Уголовно-правовые проблемы терроризма

2) от публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ). Понятие экстремистской деятельности содержится в ст. 1 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности". Сопоставление ст. 3 Федерального закона "О противодействии терроризму" и ст. 1 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" показывает, что диспозицией ст. 280 УК РФ охватываются призывы к следующим действиям:

- насильственному изменению основ конституционного строя и нарушению целостности Российской Федерации;

- воспрепятствованию законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенному с насилием или угрозой его применения;

- воспрепятствованию осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушению тайны голосования, соединенному с насилием либо угрозой его применения;

- заведомо ложному обвинению лица, замещающего государственную должность РФ или государственную должность субъекта РФ, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в ст. 1 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" и являющихся преступлением;

- организации и подготовке перечисленных выше деяний;

- финансированию перечисленных выше деяний;

3) от возбуждения ненависти либо вражды, а равно унижения человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ).

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 282, характеризуется действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Под такими действиями следует понимать любые действия (распространение листовок, периодических и непериодических печатных изданий; публичные выступления; неприемлемое для верующих поведение в местах проведения религиозных обрядов и т.п.), имеющие своей целью сформировать негативные, недоброжелательные установки по отношению к представителям определенной общности, а также умалить или оскорбить достоинство по признакам, перечисленным в диспозиции ст. 282 УК РФ.

Объективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ, характеризуется широким кругом действий, который может включать, в частности, и призывы к насилию над представителями иной национальной, религиозной, расовой группы.

Обязательным признаком субъективной стороны этого состава преступления в отличие от субъективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 205.2 УК РФ, является цель - возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам, обозначенным в диспозиции ст. 282 УК РФ.

5. Захват заложника (ст. 206 УК РФ). Объективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 206 УК РФ, выражается в деянии, которое состоит: 1) в захвате или 2) удержании лица в качестве заложника.

Под захватом следует понимать неправомерное насильственное ограничение свободы человека, а под удержанием - "насильственное воспрепятствование возвращению человеку свободы".

Таким образом, захват или удержание не могут быть ненасильственными, они должны сопровождаться, например, "применением психического насилия: угрозами убийством, причинением легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью и т.д., либо применением физического насилия Овчинникова Г.В., Павлик М.Ю., Коршунова О.Н. Захват заложника. - М., 2011. -С. 46..

Важной и специфической особенностью действий, входящих в объективную сторону захвата заложника, является их демонстративность, даже ультимативность. Преступник не только не скрывает совершенного, а, напротив, объявляет об этом, диктуя свои требования в качестве условия освобождения заложника.

Субъективная сторона захвата заложника выражается в прямом умысле и следующей цели: понудить государство, организации или отдельных граждан совершить или воздержаться от совершения того или иного действия в качестве условия освобождения заложника.

Статья 206 УК РФ также имеет примечание, в котором содержится специальный вид освобождения от уголовной ответственности. Лицо освобождается от уголовной ответственности в тех случаях, когда оно добровольно или по требованию властей освободило заложника. Вместе с тем в законе имеется оговорка относительно того, что лицо освобождается от уголовной ответственности при условии отсутствия в его действиях иного состава преступления. Такая конструкция примечания позволяет, с одной стороны, стимулировать отказ от продолжения преступной деятельности, а с другой - все-таки привлечь лицо к уголовной ответственности в том случае, если в его действиях есть признаки иного состава преступления. При захвате заложника наиболее вероятны следующие формы сопутствующего неправомерного поведения: незаконный оборот оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ или взрывных устройств; причинение вреда здоровью, угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью и т.д. В связи с этим возникает вопрос: если в процессе захвата или удержания заложника было применено насилие, опасное для жизни или здоровья лица, можно ли освободить виновное лицо в случае последующего добровольного освобождения заложника? Думается, что да. Ведь, строго говоря, в данном случае применение такого насилия не может считаться "иным составом", эти действия охватываются квалифицированным составом захвата заложника (п. "в" ч. 2 ст. 206 УК РФ) Скобликов П. Незаконное лишение свободы, похищение человека и захват заложника в новом уголовном законодательстве // Законность. - 2007. -№ 9. -С.64..

В то же время лицо, захватившее заложника и угрожавшее ему применением огнестрельного оружия, добытого незаконным путем, при последующем освобождении заложника и выполнении иных требований, предусмотренных ст. 75 УК РФ, будет отвечать за незаконное хранение оружия, поскольку это деяние составляет самостоятельное преступление Кочои С.М. Уголовное право. Общая и Особенная части. - М., 2010. -С. 585..

6. Заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207 УК РФ). Уголовная ответственность за заведомо ложное сообщение об акте терроризма предусмотрена ст. 207 УК РФ. Кстати, принимая Федеральный закон от 27.07.2006 № 153-ФЗ, законодатель не внес изменения в название статьи. Отличительной особенностью этого деяния является то обстоятельство, что свыше 80% сообщений приходится на учреждения образования - школы, профессиональные училища и вузы. До трети таких деяний совершаются подростками, не достигшими возраста уголовной ответственности.

Объективная сторона деяния выражается в заведомо ложном сообщении о готовящихся взрыве, поджоге или иных действиях, создающих опасность гибели людей, причинения значительного имущественного ущерба и т.д.

Формы доведения такой информации (по телефону, в виде письма, через средства массовой информации, компьютерную связь) на квалификацию не влияют. Адресатом сведений могут быть как организации и учреждения, по роду службы обязанные реагировать на эти сообщения (органы власти, правоохранительные органы и т.д.), так и иные организации, например те, в которых якобы намечен террористический акт, либо даже отдельные граждане. На квалификацию не оказывает влияния определенность сообщенной информации, т.е. обозначены ли время посягательства, его характер (взрыв, поджог и т.д.) Уголовное преследование терроризма: Монография / В.А. Бурковская, Е.А. Маркина, В.В. Мельник и др. - М.: Юрайт, 2008. - С. 60..

"Заведомость" означает осведомленность лица о том, что оно сообщает сведения, не соответствующие действительности. Этот признак позволяет отграничить деяние, предусмотренное ст. 207 УК РФ, от угрозы совершения террористического акта.

В теории права справедливо отмечается, что наиболее опасной формой заведомо ложного сообщения об акте терроризма являются действия, направленные на устрашение населения путем имитации террористического акта, в том числе с использованием макетов оружия и взрывных устройств, которые по степени общественной опасности стоят между самим терроризмом и ложным сообщением о нем.

По ныне действующему законодательству подобные действия подлежат квалификации по ст. 207 УК, однако практика показывает, что санкция нормы не в полной мере обеспечивает реализацию целей наказания. В этой связи представляют интерес существующие предложения о необходимости изменения конструкции ст. 207 путем дополнения ее частью второй, предусматривающей ответственность за имитацию применения оружия массового поражения, создающего опасность гибели людей или причинения имущественного ущерба, с санкцией более строгой, чем предусмотрено в ч. 1 статьи.

Думается, что внесение в действующее законодательство подобного рода изменений, продиктованных требованием времени, послужит мощным профилактическим средством в борьбе с преступностью, в том числе террористического характера, поскольку в некоторых случаях действия, начатые как сообщение о заведомо ложном акте терроризма, перерастают в иные формы противоправного поведения.

Примером этому может служить уголовное дело в отношении К., осужденного по ч. 1 ст. 206 и ст. 207 УК РФ. Согласно приговору, К. из консервных банок, обрывков проводов, части зарядного устройства, веревок и полиэтиленовой пленки изготовил муляж взрывного устройства. Прикрепил его на теле под рубашкой, пришел в торговый центр, где подошел к сотруднику охраны и сообщил, что на нем находится взрывное устройство. После чего потребовал произвести эвакуацию людей со второго этажа, где в это время находилось не менее 200 человек, угрожая, в случае невыполнения его требования, привести в действие взрывное устройство. Затем он увидел, что работники магазина эвакуируют людей, и захватил в качестве заложника Б.

В связи с сообщением К. о наличии взрывного устройства, открытой его демонстрацией и имитацией террористического акта в магазин прибыли сотрудники оперативных служб, которыми была произведена экстренная эвакуация находящихся в магазине людей. В процессе переговоров, проведенных с К., сотрудники милиции, реально воспринимая его угрозы, опасаясь за жизнь и здоровье заложника Б., сообщили ему, что все его требования будут выполнены. Частично его требования действительно были выполнены. К. требовал приносить ему различные напитки, вино. Продолжая удерживать Б., самостоятельно перемещался и употреблял продукты, которые брал в кафе. В момент, когда К. отвлекся, сотрудники милиции сумели пресечь его действия.

При осмотре магазина взрывных устройств обнаружено не было, а осмотр устройства, которое имел при себе К., показал, что это был муляж взрывного устройства, изготовленный из предметов, не относящихся к взрывоопасным, что подтвердило ложность сообщения К. и его заведомую осведомленность об этом факте Определение Судебной Коллегии по уголовным делам Верховного Суда по делу К. // Бюллетень Верховного Суда РФ. -2011. - № 2. -С. 7..

В практике применения указанной нормы обозначилась еще одна проблема, которая связана с квалификацией действий лица, несколько раз в течение определенного периода совершившего заведомо ложные сообщения об акте терроризма. Изучение практики показало, что суды по-разному подходят к решению данного вопроса.

Так, несовершеннолетний Г. сообщил в службу "02" о заложенном в подвале жилого дома № 72 взрывном устройстве, заведомо зная, что это сообщение ложное. Через 10 минут он вновь позвонил, но уже по другому таксофону, а через 27 минут - по третьему, каждый раз сообщая о заложенном взрывном устройстве в жилом доме № 72. Действия Г. судом квалифицированы по ст. 207 УК РФ Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ 17 ноября 2008 г. по делу К.// Бюллетень Верховного Суда РФ. -2008. - № 11. -С.11..

Мотивируя свое решение, суд исходил из того, что все сообщения Г. поступили одному и тому же адресату, сделаны в короткий промежуток времени, а их содержание относилось к одному и тому же предполагаемому акту терроризма на одном и том же объекте, что указывает на то, что его действия были объединены единым умыслом, следовательно, должны быть оценены как единое продолжаемое преступление.

Действия аналогичного характера совершила К., которая в течение четырех часов сделала четыре сообщения в службу "02" с заведомо ложной информацией о якобы подготовленном взрыве железнодорожного вокзала. Каждое из этих сообщений судом было квалифицировано по ст. 207 УК РФ как самостоятельное преступление Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 9 сентября 2009 года №5-003-149 // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2009. -№ 10. - С. 12-13.. В данном случае суд исходил из положений ст. 17 УК РФ, которые позволяют считать каждое из сделанных ложных сообщений об акте терроризма, ни за одно из которых лицо не было осуждено, самостоятельным преступлением, а два и более таких сообщения - совокупностью преступлений.

Представляется, что при разрешении подобных дел следует учитывать, что заведомо ложное сообщение об акте терроризма является преступлением формальным и считается оконченным с момента поступления такого сообщения адресату. Исходя из этого, каждое из сделанных ложных сообщений об акте терроризма должно рассматриваться как оконченное преступление независимо от того, наступили вредные последствия или нет.

Субъективная сторона заведомо ложного сообщения об акте терроризма характеризуется умышленной формой вины в виде прямого умысла.

В литературе высказывалась ошибочная позиция относительно того, что по делам данной категории необходимо устанавливать наличие таких же целей (воздействие на принятие решения органами власти или международными организациями), которые предусмотрены ст. 205 УК РФ.

Однако грамматическое толкование диспозиции ст. 207 УК РФ показывает, что мотивы и цели не влияют на квалификацию содеянного. Они могут быть различными - избежать контрольной работы, отомстить учителям, не ходить в школу, сорвать экзамен. Не случайно число преступлений, предусмотренных ст. 207 УК РФ, возрастает в периоды проведения контрольных работ, экзаменов (конец четверти, года, летняя и зимняя сессия).

Имели место случаи, когда ложные сообщения направлялись и взрослыми лицами, находившимися в состоянии алкогольного опьянения, из хулиганских побуждений.

7. Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК РФ). В результате изменений и дополнений, внесенных в уголовное законодательство в 2006 г., из диспозиции ст. 277 УК РФ исключено заключенное в скобки название деяния - "террористический акт", в остальной части диспозиция статьи не изменилась.

Статья предусматривает ответственность за посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность.

Потерпевшими могут признаваться только государственные или общественные деятели.

Под государственными деятелями следует понимать лиц, замещающих должности, устанавливаемые Конституцией РФ, конституциями, уставами субъектов РФ (Президент РФ, Председатель Правительства РФ, главы администраций субъектов РФ, депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации Федерального Собрания РФ, члены законодательных органов субъектов РФ).

Под общественными деятелями понимают руководителей и лидеров политических партий и общественных объединений, членов их руководящих органов.

Убийство рядового члена партии или государственного служащего, муниципального служащего, совершенное по политическим мотивам, должно квалифицироваться по п. "б" ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица в связи с осуществлением им служебной деятельности или выполнением общественного долга.

Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля иностранного государства также не охватывается ст. 277 УК РФ и подлежит правовой оценке по п. "б" ч. 2 ст. 105 в случае его убийства, по п. "а" ч. 2 ст. 111 УК РФ - в случае причинения тяжкого вреда здоровью или по ст. 360 УК РФ - в случае причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью.

Этот вывод вытекает из объекта состава преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ. Комментируемая статья расположена в главе "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства", следовательно, все преступления, находящиеся в ней, направлены против безопасности Российской Федерации Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева. - М., 2010. - С. 701..

Объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 277 УК РФ, составляет посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, которое выражается в убийстве или покушении на убийство, при этом ссылки на ст. 30 УК РФ не требуется. Данное преступление окончено с момента покушения на умышленное лишение жизни государственного или общественного деятеля.

Субъективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется виной в виде прямого умысла, конкретизированного наличием цели - прекращение государственной или политической деятельности потерпевшего, либо мотива - месть за такую деятельность.

В ст. 211, 278, 279, 360 УК Федеральным законом от 27.07.2006 № 153-ФЗ изменения не вносились, в связи с чем эти статьи не имеют принципиально новых проблем.

2.2 Проблемы реагирования на преступления террористического характера в России

Несмотря на принятые в 2010 г. правоохранительными органами и спецслужбами России меры по борьбе с терроризмом, избежать резонансных террористических актов не удалось. Террористические акты, повлекшие массовую гибель и ранения мирных граждан, сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих произошли в московском метро, на ипподроме в Нальчике, в Ставрополе, Владикавказе, Пятигорске, в Республиках Дагестан и Ингушетии.

На координационном совещании руководителей правоохранительных органов 21 февраля 2011 г. Президент России Д.А. Медведев сказал так: "Первая задача, задача, которая исключительно важна в современных условиях, - это повышение уровня антитеррористической безопасности. Я имею в виду все сегменты антитеррористической защищенности, включая, конечно, и безопасность на транспорте - с учетом тех недостатков, которые были выявлены в аэропорту Домодедово, на других транспортных объектах, объектах железнодорожного транспорта в том числе..." http:// www.kremlin.ru/ news/ 10397..

Сегмент преступлений террористического характера в структуре преступности России в 2010 г. составлял всего 0,0221%. Сегмент преступлений в виде террористического акта в структуре преступности России в 2010 г. составлял всего 0,00118%, но общественная опасность этих процентов была еще более велика По данным ГИАЦ МВД РФ, в 2010 г. было зарегистрировано 2628799 преступлений.. Поэтому террористический акт является одним из наиболее общественно опасных преступлений в структуре преступлений террористического характера.

Несмотря на снижение в 2010 г. на 11,2% зарегистрированных террористических преступлений (581 против 654 в 2009 г.) как и ранее, наибольшее их количество (79,9%) произошло в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО). Несмотря на снижение на 26,8% преступлений террористического характера (320) в Чеченской Республике, наибольшее их количество (55,1%) от числа зарегистрированных в России все равно приходилось именно на Чеченскую Республику. При этом следует иметь в виду, что не все преступления, связанные с преступной деятельностью "террористов-смертников", квалифицировались как террористические, т.е. по ст. 205 УК РФ. В то же время в Чеченской Республике было больше всего предварительно расследовано и направлено в суд с обвинительным заключением преступлений террористического характера: 251 (-34,8%) и 123 дела (-20,6%) соответственно, т.е. следственные и оперативные подразделения правоохранительных органов, как и ранее, работали в усиленном режиме.

В связи с реформированием правоохранительной системы, сложностью сбора доказательств по уголовным делам, низкой эффективностью деятельности субъектов ОРД, в 2010 г. произошло снижение числа выявленных лиц, совершивших преступления террористического характера: было выявлено 402 (-22,8%) лица против 521 лица в 2009 г. Уменьшилось число расследованных преступлений и направленных в суд уголовных дел: расследовано 410 (-22,6%) преступлений террористического характера, из которых 236 (-10,3%) направлены в суд с обвинительным заключением.

Из 8 федеральных округов России больше всего преступлений террористического характера зарегистрировано в Северо-Кавказском федеральном округе (СКФО) - 464 (-2,9%, 2009 г. - 533 преступления). Самое большое количество преступлений террористического характера зарегистрировано в Чеченской Республике - 320 (2009 г. - 437, или -26,8%), потом шли Республика Дагестан - 63 (2009 г. - 44, или +43,2%), Ингушетия - 35 (2009 г. - 41, или -14,6%).

В 2010 г., решением Верховного Суда Российской Федерации "кавказский эмират" Д. Умарова был признан международной террористической организацией. 23 июня 2010 г. США официально включили Д. Умарова в перечень международных террористов, что позволит ограничить потоки финансирования и другой поддержки ему. В 2010 г. произошло изменение тактики действий по пресечению организованной террористической деятельности спецслужбами России: 9 июня 2010 г. в ходе спецоперации ФСБ России был задержан Али Тазиев, известный по позывным "Магас", в прошлом сотрудник правоохранительных органов, на счету которого десятки терактов, в том числе таких, как захват школы в Беслане, нападение на Назрань, покушение на Юнусбека Евкурова.

При увеличении количества зарегистрированных террористических актов произошло снижение числа расследованных преступлений и выявленных лиц. В структуре преступлений террористического характера произошло увеличение на 106,7% наиболее общественно опасного сегмента - террористических актов. Всего зарегистрировано в России 31 преступление, предусмотренное ст. 205 УК РФ, против 15 в 2009 г., предварительно расследовано 8 (-38,5%), направлено в суд с обвинительным заключением - 6. Увеличилось количество террористических актов на транспорте: в 2010 г. зарегистрировано 7 преступлений (+250%), расследовано 1, выявлено 2 лица (0,0).

Из 8 федеральных округов России больше всего террористических актов зарегистрировано в Северо-Кавказском федеральном округе - 16 (2009 г. - 6), потом шли Центральный ФО - 5 (5), Южный федеральный округ - 2 (0), Приволжский ФО - 1 (1, или 0,0%), Уральский ФО - 0 (0,0%), Сибирский ФО - 0 (0,0%), Дальневосточный ФО - 0 (0,0%), Северо-Западный - 0 (1 или -100,0%), т.е. вообще не было зарегистрировано террористических актов.

Следственными органами до настоящего времени не решена проблема квалификации самоподрывов "смертников". При ранжировании субъектов в СКФО следует иметь в виду, что не все самоподрывы "террористов-смертников" при возбуждении уголовных дел были квалифицированы по ст. 205 УК РФ. Например, самоподрывы 30 июня и 21 августа 2010 г. в г. Грозном, нападение на родовое село Р. Кадырова Центорой 29 августа 2010 г., в ходе которого семь участников вооруженного подполья привели в действие закрепленные на их телах радиоуправляемые взрывные устройства (погибли 6 сотрудников милиции, 25 - ранены, убиты 12 участников нападения). 19 октября 2010 г. трое бандитов проникли на территорию, прилегающую к зданию Парламента Чеченской Республики, где совершили самоподрывы. Аналогичная ситуация сложилась в Республике Дагестан. Например, 6 января 2010 г. на КПП батальона ДПС в г. Махачкале Республики Дагестан "смертник" совершил самоподрыв с использованием автомашины, груженной взрывчатыми веществами, повлекший гибель пяти и ранение 24 сотрудников милиции. 31 марта 2010 г. сразу два взрыва осуществили "смертники": первый - на пути следования милицейского патруля, второй - через 20 минут при осмотре места происшествия СОГ: погибли 12 человек, еще 27 получили ранения.

Трудно не согласиться с утверждением профессора В.В. Лунеева о том, что "...есть основания полагать, что совершенствование квалификации организованных преступников и особенно террористов идет интенсивнее, чем сотрудников правоохранительной системы..." Лунеев В.В. Преступность XX века. - М., 2005. - С. 643..

В 2010 г. в результате посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих в СКФО 249 человек погибло и 584 получили ранения.

Даже представители СМИ пришли к выводу о том, что самоподрывы "смертников" необходимо считать (квалифицировать на первоначальном этапе досудебного следствия как террористический акт). По их подсчетам, в результате 22 терактов, совершенных в 2010 г. на территории Северо-Кавказского федерального округа и в Москве, погибли 108 человек и еще более 652 были ранены. Таким образом, часть террористических актов была завуалирована под другие особо тяжкие и тяжкие преступления, предусмотренные ст. ст. 105, 317 УК РФ и т.д. Этот факт отметил Генеральный прокурор Российской Федерации, выступая 28 апреля 2010 г. в Совете Федерации.

Организаторы террористических актов в 2010 г. стали шире применять транспортные средства, груженные взрывчатыми веществами, как орудие совершения преступлений, в том числе "террористами-смертниками". Другой особенностью организованной террористической деятельности уже в 2011 г. стала ее активизация в зимний период времени, не дожидаясь появления "зеленки", т.е. весны, лета, и использование в качестве "террористов-смертников" этнических русских, принявших ислам (Мария Хорошева, Раздобудько), что существенно облегчало достижения преступного результата. Следующей особенностью организованной террористической деятельности на Северном Кавказе явилось использование и приведение в действие в критической ситуации террористами взрывных устройств, закрепленных на правом или левом плече, в целях затруднить в последующем работникам правоохранительных органов и спецслужб России идентификацию личности "смертников", выявления круга пособников, в том числе из числа родственников, а также количества денежных средств, полученных ими за самоподрыв (нападение на с. Центорой, здание Парламента Чеченской Республики в 2010).

Причинный комплекс преступлений террористического характера на Северном Кавказе в 2009 - 2010 гг. существенно не изменился. Руководством России принимались меры по его нейтрализации: улучшению социально-экономического положения населения, созданию рабочих мест, меры по ликвидации безработицы, пропаганде идей традиционного ислама и контрпропаганде идеям ваххабизма, улучшению духовного воспитания молодежи, работе с родителями и их детьми. Важно не только существенно улучшать социально-экономическое положение республик в Северо-Кавказском федеральном округе, но и воздействовать на потребностно-мотивационную сферу проживающих там граждан, изменение их ценностных ориентаций.

Недостаточно эффективно работали службы собственной безопасности правоохранительных органов СКФО: участниками организованных преступных формирований являлись государственные служащие и сотрудники правоохранительных органов. Например, в марте 2010 г. в результате спецоперации в с. Экажево Республики Ингушетия среди задержанных 15 боевиков оказалось 6 действующих сотрудников милиции.

Раскрыты теракты, совершенные возле Дома культуры в г. Ставрополе, в Пятигорске, на центральном рынке во Владикавказе, на станциях московского метрополитена "Лубянка" и "Парк культуры". Успешно проходила нейтрализация непримиримых лидеров и активных участников организованных преступных формирований (Саид Бурятский, М. Вагабов и другие).

2.3 Совершенствование уголовно-правовых норм об ответственности за терроризм

Эффективное противодействие такому сложному и опасному явлению, как терроризм, возможно только при создании надежной системы защиты государства, общества и отдельных граждан от террористических посягательств. Не последнее место в этой системе принадлежит уголовно-правовым средствам. По мнению Г.М. Миньковского и В.П. Ревина, именно дефиниции уголовного законодательства обеспечивают законность и вместе с тем стимулируют активность использования непосредственных мер предупреждения, пресечения конкретных террористических преступлении, достаточное и справедливое наказание за них. Следует отметить, что в целом современное уголовное законодательство предоставляет большие возможности для успешной борьбы с рассматриваемым явлением. Однако проведенный анализ норм УК РФ и практики ее применения показал, что сложность описания признаков и ряд неточностей, допущенных законодателем, вызывают определенные трудности у правоприменителя при квалификации преступлений, связанных с терроризмом и террористическим актом.

Все это позволяет заключить, что уголовное законодательство об ответственности за терроризм нуждается в совершенствовании.

Анализ литературы по отечественному уголовному праву позволяет внести и обосновать предложения по совершенствованию уголовного законодательства об ответственности за терроризм:

1. В действующем законодательстве о противодействии терроризму отсутствует собирательное понятие "преступления террористического характера", к которым ранее, согласно ст. 205.1 УК РФ, относились преступления, предусмотренные ст. 205, 206, 208, 211, 277 и 360 УК РФ. Однако, отказавшись от этого понятия, законодатель перечисленные выше преступления, а также деяния, указанные в ст. 278, 279 УК РФ, тем не менее, объединяет в один ряд, признав у них наличие общего признака - они являются проявлением идеологии терроризма в конкретных действиях. Именно такой вывод следует из действующей редакции ст. 205.1 УК РФ, которая предусматривает ответственность за содействие совершению перечисленных в ней преступлений, т.е. за содействие террористической деятельности. Все это позволяет объединить указанные деяния в одну группу - преступления террористического характера. Таки образом, к указанной группе относятся ст.ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279 и 360 УК РФ. Считаем необходимым включить в этот перечень и преступление, предусмотренное ст.207 УК РФ (заведомо ложное сообщение об акте терроризма), так как действия виновного лица до выяснения его истинных намерений объективно похожи на угрозу совершения террористического акта.

2. Проанализировав положения ст. 205 УК РФ, предлагаем дополнить ч.2 ст.205 УК РФ квалифицирующим признаком «совершение преступления из корыстных побуждений или по найму».

3. Рассмотрев особенности квалификации организованных форм террористической деятельности (ч. 3 ст. 205, ст. 208, 209, 210 УК), считаем нецелесообразным введение в УК РФ нормы об ответственности за организацию террористического сообщества (террористической организации) или террористической группы.

Следует отметить, что УК некоторых зарубежных государств имеют подобные нормы. Например, согласно ст.129-а («Создание террористических объединений») УК ФРГ за создание объединения и за участие в объединении, деятельность которого направлена на захват заложников, совершение убийства и других преступлений (всего около 15 составов), предусматривается наказание до 10 лет лишения свободы. В 1980 году в УК Италии введена ст.270-(бис), устанавливающая ответственность лиц, организующих сообщества с конечной целью терроризма и разрушения демократического строя. УК Китайской Народной Республики также содержит статью об ответственности за создание террористической организации (ст. 120).

В соответствии с Нормативным актом Перу №25475 от 6 мая 1992 года один лишь факт принадлежности человека к террористической организации карается лишением свободы на срок не менее 30 лет, а руководителям террористических структур грозит пожизненное тюремное заключение Петрищев В.Е. Антитеррористическое законодательство за рубежом // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. - М.: Эди- торал УРСС, 2009. - С.221..

За внесение подобного дополнения в УК РФ высказывались, в частности, такие исследователи, как А.А. Магомедов, Г.М. Миньковский, В.П. Ревин Миньковский Г.М., Ревин В.П. Совершенствование концепции борьбы с терроризмом в современных условиях // Уголовная политика и проблемы безопасности государства: Труды Академии управления МВД России. -М., 1998. - С.58-60., С.Д. Гринько. Последний, к примеру, как вариант решения данного вопроса предлагает включить в ст.205 УК РФ часть 4, в которой бы говорилось об ответственности за создание организованной группы в целях совершения террористических действий, а равно за руководство такой группой.

В качестве основных аргументов указанные ученые выделяют следующие: во-первых, создание организованной преступной группы или преступного сообщества (организации) террористической направленности, не может квалифицироваться по ст.208 УК РФ «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем» или ст.209 УК РФ «Бандитизм», так как в них речь ведется соответственно о вооруженном формировании и вооруженной группе (банде) вообще, которые могут создаваться для достижения различных целей, например, политических, сепаратистских, корыстных и других; во-вторых, создание преступного сообщества (организации) террористической направленности не может быть квалифицировано по ст.210 УК РФ «Организация преступного сообщества (преступной организации)», ввиду недопустимости отождествления терроризма с организованной преступностью. На наш взгляд, данные положения не являются достаточно весомыми аргументами в пользу введения в УК РФ специальной нормы, устанавливающей ответственность за создание организованной преступной группы или преступного сообщества (организации) террористической направленности. Так, несмотря на то, что создание незаконного вооруженного формирования или банды не всегда имеет террористические цели, а сам терроризм, несомненно, не может быть отождествлен с организованной преступностью, хотя нередко и входит в ее инструментарий, это не является препятствием для квалификации создания организованной преступной группы или преступного сообщества (организации) террористической направленности или руководства таким объединением при наличии к тому оснований по ст.ст. 208, 209 или 210 УК РФ.

Нам представляется более обоснованным мнение В.П. Емельянова, который считает, что включение в УК РФ отдельной нормы, устанавливающей ответственность за создание, руководство или участие в террористической группе, террористическом сообществе (террористической организации) не вызывается необходимостью Емельянов В.П. Проблемы уголовно-правовой борьбы с терроризмом // Государство и право. -2000. -№3. -С.84.

В УК РФ имеется целый ряд статей, которые своими признаками охватывают деяния по созданию подобных объединений и руководству ими (например, ст.209 УК РФ «Бандитизм» и ст.210 УК РФ «Организация преступного сообщества (преступной организации)»). В свою очередь за финансирование террористической организации, а также склонение к участию в ней, ответственность установлена ст.205.1 УК РФ «Содействие террористической деятельности».

Совершение терроризма организованной группой служит особо квалифицирующим признаком данного состава преступления, а сам факт создания такой группы влечет уголовную ответственность за приготовление к акту терроризма. Поэтому выделение нормы более узкого содержания (с указанием на террористические цели таких структур), по нашему мнению, не сможет положительно повлиять на практику привлечения к уголовной ответственности членов террористических групп, сообществ, организаций, а лишь создаст дополнительный случай конкуренции между статьями УК РФ.

4. Проанализировав содержание ст. 207 УК РФ, мы считаем что санкция нормы не в полной мере обеспечивает реализацию целей наказания. В этой связи педлагаем изменить конструкцию ст. 207 УК РФ путем дополнения ее частью второй, предусматривающей ответственность за имитацию применения оружия массового поражения, создающего опасность гибели людей или причинения имущественного ущерба, с санкцией более строгой, чем предусмотрено в ч. 1 статьи.

5. Криминальная ситуация требует незамедлительного воссоздания управлений по борьбе с организованной преступностью и самостоятельных центров по борьбе с терроризмом (центры "Т") в системе реформируемого МВД РФ, в наиболее уязвимых регионах с активной террористической деятельностью: СКФО, Москва, Санкт-Петербург, ЮФО и т.д.

6. Считаем необходимым внести изменения и дополнения в ст. 25 ФЗ "О противодействии терроризму" и ст. 4 ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" следующего содержания: "...может выплачиваться денежное вознаграждение лицам, оказывающим содействие в выявлении, предупреждении, пресечении, раскрытии и расследовании финансирования терроризма, выявлении и задержании лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших финансирование терроризма" Паненков А.А. Проблемы реагирования на преступления террористического характера в России // http://justicemaker.ru/view-article.php?id=21&art=2302.

7. Организованная террористическая деятельность является только одним из сегментов организованной преступности. Необходимо принятие комплексного Федерального закона "О борьбе с организованной преступностью", разработанного в НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ.

Заключение

В результате проведенного исследования, можно сделать следующие выводы.

1. До недавнего времени понятие терроризма в отечественной юридической литературе и публицистике из идеологических соображений упоминалось лишь при характеристике преступности в зарубежных (капиталистических) странах, поэтому крупных научных исследований по этой проблеме не проводилось. Однако современная российская действительность показала, что на территории нашей страны это явление получило широкое распространение. В связи с чем возникла необходимость разработки самого понятия терроризма, выработки основных направлений противодействия его угрозе, как на законодательном, так и правоприменительном уровнях.

Организация противодействия терроризму зависит от единообразного понимания этого явления и как следствие единой формулировки в нормативных актах. Однако нормативные нормы в совокупности не представляют собой упорядоченной и скоординированной системы, направленной против терроризма как общей для всего международного сообщества угрозы, и не исчерпывают всей проблемы терроризма, не выработано четкого определения терроризма, в связи, с чем отсутствуют эффективные уголовно-правовые меры противодействия этому явлению.

Единого научного подхода к данной проблеме не сформировано. Серьезные недостатки, дублирование и противоречия в терминах, касающихся террористической тематики, породили более сотни формулировок терроризма. Однако вся террористическая практика свидетельствует, что терроризм с момента своего образования является именно политическим явлением. Как только в терроризме исчезает политическая мотивация, этот вид насилия перестает быть терроризмом. Когда совершаются преступления, не связанные с воздействием на органы власти в целях управления поведением этих органов, то данные деяния будут образовывать иные составы преступлений, например убийство, вымогательство, похищение или другие преступления, связанные с получением экономической или иной выгоды или совершенные из чувства мести или личной неприязни.

2. В российской правовой системе сегодня можно выделить достаточно большое количество нормативных правовых актов, являющихся юридической базой противодействия терроризму, среди которых основными являются следующие: УК РФ, Закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма"; ФЗ "О противодействии терроризму", "Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации", утвержденная Президентом РФ 05.10.2009 г.; Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года"; Постановление Правительства РФ от 06.06.2007 № 352 "О мерах по реализации Федерального закона "О противодействии терроризму".

3. Выделение целой группы преступлений, имеющих террористический характер, и признание преступлением таких действий, как вовлечение в совершение преступлений террористического характера, склонение лица к участию в деятельности террористической организации, финансирование террористических организаций, стали необходимой мерой для усиления борьбы с терроризмом.

В действующем законодательстве о противодействии терроризму отсутствует собирательное понятие "преступления террористического характера", к которым ранее, согласно ст. 205.1 УК РФ, относились преступления, предусмотренные ст. 205, 206, 208, 211, 277 и 360 УК РФ. Однако, отказавшись от этого понятия, законодатель перечисленные выше преступления, а также деяния, указанные в ст. 278, 279 УК, тем не менее, объединяет в один ряд, признав у них наличие общего признака - они являются проявлением идеологии терроризма в конкретных действиях. Именно такой вывод следует из действующей редакции ст. 205.1 УК РФ, которая предусматривает ответственность за содействие совершению перечисленных в ней преступлений, т.е. за содействие террористической деятельности. Все это позволяет и нам для теоретического анализа объединить указанные деяния в одну группу - преступления террористического характера. Таким образом, к указанной группе относятся ст.ст. 205, 205.1, 205.2, 206, 208, 211, 220, 221, 277, 278, 279 и 360 УК РФ.

Выделенная группа преступлений носит, по мнению законодателя, особый характер и определяется в первую очередь необходимостью предотвращения тяжких последствий таких преступлений. Обстоятельства их совершения таковы, что эти преступления могут нанести непоправимый вред в виде гибели людей, возможно, с большим числом жертв, причинения тяжкого вреда их здоровью, крупного имущественного ущерба.

Уголовно-правовой анализ терроризма позволил выделить следующие проблемы:

- проблемы, связанные с определением видов терроризма. Разделение терроризма на политический терроризм и иные виды терроризма (неполитические), за исключением проведения классификации терроризма по видам насилия, на наш взгляд методологически неверно, поскольку терроризм по своей сути является исключительно политическим явлением со времен Великой французской революции;

- проблемы определения перечня преступлений, связанных с терроризмом и террористическим актом;

- проблемы государственного реагирования на преступления террористического характера в России.

4. На основании всего вышеизложенного можно заключить, что уголовное законодательство об ответственности за терроризм нуждается в совершенствовании. Анализ литературы позволяет предложить меры по совершенствованию законодательства об ответственности за терроризм:

1). Считаем необходимым включить в перечень преступлений, связанных с терроризмом и террористическим актом, преступление, предусмотренное ст.207 УК РФ (заведомо ложное сообщение об акте терроризма), так как действия виновного лица до выяснения его истинных намерений объективно похожи на угрозу совершения террористического акта.

2). Предлагаем дополнить ч.2 ст.205 УК РФ квалифицирующим признаком «совершение преступления из корыстных побуждений или по найму».

3). Предлагаем изменить конструкцию ст. 207 УК РФ путем дополнения ее частью второй, предусматривающей ответственность за имитацию применения оружия массового поражения, создающего опасность гибели людей или причинения имущественного ущерба, с санкцией более строгой, чем предусмотрено в ч. 1 статьи.

4). Криминальная ситуация требует незамедлительного воссоздания управлений по борьбе с организованной преступностью и самостоятельных центров по борьбе с терроризмом (центры "Т") в системе реформируемого МВД РФ, в наиболее уязвимых регионах с активной террористической деятельностью: СКФО, Москва, Санкт-Петербург, ЮФО и т.д.

5. Считаем необходимым внести изменения и дополнения в ст. 25 ФЗ "О противодействии терроризму" и ст. 4 ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" следующего содержания: "...может выплачиваться денежное вознаграждение лицам, оказывающим содействие в выявлении, предупреждении, пресечении, раскрытии и расследовании финансирования терроризма, выявлении и задержании лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших финансирование терроризма" Паненков А.А. Проблемы реагирования на преступления террористического характера в России // http://justicemaker.ru/view-article.php?id=21&art=2302.

Список литературы

Нормативные правовые акты

1. Конституция Российской Федерации. М.: Юрлит, 2011. 110 с.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации. М.: Смена, 2011. 234 с.

3. Закон РФ от 27.12.1991 № 2124-1 "О средствах массовой информации" (с изм. и доп.) // СПС КонсультантПлюс. 2011.

4. Федеральный закон от 13.12.1996 № 150-ФЗ "Об оружии" (с изм. и доп.)// СПС КонсультантПлюс. 2011.

5. Федеральный закон от 25.07.2002 № 114-ФЗ (ред. от 29.04.2008) "О противодействии экстремистской деятельности" // СПС КонсультантПлюс. 2011.

6. Федеральный закон от 07.08.01 "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" в ред. от 27.07.2010 // СПС КонсультантПлюс. 2011.

7. Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ "О противодействии терроризму" (с изм. и доп.) // СПС КонсультантПлюс. 2011.

8. Концепция противодействия терроризму в Российской Федерации", утвержденная Президентом РФ 05.10.2009 г. // СПС КонсультантПлюс. 2011.

9. Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 537 "О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года" // СПС КонсультантПлюс. 2011.

10. Постановление Правительства РФ от 06.06.2007 № 352 "О мерах по реализации Федерального закона "О противодействии терроризму" // СПС КонсультантПлюс. 2011.

11. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1 "О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 3. С. 39-43.

12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" (с изм. и доп.) // СПС КонсультантПлюс. 2011.

13. Постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 15.06.2010 "О практике применения судами закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" // СПС КонсультантПлюс. 2011.

Библиография

14. Антипенко А.Ф. Механизм международно-правового регулирования борьбы с терроризмом.М., 2004. 147 с.

15. Антонян Ю.М., Белокуров Г.И., Боковиков А.К. и др. Этнорелигиозный терроризм / Под ред. Ю.М. Антоняна. М.: Аспект Пресс, 2006. 221 с.

16. Артамонов И.И. Некоторые предложения по совершенствованию правовой основы борьбы с терроризмом // Терроризм в России и проблемы системного реагирования. М., 2004. 180 с.

17. Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб., 2000.700 с.

18. Валгина Н.С., Розенталь Д.Э., Фомина М.И. Современный русский язык. М., 2003. 343 с.

19. Василенко В.И. Терроризм как социально-политический феномен. М., 2002. 95 с.

20. Горбунов Ю.С. Глобализация терроризма // История государства и права. 2007. № 19. С. 14-18.

21. Горбунов Ю.С. Об определении понятий "террор" и "терроризм". 2010 // http://www.juristlib.ru/book_6723.htm.

22. Горбунов Ю.С. Терроризм и правовое регулирование противодействия ему.М., 2008.206 с.

23. Дворецкий И.Ч. Латино-русский словарь. М., 1976. 1009 с.

24. Денисов В.В. Социология насилия.М., 1975.150 с.

25. Егорова Н. Служащий как специальный субъект преступления в уголовном праве России // Уголовное право.2011.№ 2.С. 27-30.

26. Емельянов В.П. Проблемы уголовно-правовой борьбы с терроризмом // Государство и право.2000.№3.С.84-88.

27. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М. Лебедева. М., 2010. 801 с.

28. Кочои С.М. Уголовное право. Общая и Особенная части. М., 2010. 670 с.

29. Кузьминов Я.И. и др. Отчуждение труда. История и современность.М., 1989.237 с.

30. Марлухина Е.О., Рождествина А.А, Комментарий к Федеральному закону № 35-ФЗ от 26.02.2006 года "О противодействии терроризму" // СПС КонсультантПЛюс. 2007.

31. Миньковский Г.М., Ревин В.П. Совершенствование концепции борьбы с терроризмом в современных условиях // Уголовная политика и проблемы безопасности государства: Труды Академии управления МВД России.М., 1998. 160 с.

32. Мусаелян М.Ф. Объект террористического акта // Военно-юридический журнал. 2010. № 11. С. 22 - 26.

33. Мусаелян М.Ф. Понятие "терроризм" и его соотношение с понятием "террор" и "террористический акт" // Журнал российского права. 2009. № 1. С. 57.

34. Обзор прокурорской практики http://genproc.gov.ru/ru/news/news_current.shtml?2005/06//1586.html.

35. Овчинникова Г.В., Павлик М.Ю., Коршунова О.Н. Захват заложника. М., 2011.80 с.

36. Одесский М.П., Фельдман Д.М. Поэтика террора и новая административная ментальность: очерки истории формирования. М., 1997.66 с.

37. Ольшанский Д.В. Психология терроризма. СПб., 2002. 216 с.

38. Основы противодействия терроризму: Учеб. пособие. М., 2006. 243 с.

39. Петрищев В.Е. Антитеррористическое законодательство за рубежом // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М.: Эди- торал УРСС, 2010. 260 с.

40. Петрищев В.Е. Антитеррористическое законодательство за рубежом // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е.И. Степанова. М.: Эди- торал УРСС, 2009. 300 с.

41. Прокофьев Н.В. Многосторонние международные договоры в сфере борьбы с международным терроризмом: проблемы эффективности. М., 2005.159 с.

42. Рожков С.В. Терроризм как неконвенциональная форма политического участия: социальные основы, специфика, технологии и возможности локализации. М., 2005. 144 с.

43. Российское уголовное право В 2 томах Том 1 Общая часть / Под редакцией Л. В. Иногамовой-Хегай В. С. Комиссарова А. И. Рарога. М.: Проспект, 2011. 650 с.

44. Сальникова Н.И. Незаконное вооруженное формирование не является разновидностью преступного сообщества // Российский следователь.2005. № 3. С. 11-14.

45. Скобликов П. Незаконное лишение свободы, похищение человека и захват заложника в новом уголовном законодательстве // Законность. 2007. № 9. С. 64-66.

46. Сопов Д.В. Уголовная ответственность за терроризм: проблемы квалификации. М., 2008.121 с.

...