Институт необходимой обороны в российском уголовном законодательстве

Охрана общественного порядка является одной из основных внутренних функций государства.

Среди методов выполнения этой функции особое место занимает пресечение общественно опасных деяний, предотвращение опасности государственным и личным интересам.

В процессе устранения такой опасности возможно причинение морального и физического вреда лицам, со стороны которых исходит опасность общественным отношениям.

Нанесение ущерба рассматривается как вынужденная в социальном плане мера, как отклонение, позволяющее обеспечить сохранность более важных общественных интересов: жизни, здоровья, чести, имущества, порядка управления и пр.

В соответствии с ч. 1 ст. 38 УК РФ причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, не является преступлением, если данный вред причинен преступнику при его задержании для доставления в органы власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если в представлении задерживающего не существовало иных средств задержать данное лицо, и при этом не были превышены необходимые для этого меры.

Анализ содержания данной нормы позволяет выделить две группы критериев (условий) правомерности причинения вреда лицу, совершившему преступление:

· критерии (условия), относящиеся к преступлению и лицу, его совершившему;

· критерии (условия), относящиеся к средствам задержания лица, совершившего преступление.

Такие действия формально попадают под признаки отдельных преступлений, предусмотренных Особенной частью Уголовного кодекса, но при ряде обстоятельств не признаются преступлением, так как не содержат главного признака преступления - общественной опасности.

Задержание лица, совершившего преступление, следует отличать от необходимой обороны. Последняя является пресечением совершающегося, уже начавшегося (либо начинающегося, когда на лицо реальная угроза нападения) и еще не закончившегося общественно опасного посягательства на личность, права и интересы обороняющегося или других лиц, интересы общества или государства.

Нередко гражданин или представитель власти применяет насилие к лицу, совершающему общественно опасное посягательство, преследуя одновременно цели пресечения данного посягательства и возможность совершения новых преступлений, задержания виновного для доставления его органам власти. В таких случаях правовая оценка причиненного вреда должна производиться исходя из правил, предусмотренных ст. 37 УК.

Закон характеризует превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, как явное (т.е. очевидное, бесспорное, несомненное) несоответствие этих мер характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред.

Таким образом, следует учитывать и опасность совершенного задерживаемым лицом преступления, и обстановку (обстоятельства) задержания.

Лицу, виновному в преступлении небольшой тяжести, вряд ли правомерно причинять тяжкий вред здоровью, даже если иным способом задержать его было невозможно. Также неправомерным будет причинение тяжкого вреда лицу, совершившему даже особо тяжкое преступление, если при данных обстоятельствах его можно было задержать менее опасным способом.

Обстоятельства задержания характеризуют, в частности, такие признаки: количество задерживаемых и задерживающих, наличие у них оружия, место и время задержания, возможность обратиться за помощью, возможность применения других, менее опасных способов и средств задержания. Уголовно наказуемое причинение вреда при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, - это умышленное преступление.

Следовательно, виновный, причиняя вред задерживаемому лицу, сознает общественно опасный характер своих действий, понимает их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, в частности, то, что причиняемый им вред явно чрезмерен, не вызван в данном случае необходимостью задержания и его обстановкой. В иных случаях ответственность за превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, исключается.

Долгое время вопрос о месте причинения вреда при задержании преступника в системе обстоятельств, исключающих преступность деяния, оставался спорным.

Некоторые авторы полагали, что «эти действия следует приравнивать по правовым последствиям к необходимой обороне.

Действительно, отдельные признаки действий по задержанию преступника совпадают с необходимой обороной, однако, в совокупности они отражают качественное своеобразие задержания преступника, позволяющее выделить его в самостоятельный вид правомерного поведения граждан наряду с необходимой обороной.

Иногда считают, что действия, направленные на задержание преступника должны удовлетворять условиям крайней необходимости.

Статья 38 УК п. 1 прямо указывает на то, что правомерным признается лишь вынужденное причинение вреда - «иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным». Следовательно, состояние вынужденности определяет основание причинение вреда.

Вынужденность причинения вреда преступнику при задержании в литературе определяется следующим образом: первое условие - сопротивление преступника при его задержании;

второе условие - тяжесть совершенного преступления, если преступник пытается скрыться.

2.2 Условия правомерности задержания

Задерживать можно лицо, которое совершило деяние, которое по своим объективным (внешним) признакам воспринимается как преступление. При этом неважно, может ли данное лицо нести ответственность за это деяние, совершило ли оно его виновно и т. д. Задержание может основываться на обоснованном предположении о совершении преступления именно данным лицом; необязательно, чтобы в отношении этого лица был вынесен какой-либо процессуальный документ (постановление о возбуждении уголовного дела, постановление о привлечении в качестве обвиняемого, приговор и т.д.). Допускается задержание уже осуждённого лица, которое пытается избежать ответственности. Запрещается причинение вреда лицу, которое совершило не преступление, а иное правонарушение, административное или гражданское.

Осуществлять задержание могут как специально уполномоченные лица (сотрудники правоохранительных органов), так и все остальные граждане, которые явились очевидцами деяния, либо по иной причине с достаточной уверенностью могут утверждать, что имеют дело с преступником. По данным исследований Ю. В. Баулина, задержание в 32,7% случаев осуществляется самим потерпевшим, в 40,8% - общественностью и в 0,5% - работниками правоохранительных органов. Для сотрудников правоохранительных органов и иных представителей власти уголовно-процессуальным законодательством (ст. 91 УПК РФ) и должностными уставами могут быть установлены особые требования к процедуре задержания.

Задержание производится со строго определённой целью: доставление лица органам власти или пресечение его возможных последующих преступных посягательств. Применяемое при задержании насилие должно способствовать достижению этой цели и соответствовать характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым деяния. Если насилие используется в других целях (например, в целях мести), такие действия правомерными признаны быть не могут.

Закон не ограничивает круг деяний, с совершением которых может быть связано причинение вреда при задержании. Теория уголовного права и правоприменительная практика исходят из неправомерности применения при задержании лиц, совершивших преступления небольшой тяжести (например, оскорбление), любого насилия, что фактически исключает возможность правомерного причинения вреда при задержании такого лица.

В случае, если лицо ошибочно полагает, что задерживает преступника, в то время как задерживаемое лицо таковым не является, применяются правила о фактической ошибке, которые выработаны судебной практикой для мнимой обороны.

2.3 Пределы мер, необходимых для задержания лица

Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

Несоответствие вреда характеру и степени общественной опасности посягательства должно быть явным, то есть причинённый при задержании вред должен очевидно не соответствовать вреду, который ранее причинило задерживаемое лицо. Большинство учёных считает, что уголовно наказуемым является только причинение смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов мер, необходимых для задержания лица (поскольку ответственность только за эти деяния предусмотрена ч. 2 ст. 108, ч. 2 ст. 114 УК РФ). Есть и другое мнение, согласно которому наказуемым является и причинение вреда меньшей тяжести, а нарушение условий правомерности причинения вреда рассматривается как смягчающее обстоятельство (п. "ж" ч. 1 ст. 61 УК РФ).

Спорной является возможность причинения смерти при задержании. Большинство учёных всё же допускает такую возможность, при условии совершения лицом особо тяжких преступлений, в первую очередь против жизни, если есть опасность, что это же лицо может совершить и новые преступления.



ГЛАВА 3. КРАЙНЯЯ НЕОБХОДИМОСТЬ ПО РОССИЙСКОМУ УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

3.1 Понятие и особенности института крайней необходимости

Крайняя необходимость - это такое состояние, когда лицо для отвращения опасности, реально угрожающей законным интересам данного лица или иных лиц, интересам общества или государства, причиняет вред интересам третьих (посторонних) лиц при условии, что грозящая опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и причиненный вред менее значителен по сравнению с предотвращаемым.

Состояние крайней необходимости возникает там, где сталкиваются два охраняемых законом интереса и сохранение одного (более важного) достигается принесением в жертву другого (менее важного). Лицо, оказавшееся в состоянии крайней необходимости, из двух зол выбирает меньшее и путем сознательного нарушения одного из интересов спасает другой, более важный по своему значению.

Именно поэтому действия, совершаемые в состоянии крайней необходимости, полезны для общества, они правомерны и морально оправданны.

Например, служащий пункта обмена валюты при реальной угрозе лишения его жизни выдает вооруженным налетчикам крупную сумму денег; пожарные разрушают строения, близко стоящие к источнику огня, чтобы предотвратить его распространение на жилой массив; сотрудники правоохранительных органов ради спасения лиц, захваченных в качестве заложников, выполняют требования преступников о передаче им денег, оружия, наркотиков и предоставлений транспортных средств.

Осуществление акта крайней необходимости путем причинения вреда интересам посторонних лиц, а также общественным и государственным интересам - субъективное право гражданина. Однако на некоторые категории лиц (сотрудники милиции, других подразделений органов внутренних дел, работники пожарной охраны, военнослужащие и др.) возложены правовые обязанности по осуществлению соответствующих действий в состоянии крайней необходимости.

Их работа весьма часто сопряжена с подобными ситуациями. Не случайно в федеральном законе РФ "О милиции" (ст. 24) указывается, что установленные законодательством положения о крайней необходимости распространяются на сотрудников милиции без каких-либо изъятий.

Таким образом, в соответствии с ч.1. ст.39 Уголовного кодекса Российской Федерации не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости, то есть для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или иных лиц, охраняемым законом интересам общества или государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.

При крайней необходимости создается такое положение, когда опасность угрожает определенному кругу интересов. Предотвратить причинение ущерба этому интересу, устранить грозящую ему опасность можно только путем причинения вреда другому, тоже правоохраняемому интересу. Если в таких условиях лицо причиняет меньший вред по сравнению с предотвращенным вредом, налицо акт крайней необходимости.

Относительно социального значения действий, совершенных в состоянии крайней необходимости, в литературе отмечается, что они не имеют общественной опасности. Но есть и другая точка зрения. При крайней необходимости происходит столкновение двух защищаемых законом отношений. Из них предпочтение отдается большему благу за счет причинения вреда меньшему благу. При крайней необходимости из двух зол выбирают меньшее.

Уголовная ответственность за превышение пределов крайней необходимости наступает лишь в случаях, прямо предусмотренных законом.

Крайняя необходимость исключает преступность деяния при наличии ряда признаков.

Первый признак выражается в причинении вреда охраняемым законом интересам. Вред в состоянии крайней необходимости, как правило, причиняется лицам, не связанным с созданием угрозы. Но он может быть причинен и тому, кто создал опасность, например в случаях, когда при тушении в доме пожара, возникшего в результате умышленных или неосторожных действий его владельца, становится необходимым в целях предупреждения распространения огня на соседние домостроения разобрать крыши надворных построек виновного.

Аналогичное положение создается и в случаях возникновения опасности сельскому хозяйству, безопасности движения и другим интересам домашними и дикими животными, оказавшимися в соответствующей обстановке по вине лиц, владеющих ими на праве личной собственности.

При крайней необходимости вред может быть причинен не только жизни, здоровью и частной собственности граждан, но и природе, общественному порядку, безопасности движения, сельскому хозяйству.

Второй признак неприступности действий по устранению опасности составляет своевременность, т.е. совершение соответствующих действий в промежутке времени с момента возникновения угрозы до ее прекращения.

Третий признак неприступности действий по устранению опасности состоит в требовании, чтобы угроза общественным отношениям не могла быть устранена иначе, как путем причинения вреда другим правоохраняемым интересам. Именно это обстоятельство делает оправданным причинение вреда иным благам. Если устранение опасности возможно без причинения такого вреда, то состояние крайней необходимости исключается.

Четвертый признак неприступности действий по устранению угрозы заключается в том, чтобы причиненный вред был по размеру меньшим, чем предотвращенный. Это условие вытекает из того фактического положения, что общественно целесообразными Могут быть лишь такие действия в состоянии крайней необходимости, в результате которых посредством причинения меньшего вреда предотвращается вред более тяжкий. Решение вопроса о несоответствии предотвращенного и причиненного вреда не представляет трудности, когда они касаются одних и тех же общественных отношений.

Сложнее обстоит дело, когда предотвращенный вред был, например, физическим, а причиненный - имущественным или иным. Но и в таких случаях их сравнение вполне возможно.

Исходной базой для суждения о масштабе несоответствия вреда причиненного и предотвращенного может служить ценность, общественная значимость интереса, которому угрожала опасность, и интереса нарушенного, т.е. тот же критерий, который лежит в основе разграничения преступлений разных групп и оценки их общественной опасности.

Пятый признак неприступности действий в состоянии крайней необходимости состоит в требовании, чтобы они не превышали ее пределов.

Нельзя ссылаться на крайнюю необходимость, когда лицо причиняя вред каким - либо правоохраняемым интересам, защищает свои собственные неправомерные противозаконные интересы или такие же интересы других лиц. Институт крайней необходимости таким образом, служит защите интересов личности и государства и общественных интересов, а также личности и ее прав от опасности, угрожаемой им. Хотя при крайней необходимости названные интересы ограждаются от причинения вреда путем причинения ущерба тоже правоохраняемым интересам, но это оправдывается тем, что предотвращается причинение большего вреда, который в данных конкретных условиях нельзя было предотвратить иными средствами.

Основания для действий в состоянии крайней необходимости является непосредственная угроза личности, правам данного или иных лиц, законным интересам общества или государства. Угроза - это опасность для жизни, здоровья и т.п. Непосредственная угроза - это опасность без разрыва во времени, следующая за каким-то событием. Угроза личности предполагает опасность человеку. Права человека изложены в гл. 2 Конституции РФ (на жизнь, свободу и личную неприкосновенность, на частную собственность).

Источниками угрозы могут быть самые разнообразные события и явления. В их числе следует назвать стихийные и общественные бедствия: землетрясение, наводнение, взрывы, ураганы, штормы, засухи и т.д.

Источником опасности, создающим состояние крайней необходимости, могут быть агрессивные действия домашних и диких животных, потрава ими посевов. Источником опасности могут быть также физиологические (голод, жажда) или биологические (болезнь) процессы.

Состояние крайней необходимости могут, кроме того, создать общественно опасные действия людей.

Говоря об общественно опасном поведении людей как источнике создания опасности, следует отметить, что в правовом отношении оно должно состоять только в уголовно наказуемом деянии.

Если опасность создана административным проступком, то ее устранение не может оцениваться по правилам ст. 39, так как в этом случае причиненный вред, ответственность за который предусмотрена уголовным законодательством, всегда будет больше предотвращенного.

Однако если в состоянии крайней необходимости совершен административный проступок, то в соответствии с КоАП РФ он не влечет административной ответственности. Угроза, создающая состояние крайней необходимости, может возникнуть для жизни, здоровья, собственности, интересов безопасности движения, сельского хозяйства, животного мира и т.п. С внешней стороны общественно опасное деяние может выражаться как в действии, так и в бездействии, например, при невыполнении лицом мер предосторожности при обращении с огнем, повлекших возникновение пожара. Преступление как источник опасности, создающий состояние крайней необходимости, может быть умышленным и неосторожным, например поджог строения, возникший в результате небрежного обращения с самовоспламеняющимися веществами.

Состояние крайней необходимости, исключая уголовную ответственность за применение в целях устранения более значительной опасности меньшего вреда, не исключает ответственности гражданско - правовой. В случае её наступления лицо, действовавшее в состоянии крайней необходимости, вправе предъявить соответствующий иск к непосредственному виновнику создания опасности.

Если в создании возникшей опасности виновно само лицо, действовавшее затем по отношению к этой опасности в состоянии крайней необходимости, оно, при наличии соответствующих условий, может быть привлечено к ответственности за соответствующее приведшее к созданию опасности действие (бездействие).

В процессе пресечения общественно - опасных деяний, при устранении опасности, создаваемой другими источниками, возможно причинение физического и материального вреда лицу, создавшему опасность общественным отношениям. Такие действия формально подпадают под признаки отдельных преступлений. Однако при определенных условиях они не признаются преступлением, ибо не содержат материального его признака - общественной опасности.

3.2 Условия правомерности действий в условиях крайней необходимости

Условиями правомерности действий в условиях крайней необходимости являются:

1. Допустимость причинения вреда. В отличие от необходимой обороны вред причиняется не источнику опасности, а третьим лицам.

При крайней необходимости страдают ни в чем не виновные люди. В силу чего, на основании ст.1067 ГК РФ вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, подлежит возмещению причинителем. Но поскольку субъект действовал в общественно полезных целях, размер возмещаемого ущерба может быть судом уменьшен. Требование причинения вреда только третьим лицам не является безусловным. Вред в состоянии крайней необходимости может причиняться и лицу, создавшему опасность (за исключением преступного нападения, что характерно для необходимой обороны).

Например, при тушении в доме пожара, возникшего в результате действий владельца, в целях предупреждения распространения огня на соседние домостроения демонтируются надворные постройки, принадлежащие виновному.

2. Обязательность причинения вреда. Крайняя необходимость предполагает обязательное причинение вреда. Это позволяет утверждать буквальное толкование ст.39 УК РФ. Так, если для спасения блага осуществляется только лишь нарушение уголовного запрета без наступления вредных последствий (т.е. в действиях субъекта необходимости внешне содержатся признаки формального состава преступления), то с точки зрения законодателя это не должно подпадать под институт крайней необходимости.

3. Уменьшительность вреда. Вред причиненный должен быть строго меньше вреда предотвращенного.

Проблема сравнения всегда является весьма сложной. Оценка одного и того же блага разными индивидами может быть не просто различной, но и противоположной. Для одного честь дороже жизни, а для другого это - пустой звук. Один оценивает благо высоко, другой его и в грош не ставит. Кроме того, в самом процессе развития событий оценка одного и того же блага может меняться, оно может прямо на глазах обесцениться или, наоборот, приобрести более высокое значение.

Н.С. Таганцев полагал при оценке вреда причиненного и вреда предотвращенного ориентироваться на следующие показатели: качественная характеристика сталкивающихся благ, количественные показатели глубины их поражения, особенности ситуации (пространство, время, динамика интересов).

Полагаем, что подобные рекомендации ясности в проблему не внесли: вместо одного оценочного понятия предложено три. Буквальное толкование закона позволяет утверждать, что и охраняемые, и повреждаемые при крайней необходимости блага являются отношениями, охраняемыми уголовным законом, т.е. потенциально могут выполнять роль объекта конкретного преступления.

В этой ситуации сравнение можно осуществлять по уровню общественной опасности, отраженной в санкции конкретной нормы Особенной части уголовного закона. Абстрагируясь от состояния крайней необходимости, подвергаем самостоятельной квалификации угрожающую опасность (в аспекте ее конечной реализации) и причиненный ответно вред и по максимальным границам санкций определяем соразмерность.

Такая рекомендация, однако, приемлема только для работников юрисдикционных органов, постфактум оценивающих уже совершенное деяние. Конкретному субъекту необходимости, принимающему решения и действующему в экстремальных условиях, приходится ориентироваться на внутреннее наитие. Это структурный порок эксцесса любого обстоятельства, исключающего преступность деяния.

В связи с изложенным представляется излишне категоричным утверждение Н.В. Лысака о том, что "какого-либо метода, который можно было бы взять за основу при сравнении количественных параметров двух видов вреда в природе не существует".

При оценке вреда причиненного и вреда предотвращенного в тексте ч.2 ст.39 УК РФ усматривается внутреннее противоречие.

С одной стороны, говорится, что "превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности", следовательно, неявное (незначительное) превышение, а тем более равный вред, все-таки возможны.

С другой стороны законодатель категорично отрицает это: "Превышением пределов крайней необходимости признается, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный". Очевидно, что законодательное употребление термина "явного не соответствия" в данном случае неудачно. По всей вероятности, законодатель преследовал иную цель, употребляя его: определить несомненный характер доминирования благ спасенных над причиненным вредом.

Ситуация кардинально изменится, если термин "явность" поместить в другое место определения. "Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности, когда указанным интересам был причинен вред явно равный или более значительный, чем предотвращенный". В такой интерпретации крайняя необходимость предполагает, что в момент причинения вреда для субъекта необходимости было явно (несомненно), что вред, им причиняемый меньше вреда предотвращенного.

В свое время С.А. Домахин поставил проблему, которую так окончательно и не разрешил ни он, ни его последователи. Проблема ответственности лица, которое стремилось предотвратить больший вред посредством причинения вреда меньшего, но его действия не увенчались успехом: и меньший вред причинил, и больший не предотвратил (вместо одного вреда стало два - т.е. только усугубил ситуацию). Полагаем, что в подобных случаях уголовная ответственность должна быть исключена тогда, когда предотвратить ущерб не удалось по не зависящим от субъекта причинам, если он добросовестно полагал, что избранный им путь приведет к положительному результату.

Например, для спасения тяжелобольного с целью доставления его в медицинское учреждение субъект угнал чужой автомобиль, но по дороге больной скончался. С.А. Домахин полагал, что говорить о крайней необходимости в этом случае нельзя, упомянутый институт исключает уголовную ответственность в силу общественной полезности регулируемых им действий, а польза в данном случае очевидно отсутствует. Должно присутствовать иное основание освобождения от ответственности - социальная полезность самого субъекта, причинившего вред.

Но ни современное уголовное законодательство, ни ныне действующее не предусматривают такого института.

Полемизируя с С.А. Домахиным, Н.А. Беляев справедливо отмечал, что причиненный в таких случаях ущерб может быть настолько велик, что ссылки на положительные мотивы действий лица, причинившего его, явно недостаточны. Но если причинитель вреда объективно не мог предполагать наступления такого результата и, наоборот, имелись все основания считать, что он совершает правильные действия, то данное событие должно рассматриваться по правилам казуса (невиновного причинения вреда).

В литературе было высказано мнение, что закон не устанавливает для состояния крайней необходимости обязательного достижения цели устранения угрожающей опасности, а считает достаточным, что совершаемые действия были добросовестно направлены на достижение этой цели. С точки зрения учения об юридических фактах, буквальное толкование текста уголовного закона: «причинение вреда» для устранения опасности" позволяет утверждать, что отечественный законодатель закрепил институт крайней необходимости не как результативный факт, а как факт-действие.

Требование же соразмерности вреда причиненного и вреда предотвращенного (первый должен быть меньше второго), раскрывая сущность института крайней необходимости, служит определению направленности действий, а не итоговой констатацией достигнутого. Вышесказанное относится к ситуации, когда субъект необходимости добросовестно полагал, т.е. был уверен, что его действия увенчаются успехом. Но в действительности же практика приводит множество примеров того, что только страдающие психической патологией люди не знают сомнений. В основном, предпринимая какие-либо действия по предотвращению вреда, лицо, как правило, сомневается (не уверено) в успешности своего начинания. Очень часто встречаются случаи, когда шанс успеха при предотвращении вреда крайне незначителен, но субъект "хватается за соломинку", пытается использовать его.

Так, врач столкнулся с запущенной болезнью и понимает, что шанс спасти больного крайне невелик, но трансплантирует ему донорский орган; в результате и больной умирает, и здоровью донора причиняется вред. Полагаем, что такие случаи в силу их позитивной целевой направленности также охватываются институтом крайней необходимости.

Причиняемый вред должен соответствовать обстоятельствам, при которых опасность устранялась.

Решая вопрос о возможности устранить опасность иными средствами и о размере допустимого при этом вреда, необходимо ориентироваться на пространственно-временную и субъектно-содержательную специфику ситуации. То, что в данной ситуации может сделать один, то не в состоянии сделать другой; что в одной ситуации способен сделать конкретный человек, то в другой ситуации он сделать не в силах. Но рассматриваемое требование нельзя интерпретировать как условие минимизации вреда в зависимости от особенностей ситуации. Специфика ситуации определяет факт возможности причинить вред для спасения более ценного блага; размеры же этого вреда устанавливаются иным, рассмотренным выше правилом соразмерности вреда причиненного и предотвращенного.

4. Вынужденность вреда. Защитные действия при крайней необходимости должны иметь вынужденный (крайний) характер. Лицо имеет право на причинение вреда правоохраняемым интересам лишь в случаях, когда "давление" необходимости достигло крайних пределов. Необходимость действительно стала крайней, т.е. высшей степени напряженности. Когда опасность еще не достигла критического состояния, право на причинение вреда отсутствует. Таким образом, ситуация крайней необходимости сопровождается состоянием эмоциональной и нравственно-психической напряженности: ни временные, ни психические резервы человека не позволяют откладывать более решение проблемы, которая достигла высшей степени актуальности.

3.3 Превышение пределов крайней необходимости

Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред, равный или более значительный, чем предотвращенный.

Из определения превышения пределов крайней необходимости вытекают следующие признаки:

· причиненный вред должен быть больше предотвращенного;

· причиненный вред может быть равным предотвращенному;

· обстоятельства предотвращения вреда явно, т.е. заведомо для всех, не

соответствовали угрожавшей опасности, например, в случае, если причинение вреда не было единственным способом устранения опасности.

Понятие превышения пределов крайней необходимости дается впервые, оно сформулировано в ч. 2 ст.39 УК РФ.

С объективной стороны такое превышение имеет место в случае, если фактическое причинение вреда явно не соответствует характеру и степени угрожавшей опасности, а также обстоятельствам, при которых эта опасность устранялась.

По новому УК РФ превышением является причинение не только большего, но и равного вреда по сравнению с вредом предотвращенным. Этим указанием закон решил проблему, до сих пор считавшуюся спорной: как квалифицировать спасение своей жизни или своего здоровья за счет жизни или здоровья другого лица. Данная статья отвечает однозначно: в этом случае налицо превышение пределов крайней необходимости.

С субъективной стороны превышение пределов крайней необходимости будет только при наличии умышленной вины, когда лицо осознает, что своими действиями причиняет вред, явно не соответствующий характеру и степени грозящей опасности, и желает либо сознательно допускает причинение такого вреда. При решении вопроса о наличии вины следует иметь в виду, что в ряде случаев, и особенно когда соответствующие события развиваются быстро и в сложной обстановке, например при транспортных происшествиях, лицо, превысившее меры крайней необходимости вследствие скоротечности событий и непроизвольности нарушения внимания, не всегда в состоянии избрать правильное решение. В таких случаях можно говорить о неосторожном превышении крайней необходимости, которое не влечет ответственности лица.

Крайняя необходимость имеет ряд сходных моментов с необходимой обороной. Их сближают социальная значимость, цели соответствующих действий и их основания. Вместе с тем они и существенно отличаются друг от друга. Источником опасности при необходимой обороне являются общественно опасные действия человека. При крайней необходимости таким источником могут быть не только человеческие действия, но и разрушительные силы природы, нападения животных и т.п.

При необходимой обороне вред причиняется посягающему. При крайней необходимости, - лицу, не связанному с созданием опасности личности, его правам, государственным и общественным интересам.

Необходимая оборона не является преступной, если причиненный вред меньше, равен или даже больше предотвращенного. При крайней необходимости причиненный вред должен быть всегда меньше, чем предотвращенный. Необходимая оборона допускается и тогда, когда обороняющийся имел возможность защитить государственные, общественные и личные интересы, не прибегая к причинению вреда посягающему. Состояние крайней необходимости исключается, если устранение опасности было возможно без причинения вреда третьим лицам.

Защита не должна превышать пределов необходимости. Вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, должен быть менее значительным, чем вред предотвращаемый.

Причинение вреда, равного тому, который мог наступить, или вреда большего, не может быть оправдано состоянием крайней необходимости.

В частности, нельзя спасать одно благо за счет причинения вреда равноценному благу (например, спасать свою жизнь за счет жизни другого человека). Вопрос о том, какой вред считать более важным, а какой - менее, является вопросом факта и решается в каждом конкретном случае в зависимости от конкретных обстоятельств дела.

В основу оценки вреда причиненного и вреда предотвращенного должны быть положены как объективный, так и субъективный критерий, определяющим при этом является объективный критерий. В законе нет указания на то, чтобы причиняемый вред был наименьшим из всех возможных, этот вред лишь должен быть менее | значительным по сравнению с предотвращаемым вредом. Уголовный Кодекс впервые на законодательном уровне формулирует понятие превышения пределов крайней необходимости. Под ним понимается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда правоохраняемым интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Поскольку в Особенной части УК РФ не предусмотрены специальные нормы об ответственности за конкретные деяния, связанные с превышением пределов крайней необходимости, действия виновных в таких случаях должны квалифицироваться по соответствующим статьям УК со ссылкой на ч. 2 ст. 39. Данное обстоятельство, наряду с другими, отнесено к смягчающим уголовное наказание. Следует также иметь в виду, что согласно закону превышение пределов крайней необходимости влечет за собой ответственность только в случаях умышленного причинения вреда право-охраняемым интересам. Неосторожное причинение вреда в таких случаях исключает уголовную ответственность.

Сказанное не относится к ситуациям устранения лиц от вреда, опасность причинения которого создана его предшествующим виновным поведением.

К таким ситуациям правила о крайней необходимости вообще неприменимы, они лишь внешне на нее похожи. Например, шофер, который умышленно или по неосторожности создал аварийную ситуацию и с целью устранения грозящей опасности причинил вред здоровью пассажиров, не может ссылаться на состояние крайней необходимости.

Такая ссылка возможна только в случаях, когда опасность хотя и была создана действиями лица, но при таких условиях, когда оно не только не предвидело, но и не должно было и не могло предвидеть этой опасности, т. е. когда опасность была создана им невиновно. Во всех остальных случаях ответственность наступает на общих основаниях за соответствующее умышленное или неосторожное преступление (естественно, без ссылки на крайнюю необходимость либо превышение ее пределов).

Таким образом, превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный. Такое превышение влечет за собой уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.



ГЛАВА 4. ПОНЯТИЕ И СУЩНОСТЬ ПСИХИЧЕСКОГО И ФИЗИЧЕСКОГО ПРИНУЖДЕНИЯ

4.1 Понятие физического и психического принуждения

Действия людей, совершаемые под контролем сознания и воли, являются преступными тогда, когда они причиняют или создают угрозу причинения вреда общественным отношениям, охраняемым уголовным законодательством. Общественная опасность - это способность деяния причинить вред общественным отношениям, объективное свойство, позволяющее оценить поведение человека с позиции определенной социальной группы. Общественная опасность свойственна любому правонарушению, но их отличает характер и степень общественной опасности.

Преступление всегда представляет собой деяние (действие, бездействие). Преступление - это всегда поведение, деятельность конкретного человека. Противоправность свидетельствует о том, что лицо, совершившее преступление, нарушило запрет, содержащийся в угловно - правовой норме. Наличие признака общественной опасности означает, что деяние причиняет или создает угрозу причинения вреда общественным отношениям.

Таким образом, в определение понятия преступления, закрепленное в УК РФ, законодателем включены следующие признаки: 1. общественная опасность, 2. уголовная противоправность. 3. виновность. 4. уголовная наказуемость. Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, физическое и психическое принуждение предусмотрено в Уголовном кодексе впервые. Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, а также в результате физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений о крайней необходимости (ст. 40 УК).

Эта норма решает вопрос об ответственности субъекта, когда он, находясь в экстремальной ситуации, будучи лишенным возможности действовать (бездействовать), руководствуясь своим сознанием и волей, причиняет вред охраняемым уголовным правом интересам.

В подобных случаях субъект причиняет вред:

· действуя под влиянием физического принуждения со стороны других лиц,

когда его воля полностью подавлена;

· действуя в ситуации, сходной с непреодолимой силой,

· либо при наличии признаков крайней необходимости.

Физическое принуждение со стороны других лиц связано с применением незаконных методов физического воздействия (пыток, причинения вреда здоровью, лишения воды и пищи и т.п.). Нет признаков уголовно-противоправного деяния в случаях, когда субъект не может выполнять определенные действия (бездействие) из-за того, что он фактически лишен такой возможности. В таких ситуациях совершенное преступление выступает как результат деятельности другого субъекта, который и должен нести уголовную ответственность. Единственное условие, которое выдвигает ч. 1 ст. 40 УК для признания факта отсутствия преступления в поведении лица, - это установление того, что физическое принуждение лишало его возможности руководить своим поведением. Например, нет состава преступления в бездействии директора склада, который был связан злоумышленниками и потому не смог воспрепятствовать похищению имущества собственника. В приведенном случае отсутствует действие или бездействие лица, направленное на причинение вреда. Оно выступает в роли орудия устранения препятствия в руках злоумышленников.

Причиненный субъектом вред может быть также обусловлен чрезвычайными обстоятельствами, которые лишают его возможности действовать (бездействовать) под контролем сознания и воли. В теории уголовного права такие обстоятельства принято определять как непреодолимую силу.

Источником, сковывающим деятельность человека, при действии непреодолимой силы могут выступать силы и явления природы, различные механизмы, поступки третьих лиц, не являющиеся физическим принуждением, но ставящие человека в условия, когда он лишен возможности действовать (бездействовать) под контролем сознания и воли.

Нельзя, например, усмотреть признаки преступления в поведении водителя, двигавшегося по дороге в полном соответствии с правилами безопасности движения, но ударом транспорта, выехавшего на встречную полосу движения, отброшенного на тротуар и причинившего смертельные повреждения пешеходу.

В этом случае на водителя действовала непреодолимая сила, и поэтому его деяние не может квалифицироваться как преступление.

4.2 Содержание физического и психического принуждения

Впервые в истории отечественного уголовного законодательства в новом УК РФ получили нормативное определение такие виды обстоятельств, исключающих преступность деяния, как физическое или психическое принуждение. Несмотря на формальное размещение описания данных обстоятельств в рамках одной статьи (ст. 40 УК РФ), они существенно отличаются друг от друга, то есть представляют два самостоятельных вида обстоятельств, исключающих преступность деяния.

Уголовный закон не содержит развернутого определения понятия физического принуждения.

Однако анализ норм, помещенных в ст. 40 УК РФ, а также этимологический анализ понятий «принуждение», «физическое воздействие», «психическое воздействие» позволяют заключить, что физическое принуждение - это воздействие на тело человека и его телесные (физические) функции, при котором последний полностью либо частично лишается возможности действовать свободно, избирательно, то есть руководить своими действиями.

Исходя из буквы уголовного закона, следует выделять две разновидности физического принуждения:

· физическое принуждение, полностью лишающее лицо возможности руководить своими действиями (ч. 1 ст. 40 УК РФ);

· физическое принуждение, при котором сохраняется возможность руководить своими действиями (ч. 2 ст. 40 УК РФ).

Первая разновидность физического принуждения, по сути, является формой невиновного причинения вреда, при котором отсутствует один из обязательных элементов состава преступления - субъективная сторона.

Например, закрытые в полностью изолированном помещении работники дежурной части отдела внутренних дел объективно не могут препятствовать нападению банды на рядом расположенное здание банка.

Критериями наличности состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, относящимися к принуждению, являются:

1) направленность принуждения на ограничение физических функций принуждаемого лица;

2) наличность принуждения;

3) действительность принуждения;

4) непреодолимый характер принуждения.

Содержание критериев наличности и действительности принуждения как обязательных признаков наличия состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, в основе тождественно содержанию аналогичных критериев применительно к состояниям необходимой обороны и крайней необходимости. На мнимое физическое принуждение распространяются правила, относящиеся к фактической ошибке, не может считаться преступным бездействие караульного, уверенного в том, что вооруженные лица, напавшие на военный склад, надежно заперли его в небольшом помещении внутри склада, хотя это и не соответствовало действительности.

Критерий направленности принуждения на ограничение физических функций (свобод) принуждаемого лица означает, что принуждение (подчинение воле принуждающего лица) связано именно с воздействием на тело и телесные функции (лишение свободы выбора места нахождения, телодвижений, причинение вреда здоровью и т.п.), в результате которого лишается возможности руководить своими действиями.

Критерий непреодолимого характера принуждения предполагает, что данный вид физического принуждения непреодолим для конкретного принуждаемого лица (недостаточное физическое развитие для того, чтобы взломать дверь помещения) или лицо вообще лишается возможности действовать по своему усмотрению (воздействие нервно-паралитическим газом, введение инъекции снотворного и т.п.). Критериев наличия состояния физического принуждения, полностью лишающего принуждаемое лицо возможности руководить своими действиями, применительно к характеру и степени вреда, причиняемого вследствие такого принуждения, нет.

Это значит, что данной разновидностью физического принуждения исключается уголовная ответственность за причинение любого вреда охраняемым законом интересам.

Критерии наличия состояния второй разновидности физического принуждения, при котором сохраняется возможность руководства своими действиями, относящиеся к принуждению, в основе совпадают с аналогичными критериями ранее рассмотренной разновидности физического принуждения. Исключение составляет критерий преодолимости принуждения. В отличие от ранее рассмотренного случая, физическое принуждение в смысле ч. 2 ст. 40 УК РФ преодолимо, хотя и с опасностью для личности и прав принуждаемого лица.

Связанный охранник банка может нажать кнопку сигнализации, но не делает этого из-за реальной опасности лишения его жизни кем-либо из вооруженных бандитов. В этой связи появляется специальный критерий наличия состояния физического принуждения применительно к вреду, причиняемому вследствие данной разновидности физического принуждения. Причиняемый вред, так же как и при крайней необходимости, должен быть меньшим, чем вред, угрожавший интересам лица, подвергнутого принуждению. Данный критерий вытекает из прямого требования закона (ч. 2 ст. 40 УК РФ). В соответствии с данным положением не будет, например, нести уголовной ответственности запертый в помещении кассир предприятия, который с риском для жизни мог бы выпрыгнуть из окна 4-го этажа и сделать невозможным продолжение ограбления.

От физического принуждения следует отличать психическое принуждение (ч. 2 ст. 40 УК РФ), то есть воздействие на психику человека, в результате которого последний не в полной мере может руководить своими действиями. Например, при требовании выдать коммерческую тайну под угрозой истребления имущества или отдать чужие деньги под угрозой убийства.

Критерии наличия состояния психического принуждения, как показывает анализ, в основе совпадают с критериями наличия состояния физического принуждения, при котором сохраняется возможность руководить своими действиями, и соответственно с критериями наличия состояния крайней необходимости. В соответствии с этими критериями не будет являться преступлением разглашение банковской тайны, совершенное под угрозой причинения вреда здоровью ребенка лица, разгласившего данную тайну.

От психического принуждения, при котором сохраняется способность лица руководить своими действиями, следует отличать психическое принуждение, исключающее виновность лица: гипнотическое воздействие, принудительная инъекция наркотических или психотропных веществ и т.н.

Психическое принуждение - это воздействие на волю лица словом, символами, жестами, демонстрацией оружия или его макетов, т.е. угрозой.

Такие действия способны вызвать у лица страх и опасение за свою жизнь, здоровье, собственность и такие же блага близких, за их благополучие. Под влиянием такого принуждения лицо может совершить предусмотренные УК деяния. В то же время при психическом принуждении улица всегда сохраняется возможность выбора поведения. И если оно совершает требуемое деяние, то последнее общественно опасно.

Вопрос об ответственности за деяния, совершенные вследствие преодолимого физического и психического принуждения, согласно ч. 2 ст. 40 УК решается с учетом положений ст. 39 УК, т.е. по правилам крайней необходимости, по которым предотвращенный вред должен быть больше причиненного.

Ш. и С. по предложению первого пошли к К. за самогоном. Когда К. отказалась продать спиртное, Ш. ударом ножа убил ее. С., испугавшись неожиданного преступного оборота событий, выскочил из дома во двор. Туда же вышел и Ш. Угрожая ножом, он заставил С. вернуться в дом, а затем провести осмотр сундука и передать ему обнаруженные деньги. С., опасаясь за свою жизнь, совершил деяние, предусмотренное ст. 158 УК. С учетом состояния, в котором С. совершил указанные действия, суд прекратил на него дело по основаниям крайней необходимости.

В тех случаях, когда предотвращенный вред оказался больше причиненного, ответственность наступает на общих основаниях.

Б. и С., готовя хищение ценных бумаг в учреждении, потребовали от главного бухгалтера учреждения В. отключить на ночь сигнализацию под угрозой разоблачения ее в супружеской неверности. Та выполнила требование. Б. и С. хищением причинили государству крупный ущерб. Суд в данном случае обоснованно не признал, что В. действовала в состоянии крайней необходимости.

Следует обратить внимание и на возможности судебно-психологической экспертизы при выявлении признаков физического или психического принуждения.

Принуждение в качестве обстоятельства, исключающего преступность деяния, характеризуется наличием следующих объективных признаков: общественная опасность, противоправность, действительность (реальность). Заключение эксперта-психолога можно использовать при доказательстве такого признака принуждения, как действительность (реальность). Принуждение должно было существовать в объективной действительности, а не только в субъективном восприятии другого человека. Если в действительности принуждение отсутствовало, следует вести речь о мнимом принуждении.

При этом важно учитывать, что под насильственным психологическим принуждением рассматриваются способы непосредственного воздействия на психическую сферу человека. Если принять за аксиому положение, что психика человека состоит из сознательного начала и бессознательного, то вполне вероятно, что воздействию подвергается и то, и другое. Следовательно, есть основания полагать, что психическое принуждение может быть осуществлено путем насильственного воздействия на психику принуждаемого двумя способами:

...