Политические режимы

Политический психолог Е.Шестопал утверждает, что «ценности демократии усваиваются россиянами ровно в той степени, в какой они соответствуют нашей культуре. Ценности, которые нам органичны, принимаются, а чуждые по духу - отбрасываются. Происходит своего рода естественный отбор элементов демократии, предлагаемых населением властью. … Мы видим сегодня очень серьезный авторитарный запрос со стороны населения…»[28, с.28].

По выражению одного из российских политиков, Россия времен Б.Ельцина представляла собой причудливую смесь авторитаризма на региональном и демократии на федеральном уровнях [29, с.27].

Большинство политологов и политиков согласны с тем, что политический режим при первом Президенте России не был диктаторским, но в то же время демократическим его назвать сложно. Этот режим определяли по-разному: «авторитарная демократия» (В.Рукавишников), «полудемократия» (Л.Гордон), «российский гибрид» (Л.Шевцова), «фасадная демократия» (Д.Фурман), «электорально-клановый» или «клановая демократия» (А.Лукин) и т. д.

Политическую систему, сложившуюся при Б.Ельцине, некоторые политологи назвали «режимно-государственной», при которой в центре режима находился президент с большим объемом полномочий. Результатом такой политической практики явилось ослабление государства, не способного утвердить принципы конституциональной независимости политической системы от существующего режима.

Политическая власть, осуществляемая в России в 1990-е гг., не использовала методы традиционного авторитаризма, а имеющий место политический режим не мог себя изолировать от некоторых черт современной либеральной демократической политики таких, как критика со стороны СМИ, парламентский надзор, а также выборов. В то же время политика 1990-х гг. основывалась на классических постулатах либеральной демократии и рыночной экономики, поэтому имела двойственный характер: в ней уживалось отсталое командное управление старого типа, бюрократическое регулирование экономики и передовая политика, направленная на подлинное разделение властей, отделение политики от экономики, подчинение политики закону и свободные выборы. Не препятствуя дальнейшему развитию демократии, власть в радикально новых формах воспроизводила практику прошлого. Рождающаяся новая общественно-политическая реальность несла в себе сложный сплав частично преодоленных, а частично преобразованных традиций прошлого. Эти особенности, как считает Д.Ростоу [30, с.9], характеризуют неизбежный переходный период, подготовительную фазу перехода к демократии, так как для становления действительного демократического режима важна не просто политизация, сопровождающаяся конфликтами, а действительная поляризация и борьба активных политических сил: только тогда стороны смогут заключить пакт, обеспечивающий дальнейшее разрешение конфликтов в обществе согласительными методами.

Политический режим, установленный при Б.Ельцине, имел двоякую направленность: с одной стороны, стремление к демократии, международной интеграции (вступление в Совет Европы в 1996 г.), менее бюрократизированной и подлинно рыночной экономике; с другой стороны, он унаследовал, продолжил и даже развил многие черты прошлого.

Конституция 1993 г., закрепив власть Б.Ельцина, установила, по выражению О.Смолина, «демократический по форме, но авторитарный по содержанию политический режим» [31, с.203]. Так, осуществление власти в современной России в 1990-х гг. было связано с рядом особенностей, входящих в противоречие с конституционными положениями.

Среди основных следует выделить следующие особенности:

- гипертрофия властных прерогатив президента за счет ограничения полномочий других институтов;

- номинальность разделения властей -законодательной и исполнительной, центральной и региональной, приводящая к их политической борьбе за влияние на политические, экономические, социальные и иные ресурсы власти;

- неэффективность государства как основного социального института, непосредственно управляющего обществом, его неспособность обеспечить консенсус по основополагающим вопросам общественной жизни, решить проблемы бедности;

- сочетание форм авторитарно-олигархического правления с элементами демократической процедуры, в частности с выборами и многопартийностью;

- фактическая подконтрольность правительства только президенту и его полная зависимость от политической конъюнктуры, а не результатов деятельности, в результате чего происходила кадровая чехарда порой без соотношения с качеством работы правительства;

- множественность режимов (частичное соблюдение демократических процедур на федеральном уровне и авторитаризм в ряде регионов);

- концентрация власти в руках узкого круга лиц из номенклатуры и крупных собственников, разбогатевших нелегитимными методами, что приводило к использованию криминальных методов государственно-управленческой и хозяйственной деятельности;

- значительная укорененность неформальных властных отношений, формирование элитарного корпоративизма вместо плюралистической демократии;

- малочисленность и организационная слабость партий, лишенных социальной базы и неспособных эффективно выпол нять основную функцию - посредника между властью и обществом;

- широкие масштабы лоббистской деятельности, нере гулируемой законодательными актами и неподконтрольной обществу;

- неразвитость системы местного самоуправления, за висимого от региональных элит;

- отсутствие в обществе единой идейно-ценностной и нормативной сис тем, которые позволяли бы гражданам ориентировать свое поведение.

Сложившийся общественный порядок имеет глубокие корни в оте чественной институциональной и политико-культурной традиции моносубъективности власти, то есть сосредоточении властных ресурсов в одном персонифицированном институте при сугубо административных функциях всех других институтов.

Существующая конфигурация политической власти соз дает специфическую ситуацию, при которой легитимируемые всенародным голосованием институты государства (президент и Дума), участвуя в формировании исполнительной власти, реально никакой ответственности за ее деятельность не несут. Правительство, назначаемое президентом и только ему подотчетное, в любой момент может быть отправлено в отставку по соображениям политической целе сообразности или вследствие «подковерной» борьбы.

Поскольку ни парламентское большинство, ни парламентские коалиции не обладают правом формировать пра вительство, борьба партий на выборах и сами выборы лишены того смысла, которым они наделены в демократических государствах. Победа партии на выборах не дает ей возможности проводить курс, заявленный в программе, а статус Государственной Думы не позволяет эффективно контролировать исполнительную власть. В связи с тем, что ни одна партия не в состоянии реализовать свою предвыборную програм му, граждане утрачивают главный стимул для участия в избирательных компаниях.

В 1990-е гг. у политической власти отсутствие долговременной стратегии развития сочеталось с обилием разного рода федеральных программ, слабо увязанных между собой и финансово необеспеченных. При отсутствии массового гражданского самосознания, фрагментарности общества и его отчужденности от власти правящая элита выработала определенный механизм под держания относительной стабильности внутри себя и общества в целом. В этот механизм были встроены парламентские партии, включая КПРФ, претендующую на роль вырази теля протестных настроений населения. Став элементом политического режима, они, однако, не являлись реаль ным противовесом корпоративным группам правящей элиты.

Неспособность партий выполнять функцию защиты групповых интересов, рост влияния корпораций и масштабов их лоббистской деятельности, распространение коррупции при пассивности и разобщенности населения создавало реальную перспективу формирования клиентарного общества вместо общества гражданского.

Новый политический режим, связанный с именем нового президента, стал формироваться после президентских выборов 2000 г. Но еще до выборов стал проявляться политический стиль нового лидера, который в значительной степени определил методы и способы осуществления власти. Как пишет В.Согрин, «Путин с момента вступления в президентскую должность… и своим внешним видом, и своим поведением демонстрировал политическую независимость и надпартийность, настойчиво утверждая стиль просвещенного авторитаризма. Авторитаризм проявлялся в демонстрации политической воли и определяющей роли нового лидера в выдвижении и одобрении всех сколько-нибудь значимых государственных решений, просвещенный же характер авторитаризма усматривался в желании соединить вождизм и государственничество с либерализмом, твердом неприятии реставрационных идей» [32, с.238.].

В условиях, когда общество оказалось социально и идеологически расколотым, в качестве основы государственной политики В.Путиным был избран принцип «социального контракта» - консолидации государства, бизнеса и общества, который позволял ему, с одной стороны, не отказываться от социальных обязательств перед гражданами, с другой стороны, - от постулатов либеральной идеологии. Таким общественным компромиссом явилась реформа государственных символов.

Как прагматичный политик, В.Путин демонстрирует готовность к диалогу с представителями всех политических сил, включая оппозиционные. Принцип равноудаленности он использует также в экономической и в конфессиональной сферах.

Подтверждая приверженность демократической направленности преобразований, В.Путин в то же самое время демонстрировал решительность при нейтрализации влияния на власть тех олигархов, которые финансировали и контролировали СМИ, развязавшие против президента пиар-кампанию. Эти события породили беспокойство по поводу положения независимых средств массовой информации в России.

Экономическая программа В.Путина - сделать Россию совместимой с мировым хозяйством, создать общепринятую в мире экономическую среду, обеспечив при этом приток необходимых внутренних и внешних инвестиций. Характеризуя механизм осуществления современной власти в различных сферах, А.Яковлев констатировал: «экономика либеральная, политика авторитарная» [33, с.12].

В ежегодных Посланиях Федеральному Собранию Президент России акцентирует внимание на создании условий для высокого уровня жизни в стране, «жизни безопасной, свободной и комфортной», которая возможна только при зрелой демократии и развитом гражданском обществе [34]. Стремление соответствовать «гуманистическим ценностям, широким возможностям личного и коллективного успеха, выстраданным стандартам цивилизации» является, с точки зрения президента, приоритетной задачей России, как страны европейской цивилизации.

Однако, ряд политологов отмечают несоответствие между официально заявляемыми целями политических преобразований и реальной политической практикой. Так, М.Урнов заявляет о расхождении «между декларируемыми намерениями создать систему устойчивой представительной демократии и постепенным свертыванием на практике начавших было формироваться важнейших элементов представительной демократии - ростков публичной политической конкуренции, осуществляемой по прозрачным и стабильным правилам»[29, с. 28].

Л.Шевцова считает, что произошел переход от выборного самодер жавия при Б.Ельцине к бюрократически-авторитарному режиму, сформированному В.Путиным. Известный отечественный политолог называет бюрократически-авторитарным правление, при котором власть сосредоточена в руках лидера и осуществляется при опо ре на бюрократию и силовые структуры. Нередко подобные режимы включают в себя и либералов-технократов, которые придают им импульс развития. Но эти режимы нестабильны и рано или поздно встают перед дилеммой: либо двигаться в сторону демократии, либо жесткой диктатуры. С формированием бюрократически-авторитарного режима, полагает Л.Шевцова, «пространство для укрепления демократического вектора в России катастрофически сжалось. Есть основания опасаться, что в случае экономического и социального кризиса возобладает именно национал-популистский рецепт решения российских проблем».

Неверие в торжество демократии высказывает и В.Ачкасов: «Постепенно демократия превращается в России в конвенциональную ценность, олицетворяющую «все то хорошее», что есть «у них» на Западе, и вряд ли возможно у нас…»[35, с.89].

Некоторыми политологами стал использоваться термин «управляемая демократия» для характеристики современного политического режима. Данный термин - это косвенный индикатор происходящего. Между тем, существуют и прямые признаки отхода нынешней политической системы России от базовых принципов конкурентной политики. Так, практически консенсусно российским политологическим сообществом признаются в качестве таковых следующие признаки:

- резкое ослабление политического влияния региональных элит и большого бизнеса;

- установление прямого или косвенного государственного контроля над главными телеканалами страны;

- постоянно нарастающее по масштабам использование «административного ресурса» на выборах регионального и федерального уровней;

- фактическая ликвидация системы разделения властей;

- формирование непубличного стиля политического поведения[29, с.28].

Важной вехой в формировании современного политического режима стали парламентские выборы 2003 г., в результате которых, по выражению А.Яковлева, «исчезла альтернативность, а вместе с ней и реальный парламентаризм, поскольку демократия без оппозиции не бывает» [22, с.11].

Получив конституционное большинство в Государственной Думе, политическая партия «Единая Россия», заявившая о полной поддержке политики действующего президента, имеет неограниченные возможности для осуществления политических и экономических реформ, изменения политической системы общества, что и было продемонстрировано в конце 2004 г. путем принятия федерального закона, изменяющего порядок избрания глав исполнительной власти субъектов федерации. Увеличение проходного барьера для политических партий с пяти до семи процентов также трудно назвать демократической мерой.

Своеобразие политического режима действующего президента позволило ряду исследователей охарактеризовать его «путинским». А В.Никонов ввел термин «путинизм», под которым он понимает нынешний российский режим и идеологию президента [36, с.29].

Некоторые исследователи считают, что действия президента обусловлены потребностями и ожиданиями общества. Так, Е.Шестопал утверждает, что «сегодня власть делает то, чего хочет общество»[28, с.29]. Общество же не готово к политической демократии, так как, утверждает В.Пастухов, «сначала в народе воспитывается ответственность и привычка жить по закону, и только потом государство переводится на рельсы политической свободы, а не наоборот»[37, с.164].

Устойчивость и стабильность режима во многом зависят от эффективности государственного управления. Инициируя проведение административной реформы, правящий режим пытается сформировать системные очертания механизма принятия решений за счет изменения характера и стиля деятельности административных структур. Однако, как отмечает А.Соловьев, особую настороженность вызывает тот факт, что большинство действий режима нацелено на усечение прав населения, резкое повышение контроля над его политической активностью и, тем самым, на вытеснение с политического рынка всех сколько-нибудь значимых форм политического протеста.

Стремление режима управлять политическими контактами с бизнесом, солировать на партийном и медийном рынках, контролировать гражданские структуры и т.д. свидетельствует о том, что он пытается подменить собственной активностью активность всех своих политических партнеров. В результате вполне естественный процесс политизации государственного управления трансформируется в процесс управления политикой с сопутствующим ему перехватом представительских функций у населения и бизнеса, пренебрежением мнений гражданских контрагентов и торможением политической активности общества.

Поскольку складывающаяся на наших глазах система управления несовместима с демократической формой организации политической власти, и в обществе, и в системе управления возникают и углубляются разнообразные разломы и противоречия, создаются узлы напряжения. В итоге режим «управляемой демократии» начинает трансформироваться в чисто «административный», что чревато тяжелыми последствиями для самой власти.

Выход из сложившейся ситуации А.Соловьев видит не в активизации задавленного административным гнетом гражданского общества, а в плюрализации элит, структурном и социальном «разжижении» корпорации властвующих и управляющих, т.к. повышенная сплоченность правящих кругов - самое страшное для общества [38, с.105].

В предвыборной борьбе 2003 г. именно на борьбе с бюрократией акцентировали внимание правые, но народ им не поверил - с российской бюрократией пока еще никто не смог справиться. Поэтому граждане России проголосовали за тех самых административных работников, которые и должны в соответствии со своими обязанностями обеспечить ускоренное продвижение реформ. Именно эту партию поддерживает президент, а с именем президента народ связывает наступившую стабильность и улучшение жизни. Именно он сможет справиться с бюрократией, заставит двигаться заржавевший механизм государственного управления, сможет перераспределить богатства страны в пользу народа, а не отдельных олигархов. И народ прав, потому что в соответствии с Конституцией России именно президент обладает наибольшим объемом властных полномочий, достаточным для приведения в порядок государственного хозяйства.

В противовес пессимистичным прогнозам ряда политологов в отношении демократического развития страны президентская команда, напротив, заявляет о возвращении реального смысла слова «демократия» всем демократическим институтам, которое стало возможным благодаря проводимой политике. Суть таких заявлений заключается в том, что деятельность президента пользуется поддержкой большинства населения, то есть реализуется главный принцип демократического общества. Высокий рейтинг президента свидетельствует о такой поддержке и о доверии к его политике со стороны граждан.

«Сочетание либеральной экономики, жесткой власти, открытой, независимой внешней политики характерно для консерватизма в его голлистской разновидности» [36, с.37], - считает В.Никонов. Именно на этих столпах строил свою политику президент Франции Шарль де Голль, которая принесла ощутимые для страны результаты. Именно такой политике придерживается российский президент Владимир Путин. С одним лишь отличием: у России и Франции различный демократический опыт, несопоставимый как по временному интервалу, так и по качественным параметрам.

Обеспокоенность значительной части политологического сообщества авторитарными тенденциями в формировании политического режима в современной России вполне очевидна. Некоторые из этих тенденций субъективны, а некоторые кроются в российском политическом менталитете и в недавней советской политической практике.

В современной России еще сохранились некоторые тоталитарные традиции, имеющие свою специфику. В этой связи принципиальное значение имеет тот момент, что в России промышленная революция была осуществлена за счет превращения всей массы населения в наемных рабочих государства и тотальной экономии на оплате труда. Эта экономия, или сверхэксплуатация, привела к деградации рабочей силы и развитию ее теневого довоспроизводства. В результате качество и количество труда перестали соответствовать потребностям индустриально-информационных технологий.

Сложность реформирования тоталитарной организации в Рос сии заключается в том, что для ее осуществления необходимо значительно поднять уровень оплаты труда наемной рабочей силы, для чего нужны обширные капиталовло жения. В то же время для повышения эффективности экономики также необходимы значительные дополнительные инвестиции. Повысить уровень инвестирования экономики для ее модернизации и одновременно повысить оплату труда всей массе наемных работников без больших иностранных капиталовложений невозможно. Поэтому для реформируемой России требуется новая и мощная система мобилизации наемного персонала, который должен работать лучше, чем при социализме, за значительно меньше доре форменной оплату труда.

Неустойчивость сложившейся ситуации затрудняет процессы демократизации России и создает условия для усиле ния в стране авторитаризма.

Авторитарность заложена в традициях российского общества. В современных условиях тоска по «сильной руке» усиливается ходом и на правленностью реформ, за которые подавляющему большинству населения приходится платить слишком большую цену. В результате реформ образовался в стране огромный разрыв между бога тыми и бедными, что при отсутствии стабилизирующего «средне го класса» ведет к росту авторитарных настроений. По данным правительства в 2004 г. разница в доходах 10% самых богатых и 10% самых бедных людей в России составляла 14,1 раза, в 2005 г. - 14,8 раза. То есть наблюдается не сокращение, а увеличение разрыва, который становится опасным. В развитых государствах разрыв составляет 4-7 раз. Исследователи считают, что при разнице в доходах в 7 раз в социально-экономической сфере начинают происходить позитивные качественные изменения, свидетельствующие о необратимости перемен.

Проблема демократии не особенно актуальна в бедной стране, где люди больше думают о выживании, чем о соблюдении прав человека. Люди, привыкшие все необходимое получать от государства, не знают, что делать со свободой, которую им обещают правые партии. Еще Г.П.Федотов, говоря о выборе России в октябре 1917 года, отмечал, что русский народ предпочел свободе государственную мощь. «Сознательно или бессознательно он сделал свой выбор между национальным могуществом и свободой. Поэтому он несет ответственность за свою судьбу»[39, с.284].

Свобода, не подкрепленная материальной составляющей, которую должно обеспечить социальное государство, является обузой для человека. Для того, чтобы хорошо жить в условиях свободы, необходимо проявлять инициативу, повышать профессиональный уровень, не надеяться на помощь государства, а самому, по возможности, решать жизненные проблемы. Для этого необходима психологическая готовность личности, а также помощь со стороны государства, которое с помощью правовых норм должно обеспечить реализацию свободы гражданина в политической, экономической, социальной, культурной и других сферах. Соответствующим образом должны работать политические институты и бюрократия, которая в российских условиях является главным препятствием на пути становления демократических свобод.

Чувство неудовлетворенности в обществе объясняется не только неадекватным решением проблемы социальной справедливости, но и унижением чувства национального достоинства россиян, оскорбленного чувства патриотизма, которое всегда составляло фундамент духовной жизни России.

Усиление авторитарных тенденций в политическом режиме России обусловлены принятой в 1993 г. Конституцией, в которой перераспределение полномочий явно смещено в сторону исполнительной власти, и особенно президента. Реальные рычаги воздействия на его политику у других ветвей власти серьезно ограничены.

Усилению авторитарных тенденций способствуют так же такие факторы, как:

- распространение терроризма;

- перманентный рост преступности;

- природные катаклизмы;

- этнорегиональные и конфессиональные конфликты;

- нестабильность ситуации внутри правящих элит;

- военные действия в Чечне.

Надо отметить, что тенденции к авторитаризму усиливаются, когда перед обществом стоят качественно новые задачи, требую щие времени и большого напряжения всех социальных ресурсов.

Озабоченность по поводу российского авторитаризма А.Яковлев высказал следующим образом: «В силу многолетних традиций авторитарность в нашей стране перенасыщена психологией нетерпимости и догматизмом, не приемлющими перемен. Отсюда и тоска по Ленину, Сталину, Андропову, и возврат старого гимна, и новая цензура, и активность льстецов, и предложение восстановить памятник Дзержинскому, и обманчивые надежды на военных, способных, якобы, «навести порядок». Видимо у новой правящей элиты явно не хватает времени заглянуть в реальную историю страны» [33, с.13].

С другой стороны, в современной России все отчетливее проявляются характерные черты демократии: строятся основы правовой государственности и создаются устои гражданского общества; власть на федеральном и местном уровнях выбираема и сменяема; действуют механизмы непосредственной демократии (референдумы), существует система разделения властей в государстве; гарантированы основные права человека, реально действует политическая оппозиция, в том числе и «непримиримая»; формально судебные органы независимы от исполнительных органов власти; отсутствует ведущая идеология; в экономике складывается свободный и конкурентный рынок при многообразии форм собственности; существуют независимые средства массовой информации и коммуникации.

В последние годы приняты законы, которые способствуют повышению значимости политических партий в политической жизни страны: выборы в Государственную Думу теперь проходят только по пропорциональной системе, а в законодательные органы субъектов федерации - по смешанной, причем не менее половины депутатов избираются по спискам политических партий; политическим партиям, победившим на выборах в региональный парламент, предоставляется право предлагать президенту кандидатуру для выдвижения на пост главы администрации субъекта федерации; с 2006 г. начала работать Общественная палата, одной из важнейших задач которой является проведение экспертизы наиболее значимых законопроектов в целях реализации интересов общества.

Для усиления в России демократических тенденций необходимо проведение реформ, имеющих положительный результат для большинства людей: реформы административно-государственного аппарата, создание условий для эффективного функционирования мелкого и среднего бизнеса, пенсионной реформы, реформы местного самоуправления, реформы здравоохранения и образования.

Ввиду неэффективности российской власти растет чис ло сторонников внесения в Конституцию таких изменений, которые позволяли бы реформировать политическую сис тему путем перераспределения полномочий в пользу Госу дарственной Думы, правительства и премьера. Независи мо от политических ориентаций многие из них выступают за предоставление парламентскому большинству права фор мирования правительства и контроля за его деятельностью.

В отсутствие массового среднего класса, влиятельных самостоятельных партий и независимого от власти местного самоуправле ния перспективы демократической трансформации автори тарно-олигархической системы во многом зависят от двух факторов - от наличия в самой правящей элите влиятель ных групп, заинтересованных в демократизации страны, и от воздействия такого нового феномена, как формирую щееся «транснациональное гражданское общество». Инициированные в 2006 г. Президентом России национальные проекты в области образования, здравоохранения, развития агропромышленного комплекса и строительства доступного жилья призваны стабилизировать общественно-политическую ситуацию и оказать помощь гражданам в получении жизненно важных услуг.

Вектором развития политической власти в современной России в последние годы стала политика центризма. Независимо от ее идеологической направленности она способствует минимизации политических конфликтов, помогает использовать политический потенциал всего общества, поддерживать стабильные отношения между элитарными слоями и гражданами.

Следует также отметить, что здоровый государственный кон серватизм, помноженный на гражданский консенсус, - это те ценности, приоритет которых для современной России безусло вен в плане демократизации ее политического режима.

Для России является актуальным предупреждение, прозвучавшее от аргентинского политолога Гильермо О`Доннелла, относительно гибели демократии. Исследователь выделяет два вида такой гибели: внезапная и медленная. Внезапная смерть происходит вследствие гражданской войны, государственного переворота или какого-либо еще заметного события, которое сразу же привлекает внимание и указывает на точную дату гибели демократии. Но враги демократии действуют и более тонкими и безопасными методами, позволяющими покончить с ней медленно. Постепенно и незаметно происходит эрозия демократических свобод, гарантий и процессов. При этом нельзя указать точную дату, когда демократию следует объявить усопшей. Можно лишь заметить задним числом период постепенного удушения, когда при каждом затягивании петли демократические деятели как внутри страны, так и за рубежом раз за разом упускали шанс дать отпор, поскольку каждый шаг сам по себе не казался достаточно серьезным для полной мобилизации сил. Медленная смерть коварна: насилие и репрессии, сопровождающие ее, могут быть столь же крупными, как и в случае внезапной смерти, но при этом умирающая демократия способна прикрыться претензиями на сохраняющуюся внутреннюю и международную легитимность, из-за чего оказывается затруднительным предпринять соответствующие и своевременные внутренние и международные меры.

3.4 Политический режим Республики Казахстан

Наличие ряда объективных расколов в Казахстане, прежде всего межэтнических и внутриэтнических, создавали предпосылки для формирования полицентрического режима. В то же время тоталитарное прошлое в рамках СССР и институты «советского наследия» в большей мере обуславливали переход в сторону авторитаризма. Таким образом, оценка роли структурных факторов в случае с Казахстаном не может быть однозначной. Они создавали достаточно широкий «коридор возможностей» и разные альтернативы развития как авторитарной, так и демократической направленности. В данной ситуации выбор характера трансформации в наибольшей степени определялся факторами процедурного порядка [40, с. 128].

Сам процесс трансформации политического режима в современном Казахстане рассматривается как совокупность нескольких этапов:

1) Этап ослабления советского режима, связанный с возникновением новых оппозиционных акторов, формированием их стратегий и институтов (1986-август 1991 гг.).

2) Этап неопределенности, связанный с крушением прежнего режима, прекращением функционирования его формальных институтов и процессом выбора новых политических практик и институтов (сентябрь 1991-1995 гг.).

3) Этап становления и консолидации современного режима, связанный с созданием набора новых формальных институтов и учреждением нового институционального дизайна через принятие Конституции, укреплением и защитой выбранной модели политического режима от посягательств от конкурирующих факторов, формированием устойчивой констелляции политических элит и возникновением ситуации, при которой появление значимых новых политических факторов, способных нарушить создавшееся равновесие и баланс сил становится невозможным или маловероятным (1996-2009 гг.).

Сущностью трансформации политического режима в Казахстане на этапе «горбачевской» перестройки была политика либерализации, инициированная со стороны Союзного центра. Она обусловила ослабление советских политических институтов (структуры Коммунистической партии) и становление новых (институт президентства), что привело к политизации общества и возникновению альтернативных власти факторов в виде неформальных общественных организаций и политических партий.

На данном этапе одинаково существенную роль в трансформации политического режима Казахстана играли факторы как структурного, так и процедурного порядка. К структурным факторам можно отнести: фактор субэтнической фрагментации казахов; этнодемографический фактор; фактор внешнего влияния Союзного центра. Наиболее значимыми процедурными факторами являлись: фактор ротации и консервативности республиканской элиты; институциональный фактор.

Особенностью трансформации политического режима в Казахстане на этапе «горбачевской» перестройки стало приоритетное влияние на данном этапе политики Союзного центра, инициировавшего политику либерализации. Однако процедурные факторы, обусловленные спецификой внутриполитического развития в Казахстане связанные со спецификой ротации элит (назначение на пост Первого секретаря КПК Г. Колбина и ужесточение при нем республиканского режима в 1986-1989 гг.), создали условия для специфических результатов этой либерализации. Они привели к сравнительно более сильному подавлению демократических общественных движений и консерватизму республиканской элиты [41, с. 27].

Еще одна особенность выражалась в том, что в Казахстане на первом этапе отсутствовал раскол среди элиты по идеологической линии, но существовал по линии этнических противоречий. Это обусловило специфику перехода, когда даже объективно фрагментированные казахские элиты по линии жузовых делений на определенный период консолидировались ради реализации задач по суверенитету республики. В результате проблема концентрации власти в руках Президента Казахстана не рассматривалась как первоочередная, что позволило последнему увеличить свои символические и институциональные ресурсы. Это привело к тому, что из совокупности амбивалентных структурных факторов наиболее актуальными оказались авторитарные традиции и институты моноцентрического толка.

Не менее сильное специфическое влияние на трансформацию политического режима Казахстана на первом этапе оказал институциональный фактор, то есть создание советских квазигосударственных институтов, заложивших основу первичного институционального дизайна независимого Казахстана и создавшие стартовые условия для суверенного государственного строительства. Этот фактор задал определенные рамки возможностей в формировании новых политических институтов и предопределил своим противоречивым распределением властных полномочий между законодательной и исполнительной властями их конфликт, который стал основным лейтмотивом трансформации политического режима на этапе «неопределенности».

Сущностью второго этапа политико-режимной трансформации была политическая борьба между элитами, разделенными институциональными границами законодательной и исполнительной ветви власти. Сосуществование и нерешенность вопроса о распределении властных полномочий между советскими (Верховный Совет) и постсоветскими (Президент) институтами обусловило долговременный конфликт, разрешение которого в Казахстане затянулось до 1995 года [42, с. 39].

Наиболее существенную роль на данном этапе стали играть структурные факторы национализма и внешнего влияния Союзного центра, а также процедурные факторы институциональных противоречий, фактор констелляция элит и их раскол по линии законодательной и исполнительной ветви власти.

Указанные факторы обусловили особенности трансформации политического режима Казахстана на этапе «неопределенности». К особенностям можно отнести долговременность конфликта между политическими элитами, разделенными институциональными границами исполнительной и законодательной власти. Если в России подобный конфликт был разрешен уже в 1993 году, то в Казахстане он продлился до 1995 года и дважды сопровождался роспуском Верховного Совета. В тоже время в Казахстане противоречие между ветвями власти удалось разрешить минуя силовой сценарий, то есть без кровопролития и применения силы.

Тем не менее, итогом выхода из «неопределенности» стало принятие Конституции 1995 года, утвердившей в Казахстане суперпрезидентскую республику. Анализ эмпирического материала привел нас к выводу, что особенностью трансформации политического режима в Казахстане стал тип переходного процесса, который сочетал в себе черты как сценария пакта элит (до 1993 года), так и модель консервативной реформы. Выход из неопределенности произошел по сценарию «победитель получает все».

Особенностью режимной трансформации в Казахстане можно признать тот факт, что пакт элит в данном случае являлся неким «картельным соглашением», то есть как смена режима при достижении компромиссных договоренностей, формальным результатом которых стала переходная Конституция 1993 года. В отличие от классического пакта элит, являющимся одним из этапов демократического транзита, в условиях Казахстана пакт представлял из себя взаимные уступки не правящей элиты и контрэлиты, а различных сегментов элит. Данное «картельное соглашение» имело характер негласного компромисса, хотя его косвенным отражением стало принятие Конституции 1993 года. Таким образом, пакт в данном случае понимается не как одна из моделей демократизации, устанавливающая правила демократической конкуренции новых факторов, а как соглашение о сохранении стастус-кво в условиях, когда ни один из факторов не достиг безусловного преимущества. Соглашение заключало в себе уступки с обеих сторон и обусловило принятие таких формальных институтов, которые не столько в полной мере устраивали политических игроков, сколько рассматривались как «наименьшее из зол» с точки зрения утраты ими контроля над ресурсами.

Таким образом, как существенную особенность можно признать тот факт, что модель перехода и общие фазы трансформации в Казахстане существенно отличались от классической схемы, разработанной в рамках транзитологических теорий. В ситуации конфликта не между элитой и контрэлитой, как это было в странах Восточной Европы, а между бюрократическими группировками, разделенными институциональными границами ветвей власти, решающую роль сыграли факторы процедурного порядка, которые в целом способствовали победе исполнительной ветви власти в лице Президента Н. Назарбаева. Его личная популярность и опора на электоральную поддержку позволили максимизировать как формальные, так и неформальные ресурсы власти [43, c. 47].

Сущностью политико-режимных трансформаций в Казахстане на третьем этапе являлась консолидация недемократического режима. Она проходила авторитарными способами, прежде всего путем устранения иных политических авторов и максимизации власти на уровне формальных и неформальных институтов. Тем не менее, даже после введения Конституции 1995 года, которая установила моноцентрический институциональный дизайн с большими властными полномочиями Президента, ликвидировать полицентризм казахского общества, заданного структурными факторами объективного порядка, режим был полностью не в состоянии. Поэтому консолидация режима проходила достаточно долго, наталкиваясь на сопротивление как внутри, так и вне элиты.

К структурным факторам режимной трансформации на современном этапе можно отнести: фактор казахского национализма; фактор межэтнического раскола казахских элит и возрождения клановости в политике; фактор конфликта экономических интересов казахстанских элит. Из процедурных факторов ключевую роль играют: фактор кланово-семейных отношений группировки Президента, проблемы преемственности власти и возраста Президента; формирование партийной системы с доминирующей партией.

Об окончательной консолидации постсоветского режима в Казахстане можно говорить лишь с 2003 года, когда доминирующий фактор в лице Президента Н. Назарбаева ликвидировал все возможности для появления таких оппозиционных факторов, которые имеют ресурсы и возможности в одностороннем порядке изменить характеристики режима, без согласия на это господствующего субъекта. Выборы 2004, 2005 и 2007 года показали сокращение электоральной поддержки оппозиции и продемонстрировали абсолютное превосходство Н. Назарбаева и его партии «Нур Отан» [44, c. 179].

Одной из главных особенностей современного политического режима Казахстана является существование субэтнического раскола казахских элит. Поэтому, несмотря на большие формальные полномочия Президента, режим сохраняет элементы полицентризма власти, которые, однако, часто носят латентный характер. Таким образом, при наличии доминирующего фактора в лице Президента, обладающего большими формальными полномочиями, тем не менее, в Казахстане не удалось достигнуть ликвидации структурных расколов неформального типа, которые проявляются в виде клановой фрагментации элит и их периодическом противоборстве друг с другом.

Особенностью современного политического режима можно признать неразделенность государства и крупного бизнеса, которые в свою очередь причудливым образом накладываются на субэтнический раскол казахских элит. В результате, казахские бизнес-элиты, разделенные разными экономическими интересами, имеют возможность использовать жузовые расколы как ресурсы в политической борьбе. Это создает дополнительные трудности для доминирующего фактора в лице Президента в сдерживании и абсолютном подавлении межэлитного противостояния. Поэтому функциональные проявления режима связаны не с открытым насилием и репрессиями, а с методами имитационной демократии.

Особенностью современного режима в Казахстане можно назвать специфику этнополитической ситуации, связанную с межэтническими противоречиями между представителями двух крупнейших в Казахстане этнических общин - казахов и русских. Данная этнополитическая особенность Казахстана имеет сильное влияние на выбор стратегии политических элит и выработку политического курса как в экономической, так и в политической сфере.

Таким образом, основным результатом политической трансформации в постсоветском Казахстане стало формирование моноцентрического политического режима с преобладанием доминирующего актора и неформальных институтов. Другими словами, произошел переход от советского авторитарного режима к другому авторитарному режиму, имеющего отличные от предыдущего особые характеристики и специфические черты. На основе анализа социальной базы и функционального уровня можно определить современный режим в Казахстане как политически консолидированный, но с характеристиками кланово-бюрократического авторитаризма и элементами имитационной демократии.

Авторитарный путь консолидации режима в постсоветском Казахстане отчасти объясняется необходимостью решить задачи политической модернизации, не завершившейся в советский период. Речь идет, прежде всего, о таких задачах как консолидация казахской нации и утверждения национального государства. Следуя положению Д. Растоу, который единственным предварительным условием учреждения демократии считал наличие единства нации, можно утверждать, что без решения вышеуказанных задач говорить даже о предпосылках к формированию демократического режима в Казахстане, по меньшей мере, преждевременно. С другой стороны, демократический вектор развития становится все менее возможен в силу объективных процессов ретрадиционализации современного политического режима, то есть возрождения ряда традиционных институтов и практик. Наиболее опасными из них являются такие как актуализация регионально-клановых и родоплеменных идентичностей и восстановление традиционных механизмов рекрутирования элит [45, с. 5-6].

Перспективы дальнейшей трансформации режима в Казахстане ограничены заданными структурными рамками, в которых он может меняться лишь незначительно. Основной слабостью для современного режима является вопрос о передаче власти, то есть так называемая «проблема преемника». Ярко выраженные патримониальные черты лидерства Н. Назарбаева сегодня являются основой стабильности режима. Однако именно они являются и главной опасностью после его ухода. Если на современном этапе Н. Назарбаев, пользуясь своим авторитетом и безусловной легитимностью, сдерживает борьбу фрагментированных элит по принципу «навязанного консенсуса», то его уход сулит распад неустойчивому «сообществу элит» и начало открытого противостояния между элитными кланами. Эти неформальные клановые конфликты можно ограничить формальными институтами (парламентом, партиями) и учреждением для всех так называемых «правил игры». Анализ последних инициатив Президента Казахстана дает основание предположить, что он готовит перед своим уходом именно данный сценарий. Однако пока нельзя однозначно утверждать, что институциональное строительство, которое ведется сейчас в виде повышения статуса парламента и политических партий окажется успешным для преодоления неформальных практик в будущей политической борьбе.

В завершении отметим те направления, в которых настоящее исследование может быть продолжено. Во-первых, представляется важным продолжить исследование структурных факторов политических трансформаций в Казахстане и более подробный их сравнительный анализ с теми неформальными практиками и институтами, которые существуют на современном этапе. Во-вторых, для уточнения некоторых из выводов работы необходимо расширить круг эмпирических источников, доступ к которым сегодня пока относительно затруднен. Наконец, в-третьих, представляется актуальным провести сравнительный анализ политических трансформаций нескольких постсоветских государств, что позволит выявить общие и особенные закономерности в общем процессе посткоммунистических трансформаций [46, с. 42].

3.5 Политический режим Азербайджана

В этой главе будет рассмотрен политический режим Азербайджанской Республики. “Развитие общественных и политических систем на огромном постсоветском пространстве сегодня привлекает внимание многих ученых и политологов. Новые независимые государства на евро-азиатском пространстве принято считать переходными системами “от тоталитаризма к демократии”. Необходимо добавить, что в некоторых странах: “через стадию авторитаризма” [1, c. 18] .

Как уже говорилось в данной работе, характер политического режима никогда прямо не указывается в Конституциях государств, не считая весьма распространенных указаний на демократический характер государства. Конституция Азербайджанской Республики не исключение. В статье №7 Конституции Азербайджанской Республики, указано, что “Азербайджанское государство - демократическая, правовая, светская, унитарная республика” .

“Конституция Азербайджанской Республики зафиксировала почти все международно признанные права и свободы. Вместе с тем ряд важнейших прав гарантирован либо сформулирован неадекватно, что может порождать трудности в их толковании и применении судами” [47]. Таким образом, лишь формальное признание прав и свобод, ещё не говорит о наличии демократического политического режима.

Кроме того, большое значение имеет вопрос возможности установления демократического режима в Азербайджане, т .к. некоторые авторы, “приверженцы разделения мира на Восток и Запад считают, что демократия в странах Южного Кавказа и Центральной Азии не приживется, т.к. она чужда менталитету, историческому опыту и образу жизни народов этого региона”. Другие, главным образом местные, авторы считают, что в этих странах вожможна своя специфическая модель демократии, при этом не уточняют какая. Третьи, в основном правозащитники и западные либералы, убеждены, что демократия западного толка в этих странах может, и должна быть установлена немедленно.

При этом, необходимо учитывать, что в Азербайджане не было, характерных для Запада многолетних традиций рыночной экономики, советское общество глубоко отличалось от западных демократий почти тотальной милитаризацией, суперцентрализацией и монополизацией экономики, её неприспособленностью к какой-либо конкуренции и т.д. В результате страна переживает трудные времена.

Трудно сказать, кто прав, а кто нет, так как анализ усложняется тем, что необходимо учитывать ряд неопределенностей, связанных с переходным периодом.

К сожалению, необходимо отметить также, что пока в нашей стране ещё не сформировалась сила способная консолидировать общество, способная защищать интересы народа и не путать их со своими собственными интересами.

Политическая нестабильность которая была характерна для переходного периода, т.е. “быстрая смена руководителей страны, начавшаяся ещё в 1988 году, как правило, приводила к тому, что Армения захватывала всё новые участки исконно азербайджанских земель. К тому же, на всех уровнях армейского руководства укоренилась коррупция, процветали воровство боеприпасов и перепродажа оружия. Новобранцы, за редким исключением, были не готовы к войне и слабо организованы. Зато высшие военные чины, как писала американская газета “Newsweek”, строили себе виллы и выкачивали ресурсы из военных ассигнований”. В итоге, развертывание на поле боя вооруженных сил в таком состоянии привело к военной неудаче [48, с.20].

В 1993 году произошла смена власти, что должно было сказаться и на политическом режиме. Но к сожалению, новая власть, используя недемократические методы, не создала условий для установления демократического политического режима. Коррупция и воровство на всех уровнях власти привели к тому, что экономика страны “деградировала в следующей последовательности (год за годом): на 22% - в 1993-м, на 17% - в 1994-м, на 7% - в 1995-м, на 6% - в 1996 году, оставив больше половины из 4-х миллионов человек работоспособного возраста полностью или частично безработными” [48, с. 21].

Очевидно одно: для Азербайджана оптимальная модель политического и хозяйственного реформирования может быть найдена лишь на пути тщательного учёта собственной специфики и мирового опыта, проведения активной и реалистической государственной политики в целях формирования более динамичного и гуманного общества.

Таким образом, в демократическом государстве власть должна служить народу и исполнять его волю. Закон должен стоять над властью, а не власть над законом. До тех пор пока этого не будет, установление демократического режима будет невозможно.

Заключение

Подводя общие итоги исследования, можно сделать следующие основные выводы.

В настоящей работе под политическим режимом понимается функциональная сфера политической системы, представляющая собой определенный способ взаимодействия в рамках формальных и неформальных институтов всей совокупности акторов политического процесса, использующих различные ресурсы и стратегии в целях достижения и удержания власти.

Практика установления политических режимов на постсоветском пространстве является схожей. Из вышеизложенного определены следующие выводы:

Однако в Узбекистане до сих пор практически все процессы, начиная от экономики и заканчивая социальной сферой, замкнуты непосредственным образом на государстве - это исходя из принципа Ислама Каримова, что государство является инициатором и главным реформатором. Однако это приводит к тому, что вся жизнь узбекистанцев зависит от непосредственной деятельности властных структур. И преодолеть этот патерналистский характер государства пока не удается. Естественно, данная ситуация приводит к тому, что государственные структуры продолжают выполнять функции не демократического, а дистрибутивного, можно сказать, перераспределительного характера. Поэтому реальная практика деятельности государства в Узбекистане значительно отличается от той законодательной основы, которая существует как норма. Это приводит к тому, что многие демократические понятия, на которые опираются конституционные нормы, являются символами и метафорами, которые в зависимости от ситуации интерпретируются субъектами политического процесса в своих корпоративных интересах.