Формальная и семантическая вариантность русских фразеологизмов

Размещено на http://allbest.ru

МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ УЗБЕКИСТАН

НАМАНГАНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Кафедра русского языка и литературы

Выпускная квалификационная работа

на соискание степени бакалавра

Формальная и семантическая вариантность русских фразеологизмов

(на материале «Фразеологического словаря русского языка» под ред. А.И. Молоткова)

Умарова Гульрух, направление филология (русская филология)

Научный руководитель - канд. фил. наук, ст. преп. Зинин Е. О.

Рецензент - канд. фил. наук, доцент Ибрагимова Ф.М.

Наманган - 2011

РЕЗЮМЕ

Квалификационная работа посвящена определению границ формальной и семантической вариантности фразеологизмов.

В работе охарактеризована вариантность как общеязыковой феномен и проанализированы основные положения теории лингвистической вариативности, а также проанализированы приемы лексикографического описания формальных и семантических вариантов фразеологизмов во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ВАРИАНТНОСТЬ КАК ОБЩЕЯЗЫКОВОЙ ФЕНОМЕН

1.1 Теория лингвистической вариативности

1.2 Формальная и семантическая вариантность

Выводы по первой главе

ГЛАВА 2. ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ КАК СТРУКТУРНЫЕ ЕДИНИЦЫ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ РУССКОГО ЯЗЫКА

2.1 Понятие о фразеологии и фразеологическом обороте

2.2 Классификация фразеологических оборотов по степени семантической слитности

2.3 Структурные типы русских фразеологизмов

Выводы по второй главе

ГЛАВА 3. ВАРИОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ

3.1 Формальная вариантность фразеологизмов

3.2 Семантическая вариантность фразеологизмов

3.3 Приемы лексикографического описания формальных и семантических вариантов фразеологизмов во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова

Выводы по третьей главе

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Республика Узбекистан после достижения государственной независимости мирным парламентским путем в 1991 году, отказавшись от изжившей себя тоталитарной, административно-командной системы, избрал собственную «узбекскую модель» социального прогресса и устойчивого развития. Суть и содержание разработанной и последовательно реализуемой Президентом Республики Узбекистан И.А. Каримовым сегодня «узбекской модели развития» состоит в реализации политических, экономических, социальных и правовых реформ, базирующихся на пяти принципах:

· деидеологизация экономики и ее приоритет над политикой;

· возложение на государство роли главного реформатора, то есть функции инициатора и координатора реформ;

· обеспечение верховенства закона;

· осуществление сильной социальной политики;

· поэтапность и эволюционность проводимых демократических реформ.

Все это привело кардинальному изменению и обновлению государственного и конституционного устройства страны. «Но достигнутое, - как подчеркнул Президент Республики Узбекистан И.А. Каримов, - это только часть длинного и сложного пути к цели, которую мы поставили перед собой - построить открытое демократическое правовое государство с устойчиво развивающейся экономикой и уважаемое в мире общество, где не на словах, а на деле высшей ценностью является человек, его интересы, его права и свободы» (Каримов, 2010, с. 6). Предложенная Президентом Республики Узбекистан И.Каримовым на совместном заседании Законодательной палаты и Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан «Концепция дальнейшего углубления демократических реформ и формирования гражданского общества в стране» носит всеобъемлющий характер и является новым этапом в демократизации страны.

В качестве важнейших приоритетов дальнейшего углубления демократических преобразований в Концепции предлагается принять следующие направления:

I. Демократизация государственной власти и управления;

II. Реформирование судебно-правовой системы;

III. Реформирование информационной сферы и обеспечение свободы слова и информации;

IV. Обеспечение свободы выбора и развитие избирательного законодательства в Узбекистане;

V. Формирование и развитие институтов гражданского общества;

VI. Дальнейшее углубление демократических рыночных реформ и либерализации экономики (Каримов, 2010).

В своем труде «Высокая духовность - непобедимая сила» Президент Республики Узбекистан И.А. Каримов уделяет большое внимание вопросам возрождения национальных духовных ценностей и приобщения народа Узбекистана к мировой культуре и общечеловеческим ценностям: «Процветание независимого Узбекистана и признание его мировым сообществом, широкая внешнеполитическая и внешнеэкономическая деятельность нашего государства стали дополнительным стимулом к возрождению духовных ценностей и потенциала узбекского народа, осознанию себя в качестве равноправной нации в семье других народов. <...> Широкие международные контакты создали благоприятную почву не только для более глубокого познания мировой культуры, приобщения к общечеловеческим ценностям, но и позволили развиться таланту узбекского народа в различных сферах деятельности, дали возможность в полной мере проявить такие его исключительные качества, как предприимчивость и коммуникабельность, быстрое овладение несколькими иностранными языками» (Каримов, 2008). Необходимость изучения иностранных языков как одного из направлений развития духовности общества неоднократно подчеркивалась и в более ранних трудах Президента Республики Узбекистан И.А. Каримова: «Еще одна наша важнейшая задача - содействовать развитию языка, культуры, обычаев и традиций всех проживающих в Узбекистане наций и народностей, дальнейшему расширению в этой сфере возможностей и условий…» (Каримов, 200, с. 65). Не меньшая роль отводится зарубежной филологии и в деле воспитания молодежи: «В настоящее время у нас в стране придается большое значение изучению и преподаванию иностранных языков. И это, конечно, неспроста. Сегодня для нашей страны, стремящейся занять достойное место в мировом сообществе, трудно переоценить значение совершенного знания иностранных языков нашими людьми, ведь народ наш видит свое будущее в согласии, сотрудничестве с иностранными партнерами» (Каримов, 1998, с. 321-322).

В процессе изучения иностранного языка, в частности, русского, большое значение имеет исследование общих и частных вопросов фразеологии. Фразеология как самостоятельная лингвистическая дисциплина возникла в русском языкознании в 40-х г.г. XX в. Предпосылки теории фразеологии были заложены в трудах А.А.Потебни, И.И.Срезневского, А.А.Шахматова и Ф.Ф.Фортунатова.

Влияние на развитие фразеологии оказали также идеи французского лингвиста Ш. Балли (1865-1947). В западноевропейском и американском языкознании фразеология не выделяется в особый раздел лингвистики. Вопрос об изучении устойчивых сочетаний слов в специальном разделе языкознания - фразеологии был поставлен в учебно-методической литературе ещё в 20-40 г.г. в работах Е.Д.Поливанова, С.И.Абакумова, Л.А.Булаховского. Примечательно, что изучение фразеологии стимулировалось лексикографической практикой, с одной стороны, а с другой - работами В.В. Виноградова, в которых были поставлены вопросы об основных понятиях фразеологии, её объёме и задачах.

В 50-х годах главное внимание уделялось вопросам сходства и различий фразеологизмов со словом и сочетанием слов; проблематика фразеологии исчерпывалась в основном выяснением критериев фразеологичности и уточнением основ классификации фразеологизмов. С конца 50-х годов наметилась тенденция системного подхода к проблемам фразеологии, разрабатываются вопросы, связанные с описанием фразеологизмов как структурных единиц языка (А.И.Смирницкий, О.С.Ахманова). 60-70-е годы в развитии фразеологии характеризуются интенсивной разработкой собственно фразеологических методов исследования объектов фразеологии, основанных на идеях системно-уровневого анализа фактов языка (В.Л.Архангельский, Н.Н.Амосова, В.П.Жуков, А.В.Кунин, М.Т.Тагиев), изучением системной организации фразеологического состава (И.И. Чернышёва, Н.М.Шанский) и его развитие (В.Н.Мокиенко, Ф.Н. Попов, А.И. Федоров), особое внимание уделяется семантике фразеологизмов, и её номинативному аспекту (В.Н.Телия), фразообразованию в его динамике (С.Г. Гаврин, Ю.А. Гвоздарев), признаками сочетаемости слов-компонентов (М.М. Копыленко, З.Д. Попова), сопоставительно-типологическому изучению фразеологического состава (Ю.Ю. Авалиани, Л.И.Розейзон), а также разработке описания фразеологизмов в словарях (А.М.Бабкин, А.И.Молотков).

Исследование фразеологии было достаточно активным и на протяжении двух последних десятилетий. Тем не менее, проблему вариантности фразеологизмов нельзя признать исчерпанной.

Актуальность темы обусловлена прежде всего тем, что проблему типологии лингвистической вариантности в целом можно признать одной из центральных в языкознании, в той или иной мере затрагиваемой многими исследователями. Тем не менее, нельзя говорить о каком-либо единстве во взглядах, что объясняется отсутствием общего положения относительно пределов варьирования языковых единиц. В частности, границы семантического и формального варьирования фразеологических единиц различными исследователями и авторами фразеологических словарей устанавливаются неодинаково. В связи с этим актуальным является вопрос об объеме самих категорий формальной и семантической вариантности фразеологизмов, а также о критериях их отграничения от смежных явлений в языке. Фразеологизмы, обладающие близким или тождественным значением, вступают в синонимические, отношения: одним миром мазаны - два сапога пара, одного поля ягоды. От фразеологических синонимов следует отличать фразеологические варианты, структурные различия которых не нарушают семантического тождества фразеологизмов: не ударить в грязь лицом - не удариться в грязь лицом, закинуть удочку - забросить удочку; в первом случае фразеологические варианты отличаются грамматическими формами глагола, во втором - так называемыми "вариантными компонентами". Тем не менее, критерии разграничения фразеологических синонимов и фразеологических вариантов до конца не определены и потому нуждаются в дальнейшей разработке.

Семантическая вариантность фразеологизмов также нуждается в системном анализе, поскольку проблематичным является отграничение многозначности фразеологизмов от омонимии, возникающей между фразеологизмом и свободным словосочетанием, ср. закинуть удочку (фразеологическое единство) и закинуть удочку (свободное словосочетание).

Изложенным обусловлена актуальность темы настоящей квалификационной работы, а также постановка ее цели и задач.

Объектом исследования является феномен вариантности русских фразеологизмов.

Предмет исследования составляет формальная и семантическая вариантность русских фразеологизмов

Цель квалификационной работы: определить границы формальной и семантической вариантности фразеологизмов. Для достижения данной цели в работе ставятся и решаются следующие задачи:

1) охарактеризовать вариантность как общеязыковой феномен;

2) проанализировать основные положения теории лингвистической вариативности;

3) охарактеризовать типологию формальной и семантической вариантности в языке;

4) охарактеризовать фразеологизмы как структурные единицы лексико-семантической системы русского языка;

5) проанализировать вариологические характеристики русской фразеологии;

6) проанализировать приемы лексикографического описания формальных и семантических вариантов фразеологизмов во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые применяется комплексный подход к формальной и семантической вариантности русских фразеологизмов. В работе принято расширенное понимание феномена вариантности, в связи с чем по-новому проводятся границы формального и семантического варьирования в русской фразеологии.

Методы исследования. В работе использовались оппозитивный метод, метод компонентного анализа, элементы дистрибутивного и контекстологического анализа.

Структура работы находится в строгом соответствии с поставленными исследовательскими задачами. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Во Введении обосновывается актуальность исследования, определяются его объект и предмет, цель и задачи, научная новизна и применяемые методы, а также раскрываются его структура и практическая значимость его результатов.

В первой главе «Вариантность как общеязыковой феномен» дана характеристика вариантности как общеязыкового феномена, проанализированы основные положения теории лингвистической вариативности и охарактеризована типология формальной и семантической вариантности в языке.

В главе второй «Фразеологизмы как структурные единицы лексико-семантической системы русского языка» дано понятие о фразеологии и фразеологическом обороте, рассмотрена классификация фразеологических оборотов по степени семантической слитности и проанализированы структурные типы русских фразеологизмов.

В третьей главе «Вариологические характеристики русской фразеологии» установлены границы формальной и семантической вариантности фразеологизмов и проанализированы приемы лексикографического описания формальных и семантических вариантов фразеологизмов во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова.

Каждая глава завершается основными выводами.

В Заключении обобщаются результаты исследования.

Список литературы включает в себя перечень основных материалов, привлеченных для работы над выпускной квалификационной работой.

Практическая значимость результатов исследования. Материалы исследования могут быть использованы при проведении уроков русского языка и литературы, факультативных и внеклассных занятий в средней общеобразовательной школе, академических лицеях и колледжах Республики Узбекистан. Теоретическая значимость определяется тем, что оно способствует дальнейшему становлению теории лингвистической вариантности и разработке вопроса о парадигматических отношениях фразеологизмов.

Глава 1. Вариантность как общеязыковой феномен

1.1 Теория лингвистической вариантности

Проблема лингвистической вариативности, привлекавшая внимание лингвистов нескольких поколений, продолжает оставаться одной из важнейших в современной науке о языке. Постоянно возрастающий интерес к варьированию языковых элементов объясняется тем, что объективное представление о принципах и законах диахронического развития и синхронного функционирования языка оказывается невозможным без полного, всестороннего изучения этого феномена: «Варьирование свойственно любому уровню языка на любом этапе его развития. Можно доказать, что именно варьирование выступает как форма связи синхронии и диахронии, поскольку <…> единство синхронии и диахронии проявляется в каждый данный момент в вариантности языковых элементов» (Ярцева, 1986, с. 4). язык русский вариантность фразеологизм

Феномен лингвистической вариантности (варьирования) определяется в науке как «различие в воспроизведении, состоящее в изменении звукового состава или значения структурной единицы языка без утраты ее тождества» (Ахманова, 1957, с. 72). Это означает, что лингвистическая вариантность представляет собой определенную модификацию, которая не приводит к возникновению чего-то абсолютно нового, а, по выражению В.М. Солнцева, «предполагает и изменчивость, и постоянство, выступая как единство изменчивого и постоянного» (Солнцев, 1984, с. 32). Языковые варианты - это «разные проявления одной и той же сущности, например, видоизменения одной и той же единицы, которая при всех изменениях остается сама собой» (Литвин, 1988, с. 80). При этом существенно, что в системе языка вариантные единицы принадлежат к тому или иному ярусу - фонетическому, морфологическому, синтаксическому, лексическому, каждый из которых в значительной степени определяет количественный состав вариантных единиц как средств выражения, идентично соотносимых с обозначаемым. Затрагивая все выделяемые в языке подсистемы и единицы, лингвистическая вариантность рассматривается как «способ существования и функционирования единиц языка и системы языковой в целом» (Литвин, 1988, с. 80), как «объективное имманентное функциональное свойство языковой системы» (Абрамов, 1982, с. 35-36).

Таким образом, вариативность - одно из самых общих понятий в лингвистике, что дает возможность его исследования как в плане изучения системы языка, так и в плане употребления конкретных вариантных единиц. В связи с этим Н.М. Солнцев констатирует: «В лингвистике понятие вариативности (вариантности) используется двояко. Во-первых, как характеристика всякой языковой изменчивости, модификации, которая может быть результатом эволюции, использования разных средств языка для обозначения сходных или одних и тех же явлений или результатом иных причин. При таком понимании отпадает необходимость в противочлене вариантности - инвариантности. Во-вторых, понятие вариативности используется как характеристика способа существования и функционирования единиц языка в синхронии, выступая на фоне понятия инвариантности» (Солнцев, 1984, с. 31-32). Указанное различие привело к тому, что в современной лингвистике возникло мнение о необходимости разграничения терминов «вариативность» и «вариантность». Так, у Г.М. Вишневской эти термины употребляются дифференцированно.

При этом рассматриваются два вида варьирования:

1) варьирование языковой системы, обозначаемое термином «вариативность»;

2) варьирование единиц языка, обозначаемое термином «вариантность» (Вишневская, 1992, с. 53).

Это позволяет рассматривать вариативность, в отличие от вариантности, как динамику, как процесс развития и изменения языка, а вариантность - как результат этих динамических изменений, находящий отражение в самой системе языка и проявляющийся в существовании вариантов. Подобный подход представляется вполне обоснованным, т.к. само существование двух пониманий вариативности допускает двоякое ее терминологическое маркирование.

Важным в определении лингвистической вариативности является указание на сохранение языковыми единицами тождества, т.е. определенного постоянства, неизменности: «Развитие языка протекает как борьба двух противоположных тенденций - за сохранение и стабилизацию существующей системы языка, с одной стороны, и за ее адаптацию, преобразование, совершенствование, с другой. Объективное существование двух этих разнонаправленных тенденций ярко отражено в таком явлении как варьирование» (Общее языкознание, 1970, с. 200). Тем не менее, проблема тождества языковых единиц редко является самостоятельным предметом исследования и рассматривается, как правило, в контексте исследования феномена вариативности. Наряду с термином «тождество» в науке широко применяется термин «константность».

Общеязыковой характер вариантности, а также представление о ней как об одной из лингвистических универсалий приводят к осознанию необходимости ее изучения в рамках отдельной отрасли лингвистики - вариологии. В задачи этой дисциплины, по мнению В.Г. Гака, входят, с одной стороны, инвентаризация наличествующих в языке семантически (либо формально) тождественных единиц, а с другой стороны, - определение их тождества, различий и условий употребления (Гак, 1998, с. 367-368). Однако главной целью вариологии является определение ценностных свойств вариантных образований и их описание как фактов, связанных с языковыми контактами, языковой нормой, культурой речи. При этом имеется в виду, что «современная лингвистика стремится к комплексному изучению языка как знаковой системы особого рода и к показу её связи с познавательной и практической деятельностью человека» (Гак, 1998, с 368).

Значительное внимание в вариологии уделяется также лингвистическим и экстралингвистическим факторам, стимулирующим варьирование. К.С. Горбачевич указывает: «Действительные причины, порождающие варьирование в современном русском литературном языке, условно можно разделить на две группы: внешние и внутренние (внутрисистемные).

К внешним причинам варьирования относятся:

1) влияние территориальных диалектов;

2) контакты русского языка с другими языками. <…>

К внутренним причинам варьирования относятся:

1) неэквивалентность формы и содержания, возникающая в результате неравномерного развития этих категорий;

2) многообразие структурных потенций языковой системы и ее перестройки в процессе развития языка;

3) фактор аналогии (парадигматической и синтагматической);

4) тенденция языка к экономии: линейной (материальной), мыслительной)» (Горбачевич, 1978, с. 78).

Существенно, что большинством исследователей особое значение придается именно внешним (экстралингвистическим) факторам, сдерживающим и обуславливающим возникновение вариантных отношений в современном языке. Так, В.Н. Ярцева отмечает, что «момент подъема или падения вариативности в ее количественных и качественных показателях <…> чаще всего зависит от экстралингвистических условий, т.е. той исторической обстановки, в которой существует и используется данный язык» (Ярцева, 1986 с. 4).

Г.М. Вишневская, выделяя разновидности вариативности, перечисляет экстралингвистические факторы, определяющие их существование:

«1) социолингвистическая вариативность (влияние социальных изменений и социальной мобильности на развитие языка, включая уровень социальных отношений, уровень официальности и т. д.);

2) текстуальная вариативность (взаимодействие жанра и темы текста, его экспрессии, включая ситуацию дискурса);

3) региональная вариативность (различия и сходства региональных разновидностей языка, включая явления языкового контакта);

4) индивидуальная вариативность (особенности психологии и интеллекта личности)» (Вишневская, 2002, с. 53).

Сложность изучения проблемы вариативности обусловлена сложностью самого процесса лингвистического изменения, который представляет собой не единый акт, а совокупный результат ряда совершенно различных процессов, протекающих более или менее независимо друг от друга. К этому, вероятно, следует добавить, что указываемые процессы развертываются во времени, т.е. развиваются вместе с языком, что делает объективно-исторический подход к изучению лингвистической вариативности наиболее состоятельным.

Рассмотрение же лингвистической вариантности как «избыточной категории в языке» или же как «недостатка естественного языка» представляется неправомерным, т.к. способность к варьированию является объективным свойством функционирующего языка, без которого его изменение и развитие немыслимы, что отмечают многие авторы.

Так, К.С. Горбачевич указывает: «В историческом плане вариантность предстает как неизбежное следствие языковой эволюции, контакта языков и диалектов, воздействия многочисленных и разнохарактерных внутрисистемных факторов <…> Избыточность формы (временное сосуществование старого и нового качества) представляет собой неизбежный этап перестройки языковой системы, обеспечивающий в известной мере преемственность речевых навыков и менее болезненный переход от старого состояния языка к новому» (Горбачевич, 1978, с. 245-246). В связи с этим лингвистическая вариативность выступает одним из логических оснований языковой нормы.

В научной парадигме не существует единого мнения и о характере динамики развития языковой вариативности. Одни исследователи делают вывод о том, что вариативность в целом постепенно и окончательно убывает. Другие же, напротив, признают ее прогрессирующий характер и постоянно возрастающую роль в развитии языка. Следует еще раз подчеркнуть, что вне вариативности развитие языка невозможно: «Вариантность проявляется как всеобщее свойство языков функционировать в синхронии, эволюционируя в диахронии, и является результатом эволюции, формой ее осуществления. Это обуславливает возможность софункционирования ряда языковых объектов, обладающих едиными сущностными признаками и психологической идентичностью» (Шереметьева, с. 8).

Как указывает К.Я. Авербух, «существует два подхода к языковым фактам - физический и функциональный. Физическая концепция лингвистической вариативности характеризуется стремлением установить определенную зависимость между степенью физических (материальных) отличий означающих различных элементов и их означаемыми. Функциональная же концепция предполагает выделение функциональных единиц и проведение сопоставления уже на уровне этих функциональных единиц» (Авербух, 1986, с. 38). Очевидно, что при функциональном подходе диапазон варьирования существенно расширяется. Так, для лексической вариантности «в качестве лексических позиционных вариантов предстанут не только однокоренные слова с разными, но омосемичными аффиксами, а в равной степени и разнокорневые слова, которые до сих пор никто не признавал вариантами» (Бережан, 1982, с. 36-37).

Различие между физической и функциональной концепциями вариативности не становится менее принципиальным даже при осознании наличия определенной общности между ними: обе концепции содержат в себе как системно-семасиологические, так и социолингвистические характеристики языковых фактов. Они в одинаковой степени обращены к знаковой природе вариативности, находя наиболее убедительное объяснение ее возникновения в свете знаковой теории языка. Знаковая теория языка рассматривает язык как специальный вид семиотических систем и ограничивается исследованием кодовых свойств языка, стремясь при этом к выявлению характеристик, общих для языка и других систем знаков и к определению того, что выделяет язык в совокупности семиологических фактов. Основателем знаковой теории языка считается Ф. де Соссюр, хотя знаковый характер естественного языка отмечался еще В. фон Гумбольдтом. Языковой знак - это «материально-идеальное образование (двусторонняя единица языка), репрезентирующее предмет, свойство, отношение действительности…» (Гумбольдт, с. 167). При этом существенно, что знаки языка образуют собой иерархию разноуровневых единиц, функционирующих во взаимодействии друг с другом.

Общепризнанной является важнейшая характеристика структуры языкового знака как двусторонней сущности, причем связь, соединяющая две его стороны - означаемое (план содержания, создаваемый смыслом знака) с означающим (с планом выражения, образуемым фонемами) является произвольной. Этот закон - закон произвольности знака - был сформулирован Ф. де Соссюром как один из ведущих принципов функционирования знака наряду с принципом линейности означающего (Соссюр, 1999, с. 69-72). При этом: «Слово произвольный <…> не должно пониматься в том смысле, что означающее может свободно выбираться говорящим <…> мы хотим лишь сказать, что означающее немотивировано, то есть произвольно по отношению к данному означаемому, с которым у него нет в действительности никакой естественной связи» (Соссюр, 1999, с. 70). Последующее развитие этой идеи в лингвистике охарактеризовано Ю.С. Степановым следующим образом: «Ф. де Соссюр утверждал произвольность связи между означающим и означаемым в пределах языка, а в действительности, понимал ее как произвольность отношения знака в целом к денотату.

Европейские лингвисты первой половины ХХ века указывали на ограниченность произвольности в первом смысле (т.е. в пределах языка), а так называемый "новый постулат о произвольности - непроизвольности" гласит, что произвольность языкового знака ограничена не только в первом, но и во втором смысле, т.е. вообще говоря, языковой знак ни в каком отношении не произволен» (Степанов, 1975, с. 264). Однако именно на этом законе Соссюр основывает свои выводы об изменчивости и неизменности знака (129, с. 74-81).

Лингвистический знак обладает: а) знаковой функцией (указание на что-либо); б) свойством конвенциональности (т.е. условности)». Важным следствием конвенциональности языкового знака является отсутствие строгого изоморфизма между планом выражения и планом содержания в языковой системе в целом и в каждой ее единице в частности, что и признается причиной возникновения вариантных отношений в языке. Подвижность отношений между означаемым и означающим С.О. Карцевский определял как «асимметричный дуализм лингвистического знака». Обосновывая это положение, он писал: «Природа лингвистического знака должна быть неизменной и подвижной одновременно. Призванный приспособиться к конкретной ситуации, знак может измениться только частично; и нужно, чтобы благодаря неподвижной части он оставался тождественным самому себе». В зависимости от того, на какую из сторон знака - формальную или семантическую - направлена асимметричность, выделяют два вида вариантности: формальную и семантическую.

А.Ф. Лосев в качестве одного из базовых положений знаковой теории языка предполагает следующее: «Всякий знак как живая общность должен быть бесконечно гибок, подвижен, релятивен и противоречив, поскольку отражает собой живую действительность» (Лосев, с. 203). Следствием этой подвижности является то, что «в отличие от знаков чисто условных систем, где одному означающему, как правило, соответствует одно означаемое, две стороны знаков естественного языка соотносятся друг с другом совершенно по иной пропорции: «одно: несколько» (одно означающее: несколько означаемых) или «несколько: одно» (несколько означающих: одно означаемое). Последствия таких отношений <…> огромны и находят свое выражение в так называемых недискретных фактах языка: в полисемии и омонимии (одно означающее - несколько означаемых), в синонимии и полилексии (одно означаемое - несколько означающих), в наличии синкретических и дублетных форм знаков» (Ахунзянов, с. 181). Раздельный характер двух сторон знака создает возможности их варьирования, т.е. позволяет им изменять свои функции, причем эти процессы, как правило, не происходят скачкообразно, а развертываются во времени последовательно.

Обоснованным представляется мнение Э.Д. Головиной, которая отмечает: «Вследствие иерархичности единиц языка, иерархична и их вариантность: варьирование фонемы создает вариантность фонетической оболочки морфемы, включающей эту фонему; варьирование морфемы влечет за собой вариантность слова, ее включающего; варьирование отдельных слов, являющихся компонентами фразеологизма, означает варьирование формы фразеологизма и т.д.» (Головина, 1983, с. 58).

Следуя логике этого рассуждения, к нему можно добавить: достаточно высокая концентрация вариантов на всех языковых уровнях при определенных условиях приводит к появлению (служит основанием для выделения) иного варианта данного языка. Системный характер вариативности доказывается также следующим: «Вариантность - феномен языка, а не речи. Это подтверждается характером избыточности формы или содержания (парадигматическая, а не синтагматическая) и исторической (а не контекстуальной) обусловленностью появления и существования вариантов. Вариантность требует нормативной классификации с общеязыковых позиций, а не ситуативно-речевых» (Головина, 1983, с. 62).

Выше уже отмечалось, что основной целью вариологии является определение ценностных свойств вариантных образований и их описание как фактов, связанных с языковыми контактами, языковой нормой, культурой речи. Однако собственно лингвистическая проблематика вариологии значительно шире. Насколько можно судить по литературе, проблема вариативности актуализируется в лингвистике в следующих случаях: 1) при произведении классификации явлений лингвистической вариантности и определении пределов варьирования языковых единиц (см. работы В.В. Виноградова, А.И. Смирницкого, О.С. Ахмановой, Р.П. Рогожниковой, К.С. Горбачевича, Н.М. Шанского, А.Г. Шереметьевой, Г.Г. Ивлевой и др.); 2) при необходимости объяснить разный облик тождественных единиц или их форм (напр.: лиса-лисица, скирд-скирда, трактора-тракторы,) а также при выяснении природы различного рода чередований - напр.: |г - ж| - бегу - бежать, |к - ч| - пеку - печешь - (см. работы А.И. Смирницкого, О.С. Ахмановой, Ф.Ф. Филина, Н.А. Лукьяновой, Ф.А. Литвина и др.); 3) при социолингвистическом изучении варьирования нормы и использования разных проявлений одних и тех же единиц в стилистических, экспрессивных и нормообразующих целях (см. работы К.С. Горбачевича, Л.П. Крысина, Л.К. Граудиной, В.Н. Ярцевой и др.); 4) при исследовании таких внутриязыковых факторов изменения и развития языка как превращение вариантов в новые сущности (см. работы В.Н. Солнцева, В.Г. Гака, А.Г. Шереметьевой и др.); 5) при изучении вариантно-инвариантного устройства языка (см. работы В.Н. Солнцева, В.Г. Гака, А.Г. Шереметьевой, Н.В. Перцова, С.А. Песиной и др.); 6) при изучении процессов перехода от языка к речи (см. работы К.С. Горбачевича, В.Н. Солнцева и др.).

1.2 Формальная и семантическая вариантность

Проблему типологии лингвистической вариантности можно признать одной из центральных в общей вариологии: в той или иной мере она затрагивается многими исследователями. Тем не менее, нельзя говорить о каком-либо единстве во взглядах, что объясняется отсутствием общего положения относительно пределов варьирования языковых единиц: «Чрезвычайно сложным является вопрос о границах, о типах варьирования, о соотношении варьирования языковых единиц в плане выражения и в плане содержания, т.к. языковые единицы отличаются таким большим многообразием, что провести рубеж между теми или иными языковыми явлениями данного порядка представляется иногда крайне затруднительным» (Ивлева, 1981, с. 121). Кроме того: «Если возникновение вариантов <…> является "неизбежным", то столь же закономерно и прекращение вариантности. Непрерывность варьирования может рассматриваться лишь как спутник вечного движения языка в целом, но не как постоянное свойство конкретной языковой единицы» (Горбачевич, 1978, с. 246).

Э.Д. Головина отмечает: «Прежде всего, следует разграничить два основных типа вариантности в языке: 1) вариантность языковых элементов и 2) вариантность синтагматических отношений единиц языка. К последней относится валентностная вариантность единиц языка: их потенциальная лексическая и синтаксическая сочетаемость с другими единицами, а также явление неединственной словообразовательной мотивации» (Головина, 1983, с. 58). Нас интересует прежде всего вариантность языковых элементов, которая может быть формальной или семантической, в зависимости от того, на какую из сторон лингвистического знака направлена его асимметричность. В соответствии с различным статусом эмических единиц различен и характер их вариантности.

Так, «вариантность фонемы и морфемы определяется позицией и не является лексикализованной, т.е. носит надсловный характер» (Головина, 1981, с. 59). Фонема реализуется в конкретных звуках - аллофонах, т.е. формальных вариантах (ср.: /а/ - (а), (л), (ъ)). При этом фонема остается тождественной самой себе и противопоставляется другим фонемам.

Аллофоны находятся в различных произносительных условиях: в сильных, независимых позициях или в слабых, неразличительных позициях. Аллофоны в слабых позициях подразделяются на: 1) собственно позиционные и 2) комбинаторные слабые аллофоны. Поскольку фонема не обладает значением, семантическая вариантность для нее нехарактерна. Морфема, подобно фонеме, несамостоятельна, позиционно связана и реализуется в речи в виде одного из своих алломорфов с тождественным значением, причем к варьированию оказываются способны как корневые, так и аффиксальные морфемы (ср.: книг-а - книж-ка, зим-ой - зим-ою). При колебаниях внешней формы значение морфемы (лексическое, словообразовательное или грамматическое) остается без изменений, и она не утрачивает своего тождества. Алломорфы в одних случаях обусловлены фонетической структурой соседних алломорфов (фонетическая обусловленность), а в других - соседним алломорфом как таковым (морфемная обусловленность). Для морфем как двусторонних единиц характерна и формальная, и семантическая вариантность.

Вариантность на уровне лексемы (т.е. внутрисловная вариантность) принципиально отлична от надсловной вариантности: «Внутрисловная вариантность носит формально не обусловленный, индивидуальный характер: она дистрибутивно инертна и более или менее строго лексикализована, привязана к слову (калоши - галоши) или к нескольким словам ноль - нуль, тоннель - туннель)» (Головина, 1983, с. 59). Формальная вариантность лексемы - это явление, предполагающее соотнесенность одного значения с несколькими экспликаторами, например, ноль - нуль, зал - зала, а также вратарь - голкипер, сторожить - стеречь и т.п.

Следует, однако, пояснить, что при традиционном понимании (т.е. при физическом подходе), формальная вариантность допускает лишь незначительные колебания в форме, в силу чего модификации типа вратарь - голкипер вариантами не признаются, однако, как будет показано ниже, при подходе функциональном явления такого порядка вполне уместны в контексте вариологического исследования.

Формальная вариантность - весьма распространенное явление в русском языке, затрагивающее единицы всех уровней. Во всех случаях она «предусматривает многообразие форм при единстве значения, т.е. при тождестве объекта самому себе. Проблеме классификации формальных и семантических вариантов слова посвящены многие классические исследования, в том числе, труды В.В. Виноградова, А.И.Смирницкого, О.С. Ахмановой, Ф.П. Филина, Р.П. Рогожниковой, К.С. Горбачевича.

Весьма типичной для последующего развития русистики является классификация формальных вариантов, предложенная Н.М. Шанским, которая имеет следующий вид: «В русском языке наблюдается пять различных видов варьирования слова, в соответствии с чем можно выделить семантические варианты слова, грамматические, фонетические, акцентологические и орфоэпические.

Семантическими вариантами слова являются различные значения многозначного слова. <…> Грамматическими вариантами слова являются образования, материально отличающиеся друг от друга системой флексий (глист - глиста, зал - зала, горн - горно, плес - плесо и др.). Фонетические варианты слова представляют собой образования, материально отличающиеся друг от друга лишь небольшими особенностями в огласовке (безнадежный - безнадёжный, этак - эдак, строгать - стругать и т.д.). Акцентологические варианты слова представляют собой образования, отличающиеся друг от друга лишь ударением (имначе - инамче, ба-ржа - баржа-, свёкла - свекла-, тво-рог - творо-г и т.д.). Некоторые ученые выделяют также словообразовательные варианты слова; сюда они относят однокорневые образования типа наискосок - наискось, невмочь - невмоготу синь - синева.

Кроме того, в некоторых работах рассматриваются орфографические варианты, т.е. образования типа тезис - тэзис. Однако их (равно как и орфоэпические варианты), лишь условно можно признать собственно лингвистическими, поскольку и орфография, и орфоэпия имеют внешний по отношению к языковым объектам характер. Аналогично, серьезные возражения в литературе последних лет вызывает возможность выделения словообразовательных вариантов (резатель - резальщик).

«Формальные варианты слова (варьирование плана выражения при тождестве плана содержания): грамматические {формообразовательные: цвести - цвесть, махать > махает - машет <…>; словоизменительные: чай >чая - чаю, сама >саму - самоё <…>; категориальные: а) родовые (эксплицитные (родовые различия морфемно выражены): зал - зало - зала, плацкарт - плацкарта, лежебока (общего рода) - лежебок; имплицитные (родовые различия в исходной форме или во всех формах внешне не выражены): рояль (м. р.) - рояль (ж. р.), шампунь (м. р.) - шампунь (ж. р.) <…>); б) отличающиеся только типом склонения но не грамматическим родом: песня - песнь, куделя - кудель, городишко - городишка}; неграмматические {акцентные (а) полные вариантность ударения во всех формах слова): твомрог - творомг, индустримя - индумстрия <…>; неполные (вариантность ударения в отдельных формах слова): прав > правы - правы, гора > помд гору - под гомру - под горум); фонематические с вариантностью: а) в корне слова: калиф - халиф, восьмьюм - восемьюм <…>; б) в префиксе: междоусобица - междуусобица; в) в словообразовательном суффиксе (при сохранении тождества морфемы: ворбушек - воробышек, весной - весною (наречие) <…>; г) в корне и суффиксе одновременно: камешек - камушек; д) в служебных словах: пусть - пускай <…>}. Фонематическая вариантность по своему характеру бывает количественной (бивак - бивуак, коли - коль<…>), качественной (крынка - кринка, черенок - черешок <…>), количественно-качественной (город - град), а также позиционной (ср. метатезы: дуршлаг - друшлаг, табурет - тубарет)» (Головина. 1983, с. 60 - 61).

Между опытами классификации формальных лексических вариантов есть определенная преемственность, но нет полного единства. Однако все эти противоречия совершенно снимаются при функциональном подходе к лингвистической вариантности, практикующемся в исследованиях двух последних десятилетий, при котором иначе решается проблема семантического тождества, и как следствие - вопрос о пределах формального и семантического варьирования. Так, с точки зрения функциональной, формальная вариантность предстает как функциональная эквивалентность языковых единиц, или синонимия в широком смысле: «Понимание синонимии как функциональной эквивалентности ориентировано на слова-синтагмы, функционирующие в предложении.

Инвариантом при таком подходе к синонимии является не просто значение слова, а его функция в предложении. Адекватность функции может быть установлена с помощью коммутационной проверки, которая осуществляется путем подстановки вариантов. Так, если смысл какого-либо высказывания не изменяется при взаимозамене слов, то такие взаимозаменяемые слова можно считать <…> функциональными эквивалентами» (Кузнецова, 1989, с. 123).

При этом: «Функциональная эквивалентность - это общий для всей системы языка вид вариантных отношений, в основе которого - в качестве инварианта - лежит категория общей функции» (Кузнецова, 1989, с. 123). Эта точка зрения не отрицает, а дополняет традиционную (физическую) концепцию формальной вариантности, несколько расширяя круг языковых явлений, по определению представляющих собой этот феномен.

В сферу отношений формальной вариантности, таким образом, на полном основании включаются не только «незначительно отличающиеся друг от друга» пары типа рельса - рельс, но и совершенно не соотносительные в плане материальном слова типа голкипер - вратарь. Из этого можно сделать вывод о существовании межсловной вариативности: «К формальным межсловным вариантам относятся синонимы, т.е. функциональные эквиваленты» (Головина, 1983, с. 61).

Типология семантической вариантности является менее разработанной. Семантическая вариантность в лингвистике традиционно понимается как явление полисемии (Литвин, 1988, с. 382). Семантическое варьирование, как и формальное, предполагает сохранение сущностных признаков объекта, способного к частичному видоизменению. Э.В. Кузнецова отмечает: «При семантическом варьировании <…> характер варианта зависит, во-первых, от функции выполняемой словом, во-вторых, от контекста, который ее окружает (Кузнецова, 1989, с. 100).

Ведущая роль контекста в реализации семантических вариантов обусловила собой то, что в исследованиях последних лет семантическая вариантность предстает как контекстуально-интерпретационное смыслообразование в пределах одного значения. В этом случае явление семантической вариантности понимается несколько умже и не отождествляется с явлением многозначности.

Последовательное разграничение семантической вариантности и полисемии связано с квалификацией полисемии как процесса возникновения новых семантических сущностей - разных значений полисеманта. Пока общность разных ЛСВ одного слова сохраняется, имеет место его полисемия; с ее утратой слово распадается на омонимы. При этом представляется целесообразным не противопоставлять полисемию и омонимии, а сопоставлять их как явления одного порядка: и полисемия и омонимия связаны с появлением новых семантических сущностей. В свете этого мнения совершенно обоснованным представляется интерпретация омонимии как абсолютной межсловной вариантности (44, с. 61).

Таким образом, семантическая вариантность (как контекстуально-интерпретационное смыслообразование), полисемия (как лексико-семантическая вариантность) и омонимия (как «абсолютная межсловная вариантность» являются, на наш взгляд, фазами одного и того же процесса - процесса семантического варьирования. На наш взгляд, множество существующих классификаций надсловных, внутрисловных и межсловных вариантов, можно обобщить в виде схемы (см. 1.1.).

Рис. 1.1.

На схеме (рис. 1.1.) отражены следующие отношения:

1) Различается вариантность языковых элементов надсловная, внутрисловная, межсловная. Каждый из этих типов включает формальные и семантические варианты;

2) Надсловная формальная вариантность характерна для фонем и морфем. Формальные варианты фонемы - это сильные и слабые аллофоны; слабые аллофоны подразделяются на собственно позиционные и комбинаторные аллофоны.

Формальные варианты морфемы - это: а) алломорфы, возникшие при фонетической обусловленности (напр.: морфы -еств(о) - после шипящих (ничтожество) VS -ств(о) - после остальных согласных (богатство)); б) алломорфы, возникшие при морфемной обусловленности (напр.: морф -чив- вместо -лив- после суффиксального мора -в- (сбивчивый, забывчивый)); в) функциональные варианты морфемы (полные варианты морфем типа -ошеньк-/-охоньк- и синонимы морфем типа вы-, из- (вы-гнать, из-гнать)). Семантические варианты морфем - это: а) ЛСВ морфем (ср. варианты значения морфа -еньк- в производных гаденький и сладенький); б) омонимы морфем (ср. омоморфемы -к₁- и -к₂- в кожан/ к₁/а и птич /к₂/а).

1. Внутрисловная вариантность характерна для лексем. Формальные варианты лексем делятся на грамматические и неграмматические варианты. Неграмматические варианты - это: а) акцентные варианты (ле-мех - леме-х); б) фонематические варианты (галоша - калоша). К неграмматическим примыкают орфографические (тезис - тэзис) и орфоэпические (було(чн)ая - було(шн)ая) варианты.

2. Грамматические варианты - это: а) формообразовательные варианты (цвести - цвесть); б) словоизменительные варианты (чай > чая - чаю); в) категориальные варианты: зал - зала - зало (родовые варианты) и песня - песнь (варианты, различающиеся по типам склонения, но не по роду). Семантические варианты лексемы - это: а) контекстуальные смыслы (ср. пример голос на стр. 36); б) лексико-семантические варианты (совокупность значений слова голос, выделяемых МАС).

4. Межсловная вариантность характерна для лексем и представлена функциональными эквивалентами слова, т.е. синонимами (языковедение - языкознание - лингвистика). Межсловная семантическая вариантность лексем представлена: а) абсолютными (полными) вариантами, т.е. лексическими омонимами (рок₁ - «судьба» и рок₂ - «направление в музыке»); б) относительными (частичными) вариантами, т.е. вариантами словообразовательными (смуглость - смуглота).

Как видим, и формальная, и семантическая вариантность языковых элементов допускают множественность подходов к их интерпретации. Подчеркнем, что при функциональном подходе характеристика формальных и семантических вариантов производится на фоне понятия инвариантности.

Выводы по первой главе

Анализ большого количества справочных изданий (как лингвистического, так и энциклопедического характера) показывает, что, приобретая в контексте различных дисциплин свою конкретную специфику, термин «вариант» неизменно сохраняет в себе в качестве категориального такое значение как «видоизменение, разновидность, одна из возможных комбинаций». (СИС, 1986, с. 96). Соответственно, и термин «вариантность» должен пониматься как способность каких-либо предметов или явлений объективной действительности иметь определенные разновидности или сочетаться в различных комбинациях. Чрезвычайную важность здесь имеет указание на то, что эти видоизменения происходят в пределах единой сущности, и для вариантности, таким образом, всегда наличествует условие сохранения тождества изменяющегося явления или объекта самому себе.

В силу сказанного, и лингвистическая вариантность традиционно понимается как «различие в воспроизведении, состоящее в изменении звукового состава или значения структурной единицы языка без утраты ее тождества» (Ахманова, 1966, с.72). Иначе говоря, вариантность представляет собой определенного рода модификацию, не влекущую, тем не менее, за собой возникновения чего-то качественно нового, а, по выражению В.М. Солнцева, «предполагает и изменчивость, и постоянство, выступая как единство изменчивого и постоянного» (Солнцев, 1984, с. 32).

Лингвистическая вариативность - фундаментальное свойство языковой системы, предполагающее собой процесс развития и изменения языка в целом и всех ее единиц в отдельности. Это одна из лингвистических универсалий, изучаемая в рамках отдельной отрасли лингвистики - вариологии.

Лингвистическая вариантность - это следствие лингвистической вариативности, проявляющееся в сосуществовании вариантов и находящее отражение в самой системе языка. Существует два подхода к изучению феномена лингвистической вариантности - физический и функциональный. Физическая концепция вариативности нацелена на установление определенной зависимости между степенью физических (материальных) отличий означающих различных элементов и их означаемыми. Функциональная концепция нацелена на выделение функциональных единиц и проведение сопоставления на уровне этих функциональных единиц. Обе концепции в одинаковой степени обращены к знаковой природе языковой вариативности, полагая главным условием ее возникновения «ассиметричный дуализм языкового знака». В зависимости от того, на какую из сторон лингвистического знака - формальную или семантическую - направлена его асимметричность, обычно выделяется два вида вариантности: формальная и семантическая.

...