Поиск ресурсов совершенствования российского государственного аппарата

Медико-демографические аспекты здоровья населения Приморского края в современных условиях тесно связаны с переживаемыми страной социально-экономическими трудностями, наложившими отпечаток на течение популяционных процессов. Прежде всего, это касается динамики демографических показателей: смертности, рождаемости, средней продолжительности жизни, уровня младенческой смертности, соотношения браков и разводов - именно по ним оценивают уровень жизни населения и степень цивилизованности государства.

С начала 90-х годов условия жизни ухудшились, численность населения стала сокращаться. Уже в 1990 г. с началом перестройки экономики численность приморцев увеличилась только на 8%. В последующие годы демографическая обстановка в Приморье продолжала ухудшаться, и в 1993 году впервые был зафиксирован показатель общего прироста населения с отрицательным значением Демографическая ситуация в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2000. - С.18..

По уровню смертности Приморский край - лидер среди краев и областей Дальнего Востока. За последние 10 лет уровень смертности в крае возрос на 32,3 % и составил 14,3/1000 (по России - 15,3/1000), в то время как показатель рождаемости снизился на 37,4 % (9,1/1000 - в крае, по России- 8,7/1000).

Отмечаются более высокие темпы смертности в трудоспособном возрасте: если общий коэффициент смертности по населению края в целом с 1992 по 2002 г. вырос на 4,6%, то среди трудоспособного населения рост составил 3,8%. Иными словами за 10 лет произошло удвоение показателей смертности у трудоспособного населения. Рост смертности трудоспособных свидетельствует так же о том, что на показатели общей смертности постарение населения влияет в меньшей мере, чем другие социально-экономические факторы.

(ед.: чел. на 10 тыс. чел)

Диаграмма 7

Демографические тенденции в Приморском крае Демографические процессы в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2005. - 98 с.

Произошел рост случаев смерти связанных с употреблением алкоголя (отравление алкоголем, хронический алкоголизм, алкоголический психоз, алкогольный цирроз печени), среди мужчин в 3,6 раза, среди женщин в 5,8 раза. В трудоспособном возрасте от причин, связанных с алкоголем, женщины стали погибать в 6,2 раза чаще, чем в 1990 г. Надо отметить, что наибольший прирост всех показателей был отмечен через год после катастрофического снижения уровня жизни в 1995 г.

Анализ основных демографических показателей за 10 лет выявил, что наибольший уровень смертности, значительно превышающий среднекраевой, отмечался в городах: Партизанск, Артем, Уссурийск, Спасск, Владивосток, районах: Надеждинском, Шкотовском, Спасском, Лесозаводском, Анучинском. Самая неблагоприятная обстановка со смертностью складывалась в г. Партизанске. Темпы ее роста в 2000 г. по сравнению с 1991 г. составили 184,0 %. Высокие темпы роста смертности за этот период отмечались также в городах Большой Камень (164,7 %), Артем (140 %), Кавалеровском районе (146,0 %) демографических изменениях в Приморском крае: экспресс-информ. - Владивосток, 2002. - С. 5..

Таблица 5 - Общие коэффициенты рождаемости, смертности и естественного прироста (убыли) населения (на 1000 чел. населения)

Помимо естественной убыли населения происходит миграционный отток жителей края в центральные районы страны, так на 1 марта 2006 г. выбыло из края на 146,6% больше по сравнению с прошлым годом.

До конца 80-х гг. XX века миграционные процессы характеризовались положительными показателями. В период реформ в этих процессах наступил перелом: снизились потоки мигрантов, изменилось направление их движения, в результате из источника роста населения миграция стала фактором его уменьшения. Приток населения из центральной части России прекратился, в то время как усилились миграционные потоки из бывших союзных республик и дальнего зарубежья, усилив, тем самым их влияние на формирование социальной структуры населения края Ушакова В.Л. Внешняя трудовая миграция в приморском крае // Вестник ДВГАЭиУ. - Владивосток. - 1999. - №2. - С. 63.; Вахненко Р.В. Миграция иностранцев в Приморском крае. Миграционные процессы в Восточной Азии. - Владивосток, 1994. - С. 110.; Мотрич Е.Л. Население Дальнего Востока и стран СВА: современное состояние и перспективы развития. Перспективы дальневосточного региона: население, миграция, рынки труда. - М., 1999. - С. 16.. С начала 90-х гг. прошлого столетия наблюдалось складывание новой социальной прослойки в лице представителей азиатских культур как ближнего, так и дальнего зарубежья. Не являясь гражданами Российской Федерации, они, тем не менее, обладают высокой степенью финансово - экономического влияния. Это создает определенного рода конкуренцию традиционно сформировавшимся группам социальной структуры населения края.

(ед.: чел. на 10 тыс. чел.)

Диаграмма 8

Хронологическая динамика подвижности населения Демографические изменения на Дальнем Востоке: статистический сборник. - Владивосток, 2005. - 114 с.

В 90-е годы в дальневосточном регионе, в том числе в Приморье, изменилась историческая роль миграции. Если в 1971-1975 гг. на Дальнем Востоке России оставалось 15,1 % от числа прибывших, то в 1986-1990 гг. - в 2,6 раза меньше (5,7 %). В последнее пятилетие 80-х годов лишь один из восемнадцати приехавших отдавал предпочтение проживанию на Дальнем Востоке, тогда как в предыдущем - один из восьми. Хотя на фоне общей дальневосточной миграционной картины Приморский край в 1986-1990 гг. выглядел более благополучно, особенно в сравнении с Чукоткой, Камчатской и Магаданской областями, темпы роста численности населения снижались, в том числе и в результате оттока населения. В 1981-1985 гг. этот показатель равнялся 1,4 %, в 1985-1990 гг. - 1,3 % (в среднем на Дальнем Востоке - 1,2 %). За период с 1992 по 2001г. население Приморья уменьшилось на 151,5 тыс. человек.

Миграция сформировала у большинства населения, психологию временного проживания, «отложенной» жизни, иждивенческого отношения к Дальнему Востоку и не способствовала формированию прочных социальных связей. В то же время, она содействовала обновлению кадров, преобладанию в регионе в основном трудоспособного населения. Дальний Восток использовался многими мигрантами для повышения своего квалификационного и профессионального уровня В. Заусаев, С. Быстрицкий, М. Леденев. Особенности приватизации на Дальнем Востоке // Экономист. 1998. - № 2. - С. 54 - 60..

Проводимые экономические преобразования привели к появлению таких социальных явлений, которые для периода 40-80-х годов ХХ века были не характерны для Приморья. Население, привыкшее жить и трудиться в условиях постоянного дефицита трудовых ресурсов, должно было адаптироваться к новым реалиям. Оторванность Приморья от европейской части России, постоянно растущие цены на билеты, негативные последствия реформ, невыплаты по заработной плате, природные катаклизмы (тайфуны, наводнения) стимулировали эмиграцию не только в другие регионы России, СНГ, но и в дальнее зарубежье.

По Российской Федерации доля эмигрантов трудоспособного возраста в страны дальнего зарубежья составляла 58,1 %, старше трудоспособного возраста - 15,2%, 0-15 лет - 26,1 %, в Приморье эти цифры соответственно составляли 62 %, и 24,7 %, таким образом, в крае была выраженная миграция трудоспособного населения.

(тыс. человек)

Диаграмма 9

Миграционный прирост (убыль) в Приморском крае Источники: Демографические процессы в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2002. - С 17.

Наиболее молодая и многочисленная часть населения предпочитала развивать производство не в крае, а в странах, граничащих с Дальним Востоком. Еще в 1997 г. на территории Приморского края существовало порядка 7 официально зарегистрированных фирм, занимающихся вопросами трудоустройства российских граждан за рубежом. За год они трудоустроили 1422 человека. Уже через год количество компаний удвоилось, и «вывезли» они в два раза больше людей (14 - 3175чел.). В 2000 г. лицензии на этот вид деятельности получили 63 приморские компании., которые трудоустроили в течении года 5504 человека.

В 2002 г. за пределами страны работало около 7650 приморцев. Жителям Приморья в основном предлагалось заполнить сферу низко квалифицированного труда. По категории «рабочие» в 2002 году было трудоустроено 4992 человека, в качестве руководителей работали - 706 человек. Достаточно большой по численности была профессиональная группа, в которую входили матросы, шкиперы, подшкиперы и боцманы - 2186 человек. В большом объеме были востребованы машинисты всех наименований, мотористы и их помощники - 2306 человек. К сожалению, официальная статистика не учитывает нелегальный выезд за границу с целью трудоустройства. Так же без внимания остается и так называемая «сфера досуга», где трудилось немалое количество российских женщин. В 1999 г. количество женщин в возрасте от 18 до 29 лет, выехавших на работу за рубеж, составило 69% от общего числа. Величина прожиточного минимума в крае в 2002г. по официальным данным составила 2800р., а заработная плата педагога высшей квалификации 2500р.

Наиболее востребованной категорией работников являлись граждане с высшим профессиональным образованием, причем с каждым годом данный показатель увеличивался и составил в 1998 г. -28,8%, в 2000 г. - 40,7%, а в 2001 - 45,2% от общей численности выехавших на работу за рубеж. В 2002 г. данный показатель значительно снизился, и на первом месте находилась доля лиц со средне-специальным образование - 52,7%.

Наиболее молодая и многочисленная часть населения предпочитала развивать производство не в крае, а в странах, граничащих с Дальним Востоком. Еще в 1997 г. на территории Приморского края существовало порядка 7 официально зарегистрированных фирм, занимающихся вопросами трудоустройства российских граждан за рубежом. За год они трудоустроили 1422 человека. Уже через год количество компаний удвоилось, и «вывезли» они в два раза больше людей (14 - 3175чел.). В 2000 г. лицензии на этот вид деятельности получили 63 приморские компании., которые трудоустроили в течении года 5504 человека.

Следовательно, край терял лучшие кадры, более того, пределы региона покидали представители профессиональных групп традиционно входивших в социально - профессиональную структуру населения края.

Другой немаловажной проблемой Приморского края является безработица. Экономические преобразования привели к существенным социальным последствиям. Впервые безработица заявила о себе в 1991 году. Тогда в службу занятости населения обратилось около 22 тыс. человек, из которых большая часть тут же была трудоустроена. Безработными были признаны только 246 человек, из них пособие по безработице получали 135 чел. В следующем, 1992 году, в службу занятости обратилось уже 32 тыс. чел., в 1993 году - 75 тыс. чел. Пособие по безработице получали, соответственно, 3725 чел. и 5003 чел Краткие итоги обследования населения по проблемам занятости в феврале 2004 года. / Федеральная служба государственной статистики. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.gks.ru/. [Дата обращения: 28.08.04]..

По данным краевого комитета статистики число граждан, нуждающихся в трудоустройстве, неуклонно растет. Уровень регистрируемой безработицы в крае на конец 2001 г. составил 9,1% всего экономически активного населения или 98,7 тыс. человек, с 2003 г. по 2005 г. ситуация кардинально не изменилась, так в 2003 это 88 тыс.человек, в 2004 г. - 93,6 тыс.чел., 2005 г. - 105,4 тыс.чел. Среди безработных наблюдалось постоянное увеличение выпускников высших и средних специальных учебных заведений, профтехучилищ. Увеличилось число предложений рабочей силы со стороны пенсионеров, что связанно с ухудшением их материального положения. Многие ищут работу самостоятельно, их в 2,5 - 3 раза больше зарегистрированных. Из числа обратившихся - это лица, в основном, работавшие в госсекторе: в 1995 г. таких граждан было 58,1%, в 1999 г. 47,9%. Таким образом, картина несколько меняется. В службу занятости стали больше обращаться люди, работающие в негосударственном секторе. Если в 1995 г. число таких обратившихся составляло 6,7%, то в 1999 г. - 17,6%, то есть их число увеличилось на 10,9%, а лиц, работающих в госсекторе, снизилось О состоянии рынка труда в Приморском крае: аналитическая записка. - Владивосток, 1998. - С. 7; О состоянии рынка труда в Приморском крае в 2000-2002 гг.: экспресс-информация. - Владивосток, 2003. - С.4. .

В Приморском крае средний возраст безработных составляет в среднем 36 лет. Количество безработных в возрасте 30-49 лет составляет 49,4%. В Российской Федерации наибольший процент безработных (50,8%) приходится на возраст 30-49 лет. Средний возраст безработных по РФ - 34 года Краткие итоги обследования населения по проблемам занятости в феврале 2004 года. / Федеральная служба государственной статистики. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.gks.ru/. [Дата обращения: 28.08.04]..

В поисках работы достаточно активно обращается молодежь в возрасте от 16 до 29 лет, удельный вес которой в общей численности обратившихся в 2001 г. составил 38,8% и вырос по сравнению с 1995 г. на 3,3 пункта. Активную позицию в поиске работы занимают подростки 14-17 лет. Наибольший удельный вес (32,9%) среди безработных составляют лица, имеющие среднее общее образование, 21,8% - среднее профессиональное.

Среди выпускников учебных заведений, безработных по статусу, наибольший удельный вес (2,3%) составляют выпускники общеобразовательных школ и 1,9% - выпускники средних специальных учебных заведений и профтехучилищ.

Постепенно увеличивается и средняя продолжительность безработицы. Если в 1991 г. она составляла 2,2 месяца, то, начиная с 1993 г., более года не имели работу уже 7,9 % безработных; 25,2% - от 4 до 8 месяцев; 17,4% - от 8 месяцев до года. Средняя продолжительность безработицы в 1993 г. - 5,4 месяца. В 2001 г. люди, которые не имели работу более одного года, составляли уже наибольшее количество безработных (32,6%), от 4 до 8 месяцев - 18,5% и от 8 месяцев до года-15,6%. В Дальнереченском районе средняя продолжительность безработицы составляла 11 месяцев, в Надеждинском - 10,8, в Партизанском - 11,2, в Чугуевском-11,5. Все это обусловило рост средней продолжительности регистрируемой безработицы в Приморском крае до8,2 месяцев. Этот показатель оказался выше (на 0,6), чем по Российской Федерации, где средняя продолжительность безработицы составила 7,6 месяцев.

Наиболее острая ситуация на рынке труда сложилась в Дальнереченске, Кавалерово, в Красноармейском, Анученском и Чугуевском районах. Там прошло сокращение рабочих мест на горнорудных, химических и лесных предприятиях, а моноэкономическая структура не позволяет найти работу нуждающимся. В 2001 г. в Чугуевском районе на 1 вакантное место претендовало более 13 человек, в Анучинском 53, в Яковлевском 62. Из городов лидирующее место занимает Дальнереченск - 20 человек. В целом по краю нагрузка незанятого населения на одну заявленную вакансию составляет 3,1 человек Труд и занятость в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2002. - С. 39. .

Таблица 6 - Структура и численность безработных в Приморском крае в 2002 г. (человек)

Сокращение численности людей, занятых общественно полезным трудом, в последние годы происходило по двум причинам. Во-первых, снизилась трудовая активность у молодежи в возрасте от 16 до 29 лет. Во-вторых, не все желающие работать могли найти себе занятие из-за быстрого уменьшения количества рабочих мест, вызванного кризисными явлениями в экономике Приморья. Только за первое полугодие 1994 года край лишился около 20 тысяч вакантных рабочих мест. Всего же за годы реформ число рабочих мест сократилось более чем на 50 тысяч. В результате вместо недостатка рабочей силы Приморье начало испытывать ее избыток. Однако наличие свободных рабочих мест обусловлено их непрестижностью, тяжелыми и вредными условиями труда. Наибольших дефицит рабочей силы в 2001 г. был отмечен в сфере образования, здравоохранения, социального обеспечения (2191 чел.), в промышленности (2165 чел.), в жилищно-коммунальном хозяйстве и бытовом обслуживании населения (1009 чел.), т. е. там, где уровень заработной платы не позволяет покрыть расходы на удовлетворение элементарных жизненных потребностей, к тому же сохраняется практика несвоевременных выплат заработной платы.

Особое внимание привлекает категория граждан, частично занятых в экономике - это лица, работавшие в режиме неполной занятости в основном по инициативе администрации предприятий. Неполная занятость - ситуация, при которой работник формально числится занятым, но заработной платы не получает, так как находится в вынужденном отпуске, или получает лишь часть своей нормальной оплаты, так как трудится неполный рабочий день.

Наиболее распространенными в России проявлениями неполной занятости являются: предоставление работникам неоплачиваемых отпусков; введение сокращенного рабочего дня или сокращенной рабочей недели.

Люди, находящиеся в таком положении, формально не состоят на учете в службе занятости и не получают пособия по безработице. Если руководствоваться принятыми в экономической науке критериями, безработными их назвать нельзя. Но по уровню трудовой активности и заработкам они нередко находятся в худшем положении, чем официальные безработные. Положение их двойственно: они сохраняют профессиональный статус, минимум социальных гарантий (производственный стаж работы, оплачиваемые больничные и отпуска, согласно календарному графику, членство в профсоюзах), однако сокращения рабочего времени и внеплановые отпуска не оплачиваются со стороны руководства предприятий. Столь нестабильное положение сказывается и на материальном достатке и на социальном статусе - нет четкой гарантии, что со временем данные лица не перейдут в группу безработных. Хотя в некоторых случаях режим неполной занятости позволяет иметь так называемый «приработок», не учитываемый официальной статистикой, а, следовательно, и уровень доходов в данном случае зафиксировать не представляется возможным.

Заканчивая анализ социально-экономических изменений, произошедших в крае за период реформационного транзита необходимо обратить внимание на основные последствия этих изменений.

Процессы приватизации радикально трансформировали экономические отношения собственности. Вместо монолитной государственной собственности появились многообразные ее формы. В итоге процесса реформирования экономики Приморского края существовавшие перекосы в ее развитии не были устранены, более того - разразился мощный экономический кризис, захвативший все стороны жизни общества, и принявший системно-структурный характер, и усугубивший негативные тенденции, существовавшие ранее. На данные процессы наложились специфические «региональные» формы борьбы за передел собственности становление новой прослойки - прослойки собственников, и. соответственно, наемных работников частных предприятий. Региональной спецификой здесь было то, что данные предприятия были сплошь убыточны или являлись банкротами, а в деле передела собственности самую активную роль играли корпоративные группы, сложившиеся в ходе «великого передела».

Процессы реформирования экономики края решающим образом изменили состояние социальной структуры населения. Происходящий в связи с реструктуризацией хозяйственного комплекса спад промышленного производства, кризисная социально-экономическая ситуация явились причиной снижения численности населения, занятого в экономике края. По мере сокращения производственного сектора и развития рыночной инфраструктуры, соотношение работников производственной и не производственной сфер резко изменилось в сторону увеличения численности последней.

Данные тенденции объясняются как затяжным кризисом в производственной сфере, связанным с переходом на новые формы хозяйствования и одновременным прекращением финансирования отраслей промышленности, находящихся под патронажем государства в дореформенный период, так и постепенным развитием частного сектора, как правило, за счет перехода в частные руки мелких производственных и не производственных предприятий по средствам, так называемой малой приватизации.

Вытеснение из производственного сектора происходило в двух направлениях: в более устойчивые бюджетные сферы (государственная служба, органы управления и т.п.) и в частный бизнес.

На протяжении всего исследуемого периода наблюдалась тенденция к дифференциации внутри групп занятых в данных областях как по уровню доходов и доступу к их распределению, так и в зависимости от сохранившихся еще со времен советского периода привилегий.

Как следствие кризиса управления в Приморском крае, с одной стороны, более резкое снижение качества населения региона с сопутствующим ему снижением численности. Снижение качества населения региона выражается, прежде всего, в его старении, ухудшении его здоровья с сокращением продолжительности жизни, причем, по данным показателям Приморский край существенно опережает Российскую Федерацию в целом. Длительность тенденций по ухудшению качества населения позволяет сделать вывод о том, что данная тенденция является долговременной, и будет действовать в ближайшем будущем.

Ухудшение качества населения происходит также и вследствие вынужденной переориентации высококвалифицированных кадров из традиционных для них сфер деятельности в новые, еще не сформировавшиеся до конца социальные ниши. С другой стороны, процессы усиления социальной нестабильности, реальная угроза потери своих социальных ниш и вытеснения, становятся одним из определяющих факторов маргинализации населения, что еще более негативно сказывается на его качестве.

Если же учесть стабильное сокращение численности населения края (на разных этапах - вследствие иммиграции или вымирания), то следует признать, что вся социальная структура края находится в состоянии хаотического движения, «транзита в никуда». Такое состояние населения делает практически невозможной выработку сколько-нибудь внятной социально-экономической политики в крае, в своей основе дестабилизирует политическую ситуацию в крае, тормозит процессы реабилитации экономической сферы края.

Заключение

Почему столь трудно в России реформировать госаппарат. Возможно, что «корни зла» уходят в наше отнюдь не преодоленное прошлое, в известную российскую взаимную отчужденность аппарата государства и общества. Проходя красной нитью сквозь всю историю страны, эта традиция показала себя более устойчивой, чем менявшиеся формы правления, политические режимы и экономические системы. Наш великий историк Василий Осипович Ключевский, описывая предпринятую Екатериной II в начале ее царствования попытку заложить основы правового строя и гражданского общества, с горечью замечал, что первым из стоявших на пути императрицы препятствий было «закоренелое равнодушие и недоверие, с каким население привыкло встречать правительственный призыв к общественному содействию, зная по опыту, что ничего из этого, кроме новых тягостей и бестолковых распоряжений не выйдет» Ключевский В. О. Курс русской истории. М., 1990. Т.4. С.87. Это было без малого четверть тысячелетия назад. Политические и социальные декорации кардинально менялись с тех пор на нашей исторической сцене несколько раз. Но названный стереотип массового сознания изменился мало. И вряд ли стоит объяснять это какой-то особой косностью народного менталитета. Видимо, само государство - что монархическое, что советское «общенародное», что нынешнее демократическое - постоянно подкрепляло этот стереотип, давало все новые основания не доверять себе. И в этом контексте представляется полезным заново осмыслить последствия «особой роли государства» в России, о чем обычно говорят лишь в позитивном смысле. Не в том ли причина многих наших бед, что у нас всегда было «слишком много» государства и бесправное, слабо организованное общество? Или, повторим яркий образ того же Ключевского, «государство пухло, народ хирел».

В контексте непосредственно обсуждаемого вопроса это отчуждение проявляется, по крайней мере, в двух аспектах. С одной стороны, бюрократия несет на себе клеймо едва ли не главного виновника всех наших прошлых, настоящих и ожидаемых бед, что явно не соответствует истине. Простая справедливость требует сказать, что при всех своих пороках и недостатках, оно всегда было лучше своей общественной репутации. Роль же «мальчика для битья» ему всегда с удовольствием отводили политические «верхи», а население охотно принимало это простое и удобное для «верхов» объяснение. С другой стороны, свыкнувшись с ролью «плохого ребенка», наш госаппарат не очень-то и заботился о своей репутации. Но при этом он, не ожидая от общества ничего хорошего, его явно боится и всячески старается отгородиться, в том числе под маской «монополии на компетентность», о чем писал еще К.Маркс.

В частности, это находит отражение и в закрытом, аппаратном характере подготовки очередной версии реформы нашей государственной службы.

Создается впечатление, что те, кто готовит эту (да, кстати, и не только эту) реформу, при всех своих благих намерениях, живут как бы «в застеколье», словно не слыша, что происходит снаружи и чего от них ждут те, на чьи деньги они существуют.

Одна из задач этого дипломного проекта - рассказать о стремлении разрушить подобную «звукоизоляцию», об усилиях, предпринимаемых для того, чтобы преодолеть кризис доверия в отношениях между обществом и аппаратом государства в тех странах, где такой кризис лишь наметился, а степень отчужденности заведомо ниже, чем у нас, о конкретных принципах, составляющих фундамент новой волны административных реформ и создаваемых для их реализации механизмах. В частности, гласность проектов намечаемых реформ, публичность обсуждения их концепций - необходимые условия их успеха.

Если этими условиями пренебречь, то даже в лучшем случае можно рассчитывать лишь на построение внешне четкой и логичной, но на деле все равно социально неэффективной бюрократической вертикали управления, иными словами - нового варианта «государевой службы». Такая попытка приспособить к принципиально новым условиям устаревший опыт прошлого заведомо обречена на неудачу. Единственно разумная альтернатива видится в создании открытой, гибкой, отзывчивой на нужды общества, т.е. подлинно публичной службы. Естественно, это не может быть сделано ни одномоментно, ни по команде «сверху». Концепция и составляющие реформы должны пройти реальное общественное обсуждение, в том числе - и в рамках аппарата, который предполагается реформировать. Он отнюдь не так консервативен в своей массе, как об этом принято думать. В нем есть немало людей, заинтересованных в его реальном реформировании, в переводе его на рельсы публичной службы, в создании условий для привлечения и продвижения наиболее достойных, а также здорового морального климата как внутри аппарата, так и в его взаимодействии с обществом.

Собственно, смысл концепции реформы, разработанной в 1997-1998 годах, в этом и состоял. И то, что данная концепция была предана публичности и даже стала предметом изучения будущих управленцев - еще один аргумент против того, чтобы считать сделанное неудачей. В содержательном же плане другой внятной альтернативы просто не просматривается (разумеется, если мы не намерены опять под флагом своей «особости» двигаться в направлении, противоположном основным тенденциям прогресса).

Путь к эффективной реформе госаппарата не обещает быть ни очень легким, ни очень быстрым. Однажды Президент США Ф.Рузвельт сказал: «Одному поколению многое дано, с другого много спросится, а некоторые поколения встречаются со своим будущим». Мы встретились со своим будущим. Сейчас оно открыто для разных сценариев, и мы, в отличие от тех, кто был до нас, держим его в собственных руках. Так что жаловаться в случае, если мы опять изберем прежнюю избитую, не раз заводившую нас в тупик колею, будет не на кого.

В завершение хотелось бы обратиться к Карлу Попперу. Думается, его концепция борьбы за создание открытого общества очень важна для понимания нынешней российской ситуации. Переход от общества закрытого к обществу открытому Поппер считал глубочайшей революцией в истории. Такой переход неизбежно связан со страхом свободы, со стремлением вновь укрыться под сенью государственного патернализма, порождающей у человека расслабляющий волю мираж защищенности. Но это невозможно. «Для вкусивших от древа познания рай потерян. Чем старательнее мы пытаемся вернуться к героическому веку племенного духа, тем вернее мы в действительности придем к инквизиции, секретной полиции и романтизированному гангстеризму… нам следует найти опору в ясном понимании того простого выбора, перед которым мы стоим. Мы можем вернуться в животное состояние. Однако если мы хотим остаться людьми, то перед нами только один путь - путь в открытое общество» Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т.1. С. 418..

И движение в направлении постбюрократического мира, что далеко не в последнюю очередь предполагает построение минимально бюрократизированного, социально эффективного и подконтрольного, работающего на реальные нужды людей, а не на мистические «высшие цели» государства, подлинно публичного аппарата исполнительной власти - важный вектор на нашем пути в открытое общество.

Список использованных источников

1. Weber M. Bureaucracy, trans. Hans Gerth, C. Wright Mills, New York: Oxford University Press, 1958

2. Etzioni-Halevy E. Bureaucracy and democracy. A political dilemma. London, Boston, Melbourne and Henley: Roytledge&Kegan Paul, 1983.

3. Blau P.M. The Dynamics of Bureaucracy, Chicago and LondoniThe University of Chicago Press, 1963.

4. Merton R.K. "Social Theory and Social Structure" The Free Press. New York. 1957

5. Riggs F. Administration in Developing Countries: the Theory of the Prismatic Society, Boston: Houghton-MiffinCo.. 1964.

6. Crazier M. The Bureaucratic Phenomenon, Chicago: University of Chicago, 1964.

7. Мизь А.Б. Краткий очерк истории власти и управления "советского" коммунистического государства. 1917-1991. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1996. -68с.

8. В.И. История государственного управления и самоуправления в России: Учебное пособие. - М.: ИНФРА-М; Новосибирск: Издательство НГАЭ и У, 1997. -92с.

9. Оболонский А.В. На службе государевой: к истории российского чиновничества//ОНС, 1997,№5.

10. Вебер М. Избранные произведения. - М., 1990.

11. Мигранян А. Механизм торможения в политической системе и пути его преодоления//Россия в поисках идентичности. -М., "Международныеотношения". 1997. С.87.

12. Peter M.Blau, Bureaucracy in Modern Society, N.Y.: Random House, 1956. P.34.

13. Подшибякина Т.А. Государственная бюрократия в системе политико-административного управления современной России: проблемы взаимодействия, тенденции развития. Дис. … канд. пол. наук: 23.00.02 / СКАГС. - Ростов н/Д., 1999. С. 68.

14. Мельвиль А.Ю. Демократические транзиты, транзитологические теории и посткоммунистическая Россия // Политическая наука в России: интеллектуальный поиск и реальность. Хрестоматия. - М., 2000. С. 362-363.

15. Байков Н. М. Кадровый потенциал органов власти: опыт социологического анализа. Хабаровск, 2002. С. 109.

16. Гимпельсон В.Е.Численность и состав российской бюрократии: Между советской номенклатурой и госслужбой общества М., 2002. С. 30-31

17. Гаман-Голутвина О.В. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. - М.: Интеллект, 1998. С. 31.

18. Оболонский А.В. Бюрократия и государство. - М., 1996. С. 22; Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // ОНС. 1995. № 1. С. 53-65; Ашин Г.К., Охотский Е.В. Указ. соч. С. 251, 252, 255; Мельвиль А.Ю. Указ. соч. С. 360, 361; Гаман-Голутвина О.В. Указ. соч. С. 348.

19. Оболонский А.В. Постсоветское чиновничество: квазибюрократический класс // ОНС. 1996. № 5. С. 11.

20. Симония Н.А. Становление бюрократического капитализма в России (1992 - 1998) // Свободная мысль. 2000. № 3. С. 44.

21. Афанасьев М.Н. Государев двор или гражданская служба? (Российское чиновничество на распутье) // Полис. 1995. № 6. С. 72.

22. Комаровский В.С. Бюрократия и ее роль в политической жизни // Политическое управление. Курс лекций. 2-е изд. - М.: Изд-во РАГС, 1999. С. 319.

23. Указ Президента РФ от 19 ноября 2002 г. № 1336 // Российская газета. - 2002. - 23 ноября.

24. Комаровский В.С., Тимофеева Л.Н. Конфликты граждан с чиновниками: почему и зачем? // Государство и право. 1997. № 10. С. 13.

25. Коргунюк Ю.Г. Политическая элита современной России с точки зрения социального представительства (II) // Полис. 2001. № 2. С. 29.

26. Закон СССР "О предприятиях в СССР": офиц. текст: по состоянию на 4 июня 1990 г. // Ведомости СНД и ВС СССР. - 1990. - № 25. - Ст. 460.

27. Барабашев А.Г. Государственная служба в Российской Федерации: современное состояние, проблемы и перспективы: аналитический обзор направлений и содержания реформирования госслужбы в Российской Федерации -- Режим доступа: www.pareform.ru/bulletin;

28. Blast J.R., Kroumova M. and Kruse D. 1997. Kremlin Capitalism: The Privatization of the Russian Economy. Ithaca and London: Cornell University Press.

29. North D.C., 1990. Institutions, Institutional Change, and Economic Performance. New York: Cambridge University Press.

30. Gavrilenkov E., 1995. Macroeconomic Stabilization and "Black Holes" in the Russian Economy. // Hitotsubashi Journal of Economics, 36 (2)

31. Boycko M., Shleifer A. and Vishny R., 1995. Privatizing Russia. Cambridge: MIT Press.

32. Зубова Л.Г. Социальное расслоение в России - «Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения». ВЦИОМ. 1995, № 3.

33. Статистический бюллетень. 2001. №4. С. 20.

34. Полеванов В. Россия: цена жизни. - Экономические стратегии, 1999, № 1, с. 102-103.

35. Приморский край в 2001 году: статистический сборник. - Владивосток, 2003. - С.42.

36. Промышленность в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2004 г.. - 240 с.

37. статистический сборник. - Владивосток, 2005. - 170 с.

38. Гусева Е.Г., Лапардин М.П., Кику П.Ф. Оценка питания населения Приморского края // Вести статистики. - 1998. - № 6. - С. 7-11.

39. Демографическая ситуация в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2000. - С.18.

40. Демографические процессы в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2005. - 98 с.

41. Ушакова В.Л. Внешняя трудовая миграция в приморском крае // Вестник ДВГАЭиУ. - Владивосток. - 1999. - №2. - С. 63.; Вахненко Р.В. Миграция иностранцев в Приморском крае. Миграционные процессы в Восточной Азии. - Владивосток, 1994. - С. 110.; Мотрич Е.Л. Население Дальнего Востока и стран СВА: современное состояние и перспективы развития. Перспективы дальневосточного региона: население, миграция, рынки труда. - М., 1999. - С. 16.

42. В. Заусаев, С. Быстрицкий, М. Леденев. Особенности приватизации на Дальнем Востоке // Экономист. 1998. - № 2. - С. 54 - 60.

43. Краткие итоги обследования населения по проблемам занятости в феврале 2004 года. / Федеральная служба государственной статистики. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.gks.ru/. [Дата обращения: 28.08.04].

44. О состоянии рынка труда в Приморском крае: аналитическая записка. - Владивосток, 1998. - С. 7; О состоянии рынка труда в Приморском крае в 2000-2002 гг.: экспресс-информация. - Владивосток, 2003. - С.4.

45. Краткие итоги обследования населения по проблемам занятости в феврале 2004 года. / Федеральная служба государственной статистики. [Электронный ресурс] - Режим доступа: http://www.gks.ru/. [Дата обращения: 28.08.04].

46. Труд и занятость в Приморском крае: статистический сборник. - Владивосток, 2002. - С. 39.

47. Поппер К. Открытое общество и его враги. М., 1992. Т.1. С. 418.

Размещено на Allbest.ru