Право и мораль

Важно подчеркнуть, что формализм следует понимать именно как чёткость внешней формы. Общее же для права и морали то, что обе эти категории под угрозой внешнего наказания обращаются к внутреннему миру личности, побуждая её к изменению своего внутреннего убеждения или к определённому внешнему поведению, которое, впрочем, часто оценивается с учётом внутреннего отношения лица к совершённому деянию, а также его внутренних качеств.

Что касается структуры норм, то правовая норма, как известно любому юристу, чаще всего содержит в себе три элемента: гипотезу ("если…"), диспозицию ("то…") и санкцию ("иначе…"). На мой взгляд, особенностью моральных норм является то, что существуют некие общие нормы с достаточно определёнными "общими" гипотезами и диспозициями (гипотеза при этом охватывает собой все общественные отношения, например "не лги" означает "никогда не лги"), которые в зависимости от обстоятельств казуса конкретизируются в другие нормы, гипотезы и диспозиции которых заранее определены не были (так, в некоторых случаях допускается ложь во благо). Санкции моральных норм, как правило, вообще заранее не определены и избираются уже после наступления факта конкретного нарушения. Таким образом, нормы морали в некотором смысле выступают в виде наиболее общих правил поведения (а правовые нормы максимально детализированы).

Однако и это различие права и морали не абсолютно. Так, в связи с существованием прецедентной системы и возможностью судейского усмотрения в странах англо-саксонской правовой семьи можно утверждать, что в этих странах в каждом конкретном рассматриваемом деле существуют свои гипотезы и диспозиции. Изначально имеются лишь "максимы права справедливости", сущность которых насквозь моральна (так, к указанным максимам относятся помощь бедным и слабым, наказуемость обмана, другого неправильного поведения, требование честных, справедливых поступков, первоочередная значимость намерений (а не поступков) и т.д.) Романов А.К. Правовая система Англии. М., 2002. С. 112-114. О том, что право справедливости - это одновременно и "моральная сила", см. также: Уолкер Р. Английская судебная система. М. 1980. С. 71.. Тем не менее, средства защиты и меры ответственности в праве, в отличие от морали, в любом случае определены чётко, особенности моральных санкций на них не распространяются.

Отметим, что ни право, ни мораль не сводятся к нормам. В основе морали, как было сказано выше, лежат нравственные ценности. Что касается права, большинство юристов признают существование "нетипичных норм", которые не содержат гипотезу, диспозицию и санкцию (нормы-принципы, нормы-понятия, коллизионные и оперативные нормы и т.д.). По сути эти нормы вовсе не являются нормами, и В.В. Ершов, в частности, пишет о том, что в основе норм права лежат базовые принципы права (отличные как от нравственных ценностей, так и от принципов естественно-правовой школы, перечисленных ранее) Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории. // СПС КонсультантПлюс..

Наконец, отметим, что право - это иерархия взаимосвязанных норм (система), а мораль - лишь неустойчивая совокупность таковых. Но и этот критерий различения права и морали не является абсолютным. Мы знаем, что законы первых государств представляли собой несистематизированные сборники типичных случаев из судебной практики. Во Франции лишь в XIII веке были сделаны первые попытки некоторой систематизации правовых обычаев Лукашева Е.А. Указ. соч. С. 111.. Право Англии до сих пор "плохо поддается систематизации", поэтому "считается, что право Англии избежало кодификации. Однако такая цель поставлена перед Правовой комиссией для Англии и выделена как ориентир для законодательной работы на перспективу правовой реформы" Романов А.К. Указ. соч. С. 81.; к тому же, прецеденты в Англии имеют свою строгую иерархию.

Известный формализм права даёт многим исследователям основания полагать, что право не только не должно (как было выяснено ранее), но и не может в силу своей специфики всегда соответствовать морали. В этом ими усматривается утопичность естественно-правовой теории. Так, В.А. Четвернин пишет, что в естественно-правовой доктрине "законодателя и судью объединяет то, что оба они должны руководствоваться моральной аргументацией. Но её нельзя эксплицитно зафиксировать в раз и навсегда данном содержании генерализированной нормы или принципа. Любое содержательное выражение идеала действительно лишь в социальном контексте его фиксации" Четвернин В.А. Указ. соч. С. 26.. В действительности, как видно из примера англо-саксонской правовой семьи, формализм права не является прочным аргументом для вышеуказанных выводов. "Общее право" (т.е. прецедентное право и право справедливости) показывает, что "социальный контекст фиксации идеала", о котором говорит В.А. Четвернин, возможен для права. Тем не менее, оставим здесь вопрос о принципиальной возможности единства права и морали открытым и ответим на него позже.

2. Вопрос разграничения права и морали по воздействующим на них силам, закреплённым в них интересам и факторам их изменения.

"Право, - отмечал П.И. Новгородцев, - есть результат борьбы различных общественных сил - сложный продукт их взаимодействия. Отражая на себе следы этой борьбы и этого взаимодействия, оно никогда не может быть ни строго логическим, ни вполне совершенным» Новгородцев П.И. Указ. соч. С. 110.. Представляется, что указанные характеристики права справедливы и для морали, которая также стремится к примирению различных общественных элементов, но удовлетворяет их лишь настолько, насколько это объективно возможно. Суть же в том, что различные общественные силы (общественные институты, организации, влиятельные деятели и т.п.) воздействуют на право и на мораль не равным образом. Некоторые из них акцентируют свою деятельность на изменении законодательства, другие взывают лишь к нравственным чувствам людей, третьи работают в обоих направлениях. Кроме того, влияние этих общественных сил (их ресурсы, интенсивность деятельности) различно. Таким образом, право и мораль имеют некоторые различия в плане воздействующих на них факторов.

Марксизм делает попытку конкретизации данного положения, указывая на то, что право всегда едино для всего общества и предопределено волей господствующего класса, а мораль различна для каждого класса и для каждого класса имеет различные факторы. Маркс писал, в частности: "У республиканца иная совесть, чем у роялиста, у имущего - иная, чем у неимущего, у мыслящего - иная, чем у того, кто не способен мыслить" Маркс К. Процесс Готшалька и его товарищей. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6. М., 1957. С. 140.. Из этого утверждения в советской юридической литературе делался категоричный вывод, что в классовом обществе нет и не может быт единой морали Теория государства и права. / Отв. ред. Александров Н.Г. М., 1968. С.407, 409.. Однако представляется очевидным, что даже в обществе, раздираемом противоречиями между различными социальными группами, существуют нормы, поддерживаемые всеми его членами. На этот аспект обращается внимание уже в более поздних работах советских исследователей со ссылкой на то, что не все общественные отношения есть отношения между классами См., напр.: Агешин Ю.А. Указ. соч. С. 46.. Аналогичные выводы можно сделать и в отношении права. Следует согласиться с мнением А.Б. Венгерова, который утверждает, что во все времена существовали и сегодня имеются законы, выражающие интересы отдельных классов, групп, корпораций и т.д., однако право может выражать и в целом выражает общесоциальные ценности Венгеров А.Б. Указ. соч. С.359, 373.. Таким образом, рациональное зерно в изложенной советской доктрине проявляется разве что в выводе о том, что право, в отличие от морали, больше зависит от такого общественного института, как государство. В условиях несовершенства демократических механизмов этот вывод, конечно, даёт основания предполагать меньшую по сравнению с моралью справедливость права. Однако здесь нужно помнить о том, что помимо государства существует множество других социальных институтов, которые также могут оказаться во власти относительно небольшой группы людей, и оказывать влияние на содержание уже моральных норм.

Различное воздействие многообразных сил приводит к тому, что и право, и мораль включают в себя два разнородных с точки зрения динамизма элемента. Для морали ими являются общественные нравы и нравственные идеалы. Первому элементу свойственен консерватизм. Часто нравы не противоречат праву, но если противоречат, то изменяются с трудом. Второй же элемент постоянно опережает достигнутый уровень социально-экономического развития и правового регулирования. Интересно отметить мнение современного исследователя соотношения права и морали Л.Л. Фуллера, который разделяет мораль на два вида: мораль стремления и мораль долга. Первая - это "мораль жизни в соответствии с Благом, стремления к совершенству, самой полной реализации человеческих сил"; вторая только "закладывает базовые нормы, без которых упорядоченное общество невозможно" Фуллер Л.Л. Мораль права. М., 2007. С.15.. По сути, Фуллер выделяет те же два элемента морали. Однако вряд ли можно согласиться с его тезисом, что второй тип морали относится к праву. Право также двулико. Иногда оно может "опережать" общественные нравы и формировать новые нравственные идеалы. В других случаях оно отстаёт от реальной общественной жизни, сохраняя в себе пережитки прошлого и препятствуя тем самым прогрессивному развитию общества.

Принимая во внимание всё изложенное, нельзя согласиться с Н.И. Матузовым, который утверждает, что право всегда более консервативно, чем динамичная и гибкая мораль Матузов Н.И. Малько А.В. Указ. соч. С.227.. С.С. Алексеев верно отмечает, что "юридические установления подчас были впереди господствующей морали" Алексеев С.С. Теория права. С.69.. Г.Ф. Шершеневич вообще утверждает большую по сравнению с моралью динамичность права Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 326.. Здесь мы имеем дело с таким часто упоминаемым в научной литературе свойством права, как способность оперативно изменяться. Но вряд ли оно действительно является особенностью права. Ведь даже если понимать правотворчество сугубо как определённую процедуру компетентного госоргана, то оперативности изменения права препятствует необходимость подготовить соответствующий законопроект, пояснительную записку, экономическое обоснование и т.д. В более широком смысле правотворчество предполагает предварительную научно-исследовательскую работу (познание и оценку общественных отношений, формулирование вывода о необходимости правового регулирования и о наиболее приемлемых вариантах такого регулирования и т.д.). На практике правотворческий орган часто даже не стремится начинать этот правообразовательный процесс. Тогда право и вовсе проигрывает морали в оперативности. Не говоря уже о том, что в качестве источников права многие учёные называют некие базовые принципы, юридическую доктрину и науку, не всегда отличающиеся динамизмом. Религиозные тексты как источник права вообще лишены всякого динамизма. На мой взгляд, быстрота изменения, как для права, так и для морали, лишь потенциальна.

3. Вопрос разграничения типичных форм закрепления права и морали.

Для права это акт государственного органа, для морали - общественное сознание. В то же время необходимо помнить, что правовые нормы находят своё выражение не только в нормативно-правовых актах, но и в международных договорах, судебных актах, правовых обычаях, а также в научной доктрине, религиозных книгах и т.д. Закрепление моральных норм также не сводится к общественному сознанию (собственно говоря, и право и мораль закрепляются в нём, но формами выражения для того и для другого являются уже вещи, которые мы способны воспринимать органами чувств). Мораль содержится, например, в программных и уставных документах различных общественных объединений, кодексах профессиональной этики, печатных СМИ, литературных произведениях и религиозных памятниках, исторических летописях и манускриптах, запечатлевших правила человеческого бытия Матузов Н.И., Малько А.В. Указ. соч. С.222.. Часто нравственные правила содержатся и в нормативных правовых актах. Таким образом, право и мораль имеют множество общих источников (форм выражения). Существуют нормы, являющиеся одновременно правовыми и моральными. Тем не менее, в целом для права, в отличие от морали, свойственна институциональность (письменность), выступающая важным гарантом его формализованности.

4. Вопрос разграничения права и морали по сфере регулирования.

Р.З. Лившиц утверждает, что "мораль охватывает все сферы человеческого поведения, а право - только те сферы, где есть необходимость потенциального принуждения. В этом смысле сфера морального воздействия в обществе шире, чем сфера воздействия правового" Лившиц Р.З. Указ. соч. С.88..

Однако в литературе можно встретить и прямо противоположную точку зрения, согласно которой правовые нормы действуют в самых широких различных сферах практической деятельности людей, не касаясь лишь сравнительно небольшого круга общественных отношений (дружба, любовь, сострадание и т. д.), к которому и сводится действие морали Проблемы общей теории государства и права./ Под ред. Нерсесянца В.С. М., 2006. С.206..

Наконец, третью точку зрения высказывает Е.А. Лукашева, которая обращает внимание на то, что мораль хоть и встречается в "чистом" виде в сравнительно узкой сфере общественных отношений, но по сути универсальна. "Таким образом, и право, и мораль обладают способностью проникать в самые различные области общественной жизни. Ни право, ни мораль не ограничиваются предметно обособленной сферой социальных отношений. Они связаны с поведением людей в широких областях их социального взаимодействия… нельзя разграничивать право и мораль по предметным сферам их действия. Они действуют в едином "поле" социальных связей" Там же. С.206..

Представляется, что на поставленный вопрос следует отвечать исходя из того, что любая социальная норма является таковой лишь постольку, поскольку она подкреплена мерами общественного воздействия в отношении её нарушителей. Фактические возможности этих мер на практике и определяют сферу действия социальных норм.

Именно поэтому социальные нормы предписывают, как правило, лишь должное поведение, но не должные мысли. В то же время с позиции нравственности мы вполне можем сказать человеку, поведавшему нам свои взгляды: "Нехорошо так думать". Показательна в этом отношении христианская мораль, которая запрещает прелюбодействовать даже в сердце своём (Матф.5:27-28). Возможна также ситуация, когда социальная группа начинает отторгать человека, расходящегося с ней в нравственных установках. Всё это говорит о том, что моральные санкции могут последовать за само наличие мыслей, а не за их выражение или какие-то другие действия. В этом можно было бы увидеть ключевое отличие морали от права, однако если мы вспомним тоталитарные режимы XX века, а также испанскую инквизицию, существовавшую в XV-XIX вв., то сможем распространить изложенный тезис и на право. Ибо жертвами репрессий эпохи сталинизма, нацизма и пр. могли стать и люди, даже не ведущие никакой вредоносной для государства и общества деятельности, но лишь вызывающие подозрение в силу своих идеологических взглядов (так, красные кхмеры в Камбодже преследовали даже "ностальгию" по дореволюционным временам), и с позитивистских позиций основаниями этих репрессий были именно нормы права, пусть и содержащиеся в секретных указаниях и директивах, пусть и не поддерживаемые народом. В СССР правом предписывалось даже "совершить научное открытие такого-то содержания, к такому-то сроку" Венгеров А.Б. Указ. соч. С.370., что тоже является регулированием мыслей. Испанская инквизиция, поскольку она в отличие от инквизиции средневековой, была именно государственным, а не церковным органом, и ставила при этом перед собой задачу поддерживания чистоты католической веры (судила морисков и марранов за "неискренность") Григулевич И.Р. Инквизиция. М., 1976. С.243., также может рассматриваться как пример правового регулирования мыслей (причём здесь уже нельзя опровергнуть правовой характер норм ссылкой на их противоречие общественным настроениям Плейди Д. Испанская инквизиция. М., 2002. С. 83-86.).

Не является отличительным признаком морали и её стремление оценивать те или иные качества личности. Безусловно, мораль оценивает не только поведение людей, но также и черты их характера, знания и умения: соответствующие моральным требованиям свойства личности именуются добродетелями (древние греки, например, выделяли четыре добродетели: мудрость, мужество, справедливость и умеренность). Однако многие характеристики и навыки личности имеют также правовое значение. Так, законы, регулирующие прохождение государственной службы и осуществление иных специальных видов деятельности, а также кодексы профессиональной этики (имеющие, между прочим, правовое значение, поскольку за их нарушение может последовать юридическая ответственность) предъявляют к соответствующим лицам требования, касающиеся уровня образования, профессиональных навыков и даже личностных качеств и взглядов Согласно ст. 40.1. Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации" от 17.01.1992 N 2202-1 прокурорами могут быть только лица, обладающие необходимыми профессиональными и моральными качествами. Кроме этого, можно отметить Закон Российской Федерации от 26.06.1992 N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" в соответствии со ст.ст. 12.1, 20.2 которого юридическую оценку получают деловые и нравственные качества судьи, закреплённые в Законе о статусе судей или в кодексе судейской этики, Нынешний Кодекс (2012 г.) вменяет судьям в обязанность руководствоваться общепринятыми нормами морали и нравственности (ст.4). Отметим и Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", ст.ст. 4, 7, 17 которого придают юридическое значение кодексу профессиональной этики адвоката, также устанавливающему требования к деловым и моральным качествам личности. Так, ст. 8 действующего Кодекса (2003 г.) предписывает адвокату уважать права, честь и достоинство других лиц. В юридической литературе, к слову, можно встретить критику такого смешения права и морали, хотя представляется явно необоснованным отрицать правовую природу норм, содержащихся в кодексе профессиональной этики адвоката. См.: Мельниченко Р.Г. О смешении морали и права в адвокатуре. // СПС КонсультантПлюс. .

Таким образом, ни право, ни мораль не ограничиваются областью деяний, могут оценивать также мысли, качества и способности людей. Как же определить их границы?

Как уже было сказано, при решении этого вопроса необходимо учесть практический аспект проблемы, а именно следующее. Подавляющее большинство членов общества является специалистами лишь в какой-то определённой области, и потому формирующаяся стихийно общая для всего социума мораль не может в силу своей сущности охватить большинство отношений, складывающихся в таких профессиональных сферах, как, например, рынок ценных бумаг, торговое мореплавание или градостроительство. Безразлична нравственность и в отношении многих технических правил Теория государства и права. / В.В. Лазарев, С.В. Липень. М., 2010. С. 194., а также процессуальных норм, определяющих "порядок осмотра места происшествия, правила ведения судебных протоколов, нотариальное засвидетельствование документов, процессуальные сроки… многие действия по управлению и пр." Недбайло П. Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С. 32-33. . Здесь нравственность отступает уже не вследствие своего непрофессионализма, а по причине неточности. А.Б. Венгеров в связи с этим отмечает: "Нормы морали регламентируют широкий круг отношений, но вряд ли смогут заменить право в сфере общественного производства, где требуются четкая регламентация, однозначные решения, исключающие различные толкования и т.д." Венгеров А.Б. Указ. соч. С.361.. Таким образом, существуют сферы общественных отношений, которые нравственность регулировать попросту не может. В то же время право не только может, но и должно регулировать подобные отношения. Это, в свою очередь, означает, что право не может быть всегда пронизано нравственностью, и нельзя согласиться с тезисом Е.А. Лукашевой, что "все правовое подлежит моральным оценкам" Лукашева Е.А. Указ. соч. С.84.. Иначе пришлось бы давать морали чересчур широкое определение. С другой стороны, право практически не содержит норм вежливости В качестве исключения можно назвать Указ Президента РФ от 10.11.2007 N 1495 "Об утверждении общевоинских уставов Вооруженных Сил Российской Федерации", утверждающий Устав внутренней службы вооружённых сил Российской Федерации, содержащий нормы воинской вежливости, а также некоторые другие нормативно-правовые акты, регулирующие отношения в сфере военной службы., не касается товарищеской взаимопомощи, не учитывает многих моральных ограничений в осуществлении права собственности, не устанавливает особенности взаимоотношений друзей или влюблённых (в том числе многие аспекты сексуальной жизни), не порицает отсутствие любви к Родине и т.д. Иными словами, мораль тоже имеет свою собственную, свободную от права, сферу регулирования. Входящие в эту сферу отношения либо не столь значимы для общества, либо правовые средства принуждения и защиты в отношении них недейственны. Интересно в этой связи наблюдение Р.З. Лившица, который утверждает, что правовое регулирование, какой бы сферы общественных отношений (семейной, государственной, торговой) оно ни касалось, охватывает лишь три группы общественных отношений: имущественные, управленческие и охранительные Лившиц Р.З. Указ. соч. С.92-93.. Близка к этому тезису Е.А. Лукашева, которая утверждает, что "право возникает и действует прежде всего в таких специфических сферах, как отношения собственности и политической власти" Лукашева Е.А. Указ. соч. С.71..

По меткому выражению В.Д. Зорькина, право - это тонкая сетка, в которую должна быть помещена реальная, гораздо более многообразная, жизнь общества: "Что такое сетка - знают все, кто когда-нибудь в ней носил картофель. Когда картофель не вываливается из сетки? Когда ячейки сетки меньше, чем лежащие в сетке картофелины. Но если вы захотите воспользоваться этой же сеткой для того, чтобы в ней донести до дома... какую-нибудь крупу, то вся эта крупа останется на полу магазина, в котором вы попытались реализовать это странное начинание" Зорькин В.Д. Указ. соч. С.17.. Суть этого высказывания в том, что право - не холщовый мешок, в котором можно унести всё, что угодно, оно способно регулировать лишь определённый пласт общественных отношений.

Конечно, теоретически и право и мораль могут иметь широчайший предмет регулирования, однако на практике мораль ограничивается обыденными сферами жизни и не касается профессиональных, а право воздерживается от вторжения во внутренний мир и личную жизнь человека.

5. Вопрос разграничения права и морали по направленности регулирования.

Здесь имеется ввиду попытка различить право и мораль как регуляторы, относящиеся соответственно к внешней и внутренней стороне поведения.

На неопределённость такого разграничения указывал ещё Г.Ф. Шершеневич, приводя в качестве примера следующие слова немецкого юриста Феликса Дана: "Право может быть вынуждаемо, потому что оно регулирует внешние отношения людей между собой, в которых основным моментом является не намерение, а действие (или бездействие); мораль же невынуждаема, потому что она регулирует внутренние отношения людей, в которых основным моментом является не поддающееся вынуждению намерение" Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.316.. "Что это за внутреннее отношение? - спрашивает Шершеневич, - Разве нравственная норма, предписывающая людям помогать друг другу в нужде, регулирует не отношение человека к человеку? Также странно, когда говорят, что нравственные нормы отличаются от правовых тем, что они "опираются на авторитет внутреннего убеждения лица, следующего им". Как будто лицо, следующее нормам права, не убеждено в необходимости их соблюдения, хотя бы ввиду того, чтобы избежать наказания?" Там же. . Шершеневич последовательно опровергает вышеприведённую позицию, указывая, что и право и мораль регулируют внешнее поведение, одновременно заботясь и о побуждении (воле) См. Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 316, 326.. Аналогичное утверждение можно встретить у Н.М. Коркунова Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. М., 2010. С.94-95..

В подтверждение этого тезиса можно сослаться на то, что при привлечении к юридической ответственности практически всегда учитывается виновность лица, совершившего правонарушение, при квалификации преступления и решении вопроса о преступности деяния (крайняя необходимость, обоснованный риск и т.п.) существенную роль играют мотивы и цели их совершения.

На этот аргумент обычно возражают, что право, в отличие от морали, учитывает внутренние побуждения человека именно в связи с оценкой его деяния как противоправного; если же человек, напротив, во исполнение закона совершил какое-то действие либо воздержался от него, то для права безразлично, по каким мотивам он это сделал. На это указывали ещё П.И. Новгородцев Новгородцев П.И. Указ. соч. С. 106. и Г.Ф. Шершеневич Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 317-318.. Моральная же норма может считаться полностью исполненной только тогда, когда исполнение сопровождается "соответствующим внутренним настроением"; одно лишь внешнее исполнение без надлежащего нравственного чувства часто не считается нравственным Сорокин В.В. Понятие совести в правовом измерении. // История государства и права. 2009. №21. С. 4.. Указанное возражение, однако, нельзя считать абсолютным, поскольку вполне возможна ситуация, когда общество довольствуется лишь внешним исполнением нравственного предписания, не наказывая исполнителя за внутреннее неприятие этого предписания. То есть, даже при исполнении моральной нормы не учитывается намерение. Тем не менее, следует признать, что мораль учитывает этот аспект заметно чаще права, а иногда одно лишь благое намерение, независимо от последствий, уже считается нравственным.

При рассмотрении вопроса о внутреннем и внешнем в праве необходимо вспомнить т.н. управомочивающие правовые нормы. Как известно, право при оценке поведения человека использует три модуля: "должно", "нельзя" и "можно". Это "можно" - и есть управомочие Мораль, в отличие от права, использует всего два модуля: "хорошо" и "плохо", однако, несмотря на такую упрощённую структуру нравственной оценки поведения человека, нельзя сказать, что управомочивающих моральных норм не существуют. Указанное несовпадение обусловлено известной неточностью моральных норм. Тем не менее, и с точки зрения морали мы можем вообразить ситуацию, когда общество считает правильным некий поступок, но не налагает санкций за его несовершение (благотворительность и т.п.).. В отношении управомочивающих правовых норм мы также можем сказать, что они должны учитывать внутреннее отношение человека к деянию, так как иначе не смогут достичь своих целей См.: Шафиров В.М. К вопросу о внутреннем и внешнем праве. // Вестник КрасГУ. 2005. №6. С. 10-11.. Это связано с тем, что "в ситуации свободного выбора варианта поведения эффективное действие права… напрямую зависит от внутреннего состояния человека, его отношения к юридическим принципам, нормам" Там же. С. 11.. Ненадлежащее воление (тот самый чувственный аспект) при реализации своих прав приводит к недействительности такой реализации. Так, в семейном праве существует такое понятие, как фиктивный брак (ст. 27 СК РФ), а в гражданском закреплена недопустимость злоупотребления правом (обхода законом и иного недобросовестного осуществления прав), заключения сделок, противных основам правопорядка и нравственности, мнимых и притворных сделок, и в целом действительность сделок ставится в зависимость от воли лиц, их совершающих (ст.ст. 10, 169, 170, 178, 179 ГК РФ).

Здесь, вероятно, стоит также упомянуть позицию И. Канта, согласно которой "легален поступок, сообразный долгу; морален же поступок, совершаемый из сознания долга, а не только сообразно долга" Штольценберг Ю. Право и мораль. Пауль Наторп и интерпретация Борисом Вышеславцевым Канта и Фихте. // Неокантианство немецкое и русское: между теорией познания и критикой культуры. М., 2010. С. 319.. Указанное разграничение видится несостоятельным, поскольку многие законы соблюдаются и исполняются из сознания долга (а не из страха наказания), одновременно многие моральные нормы соблюдаются и исполняются только во избежание общественного осуждения при внутреннем несогласии человека с моральной нормой (такая ситуация, в частности, возможна в отношении необходимости уступать сидячие места в общественном транспорте пожилым людям, инвалидам, беременным женщинам и пр.).

6. Вопрос разграничения права и морали по уровню их требовательности и суровости их санкций.

Иногда утверждается, что мораль существенно превосходит право по уровню требований, предъявляемых к человеческому поведению (Н.И Матузов) Матузов Н.И. Малько А.В. Указ. соч. С.223.. Очевидно, однако, что в ряде случаев право более требовательно, чем мораль. Так, несоблюдение процессуальных формальностей привлечения лица к юридической ответственности может влечь отмену наказания (мораль же, как известно, безразлична к таким формальностям). В качестве примера большей по сравнению с моралью жёсткости права может выступать и закрепление в качестве правонарушений деяний, в отношении которых мораль часто бывает снисходительна (неуплата налогов, побои, уклонение от службы в армии, безбилетный проезд в общественном транспорте и др.). Таким образом, известная позиция немецкого юриста Георга Еллинека будто "право - это ни что иное, как этический минимум… Existenzminimum этических норм" Цит. по: История философии права. / Под ред. Керимова Д. А. СПб., 1998. С.394. , которая поддерживалась и русским философом В.С. Соловьёвым См.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.318-319., представляется довольно спорной. На это указывает, в частности, С.С. Алексеев Алексеев С.С. Теория права. С.68.. С другой стороны, мораль весьма строга в отношении нечестности и обмана, а право пресекает лишь наиболее крайние и опасные их проявления. Мораль может существенно ограничивать человека в пользовании и распоряжении своим имуществом, тогда как закон в качестве общего принципа постулирует свободу осуществления права собственности. В итоге на основе рассмотренных примеров можно заключить, что как право, так и мораль, могут быть и требовательными, и мягкими в различных случаях. В отношении правовых и моральных санкций с учётом исторического аспекта также невозможно разграничение по критерию жестокости, что наглядно показала Е.А. Лукашева Лукашева Е.А. Указ. соч. С.112.. Так, большинство граждан России стабильно высказываются в поддержку смертной казни Согласно опросам Левада-центра в мае 2002 года смертную казнь поддерживало 79% россиян, в июне 2005 года - 65%, в 2013 году - 54%. Согласно информации Фонда "Общественное мнение" в марте 2012 года смертную казнь поддерживало 62% россиян. //. Интернет-сайт Левада-центра, URL: http://www.levada.ru/press/2005070501.html. Интернет-сайт газеты "Московский комсомолец", URL: http://www.mk.ru/social/news/2013/07/01/876950-bolee-polovinyi-rossiyan-vyiskazyivayutsya-za-vozvraschenie-smertnoy-kazni.html. Интернет-сайт ИА "Интерфакс-Запад" http://www.interfax.by/news/world/108420. (Дата обращения: 03.07.2013.), тогда как право запрещает её посредством моратория, в то же время некоторые штрафы за административные правонарушения кажутся людям чрезмерно высокими.

7. Вопрос разграничения права и морали по временным, пространственным и субъектным пределам действия.

Как известно, социальные нормы могут действовать на определённом пространстве, в отношении определённых лиц и в течение определённого времени. Являясь самостоятельными феноменами, мораль и право распространяют своё действие согласно названным критериям по собственным правилам. Здесь нужно отметить следующее.

Право тесно связано с государством, а одним из основных признаков государства является территориальное деление населения Матузов Н.И. Малько А.В. Указ. соч. См. гл. "Государство: понятие, признаки, сущность, функции". Следовательно, можно предположить, что для права главным является критерий действия в пространстве. Для морали, напротив, важно фактическое единство людей, выступающих её носителями (т.е. критерий круга лиц). Она распространяется на всех людей, составляющих ту или иную общность и вступающих во взаимоотношения.

И право и мораль имеют собственную иерархию норм. Но, например, если соответствие правовых норм отдельных территорий - общим, как правило, обеспечивается государством, то совпадения корпоративной морали и морали всего общества добиться куда сложнее. В сознании людей общественная мораль всегда конкурирует с моралью отдельных социальных групп, представляя собой лишь некий компромисс их нравственных установок.

Представляется, что в отношении субъектов, подпадающих под действие социальных норм, между правом и моралью есть принципиально различие, заключающееся в том, что моральные нормы адресуются исключительно людям, а правовые нормы могут быть адресованы также организациям, государству и т.д. (поэтому нельзя считать моральными нормы, адресованные к парламенту или правительству, за нарушение которых возможен вотум недоверия).

Что касается критерия действия права и морали во времени, здесь наиболее дискуссионным вопросом является вопрос о том, появилась ли мораль раньше права или нет. "Тезис о том, что мораль как социальное явление возникает намного раньше права, что она существует уже в первобытном обществе, когда не было ни политики, ни права, ни даже религии, довольно распространен в этической и юридической литературе" Проблемы общей теории государства и права./ Под ред. Нерсесянца В.С. М., 2006. С. 57. . Так, Н.И Матузов утверждает, что в отличие от права "мораль "старше по возрасту", древнее, она всегда существовала и будет существовать в обществе, тогда как право возникло лишь на определенной ступени социальной эволюции" Матузов Н.И. Малько А.В. Указ. соч. С.224.. Указанная позиция в принципе превалировала в советскую эпоху См., напр.: Теория государства и права. / Отв. ред. Александров Н.Г. М., 1968. С.409.. Однако более обоснованным представляется мнение Мальцева Г.В., который указывает на синкретизм первобытных социальных норм и невозможность отделить в них правовой элемент от морального. Отнесение этих норм к моральным привело бы к необходимости изобретать для морали новое, невероятно широкое определение Проблемы общей теории государства и права./Под ред. Нерсесянца В.С. М.,2006.С.53-54.. И право, и мораль появляются на более поздней стадии, а именно в эпоху разложения первобытного общества и образования классов. В условиях растущего социального неравенства складываются различные подходы к понятию справедливости, различные взгляды в отношении необходимости соблюдения тех или иных социальных норм. "Отсюда в масштабах общества возникает необходимость духовно или под угрозой принуждения навязать господствующую систему норм людям, несогласным с ней либо могущим стать в оппозицию к существующему порядку отношений" Там же. С.57.. Так постепенно отделяются друг от друга правовые, моральные и религиозные нормы. "У нас нет, разумеется, оснований говорить об абсолютной синхронности исторического генезиса морали и права. Самое большее, что можно сказать в этой связи, - это относимость данных процессов к одной и той же исторической эпохе" Там же. .

8. Вопрос разграничения права и морали по методу регулирования.

Интересное разграничение права и морали предлагает С.С. Алексеев, по мнению которого "содержание морали ближайшим образом сосредоточено на долге, обязанностях", а право "сфокусировано на дозволениях, на субъективных правомочиях" Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001. С. 211.. Действительно, если примеры моральных обязанностей не приходится напоминать, но примеры моральных прав не так многочисленны (хотя они и существуют, например, право знать своих родителей является не только юридическим, но и моральным). В то же время, вряд ли верно то, что в праве акцент делается на дозволениях, поскольку запреты и предписания также играют в нём важную роль.

Анализ вышеприведённых различий права и морали позволяет сделать некоторые важные выводы. В научной и философской литературе часто обсуждается вопрос противоречий между правом и моралью. Часто утверждается, что право должно соответствовать морали. Однако ранее мы уже сделали вывод, что право не должно всегда соответствовать морали. Теперь же становится очевидным и другой вывод, а именно что право и не может всегда уподобляться морали. Право не может отразить всю мораль не столько вследствие своего формализма, сколько вследствие неизбежности этого формализма при регулировании профессиональных сферах деятельности, установлении санкций за наиболее вредные для общества посягательства. Право не может всегда оценивать внутренние намерения человека при исполнении им предписаний и осуществлении дозволений (чаще всего в этом нет и необходимости). Право неизбежно отличается от морали, поскольку предъявляет требования не только к людям, но и к организациям, государству и т.п., имеет территориальный, а не личностный принцип действия. Таким образом, право не может полностью отражать мораль в общих для них сферах социального регулирования даже в умозрительном идеале, иначе оно просто исчезнет как отдельный феномен. Кроме того, право и мораль всегда будут отличаться ввиду многообразия воздействующих на них общественных сил и несовершенства демократических институтов общества. И это значит, что упомянутый умозрительный идеал недостижим: содержание правовых и моральных норм никогда не будет полностью одинаковым. Некоторые мыслители подчёркивают даже, что неразумно всегда и во всём требовать от права социальной справедливости В ХХ веке на это обращали внимание, в частности, философы А. Хегерстрем и Ф. фон Хайек. См.: Проблемы общей теории государства и права./ Под ред. Нерсесянца В.С. М., 2006. С.66-67. Указанные феномены имел в виду также С.С.Алексеев, когда утверждал, что право существует и развивается в известном противоборстве с государством. См. Алексеев С.С. Теория права. С.76. . Тем не менее, многие противоречия права и морали могут и должны быть преодолены, причём как путем выработки новых нравственных принципов общества, так и путем внесения корректив в действующее законодательство. Мы видим эти возможности на примере современных демократических государств, в которых народовластие привело к высокому уровню "моральности" права и, как следствие, к высокой правовой культуре (добровольному исполнению большинства правовых норм даже при отсутствии угрозы наказания).

§3. Взаимодействие права и морали

Мораль и право тесно взаимосвязаны, более того, можно говорить о глубоком взаимопроникновении права и морали. Взаимодействие права и морали - процесс, характеризующийся многообразием форм.

В ходе истории случалось немало примеров, когда нравственное начало, вступая в полемику с правовым, требовало законодательного признания новых нравственных норм и идеалов, изменения или отмены противоречащих им законов. Так повсеместно было преодолено рабство, крепостничество, так были уравнены в правах мужчины и женщины.

В других случаях право прямо не противоречит морали, а скорее относится безразлично к моральным воззрениям, но поскольку одного общественного давления бывает недостаточно, чтобы сдержать вредные проявления страстей и устранить возможность общественных столкновений, мораль и в этом случае требует закрепления в законе тех или иных нравственных норм в целях придания им твёрдости и устойчивости. Данная ситуация видна на примере закрепления ещё в древних памятниках обычного права моральных запретов убийства и кражи. Также в период после Великой Отечественной войны для повышения рождаемости мужчины были освобождены от обязанности содержания своих детей, рождённых вне брака (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 года). Эта мера в юридической литературе также рассматривается как влияние тогдашней нравственности, требующей повышения рождаемости, на право Лившиц Р.З. Указ. соч. С.89-90.. Таким образом, мораль требует закрепления в законе своих основ, а право выступает важным гранатом морали.

Примечательно в этом отношении мнение русского философа Б. Вышеславцева, согласно которому право и мораль образуют две ступени в осуществлении идеи блага, причём право относится к морали как возможность к действительности Штольценберг Ю. Указ. соч. С. 321. См. также с. 323,324.. Иными словами, утверждая общественный порядок, право делает нравственность возможной, закладывает фундамент нравственности. В отсутствие него люди попросту боялись бы соблюдать "золотое правило", не объединились бы в общество.

Закрепление нравственных устоев общества в современном законодательстве можно видеть уже на примере Конституции РФ. Заслуживают внимания её положения о недопустимости умаления достоинства личности (ст.21), неприкосновенности частной жизни, праве на защиту чести и доброго имени (ст.22), неприкосновенности жилища (ст.25), о праве и обязанности воспитывать своих детей (ст.38), праве не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников (ст.51) и др. Множество моральных по своей сути норм закреплено также в основных кодексах и других федеральных законах.

Типичным примером воздействия морали на право является принятие в 2013 году законов, запрещающих пропаганду гомосексуализма См. Федеральный закон от 30.06.2013 № 135-ФЗ, вводящий с. 6.21 в КоАП РФ.. Социальные опросы уже давно показывают негативное отношение россиян к этому явлению См. опрос ВЦИОМ от 28.06.2005, согласно которому 59% граждан не находят гомосексуализму оправдания. // Интернет-сайт ВЦИОМ, URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=1434 (дата обращения: 03.07.2013)., и несмотря на многочисленные осуждающие принятие названных законов резолюции Европейского парламента, доминирующее большинство россиян поддержало запрет пропаганды гомосексуализма По информации Левада-центра от 03.07.2013, это 76% опрошенных. // Интернет-сайт Левада-центра, URL: http://www.levada.ru/03-07-2013/dominiruyushchee-bolshinstvo-rossiyan-protiv-propagandy-gomoseksualizma (дата обращения 03.07.2013).. То же самое можно сказать и о запрете усыновления детей однополыми парами.

Воздействие нравственности на право проявляется и при применении права, когда при приложении законодательства к реальной жизни, к конкретным случаям, каждый из которых индивидуален, нравственность требует от закона известного смягчения или ужесточения. Здесь, во-первых, обращает на себя внимание тот факт, что правоприменители сами являются носителями определённой морали, имеют собственные представления о добре и зле, что неизбежно сказывается на осуществлении ими своих должностных обязанностей. Во-вторых, необходимо отметить, что при применении некоторых правовых норм просто необходимо обращаться к анализу общественной нравственности. Так обстоит дело при решении вопроса о признании недействительной сделки, противоречащей общественной нравственности (ст. 169 ГК РФ), рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации гражданина (ст. 152 ГК РФ), в вопросах компенсации морального вреда (ст. 150 ГК РФ), при установлении факта исполнения родителями обязанности заботиться о духовном и нравственном развитии своих детей (ст. 23 СК РФ), при привлечении к административной ответственности за появление в общественных местах в состоянии опьянения, оскорбление, мелкое хулиганство (ст.ст., 5.26, 5.61, 20.1, 20.21 КоАП РФ), привлечении к уголовной ответственности за клевету, хулиганство (ст.ст. 128.1, 213 УК РФ), а также во многих других случаях, когда закон отсылает к понятиям общественного порядка, нравственности, хулиганских побуждений и т.п. Следовательно, право и мораль тесно взаимодействуют и на уровне правоприменения.

"Неоспоримо, - как отмечал ещё Г.Ф. Шершеневич, - и обратное влияние на нравственность. Право вмешивается в борьбу мотивов, определяющих нравственное поведение, и действует как психический фактор. Оно подавляет одни мотивы и укрепляет другие. Принуждая страхом угрозы к требуемому поведению, нормы права превращают данное поведение в привычное, а потому само по себе желательное" Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С.328-329.. С.С. Алексеев также замечает, что "реальность господствующей морали, ее фактическое воплощение в жизненных отношениях в немалой степени зависят от того, насколько действенными и реальными являются в данном обществе правовые установления. Факты (и наших дней, и прошлого) свидетельствуют о том, что общество, в котором в результате целенаправленных усилий утвердился устойчивый правопорядок, входящий в кровь и плоть общественной жизни, - это общество, в котором получают развитие и начинают доминировать также и соответствующие моральные принципы. Причем, как свидетельствуют исторические данные, в самом понимании моральных принципов (в том числе религиозно-моральных) начинают сказываться утвердившиеся в обществе правовые начала" Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М., 2001. С.209. .

Влияние права на мораль может проявляться, в частности, при издании чрезвычайных законов, вызванных резким изменением социальных условий, при установлении в качестве основ законодательства прогрессивных моральных представлений и т.д. Можно привести пример из истории, а именно ситуацию разложения родоплеменного строя и образования государства, при которой обычай кровной мести вытесняется правовыми нормами денежного воздаяния за убитого члена общины. Со временем этот обычай становится анахронизмом и постепенно исчезает как элемент общественной морали, хотя и встречается в некоторых регионах даже в XXI веке Указанный пример представляется релевантным, поскольку раньше обычаи представляли собой, по сути, морально-религиозные нормы. См.: Теория государства и права. / В.В. Лазарев, С.В. Липень. М., 2010. С. 192.. Здесь же стоит отметить, что без устранения с помощью права этого обычая объединение общин под единой властью было бы невозможным. Таким образом, право способно изменять господствующую мораль.

Что касается действующего законодательства, то Конституция РФ, например, утверждает ряд новых гуманистических принципов: признание человека, его прав и свобод высшей ценностью (ст. 2), идеологическое и религиозное многообразие (ст.13), свобода совести (ст.28), свобода мысли и слова (ст. 29), право частной собственности (ст.35), свобода творчества (ст.44), презумпция невиновности (ст.49) и т.д.

Также в отношении действующего законодательства влияние права на мораль можно проследить на примере правового регулирования производства и оборота алкогольной продукции. Как известно, проблема низкой "культуры пития" всегда была актуальной для России, чрезмерное употребление алкоголя в известной мере получает одобрение в общественном сознании. Однако государство пытается (и неоднократно пыталось) изменить в этом вопросе общественную мораль. Так, в 2011 году существенно ужесточены требования к условиям и местам продажи алкогольной продукции, к её рекламе, введены многочисленные запреты на продажу и рекламу алкогольной продукции, одновременно к алкогольной продукции стало относиться пиво См. ФЗ от 18.07.2011 N 218-ФЗ о внесении изменений в ФЗ от 22.11.1995 N 171-ФЗ и ФЗ от 13.03.2006 N 38-ФЗ. При продаже алкоголя стало необходимо указывать информацию о вреде его употребления, введены требования к помещениям, где продаётся алкоголь, запрещена продажа алкоголя в ночное время, в местах массового скопления граждан, в детских, образовательных, медицинских организациях, на объектах спорта (и прилегающих к указанным организациям и объектам территориях), вблизи источников повышенной опасности, в организациях культуры, на всех видах общественного транспорта и т.д., запрещена продажа алкоголя несовершеннолетним. Региональные органы государственной власти получили право устанавливать дополнительные ограничения времени, условий и мест розничной продажи алкогольной продукции, вплоть до полного запрета такой продажи. Кроме того, запрещена реклама алкоголя в общественном транспорте, в сети Интернет, периодических печатных изданиях и на телевидении (до этого запрет касался лишь телевидения, и то для рекламы пива в ночное время делалось исключение), наложен ряд других ограничений на рекламу алкоголя (запрет использования образов животных и людей, указания полезных свойств). . Эти нововведения показывают, что государство пытается воздействовать на нравственное сознание граждан, прививая им определённую "культуру пития" (употребление алкогольной продукции только взрослыми и исключительно себя дома, в умеренном, заранее определённом количестве). Как вывод: в настоящее время право также активно воздействует на мораль.

Сближение и взаимопроникновение морали и права и их совместное регулирование общественных отношений даёт некоторым исследователям говорить о возникновении качественно нового явления - морально-правового воздействия: "Право и мораль как составные части этого явления, не растворяясь в нём и не теряя своих индивидуальных свойств, в совокупности образуют социальную целостность, реально существующую и активно влияющую на общественную практику" Агешин Ю.А. Указ. соч. С. 74..