Происходящее в результате культурно-языковых контактов заимствование концептов представляет собой заполнение концептуальной лакуны, обнаруживающейся в процессе межкультурной коммуникации при расхождении лингвокультурного опыта. Устранение лакун осуществляется путем описания инокультурного феномена с помощью насыщения текста новыми смыслами, что нередко сопровождается заимствованием иноязычного выражения в качестве имени инокультурного концепта.

Сущность обновления концептосферы языка в результате ментальной проекции актуальных смысловых образований заключается в перестройке языковой картины мира, порождающей более актуальную для социума систему новых представлений о мире, коллективного способа восприятия и концептуализации новых фактов современной жизни. Такая концептуализация отражает модернизированную систему взглядов, охватывающую все стороны бытия.

Применительно к разрабатываемой нами проблеме неологизации заимствованный концепт следует рассматривать как единицу обновления ментальных ресурсов человеческого сознания, которая образуется в результате нового осмысления поступающей к человеку в процессе познания мира многоканальной информации, отражает новые знания и опыт человека, фиксируя их в языковых значениях неологизмов, репрезентирующих заимствованные концепты. Среди заимствованных концептов выделяем (1) ментальные образования, не меняющие своего концептуального содержания в процессе заимствования из одной лингвокультуры в другую ("прайм-тайм", "экзит-пул" и др.) и (2) ментальные образования, которые в процессе заимствования претерпевают некоторые трансформации, когда в принимающей лингвокультуре происходит своего рода "специализация" ("спонсор", "пиар", "киллер" и др.). Особый исследовательский интерес вызывают концепты второй подгруппы, которые проникли в российское бытийное пространство и стали отражением социокультурных изменений в обществе в конце ХХ - начале ХХI века. Выявляемые различия в смысловом наполнении вербальных проявлений такого типа концептов обусловлены тем, что концепт представляет собой "живое знание, динамическое функциональное образование - продукт переработки вербального и невербального опыта, и как всякое знание, он изменчив, текуч" Маслова В.А. Когнитивная лингвистика. - Мн., 2004. - С. 70. . Как показывает анализ, в процессе заимствования концептов часто происходят определенные трансформации его внутренней и внешней смысловой структуры.

Попадая в систему русского языка, слова, репрезентирующие неооконцепты, подвергаются различным лексико-семантическим изменениям: смысловому варьированию, смысловой трансформации, расширению дискурсивного поля и семантической деривации. Примером служит заимствование русской лингвокультурой концепта "рейдер". Отметим, что в английском языке слово raider (от to raid `совершать набег') появилось в период, когда Британия боролась за титул владычицы морей, там рейдерами называли военные корабли, уничтожавшие транспортные и торговые суда противника. Однако семантика этого слова претерпела глубокие изменения. Новый смысл этому слову дал финансист Джей Гульд, который в ходе Гражданской войны в США стал захватывать предприятия, которые должны были получить из казны крупный заказ на поставку товаров для армии.

Концепт "рейдер", изначально нехарактерный для нашей лингвокультуры, проник в российское бытийное пространство, в его экономический сегмент в 90-е годы ХХ века, что было вызвано кардинальными изменениями в экономической сфере страны, ее ориентацией на западные экономические постулаты. Данный концепт представляет антиценность в сформировавшейся системе ценностей современной России. Формы и масштабы рейдерства, которые наблюдаются у нас, во многом отличаются от западных стран. Можно предположить, что заимствованный концепт в российском бытийном пространстве претерпевает определенные трансформации. Если в странах с развитой экономикой в настоящее время рейдерство означает скупку акций у акционеров по цене выше той, которую может предложить руководство компании, то в России сформировалось рейдерство совсем другого вида, где предприятия не покупают, а захватывают под любым предлогом и любыми средствами, чтобы продать его основные активы заказчику налета. Проблема незаконного захвата бизнеса в России стоит достаточно остро, что находит соответствующее отражение в масс-медиа: "Представлявший Следственный комитет МВД РФ Юрий Алексеев назвал действия рейдеров прямой угрозой экономической безопасности России" (Фин. известия, 2006, 25 апр.).

В лексикографических источниках представлена следующая дефиниция слова рейдер: `военный корабль, выполняющий самостоятельные боевые действия на морских и океанских путях сообщений, главным образом в целях уничтожения военных транспортов и торговых судов неприятеля' (ТСИС, 1998, с.596). Современное значение слова не нашло отражения в неографических изданиях. Однако его можно определить следующим образом: `захватчик чужой собственности, пытающийся приобрести компанию, предприятие против воли их владельцев'. Именно в таком значении функционирует анализируемое слово в современных масс-медиа: "У рейдеров уже было подготовлено несколько вариантов захвата компании" (Время новостей, 2006, 17 янв.).

Внедрение анализируемого концепта в российское обыденное сознание повлекло за собой активное освоение его вербального проявления. Так, в полной мере проявилась его деривационная активность. Фиксируются многочисленные дериваты слова рейдер: рейдерство, рейдерский, антирейдер, антирейдерский, рейдеромафия. Ср.: "Начало XXI века в России ознаменовано бумом рейдерства. Уже общепринятым стало мнение, что рейдерство (или, как интеллигентно называют это явление в официальных документах, - незаконные методы решения корпоративных конфликтов, недружественное поглощение предприятий) является угрозой экономической безопасности страны… Угрожающая ситуация складывается с рейдерскими захватами сельхозугодий… Принимаются антирейдерские поправки к законодательству" (Огонек, 2007, № 16); "Бороться с рейдеромафией надо уголовно-правовыми методами" (АиФ, 2007, № 17); "Нести ответственность должны все участники рейдерской цепочки" (Российская газета, 2008, 12 нояб.); "Рейдеры стали изощреннее. Поэтому в противовес им появились антирейдеры" (Собеседник, 2008, № 42).

Таким образом, номинативные и коммуникативные потребности общества обусловливают активность использования новых производных от иноязычных лексических единиц, послуживших базой для их создания. На основе иноязычных слов возникли многочисленные группы производных, являющиеся реализацией тех же словообразовательных типов, которые представлены образованиями от исконно русских основ. Ведущими способами образования неологизмов является суффиксация и сложение. Среди отаббревиатурных производных преобладают сложносоставные неологизмы с комбинированным написанием латиницей и кириллицей. Образование многочисленных дериватов от иноязычных слов является свидетельством освоения их русским языком.

Представляет интерес семантическое освоение иноязычных слов в русском языке последних двух десятилетий, поскольку процесс их адаптации является отражением вхождения новых концептов в концептосферу нашей этноязыковой культуры, заполнения концептуальных лакун путем заимствования концептуальных смыслов. Активным средством адаптации оказываются разнообразные семантические трансформации заимствованных слов, в частности, расширение или сужение семантики заимствованной единицы в языке-реципиенте. Сужение семантики слов трактуется как результат когнитивно-вербальной дифференциации человеческим сознанием объектов физического и ментального мира, а расширение семантики - как следствие когнитивно-дискурсивной интеграции сознанием человека различных фрагментов действительности. К примеру, если в доперестроечный период был в основном характерен процесс сужения семантического объема новых заимствований, то в последние два десятилетия наблюдается тенденция к расширению их семантической структуры. Это происходит преимущественно при вербализации объектов политической и социально-экономической составляющих концептосферы. В конце ХХ века наблюдается семантическое развитие ряда слов, вербализующих прежде не свойственные нашей этнокультуре концепты. Это обусловлено деидеологизацией их смыслового содержания, утратой ими идеологической семы, оттенка чуждости, включением в новое контекстуальное пространство, отражающее ценностно-смысловые изменения в общественном сознании. Определяющее значение имел такой социокультурный и концептуальный фактор, как переосмысление исторического пути развития России. В процессе деидеологизации иноязычные лексические единицы (истеблишмент, лобби, маркетинг), кодифицированные ранее с пометами "в капиталистических странах", "в буржуазном обществе", их утрачивают и начинают употребляться в значениях, отражающих социально-политические изменения в жизни нашей страны. Изначально чужие по своей идеологической сущности, эти и им подобные слова становятся впоследствии номинативно и коммуникативно релевантными. Так, слово истеблишмент ранее определялось как `система власти и управления в буржуазном обществе' (НСЗ-70, с.248). В конце ХХ века словарная дефиниция несколько видоизменяется: истеблишмент - `правящие и привилегированные группы общества, а также вся система власти и управления, с помощью которой они осуществляют свое господство' (ТСИС, 1998, с.286). Сравнение словарных дефиниций свидетельствует о том, что архисема `система власти' сохраняется, при этом утрачивается дифференциальная сема `в буржуазном обществе'. Например: "Предложение В. Путина встретило едва ли не всеобщее одобрение российского истеблишмента" (Волга, 2002,20 нояб.). На фоне утраты дифференциальной семы семантическая структура заимствования обогащается приращением новых смысловых элементов.

Изменение семантической структуры заимствованного слова отражает процесс смыслового развития реперезентируемого концепта. Так, слово лобби изначально вербализовало "чужое": `агентура капиталистических монополий, добивающаяся принятия или провала законопроекта в конгрессе (или другом законодательном учреждении) путем воздействия на его членов различными способами вплоть до подкупа и шантажа' (НСЗ-60, с.258). В исследуемый период слово приобретает "свое" понятийное содержание: `группа представителей экономически сильных структур, оказывающих влияние на государственную политику' (ТСИС, 1998, с.399). Архисема `политическое влияние' сохраняется, в процессе семантической деривации происходит утрата дифференциальных сем `капиталистический', `подкуп', `шантаж' и порождение новых сигнификативных сем `политика', `давление', `деятельность'. Слово лобби в 90-е годы приобрело широкую употребительность и перестало быть узкоспециальным, применявшимся по отношению к западной действительности: "Мне кажется, - подбирал слова В. Путин, - что сельскохозяйственное лобби сыграло в целом положительную роль" (АиФ, 2003, № 42).

Таким образом, основными механизмами укоренения чужих концептов в русской лингвокультуре являются: а) устранение концептуальных лакун путем заимствования когнитивно-дискурсивных смыслов, содержащихся в заимствованных концептах; б) смысловое преобразование чужих концептов, адаптирующее их к существующей системе этнокультурных ценностей в концептосфере русского языка; в) расширение изначального дискурсивного пространства заимствованных концептов; г) активизация деривационного потенциала заимствованных слов, номинирующих в языке-доноре чужие концепты; д) семантическая деривация слов, репрезентирующих заимствованные концепты.

В пятой главе "Коннотативные аспекты когнитивно-прагматического содержания неологизма" исследуется новая лексика, которая служит не только средством номинации нового знания, но и выражает прагматические отношения к познаваемому миру. Появление неологизма изначально стимулируется когнитивно-речевой прагматикой. Возникновение нового слова воспринимается как антропоцентрически ориентированный механизм, имеющий свое особое предназначение: обслуживать и выражать коммуникативно-прагматические намерения коммуникантов.

Особенно важным для создаваемой теории нового слова представляется исследование природы и сущности прагматического компонента значения неологизмов, приводящее к выводу о том, что прагматический компонент значения нового слова содержит объективированные неологизмом субъективные оценки человека, которые он дает референту как изначальному объекту неологической номинации. Исходя из этого, рождение нового слова вызывается (наряду с другими стимулами) еще и потребностью объективировать значимые для данного периода доречевые когнитивно-прагматические смыслы. Именно этой потребностью приводится в действие сам механизм неономинации. Причем в дискурсивной деятельности нередко появляются такие смыслы, которые системой языка не эксплицируются. Они порождаются когнитивными пропозициями в конкретном высказывании. Речевая интенция, то есть потребность выразить пропозитивный смысл, или пропозициональное содержание Лайонз Дж. Лингвистическая семантика: Введение. - М., 2003. - С. 157. , предопределяет позиционную схему высказывания, для заполнения позиций которой необходимо подобрать соответствующие слова. Поскольку нужное слово в системе языка отсутствует, приходится обращаться к услугам лингвосемиозиса или использовать имеющиеся в языке лексемы, которые вынуждены, погашая свое системное значение, развивать новое, необходимое для выражения нового пропозитивного смысла, связанного еще и с переживанием субъективной значимости тех явлений или событий, которые оказались в зоне действия ведущего мотива. Ср.: "Выведут ли серую зарплату на чистую воду"? (Волга, 2006, 8 сен.); "Так как пошлинами не облагаются иномарки, собранные в России (так называемые нашемарки), то "за" выступают и те компании, кто успел на данный момент построить заводы по соглашениям о промышленной сборке" (Ведомости, 2009, № 1). В итоге сущность семантической структуры нового слова во многом определяется сочетанием когнитивного и прагматического компонентов.

Семантика подобного типа слов может стать предметом нового направления - прагманеологии. Такое неологическое ответвление должно, на наш взгляд, включать исследование (1) средств выражения прагматического компонента неологизма и 2) условий и целей, определяющих неосемиозис и моделирование коммуникативных структур, в состав которых вводится новое слово. Развивая когнитивно-прагматическую концепцию Н.Ф. Алефиренко, выделяем в качестве предмета прагманеологии прагматический компонент семантической структуры нового слова и закономерности его дискурсивной реализации. В нашем понимании, прагматический компонент значения неологизма - та часть его содержания, которая остается за вычетом когнитивного содержания. По своей природе прагматический компонент семантики неологизма конкретнее и глубже; когнитивный - шире и богаче. В отличие от когнитивной информации прагматический компонент является носителем сведений не о референтах, а об их восприятии говорящими. Ср.: "Прежняя власть, и исполнительная, и законодательная, обладая полной “свободой рук”, по существу не отвечала за то, что творилось в стране и со страной все годы катастройки" (Родная газета, 2003, 25 дек.). При этом следует особое внимание обратить на то, что прагматический компонент актуализируется не во всех новых словах, а лишь там, где появляются дополнительные смыслы к их когнитивному содержанию. Дополнительные смыслы имеют когнитивную природу, поскольку возникают не прямо из отношения "говорящий - знак", а из отношения "говорящий - денотат". Иными словами, прагматический компонент опосредован когнитивным отношением говорящего к предмету неономинации, отражая в новом знаке оценочно-экспрессивные намерения коммуникантов.

Исследование неологического пласта русского языка позволяет выделить в качестве основных признаков коннотации нового слова следующие:

1. Признак производности, согласно которому неологическая коннотация развивается на базе вторичного денотата (денотативного аспекта значения неологизма), а не первичного денотата, что связано с неологическим переосмыслением или новизной денотата. Ср.: семья - `группа живущих вместе близких родственников' (ТСОШ, 1997, с.711) и семья - `о ближайшем окружении Б.Н. Ельцина, сформировавшемся в высших властных структурах России в последние годы его президентского правления' (ТССРЯ, 2001, с.715); дополнительно к семам `близость', `родство', `совместное проживание' в лексическом значении неологизма появляются семы `окружение' (Б.Н. Ельцина), `высшие властные структуры'.

2. Вторичность коннотации по отношению к вновь возникшей денотации в процессе формирования лексического значения неологизма. Так, вторичность неологической коннотации, например, слова семья мотивируется коннотацией его первичного значения, коннотативным содержанием которого служат семы `забота', `защищенность', `взаимопонимание', `стремление членов семьи укреплять нравственные и экономические факторы ее благополучия'. На основе выделенных коннотативных сем первичного значения развивается коннотация вторичного значения слова семья (полит.), которая формируется как производная на базе первичной коннотации в структуре первичного значения слова семья; в качестве ядерной сохраняется сема `укрепление и приумножение экономического благополучия'. Кроме того, развиваются такие негативные коннотации, как `клановость', `коррупция', `нажива'. Неологическое значение функционально ограничено, поскольку реализуется в пределах политической сферы. Например: "Приход Дерипаски дал старт мощному наращиванию экономических “мускулов" Семьи, последовательно прибравшей к своим рукам алюминий, автомобили, затем уголь" (Совершенно секретно, 2003, № 12).

3. Выражение эмоциональной, экспрессивной и оценочной информации в лексическом значении нового слова: словарная дефиниция семантического неологизма семья сопровождается пометой "неодобр. "; негативная оценочность данного слова ярко отражается в политическом дискурсе. Например: "Шагреневая кожа Семьи продолжает съеживаться" (АиФ, 1999, 1 сен.). Изменение коллективной оценки обществом своих некогда незыблемых идеологических и политических установок расширило дискурсивное пространство анализируемого слова, поскольку наряду с положительными коннотативными семами не только возникают, но и преобладают негативные смыслы. Следует отметить, что смена действующей власти не привела к затуханию нового смысла концепта `семья': "Не теряет ли окончательно Семья свое значение, уступая место выходцам из “северной столицы”, новой Семье?" (Совершенно секретно, 2003, № 12). Новый концептуальный смысл стал обрастать ассоциативным рядом и оттенками смысла. В структуре лексического значения утрачена дифференциальная сема `ближайшее окружение Б.Н. Ельцина', релевантным становится значение `ближайшее окружение руководства в высших властных структурах государства'. Например: "Судя по результатам голосования за измененный бюджет, напрасно Виктор Андреевич предлагал Юлии Владимировне дружить на парламентских выборах политическими семьями" (Трибуна, 2005, 27 мар.).

Итак, в процессе осмысления новых предметов реальной действительности в сознании носителей языка наряду с сигнификативным компонентом лексического значения неологизмов, отражающим их сущностные характеристики, появляется и насыщенное коннотативно-прагматическое содержание. Особенно богатым спектром коннотативных смыслов обладают неологизмы, которые объективируют новые явления действительности, пропустив их через призму человеческого сознания. В коннотациях проявляется важный творческий аспект языка: они являются одним из потенциальных источников его лексического и семантического обновления.

В заключении подводятся основные итоги работы диссертационного исследования. Перспективы работы видятся в составлении словаря "Новое слово в языке и речи: Обновление языковой картины мира", фрагмент которого представлен в Приложении.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях