Правовое регулирование деятельности арбитражных управляющих в Российской Федерации

В результате страну захлестнули скандалы, связанные с очередным витком несправедливого передела собственности через процедуры банкротства.

По ныне действующему Закону о банкротстве 2002 г. собрание кредиторов вправе лишь предоставить в арбитражный суд заявку с требованиями к кандидатуре с указанием размера вознаграждения и саморегулируемой организации, членом которой должен являться кандидат /ст. 45 Закона/, а не конкретную кандидатуру арбитражного управляющего, как это было раньше.

К тому же, согласно п.4 ст. 45 Закона 2002 г. должник и заявитель /представитель собрания кредиторов/ вправе отвести по одной кандидатуре арбитражных управляющих, указанных в списке кандидатур. По Закону 1998 г. мнения должника, в том числе в части назначения арбитражного управляющего, арбитражный суд не спрашивал.

Таким образом, законодатель исправил недостаток предыдущего Закона о банкротстве 1998 г., что ставит значительный барьер практике осуществления заказных банкротств.

1.5 Ответственность арбитражного управляющего

Федеральный закон "О несостоятельности /банкротстве/" от 26.10.2002 г. в ст. 25 регламентирует вопросы ответственности арбитражного управляющего; при этом определены три категории последствий неисполнения либо ненадлежащего исполнения обязанностей управляющем: 1/ отстранение от участия в деле о банкротстве; 2/ исключение из саморегулируемой организации арбитражных управляющих (что влечет отстранение); 3/ возмещение убытков.

П.1 ст.25 Закона 2002 г. говорит о том, что отстранение арбитражного управляющего возможно по решению арбитражного суда по требованию лиц, участвующих в деле о банкротстве, на основании неисполнения либо ненадлежащего исполнения им обязанностей, возложенных на него Законом о банкротстве /ст.24/, а также правил профессиональной деятельности арбитражного управляющего, установленных Правительством РФ. Таким образом, решения собрания кредиторов, принимаемого в соответствии с ч.10 п. 2 ст.15 Закона квалифицированным большинством /от общего количества/ голосов кредиторов, в данном случае не требуется - соответственно суд может отстранить арбитражного управляющего как на основании ходатайства собрания кредиторов, так и по собственной инициативе. Такая позиция была подтверждена практикой ВАС РФ (поскольку аналогичные проблемы возникали и при применении Закона 1998 г. /п. 10 информационного письма № 64 от 14.06.2001/ ).

Таким образом, кредиторы, видя нарушения со стороны арбитражного управляющего, могут, как принять ходатайство о его отстранении на собрании, так и обращаться с жалобами в арбитражный суд, который, сочтя жалобы обоснованными, выносит определение об отстранении арбитражного управлявшего.

Это можно увидеть на примере судебной практики Арбитражного суда Республики Бурятия. Так, например, определением от 19 февраля 2004 г. по делу № А10-6103/01 Арбитражный суд РБ в составе судей: Бурковой О.Н., Орлова Э.Л., Борисовой Е.Е. по собственной инициативе отстранил Сафронову Н.Д. от исполнения обязанности конкурсного управляющего Нижнеангарского МП "Коммунэнерго" за непредставление отчета о проделанной работе по выплате задолженности кредиторам первой очереди. Суд расценил бездействие конкурсного управляющего как неисполнение обязанностей, возложенных ст.101 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", что и явилось причиной отстранения.

Определением Арбитражного суда Республики Бурятия от 22 апреля 2003 г. по делу № А10-1699/02 в составе судей: Бурковой О.Н., Хатуновой А.И., Хориноевой Р.Р. по жалобе кредитора первой очереди Мериновой Г.И. на действия конкурсного управляющего ОАО "Геоавтомехстрой" Дашиева Д.Г. Арбитражный суд РБ отстранил последнего от исполнения обязанностей конкурсного управляющего за нереализацию за время конкурсного производства имущества должника и непогашение кредиторской задолженности при наличии у управляющего достаточного времени для принятия данных мер. Суд пришел к выводу о ненадлежащем исполнении им своих обязанностей. Арбитражный управляющий Дашиев Д.Г. подал апелляционную жалобу, но постановлением Арбитражного суда апелляционной инстанции от 6 июня 2003 г. определение Арбитражного суда РБ от 22.04.2003 г. оставлено без изменения, а апелляционная жалоба без удовлетворения.

Как мы видим, арбитражный управляющий может обжаловать определение арбитражного суда о его отстранении. При отмене данного определения арбитражный управляющий в силу ч.2 п.1 ст.25 Закона 2002 г. должен быть восстановлен судом в рамках той процедуры банкротства, в которой он был отстранен. Если после отстранения был назначен другой управляющий, то его полномочия прекращаются по указанным основаниям.

П.2 cт.25 Закона устанавливает, что причиной исключения арбитражного управляющего из числа членов саморегулируемой организации может являться неисполнение либо ненадлежащее исполнение им правил профессиональной деятельности арбитражного управляющего, утвержденные саморегулируемой организацией, членом которой он является /заметим, что для суда это не основание отстранения арбитражного управляющего/. Тем не менее в силу ч.1 п.2 ст.25 при исключении арбитражного управляющего из саморегулируемой организации он "отстраняется арбитражным судом от исполнения своих обязанностей на основании заявления саморегулируемой организации". Как видим, основанием отстранения по этой причине может быть любое, в том числе, абсурдное нарушение /например, в правилах профессиональной деятельности, утвержденных саморегулируемой организацией, сказано, что основанием отстранения является невежливый ответ на вопрос начальника/. Само по себе такое положение вызывает несогласие.

Возникает вопрос: обязан либо вправе арбитражный суд отстранить арбитражного управляющего, исключенного из саморегулируемой организации? Из процитированной формулировки ч.1 п.2 ст.25 Закона никакой ответ не следует - суд может отстранить управляющего, но может и не отстранять, особенно если, как отмечалось выше, он сумеет стать членом другой саморегулируемой организации /далее СРО/ к моменту рассмотрения судом заявления о его отстранении - в такой ситуации никаких формальных оснований оспаривать решение суда не будет, так как, по сути формальное основание только одно - несоблюдение требований ч.8 п.1 ст.20 Закона /о членстве в саморегулируемой организации, обязательном для арбитражного управляющего/.

Впрочем, у нас не будет оснований для обжалования определения суда об отстранении арбитражного управляющего на основании заявления СРО о его исключении из нее. Более того, ч.2 п.2 ст.25 Закона устанавливает, что в случае отмены решения СРО об исключении арбитражного управляющего из числа ее членов, послужившего основанием для отстранения судом арбитражного управляющего, он не может быть восстановлен судом для исполнения обязанностей арбитражного управляющего /хотя, очевидно, должен быть восстановлен в числе членов СРО/. Данная норма нарушает права арбитражных управляющих, в том числе право на судебную защиту, поскольку в результате ее применения мы придем к выводу о наличии у СРО арбитражных управляющих полномочий больших, чем у арбитражного суда /так как суд при определении оснований отстранения арбитражного управляющего связан нормами законодательства, а СРО не связана ничем, кроме своей фантазии/.

П.3 ст.25 Закона упоминает о необходимости возмещения убытков, причиненных действиями арбитражного управляющего должнику, кредиторам,

третьим лицам. Требование о возмещение убытков предъявляется независимо от того, был или не был арбитражный управляющий отстранен от исполнения своих обязанностей. Такое требование предъявляется во внеконкурсном порядке - это возможно как в течение конкурсного процесса, так и после его окончания в рамках сроков исковой давности.

Как уже отмечалось выше, арбитражный управляющий отвечает без учета вины; особое внимание при решении вопроса его ответственности следует уделить доказыванию наличия причинно-следственной связи между действиями /бездействием/ арбитражного управляющего и убытками.

Кроме того, п.3 ст.25 Закона дублирует норму ч.4 п.6 ст.20 Закона, в соответствии с которой до полного возмещения причиненных убытков арбитражный управляющий не может быть назначен управляющим в другом деле о банкротстве. Это положение является важной новеллой Закона.

Таким образом, подводя итоги данной главы нужно отметить следующее. Закон о банкротстве 2002 г. пересмотрел профессиональные требования к арбитражным управляющим, которые стали значительно жестче, а список их существенно расширился. Теперь невозможно повторение ситуации, когда арбитражными управляющими становились люди, не имеющие высшего образования. Необразованные люди брались управлять огромными финансовыми потоками и причиняли убытки даже по незнанию /это в лучшем случае/, которые невозможно было о них взыскать. Новый закон решает данную проблему путем введения требования о наличии высшего образования, стажа работы не менее чем 2 года в совокупности, других требований, а также страхования ответственности арбитражного управляющего.

Если раньше арбитражные управляющие порой не обладали финансовыми средствами, необходимыми для возмещения причиненных ими убытков кредитору, должнику либо третьим лицам (в практике действия Закона 1998 г. были практически неизвестны случаи когда эти убытки возмещались), то теперь арбитражные управляющие смогут возмещать эти убытки как это и принято в большинстве цивилизованных стран - путем страхования своей ответственности. В результате изменения порядка назначения арбитражных управляющих значительно уменьшена вероятность проведения "заказных" банкротств.

2. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АРБИТРАЖНЫХ УПРАВЛЯЮЩИХ НА РАЗЛИЧНЫХ СТАДИЯХ БАНКРОТСТВА

2.1 Правовое положение временного управляющего

Процедура наблюдения подверглась определенным изменениям. Теперь процедура наблюдения вводится не сразу после принятия заявления /ст.56 Закона 1998 г./, а по результатам рассмотрения арбитражным судом обоснованности требований заявителя /ст.62 Закона 2002 г./. Наблюдение вводится сразу лишь по заявлению самого должника. Это сделано с целью прекращения практики "заказных" банкротств со стороны недобросовестных кредиторов. На это направлена и другая важная новелла Закона 2002 г., состоящая в том, что в отличие от ситуации, существовавшей в период действия Закона 1998 г., сейчас невозможно занятие должности отстраненного руководителя временным управляющим.

Правовой статус временного управляющего представляет большой интерес, так как ни в дореволюционном российской конкурсном праве, ни в Законе РФ "О несостоятельности /банкротстве/" предприятий" от 19.11.1992 г. фигуры, подобной современному временному управляющему, предусмотрено не было.

Временный управляющий - это арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения наблюдения; по общему правилу он не имеет активных полномочий по осуществлению сделок должника и его хозяйственной деятельности. Функции временного управляющего состоят в надзоре за действиями руководителя, выражающемся в даче согласия на определенные сделки и в осуществлении финансового анализа с целью сохранения имущества должника и ответа на вопрос о дальнейших мероприятиях, применяемых к должнику.

Введение наблюдения и назначение временного управляющего не влечет за собой отстранение руководителя должника, он продолжает осуществлять свои полномочия, но с ограничениями, предусмотренными Законом о банкротстве.

Таким образом, временный управляющий при выполнении своих функций выступает от своего имени.

В соответствии со ст.24 Закона о банкротстве общим правом арбитражных управляющих, осуществляющих свои функции в различных процедурах банкротства, является право привлекать для обеспечения своих полномочий на договорной основе иных лиц с оплатой их деятельности из средств должника.

Предположим, временный управляющий заключил с аудиторской фирмой договор на оказание аудиторских услуг, в котором указано, что оплата предоставляемых услуг осуществляется за счет средств должника. Стороной такого договора является временный управляющий. Договор создает права и обязанности для сторон, его заключивших (ст.425 ГК РФ). Согласно п.3 ст.420 ГК РФ к обязательствам, возникшим из договора, применяются общие положения об обязательствах (ст.ст.307-419 ГК РФ). В соответствии с п.3 ст.308 ГК РФ «обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц)». Таким образом, основываясь на нормах ГК РФ, можно утверждать, что вышеназванный договор не может порождать обязательство должника непосредственно перед аудиторской фирмой по оплате ее услуг. Тем не менее представляется, что такой договор порождает обязательство должника в отношении временного управляющего по возмещению понесенных им затрат по оплате аудиторских услуг. В соответствии с ст.8 ГК РФ «гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом». Таким законом и является Закон о банкротстве.

Иначе говоря, договор между временным управляющим и привлеченным специалистом должен исполняться следующим образом: вознаграждение специалисту должен уплачивать временный управляющий за счет собственных средств, впоследствии он может предъявить должнику регрессное требование по оплате понесенных им расходов. Тем не менее, следует учитывать, что должник вправе (но не обязан) оплатить услуги специалиста за временного управляющего, руководствуясь ст.313 ГК РФ («Исполнение обязательства третьим лицом»). Таким образом, можно говорить о том, что реализация данного права временным управляющим может быть сопряжена с определенными трудностями.

При осуществлении процедуры наблюдения временный управляющий обладает целым комплексом прав и обязанностей /ст.ст.66, 67 Закона/, позволяющих ему достаточно эффективно достигать вышеуказанных целей данной процедуры банкротства.

Весьма важным для понимания сущности правового положения временного управляющего являются нормы, закрепленные ст.64 Закона. Так, согласно указанной статье, введение внешнего управления не является основанием для отстранения руководителя должника и иных органов управления должника, однако совершение ряда сделок, указанных в п.2 ст.64, требует обязательного получения согласия временного управляющего. К таким сделкам относятся следующие сделки: 1/ связанные с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения прямо либо косвенно имущества должника, балансовая стоимость которого составляет более пяти процентов /в Законе 1998 г. более десяти процентов/ балансовой стоимости активов, должника на дату введения наблюдения; 2/ связанные с получением и выдачей займов /кредитов/, выдачей поручительств и гарантий, уступкой прав требования, переводом долга, а также с учреждением доверительного управления имуществом должника.

Кроме того, согласно п.3 ст.64 Закона органы управления должника не вправе принимать решения /по Закону 1998 г. - исключительно с согласия временного управляющего/ об участии в ассоциациях, союзах, холдинговых компаниях, финансовово-промышленных группах и иных объединениях юридических лиц.

Именно в указанных ограничениях при совершении ряда сделок, а также в запрете органам управления должника принимать ряд иных решений /п.3 ст.64 Закона/ и проявляется одна из основных задач, процедуры наблюдения - задача сохранения имущества должника.

Рассмотрение правового положения временного управляющего /а также административного, внешнего и конкурсного управляющих, как будет показано ниже/ приводит современных исследователей к постановке весьма важной проблемы переосмысления сущности так называемой правосубъектности юридического лица.

При анализе той деятельности, которую осуществляет временный управляющий, обращает на себя внимание тот факт, что должник - юридическое лицо само по себе, как субъект гражданского оборота не теряет своей правоспособности в целом, то есть остается способным иметь, приобретать и осуществлять гражданские права и обязанности. Однако после введения временного управления юридическое лицо уже не может осуществлять все эти права и обязанности полностью самостоятельно, то есть путем волеизъявления обычных органов юридического лица.

Таким образом, правовой анализ современного института несостоятельности /банкротства/ позволяет сделать вывод о том, что устоявшееся в отечественной науке гражданского права представление о единой правосубъектности юридического лица, неделимой на правоспособность и дееспособность, уже не соответствует сложившейся правовой реальности. Причиной формирования устойчивого представления о единой правосубъектности юридических лиц является факт, отмечаемый М.В.Телюкиной: "термин «правосубъектности» сформировался в советском праве 40-60-х гг., когда действительно правоспособность и дееспособность юридических лиц полностью совпадали".

Учитывая вышеизложенное, арбитражное управление /в том числе временное управление/ можно рассматривать как форму ограничения дееспособности юридического лица, и в этом смысле правовой статус арбитражных управляющих /точнее, временных, административных и внешних управляющих/ имеет много общего с правовым положением опекунов и попечителей физического лица, хотя, конечно, цели и объекты арбитражного управления и института опеки и попечительства существенным образом отличаются.

Проводя вышеуказанную аналогию, следует отметить, что временное управление по своей правовой природе ближе всего находится к попечительству. Сходными являются мотивы узаконения и формы осуществления попечительства и временного управления.

Так, основным мотивом, побудившим законодателя ввести институт попечительства является, несомненно, то обстоятельство, что физическое лицо, в возрасте от 14 до 18 лет, а также совершеннолетние граждане, ограниченные судом в дееспособности вследствие злоупотребления спиртными напитками или наркотическими средствами, не в состоянии полностью осознавать смысл и последствия, совершаемых ими юридических действий, или, иными словами, высока вероятность, что их деятельность приведет к неблагоприятным последствиям для них самих или для интересов иных участников гражданского оборота. Отмеченное предположение приводит законодателя к выводу о необходимости установления над вышеуказанными гражданами определенного контроля со стороны полностью дееспособных граждан.

Похожими мотивами руководствовался законодатель и при ограничении дееспособности юридического лица посредством введения временного управления. Временное управление вводится по результатам рассмотрения арбитражным судом обоснованности требования заявителя или с даты принятия судом заявления должника к производству, согласно ст.62 Закона. При этом для принятия такого заявления необходим ряд признаков: для юридических лиц таким признаком является неисполнение денежных обязательств или обязательных платежей в течение трех месяцев, при условии, что сумма требований в совокупности составляют не менее ста тысяч рублей. Установив вышеуказанные факты, дающие основание предположить, что руководство должника осуществляет коммерческую деятельность не так, как этого требуют интересы торгового оборота, законодатель опять, как в случае с попечительством, стремится установить своеобразный контроль над совершаемыми должником действиями: при наличии указанных условий дееспособность должника - юридического лица ограничивается путем установления судом, временного управления на период проведения процедуры наблюдения. Схожей является также юридическая форма осуществления правомочий попечителя и временного управляющего. Так, согласно ч.2 ст. 33 ГК РФ, попечители дают согласие на совершение тех сделок, которые граждане, находящиеся под попечительством, не вправе совершать самостоятельно. Что касается временных управляющих, то их контроль за действиями должника также внешне проявляется в том, что они дают согласие на совершение ряда сделок, предусмотренных ст. 64 Закона.

Естественно, институт попечительства и временное управление имеют большое количество отличий, но, тем не менее, следует сделать вывод, что их правовая природа имеет один основополагающий факт: и попечительство, и временное управление возникают вследствие ограничения дееспособности соответствующего субъекта.

2.2 Правовое положение административного управляющего

Финансовое оздоровление - новая процедура банкротства, применяемая к должнику в целях восстановления его платежеспособности и погашения задолженности в соответствии с графиком погашения задолженности /ст.2 Закона/.

Административный управляющий - это арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения финансового оздоровления; по общему правилу, он не имеет активных полномочий /как и временный управляющий/.

Цель его деятельности - контролировать должника в процессе осуществления им расчетов с кредиторами в соответствии с графиком погашения задолженности.

Введение финансового оздоровления и назначение административного управляющего не влечет за собой отстранение руководителя должника, он продолжает осуществлять свои полномочия, но с ограничениями, предусмотренными Законом о банкротстве. Таким образом, административный управляющий при выполнении своих функций выступает от своего имени.

Весьма важным для понимания сущности правового положения административного управляющего является нормы, закрепленные ст.82 Закона. Так, согласно указанной статье, в ходе финансового оздоровления органы управления должника осуществляют свои полномочия с ограничениями, установленными настоящим Законом. Так, например, совершение ряда сделок, указанные в п. 4 ст.82 Закона, требует обязательного получения согласия административного управляющего. К ним относятся следующие сделки /несколько взаимосвязанных сделок/, которые:

1/ влекут за собой увеличение кредиторской задолженности должника более чем на пять процентов суммы требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов на дату введения финансового оздоровления;

2/ связаны с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения прямо либо косвенно имущества должника, за исключением реализации имущества должника, являющегося готовой продукцией /работами, услугами/, изготовляемой или реализуемой должником в процессе обычной хозяйственной деятельности;

3/ влекут за собой уступку прав требований, перевод долга;

4/ влекут за собой получение займов /кредитов/.

К административному управляющему применяются правила, касающиеся статуса арбитражного управляющего /ст. 23-26 Закона/, а также порядка его утверждения судом /ст. 45 Закона/.

При осуществлении процедуры финансового оздоровления административный управляющий обладает целым комплексом прав и обязанностей /ст.83 Закона/, позволяющих ему достаточно эффективно достигать вышеуказанных целей данной процедуры банкротства.

Административный управляющий обязан (п.3 ст.83 Закона):

1/ вести реестр требований кредиторов, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Законом;

2/ созывать собрания кредиторов, в случаях, установленных настоящим Законом;

3/ рассматривать отчеты о ходе выполнения плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности, предоставляемые должником, и предоставлять заключения о ходе выполнения плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности собрания кредиторов;

4/ предоставлять на рассмотрение собранию кредиторов /комитету кредиторов/ информацию о ходе выполнения плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности;

5/ осуществлять контроль за своевременным исполнением должником текущих требований кредиторов. Это очень важная обязанность административного управляющего. Эта норма ч.5 п.3 ст.83 Закона решает вопрос, не решенный Законом 1998 г. и вызывавший массу практических проблем: подлежат ли текущие требования удовлетворению по мере наступления срока их исполнения либо после начала удовлетворения всех требований, но во внеочередном порядке; соответственно, подлежат ли они включению в реестр со всеми вытекающими последствиями в виде предоставления текущему кредитору определенного количества голосов на собрании кредиторов.

Из анализа ч.5 п.3 следует, что текущие требования /т.е. требования по обязательствам, возникшим после введения финансового оздоровления/ исполняются руководителем по мере наступления срока их исполнения, иначе говоря, своевременно. Этот вывод основывается на общих положениях ст.5 Закона;

6/ осуществлять контроль за ходом выполнения плана финансового оздоровления и графика погашения задолженности;

7/ осуществлять контроль за своевременностью и полнотой перечисления денежных средств на погашение требований кредиторов;

8/ в случае неисполнения должником обязательств в соответствии с графиком погашения задолженности требовать от лиц, предоставивших обеспечение исполнения должником обязательств в соответствии с графиком погашения задолженности, исполнения обязанностей, вытекающих из предоставленного обеспечения. Это также очень важная обязанность административного управляющего. Административный управляющий действует в интересах кредиторов, однако, Закон не отвечает на вопрос, может ли он быть назван представителем кредиторов; соответственно, куда поступают полученные административным управляющим средства - должнику либо кредитору, обязанность перед которым не исполняется;

9/ исполнять иные предусмотренные настоящим Законом обязанности.

Согласно п.4 ст.83 Закона административный управляющий имеет право:

1/ требовать от руководителя должника информацию о текущей деятельности;

2/ принимать участие в инвентаризации в случае ее проведения должником;

3/ согласовывать сделки и решения должника в случаях, предусмотренных настоящим Федеральным законом, и предоставлять информацию кредиторам о указанных сделках и решениях;

4/ обращаться в арбитражный суд с ходатайством об отстранении руководителя должника в случаях, установленных настоящим Федеральным законом;

5/ обращаться в арбитражный суд с ходатайством о принятии дополнительных мер по обеспечению сохранности имущества должника, а также об отмене таких мер. Закон не дает даже примерного перечня дополнительных мер, следовательно, управляющий при наличии соответствующей аргументации может настаивать практически на любых ограничениях для руководителя должника. В частности, речь может идти о расширении числа сделок, на которые требуется согласие управляющего, собрания либо комитета кредиторов;

6/ предъявлять в арбитражный суд от своего имени требования о признании недействительными сделок и решений, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником с нарушением требований настоящего Федерального закона. Такая формулировка проблемы не решает старой: как следует ответить на вопрос о возможности административного управляющего обратиться в суд с иском о недействительности сделок, совершенных должником с нарушением требовании ГК РФ или иных законов. Буквальное толкование ч. 6 п.4 влечет за собой отрицательный ответ, однако с точки зрения сути отношений и практической целесообразности ответ должен быть положительный, так как это способствует достижению целей финансового оздоровления. Представляется необходимым толкование указанного положения;

7/ осуществлять иные предусмотренные настоящим Федеральным законом полномочия.

Согласно п.2 ст.83 Закона административный управляющий действует с даты его утверждения арбитражным судом до прекращения процедуры финансового оздоровления либо до его отстранения или освобождения арбитражным судом. Следует уточнить, что новый Закон /в п. 7 ст.83/ сохранил как традиционное правило Закона 1998 г.: управляющий действует не до введения новой процедуры, а до утверждения судом кандидатуры нового управляющего /в данном случае внешнего либо конкурсного/ - это правило содержится.

Следует отметить, что финансовое оздоровление по своей правовой природе ближе всего находится к попечительству. Сходными являются мотивы узаконения и формы осуществления попечительства и финансового оздоровления.

Разумеется, институт попечительства и финансовое оздоровление имеют большое количество отличий, но, тем не менее, следует сделать вывод, что их правовая природа имеет один основополагающий факт: и попечительство, и финансовое оздоровление возникают вследствие ограничения дееспособности соответствующего субъекта.

2.3 Правовое положение внешнего управляющего

Одним из возможных итогов процедуры наблюдения, финансового оздоровления, в соответствии с ныне действующим законодательством о банкротстве юридических лиц, является введение арбитражным судом процедуры внешнего управления. Срок внешнего управления увеличен Законом с двенадцати до восемнадцати месяцев, причем, как и ранее, он может быть продлен еще на шесть месяцев /ст.93 Закона 2002 г, ст.68 Закона 1998 г./. Как правило, процедура внешнего управления вводится судом на основании решения собрания кредиторов, однако арбитражному суду предоставлено право в некоторых случаях ввести внешнее управление и без соответствующего решения собрания кредиторов /ч.3 п.2 ст.75, п.1 ст.92 Закона/.

Внешний управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения внешнего управления и осуществления иных функций и полномочий, установленных Законом. Под иными полномочиями понимается управление юридическим лицом - должником, осуществление хозяйственной деятельности должника, т.к. на этапе внешнего управления (в отличие от наблюдения и финансового оздоровления) происходит отстранение руководителя и руководства должника с передачей их функций внешнему управляющему (при этом полномочия органов управления должника при решении некоторых вопросов сохраняются). Цель деятельности внешнего управляющего - осуществление мероприятий в соответствии с разработанным им и утвержденным собранием кредиторов планом внешнего управления, направленным на восстановление платежеспособности юридического лица.

Введение внешнего управления является весьма значимым событием для организации-должника, так как закон связывает с этим фактам существенные юридические последствия /ст.94 Закона/. Среди всех этих последствий наиболее интересными относительно к теме настоящей работы является радикальное изменение порядка управления должником. В соответствии с ч.1 п.1 ст. 94 Закона прекращаются полномочия руководителя должника, управление делами должника возлагается на внешнего управляющего. То есть внешний управляющий становится законным представителем должника и при исполнении своих полномочий выступает от его имени. Стороной договоров, заключаемых внешним управляющим в процессе выполнения им своих функций, является должник.

Однако, если ранее согласно Закону 1998 г. органы управления должника в ходе внешнего управления вообще устранялись от управления должником, то теперь органы управления должника ряд своих полномочий сохраняют /п.2 ст.94 Закона/.

Эти полномочия касаются, во-первых, вопросов деятельности органов управления акционерными обществами /например, решение об увеличении уставного капитала, размещение дополнительных акций, проведение собрания акционеров/, во-вторых, таких вопросов, как продажа предприятия должника, замещение активов должника, избрание представителя учредителей должника,

заключение соглашения между третьими лицами и органами управления.

Однако прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению правового положения внешнего управляющего в настоящее время хотелось бы вкратце остановиться на историческом развитии данной правовой конструкции в российском законодательстве о несостоятельности.

Своеобразным прообразом института внешнего управления в дореволюционном российском законодательстве являлась предусмотренная главой 3 Устава торгового судопроизводства администрации по делам торговым. Причины возникновения администрации по делам торговым как нельзя лучше характеризует Г.Ф.Шершеневич в своем фундаментальном труде "Конкурсное право": "Полное расстройство частного хозяйства, к которому приводит открытие над ним конкурсного производства, возбуждает стремление предотвратить эти печальные последствия, дать ему возможность оправиться и выйти из критического положения".

Далее в своей работе профессор Шершеневич определяет и непосредственные задачи деятельности администрации по делам торговым: "Цель администрации - восстановление дел должника, в приведении торгового предприятия в такое положение, которое давало бы возможность удовлетворить вполне всех кредиторов". При этом Г.Ф.Шершеневич критикует существовавшие в то время нормы, ограничивавшие распространение данной процедуры внешнего управления /администрация могла быть учреждена только по отношению к крупным предприятиям и только в тех городах, где существовали биржи и биржевые комитеты/; по мнению профессора Шершеневича администрации по делам торговым заслуживали самого широкого распространения в российской хозяйственной практике.

Концепция внешнего управления неплатежеспособным должником получила свое развитие при возрождении института несостоятельности в российском законодательстве в начале 90-х годов Закон РФ "О несостоятельности /банкротстве/ предприятий" от 19.11.1992 г. в ст.12 предусматривал установление режима так называемого "временного управления имуществом должника" при условии "наличия реальной возможности восстановить платежеспособность предприятия - должника с целью продолжения его деятельности путем реализации части его имущества и осуществления других: организационных и экономических мероприятий".

Как доказывает мировой опыт регулирования отношений несостоятельности и банкротства, концепция внешнего управления неплатежеспособным должником не является единственно возможной.

Весьма любопытным примером здесь может служить практика управления должником в США. Так исследователь современного законодательства о несостоятельности зарубежных стран В.В Степанов отмечает, что одним из ключевых элементов американской системы регулирования несостоятельности является схема должника во владении “debtor in possеssion”. До рассмотрения заявления кредиторов по существу, если суд не примет решение о назначении доверительного управляющего, должник может продолжать свой бизнес, использовать, приобретать и распоряжаться собственностью без ограничений, этот порядок управления может осуществляться и после утверждения плана реорганизации должника. Как отмечает В.В.Степанов, "должник или его правопреемник обязаны выполнять условия утвержденного плана".

Необходимо отметить, что и концепция внешнего управления, и концепция внутреннего управления имеют свои достоинства и недостатки. Так, достоинством внутреннего управления является то, что руководство должника имеет наиболее полную информации о состоянии дел и производственных нюансах своей организации, соответственно ему не нужно будет тратить самый ценный ресурс - время, на проведение полного анализа деятельности организации, как это требуется внешнему управляющему. С другой стороны, сам факт того, что прежнее руководство привело организацию к такому состоянию, когда она прекратила платежи контрагентам, свидетельствует о его известной некомпетентности. И возможно, только привлечение опытного антикризисного управляющего «со стороны» может исправить создавшуюся ситуацию. Закон о банкротстве 2002 г. воспринял именно концепцию внешнего управления.

В отличие от временного и административного управляющих внешний управляющий наделен значительно более широким кругом полномочий по управлению неплатежеспособным должником. Это, однако, не означает, что действия внешнего управляющего ничем не ограничены: пункты 1,2 и 4 ст. 101 Закона обуславливает возможность заключения крупные сделок и сделок, в которых имеется заинтересованность, получением предварительного согласия собрания /комитета/ кредиторов. Кроме того, ограничения на самостоятельное распоряжение внешним управляющим имуществом должника предусмотрены в ст. 104,105,112 Закона.

Важной новеллой Закона 2002 г. является продажа предприятия путем открытых торгов в форме аукциона, за исключением случая, когда в состав имущества входит ограниченно оборотоспособное имущество /п. 4 ст. 110 Закона/. То есть положение Закона 1998 г, о том, что закрытые торги могут вводиться планом внешнего управления, исключено, что позволит исключить процедуру банкротства как способ передела собственности.

Кроме того, начальная стоимость предприятия устанавливается теперь, как и прежде, собранием /комитетом/ кредиторов, но только на основании рыночной стоимости, которую должен определить независимый оценщик. Таким образом, уменьшается возможность скупки предприятия за бесценок. Кроме того, начальная цена не может быть ниже минимальной цены продажи предприятия, определенной органами управления должника при обращении с ходатайством о продаже предприятия /п.5 ст.110 Закона/.

Конкретное содержание правомочий внешнего управляющего определяется в ст.99 Закона, содержащей перечень основных прав и обязанностей внешнего управляющего. Следует учесть, что внешний управляющий имеет те же права и обязанности, которые предусмотрены в ст.24 для арбитражных управляющих.

Так же, как и в случае с временным и административным управляющим большой интерес представляет сама правовая природа статуса внешнего управляющего.

Учитывая отмечавшееся выше в настоящей работе сходство правового положения внешних управляющих, предусмотренных действующим российским законодательством о банкротстве, и администраций по делам торговым, установленных дореволюционным российским конкурсным законодательством, было бы весьма интересным рассмотреть позицию крупных дореволюционных исследователей конкурсного права. Так Габриэль Феликсович Шершеневич по этому вопросу отмечает следующее: "совершенно правильно воззрение, что администрация по делам торговым с точки зрения своей юридической природы ближе всего подходит к институту опеки". Указанное высказывание крупнейшего российского ученого - цивилиста еще раз утверждает нас в правильности мнения о том, что институт внешнего управления фактически основывается на ограничении дееспособности должника - юридического лица, равно как институт опеки основывается на ограниченной дееспособности или недееспособности физического лица.

Несмотря на то, что ныне действующее законодательство имеет не так много общего с дореволюционным законодательством Российской Империи, правомерность сравнения правового положения опекуна и правового положения современного внешнего управляющего имеет под собой определенное основание и в настоящее время.

Согласно ч. 2 ст. 32 Гражданского кодекса РФ опекуны являются представителями подопечных в силу закона и совершают от их имени и в их интересах все необходимые сделки. Данная норма закона основывается на том предположении, что граждане до достижения определенного возраста /14 лет, согласно ч.1 ст.28 ГК РФ/, а также в случае признания их недееспособными по решению суда /согласно ст.29 ГК РФ/ не могут понимать значения своих действий и руководить ими. Соответственно, предполагается, что самостоятельное участие таких граждан в гражданском обороте невозможно /в первую очередь с точки зрения защиты интересов самих этих граждан/ и все необходимые юридические действия /т.е. сделки/ должны от их имени совершать соответствующим образом уполномоченные опекуны.

На наш взгляд, подобными мотивами руководствовался законодатель и при введении внешних управляющих в действующее законодательство о несостоятельности.

Введение внешнего управления на основании решения арбитражного суда осуществляется в тех случаях, когда у организации - должника еще есть шансы на восстановление платежеспособности и оплату долгов, но в то же время очевидно, что прежние методы руководства должником являются неприемлемыми, так как привели к нарушению стабильности гражданского оборота вследствие неисполнения денежных обязательств должника - юридического лица перед кредиторами. Таким образом, суд, вводя внешнее управление, фактически признает, что сохранение в прежнем объеме правосубъектности должника недопустимо и необходимо лишить должника - юридическое лицо дееспособности, поручив ведение всех его дел /пусть даже на время/ более квалифицированному специалисту - внешнему управляющему.

Говоря об ограничении /при временном и административном управлении/ или временном лишении /при внешнем управлении/ дееспособности должника - юридического лица, необходимо конечно, понимать, что термин этот в данном случае довольно условен. Дело в том, что отечественное законодательство использовало и продолжает в настоящее время использовать институт дееспособности лишь применительно к физическому лицу. Естественно, правовая сущность юридического лица и сущность лица физического очень сильно различаются. Если физическое лицо, то есть человек, существует как единое неразрывное целое, которому присущ набор строго индивидуальных физических, психических, интеллектуальных качеств, то юридическое лицо - определенная правовая фикция, за которой скрыта деятельность все тех же физических лиц.

Говоря об ограничении или лишении дееспособности юридического лица при осуществлении процедур банкротства, следует понимать, что в данном случае имеет место своего рода правовая оценка действий, осуществляемых конкретными органами юридического лица /то есть все теми же физическими лицами/. При этом с течением времени интеллектуальный и волевой субстрат юридического лица может радикальным образом изменяться /например, в результате изменения персонального состава органов юридического лица/.

2.4 Правовое положение конкурсного управляющего

Существенными отличиями от правового положения временного управляющего, административного управляющего и внешнего управляющего обладает статус конкурсного управляющего, участвующего при осуществлении завершающей стадии процесса банкротства - конкурсного производства.

При этом само конкурсное производство можно представить в качестве “системы мероприятий, проводимых под контролем арбитражного суда, целью которых является, во-первых, проведение ликвидации должника - юридического лица; во-вторых, соразмерное удовлетворение требований кредиторов должника”.

Конкурсный управляющий - арбитражный управляющий, утвержденный арбитражным судом для проведения конкурсного производства и осуществления иных функций и полномочий, установленных Законом; под последними понимаются полномочия, связанные с управлением юридическим лицом - должником, осуществлением им хозяйственной деятельности, так как на данном этапе /как и на этапе внешнего управления/ органы управления должника отстраняются от исполнения их обязанностей, которые переходят к конкурсному управляющему. Тем не менее, осуществление конкурсным управляющим иных полномочий /не связанных с проведением конкурсного производства/ менее актуально, чем для внешнего управляющего, так как на этапе конкурсного производства, как правило, речь идет о прекращении хозяйственной деятельности юридического лица /хотя продажа функционирующего бизнеса тоже возможна/.

Согласно ст.129 Закона о банкротстве с даты утверждения конкурсного управляющего «он осуществляет полномочия руководителя должника и иных органов управления должника». То есть конкурсный управляющий становится законным представителем должника и при исполнении своих полномочий выступает от его имени. Стороной договоров, заключаемых конкурсным управляющим в процессе выполнения им своих функций, является должник.

Новшеством являются положения ст.146 Закона, в соответствии с которой должник может избежать признания его банкротом, если:

1/ конкурсный управляющий, опираясь на данные финансового анализа, сочтет, что платежеспособность должника может быть восстановлена;

2/ в отношении должника не вводилось финансовое оздоровление или/и внешнее управление.

В таком случае конкурсный управляющий обязан в течение месяца созвать собрание кредиторов для рассмотрения вопроса об обращении в арбитражный суд с ходатайством о введении внешнего управления. Если собранием кредиторов одобрено такое предложение, то такое ходатайство подается в суд. Оно должно содержать информацию о сроке внешнего управления и требования к кандидатуре внешнего управляющего. Арбитражный суд может утвердить такое решение, но только при наличии у должника имущества, необходимого для осуществления самостоятельной хозяйственной деятельности.

Полномочия конкурсного управляющего определены в ст. 129 Закона.

Конкурсный управляющий осуществляет полномочия руководителя юридического лица - должника, а также иных органов управления и собственника имущества должника - унитарного предприятия в пределах, порядке и на условиях, установленных рассматриваемым Законом. В частности, органы управления должника сохраняют полномочия, перечисленные в п.2 ст.126 /по одобрению крупных сделок и по заключению договора с лицом, предоставляющим должнику денежные средства, достаточные для исполнения всех требований кредиторов/; кроме того, они имеют определенные полномочия при осуществлении замещения активов должника /ст.141 Закона/.

Рассматривая правовую сущность статуса конкурсных управляющих, следует отметить, что вопрос о правовой природе подобных субъектов конкурсного процесса /"присяжных попечителей", "конкурсного управления"/ изучался и дореволюционными российскими цивилистами и точка их зрения на рассматриваемую проблему вызывает несомненный интерес. Так, например, С.И.Гальперин в своей работе "Права и обязанности присяжного попечителя до делу торговой несостоятельности" пишет о так называемом "тройном представительстве присяжных попечителей". По мнению Гальперина присяжный попечитель представляет интересы должника, его кредиторов, а также публичный интерес государства: "деятельность его /присяжного попечителя/ проникнута публичным характером и он является должностным лицом, не заинтересованным ни отдельной имущественной выгодой кредиторов, ни отдельной выгодой самого должника, заботясь в то же время о соблюдении выгод и тех, и другого".

Более обоснованной представляется точка зрения профессора Габриэля Феликсовича Шершеневича, высказанная им в книге "Конкурсное право". Г.Ф.Шершеневич не считает возможным рассматривать присяжного попечителя представителем должника и кредиторов, "потому что нельзя быть одновременно представителем двух противоположных интересов, двух контрагентов" /заметим, однако, что ныне действующее законодательство эту возможность допускает применительно к предусмотренным ст. 184 Гражданского кодекса РФ коммерческим представителям, а ныне действующий Закон "О несостоятельности /банкротстве/"2002 г. в п.6 ст.24 обязывает арбитражного управляющего действовать добросовестно и разумно в интересах должника, кредиторов и общества /в Законе 1998 г. общество не упоминалось/, таким образом, законодатель выделяет публичный характер арбитражного управляющего/.

Шершеневич считает конкурсное производство квалифицированным исполнительным производством, обосновывая свои выводы следующим сопоставлением: "Под именем исполнительного процесса мы понимаем приложение силы, которою обладает государственная власть, к тому, чтобы изменить фактическое положение вещей в пользу признанного на суде правым и согласно с судебным решением. Конкурсный попечитель должен изменить фактическое положение вещей в пользу признанных кредиторов согласно цели, указанной законом, то есть он обязан ценность вещей и требований, составляющих имущество должника и находящихся в его хозяйстве, в его распоряжении и управлении, обратить на пропорциональное удовлетворение кредиторов".

Таким образом, подводя некоторый итог, можно оказать, что подробное рассмотрение правового положения различных арбитражных управляющих выявляет их различную правовую природу, при том, что все они основываются на ограничении в той или иной степени дееспособности юридического лица. Согласившись с точкой зрения Г.Ф.Шершеневича, мы приходим к выводу о том, что правовая природа статуса конкурсных управляющих основывается на исполнении принятого арбитражным судом решения о признании должника - юридического лица банкротом. Деятельность конкурсного управляющего в значительно большей степени, чем у иных управляющих формализована и подчинена предельно конкретной цели - наиболее справедливому распределению имущества должника между его кредиторами.

Напротив, правовое положение временного, административного и внешнего управляющих имеет в основе относительно самостоятельные действия данных управляющих, которые в значительно меньшей степени связаны в своих действиях, решениями иных органов /в том числе и арбитражного суда/. Можно даже оказать, что именно от действий временного, административного и внешнего управляющих во многом зависит дальнейший ход процесса банкротства или даже его прекращение /хотя по новому Закону о банкротстве это возможно даже на стадии конкурсного производства/.

3. САМОРЕГУЛИРУЕМЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ АРБИТРАЖНЫХ УПРАВЛЯЮЩИХ

3.1 Структура и организационно-правовая форма

саморегулируемых организаций арбитражных управляющих

Одним из существенных новшеств Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. является введение нового субъекта конкурсных отношений - саморегулируемой организации арбитражных управляющих (ст. 2, 21 и 22), которая создается в форме некоммерческой организации, основывается на членстве и должна быть включена в единый государственный реестр саморегулируемых организаций арбитражных управляющих. Предполагается, что создание саморегулируемых организаций арбитражных управляющих (далее - СРО) как инструмента контроля позволит значительно повысить качество деятельности арбитражных управляющих.

В ранее действовавшем Законе 1998 г. в ст.25 определялась компетенция Государственного органа по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению - Федеральной службы России по финансовому оздоровлению и банкротству, которая осуществляла контроль за деятельностью арбитражных управляющих.

В настоящее время Закон 2002 г. в ст.29 предусматривает полномочия регулирующего органа и уполномоченного органа. В целях реализации ФЗ "О несостоятельности /банкротстве/" от 26.10.2002 г. Правительство РФ постановлением от 14.02.2003 г. № 100 "Об уполномоченном органе в делах о банкротстве и в процедурах банкротства и регулирующем органе, осуществляющем контроль за саморегулируемыми организациями арбитражных управлявших" установило, что:

1/ уполномоченным органом, представляющим в делах о банкротстве и в процедурах банкротства требования об уплате обязательных платежей и требования Российской Федерации по денежным обязательствам, является Федеральная служба России по финансовому оздоровлению и банкротству;