а) Кальки -- «заимствование путем буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота» Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. -М. Советская Энциклопедия. 1996. С. 188.. Но при переводе калькой не всегда удаётся сохранить колорит.

б) Полукальки -- частичные заимствования, которые состоят из элементов слов родного языка и иностранного (например, «трудоголик» - «workaholic»).

в) Освоение - «адаптация иноязычной реалии» Влахов С.И. Флорин С.П. Указ. соч. С. 88. - присвоение иноязычной реалии обличия и свойств, известных стране языка перевода. При этом возможна потеря часть эстетической информации.

г) Семантический неологизм - придуманное переводчиком слово или словосочетание, которое передаёт смысловое содержание реалии. Отличие от кальки заключается в «отсутствии этимологической связи с оригинальным словом.» Там же. С. 88-91.

2) Приблизительный перевод реалий - перевод реалии стилистически нейтральной лексической единицей.

а) Родо-видовая замена - приблизительная передача реалии посредством единицы с более широким (иногда более узким) значением.

б) Функциональный аналог - «элемент конечного высказывания, вызывающего сходную реакцию у русского читателя». Там же.

в) Описание, объяснение, толкование используется в том случае, если нельзя передать транскрипцией и требуется объяснение.

3) Контекстуальный перевод обычно противопоставляют словарному, указывая, на «соответствия, которые слово может иметь в контексте в отличие от приведенных в словаре." Влахов С.И. Флорин С.П. Указ. соч. С. 88-91.

И.С. Алексеева называет реалии экзотизмами и считает основным способом их перевода межъязыковую транскрипцию, так как это удобный вариант для создания национального колорита и хорошая возможность внедрить в текст звуковое подобие иноязычной речи. Нередко переводчику приходится вводить в текст краткие пояснения к реалиям, чтобы прояснить ситуацию для иностранного читателя. Может случиться так, что изобилие траскрибируемых экзотизмов создаст «эффект «непрозрачности» содержания», тогда переводчику некоторые реалии приходится «передавать с помощью семантического соответствия по принципу родовой замены» Алексеева И.С. Указ. соч. С.182..

Л.Сальмон предлагает три техники, чтобы избежать объёмных примечаний в тексте перевода и при этом достигнуть функциональной эквивалентности: 1) разъяснение (добавление в текст перевода минимальных единиц, которые могут разъяснить иностранному читателю, о чём идёт речь). Например: «чекисты» = guardiani del socialismo («надзиратели социализма»). 2) обобщение (замена специфического термина оригинального текста на более широкое понятие языка перевода). Например: Агдам = вино. Также можно объединять эти техники перевода: тогда Агдам = азербайджанское вино. Таким образом, получилось разъяснение посредством обобщения. 3) Смещение (замена незнакомого термина на более понятное название на языке перевода). Например: Буратино = Pinocchio Сальмон Л. Указ. соч. С.229-232..

В своих юмористических автобиографичных произведениях, для создания комического элемента С. Довлатов часто прибегает к использованию различных средств художественной выразительности, которые зачастую представляют собой трудности для переводчика. Метафоры, красочные эпитеты, фразеологизмы, каламбуры, жаргонизмы и просторечия помогают писателю воссоздать национальный колорит страны и подчеркнуть абсурдность и харизму советского характера. Все эти лексические категории нередко представляются труднопереводимыми элементами. В практической главе данной работы мы проанализируем перевод сборников Сергея Довлатова «Записные книжки» и «Чемодан» на итальянский язык и выявим проблемы передачи писательского юмора и удачные переводческие решения.

Глава 2. Специфика перевода довлатовского юмора на итальянский язык

2.2 Деформация смысла

Часто при переводе юмористического текста происходит деформация смысла, так как не всегда лексическая единица одного языка совпадает с той же единицей другого.

Например, слово «алкаш» переводится в тексте как «ubriaco», что не одно и то же, потому что у слова «ubriaco» первыми значениями являются «пьяный», «опьяневший», «хмельной», что обозначает проходящее состояние, в то время как «алкаш», помимо того, что слово стилистически окрашено очень эмоционально, ещё обозначает перманентное состояние, благодаря чему у читателя создаётся конкретный образ, который несёт в себе юмористическую нагрузку. Аналогичный пример:

На наш взгляд и в данном случае функциональный аналог подобран не совсем удачно, так как «чучмек» - это представитель другой национальности, в то время как «terrone» - пренебрежительное название южных жителей Италии, которым их назвали северяне. Деформация смысла всё же происходит, хотя стилистически слова окрашены одинаково негативно.

Деформация смысла происходит иногда из-за некоторых синтаксических неточностей, например:

Переводчик использует безличную форму глагола, из-за чего теряется юмористический посыл автора, так как имелось ввиду, что конкретно этот дворник обладает такими сверхъестественными способностями, а не кто-либо другой.

Бывают случаи, когда переводчику приходится отклоняться от оригинала, для того, чтобы иностранному читателю было проще понять, о чём идёт речь:

Всё же, стоит отметить, что лексическая единица «фраер» в других случаях переводится Л.Сальмон как «pivello» (салажонок, юнец). Таким образом, в приводимом примере, переводчик принял решение заменить слово «фраер» на слово «signorina» исключительно из-за контекста.

Встречаются случаи, когда при переводе смысл юмористического текста меняется существенно:

Во втором случае комический элемент при переводе теряется, так как «ниц» - слово, имеющее высокую стилистическую окраску, поэтому автор делает вывод о филологическом прошлом персонажа, в то время как при переводе высокий стиль исчезает.

Иногда даже случается так, что комический элемент теряется совсем. Приведём пример:

В английском языке, как и в русском, существует явление Pluralis Majestatis или «nosism» (от лат. nos - мы). Существует 4 разновидности этого явления: 1) королевское «мы» 2) редакторское «мы» 3) авторское «мы» 4) покровительственное «мы». В данном случае мы имеем дело с «покровительственным мы», при котором обращение происходит к одному человеку, а употребляется местоимение множественного числа первого лица (например: «Ну что, как мы себя сегодня чувствуем?/ “How are we feeling this morning? Any better?» или ироничное «Какие мы сегодня обидчивые» (имеется ввиду один конкретный человек, к которому обращается говорящий). В итальянском языке такого явления не существует, поэтому переводчик использовал местоимение «ваша» / «La sua costituzione», ввиду чего произошла деформация смысла, и, следовательно, потеря юмористического посыла автора.

В русском языке есть только слово «швея», мужского рода у этого существительного нет. Помимо смешной грамматической ошибки, комизм заключается ещё в том, что становится непонятно, почему требуется именно «швей», а не швея. При переводе комический элемент исчезает, так как «sartino» - это форма, образованная путём добавления уменьшительно-ласкательного суффикса -ino к слову «sarto».

Рассмотрим следующий пример семантической деформации:

В данном случае замена имени архитектора, на наш взгляд, приводит к деформации смысла, так как именно Огюст Монферан строил Исаакиевский собор, и именно он сорок лет своей жизни посвятил его строительству. Поэтому Довлатов проводит параллель именно между Монфераном и своим персонажем, который проводил много времени у Исаакиевского собора.

В следующем примере деформация смысла, точнее его недостаточность, происходит из-за смысловой неоднозначности фразы на русском языке: Кто страдает, тот не грешит. Три возможных значения: 1) Если человек страдает, то ему прощаются все грехи. 2) Страдать - не значит грешить. 3) Тот, кто страдает, не способен грешить, причинять зла другим людям. В переводе отражено только втрое значение:

La sofferenza non и un peccato Там же. С. 307. (Страдание - не грех).

Таким образом, при чтение переводного текста, читатель может воспринять только одно из трёх возможных коннотаций предложения.

В некоторых случаях перевод трудно назвать неверным, но тем не менее, он получается не совсем точным из-за некоторых оттеночных значений слов. Например:

На наш взгляд «трудоёмкий» и «проблематичный» не являются семантически равными лексическими единицами. Под прилагательным «трудоёмкий» подразумевается большое количество времени, которое нужно потратить, чтобы выполнить какую-либо непростую работу, то есть оно обозначает некий длительный процесс, в то время как под словом «проблематичный» подразумевается скорее всего просто сложность задания. В данном случае слово «трудоёмкий» больше отражает действительность, так как именно это определение даёт читателю возможность представить долгий и непростой процесс изготовления скульптуры.

1) То же самое демонстрирует следующий пример:

По нашему мнению, в русском варианте предложение более эмоционально, чем в тексте перевода, так как рублю «падать некуда» совсем, а наличие дна, обозначает то, что есть пределы падения, поэтому при переводе в данном случае происходит деформация смысла и, как следствие, потеря эстетической информации.

В последнем примере, переводчик принял решение заменить лексемы «женский рост» на «рост для актрисы», и «хороший» на «идеальный». На наш взгляд, комический элемент в тексте оригинала выражен более ярко, так как героя обижает именно то, что его рост сравнивают с женскими стандартами, а не с параметрами актрисы.

Таким образом, можно отметить, что в тексте перевода встречается семантическая трансформация, она бывает значительной, вплоть до противоположного значения или потери юмористического элемента, и бывает не такой существенной, на грани со стилистической деформацией.

2.3 Перевод довлатовских каламбуров на итальянский язык

Игра слов в произведениях С.Довлатова также встречается в именах собственных:

В этом примере переводчик предпочёл сохранить игру слов, заменив при этом имя собственное на описательный оборот. На наш взгляд, это не самое удачное решение, так как в итальянском языке, как и в русском есть имена, которые имеют окончание -рия, кроме того, слово «калория» на итальянском звучит, как «caloria».

Следующий пример передачи комического элемента в именах собственных кажется нам наилучшим вариантом перевода:

Так, переводчик полностью передал и смысл, и форму оригинального текста. Удалось сохранить не только элементы имени, связанные с отсылкой к древнегреческой мифологии, но и элемент, указывающий на принадлежность персонажей к еврейской нации.

При переводе этого каламбура, во-первых, изменяется смысл, так как глагол «rastrellare» означает «сгребать граблями», «прочёсывать», при том, что игра слов в данном случае заключается в соотношении фамилии архитектора Растрелли и глагола «расстрелять» (здесь, на наш взгляд, есть и историческая подоплёка: намёк на политические репрессии в СССР). Во-вторых, это сочетание слов обыгрывается в изобретённой автором армянской фамилии (большинство армянских фамилий имеет окончание -ян: Расстрелян), что в переводе не отражено. Следовательно, часть комического элемента становится не понятной итальянскому читателю.

Прозвища довлатовских персонажей переводчик передаёт двумя способами:

1). Если прозвище представляет собой сокращение от имени или фамилии, переводчик прибегает к транскрибированию:

Цыпа - Сypa

Чипа - Сipa

2). Если же прозвище несёт в себе какую-то смысловую нагрузку, то переводчик передаёт семантический элемент имени путём подбора функционального аналога. Например:

Сивый - il Brizzolato (с проседью)

Мотыль - il Larva (личинка)

Паровоз - Locomotiva (паровоз)

Передача дефектов речи в итальянском переводе происходит двумя способами:

1) Перевод осуществляется путём подбора функционального аналога:

2) Даётся краткое пояснение, а затем подбирается функциональный аналог:

Перевод ненормативной лексики не представляет собой интереса для данной работы, но всё же рассмотрим один из самых необычных примеров:

В данном случае мы наблюдаем удачный вариант перевода каламбура, так как у переводчика получилось найти итальянское выражение «va a fa`n culo», соответствующее русскому матерному высказыванию, и составить из него неологизм «Mavancщ», сохранив при этом юмористический элемент и его форму.

В данном случае игра слов переведена не очень удачно, так как в устной речи разница между «vie» и «vit» отсутствует, потому что по правилам чтения французского языка ни «e», ни «t» на конце слова не произносятся. Таким образом, при переводе теряется комический элемент, который в тексте оригинала воспринимается как на слух, так и при чтении текста.

Особое место в произведениях Довлатова занимают хорошо известные русскому человеку стихотворения и песни, переделанные на юмористический манер:

Переводчик, на наш взгляд, достойно справился с задачей, ему удалось сохранить и смысл, и форму оригинала. Но, к сожалению, юмористический элемент всё же теряется, так как в тексте подлинника, автор явно делает отсылку к общеизвестному в России романсу «Я ехала домой, душа была полна…», который в данном случае можно назвать «отправной точкой» каламбура.

1) Так и в следующем примере комизм строится на прямой ссылке на строчки из поэмы А.С.Пушкина «Цыганы»: «И всюду страсти роковые,

И от судеб защиты нет…».

У Довлатова эти строки обыгрываются так:

Романс диетолога:

"И всюду сласти роковые,

И от жиров защиты нет..." Там же. С. 336. /

Переводчик принимает решение подобрать известные строчки итальянской поэзии, чтобы у читателя возникла ассоциация с уже знакомыми ему стихами. Л.Сальмон приводит изменённые строки из «Божественной комедии» Данте Алигьери:

La ballata del dietologo:

Fatti non foste a mangiare come bruti,

ma per seguir le diete e l'astinenza.

(Вы созданы не для того, чтобы есть, как животные, а для того, чтобы следовать диете и посту).

В оригинале эти строки звучат следующим образом («Ад» - Песнь XXVI, 118-120):

«fatti non foste a viver come bruti,

ma per seguir virtute e canoscenza».

(«Вы созданы не для животной доли,

Но к доблести и к знанью рождены» Данте Алигьери. Божественная Комедия. Ад - Песня XXVI. 118-120. Перевод М. Лозинского..).

Приведём ещё несколько примеров подобных каламбуров:

2) Романс охранника:

«В бананово-лимонном Сыктывкаре...» Довлатов С. Записные книжки. С. 336..

Для создания комического эффекта Довлатов заменят в известной песне Александра Вертинского «В бананово-лимонном Сингапуре» название города на Сыктывкар. Так как в Италии этот исполнитель и его песни не пользуются популярностью, к тому же названия городов ни о чём не говорят иностранному читателю, Л.Сальмон решает заменить cлова на строки всемирно известной песни австралийской музыкальной группы «Bee Gees»:

La ballata del sorvegliante:

Stayin' alive...(Романс охранника: «Остаться в живых»)

Таким образом, смысл юмористического содержания текста меняется, но комический элемент остаётся на месте.

На самом деле: «На позицию девушка провожала бойца…» - слова известной советской песни. Довлатов играет на созвучии словосочетаний «на позицию»/ «в оппозицию». В переводе же Л.Сальмон ссылается на песню Клаудио Бальони, название которой в данном контексте создаёт комический эффект, но смысл заложенный в тексте подлинника при переводе исчезает.

3) Следующий пример:

4) Из студенческого капустника ЛГУ (1962):

"Огней немало золотых

На улицах Саратова,

Парней так много холостых,

А я люблю Довлатова..." Там же. С. 304.

Здесь мы также наблюдаем аллюзию на известную песню «Огней так много золотых» из советского кинофильма «Дело было в Пенькове». В этот раз переводчику не получилось сделать отсылку к какой-либо известной итальянской песне или стихотворению, поэтому мы видим просто очень удачный поэтический перевод, но с частичной потерей комического элемента:

Da uno spettacolo goliardico dell'Universitа di Leningrado (1962):

Tante luci brillano dorate

per le strade di Saratov,

qui di scapoli ce n'и a palate,

ma io amo Dovlatov...

(Из одного студенческого спектакля Ленинградского Университета (1962):

Много золотистых огней горит

На улицах Саратова,

Здесь холостяков навалом,

А я люблю Довлатова…).

5) В следующем примере мы снова наблюдаем перенос каламбура на итальянскую почву:

Арьев: Ночь, Техас, пустыня внемлет Богу Довлатов С. Записные книжки. С. 318..

В тексте оригинала - прямая отсылка к стихотворению М.Ю.Лермонтова «Выхожу один я на дорогу». Комический элемент опять же заключается в двойственном восприятии читателем сначала высокого лермонтовского стиля, потом - резко сниженного стилевого регистра поэта Арьева. Так, переводчик берёт за основу строки из стихотворения Дж.Леопарди «Бесконечность»:

«…E il naufragar m'и dolce in questo mare». («И сладостно тонуть мне в этом море» Перевод А.Ахматовой.).

И переделывает их, добавляя неожиданный элемент, таким образом сохраняя юмористический замысел Довлатова (непонятным остаётся только то, почему советский поэт Арьев переделывает строчки Дж. Леопарди):

Ariev: «... E il naufragar m'и dolce in questo Maryland».

Анализируя переводы стихотворных и песенных каламбуров, на наш взгляд, уместно будет провести параллель с игрой слов, построенной на фразеологизме, когда читатель воспринимает сразу два значения прочитанного: первое - значение уже известного ему фразеологизма (в данном случае - стихотворных строк), второе - значение новое для него, которое заключается в каламбуре.

В оригинале - аллюзия на известные строки из поэмы Некрасова «Мороз, Красный нос». Переводчику не удалось создать игру слов со словом «cirrosi» (цирроз), поэтому он принял решение заменить название болезни на «epatite» (гепатит) и создать каламбур на основе известного высказывания итальянского писателя и поэта Олиндо Гуеррини: «Armiamoci e partite» (Вооружимся, и отправляйтесь).

8) В следующем случае переводчику пришлось полностью менять и форму, и содержание каламбура:

Довлатов вкладывает каламбур в уста персонажа кавказской национальности, поэтому игра слов в примере основана на схожем звучании названия фирмы «Мейсис» и слова «месяц», произносимое с кавказским акцентом. Переводчик меняет название рекламируемой марки из-за невозможности передачи на итальянский язык особенностей кавказского произношения. Поэтому, на наш взгляд, юмористический элемент в данном переводе становится менее существенным.

Здесь, по всей видимости, переводчик играет на омонимии слов vita в значении «жизнь» и vita в значении «талия». Игра слов в тексте перевода состоялась, тем не менее, комический элемент проявляется в меньшей мере, чем в оригинальном тексте.

Прокомментируем ещё один интересный случай перевода игры слов:

У Довлатова в данном случае обыгрывается известная фраза, которая приписывалась Сталину (однако на самом деле принадлежала М. Горькому): «Если враг не сдаётся, его уничтожают». В тексте оригинала игра слов построена на многозначности слова «сдавать(ся)»: первый раз слово употребляется со значением «сдавать жильё», второй - в значении «сдаться врагу». В данном случае план содержания так же важен, как и план выражения, поэтому переводчику пришлось заменить лексические единицы, придумав однокоренной слову «affittare» (сдавать в аренду) неологизм «anaffittivitа» (от слова «anaffettivitа», которое на языке психологии обозначает «душевные, внутренние переживания»). Таким образом, Л.Сальмон сохранила смысл и форму игры слов.

Ещё один подобный пример:

В данном случае переводчик воспользов...