Отношения в области недействительности сделок

Наряду с общими применяются и специальные последствия недействительности сделок. «Суть специальных последствий состоит в возложении обязанности на одну из сторон возместить другой стороне реальный ущерб, понесенный ею вследствие заключения и исполнения недействительной сделки»²² См. Там же. С. 55. . В соответствии с пунктом 2 статьи 15 ГК РФ реальный ущерб - это расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, а также утрата или повреждение его имущества.

Возмещение реального ущерба предусмотрено следующими статьями Гражданского кодекса РФ:

- п. 1 ст. 171 (недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным);

- п. 1 ст. 172 (недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет);

- п. 1 ст. 175 (недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет);

- п. 1 ст. 176 (недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности);

- п. 3 ст. 177 (недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими);

- п. 2 ст. 178 (недействительность сделки, совершенной под влиянием заблуждения);

- п. 2 ст. 179 (недействительность сделки, совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной или стечения тяжелых обстоятельств).

При этом обязанность по возмещению ущерба, причиненного добросовестной потерпевшей стороне, возникает только при наличии вины контрагента. Однако отдельные авторы считают, что трудно отыскать какой-то смысл в ограничении размера убытков реальным ущербом и правильнее будет распространять на указанные случаи действие общего правила о возмещении убытков, предусмотренного статьей 15 ГК РФ.

Таким образом, основным имущественным последствием недействительности сделки является возвращение обеими сторонами друг другу всего полученного по сделке. Нормы о приведении сторон в первоначальное положение занимают особое место в системе охранительных институтов российского гражданского права и существенно отличаются как от норм, устанавливающих отрицательные последствия нарушения обязательств, возникающих в процессе правомерных действий, так и от норм, устанавливающих последствия противоправных действий.

«В первом случае между участниками отношений существуют определенная защищаемая законом правовая связь, взаимные права и обязанности. Нарушение обязанности происходит в процессе осуществления данной правовой связи, опосредующей правомерную деятельность. За такое нарушение предусмотрены меры ответственности. Во втором случае сами противоправные действия служат основанием возникновения обязательства, создают правовую связь между лицами, которые до того не были связаны обязательственными отношениями, и самим содержанием таких отношений является применение мер ответственности»¹¹ См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 92. .

Применительно к недействительной сделкой основание уже существующей правовой связи между ее участниками аннулируется, в результате чего признается, что отношения, которые возникли из сделки (передача имущества, выполнение работ и т.д.), изначально не имеют правового основания. Обязанность возвратить друг другу все полученное основывается на факте передачи имущества по сделке, признаваемой недействительной, и преследует цель восстановить положение, существовавшее до такой передачи, а не наказать виновных.

Правило пункта 2 статьи 167 ГК РФ о возврате сторонами друг другу всего полученного по недействительной сделке не ограничивается по своему действию лишь отдельными видами сделок, предусмотренными в ГК РФ. «Оно носит общий характер и применяется всякий раз, когда специальной нормой для того или иного вида сделок не установлены иные последствия. Так, оно применяется для случаев недействительности сделок, совершенных с нарушением формы, правил о государственной регистрации сделки (ст. 165 ГК РФ), с выходом за пределы правоспособности юридического лица и при совершение сделок без лицензии (ст. 173 ГК РФ), с выходом за пределы ограничений полномочий на совершение сделки (ст. 174 ГК РФ), под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение (ст. 178 ГК РФ), и т.д»²² См. Там же. С. 93. .

В то же время возвращение в первоначальное положение в соответствии с пунктом 2 статьи 167 ГК РФ не предусматривает решения вопроса о том, имеет ли сторона по сделке, которой имущество возвращается, какое-либо законное право на него. «Имущество возвращается стороне по сделке, невзирая на права и титулы, а уж затем появляется возможность спора об имуществе, основанного на титуле»¹¹ См. Скловский К.И. Собственность в гражданском праве: Учеб.-практ. пособие. М., 1999. . На мой взгляд, такое понимание реституции, которое установлено пунктом 2 статьи 167 ГК РФ, позволяет говорить об ее упрощенности как о средстве защиты, «неглубоком, поверхностном по своей сути, и о том, что «развитие и усложнение права должно вести поэтому к сворачиванию реституции»²² См. Тузов Д.О. Указ. публикации. С. 13.

³ См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 95. . Не случайно, например, в германском праве отсутствует общий механизм реституции, а есть специальные последствия недействительных сделок, поставленные в зависимость от основания недействительности и приближающиеся в связи с этим к деликтной ответственности. Ни в одной развитой правовой системе мира реституция в ее нынешнем понимании (пункт 2 статьи 167 ГК РФ) неизвестна. Таким образом, возвращение сторонами недействительной сделки всего полученного и классическая реституция имеют различные содержание, условия, правила применения и представляют собой различные охранительные меры.

Думается, что закрепление в законодательстве каждой охранительной меры должно быть оправданно. Мотивы для безусловного применения возврата в первоначальное положение в каждом случае недействительности сделок могут состоять в следующем. «Во-первых, необходимость восстановить положение, существовавшее до совершения сделки с нарушением закона, чтобы устранить последствия самого нарушения правовой нормы (требование законности). Во-вторых, возвращение имущества лицу, имеющему на него право (требование справедливости). В-третьих, защита прав лица, потерпевшего в результате сделки (требование обеспечения защиты нарушенных прав)».

Однако не всегда несоблюдение правовой нормы означает противоправность действия и требует его аннулирования; не всякое несоблюдение правовых предписаний влечет за собой ущемление субъективного права лица, требующего возвращения в первоначальное положение; не всегда это лицо, требуя применения указанной меры защиты, действует добросовестно и не противоречит назначению этого способа защиты. Цели возвращения имущества лицу, имеющему на него право, восстановления в первоначальное положение по пункту 2 статьи 167 ГК РФ вообще не преследует. В связи с этим оправданность современной трактовки применения последствий недействительности сделок вызывает сомнения, так как само применение указанных мер приводит к нарушению других правовых норм, не достигает поставленных частноправовых и публично-правовых целей.

Таким образом, на основании изложенного можно сделать следующие выводы:

1. Последствием недействительной сделки является результат, который урегулирован нормами гражданского права и предусматривает: восстановление имущественного положения добросовестной (невиновной) стороны в виде возврата имущества или денежной компенсации за него; применение к виновной стороне гражданско-правовых санкций в виде взыскания полученного по недействительной сделке имущества или его стоимости в доход государства, а также возмещения реального ущерба.

При этом система последствий недействительных сделок включает в себя, помимо традиционных элементов (односторонней и двусторонней реституции, возмещения реального ущерба), такой элемент, как натура-компенсация. «Это означает, что в рамках гражданско-правового регулирования последствий недействительной сделки имущество подлежит возврату добросовестному участнику в натуре, а при невозможности такого возврата стоимость имущества возмещается в деньгах»¹¹ См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 101. . Это в определенной степени ограничивает субъекту свободу права выбора формы, восстановления его имущественного положения. Таким образом, добросовестная сторона в недействительной сделке вправе по своему усмотрению решать, получить ли возврат имущества в натуре или в форме денежной компенсации.

2. Обязанность каждой стороны вернуть все полученное, основывается на факте передачи имущества по сделке, которая признается недействительной, и преследует цель восстановить прежнее положение, существовавшее до передачи. При этом, по моему мнению, следует изменить нормы о применении реституции и предоставить право требования восстановления в первоначальное положение только лицу, в интересах которого это право было установлено, если: 1) оно использует его в целях защиты своего нарушенного или оспариваемого права и как действовало добросовестно при совершении сделки, так и действует в дальнейшем при предъявлении требования о реституции; 2) другая сторона в сделке действовала недобросовестно, то есть совершила против лица, в интересах которого это право установлено, неправомерное действие либо воспользовалось объективным обстоятельством, препятствующим контрагенту осмотрительно и разумно осуществлять и защищать свои права.

2.2 Современные проблемы признания сделок недействительными, пути их решения

Важной проблемой, связанной с последствием признания оспоримых или ничтожных сделок недействительными, является порядок применения правовых последствий.

Как уже упоминалось выше, в соответствии с Гражданским кодексом РФ ничтожные сделки признаются таковыми без решения суда. Суд по требованию любого заинтересованного лица применяет лишь последствия их недействительности. Кроме того, согласно пункту 2 статьи 166 ГК РФ суд вправе применить такие последствия и по собственной инициативе. Трудности в использовании данной нормы возникают, главным образом, при рассмотрении экономических споров в судах, когда признание ничтожной или оспоримой сделки недействительной не является предметом исковых требований, однако в ходе судебного разбирательства устанавливается факт ничтожности сделки, связанной с возникшим спором. В связи с этим возникает вопрос: обязаны ли суды по своей инициативе применять последствия недействительности сделок?

Как известно, инициатором любого судебного (арбитражного) процесса может быть лицо, обладающее правом на иск, имеющее юридическую заинтересованность в исходе судебного дела. Представляется, что норма ГК РФ, устанавливающая возможность суда применить последствия недействительной сделки, не соответствует принципам диспозитивности и состязательности гражданского и арбитражного процессов. Отдельные авторы¹¹ См. Шестакова Н.Д. Указ. публикации. С. 76. допускают возможность суда по своей инициативе применять последствия недействительности сделки по основаниям статьи 169 ГК РФ (недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности). Однако согласиться с таким положением нельзя. Истцом по делу о применении последствия недействительности в виде реституции - взыскания полученного и (или) причитающегося во исполнение сделки в доход государства - должна выступать Российская Федерация в лице соответствующих государственных органов. Прокурор вправе предъявить иск в защиту государственных и общественных интересов, в частности, при применении последствий сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

Современному гражданскому процессуальному законодательству РФ известны определенные ограничения диспозитивности. Статья 196 ГПК РФ содержит норму, предоставляющую суду право выйти за пределы заявленных исковых требований в случаях, предусмотренных федеральным законом. Например, в случае предъявления иска о признании сделки недействительной суд вправе также решить вопрос о последствиях ее недействительности, даже если об этом требования не заявлялось. В этом в некоторой степени можно усмотреть право суда самостоятельно по своей инициативе применить последствия недействительности сделки.

Таким образом, можно заметить, что положения ГК РФ о процессуальной инициативе применения последствий недействительности сделки любым заинтересованным лицом или самим судом не вполне соответствуют принципам частноправового механизма защиты. В частности, норма абзаца 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ находится в противоречии с правилами процессуального законодательства о пределах исковых требований, принципом состязательности и инициативы заинтересованного лица.

Одной из важных проблем, связанных с признанием сделок недействительными, является определение субъекта требования о признании ничтожной сделки недействительной и применении последствий ее недействительности. Как уже упоминалось, по общему правилу, установленному абзацем 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ, иск о признании недействительной ничтожной сделки может предъявить любое заинтересованное лицо. При этом следует иметь в виду, что факт обращения в суд не может с достоверностью свидетельствовать о наличии заинтересованности лица. «Заинтересованность в признании сделки и применении последствий ее недействительности должна быть не только провозглашена, но и доказана»¹¹ См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Субъект требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности // Российская юстиция. 2009. N 10. С. 15 - 19.

² См. Постановление ФАС МО от 22 июня 2004 г. N КГ-А41/4835-04; Постановление ФАС МО от 18 марта 2004 г. N КГ-А40/1543-04-П // Вестник ВАС РФ. 2004. № 8. С. 39.

³ См. Приложение Д. . Такая правовая позиция четко прослеживается и в практике арбитражных судов. Думается, правильно поступают также и те суды общей юрисдикции, которые в порядке статьи 148 ГПК РФ определяют заинтересованность в оспаривании и применении последствий недействительности ничтожной сделки как одно из обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела. В любом случае определение того, какое лицо, предъявляющее требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки, может признаваться заинтересованным по смыслу пункта 2 статьи 166 ГК Российской Федерации, относится к компетенции суда, рассматривающего дело. На верность данного утверждения указывает и Конституционный Суд РФ.

Судебная практика не дает четкого ответа на вопрос о том, кем является заинтересованное лицо. Наиболее простым, но от этого не самым лучшим, является определение заинтересованного лица как лица, имеющего "юридически значимый интерес" в деле¹¹ См. Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 14 декабря 2006 г. N А11-18394/2005-К1-13/763 // Вестник ВАС РФ. 2007. № 2. С. 15.

² См. Постановление ФАС СЗО от 28 апреля 2006 г. N А05-12056/2005-23 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 11. С. 59.

³ См. Приложение Е.

⁴ См. Постановление ФАС УО от 31 января 2006 г. N Ф09-88/06-С6 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 5.С. 47.. Однако такое определение, на мой взгляд, малопригодно и логически неверно, так как определяет неизвестное через неизвестное: "заинтересованность" через "интерес".

Вместе с тем следует заметить, что акцент именно на юридически значимом интересе не лишен смысла, так как в практике встречались дела, когда заинтересованность ошибочно обосновывалась экономическими потерями. В частности, по одному из дел суд пришел к выводу, что доводы истца (акционера общества) сводились только лишь к описанию неэффективности ведения производственно-экономической деятельности общества, что не могло служить основанием для удовлетворения заявленных требований о признании сделки недействительной, так как это не нарушало прав и законных интересов истца.

В большинстве случаев суды конкретизируют, что интерес в оспаривании сделки должен быть не просто юридическим, а материально-правовым, хотя в некоторых актах указывается и на процессуальный интерес тоже.

Наиболее часто материально-правовой интерес признается за лицом, в чью правовую сферу эта сделка вносит неопределенность и может повлиять на его правовое положение. Соответственно, лицо, требующее признания недействительности сделки и применения последствий ее недействительности в чужих интересах без правовых оснований к этому, не может быть признано заинтересованным. К примеру, по одному из дел истец оспаривал сделку купли-продажи права требования долга на том основании, что в результате ее заключения были нарушены права потенциальных покупателей, не знавших о возможности приобретения права требования долга со значительной скидкой от его первоначальной стоимости на комиссионных началах. Суд счел истца незаинтересованным лицом. Таким образом, материально-правовой интерес в оспаривании сделки и применении последствий ее недействительности должен быть личным. Суды, занимающие данную позицию, допускают существование интереса за тем, чье правовое состояние затрагивается существованием недействительной сделки, а применение последствий недействительности сделки, в том числе реституции, могло бы изменить это состояние.

Существует также мнение, согласно которому заинтересованность надо признавать только за сторонами сделки. В частности, по одному из дел суд указал, что достаточно ограниченным должен быть признан круг лиц, имеющих материально-правовой интерес в применении реституции как последствия недействительности ничтожной сделки. Такими лицами могут считаться только сами стороны ничтожной сделки и их правопреемники. Это связано с тем, что реституция восстанавливает первоначальное имущественное состояние именно этих субъектов, а не третьих лиц¹¹ См. Постановление ФАС СКО от 23 мая 2006 г. N Ф08-1700/2006 // Вестник ВАС РФ. 2006. № 12. С. 34. .

Я считаю, что правы те суды, которые признают субъектами требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности тех, чье правовое состояние может быть затронуто применением последствий недействительности сделки, хотя непосредственно их имущественное состояние изменений не претерпевает. В противном случае представляется бессмысленным введение законодателем в диспозицию абзаца 2 пункта 2 статьи 166 ГК РФ такой оценочной категорию, как "заинтересованность". «Если бы была необходимость четкого указания на субъектов требования применения реституции как следствия ничтожной сделки, законодатель прямо указал бы их, как это сделано применительно к оспоримым сделкам. Кроме того, необходимо принимать во внимание, что нередко ничтожные сделки совершаются с целью воздействия на правовую сферу лица, не являющегося стороной этой сделки. В качестве примера здесь можно привести мнимые сделки, заключаемые с целью ухода от обращения взыскания на имущество. Поэтому признание их ничтожными и применение последствий ничтожности только сторонами сделало бы нормы о мнимых сделках мертвыми»¹¹ См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Указ. публикации. С. 15-19..

При этом суды должны понимать, что заинтересованность не должна простираться бесконечно - истец должен доказать нарушение конкретных, уже существующих, а не вероятных прав. Кроме того, последствия для истца от признания сделки недействительной и применении последствий недействительности должны наступать непосредственно, с достоверностью и не зависеть от частной воли иных лиц.

Другой аспект рассматриваемой проблемы заключается в том, можно ли признать субъектом требования о признании недействительной ничтожной сделки и применении последствий ее недействительности лицо, обладающее публично-правовым интересом.

Согласно пункта 1 статьи 2 ГК РФ гражданское законодательство регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников. «Поскольку признание сделки ничтожной и применение последствий ее ничтожности является способом защиты гражданских прав, то можно было бы предположить, что применение этих способов защиты должно применяться только участниками имущественных или личных неимущественных отношений. Кроме того, такие участники должны находиться в состоянии, при котором существование недействительной сделки лишало бы их права, возлагало обязанность либо создавало препятствия в реализации права по сравнению с тем, как это было бы, если ничтожная сделка не существовала»²² См. Там же. С. 15-19. .

Очевидно, что тот или иной государственной орган не может говорить о влиянии ничтожной сделки на его частноправовую сферу, если он расценивает себя только как властный орган. Если же его частноправовая сфера все-таки затронута, он должен вступать в правоотношения по признанию сделки ничтожной и применению последствий именно как субъект частного, но не публичного права.

Вместе с тем не следует отбрасывать публичный элемент из гражданско-правовых отношений вовсе. Тем более, если это касается признания сделок недействительными и применения последствий их недействительности, «ведь существуют сделки, недействительность которых вызвана скорее нарушением публичного, чем частного порядка. Например, сделки, совершенные с целью, противной основам правопорядка и нравственности (статья 169 ГК РФ)»¹¹ См. Зарубин А.В., Потапенко С.В. Указ. публикации. С. 15-19. . В данном случае предполагаю вполне допустимо признавать надлежащим субъектом оспаривания орган государственной власти, осуществляющий контрольные и надзорные функции, безотносительно того, оказала ли сделка влияние на его частноправовую сферу.

Помимо этого существуют также иные проблемы, с которыми сталкиваются суды при применении последствий недействительности сделок. В основном они обусловлены тем, что нормы о применении последствий недействительности сделок не вполне вписываются в ориентирующуюся на классические традиции систему гражданско-правовых охранительных мер, при их применении нарушаются нормы других институтов и субъективные права, не защищены и публичные интересы. Судя по всему, наступило время изменить применение норм о последствиях недействительной сделки, приблизив их к назначению этого института как способа восстановления и защиты гражданских прав.

В качестве выхода можно предложить включить в пункт 2 статьи 167 ГК РФ прямую отсылку к нормам о виндикации, кондикции. В этом случае применение реституции будет регулироваться нормами указанных институтов, что «позволило бы во многом исключить коллизии, которые возникают при разрешении дел, связанных с применением норм о реституции и виндикации»²² См. Васильева А.В., Кислицкий А.М. Виндикационные иски и иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества (обзор судебной практики) // Актуальные проблемы арбитражного и гражданского процесса. 2000. N 1. С. 27. . Помимо этого включение в пункт 2 статьи 167 ГК РФ прямых отсылок к нормам о виндикации, кондикции помогло бы в еще большей степени обезопасить добросовестного приобретателя от использования собственником более выгодных ему способов защиты в ущерб интересам добросовестной стороны.

Судебная практика в ряде случаев не отказывает собственнику в возврате ему имущества, переданного по недействительной сделке, только из-за того, что исковые требования сформулированы им как виндикационные, а не реституционные, и применяет при разрешении требований те правовые нормы, которые соответствуют фактическим отношениям, не руководствуясь при этом соображением о единстве природы исков собственника о возврате имущества.

В то же время при прямой отсылке к виндикации истец лишается преимущества, которое дает пункт 2 статьи 167 ГК РФ, «когда истцу нужно доказывать не свое право на имущество, а лишь то, что он сторона недействительной сделки»¹¹ См. Скловский К. Некоторые проблемы реституции. М., 2008. С. 112. . Стороны недействительной сделки относятся к числу лиц, защищаемых не как обладатели прав, а в силу нужд оборота. Данные проявления публичности меры, указанной в пункте 2 статьи 167 ГК РФ, придают ей ценность в случае, если не нарушают прав добросовестных лиц.

В целях защиты добросовестной стороны в сделке при заявлении собственником требований о недействительности и применении последствий недействительности можно предложить отнести недействительные сделки, совершенные неуправомоченным лицом при наличии условий, перечисленных в статье 302 ГК РФ (имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли), к числу оспоримых; возможность оспаривания обусловить недобросовестностью приобретателя.

На мой взгляд, данное предложение в определенной степени реализует принцип: «реституция дается потерпевшему для возмещения ущерба добросовестному против недобросовестного»²² См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 97. . В нем проявляется также и один из аспектов идеи недопущения реституции. В то же время нет причин распространять этот подход только на случаи отчуждения имущества собственника неуправомоченным лицом.

Многие недостатки положений пункта 2 статьи 167 ГК РФ могли бы быть устранены применением его в границах, установленных для реституции, с сохранением имеющихся ценных черт. На мой взгляд, право требовать восстановления в первоначальное положение при недействительности сделки должно предоставляться только лицу, в интересах которого оно установлено (стороне недействительной сделки), если, во-первых, оно использует его в целях защиты своего нарушенного или оспариваемого права и действует добросовестно как при совершении сделки, так и при предъявлении требования о реституции; во-вторых, другая сторона в сделке действовала недобросовестно, то есть совершила против него неправомерное действие либо воспользовалась объективным обстоятельством, препятствовавшим ему осмотрительно и разумно осуществлять или защищать свои права.

«Если недействительность сделки обусловлена несоблюдением публично-правовых формальных и процедурных требований, в круг лиц, имеющих право требовать реституции, не должны по общему правилу входить государственные органы, осуществляющие контроль и надзор за деятельностью субъектов. Даже если им предоставлено право оспаривания сделки или заявления о ее ничтожности, представляемые ими интересы могут быть реализованы не возвратом сторонами предоставленного друг другу, а публично-правовыми санкциями»¹¹ См. Поляков М.И. Указ. публикации. С. 97. . Публичный интерес в институте недействительности сделок непосредственно реализуется лишь при применении конфискационных санкций (статьи 169, 179 ГК РФ) и в случаях, когда одной из сторон сделки выступает государство (публичное образование) в лице уполномоченного органа. В таких ситуациях требование о применении последствий недействительности вправе заявлять субъекты, выступающие от имени государства.

В заключении хотелось бы остановиться на проблемах недействительности сделок, связанных с разрешением споров по отчуждению недвижимого имущества. Недействительность сделок является одной из наболевших проблем при разрешении споров с недвижимым имуществом. В связи с этим современный уровень развития гражданско-правовых отношений выдвигает на первый план проблему заключения гражданско-правовых сделок, объектом которых являются жилые помещения. Довольно часто возникают споры при совершении сделок, государственной регистрации прав. Причинами заключения сделок при наличии законодательных оснований признания их недействительными являются зачастую незнание или несовершенное знание норм действующего законодательства, неверное их толкование, осуществление неправомерных действий в отношении контрагента и так далее.

В качестве одной из проблем недействительности сделок с недвижимым имуществом является то, что не всегда незаконность содержания сделки очевидна и может быть выявлена без установления прав и обязанностей ее участников. «Эта проблема особенно остро всплывает, когда право собственности на недвижимое имущество не зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним или если государственная регистрация оспаривается другим лицом, считающим себя собственником этой недвижимости или его части (супруг, наследник, созастройщик)»¹¹ См. Березникова Ю.Р. Указ. публикации. С. 18 - 20.

² См. Толчеев Н.К. Справочник судьи и адвоката по гражданским делам. М., 2004. С. 125.. В данном случае возникает сложное правоотношение, в состав которого наряду с правоотношением, связанным с совершением сделки, входит правоотношение, связанное с приобретением права собственности. Поэтому, прежде чем прийти к выводу о ничтожности сделки по основанию, предусмотренному статьёй 168 ГК РФ, необходимо «в судебном порядке установить обстоятельства, свидетельствующие о наличии у истца права собственности на предмет оспариваемой сделки».

Еще одной проблемой является отграничение обязательственных отношений и отношений, связанных с недействительностью сделок. Так, например, если по договору купли-продажи не передано недвижимое имущество, то это не будет являться основанием для признания сделки недействительной. В данном случае имеет место лишь нарушение обязательств, а значит, сторона может требовать передачи недвижимого имущества или изменения и расторжения договора согласно статей 450 - 452 ГК РФ.

Помимо вышеуказанных проблем, связанных с признанием сделок с недвижимостью недействительными и применением их последствий, следует отметить особую сложность дел, когда в подобного рода сделках участвует несовершеннолетний субъект.

Учитывая, что если несовершеннолетний является одной из сторон в сделке, в том числе обмена, дарения, сдачи внаем (аренду), в безвозмездное пользование или в залог, сделок, влекущих за собой отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других сделок, влекущих за собой уменьшение имущества подопечного, то в соответствии со статьей 37 ГК РФ такая сделка может быть действительна только с разрешения органа опеки и попечительства (если несовершеннолетний не достиг четырнадцати лет) или с согласия этого органа (при достижении несовершеннолетним возраста от четырнадцати до восемнадцати лет). При несоблюдении указанного порядка сделка может быть признана недействительной. Такие судебные споры довольно часто встречаются на практике в делах, если предметом сделки купли-продажи является жилое помещение.

Примерами может служить принятие судебного решения о признании недействительной сделки по купле-продаже части жилого дома в г. Новороссийске, в результате которой несовершеннолетний Дмитриев Д. был незаконно лишен жилья¹¹ См. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. N 4. С. 19 - 20.; принятие судебного решения в г. Томске о признании недействительными сделок по приватизации и в дальнейшем обмене квартиры, в результате которых были ущемлены права несовершеннолетнего Завьялова²² См. Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. N 9. С. 13 - 14..

Не менее острой проблемой является проблема доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений. Вопросы доказывания являются очень важными при рассмотрении и разрешении любого гражданского дела. Разрешение спора по существу возможно только при установлении судом фактических обстоятельств дела с целью дать верную юридическую квалификацию правоотношений сторон, выбрать и применить нормы материального права. Для этого суд должен установить, существовали или существуют в действительности обстоятельства, имеющие правовое значение для дела, подтверждаются ли факты, на которые ссылаются стороны в обоснование своих требований и возражений. Другими словами, «суду необходимо установить истину, обстоятельства, «на почве которых возник процесс, в том виде, какой они в действительности имели»¹¹ См. Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М., 1913. Т. 1. С. 420.

² См. Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2004. С. 19. .

Наибольшие сложности в определении предмета доказывания возникают при необходимости применения материальных норм, содержащих относительно определенные гипотезу и диспозицию, «ситуационных норм», в тех случаях, когда суду предстоит оценить значение конкретного факта и решить вопрос о включении его в предмет доказывания. Установление и квалификация спорных правоотношений зависят от судебного усмотрения».

По делам о признании недействительными сделок приватизации и отчуждения жилых помещений это ситуации, связанные с применением норм, содержащих основания оспоримости сделок (например, статья 178 ГК РФ - заблуждение, имеющее существенное значение; статья 179 ГК РФ - стечение крайне тяжелых для стороны обстоятельств и так далее). Суд должен применить данные обобщающие понятия к конкретному спору. В отношении ничтожных сделок подобная норма содержится в статье 169 ГК РФ (цели, противные основам правопорядка и нравственности).

Иски о признании недействительными сделок, связанных с приватизацией и отчуждением жилых помещений, предъявляются по различным основаниям. «Достаточно часто истцы ссылаются на совокупность фактов, свидетельствующих о наличии ряда оснований для признания недействительной сделки, предусмотренных нормами гражданского законодательства: договоры оспариваются по мотивам несоответствия требованиям закона (нарушение прав несовершеннолетних детей, отсутствие разрешения на совершение сделки органов опеки и попечительства), неспособности понимать значение своих действий и (или) руководить ими в момент заключения договора, существенного заблуждения, обмана, кабальности и так далее»¹¹ См. Семенова А.А. О некоторых проблемах доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 12. С. 15. .

Обстоятельства, подлежащие доказыванию по гражданским делам, связанным с признанием недействительными приватизации и иных сделок по отчуждению жилых помещений, по данной категории споров обусловлены основанием, фактами, по которым истец оспаривает сделку. Следовательно, «предмет доказывания формируется под влиянием нормы материального права, предусматривающей основания признания сделки недействительной, и возникшего спорного правоотношения. В зависимости от этого, исходя из оценки обстоятельств, на которых основываются заявленные требования и возражения против иска, суд определяет конкретные обстоятельства, подлежащие установлению, и соответствующую доказательственную базу»²² См. Там же. С. 16. .

Специфика доказывания по делам данной категории определяется тем, что путем предъявления иска о признании недействительной сделки с жилым помещением могут быть оспорены как ничтожные, так и оспоримые сделки. Особенности доказывания как раз и зависят от того, относится ли сделка, о признании недействительной которой предъявлен иск, к ничтожным либо оспоримым.

Сложность заключается в том, что сделка может оспариваться по различным основаниям. В исковом заявлении возможно одновременное приведение мотивов недействительности сделки, свидетельствующих и о ее ничтожности, и об оспоримости. Например, истец просит признать недействительным договор купли-продажи квартиры, указывая, что сделка по отчуждению жилого помещения совершена в нарушение интересов его несовершеннолетнего ребенка, обладающего правом собственности на квартиру, без разрешения органов опеки и попечительства, следовательно, она не соответствует требованиям закона, является ничтожной. Кроме того, в обоснование своих требований истец ссылается на то, что сделка заключена вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для него условиях, чем воспользовалась другая сторона, то есть указывает на совершение оспоримой (кабальной) сделки. «Предмет доказывания по делам со сложным составом недействительной сделки включает совокупность обстоятельств, с которыми сторона связывает требования о ее недействительности по мотивам ничтожности и (или) оспоримости. Не исключена ситуация установления в ходе рассмотрения дела обстоятельств, свидетельствующих о наличии оснований и ничтожности сделки и ее оспоримости»¹¹ См. Семенова А.А. Указ. публикации. С. 16. .

Нередко разные основания недействительности одной и той же оспариваемой сделки приводят соистцы. Так, например, один из них в качестве основания иска о признании договора купли-продажи квартиры недействительным указывает на отсутствие своего согласия на отчуждение совместно нажитого в браке имущества, другой мотивирует иск тем, что заключил договор вследствие заблуждения, имеющего существенное значение.

Следует заметить, что в исковом заявлении о недействительности сделки по распоряжению жилым помещением могут быть ссылки на несколько оснований ее оспоримости, в частности, различные, порой взаимоисключающие, обстоятельства, связанные с пороками сознания и воли. Например, одновременное обоснование исковых требований нахождением гражданина в момент заключения сделки в состоянии, лишающем возможности понимать значение своих действий или руководить ими, и совершение истцом этой же сделки под влиянием заблуждения или обмана. Определяя предмет доказывания по делам с совокупностью оснований недействительности сделки по указанным мотивам, необходимо учитывать взаимоисключающий характер оснований оспоримости сделок, например, положений, содержащихся в статьях 177 и 178 ГК РФ.

В предмет доказывания по ряду дел о признании недействительными договоров безвозмездной передачи или отчуждения жилых помещений по мотиву несоответствия требованиям закона входят обстоятельства их составления, заключения и регистрации. «Это относится к случаям обоснования исковых требований отсутствием волеизъявления истцов на приватизацию и иную сделку по отчуждению спорного жилого помещения. Согласно договору передачи в собственность, свидетельству о праве собственности на жилое помещение либо иному договору отчуждения они являются, соответственно, собственниками жилого помещения или его продавцами. Истцы указывают, что не подписывали договоры приватизации или иные сделки по отчуждению, а также доверенности на право совершения таких сделок, подписи, выполненные от их имени, поддельны»¹¹ См. Семенова А.А. Указ. публикации. С. 17. .

Особо необходимо отметить дела по искам об оспаривании договоров отчуждения жилых помещений, предъявленным по основаниям, предусмотренным статьёй 167 ГК РФ. В таких случаях истец просит признать недействительной сделку в связи с применением последствий признания недействительными ранее совершенных сделок. Например, истец оспаривает сделку купли-продажи квартиры по мотиву незаконности ранее произведенной приватизации жилого помещения. Указанное основание приводится в исковых требованиях достаточно часто. Круг обстоятельств, подлежащих выяснению в ходе рассмотрения такого дела, сводится к необходимости исследования обстоятельств, касающихся действительности всех совершенных сделок, в том числе последней.

В частности, при проверке законности судебных постановлений по делу об оспаривании сделок с жилым помещением Верховным Судом Российской Федерации признаны правильными выводы суда первой инстанции о том, что все сделки по отчуждению квартиры не соответствуют требованиям закона и согласно статьи 168 ГК РФ являются недействительными в силу их ничтожности. При этом суд исходил из того, что «спорная квартира принадлежала сестре истицы Б. на праве собственности. 19 ноября 2002 г. она (сестра) умерла, наследником ее имущества является Б. Право собственности было зарегистрировано и свидетельство о государственной регистрации права на жилое помещение на имя ответчика М. выдано на основании поддельного судебного решения Нальчикского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 21 мая 2004 г. о признании сделки купли-продажи квартиры, заключенной между М. и сестрой Б., действительной. В последующем, по доверенности, оформленной от имени М., Э. заключен договор купли-продажи с К., зарегистрировано право собственности на квартиру на имя К. и А., выдано свидетельство о государственной регистрации права от 24 июня 2004 г.»¹¹ См. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2009. N 4. С. 30. .

Таким образом, как можно заметить проблема определения предмета доказывания по делам о признании недействительными сделок по отчуждению жилых помещений является довольно острой в правоприменительной деятельности. В связи с чем в судебной практике довольно часто возникают вопросы, связанные с определением предмета доказывания и представления доказательств с учетом различных оснований исковых требований о недействительности сделок.

Изложенные проблемы недействительности сделок являются лишь малой частью существующих, которые требуют скорейшего устранения. Предполагаю, что для исключения существующих противоречий в судебной практике Верховному Суду Российской Федерации и Высшему Арбитражному Суду Российской Федерации необходимо дать соответствующие разъяснения.

Заключение

В данной работе были исследованы вопросы недействительности сделок, правовых последствий признания сделок недействительными. Итак, с учётом всего вышесказанного можно сделать ряд выводов.

1. Недействительность сделки - это фактически форма лишения ее юридической силы, установленная с целью защиты и охраны нарушенных прав и интересов общества и его отдельных субъектов. Проще говоря, недействительность сделки представляет собой способ защиты права - признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий недействительности оспоримой и ничтожной сделки.

Прежде чем исследовать недействительность сделки и ее природу, следует выяснить вопросы о том, что вообще позволяет говорить о действительности или недействительности сделки, почему она, в отличие от других юридических фактов, допускает подобную форму правовой оценки. Данная специфика заключена, в самой сущности сделки, в ее содержании. В связи с этим при признании недействительности сделки, следует учитывать ее законность и содержание, гражданскую дееспособность участников, соответствие их воли и волеизъявления, надлежащую форму.

2. В результате анализа классификации недействительных сделок был сделан аргументированный вывод о том, что единственно обоснованной классификацией, отражающей содержание норм права о недействительности сделок с учетом терминологической неточности в формулировках, представляющей теоретический и практический интерес, является разделение условий (оснований) недействительности сделок на два вида: условия (основания), при которых сделка признается ничтожной; условия (основания), при которых сделка может быть оспорена.

3. В результате анализа правовых последствий признания сделок недействительными можно вывести определение последствия недействительной сделки. Таким образом, последствием недействительной сделки является результат, урегулированный нормами гражданского права, который предусматривает: восстановление имущественного положения добросовестной (невиновной) стороны в виде возврата имущества или денежной компенсации за него; применение к виновной стороне гражданско-правовых санкций в виде взыскания полученного по недействительной сделке имущества или его стоимости, а также возмещения реального ущерба потерпевшей стороне.

Система последствий недействительности сделок включает в себя, помимо традиционных элементов (односторонней и двусторонней реституции, возмещения реального ущерба), такой элемент, как натура-компенсация. Это означает, что в рамках гражданско-правового регулирования последствий недействительности сделки имущество подлежит возврату добросовестному участнику в натуре, а при невозможности такого возврата стоимость имущества возмещается в деньгах.

4. Современные проблемы признания сделок недействительными в общих чертах можно свести к следующему: 1) порядок применения последствий признания сделок недействительными (вправе ли суды по своей инициативе применять последствия недействительности сделок); 2) определение круга субъектов права требования о признании ничтожной сделки недействительной и применении последствий ее недействительности; 3) нормы о применении последствий недействительности сделок не вполне соответствуют системе гражданско-правовых охранительных мер, при их применении нарушаются нормы других институтов и субъективные права, не защищаются также и публичные интересы. В связи с этим предлагаю внести изменения в правила применения норм о последствиях недействительной сделки, приблизив их к назначению института восстановления и защиты гражданских прав. В качестве выхода предлагаю включить в положения ГК РФ о последствиях признания недействительной сделки прямую отсылку к нормам о виндикации, кондикции. В данном случае применение последствий недействительности сделки будет регулироваться нормами институтов виндикации и кондикции, что позволит исключить коллизии, которые возникают при разрешении дел, связанных с применением норм о реституции и виндикации; 4) недействительность сделок, связанных с разрешением споров по отчуждению недвижимого имущества (споры при совершении сделок, государственной регистрации прав; отграничение обязательственных отношений и отношений, связанных с недействительностью сделок; определение предмета доказывания и представления доказательств с учетом различных оснований исковых требований о недействительности сделок) и ряд других проблем.

Глоссарий

Нормативно-правовые акты:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 года) (с изм. от 21.07.2007)// Российская газета. - 1993. - 25 декабря. - № 237.

2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 04.05.2011) // Собрание законодательства РФ. - 18.11.2002. - N 46. - ст. 4532.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть 1) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. 06.04.2011) // Российская газета. 08.12.1994. № 238-239.

Научная литература:

4. Агарков М.М. Понятие сделки по советскому гражданскому праву // СГП. - 1946. - N 3-4. - С. 51.

5. Березникова Ю.Р. Проблемы недействительности сделок с недвижимым имуществом // Правовые вопросы недвижимости. - 2010. - N 1. - С. 18 - 20.

6. Васильева А.В., Кислицкий А.М. Виндикационные иски и иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества (обзор судебной практики) // Актуальные проблемы арбитражного и гражданского процесса. - 2000. - N 1. - С. 27.