Звукоизобразительные элементы поэтического текста в оригинале и переводе (на материале англоязычной поэзии)

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Размещено на http://www.Allbest.ru/

Санкт-Петербургский государственный университет

Выпускная квалификационная работа

соискателя на степень бакалавра

Тема:

Звукоизобразительные элементы поэтического текста в оригинале и переводе (на материале англоязычной поэзии)

Студентка Афанасьева Е.Е.

Научный руководитель:

к.ф.н., Шамина Е.А.

Санкт-Петербург - 2017



СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования

1.1 Звукоизобразительность как предмет фоносемантического исследования.

1.1.1 Фоносемантика как наука: краткая история, понятие фоносемантики, цели и задачи

1.1.2 Понятие звукоизобразительной системы: звукоподражательная и звукосимволическая лексика

1.1.3 Звукоизобразительная значимость отдельных звуков

1.2 Общие фонетические особенности русского и английского языков. Статистика частотности функционирования фонем

1.3 Роль звуковой изобразительности в поэтическом тексте

1.4 Теоретические проблемы художественного стихотворного перевода

ГЛАВА 2. Анализ звукоизобразительных элементов оригинального поэтического текста и его переводов

2.1 Описание материала исследования

2.2 Анализ стихотворения “The Cataract of Lodore”

2.3 Анализ перевода М.Т. Полыковского “Лодорский водопад”

2.4 Сравнительный анализ оригинала и его перевода

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЯ



ВВЕДЕНИЕ.

В центре внимания данной выпускной квалификационной работы находятся проблемы перевода звукоизобразительных средств, воздействующие на слушателя, как на сознательном, так и на подсознательном уровнях.

Некоторая связь звучания слова с его смыслом была замечена задолго до появления фоносемантики как науки. Данную особенность фонетики использовали талантливые поэты с незапамятных времен, посредством интуитивного подбора слов с определенными звуками.

Неудивительно, что область наивысшей концентрации звукоизобразительных средств - область поэтической речи. Ведь именно в данной области звуковое оформление произведения наиболее тесно связано с единством формы и содержания. На сегодняшний день известно, что фонетическая организация поэтического текста способна создавать смысл наравне с семантическим содержанием.

Как следствие, перевод поэтического текста представляет собой одну из наиболее сложных, вызывающих споры областей переводческой деятельности.

Нередко мы сталкиваемся с переводами поэтических текстов, в которых смысловое содержание оригинала передано адекватно, но при этом они не производят необходимого эмоционального впечатления.

Таким образом, одной из главных задач перед переводчиком поэтического текста стоит адекватная передача эмоционального содержания, выраженного, в частности, с помощью звукоизобразительных приемов, что влияет на восприятие текста.

Актуальность работы обусловлена возрастающим интересом к когнитивным аспектам речи и текста как ее результата, что привлекает внимание к иконическим знакам, в частности, к фоносемантической лексике и ее функциям.

Объект исследования - звуковые изобразительные средства, используемые в английском и американском поэтических произведениях и их переводах на русский язык.

Предметом исследования данной работы являются звукоизобразительность англоязычных поэтических текстов, адекватность и эквивалентность их переводов.

Теоретической базой настоящей ВКР послужили труды отечественных и зарубежных лингвистов в области фоносемантики, фонотактики и переводоведения.

Цель исследования - определение адекватности стихотворных переводов в аспекте передачи звуковой содержательности оригинала.

В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи данного исследования:

1. рассмотреть теоретические основы феномена звуковой изобразительности, общие фонетические особенности русского и английского языков, вопрос статистики частотности функционирования фонем, роль фоносемантики в поэтических текстах, проблемы перевода, в том числе стихотворного;

2. провести фоносемантический анализ на уровне текста (оригинальных и переводных текстов).

Для решения данной задачи необходимо:

- перевести англоязычный текст и его русскоязычные переводы в фонологическую транскрипцию посредством электронных англо-английских словарей Cambrige Dictionary, Macmillan Dictionary и международного фонетического алфавита соответственно;

- подсчитать частотность каждой фонемы текста;

- сравнить частотность каждой отдельной фонемы с ее общеязыковой частотностью, указанной в таблицах по статистике частотности функционирования фонем в русском и английском языках; определить отклонения;

- анализ наиболее часто встречающихся фонем: описание высокочастотных и низкочастотных фонем; определение звуковых, эмоциональных ассоциаций;

- определение наиболее часто встречающихся звукосочетаний, их описание;

- выделить в текстах и рассмотреть многочисленные глаголы в соответствии с теорией звукоподражания и звукосимволизма.

- провести сравнительный анализ результатов, полученных при исследовании оригинального текста и его переводов;

3. провести фоносемантический анализ на уровне слова. Для решения данной задачи в стихотворении “The Cataract of Lodore” отобраны все формы глаголов, относящихся к описанию движения водопада. Приняв во внимание тот факт, что аффиксальные морфемы оформляют слово как лексико-грамматическую единицу в системе частей речи, и, соответственно обусловлены необходимостью грамматической системы языка; в то время, как корневые морфемы образуют лексическую базу слова, и в них заключено основное значение; будут проанализированы корневые морфемы отобранных глаголов.

Материал дипломной работы представлен ярким примером звуковой изобразительности, стихотворением «The Cataract of Lodore», написанным в 1809 г. английским поэтом-романтиком Робертом Саути, а также его переводами на русский язык, выполненными М.Т. Полыковским («Лодорский водопад»), Т.В. Лешкевич («Лодорский водопад»). Данный подобранный материал позволяет проанализировать стихотворные переводы в аспекте передачи звуковой содержательности оригинала.

Специфика цели и задач обусловила применение следующих приемов и методов:

- критический анализ литературы по теме исследования;

- элементы фоносемантического анализа;

- элементы статистического анализа;

- метод наблюдения;

- дескриптивный метод;

- сопоставительный метод;

В практических целях результаты исследования могут быть использованы: в курсах общего и германского языкознания, в теории и практике перевода и преподавания иностранных языков, стилистики, психолингвистики. Помимо вышеперечисленного, результаты исследования могут представлять интерес для переводчиков поэтических текстов и литературоведов.

Структура ВКР определена ее целями и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, разделенных на подглавы, заключения, списка использованной литературы и приложений.



Глава 1. Теоретические основы исследования

1.1 Звукоизобразительность как предмет фоносемантического исследования

1.1.1 Фоносемантика как наука: краткая история, понятие фоносемантики, цели и задачи

Рассмотрением связи между вещами и их наименованиями занимались еще философы Древней Греции, задававшиеся вопросом называют слова вещи произвольно или называют вещи «по природе» этих вещеи?, и связь между звуком и значением есть, и она непроизвольна (Воронин, 2006:9).

В начале XX века лингвист Фердинанд де Соссюр выдвинул принцип, согласно которому форма знака является произвольной по отношению к содержанию. Другими словами, соответствие между значением слова и его звуковои? формои? отсутствует (Соссюр, 1977: 99-100). Данный принцип произвольности знака не раз подвергался критике, а вопрос мотивированности знака рассматривался рядом ученых таких как Э. Бенвенист, О. Есперсен, Р. Якобсон, Ш. Балли, Э. Сепир и других.

В частности, точку зрения Ф. де Соссюра не разделяет Э. Бенвенист, которыи? утверждает, что знак вовсе не произволен, а произволен лишь по отношению к внешнеи? деи?ствительности. Он «необходимо обусловлен в системе языка, так как для говорящего понятие и звуковая форма неразрывно связаны, и воспринимаются его сознанием как единство. Понятие формируется в связи со своеи? звуковои? формои?, а звуковая форма никак не воспринимается сознанием, если она не соответствует никакому понятию» (Бенвенист, 1974:91-92).

Изучение звукоизобразительной лексики обрело научное обоснование лишь во второй половине XX века с появлением объективных психолингвистических методов исследовании?, а также с развитием математических и статистических методов в науке. Среди первых экспериментальных исследовании? звукосимволизма наиболее известны работы Э. Сепира. Он предoставил участникам эксперимента пары звукосочетании?, не имеющих смысла и различающихся лишь одним звуком (mil - mal). Сказав, что этими словами называются большои? и маленькии? предметы, предлагал «угадать», какое из слов какои? предмет обозначает. Сепир обнаружил, что информанты ассоциируют /i/ с представлениями о чем-то маленьком, а /ж/ - с большим (Сэпир, 1934; Sapir, 1921).

В 70-е годы Х1Х века И.А. Бодуэн де Куртенэ связал вопросы фонологии с психологическои? сторонои? звуковых явлении?. Согласно его утверждению, звуковая материя обладает не только определеннои? символикои? звуков, но и создает определенныи? тон, которыи? подчеркивает содержание. Например, имя человека, когда оно воспринимается на слух, вызывает определенные ассоциации, которые важнее его семантики (Фатыхова, 2003:17-18).

Вопросами связи звука и значения занимался также Л. Блумфилд, которыи? выделял символические формы, лучше отображающие значение, чем обычные языковые формы. В англии?ском языке примерами таких символических форм являются: flip «щелкать», flush «вспыхивать», flap «хлопать», flop «шлепать», flitter «порхать», flicker «мерцать», flutter «развеваться», wheeze «хрипеть», flash «сверкать», glow «светиться», glare «сиять», sizzle «шипеть» и др. (Блумфилд, 1968:162).

На протяжении XX века вопросами связи звука и значения также рассматривались в трудах В. Вундта, Г. Пауля, Х. Хилмера, М. Граммона, И?. И?ордана. Изучение звукоизобразительности также осуществлялось рядом отечественных исследователей такими как А.А. Леонтьев, А.М. Газов-Гинзберг, А.П. Журавлев, А.Н. Журинскии?, Б.В. Журковскии?, И.Н. Горелов, В.В. Левицкии?, А.Б. Михалев, и др.

Результатом данных трудов явилось сложение во второй половине ХХ века самостоятельной лингвистической дисциплины фоносемантики, основы которои? были заложены россии?ским лингвистом, доктором филологических наук, профессором Ленинградского государственного университета С.В. Ворониным, разработавшим общую теорию звукоизобразительности, создавшим универсальную классификацию звукоподражательных слов, сформулировавшим метод фоносемантического анализа, представляющии? собои? расширенныи? вариант этимологического анализа.

Согласно доктору филологических наук, профессору С.В. Воронину, фоносемантика - это направление в лингвистике, предполагающее, что звуки могут нести смысл сами по себе. Она рождается и существует на стыке фонетики (по плану выражения), семантики (по плану содержания), лексикологии (по совокупности этих планов) и психологии (теория восприятия) (Воронин, 2006).

Вслед за С.В. Ворониным В.Н. Базылев также характеризует фоносемантику как новую науку языковедческого цикла, предметом которой является звукоизобразительная и звукосимволическая системы языка в комплексном изучении языковых явлении? с пространственных и временных позиции? (Воронин, 2006; Базылев, 2009).

Основные положения дисциплины изложены в труде С.В. Воронина "Основы фоносемантики". Предметом фоносемантики является звукоизобразительная система языка в пантопохронии. Целью фоносемантики является изучение звукоизобразительности как "необходимои?, существеннои?, повторяющеи?ся и относительно устои?чивои? непроизвольнои? фонетически примарно мотивированнои? связи между фонемами слова и полагаемым в основу наименования признаком объекта-денотата" (Воронин, 2006:21-22).

Задачи фоносемантики связаны с изучаемыми ее вопросами и сводятся к изучению особенностеи? звукоизобразительнои? системы, дальнеи?шее развитие универсальнои? классификации звукоизобразительных слов, исследованию звукоизобразительных функции? фонем звукоизобразительных слов, отражение признаков звукового и незвукового денотатов, критерии выделения звукоизобразительного слова (Воронин, 2006:23).

С 80х годов XX века в рамках фоносемантики появилось значительное количество работ таких авторов как Л.З. Лапкина, Т.Х. Кои?баева, И.А. Мазанаев, Н.Д. Канкия, Э.А. Вельди, Е.А. Шамина, О.А. Барташова, Л.Ф. Лихоманова, С.Н. Пономарева, С.В. Климова, Е.И. Слоницкая, И.В. Кузьмич, Н.В. Бартко, М. Магнус, А. Абелин, Дж. Охала.

1.1.2 Понятие звукоизобразительной системы: звукоподражательная и звукосимволическая лексика

Звукоизобразительная система определяется С.В. Ворониным как уникальная, естественная, экстра-интралингвистическая, гипервариативная, гипераномальная, периферии?ноцентральная, примарно мотивированная языковая система (Воронин, 2006:166).

Системообразующим свои?ством данной системы является звукоизобразительность или фонетическая мотивированность, под которои? понимается «свои?ство слова, заключающееся в наличии необходимои?, существеннои?, повторяющеи?ся и относительно устои?чивои? непроизвольнои? связи между фонемами слова и полагаемым в основу номинации признаком объекта-денотата (мотивом)» (Воронин, 2006:166). Звукоизобразительная система, в свою очередь, подразделяется на звукоподражательную подсистему, ключевым элементом которои? является звукоподражательное слово и звукосимволическую подсистему, основным элементом которои? является звукосимволическое слово.

Звукоподражаниям и явлениям звукового символизма посвятили свои работы Фирт, Фрелих, Фишер, Марчанд, Огден, Орр, Гонда, Смит, Смизерс, Сэпир, Болинджер, Ульман, Осгуд, Лэнгдон, Наи?да и др.

Звукоподражания или ономатопы - слова, в основе которых лежит «подражание звукам окружающеи? деи?ствительности» (Воронин, 2006:52). Однако, в звукоподражательных словах в отличие от имитации звуков нет точного воспроизведения всех оттенков данного конкретного звучания; для создания звукоизобразительного слова достаточна перцепция одной наиболее выраженной форманты акустического сигнала (Воронин, 2004:21).

При фоносемантической классификации ономатопов принимаются во внимание пять основных параметров звучания:

1) высота (высокое/низкое);

2) громкость (громкое/тихое);

3) время (удар/неудар);

4) регулярность колебании? (тон/шум);

5) диссонантность (диссонанс/недиссонанс) (Воронин, 2004).

На основе сочетаемости различных параметров С.В. Воронин выделил девять типов звучании?: удар, тоновыи? неудар, чисто шумовои? неудар, тоношумовои? неудар, квазиудар, чистыи? диссонанс, тоновыи? квазинеудар, чистошумовои?квазинеудар, тоношумовои? квазинеудар. Анализируя характер связи ономатопов с их акустическим денотатом, С.В. Воронин установил, что практически все многообразие звуков реальной действительности состоит из этих 9 типов звучаний и их сочетаний (Воронин, 2004). Далее С.В. Воронин выделяет три гиперкласса звукоподражании?: инстанты (соответствуют ударам); континуанты (соответствуют неударам): тоновые и шумовые; фреквентативы (соответствуют диссонансам). Кроме того, он выделяет еще два гиперкласса, отражающих смешанное звучание: инстанты-континуанты и фреквентативы квазиинстанты-континуанты (Воронин, 2004).

Ономатопическая лексика присутствует во всех языках мира. Природные звуки по сути везде являются одинаковыми, следовательно, ономатопы во всех языках мира относительно схожи, но не полностью идентичны ввиду ограниченного фонемного состава каждого языка. Однако, имитативная лексика не ограничивается очевидными звукоподражаниями. Звукоизобразительные слова - это не застывшие образования, они являются единицами языка и, следовательно, изменяются в процессе языковои? эволюции, как в плане звукового состава, так и в плане семантики. Слова могут меняться до неузнаваемости под влиянием регулярных фонетических изменении? и даже получать новые значения в ходе истории (Флаксман, 2015).

Под звукосимволизмом понимают «предполагаемое наличие у некоторых звуков речи способности соответствовать тем или иным представлениям» (Воронин, 1990:5). Сфера мотивации звукосимволического слова по объективным причинам менее опредёленна и более широка, чем для звукоподражаний. Если для звукоподражательного слова всегда имеется полная ясность относительно признаков, полагаемых в основу номинации, то для звукосимволического слова полнои? ясности относительно подобных признаков нет. Сфера их мотивации значительно шире, в ее основу могут быть положены признаки объектов, воспринимаемые в любои? сенсорнои? модальности, кроме слуховои?: это движение и состояние (Воронин, 2006:87).

Данные движения могут сопровождать внутренние процессы такие, например, как улыбка, гримаса отвращения, кашель и т.д.), а также могут служить мимическими подражаниями форме, размеру, движению объектов (Воронин, 2006:71; Швецова, 2011:27). Например, для имитации внешних признаков «pumpkin» для обозначения тыквы как округлого объекта используется последовательность лабиальных звуков. Гласные нижнего подъема ассоциируются с обозначением больших объектов, гласные же верхнего подъема - для обозначения малых объектов; передача обонятельных, вкусовых, осязательных ощущений происходит путем артикуляторной имитации (например, гримаса отвращения передается с помощью губ, а неровность поверхности путем акустического подражания звуку, который возникает при трении). В ситуации с акустической имитацией движения словно передается издаваемыи? при нем звук. Подобная лексика занимает промежуточное положение между звукосимволической и звукоподражательной. Психофизиологическои? основои? звукосимволизма, по утверждению С. В. Воронина, выступает синестэмия - различного рода взаимодеи?ствия между ощущениями разных модальностеи? и собственно ощущениями (Воронин, 2006:77; Флаксман, 2015; Чиронов, 2004:153-154).

Важным представляется факт того, что однои? из популярных теории?, упоминаемой так или иначе в своих работах разными исследователями (Шамсудинова, 2016; Пауль 1990, Флаксман, 2015), является теория, утверждающая звукоподражательныи? характер происхождения языка. Роль звукоподражательной лексики в мировых языках не ограничивается только имитативными словами. В основе языка лежит имитация звуков окружающего мира и их использование в номинации как звучащих, так и незвучащих концептов. Таким образом, убедительных критериев для разделения звукосимволических и звукоподражательных элементов в составе глагольнои? лексики не имеется. Многие номинации, возникшие на звукоподражательном базисе, теряют свою первичную мотивацию и воспринимаются как немотивированные (Шамсудинова, 2016:199; Пауль 1990:54, Флаксман, 2015). Эту же теорию поддерживают и другие исследователи, которые считают, что звукоизобразительными являются не только те слова, которые ощущаются таковыми современными носителями языка, но и те слова, в которых связь между звуком и смыслом в ходе языковой эволюции оказалась ослабленной и даже утраченной, но которая может быть выявлена в результате проведения фоносемантического анализа (Журавлев, 1974:138; Воронин, 2006:22; Шляхова, 2006:39; Гассер, 2011:164; Шамсудинова, 2016:199; Т.Е. Водоватова, 2016:35). В таких случаях, по предположению С.Э. Шамсудиновой, звукоподражание и превращается в звукосимволизм. Такое явление наблюдается в лексике, обозначающей занятия и деи?ствия. Помимо этого, изучение звукоизобразительной по происхождению лексики показывает, что в языке существует довольно большое количество смешанных категории? звукоизображении?, а способность человека к звукоизобразительному словообразованию не ограничивается прямой имитацией слышимого звука. Как следствие, важнои? проблемои?, возникающеи? при изучении звукоизобразительной лексики, становится ее классификация. В настоящее временя в мировои? лингвистике не существует устоявшегося терминологического аппарата ни для обозначении? разного рода звукового символизма, ни для определения отдельных категории? звукоизобразительных слов (Шамсудинова, 2016:199; Пауль 1990:54, Флаксман, 2015).

Важным в рамках данной работы представляется тот факт, что использование фонем не является хаотичным, оно определяется определенными законами данного языка, которым Е.А. Шамина дает определение фонотактической нормы языка. Следовательно, Е.А. Шамина обоснованно предполагает, что фонетическое значение проявляется только тогда, когда наличие фонем в составе слова отличается от привычного в данном языке (Шамина, 1997:191)

В этом явлении значение имеют не только отдельные фонемы, но и повторяющиеся звукосочетания, называемые фонестемами. Суть фонестемного звукового символизма состоит в том, что две/три фонемы, имеющиеся в фонетическом составе у группы слов, приобретают устои?чивую ассоциативную связь с рядом значении?. Термин был впервые введен Дж. Ферсом (Firth, 1935). Примером фонестемного звукового символизма в англии?ском языке может служить группа слов на /gl-/ (gleam, glare, glisten, glimmer и т.д.), которые не являются родственными между собои?, и даже могут быть исторически заимствованными из разных языков, но при этом они имеют общую сематику, означающую что-то блестящее, скользкое, гладкое, связанное со зрительными ощущениями. В русском языке примерами фонестем могут служить такие сочетания фонем как: /хв-/ (со значением подъема: хвалить, хвастать, хвост и др.); /фл-/ (со значением подвижности, легкости: флейта, флибустьер, флот и др.); /бл-/ (со значением блистанья: благо, блеск, блеф и др.); /стр-/ (со значением быстроты, линии, необычного, неприятного, водных потоков и др.) (Бодэ, 2016).

Появление фонестем, по предположению Х. Марчанда, исторически обусловлено относительно случаи?нои? группировкои? семантически похожих слов. Фонестемныи? звукосимволизм - явление не универсальное, он возникает случаи?но уже на базе определенного языка. По этому поводу Е.А. Шамина отмечает, что поскольку морфемы в единстве их формы и содержания существуют только в определенном конкретном языке, то фонестема может передавать только специфически-языковое фонетическое значение (Шамина, 2009). Так, например, сочетание gl- само по себе не говорит о блеске или яркости напрямую, однако, наличие уже имеющихся в языке слов, таких, например, как gleam, glare, glisten, закладывает основу для того, чтобы новые слова с сочетанием gl- так- же приобретали значения, общие для группы (Marchand, 1959:146). Как отмечает Р. Родес, группы слов на sl- и gl- в англии?ском языке содержат слова иностранного происхождения, но их настоящее значение связано со значением всеи? группы вне зависимости от их происхождения (Родес, 1994). Таким образом, в частности, по заключению М.А. Флаксман, для обозначения какого-либо слова фонестемным, необходимо установить, имеет ли помимо наличия фонестем, семантическое значение, объединяющее слова группы (Флаксман, 2015).

Изучением фонестем в разное время занимались такие исследователи как У. Блумфильд, Д. Болинджер, Х. Марчанд, П. Садовский и другие. Однако, как отмечает Е.А. Шамина, даже в английском языке, где фонестемы и были впервые обнаружены, их описано совсем немного (Шамина, 2009).

Тем не менее, в целом, как отмечает Л.Р. Хасанова, в английском языке, благодаря его аналитической структуре, звукоизобразительность более наглядна, чем в русском языке (Хасанова, 2003).

1.1.3. Звукоизобразительная значимость отдельных звуков

Как уже было упомянуто выше, С.В. Воронин, анализируя характер связи ономатопов с их акустическим денотатом, установил, что практически все существующие природные звуки состоят из 9 типов звучаний и их сочетаний. Кроме того, он также установил, что элементы психоакустическои? структуры денотата отражаются в фонетическои? структуре соответствующих ономатопов. Так, элементы денотата такие, как, например, удар, шум передаются соответственными качественными элементами фонем человеческои? речи: взрывнои? согласныи?, фрикативныи? и т.д.: англии?скими фонемами /p/, /b/, /t/, /d/, /k/, /g/ и соответствующими им русскими фонемами. (Воронин, 2004; Флаксман, 2015).

Дрожащий сонант /r/, согласно теории С.В. Воронина, является неотъемлемым элементом в составе фреквентативов. К категории «чистых» фреквентативов (фреквентативов, обозначающих звучание, ощущающееся как длительное дрожание) относится и журчание и бурление воды (Воронин, 2004:86)

Латеральный сонант /l/ также характерен для изображения движения воды. Только особенности его артикуляции в звукоизображении передает плавное протекание жидкости, без выраженного шума и трения (Воронин, 2004:53). По этому поводу Воронин С.В. отмечал: «По-видимому, в первую очередь именно с «текучим» характером /l/ связано частое использование этого звука в составе обозначений различных состояний тока воды, в том числе и состояний, при которых плавность течения и сплошность воды (жидкости) местами нарушаются; в этом случае «текучее» /l/ передает лишь сам «текучий» характер процесса, т.е. собственно ток, движение воды» (Воронин, 2004:53)

Также Воронин С.В. отмечал явление кавитации, при котором происходит разрыв сплошности жидкости, захлопывание пузырьков с большой скоростью, что сопровождается ударами, напоминающие щелчки. Другими словами, в звуке присутствует наличие именно раздельных акустических импульсов (Воронин, 2004:53). Если гидравлические удары относительно редки, и следуют друг за другом с небольшой частотой, то человеческий слух воспринимает данные удары как бульканье. Более частые и многочисленные удары воспринимается как последовательность слабых трескучих звуков или как длительный дрожащий звук, что позволяет говорить о бурлении или журчании. Если же возникает и захлопывается очень большое количество пузырьков, при этом с большой частотой, такие удары сливаются для слуха в единое непрерывное длительное звучание, которое характерно, в частности, для шума водопада (Воронин, 2004:53-54). Поскольку процесс кавитации представляет собой совокупность ударов, взрывов, то соответствующие звукоизображения представлены взрывными согласными. Необходимо отметить, что процесс захлопывания пузырьков успешно имитируется именно подгруппой с губным анлаутом (Воронин, 2004:53-55).

В структуре обозначений явления кавитации, представленное серией ударов, латеральный плавный /l/ отражает сам текучий характер процесса, поскольку бульканье неразрывно связано с движением воды (Воронин, 2004:55).

1.2 Общие фонетические особенности русского и английского языков. Статистика частотности функционирования фонем

Одним из важных направлений исследования звукового облика является изучение частотности функционирования фонем.

Известный филолог Ю.С. Маслов определяет фонему как минимальную звуковую единицу языка, потенциально связанную со смыслом и служащую для образования звуковых оболочек морфем и слов (Маслов, 1987).

В различных фонологических системах насчитывается разное количество фонем. Поиск закономерностеи? частоты употребления отдельных фонем, их групп и классов в языке является однои? из основных задач фонологическои? статистики (Тамбовцев, 1976, с. 161-164; 1977, с. 195-198; 1983, с. 124-135; 2003).

Изучением статистичеких характеристик различных элементов русской речи занимались Л.В. Бондарко, Л.Р. Зиндер, А.С. Штерн, А.М. Пешковский, Л.С. Юдина, Е.В. Елкина, Дмитренко С.Н., А.В. Баклушин, Генри Кучера и Джордж Монроу и другие (Бондарко, Зиндер, Штерн, 1977; Пешковский, 1925; Юдина, 1975; Дмитренко, 1985; Елкина, 1964; Баклушин, 1965; Kuchera, Monroe, 1968).

В частности, в 60е годы Е.В. Елкиной и Л.С. Юдиной в институте математики СО АН СССР на материале художественного, публицистического и научного текстов была составлена таблица частотной статистики фонем русского языка, результаты которой будут использованы в практической части настоящей работы. Для получения статистических данных Е.В Елкиной и Л.С. Юдиной были проанализированы тексты различных стилей. В качестве материала художественного стиля ими были взяты произведения Л. Паустовского, А. Чехова, В. Некрасова, Г. Бакланова, Б. Ямпольского, в качестве примера публицистического стиля были использованы политические доклады, а в качестве научного - статьи из технического журнала (Елкина, Юдина, 1964).

Исследованиями в данном направлении относительно английской речи занимались такие ученые, например, как Б. Трнка, Д.Б. Фрай, П. Денес, Л.Трэвис, М. Джоунз, М. Майнз (Trinka, 1935; Fry 1947; Denes, 1964; Travis, 1957; Jones, 1974; Mines, 1978).

Данные по частотности фонем отдельного языка получают при исследовании транскрипционных записей различных письменных источников и устной речи. Естественным является тот факт, что различные статистики имеют в некоторой степени различия ввиду того, что подсчет производится на различных текстах, разном объеме выборок (Бондарко, Зиндер, Штерн, 1977:4), и что при подсчетах используются разные транскрипции: фонетическая или фонологическая. Соответственно, в зависимости от концепции и объема исследованного материала данные могут отличаться.

О проблеме стабильности языковых частот говорит в своей статье и Е.А. Шамина. Она упоминает о том, что обычно наиболее сильно на частотность фонем в тексте влияет принадлежность текста к устной или письменной речи, однако, в частности, в отчете 1970 года о сопоставительном анализе исследований частотности английских фонем предоставлены довольно стабильные показатели независимо от формы речи (письменная/устная), жанра, авторства и т.д. (Шамина, 1987).

Одним из важных свойств звуковой системы языка является соотношение согласных и гласных. В английском и русском языках общее количество звуков является примерно одинаковым. В английском языке насчитывается 44 звука, в русском - 42. Можно отметить, что система согласных английского языка в целом представляет собой довольно схожую с русской. Однако, в русском согласные делятся на твердые и мягкие. Именно согласные несут основную функциональную нагрузку в русском языке, что подтверждается их частотностью (Зиндер, 1979; Тамбовцев, 2001). Что касается гласных звуков, то в английском языке их значительно больше, чем в русском, а именно 20, в то время как в русском языке их всего 6. Такая разница достигается за счет того, что в английской фонетической системе различают напряженные и ненапряженные монофтонги, а также дифтонги.

В целом каждый отдельный звук носитель любого языка ожидает услышать интуитивно определенное количество раз. Если происходит отклонение от привычной частотности, данный текст может иметь повышенную эмоциональную нагрузку (Белова, 2009:11).

Таким образом, можно говорить о том, что грамотное употребление звуков может аккомпанировать смыслу произведения и создавать дополнительную стилистическую окраску.

1.3 Роль звуковой изобразительности в поэтическом тексте

Cлoвo, вocпринимаeмoe в фoнeтичecкoй и сeмантичecкoи? целocтнocти как главный инcтрyмeнт пoэзии, привлекало внимание многих исследователей таких, как С.В. Воронин, А.П. Журавлев, Ю.М. Лотман, Е.Г. Сомова, Е.В. Невзглядова, Д. М. Сегал, В. Левицкий, Р.О. Якобсон, Г.Р. Гачечиладзе, Л.В. Полубиченко, Е.Г. Эткинд, М.В. Давыдов, О.В. Камрыш, А.А. Егорова, О.Г. Солодовникова, С. А. Марухина и другие (Воронин, 1982, 1990; Журавлев, 1974, 1980; Лотман, 1996; Сомова, 1996; Невзглядова, 1968; Сегал, 1972; Левицкий, 1973; Якобсон, 1975; Гачечиладзе, 1980; Полубиченко, 1988; Е.Г. Эткинд, 1998; Давыдов, 1999; Камрыш, 2003; Егорова, 2008; Солодовникова, 2009, Марухина, 2013).

В то время, как слово, используемое в обыденной речи, служит каналом коммуникации для передачи повседневной информации, и, следовательно, за словом закреплен определенный смысл понятный адресату, художеcтвеннoe cлoвo, как, в частности, отмечает Г.Р. Гачечиладзе, создает особую художественную деи?ствительность (Гачечиладзе, 1980:124).

Р. Якобсон отмечает, что “поэзия не единственная область, где ощутим звуковой символизм, но это та область, где внутренняя связь между звучанием и значением из скрытой становится явной, проявляясь наиболее ощутимо и интенсивно.” (Якобсон, 1975:96). Именнo в пoэзии звyкoвая cтopoна мoжeт пo сyти прeдставлять сoбoй цeль сooбщeния (Сегал, 1972: 207).

Таким образом, поэзия стоит особняком от прозаического текста, тем более, от повседневной речи. Г. Р. Гачечиладзе, например, говорит о том, что музыка стиха рождается не в отдельном звучании слова, a в соединении звучания и смысла, звуков и выражаемой мысли (Гачечиладзе 1988:90). С. А. Марухина, в свою очередь, замечает, что использование звукоизобразительнои? лексики непосредственно влияет на понимание текста. Факт того, что употребление ономатопоэтических и звукосимволических языковых единиц в составе текста является неслучаи?ным, не вызывает сомнения (Марухина, 2013:2348).

Таким образом, звукосимволизм в поэтическом произведении стоит рассматривать как явление психофизиологическое. Намеренно используя краткие или долгие гласные звуки, шипящие или свистящие согласные, поэт усиливает семантику слова, делая более выраженными такие, например, характеристики как «маленький» или «большой», «резкий», «неприятный» и т.д.

Звукоподражания используются в основном как экспрессивно-стилистическое средство для описания действительности, придают произведению живость (Виноградов, 1972; Тихонов, 1981; Горохова, 1998). Ценность ономатопов не только в способности придавать произведению красочность, но и в их семантичской емкости, в том, что они являются средствами для лаконичного выражения образа (Падучева, 2004).

Говоря о проблеме фонетического звучания, нельзя не упомянуть такой прием звукописи как повтор согласных или гласных звуков (консонанс и аллитерация соответственно). Говоря о повторе, следует учитывать повтор не только отдельных фонем, но и повторяющиеся звукосочетания - фонестемы, которые были рассмотрены ранее в данной главе. По мнению О.Г. Солодовниковой, фонемы, образующие фонестему, вступая в парадигматические связи между собой, создают различные звуковые образы, которые являются частью общей структурно-семантической системы поэтического текста. Фонестема же, в свою очередь, так же способна к синергии, и проявляется это наиболее ярко в поэзии: именно фонестемы и фонестемные ряды создают уникальную информационную модель стихотворного произведения, которая делает его «живым» и сложным для перевода (Солодовникова, 2009:10)

1.4 Теоретические проблемы художественного стихотворного перевода

В работах по переводоведению вопрос разграничения поэтической и прозаическои? речи получает довольно широкое освещение (Смирнов 1934, Бархударов 1984, Лозинский 1987, Иванов 1988, Задорнова 1994, Алексеева 2004, Солодуб 2005), поскольку теория перевода стремится выработать определенные критерии оценки, а также рекомендации для переводчиков поэтических текстов. В большинстве работ основное внимание уделяется общим вопросам теории художественного перевода, среди которых выделяются работы, посвященные переводам поэзии (Бархударов 1984, Лозинский 1987, Гачечиладзе 1988, Маршак 1990).

Поэзия - особая область перевода. Поэтический текст находится в большей зависимости от форм языка, чем проза, следовательно, вопросы стихотворного перевода оказываются в наивысшей степени сложными.

С.Я. Маршак замечает: «Перевод стихов - высокое и трудное искусство. Я выдвинул бы два - на вид парадоксальных, но по существу верных положения: Первое. Перевод стихов невозможен. Второе. Каждый раз это исключение» (Маршак, 1990:26). В.Я. Задорнова также отмечает «поэты, переводчики, ученые в разные времена и в разных странах считали, что перевод поэзии невозможен», но поэтические переводы «продолжали появляться» (Задорнова, 1994:20).

Однако, существует и другая точка зрения, согласно которой любой развитый язык является вполне достаточным средством для полноценной передачи информации, выраженных на другом языке. Следовательно, любое произведение может быть полноценно переведено на русский язык с сохранением всех стилистических и иных особенностей, присущих данному автору.

Некоторые исследователи, в частности, А.А. Смирнов, М.Л. Лозинский, И. Левыи?, Ю.П. Солодуб, Л.Т. Идиатуллина, считают, что художественный перевод представляет собой эквивалентное соответствие оригиналу не в лингвистическом, а в эстетическом понимании (Смирнов, 1934; Лозинский, 1987; Левыи?, 1974; Солодуб, 2005). Так, к примеру, с точки зрения А. А. Смирнова, эквивалентным надо признать “такой перевод, в котором переданы все намерения автора (как продуманные им, так и бессознательные), в смысле определенного идейно-эмоционального воздействия на читателя, с соблюдением, по мере возможности (путем подбора точных эквивалентов или удачных субститутов) всех применяемых автором ресурсов образности, колорита, ритма и так далее; последнее должно рассматриваться, однако, не как самоцель, а только как средство для достижения общего эффекта. Несомненно, что при этом приходится кое-чем жертвовать, выбирая менее существенные моменты текста”.

Целью любого перевода, как известно, является не просто осуществление на другом материале единства содержания и формы, «а конкретизация этого единства в сознании воспринимающего, т.е., проще говоря, итогового воздеи?ствия на читателя» (Левыи?, 1974:105). Задача переводчика - передать идеи?но-эстетическое содержание, так как «главными критерием оценки качества художественного перевода является адекватность эстетического воздеи?ствия оригинального текста и текста его перевода» (Солодуб, 2005:22).

Подобной точки зрения придерживается и известный переводчик М. Лозинский. Он полагает, что при переводе стихотворных произведений, переводчик должен учитывать все их элементы во всей их сложной и живой связи, и задача переводчика - найти в системе своего родного языка такую же сложную и живую связь, которая по возможности точно отразила бы оригинал, обладала бы таким же эмоциональным эффектом. Таким образом, переводчик должен как бы перевоплотиться в автора, принимая его манеру и язык, интонации и ритм, сохраняя при этом верность своему языку, и в чем-то своей поэтической индивидуальности. Необходимо помнить, что перевод выдающегося литературного произведения сам должен являться таковым (Лозинский, 1987:65).

Утверждение, что перевод, как творческий процесс, должен быть отмечен индивидуальностью, не подлежит сомнению. Однако стоит отметить, что все-таки основной задачей переводчика остается передача характерных черт оригинального текста, и для создания эквивалентного впечатления ему необходимо подобрать лучшие соответствующие языковые средства.

Принимая во внимание тот факт, что звуковая организация поэтического произведения играет непосредственную роль в создании и оформлении основной художественной идеи, И.С. Алексеева, упоминая фонетические трудности в переводе, отмечает, что звучание в поэтическом тексте является одним из средств оформления эстетической информации. Следовательно, при передаче содержания переводчику необходимо учитывать особенности звукового оформления оригинала, ведь звучание и смысл составляют нерасторжимое единство (Алексеева 2004: 237).

Эту же мысль продолжает в своей работе Е.А. Титова, говоря о том, что в контексте поэтического произведения явления благозвучия и неблагозвучия приобретают прагматическую насыщенность, в связи с чем, при переводе стихотворений необходимо учитывать характерные для оригинала особенности. В противном случае эмоции, возникшие у получателей перевода, будут отличаться от эмоций реципиентов подлинника. Говоря об этом, Е.А. Титова приводит пример того, что контраст «положительное» - «отрицательное» в поэтических текстах часто бывает выражен фоническими средствами. В случае отклонения звуков в большую или меньшую сторону, соотношение меняется, что может служить причиной того, коммуникативный эффект, производимый на получателей перевода, не будет соответствовать ощущениям и эмоциям, возникшим у реципиентов оригинального произведения. Таким образом, при переводе необходимо учитывать такие фонические приемы, как звукоподражание и звукосимволизм, выражающих в оригинале основной эмоциональный настрой (Титова, 2006).

Ввиду того, что звукоизобразительная лексика широко используется в поэтических произведениях, переводчик неизбежно сталкивается с проблемой перевода звукоподражательной и звукосимволической лексики. Как правило, переводчики прибегают к использованию в тексте или эквивалентов, или неполных соответствий, или заменяют данную лексику стилистически нейтральным словом (Комиссаров, 2002).

Звукоподражания представляют собой особую сложность при переводе произведения с английского языка на русский. Поскольку одной из особенностей английских ономатопов является их незначительная склонность к присоединению флексий и аффиксов, что характерно для языков аналитического строя. Это помогает отчетливее увидеть звукоизобразительную мотивированность ономатопа, и, соответственно, увеличивает силу восприятия звукоподражательных элементов. Подобные характеристики не присущи русскому языку в силу большей его флективности. Будучи синтетическим, русский язык проявляет склонность к обрамлению корней звукоподражательных слов другими морфемами, что приводит к тому, что звукоподражательный характер таких слов ощущается в меньшей степени (Романова, 2006). Таким образом, ономатопы в английском языке оказываются более узнаваемы и экспессивно окрашены.

При подборе эквивалента к звукоизобразительной лексики, необходимо учитывать ту функцию, которую она выполняет в оригинальном произведении. Опираясь на классификацию подобных функций Л.А. Гороховой (Горохова, 2000), возможны следующие способы передачи звукоизображений:

- Звукоизобразительная функция. При переводе целесообразно сохранять данную функцию, поскольку она лежит в основе определения звукоподражания. Поэтому в данном случае переводчикам целесообразно прибегать к использованию полного эквивалента, например: для «thump», обозначающего «тяжелый удар, глухой стук» соответствует ономатоп «хлоп», семантика которого совпадает с исходным звукоподражательным словом.

- Дескриптивная функция. В данном случае звукоизобразительные слова служат не просто для изображения звучания, а для описания объекта или ситуации. Здесь важно подобрать такой эквивалент, с помощью котрого будет передано звукосимволическое впечатление.

- Функция интенсификации эмоционального воздействия. При этом широко используются такие приемы, как ассонанс и аллитерация, подбор созвучных образных слов и т.п. Слова, употребленные в данной функции, предполагают вызвать конкретные ассоциации образа в целом. Соответственно, в данном случае перевод требует тщательного анализа переводимой части как единого целого.

Переводчик также может произвести определенные компенсации для восстановления, по словам Л.С. Бархударова, первоначального баланса передаваемои? информации и средств ее языкового выражения (Бархударов, 1984:42).

Отсюда следует, что искусство поэтического перевода - нести потери и допускать преобразования. Задача переводчика, таким образом, состоит в том, чтобы стремиться к сведению потерь до минимума.

Выводы по главе 1

Фоносемантика - сравнительно новое направление в лингвистике, изучающее звукоизобразительность как относительно устои?чивую фонетически мотивированную связь между фонемами и семантикой слова.

Все звукоизобразительные единицы подразделяются на звукоподражательные (ономатопы), и звукосимволические. В основе ономатопии лежит имитация звуков окружающеи? деи?ствительности. Ономатопы классифицируются на инстанты, континуанты, фреквентативы, инстанты-континуанты, фреквентативы квазиинстанты-континуанты. Звукосимволизм, в свою очередь, предполагает, что звуки способны вызывать определенные относительно устойчивые ассоциации.

Интерес представляют не только отдельные фонемы, но и повторяющиеся звукосочетания - фонестемы. Необходимым условием фонестемы является принадлежность слова к семантической группе слов с подобными звукосочетаниями.

Имитативная лексика не ограничивается очевидными звукоподражаниями. Слова могут меняться в ходе эволюции языка и получать новые значения. Многие номинации, исторически возникшие на звукоподражательной основе, воспринимаются теперь как немотивированные, что приводит к тому, что убедительных критериев для разделения звукосимволических и звукоподражательных элементов в составе глагольнои? лексики не имеется. В целом, в английском языке, благодаря его аналитической структуре, звукоизобразительность более наглядна, чем во флективном русском.

Одним из важных направлений исследования звукового облика является изучение частотности функционирования фонем. Функционирование фонем не является хаотичным и определяется фонотактической нормой языка, а семантическая нагрузка звука проявляется только тогда, когда наличие фонем в составе текста отклоняется от привычного в данном языке.

Использование звукоизобразительнои? лексики, повторы фонем, фонестем играют в поэзии важную роль, создавая определенный образ и непосредственно влияя на понимание текста. Одним из важным аспектов в данном случае является отклонения звуков в большую или меньшую сторону, что может служить искажению эффекта, производимого на получателя перевода.

В целом задачей переводчика поэтического произведения является преобразование текста путем воссоздания аналогичной оригиналу системы образов и ассоциаций, способных оказывать на читателя перевода то же воздействие, что и на читателя оригинала, сведя при этом потери до минимума.



Глава 2. Анализ звукоизобразительных элементов оригинального поэтического текста и его переводов

2.1 Описание материала исследования

Выбор материала исследования объясняется необходимостью анализа поэтического текста с ярко выраженными фоносемантическими элементами.

Для решения данной задачи было выбрано ономапоэтическое стихотворение Роберта Саути “The cataract of Lodore”, написанное в 1809 году.

Роберт Саути (Robert Southey (1774-1843) - английский поэт-романтик, представитель озерной школы.

Необычность стихотворения “The cataract of Lodore” заключается в том, что основу составляет распад привычной синтаксической конструкции, и описание водопада реализуется путем перечня более сотни глаголов. При использовании подобного приема достигается невероятный художественный эффект, при котором автору, на первый взгляд, удается описать неукротимую природную стихию, при том, что водопад являет собой постоянное движение, сохраняя постоянство и почти неподвижность формы.

Отношение к водопаду в целом постоянно балансирует на грани миметического. Еще Дионисий Галикарнасский в трактате «О соединении слов» иллюстрировал миметизм речи метафорой водопада, ссылаясь при этом на Гомера, который желая изобразить слияние рек воедино и рев смешивающихся вод, вставляет слоги не плавные, а сильные и противные слуху. В первой трети XIX века на роль основной аллегории поэзии начинает претендовать водопад, со всей противоречивостью связанного с ним мифа и поэтики описания. (Ямпольский М., 2012).

Стихотворение “The cataract of Lodore” на сегодняшний день малоизвестно российскому читателю. Возможно по этой причине, существует мало переводов. Здесь же стоит отметить что все существующие переводы данного произведения - переводы относительно современные, выполненные в XX-XXI веках.

Исходя из небольшого выбора, для исследования были отобраны перевод поэта и переводчика Марка Теодоровича Полыковского (род. 1946) «Лодорский водопад» и перевод переводчика НИИ Сибирского отделения РАН (г. Иркутск) Татьяны Вадимовны Лешкевич “Лодорский водопад”.

Такой отбор материала позволяет сравнить стихотворные переводные тексты в аспекте передачи звукоизобразительности оригинальных текстов.

2.2 Анализ стихотворения “The Cataract of Lodore” Роберта Саути

После изучения в теоретической части работы явления фоносемантики, звукоподражательной и звукосимволической лексики, звукоизобразительной значимости отдельных звуков, общих фонетических особенностей русского и английского языков, явления фонотактики, роли звуковой изобразительности в поэтическом тексте и проблем ее перевода, в данной части практической главы, на основании полученных теоретических знаний проводится анализ стихотворения английского поэта Robert Southey “The cataract of Lodore”, написанное в 1809 году.

На первом этапе для анализа звукового воздействия произведения производится общий подсчет фонем оригинального текста и подсчет частотности каждой фонемы в тексте.

С целью ориентации на абстрактный фонологический уровень, а не на индивидуальную речь с присущим ей произношением (Д.М. Сегал, 1972:98-99), текст переведен в фонологическую транскрипцию. Для перевода текста в фонологическую транскрипцию использованы электронные словари Cambrige Dictionary и Macmillan Dictionary.

Проведенные для практической главы подсчеты, транскрибированные тексты, а также составленные таблицы с систематизированным материалом приведены в приложениях.

Далее, с целью сравнения частоты фонем внутри одного текста, стихотворение делится на 4 семантические части (Приложение 1):

1. Введение

В данной части автор рассказывает о том, как дети собрались вокруг него и просят поведать рассказ.

2. Истоки водопада

Здесь поэт рисует читателю картину истоков водопада, описывает как вода спокойно течет по равнинам;

3. Водопад

Непосредственное описание образа мощного водопада.

4. Заключение

В данной части автор суммирует вышенаписанное. Эту часть можно сравнить с затиханием воды внизу, когда падающий поток превращается в реку.

После логического деления текста подсчитывается частотность каждой фонемы в каждой из частей (Приложение 1, 2).

На следующем этапе, приняв во внимание факт, что в оригинальном тексте произведения преобладающее число глаголов представлено в форме причастия, и, учитывая, что суффикс -s у глаголов обусловлено грамматическими законами, то для чистоты эксперимента отдельно подсчитываются фонемы, составляющие корни данных глаголов, и отдельно фонемы, составляющие окончания данных глаголов, союзы, предлоги, артикли, существительные, прилагательные, наречия (Приложение 1).

Стоит также заранее отметить, что фонемам /р/, /?/ не будет уделено пристального внимания, поскольку данные фонемы являются неизбежно частотными в следствие структуры английского языка: /?/, являясь результатом редукции гласных в безударном положении, оказывается самым частотным гласным в английском языке; /р/, входя в фонетический состав артиклей и других служебных частей речи, также является одним из самых частотных фонем.

...