлоги и устойчивые конструкции, в 13 примерах деепричастный оборот демонстрирует свойства наречной группы. Таким образом, собственно деепричастных употреблений оказывается 104. Вместе с тем, выделить ошибочные употребления чрезвычайно сложно:во-первых, в ОРД представлены диалоги, в которых по определению очень сложно установить связь между ЭДЕ, являющимися репликами коммуникантов; во-вторых, текстовая расшифровка не передает интонационное оформление высказываний, что может порождать двойственность интерпретации.

Так, пример (47) можно считать ненормативным, относящимся к типу прагматически обусловленной кореференции:

(47)выходя из подъезда здесь ещё хорошо то что есть вот эта вот небольшая / небольшое расстояние между воротами //[ОРД]

Однако возможен и такой вариант прочтения, при котором после словоформы «подъезда» происходит смена темы/ коррекция речевой стратегии, маркированная интонационно, что не отражено в транскрипции.

(48)понимаешь глядя на всех то / в общем всё абсолютно нормально //[ОРД]

Интерпретация примера (48) также зависит от интонационного оформления. В том случае, если глагол «понимаешь» выступает в качестве прагматемы с метакоммуникационной функцией как основной, то ЭДЕ «глядя на всех то», содержащая деепричастный оборот, выступает зависимой по отношению к ЭДЕ «в общем все абсолютно нормально». В таком случае речь идет о прагматической кореференции, поскольку информация, содержащаяся в главной ЭДЕ получена путем наблюдений, обозначенных в ЭДЕ с деепричастным оборотом. Другим вариантом прочтения данного контекста становится тот, при котором ЭДЕ «глядя на всех то» находится в интерпозиции по отношению к главной клаузе, разделенной на две ЭДЕ: «понимаешь» и «в общем все абсолютно нормально». В таком случае, предложение можно интерпретировать и как определенно-личное, и как обобщенно-личное, что делает подобное употребление близким к нормативному. Третий вариант трактовки данного контекста заключается в том, что деепричастие «глядя (на)» может относиться к глаголу «понимаешь», если он употреблен как полнозначный глагол. Сделать вывод о наиболее приемлемом варианте интерпретации из левого контекста не удалось.

Пример (49)также иллюстрирует прагматически определяемую кореферентность:

(49)и дальше перейдя через мост / направо // то есть по речке / вот т... так по набережной / будет ботанический сад через две минуты // @ угу //[ОРД]

Ботанический сад, являющийся подлежащим основной клаузы, попадает в сферу восприятия субъекта деепричастия, образованного от глагола перемещения.

Интересными оказываются примеры, в которых между деепричастным оборотом и основной клаузой помещается сочинительный союз, т.е. подчинительная клауза употребляется информантом в качестве сочинительной:

(50)видите / мы то вам назначаем вовнутрь лекарства / а не думая о том / что у вас (...) хронический пиелонефрит / хронический (э-э) панкреатит / что мы можем (...) вам просто угробать вашу... ваш пан... этот / поджелудочную //[ОРД]

(51)*Н ну-у / *П я бы пожалуй не пошла / если б они меня не / (...) так усиленно не приглашали / *П наверное и думая/ что там () большая часть будет вот этих старушек / вот в этих букальках / *П чтобы были свои люди // *П а ! книжку / ну книжку я сама купила конечно // *П вот / да / конечно //[ОРД]

В последнем примере сложно установить, к какой клаузе и какому субъекту относится деепричастие, поскольку возможны два прочтения: «Я думала/ они думали», т.е. соотнесение с предикатами «пошла» и «приглашали».

Типичными оказываются случаи, когда деепричастный оборот не имеет опорной клаузы:

(52)а у меня сегодня / понимаешь // у меня обычно часы стоят / на пятнадцать минут вперёд // и я как бы зная/ то есть я // ой думаю / опаздываю // потом как бы / ой опаздываю / потому что я всё врем опаздываю // а тут на пятнадцать минут вперёд и я всегда вовремя выезжаю //[ОРД]

Пример (52) иллюстрирует смену речевой стратегии говорящего, при которой деепричастие было заменено конструкцией с финитной формой глагола (думаю), что маркировано регуляторными ЭДЕ «то есть я», «ой».

Таким образом, 3 примера из 104 употреблений деепричастий в ОРД являются типичными вариантами отклонения от нормы.

Подводя итог, следует отметить, что сложность анализа деепричастных конструкций спонтанной устной обусловлена, во-первых, низкой частотностью употребления деепричастий в устной речи (361 вхождение на почти 1000 000 словоформ, 0,04%), во-вторых, такой чертой устной речи, как изменение речевой стратегии (самоперебивы, самокоррекция). Вместе с тем, в блоке ОРД также встретились примеры, иллюстрирующие разрушение деепричастной конструкции.

Несмотря на то, что устный и письменный дискурс опираются на принципиально разные законы построения, прослеживаются определенные закономерности в нарушении употребления деепричастных конструкций. Так, нарушение кореференции деепричастных оборотов, обусловленное конфликтом грамматического и семантического уровней - совпадением субъектов на уровне семантики при явленном подлежащем в Им. п. встречается как в письменных, так и в устных текстах разной степени спонтанности. Подобные нарушения могут быть типичными для естественной бытовой устной речи в силу того, что высказывания носят во многом эгоцентричный характер. Согласно проведенному анализу, нарушение кореференции деепричастных оборотов оказывается наиболее частотным отклонением от кодифицированной нормы в учебных текстах и текстах устной речи. Основными факторами, влияющими на возникновение ошибок подобного рода становятся позиция говорящего относительно высказывания (эгоцентрические конструкции), позволяющая соотносить воспринимаемое с субъектом восприятия; непосредственная связь субъекта деепричастной и основной клаузы в отображаемой в высказывании реальности; семантический класс глагола, от которого образовано деепричастие и др. В письменных текстах встретились примеры, отражающие специфику устной речи (отсутствие опорного слова деепричастия, смена стратегии и т.д.)



Выводы к главе

Каноническая деепричастная конструкция имеет достаточно жесткие ограничения на заполнение слотов, однако уже академические грамматики кодифицируют ряд отклонений от прототипического варианта. Другие отклонения признаются многими учеными узуально распространенными.

Деепричастия - форма, характерная для письменной речи. Встречаемость деепричастных форм в устном дискурсе оказывается чрезвычайно низкой (0, 04% в наиболее естественной, живой речи), более 50% употреблений деепричастий в спонтанной речи приходятся на вводные конструкции, отглагольные предлоги и другие единицы, утратившие свою связь с исходным деепричастием. Вместе с тем, в устной и письменной речи встречаются типичные примеры, иллюстрирующие пути разложения канонической деепричастной конструкции, что позволяет говорить о системности нарушений подобного рода и их предсказуемости (Биккулова et al. 2016).



Глава 3 .Эксперимент

3.1 Постановка проблемы

Как уже было замечено, некоторые варианты ненормативных, с точки зрения традиционной грамматики, конструкций с деепричастными оборотами исследователями оцениваются как более допустимые. По мнению Гловинской, «менее неправильными» оказываются конструкции, в которых вместо прямого предиката употребляется конверсионный, при этом семантические субъекты одинаковые («Подъезжая к станции, у меня слетела шляпа» вместо «я потерял шляпу»). Семантический субъект подобных конструкций в подавляющем большинстве случаев выражен личным местоимением 1 л. ед.ч. в форме Р. п. или Д.п. (Гловинская 1996: 281).

По мнению О. Б. Йокояма конструкции типа «Слушая его, у меня горели глаза и щеки» оказываются универсальными в силу распространенности в разных языках и частотности в узуальном употреблении (Йокояма 1983). Нормативность конструкции обеспечивается тем, что субъект действия, состояния в И.п. в соответствии с теорией актуального членения предложений должен стоять в теме и соотноситься с деепричастным оборотом. В данном случае происходит несовпадение семантического субъекта и формального подлежащего, при этом подлежащее в Им.п. стоит в реме, в то время как субъект в косвенном падеже относится к теме. Таким образом, О. Б. Йокояма выдвигает тезис, что отнесение субъекта к теме оказывается более важным фактором, чем наличие подлежащего в Им.п. Немаловажным фактором становится эгоцентричность примеров подобного рода.

Для того, чтобы оценить степень приемлемости конструкций с семантическим субъектом, выраженным формой личного местоимения 1 лица ед.ч. в Р.п. («у меня»), был проведен лингвистический эксперимент.

3.2 Метод и материал

На экспериментальную проверку была вынесена конструкция с эксплицированным субъектом в форме Р.п. с предлогом «у».Эксперимент был проведен в форме оффлайн опроса, в котором была реализована методика определения грамматической правильности предложения (grammatically judgment task) (Федорова 2008).

Вторым фактором, вынесенным на экспериментальную проверку, стал фактор позиции деепричастного оборота относительно главной клаузы. Исходное предположение заключалось в том, в что в зависимости от позиции деепричастного может варьироваться оценка восприятия допустимости конструкции в целом: препозитивные деепричастные конструкции с нарушением канонической нормы будут для носителей языка более приемлемыми, чем постпозитивные деепричастные конструкции с таким же типом нарушения кореференции.

Таким образом, независимыми факторами стали

1) Наличие или отсутствие семантического субъекта, выраженного личным местоимением 1 лица ед. ч. в форме Р.п. при наличии формального подлежащего в Им.п.

2) Пре- или постпозиция деепричастного оборота по отношению к основной клаузе

Иными словами, в эксперименте представлены две независимые переменные (семантический субъект и позиция), имеющие два уровня. Зависимой переменной стала оценка информантами степени допустимости рассматриваемых предложений.

Выбор предложений подобного типа обусловлен несколькими причинами: каноничностью ошибок подобного рода (Чупашева 2010); распространенностью подобных нарушений (Гловинская 2000; Йокояма 1983); спорным статусом подобный конструкций с точки зрения нормы.

В Национального корпуса русского языка на апрель 2016 г. встретилось 49 примеров, из них 33 употребления подобного рода, 33 из них в основном подкорпусе, 14 в газетном, 2 в поэтическом.

(1)Глядя на меня, у меня волосы встают дыбом. [Венедикт Ерофеев. Из записных книжек (1958-1990)]

(2)Ї Читая ваши романы, у меня сложилось впечатление, может быть ошибочное, что вам симпатичен не только сыщик, но ипреступник. [Читая Бориса Акунина (2003) // «Вестник США», 2003.07.23]

Поскольку в 33 примерах из 49 встретились деепричастия от глаголов ментальной деятельности в широком смысле, т.е. глаголов восприятия, интеллектуальной деятельности и т.д., например читать, слушать, глядеть, видеть, смотреть и др. экспериментальные стимулы также содержали деепричастия от глаголов ментальной деятельности. Кроме того, «опасность» деепричастий от глаголов данных семантических групп подчеркивается (Биккулова et al. 2016). Семантический класс предиката основной клаузы не учитывался.

На основе словаря современных русских глаголов (Бабенко 1999) был составлен список глаголов, от которых были образованы деепричастия. В рассматриваемом словаре к глаголам интеллектуальной деятельности относятся глаголы восприятия, понимания, познания, мышления, сравнения и сопоставления, выбора, решения, воображения и предположения, определения, проверки. (Бабенко 1999: 303 - 348). Экспериментальные стимулы содержат деепричастия от глаголов каждой подгруппы. На первом этапе были отобраны наиболее частотные глаголы с опорой на частотный словарь (Шаров et al. 2009). На следующем этапе была проведена проверка частотности деепричастий от выбранных глаголов, а также предположительно частотных деепричастных форм от нечастотных глаголов (глядеть - глядя) в абсолютных вхождениях по Национальному корпусу русского языка. В силу того, что в разных семантических группах глаголы не сбалансированы по частотности, ряд частотных глаголов пришлось исключить, чтобы были представлены все восемь семантических подгрупп. В таблице 2 представлен итоговый список деепричастий

Таблица 2. Список деепричастий, отобранных для эксперимента

Деепричастие	Количество абсолютных вхождений в НКРЯ
Анализируя	727
Видя	12661
Вспоминая	3 916
Выбирая	1249
Глядя	26141
Думая	7440
Замечая	2960
Зная	17953
Изучая	1422
Испытывая	1246
Мечтая	650
Наблюдая	2868
Определяя	704
Осматривая	865
Оценивая	701
Ощущая	1250
Понимая	7642
Предполагая	1191
Представляя	1988
Разглядывая	1922
Раздумывая	1153
Размышляя	1179
Рассматривая	2554
Рассуждая	1131
Решая	572
Слушая	5625
Слыша	2174
Смотря	6921
Сознавая	1690
Соображая	1150
Сравнивая	908
Читая	4024



Стимульные предложения содержали деепричастия только несовершенного вида в силу более высокой частоты употребления деепричастий несовершенного вида относительно деепричастий совершенного вида (см., например, Рожкова 2011). Длина деепричастной клаузы составляет от 3 до 5 слов, последнее место занимает дополнение. Матричная клауза имеет три основные позиции (семантический субъект, предикат, ИГ в И.п.). Факультативным оказывается слот, занимаемый определением перед ИГ в И.п.

С учетом вынесенных на проверку факторов были искусственно сконструированы экспериментальные блоки по 4 стимула в каждом (см. Приложение 1):

a. Глядя на эту картину, у меня возникли странные ассоциации.

b. Глядя на эту картину, возникли странные ассоциации.

c. У меня возникли странные ассоциации, глядя на эту картину.

d. Возникли странные ассоциации, глядя на эту картину

В дальнейшем стимулы были распределены по 4 листам по правилу латинского квадрата, на каждом листе 32 стимула.

Отправной гипотезой послужило предположение о том, что более значимым из рассматриваемых факторов становится фактор наличия семантического субъекта в основной клаузе. Иными словами, предложения, в которых явлен семантический субъект (a), (c), будут опознаваться носителями языка как более допустимые по сравнению с теми, в которых семантический субъект не явлен (b), (d). При этом предполагается, что пример (а), в котором деепричастный оборот стоит в препозиции по отношению к основной клаузе, покажется информантам менее ошибочным, чем пример (с) с постпозитивным деепричастным оборотом. Подобное соотношение предполагается и в восприятии предложений (b) и (d).Таким образом, ожидается нисходящая градация оценок по типам (a), (c), (b), (d) от наиболее допустимого к наименее допустимому.

Филлерами послужили предложения с причастным оборотом в пре- или постпозиции к определяемому слову и эксплицированным или не эксплицированным экспериенцером, выраженным местоимением 1 л. ед. ч. в Р.п.

(3)Подслушанный сегодня в школе диалог вызвал у меня неприятные эмоции.

(4)Призрак, увиденный когда-то, до сих пор мелькает у меня перед глазами.

Каждый экспериментальный лист содержал 64 предложения: 32 стимула и 32 филлера. Эксперимент был нормализован.

Стимульные предложения были составлены искусственно и могли включать в себя неучтенные факторы, влияющие на результаты эксперимента. Стимулы, входящие в блок 7 имели более высокую среднюю оценку, в то время как блоки 9,10 и 27 имеют относительно низкие оценки, что видно из рисунка 1

Рисунок 1. Средняя оценка по блокам

.

Вместе с тем, различие оказывается незначимым с точки зрения статистики, поэтому можно говорить о том, что средняя оценка не зависит от номера блока (см. Приложение 2, часть 1), что подтверждает сбалансированность стимульного материала.

3.3 Ход эксперимента и анализ полученных результатов

Опрос был распространен на сайте Virtualex (https://virtualexs.ru/)и в социальной сети В контакте (https://vk.com/). Потенциальные информанты видели следующее приглашение к участию в опросе:

Вам предлагается оценить «нормальность» предложений с точки зрения русского языка. Вам нужно отметить, является ли предложение, на Ваш взгляд, приемлемым, сказали бы Вы так в определенной ситуации или нет. Это не проверка Ваших знаний, здесь нет «правильных» и «неправильных» ответов. Мне важно именно Ваше мнение.

В общей сложности в опросе приняло участие 240 человек, по 60 человек на 1 лист. Каждый информант мог пройти опрос только 1 раз. В опросе мог поучаствовать любой человек, при этом указав свой пол, возраст, уровень образования, специальность, связана ли работа с изучением языка, а также является ли русский язык для него родным языком. Информантами стали 97 мужчин, 143 женщины в возрасте от 17 до 68 лет.

Из 240 респондентов 26 указали, что их профессия связана с языком, 19 информантов указали наличие опосредованной связи (прохождение языковых курсов, работы и т.д.). 12 человек указали, что считают себя билингвами. 1 человек считает русский язык неродным.

Информантам была предложена краткая инструкция:

Выберите, в какой степени Вы считаете предложение приемлемым или неприемлемым (нормальным для русского языка или невозможным) по шкале от 1 до 3 в нужной графе. Если Вы затрудняетесь ответить, нажмите "0".

На рис. 2 видно, как выглядела предлагаемая шкала оценок (от -3 до 3), при этом информанты не видели, как ответы других лиц.

Рисунок 2. Пример ответов респондентов после завершения эксперимента

Для анализа полученных ответов каждой оценке по шкале от «-3» до «3» была поставлена в соответствие оценка по шкале от 1 до 7, где 1 = «так сказать нельзя, недопустимое предложение», 7 = «так сказать можно, все хорошо», т.е. чем выше оценка, тем выше степень приемлемости предложения.

Как видно из рис.3, бомльшая часть оценок попала в промежуток от 2 до 3 баллов, т.е. бомльшая часть предложений была оценена носителями языка как недопустимые.

Рисунок 3. Распределение средних оценок информантов



При этом только 15 человек из 240 указали, что все предложения ошибочны (все оценки = 1), среди них только 1 филолог. При анализе полученных результатов использовались две базы данных, в одну из которых входили ответы респондентов со значением 1, в другой данные, полученные от рассмотренных 15 информантов, не учитывались.

Из рисунка 4 видно, что распределение средних оценок по разным типам различается. Так, около 70% оценок типа (а) близки к значению 3 («наиболее допустимые из недопустимых), в то время как около 70% оценок типа (d) приходится на значение 2 (недопустимые).

Рисунок 4. Распределение средних оценок по типам

Для того, чтобы проверить значимость различий средних оценок по типам, а также подтвердить или опровергнуть исходную гипотезу, была построена простая линейная регрессионная модель (linear regression). Простая линейная регрессия используется для построения модели «предсказания значений количественной зависимой переменной по значениям одной количественной независимой переменной» (Кабаков 2015:241). В проведенном эксперименте зависимой количественной переменной становится средняя оценка предложений по типам информантами (сумма всех оценок предложения/ количество информантов), независимой переменной оказывается тип предложения (a/b/c/d). Таким образом, были получены средние оценки каждого из 32 стимулов, 8 стимулов на каждый тип предложения.

Оценки статистической значимости модели производится путем проверка статистический значимости коэффициентов линейной регрессии, т.е. проверка гипотезы отличия коэффициентов линейной регрессии от нуля (http://www.machinelearning.ru/wiki/ ) . Для проверки использовались t-критерий Стьюдента и критерий Фишера, рассчитываемые автоматически. Уровень значимости был выбран 0,05. Согласно t-тесту, определяемому по таблице значений, если значение t-статистики больше 0.05, то мы принимаем нулевую гипотезу о равенстве углового коэффициента нулю. Иными словами, соотношение средних оценок является статистически значимым при 95% уровне достоверности, если t-статистика меньше 0.05. Согласно f-тесту (критерий Фишера), если значение p-значение меньше 0.05, то различие оценок оказывается статистически значимым.

Соотношение средних оценок по типам a, b, c, d по каждому из 4 листов представлено в табл.3.

Таблица 3. Средние оценки предложений типа a, b, c, d по листам

Средняя оценка по типу	Лист 1	Лист 2	Лист 3	Лист 4
А	2.9542	2.8500	3.5000	2.0958
B	2.6334*	2.4208*	2.5571	3.5000
C	2.4459	2.2646*	2.5354	2.5770*
D	2.1375	2.6042*	2.0958	2.5354*
p-value	0.002393	0.3528**	0.0004242	0.0004242

*отмечены отклонения, которые не являются статистически значимыми согласно t-тесту

***отмечены отклонения, которые не являются статистически значимыми согласно p-value

Из таблицы 3 видно, что соотношение оценок на листе 2 не является статистически значимым согласно критерию Фишера. Незначимым также становится отклонение углового коэффициента для типа b на листе 1 и для типов c, d на листе 4.

Выходит, что на листе 1 примеры типа a и b оценены как более допустимые по отношению к примерам c и d, при этом предложения типа c оказываются более приемлемыми, чем предложения типа d. Схематично это можно изобразить так: a/b > c > d.

Максимальная оценка на листах 3 и 4 оказывается наиболее высокой (3.5), однако на листе 3 она соответствует предложениям типа a (препозитивный деепричастный оборот + «у меня» в главной клаузе), в то время как на листе 4 наиболее высокую оценку получили предложения типа b (препозитивный деепричастий оборот + отсутствие «у меня» в главной клаузе). При этом на листе 4 только соотношение b > a оказывается статистически значимым.

На листе 3 полученное соотношение можно отобразить следующим образом: a > b > c > d (статистическую модель по листам см. в Приложении 2, часть 2).

Линейная регрессионная модель, построенная для всех 4 листов таким образом, что была взята средняя оценка по 240 ответам для каждого из 32 предложений, показала, что согласно t-тестам статистически значимой становится модель соотношения a/b > c > d, что подтверждается f-критерием (p-value = 0.004976), см. Приложение 2 часть 3

Таблица 4. Линейная регрессионная модель по типам предложений (240 информантов)

Тип стимула	Средняя оценка
A	2.85000
B	2.78281
C	2.45573
D	2.34323



Как и ожидалось, такое же соотношение типов стимулов видится и в модели, построенной на основе базы данных без оценок информантов, знающих норму употребления деепричастий, см. Таблицу 5.

Таблица 5. Линейная регрессионная модель по типам предложений (225 информантов)

Тип стимула	Средняя оценка
A	2.98214
B	2.91015
C	2.55971
D	2.43917

Графически соотношение оценок средних оценок представлено на Рисунке 5.

Рисунок 5. Соотношение медиан средник оценок по двум базам данных



На Рисунке 5 представлены схемы типа «ящик с усами», в которых закрашенный прямоугольник соответствует центральным 50% значений, кружочком отмечены выбросы.

Подводя итог, следует отметить, что использование метода простой линейной регрессии позволило установить, что статистически значимым оказывается соотношение a/b > c > d, т.е. в противовес изначально выдвинутой гипотезе фактор позиции деепричастного оборота оказывается более значимым при определении приемлемости предложений носителями языка, чем фактор наличия семантического субъекта «у меня» в основной части высказывания. Наличие семантического субъекта оказывается значимым для различения степени приемлемости примеров, в которых деепричастных оборот представлен в постпозиции.

...