Судебное разбирательство

Специфика карательного воздействия гражданско-процессуальной ответственности состоит в преимущественно материальном характере, сужающем имущественную сферу правонарушителя. Исключение составляет предупреждение, выносимое в адрес участников процесса, которое в большей степени носит психологический характер.

В настоящее время можно констатировать низкую эффективность воспитательного воздействия, осуществляемого в отношении участников процесса. Нередки случаи срыва заседаний из-за неявки участников процесса, умышленное затягивание судебного разбирательства, формальное отношение к возложенным обязанностям. Впрочем, это объясняется как минимум двумя факторами. Во-первых, общим падением культуры. Во-вторых, "ответной реакцией" граждан на положение дел в судебной системе Российской Федерации. Ведь не является редкостью нарушение судом всех разумных сроков рассмотрения даже самых простых дел, формальное отношение к собственным судейским обязанностям. Можно выделить и третий фактор. Гражданско-процессуальное законодательство очень сложно для восприятия субъектом, не имеющим специальных познаний, а в силу бедности большей части населения нашей страны позволить себе услуги адвокатов может далеко не каждый. Да и комментированный Гражданский процессуальный кодекс не относится к разряду дешевой литературы. Его стоимость составляет 300 - 400 рублей. Таким образом, пенсионер должен отдать за приобретение такой книги немалую часть своей пенсии.

На наш взгляд, можно выделить следующие характеристики уголовно-процессуальной ответственности. Во-первых, уголовно-процессуальная ответственность едина, но имеет две формы реализации - добровольную и государственно-принудительную. Добровольная форма реализации уголовно-процессуальной ответственности состоит в уголовно-процессуальной обязанности деликтоспособных субъектов уголовного процесса и иных лиц, обязанных содействовать и не препятствовать осуществлению правосудия, соблюдать и исполнять требования уголовно-процессуальных норм. Реализуется данная обязанность в реальном правомерном поведении. Во-вторых, государственно-принудительная форма реализации процессуальной ответственности заключается в обязанности виновного нарушителя процессуальных норм претерпеть осуждение и иные неблагоприятные последствия, предусмотренные санкцией уголовно-процессуальной нормы, и их реальное претерпевание. "В-третьих, основанием уголовно-процессуальной ответственности может быть только виновное поведение". В-четвертых, одновременное нарушение субъектом процессуальных норм и норм иной отраслевой принадлежности может влечь наступление уголовной, гражданско-правовой, дисциплинарной и др. видов юридической ответственности. В-пятых, возможно сочетание (совокупность) наступления за уголовно-процессуальное правонарушение нескольких видов юридической ответственности. В-шестых, она возникает в рамках уголовного судопроизводства при производстве дознания, предварительного следствия и при судебном разбирательстве.

Новый Уголовно-процессуальный кодекс РФ содержит главу 14, в которой специально предусмотрены иные меры процессуального принуждения. В качестве таковых называются: обязательство о явке; привод; временное отстранение от должности; наложение ареста на имущество; денежное взыскание. Среди указанных мер только денежное взыскание можно отнести к мерам карательного воздействия, т.к. остальные преследуют совершенно иные цели и выполняют другие функции.

В ст. 117 УПК РФ указывается: "В случаях неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей, предусмотренных настоящим Кодексом, а также нарушения ими порядка в судебном заседании на них может быть наложено денежное взыскание в размере до 25 минимальных размеров оплаты труда в порядке, установленном ст. 118 УПК". Поражает то обстоятельство, что УПК РФ разрабатывался более семи лет и оставляет после такой "детальной" разработки столько неясностей. Сразу возникает вопрос, а кого понимать под участниками уголовного судопроизводства - всех участников или определенную категорию? Возникает и другой вопрос, а что понимать под процессуальными обязанностями и какие процессуальные обязанности тут имеются в виду? Раздел II УПК РФ в качестве участников уголовного судопроизводства называет суд, прокурора, следователя, начальника следственного отдела, орган дознания, дознавателя, потерпевшего, частного обвинителя, гражданского истца, представителей потерпевшего, гражданского истца или частного обвинителя, подозреваемого, обвиняемого, законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого и обвиняемого, защитника, гражданского ответчика, представителя гражданского ответчика, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика, понятого.

При этом все указанные категории участников уголовного судопроизводства делятся на несколько групп: суд; участники уголовного судопроизводства со стороны защиты; участники уголовного судопроизводства со стороны обвинения; иные участники со стороны уголовного судопроизводства. Отсылка на ст. 118 УПК о порядке наложения денежного взыскания также не вносит ясности по данному вопросу, но в ст. 118 указывается, что денежное взыскание налагается судом, а суд сам является участником уголовного судопроизводства. В самом деле, не будет же сам суд на себя налагать взыскание. Из ст. 118 также следует, что "если нарушение допущено в ходе досудебного производства, то дознаватель, следователь или прокурор составляют протокол о нарушении, который направляется в районный суд", а если это нарушение допущено дознавателем или следователем, то, опять же, неужели последние сами на себя будут составлять протокол о допущенном нарушении? Следовательно, такие участники процесса, как суд, и некоторые субъекты со стороны обвинения не могут быть субъектами карательного воздействия, а вот для привлечения к уголовно-процессуальной ответственности частного обвинителя, гражданского истца, представителей потерпевшего, гражданского истца и частного обвинителя какие-либо препятствия отсутствуют. Однозначно эта мера карательного воздействия может применяться к иным участникам уголовного судопроизводства: свидетелю, эксперту, специалисту, переводчику, понятому.

Интересным представляется вопрос о возможности применения процессуального штрафа к участникам уголовного судопроизводства со стороны защиты. В ч. 7 ст. 49 УПК закреплено, что адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого, обвиняемого. Возникает вопрос, а возможно ли за нарушение данной обязанности или других процессуальных обязанностей привлечение адвоката к уголовно-процессуальной ответственности? Анализ ст. 258 УПК (меры воздействия за нарушение порядка в судебном заседании) показывает, что нет, т.к. в первой части ст. 258 указаны общие положения о том, что возможно за нарушение порядка в судебном заседании вынесение предупреждения, удаление или наложение денежного взыскания. А вот из положений ч. 2 ст. 258 УПК как раз следует, что при "неподчинении обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего слушание уголовного дела по определению или постановлению суда может быть отложено, если не представляется возможным без ущерба для уголовного дела заменить данное лицо другим". Заменить адвоката практически невозможно, а сообщение, которое суд может направить в адвокатскую палату, нельзя считать мерой ответственности, да и последнее может остаться там без внимания и рассмотрения.

Статьи 49 и 53 УПК, закрепляющие процессуальный статус защитника, нельзя назвать совершенными, т.к. в них преобладают права и отсутствуют корреспондирующие им обязанности, а право без обязанностей превращается в произвол. Что мешало специально закрепить в УПК обязанность защитника являться по вызову следователя, суда или дознавателя для производства следственных действий? Ведь не является секретом, что достаточно часто защитник с обвиняемым избирают "способ защиты", заключающийся в затягивании расследования уголовного дела в надежде на то, что истекут процессуальные сроки содержания под стражей и обвиняемого вынуждены будут освободить. Практически отсутствуют какие-либо меры процессуального воздействия на адвоката в случаях, если по его вине срывается производство следственных действий. Ведь в ст. 53 УПК прямо закреплено, что защитник имеет право "использовать иные не запрещенные настоящим Кодексом средства и способы защиты". Умышленная волокита, которую может использовать адвокат в качестве средства защиты, непосредственно законом не запрещена. Можно привести другой пример волокиты. Утративший силу УПК РФ устанавливал, что в случае, если обвиняемый умышленно затягивает срок ознакомления с материалами уголовного дела, следователь с согласия прокурора устанавливает данный срок. В действующем УПК такая мера реагирования отсутствует. Следовательно, что мешает обвиняемому и защитнику знакомиться с многотомными материалами уголовного дела по одной странице в день, а когда истекут все сроки содержания под стражей, заявить ходатайство об освобождении из-под стражи, которое, безусловно, должно быть удовлетворено, а после того, как обвиняемый окажется на свободе, начнется воздействие на свидетелей и потерпевших. Более того, ч. 3 ст. 217 УПК прямо указывает, что "обвиняемый и его защитник не могут ограничиваться во времени, необходимом им для ознакомления с материалами уголовного дела", но ведь сроки расследования и содержания под стражей не "резиновые" и строго ограничены законом. Непонятно, какими интересами и соображениями руководствовались разработчики УПК, устанавливая столь противоречивые нормы. А где тогда, спрашивается, защита интересов потерпевшего, общества - ее нет, т.к. УПК учитывает только интересы обвиняемого и ставит их на первое место, попирая интересы и потерпевшего, и общества.

Алчность и страсть к наживе некоторых адвокатов не знает предела, и адвокат в погоне за вознаграждением берется выступать защитником одновременно по нескольким десяткам уголовных дел. Естественно, что о качественной защите тут не может быть и речи. Неизбежно последуют срывы следственных действий, судебных заседаний и т.п. Ведь адвокат не может находиться одновременно в нескольких местах. Следовательно, что мешало в УПК закрепить норму, устанавливающую предельное количество дел, по которым одновременно возможно участие одного защитника? От подобной нормы выиграли бы все участники процесса. Общеправовой принцип равенства предполагает равную ответственность лиц, решающих схожие правовые задачи. Этот принцип грубо попран в новом УПК. Так, следователь или прокурор за допущенную волокиту по уголовному делу может нести ответственность вплоть до уголовной, а адвокат - практически никакой. А ведь основной идеей разработчиков нового УПК являлась цель поставить в равное положение стороны обвинения и защиты. Равенство прав предполагает и равенство обязанностей с ответственностью, а этот постулат разработчиками УПК грубо нарушен. Подозреваемому, обвиняемому, подсудимому, адвокату предоставлен широкий спектр прав и свобод, но "юридическая свобода без ответственности - нонсенс. Свобода, отрицающая ответственность субъекта, антисоциальна и несправедлива так же, как антигуманна ответственность, отрицающая свободу выбора".

Во время разработки УПК неоднократно со страниц юридической печати раздавались предложения о необходимости предусмотреть в новом уголовно-процессуальном законе определенные процессуальные гарантии деятельности защитников в виде иммунитета. Это предложение нашло отражение в ч. 1 п. 10 ст. 448 УПК, устанавливающей, что уголовное дело в отношении адвоката может быть возбуждено только прокурором. В качестве довода о необходимости наличия адвокатского иммунитета обычно приводится: а "вдруг следователь или дознаватель за осуществление профессиональной деятельности будет мстить адвокату и незаконно возбудит уголовное дело?". С такими доводами нельзя согласиться. Ведь можно дойти до абсурда: а вдруг следователь будет мстить уборщице, которая плохо протерла его кабинет, или выпускник юридического факультета, ставший прокурором, будет мстить доценту, у которого пересдавал несколько раз экзамены? Тогда надо идти еще "дальше" и установить иммунитет для уборщиц и профессорско-преподавательского состава юридических факультетов, но это абсурд.

Думается, что в случае нарушения обвиняемым процессуальных обязанностей на него в силу особого процессуального положения не может быть наложен процессуальный штраф. Однако в случае уклонения от следствия или суда, воздействия на свидетелей, потерпевших или других обвиняемых, дающих правдивые показания, к нему может быть применена мера процессуальной ответственности в виде изменения меры пресечения на более строгую. Подсудимый может быть удален из зала судебного заседания до окончания прения сторон в случае нарушения им порядка в судебном заседании. При этом ему должно быть предоставлено право на последнее слово (ч. 3 ст. 258 УПК).

Как следует из ст. 258 УПК, за нарушение порядка в судебном заседании ко всем участникам судебного заседания (кроме обвинителя, защитника, подсудимого) может быть применена мера ответственности в виде штрафа. Меры процессуальной ответственности в удалении из зала судебного заседания может быть применен ко всем участникам процесса, за исключением обвинителя и защитника. Предупреждение о недопустимости нарушения порядка в судебном заседании может быть применено к любому лицу, находящемуся в зале судебного заседания.

Карательное воздействие процессуальной ответственности может носить материальный характер (ограничивать имущественную сферу), психологический (в виде разового порицания), организационно-правовой (удаление из зала суда) или же оно заключается в ухудшении правового положения субъекта (применение более строгой меры пресечения).

Итак, сделаем некоторые выводы:

процессуальная ответственность - институт, находящийся в стадии формирования и требующий дальнейшего совершенствования. Как и другие виды юридической ответственности, она едина, но имеет две формы реализации: добровольную и государственно-принудительную. Предназначение процессуальной ответственности заключается в обеспечении правомерного поведения участников процесса, предупреждении правонарушений, воспитании, восстановлении нарушенных общественных отношений и каре правонарушителей. Процессуальная ответственность является одним из инструментов (средств) решения задач, стоящих перед конституционным, гражданским, уголовным, процессуальным, административным правосудием;

необходимо различать уголовную ответственность и уголовно-процессуальную ответственность обвиняемого. Сами по себе меры процессуального принуждения не входят в содержание уголовной ответственности, но они могут выступать мерами уголовно-процессуальной ответственности за совершение уголовно-процессуального правонарушения;

несовершенство процессуальной ответственности состоит в следующем: во-первых, отсутствует правовая защищенность осуществления конституционного правосудия; во-вторых, отсутствуют нормы об ответственности за нарушение законодательного процесса; в-третьих, за равноправием сторон в уголовном судопроизводстве скрывается неравная ответственность их участников, а точнее, безответственность адвокатов, правам которых не корреспондируют соответствующие обязанности; в-четвертых, за раздутой проблемой равенства сторон участников процесса и расширения прав обвиняемого и защитника в итоге скрывается проблема правовой незащищенности потерпевшего и интересов общества.

С принятием нового ГПК РФ было решено значительное число проблем, с которыми сталкивались суды в процессе рассмотрения и разрешения дел. Тем не менее даже в измененном виде процедура отправления правосудия не всегда способна обеспечить адекватную реакцию государства на часто встречающиеся "дефекты" судебного разбирательства, а именно - на получившие широкое распространение различные методы недобросовестного поведения участников судопроизводства, злоупотребляющих предоставленными им законом процессуальными правами. Иногда они кажутся законными, когда, несмотря на "зло" в качестве последствия, действия лица не противоречат указаниям нормативно-правовых актов и с технико-юридической стороны процесс использования возможностей, заключенных в правовой материи, безупречен. В других же ситуациях обязанность добросовестного пользования своими процессуальными правами не исполняется явно, и, с точки зрения норм права, поведение лица неправомерно. Однако механизм ответственности за это не проработан. Например, сюда можно отнести злоупотребление правом на подачу ходатайств, на обоснование своей позиции по делу, на обжалование.

Из смысла норм процессуального законодательства (ст. 35 ГПК РФ) следует, что каждый случай недобросовестного использования процессуальных прав должен немедленно пресекаться либо особой, специально сформулированной для этого случая санкцией, либо (при ее отсутствии) наступлением каких-либо общих неблагоприятных последствий.

Если же говорить о реальности пресечения злоупотреблений с помощью мер гражданской процессуальной ответственности, то с точки зрения теории достичь этого возможно. Вместе с тем, какими бы различными по форме своего проявления гражданские процессуальные правонарушения ни были, нужно учитывать следующие соображения. Злоупотребление процессуальным правом всегда связано с умыслом лица на совершение подобных действий. Закрепив санкцию в ГПК РФ или АПК РФ в любой формулировке, законодатель поставит суд перед необходимостью доказывания такого умысла, что можно сделать только при наличии условий для этого в самом законе - через детальную регламентацию гражданской процессуальной ответственности. В тексте ГПК РФ должны быть определены: понятие гражданской процессуальной ответственности, ее соотношение со злоупотреблением субъективными гражданскими процессуальными правами, меры гражданского процессуального принуждения, конструкция гражданского процессуального правонарушения, форма совершения правонарушения, вина, обстоятельства, исключающие ответственность (например, уважительные причины), и т.д. Если указанные вопросы не будут четко разрешены в законодательном порядке, все новые санкции ждет участь уже имеющейся ст. 99 ГПК РФ.

3.2 Совершенствование средств защиты интересов ответчика в гражданском и административном судопроизводствах

Основным отличием права ответчика на судебную защиту от аналогичного права истца являются специфичные средства защиты. Сущность процессуальной формы защиты права заключается в том, что закон предоставляет в равной мере одинаковые возможности для защиты своих прав и охраняемых законом интересов как истцу, так и ответчику, однако средства, которыми стороны реализуют указанные возможности, разные. "Каждой стороне должны быть предоставлены одинаковые процессуальные средства борьбы и дана одинаковая возможность ими пользоваться; истцу не может быть дозволено то, что не разрешается ответчику, и наоборот (non debet acton licere, quod reo non permittitur): "Оружие, которым они сражаются, должно быть равной меры, свет и тень одинаково распределены (Иеринг)".

Анализ норм гражданского и арбитражного процессуального законодательства и характеристика прав и обязанностей ответчика дают возможность выделить основные средства защиты интересов ответчика в исковом производстве.

Эти средства можно свести к следующим видам:

1) средства защиты ответчика, непосредственно направленные против иска;

2) иные средства защиты ответчика в исковом производстве.

К средствам защиты ответчика, непосредственно направленным против исковых требований, можно отнести возражения, встречный иск и простое отрицание иска. Данные средства объединяет их свойство оказывать влияние на иск. Они могут привести к прекращению судопроизводства по иску или участию лица в качестве ответчика в таком производстве, к полному или частичному отказу истцу в иске или освобождению от его удовлетворения, к созданию удобных для ответчика условий удовлетворения исковых требований.

Возражения ответчика - это подкрепленные доказательствами доводы. Они могут быть направлены против существования самого процесса, участия в нем ответчика либо направлены на отказ истцу в иске или на освобождение от его удовлетворения. По указанным целям возражения подразделяются на процессуальные и материально-правовые.

Возражения могут быть заявлены до вынесения судом решения по делу как письменно, так и устно.

Процессуальные возражения не направлены против существа заявленных истцом требований и тем более не предъявляют каких-либо требований материального характера, хотя и основываются не только на процессуальных, но и на материальных нормах права. Их целью является прекращение производства по конкретному иску или прекращение участия лица в качестве ответчика по делу.

Материально-правовые возражения основываются исключительно на нормах материального законодательства и направлены на полный или частичный отказ истцу в иске либо, в случае с зачетом, полное или частичное освобождение ответчика от удовлетворения исковых требований. Отказа истцу в иске ответчик добивается указанием суду на фактическую необоснованность либо незаконность исковых требований или на несоответствие их размера.

Важно отметить, что возражения обязательно должны быть аргументированы. Бездоказательные высказывания ответчика в исковом производстве возражениями считаться не могут.

Встречный иск, как и возражения, непосредственно направлен против иска. Однако, в отличие от возражений, заявляется только письменно с соблюдением правил, предусмотренных для заявления иска, и не зависит от первоначального иска.

Целями ответчика при заявлении встречных исков могут быть:

1) удовлетворение встречных требований, исключающих полностью или в части первоначальные требования истца;

2) полное или частичное освобождение ответчика от ответственности по иску;

3) создание для себя более удобных условий при удовлетворении исковых требований.

Заявляя в уже возникшем процессе в соответствии со своими целями встречные иски, ответчик оказывает влияние на иск (на сами исковые требования либо на их удовлетворение).

В некоторых случаях ответчик для своей защиты может заявить как встречный иск, так и возражения. Его выбор зависит от цели, которую он преследует в процессе. Не последнюю роль в таком выборе играют удобство и преимущество средства в каждом конкретном случае.

Практика рассмотрения дел в порядке гражданского и арбитражного судопроизводств свидетельствует о существовании еще одного средства защиты ответчика против требований истца - отрицания иска.

Процессуальные нормы права не предусматривают напрямую возможность применения указанного средства защиты. Однако его существование обусловлено преобладающим в гражданском и гражданском процессуальном праве общедозволительным типом правового регулирования - разрешено все, что не запрещено законом. К тому же наличие возможности отрицать иск определяется отсутствием в настоящее время обязанности ответчика выдвигать против исковых требований подкрепленные доказательствами доводы (материально-правовые возражения).

Закон не запрещает ответчику не выдвигать против иска каких-либо фактов, доказательств. Он вправе просто не признавать справедливость требований истца либо без всяких доказательств указывать на обстоятельства, исключающие такие требования.

В настоящее время в правовой литературе большинство авторов не признают отрицание иска самостоятельным средством защиты ответчика в исковом производстве. Не существует работ, в которых должным образом исследуется данное защитительное действие.

Часть авторов просто упоминают о возможности ответчика защищаться путем простого отрицания иска. Другие, такие, как Г.Д. Васильева, считают необходимым включить данное средство в состав материально-правовых возражений.

Отрицание иска упоминается и в работах процессуалистов XIX-го - начала XX-го столетия. На его самостоятельное положение наряду с возражениями и встречным иском указывали такие известные ученые, как К.И. Малышев и А.Г. Гойхбарг.

Для того чтобы обосновать самостоятельность отрицания ответчиком иска, следует выделить свойства, которые отличают его от других средств защиты ответчика в исковом производстве и прежде всего от материально-правовых возражений, с которыми отрицание зачастую несправедливо смешивают.

Можно выделить следующие особенности отрицания иска:

1) Ответчик при отрицании исковых требований не представляет никаких доказательств, обосновывающих такое отрицание. Более того, он может не только не представлять никаких доказательств, но и не указывать никаких доводов против исковых требований.

Указанная особенность является основным критерием разграничения отрицания иска и материально-правовых возражений. На данную особенность указывали выдвигаемые в научной литературе определения возражения как мотивированного (аргументированного доказательствами) отрицания иска. Дело в том, что в соответствии с процессуальным законодательством, заявляя свои возражения против иска, ответчик обязан доказать те обстоятельства, на которые он ссылается как на основание данных возражений (п. 1 ст. 56 ГПК РФ и п. 1 ст. 65 АПК РФ). Этим обстоятельством объясняется неприемлемость предложений включить отрицание иска в состав материально-правовых возражений.

Грубо нарушает свободу выбора ответчиком средств своей защиты в исковом производстве закрепление в процессуальном законодательстве обязанности представлять суду письменные возражения против исковых требований, как это было предусмотрено в АПК РФ 1992 года. В такой ситуации ответчик лишен права защищать свои интересы простым отрицанием заявленных истцом требований, что является недопустимым в правовом государстве.

2) В отличие от возражений, отрицание иска не может быть заявлено в форме ходатайства.

Ходатайство - это просьба, представление о чем-то с целью добиться чего-либо. По своей сути отрицание ответчиком исковых требований просьбой и тем более требованием быть не может. Поэтому существует только в форме заявлений или объяснений ответчика в процессе рассмотрения конкретного дела.

Отрицание иска, как и материально-правовые возражения, направлено на полный или частичный отказ истцу в иске. Следовательно, цели данных средств защиты ответчика совпадают, за исключением, разумеется, цели, присущей возражениям, направленным к зачету встречных требований, - освободить ответчика полностью или в части от удовлетворения требований истца.

Отрицая иск, ответчик вправе до окончания рассмотрения дела по существу представить суду подкрепленные доказательствами обстоятельства, обосновывающие такое отрицание. В таком случае происходит переход от отрицания к другому средству защиты - возражениям. Теоретически можно представить ситуацию, когда наряду с простым отрицанием иска ответчик применяет другие средства своей защиты, которые не нацелены на отказ истцу в иске, например возражение или встречный иск, направленные к зачету встречных требований, встречный иск, имеющий взаимную связь с первоначальным. Вполне возможно параллельное использование с отрицанием иска таких средств защиты, как процессуальные возражения и иные средства защиты ответчика в исковом производстве.

Ответчик, отрицая иск, может просто не признавать исковые требования или часть таких требований. В таком случае он не указывает никаких обстоятельств, которые могли бы обосновать данное отрицание. Но ответчик также может выдвигать определенные доводы, оправдывающие отрицание иска, без указания на подкрепляющие такие доводы доказательства. Такие доводы направлены либо против требований истца в целом, либо против отдельных исковых требований.

Следовательно, отрицание ответчиком иска можно разделить на два вида:

1) непризнание ответчиком исковых требований;

2) бездоказательные доводы ответчика против заявленных истцом требований.

Непризнание ответчиком исковых требований возможно как в устной, так и в письменной форме. Содержится такое непризнание иска в заявлениях к суду. Например, в направленной в суд телеграмме, в которой ответчик указывает, что иск не признает, либо при выяснении позиций сторон в стадии подготовки дела к судебному разбирательству, либо в самом судебном заседании. Отрицание ответчиком иска в виде непризнания исковых требований не препятствует дальнейшему рассмотрению дела. При решении вопроса об удовлетворении требований истца суд будет исходить из имеющихся доказательств.

Бездоказательные доводы ответчика, направленные против исковых требований, могут указываться им в заявлениях и объяснениях в процессе судопроизводства по делу в письменной или устной форме. Например, против иска об изъятии вещи из чужого незаконного владения ответчик бездоказательно утверждает о наличии у него права на эту вещь.

Суд осуществляет оценку бездоказательных доводов ответчика наряду с имеющимися в деле доказательствами, предоставленными иными лицами, участвующими в деле.

Опираясь на судебную практику по гражданским делам, можно утверждать, что в ряде случаев, когда имеющихся в деле доказательств недостаточно для вынесения обоснованного решения по исковым требованиям, суд проверяет действительность бездоказательных доводов ответчика.

Можно предложить следующее определение данному средству защиты ответчика:

Отрицание иска - это осуществляемое ответчиком процессуальное действие, состоящее в непризнании им исковых требований либо указании против требований истца бездоказательных доводов.

Одной из ключевых проблем гражданского судопроизводства является несоблюдение сроков рассмотрения дела.

Рассмотрение дела может затягиваться не только по вине ответчика, но и по инициативе недобросовестного судьи. Такая возможность предоставляется ему нормой части четвертой ст. 157 ГПК, согласно которой суд может признать обязательным участие сторон в судебном заседании, если это необходимо по обстоятельствам дела. Это положение должно быть исключено из ГПК, так как противоречит принципу свободы распоряжения сторонами своими процессуальными правами. Одним из следствий этого принципа является, в частности, недопустимость принуждения к участию в заседаниях в гражданском процессе стороны по делу, поскольку доводы, подтверждающие ее позицию, сторона заинтересована представлять суду и без понуждения, а доводы, подтверждающие позиции противоположной стороны, она не обязана представлять в силу конституционного права не свидетельствовать против самого себя.

Помимо средств защиты, которые непосредственно направлены против иска, ответчик может использовать иные средства защиты в исковом производстве.

Иные средства защиты ответчика в исковом производстве имеют своей целью создание нормальных условий участия ответчика в судопроизводстве по иску и осуществления им своих процессуальных прав. Они не оказывают влияния на исковые требования, их удовлетворение, не направлены против существования процессуального правоотношения или участия ответчика в таком правоотношении.

Это различные процессуальные действия, осуществляемые ответчиком в форме заявлений и ходатайств. Например, указание ответчиком на обстоятельства, которые ведут к приостановлению производства по делу, просьба об отложении судебного разбирательства, заявления об отводах прокурору, эксперту, свидетелю, переводчику, секретарю судебного заседания, заявление ходатайства об участии переводчика, вызове свидетеля, истребовании доказательств, назначении экспертизы, объявлении перерыва, внесении замечаний в протокол судебного заседания, замечания, оспаривающие ходатайства и заявления других участвующих в деле лиц, содержащих требования совершения определенных процессуальных действий, и т.п.

В научной литературе уже давно высказываются предложения выделять средства защиты ответчика против иска и средства, непосредственно не служащие этой цели, а способствующие созданию условий для защитительных действий. Однако к последним относят процессуальные возражения, ходатайства ответчика, а также отводы суду и другим участникам процесса. Например, Г.Д. Васильева пишет, что средствами защиты ответчика являются, помимо возражений и встречного иска, заявления и ходатайства ответчика, направленные на установление действительных обстоятельств дела и соблюдение его процессуальных прав и обязанностей.

Учитывая право на существование различных теоретических взглядов, тем не менее необходимо заметить, что ходатайства и заявления сами по себе - только форма выражения процессуального действия и не могут быть средствами защиты ответчика.

Если следовать логике авторов, считающих заявления и ходатайства самостоятельными средствами защиты ответчика в процессе, невозможно объяснить то обстоятельство, что большинство процессуальных и материально-правовых возражений предъявляются суду именно в форме ходатайств и заявлений.

По своей направленности иные средства защиты ответчика в исковом производстве можно разделить на:

1) Процессуальные действия, оказывающие влияние на течение процесса, но не прекращающие его. К таким средствам защиты ответчика можно отнести указание ответчиком на обстоятельства, которые ведут к приостановлению производства по делу (ч. ч. 4, 5 ст. 215, ч. ч. 2, 4, 5, 6 ст. 216 ГПК РФ, п. п. 1, 2 ст. 143, ст. 144 АПК РФ), а также просьбу об отложении судебного разбирательства (п. 6 ст. 167, ст. 169 ГПК РФ, ст. 158 АПК РФ) и об объявлении перерыва в судебном заседании (ст. 163 АПК РФ). Указанные действия ответчика не прекращают процессуального правоотношения, а ведут лишь к приостановлению судопроизводства по делу.

2) Процессуальные действия, обеспечивающие ответчику наиболее благоприятные и равные условия участия в судопроизводстве по делу.

Большинство иных средств защиты ответчика в исковом производстве входит в данную группу процессуальных действий. К ним относятся заявления об отводе прокурора, эксперта, свидетеля, переводчика, секретаря судебного заседания, помощника судьи, специалиста (ст. 18 ГПК РФ и ст. 23 АПК РФ). Заявление отводов указанным лицам, в случае их удовлетворения, не влечет прекращения процессуального правоотношения.

Необходимо отметить, что в АПК РФ 2002 года отсутствует норма, предусматривающая отвод прокурору, как лицу, участвующему в деле. Это связано с существенным изменением его правового положения в арбитражном судопроизводстве. Законодатель ограничил возможности предъявления прокурором исков и не предоставил ему права осуществлять надзор за судебной деятельностью.

Кроме заявления отводов к указанной группе иных средств защиты относятся заявления ходатайства об участии переводчика (п. 2 ст. 9 ГПК РФ, п. 2 ст. 12 АПК РФ), внесении замечаний в протокол судебного заседания (ст. 231 ГПК РФ, п. 6 ст. 155 АПК РФ), о разбирательстве дела в закрытом судебном заседании (ст. 10 ГПК РФ, ст. 11 АПК РФ), об участии в рассмотрении дела арбитражных заседателей (ст. ст. 17, 19 АПК РФ), о восстановлении процессуальных сроков (ст. 112 ГПК РФ, ст. 117 АПК РФ), об отмене обеспечения иска (ст. 144 ГПК РФ, ст. 97 АПК РФ) и т.п.

3) Процессуальные действия, способствующие пополнению и сохранению доказательной базы ответчика.

В данную группу входят такие средства, как заявление ходатайства о вызове свидетеля (ст. 69 ГПК РФ, п. 1 ст. 88 АПК РФ), истребовании доказательств (ст. 57 ГПК РФ, ст. 66 АПК РФ), назначении экспертизы (ст. 79 ГПК РФ, ст. 82 АПК РФ), обеспечении доказательств (ст. 64 ГПК РФ, ст. 72 АПК РФ) и т.п.

4) Процессуальные действия, защищающие от необоснованных заявлений и ходатайств других лиц, участвующих в деле. Это различные замечания, оспаривающие ходатайства и заявления других участвующих в деле лиц, содержащие требования совершения определенных процессуальных действий.

Право ответчика на такие процессуальные действия предусмотрено процессуальным законодательством в ст. 35 ГПК РФ и ст. 41 АПК РФ, посвященным правам лиц, участвующих в деле. Оно выражено в следующей формуле: лица, участвующие в деле, имеют право знакомиться с ходатайствами, заявленными другими лицами, и возражать против ходатайств, доводов других лиц, участвующих в деле.

5) Процессуальные действия, защищающие материальное положение ответчика в исковом производстве. Такие действия могут быть направлены на возмещение расходов, понесенных ответчиком по делу, а также на предотвращение возможного причинения ему ущерба. К этой группе относятся такие действия ответчика, как заявление ходатайств о взыскании вознаграждения за потерю рабочего времени, о возмещении расходов, связанных с оплатой услуг представителя, о возмещении убытков, причиненных обеспечением иска, об обеспечении встречного иска, о встречном обеспечении.

Для осуществления некоторых процессуальных действий, являющихся иными средствами защиты ответчика в исковом производстве, закон требует выполнения определенных условий. Например, для заявления ходатайства о вызове в судебное заседания свидетеля ответчик обязан указать, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, может подтвердить свидетель (п. 2 ст. 69 ГПК РФ), а для заявления ходатайства об истребовании доказательства - какие обстоятельства, имеющие значения для дела, могут быть установлены этим доказательством и какие причины препятствуют его получению (п. 2 ст. 57 ГПК РФ).

Ответчик вправе использовать в одном судопроизводстве средства защиты против иска совместно с иными средствами защиты своих интересов. Такая возможность связана с отсутствием взаимоисключающей направленности указанных средств.

Иные средства защиты ответчика в исковом производстве - это осуществляемые ответчиком в форме заявлений и ходатайств процессуальные действия, направленные на создание нормальных условий его участия в судопроизводстве по иску и осуществления им своих процессуальных прав.

Использование средств защиты ограничено рамками искового производства. Поэтому к средствам защиты ответчика можно отнести только те процессуальные действия, которые ответчик вправе совершить до принятия судебного акта по конкретному делу.

Как уже отмечалось, право на использование того или иного средства защиты у ответчика возникает постепенно по мере движения процесса по делу. Так, например, правомочие заявить ходатайство об отложении разбирательства дела может появиться при обнаружении того, что ответчик не был извещен о слушании дела, правомочие на отвод члену суда или другому лицу возникает после объявления состава суда.

Возможность осуществить процессуальные действия, направленные на защиту в исковом производстве, возникает у ответчика с получением копии искового заявления и прилагаемых к нему документов, обязанность направления которых предусмотрена п. 3 ст. 114 ГПК РФ.

Обобщая вышеизложенное, можно определить средства защиты ответчика как процессуальные действия, осуществляемые ответчиком в рамках искового производства и направленные к прекращению судопроизводства по иску или участия лица в качестве ответчика в таком производстве, к полному или частичному отказу истцу в иске или освобождению от его удовлетворения, к созданию удобных для ответчика условий удовлетворения исковых требований, а также к созданию нормальных условий участия ответчика в судопроизводстве по иску и осуществления им своих процессуальных прав.

Определенные сложности могут возникнуть у суда при соблюдении требований о точном указании в каждом исполнительном листе места исполнения или той части судебного акта (решения), которая подлежит исполнению по данному исполнительному листу. Реализуя свои права, должник может создавать серьезные препятствия исполнению судебного акта. Для уменьшения такой возможности законодателю следует разработать порядок реагирования суда на возможные изменения в его имущественной сфере.

Следует обратить особое внимание на порядок выдачи исполнительного листа на основании решения иностранного суда. Согласно ч. 2 ст. 409 ГПК РФ под решениями иностранных судов понимаются решения по гражданским делам, за исключением дел по экономическим спорам и других дел, связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, приговоры по делам в части возмещения ущерба, причиненного преступлением. Анализ ст. ст. 410 - 411 ГПК РФ позволяет сделать вывод о том, что исполнительный лист в этом случае выдается верховным судом республики, краевым, областным судом, судом города федерального значения, судом автономной области или судом автономного округа по месту жительства или месту нахождения должника в Российской Федерации. Если должник не имеет места жительства или места нахождения в Российской Федерации либо место его нахождения неизвестно - по месту нахождения его имущества.

Отсутствие аналогичных норм в АПК РФ свидетельствует о наличии пробела в правовом регулировании исполнения решений суда, не указанных в ч. 2 ст. 409 ГПК РФ. Следовательно, законодателю предстоит разработать порядок признания и исполнения решений иностранных судов по делам, связанным с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности.

Изложенные выше предложения показывают наличие значительных резервов совершенствования гражданского судопроизводства. Отказ от их анализа, обсуждения и апробации означает нарушение конституционных прав граждан на судебную защиту.

3.3 Гражданский и уголовный процессы: коллизии в сфере доказывания и пути преодоления

Под юридическими коллизиями в правовой науке нередко понимают расхождения или противоречия между отдельными нормативно-правовыми актами, регулирующими одни и те же либо смежные общественные отношения, а также противоречия, возникающие в процессе правоприменения и осуществления компетентными органами и должностными лицами своих полномочий. Нетрудно заметить, что при таком понимании в основе юридической коллизии лежит коллизия правовых норм. Вместе с тем возможно и более широкое толкование данного понятия: как противоречие между правовой системой и требованиями жизни общества (С.С. Алексеев), писаным правом и другими правовыми реалиями (С.И. Некрасов) и т.д. Однако в настоящей работе автор исходит из первого определения, имея в виду прежде всего коллизии между правовыми нормами и, как следствие, коллизии в правоприменительной практике.

Правоведами отмечается, что юридические коллизии обычно мешают и нередко препятствуют нормальной работе правовой системы, ущемляют права граждан и юридических лиц, серьезно сказываются на эффективности правового регулирования, состоянии законности и правопорядка, правосознании и правовой культуре общества. Они создают сложности в правоприменительной практике, в пользовании законодательством рядовыми гражданами, культивируют правовой нигилизм. Когда на один и тот же случай приходится два, три и более противоречащих друг другу актов, исполнитель как бы получает легальную возможность (повод, предлог) исполнять их по своему усмотрению, т.е. исполнять тот, который ему лично выгоден, или не исполнять ни одного.

Проблемы отчасти сглаживаются путем издания специальных, так называемых коллизионных норм. По меткому выражению Ю.А. Тихомирова, это нормы-"арбитры", они составляют коллизионное право. Однако, во-первых, обнаружение и использование коллизионных норм правоприменителем влечет дополнительные трудности, а во-вторых, далеко не все противоречия охватываются этими нормами.

Поэтому специалисты подчеркивают, что предупреждение, выявление и устранение юридических коллизий в законодательстве и правоприменении является важнейшей задачей юридической науки и практики.

Абсолютно совершенного, идеального законодательства нигде в мире нет. Право каждой страны неизбежно содержит в себе определенные коллизии, пробелы, противоречия. Право по своей сути инерционно. Одни нормы отпадают, другие появляются, но, будучи вновь изданными, не всегда отменяют прежние, а действуют как бы наравне с ними, и т.д. Как следствие - в любой правовой системе существуют предпосылки для возникновения юридических коллизий.

Однако в России все это приобрело гипертрофированные формы, поскольку Россия проходит этап сложнейших социально-экономических преобразований и общественные отношения находятся в состоянии коренной ломки, нестабильности, хаоса. Юридические нормы не успевают их своевременно оформлять, закреплять, регулировать. Юридические коллизии законодательства нашей страны во многом отражают противоречия нашей общественной жизни, политические коллизии.

"Частые перемены в государственной политике, перестройки государственных структур влекут отчуждение от прежних правовых актов и признание только "своих" актов. В итоге разрывается правовая связь явлений и процессов, утрачивается правовая стабильность". Приведенные строки, написанные 10 лет назад, по-прежнему (и, может быть, более, чем прежде) актуальны для нашего общества. Яркий пример тому - коллизии между арбитражным и уголовным процессами. Это коллизии между федеральными законами, которые не укладываются в традиционные классификации и схемы, зачастую ведут в правовой тупик, когда нет предусмотренного законом выхода из создавшейся ситуации.

В рамках общей цели доказывания - правильное и своевременное установление фактических обстоятельств дела - следует различать промежуточные цели, т.е. цели, которые стоят перед субъектами доказательственной деятельности на отдельных стадиях процесса. Доказывание - непрерывный процесс, но на каждой стадии процесса существуют свои цели по установлению фактических обстоятельств дела, которые можно рассматривать в качестве задач по отношению к общей цели доказывания.

Цель доказывания при возбуждении гражданского дела.

Доказывание при возбуждении дела в суде общей юрисдикции или в арбитражном суде нацелено на установление наличия предпосылок и соблюдения порядка предъявления иска. При подготовке искового заявления истец должен документально подтвердить круг фактов процессуального характера. Так, в исковом заявлении указываются сведения о соблюдении досудебного порядка обращения к ответчику, если это установлено законом или договором сторон (п. 7 ч. 1 ст. 131 ГПК).

Новеллой ГПК 2002 г. стало возложение на истца обязанности приложить к исковому заявлению документы, подтверждающие заявленные требования, с копиями для лиц, участвующих в деле (ст. 132). Характер и содержание прилагаемых документов зависит от основания иска. Например, к исковому заявлению о расторжении брака должно быть приложено свидетельство о регистрации брака, копия свидетельства о рождении ребенка. Если одновременно с этим предъявляется требование о взыскании алиментов, то к исковому заявлению должны быть приложены документы о размере доходов истца и ответчика. Отсутствие доказательств наличия предпосылок и соблюдения порядка предъявления иска, в том числе и документов, подтверждающие заявленные истцом требования, влечет оставление заявления без движения (ст. 136 ГПК), а в случае невыполнения в разумный срок указания судьи о представлении доказательств заявление со всеми приложенными к нему документами возвращается заявителю.

Требование статьи 132 ГПК нельзя оценить однозначно. С одной стороны, оно является препятствием для предъявления неосновательных исков, сутяжничества, позволяет ускорить представление доказательств, ознакомление с ними ответчика, побуждает стороны к состязательной деятельности. С другой стороны, некоторые документы истец (его представитель) может получить только на основании запроса суда об истребовании доказательства. Практика знает немало случаев, когда должностные лица государственных органов, работодатели в связи с возникновением трудового спора отказываются представить необходимые документы по запросу адвоката. В литературе предлагается решить эту проблему путем совершенствования законодательства об адвокатуре. При отсутствии у истца представителя данное предложение нельзя рассматривать как решение проблемы. Следует констатировать, что правило ст. 132 ГПК, обязывающее истца приложить к исковому заявлению документы, подтверждающие заявленные требования, в отдельных (к сожалению, нередких) случаях является препятствием к возбуждению дела и противоречит принципу доступности правосудия.

По нашему мнению, административно-правовые споры в рамках административного судопроизводства - это административно-тяжебные дела, т.е. разновидность административных дел, наравне с административно-деликтными делами. В одном случае участниками спора выступают, с одной стороны, граждане (организации), которые считают, что неправомерными действиями (решениями) администрации нарушены их права, с другой стороны, это государственные или муниципальные органы, их должностные лица, которые, по мнению гражданина, своими неправомерными действиями нарушают их права. В другом случае - спорные правоотношения могут возникнуть между административными органами. В любом случае обязательным субъектом спора выступает наделенный властными полномочиями орган государственной власти, орган местного самоуправления, их структурные подразделения или должностные лица.

Отметим, что в настоящее время нормы, регулирующие разрешение административно-правовых споров, рассредоточены по различным отраслям законодательства, что затрудняет их применение. В процессуальном смысле административно-правовые споры - это гражданские дела, рассматриваемые в рамках гражданско-процессуального и арбитражно-процессуального законодательства.

В различных источниках административно-правовой спор выражается через "индивидуальное административное дело", "разногласия", "административно-правовое отношение", "отрицательное отношение".

Мы являемся сторонниками позиции, согласно которой несогласие как психическое отношение субъекта к поведению другой стороны спорного правоотношения нельзя отождествлять с самим спором. Несогласие проявляет себя в виде установки на спор, т.е. в готовности действовать определенным образом в защиту нарушенного права. При этом разногласия становятся юридически значимыми компонентами спора, если они материализуются в конкретных действиях (например, подача иска).

Отдельными учеными применительно к понятию "административно-правовой спор" иногда употребляется термин "административно-правовой конфликт". Например, по мнению Ю.В. Надольской, административно-правовой конфликт является предметом административного судопроизводства. При этом она выделяет две разновидности административно-правового конфликта: административный спор и административное правонарушение.

На наш взгляд, конфликт административно-правового характера следует рассматривать лишь как повод для возникновения административно-правового спора. Реакция стороны конфликта на действия противоположного субъекта может протекать как в правовых рамках, так и во внеправовых формах.