Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

на тему: Реалии правовой культуры как проблема перевода (на материале американских романов в жанре «судебная драма»)

основная образовательная программа магистратуры по направлению подготовки 45.04.02 «Лингвистика»

Исполнитель: Обучающийся 2 курса

Вершинина Мария Александровна

Научный руководитель:

к.ф.н., ст. преп. Силинская Н.П.

Санкт-Петербург 2018



Введение

В данной выпускной квалификационной работе рассматривается проблема перевода реалий в контексте американской судебной драмы. Судебная драма, начиная с середины ХХ века, является одним из популярных жанров художественной литературы и кинематографа, а в последнее время и драматических телесериалов. Для филолога данный жанр литературы представляется особенно интересным за счет насыщенности текста правовыми реалиями, относящимися к конкретной правовой системе. Правовые реалии в художественном тексте, рассчитанном на неспециалиста, выполняют совсем другие функции, чем использование юридической терминологии в специальных юридических текстах. Прежде всего, реалии в художественной литературе выполняют эстетические задачи и производят особый стилистический эффект. Перевод произведений, насыщенных реалиями, ставит перед переводчиком непростую задачу правильного подбора эквивалентов для слов-реалий, чтобы добиться адекватного перевода В случае перевода произведений в жанре судебной драмы задача переводчика осложняется еще и существенными различиями между американской и российской правовыми системами. Этим и обусловлена актуальность данной диссертации: с проблемой перевода правовых реалий переводчики сталкиваются достаточно часто, нередко их перевод вызывает сложности у переводчиков, не имеющих специальной квалификации и знаний в правовой сфере, однако на настоящее время в лингвистике было уделено недостаточно внимания комплексному исследованию реалий правовой культуры, разработке их типологии, приемам и стратегиям их перевода.

Целью данного исследования является выявление типов языковых реалий и анализ способов их передачи при переводе романов в жанре судебной драмы.

Для достижения цели исследования был поставлен ряд задач:

1) рассмотреть подходы к определению понятия «реалия», установить соотношение понятий «реалия», «безэквивалентная лексика», «термин», «лакуна» и других схожих терминов, встречающихся в переводоведении;

2) изучить существующие классификации реалий;

3) рассмотреть понятие правовой реалии;

4) определить особенности жанра судебной драмы;

5) выявить и классифицировать реалии, встречающиеся в романах жанра «судебная драма»;

6) определить основные способы передачи реалий при переводе романов данного жанра на русский язык.

Объектом исследования в настоящей работе являются реалии правовой культуры в американских романах жанра «судебная драма». Предметом исследования являются приемы передачи юридических реалий как лексических единиц, содержащих фоновую правовую информацию, в художественном переводе.

Теоретическую базу исследования составляют труды, посвященные проблемам перевода безэквивалентной лексики и реалий, таких ученых, как, Соболев Л.Н., Чернов Г.В., Вайсбурд М.Л., Влахов С.И., Флорин С.П., Комиссаров В.Н., Л.К. Латышева, Т.Р. Левицкая, Казакова Т.А, а также авторов, занимающихся исследованиями американской судебной драмы, таких как Д.Р. Папк, Р. Познер, Д. Дэвидсон и др.

В соответствии с характером поставленных задач были использованы следующие методы исследования: метод сплошной выборки, описательно-аналитический метод, анализ переводческих трансформаций.

Теоретическая новизна работы заключается в следующем: впервые производится исследование оригинальных и переводных текстов романов Эрла Стенли Гарднера на предмет лексико-семантических особенностей, а именно содержащихся в них правовых реалий, приводится классификация данных реалий, исследуются способы их передачи в художественном тексте на примере жанра «судебная драма».

С точки зрения практической значимости, результаты данной работы могут быть использованы в курсах теории и практики перевода, юридического английского языка, а также при создании словарей юридических реалий.

Материалом исследования послужили 136 примеров реалий из серии романов американского писателя Эрла Стэнли Гарднера.

Структура работы. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, двух глав с выводами, заключения, списка использованной литературы, списка справочных изданий и словарей, списка источников примеров. Во введении определяются актуальность, предмет, объект, цель, задачи, методологическая база, теоретическая и практическая значимость работы, перечисляются методы исследования. Первая глава посвящена изучению реалий как лингвистического явления. Также представлен обзор существующих классификаций реалий и способов их перевода на другие языки, рассмотрены особенности жанра «судебной драмы». Во второй главе представлена классификация реалий, встречающихся в произведениях Э.С. Гарднера, рассмотрена их роль, а также проанализированы способы их перевода. В заключении содержатся выводы по проведенному исследованию.



ГЛАВА 1. Теоретические основы перевода реалий в художественном тексте. Особенности жанра судебной драмы

жанр судебный драма перевод

1.1 Понятие реалии в теории перевода

Одной из самых главных задач перевода художественного текста, несомненно, является корректный перенос его сути и содержания с одного языка на другой. При этом обязательно нужно учитывать многие моменты, такие как особенности исходной и целевой культур, а также национальную специфику языковых систем. Для понимания текста в целом обязательно уловить каждый элемент, обусловленный культурой, опытом и мировоззрением автора. Только таким образом, владея данными знаниями, переводчик сможет корректно перевести названия вещей и культурных явлений из оригинального текста. В переводоведении такие знания получили название «фоновых». Фоновые знания - это «совокупность представлений о том, что составляет реальный фон, на котором развертывается картина жизни другой страны, другого народа. Эти знания являются общими для участников коммуникативного акта» (Верещагин Костомаров 1973: 146). При изучении взаимодействия фоновой культуры языка обнаруживаются фоновые слова, которые относятся к лексике с национально-культурным компонентом значения. «Фоновые слова представляют собои? значительныи? и своеобразныи? пласт в лексическои? системе англии?ского языка. Несмотря на все многообразие проявления их национально-культурного своеобразия, фоновые слова содержат ценную страноведческую информацию, позволяют через слово заглянуть в жизнь другого народа, увидеть в слове отражение многочисленных конкретных материальных, общественных и духовных процессов, происходящих в обществе» (Шумагер 1990: 129). Как раз к категории фоновых знаний исследователи и относят реалии. Как справедливо утверждает В.А. Вернигорова, «перевод реалии? -- часть большои? и важнои? проблемы передачи национального и исторического своеобразия, которая восходит, вероятно, к самому зарождению теории перевода как самостоятельнои? дисциплины» (Вернигорова 2010: 184).

Однако для того, чтобы точно определить суть реалии и дать корректную дефиницию, необходимо рассмотреть эту категорию лексики в сравнении с близкими понятиями.

Например, о реалиях как безэквивалентной лексике писали такие авторы, как А.Д. Швейцер, который под безэквивалентными единицами рассматривал «лексические единицы, служащие для обозначения культурных реалий, не имеющих точных соответствий в другой культуре» (Швейцер 1976: 108) и Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров, которые обозначали их как «слова, не имеющие эквивалентов за пределами языка, к которому они принадлежат» (Верещагин, Костомаров, 1973: 53). «Безэквивалентная лексика включает в себя слова, которые можно назвать собственно безэквивалентной лексикой, т.е. единицы, не имеющие по тем или иным причинам лексических соответствий в переводящем языке» (Влахов, Флорин, 1986: 51). То есть данные единицы являются просто непереводимыми словами, с чем не соглашается А.О. Иванов, который говорит, что нельзя отождествлять безэквивалентную лексику с непереводимым: «непереводимое в безэквивалентной лексической единице - это только отдельные непередаваемые на аналогичном уровне элементы значения, но не сама лексическая единица» (Иванов 2006: 81).

Несмотря на то, что многие авторы используют понятия «безэквивалентная лексика» и «реалия» как синонимичные, правильнее будет сказать, что реалии входят в состав безэквивалентной лексики, которая является категорией более общей. Но при этом безэквивалентная лексика существует только в рамках определенной пары языков, а реалия является уникальной по отношению ко всем остальным языкам.

Если далее рассматривать безэквивалентную лексику, то стоит отметить, что все случаи безэквивалентной лексики можно рассматривать как примеры лакун. Данный термин был впервые изучен Ю.С. Степановым, который понимал под лакуной «пробел» или «белое пятно на семантической карте языка», то есть отсутствие в переводящем языке конкретного понятия, обозначаемого в исходном языке данной лексической единицей» (Степанов 1965:120). Примером лакун могут служить понятия, наименование которых полностью отсутствуют в целевом языке, так что для их перевода требуется использовать объяснение. Однако при этом «лакуна или пробел не всегда могут быть синонимами реалии, так как, по мнению С.И. Влахова и С.П. Флорина, сильно сужают это понятие» (Влахов, Флорин 1980, 37).

А.А. Реформатский ввел понятие «варваризма» - «это слова, с помощью которых становится возможным описание чужеземных обычаев, особенностей жизни и быта, создание местного колорита» (Реформатский 1967: 75). Б.Н. Головин заявлял, что варваризмы-- «это иноязычные слова и словосочетания, включаемые в речь безо всякой надобности. По его мнению, варваризм имеет два главных признака: 1) иноязычное происхождение и 2) необязательность употребления из-за наличия альтернативной (вероятней всего, исконной) лексической единиц». (Головин 1981: 19). Сравнивая реалии с варваризмами, Н.В. Васильева отмечает, что, в отличие от варваризмов, реалии могут быть исконной, а не приобретенной лексикой, а также не обязательно «чужды языку по своеи? структуре» (Васильева 1995: 19). Так что варваризм можно считать подтипом реалии.

Существующий термин «экзотизм» или «экзотическая лексика» был введен А.Е. Супрун для обозначения географических и исторических реалий, то есть экзотизмы также являются подтипом реалий. Экзотизмы чаще всего встречаются в малоизвестных языках и используются для придания тексту особого колорита. Говоря о различиях между данными понятиями, С.В. Влахов и С.П. Флорин отмечают, что «экзотизм уже вошел в лексику соответствующего языка, а реалии могут быть и окказионализмами. Также следует отметить, что экзотизмы не являются историческими реалиями, поскольку эта лексика рассматривается только с точки зрения локальности» (Влахов, Флорин 1986: 43). То есть данные авторы сужают понятие экзотизма до географических реалий.

Помимо этого, лингвисты выделяют такое понятие, как «локализм» (местное слово). «Употребление этого термина в качестве синонима реалии, с однои? стороны, смещает ее значение как лексическои? единицы, приближая к обозначению стилистическои? характеристики, а с другои? стороны, если допустить, что локализм стоит в одном ряду с таким словом, как экзотизм, сильно сужает представление о действительном содержании понятия: отнести его можно было бы лишь к незначительной группе реалии?, обозначающих «местные предметы», но лишенные национального или исторического колорита» (Влахов, Флорин 1980: 37).

Таким образом мы подошли к самому понятию реалии. Многие авторы пытались дать различные дефиниция для данного термина. Зачастую эти дефиниции были нечеткими, слишком развернутыми или, наоборот, неполными. М. Л. Ваи?сбурд определяет реалии таким образом: «К числу реалии? можно отнести события общественной и культурной жизни страны, общественные организации и учреждения, обычаи и традиции, предметы обихода, географические пункты, произведения искусств и литературы, имена исторических личностей, общественных деятелей, ученых, писателей, композиторов, артистов, популярных спортсменов, персонажей художественных произведении?, явления природы, а также множество разрозненных фактов, не поддающихся классификации» (Вайсбурд 1972: 98). Однако это скорее не определение, а именно развернутая перечисление объектов, которые входят в понятие. И.С. Алексеева пишет, что реалии - «такие лексемы в языке, обозначающие реалии быта и общественной жизни, специфичные для какого-либо народа, страны или местности» (Алексеева 2008: 181).

По мнению Л. С. Бархударова, «реалии - это слова, обозначающие предметы, понятия и ситуации, не существующие в практическом опыте людей, говорящих на другом языке» (Бархударов 1975: 95).

Определение Р. К. Миньяр-Белоручева схоже с дефиницией М.Л. Вайсбурда в том, что описывает категории, входящие в понятие: «реалии - это предметы, явления, традиции, обычаи, составляющие специфику данной социальной общности, этнической группы» (Миньяр-Белоручев 1980: 57).

Однако самым удачным нам кажется определение, предоставленное С.И. Влаховым и С.П. Флориным: «Реалии - это слова и словосочетания, называющие объекты, характерные для жизни, быта, культуры, социального и исторического развития одного народа и чуждые другому; будучи носителями национального и/или исторического колорита, они, как правило, не имеют точных соответствий в других языках, а, следовательно, не поддаются переводу на общих основаниях, требуя особого подхода» (Влахов, Флорин, 1980: 47). Мы в особенности соглашаемся с исследователями и поддерживаем их комментарий о том, что «чаще всего нет точных соответствий для реалии». Однако на самом деле по причине частых заимствований из одной культуры в другие, соответствие иногда все же можно найти, хотя оно и будет отличаться некоторыми семантическими признаками в составе значения.

Реалии характерны для любого языка, им присущ ярко выраженный национальный колорит. Сопоставление различных языков и культур, как считает Г.Д. Томахина, позволяет выделить следующие случаи:

«1. Реалия свойственна лишь одному языковому коллективу, а в другом она отсутствует: Амер. drugstore аптека- закусочная /русского аналога нет.

2. Реалия присутствует в обоих языковых коллективах, но в одном из них она имеет дополнительное значение: Амер. сlover leaf - клеверный лист; дорожный перекресток в виде клеверного листа.

3. В разных обществах сходные функции осуществляются разными реалиями: Амер. sponge - губка / Русс. мочалка (при мытье в ванной, в бане).

4. В разных обществах сходные реалии различаются оттенками своего значения: cuckoo's call -кукование кукушки в народных поверьях американцев предсказывает, сколько лет осталось девушке до свадьбы, в русских - сколько лет осталось жить» (Томахин 1988: 14).

Исследователи все еще рассматривают вопрос о том, к какой категории языковых средств можно отнести реалии. М.Л. Вайсбурд считает, что это могут быть слова (щи, пятак), словосочетания (Мамаев курган), предложения (не все коту масленица) и сокращения (ЦПКиО) (Вайсбурд 1972: 98). Однако с данным подходом согласны не все: «в нашем понимании реалии -- только слова; добавление в этом случае (в скобках) «и словосочетания»-- означает, что к реалиям на общем основании можно отнести, по выражению Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова, «номинативные словосочетания», то есть такие сочетания слов, которые семантически равны слову: если мы считаем реалиями такие слова, как стортинг или кортесы, то логично причислить к ним и болгарское Народное собрание и монгольский Великий народный хурал» (Влахов, Флорин 1980: 19). Исходя из результатов нашего исследования, мы соглашаемся с тем, что реалиями могут быть слова, словосочетания и сокращения. Также мы соглашаемся с утверждением Г.Д. Томахина, о том, что к реалиям могут относиться также: «к числу реалий помимо апеллятивной лексики относят ономастические реалии: топонимы, антропонимы, названия произведений литературы и искусства; исторические факты и события в жизни страны; названия государственных и общественных учреждений, а также реалии афористического уровня: цитаты, крылатые слова и выражения» (Томахин, 1988: 21).

Учитывая тему нашей работы, обязательно стоит рассмотреть реалии в сравнении с терминами. Исследователи считают, что в некоторых случаях достаточно сложно четко провести границу между ними и зачастую бывает трудно отличить в тексте реалию от термина. Для того, чтобы распознать, к какой категории принадлежит лексическая единица, следует обратить внимание на следующие признаки:

1. Сфера применения терминов - это научная литература. Реалии, напротив, чаще используются в художественной литературе, где они служат не только стилистическим целям, но и воссозданию национального, местного и исторического колорита.

2. Термины создаются большей частью искусственно для наименования тех или иных понятий и предметов, для чего иногда используются греческие и латинские морфемы. Реалии возникают естественным путем, в результате народного словотворчества.

3. Термины, являясь наименованием каких-либо предметов, распространяются с распространением этих предметов, а реалии являются достоянием того народа, в культуре и языке которого они появились. Терминам, как правило, не свойственна ни эмоциональность, ни образность, но реалии, имея специфические свойства, обычно обладают этими качествами» (Томахин 1988: 16).

Также можно отметить, что термины не являются безэквивалентными единицами, в отличие от реалий, их возможно перевести почти всегда.

Также исследователи рассматривают реалии, сопоставляя их с именами собственными. Например, Г.Д. Томахин из всей ономастической лексики особо выделяет ономастические реалии, которые, в отличие от обычных имен собственных, всегда национально окрашены.

К числу ономастических реалий он относит:

1. Географические названия (топонимы), особенно имеющие культурно-исторические ассоциации;

2. Антропонимы - имена исторических личностей, общественных деятелей, ученых, писателей, деятелей искусства, популярных спортсменов, персонажей художественной литературы и фольклора;

3. Названия произведений литературы и искусства; исторические факты и события в жизни страны; названия государственных и общественных учреждений и многое другое» (Там же. С. 18).

По мнению В.С. Виноградова, имя собственное всегда является реалией. «В речи оно называет действительно существующий или выдуманный объект мысли, лицо или место, единственное в своем роде и неповторимое. В каждом таком имени обычно содержится информация о локальной и национальной принадлежности обозначаемого им объекта» (Виноградов 1978: 124).

С.И. Влахов и С.П. Флорин рассматривают имена собственные как «самостоятельный класс безэквивалентной лексики, «которому присущи свои признаки и приемы передачи при переводе, разумеется, нередко совпадающие с приемами «перевода» реалий» (Влахов, Флорин 1980: 13).

Из вышесказанного можно понять, что реалии являются интересным и сложным пластом языка, который все еще не изучен в полной мере. Исследование категории реалий является задачей трудной и требует особого подхода при переводе.

1.2 Проблема классификации реалий

«Систематизация реалий по различным признакам помогает выявить характерные черты, а также способствует более верному решению вопросов, связанных с переводом реалий с одного языка на другой, т. к. место, занимаемое конкретной реалией в классификации, может показать переводчику степень значимости ее для того или иного контекста» (Голами и Голандам 2013: 38).

Однако на данный момент не существует унифицированного подхода к классификации реалий. В практике художественного перевода и в литературоведении принято выделять следующие типы реалий: «географические, этнографические, фольклорные, мифологические, бытовые, общественно-политические, исторические. Предлагались и другие принципы классификации реалий, например, а) предметное деление, б) местное деление (в зависимости от национальной и языковой принадлежности), в) временное деление (синхронический и диахронический подход), г) переводческое деление» (Томахин 1988: 37).

Например, Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров дают такую классификацию русскоязычных реалий:

1. Советизмы - слова, относящиеся к советской действительности;

2. Слова, относящиеся к традиционному быту: баня, баранка;

3. Слова, относящиеся к новому быту: нанотехнология, Академгородок;

4. Фразеологические единицы, разговорные изречения: бить баклуши, бабье лето, спустя рукава;

5. Историзмы - слова, обозначающие предметы и явления предшествующих исторических периодов. В современном языке употребляются с переносным значением: боярин, архаровец, барщина, разночинец;

6. Слова из фольклора, народного творчества, сопряжённые для русского с эмоциональной окраской: богатырь, баба-яга;

7. Антропонимы, т. е. личные имена, вызывающие в сознании нашего современника ряд определённых ассоциации?: Александр Невский, Богдан Хмельницкий;

8. Топонимы - географические наименования, отягощённые для нашего современника многочисленными и яркими ассоциациями: Арбат, Горький;

9. Коннотативные слова, т. е., казалось бы, вполне нейтральные и имеющие переводы на другие языки, отягощённые для русских людей литературными, эстетическими, художественными и эмоциональными ассоциациями: берёза, белый, «Анчар» (Верещагин, Костомаров 1983: 60).

Можно также сравнить данную классификацию с другой, приведенной в работе «Непереводимое в переводе» С.П. Влахова и С.И. Флорина, поскольку она кажется более подробной:

I. Предметное деление:

- Географические реалии, а также названия видов-эндемиков: тайга, тундра, киви, кенгуру;

- Этнографические реалии:

- Быт:

а) пища: борщ, б) одежда: сарафан, в) жильё, мебель: изба, самовар,

г) транспорт: Лада;

- Труд: а) люди труда: стахановец; б) орудия труда: соха; в) организация труда: колхоз;

- Искусство и культура: а) музыкальные инструменты: балалайка; б) музыка и танцы: казачок; в) фольклор: былина; г) обычаи: коляда; д) праздники: Первомай; е) мифология: леший, кикимора; ж) культы: раскольники, староверы;

- Меры и деньги: а) единицы мер: сажень, аршин, б) денежные единицы: алтын, грош; шутливые названия: трёшка, червонец;

- Общественно-политические реалии:

- Административно-территориальное устройство: а) административно-территориальные единицы: волость; б) населённые пункты: хутор;

- Органы и носители власти: а) органы власти: дума, НКВД; б) носители власти: царь, хан;

-Общественно-политическая жизнь: а) политическая деятельность и деятели: перестройка, сталинизм; б) патриотические и общественные движения: декабристы, славянофилы, в) социальные явления: нэп, коллективизация;

г) звания, степени: народный артист, кандидат наук, столбовая дворянка, титулярный советник; д) учреждения: ЗАГС, ЖКХ; е) сословия и их члены: купечество, кулаки;

- Военные реалии: а) подразделения: сотня, дружина; б) оружие: палица, катюша; в) обмундирование: гимнастёрка; г) военнослужащие и командиры: воевода, тысяцкий.

II. Местное деление. В его основе лежит не экстралингвистический, а языковой принцип, который позволяет рассматривать реалии 1) в плоскости одного языка и 2) в плоскости пары языков.

1. В плоскости одного языка:

- Свои реалии - исконные слова данного языка:

а) Национальные - называют предметы, принадлежащие данному народу, нации, и чуждые за пределами страны (баня);

б) Локальные - принадлежат языку представителей других этнических групп на территории государства (айран, кумыс);

в) Микрореалии - слова, характерные для одного города или села, или даже для одной семьи.

- Чужие реалии - заимствования, кальки или транскрибированные слова другого языка:

а) Интернациональные - распространившиеся в целом ряде языков (космонавт, спутник);

б) Региональные - вышедшие за границы одной страны (большевик, колхоз).

2. В плоскости пары языков:

- Внешние реалии - одинаково чужды обоим языкам (пудинг - внешняя реалия для французского и русского языков);

- Внутренние реалии - принадлежат одному из пары языков (пудинг - внешняя реалия для русского, но внутренняя для английского языка).

III. Временное деление. На основе временного критерия все реалии можно условно разделить на 1) современные (спутник) и 2) исторические (кушак) (Влахов, Флорин, 1980: 50-60).

Данную классификацию можно считать самой детализированной и точной, именно по этой причине ее чаще всего используют в различных исследованиях, связанных с изучением культурных реалий.

1.3 Американские правовые реалии

Правовые (или юридические) реалии как России, так и Америки исключительны в особенности тем, что сфера их употребления не ограничивается средой профессионального общения. В наши дни юриспруденция характеризует культуру своей страны в не меньшей степени, чем искусство, философия и наука. Абсолютно очевидно при этом то, что американская правовая система отличается как от российской, так и от европейской правовых систем. Перевод юридических реалий является частью важной проблемы выражения и распространения национальной и исторической специфики, отражающей неповторимость каждой отдельной нации. При этом необходимо понимать, что переводчику, который занимается переводом правовых текстов или даже отдельных терминов и реалий необходимо быть достаточно компетентным в вопросах правоведения как страны языка оригинала, так и страны языка перевода.

В США большая часть конфликтных вопросов в отношении физических и юридических лиц и государства решается в судебном порядке, следовательно, процент адвокатов в стане значительно больше, чем в России и других странах. Американцы очень часто обращаются в суды по самым разным вопросам. Поэтому нельзя не согласиться с мыслью, которую высказывает А.В. Подстрахова: «количественно и функционально юридическая лексика в общеупотребительном словаре среднего американца занимает гораздо более важное место, чем, к примеру, у россиян. Следовательно, переводчик должен быть готовым правильно, по возможности, с соблюдением всех культурологических тонкостей, перевести юридическую лексику не только в текстах юридических документов, но в текстах других стилей и жанров, включая художественный текст» (Подстрахова 2005: http://www.my-luni.ru/journal/clauses/115/).

Чтобы понять, что из себя представляют юридические реалии, стоит сравнить их с юридическими терминами. А. С. Пиголкин определяет юридические термины следующим образом: «Юридический термин -- это слово (или словосочетание), которое употреблено в законодательстве, является обобщенным наименованием юридического понятия, имеющего точный и определенный смысл, и отличается смысловой однозначностью, функциональной устойчивостью» (Пиголкин 1990: 65).

Рассматривая правовые реалии, можно с уверенностью сказать, что они достаточно близко соотносятся с юридическими терминами. «По степени терминологичности класс юридических реалий представляет собой совокупность терминов права и правоведения, номенов и профессионализмов» (Глинская 2005: 146). Например, Д.В Литвина изучила особенности юридических реалий, которые она определила, как «совокупность материальных объектов правовой сферы, соотносящихся с материальными предметами или лицами» (Литвина 2007: 147). Однако при более близком ознакомлении с романами жанра судебной драмы, оказалось, что к юридическим реалиям также можно отнести и нематериальные явления, процессы, принципы и т.д. Поэтому возможно предложить другое определение юридической реалии, которое в большей степени соответствует задачам исследования: юридические реалии представляют собой слова и словосочетания, которые описывают материальные объекты и нематериальные явления правовой сферы, присущие только определенным нациям и народам и являющиеся важными для понимания юридической системы.

Как и для всех остальных классов реалий, для правовых реалий можно представить свою классификацию. Классификация Д.В. Литвиной выглядит следующим образом:

1. Сборники законов и документов (hornbooks, digests, nutshells);

2. Государственные и общественные организации (American Bar Association, paralegal department);

3. Судебные органы (Supreme Court);

4. Правоисполняющие организации (police, Department of Justice); (public defender'soffice)

5. Должности, титулы, профессии (peace officer); (marshal, foreman, paralegal, senior associate, probate, Chief Justice, Associate Justices);

6. Юридические документы (claim of relief, subpoena);

7. Артефакты (law firm envelope, yellow legal book).

Обязательно нужно учитывать тот факт, что при переводе американских правовых реалий перед переводчиком могут возникнуть трудности, о которых пишет Д.В. Литвина:

1. Во-первых, в США существует два уровня правовой системы - уровень штата и федеральный уровень. В зависимости от того, к какому уровню принадлежит реалия, переводчику приходится использовать разные переводческие трансформации. Например, US Attorney General функционирует на федеральном уровне. Эта должность предполагает множество функции? - руководство Министерством юстиции США, исполнение обязанностей юрисконсульта президента и т.д.» (Литвина 2007: 148). Следовательно, для передачи данной реалии не стоит использовать функциональный аналог, поскольку перечисленные выше функции осуществляют в российских органах люди разных должностей. Таким образом, варианты перевода «министр юстиции» или «генеральный прокурор» - неоправданная родо-видовая замена. Более уместно прибегнуть к приему калькирования и назвать человека, занимающего эту должность, Главный Атторнеи?. Однако «генеральный атторней США» и «генеральный атторней» штатов имеют разные обязанности. «Объем правомочий генерального атторнея штата неодинаков в разных штатах: его статус варьирует от главного должностного лица в сфере правоприменительной деятельности, главы обвинительной власти, директора департамента юстиции или юрисконсульта губернатора» (Глинская 2005: 145).

2. Поскольку многие реалии были позаимствованы из юридической системы Великобритании, следует уделить внимание тому, что некоторые из них оставили исконное значение (jury box), а некоторые приобрели другое значение (constable в Англии - низший чин полицейского, в США - полицейский чиновник) в силу того, что стали относиться к другому по структуре и/или функциям ведомству.

3. Говоря о приемах перевода реалии? американской юридической системы в картине мира русского языка, нужно учитывать наличие «ложных друзей переводчика». К примеру, английская реалия marshal совершенно не совпадает по значению с русскоязычным наименованием ранга «маршал», хотя форма может натолкнуть неопытного переводчика именно на такую аналогию.

4. При выборе способа перевода реалии, как пишет Н. П. Глинская, обязательно стоит принимать во внимание функционально-стилистическую установку текста. «В зависимости от функциональной задачи текста можно дать транскрипцию реалии (congressman - конгрессмен), привести лаконичное пояснение в сноске, снабдить обширным комментарием в приложении или описать реалию в тексте» (Там же С. 147).

Главным при переводе американских правовых реалий в художественных текстах является передача смысла, сама по себе юридическая лексика является трудной для понимания среднестатистического читателя, поэтому необходимо это учитывать и переводить таким образом, чтобы у читателя сложилась цельная картина.

1.4 Способы перевода реалий

Перевод данного слоя лексики является сложной задачей, которая включает не только передачу понятийного содержания, формы реалий, но и национального и исторического колорита. Для этого используется целый ряд переводческих приемов. «Приемами или способами перевода называют конкретные операции, производимые переводчиком над реалиями в исходном тексте с целью получения вариантов их перевода. Отметим, что в отечественной практике перевода и редакционной подготовки изданий переводной литературы эти термины рассматриваются как синонимы» (Алексеева, 2008: 44).

В зависимости от способа передачи формы и содержания и сохранения либо стирания национального и исторического колорита выделяются следующие группы приемов:

1) приемы механической передачи;

2) приемы создания нового слова;

3) разъясняющие приемы;

4) уподобляющие приемы.

Существует также разновидности данных приемов. Например, Л.С. Бархударов предлагает следующие пять способов передачи реалий:

«1) транслитерация (передача на уровне графем: Lincoln--Линкольн) и транскрипция (передача на уровне фонем: драг-стор, брейн-дрейн);

2) калькирование;

3) описание или разъяснительный перевод (coroner--следователь, производящий дознание в случае насильственной или скоропостижной смерти);

4) приближенный (приблизительный) перевод (при помощи "аналога": drugstore - аптека);

5) трансформационный (контекстуальные) перевод» (Бархударов 1975: 176-180).

Существует также классификация переводческих трансформаций реалий, предложенная С. И. Влаховым и С. П. Флориным, которая является более развернутой и конкретной.

Данные исследователи разделяют приемы перевода реалий на два основных вида: транскрипцию и перевод.

I. Транскрипция реалии предполагает механистическое перенесение реалии из ИЯ в ПЯ графическими средствами последнего с максимальным приближением к оригинальной фонетической форме: фр. taverne будет одинаково «таверной» и по-русски, и по-болгарски.

II. Перевод реалии (или замена, субституция) как прием передачи ее на ПЯ применяют обычно в тех случаях, когда транскрипция по тем или иным причинам невозможна или нежелательна.

1. Введение неологизма - путь сохранения содержания и колорита переводимой реалии: путем создания нового слова (или словосочетания) иногда удается добиться почти такого же эффекта. Такими новыми словами могут быть кальки и полукальки.

a) Кальки - заимствование путем буквального перевода (обычно по частям) слова или оборота. Например, англ. skyscraper - рус. небоскреб (в отличие от «высотного здания»; благодаря этому противопоставлению чувствуется «западный колорит» кальки).

b) Полукальки - своего рода частичные заимствования, тоже новые слова или (устойчивые) словосочетания, но «состоящие частью из своего собственного материала». Например, нем. der Dritte Reich - третий рейх.

c) Освоение - адаптация иноязычной реалии, т.е. придание ей на основе иноязычного материала обличие родного слова. Например, фр. concierge в рус. - консьержка.

d) Семантический неологизм - условно новое слово или словосочетание, «сочиненное» переводчиком и позволяющее передать смысловое содержание реалии. От кальки его отличает отсутствие этимологической связи с оригинальным словом.

2. Приблизительный перевод применяется для передачи предметного содержания реалии, но колорит почти всегда теряется, т.к. происходит замены ожидаемого коннотативного эквивалента нейтральным по стилю, т.е. словом или словосочетанием с нулевой коннотацией.

a) Принцип родо-видовой замены позволяет передать (приблизительно) содержание реалии единицей с более широким (очень редко - более узким) значением, подставляя родовое понятие вместо видового (генерализация/конкретизация).

b) Функциональным аналогом выступает элемент конечного высказывания, вызывающего сходную реакцию у читателя. Этот путь перевода позволяет, например, незнакомую читателю перевода игру слов заменить знакомой.

c) Описание, объяснение, толкование - прием приблизительного перевода, применяемый тогда, когда понятие, не передаваемое транскрипцией, необходимо объяснить. Например, «армяк» - одежда из грубой шерсти.

3. Термин «контекстуальный перевод» обычно противопоставляют «словарному переводу», указывая, таким образом, на соответствия, которые слово может иметь в контексте в отличие от приведенных в словаре.

В.С. Виноградов предлагает несколько отличное деление приемов передачи слов, называющих реалии, от того, что было предложено С. Влаховым и С. Флориным (Виноградов 2006: 118-122).

1. Транскрипция (транслитерация). При первом появлении в тексте транскрибированные слова обычно сопровождаются сносками или пояснениями, вводимыми непосредственно в текст.

2. Гипо-гиперонимический перевод. Для этого приема перевода характерно установление отношений эквивалентности между словом оригинала, передающим видовое понятие-реалию, и словом перевода, называющим соответствующее родовое понятие, или наоборот.

3. Уподобление. Разница между этим приемом и предыдущим заключается в том, что уподобляемые слова называют понятия, «соподчиненные по отношению к родовому понятию, а не подчиненное и подчиняющее»

4. Перифрастический (описательный, дескриптивный, экспликативный) перевод. В этом случае устанавливаются соответствия между словом оригинала и словосочетанием перевода, объясняющим его смысл: альпаргаты - сандалии из пеньки или матерчатые сандалии, пучеро - похлебка из говядины. Этот прием часто совмещается с транскрипцией и призван заменить подстрочный комментарий, что делает авторскую речь более естественной и соответствующей оригиналу.

Реалия каждый раз ставит переводчика перед проблемой выбора того или иного способа их передачи. Выбор пути зависит от нескольких предпосылок:

1. От характера текста.

2. От значимости реалий в контексте.

3. От характера самой реалии, её места в лексических системах ПЯ и ИЯ.

4. От самих языков - их словообразовательных возможностей, литературной и языковой традиции.

5. От читателей перевода (по сравнению с читателями подлинника).

Выбор приема для перевода реалии является творческим процессом, успех которого зависит от уровня компетентности переводчика и владения фоновыми знаниями.

1.5 Жанр «судебной драмы» и его отличительные особенности

Юридическая тематика, несмотря на явную сложность содержания, является очень благодатной для использования в художественной литературе за счет большой вариативности возможных сюжетов. В настоящее время все больше людей начинают увлекаться чтением книг в жанре судебной драмы (и просмотром фильмов и сериалов, снятых на основе этих книг), поскольку этот жанр понимается не только как развлекательный, но и просвещающий, ввиду того, как часто мы сталкиваемся с юридическими аспектами в повседневной жизни. В литературных произведениях затрагивается достаточно много юридических тем -- и это удивительно, учитывая, что значительное количество людей (в том числе и обескураживающее множество юристов) считают юриспруденцию скучной. Ричард Познер, например, говорит о том, как много важных произведений мировой литературы имеют в сюжете большое количество сцен, описывающих судебные процессы: «судебный процесс является кульминационным моментом в “Орестее”, В “Венецианском купце”, “Билли Баде”, “Фор-марсовом матросе”, и “Постороннем”; он является центром сюжета “Холодного дома”, и прекрасного романа Джеймса Гулда Коззенса “Правые и неправые”; само название самого известного романа Франца Кафки “Процесс”; и символизм многих его историй и очерков, включая “Приговор”, “В исполнительной колонии” и “Перед законом”» (Познер 1986: 1353)

Жанр судебной драмы является неотъемлемой частью популярной культуры Америки, именно про эту страну говорят, как про место, где «у каждого адвоката есть свой адвокат» и «все судятся друг с другом».

Как справедливо отмечает в своей статье Джонатан Фридланд, «пристальное внимание американцев к судам, преступникам, юристам, судьям заложено в самой американской культуре, в Конституции страны, которая предоставляет невероятные права». Американцы уверены, что «если кто-либо нарушит права другого человека, его ждет возмездие» (Фридланд 1994).

Совершенствование системы правосудия и становления правовой культуры в целом очень сильно повлияло на развитие в Америке ХХ века литературных жанров, охватывающих деятельность правовых органов, детективов, сыщиков и преступников. «Появление в детективной литературе таких направлений, как «крутой» детектив в 1920-1940-е гг., детектив полицейской процедуры в 1950-1970-е гг. и юридический триллер в 1980-1990-е гг. во многом основывалось на глубоко укорененном представлении американцев о неотъемлемом праве личности на защиту своих прав, свобод и интересов, а также обязанности государства создать систему институтов, обеспечивающих реализацию этих прав» (Агеева 2014: 111).

Именно в середине ХХ века произошла «революция» и людей охватил интерес к жанру детектива, стал очень популярным кинематографический жанр «фильм нуар». «История формирования жанровых модификаций детектива в американской литературе в 1920-1990-е гг. демонстрирует, что детектив - это живой, развивающийся эстетический феномен, обладающий собственной природой, структурой и функцией. В литературе США детектив сложился как динамическая художественная система, в которой фиксируются социальные и культурные изменения, происходящие в обществе» (Агеева 2014: 111).

Как верно заметил Ю. В. Ковалев, «современные детективные жанры подобны кроне раскидистого дерева со множеством ветвей» (Ковалев 1984: 203). Поэтому, несмотря на то, что на данный момент не существует исследования, посвященного жанру судебной драмы как таковому, существует общепринятое мнение, что судебная (или юридическая) драма является ответвлением драматической литературы, а именно юридического триллера. Сюжет юридической драмы главным образов разворачивается вокруг расследования преступления, работы обвинителей и защитников и последующего судебного процесса. Сюжеты многих известных судебных драм легли в основу создания пьес и кинофильмов, а также телевизионных шоу и сериалов.

Как пишет Дэвид Рэй Папк, «история американской судебной драмы восходит корнями еще к VIII веку, когда публицист Чарльз Брокден Браун написал «Виланд» - произведение по реальным событиям о суде над мужчиной, в религиозном приступе убившем своих жену и детей» (Папк 1999: 921). В начале XIX века Джеймс Фенимор Купер написал «Пионеры, или «У истоков Саскуэханны», в котором также идет повествование о суде, при этом жанр обозначается всего лишь как исторический роман. Особенно популярен жанр судебной драмы стал в годы гражданской войны, в свои произведения сцены судов включали Генри Мелвилл и Марк Твен. «На рубеже веков юрист из Западной Вирджинии Мелвилл Дэвиссон Пост опубликовал несколько интереснейших сборников историй о выдуманном адвокате Рэндольфе Мейсоне» (Папк 1999: 922). Этот американский писатель, имевший собственный богатый юридический опыт, стал, по сути, основателем жанра судебной драмы. Его произведения были рождены из американского менталитета, для которого правосудие было чуть ли не самым важным элементом жизни. Считается, что именно у Поста Эрл Стенли Гарднер, чьи произведения анализируются в данной работе, позаимствовал фамилию для своего персонажа.

Довольно распространено мнение о том, что возникновение жанра юридической драмы произошло по причине того, что общество имеет неправильное представление о судебном процессе. Большинство из этих представлений сложились просто из-за желания придумать интересную историю. К примеру, для интересного сюжета не хватает конфликта между сторонами, и по этой причине в юридических драмах уделяют особенное внимание судебному процессу, несмотря на то, что большинство гражданских и уголовных дел в США разрешаются за пределами зала суда. Также судебные драмы фокусируются на ситуациях, в которых присутствует очевидная несправедливость, при которой либо истец, либо ответчик являются очень интересными и интригующими персонажами.

«Американские судебные процессы, независимо от того, являются они реальными или выдуманными, дают широкие возможности для создания драмы, страсти и театральности» (Сауэрберг 2016: 78). Литература драматического детективного жанра с судебным процессом - это живой, развивающийся эстетический феномен, обладающий собственной природой, структурой и функцией. «В литературе США детектив сложился как динамическая художественная система, в которой фиксируются социальные и культурные изменения, происходящие в обществе. О ее способности обновляться с каждым десятилетием свидетельствуют введение новых образов и типов сыщика, новых видов преступлений и методов их расследования, а также изменение атмосферы вымышленного мира, в котором происходит развитие сюжета» (Агеева 1984: 114). На данный момент романы в жанре судебной драмы продолжают публиковаться, поскольку интерес к обратной стороне судебного процесса не угасает. А на основе их сюжетов снимают фильмы и телесериалы, которые имеют не меньший успех и очень радуют поклонников данного жанра.

Выводы по Главе I

1. Реалии - это слова и словосочетания, называющие объекты, характерные для жизни, быта, культуры, социального и исторического развития одного народа и чуждые другому; будучи носителями национального и/или исторического колорита, они, как правило, не имеют точных соответствий в других языках, а, следовательно, не поддаются переводу на общих основаниях, требуя особого подхода.

2. Реалии рассматриваются в сравнении с категориями безэквивалентной лексики, в сравнении со словами-терминами. Но безэквивалентная лексика существует только в рамках определенной пары языков, а реалия является уникальной по отношению ко всем остальным языкам. При сравнении с терминами стоит отметить, что реалии, в отличие от терминов, возникают естественным путем, а не создаются искусственно; а также реалии являются достоянием одной культуры, в то время как термины распространяются вместе с распространением предметов и явлений, которые они называют.

3. Правовые реалии представляют собой особый класс реалий, которые тесно связаны с понятиями из юридической терминологии. Юридические реалии представляют собой слова и словосочетания, которые описывают материальные объекты и нематериальные явления правовой сферы, присущие только определенным нациям и народам и являющиеся важными для понимания юридической системы.

4. В современной лингвистике классификации реалий строятся по принципам предметного деления, местного деления, временного деления и переводческого деления. Класс правовых реалий делится на категории документов, организаций, артефактов и профессий.

5. К способам передачи реалий при переводе относятся транскрипция (и транслитерация), калькирование, частичное калькирование, описательный перевод, прием функционального аналога, контекстуальный перевод, прием родо-видовой замены.

6. Жанр судебной драмы начал формироваться уже в VIII веке. С тех пор во многих произведениях мировой литературы авторы использовали сцены судебных разбирательств как важный элемент сюжета. Жанр судебной драмы примечателен тем, что, несмотря на развлекательный характер, способен выполнять просветительскую функцию за счет большого объема терминов и реалий правового мира, используемых в контексте произведений.



ГЛАВА II. Способы перевода реалий в романах жанра «судебная драма»

2.1 Эрл Стенли Гарднер и его роль в формировании жанра «судебная драма»

В 1947 году американский историк и журналист Фрэнк Лютер Мотт назвал Эрла Стенли Гарднера самым известным создателем книг жанра “whodunit?” (англ. «кто это совершил?» - детективный роман). К 1979 году Гарднер стал одним из самых продаваемых авторов в мире, к тому времени было продано 300 миллионов его книг, его романы и новеллы были переведены на 23 языка, даже на тамильский и урду, и данный рекорд был зафиксирован Книгой рекордов Гиннеса. В 1960-х его издательство продавало по 2000 книг в час, 8 часов в день, 365 дней в году.

Эрл Стенли Гарднер, (17 июля 1889 - 11 марта 1970), родился в семье горного инженера, в детстве часто путешествовал c отцом, которому приходилось жить в поселениях горняков. После того, как его исключили из Университета Вальпараисо, он переехал в Калифорнию, где начал работать телеграфистом в юридической фирме. Через три года его приняли в Калифорнийскую коллегию адвокатов. Будучи адвокатом, он начал свою практику защищая небогатых китайских и мексиканских клиентов. Он был в особенности заинтересован в помощи нуждающимся, одиноким и несправедливо обвиненным людям и в 1940 г. создал организацию, которая называлась The Court of Last Resort (Суд последней надежды) и помогала людям, которых незаконно обвинили в каких-либо преступлениях.

Занимаясь адвокатской практикой, в 1921 Гарднер начал писать рассказы для бульварной прессы, которая в то время пользовалась большой популярностью. В своих рассказах он точно описывал сцены, происходящие в залах суда и детали расследований и тактики, которые он сам использовал в юридической практике. К 1932 года он печатал более 200000 слов в месяц, при этом продолжая заниматься адвокатурой два дня в неделю. Большой успех пришел к нему после публикации первых романов об адвокате Перри Мейсоне Case of the Velvet Claws (1933) и The Case of the Sulky Girl (1933), и на этом он закончил свою адвокатскую практику. За этими романами последовали еще 80 из серии про Перри Мейсона. Впоследствии Гарднер руководил созданием адаптаций историй о Мейсоне для радио передач, для телевидения и кино.

В разное время в ХХ веке появлялись фильмы про Перри Мейсона (с Уорреном Уильямом в 1930-х и Монте Маркхемом в 1970-х), но самой известной адаптацией является телевизионный сериал «Перри Мейсон» с актером Рэймондом Бёрром в главной роли. Эта версия считалась одной из самых успешных и продолжительных среди сериалов об адвокатах.

Как говорил сам Гарднер, успех персонажа Мейсона обоснован тем, что «Он является олицетворением настоящей американской демократии, американского правосудия, борец за свободы человека, сторонник аутсайдеров, и вдобавок к этому невероятно изобретателен и чертовски хорош как боец правосудия» (Дэвидсон 2014: 31).

Как считают многие поклонники серии, книги о Перри Мейсоне «просветили многих людей в стране, которые не знали о юриспруденции фактически ничего, и которые даже не знали о существовании презумпции невиновности» (Там же, С. 32).

По словам Дэвида Рэя Папка, именно Гарднер был первым писателем, который популяризировал судебную тематику в романах: «Эрл Стенли Гарднер расширил традиции успешных популярных романов, добавив в них сцены судебного процесса. Он сам какое-то время практиковал в городе Окснард, штате Калифорния, а потом создал образ адвоката Перри Мейсона, который на протяжении 50 романов ни разу не подвел своих клиентов и всегда находил виновника, чаще всего в финальной сцене суда» (Папк 2007: 1231).

...