Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Выпускная квалификационная работа

Сравнительный анализ переводов романа Ф.М. Достоевского «Бесы» на английский язык



Введение

перевод художественный литература исторический

Классическая русская литература - одно из величайших богатств нашей культуры, признаваемое и почитаемое во всем мире. Говоря о величайших русских писателях и в России, и за рубежом первыми в голову приходят такие мастера как Толстой, Достоевский и Чехов, писатели, чьи произведения стали неотъемлемой частью русской культуры. Достоевский - это, пожалуй, самый узнаваемый и самый читаемый русский писатель, проза Достоевского известна за рубежом даже больше прозы Толстого и, конечно, гораздо больше прозы Пушкина, именно Достоевского считают символом «русского революционного духа» [19; с. 8]. Будучи гениальным художником, Федор Михайлович в деталях описал русскую действительность и русского человека в частности, внутренний мир которого для иностранцев остается загадкой. Произведения Достоевского пропитаны более тонким русским колоритом, чем наличие в тексте самовара и балалайки, они отражают политические настроения народа и личные переживания человека.

В связи с этим особенно актуальной становится проблема переводов Достоевского на английский язык, ведь читатели западных стран видят Достоевского глазами переводчиков и заметить то, чего не заметили переводчики, не способны.

Целью данной работы является выявление способов перевода реалий, позволяющих сохранить художественное своеобразие оригинального художественного текста. Для достижения поставленной задачи необходимо решить следующие задачи:

1) Проанализировать понятие адекватности перевода;

2) Установить понятие художественного своеобразия произведения;

3) Описать приемы сохранения художественного своеобразия оригинала при переводе;

4) Провести анализ особенностей переводческих трансформаций при переводе романа «Бесы» Ф.М. Достоевского с русского языка на английский.

Объектом данного исследования стал текст романа Ф.М. Достоевского «Бесы» и переводы этого произведения на английский язык.

Предметом исследования являются способы перевода культурно-исторических реалий, позволяющие сохранить художественное своеобразие произведения в процессе перевода с русского языка на английский.

Для решения основных задач данной дипломной работы потребуется использовать аналитический и сравнительно-сопоставительный методы исследования.

Данная работа имеет большую теоретическую ценность в области теории и практики переводоведения, а так же в теории и практике переводов. Практическая ценность данной дипломной работы заключается в помощи изучающим существующие переводы романа «Бесы» Ф.М. Достоевского, а также тем, кто интересуется проблемой сохранения художественного своеобразия оригинального русскоязычного языка.

На базе данного литературного материала для исследования методом сплошной выборки было выбрано 308 реалий. Методом сопоставительного анализа в ходе работы их переводы были классифицированы по способу их перевода.

Работа состоит из введения, двух глав с выводами, заключения, списка использованной литературы и приложения. Во введении обосновываются актуальность темы, определяются цели и задачи, описывается структура работы.

В первой главе уточняется понятия адекватности перевода и художественного своеобразия произведения, определяются приемы сохранения художественного своеобразия оригинала при переводе и особенности переводов художественных произведений.

Во второй главе проводится анализ переводческих трансформаций в переводах романа «Бесы» Ф.М. Достоевского на английский язык, выполненных К. Гарнетт, М. Катцом и Р.А. Макгуайром.



1. Проблема сохранения художественно-эстетического своеобразия оригинала

перевод художественный литература исторический

1.1 Особенности перевода художественной литературы

Проблемой перевода художественной литературы занимались такие ученые как В.В. Алимов, А.В. Безбородов, Е.В. Бреус, В.С. Виноградов, Н.К. Гарбовский, Н.Ф. Мечтаева, А.Д. Мурадова, Ю.П. Солодуб, А.Д. Швейцер, Дж. Бердсли и др.

Перевод художественной литературы имеет свои особенности, главной из которых можно считать то, что он обладает относительной самостоятельностью по отношению к оригиналу. При переводе художественного текста переводчику дается большая свобода действий, несвойственная работе с текстами других жанров. Таким образом, переводчик художественного произведения становится как бы соавтором этого произведения, ему необходимо передать всю насыщенность содержания, эмоциональности и экспрессивности оригинала и постараться приблизить воздействие текста перевода на читателей к воздействию оригинала на исходную аудиторию [15; с. 51]. Однако само понятие «хорошего перевода» сложно обозначить достаточно четко, так как любая оценка в данном случае будет субъективна.

Тем не менее, можно сказать с полной уверенностью, что хороший перевод воспринимается читателем не как перевод, а почти как текст на родном языке. Таким образом, основной задачей художественного перевода будет порождение произведения, способного оказать художественно-эстетическое воздействие. И хотя перевод и становится неотъемлемой частью другой литературы, произведение-оригинал все же остается в рамках той культуры, на языке которой оно было написано и обладает определенным стилем. Различия культур часто становятся на пути переводчика к достижению желаемого результата, так как часто элементы одной культуры не обладают никакими близкими аналогами в культуре языка перевода. И все же, главным критерием оценки художественного перевода является не только близость к тексту, но и сохранение стиля произведения и индивидуальности автора [23; с. 44].

Академик В.В. Виноградов формулирует понятие индивидуального стиля писателя как систему индивидуально-эстетического использования свойственных данному периоду развития художественной литературы средств художественно-словесного выражения, а также систему эстетически-творческого подбора, осмысления и расположения различных речевых элементов [8; с. 167]. Индивидуальный стиль писателя также можно определить как способ организации словесного материала, который, отражая художественное видение автора, создает новый, только ему присущий образ мира [12; с. 87].

По мнению К.А. Гудия переводчик должен отказаться от своей творческой индивидуальности или вовсе ее не иметь, полностью «раствориться» в оригинале [11; c. 83]. Если же переводчик - не писатель, если он не владеет художественной речью во всей полноте составляющих ее приемов, то написанный им текст не будет художественным, а значит, читатель и в этом случае не увидит лица автора, текст станет просто безликим.

Гарбовский Н.К. отмечает, что при этом возникает противоречие: с одной стороны, чтобы осуществлять художественный перевод, переводчик сам должен обладать литературным талантом, должен владеть всем набором выразительных средств, т.е., по сути, быть писателем. С другой стороны, чтобы быть писателем, нужно иметь свое эстетическое видение мира, свой стиль, свою манеру письма, которые могут не совпадать с авторскими. В этом случае процесс перевода рискует превратиться в своеобразное литературное редактирование, при котором индивидуальность автора стирается, перевод становится автопортретом переводчика, а все переводимые им писатели начинают «говорить» его голосом [10; с. 79].

Любой реальный процесс художественного перевода проходит множество этапов, характер которых зависит от индивидуальности переводчика и специфики переводимого произведения. Осуществляя перевод, переводчику постоянно приходится оценивать относительную важность отдельных элементов текста, обеспечивающих построение грамматически и семантически правильного высказывания. Выбор варианта, связанного с наименьшими потерями, составляет важную часть творческого акта перевода [11; с. 97].

В процессе перевода важно сохранить художественно-эстетическое своеобразие оригинала, которое проявляется в различных формах и обусловлено не только индивидуальным стилем автора, но и социальными, культурными факторами [4; c. 7].

Для того, чтобы сохранить художественное своеобразие оригинального текста в целом имеет смысл учитывать не только отдельные переводческие приемы, но и совокупность этих приемов и проследить тенденцию работы переводчика. С этой точки зрения А.В. Федоров выделяет три установки переводчика - три основных тенденции: установка на родной язык, сохранение чужеязычности в языке и сглаживающий перевод [26; с. 37].

Первая из этих тенденций имеет место, когда переводчик избегает всякой чужеродности и заменяет любые незнакомые понятия и языковые обороты на имеющие столь же специфическую окраску средства языка перевода [26; с. 37].

У переводчика также есть возможность передать чужие образы так, как они есть, часто слепо копируя подлинник. В таком случае переводчик часто становится объектом обвинений (зачастую справедливых) в порче языка перевода, однако переводчик все же имеет право подчеркнуть чужеродность оригинала, и таким приемом очень часто пользуются переводчики экзотических литератур [26; с. 39].

Помимо представленных выше противоположных тенденций существует и третья, которая представляет собой нечто среднее между предыдущими - это сглаживающий перевод. Этот метод не подразумевает сохранение национально-языковых и предметных особенностей подлинника, а также не вводит специфические черты того языка, на который переводится произведение т.е. используется в большей степени нейтральный язык [26; с. 44].

Федоров считает, что применение каждой из перечисленных установок может быть уместно и неуместно [26; с. 47]. Переводчик должен сам определить для себя, какой из них воспользоваться, исходя из специфики текста оригинала.

1.2 Проблема перевода реалий в художественном тексте

Проблемой перевода реалий в художественном тексте занимались такие ученые как И.С. Алексеева, Л.С. Бархударов, Е.М. Верещагин, В.С. Виноградов, С. Влахов, В.Н. Комиссаров, В.Г. Костомаров, Л.К. Латышев, Т.А. Казакова, Р.К. Миньяр-Белоручев, Г.Д. Томахин, С. Флорин, А.Д. Швейцер и другие. Популярность данной темы среди научных кругов объясняется тем, что реалии представляют собой особую трудность при переводе не в последнюю очередь потому, что они относятся к несовпадающим элементам языка и обозначают понятия, чуждые для других культур. Чтобы понять, как ответить на постоянный вопрос переводчиков «Как перевести?» для начала следует понять, что именно мы переводим.

Реалии - это предметы материальной культуры, служащие основой для номинативного значения слова [37; с. 301]. Как лингвистическое явление реалии относят к категории безэквивалентной лексики. У многих переводоведов существуют разные мнения на этот счет. Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров называют реалии «словами, план содержания которых невозможно сопоставить с какими-либо иноязычными лексическими понятиями» [7; с. 42]. Они считают, что такие лексические единицы непереводимы, что их нельзя точно выразить на иностранном языке с помощью точного соответствия, однословного перевода, и их можно либо заимствовать, либо описывать, как это делается в толковых словарях [7; с. 42].

По мнению И.С. Алексеевой, реалии - такие лексемы в языке, обозначающие реалии быта и общественной жизни, специфичные для какого-либо народа, страны или местности [1; с. 189]. Р.К. Миньяр-Белоручев считает, что реалии - это предметы, явления, традиции, обычаи, составляющие специфику данной социальной общности, этнической группы. Миньяр-Белоручев также называет реалиями слова и словосочетания, обозначающие их. [21; с. 57] Реалии - «единицы национального языка, обозначающих уникальные референты, свойственные данной лингвокультуре и отсутствующие в сопоставляемой лингвокультурной общности» - пишет А.Д. Швейцер [27; с. 251].

Наиболее полное определение реалии дают болгарские ученые С. Влахов и С. Флорин, которые говорят, что эти слова называют объекты, характерные для одного народа (быт, культура, социальное и историческое развитие) и являются чуждыми другому, являются носителями национального и исторического колорита и не имеют точных соответствий при переводе, и, следовательно, не подчиняются общим способам перевода и требуют особый подход [9; с. 6-7]. Реалия имеет признаки некоторых других лексических единиц, поэтому ее легко перепутать или просто не «распознать». Термины обозначают точно определенные предметы, это однозначные слова, которые не имеют синонимов, а также могут быть ограничены исторически. Также реалии могут быть именами собственными, сюда относятся, по мнению Г.Д. Томахина:

· Географические названия (топонимы), особенно имеющие культурно- исторические ассоциации (Москва, Нью-Йорк);

· Антропонимы - имена исторических личностей, общественных деятелей, ученых, писателей, деятелей искусства, популярных спортсменов, персонажей художественной литературы и фольклора (Иван Грозный, Вильям Завоеватель);

· Названия произведений литературы и искусства; исторические факты и события в жизни страны; названия государственных и общественных учреждений и многое другое (Гамлет, Катюша; Opium War, Русско-японская война; собес, House of Lords) [24; с. 10]

В то же время С. Влахов и С. Флорин рассматривают имена собственные как отдельный класс безэквивалентной лексики, который имеет свои признаки и приемы передачи при переводе и эти данные нередко совпадают с данными реалии [9; с. 12].

Таким образом, реалии представляют собой отдельный необычный и важный слой лексики языка. Все ученые сходятся в том, что реалии принадлежат к безэквивалентной лексике, т.е. часто представляют собой проблему при переводе. Они могут встретиться при переводе абсолютно любого текста, поэтому очень важно знать особенности реалий и их перевода.

1.3 Классификации культурно-исторических реалий

На сегодняшний день нет единой классификации реалий, и переводоведы предлагают различные деления, опираясь на те или иные принципы.

Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров, взяв за основу материал русского языка, прокомментировали семь групп слов, наделенных национально-культурной семантикой:

1. Советизмы, т.е. слова, выражающие те понятия, которые появились в результате перестройки общественной жизни в России после Октябрьской революции (Верховный Совет, депутат);

2. Слова нового быта тесно примыкают к советизмам (парк культуры, субботник, загс, зачетка);

3. Наименования предметов и явлений традиционного быта (щи, бублик, валенки, гармошка);

4. Историзмы, т.е. слова, обозначающие предметы и явления предшествующих исторических периодов (сажень, фут, верста, кафтан, уезд);

5. Лексика фразеологических единиц (бить челом, узнать всю подноготную);

6. Слова из фольклора (добрый молодец; не по дням, а по часам; суженый; чудо-юдо; жар-птица, домовой) [6; с. 42].

В.С. Виноградов подразделяет реалии на следующие группы:

1. Лексика, называющая бытовые реалии

· Жилище, имущество (коттедж, изба);

· Одежда, уборы (кокошник);

· Пища, напитки (пудинг, щи);

· Виды труда и занятия (плетение лаптей);

· Денежные знаки, единицы меры (франк, рубль);

· Музыкальные инструменты, народные танцы и песни, исполнители (балалайка, контрданс);

· Народные праздники, игры (День Св. Джорджа, День Ивана Купала);

· Обращения (товарищ, мисс).

2. Лексика, называющая этнографические и мифологические реалии

· Этнические и социальные общности и их представители;

· Божества, сказочные существа, легендарные места (Леший, Стоунхендж).

3. Лексика, называющие реалии мира природы

· Животные;

· Растения (папоротник);

· Ландшафт, пейзаж (степь).

4. Лексика, называющая реалии государственно-административного устройства и общественной жизни (актуальные и исторические):

· Административные единицы и государственные институты (штат, губерния);

· Общественные организации, партии и т.п., их функционеры и участники (палата лордов, дума);

· Промышленные и аграрные предприятия, торговые заведения;

· Основные воинские и полицейские подразделения и чины (полицейский, милиционер);

· Гражданские должности и профессии, титулы и звания (царь, король).

5. Лексика, называющая ономастические реалии

· Антропонимы (Пушкин, Томас Мор);

· Топонимы (Москва, Лондон);

· Имена литературных героев (Евгений Онегин, Том Сойер);

· Названия компаний, музеев, театров, ресторанов, магазинов, пляжей, аэропортов и т.п. (Эрмитаж, Букингемский дворец) [8; с. 91-96].

В ряде работ исследователей культурно-маркированной лексики слова - реалии представляют собой отдельный разряд безэквивалентной лексики. Так Л.С. Бархударов выделяет следующие категории безэквивалентной лексики:

1. Имена собственные, географические наименования, названия учреждений, организаций, газет и пр., не имеющие постоянного соответствия в лексике другого языка

2. Реалии-слова, обозначающие предметы, понятия и ситуации, не существующие в практическом опыте людей, говорящих на другом языке

3. Случайные лакуны - единицы словаря одного из языков, которым по каким-то причинам нет соответствий в лексическом составе другого языка (сутки, weekend) [3; с. 53]

Более подробное описание реалий дают С. Влахов и С. Флорин:

1. Географические реалии:

· Названия объектов физической географии, в том числе и метеорологии;

· Названия географических объектов, связанных с человеческой деятельностью;

· Названия эндемиков (названия животных и растений).

2. Этнографические реалии:

· Быт:

а) Пища, напитки;

б) Одежда (сарафан);

в) Жилье, мебель, посуда;

г) Транспорт;

д) Другие.

· Труд:

а) Люди труда;

б) Орудие труда;

в) Организация труда.

· Искусство и культура:

а) Музыка и танцы (казачок);

б) Музыкальные инструменты (балалайка);

в) Фольклор (былина, витязь);

г) Театр;

д) Другие искусства и предметы искусства;

е) Исполнители;

ж) Обычаи, ритуалы (коляда, масленица);

з) Праздники, игры (День Победы; День Благодарения; лапта; регби);

и) Мифология;

к) Культы-служители и последователи;

л) Календарь.

· Этнические объекты:

а) Этнонимы (казахи; индейцы);

б) Клички;

в) Названия лиц по месту жительства (горожанин; англичанин).

· Меры и деньги:

а) Единицы мер (вершок, сажень; ярд);

б) Денежные единицы (рубль, копейка; доллар, франк);

3. Общественно-политические реалии:

· Административно-территориальное устройство:

а) Административно-территориальные единицы (уезд, штат);

б) Населенные пункты (ранчо, поселок);

в) Части населенного пункта.

· Органы и носители власти:

а) Органы власти (Дума, House of Common);

б) Носители власти (царь, король).

· Общественно-политическая жизнь:

а) Политические организации и политические деятели (большевики, меньшевики; тори, пресвитериане);

б) Патриотические и общественные движения (западники, славянофилы, тори);

в) Социальные явления и движения;

г) Звания, степени и т.п. (кандидат наук, бакалавр);

д) Учреждения (собес);

е) Учебные заведения и культурные учреждения (десятилетка);

ж) Сословия и касты (дворянство, купечество; джентри);

з) Сословные знаки и символы (красное знамя).

· Военные реалии:

а) Подразделения (фаланга);

б) Оружие (автомат Калашникова, катюша);

в) Обмундирование (шлем);

г) Военнослужащие (десятник, гардемарин) [9; с. 50-56].

Несмотря на то, что многие ученые выдвигают свои собственные классификации реалий, все они придерживаются одного и того же принципа разделения по тематике, различия же классификаций в основном заключаются в том, как подробно рассматривает реалии тот или иной ученый. Так или иначе, при переводе принадлежность реалии к тому ли иному классу редко влияет на выбор способа перевода.

1.4 Классификации способов перевода реалий

Такие исследователи как А.Д. Швейцер, В.Н. Комиссаров, Л.К. Латышев, С. Влахов, С. Флорин, и Т.А. Казакова предлагают разнообразные приемы перевода реалий, включая тот или иной прием передачи национально-маркированной языковой единицы. Самыми распространенными способами являются транслитерация, транскрипция, калькирование и описательный перевод.

А.Д. Швейцер считает, что для передачи реалий служат такие приёмы, как:

· транслитерация (агитпункт - agitpunkt)

· калькирование (braindrain - утечка мозгов)

· «объяснительный перевод» (агитпункт - votereducationcenter. for desert you got Brown Betty, which nobody ate… - «рыжую Бетти», пудинг с патокой, только его никто не ел.) [28; с. 63]

Своеобразную классификацию соответствий, которые создаются переводчиком при переводе безэквивалентной лексики, предлагает В.Н. Комиссаров. В области перевода безэквивалентной лексики, по его мнению, применяются следующие типы соответствий:

· Соответствия - заимствования, воспроизводящие в ПЯ форму иноязычного слова. Такие соответствия создаются с помощью переводческого транскрибирования или транслитерации (balalaika);

· Соответствия - кальки, воспроизводящие морфемный состав слова или составные части устойчивого словосочетания в иностранных языках;

· Соответствия - аналоги, создаваемые путем подыскания ближайшей по значению единицы;

· Соответствия - лексические замены, создаваемые при передаче значения безэквивалентного слова в контексте с помощью одного из видов переводческих трансформаций;

· Используется описание в случае невозможности создать соответствие указанными выше способами [14; с. 148].

В.Н. Комиссаров не дает определение способам передачи реалий, он отмечает лишь соответствия, которые получаются в результате применения того или иного приема перевода.

Л.К. Латышев предлагает также способ, как «создание нового термина на языке перевода» (вертолет - helicopter) [18; с. 126].

С. Влахов и С. Флорин сводят, обобщая, приемы передачи реалий к двум: транскрипции и переводу. Общая схема приемов передачи реалий в художественном тексте, определенная болгарскими учеными, выглядит следующим образом:

I. Транскрипция

II. Перевод

1. Неологизм:

а) Калька;

б) Полукалька:

в) Освоение:

г) Семантический неологизм

2. Приблизительный перевод:

а) Родо-видовое соответствие;

б) Функциональный аналог;

в) Описание, объяснение, толкование [9; с. 20-31].

3. Контекстуальный перевод

Т.А. Казакова также представляет свою классификацию способов перевода, на которой мы остановимся поподробнее.

1. Транскрипция / Транслитерация

Транскрипции/транслитерации подлежат практически все имена собственные, включая имена людей (Svetlana, Ludmila), географические названия (Миннесота), именования компаний, когда они носят характер личного имени (Бэнк оф Лондон), периодических изданий (Гардиан), фольклорных персонажей (Baba-Yaga), названия стран и народов(черокки), именования национально-культурных реалий (muzhick) и т.п. [13; с. 78].

2. Калькирование

Калькирование применяется в тех случаях, когда требуется создать осмысленную единицу в переводном тексте и при этом сохранить элементы формы или функции исходной единицы. Калькирование также незаменимо для передачи части географических названий (the Rocky Mountains), именований историко-культурных событий и объектов (Mongol invasion), титулов и званий (the Kievan Grand Duke), названий учебных заведений (Йельский университет), государственных учреждений (White House), музеев (Метрополитен-музей), терминов (эффект Доплера) и т.п. В ряде ситуаций калькирование сопровождается процессами свертывания/ развертывания исходной единицы, в зависимости от типологических характеристик двух языков (Yuri the Long Hands) [13; с. 98].

3. Лексико-семантические модификации:

а) Сужение/конкретизация

Сужение значения применяется в тех случаях, когда исходная единица обладает высокой степенью информационной неопределенности и в значительной мере зависит от контекста. При этом практически переводится не столько само слово, сколько конкретный вариант его значения в определенном контексте (man в значении «мужчина» или «человек») [13; с. 110].

б) Расширение/генерализация

Расширение исходного значения допускается в тех случаях, когда переводящее слово отличается большей степенью информационной неопределенности, которая в достаточной мере упорядочивается данным контекстом (treatment - лечение, отношение и др.) [13; с. 111].

в) Эмфатизация/ нейтрализация

Эмфатизация или нейтрализация исходного значения определяются, главным образом, такими социолингвистическими факторами, как расхождение в традициях эмоционально-оценочной информации и требуемое переводящей культурой выделение или, наоборот, приглушение данного слова в данном контексте (a cow-eyed girl - волоокая девушка или девица с коровьими глазами) [13; с. 111].

г) Функциональная замена

Поиск функционального соответствия оказывается особенно актуальным в случае так называемой безэквивалентной лексики, то есть слов, которые почему-либо не зафиксированы двуязычными словарями. Чаще всего в эту категорию попадают вновь образованные и еще не вошедшие в словарь языковые единицы или слова, обозначающие предметы или явления, не известные культуре переводящего языка («реалии», или «культуронимы»), например, as gracious as a horse - грациозная словно лань [13; с. 108].

д) Описательный перевод

Описание значения исходной единицы применяется в условиях отсутствия регулярного словарного соответствия или при несовпадении смысловых функций соответствующих единиц в исходном и переводящем языках. Описание должно быть предельно кратким и в идеале приближать по своим качествам к отдельному слову или фразеологической единице таким образом, чтобы оно могло употребляться в тексте без искусственной единицы, создаваемой в таких случаях либо с помощью транскрипции, либо калькирования, когда это по каким-либо соображениям неуместно в пределах данного текста (квас - mildly alcoholic drink made from fermented rye bread, yeast or berries) [13; с. 112].

ж) Переводческий комментарий

Переводческий комментарий следует рассматривать как дополнительный прием, сопровождающий слова, переведенные с помощью любого способа лексико-семантической трансформации, но при этом требующие расширенного пояснения, например, если толковые словари не дают вокабулы, достаточно глубокой для данного контекста, или само понятие вообще отсутствует или трактуется иначе в переводящей культуре [13; с. 112], например, kvass is a mildly alcoholic drink made from fermented rye bread, yeast or berries.

В ходе данного исследования мы будем опираться именно на эту классификацию, так как считаем ее наиболее удобной для данной работы.

Выводы

1. На основании представленных данных можно утверждать, что наличие безэквивалентных единиц в тексте не означает, что их значение не может быть передано в переводе или что они переводятся с меньшей точностью, чем единицы, имеющие прямые соответствия. Дело в том, что реалии каждый раз ставит переводчика перед проблемой выбора того или иного способа их передачи.

2. Выбор способа перевода зависит от:

· характера текста;

· значимости реалии в контексте;

· От характера самой реалии, ее места в лексических системах принимающих языков;

· От языков - их словообразовательных возможностей и языковых традиций;

· От целевой аудитории.

3. Существует несколько классификаций реалий, в рамках которых реалии делятся на подгруппы согласно их принадлежности к тому или иному способу перевода, принадлежности к культуре языка перевода или языка оригинального текста и принадлежности к определенному временному периоду.

4. Проблема единой классификации перевода реалий остается неразрешенной, ученые предлагают различные варианты классификаций, но наиболее подробная классификация реалий была разработана С. Влаховым и С. Флорин.

5. Реалии требуют особого творческого подхода при их передаче на другие языки, т.к.:

· Реалии являются очень своеобразной и вместе с тем довольно сложной и неоднозначной категорией безэквивалентной лексики.

· Существует несколько определений слов-реалий. Некоторые из них даны исследователями в свете теории перевода, в других раскрывается понятие реалии как единицы языка.

· Следует разграничивать реалии, имена собственные и термины.

· В современной лингвистике не выработано единой классификации реалий. Некоторые исследователи не употребляют термин реалия, предпочитая термин безэквивалентная лексика, другие выделяют реалии как отдельный пласт безэквивалентной лексики и предлагают собственную классификацию.

· Главный принцип всех имеющихся классификаций реалий - это тематический принцип.

· Реалии как категория языковых единиц представляет собой большую трудность для переводчика.

· Существуют разнообразные приемы передачи реалий при переводе: транскрипция, транслитерация, калькирование, описательный перевод, приближенный перевод.

6. Использование всех перечисленных переводческих приемов направлено на передачу семантики реалии, однако в аспекте сохранения художественного своеобразия текста следует рассматривать три основных тенденции работы переводчика: ориентирование на язык перевода, сохранение чужеязычности в переводе и сглаживающий перевод. Использование того или иного способа перевода остается на усмотрение переводчика, который в своем выборе должен исходить из специфики оригинального художественного текста.

7. Дальнейшая работа будет базироваться на классификации способов перевода Т.А. Казаковой, так как именно эта классификация является наиболее подходящей и удобной для данного исследования. В данной работе уделяется первостепенное внимание именно способам перевода, сама же природа реалии для представленного исследования вторична, поэтому в ходе работы частично будут использованы все перечисленные классификации реалий, не отдавая предпочтения ни одной из них.



2. Анализ переводов романа «Бесы» Ф.М. Достоевского на английский язык

2.1 Переводчики романа Ф.М. Достоевского «Бесы»

В данной главе проводится анализ трансформаций при переводе романа «Бесы» Ф.М. Достоевского на английский язык под авторством Констанс Гарнетт (701 c.) [Constance Garnett, 1916], Майкла Р. Катца (756 c.) [Michael R. Katz, 1992] и Роберта А. Макгуайра (787 c.) [Robert A. Maguire, 2008].

Для того, чтобы лучше понимать принципы перевода, которыми руководствовалась Констанс Гарнетт во время работы над переводом «Бесов» хотелось бы кратко рассказать о том, в каких условиях работал этот переводчик, т.к. это объясняет многие спорные моменты в ее работе.

Констанс Гарнетт (1861-1946 гг.) перевела 70 томов русской прозы, включая все романы Достоевского, сотни рассказов Чехова и два тома его пьес, почти все работы Толстого, главные произведения творчества Тургенева, Герцена, Гончарова и Островского. Такой объем работы не мог не отразиться на исполнении. Гарнетт работала с невероятной скоростью, и когда она натыкалась на незнакомое слово или фразу, то просто пропускала это и переводила дальше. Гарнетт часто использует сглаживающий перевод с элементами ориентирования на язык перевода; в целом ее работа похожа на свободный перевод, своего рода пересказ оригинала[31].

У такого подхода есть немало критиков, и саму К. Гарнетт нередко обвиняли в некачественной работе. Например, Владимир Набоков не раз заявлял о том, что ему не нравятся ее переводы, и однажды даже назвал ее перевод «Анны Карениной» Толстого «a complete disaster» [31]. С ним согласился и Иосиф Бродский, который сказал, что понимает, почему англо-говорящие читатели с трудом могут отличить Толстого от Достоевского, причина состоит в том, что они читают ни то и не другое, они читают Констанс Гарнетт [31]. Еще одним критиком работ К. Гарнетт является Корней Чуковский, которому не нравятся ее переводы именно Достоевского. Он писал: «Читая подлинник, кто же не чувствует в его (Достоевского) стиле судороги, нервической дрожи? Это сказывается в конвульсиях синтаксиса, в неистовой и какой-то пронзительной дикции, где злая ирония смешана со слезами тоски и отчаяния. А у Констанс Гарнетт благополучная гладкопись: не вулкан, а ровная лужайка, подстриженная на английский манер» [29].

Однако у К. Гарнетт есть и свои поклонники, например Эрнест Хэмингуэй, который говорил, что не мог читать русскую классику, пока не начать читать переводы Гарнетт [31].

Главная критика в адрес К. Гарнетт заключается в том, что она не сохраняет авторский стиль, в ее исполнении все писатели похожи друг на друга, однако стиль К. Гарнетт для многих англо-говорящих читателей - это и есть «русский» стиль[31]. Ее переводы читаются легко, в них нет комментариев, сноски содержат только переводы фрагментов речи на французском, а русские изъясняются только понятными всем понятиями.

Майкл Катц - профессор, преподаватель русского языка в Миделберри-колледж, штат Вермонт, США, параллельно занимается переводами с русского языка Достоевского, Тургенева, Чернышевского и др. В отличие от К. Гарнетт, М. Катц знаком с русской культурой лично, он бывал в Советском союзе, России, а русский язык ему преподавала бежавшая от революции иммигрантка-графиня.

Перевод М. Катца, работа над которым была завершена в 1992 году, можно назвать золотой серединой: в нем сохранен, насколько возможно, колорит оригинала, особенности речи русских, сохранена и французская речь русской аристократии, а также реалии. При этом, текст не отягощен излишними комментариями, сносками, транскрибированными словами, которые необходимо расшифровывать. Такой подход к переводу можно назвать умеренно сохраняющим чужеязычность оригинального текста. Интересно, что М. Катц решил не переводить абсолютно все фрагменты речи на французском, часто повторяющиеся фразы типа «cher ami» не переводятся, как и фразы, значение которых англоговорящему читателю понятны в связи с большим количеством французских заимствований в английском языке.

Роберт А. Магуайр (1930-2005) занимал должность профессора Колумбийского университета, больше всего известен англо-говорящим читателям по переводам многих романов русских авторов, в том числе «Мертвых душ» Гоголя и «Игрока» Достоевского, его последней работой стал перевода романа «Бесы».

Тщательность переводов Магуайра поражает, его текст снабжен комментариями не только русских реалий, но и французских, многие слова переведены с помощью транскрипции, а их значение толкуется в довольно широком словаре в конце книги. Однако, именно эта точность и большое количество пояснений могут утомить читателя, которому скорее всего хочется наслаждаться произведением, а не искать значения непонятных слов, например, слово zarechie затранскрибировано и снабжено комментарием в конце книги, хотя заречье не является особенностью русской культуры. Другой особенностью переводов А.Р. Магуайра можно назвать его подход к переводу фрагментов речи героев на французском языке, перевод которых указан не в сносках, а приведен в конце книги наряду с расшифровкой значений русских реалий.

Даже поверхностное знакомство с личностями переводчиков помогает понять, почему их переводы имеют те или иные тенденции сохранения художественно-эстетического своеобразия, почему они были склонны использовать одни виды переводческих трансформаций, а другие не использовали вовсе (например Гарнетт не использовала переводческий комментарий). В целом, тот факт, что Катц и Магуайр имели гораздо более глубокие знания русской культуры, становится все более и более очевиден по мере прочтения их переводов, в то время как перевод Гарнетт наглядно показывает, в каком темпе и при каких условиях проходилось работать переводчику, в результате чего часто страдала художественно-эстетическая уникальность произведения.

Далее мы проанализируем переводы вышеперечисленных переводчиков и переводческие приемы, использованные ими при работе над романом «Бесы», более детально.

2.2 Транскрипция как способ перевода реалий

Переводческая транскрипция - это формальное пофонемное воссоздание исходной лексической единицы с помощью фонем переводящего языка, фонетическая имитация исходного слова. Другим приемом перевода является транслитерация - формальное побуквенное воссоздание исходной лексической единицы с помощью алфавита переводящего языка, буквенная имитация формы исходного слова [13, с. 62].

Так как на сегодняшний день не существует какой-либо системы международной транскрипции или межалфавитного соответствия, то переводы имен зачастую разнятся. В трех вариантах перевода романа «Бесы» имена собственные не всегда переводятся одинаково, например: фамилия Слоньцевский[33] передается у К. Гарнетт Slontsevsky [34, c. 24], у М. Катца Slonczewski [35, c. 32], у Р.А. Магуайра Sloncewski [36, c. 37], а Пётр Верховенский [33, c. 193] переводится как Pyotr Verkhovensky [34, c. 219], Peter Verkhovensky [35, c. 255], Peter Verkhovensky [36, c. 280] соответственно.

Также необходимо учитывать тот факт, что у героев романа зачастую имеется несколько имен, сокращенные, уменьшительно-ласкательные или же полные формы имени, так, например, у одного из героев романа Маврикия Дроздова есть не только русское имя, но и французский эквивалент Maurice, а Николая Ставрогина зачастую называют Nicolas, но, например, К. Гарнетт предпочитает не путать читателя и всегда переводит Nicolas на русский манер - Nikolay.

Одна из героинь романа Дарья Шатова на протяжении всей книги пользуется пятью формами имени (Дарья, Даша, Дашенька, Дашка, Дарья Павловна), которые используются в соответствии с эмоциональным контекстом, однако такое средство выражения русского языка отношения к человеку не представлено в английском языке, что может создавать трудности не столько переводчику, сколько читателю, который не понимает, как именно звучит иностранное имя. Использование разных уменьшительно-ласкательных имен по отношению к одному и тому же человеку является особенностью русской речи, в английском языке также возможно использование различных вариантов одного имени, но при этом за человеком будет закреплен только один их этих вариантов, который будет использоваться всегда и будет меняться в зависимости от контекста, так девочка по имени Elizabeth может также носить имя Beth, Liz, Liza или Eliza, но только один из этих вариантов.

Во избежание такой путаницы один из переводчиков, а именно М. Катц, снабдил свой перевод справочником имен действующих лиц романа с указанием кратких вариантов их имен или же французских эквивалентов, однако и его справочник не указывает абсолютно всех вариантов имен. Однако этот же переводчик использует и другие варианты имени: Дарья [33, c. 33] - Darya [35, c. 69], Даша [33, c. 32] - Dasha [35, c. 69], Дашка [33, c. 147] - Dashka [35, c. 176], Дашенька [33, c. 31] - Dashen'ka [35, c. 68], Дарья Павловна [33, c. 33] - Darya Pavlovna [35, c. 69].

Переводу Катца свойственно сохранение таких нюансов, например: имя Петруша [33, c. 39] он переводит Petrusha [35, c. 81], но когда это имя используется в варианте Петрушка [33, c. 57], переводчик с детальной точностью передает Petrushka [35, c. 96], хотя другие авторы предпочитают всегда использовать только форму Petrusha [34, c. 68; 36, c. 85].

Что касается географических наименований, то за каждым местом уже закрепился определенный вариант перевода, и переводчики используют именно их. Так российские города Петербург [33, c. 80] - Petersburg [34, c. 151; 35, c. 162; 36, c. 171] и Севастополь [33, c. 60] переводятся во всех вариантах как Sevastopol [34, c. 111; 35, c. 124; 36, c. 130].

Большее разнообразие наблюдается при переводе названий учреждений. Часто за неимением эквивалента в английском языке переводчики транскрибируют названия тех или иных учреждений, например, земство [33, c. 110] - Zemstvo [34, c. 211; 35, c. 221; 36, c. 233].

Довольно обычной проблемой для переводчиков является работа с названиями редких народов, населяющих Россию, т.к. зачастую они не имеют закрепившегося способа передачи на английский язык. В романе Достоевского можно найти названия таких народов, как татары, мордва, калмыки и черкессы:

I.1) Ты на одной линии с татарином или мордвой состоишь [33, c. 291];

2) You are on a level with the Tatar and the Mordva [34, c. 577];

3) You are on the same level as a Tatar or a Mordva [35, c. 630];

4) You are standin' in the same line as a Tatar or Mordovinian [36, c. 620].

II.5) Глаза ее были поставлены как-то по-калмыцки, криво [33, c. 56];

6) Her eyes were set somewhat like a Kalmuck's, slanting [34, c. 100];

7) Her eyes seemed to be set at a slant, rather like a Kalmuck's [35, c. 114];

8) Her eyes were set somewhat like a Kalmyk's, at a slant [36, c. 121].

III.9) У него действительно висели на стене два ятагана накрест, а над ними настоящая черкесская шашка [33, c. 56];

10) He had as a fact hanging on the wall two crossed daggers and above them a genuine Circassian sabre [34, c. 102];

11) He had two curved daggers crossed on his wall; above them was a genuine Circassian sabre [35, c. 115];

12) In fact, hanging on his wall were two crossed Turkish daggers and above them a genuine Circassian sabre [36, c. 122].

Фольклорные и литературные персонажи также часто переводятся с помощью транскрипции:

I.13) Эта Прасковья… это тип, это бессмертной памяти Гоголева Коробочка, но только злая Коробочка… [33, c. 62];

14) This Praskovya… is a type. She's Gogol's Madame Box, of immortal memory, only she's a spiteful Madame Box… [34, c. 113];

15) Praskovya… is a real character, just like Gogol's immortal Korobochka, Mrs Box, but a wicked Korobochka… [35, c. 126];

16) This Praskovya… she's a type; she's Gogol's immortal Korobochka, except she's a malicious Korobochka… [36, c. 133].

II. 17) Иван-Царевич [33, c. 220];

18) Ivan the Tsarevitch [34, c. 436; 35, c. 447; 36, c. 467].

III. 19) Помещики с крылушками, как у древних амуров, Печорины-сердцееды! [33, c. 52];

20) Grand gentlemen with little wings like the ancient cupids, lady-killing Petchorins! [34, c. 95];

21) These landowners with their little wings, like cupids of old, these lady-killers a la Pechorin [35, c. 108];

22) Landowners with delicate little wings, like the ones on ancient cupids, lady-killing Pechorins! [36, c. 115].

Тот же способ часто используется при переводе имен исторических личностей, например:

23) На стенах висели два больших тусклых масляных портрета: один покойного императора Николая Павловича… [33, c. 58];

24) On the walls hung two dingy oil-paintings, one, a portrait of the Tsar Nikolas I [34, c. 104];

25) Two large, dark oil paintings were hanging on the walls - one of the late Emperor Nikolai Pavlovich… [35, c. 118];

26) On the walls hung two large dark oil portraits; one of the late Emperor Nikolay Pavlovich… [36, 125].

Транскрипции также подвергаются именования национально-культурных реалий:

I. 27) Я смирился и… плясал казачка вам в угоду [33, c. 176];

28) I submitted… and danced the Cossack dance to please you [34, c. 344];

29) I submitted and… danced the kazachok to please you» [35, c. 356];

30) I humbled myself and danced the kazachok to please you [36, c. 374].

II. 31) Сделайте вечерний чай и, пожалуйста, без вина и без закусок [33, c. 39];

32) Give us tea in the evening, and please without wine or other refreshments [34, c. 70];

33) Give us evening tea and, please, no wine or refreshments [35, c. 82];

34) Give us an evening tea and, please, no wine or zakuski [36, c. 87].

III. 35) Русская деревня, за всю тысячу лет, дала нам лишь одного комаринского [33, c. 17];

36) The Russian village has given us only 'Kamarinsky' in a thousand years [34, c. 25];

37) During the last thousand years the Russian village has given us nothing more than the Komarinsky dance [35, c. 30];

38) The only thing the Russian village has given us, over the past thousand years, has been the Komarinsky [36, c. 35].

IV. 39) Подавали чай, стояла обильная закуска и водка [33, c. 23]

40) Tea was handed, and there were refreshments and vodka in plenty [34, c. 39];

...