Объективные и субъективные признаки соучастия в преступлении

В преступлениях с материальным составом совместность деятельности при соучастии выражается также в наступлении общего для всех преступного результата, который достигается общими усилиями нескольких лиц. Эти усилия могут быть направлены либо на непосредственное совершение преступления, либо на содействие ему. В обоих случаях преступный результат есть общий и единый итог совместной деятельности всех участников преступления. Нет совместной деятельности - нет и соучастия, а налицо индивидуальная преступная деятельность.

Признаком совместной преступной деятельности является также наличие причинной связи между деяниями каждого соучастника и наступившим преступным результатом. При соучастии деяния каждого в отдельности не влекут преступного результата; он является следствием общих усилий всех участвующих в преступлении лиц. Деяния отдельных соучастников являются, по сути, слагаемыми общей причины. Любая общественно опасная деятельность, которая осуществляется в связи с совершением какого-либо преступления, но не находится с ним в причинной связи, не может рассматриваться как соучастие [51. C. 197].

Для соучастия требуется не только внешнее единство совместно действующих лиц, но и их внутреннее (субъективное) единство, наличие определенной психической общности, согласованности их действий. Указанное субъективное единство и составляет содержание субъективных признаков соучастия.

Сложность для практики применения уголовного закона составляет необходимый показатель совместности - причинная связь между действиями каждого соучастника и совершенным исполнителем преступлением. При решении данного вопроса необходимо исходить из того, что все условия, которые характеризуют причинную связь в любом преступлении, имеют значение и для причинной связи в соучастии. Она в последнем случае характеризуется лишь дополнительными особенностями.

Так, если преступление выполняется несколькими соучастниками, каждый из которых действует как исполнитель, то их действия в совокупности составляют причину преступного результата. В соучастии действия каждого из виновных выступают составной частью общей причины, вызвавшей преступные последствия. Но в рамках данной общей причины вклад (действия) каждого отдельного соучастника может быть различным. Он зависит от описания признаков объективной стороны состава в законе, от распределения ролей между соучастниками при выполнении преступления, квалификации действий каждого из них, личной активности и т.п.

Для соучастия важно установить, что общий вклад в совершение одного преступления, при всем разнообразии индивидуального вклада каждого отдельного лица, осуществляется в рамках признаков объективной стороны состава, т.е. начала и окончания конкретного преступления по закону. Например, состав подлога избирательных документов, документов референдума или неправильного подсчета голосов (ст. 192 УК), помимо этих действий, может образовать неправильное установление результатов выборов, нарушение тайны голосования, поэтому соучастниками этого преступления могут быть члены избирательной комиссии или другие лица, совершившие только подлог избирательных документов или только неправильный подсчет голосов и др., поскольку те и другие действия охватываются рамками объективной стороны состава преступления [31. C. 188].

В сложном соучастии, когда между виновными установлено распределение ролей, причинная связь характеризуется дополнительными особенностями. Соучастие в виде подстрекательства и "пособничества возможно до начала выполнения преступления исполнителем или в ходе исполнения его, но всегда до момента наступления преступного результата. Соучастие в виде организации преступления имеет место, как правило, до начала исполнения преступления исполнителем. В отдельных случаях оно возможно в ходе совершения преступления, трансформируясь в руководство его совершением. Любая последующая после наступления преступного результата деятельность, если она специально не оговорена, не может квалифицироваться как соучастие.

Вторая особенность причинной связи при соучастии связана с требованием, чтобы каждый из соучастников своими активными действиями внес вклад в совершение одного и того же преступления, вменяемого в ответственность всем соучастникам.

Третья особенность причинной связи при соучастии проявляется в требовании, чтобы опасные поступки каждого соучастника оказали воздействие на сознание исполнителя (соисполнителей) и, таким образом, стали составной частью общей причины совершения им преступления.

Четвертая черта характеризуется тем, что опасные поступки любого соучастника в рамках совершенного преступления должны быть необходимым условием наступления преступного результата. Таким условием будет любое действие соучастников, которое было использовано исполнителем при совершении преступления. Поэтому неудавшееся подстрекательство или пособничество, когда исполнитель не воспользовался услугами этих лиц, превращается в самостоятельную форму преступной деятельности - в приготовление к преступлению. Отсюда следует, что когда исполнитель не воспользовался услугами пособника либо действия подстрекателя, равно как и организатора, не побудили исполнителя к совершению преступления, признаков соучастия в содеянном перечисленными фигурами нет.

Последняя особенность причинной связи в сложном соучастии проявляется в том, что преступление должно быть закономерным и необходимым последствием всей совокупной деятельности соучастников. Иными словами, соучастие налицо лишь в таком преступлении, где преступные последствия причиняются объединенными усилиями всех соучастников, причем содеянное каждым из них в отдельности является необходимым звеном в цепи, приводящей к совершению преступления. Выпадение этого звена влечет разрушение причинной связи и невозможность оценки содеянного лично субъектом по правилам соучастия в преступлении.

Итак, на первом этапе для констатации соучастия требуется установить совокупность упомянутых признаков и только при их сочетании следует далее касаться психического к ним отношения с возможной фиксацией в дальнейшем наличия всех объективных и субъективных признаков. В этой связи обратим внимание на два момента. Во-первых, на то, что названные признаки составляют при соучастии предметное содержание вины. Во-вторых, состав соучастия в преступлении предполагает умышленную противоправную деятельность, а в умышленном преступлении, как известно, каждый объективный признак должен осознаваться.

2.3 Субъективные признаки соучастия

Содержание субъективных признаков соучастия отражает усложненный характер совершения преступления с участием в нем нескольких лиц. В результате через сознание и волю каждого отдельного участника такого преступления проходят не только его собственные общественно опасные действия (организация, подстрекательство, пособничество, исполнительство) в процессе совместного совершения преступления, но и подобные действия других соучастников, а также тот факт, что деяние совершается совместно и именно оно вызывает единый для всех преступный результат.

К субъективным признакам соучастия относятся:

1) умышленное участие лиц в совершении преступления;

2) участие лиц в совершении умышленного преступления.

Первый признак означает, что деяния, совершаемые соучастниками, характеризуются умышленной виной. Соучастия, совершенного по неосторожности, быть не может. Относительно вида умысла, возможного при соучастии, то здесь следует различать психическое отношение лица к самому участию в совершении преступления (осознание его роли) и отношение к совершаемому преступлению.

Психическое отношение лица к действиям, которые выражаются в соучастии как таковом (принятии участия в совершении преступления), характеризуется только прямым умыслом, т.е. лицо сознает то, что оно принимает участие в совершении преступления, и желает совершения соответствующих действий (бездействия). Невозможно представить соучастника, действующего без желания на такое соучастие. Что касается отношения к преступлению, причем, как правило, совершаемому соисполнителями и без предварительного сговора, то умысел соучастников может быть как прямым, так и косвенным. Например, два подростка, находясь в парке города и будучи в нетрезвом состоянии, встретили незнакомого мужчину, которого решили ограбить. Поскольку тот оказал сопротивление, они стали избивать его, нанося удары руками и ногами в различные части тела. Когда тот потерял сознание, они завладели его имуществом и скрылись. Через несколько часов потерпевший, оставленный без помощи, умер.

В данном примере преступники действовали сообща, т.е. имело место соучастие в форме соисполнительства. Оба желали оказать содействие друг другу в совершении преступлений (разбой), действуя с прямым умыслом по отношению к совместной деятельности. Однако по отношению к убийству они действовали с косвенным умыслом, т.е. не желали наступления смерти потерпевшего, но сознательно ее допускали либо относились к такому последствию безразлично. Может иметь место и такая ситуация, когда один соучастник действует с прямым умыслом по отношению к совершаемому деянию, другой - с косвенным.

Содержание умысла при соучастии имеет свои особенности. Так, его интеллектуальный признак (момент) характеризуется тем, что каждый соучастник осознает не только общественно опасный характер совершаемого им деяния, но и то обстоятельство, что оно действует в соучастии (сообща), и предвидит общественно опасное последствие, которое может наступить в результате совместной преступной деятельности. Волевой признак (момент) умысла при соучастии выражается в том, что каждый соучастник желает наступления общественно опасного последствия как результата их совместной деятельности, или не желает, но сознательно допускает наступление такого последствия либо относится к нему безразлично [43. C. 252].

Указанные особенности умысла при соучастии в литературе выделяют в качестве самостоятельного признака, именуемого единством умысла соучастников, что предполагает осведомленность о совместном совершении преступления [30. C. 197].

Соучастие в преступлении обычно является результатом сговора, при котором все соучастники знают друг друга. Сговор может быть предварительным (до совершения преступления), а может возникнуть и в процессе совершения преступления). Соглашение может быть достигнуто письменно, устно или путем конклюдентных действий. Однако сговор между всеми соучастниками не является обязательным признаком соучастия. Возможны случаи, когда один из соучастников, например подстрекатель, может не знать о деятельности других (например, пособника или организатора), но во всех случаях он осведомлен о преступной деятельности исполнителя, а исполнитель знает, что ему содействует хотя бы одно лицо.

Например, А., находясь во враждебных отношениях с И., уговорил своего знакомого С. за плату убить И. Последний, согласившись, в свою очередь без ведома А. обратился к Б. с просьбой дать ему пистолет для совершения убийства. В данном случае соглашения между всеми соучастниками не было, но А. и Б. были осведомлены о преступной деятельности С. (исполнителя), а последний знал о подстрекателе А. и пособнике Б. Если нет такой осведомленности, то нет и соучастия, хотя действия каждого могут находиться в причинной связи с преступным результатом и объективно содействовать его наступлению [43. C. 255].

Характеризуя субъективную сторону соучастия, следует отметить, что для соучастия не обязательно наличие единых для всех соучастников мотивов и целей совершения преступления. В большинстве случаев эти мотивы едины для всех соучастников, но они могут быть и различными. Так, при причинении телесных повреждений мотивом одного может быть ревность, а другого - месть. В подобных случаях вопрос решается следующим образом: если мотив не входит в законодательную характеристику совершаемого соучастниками преступления (например, при причинении телесных повреждений), то различие их не влияет на квалификацию действий соучастников. Если же мотив преступления входит в законодательную характеристику преступления, то соучастник должен быть осведомлен о мотивах, которыми руководствовался исполнитель, в противном случае он несет ответственность в соответствии с собственными мотивами. Например, если Н. совершает убийство из корысти (п. 12 ч. 2 ст. 139 УК), а К., зная о мотивах Н., содействует ему, он признается соучастником убийства из корысти. Если же К. не осведомлен мотивах Н. и сам действует по мотивам ревности, то он несет ответственность по части 1 статьи 139 УК.

Второй субъективный признак соучастия состоит в том, что оно возможно в совершении только умышленного преступления. Данный признак впервые закреплен в самом определении понятия соучастия, содержащемся в ч. 1 ст. 16 УК. Он означает, что соучастия в совершении неосторожных преступлений не может быть ни при каких обстоятельствах. Отсутствие умысла на содействие совершению преступления исключает соучастие.

При неосторожной преступной деятельности, которая характеризуется другими психическими процессами (недопущение результата в данном конкретном случае - при преступном легкомыслии или непредвидении его - при преступной небрежности), соучастие немыслимо. Если общий преступный результат причинен совместными неосторожными действиями нескольких лиц, то каждый из них отвечает за неосторожное преступление. Неосторожное участие в умышленно совершаемом исполнителем преступлении также не образует соучастия. Оно не влечет уголовной ответственности, за исключением тех случаев, когда образует самостоятельный состав преступления. Например, как неосторожное преступление рассматривается ненадлежащее хранение огнестрельного оружия (ст. 300 УК), если им воспользовалось другое лицо для совершения умышленного преступления. Нет соучастия и при умышленном участии в преступлении, совершенном по неосторожности [51. C. 202].

Это не относится к тем случаям, когда имеет место сложная вина и в целом преступление признается совершенным умышленно. Соучастие в таких преступлениях не исключается. Однако ответственность каждого соучастника должна быть дифференцирована в зависимости от того, результатом каких действий (бездействия) явились последствия, наступившие по неосторожности. Например, в результате совершении группового изнасилования наступили последствия в виде заражения потерпевшей ВИЧ-инфекцией, по отношению к которым имелась неосторожная вина. Согласно ст. 25 УК в целом изнасилование признается умышленным преступлением. Поэтому групповое изнасилование признается соучастием в преступлении. Однако неосторожное причинение вреда в виде заражения ВИЧ-инфекцией будет вменяться лишь тому лицу, которое было инфицировано вирусом такого заболевания.

Субъективные признаки соучастия включают признаки, характеризующие не только его субъективную сторону, но и субъекта соучастия.

В определении понятия соучастия, данном в ч. 1 ст. 16 УК, говорится о совместном участии двух или более лиц в совершении преступления. Термин "лицо" в данном случае должен отождествляться с термином "субъект преступления", что предполагает наличие у любого из соучастников всех признаков субъекта преступления, установленных в уголовном законе. А это значит, что соучастник должен быть вменяемым и достигшим установленного в уголовном законе возраста. Такой подход к определению соучастника вытекает из ст. 10 УК, в которой в качестве одного из видов запрещенного УК деяния как основания уголовной ответственности названо соучастие в совершении преступления.

Уголовной же ответственности может подлежать лишь лицо, обладающее признаками субъекта преступления, т.е. физическое, вменяемое лицо, достигшее установленного возраста. Совершая общественно опасное деяние, лицо должно быть способным осознавать его опасность. В равной мере это относится и к способности осознавать свое участие (роль) в совершении преступления, когда имеет место соучастие в преступлении. Без такого осознания будет отсутствовать признак единства умысла соучастников, а, следовательно, и само соучастие.

Поэтому следует согласиться с теми учеными, которые считают, что соучастники соучастия должны обладать всеми признаками субъекта преступления [41. C. 404].

В юридической литературе иногда выделяют также третий субъективный признак соучастия, который предполагает наличие двусторонней субъективной связи между исполнителем и другими соучастниками, т.е. сознание исполнителем общественной опасности собственных действий, охватываемых признаками состава преступления, сознание общественной опасности действий других соучастников, предвидение наступления общественно опасного преступного результата совместной деятельности. Волевой момент характеризуется желанием наступления последствия. Такая же связь предполагает сознание организатора, подстрекателя, пособника общественной опасности собственных действий, сознание общественной опасности действий исполнителя, предвидение наступления общественно опасного преступного результата от поведения исполнителя, которому оказано содействие соучастником. Волевой момент также предполагает желание наступления преступного последствия [50. C. 587].

Для соучастия не требуется наличие двусторонней связи между подстрекателем, пособником и организатором. Такая связь должна устанавливаться только между исполнителем (исполнителями) и другими соучастниками преступления.

Итак, соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. При совместной умышленной преступной деятельности происходит объединение усилий нескольких лиц, что облегчает совершение преступления и сокрытие его следов. Поэтому соучастие в преступлении, как правило, повышает общественную опасность содеянного. К объективным признакам соучастия относятся участие в совершении преступления двух или более лиц (количественный признак) и совместность участия этих лиц в совершении преступления, составляющие в совокупности объективную характеристику соучастия. Содержание субъективных признаков соучастия отражает усложненный характер совершения преступления с участием в нем нескольких лиц. К ним относятся: умышленное участие лиц в совершении преступления; участие лиц в совершении умышленного преступления.

3. Проблемы квалификации преступлений, совершенных в соучастии

3.1 Проблемы установления умысла и неосторожности в совместном преступлении

Как уже было сказано выше, в ч. 1 ст. 16 УК дается определение соучастия как умышленного совместного участия двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Как видим, дважды подчеркивается субъективная сторона поведения соучастников. Они умышленно совершают дополняющие друг друга действия, совместными деяниями умышленно достигается единый для них преступный результат.

Исходя из такого понимания этого явления, соучастие будет отсутствовать, если:

1) неосторожными совместными деяниями причиняется по неосторожности общественно опасный вред;

2) совместными умышленными деяниями по неосторожности причиняются последствия, с которыми закон связывает уголовную ответственность;

3) неосторожными деяниями причиняется умышленно вред;

4) при совершении преступления одно лицо действует умышленно, а другое - по неосторожности [21. C. 46].

Закон не определяет, какой вид умысла может иметь место при совместном совершении преступления. В юридической литературе по названному вопросу высказаны разные суждения. Одни авторы считают, что соучастие с субъективной стороны возможно не только с прямым, но и с косвенным умыслом [46. C. 45]. По мнению других, при соучастии может быть только прямой умысел. Некоторые ученые полагают, что вина при соучастии должна определяться безотносительно к совершаемым исполнителем действиям и наступившим последствиям. Психическое отношение лица к факту присоединения к преступной деятельности других лиц характеризуется прямым умыслом, к наступившему от действия исполнителя общественно опасному последствию - как прямым, так и косвенным умыслом [50. C. 291].

А.И. Рарогом высказано мнение, что вина при соучастии состоит в психическом отношении только к факту совместности совершения преступления, а не к последствиям этой деятельности [42. C. 222].

Неодинаковое понимание в юридической литературе содержания субъективной стороны соучастия обусловлено разной оценкой соотношения законодательного определения умышленной формы вины и законодательной формулы соучастия в преступлении. Так, авторы, допускающие, что соучастие с субъективной стороны возможно и с прямым, и с косвенным умыслом, полагают, что в законе (ст. 21 УК Республики Беларусь и аналогичная статья в УК других стран СНГ) определяется схема умысла как для индивидуального преступного деяния, так и для такого поведения в соучастии [31. C. 193].

Ученые, считающие, что при соучастии может быть лишь прямой умысел и вина состоит в психическом отношении к факту совместности совершения преступления, а не к последствиям этой деятельности, исходят из того, что в законе определена модель умысла исключительно для индивидуального преступного поведения. По их мнению, существенная особенность состава соучастия в преступлении состоит в том, что к преступной деятельности исполнителя присоединяется деяние соучастника, которое в силу этого тоже является преступлением. Факт объединения преступных действий составляет сущность соучастия. В этой связи только психическое отношение к факту объединения преступных действий и образует содержание умысла соучастника [40. C. 33]. Исследователи, придерживающиеся взгляда, что вид умысла при соучастии определяется отдельно применительно к совершаемым исполнителем действиям и наступившим от этого преступным последствиям, обосновывают свою позицию еще судебной практикой Верховного Суда СССР.

Позиция второй и третьей групп ученых нашла отражение в законе. Как указывалось выше, в ч. 1 ст. 16 УК (ст. 25 УКРФ) и аналогичные статьи УК некоторых стран СНГ) соучастие определяется как умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. Термин "умышленное" повторен дважды. Вначале этот субъективный признак предполагает психическое отношение лица к совершаемым исполнителем действиям, в дальнейшем - к наступившим от этого преступным последствиям.

Данное решение законодателя закрепило в УК противоречивое положение. Во-первых, эта модель субъективной стороны противопоставляет поведение исполнителя деянию других лиц, что не соответствует пониманию совместности деяний виновных лиц. Термин "совместное участие... в совершении преступления" означает: виновные совершают взаимосвязанные действия и сообща причиняют единый преступный результат.

Во-вторых, такой подход законодателя фактически выводит из совместного участия действия исполнителя, признает соучастием не его поведение, а иных лиц, ибо в соответствии с законом умысел исполнителя должен определиться так же, как и индивидуально действующего лица, а умысел других лиц - отдельно по отношению к факту объединения преступных действий и к наступившим от этого преступным последствиям.

Такое понимание вопроса не согласуется с характером поведения при соучастии. Соучастие с объективной стороны состоит в объединении деяний нескольких лиц. При совместной деятельности все лица направляют свои усилия к достижению единого результата. Вместе они совершают одно и то же преступление. Исходя из сущности вины, именно с этим общественно опасным результатом и должен соотноситься умысел всех лиц.

В-третьих, в законе закрепляется дифференцированный подход, при котором вина исполнителя и других соучастников должна определяться по-разному. В этой связи возникает вопрос: как следует устанавливать умысел участников организованной группы и преступной организации, поскольку в соответствии с ч. 9 ст. 16 УК участники организованной группы и преступной организации признаются исполнителями независимо от их роли в совершенных преступлениях?

Сложившуюся ситуацию трудно объяснить логически. Однако необходимо отметить, что имеются решения этой проблемы. Так, в научной литературе некоторые ученые предложили исключить из ч. 1 ст. 16 УК (ст. 32 УК РФ и аналогичные статьи УК других стран СНГ) указание на умышленность участия в преступлении. Была предложена следующая формула соучастия: "соучастием признается умышленное совместное совершение преступления несколькими (двумя или более) лицами" [12. C. 201-202]. Такое решение заслуживает внимания. Но следует подчеркнуть, что для соучастия определяющим является не умышленное совместное деяние, а совместное совершение умышленного преступления несколькими лицами. В этой связи представляется более удачным следующая законодательная формула соучастия: "соучастием признается совместное совершение умышленного преступления двумя или более лицами".

Вместе с тем этим не может исчерпываться решение проблемы. Остается открытым следующий вопрос: каково содержание умысла соучастников преступления и применима ли к таким деяниям законодательная формула умысла индивидуально действующего лица. Надо заметить, что по сравнению с умышленной виной единолично действующего лица содержание умысла соучастников имеет некоторые особенности. При таком поведении сознанием охватываются не только фактические обстоятельства своего общественно опасного деяния, но и внешние признаки деяния другого лица. Для наличия соучастия с объективной стороны требуется совместность преступных действий двух или более лиц в совершении конкретного преступления. С субъективной стороны необходимо, чтобы эта совместная деятельность была умышленной. В подобной ситуации сознанием не менее двух лиц охватывается их взаимодействие при достижении общего преступного результата. Осведомленность о присоединяющейся преступной деятельности других лиц (не менее еще одного) должна быть несомненной для каждого соучастника, в том числе и для исполнителя преступления. Наличие двухсторонней субъективной связи не означает вовсе, что в качестве обязательного элемента соучастия необходимо знание всеми соучастниками друг друга. Возможны ситуации, например, когда пособник не осведомлен о деятельности подстрекателя или организатора, но при этом осознает о преступной деятельности исполнителя, а последний, в свою очередь, знает, что ему содействуют другие лица [21. C. 48].

Второй признак, характеризующий интеллектуальную сферу умысла соучастника, состоит в том, что, совершая такое преступление, лицо предвидит наступление совместного преступного результата. Лицо может предвидеть неизбежность либо вероятность наступления последствия, а также развития в общих чертах причинной связи между деянием соучастников и единым для всех общественно опасным результатом.

Волевой элемент умысла характеризуется желанием наступления общественно опасного последствия либо сознательным допущением или безразличным к нему отношением.

Точно так же содержание умысла имеет особенности и при совершении преступления с формальной конструкцией объективной стороны. При таком преступлении лицо сознает общественно опасный характер собственного деяния и деяний других соучастников, сознает, что, совершая эти действия, присоединяется к преступной деятельности других лиц и что другие соучастники осведомлены об этом, и желает этого.

Сравнивая, как выглядит психическое отношение лица к деянию, совершаемому единолично и в соучастии, можно отметить, что содержание интеллектуального и волевого признака умысла соучастника несколько иное, чем это определено для индивидуально совершенного умышленного преступления. Законодательная формула умысла единолично действующего лица, закрепленная в ч.ч. 1, 2 ст. 22 "Совершение преступления умышленно" и ч. 2 ст. 24 "Вина в преступлении, не связанном с наступлением последствий" УК, не отражает особенностей психического отношения соучастников преступления.

В УК Республики Беларусь 1960 года умысел определялся только применительно к посягательствам с материальной конструкцией объективной стороны преступления. Чтобы устранить этот пробел, в УК 1999 года была введена новая норма, закрепляющая содержание умысла в посягательстве с формальной моделью объективной стороны преступления (ч. 2 ст. 24). Представляется справедливым мнение О.И. Грунтова, что необходимо ликвидировать еще один пробел и дать в уголовном законе определение умысла соучастников. В порядке постановки вопроса и обсуждения проблемы он предлагает дополнить УК ст. 241 "Вина в преступлениях, совершаемых в соучастии" следующего содержания [21. C. 48]:

"1. Преступление совершается в соучастии, если лицо, его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего деяния и деяния другого лица, сознавало, что присоединяется к преступлению другого лица и что это лицо осведомлено о факте присоединения, предвидело, что совместными деяниями они причиняют единые общественно опасные последствия, я желало их наступления либо не желало, но сознательно допускало наступление этих последствий либо относилось к ним безразлично.

2. Преступление, для наличия которого не требуется наступления общественно опасного последствия, совершается в соучастии, если лицо сознавало общественно опасный характер своего деяния и деяния другого лица, сознавало, что, совершая эти действия, присоединяется к преступной деятельности другого лица и что это лицо осведомлено о факте присоединения, и желало этого".

3.2 Проблемы квалификации соучастия в преступлениях со сложной виной

В соответствии с законом преступления со сложной виной признаются умышленными. В этой связи представляет определенный интерес вопрос о том, как квалифицировать такое посягательство, если оно совершено в соучастии? В ст. 25 УК "Сочетание умысла и неосторожности при совершении преступления (сложная вина)" определяется, что сложная вина характеризуется умышленным совершением преступления и неосторожностью по отношению к наступившим в результате этого преступления последствиям, с которыми закон связывает повышенную уголовную ответственность. В целом такое преступление законом признается совершенным умышленно.

Законодательное определение преступлений с двумя формами вины основано на концепции, в соответствии с которой такое сочетание имеет место только в квалифицированных составах преступлений и состоит в том, что психическое отношение лица к основному преступлению выражается в форме прямого или косвенного умысла, а к квалифицирующему последствию - в форме неосторожности [35. C. 50].

Преступления с такой субъективной стороной могут иметь место при материальной и формальной конструкции основного умышленного преступления. К первому виду относятся, например, составы, предусмотренные ч. 3 ст. 147 (умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего), ч. 3 ст. 218 (умышленные уничтожение либо повреждение имущества, повлекшие по неосторожности смерть человека); ч. 2 ст. 268 УК (сокрытие либо умышленное искажение сведений о загрязнении окружающей среды, повлекшие по неосторожности смерть человека), и др. Ко второму виду относятся преступления, предусмотренные ч. 3 ст. 156 УК (незаконное производство аборта, повлекшее по неосторожности смерть женщины), ч. 3 ст. 166 УК (изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей), ч. 3 ст. 167 УК (насильственные действия сексуального характера, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего (потерпевшей), и др.

В юридической литературе отмечается, что к общим признакам преступлений со сложной виной можно отнести следующие:

1) в этих посягательствах сочетаются две формы вины - умысел и неосторожность;

2) две формы вины устанавливаются по отношению к различным юридически значимым объективным признакам общественно опасного деяния;

3) в преступлениях с двумя формами вины неосторожность имеет место только по отношению к квалифицирующим признакам;

4) две формы вины могут быть только в квалифицированных составах преступлений;

5) в соответствии с законом преступления, совершаемые с двумя формами вины, признаются умышленными [42. C. 195].

Преступления со сложной виной могут совершаться в соучастии. В процессе уголовно-правовой оценки таких посягательств возникают определенные трудности. В соответствии с ч. 1 ст. 16 УК соучастие есть совместная деятельность в умышленном преступлении". В этой связи квалифицирующие обстоятельства, причиненные по неосторожности, не могут вменяться соучастникам. Вместе с тем с учетом требований ст. 25 УК преступление со сложной виной в целом признается совершенным умышленно. Исходя из указанного, допустимо предположить, что соучастие в таком преступлении все же может иметь место. Сопоставляя это, необходимо отметить, что в законе заложено противоречие.

В ранее действовавшем законодательстве вопрос о сложной вине и квалификации действий соучастников не был урегулирован совсем. В действующем УК, как уже отмечалось, он решен противоречиво. Вот почему в юридической литературе и ранее, и в настоящее время по-разному предлагается квалифицировать содеянное в соучастии посягательство. Можно выделить три варианта уголовно-правовой оценки содеянного.

Так, по мнению И.И. Горелика, "последствия как квалифицирующее обстоятельство, если для их вменения требуется только неосторожная вина, не могут быть инкриминированы соучастнику преступления, если даже он мог их предвидеть". Применительно к составу криминального аборта И.И. Горелик предлагает действия исполнителя этого деяния квалифицировать по ч. 3 ст. 114, организатора - по ст. 17 и ч. 1 ст. 114 УК 1960 года [17. C. 24-26].

Другие авторы считают, что при соисполнительстве всем лицам следует вменять только основное преступление. При соучастии с разделением ролей действия исполнителя необходимо квалифицировать по части статьи, устанавливающей ответственность за преступление со сложной виной. Действия иных соучастников - по совокупности преступлений: умышленного преступления и преступления, совершенного по неосторожности. По мнению третьих, исполнителю и другим соучастникам следует вменять умышленное преступление, повлекшее по неосторожности более тяжкий вред, с которым законодатель связал повышенную ответственность [44. C. 2].

Рассмотрим эти варианты квалификации действий соучастников. Правовая оценка, при которой исполнителю будет вменяться преступление со сложной виной, а другим соучастникам - преступление без дополнительных тяжких последствий независимо от того, могли ли они их предвидеть, будет означать, что лицу не вменяется последствие, в отношении которого имеется неосторожная вина. Такое решение противоречит принципу субъективного вменения.

При другом варианте уголовно-правовой оценки действий соучастников будет складываться следующая ситуация. Если представить, что умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, совершено при разных формах соучастия, оценка содеянного будет выглядеть так. При сложном соучастии исполнителю вменяется преступление со сложной виной (ч. 3 ст. 147 УК), другим соучастникам - умышленное тяжкое телесное повреждение (ч. 1 ст. 147 УК) и причинение смерти по неосторожности (ч. 1 ст. 144 УК). Возможные наказания при этом варианте квалификации могут быть следующими: по ч. 1 ст. 147 УК наказание варьируется в пределах от четырех до восьми лет лишения свободы; по ч. 3 ст. 147 УК - от пяти до пятнадцати лет лишения свободы; по ч. 1 ст. 144 УК - лишение свободы до трех лет. При совершении этого преступления группой лиц по предварительному сговору соисполнителям вменяется причинение тяжкого телесного повреждения, совершенного группой лиц (п. 9 ч. 2 ст. 147 УК).

Возможное максимальное наказание при этом варианте квалификации может быть от пяти до десяти лет лишения свободы. Если такое преступление совершается организованной преступной группой, все ее участники признаются исполнителями независимо от их роли в этом преступлении (ч. 9 ст. 16 УК) и им будет вменяться причинение тяжкого телесного повреждения, совершенного группой лиц (п. 9 ч. 2 ст. 147 УК). Умышленное причинение тяжкого телесного повреждения, повлекшее смерть потерпевшего, совершенное одним исполнителем, менее опасно, чем такое же деяние, совершенное группой лиц или организованной преступной группой. В соответствии с такой логикой должна усиливаться уголовная ответственность за данные деяния. Однако предложенный вариант квалификации не учитывает этой динамики вовсе.

Следующий вариант уголовно-правовой квалификации действий соучастников, при которой исполнителю и другим соучастникам вменяется тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего, противоречит сущности института соучастия, ибо в соответствии с законом соучастие - это совместное совершение умышленного преступления двумя или более лицами и вменение им последствий, причиненных по неосторожности, недопустимо [27. C. 31].

Оценив сложившуюся ситуацию, можно сделать вывод, что возникшие трудности в квалификации посягательства, совершенного в соучастии, связаны с наличием в законе положения о возможности сочетания умысла и неосторожности при совершении одного преступления (ст. 25 УК). Как уже говорилось, в УК 1960 года положение о сложной вине отсутствовало вовсе. До законодательного определения сложной вины в юридической литературе вопрос о том, может ли при совершении одного посягательства сочетаться умысел и неосторожность, был дискуссионным.

По мнению одних исследователей, двойная вина может быть при совершении одного преступления, другие отрицали возможность такого сочетания в одном посягательстве. При этом ученые, признававшие возможность сочетания, различали сложную и смешанную вину. Под сложной виной понималось соединение в одном составе двух различных форм вины, из которых одна характеризует психическое отношение к непосредственному, а вторая - ко второму результату преступления. Под смешанной виной подразумевалось сочетание неоднородного - умышленного отношения к действиям и неосторожного к последствиям преступления.

В УК Беларуси и некоторых стран СНГ была отражена не вся научная концепция понимания преступлений с неоднородным содержанием субъективной стороны. В законе закрепили основные положения так называемой теории сложной вины, здесь не нашла отражения другая ее часть - теория смешанной вины, поскольку основные ее положения подверглись наиболее убедительной критике со стороны ряда ученых.

В литературе высказано мнение, что включение в уголовный закон определения двух форм вины ставит точку в дискуссиях по данному вопросу. Однако в действительности этого не произошло. В юридической литературе стали регулярно появляться предложения о совершенствовании нормы, закрепляющей сочетание умысла или неосторожности при совершении одного преступления, либо о ее отмене. Так, например, по мнению В.В. Лукьянова, ст. 27 УК РФ о преступлениях с двумя формами вины "не решает проблемы, а служит лишь наукообразным прикрытием ее неразрешенности. Статью из текста Уголовного кодекса целесообразно исключить, чтобы она не вносила путаницу в установление субъективной стороны значительной части составов преступлений и не перекрывала дорогу поиску полноценного решения проблемы..." [32. C. 59].

Встречаются и менее радикальные предложения. Некоторые авторы считают, что "законодательная оценка преступления с двойной формой вины как умышленного не отражает всего спектра различных форм вины, используемых самим законодателем при конструировании норм Особенной части УК. В целом такое преступление необходимо оценивать как неосторожное. Имеются и другие предложения по совершенствованию нормы, характеризующей сложную вину.

Многие авторы без особого оптимизма оценивают эти предложения. По мнению И.М. Тяжковой, дискуссия о двойной (сложной, смешанной) форме вины в доктрине уголовного права, вероятно, будет продолжаться [49. C. 61]. Научный поиск, проводимый в течение более чем трех десятков лет, и изменения в уголовном законодательстве свидетельствуют о том, что рассматриваемая идея не утратила своей актуальности. По-видимому, следует согласиться с такими оценками.

Законодатель в ряде случаев при конструировании уголовно-правовых норм использует модели составных преступлений. Примером учтенной законодательной совокупности могут служить преступления, описанные в ст. 207, ч. 3 ст. 208, ч. 3 ст. 426 УК, и др. Преступление с двойной формой вины по своей структуре также объединяет два самостоятельных состава: умышленно и неосторожно совершенного посягательства. Каждое из них может влечь ответственность по отдельным статьям УК. Вместе с тем в отличие от учтенной законодателем совокупности, имеющей одну форму вины, наличие конструкций составов со сложной виной ставит некоторые практически трудно разрешимые вопросы.

Во-первых, закрепленная в законе ситуация (ст. 25 УК), когда умышленно совершенное преступление и причиненный им по неосторожности более тяжкий вред, с которым связывается повышенная уголовная ответственность, оцениваются в целом как совершенные умышленно, противоречит принципу субъективного вменения. В соответствии с принципом личной виновной ответственности (ч. 5 ст. 3 УК) не может причиненный по неосторожности более тяжкий вред оцениваться совершенным умышленно. Не разрешит этот вопрос и признание в законе в целом преступления со сложной виной как совершенного по неосторожности.

Во-вторых, "признание преступления с двумя формами вины в целом совершенным умышленно означает вменение неосторожных ... последствий в умышленную форму вины, что не соответствует реальной опасности деяния". Действительно, этот вывод подтверждается, если сравнить размеры наказаний некоторых уголовно-правовых норм. Например, причинение смерти по неосторожности влечет максимальное наказание до трех лет лишения свободы (ч. 1 ст. 144 УК); умышленное причинение тяжкого телесного повреждения максимально может наказываться лишением свободы на срок от трех до восьми лет (ч. 1 ст. 147 УК); умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего, влечет наказание от пяти до пятнадцати лет (ч. 3 ст. 147 УК); убийство может наказываться лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет (ч. 1 ст. 139 УК). В этой связи закономерен вопрос: может ли причинение смерти по неосторожности увеличивать размер наказания тяжкого телесного повреждения до пределов умышленного причинения смерти? Данное положение очевидно не согласуется с принципом справедливости. По мнению А.П. Козлова, "в анализируемой норме законодатель избрал самую извращенную форму объективного вменения, когда вроде бы установлена вина (неосторожность) по отношению к последствиям, однако она-то при вменении не учитывается, поскольку неосторожная смерть признается столь же опасной, что и умышленное ее причинение..., чего в принципе быть не должно" [25. C. 158].

Учитывая эти обстоятельства, считаю возможным поддержать предложение ряда ученых об исключении из УК нормы о совершении преступления со сложной виной. Вместе с тем полагаю, что решение этого вопроса не может исчерпываться только обозначенными мерами. В соответствии с ст. 25 УК происходит объединение двух посягательств: умышленного и неосторожного. Противоречит принципу субъективного вменения объединение двух разных по форме вины преступлений в одно, которое оценивается в целом как умышленно совершенное. В противоположность этому правовая оценка таких деяний, как совокупность преступлений, соответствует внутренней логике и принципам уголовного закона и уголовной ответственности (ст. 3 УК).

В этой связи представляется заслуживающим внимания предложение И.О. Грунтова дополнить ст. 42 УК "Совокупность преступлений" ч. 3 следующего содержания: "Совокупностью преступлений признается умышленное совершение преступления и причинение им по неосторожности другого последствия. При этом лицо несет уголовную ответственность за каждое совершенное преступление по соответствующей статье настоящего Кодекса" [21. C. 49].

Такое изменение в УК потребовало бы, в свою очередь, исключить в статьях Особенной части квалифицирующий признак, предусматривающий ответственность за совершение преступления со сложной виной.

Внесение дополнений в ст. 42 УК позволило бы решить еще одну проблему: квалифицировать по совокупности преступлений посягательства, которые ныне оцениваются как совершенные по неосторожности. Так, например, в научной литературе и судебной практике принято считать, что умышленное причинение легкого или менее тяжкого телесного повреждения охватывается составом неосторожного лишения жизни (ст. 144 УК). Фактически при такой квалификации происходит объединение двух составов: умышленного и неосторожного. Все содеянное в целом оценивается как неосторожное преступление. Такая квалификация также противоречит принципу субъективного вменения.

Заключение

На протяжении многих лет институту соучастия в преступлении уделялось большое внимание в науке уголовного права, однако, до настоящего времени все вопросы по нему нельзя назвать окончательно решенными.

Соучастие как феномен социального взаимодействия представляет собой систему избирательно вовлеченных, уверенных в существовании друг друга соучастников, взаимодействующих для реализации своих целей как групповых и выступающих для достижения общего преступного результата как определенная целостность.

Важнейшим признаком соучастия в преступлении является совместность, под которой следует понимать интегрированные действия всех соучастников, направленные на достижение общего преступного результата. Совместность - целостное, интегративное свойство соучастия. Это качество целого, которое отличает его от качества составляющих, это взаимодействие, а не проявление собственных характеристик исходного состояния соучастников.

При соучастии происходит не простое сложение усилий, а интеграция действий соучастников в одно целое, позволяющая достичь качественно иных результатов. Соучастию присущи целостные (целое "довлеет" над частями), интегративные (совместность) свойства, поэтому возможности соучастия не сводятся к сумме возможностей отдельных соучастников, а приобретают более высокий уровень. Следовательно, соучастие во всех случаях повышает общественную опасность деяния.

Соучастие создает такие основания уголовной ответственности, когда каждый соучастник отвечает за все преступление, являющееся результатом интегрированных действий всех соучастников, а не только за им индивидуально совершенное.

Основанием уголовной ответственности соучастника преступления следует признать совместное совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления.

Соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления. При совместной умышленной преступной деятельности происходит объединение усилий нескольких лиц, что облегчает совершение преступления и сокрытие его следов. Поэтому соучастие в преступлении, как правило, повышает общественную опасность содеянного.

Существует две основные точки зрения на юридическую природу соучастия. Первая из них опирается на представление об акцессорной (лат. accessorium - "дополнительный", "несамостоятельный") природе соучастия. Согласно данной теории, основой соучастия является деятельность исполнителя, а действия всех остальных соучастников являются дополнительными (акцессорными) по отношению к ней; поэтому юридическая оценка этих действий целиком и полностью опирается на оценку действий исполнителя: если они признаются преступными и наказуемыми, то наказуемы и действия соучастников, причем по той же статье уголовного закона, что и действия исполнителя, а если действия исполнителя ненаказуемы, не могут быть привлечены к ответственности и соучастники.

Вторая теория рассматривает соучастие как самостоятельную форму преступной деятельности и устанавливает, что соучастники несут ответственность не за действия исполнителя, а за совершенные ими лично действия, и именно совершение этих действий является основанием их уголовной ответственности и определяет ее пределы.

Формы соучастия предусматривают специфику объединения соучастников, которая обусловливается содержанием объективных и субъективных признаков совместного участия нескольких субъектов в совершении преступления. Такими признаками являются способ взаимодействия соучастников, а также наличие и характер сговора между ними.

В зависимости от того, какие роли (функции) соучастники выполняют в осуществлении единого преступного замысла и в достижении единого преступного результата (объективный показатель), законодатель выделяет четыре вида соучастников: исполнитель, организатор (руководитель), подстрекатель, пособник.

Объективные и субъективные признаки соучастия в действующем УК, казалось бы, достаточно четко определены. Однако не прекращаются попытки их "подправить", скорректировать, дополнить. Поскольку около трети всех судебно-следственных ошибок касается уголовных дел о соучастии, важно осмыслить причины этого. Возможно, они порождаются неодинаковым пониманием признаков соучастия, неудовлетворенностью позицией законодателя.

В большинстве белорусских источников к объективным признакам соучастия относятся следующие признаки: участие в совершении преступления двух или более лиц (количественный признак); совместность участия этих лиц в совершении преступления (качественный признак). Оба названных признака составляют в совокупности объективную характеристику соучастия. Однако в некоторых источниках, помимо двух вышеназванных, упоминается и третий объективный признак: совершение совместного, общего, то есть одного и того же, преступления.

Совместность деятельности как признак соучастия имеет объективное и субъективное содержание. С объективной стороны совместная деятельность двух или более лиц при соучастии выражается в том, что деяния всех участвующих в преступлении взаимно обусловливают и дополняют друг друга. Это означает, что деяния одного соучастника создают необходимые условия для деяний другого соучастника. Нет совместности деяния, а, следовательно, и соучастия при случайном совпадении преступных посягательств нескольких лиц, действующих хотя и одновременно, но самостоятельно.

Сложность для практики применения уголовного закона составляет необходимый показатель совместности - причинная связь между действиями каждого соучастника и совершенным исполнителем преступлением. При решении данного вопроса необходимо исходить из того, что все условия, которые характеризуют причинную связь в любом преступлении, имеют значение и для причинной связи в соучастии. Она в последнем случае характеризуется лишь дополнительными особенностями.

Содержание субъективных признаков соучастия отражает усложненный характер совершения преступления с участием в нем нескольких лиц. К ним относятся: умышленное участие лиц в совершении преступления; участие лиц в совершении умышленного преступления. В юридической литературе иногда выделяют также третий субъективный признак соучастия, который предполагает наличие двусторонней субъективной связи между исполнителем и другими соучастниками, т.е. сознание исполнителем общественной опасности собственных действий, охватываемых признаками состава преступления, сознание общественной опасности действий других соучастников, предвидение наступления общественно опасного преступного результата совместной деятельности.