Наречие как специализированное средство объективации испанской пространственной картины мира

Размещено на http://www.allbest.ru/

НАРЕЧИЕ

КАК СПЕЦИАЛИЗИРОВАННОЕ СРЕДСТВО ОБЪЕКТИВАЦИИ ИСПАНСКОЙ ПРОСТРАНСТВЕННОЙ КАРТИНЫ МИРА

Специальность: 10.02.05 - романские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

семантика пространственный лингвокультура

Корнева Валентина Владимировна

Воронеж - 2008

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Защита состоится 25 декабря 2008 г. в 15-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.038.16 при Воронежском государственном университете по адресу: 394006, г. Воронеж, Университетская пл., 1, ауд. 49.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан «____» ____________ 2008 года

Ученый секретарь

диссертационного совета Велла Т.М.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Пространство как основная форма бытия неизменно привлекает к себе внимание представителей разных наук. В последние годы в связи со сменой научных парадигм и развитием когнитивной лингвистики интерес отечественных и зарубежных ученых к изучению пространства заметно оживился. Перед лингвистами встали новые задачи, связанные, прежде всего, с осмыслением того, как с помощью языка происходит концептуализация и категоризация действительности.

Многочисленные публикации последних лет по пространственной проблематике пытаются так или иначе ответить на поставленные перед наукой задачи (Е.С.Кубрякова, Н.Н.Болдырев, А.В.Кравченко, В.Г.Гак, Е.В.Падучева, В.Ф.Новодранова, В.М.Топорова, Н.Л.Шамне, Е.С.Яковлева, J.L.Cifuentes Honrubia, R.Jackendoff, G.P.Gutiйrrez Mora, B.Landau, R.Langacкer, L.Talmy, тематические cборники статей «Категоризация мира: пространство и время», «Language and Space», «The Categorization of Spatial Entities in Language and Cognition»). В изучении таких единиц языка, как предлог, глагол, а также существительные и прилагательные пространственной семантики, которые рассматриваются преимущественно с точки зрения их возможностей концептуализации пространства, как средство объективации минимальной структуры знания - концепта, достигнуты значительные успехи.

В то же время нельзя не заметить тот факт, что в поле зрения ученых попадают далеко не все языковые средства объективации пространства. Лингвистов интересуют главным образом лексические средства как первичный способ категоризации сведений о пространстве. При этом изучаются, как правило, единицы определенной тематической группы (глаголы движения, глаголы позиционного положения, абстрактные существительные, дистантные наречия и прилагательные), тогда как изучение фразеологических, синтаксических и словообразовательных средств объективации сведений о пространстве только начинается.

В процессе познания и отображения окружающего мира языковыми средствами пространству принадлежит исключительная роль, поскольку именно пространственные представления лежат в основе формирования многих фундаментальных концептов человеческого сознания. По словам Г.В.Колшанского, «Пространственно-временное ориентирование человека есть практически физический закон существования любого объекта, и естественно, что речевая деятельность человека должна выражать во всех видах коммуникации временное и пространственное существование предметов и фактов». Многомерность и всеобъемлющий характер пространства, его значимость для жизнедеятельности человека и для познании окружающей действительности приводят к тому, что естественный язык создает самые разные способы и средства для объективации пространственных представлений. Совокупность пространственных представлений, отраженных и зафиксированных средствами языка, образует пространственную картину мира (ПКМ) - важнейшую составляющую картины мира.

ПКМ чрезвычайно гетерогенна. Языковые единицы и способы, вербализующие пространственные представления, отражают, с одной стороны, особенности категоризации и концептуализации пространства тем или иным этносом, а с другой стороны, они демонстрируют возможности конкретного способа в оязыковлении объективной действительности - пространства.

Многочисленные исследования доказали, что пространственные представления отражаются на всех уровнях языка, во всех классах языковых явлений (Б.А.Серебренников, М.В. Всеволодова, В.Г.Гак, Г. В. Колшанский, Ю.Г.Степанов, Е.С.Кубрякова, Н.А.Сребрянская, R.Jackendoff, B.Landau, R.Langacкer, J.L.Cifuentes Honrubia). Данное обстоятельство отчасти объясняет, почему до сих пор не предпринималось попыток всеобъемлющего описания ПКМ. Непосильность решения данной проблемы в полном объеме на материале даже конкретного языка очевидна: воссоздание ПКМ по данным языка предполагает исследование всех разнокатегориальных и весьма многочисленных языковых средств, прямо или косвенно участвующих в номинации пространства и пространственных отношений. В то же время можно выделить и описать отдельные фрагменты ПКМ, задаваемые определенными языковыми единицами и структурами, и на решение этой задачи направлены усилия многих ученых, о чем свидетельствует анализ лингвистической литературы.

Традиционно наречия наряду с предлогами считаются специализированным средством выражения пространственных отношений. Однако данное утверждение носит декларативный характер, принимается за аксиому, поскольку даже в специальных исследованиях не раскрывается, в чем именно заключаются роль и значение данных языковых единиц в объективации пространства по сравнению с другими языковыми средствами (см., например, М.В.Всеволодова, Е.Ю.Владимирский, В.Г.Гак, Л.Николова, М.В.Филипенко, Р.Carbonero Cano, J.L.Cifuentes Honrubia, M.Lуpez и др.).

Таким образом, ясно, что не решенными являются многие проблемы, среди которых главными являются следующие:

· определение параметров ПКМ через исчисление универсальных характеристик и описание их этноспецифичной конфигурации в конкретной лингвокультуре;

· выявление специализированных средств вербализации установленных параметров ПКМ на фоне всех потенциально возможных средств овнешнения сведений о пространстве в разных лингвокультурах;

· характеристика основных тенденций вербализации сведений о ПКМ как идиокультурных номинативных стратегий и описание фундаментальных процессов, развитие которых приводит к возникновению тех или иных специализированных средств объективации сведений о пространстве.

Указанные научные лакуны определяют актуальность предпринятого исследования.

Цель данного исследования заключается в исчислении универсальных параметров пространства и в выявлении их значимости и национальной специфики в конкретной лингвокультуре - в ПКМ испанского языка.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

· выявить универсальные параметры ПКМ;

· изучить диалектику универсального и специфического в языковой репрезентации пространства в испанской лингвокультуре;

· определить наиболее значимые параметры ПКМ в испанской лингвокультуре и вскрыть причины их приоритетности для испанского этноса;

· выявить корреляцию между способами вербализации и параметрами ПКМ в испанской лингвокультуре;

· определить номинативный потенциал языковых единиц пространственной семантики в испанском языке и выделить среди них специализированные и неспециализированные средства вербализации пространства и пространственных отношений в испанской лингвокультуре;

· описать функциональный потенциал испанских дейктических и знаменательных наречий как специализированных средств объективации сведений о пространстве;

· проанализировать семантику испанских локативных наречий и выявить критерии их разграничения.

Объектом исследования являются средства вербализации пространственных представлений в испанском языке.

Предмет исследования составляют дейктические и знаменательные наречия как специализированное средство объективации сведений о пространстве в испанской лингвокультуре.

Материалом для анализа послужили данные из 3 основных источников:

1) данные из различных словарей;

2) примеры из художественной литературы XIX - XX веков общим объемом более 5 000 страниц;

3) корпус испанского языка corpusdelespanol.org, который содержит более 10 тысяч текстов различных жанров с 13 века по 20 век включительно. Языковой материал 20 века, на основании которого приводятся статистические данные, насчитывает более 15 млн. словоупотреблений.

Для уточнения отдельных положений использовался также опрос информантов-носителей испанского языка.

Привлечение для анализа столь разнопланового и обширного материала преследовало одну цель - получить достоверные данные об особенностях структурирования ПКМ в испанской лингвокультуре.

Теоретическую базу исследования составляют положения когнитивной лингвистики о закономерностях корреляции ментальных и языковых структур, о регулярных процессах при категоризации и концептуализации сведений о мире, о множестве способов вербализации одной и той же понятийной сферы. Эти положения дополняются данными других направлений анализа языкового материала: теорией о частях речи (в частности, разграничение знаменательных и дейктических наречий), теорией словообразования, теорией валентности, учением о членах предложения и теорией функционально-семантической грамматики.

Методологическую основу исследования составляет положение о диалектическом единстве универсального и специфического при восприятии и концептуализации сведений о мире, а также комплексный подход к анализу языковых фактов.

Методы исследования. При исследовании использовалась комплексная методика, включающая метод когнитивного анализа и частные лингвистические методы - метод словарных дефиниций, метод трансформаций, а также разные виды лингвистического анализа: компонентный, семасиологический, словообразовательный, валентностный и количественный.

Положения, выносимые на защиту:

1. ПКМ можно описать через исчисление универсальных параметров пространства и выявление их этноспецифической репрезентации в конкретной лингвокультуре. Универсальность членения пространства обусловлена особенностями его восприятия человеком, антропоцентричностью языка, структурированием пространства по образу и подобию человеческого тела, единством законов мышления. Идиокультурная специфика универсальных параметров проявляется в глубине их когнитивной проработки в языковом сознании этноса, в конфигурации этих параметров, в большей значимости одних параметров пространства по сравнению с другими.

Универсальные параметры лежат в основе выделения одноименных пространственных сфер в структуре ПКМ.

2. К числу универсальных параметров ПКМ можно отнести следующие: «близко», «далеко», «вверху», «внизу», «впереди», «сзади», «сбоку», «внутри», «снаружи», «центр», «периферия», «везде», «нигде», «где-то», «конкретное место» и «способ/позиционное положение». В испанской лингвокультуре при первичном способе объективации сведений о пространстве с помощью наречий-универбов наиболее релевантными являются 10 параметров из 16 возможных, а именно параметры: «близко», «далеко», «вверху», «внизу», «впереди», «сзади», «внутри», «снаружи», «периферия» и «конкретное место». Универсальные параметры «сбоку», «центр», «везде», «нигде», «где-то», «способ/позиционное положение» вербализуются в испанском языке с помощью других механизмов объективации - лексико-грамматического, словообразовательного и синтаксического.

3. Значимость отдельных параметров в ПКМ проявляется в культурно специфическом восприятии и отражении окружающей действительности. В основе категоризации и концептуализации пространственных и непространственных сведений в испанской лингвокультуре лежит образ вертикали, а также членение пространства на внутреннее и внешнее, на свое и чужое.

4. Для вербализации сведений о пространстве существуют комплексы средств, которые в зависимости от реализуемой функции делятся на специализированные и неспециализированные. Наречия являются специализированным средством, поскольку они объективируют пространственные представления «в наиболее чистом виде» и задают основные параметры членения ПКМ. В испанском языке наречие отличается полифункциональностью: оно задействовано в разных способах объективации пространственных представлений: лексико-семантическом, лексико-грамматическом и синтаксическом.

5. В номинативных стратегиях, свойственных испанской лингвокультуре, отражаются диаметрально противоположные тенденции развития современного испанского языка: тенденция к аналитизму и тенденция к языковой компрессии.

Одной из причин аналитизма в испанском языке является малочисленность первичных средств объективации пространства, и как следствие этого - действие закона языковой компенсации. Тенденция к языковой компрессии объясняется отражением в языке когнитивных связей между действиями и местами, между перемещением и его направлением, между предметами и способом их использования.

6. Номинативные стратегии как способ оязыковления сведений об окружающем мире отражают особенности пространственного мышления этноса. К их числу в испанской лингвокультуре можно отнести образность и конкретность.

7. Изучение ПКМ как части картины мира позволяет выявить не только культурно специфические способы вербализации сведений об окружающей действительности, но и этноспецифичность самой языковой картины мира. В испанской лингвокультуре языковая картина мира характеризуется такими основными чертами, как: а) определенность; б) ориентированность на субъекта; в) ориентированность на статическое восприятие действительности.

Научная новизна диссертации определяется следующим. Проведено комплексное исследование семантики и функционирования наречий в испанском языке. В результате этого:

1.уточнена семантика наречий arriba, abajo, adelante, atrбs, adentro, afuera, выявлено наличие в их семантической структуре значения удаленности, не фиксируемое словарями испанского языка; уточнена семантика сочетания наречий с предлогом desde;

2. определены критерии разграничения синонимичных наречий, объективирующих одну и ту же пространственную сферу;

3. вскрыты причины сочетаемости наречий с предлогами; определен корпус предлогов, сочетающихся с наречиями; описаны возможности предложно-наречных сочетаний в объективации ПКМ в испанском языке;

4 впервые описаны сочетательные потенции отдельных разрядов наречий и определены возможности их функционирования в разных синтаксических конструкциях: глагольных (verbo + adverbio, verbo + preposiciуn + adverbio), номинативных (sustantivo + adverbio, sustantivo + preposiciуn + adverbio), адвербиальных (adverbio + adverbio);

5. впервые выделены и описаны омонимичные фразеологически связанные субстантивно-адвербиальные конструкции sustantivo + adverbio (термин наш - В.К.) и их разновидности. Семантическим инвариантом первого типа конструкций является значение локализованности, выраженное путем указания на направление от точки отсчета, а ее вариантами - значение пространственной и временной локализованности. Oмонимичные конструкции второго типа - «конструкции ориентирования» (термин наш - В.К.) осуществляют пространственную квалификацию предмета путем указания на его позиционное положение; вскрыты когнитивные основания возникновения фразеологически связанных конструкций и описана динамика их развития в испанском языке;

6. выявлена этноспецифическая конфигурация универсальных параметров испанской ПКМ и определены ее семантические доминанты;

7. вскрыты глубинные основания номинативных стратегий в испанском языке как результат приоритетности в испанской ПКМ вертикально ориентированного, а также внутреннего и внешнего пространства;

8. определены место и значимость параметров ПКМ в общей структуре испанской языковой картины мира.

9. выявлено своеобразие вербализации пространственных представлений с помощью разных изофункциональных синтаксических средств: глагольных конструкций verbo + adverbio, verbo + preposiciуn + adverbio и verbo + preposiciуn + sustantivo, а также конструкций ориентирования sustantivo + averbio и preposiciуn + sustantivo + preposiciуn + sustantivo.

Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в нем исчислены универсальные параметры ПКМ и предложен новый подход к изучению параметров ПКМ как важной части языковой картины мира, позволяющий выявить закономерности вербализации сведений о пространстве в конкретной лингвокультуре. Исследование вносит вклад в лексикографическую практику, теорию синонимии, теорию частей речи, теорию функционально-семантического синтаксиса, когнитивную лингвистику, сопоставительную лингвистику. В исследовании на новом языковом материале продемонстрирована тесная взаимосвязь фундаментальных категорий бытия - пространства и времени.

Практическая ценность заключается в том, что результаты работы могут найти применение при разработке курсов по грамматике, лексикологии, лексикографии и словообразованию испанского языка, курса теории и практики перевода и теории межкультурной коммуникации, а также в практике преподавания испанского языка. Результаты исследования могут найти применение при разработке спецкурсов по проблемам когнитивной лингвистики, по анализу художественного текста, по лингвистике текста, при сопоставительном изучении лингвокультур.

Апробация работы.

Результаты исследования изложены в ряде публикаций и обсуждались на следующих конференциях: Научные сессии ВГУ 2001- 2008 г.г.; Межвузовская научно-методическая конференция «Актуальные проблемы языкового образования в ХХI веке, Воронеж, Воронежский государственный университет, 2000 г.; Международный семинар «Социальная власть языка», Воронеж, Воронежский государственный университет, ВМИОН, 2001.; Всероссийская научно-методическая конференция «Проблемы формирования социокультурной компетенции», Воронеж, Воронежский государственный университет, 2002; Международная научная конференция «Межкультурная коммуникация и проблемы национальной идентичности», Воронеж, ВМИОН, 2002; Международная научная конференция «Универсальное и специфическое в межкультурной и внутрикультурной коммуникации», Воронеж, ВМИОН, 2003; Международная научная конференция «Перевод: язык и культура», Воронеж, Воронежский государственный университет, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007 г.г.; IV, V, VI Международная научная конференция «Филология и культура» Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2003, 2005, 2007 г.г.; ХХХII, ХХХIII, ХХХIУ, ХХХV, ХХХVI Международная филологическая конференция, Санкт-Петербург, 2003, 2004, 2005, 2006, 2007 г.г.; Региональная научная конференция «Единство системного и функционального анализа языковых единиц», Белгород, Белгородский государственный университет, 2003, 2006 г.г., Международная научная конференция, посвященная 200-летию Казанского университета (Казань, 4-6 октября 2004 г.) «Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы», Казань, Казанский государственный университет, 2004 г.; Российская конференция, посвященная 80-летию профессора И.П. Распопова, Воронеж, 2004; Международная научная конференция «Культурные табу и их влияние на результат коммуникации», Воронеж, ВМИОН, 2004; Вторая международная конференция по когнитивной науке, июнь 2006 г., Санкт-Петербург, 2006; Международный конгресс по когнитивной лингвистике, Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2006, 2008; Международная научная конференция «Номинация и дискурс» 8-9 ноября 2006 г., Минск, Минский Лингвистический университет, 2006; Международная научная конференция «Проблемы лингвистической прогностики», Воронеж, Воронежский государственный университет, 2006; Международная научная конференция VI Степановские чтения «Язык и культура», Москва, Российский университет дружбы народов, 2007; III Международная конференция испанистов 20-22 марта 2008 года, МГИМО (Университет) МИД России «Испанский язык в контексте диалога культур: исследование и преподавание / El espaсol en el espacio intercultural: investigaciуn y enseсanza», Москва, МГИМО (Университет) 2008; Международная научно-практическая конференция «Язык и общество: коммуникация и интеграция» г. Подольск, 24-25 апреля 2008 г., Подольск, Среднерусский открытый университет, 2008 г.; III Международная конференция испанистов 19-21 мая 2008 года «Испанский язык и культура в образовательном пространстве России и СНГ», Москва, МГЛУ 2008; Третья Международная конференция по когнитивной науке, Москва, 20-25 июня 2008 г., Москва, 2008.

Структура работы. Диссертация состоит из 5 глав, введения, заключения, списка используемой литературы, списка словарей и сокращений, списка источников языкового материала. Каждая глава завершается выводами.

В главе 1 «Пространственная картина мира и способы ее объективации» уточняется основной понятийный аппарат, используемый в работе. Раскрывается соотношение понятий «картина мира», «ПКМ», «механизмы, способы и средства вербализации». рассматриваются основные проблемы и направления исследования языковых средств и способов объективации пространства, выясняются особенности языковой репрезентации пространства.

Исследованию проблемы первичной категоризации сведений о пространстве с помощью наречий-универбов посвящена глава 2 «Лексико-семантический способ объективации испанской пространственной картины мира». Основное внимание уделяется анализу семантики локативных наречий и стоящим за ними структурам знания. В данной главе также предпринимается попытка исчислить универсальные параметры ПКМ и описать конфигурацию испанской ПКМ, первично объективируемой однословными наречиями.

В главе 3 «Лексико-грамматический способ объективации испанской пространственной картины мира» рассматриваются сочетания наречий с предлогами, анализируются причины их сочетаемости, выясняются сходство и различия наречий и предлогов в объективации пространственных представлений, описываются сочетательный потенциал знаменательных и дейктических наречий и вербализуемые ими сведения о испанской ПКМ, выясняется своеобразие лексико-грамматического способа вербализации сведений о пространстве по сравнению с лексико-семантическим способом.

Глава 4 «Синтаксический способ объективации испанской пространственной картины мира» посвящена анализу разнообразных синтаксических конструкций, в которых наречие выступает либо как пространственный локализатор глагольного действия, маркирующий место реализации действия или направление перемещения, либо как пространственный квалификатор предмета, либо как маркер позиционного положения предмета.

В главе 5 «Пространственная составляющая картины мира» описывается номинативный потенциал средств вербализации сведений о пространстве в испанской лингвокультуре, выявляются их возможности в объективации пространственных и непространственных представлений, сквозь призму номинативных стратегий описываются некоторые тенденции развития испанского языка.

В Заключении описываются результаты проведенного исследования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В результате взаимодействия человека как носителя определенной лингвокультуры с окружающей средой у него формируются структуры знания, совокупность которых создает глобальный образ мира, получивший название «кар-тина мира» (М.Хайдеггер, Б.А.Серебренников, Г.В.Колшанский, А.А.Леонтьев, С.Д.Лихачев, А.Я.Гуревич, А.А.Залевская, З.Д.Попова, И.А.Стернин, Ю.С.Сте-панов, В.Н.Топоров, Т.В.Топорова, Т.В.Цивьян). Часть картины мира, объективируемая с помощью различных языковых средств, формирует языковую картину мира (Ю.Д.Апресян, Н.Д.Арутюнова, Н.Н.Болдырев). Языковая картина мира - категория историческая (А.Я.Гуревич, М.Ю.Лотман, Т.В.Топорова), она меняется с течением времени и имеет чрезвычайно гетерогенный характер (Е.С.Кубрякова, Н.Ф.Алефиренко, З.Д.Попова, И.А.Стернин, Т.В. Топорова). Языковая картина мира является этноспецифичной: она отражает определенный способ категоризации и концептуализации действительности, определенное мировидение, мировосприятие конкретного этноса (А.Вежбицкая, С.Г.Воркачев, Л.И.Гришаева, В.И.Карасик, В.Б.Касевич, В.В.Колесов, О.А.Корнилов, Л.В. Лаенко, А.А.Леоньев, Н.М.Малкина, Н.Г.Мед, Е.В.Падучева, Ю.А.Рылов, В.Н.Телия, С.Г.Тер-Минасова, В.М.Топорова, Т.А. Фесенко, Н.М.Фирсова, Л.В.Цурикова).

По характеру отражения разных структур знания различают языковую («наивную») и научную картины мира. Однако языковая картина мира не столь наивна, как это полагалось ранее (Е.С.Кубрякова): в ней тесно переплетаются научные знания и обыденные представления, предрассудки и верования людей (см, например, Н.Н.Болдырев, И.М. Кобозева, О.А.Корнилов, Ю.А. Рылов, З.Д.Попова, И.А.Стернин, А.А.Кретов, О.О.Борискина и др.). Подтверждение этому мы находим и при анализе ПКМ.

Языковая репрезентация пространства, согласно данным исследователей, отражает разные структуры знания носителей языка. С одной стороны, ПКМ вербализует наивно-бытовые особенности восприятия пространства, основанные на феноменологическом знании. С другой стороны, в ней представлены элементы научного знания, выработанные в разных отраслях знания - философии, геометрии, математике, психологии, антропологии, культурологии, лингвокультурологии и др. В результате этого происходит смешение различных типов пространств: реального, перцептуального и концептуального, умозрительного, физического, геометрического, абсолютного и относительного, пустого и обжитого и т.д. (Ли Тоан Тханг, А.В.Кравченко, Е.С.Кубрякова, И.М. Кобозева, Е.В.Рахилина, Е.С.Яковлева, P.Carbonero Cano, C.Fillmore, J.L.Cifuentes Honrubia, L.Talmy, R.Taylor, R.Jackendoff, S. Gutiйrrez Ordусez, J.Langacкer). Тем не менее, в языке отражается прежде всего стандартно-бытовое понимание физического пространства, непосредственно связанное с повседневной деятельностью человека. Отличительными чертами такого понимания пространства являются трехмерность, осязаемость, прерывность, дискретность, членимость на отдельные фрагменты, конечность и антропоцентричность ориентации, что позволяет интерпретировать пространство и пространственные отношения - положение одного предмета или действия относительно другого - не только как контейнер и содержимое (Е.С.Кубрякова), но и как постоянно меняющиеся сцены действия в зависимости от позиции наблюдателя.

Вербализация внеязыковой действительности, в том числе вербализация пространственных представлений, может осуществляться на разных уровнях языка, в связи с чем правомерно выделять способы объективации сведений о пространстве, в частности, лексический (или лексико-семантический), морфологический и синтаксический (Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова, З.Д.Попова, Г.А.Волохина, Л.И.Гришаева, Ю.А.Рылов, И.А.Стернин), а также словообразовательный (Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, З.А. Харитончик) и тексто-грамматический (Л.И.Гришаева) способы. Каждый способ имеет свои возможности репрезентировать отдельные фрагменты объективного мира и располагает определенным набором языковых средств, о чем сигнализируют выражения типа «лексические средства», «синтаксические средства» и т.д.

Лексические единицы языка, по мнению многих лингвистов-когнитологов (Е.С.Кубрякова, Н.Ф.Алефиренко, А.П.Бабушкин, Н.Н. Болдырев, В.М.Никитин, З.Д.Попова, И.А.Стернин и др.), осуществляют базисный уровень категоризации мира и являются первичным средством объективации фрагментов языковой картины мира. Однако в результате взаимодействия отдельных языковых единиц как репрезентантов стоящих за ними определенных структур знания - концептов - рождаются новые концептуальные связи и новые концепты другого ранга. Следовательно, для полноценного анализа языковой картины мира необходимо изучать все способы и все средства ее вербализации.

Обзор литературы показывает, что в последние годы явно наметилась тенденция к новому осмыслению языковых средств пространственной семантики. Последние анализируются, прежде всего, либо с точки зрения того, какие пространственные представления и как они объективируют (Н.Н.Болдырев, З.Д.Попова, Ли Тоан Тханг, Т.Н.Маляр, О.Н.Селиверстова, Н.Л.Шамне, Е.С.Яковлева, M.Bowerman, P.Carbonero Cano, J.L.Cifuentes Honrubia, H.Сlarк, C.Vandeloise), либо с точки зрения того, какими готовыми структурами располагает тот или иной язык для вербализации отдельных пространственных смыслов (см. сборники «Категоризация мира: пространство и время»; «Языки пространств», «Языки динамического мира», «Семантика начала и конца», «Language and Space», «The Categorization of Spatial Entities in Language and Cognition», а также работы Е.В.Падучевой, Л.Ю. Димитренко, И.В.Скрынниковой).

В то же время в разных отраслях лингвистического знания наметилась тенденция, если не сказать закономерность, в изучении языковых средств и способов объективации пространства. Судя по названиям работ, в поле зрения ученых попадают главным образом специализированные лексические средства выражения пространства и пространственных отношений, прежде всего предлоги (Т.Н.Маляр, В.Г. Плунгян, О.Н.Селиверстова, З.М. Степанова, J.L.Cifuentes Honrubia,), наречия (Т.Н.Маляр, С.Р. Мерданова, О.Н. Селиверстова, Н.А.Сребрянская, Ш.П.Юсуфбеков, A.M.Coello Mesa, L.J.Euguren, M.J. Martнn Gonzбlez, T.M. Rogrнguez Ramalle) и глаголы (Л.Г.Бабенко, Н.Н.Болдырев, М.М.Булынина, Е.Е.Голубкова, М.В.Зеликов, В.П.Князев, А.Д.Кошелев, И.Б.Левонтина; Т.А.Майсак, В.В.Морозов, М.Ф.Панкина, Е.В.Падучева, В.Г.Плунгян, Е.В.Рахилина, Ф.И.Рожанский, Б.Тошович, Н.Л.Шамне, А.Д.Шмелев, J.L.Cifuentes Honrubia, C.Rojas Nieto, L.Talmy), а также существительные (О.И.Быкова, О.Н.Ракитина, Л.А.Курьянова, В.М.Топорова, Т.В.Топорова) и прилагательные пространственной семантики (Н.Д.Арутюнова, О.Ю.Богуславская, Л.В.Лаенко, Л.В.Татаринова, Т.А.Симонян), которые рассматриваются преимущественно в ракурсе их возможностей концептуализации пространства.

Такое положение дел вполне объяснимо: как убедительно показали исследования Е.С. Кубряковой и других ученых, концептуализация действительности зависит от многих факторов, в том числе от категориальной семантики слова, присущей ему как представителю определенного класса - части речи и как члену деривационной парадигмы, образованному по определенной деривационной модели (Н.Д.Арутюнова, Л.Г.Бабенко, А.П.Бабушкин, Н.Н.Болдырев, Е.Е.Голубкова В.Б.Гольдберг, Л.В.Лаенко, Т.А.Майсак, В.М.Никитин, О.Н.Селиверстова, J.L.Cifuentes Honrubia).

Анализ публикаций пространственной проблематики показал, что изложенный в них материал, при всём разнообразии подходов и целей исследования, в своей совокупности даёт наглядное представление об объективной сложности структурирования ментального образа пространства в сознании человека, о его многомерности и многоплановости. Результаты изучения названного аспекта демонстрируют особенности концептуализации элементов окружающего мира и тесную связь физического пространства с другими видами пространств (ментального, социального, интеллектуального и др.).

Проведённые исследования также показывают, как и на каких основаниях происходит формирование новых ментальных структур, какие когнитивные признаки при этом активизируются.

Отметим также, что изучение пространства в отечественной и зарубежной лингвистике никоим образом не исчерпывается анализом частеречной принадлежности языковых единиц; оно охватывает все средства языка, как лексические, так и синтаксические, задействованные в объективации пространства, независимо от того, какой путь избирает исследователь: идет ли он в своём анализе от языкового материала как средства объективации структуры знания - концепта или же, наоборот, за точку отсчёта берётся концепт, а затем уже рассматриваются вербализующие его средства.

Следует отметить, что среди активно исследуемых языковых средств и способов объективации пространства наречия в целом пока занимают скромное место, хотя их роль в формировании ПКМ несомненна и ни один исследователь не оспаривает того факта, что наречие, как и предлог, является специализированным средством выражения пространственных отношений. Между тем последовательное изучение наречий, которые вербализуют сведения о пространстве и как лексические единицы, и как компонент более сложных образований - предложно-наречных сочетаний и разного рода синтаксических конструкций, представляет несомненный интерес.

Ставшее уже аксиомой утверждение о том, что наречия (наряду с предлогами) являются специализированными средствами выражения пространственных отношений, на первый взгляд, действительно не нуждается в доказательствах. Между тем, как свидетельствует анализ литературы, данное утверждение не идет дальше признания того общеизвестного факта, что отдельные разряды наречий могут обозначать пространственную характеристику процесса или действия. Такое положение дел вряд ли может устраивать современную лингвистику с ее обостренным вниманием к тому, как в структурах языка отражаются разные типы знания (см., например, работы Н.Н.Болдырева, сборник «Проблемы представления (репрезентации) в языке. Типы и форматы знаний», 2007). Применительно к наречиям в самом общем виде данную проблему можно сформулировать следующим образом: как наречия как определенная структура знания отражают представления этноса о пространстве и как они структурируют пространство в сознании и в языке этноса, то есть как наречия членят пространство и как они «собирают» его в единое целое - ПКМ.

Впервые испанские наречия как особый класс лексем были описаны А. де Небрихой в 1492 году. Примечательно то, что в первой «Грамматике испанского языка» А. де Небриха выделяет наречия места наряду с наречиями времени как особые разряды слов. Более того, он специально останавливается на рассмотрении именно наречий места ввиду многообразия выражаемых ими значений и предлагает первый опыт семантической классификации испанских локативных наречий по выполняемой ими функции. На этом основании он делит наречия на откуда-наречия, куда-наречия и где-наречия. Последние в свою очередь делятся на где-наречия движения и где-наречия местонахождения.

Сам автор объясняет подобное разграничение наречий следующим образом:

«Об откуда-месте мы вопрошаем наречием de donde, как [в случае] їde dуnde vienes? и отвечаем этими наречиями: de aquн donde io estу, de aн donde tъ estбs, de allн donde alguno estб, de acullб, de dentro, de fuera, de arriba, de abajo, de donde quiera.

О куда-месте мы вопрошаем наречием adonde, как [в случае] їa dуnde vas? и отвечаем этими наречиями: acб adonde io estу, allб donde tъ estбs, allн o acullб donde estб alguno, adentro, afuera, arriba, abajo, adonde quiera.

О где-месте [движения] мы вопрошаем наречием por donde, как [в случае] їpor dуnde vas? и отвечаем этими наречиями: por aquн donde io estу, por aн por donde tъ estбs, por allн o por acullб por donde estб alguno, por dentro, por fuera, por arriba, por abajo, por donde quiera.

О где-месте [местонахождения] мы вопрошаем наречием donde, как [в случае] їdуnde estбs? и отвечаем этими наречиями: aquн donde io estу, aн donde tъ estбs, allн o acullб donde alguno estб, dentro, fuera, arriba, debajo, donde quiera» [Nebrija 1980, 198] (перевод мой - В.К.).

Критерием выделения данных смыслов, выражаясь современным языком, является разграничение динамической и статической пространственной локализованности (в иной терминологии - пространственной ориентации и пространственной локализации).

Приведенные А. де Небриха примеры откуда-, куда- и где-наречий примечательны тем, что они демонстрируют реальное функционирование испанских наречий для выражения названных смыслов.

При этом обращает на себя внимание следующее.

Для выражения одних пространственных смыслов наречные лексемы оказываются самодостаточными, они употребляются без предлогов. В то же время для обозначения других пространственных значений наречие прибегает к помощи предлога (примеры см. выше).

Проблемой классификации наречий места занимались многие выдающиеся испанские лингвисты: Р. Секо, предложивший различать где-наречия (en donde) и куда-наречия (adonde) и отметивший отсутствие в испанском языке наречий-универбов для обозначения таких значений, как «место, откуда совершается движение», «место, по которому совершается движение», «место, в сторону которого или к которому совершается движение», «место, до которого совершается движение»; Э. Мартинес Амадор, впервые осуществивший семантическую дифференциацию наречий на основании того, какой тип пространства и как именно они обозначают, с учетом вертикальной или горизонтальной ориентации, дистантной характеристики, внутреннего или внешнего место-нахождения и др.; М.Х.Мартин Гонсалес, которая выделяет следующие разряды наречий под общим названием «Sistema espacial»: 1) adverbios pronominales locativos espaciales: aquн, acб, ahн, allн, allб, acullб, ende; 2) adverbios prepositivos : aquende, allende; 3) descriptivos dimensionales `1: encima, debajo; 4) descriptivos dimensionales 2: delante, detrбs; 5) descriptivos dimen-sionales 3: al lado, a diestro, a siniestro; 6) descriptivos no dimensionales 1: cerca, lejos; 7) descriptivos no dimensionales 2: dentro, fuera, alrededor; 8) locuciones adverbiales: en medio (de) , en cabo (de); 9) el adverbio relativo donde.

Анализ литературы показал отсутствие единого логического основания при классификации испанских локативных наречий; кроме уточнения статуса отдельных языковых образований, изофункциональных наречию, в доработке нуждаются и другие положения, связанные с содержательной стороной локативных наречий. В существующих грамматиках испанского языка, а также в других работах при исследовании наречий пространственной семантики вне рассмотрения авторов оказываются весьма важные вопросы, связанные с необходимостью дальнейшей семантической дифференциации локативных наречий и с выяснением того, насколько значимым и правомерным является разграничение знаменательных и дейктических наречий как средств объективации основных параметров ПКМ.

На наш взгляд, на основании анализа семантики наречий можно выделить три группы наречий: 1) горизонтально-ориентированные наречия; вербализующие оппозицию «впереди - сзади», 2) вертикально-ориентированные наречия; «вверху - внизу», 3) локализационные наречия - не дифференцированные по признаку горизонтальной/вертикальной ориентации, к которой относятся, по терминологии А.Вежбицкой, семантические примитивы dоnde, adondе, а также наречия оппозиции «внутри - снаружи», наречие, указывающее пространство вокруг ориентира, и дистантные наречия.

Своеобразие системы испанских знаменательных наречий (ЗН) заключается в том, что для объективации основных параметров членения пространства используются синонимичные пары наречий. Критерием их разграничения является маркированность/немаркированность статического положения. Соответствено выделяются наречия, способные обозначать только статическое положение (encima, debajo, delante, detrбs, dentro, fuera) и наречия, могущие фиксировать как статическое, так и динамическое положение (arriba, abajo, adelante, atrбs, adentro, afuera). Последняя группа наречий допускает градуирование локативного признака, образуя сравнительную степень и сочетаясь с интенсификаторами, а некоторые наречия могут модифицировать свою семантическую структуру уменьшительно-увеличительными суффиксами: arriba - mбs arriba, muy arriba, tan arriba, arribita, arribota (Е.Martнnez Amador, E.Alarcos Llorach, J.Alcina Franch и J.Blecua). Следовательно, динамические наречия сочетают в себе не только значение направления и значение местонахождения, но и не фиксируемое в словарях и грамматиках значение удаленности. Следовательно, номинируемые с помощью данных наречий конкретные сферы пространства могут быть определены с трех точек зрения: с точки зрения местонахождения относительно точки отсчета, с точки зрения направления от точки отсчета и с точки зрения удаленности.

Данное обстоятельство отчасти объясняет причину отсутствия синонимов среди дистантных наречий cerca и lejos: значение удаленности может выражаться не только этими, но и другими разрядами наречий, как ЗН, так и дейтическими (ДН).

Отличительной чертой испанских дейктических наречий является, во-первых, тройное маркирование пространства с точки зрения удаленности от говорящего, а во-вторых, наличие синонимов для указания на местонахождение предмета или действия в окрестности говорящего (т.е. близко) или в окрестности неговорящего (т.е. далеко). С этой точки зрения систему испанских дейктических наречий можно охарактеризовать как эго-/личностно-ориентированную.

Близость к говорящему в испанском языке фиксируется с помощью наречий aquн и acб, а удаленность - с помощью наречий allн, allб и acullб. Кроме того, в испанском языке есть наречия aquende - 'с этой стороны' и allende - 'с той стороны, оттуда'. В целом же в испанском языке сразу три наречия указывают на зону близости и четыре - на зону удаленности.

Семантическим критерием разграничения синонимических пар, маркирующих зону близости aquн - acб и зону удаленности allн - allб, является прежде всего то, что они по-разному маркируют саму эту дистанцию: более конкретно и определенно - наречия aquн и allн и менее определенно и более дистантно - наречия acб и allб (см., например, J.Alcina Franch; в дальнейшем они именуются нами как “определенные” и “неопределенные” наречия). Обоснованность такого разграничения дейктических наречий подтверждает проведенный нами анализ их сочетаемости с другими разрядами наречий.

Таким образом, дейктические наречия организуют пространство по степени его удаленности от говорящего, они дифференцируются по признаку определенности /неопределенности пространства в зоне говорящего и в зоне неучастников коммуникации. дейктические наречия могут указывать на локализацию в любой пространственной сфере, объективируемой ЗН. Иными словами, дейктические наречия индифферентны к типам членения пространства (ср. allн / allб / arriba / abajo / delante / а la derecha).

Выявленные семантические свойства испанских локативных наречий, как ЗН, так и ДН, позволяют определить особенности конфигурации испанской ПКМ, объективируемой наречиями, и выявить ее основные параметры.

По мнению ученых, в настоящее время назрела необходимость перейти от общих рассуждений о картине мира и способах ее репрезентации к исчислению параметров, согласно которым можно было бы исследовать картину мира в отдельных лингвокультурах и проводить их корректное сопоставление (см., Е.С.Кубрякова, Л.И.Гришаева).

ПКМ представляет в этом смысле благодатный материал, поскольку универсальными являются особенности восприятия пространства человеком, а также антропоцентричность его представления, что проявляется в организации пространства по образу и подобию человеческого тела, в аксиологичности некоторых параметров пространства, а также в организации пространства относительно точки отсчета, в роли которой нередко выступает говорящий / наблюдатель.

На основе анализа различного материала - данных типологических и сопоставительных исследований, результатов изучения языковых средств объективации сведений о пространстве на материале конкретных языков, а также данных словарей - философских, энциклопедических, толковых, идеографических и ассоциативных, нами были выделены 16 универсальных параметров ПКМ: «близко - далеко», «вверху - внизу», «впереди - сзади», «сбоку (справа - слева)», «внутри - снаружи», «центр - периферия», «везде - нигде», «где-то», «способ /позиция», «конкретное место». Выделенные пространственные сферы могут различаться по признакам «статика - динамика» и «сопространственость - несопространственность» (термин М.В.Всеволодовой и Е.Ю. Владимирского).

В испанской ПКМ наречия-универбы объективируют только 10 пространственных сфер из 16 возможных («далеко», «близко», «впереди», «сзади», «вверху», «внизу», «внутри», «снаружи», «любое» и «периферийное» пространство). Другие пространственные сферы «сбоку», «везде - нигде», «где-то», «способ / позиция», «конкретное место» вербализуются в испанском языке с помощью иных средств - наречных оборотов и словосочетаний.

Учитывая частотность первичных средств номинации отдельных типов пространства и соответственно степень их когнитивной проработки, в испанской ПКМ можно выделить следующие пространственные сферы в порядке убывания: «далеко» (12 наречий: lejos, allн, allб, acullб, alto, profundo, arriba, abajo, adelante, atrбs, adentro, afuera); «близко» (5 наречий: cerca, aquн, acб, ahн, bajo); «впереди» (3 наречия: delante, adelante, enfrente); «вверху» (2 наречия: arriba, encima); «внизу» (2 наречия: abajo, debajo); «сзади» (2 наречия: detrбs, atrбs); «внутри» (2 наречия: dentro, adentro); «снаружи» (2 наречия: fuera, afuera); «любое» пространство (1 наречие: dondequiera); -«периферийное» пространство (1 наречие: alrededor).

Приведенные данные делают очевидной национально-культурную специфику испанской ПКМ, сведения о которой вербализуются наречиями-универбами. В ее состав входят все основные типы пространств, отражающие универсальное членение пространства (исключение составляет латеральное пространство, объективируемое наречными оборотами). Важно при этом, что выделяемые типы пространств объективируются первично равным количеством наречных лексем. Ср. «вверху», «внизу», «сзади», «внутри», «снаружи», которые вербализуются 2 наречиями. Только пространственная сфера «впереди» объективируется не 2, а 3 наречиями, поскольку в ней особо выделяется фасадной расположение предметов, репрезентируемое лексемой enfrente.

Следовательно, согласно цифровым данным, при первичной категоризации пространства, осуществляемой наречиями, для испанского языкового сознания конкретные сферы пространства оказываются равноценными.

Своеобразие лексико-семантического способа объективации испанской ПКМ заключается в том, что он обозначает основные пространственные сферы, сигнализирует об их значимости для испанского этноса, а также маркирует ориентированность системы испанских наречий на выражение статической локализованности.

Сочетания предлогов с наречиями рассматриваются как особый расчлененный способ вербализации пространственных представлений с помощью данных языковых средств.

В лингвистической литературе, как правило, комментируется сам факт сочетаемости наречий с предлогами, при этом указывается, что «некоторые наречия уточняют… присущее им значение времени или места с помощью предлогов» (Е.Alarcos Llorach, J.Alcina Franch y J.Blecua, E.Martнnez Amador, F.Matte Bon), однако, как и почему это происходит - не объясняется.

Для ответа на эти вопросы анализировалась семантика испанских предлогов как средств выражения пространственных отношений, выяснялись причины их сочетаемости с наречиями и возможные ограничения, а также выявлялись фрагменты испанской ПКМ, вербализуемые предложно-наречными сочетаниями.

С точки зрения семантики испанские пространственные предлоги характеризуются тем, что одни из них фиксируют только динамическую локализованность, тогда как другие могут обозначать и статическую, и динамическую локализованность (Е.Alarcos Llorach, J.Alcina Franch y J.Blecua). Следовательно, в отличие от наречий, маркированных по признаку статики, предлоги в испанском языке маркированы по признаку динамики.

Динамические предлоги обозначают разные этапы движения (исходный пункт движения - предлоги de, desde, движение в сторону пространственного ориентира - предлоги hacia и раrа, движение к определенному ориентиру - цель перемещения - предлог а, трасса перемещения - предлог роr, движение до пространственного ориентира - предлог hasta).

В статической ситуации предлоги могут фиксироваться разные типы пространственных отношений, которые в самом общем виде можно представить как местонахождение в пределах или за пределами обозначаемого существительным пространства - локума. В свою очередь локализация в пределах локума может конкретизироваться как местонахождение внутри предмета (en la mesa, dentro de la mesа) и как местонахождение на поверхности предмета (sobre, encima de la mesa, en la mesa).

Внешняя локализация предмета осуществляется относительно разных сторон пространственного ориентира и может конкретизироваться как местонахождение над ориентиром sobre, encima de la mesa или под ним bajo la mesa, debajo de la mesa; перед ориентиром ante la mesa, delante de la mesa или за ним trаs de la mesa; detrбs de la mesa; около ориентира al lado de la mesa, вокруг него alrededor de la mesa или напротив frente a la mesa. Локализация предмета во внешнем пространстве также может осуществляться путем указания на его удаленность от точки отсчета и на местонахождение между / среди других предметов: junto a la mesa, lejos de mesa, entre las mesas.

Важно при этом, что наличие синонимов для объективации одного и того же пространственного смысла, как правило, связано либо с тем, что а) конкретизируется значение многозначного простого предлога (ср. bajo - debajo de, ante - delante de (F.Matte Bon); б) осуществляется разная категоризация и концептуализация локума (ср. Desde aquн/desde arriba se ve bien, в которых когнитивный признак «начальный пункт перемещения», согласно нашим данным, включает в себя также признак `местонахождение воспринимающего субъекта в указанной точке пространства'); в) по-разному концептуализируются компоненты локативной ситуации (ср. De la oficina a casa iba andando `От офиса до дома он шел пешком` и Desde la oficina a casa iba andando `Всю дорогу от офиса до дома он шел пешком`.

Таким образом, предлоги, как и наречия, играют важную роль в объективации ПКМ. Они отражают основную параметризацию пространства и могут указывать на то, как концептуализируется пространственный ориентир.

Согласно нашим наблюдениям, пресловутая сочетаемость локативных наречий “со многими предлогами” выглядит совсем иначе: из 14 непроизводных предлогов, о которых пишет Э. Аларкос Льорах, наречия взаимодействуют лишь с 6 динамическими предлогами: hacia, para, hasta, por, de и desde.

Подобная семантическая избирательность наречий свидетельствует о том, что с помощью предлогов конкретизируется только один аспект пространственной локализации - направление. Данный факт легко объясним, если обратиться к истории испанского языка. В латинском языке наречия места различались с помощью суффикса соответствующей семантики (В.М. Линдсей). Испанский же язык утрачивает присущее латинскому языку выделение в наречиях места не только направительных значений, указывающих на разные этапы движения, но и само формальное разграничение где- и куда-наречий. В результате этого в испанском языке выражение значения направления начинает компенсироваться за счет других специализированных средств - динамических предлогов. Все это свидетельствует о значительной перестройке системы испанского языка и ее переходу от синтетических форм выражения направительных значений к аналитическим.