Очевидно, что сегодня уже не возможно только по содержанию материальных отраслей судить о демократичности той или иной правовой системы. История свидетельствует, что тоталитаризм может уживаться и с формально-демократическим законодательством, провозглашая основные права и свободы личности, что от части объясняет попыткой скрыть за внешне демократическим правовым фасадом фактическое всевластие и произвол политической власти и бесправия личности.

В этом видится оправдание того постоянного внимания, которое привлекает проблематика процессуальных отраслей представителей юридической науки. И если долгое время процессуальные нормы исследовались преимущественно в рамках отраслевых наук, то сегодня можно констатировать, что представление о процессуальном праве, юридическом процессе, как и об объекте общеправовой теории, хотя и с некоторым трудом утвердились в отечественном научном сознании.См. Горшев В. М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М.: Мысль, 1972. С.76-86.

Вместе с тем анализ общетеоретических и специальных работ, посвящённых вопросам процессуального права, позволяет заметить, что большинство из них основано на таких исходных методологических предпосылках норм, а объективно способствует девальвации представлений о ценности юридического процесса в механизме правового регулирования общественных отношений.

Однако подобная, в сущности идеалистическая, позиция плохо соотносится с общим материалистическим мировоззрением отечественной юридической науки. Думается, что взаимоотношения материальных и процессуальных отраслей менее всего напоминают отношения родителей и ребёнка. Скорее всего это дети общих родителей, имя которых объективные закономерности развития общества, порождающие потребность в организованности и упорядоченности в общественной жизни. Процесс - это не только условие без которого материальное право не перейдёт в действительность, а такое же средство упорядочения и организации общественных отношений, как и материальные правовые нормы²¹см. Мотовиловкер Я. О. Теория регулятивного и охранительного права. СПб.: КноРус, 2002. С.106.. Думается не совсем верно связывать природу юридического процесса с охранительными отношениями. Не урегулирование общественных отношений вызывает необходимость их правовой охраны: истоки того и другого лежат за пределами юридической сферы. Упорядочение общественных отношений предполагает и устойчивость определённой процедуры их реализации. Рассуждение о том, что от чего производно, в этом случае лишается смысла: процессуальные и материальные нормы регулируют разные области общественных отношений³² см.Там же. С.82..

Во-вторых трудно согласиться и с выводом о том, что между процессуальными и материальными отраслями может быть обнаружен известный субординационный момент. процессуальное право при этом рассматривается уже не как производное от материального, но и как вторичное, являясь своеобразной надстройкой над материальными отраслями. Например, изменения, происходившие в советском уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве, чаще всего не имели причинно-следственного характера. Установление в 1934 году особого порядка расследования и рассмотрения дел о террористических актах, учреждения особого совещания и специальных «троек», внесение изменений в УПК союзных республик, касающихся дел о вредительстве и диверсиях, последующая отмена их в 1956 году, предоставления в 1963 году права производства предварительного расследования по уголовным делам органа внутренних дел, иные достаточно существенные изменения отечественного уголовно-процессуального законодательства отнюдь не является результатом соответствующих преобразований в уголовном праве того времени и спровоцировано факторами, находящимися за пределами юридической сферы вообще. И объяснять подобные новации потребностями уголовного права того периода означает попытку подменить логику развития реальной действительности логикой сформировавшихся о ней представлений.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что уголовное право тесно (неразрывно) связано с уголовно-процессуальным правом. Также считаю необходимым рассмотреть связь уголовного процесса с оперативно-розыскной деятельностью.

Хотя УПК РФ уже нельзя назвать новым, он по-прежнему является объектом ожесточенной критики как если бы он был опубликован только вчера. Чаще всего причиной этого является то, что оценка ему дается исходя из принципов и задач ранее действовавшего УПК РСФСР. То есть складывается абсурдная ситуация, когда задача, которой уже нет в законе, применяется для оценки этого закона, а также оценке процедур и действий, прописанных в нем.

В УПК РФ задачи уголовного судопроизводства вообще не сформулированы. Такая позиция, занятая законодателем, вполне оправдана тем, что УПК РФ не может служить достижению каких-то утилитарных, прикладных целей.

Анализируя новый УПК РФ, конечно же, очень трудно обходиться без такой, казавшейся ранее непоколебимой ценности, как «истина». Тем более что данная категория была не только ключевым понятием действовавшего ранее уголовно-процессуального права, но и, что более важно, основой воспитания целых поколений юристов. Докопаться до истины вот задача, которую видели перед собой юристы, вовлеченные в уголовный процесс. Понятно, что в условиях, когда в законе больше нет данного понятия, когда истина больше не цель уголовного судопроизводства, у многих юристов, воспитанных на этой категории как на особой непреходящей ценности, возникает протестное ощущение отторжения.

На самом деле говорить о полном отказе от такой категории, как истина, нельзя, она по-прежнему важна для судопроизводства, однако значение ее несколько изменилось. Изменения эти коснулись того, что отныне она занимает иное, чем раньше, место в механизме доказывания. Так, в соответствии с ранее действовавшим УПК РСФСР истина была целью процесса доказывания, в настоящее время в соответствии с ныне действующим УПК РФ она лишь одно из средств данного процесса. Это значит, что истина из универсальной ценности превратилась во вполне прикладную категорию, ориентированную на решение прикладных задач уголовного судопроизводства. Отныне истина это не более чем аргумент в состязательном споре сторон. Такое положение истины в механизме судопроизводства исключает необходимость упоминания ее в законе, поскольку и без такого упоминания понятно естественное стремление хотя бы одной из сторон использовать ее для усиления своей позиции. Истина отныне отождествляется со знанием факта.

Другой задачей, которая не ставится в настоящее время перед уголовным судопроизводством, является задача раскрытия преступления. По существу, данная задача есть одна из форм проявления процесса поиска истины в практике правоохранительной деятельности. И здесь также следует заметить, что умолчание в УПК РФ об этом виде деятельности вовсе не означает полного отказа от него. Регламентации порядка и правил проведения этого вида деятельности отчасти посвящено законодательство об оперативно-розыскной деятельности. Понятно, что данная деятельность вовсе не выведена за пределы правового пространства. Однако эта деятельность частично (оперативно-розыскная деятельность) все же выведена за пределы уголовного судопроизводства, так как достигаемые в результате ее проведения результаты не могут непосредственным образом быть использованы в уголовном судопроизводстве. Это обусловлено тем, что в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий получают лишь информацию, которая хотя и оказывает влияние на ход расследования, но использоваться в качестве доказательств не может. И это несмотря на то что УПК РФ включает в себя статью 89, которая озаглавлена как «Использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности». Но анализ данной статьи позволяет прийти к выводу о том, что вместо разрешения использования информации, полученной в результате проведения оперативно-розыскной деятельности, в ней в скрытой форме содержится запрет на ее использование в качестве доказательств. И этот факт подтверждает то, что оперативно-розыскная деятельность как одна из составных частей деятельности по раскрытию преступлений выведена за пределы уголовного судопроизводства. Но раскрытие преступлений не сводится лишь к оперативно-розыскной деятельности, преступление может раскрывать и следователь в результате проведения им расследования. В этой части раскрытие преступлений не выведено за рамки уголовного судопроизводства и в настоящее время. Однако упоминание этой части рассматриваемого вида деятельности в законе стало бессмысленным, поскольку она как бы растворяется в совокупности всех действий следователя, который является в соответствии с главой 6 УПК РФ участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Провозглашение же данной деятельности как одной из задач уголовного судопроизводства означало бы принятие обвинительного уклона, как стереотипа действий не только для следователей, но и для судей, что противоречит демократическим основам правосудия.см. Подольный Н. Фантомы уголовного судопроизводства// Российская юстиция. 2004. №4.

И наконец, третьей ценностью, которую хотя и никогда не относили к задачам уголовного процесса, но отказ от упоминания которой вызвало что-то вроде кризиса в сознании многих юристов, является принцип всесторонности, полноты и объективности расследования. УПК РФ отказался от упоминания данного принципа. В связи с этим возникло множество вопросов, сутью которых было недоумение относительно того, каким требованиям отныне должно отвечать расследование преступлений. Неужели отсутствие упоминания этого принципа означает, что расследование может быть односторонним, неполным и необъективным? Перспектива положительного ответа на этот вопрос повергает в ужас многих юристов. Между тем данное требование по-прежнему присутствует в уголовном судопроизводстве. Во-первых, согласно ч. 2 ст. 294 УК РФ «вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела» влечет за собой уголовную ответственность. Как видно, всесторонность, полнота и объективность по-прежнему остаются требованием, предъявляемым к расследованию. Во-вторых, в полноте, всесторонности и объективности расследования дела всегда заинтересована одна из сторон состязательного уголовного процесса. Именно поэтому нельзя говорить о полном забвении названного принципа в современном уголовном судопроизводстве. Можно лишь утверждать, что данное требование перестало быть принципом, его действенность обеспечивается теперь иначе.

Заключение

У государства есть право применять к виновным в совершении преступления уголовно-правовые санкции. Это право государства опосредствовано в установленных им в нормах уголовного права запретах совершать деяния, признаваемые преступлениями, и праве органа государства суда применять меры уголовного наказания к виновным в нарушении этих запретов, к виновным в совершении преступления.

Наличие у государства права на наказание виновных в совершении преступлений обусловлено его обязанностью, имеющей (в России) конституционное значение: обязанностью признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина (ст.2 Конституции РФ), а равно защищать и иные ценности, признанные Конституцией РФ, гарантом которых является государство (суверенитет Российской Федерации, федеративное устройство, экономические устои и др.).

Для того чтобы названные право и обязанность государства были не декларативны, а реально осуществляемыми (исполнялись, применялись), необходим особый правовой механизм, обеспечивающий раскрытие преступлений, изобличение виновных в их совершении и наказание, необходим уголовный процесс. Уголовный процесс путь применения уголовного законодательства страны.

Трудно переоценить значение типологии уголовного процесса. Прежде всего, оно выражено в следующем.

Типология уголовного судопроизводства имеет важное познавательное значение. Она способствует формированию целостных и системных представлений студентов и практических работников правоприменительных органов об уголовном процессе, его разновидностях, существенных признаках, закономерностях. Типология подчеркивает место уголовного процесса в системе многих социальных факторов, его связь с другими отраслями права, науками, видами деятельности.

Типология имеет существенное методологическое значение. Она служит инструментом для изучения еще не выявленных закономерностей в уголовно-процессуальной сфере. Типология предоставляет средства для решения многих актуальных уголовно-процессуальных проблем: исследование метода уголовно-процессуального права, принципов процесса, понятий субъектов и участников процесса, дифференциации процессуальной формы и других.

Типология имеет и непосредственное практическое значение. Оно выражено, прежде всего, в создании теоретического обоснования реформы уголовно-процессуального права. Характеристика типов уголовного процесса позволяет сформулировать рекомендации по совершенствованию конкретных норм уголовно-процессуального законодательства. Кроме того, типология играет роль и для непосредственной правоприменительной деятельности, например, давая ориентиры при применении аналогии права или закона в уголовном процессе.

В УПК РФ задачи уголовного судопроизводства не сформулированы. Такая позиция, занятая законодателем, вполне оправдана тем, что УПК РФ не может служить достижению каких-то утилитарных, прикладных целей. Более того, формулирование в законе таких целей неизбежно может привести к формированию предубеждения у судей при рассмотрении конкретных дел. А это является одной из предпосылок вынесения неправосудного решения. Но, к сожалению, несмотря на это вполне доступное пониманию объяснение, приходится сталкиваться с тем, что оно не доходит до сознания отдельных юристов. Неготовность воспринять положительные новеллы УПК РФ является следствием инертности сознания, которое, приняв на веру один раз какие-то ценности, цепляется за них даже тогда, когда они уже дискредитированы действительностью. Это явление имеет место и в настоящее время, когда реальность, установленная новым законом (действующим УПК РФ), отвергает ценности, характерные для реальности вчерашнего дня, которые устанавливал ранее действовавший закон (УПК РСФСР 1960 года), но сознание отдельных юристов по-прежнему цепляется за них, как за неоспоримый критерий критики положений нового законодательства.

Отказ от истины как универсальной ценности представляется обоснованным, поскольку стремление к истине в рамках уголовного процесса не всегда обеспечивало действительное ее достижение и часто оборачивалось злом, как для отдельных людей, так и для общества в целом. Можно даже говорить о том, что само требование поиска истины подталкивало отдельных следователей, прокуроров и судей к безнравственным действиям принуждению невиновных людей к самооговору, использованию методов физического и психического насилия. Именно стремление к достижению истины любой ценой породило то, что признание обвиняемым своей вины было признано царицей доказательств.

Поиск истины как универсальная задача для уголовного судопроизводства оказался неприемлемым, так как порождал практику фальсификации доказательств и «назначения» виновных. В тех случаях, когда найти истинного виновного не удавалось, из круга уже известных следствию и суду лиц путем фальсификации доказательств определяли виновного. Происходило это в силу того, что идеология признания истины главной ценностью не терпела пустоты, не признавала ситуаций, когда независимо от воли и усердия следователя, прокурора и суда невозможно было установить виновного в совершении преступления. Пустое место обязательно должно было быть занято, пусть даже путем фальсификаций. Такой безнравственный, антигуманный в своей основе подход, идеологической основой которого была истина, естественно, неприемлем для государства, ориентированного на соблюдение прав и свобод личности. В силу этого отказ от истины как от универсальной ценности уголовного судопроизводства вполне закономерен.

Наибольшее возражение вызывает отказ в новом УПК РФ от определения задач уголовного судопроизводства. Установление на законодательном уровне задач уголовного процесса важно тем, что такие задачи:

- программируют конкретное содержание норм УПК РФ, оправдывая наличие в нем таких правил, решений, которые корреспондируют задачам уголовного процесса. Представляется, что законодательная власть государства, провозгласившего себя правовым и демократическим (см. ст.1 Конституции РФ), не приняла бы такое определение задач уголовного процесса, которое оправдывало бы отказ от полного, всестороннего, объективного исследования обстоятельств дела, которое необходимо для установления подлинных обстоятельств уголовного дела или, например, не приняло бы превращение следователя в орган уголовного преследования, который, в силу этого, не служит обеспечению прав и

- законных интересов обвиняемого (или, по меньшей мере, умаляет такое значение его деятельности). То и другое, как известно, в УПК РФ имеется;

- законодательное определение задач уголовного процесса программирует в каждой конкретной ситуации деятельность суда, прокурора, следователя, дознавателя для того, чтобы эта деятельность отвечала данным задачам.

Представляется, что при определении непосредственных задач уголовного процесса России должно быть отражено, что эти задачи состоят: в обеспечении реализации, при наличии к тому оснований, норм уголовного права; путем расследования и разрешения уголовных дел компетентными государственными органами и должностными лицами; в режиме строгого исполнения закона, обеспечивая этим изобличение виновного в совершении преступления, его справедливое наказание (или освобождение от уголовной ответственности или наказания), недопущение привлечения к уголовной ответственности невиновных, их осуждение либо своевременное признание их невиновности; применение мер уголовно-процессуального принуждения лишь при действительной необходимости этих мер для раскрытия преступлений, изобличения виновных, соблюдая при этом гарантии, установленные Конституцией РФ, международно-правовыми актами (прецедентами Европейского суда по правам человека), УПК РФ, иными законодательными актами Российской Федерации.

Возмещение или компенсация вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов (должностных лиц) в уголовном процессе, - также задача уголовного судопроизводства. Задачи уголовного процесса России должны отражать баланс интересов раскрытия преступлений и обеспечения прав и законных интересов граждан в уголовном процессе.

Вывод о том, что уголовный процесс путь реализации уголовно-правовых норм, исключает решение нормами УПК РФ вопросов, относящихся к предмету регулирования уголовного права. Отступление от этого грозит разнобоем в решении одной и той же правовой проблемы, что дестабилизирует правовые основания, правовой порядок деятельности по охране и защите прав личности, общества, государства от преступных посягательств; (ломает) правосознание следователей, прокуроров, судей, которое должно служить обеспечению единства их правоприменительной деятельности.

Возможно потому, что при разработке УПК РФ отказались от определения задач уголовно-процессуального закона, задач уголовного процесса, УПК РФ многократно вторгается в область уголовного права, давая при этом иное, чем в УК РФ, решение одного и того же вопроса. Это способно повлечь указанные негативные последствия.

Исходя из вышесказанного, что уголовный процесс - путь применения уголовного законодательства страны, необходимо еще раз пересмотреть уголовно процессуальный закон и совместно с ведущими практиками применения данного закона, внести изменения в действующий уголовно-процессуальный кодекс.

Это даст возможность в дальнейшем более эффективно осуществлять правосудие в нашей стране. Это мнение в первую очередь обусловлено тем, что обстановка в государстве в настоящее время остается напряженной, из за постоянно вновь введенных реформ и других изменений. А, в следствии этих перестроений и рост преступности. И изменить это можно, только приняв решительные меры законодательным путем.

Список литературы