Влияние социальной философии на построение системы государственного управления
Анализ основных теорий государственного управления и относящихся к ним моделей. Исследование взаимоотношения и влияния социальной философии на теории, модели и практики государственного управления. Разработка схемы влияния аттракторов каждого из уровней.
| Рубрика | Государство и право |
| Вид | диссертация |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 21.03.2016 |
| Размер файла | 232,2 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Социальная философия Локка строится на несколько других основаниях. Так, по Локку, существовало «естественное состояние» человечества - когда каждый человек подчинялся лишь закону природы и имел всю полноту исполнительной власти. Естественный закон наделял человека двумя неотъемлемыми правами: правом собственности и правом судить нарушителей естественного закона. В остальном естественный закон предполагает, что ничто другое не способно ограничивать человеческое поведение. При этом сам естественный закон подразумевает разумное поведение людей и уважение к правам собственности (включая право собственности Бога на всех людей). Однако неопределённость прав собственности (которые сами по себе являются следствием взаимного признания со стороны других людей) и возможность злоупотребления правом суда заставляет людей договориться: они отказываются от всей полноты исполнительной власти и соглашаются жить не только по естественным законам (но и по установленным государством). Взамен они получают чёткое разграничение прав собственности и независимый суд. При этом неисполнение условий договора со стороны человека означает его выход из общественных отношений (и наказание в соответствии с естественным законом), а со стороны государства - даёт право гражданам как сменить подданство, так и свергнуть правительство и заключить новый договор.
Собственно, на этом, по Локку, функции государства заканчиваются. Он не описывает так, как Смит, собственно взаимодействие между индивидами - оно оставлено на усмотрение самих индивидов. Поэтому, говоря об экономической жизни, Смит повторяет посыл Локка о том, каковы должны быть функции государства. Однако со стороны политики Локк и Смит резко различаются: если первый предполагает отношения гражданина и государство исключительно как договорные (а договор этот действует только в правовом поле естественного закона), то второй определяет их как отношение лояльности, что предполагает активность одной стороны (власти) и пассивность - другой (граждан).
Молинари ориентируется в своей концепции на оба взгляда одновременно. Так, он, вслед за Смитом, выделяет рациональность разделения труда как главный фактор, побуждающий людей жить в обществе, и считает механизм «невидимой руки рынка» более эффективным для регулирования общественной жизни, чем административное воздействие. Также Молинари, вслед за Локком, объясняет появление государства соображениями безопасности (то есть защиты прав и свобод индивида от нарушений со стороны других) и считает взаимоотношения между государством и гражданами исключительно контрактными. Таким образом, предтеча анархо-капитализма, фактически, приложил теорию А. Смита отношениям, которые описывал Локк. Это соображение, а также тот факт, что Смит предполагал вмешательство государства в экономическую деятельность схожей с основными функциями государства по Локку, позволяет назвать аттрактор социальной философии локковским. С другой стороны, влияние Смита трудно переоценить: его идея о «невидимой руке рынка» не только повлияла на экономическую теорию, но и стала лейтмотивом для реформ в рамках NPM. Однако тот факт, что отношения между гражданами и государством Смит понимал иначе, чем анархо-капиталисты, вынуждает нас учитывать его лишь как посредника.
Таким образом, вертикаль, которую мы назовём, условно, контрактной, можно выстроить так:
Указанная схема нуждается в дополнениях:
1) Существует отдельная линия влияния экономической теории на формирование контрактной вертикали, которая идёт от влияния работ А, Смита на становление анархо-капитализма до влияние современной экономической теории на формирование взглядов У. Нисканена. Поскольку данная линия крайне важна для формирования всей вертикали, мы сочли нужным показать её отдельно (не только как контекст). Штриховой линией обозначен тот факт, что философия Дж. Локка имела некоторое влияние на труды А. Смита.
2) Мы считаем, как это уже упоминалось, что теория NPM и модели в её рамках формировались практически одновременно с реформами в англо-саксонских странах, поэтому формирование теории и моделей мы поставили в один ряд и подчинили одному и тому же множеству контекстов. При этом, поскольку они находились только на стадии своего формирования, их влияние на контекст если и существовало, то было незначительным (поскольку они формировались, фактически, вместе со своими контекстами).
3) Как мы уже отмечали, теория NPM существует только в виде некоторых основных положений, которые признаются различными авторами, при этом тексты данных авторов тяготеют скорее к модели (в нашем понимании), чем к теории. На нашей схеме это отображено как взаимовлияние теории и формирующихся моделей, при этом развитие NPM продолжилось, фактически, на уровне моделей, что показано фигурной стрелкой.
4) На множестве контекстов, помеченном числом 7, мы отобразили влияние практики в рамках моделей NPM на формирование подхода, который можно расценивать в качестве как коррекции моделей в рамках New Public Management, так и нового подхода. Более подробно мы рассмотрим это, когда опишем Good Governance.
Таким образом, мы показали, что реформы государственного управления, в своё время считавшиеся новыми веяниями, на деле оказались обусловлены взглядом на общество ещё более давним, чем в случае с классической бюрократией. Однако «возраст» социальной философии, как мы считаем, имеет мало общего с тем, насколько представленный в ней взгляд на общество релевантен современному контексту. Так, философия Локка скорее применима к англо-саксонской традиции, поскольку укоренена в ней, а гегелевская - к континентальной. При этом это не мешает в США строить классическую бюрократию, а в странах Восточной Европы - проводить реформы в рамках NPM. Вывод, скорее, можно сделать такой: влияние социальной философии не имеет ничего общего с эволюцией практики государственного управления. Иными словами, любая социальная философия, образовавшая вертикаль аттракторов, способна оказать влияние на практику управления практически независимо от первоначальных условий, куда относится даже совершенствование форм и методов государственного управления.
Ещё один вывод состоит в том, что чем дальше по времени расположена социальная философия от практики, тем слабее её влияние как аттрактора, поскольку интерпретация данного взгляда на общество, даваемая через множество посредников (на каждого из которых влияет свой контекст), может серьёзно отличаться от идей, изложенных в оригинальном труде (из теории общественного договора не следует прямо анархо-капитализм, а из последнего - современные системы государственного управления). Тем не менее, идея Локка об общественном договоре имплицитно присутствует и в работах теоретиков NPM, таким образом, воспроизводство комплексного взгляда на общество мы, всё же, наблюдаем.
4. Good Governance
Напомним основные положения данной формирующейся модели:
1) Принципы государственного управления. Каждая из крупных международных организаций, таких, как Всемирный Банк, МВФ, Европейский Союз, а так же организации при ООН, выделяет свои принципы надлежащего государственного управления. При этом общими практически для всех организаций являются следующие принципы:
a. Открытость и прозрачность.
b. Подотчётность правительства гражданам
c. Эффективность
d. Верховенство закона
e. Гражданское участие в создании общественных благ в целом и государственном управлении в частности
2) Предпочтительная форма организации сектора государственного управления и смежных ему секторов. GG как модель направлена на работу с сетью (network) - множеством элементов (граждан, бизнес-структур, НКО), объединённых общими или смежными целями для решения общих проблем и для производства общественных благ.
3) Предпочтительная форма управления. Предпочтительной формой для GG будет являться партнёрство - как с участием государства, так и исключительно между гражданами и организациями частного сектора.
4) Предпочтительный способ управления человеческими ресурсами для производства общественных благ. Good Governance, из-за акцента на сетевую организацию и волонтёрство, работает с ценностными установками как государственных служащих, так и граждан и организаций, поэтому подходу Good Governance соответствует подход, близкий к Public Value Management.
Следует повторить, что мы не считаем данный подход теорией в используемом нами смысле, поскольку, во-первых, не имеется комплекса трудов, в котором были бы раскрыты его основные положения, во-вторых - не имеется консенсуса о том, что таковыми следует считать. Более того, данный подход обычно рассматривается сквозь призму теории NPM, а некоторыми авторами считается одной из моделей в её рамках. Поэтому в рамках нашей работы рассматривается, что Good Governance (в том состоянии, котором она есть сегодня) является не сформированной до конца моделью, у которой нет ни надлежащего теоретического обоснования, ни достаточной практики (хотя последняя постепенно накапливается).
Как уже отмечалось, данная модель формируется в ходе практики в рамках моделей New Public Management, что позволяет ряду авторов считать, что новый подход является этапом эволюции государственного управления и называют его «пост-NPM». Тем не менее, некоторые исследователи считают, что наличие нового подхода является мифом, поскольку, старый подход (то есть NPM) слишком неоднороден, а практика нового подхода может быть полностью объяснена различиями моделей в рамках New Public Management. На данный момент Good Governance как теория не сформирована, поэтому мы не можем проследить её истоки так же, как делали это с другими, Однако имеющихся данных хватает, чтобы определить, какими чертами может обладать комплексный взгляд на общество, к которому тяготеет данный подход.
Итак, основным принципом GG, напрямую связанным с построением системы государственного управления, является гражданское участие в создании общественных благ. Под этим мы понимаем следующее:
1) Основная роль государства - создание общественных благ (и частных благ, которые обществом приравниваются к общественным).
2) Граждане и организации также могут, взаимодействуя друг с другом, производить общественные (и приравнённые к ним) блага.
3) В связи с этим требуется, во-первых, создать условия для подобного гражданского взаимодействия, во-вторых, позволить гражданам и организациям участвовать (на коммерческих или добровольных началах) в производстве тех благ, которые производит государство (для всего общества в целом или какой-то его части, включая определённую территорию).
С учётом подобного распределения ролей возникает потребность в согласовании между, интересами различных объединений граждан и организаций, а также между интересами данных объединений и общими (национальными) интересами. Действительно, интересы каждой из сторон строятся исходя из стремления получить определённые блага, при этом интересы не обязаны совпадать. Вот почему производство общественных благ должно быть организовано так, чтобы максимально учесть интересы каждой из участвующих сторон (поскольку все производители данных благ являются также и потребителями). Данное требование как раз подразумевает предпочтительную форму управления в GG - партнёрство.
Следующие два аспекта касаются внешней и внутренней стороны деятельности элементов рассматриваемых объединений (будь они гражданами или организациями). Первая подразумевает, что каждый из указанных элементов имеет частные потребности, которые стремится удовлетворить, при этом его деятельность по удовлетворению данных потребностей с необходимостью связывается с деятельностью других. Поэтому элементам, имеющим общие или смежные потребности целесообразно объединяться. Данный принцип объединения мы ранее назвали сетевым. Внутренняя сторона деятельности указанных элементов продиктована тем фактом, что, объединившись, они принимают на себя некоторые обязательства (например, не следовать интересам, противоречащим интересам всего объединения). Поскольку речь идёт о производстве общественного блага (или приравнённого к нему), доступ к которому получают все члены объединения, то подобными обязательствами будет выступать, прежде всего, принятие ценностей, общих для всех элементов данного объединения. Ценность здесь понимается в веберовском смысле - как нечто, воспринимающееся ценным (должным для достижения) само по себе, безотносительно других возможных целей. Отсюда следует принцип, по которому предпочтительно управление человеческими ресурсами в подобных объединениях, названный Г. Стокером «Public Value Management».
Рассмотренные нами системообразующие принципы Good Governance имеют очень мало общего с дискурсом, связанным с New Public Management. Из общих черт мы можем выделить, во-первых, ориентацию на результат, во-вторых - свободное взаимодействие организаций, отнесённых к общественному сектору, в-третьих - децентрализацию полномочий, в-четвёртых - внимание к характеристикам человеческих ресурсов, не связанных прямо с их профессиональными компетенциями. Однако отношение данных подходов к каждому из указанных пунктов значительно различается. Во-первых, NPM трактует результат как чисто экономическую категорию (оказано определённое количество услуг, получена определённая прибыль и так далее), в то время как для GG результатом будет достижение общего интереса, который может быть трудносводимым к экономическим категориям (например, положительный психологический эффект от украшения подъезда). Во-вторых, NPM трактует свободное взаимодействие организаций исключительно в категориях рыночной экономики, не учитывая возможность добровольного поведения граждан и организаций. Оставшиеся две черты - децентрализация полномочий и учёт непрофессиональных характеристик работника - трактуются примерно одинаково, однако, на наш взгляд, данных характеристик не достаточно, чтобы говорить о том, что Good Governance развивается как новая группа моделей в рамках New Public Management (как в случае с классической и необюрократической группами в рамках рационально-бюрократической теории). Модель Good Governance также несводима к рационально-бюрократической теории, поскольку, в отличие от неё, рассматривает государственное управление несколько шире (включает в него не только непосредственное производство общественных благ, но и создание условий для гражданского участия в данном производстве).
Таким образом, GG не следует ни из одной из существующих теорий. При этом она может являться формированием новой теории в рамках одной из существующих вертикалей аттракторов. Отметим, что GG не может быть встроена в контрактную вертикаль, поскольку идея о партнёрских отношениях государства и гражданского общества противоречит идеям анархо-капитализма. Не относится Good Governance и к бюрократической вертикали. Это объясняется тем соображением, что трансляция идей в её рамках шла с минимальными отклонениями (прямо не связанные друг с другом Вебер и Вильсон воспроизвели, фактически, один и тот же подход). Следовательно, мы можем говорить о создании новой вертикали аттракторов на базе одного из множества комплексных взглядов на общество. Сразу оговоримся, что взгляды Локка не могут служить аттрактором для Good Governance по той причине, что подобные отношения между государством и гражданами выпадают из его поля зрения. Государство, по его мнению, является институтом, который должен, прежде всего, обеспечить права собственности и справедливый суд, также на нём лежит достижение всеобщего блага. Но вопрос о возможностях гражданского участия для него не стоит: граждане участвуют в производстве всеобщего блага тем, что соблюдают общественный договор. Согласование общего и частного интереса в производстве общественных благ невозможно (не должно существовать частного интереса, который мог бы оспорить механизмы обеспечения прав собственности и справедливого суда), а деятельность государства должна ограничиваться исполнением законов (которые сами по себе являются правилами осуществления прав собственности).
Теория А. Смита также не совпадает с Good Governance в том смысле, что, по Смиту, экономическое поведение граждан сводится к стремлению каждого удовлетворить частные интересы, совокупность которых составляет общественный интерес. GG же рассматривает проблему иначе: общественный интерес не равен сумме частных, поэтому их может потребоваться согласовать по конкретным вопросам, чтобы максимально удовлетворить и то, и другое. Кроме того, Good Governance во главу угла ставит не конкуренцию, а партнёрство.
Таким образом, ни А. Смит, ни Дж. Локк не могут претендовать на звание составителей аттрактора, в поле тяготения которого находится подход GG. Что касается Гегеля, то в основу бюрократической вертикали легло гегелевское понимание исключительно государственного аппарата. Если же мы говорим о его комплексном взгляде на общество, то мы должны понять, как немецкий философ рассматривал взаимоотношения гражданского общества и государства. Первое, по Гегелю, является таким объединением людей, при котором каждый, используя общественные механизмы, стремится к удовлетворению собственных потребностей. При этом, поскольку деятельность каждого члена гражданского общества необходимо связана с деятельностью других (каждый использует даруемые обществом механизмы), то возникают объединения людей, имеющих общие/смежные интересы («корпорации» по Гегелю). Вступление в корпорацию, в идеале, является свободным, участие в ней предполагает не только использование вырабатываемой ей благ, но и определённого рода обязательства, которые Гегель называл корпоративной добропорядочностью. Они (обязательства) предполагают определённое поведение каждого члена корпорации, такое, как, например, запрет следованию тем интересам, которые противоречат интересам и ценностным установкам всего объединения.
Роль государственного аппарата («полиции» по Гегелю) в отношении корпораций сводится, прежде всего, к урегулированию интересов корпораций как между собой, так и со всеобщим интересом, выразителем которого выступает государство (как форма организации общества в целом). Случаи, когда интересы корпораций совпадают (и не противоречат всеобщим) можно охарактеризовать именно как партнёрство (то есть совместная деятельность по достижению некоторых взаимовыгодных целей). Ещё одна важная роль аппарата - минимизация случайных факторов, то есть стремление к уменьшению вероятности ситуаций, когда нарушается привычный ритм хозяйственной и общественной жизни, и восстановление ущерба от подобных ситуаций. При этом данные функции государство может выполнять и совместно с корпорациями, а корпорации - организовываться для их исполнения самостоятельно.
Итак, мы вынуждены признать, что комплексный взгляд на общество, который имплицитно подразумевается в подходе Good Governance, практически совпадает с гегелевской философией. Этим мы можем объяснить тот факт, что необюрократическая группа моделей имеет ряд сходств (прежде всего, в вопросах ценностей общественного служения) с Good Governance. Таким образом, мы видим крайне интересную ситуацию, когда одна и та же социальная философия формирует две различных вертикали аттракторов. Однако последняя вертикаль, которую мы назовём, условно, гражданской, ещё не является в полной мере сформированной, так как отсутствует теория, понятийный аппарат, при помощи которого были бы описаны явления, попавшие в поле подхода Good Governance. А поскольку для каждой теории требуются свои посредники (между ней и социальной философией) и они, как мы уже отметили, могут оказать значительное влияние на то, как конкретно комплексный взгляд на общество воплотится в модели, то возможны значительные отклонения будущей теории от тех принципов, которые мы описали в настоящей работе. На наш взгляд, такая возможность существует именно благодаря тому, что подход Good Governance воспринимается как «пост-NPM».
Действительно, New Public Management (как и вся контрактная вертикаль) существует как контекст для модели Good Governance. При этом, поскольку последняя считается следующим этапом развития NPM (а на практике разделить два подхода бывает невозможно), то велика вероятность, что она подпадёт под влияние теории NPM и посредников в виде анархо-капиталистов. Это подтверждается тем фактом, что влияние социальной философии на аттракторы нижних уровней на данных уровнях не рефлексируется, то есть явное противоречие между этатистской философией Гегеля и анархическим аспектом NPM может быть просто не замечено. При этом GG как модель, через несколько итераций, вполне может подстроиться под понятийный аппарат теории, созданной в рамках контрактной вертикали.
Мы не можем утверждать однозначно, по какому сценарию пойдёт развитие Good Governance, то есть окажется ли влияние гегелевского аттрактора сильнее, чем всей контрактной вертикали. Не в последнюю очередь это зависит от исследователей государственного управления, точнее, от того, смогут ли они создать теорию для Good Governance, которая бы не сводилась к основным идеям контрактной вертикали (вне зависимости от того, будет ли отрефлексировано влияние философии Гегеля.
5. Выводы.
Подытожив сказанное в данной главе, мы хотим повторить следующие выводы:
1) Вертикали аттракторов, будучи полностью сформированы, оказывают влияние на практику независимо друг от друга.
2) Комплексный взгляд на общество, являющийся аттрактором высшего уровня, практически всегда не релевантен текущему социально-экономическому положению конкретной страны.
3) Влияние посредников между социальной философией и теорией государственного управления таково, что может серьёзно переосмыслить положения первой.
4) Теория государственного управления (как и аттрактор более высокого уровня - социальная философия) может действовать вне зависимости от условий, в которых находится государство, поскольку управление происходит, прежде всего, согласно модели в рамках данной теории, а модель, в свою очередь, подстраивается под текущие условия.
5) Модель государственного управления (или её элементы), перенятая у другой страны, спустя несколько итераций преобразуется в модель, справедливую только для данных конкретных условий.
6) Выбор моделей (а вместе с ними - и соответствующих вертикалей) происходит, прежде всего, на уровне решения практических задач.
7) Влияние вертикалей аттракторов не связано с эволюцией форм и методов государственного управления.
Имея данные выводы, а также зная об имеющихся вертикалях аттракторов, мы можем заново интерпретировать результаты проделанного нами обзора современных тенденций государственного управления.
На уровне социальной философии мы имеем борьбу двух аттракторов - локковского и гегелевского, притом последний представлен двумя вертикалями, вторая из которых (связанная с моделью Good Governance) на данный момент доминирует. Возможно (хотя и недоказуемо из-за отсутствия рефлексии влияния социальной философии), тот факт, что доминирующая вертикаль формируется под влиянием Гегеля, частично обуславливает феномен возрождения интереса к рационально-бюрократической теории в последние годы.
На уровне теорий ситуация иная: мы видим устойчивое доминирование теории New Public Management, которое рефлексируется самим научным сообществом. При этом в последние годы публикации, связанные с рационально-бюрократической теорией, не менее актуальны (если считать по индексу цитирования), чем работы, посвящённые NPM. Кроме того, надо отметить, большая часть рассмотренных нами статей касалась скорее не самих теорий, а реальной практики, которая на данные теории ориентируется. Это, пожалуй, обусловлено тем, что, во-первых, существует установка о консенсусе среди реформаторов государственного управления о необходимости проведения реформ в рамках именно NPM, а во-вторых - посвящённые NPM труды развиваются не в сторону создания единой теоретической платформы, а ко всё большему расхождению как взглядов исследователей, так и реальной практики.
На уровне моделей, как мы уже отмечали, наибольшим влиянием обладает Good Governance, при этом работы последних лет показывают, что тенденция не изменилась. Однако сама классификация большинства работ как относящихся к GG не так однозначна. Как мы уже отмечали, Good Governance не сформирована как теория (то есть не имеет чёткого понятийного аппарата), иными словами, раскрытие в конкретной работе того или иного принципа GG весьма условно. Тем не менее, на наш взгляд, наша классификация правомочна исключительно благодаря существованию установки об эволюционном развитии подхода NPM в пользу подхода «пост-NPM». Иными словами, отнесённость указанных нами работ к Good Governance рефлексируется самим научным сообществом.
На уровне практики (в её непосредственной связи с моделями государственного управления) ситуация выглядит следующим образом. Большинство работ (включая работы за последние годы) рассматривают практику скорее в контексте последствий реформ в рамках NPM, независимо от того, с какой точки зрения это рассмотрение проводится (рационально-бюрократической теории, NPM или GG). При этом на данном уровне бывает очень трудно установить границы, где заканчивается один подход к государственному управлению и начинается другой.
Что касается рефлексии процессов, происходящих на всех уровнях, то она проводилась как в публикациях, посвящённых сетевой организации государственного управления, так и в более поздней в работе Ш. Голдфинча и Дж. Вэлиса. Первые рассматривали процессы, происходящие в государственном управлении, как некую эволюцию форм и методов управления, а свой предмет - формирующийся подход, названный нами Good Governance, - как следующий этап после NPM. Они имплицитно исходили из предположения, что практика государственного управления, накопив необходимые изменения, даёт начало новому подходу, от которого следует отталкиваться всем остальным в дальнейшем. Однако Ш. Голдфинч и Дж. Вэлис пошли несколько дальше: они разделили подходы к государственному управлению (теории в нашей терминологии), конкретные приложения данных подходов (модели) и реальную практику государственного управления. Они пришли к выводу, что если отталкиваться от последней, то различие всех имеющихся подходов (бюрократия, NPM, GG) становится несущественным (нельзя однозначно сказать, к какому подходу тяготеет конкретная практика той или иной страны). Тем не менее, указанные авторы считают, что сами установки на необходимое и эволюционное развитие государственного управления от бюрократии к «пост-NPM» оказывают значительное влияние как на практику, обосновывая необходимость реформ в рамках NPM, так и на теорию (двигая её развитие в определённом направлении).
Представленная работа может явлиться ещё более высокой степенью рефлексии. Во-первых, был добавлен уровень социальной философии, влияние которой не рефлексируется, хотя и происходит (пусть и в значительно менее очевидной форме, чем влияние теорий государственного управления). Это позволило, во-вторых, описать феномен вертикали аттракторов и проследить, как влияют друг на друга 3 уровня аттракторов и реальная практика. Наконец, было показано, что вертикали аттракторов, будучи полностью сформированными, действуют практически независимо друг от друга.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В предыдущей главе мы рассмотрели феномен вертикали аттракторов и то, как влияние текущих вертикалей можно проследить в современных публикациях, посвящённых государственному управлению. В заключение мы хотели бы сказать несколько слов о практических выводах нашей концепции и возможном приложении их в государственном управлении современно России.
Первый вывод касается необходимости принятия модели, в рамках которой будет происходить дальнейшая практика. Как мы уже упоминали, если в государстве отсутствует чётко сформулированная модель (выраженная, прежде всего, в программе реформирования и развития государственного управления), то это означает, что на практику влияет несколько моделей сразу. Действительно, раз влияние модели на практику происходит посредством, прежде всего, влияния экспертного сообщества, то велика вероятность появления определённых групп экспертов, обладающих своим мнением о том, в рамках какой модели необходимо развиваться, и достаточным влиянием, чтобы определённые государственные органы и должностные лица пользовались именно их рекомендациями. Но поскольку экспертное сообщество не является единым целым, то таких групп, обладающих влиянием на различные органы власти, будет множество. Таким образом, в органах власти не формируется единого взгляда на строение и функции государственного аппарата. А это значит, что реформы (которые по своей сути являются механизмом перехода от одного структурно-функционального состояния к другому) не смогут быть правильно восприняты их исполнителями. Данный вывод подтверждается российской практикой реформирования государственного управления.
Второй вывод касается вопроса о возможностях заимствования модели государственного управления, используемой в другой стране. В рамках нашей концепции, как мы уже упоминали, он, практически, снимается: теория государственного управления, лежащая в основе «импортируемой» модели (то есть той, чьи формы и методы было решено перенести в практику данной страны), может действовать, не завися от первоначальных условий. Что касается модели, то она, спустя несколько итераций, начнёт соответствовать условиям той страны, которая пыталась её перенять. Вместе с тем фактом, что уровень практики имеет дело не столько с моделями, сколько с конкретными формами и методами государственного управления, это означает, что выбор не должен диктоваться некими сущностными, независящими от контекста преимуществами одной модели над другой (согласно нашей концепции, таких не существует). Иными словами, модель государственного управления следует выбирать исходя из управленческих соображений - какие задачи она способна решить и к каким проблемам может привести её принятие в качестве ориентира для реформы государственного управления.
Третий вывод органически связан со вторым и касается создания собственной модели. Согласно нашей концепции, модель может формироваться и при отсутствии теории (как это происходит с Good Governance), однако она всё равно окажется под влиянием определённой социальной философии. Создание модели вне текущих вертикалей аттракторов также возможно, однако потребует формирования новой вертикали. Поскольку данный процесс идёт медленно (минимальный срок между появлением социальной философии и модели, сформированной в её рамках, составляет, как в случае с бюрократической вертикалью, 100 лет), то велика вероятность, что новая модель попадёт под влияние старых аттракторов более высокого уровня. Таким образом, при создании модели будет рациональным заранее определить, в рамках каких аттракторов более высокого уровня она будет формироваться.
Четвёртый вывод развивает третий и относится к целенаправленному созданию аттракторов более высокого уровня. Создание собственной теории государственного управления возможно, но она в любом случае будет имплицитно предполагать определённый комплексный взгляд на общество. Кроме того, между тем, как появится теория, и тем, когда модель в её рамках начнёт влиять на практику, может пройти достаточно много времени. Времени на установление влияния новой теории может уйти тем больше, чем меньше она соотносится с текущими целями, задачами, формами и методами практики государственного управления в конкретных условиях (так как выбор инструментов управления осуществляется именно на этом уровне). Гораздо сильнее это касается социальной философии, которую, фактически, бесполезно создавать для объяснения текущих условий данной страны: достаточно большой временной лаг (исторический минимум составлял 100 лет) сделает комплексный взгляд на общество нерелевантным новому контексту. Таким образом, мы можем сделать пятый вывод: для решения задач реформирования и развития государственной службы рациональнее всего строить модели, опираясь на уже имеющиеся вертикали.
Что касается возможного применения результатов нашей концепции в России, то мы видим уникальную ситуацию: во-первых, в нашей стране не выстроено собственной модели государственного управления (то есть отсутствует теоретическая проработка реформ), во-вторых, мы имеем формирующуюся вертикаль аттракторов, где имеется модель (Good Governance), но не имеется полноценной теории. Это значит, что российское экспертное сообщество, отрефлексировав наличие и свойства аттрактора социальной философии для данной вертикали, сможет создать полноценную теорию GG и, что более важно, создать модель для наших условий и рекомендовать предлагаемые ей формы и методы управления для осуществления на практике. Таким образом, мы имеем уникальный шанс первыми сформировать полноценную вертикаль аттракторов, притом, что процесс её формирования является наиболее актуальной тенденцией последних лет. Иными словами, теория и практика государственного управления в России имеет возможность не только войти в мировой тренд, но и возглавить его.
Однако подобная перспектива означает и серьёзные вызовы перед экспертным сообществом:
1. Ожидается серьёзное аппаратное сопротивление государственных органов реформам в рамках новой модели из-за низкой рефлексивности государственного аппарата. Частично данная проблема решается, если теорию, в рамках которой будет создаваться модель, положить в основание большинства образовательных программ для государственных служащих. Однако низкая рефлексивность аппарата может привести к тому, что даже в этом случае органы власти воспримут модель лишь как внешний вызов, а не как нечто, описывающее их строение и функции.
2. Экспертное сообщество, как мы уже упоминали, неоднородно во мнениях. Наоборот, на наш взгляд, однородность мнения экспертов по достаточно широкому кругу вопросов является скорее проблемой, нежели преимуществом. Однако в данном случае и создание теории, и её использование в качестве основы для образовательных программ и экспертных рекомендаций (то есть запуск механизма аттракции) потребует определённого единства как мнений, так и действий. Неизвестно, насколько такого единства можно достичь хотя бы для устойчивого большинства наиболее авторитетных экспертов, а также насколько они смогут снять все внутренние противоречия для совместной работы.
3. Поскольку мы предлагаем развивать на российской основе гражданскую вертикаль аттракторов, то это означает, что для формирования соответствующей теории экспертное сообщество будет опираться на гегелевскую философию. Иными словами, её положения как комплексного взгляда на общество будут воспроизводиться как в создаваемой теории, так и в образовательных программах на её основе, что сделает данный взгляд доминирующим для государственного управления. Подобная возможность, если она реализуется, будет противоречить Конституции России, так как будет, фактически, являться государственной идеологией (как системой взглядов, навязываемых государством). Действительно, комплексный взгляд на общество, с опорой на который происходит управление, будет навязываться государственным служащим, а через них - транслироваться на все затрагиваемые государственным управлением сферы (то есть на все сферы жизни общества).
Мы полагаем, что указанные проблемы можно решить, только если экспертное сообщество сможет самоорганизоваться так, чтобы, с одной стороны, сопротивляться аппаратному противодействию, а с другой - не создать государственную идеологию. Но для осуществления подобной самоорганизации необходимо наличие ряда условий. Одним из них является широкая общественная дискуссия, включающая государственных служащих, экспертов и представителей гражданского общества и способная внести данный вопрос в повестку дня общественной жизни. Это позволит всем трём сторонам определиться, насколько им необходима чёткая теоретическая платформа, в рамках которой будет осуществляться государственное управление и проводиться его реформы. А для этого необходимо, чтобы основные положения и выводы нашей работы активно распространялись в экспертном сообществе, создавая спрос на подобного рода дискуссии.
Резюмируя, мы хотели бы сказать, что влияние социальной философии носит опосредованный и многоуровневый характер, независимо от того, рефлексируется оно или нет. Однако само знание о механизме влияния социальной философии открывает широкие перспективы для последующего развития теорий и реформирования практики государственного управления.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Барабашев А. Г. Теоретические ориентиры дальнейшего развития государственной службы Российской Федерации. // Вопросы государственного муниципального управления. М., 2007, № 1. с. 19-52.
2. Молинари, Г. де. Производство безопасности. // Экономическая политика, №3, 2008. - с. 45-57.
3. Гегель, Г.В.Ф. Философия права. М.: Философское наследие, 1990. - 530 с.
4. Кейнс, Дж.М.. Общая теория занятости, процента и денег. М.: «Гелиос АРВ», 1999. - с. 348 с.
5. Локк Дж. Сочинения в трех томах: Т. 3.- М.: Мысль, 1988.- 668 с.
6. Макаренко В.П. Анализ бюрократии классово-антагонистического общества в ранних работах Карла Маркса. Ростов н/Д, 1985.
7. Нисканен В. Особая экономика бюрократии // Вехи экономической мысли. Экономика благосостояния и общественный выбор. Т. 4. СПб, 2004. С. 477-493.
8. Оболонский А.В. Кризис бюрократического государства: Реформы государственной службы: международный опыт и российские реалии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2011. - 448 с.
9. Прудон П. Ж. Что такое собственность? или Исследование о принципе права и власти; Бедность как экономический принцип; Порнократия, или Женщины в настоящее время / Подгот. текста и коммент. В. В. Сапова. -- М.: Республика, 1998. 367 с.
10. Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов. -- М.: Эксмо, 2007. -- (Серия: Антология экономической мысли) -- 960 с.
11. Смит А. Теория нравственных чувств. -- М.: Республика, 1997. -- (Серия: Библиотека этической мысли). -- 352 с.
12. Соболев Н.А. Модель эффективности государственной службы в России: проблема рефлексии. // Вопросу государственного и муниципального управления, 2012 №4. - с.177-193.
13. "attractor." A Dictionary of Physics. : Oxford University Press, 2009. Oxford Reference. 2009. Date Accessed 5 May. 2013 <http://www.oxfordreference.com/view/10.1093/acref/9780199233991.001.0001/acref-9780199233991-e-192>.
14. "anarchism." World Encyclopedia. : Philip's. Oxford Reference. 2004. Date Accessed 5 May. 2013 <http://www.oxfordreference.com/view/10.1093/acref/9780199546091.001.0001/acref-9780199546091-e-419>.
15. Akiyama, E., & Kaneko, K. (2002). Dynamical systems game theory II - A new approach to the problem of the social dilemma. Physica D-Nonlinear Phenomena, 167(1-2), 36-71.
16. Baker, P. (2003). Chaos, Order, and Sociological Theory. Sociological Inquiry, 63(2), 123-149.
17. Bennett, C. J., & Howlett, M. (1992). The Lessons of Learning: Reconciling Theories of Policy Learning and Policy Change. Policy Sciences, (3), 275
18. Bennett, C. J., & Howlett, M. (1992). The Lessons of Learning: Reconciling Theories of Policy Learning and Policy Change. Policy Sciences, (3), 275
19. Bevir, M. M., Rhodes, R. W., & Weller, P. P. (2003). Traditions of governance: interpreting the changing role of the public sector. Public Administration -London-, 81:1-18.
20. Bevir, M. M., Rhodes, R. W., & Weller, P. P. (2003). Traditions of governance: interpreting the changing role of the public sector. Public Administration -London-, 81:1-18.
21. Borras, S., & Jacobsson, K. (2004). The open method of co-ordination and new governance patterns in the EU. Journal of European Public Policy, 11(2), 185-208.
22. Borzel, T. (1998). Organizing Babylon - On the different conceptions of policy networks. Public Administration, 76(2), 253-273
23. Boyne, G. A. (1998). Bureaucratic Theory Meets Reality: Public Choice and Service Contracting in U. S. Local Government. Public Administration Review, (6), 474
24. Brewer, G. A., Selden, S., & Facer, R.L. (2000). Individual Conceptions of Public Service Motivation. Public Administration Review, (3), 254. doi:10.2307/977467
25. Bryson, J., Berry, F., & Yang, K. (2010). The State of Public Strategic Management Research: A Selective Literature Review and Set of Future Directions. American Review of Public Administration, 40(5), 495-521.
26. Bumgarner, J., & Newswander, C. (2009). The Irony of NPM. The Inevitable Extension of the Role of the American State. American Review of Public Administration, 39(2), 189-207.
27. Cashore, B. (2002). Legitimacy and the privatization of environmental governance: How non-state market-driven (NSMD) governance systems gain rule-making authority. Governance-An International Journal of Policy and Administration, 15(4), 503-529.
28. Coleman, P., Vallacher, R., Nowak, A., & Bui-Wrzosinska, L. (2007). Intractable conflict as an attractor - A dynamical systems approach to conflict escalation and intractability. American Behavioral Scientist, 50(11), 1454-1475.
29. Dabbaghian, V., Jackson, P., Spicer, V., & Wuschke, K. (2010). A cellular automata model on residential migration in response to neighborhood social dynamics. Mathematical and Computer Modeling, 52(9-10), 1752-1762.
30. Dahl, R. A. (1947). The Science of Public Administration: Three Problems. Public Administration Review, (1), 1.
31. Denhardt, R. B., & Denhardt, J. (2000). The New Public Service: Serving Rather Than Steering. Public Administration Review, (6), 549.
32. Dowding, Keith (1995). Civil Service, The (Theory and Practice in British Politics). Routledge.
33. Dunleavy, P., & Hood, C. (1994). From Old Public-Administration to New Public Management. Public Money & Management, 14(3), 9-16.
34. Eikenberry, A. M., & Drapal Kluver, J. (2004). The Marketization of the Nonprofit Sector: Civil Society at Risk?. Public Administration Review, 64(2), 132-140.
35. Elias L. Khalil (2002). Is Adam Smith Liberal? Journal of Institutional and Theoretical Economics (JITE) / Zeitschrift fьr die gesamte Staatswissenschaft, Vol. 158, No. 4, pp. 664-694.
36. European Governance. A White Paper. Commission of the European Communities, 2001.
37. Fazio, G. G., & Talamo, G. C. (2008). How “Attractive” is Good Governance for FDI?. International Finance Review, 933-56.
38. Gale, Scott A., and Hummel Ralph P. (2003). A Debt Unpaid--Reinterpreting Max Weber on Bureaucracy. Administrative Theory and Praxis 25(3): 403-18.
39. Goldfinch, S., & Wallis, J. (2010). Two Myths of Convergence in Public Management Reform. Public Administration, 88(4), 1099-1115.
40. Grabbe, H. (2001). How does Europeanization affect CEE governance? Conditionality, diffusion and diversity. Journal of European Public Policy, 8(6), 1013-1031.
41. Hardiman, N., & Scott, C. (2010). Governance as Polity: An Institutional Approach to the Evolution of State Functions in Ireland. Public Administration, 88(1), 170-189.
42. Haynes, P. (2008). Complexity theory and evaluation in public management - A qualitative systems approach. Public Management Review, 10(3), 401-419.
43. Hood, C. (1991). A Public Management for All Seasons. Public Administration, 69(1), 3-19.
44. Jackson, Michael W. (1986). Bureaucracy in Hegel's Political Theory. Administration & Society 18(2): 139-57.
45. Kaufmann, Daniel, Kraay, Aart and Mastruzzi, Massimo, The Worldwide Governance Indicators: Methodology and Analytical Issues (September 2010). World Bank Policy Research Working Paper No. 5430
46. Kiel, L. (1993). Nonlinear Dynamic Analysis - Assessing Systems Concepts in a Government Agency. Public Administration Review, 53(2), 143-153.
47. King, C., Feltey, K. M., & Susel, B. (1998). The question of participation: Toward authentic public participation in public administration. Public Administration Review, 58(4), 317-326.
48. Knapp, Peter (1986). Hegel's Universal in Marx, Durkheim and Weber: The Role of Hegelian Ideas in the Origin of Sociology. Sociological Forum 1(4): 586-609.
49. Lavertu, S., & Weimer, D. L. (2009). Integrating Delegation into the Policy Theory Literature. Policy Studies Journal, 37(1), 93-102.
50. Lee, J., Rainey, H., & Chun, Y. (2009). Of Politics and Purpose: Political Salience and Goal Ambiguity of US Federal Agencies. Public Administration, 87(3), 457-484.
51. Lowndes, V., & Skelcher, C. (1998). The dynamics of multi-organizational partnerships: An analysis of changing modes of governance. Public Administration, 76(2), 313-333.
52. McGuire, M., & Silvia, C. (2010). The Effect of Problem Severity, Managerial and Organizational Capacity, and Agency Structure on Intergovernmental Collaboration: Evidence from Local Emergency Management. Public Administration Review, (2), 279.
53. Montgomery, J. D. (2000). The Self as a Fuzzy Set of Roles, Role Theory as a Fuzzy System. Sociological Methodology, 261.
54. Moon, M. (2002). The Evolution of E-Government among Municipalities: Rhetoric or Reality?. Public Administration Review, (4), 424.
55. Nabatchi, T. (2010). Addressing the Citizenship and Democratic Deficits: The Potential of Deliberative Democracy for Public Administration. American Review of Public Administration, 40(4), 376-399.
56. Nabatchi, T., Goerdel, H., & Peffer, S. (2011). Public Administration in Dark Times: Some Questions for the Future of the Field. Journal of Public Administration Research and Theory, 21I29-I43.
57. Niskanen, W (1994) Bureaucracy and Public Economics. Aldershot: Edward Elgar.
58. Nowak, A., Bui-Wrzosinska, L., Coleman, P., Vallacher, R., Jochemczyk, L., & Bartkowski, W. (2010). Seeking Sustainable Solutions: Using an Attractor Simulation Platform for Teaching Multistakeholder Negotiation in Complex Cases. Negotiation Journal, 26(1), 49-68.
59. Osborn D., Gaebler T (1992). Reinventing Government. Addison-Wesley (Mass).
60. O'Toole, L. J. (1997). Treating Networks Seriously: Practical and Research-Based Agendas in Public Administration. Public Administration Review, (1), 45
61. Owen E. Hughes (1998). Public Management & Administration. An Introduction. 2nd ed. Antony Rowe Ltd,. Р. 59.
62. Paul A. Sabatier (1998): The advocacy coalition framework: revisions and relevance for Europe, Journal of European Public Policy, 5:1, 98-130
63. Peters B.G (1996). Comparing Public Bureaucracies. Problems of Theory and Method. Univ. of Alabama Press.
64. Pollitt, C. (2009). Bureaucracies Remember, Post-Bureaucratic Organizations Forget?. Public Administration, 87(2), 198-218.
65. Provan, K. G., & Kenis, P. (2008). Modes of Network Governance: Structure, Management, and Effectiveness. Journal Of Public Administration Research And Theory: J-PART, (2), 229
66. Raico, Ralph (2011) Neither the Wars Nor the Leaders Were Great, Mises Institute.
67. Rosser, C. (2010). Woodrow Wilson's Administrative Thought and German Political Theory. Public Administration Review, (4), 547.
68. Rosser, C. (2010). Woodrow Wilson's Administrative Thought and German Political Theory. Public Administration Review, (4), 547.
69. Rothbard, Murray N. (1962). Man, Economy, and State: With Power and Market - Scholar's Edition. Boston: Ludwig von Mises Institute (published 2009).
70. Rothbard, Murray N. (1970) Power and Market: Government and the Economy. Menlo park, California: Institute for Humane Studies.
71. Sager, F., & Rosser, C. (2009). Weber, Wilson, and Hegel: Theories of Modern Bureaucracy. Public Administration Review, 69(6), 1136-1147
72. Sallach, D. (2000). Classical social processes: Attractor and computational models. Journal of Mathematical Sociology, 24(4), 245-272.
73. Shaw, Carl K. Y. (1992). Hegel's Theory of Modern Bureaucracy. American Political Science Review 86(2): 381-89.
74. Smith A. (1978). Lectures on Jurisprudence. Clarendon Press: Oxford.
75. Spicer, Michael W. (2004). Note on Origins: Hegel, Weber, and Frederician Prussia. Administrative Theory and Praxis 26(1): 97-102.
76. Spicer, Michael W. 2001. Public Administration and the State: A Postmodern Perspective. Tuscaloosa: University of Alabama Press.
77. Stoker, G. (2006). Public value management - A new narrative for networked governance?. American Review of Public Administration, 36(1), 41-57.
78. The IMF's Approach to Promoting Good Governance and Combating Corruption - A Guide. International Monetary Fund. 2005.
79. Vakkuri, J. (2010). Struggling with Ambiguity: Public Managers as Users of NPM-Oriented Management Instruments. Public Administration, 88(4), 999-1024.
80. Wachhaus, T. (2012). Anarchy as a Model for Network Governance. Public Administration Review, 72(1), 33-42.
81. Weber M (1946). Bureaucracy // From Max Weber / Gerth H., Mills C., eds. N.Y
82. Weber M (1947). Theory of Social and Economic Organization. N.Y.
83. Welty, Gordon A. (1976). Hegel and Weber: From Transcendence to Rationalization. Paper presented to CHEIRON: International Society for the History of the Social Sciences, Smithsonian Institution, May 29, Washington, DC.
84. Wilson, Woodrow. 1887. The Study of Administration. Political Science Quarterly, 2(2): 197-222.
85. Zhang, X., & Jarrett, D. F. (1998). Chaos in a dynamic model of traffic flows in an origin-destination network. Chaos (Woodbury, N.Y.), 8(2), 503-513.
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Сложность оценки эффективности государственного управления. Теоретико-методологические подходы в исследовании эффективности государственного управления. Характеристика и способы оценки экономической и социальной эффективности государственного управления.
контрольная работа [27,8 K], добавлен 23.01.2017Организационно-функциональная структура государственного управления. Цели и принципы государственного управления. Система функций, формы, методы и средства государственного управления. Характеристика структуры государственного управления и ее звеньев.
курсовая работа [36,2 K], добавлен 15.12.2008Предпосылки формирования особенностей государственного управления. Причины реформирования системы государственного управления. Процесс совершенствования государственного управления в России. Преобразования в структуре органов государственной власти.
курсовая работа [50,6 K], добавлен 08.11.2013Организация аппарата государственного и муниципального управления. Понятие и характеристики, основные виды органов государственного управления и способы их формирования. Политический механизм системы государственного и муниципального управления.
контрольная работа [216,8 K], добавлен 23.01.2017Общая характеристика и изучение основных принципов государственного управления. Практический анализ применения принципов государственного управления на примере законодательства Республики Беларусь. Развитие системы принципов государственного управления.
курсовая работа [34,8 K], добавлен 17.01.2012Система государственного управления — история создания и основополагающие принципы. Теория государственного управления в России и в мире. Международное сообщество и проблемы системы управления. Принципы государственного управления по Вудро Вильсону.
реферат [37,8 K], добавлен 15.08.2012Структура государственного управления: теоретический анализ организационных структур в истории государственного управления Республикой Беларусь. Правительство в системе государственного управления и структура государственного управления страной.
курсовая работа [895,2 K], добавлен 01.08.2008- Кризисы в системе государственного управления: особенности государственного управления и преодоление
Государство как важная форма политической организации общества. Общая характеристика системы государственного управления России, анализ отличительных признаков. Знакомство с основными видами социального управления: коммерческое, местное, общественное.
курсовая работа [2,4 M], добавлен 20.01.2017 Изучение подходов к классификации функций государственного управления. Исследование методов государственного управления в административном праве. Анализ форм государственно-управленческой деятельности органов исполнительной власти и их должностных лиц.
курсовая работа [34,8 K], добавлен 25.01.2014Понятие системы государственного управления, ее сущность и особенности, концептуальные подходы и разработки по реформированию. Приоритеты и принципы действия системы государственного управления. Система государственного управления Германии, особенности.
курсовая работа [43,0 K], добавлен 29.01.2009Происхождение и особенности государственной формы власти, ее источники, ресурсы и признаки. Формы и содержание государственного устройства РФ. Специфика и механизмы государственного управления. Структура и функции государственного управления экономикой.
реферат [17,5 K], добавлен 23.11.2010Основные стратегии и факторы реформирования государственного управления в зарубежных странах. Модели реформирования государственной системы управления. Особенности и результаты реформирования системы государственного управления в зарубежных странах.
курсовая работа [50,0 K], добавлен 04.10.2010Понятие предмета теории государственного управления. Сущность методов научного познания. Методологические проблемы системы государственного управления и политики. Методы познания государственно-правовых явлений. Содержание сравнительно-правового метода.
курсовая работа [45,3 K], добавлен 29.10.2012Понятие государственное управление, состав органов государственного управления: органы законодательной, исполнительной и судебной власти. Структура государственного аппарата и его особенности. Результативность и эффективность государственного управления.
курсовая работа [30,6 K], добавлен 03.11.2008Сущность государственного управления. Методы государственного и муниципального управления. Особенности органичной и догоняющей модернизации, их достоинства и недостатки. Специфика модернизации государственного и муниципального управления в России.
курсовая работа [100,1 K], добавлен 02.01.2017Понятие государственного управления, системный подход к его изучению, уровень законности. Способы оценки эффективности системы государственного управления. Особенности социально-экономического прогнозирования. Эффективность индикативного планирования.
курсовая работа [35,2 K], добавлен 11.10.2009Теория административно-государственного управления в Великобритании: применяемые в стране социологический и экономический методы государственного регулирования. Развитие административной науки, теория государственного управления во Франции и в Германии.
курсовая работа [41,1 K], добавлен 06.05.2010Роль государственного управления как неотъемлемой части государственности в жизнедеятельности страны. Анализ и характеристики кризисных явлений. Направления деятельности государственного управления в условиях кризиса. Специфика антикризисных технологий.
курсовая работа [1000,3 K], добавлен 20.04.2015Государственная муниципальная политика в области жилищно-коммунального хозяйства. Развитие организаций социальной сферы на примере департамента ЖКХ администрации г. Пермь. Мероприятия по совершенствованию системы государственного управления в сфере ЖКХ.
дипломная работа [550,0 K], добавлен 24.09.2016Понятие и критерии определения форм государственного управления, их разновидности и отличительные особенности. Классификация форм монархии, республики и нетипичных видов государственного управления. Анализ государственного строя в современном Казахстане.
презентация [5,4 M], добавлен 16.11.2010
