Размещено на http://www.allbest.ru/

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Филологический факультет

Кафедра английской филологии и перевода

Магистерская диссертация

Переводческий аспект лингвистической интерпретации категории персуазивности в англоязычном юридическом дискурсе

Хацко Екатерина Денисовна

Научный руководитель

канд. филол. наук., доц. Куралева Т.В.

Санкт-Петербург 2017



Введение

Настоящая работа посвящена исследованию персуазивных стратегий и тактик, применяемых адвокатами в судебных выступлениях в рамках юридического дискурса, а также рассмотрению перевода данных стратегий и тактик (на примере одной из вступительных речей стороны защиты).

Судебная речь адвокатов продолжает оставаться привлекательной для лингвистических исследований, в связи с чем наблюдается тенденция к изучению категории персуазивности как компонента речевой деятельности, так как общение с элементами убеждения имеет много общего c другими видами деятельности. Их объединяет наличие объекта, целей, средств, способов достижения результата и самого результата. Изучение персуазивности в рамках юридического дискурса не является исключением.

Возникновение интереса к функциональным и прагматическим сторонам изучения устного юридического дискурса обусловило появление в отечественной и зарубежной науке большого количества исследований, посвященных изучению практической стороны устного адвокатского дискурса, а также конкретных лингвистических аспектов языка права и юриспруденции.

Данное исследование проводилось на стыке таких направлений, как юрислингвистика, коммуникативная и прагматическая лингвистика, дискурсивный анализ, что и обусловило актуальность данной работы.

В настоящей работе представлен анализ персуазивных стратегий и тактик, применяемых адвокатами во вступительных речах, а также некоторых аспектов переводоведения, связанныхс особенностями передачи персуазивности.

Цель настоящей работы - выявить, охарактеризовать, проанализировать и классифицировать стратегии и тактики, используемые англоязычными адвокатами стороны защиты во вступительных речах, а также описать языковые средства, используемые для их реализации, и выявить приемы их перевода.

Данная цель достигается с помощью решения следующих задач:

1) выявить параметры и особенности юридического дискурса в целом и адвокатского дискурса, как особого типа юридического дискурса;

2) систематизировать различные подходы и концепции изучения персуазивных стратегий и тактик адвокатов;

3) выявить отличительные стратегии и тактики, характерные для вступительных речей адвокатов стороны защиты;

4) идентифицировать тактики, закрепленные за каждой анализируемой стратегией в рамках представленной классификации;

5) выявить какие языковые средства используются для реализации той или иной коммуникативной стратегии или тактики.

6) выявить переводческие приемы, используемые для передачи выявленных стратегий и тактик.

Предметом исследованияявляются персуазивные стратегии и тактики, применяемые англоязычными адвокатами стороны защиты в ходе судебного заседания, а также языковые средства, используемые в процессе реализации стратегий и тактик.

Объектом исследования выступают фрагменты дискурса вступительных речей адвокатов стороны защиты, содержащие персуазивные стратегии.

Методы, использованные в исследовании, включают описательный метод и функционально-прагматический анализ языковых единиц, а также переводческий анализ.

Теоретической базойисследования послужили работы, посвященные изучению коммуникативно-прагматической стороны устного юридического дискурса, а также стратегий и тактик персуазивного воздействия, таких отечественных и зарубежных лингвистов, как Т.ван Дейк, Карасик В.И., Солдатова А.А., Ю. Найда, Варнавских Н.В., Стернин И.А., Чернявская В.Е., Логинова И.Ю., Голоднов А.В., Гончарова Е.А., О.С. Иссерс, Юртайкина О. В., Климович О.В., Полуйкова С.Ю. и др.

Материаломдля поиска примеров послужили 35 транскриптов вступительных речей англоязычных адвокатов. Методом сплошной выборки было собрано и проанализировано 137 примеров.

Настоящая магистерская диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и списка источников.



Глава I. Категория персуазивности в юридическом дискурсе

1.1 Дискурс как объект лингвистического исследования

1.1.1 Определения понятия «дискурс»

Понятие «дискурс» является одним из центральных в современной лингвистики, однако, в науке о языке отсутствует общепринятое толкование данного термина, в связи с чем внедрение коммуникативного подхода сыграло решающую роль в формировании теорий.

Изучение дискурса представлено работами таких зарубежных исследователей, как Эрнесто Лакло, ШантальМуфф (1985), НорманаФэрклоу (1992, 1995, 1996), Рут Водак (1995, 1996), Т. ван Дейка (1989, 2000), Лили Чоулиараки (1999, 2008), М. Фуко (1972, 1996), З. Харрис (1952).

Среди всех подходов можно выделить три основных: с позиций социального конструкционизма (теория дискурса Эрнесто Лакло и ШантальМуфф), критический дискурс-анализ (Т.ван Дейк, Р. Водак, Н. Фэрклоу, Л. Чоулиараки), и дискурсивная психология (Дж. Поттер, М. Уэзерел).

«В основе всех подходов - общее представление о том, что наш способ общения отнюдь не реально отражает мир, идентичности и социальные взаимоотношения. Напротив, наш способ общения играет активную роль в создании и изменении окружающего мира» [Йоргенсен, Филлипс, 2008].

Впервые термин «дискурс» был применен в 1952 году американским лингвистом З. Харрисом в статье «DiscourseAnalysis», в которой описан метод анализа связной устной или письменной речи, где важную роль в построении текста играет ситуация говорения [Harris, 1952].

Под дискурсом лингвист понимает «последовательность предложении, произнесённую (или написанную) одним (или более) человеком в определенной ситуации». Кроме того, З. Харрис отметил, что «язык не реализуется в сбивчивых словах и предложениях, но в связном дискурсе».

Позже Ю. Хабермас использовал понятие дискурса для обозначения коммуникации, отличающейся нормированностьюречеупотребления. В своей работе немецкий исследователь трактовал дискурс как универсальный принцип организации общественного взаимодействия, основанной на общности ценностей, норм и правил жизни в социуме.

Т.А. ван Дейк описал характер дискурса, как «сложное коммуникативное явление, которое включает в себя социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации, так и о процессах производства и восприятия сообщения» [Дейк, 1989], и далее дает определение дискурсу, как «понятию, касающегося речи, актуального речевого действия, тогда как текст - это понятие, касающееся системы языка или формальных лингвистических знаний, лингвистической компетентности».

Исследованиями в области дискурс-анализа также занимался французский исследователь М. Фуко. В его понимании дискурс - это «совокупность высказываний, условием порождения которых служит некая эпистема, присущая той дискурсивной формации, в рамках которой эти высказывания порождаются». [Фуко, 1996].

С лингвистической точки зрения понятие дискурса используется прежде всего для описания языковых явлений. В отечественной лингвистике дискурсом занимались такие ученые как Карасик В.И. (2000), Макаров М.Л. (2003), Николаева Т.М. (1985), Богданов В.В. (1993) и многие другие. Постепенно происходило расширение понимания термина «дискурс», и такие ученые как Баранов А. Н., Борботько В. Г., Кибрик А. А. рассматривают дискурс в качестве текста, взятого в его динамическом развитии, следовательно, текстопорождение представляется как неотъемлемая часть дискурсивной практики. Итак, дискурс можно определить, как совокупность взаимосвязанных высказываний и текстов, находящихся в смысловой и функциональной связи [Баранов, 2007; Борботько, 2006; Кибрик, 1997].

По мнению Т.М. Николаевой, «дискурс - многозначный термин лингвистики текста, употребляемый рядом авторов в значениях, почти омонимичных: 1) связный текст; 2) устно-разговорная форма текста; 3) диалог; 4) группа высказываний, связанных между собой по смыслу; 5) речевое произведение как данность - письменная или устная» [Николаева, 1978].

В.В. Красных рассматривает дискурс с точки зрения деятельного подхода: «Дискурс есть вербализованная речемыслительная деятельность, понимаемая как совокупность процесса и результата и обладающая как собственно лингвистическим, так и экстралингвистическими планами» [Красных, 2001].

Согласно А.А. Кибрик именно деятельностный подход придал термину «дискурс» значение динамического, развернутого в реальном времени языкового общения, протекающего между активными субъектами коммуникации [Кибрик, 1997].

Исследователь Е. О. Менджерицкая предлагает понимать под дискурсом «передачу когнитивного содержания, вкладываемого адресантом, адресату через посредство текста в его лингвистическом воплощении и заложенных в нем определенных стратегий подачи информации» [Менджерицкая, 2011].

Таким образом, в современной лингвистике дискурс стал трактоваться как речевое взаимодействие, в процессе которого смыкаются социально-ролевые, социокультурные, психологические, когнитивные и коммуникативные моменты.

Учитывая разнообразие подходов в области изучения дискурса, наиболее общим определением дискурса можно считать определение, предложенное Н.Д. Арутюновой, на которое мы и будем опираться в нашей работе. Дискурс в представлении Н.Д. Арутюновой это «связный текст в совокупности с экстралингвистическими факторами: текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах). Дискурс - это речь, погруженная в жизнь» [Арутюнова, 1998].

1.1.2 Институциональный тип дискурса

Для изучения любого явления необходима типология, соответственно такое положение применимо и к дискурсу. Проблему типологии дискурса в своих работах в разной степени рассматривали такие исследователи как Карасик В.И., Прохоров Ю.Е., Кашкин В.Б., Рождественский Ю.В. и многие другие. Следует отметить, что все перечисленные исследователи предлагают свои классификации, основанные на различных критериях.

В данной работе за основу принимается классификация, предложенная В.И. Карасиком. Автор предлагает выделять типы дискурса на основе его предназначенности, то есть на основе того, на кого именно ориентирован дискурс.

В своей классификации В.И. Карасик выделяет два основных типа дискурса: персональный (личностно-ориентированный) и институциональный.

Под персональным дискурсом автор подразумевает понимание говорящего, как «личность во всем богатстве своего внутреннего мира», в то время как в институциональном дискурсе говорящий выступает в качестве представителя определенного социального института [Карасик, 2000].

Персональный дискурс делится на бытовой и бытийный дискурсы. «Бытовое общение является естественным исходным типом дискурса, органически усваиваемым с детства. Этот тип дискурса характеризуется спонтанностью, сильной ситуативной зависимостью, ярко выраженной субъективностью, нарушением логики и структурной оформленности высказываний. Фонетически здесь является нормой нечеткое беглое произношение» [Карасик, 2000].

Для бытового дискурса характерна «не информативная, а фатическая коммуникация - общение ради общения, либо между людьми, находящимися на близкой социальной дистанции, либо между незнакомыми или малознакомыми людьми в ситуации вынужденного совместного пребывания» [Шейгал, 2004].

Отличие бытийного дискурса заключается в том, что общение носит более развернутый характер, в нем используется литературный язык и он преимущественно монологичен.

«Институциональный дискурс есть специализированная клишированная разновидность общения между людьми, которые могут не знать друг друга, но должны общаться в соответствии с нормами данного социума» [Карасик, 2000].

На основе вышеупомянутого определения исследователь выделил основные признаки институционального дискурса, а именно:

1) конститутивные признаки дискурса, которые включают в себя участников, условия, организацию, способы и материал общения, а также сферу общения и коммуникативную среду.

2) признаки институциональности, которые представляют собой конкретизацию конститутивных признаков дискурса.

3) признаки типа институционального дискурса определяют тот или иной тип общественного института.

4) нейтральные признаки институционального дискурса В.И. Карасик понимает как строевой материал дискурса [Карасик, 2000].

Также Шейгал Е.И. в своей работе отмечает, что любому типу дискурса присущ определенный набор характерных параметров, и таким образом, у институционального дискурса выделяются следующие: 1) набор ситуаций общения, 2) присутствие типичных моделей речевого поведения, 3) «характерная тематика общения, определенная особым набором интенций и вытекающих из них речевых стратегий» [Шейгал, 2004].

По словам Л.З. Куловой среди разнообразия подходов и концепций главным образом выделились два основных критерия классификации дискурсов: семантический и структурный. В связи с чем исследователь пишет, что необходимо выделять еще один критерий типологии дискурса: прагматический, и, согласно исследователю, в связи с дополнительным критерием можно выделить тип дискурсов, в которых преобладают персуазивные стратегии и тактики речевого воздействия на адресата [Кулова, 2016].

Таким образом, институциональный дискурс определяют как «специализированную клишированную разновидность общения между людьми, которые могут не знать друг друга, но должны общаться в соответствии с нормами данного социума» [Карасик, 1999].

1.1.3 Юридический дискурс как особый тип институционального дискурса

Согласно исследованию О.В. Косоноговой институциональный дискурс характерен для определенных социальных институтов, в которых совокупность лиц использует определенный тип и жанр дискурса, «именно дискурс формирует тот или иной институт, в свою очередь, институты обладают способностью создавать дискурсы и влиять на их формирование» [Косоногова, 2008].

Основываясь на различных характеристиках институционального дискурса принято выделять в особую категорию юридический дискурс.

Юридический дискурс стал особой категорией, так как взаимоотношение языка и права все больше вызывает интерес. Согласно Н.Д. Голеву, это связано с тем, что в юридическом языке переплетаются две фундаментальные, взаимопереплетенные проблемы, лежащие в основании всех исследований. «Во-первых, это проблема соотношения языковых законов (норм, кодификаций и установлений и т.п.) с юридическими законами (нормами, установлениями и т.п.). Во-вторых, проблема соотношения естественного и юридического языков, противопоставляемых в аспекте антиномии непосредственно-отражательного и условного - данные начала весьма специфично сопрягаются в юридическом языке» [Голев, 1999].

Л.Ю. Василенко трактует юридический дискурс как «текст (коммуникативный продукт), относящийся к области права, в динамике своего порождения, восприятия и интерпретации» [Василенко, 2004].

Похожих взглядов придерживается и Устинова К.А. определяя юридический дискурс как «совокупность текстов, объединенных общей тематикой (закон, право, правовые отношения) и имеющих единую концептуальную основу (закон, право)», и как и у других институциональных типов дискурса у юридического дискурса можно выделить общую цель, а именно соответствие закону и упорядочение каких-либо действий или явлений в соответствии с законом [Устинова, 2000].

В то же время, опираясь на исследование М. Фуко, лингвисты О.А. Крапивкина и Л.А. Непомилов пришли к выводу, что юридический дискурс следует понимать, как связную последовательность высказываний по правовым вопросам, детерминированных контекстуально (контекстом ситуации и контекстом культуры) [Крапивкина, Непомилов, 2014].

Как и в любой другой социальной практике юридический дискурс подлежит дифференциации. В связи с этим лингвисты Дж.М. Конли и В.М. О'Барр предлагают выделяют два типа юридического дискурса:

1) письменный дискурс судей, юристов и ученых о законе и правовой доктрине. Данный тип представляет собой «официальный дискурс права и используется в качестве прецедента и имеет принципиальное значение для развития и уточнения правовой доктрины» [Федулова, 2015].

2) устная речь в учреждениях права, которая может фиксироваться с неточностью и для которой характерна фрагментарность. [Conley, O'Barr, 1990].

Также И.В. Палашевская пишет в своей работе, что у юридического дискурса есть ряд функций, и, таким образом, лингвист выделяет следующие функции:

1) регулятивная функция состоит в установлении и сохранении норм и ценностей, необходимых для взаимодействия института и общества;

2) перформативная функция выражается в коммуникативных практиках, которые организцют мир права;

3) информативная функция определяет суть того или иного института;

4) интерпретационная функция заключается в интерпретации смыслов коммуникативных действий участников дискурса и правовых документов;

5) кумулятивная функция, состоящая в формировании «институциональной памяти»;

6) презентационная состоит в создании имиджа института и его агентов;

7) стратегическая функция выражается в выборе нормативно обусловленных коммуникативных стратегий и тактик взаимодействия при достижении коммуникативных целей;

8) кодовая функция заключает в себе создание специального языка, эффективного для выполнения целей и задач институциональной деятельности. [Палашевская, 2010]

Таким образом, юридический дискурс рассматривается как особый вид институционального дискурса и представляет собой совокупность высказываний по вопросам правовой действительности, основными функциями которого является использование нормативно обусловленных коммуникативных стратегий и тактик взаимодействия для достижения определенных задач и целей.

1.1.4 Судебный и адвокатский дискурсы как особые подтипы юридического дискурса

Выступления в суде на протяжении многих лет представляют собой значимую разновидность речевой практики. Важность данного направления ораторского искусства обуславливается значимостью и судьбоносностью самого судебного процесса для его участников.

Все типы дискурса имеют свои отличительные особенности, и судебный дискурс, представляющий собой особый тип юридического дискурса, не является исключением. Как и любой другой тип институционального дискурса, судебный дискурс имеет свою цель, заключающуюся в установлении истины, а также «определяется статусно-ролевыми характеристиками участников общения» [Климович, 2013]. Традиционными участниками судебного дискурса являются представители государственного обвинения, судьи, адвокаты, свидетели, истцы, ответчики, а также представители заинтересованной общественности. Отношения между всеми участниками регулируются непосредственно нормами, установленными институтом правосудия.

Т.В. Дубровская определяет судебный дискурс как «вербально-знаковое выражение процесса коммуникации в ходе судебного процесса, которое рассматривается в социально- историческом, национально-культурном, конкретном ситуативном контексте с учетом характеристик и намерении? коммуникантов» [Дубровская, 2010].

Говоря об этапах судебного процесса, выделяют такие основные стадии, как открытие заседания, рассмотрение дела, судебные прения, а также решение суда. Каждый из данных этапов подразумевает определенные действия со стороны участников судебного процесса.

Как уже было отмечено ранее, судебный дискурс характеризуется наличием определенной структуры, заключающейся в строго закрепленной последовательности действий со стороны его участников, а к судебной речи выдвигаются определенные требования, а именно форма построения, содержание и языковые средства. Судебная речь представляет собой определенный институциональный жанр, внутри которого также есть разделение на другие виды дискурса.

Судебная речь сочетает в себе элементы различных функциональных стилей - официально-делового, научного, разговорного и публицистического [Карпук, 2010]. Однако, в зависимости от жанровой разновидности судебного дискурса меняется и преобладание того или иного стиля в речи.

Адвокатский дискурс представляет собой разновидность судебного дискурса и имеет свои отличительные черты, в число которых входит институциональность, стратегичность, определенная степень терминологичности, логичность построения речи, а также агональность [Солдатова, 2013].

Основной установкой адвокатского дискурса является «побуждение к рефлексии» [Солдатова, 2013]. В свою очередь убедительная речь «способствует формированию такой же внутренней убежденности у председательствующего судьи и присяжных заседателей» [Мельник, 2001].

Для достижения определенной цели необходима постановка соответствующих задач. Адвокатский дискурс также имеет ряд профессиональных задач, в число которых входит психологическое воздействие, построение манипулятивных высказываний, а также «подчинение» своей позиции адресатов [Солдатова, 2013].

Согласно Е.Н. Зарецкой, следует выделят две основные цели адвокатского дискурса: 1) привлечение внимание адресата, 2) побуждение к принятию решения через эмоциональное воздействие [Зарецкая, 2002].

Таким образом, судебный дискурс представляет собой разновидность юридического дискурса, а адвокатский дискурс, в свою очередь, является разновидностью судебного, так как как уже было отмечено ранее, они характеризуются наличием определенной структуры, к судебной речи выдвигаются определенные требования, а именно форма построения, содержание и языковые средства.

1.2 Особенности построения защитительной речи

Адвокатский дискурс отличается своей многогранностью. Построение речи адвоката зависит от ее цели, а цель - от коммуникативной ситуации. Адвокатский дискурс включает в себя вступительные и заключительные речи, прямой и перекрестные допросы, а также допрос экспертов, и соответственно у каждой из перечисленных ситуаций есть свои особенности.

Речь адвоката может достичь своей цели только если она будет целиком и правильно воспринята судьями и если содержание речи будет иметь необходимый эффект.

В самых общих чертах структура защитительной речи адвоката строится следующим образом: 1) вступительная часть; 2) анализ фактических обстоятельств дела; 3) анализ юридической стороны предъявленного обвинения; 4) характеристика личности подсудимого; 5) анализ причин и условий, способствовавших совершению преступления; 6) заключительная часть.

Судебная речь адвоката нацелена на защиту обвиняемого независимо от того, что совершил обвиняемый, и задача адвоката найти такие доводы, которые могут смягчить участь обвиняемого, при этом адвокаты пользуются набором профессиональных знаний, умений и навыков, чтобы представлять уже знакомую участникам процесса ситуацию в ином свете. Безусловно, существует формат адвокатской речи, общий план, которому он следует. Но внутри этого плана адвокат пользуется своим набором обоснований и аргументов, своими стилистическими средствами, которые помогут ему выйти на тот уровень защиты, который позволит суду, судейской коллегии или суду присяжных встать на сторону адвоката.

Н.В. Варнавскихсчитает, что именно вступительные и заключительные речи адвокатов являются видом ораторского искусства [Варнавских, 2004]. Основной особенностью защитительной речи является то, что адвокат произносит речь не только от себя, но и от обвиняемого.

В условиях персуазивной коммуникации адвокату необходимо выстроить свою речь так, чтобы она имела воздействие на адресатов, что достигается при помощи использования тех или иных языковых средств. Феномен речевого воздействия неразрывно связан с теорией речевых актов, а понятие речевого акта, в свою очередь, неразрывно связано с речевым общением.

В современной лингвистике принято выделять три уровня речевых актов:

1) Локутив - это речевой акт сам по себе, предложение с его грамматической структурой и значением.

2) Иллокутив - это намерение говорящего, заключающееся в речевом акте.

3) Перлокутив - это воздействие, которое речевой акт оказал на собеседника [Остин, 1999].

В речи адвоката встречаются весь спектриллокутивных актов, где каждый из них заключает в себе определенную функцию: декларативы (совершение действия), комиссивы (акты обязательства совершения действия), директивы (побуждение к действию), репрезентативы (констатация фактов) и экспрессивы (выражение эмоциональной и психологической составляющей высказывания) [Jule, 1996].

Однако есть и внешние составляющие речевого акта. По мнению Д. Хаймса, к ним относятся: отправитель, получатель, канал связи, форма сообщения, код, тема и обстановка [Хаймс, 1975]. В связи с чем, по мнению Варнавских Н.В., в речи адвоката отправителем является сам адвокат; получатель - судья, присяжные заседатели; канал связи - речь адвоката; форма сообщения - судебная речь; код подразумевает отличия устной речи от письменной, заключающиеся в отступлении от норм письменной судебной речи с целью сделать выступление более эмоциональным; тема - особый функциональный стиль речи; под обстановкой понимается коммуникативная ситуация судебного заседания [Варнавских, 2004].

Таким образом, механизм построения речи адвоката преследует главную цель - воздействие на адресата. По мнению И.А.Стернина, суть речевого воздействия заключается именно в осознанном принятии точки зрения другого человека [Стернин, 2001].



1.3 Персуазивность как способ речевого воздействия

1.3.1 Определение персуазивности

Изучение персуазивности связано с особым направлением в языковедческих исследованиях, в центре которого стоят проблемы изучения процессов и методов воздействия и влияния на людей, их мнения. При этом речь идет о характеристике комплексного взаимодействия языковых (и неязыковых) средств, используемых для достижения коммуникативной цели воздействия.

В настоящее время единого определения понятия персуазивности не существует. Так, например, в своей статье Шелестюк Е.В. отчасти касается определения понятия «персуазивность», где рассматривается «связь аргументативности как текстовой категории с подпороговым восприятием информации» и согласно исследователю «персуазивность - разновидность манипулирования, совокупность способов усиления рационального аргументирования» [Шестелюк, 2008].

По мнению В.А. Белошапковой, «категорию персуазивности формирует оценка говорящим объективного содержания высказывания со стороны его достоверности / недостоверности, выражение уверенного или неуверенного знания» [Белошапкова, 1989].

Согласно исследованиям Е.А. Гончаровой персуазивность представляет собой функционально-прагматическую характеристику сообщения, поэтому представляется возможным рассматривать ее как потенциальный прагматический смысл отдельных единиц языка, а также как общую функциональную характеристику конкретных типов текста [Гончарова, 2001].

Исследователи, рассматривающие проблемы персуазивности, предлагают разграничивать два направления, сложившихся в изучении данного явления. Таким образом, принято выделять психологический подход в изучениииперсуазивности [Hovland, 1953; Petty, 1986; Chaiken, 1986] и лингвистический [Hoffmann, 1996; Mann, 1999]. Дальнейшие критерии для различения зависят от необходимости решения тех или иных психологических, либо лингвистических задач.

По мнению Чернявской В.Е. и Логиновой И.Ю., при осуществлении персуазивного речевого акта существует необходимость воздействовать на сознание адресата, его мнения и оценки, а также необходимость побудить его к совершению определённых действий, изменить его поведение. Реализация этих интенций возможна двумя способами: 1) интеллектуально (с помощью рациональных аргументов); 2) аффективно, с опорой на воображение, на субъективное. Так, персуазивное воздействие предполагает достижение цели при помощи убеждения, опираясь на рациональное обоснование и учитывая эмоционально-оценочные средства воздействия. [Чернявская, Логинова, 2005]

Исследованию персуазивности посвящены несколько известных работ А.В. Голоднова, с чьей точкой зрения мы согласны и используем в данной работе, таком образом, под персуазивностью мы будем понимать «способ воздействия адресанта на ментальную сферу реципиента (его мнения и оценки) с целью регулирования поведения реципиента в интересах адресанта» [Голоднов, 2010]. Соответственно, персуазивным может быть названо любое действие, которое нацелено на то, чтобы вызвать определенное отношение или действие реципиента, необходимое адресанту.

Согласно многим исследованиям также необходимо разграничивать понятия персуазивности и манипулятивности. На сегодняшний день существует большое количество определений манипуляции и манипулятивного воздействия с позиций психологии и лингвистики.

Изначально манипулирование - предмет изучения психологии, в связи с чем Е.Л. Доценко дает следующее определение манипуляции: «манипуляция - это вид психологического воздействия, искусное исполнение которого ведет к скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями». [Доценко, 1997].

И.А. Стернин под манипулированием понимает «воздействие на человека с целью побудить его сообщить информацию, совершить поступок, изменить свое поведение и т.д. неосознанно или вопреки его собственному мнению намерению» [Стернин, 2001].

В своем исследовании С.Г. Кара-Мурза пишет, что манипуляция - это вид скрытого психологического воздействия, которое не должен быть замечен объектом манипуляции [Кара-Мурза, 2012].

Цель речевой манипуляции - «склонить манипулируемое лицо (адресата) к тому, чтобы принять определенные высказывания за истинные без учета всех аргументов» [Чернявская, 2006].

Таким образом, под персуазивностью понимается способ воздействия на ментальную сферу адресата с целью регулирования его поведения. Также следует разграничивать понятия персуазивности и манипулятивности, так как несмотря на то, что оба явления направлены на изменение мнения, поведения адресата, однако, при манипулятивном воздействии адресат чаще всего не распознает коммуникативную установку на изменение его поведения. Также манипулятивность направлена на изменение поведения реципиента в интересах адресанта, в то время как персуазивное воздействие может совпадать с интересами адресата.

1.3.2 Персуазивная коммуникация

Понятие персуазивной коммуникации появилось в отечественной лингвистике сравнительно недавно, и среди авторов, которые занимаются изучением данного явления в рамках дискурса, следует выделить таких исследователей, как А.В.Голоднов, Е.А. Гончарову, В.Е. Чернявскую.

Определение персуазивности, основные характеристики и способы языковой репрезентации наиболее полно изложены в исследованиях А.В. Голоднова, и именно на работы данного лингвиста ссылается большинство российских ученых, занимающихся вопросом персуазивности.

Как уже упоминалось, под персуазивнойкоммуникацейГолоднов А.В. понимает особый тип ментально-речевого взаимодействия, при котором адресант реализует попытку воздействия на сознание реципиента, прибегая к воздействию посредством коммуникативных стратегий убеждения, нацеленных изменить поведение адресата для совершения тех или иных действий [Голоднов, 2010].

Исследователь также определяет персуазивную коммуникацию как исторически сложившуюся и закрепленную в общественной и коммуникативной практике особую форму взаимодействия, целью которого является воздействия на реципиента [Голоднов, 2010].

Однако, по мнению В. Е. Чернявской,персуазивная коммуникация не сводится и к классическим риторическим приемам и средствам образности. Она также не тождественна директивным, аппелятивным и императивным речевым актам. «Механизмы персуазивности имеют интегративный комплексный характер, осуществляются в единстве рационального и аффективно-чувственного начал. Точкой отсчета, пусковым механизмом персуазивного процесса является речевое высказывание/текст, но осуществление персуазивного процесса происходит на ментальном уровне, «в голове реципиента», а именно тогда, когда адресат «присвоил» те значения, цели, оценки, которые были приписаны определенным сообщениям в условиях свободы выбора» [Чернявская, 2006].

1.3.3 Персуазивные стратегии и тактики

В основе персуазивной стратегии лежит коммуникативная стратегия, которая складывается из совокупности теоретических ходов, запланированных заранее и реализуемых в ходе коммуникативного акта с намерением достичь определённой цели.

О.Н. Паршина определяет коммуникативную стратегию «как сверхзадачу речи, диктуемую практическими целями говорящего», как «определенную направленность речевого поведения в ситуации в интересах достижения цели коммуникации» [Паршина, 2007]. М.Ю. Олешков считает, что конечной целью речевой стратегии является коррекция картины (модели) мира адресата [Олешков, 2006]. О.С. Иссерс трактует стратегию как «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативной цели» [Иссерс, 2003]. Исходя из представленных определений можно сказать, что коммуникативная стратегия обозначает общую направленность речи, то есть её персуазивную ориентированность.

Соответственно, персуазивными стратегиями могут считаться именно те ходы, функция которых заключается в воздействии на мнение и оценки реципиента с целью изменения отношения к ситуации.

Согласно Голоднову А.В. [Голоднов, 2010] коммуникативную стратегию персуазивности следует рассматривать на нескольких уровнях:

1) общая персуазивная стратегия «определяется прагматической установкой говорящего и представляет собой базовую функциональную характеристику дискурса, ориентированную на достижение необходимого эффекта, к которому стремится адресант»;

2) частные персуазивные стратегии представляют собой «реализации установок автора в виде элементов содержания, включенных в структуру текста» [Голоднов, 2010].

Общая персуазивная цель конкретизируется в реальной коммуникативной ситуации, что ведет к спецификации частных персуазивных целей, реализуемых в персуазивном общении и, соответственно, к спецификации частных персуазивных стратегий и техник в конкретной коммуникативной ситуации [Голоднов, 2003].

Стратегия всегда соотносятся цель и средства ее достижения. Отсюда выделяется инструментальный аспект коммуникативной стратегии персуазивности. «В инструментальном аспекте персуазивная стратегия рассматривается как система осуществляемых адресантом операций выбора и комбинирования, тематического оформления и текстового кодирования коммуникативных действий под контролем соответствующей стратегической цели». Персуазивная стратегия реализуется посредством персуазивных тактик, которые в свою очередь могут быть речевыми, неречевыми (графическими, визуальными, паралингвистическими) или комплексными, объединяющими речевые и неречевые приемы [Голоднов, 2003].

Анализу стратегий и тактик коммуникативного воздействия было посвящено немало исследований отечественных и зарубежных лингвистов, таких как О.С.Иссерс, Э.Ш.Никифорова, Е.В.Шишкина, F.H.Eemeren и другие, где каждый исследователь предлагает определенные классификации.

По мнению О.С.Иссерс коммуникативные стратегии могут быть разделены на две категории - в соответствии с «глобальностью целей» (общие и частные), а также в соответствии с функцией и содержанием (основные и вспомогательные) [Иссерс, 2003].

В работе Е.В.Шишкиной представлена классификация применяемых всеми участниками процедуры допроса, где за основу взята интенция воздействия на судью и присяжных заседателей. В качестве основных Е.В.Шишкиной были выделены следующие стратегии: изобличения лжи (логическое доказательство, намек, искажение, констатация фактов, использование неожиданной информации), психологического воздействия (критика поступков, выговор, давление, угроза, нападение), обвинения (отрицательная характеристика, констатация фактов, критика действий, логическое доказательство), защиты (отводы подозрения, отрицание вины, обвинение другой стороны, положительная характеристика обвиняемого) [Шишкина, 2012].

Э.Ш. Никифорова предложила иную классификацию, выделив следующие стратегии воздействия: обвинение (отрицательная характеристика, констатация фактов, дискредитация, преувеличение, цитирование), защита (положительная характеристика обвиняемого, полное или частичное отрицание вины, дискредитация, цитирование), эмоциональное воздействие (саморепрезентация, комплимент, апелляция к жизненному опыту и здравому смыслу, аналогия) [Никифорова, 2012]. Подобная классификация также представлена и в работе А.А.Солдатовой - исследователь выделяет защиту, нападение и психологическое воздействие в качестве основных стратегий коммуникативного воздействия.

В своем исследовании О.В.Красовская предложила классификацию, основанную на моделях поведения в конфликтной ситуации. Вслед за Томасом Килманом автор выделяет стратегии сотрудничества, соперничества, компромисса, приспособления и избегания в качестве основополагающих в юридическом дискурсе [Красовская, 2008].

Анализ материала данного исследования показывает целесообразность использования классификаций, предложенныхЮртайкиной О. В., Климович О.В. и Полуйковой С.Ю.Исследователи пишут, что в рамках адвокатского дискурса «убеждение достигается, во-первых, содержанием логических доказательств, посредством апелляций к разуму, во-вторых, эмоциональным воздействием на аудиторию, умением вызывать у нее соответствующие обстановке эмоции и настроения - апелляции к эмоциям, в-третьих, актуализируя ценностные установки аудитории - апелляции к ценностям.» [О.В. Климович, 2013]

С учетом вышеуказанных мнений, мы в данной работе рассматриваем следующие типы персуазивных стратегий:

1. Рациональная стратегия, которая апеллирует к разуму, предоставляет доказательства в качестве подтверждения того или иного утверждения.

2. Эмоциональная стратегия, которая побуждает реципиента поверить адресанту без критического осмысления информации, то есть происходит апелляция к эмоциям.

3. Смешанная стратегия. В рамках данной стратегии выделяются различные тактики, воздействующие на адресата как с рациональной, так и с эмоциональной стороны.

Таким образом, все вышеизложенные классификации имеют свои особенности и отличительные черты, однако, все они направлены на достижение персуазивных целей адресантов, где общая персуазивная цель конкретизируется в реальной коммуникативной ситуации, что ведет к спецификации частных персуазивных целей, и, соответственно, к выделению персуазивных стратегий и тактик в конкретной коммуникативной ситуации.

1.4 Судебный дискурс как объект и предмет перевода

В силу возрастающего объема межкультурной коммуникации важность переводческой деятельности очевидна.Исследование факторов перевода любого текста строится с учётом основных особенностей языковой культуры, типа и механизма кодирования родного и иностранного языков. Такой подход позволяет наилучшим образом решить задачи, связанные с проблемами перевода в рамках юридического дискурса.

Существенную роль играет не только знание юридической терминологии, судебно-процессуальных систем и правовых норм, но и личностные качества переводчика; он должен чувствовать культурологические особенности переводимого текста, поскольку в рамках персуазивной коммуникации необходимо сохранить эффект убеждения, используемый адвокатом в своей защитительной речи.

В своем исследовании Ю. Найдапишет, что в процессе перевода должен действовать «принцип эквивалентного эффекта» [Найда, 1978], когда переводчик ориентируется не столько на формальную сторону оригинала, сколько на реакцию адресата.

Однако по причине расхождения в системах языков, несовпадения их норм происходят переводческие трансформации. Согласно определению О.С Ахмановой, трансформация -- это «один из методов порождения вторичных языковых структур, состоящий в закономерном изменении основных моделей» [Ахманова, 1969].

Несмотря на то, что на настоящий момент нет единого научного взгляда на количество приёмов переводческой трансформации, большинство исследователей (Л.С. Бархударов, Л. К. Латышев, А.Л. Семенов, Я.И. Рецкер, В.Н. Комиссаров, А.М. Фитерман, Т.Р. Левицкая, А.Д. Швейцер, Р.К. Миньяр-Белоручев и другие) разделяют мнение о том, что переводческие трансформации делятся на лексические, грамматические и комплексные(лексико-грамматические).

Также следует отметить, что несмотря на разногласия авторов, можно выделить восемь наиболее распространённых типов трансформаций: конкретизация, генерализация, компенсация, приём лексического добавления, приём лексического опущения, приём смыслового развития, приём целостного преобразования и антонимический перевод.

Таким образом, из-за наличия расхождений в системах языка переводчикам приходится прибегать к определенным переводческим трансформациям с целью сохранения определенного эффект. Несмотря на разнообразия подходов и разногласия исследователей, выделяют три основных типа трансформаций: лексические, грамматические, комплексные.

Выводы по Главе I

1. Понятие «дискурс» является одним из центральных в современной лингвистики и трактуется как связный текст в совокупности с экстралингвистическими факторами. Дискурс делится на персональный и институциональный, где институциональный дискурс характерен для определенных социальных институтов, в которых совокупность лиц использует определенный тип и жанр дискурса.

2. Юридический дискурс рассматривается как особый вид институционального дискурса и представляет собой совокупность высказываний по вопросам правовой действительности.

3. Судебный дискурс представляет собой особую разновидность юридического дискурса, цели и установки которого реализуются непосредственно в зале судебного заседания. Адвокатский дискурс является одним из типов судебного дискурса, который включает. Данные тип речи является определенным видом ораторского искусства и предусматривают прямое, косвенное или скрытое воздействие на адресатов информации.

4. Персуазивность - это способ воздействия на ментальную сферу адресата с целью регулирования его поведения, мнений и убеждений. Однако понятия персуазивности и манипулятивности не являются тождественными, так как при манипулятивном воздействии адресант стремится изменить поведение адресата в своих интересах, где последний в свою очередь чаще всего не распознает коммуникативную установку изменения собственного поведения.

5. В рамках понятия персуазивности рассматривается персуазивная коммуникация, которая подразумевает особый тип ментально-речевого взаимодействия, при котором адресант реализует попытку воздействия на сознание реципиента, прибегая к воздействию посредством коммуникативных стратегий убеждения.

6. Участники судебной коммуникации прибегают к различным приемам в целях реализации своих персуазивных целей. Подобное явление носит название персуазивной стратегии, которая в свою очередь реализуются при помощи определенных тактик. В современной лингвистике существует определенное количество типологий и подходов к изучению стратегий и тактик, однако, единой классификации не существет.

7. Персуазивное воздействие на присутствующих в суде является главной целью вступительной речи адвоката стороны защиты. Персуазивное воздействие может происходить посредством апелляции к разуму или эмоциям адресатов.

8. Для передачи определенного персуазивного воздействия переводчики используют определенный набор приемов, среди которых можно выделить изменения на лексическом, грамматическом и комплексном уровнях.

дискурс лингвистический персуазивность перевод



Глава II. Реализация персуазивных стратегий и тактик в речи адвоката

Речь адвоката в суде представляет собой комплекс коммуникативных действий, направленных на достижение определенной цели. При этом одной из главных задач адвоката является построение правильной и убедительной линии аргументации, которая помогает определить тот набор фактов и обстоятельств дела, с которыми должен согласиться реципиент.

В рамках судебного процесса адвокат выстраивает свою индивидуальную систему аргументирования, которая представляет собой сочетание различных персуазивных стратегий и тактик. При этом формируется особый набор средств воздействия, среди которых выделяют апелляцию к разуму, когда адвокат апеллирует к логике, здравому смыслу и рациональности, а также апелляцию к эмоциям - стратегию психологического и эмоционального воздействия, реализуемую посредством умения и навыков адвоката вызвать соответствующие обстановке эмоции и чувства у аудитории.

На основании материала мы выделяем две основные стратегии персуазивного воздействия адвокатов в суде - апелляцию к разуму и апелляцию к эмоциям, а также к особому типу относим тактики цитирования и характеристику участников процесса, которые могут выступать как инструментом стратегии апелляции к разуму, так и апелляции к эмоциям.

2.1 Стратегия апелляции к разуму

Чтобы оратору удалось присоединить аудиторию к своей позиции, ему необходимо выстроить свою защитительную речь в логической последовательности. Степень убедительности вступительных речей адвокатов зависит и от степени достоверности аргументов, их правдоподобности и ясности изложения.

Рациональная аргументация в адвокатском дискурсе подразумевает использование большого количества фактов и демонстрации материала. Она выстраивается логически на основе умозаключений, ориентирована на тщательную обработку информации и осмысленное к ней отношение.

В настоящем исследовании в рамках стратегии апелляции к разуму мы выделяем тактику презентации обстоятельств дела.

Презентация обстоятельств дела является одной из важнейших задач адвокатов в суде, и чаще всего под обстоятельствами дела подразумевают фактический материал, данные и цифры. Перед адвокатом стоит задача ясно и логично изложить фактический материал, и сделать это таким образом, чтобы у аудитории не возникло сомнений в истинности изложенного.

Применяя данную тактику, адвокаты стремятся к максимальной объективизации своей речи, что становится возможным за счет апелляции к объективному с позиции адвоката положению вещей, которая создает эффект достоверности данных. Анализ материала показал, что адвокаты прибегают к тактике констатации фактов.

Правильная презентация обстоятельств дела, доказательств, а также показаний участников процесса является одной из важнейших задач адвокатов в суде. Демонстрация материала позволяет аудитории лучше воспринимать информацию, а данная тактика помогает наглядно воссоздать обстоятельства произошедшего, так как, согласно правилам, до непосредственно судебного процесса присяжные заседатели не имеют права знакомиться с обстоятельствами дела из иных источников. Вердикт выносятся только на основе представленного, услышанного и увиденного в зале судебного заседания.

Констатация фактов с использованием визуальных материалов может подразумевать демонстрацию диаграмм и схем. В следующем примере адвокат показывает присяжным карту района, где жил обвиняемый и где было совершено преступление:

1. I've got some things to display for you that will help, some of them will be up there too. Is this okay? Okay. All right. Sorry. Okay. What you're looking at is an aerial view of the complex in Sanford. (Zimmerman case)

В данном примере адвокат сопровождает демонстрацию схемы комментариями и рассказом, который заставляет присяжных заседателей перенестись непосредственно на место совершения преступления. Прибегая к подробному изложению материала, адвокат также способствует конкретизации и корректному представлению подаваемой информации.

В следующем примере адвокат уже демонстрирует диаграмму, подробно описывая место преступления и объясняя события в их логической последовательности:

2. This is a diagram of part of the parking lot, the part that really makes a difference here. I'm going to zoom in just a bit closer so you can see. (RobertDurstMurderCase)

Еще одним примером тактики констатации фактов является презентация фотоматериалов. В нижеприведенном примере при помощи презентации, в которую включены фотографии.Адвокат демонстрирует изменения, происходившие в жизни обвиняемого и показывает то, каким был подзащитный до совершения преступления и как он менялся с течением времени:

3. Now, ladies and gentlemen, the prosecutor in his opening statement has described to you 23 days in the life of Lee Malvo. Those 23 days he wasn't Lee Malvo. He will tell you through those tapes that he was John Lee Muhammad, son of John Muhammad. I would like to introduce you to the real Lee Malvo. [Cooley shows the jury photographs] (The D.С. Sniper case)

Для эффективного доказательства невиновности обвиняемого и для убеждения в этом судей и присяжных, адвокаты довольно часто прибегают к использованию данных телефонных звонков:

4. And Steven Avery calls her later, as a matter of fact, from his cell phone. Again, he calls her cell phone at about 4:35 that afternoon. (Steven Avery Case Trial)

5. Casey Anthony, according to her cell phone records that day, spent most of it with her new boyfriend, Tony Lazzaro. She arrived back at the Hopespring address… (Casey Anthony Trial)

В данных примерах адвокаты констатирует установленные факты, прибегая к демонстрации материалов с помощью предоставления информации о входящих и исходящих вызовах, что становятся эффективным, а также весомым доказательством со стороны защиты, так как представляют собой зафиксированный материал.

Такие презентации предназначены для демонстрации материала, о котором недостаточно просто упомянуть в устной речи. Именно такие детали лучше всего воспринимаются наглядно и в итоге оказывают нужный персуазивный эффект на судей и присяжных.

Следует отметить, что тактика констатации фактов может также реализовываться без помощи каких-либо фактических материалов. Констатация фактов подразумевает объективизацию речи, в связи с чем эффект объективности и достоверности достигается за счет использования в речи имен, цифровых показателей и описания в деталях.

В нижеприведенном примере адвокат использует метод количественной констатации фактов, перечисляя все, что было сделано в рамках следствия по делу о жестоком обращении с детьми:

6. The people interviewed included 450 children and 150 adults. Also, 49 photo lineups were prepared, bank account records were seized and examined. Eighty-two locations were photographed, one church was investigated. Three churches were implicated, two food markets, two car washes, two airports, and one national park. Thousands of pornographic photographs and movies, confiscated by police, were examined in a search for pictures of the McMartin children. (McMartin Preschool Abuse Trial)

Метод количественной констатации фактов является действенным и эффективным способом персуазивного воздействия на разум и сознание человека, а в данном случае - присяжных заседателей и судей, который позволяет манипулировать сознанием, а также усиливает эффект достоверности приведенных фактов.

...