Развитие институтов гражданского общества стран Балтии и России: опыт сравнительного анализа

4.Чрезмерное огосударствление всех институтов общества (стремление к тоталитарному контролю).

В исследовании М.Ховарда красной нитью проходит мысль о том, что современная институциональная система посткоммунистических стран - не что иное, как искусственная конструкция. Это было обусловлено разделением отношения к жизни на частное и официальное в связи с увеличением роли неформальных связей в условиях кризисов и дефицита. Опыт посткоммунистических стран показал, что задумываемая институциональная система не оправдала себя, что привело к этому разделению.

Собственно, в Советском Союзе и Восточной Европе сформировалась такая институциональная система, которая, во-первых, была сконструирована искусственно, во-вторых, опиралась на недемократические традиции и, в третьих, определила наперед поведение нескольких поколений.

В качестве факторов, которые определяют развитие НКО в рассматриваемых странах, можно выделить институциональное наследие эпохи коммунизма и социализма, трансформацию нормативно-правовой базы НКО в связи с изменением международного статуса государств и усилением стимулирования роста участия гражданских движений в принятии политических решений.

Принято считать, что социалистическое институциональное прошлое стран Восточной Европы и России имеет сугубо негативный характер. Последнее время существует в научном сообществе тенденция приписывания позитивного характера социалистического влияния на становление гражданского общества. В 1990-е годы была распространена точка зрения о том, что деятельность организаций, подконтрольных коммунистической партии, стимулировала упадок межличностного доверия, фрагментацию общества и привлекательность частной жизни.

Важно обратить внимание на то, что государственное финансирование НКО сосредоточено на организациях, которые специализируются на социальной сфере. Вероятно, такое направление обусловлено тенденциями развития Евросоюза.

Наблюдается тенденция, когда стабильности и результативности добиваются те организации, которые, по сути, переходят на транснациональный уровень и интегрируются с другими схожими НКО. Так, значительную поддержку развитию НКО всегда оказывал Евросоюз, который стимулировал участие НКО в решении общественных проблем. Особенно привлекательными для Евросоюза являются проблемы социальной политики и экологии.

Еще одна важная и общая для рассматриваемых стран тенденция - неактуальности восприятия НКО как места скопления гражданской активности. Теперь НКО - это не собрание неравнодушных и активных, но это собрание профессионалов, специалистов определенной области, которые решают определенную общественно значимую проблему. Зачастую такие проблемы имеют территориальную привязку. Как правило, это организации по вопросам экологии, строительству, благоустройству, культуре и проч.

Так почему же гражданское общество в посткоммунистических странах если не переживает глобальный кризис, то сталкивается с массой проблем?

В целом, среди исследователей выделяется три главных причины:

Падение авторитета к коммунистическим объединениям. Разделение жизни на официальную и не официальную (о чем уже упоминалось выше) породило недоверие к организациям и падение энтузиазма граждан. Даже членство в какой-либо организации со временем становилось формальностью и вытеснило моральные порывы и инициативность. И даже после крушения коммунистического режима новые организации не стали многочисленными и популярными. Итак, можно уверенно говорить об определенном уровне недоверия граждан к организациям даже негосударственного/беспартийного типа.

Влияние и устойчивость неформальных связей. В условиях повсеместного контроля и политизации общественной жизни увеличилось количество и значение неформальных связей. Также, как отмечает М.Ховард, значение неформальные связи имели и в условиях экономического дефицита, когда они выполняли роль помощника в добыче тех или иных товаров. Отмечается также и меркантильная цель такого рода взаимодействий. Сеть таких «полезных» связей, безусловно, потерпела изменения, однако имеет сейчас устойчивое и стабильное положение в общественных отношениях. Таким образом, граждане не нуждаются в социальной роли гражданского общества, в то время как экономическая выгода является двигателем налаживания или сохранения неформальных связей.

Неоправданные надежды. Речь идет о том, что возлагаемые на новую институциональную систему надежды не воплотились в жизнь. Произошло разочарование большинства граждан, которые верили в новые возможности нового общества. Это и обусловило низкие показатели политического участия, гражданской заинтересованности и доверия к власти и организациям.

Слабость представительства интересов, отсутствие рычагов влияния, низкий уровень гражданского и политического участия в посткоммунистических странах не означает обреченность демократии, однако создает существенные преграды на пути формирования гражданского общества.

С одной стороны, политическая отрешенность граждан и их недоверие к государству позволяет нам делать не самые радужные прогнозы. Однако, с другой стороны, многие говорят и о том, что отсутствие открытой гражданской активности не является препятствием для демократического строя в целом.

В целом же, можно сказать, что пока демократия в посткоммунистических странах находится на этапе стагнации, пока сохраняется высокий уровень недоверия к государству и его институтам, пока решающую роль в обществе играют неформальные связи и институты не соответствуют запросам граждан, сложно говорить о позитивных перспективах развития гражданского общества.

Выводы к Главе 1

Анализ основных современных концепций гражданского общества показал, что классическая теория гражданского общества на основе противостояния человека и государства теряет постепенно свою актуальность. На смену ей приходит многогранная общественная модель, при которой важную роль играют экономические отношения и культурная составляющая.

В современной политической науке зачастую встречается множество определений гражданского общества, различное выделение его функций и характеристик. Однако необходимо понимание того, что в периоды трансформаций необходимо не просто насаживать комплекс уже разработанных институтов и практик гражданского общества, а учитывать индивидуальные особенности каждой страны, ее готовность к трансформации, институциональную основу.

Плюрализм, индивидуализм, частная жизнь и рынок, как было описано выше, являются на современном этапе базовыми характеристиками гражданского общества.

В современном мире мы наблюдаем такие тенденции, как корпоратизация, экспансия государства, институциональная перегруженность и влияние технокультуры. Все это создает определенные ограничения для процесса становления демократии и гражданского общества.

Падение авторитета к государству, усиленное влияние неформальных связей и неоправданные надежды населения на светлое демократическое будущее породили множество проблем в посткоммунистических странах с точки зрения доверия власти и уровня гражданского участия.

Для успешного построения гражданского общества в той или иной стране уже не достаточно навязывания комплекса мер и характеристик, описанных в классической теории гражданского общества. Теперь важную роль играет ориентация на институциональные, экономические, культурные особенности страны. Для каждого из государств посткоммунистического пространства необходимо разработать специальное адаптированное понимание гражданского общества и комплекс соответствующих мер по его формированию.



ГЛАВА 2. ИНСТИТУТЫ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ И СТРАНАХ БАЛТИИ

2.1 Особенности современного гражданского общества в России

Современные процессы глобализации и интеграции диктуют России такие условия, при которых она должна равняться на западные идеалы и буквально сливаться с мировой системой. Однако ряд особенностей делают российское общество направленным не на следование определенному западному идеалу, а на формирование своей самобытной системы. В частности, и гражданское общество в России позволяет нам выделить ряд его характеристик, которые отличаются от характеристик гражданских обществ других стран.

В первую очередь, проблемы гражданского общества обусловлены фрагментарностью и разноплановым развитием большого количества регионов страны. Между сильными и слабыми регионами наблюдается достаточно большой разрыв, и, соответственно, нет возможности насаживать какие-либо идеалы на всю страну в целом. Тем более, если речь идет о гражданском обществе, которое основано на системе моральных норм и ценностей. Различия в разных частях страны проявляются и в экономике, и в бытовой жизни, и в структуре социальных связей, и этнических отношений, и политконфессиональности, и неоднородном распределении человеческих и природных ресурсов и проч.

Кроме того, в России существуют достаточно проблематичные регионы, которые являются отстающими по всем показателям. В таких регионах довольно сложно институционализировать гражданское общество. Такое отставание катастрофично для всей страны в целом, так как исключить эти территории из всеобщего развития государства не представляется возможным.

Помимо противоположности экономического развития регионов, в последнее время отмечаются и проблемы межэтнических отношений, которые порой даже угрожают территориальной целостности страны. В таких условиях разработка универсальной модели гражданского общества ставится под вопрос.

В 1980-х - начале 1990-х годов образовались зачатки гражданского общества в российском государстве. Безусловно, созданные структуры еще носили социалистический оттенок, однако ставки были сделаны на то, что они смогут привлечь людей к гражданскому участию и будут перерабатывать все идущие снизу инициативы. Так планировалось задать вектор для демократизации. Однако, несмотря на всплеск многопартийности в 1990-е годы, эффективные структуры, действующие в интересах граждан, так и не были сконструированы. Это повлекло за собой удаление населения от общественно-политических проблем, а также множество споров о возможностях построения, перспективах и параметрах российского гражданского общества.

Вопреки сложившимся противоречиям, к началу ХХI века в российском обществе стал более менее активно развиваться третий сектор. Он был представлен, как правило, благотворительными организациями, общественными советами, всевозможными спортивными, культурными и экологическими ассоциациями.

Так, Е.Басина выделяет два блока самоорганизованных групп:

1. Псевдогражданские группы («фасадные»), которые лишь официально регистрируются как НКО;

2. Группы, объединенные действительно важными гражданскими проблемами (строительство, экология, социальные проблемы и проч.), которые действуют на транснациональном уровне и финансируются, как правило, зарубежными фондами. Однако отмечается, что с 2003 года объемы западных финансирований постепенно сокращались, а сейчас практически сведены к нулю.

Еще один исследователь А.С.Макарычев выделяет также два основных фрагмента гражданского общества в России. Первый фрагмент патронируется государством, а второй ориентируется на развитие мирового глобального гражданского общества. Собственно, эти два фрагмента имеют конфликтные отношения даже между собой.

Интересно, что А.Н.Шахов в своих работах отмечает «просчеты» государства в процессе формирования гражданского общества в России. Так, он отмечает неоправданную ставку на политико-идеологический аспект вместо ставки на аспект социально-экономический. Далее, он говорит о необольшевистской ментальности российской политической элиты и некорректную оценку роли государства в истории России. Главным просчетом, по мнению Шахова, является чрезмерная ориентация на внешний опыт Запада как путь наименьшего сопротивления и игнорирование индивидуальных особенностей страны.

Приоритетную роль государства во взаимоотношениях с обществом обусловило довольно важное противоречие - противоречие интересов. В то время как государство стремится к обеспечению безопасности и развития в условиях дефицита ресурсов, возможности общества не могут им соответствовать. Поэтому и тип социальной организации общества в России принято считать политико-центричным, что уже не вписывается в рамки западного понимания гражданского общества. Кроме того, отмечается запаздывание трансформации индивида, ценностной системы и политической системы.

При оценке гражданского общества в России необходимо учитывать также и менталитет народа. Безусловно, это принципы нравственности, присущие определенному обществу служат основой нерегламентированных отношений. В трудах российских ученых относительно этого всегда приводится пример с доносом о противоправном поведении гражданина. В странах Западной Европы такой донос - показатель честности и нравственности, а также активной гражданской позиции. Российский менталитет, напротив, осуждает такого рода действия.

Кроме того, часто обсуждается влияние традиционных ценностей россиян, которые совсем не близки представлениям западной демократии. Однако стоит заметить, что согласно исследованиям 2015-2016 годов, базовые ценности россиян сохраняют определенную устойчивость, за исключением ценностей, связанных с благополучием и заработками. На изменения ценностных ориентаций в будущем указывает тот факт, что среди молодых россиян очень много тех, кто поддерживает демократические тенденции развития.

Явным преувеличением оказалось широко распространенное мнение о том, что российскому менталитету присущ дух коллективизма. Это было разрушено в результате появления новых общественных условий.

Время показало, что в целом, демократические ценности сопоставимы с российскими реалиями. По крайней мере, с точки зрения теории. Проблемой является воплощение этих идей на практике и адаптации социально-психологической реакции на новые преобразования. Необходимо усиленно работать в сфере развития гражданского сознания и стимулов к самоорганизации.

Препятствия на пути построения гражданского общества встречаются и в сфере экономики. Огромные перспективные государственные корпорации приобретают все больший вес в решении важнейших задач, а, соответственно, вытесняют малые корпорации. Регистрация в качестве НКО позволяет государственным корпорациям вести широкую предпринимательскую деятельность и получать прибыль.

Серьезной проблемой является и «неполитический характер» гражданского общества в России. Оно ограничено системой горизонтальных отношений, в связи с чем зачастую недооценивается роль вертикального взаимодействия власти и общества.

Социально-политическая система России характеризуется в большинстве своем отношениями патрон-клиент. Эта черта свойственна всему российскому обществу. Исследования показывают, что такой системой взаимоотношений пользуется абсолютное большинство граждан России. Это обусловило своего рода криминализацию общественной жизни. Так, поиск покровителей среди лиц, принимающих решения, позволяет организовать сговор и действовать по своим принципам. Различные акторы политических взаимодействий заключают своего рода соглашение о соблюдении взаимной лояльности, а политическая элита патронирует организации взамен на публичную поддержку. Это приводит к тому, что работа гражданского общества осуществляется в интересах тех групп, которые относятся или установили контакт с элитными группировками. Можно делать также выводы о персонифицированной политической системе России и о переходном характере гражданского общества. Многие институты являются мнимыми, чисто формальными и не работают на повышение показателей эффективности и результативности.

В последние годы наметилась тенденция разделения государством гражданского общества на два лагеря. Первый лагерь - так называемая «пятая колонна», второй- патриотично настроенные личности и организации. В продолжение выделения «пятой колонны» в 2012 году был принят закон «Об иностранных агентах», направленный на ограничение деятельности НКО, получающих финансирование из-за рубежа. Все это, безусловно, является препятствием на пути построения гражданского общества и рождает множество споров среди общественности.

Средний класс в западной интерпретации является двигателем и основой гражданского общества. Он всегда стремится к независимости, самоуважению, общественно политической активности. Так, в западных странах с развитым демократическим строем средний класс является показателем стабильности существующей системы. В современной же России ситуация осложняется тем, что потенциальные группы, которые могли бы стать частью среднего класса заглушаются деятельностью сильных номенклатурных и криминальных структур. И на данный момент, потенциальный средний класс далек от решения общественно-важных проблем и отстаивает свои частные интересы. Подобные тенденции ведут к тому, что рассчитывать на стабильное и эффективно функционирующее гражданское общество в стране пока не представляется возможным. Ю.Левада с уверенностью заявил, что искусственное создание среднего класса невозможно в условиях России, да и нет в этом необходимости. По его мнению, проблема не в том, что мало людей, которых можно отнести к этому классу, а в том, что нет соответствующей структуры, которая могла бы консолидировать силы всех слоев общества, все социальные группы, конфессии и этносы в целях участия в общественной жизни и удовлетворения своих потребностей.

В западном демократическом обществе, помимо стабильного среднего класса, огромную роль сыграла элита. Именно она в определенный момент приняла решение, что государство нуждается в опоре на массовое участие. В России же в связи с проблемами социального неравенства и поляризацией общества, происходят столкновения интересов, утеря взаимодействий. Ф.Шмидт считает всему виной «жадность политических элит», а А.С.Холмс на этот счет высказался так: «Богатые обособляются и испытывают удовлетворение от того, что они находятся не в одной лодке со своими согражданами». Российская элита сегодня - непрозрачное и закрытое множество, которое не имеет ничего общего с мобилизацией гражданской активности и трансформацией общественных ценностей. Последние годы существует тенденция ограничения поля публичной политики и ограничения деятельности масс.

Нельзя не отметить и низкий уровень политической активности граждан. Парадокс заключается в том, что граждане, испытывая материальные затруднения, должны активизировать свое гражданское поведение и пытаться влиять на власть. Однако показатели активности населения России оставляют желать лучшего. Низок уровень участия в деятельности НКО. Такие показатели обусловлены социальными трудностями, культурой общественной деятельности, низким уровнем веры в потенциал собственной и коллективной деятельности. Кроме того, граждане действуют с точки зрения рациональных позиций: если участие в деятельности НКО не обещает каких-либо благ, личностного, профессионального или экономического роста, то у человека не будет стимула этим заниматься.

Что касается специфики общественных организаций, то Россия - одна из тех стран, где распространены общественные организации «одного вопроса». Их цель - решение конкретной узкой проблемы, которая касается только одного региона, социальной группы, профессии и т.д. Практика показывает, что именно такие организации наиболее эффективны в своей деятельности.

В современных условиях механизмы гражданского общества зачастую переносятся или вовсе заменяются виртуальным миром. Как правило, это выражается в мобилизации общественной инициативы по тем или иным вопросам, создании определенных сообществ и платформ, где максимально может концентрироваться гражданская позиция. Цели таких механизмов- сбор подписей в защиту невиновных, обиженных, нуждающихся или сбор подписей для привлечения органов власти, организация протестных сообществ для распространения по всей стане или миру, а также открытое обращение к местным, региональным или федеральным властям. Примером этого могут служить «Товарищество инициативных граждан России» или популярная в последнее время в России платформа для петиций Change.org, различные сайты и сообщества для оказания помощи пострадавшим при войнах и катастрофах (в войне на Украине, при крушении самолета А321 19 октября 2015 года, при пожарах и наводнениях). Кроме того, существуют механизмы, создающиеся «сверху» для повышения открытости и создания видимости борьбы с коррупцией, эффективной деятельности и проч.

Стоит отметить, что существуют два вида политической интернет- активности: использование виртуального мира в качестве основного или вспомогательного инструмента. У такого выражения гражданского общества есть такие положительные черты, как равноправие членов (как правило, нет иерархии), децентрализованность, возможность консолидироваться из разных географических локаций, возможность легко противостоять государственному контролю при помощи различных информационных методов.

Необходимо отметить появление новых форм гражданской активности в современном обществе: автомобильные акции протеста, бессрочные лагеря оппозиции, всероссийские акции протеста, «контрольные прогулки», одиночные пикеты, сетевые движения, флешмобы.

Итак, в основе гражданского общества лежит право на объединение. В России его закрепление нашло отражение в ч.1 ст.30 Конституции РФ 1993г. В наиболее широком смысле право на объединения рассматривается в ст.3 Федерального Закона от 19 мая 1995 года «Об общественных объединениях», где четко формулируются возможности создавать на добровольной основе общественные организации, а также вступать и свободно выходить из них.

В заключение хотелось бы привести перечень основных законов, регулирующих деятельность профсоюзов, благотворительных фондов и др.:

«Об общественных объединениях» (19 мая 1995 г., с изменениями от 20.07.2012г.);

«О государственной поддержке молодежных и детских общественных объединений» (26 июня 1995 г., с изменениями от 5.04.2013г.);

«О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» (11 августа 1995 г., с изменениями от 05.05.2014);

«О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» (12 января 1996г., с изменениями от 31.01.2016);

«О некоммерческих организациях» (12 января 1996 г., с изменениями от 31.01.2016г.);

«Об организации и деятельности нотариата в г.Москве» (19 апреля 2006 г., с изменениями от 02.04.2008г.);

«Об общественной палате Российской Федерации» (4 апреля 2005 г., с изменениями от 28.11.2015г.);

«О свободе совести и религиозных объединениях» (26 сентября 1997 г. с изменениями от 28.11.2015г.);

«О защите конкуренции» (26 июля 2006 г., с изменениями от 05.10.2015 г.);

«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций» (5 апреля 2010г. с изменениями от 28.05.2014г.);

«Об иностранных агентах» (20 июля 2012г.) и проч.

В конечном итоге хотелось бы привести цитату из статьи Радикова И.В. «Гражданское участие в политике и политическая стабильность в России. Новые тенденции»: «После распада СССР начался долгий и мучительный период агонии Советского государства. Конституционное закрепление того, что Россия становится демократическим, федеративным, правовым государством с республиканской формой правления, а человек, его права и свободы являются внешней ценностью, вовсе не означало, что принципиально изменилось места российского человека в новой политической системе».

В данной статье также сформированы обстоятельства, которые обусловили разочарование в демократии:

-идея стабильности и экономического прогресса в общественном дискурсе сменилась на тему деградации российской экономики и несостоятельности власти;

-тенденция массового неодобрения власти;

-бюрократия и система государственного аппарата, политические партии и их лидеры все чаще подвергаются критике и сарказму;

-атомизация российского общества и подрыв солидарности;

-низкий уровень участия граждан на местном уровне и др.

Таким образом, отметив разочарование в демократических преобразованиях, противоречивость и непоследовательность институционализации гражданского общества в России, можно говорить о том, что прошло еще слишком мало времени для существенных трансформаций. Однако зачатки стабильного гражданского общества в России все же развиваются с каждым годом и вполне могут гарантировать радужные перспективы на будущее.

2.2 Особенности современного гражданского общества в странах Балтии

Страны Балтии, как известно, приобрели независимость в 1991 году, отказавшись впоследствии от социалистического строя. Вскоре эти страны вошли в Европейский союз, и это обусловило повышенное внимание общественности и научного сообщества к развитию третьего сектора в этих странах. В данном разделе речь пойдет о трех странах: Эстонии, Латвии и Литве.

Становление третьего сектора в этих странах имеет небольшую историю, однако в каждой из них есть свои особенности, формирующие демократический строй государства.

В политической системе каждой из этих стран существует свой подход к определению гражданского общества, свое юридическое обозначение гражданских ассоциаций. Наиболее обобщенным и распространенным их определением является «социальная организация». Первым отличительным признаком такой социальной организации является отсутствие стремления извлекать прибыль из своей деятельности. В странах Балтии принято называть государство, коммерческие и некоммерческие организации гражданским сектором. Для наглядного понимания гражданского сектора стран Балтии автором была составлена таблица, демонстрирующая основные его характеристики и источники финансирования (см. приложение 1 и приложение 2).

Третий сектор в странах Балтии породил два вида деятельности. С одной стороны, люди занимаются профессиональной деятельностью и получают за это зарплату (их роль сугубо представительная, они действуют в интересах определенной группы людей). С другой стороны - добровольческая деятельность, основанная сугубо на продвижении и реализации своей инициативы.

В странах Балтии выделяется несколько форм совместной деятельности граждан. Это некоммерческое объединение, фонд и партнерство (в некоторых трактовках - товарищество). Собственно, ни одно из таких объединений не подразумевает получение прибыли, что и позволяет назвать третий сектор некоммерческим.

Гражданское общество в Эстонии подразумевает привлечение всех заинтересованных граждан, а также сотрудничество между индивидами на основе их инициативы для участия в общественно-политической жизни, решения социально-значимых проблем и реализации собственных интересов.

Эстонским Парламентом в 2002 году была принята Концепция Развития Гражданского Общества в Эстонии (ЕКАК).

К гражданским объединениям согласно законодательству Эстонии можно отнести НКО, фонды и партнерства. Среди форм организаций юридически выделяются НКО, целевые учреждения и общества. Последние годы довольно актуальным считается социальное предпринимательство (вид деятельности, подразумевающий использование частного сектора в качестве помощника в улучшении состояния общества).

Концепция гражданского общества в Литве закреплена в Либеральной Конституции от 5 ноября 1992 года. Ее цель - создание такой общественно-политической системы, при которой была бы гарантирована открытость, справедливость, равенство и честность, а также право граждан на свободу слова и собраний, что особенно важно для развития третьего сектора. За исполнением этих требований призван наблюдать Конституционный суд Литвы. Вступление в совет Европы повлекло за собой создание института омбудсмена, который занимается расследованиями жалоб граждан и организаций на правонарушения в третьем секторе. Закон «о неправительственных организациях» был принят так же в 1992 году. Собственно, с того момента количество НКО стало увеличиваться и третий сектор расширил свои границы.

Юридически в Литве возможна регистрация нескольких типов НКО: общественного учреждения, благотворительного фонда и ассоциации. Защита интересов третьего сектора гарантирована следующими законами:

«Об общественных учреждениях» (от 3 июля 1996 года)

«О благотворительности и помощи» (от 14 марта 1996 года)

«Об ассоциациях» (от 22 января 2004 года)

Законодательством Латвии закреплены две формы общественных объединений: общества и учреждения. Деятельность третьего сектора регламентируется следующими законами:

Закон об общественных объединениях

Закон Латвийской Республики об обществах и учреждениях

Закон Латвийской Республики о порядке вступления в силу Коммерческого закона

Система институционального представительства в странах Балтии оценивается современными учеными как слабая, в результате которой власть занимает пространство между собой и обществом и допускает в этом пространстве патрон-клиентские отношения. Наблюдается тенденция прямой зависимости слабости партийной системы от неформального регулирования и доминирования исполнительной власти.

Политическая культура стран Балтии характеризуется высокими показателями пассивности, недоверия к правительствам, негативного отношения к гражданской активности. В таких условиях в сочетании с кризисными явлениями происходит сосредоточение влияния в руках исполнительной власти. Наблюдается и тенденция недоверия общественным организациям в противовес использования сохранившихся еще с предыдущего периода клиентелистских связей. Соответственно, в обществе с низким уровнем социального капитала сильной альтернативой ему выступают криминальные связи и неформальные практики.

В странах Балтии производятся попытки институционализации гражданского общества. Институты старого порядка уже второе десятилетие подряд пытаются заменить на качественно новые. По мнению М.Бри, институциональные реформы не срабатывают, поскольку они не воспринимаются как реформы правил, а вызывают попытки найти альтернативные методы взаимодействия между государственными и негосударственными структурами.

В силу многих проблем, формирование гражданских обществ в этих странах будет делом длительным и сложным. Социально-политическая почва, которая допускает наличие институциональных проблем, представляется неблагоприятной для становления демократической системы и развития гражданского общества.

Таким образом, учитывая разные подходы к обозначениям общественных объединений в странах Балтии, мы наблюдаем один подход государства к развитию третьего сектора. Решение социально-значимых проблем и удовлетворение общественных интересов - вот главная цель всех трех государств. Социальный вектор развития гражданского общества направлен на удовлетворение благотворительных, культурных, образовательных, менеджериальных, научных целей.

2.3 Сравнительный анализ НКО в странах Балтии и России

Для наглядного представления форм, норм регулирования и роли НКО в рассматриваемых странах автором была составлена сводная таблица, где отражены основные параметры НКО по четырем странам - Эстонии, Литве, Латвии и России (Приложение 3).

Законодательство, регулирующее работу НКО в рассматриваемых странах, менялось на протяжении последних двух десятилетий. Как итог, деятельность объединений во всех странах регулируется не одним законом «о некоммерческих организациях». Понятно, что и Россия, и страны Балтии признают свободу объединений. Более того, право создавать организации эти страны предоставляют не только гражданам страны, но и постоянным жителям, иностранцам и несовершеннолетним. Единственное ограничение сводится к противоречию государственному законодательству, нарушению прав других, оскорблению чувств верующих и проч. Ограничивается деятельность объединений, которые ставят своей целью подрыв суверенитета страны, национальную целостность и конституционный порядок.

Что касается организационных форм НКО, то в странах Балтии относительно небольшое их количество, а вот в России формы достаточно разнообразны и чувствительны даже к этническим особенностям развития страны. Во всех странах требуется всего от 1 до 3 учредителей, что стимулирует количественные показатели НКО. Интересно, что в Эстонии созданные фонды могут служить частным целям.

Довольно лояльные требования в рассмотренных странах и относительно размера минимального материального обеспечения. Законы в странах Балтии и России не указывают минимальных требований по капитализации. Вместо этого они указывают, что средства фонда должны быть достаточными для достижения целей организации.

Как правило, законодательство не прописывает и потенциальные сроки существования НКО. Однако указывается, что это должно регулироваться уставом организации.

Во всех странах зафиксировано требование регистрации НКО до того, как планируется регистрация как юридического лица.

В посткоммунистических странах не так давно стала актуальна проблема разработки такой схемы регистрации НКО, при которой произошло бы развитие третьего сектора, а также соблюдалось законодательство. Так, вопрос ответственного органа за регистрацию НКО решался по-разному: эта роль возлагалась на правительство РФ, министерство юстиции, местные власти в зависимости от уровня и значимости НКО. Необходимо помнить, что на такие структуры, как министерства, оказывает существенное влияние политика, а вот возложение ответственности на местные власти может существенно облегчить проблему регистрации. Эстония, например, упрощение процедуры увидела в предоставлении права регистрации окружным судам, а Литва- региональным административным органам.

Процедуры регистрации НКО специфичны в каждой из стран, но, как правило, подразумевают предоставление схожих пакетов документов: акт об учреждении, устав и заявление на регистрацию. В некоторых странах требуется предоставление дополнительной документации для определенных организаций: например, в Эстонии для военных организаций.

Отказ в регистрации, как правило, осуществляется по причине несоответствия и неправильного составления документации. Хотя, есть и такие исключения, как в Латвии - отказ за использование коммунистической тематики.

Индивидуальный подход у каждой страны и относительно внутреннего управления НКО (требования к составу и руководству, регламентация полномочий учредителя и проч.). Так, требования в Эстонии к руководству НКО вполне конкретны: они не должны быть банкротами, а минимум 50% руководящего состава должны принадлежать к гражданам/постоянно проживающим в стране. А в России, например, эти критерии размыты: члены руководства не должны быть правонарушителями и персонами нон-грата.

Интересно, что Россия - единственная страна, в которой регламентируется финансирование из-за рубежа и действует закон «об иностранных агентах».

НКО, как правило, разрешается заниматься любыми видами общественной деятельности, однако выдвигать кандидата на политические выборы запрещено. Вместе с этим, НКО могут вести активную лоббистскую деятельность и принимать участие в избирательных кампаниях.

В целом, законодательство в четырех рассматриваемых странах при всей своей индивидуальности не имеет существенных различий и двигается в одном определенном направлении. Такая схожесть законодательства обусловлена общностью социально-экономических и политических предпосылок зарождения демократической системы и принадлежности к странам посткоммунистического лагеря. Осталось отметить лишь отличающийся уровень развития законодательства: в Эстонии и России наблюдается более подробная регламентация по всем аспектам существования и деятельности НКО, в то время как в Литве и Латвии все еще остается множество пробелов и противоречий.

В заключение хотелось бы вывести перечень мер, потенциально эффективных для функционирования третьего сектора в рассматриваемых странах:

Сведение процедуры регистрации НКО к минимальным требованиям,

Предотвращение огосударствления НКО,

Увеличение поддержки НКО на региональном уровне,

Наращивание взаимодействия НКО и государства,

Способствование независимости НКО от иностранных инвестиций,

Увеличение прозрачности деятельности НКО,

Привлечение человеческого капитала в третий сектор,

Расширение и выработка механизмов помощи НКО в социально привлекательной деятельности,

Развитие коалиционной деятельности между НКО,

Ориентация на инициативы НКО при разработке законодательства.

2.4 Региональный аспект сравнения гражданского общества стран Балтии и России (по материалам исследований факультета политологии Лундского университета)

Развитие гражданского общества на территории бывшего Советского Союза развивалось неравномерно. Очень важное для политической науки сравнительное исследование проводится на базе Лундского университета (Швеция) под руководством доцента кафедры политологии Андерса Улина. Признавая огромное различие в развитии гражданского общества на постсоветском пространстве, исследователи представляют данные о событиях в России, Латвии, Литве и Эстонии. Применение инновационной аналитической основы, полученной из теорий демократизации и гражданского общества, общественных и транснациональных отношений позволило исследователям разработать более широкие сравнения и обобщения, не игнорируя при этом специфический постсоветский контекст. Цель этих исследований заключается в том, чтобы доказать слабость гражданского общества на постсоветском пространстве и оценить уже существующие исследования.

Исследования проводились в 2003, 2006, 2009, 2012 и в 2015 году. Нам же были предоставлены данные за 2015 год.

Структуру исследования можно наглядно представить следующим образом:

Табл.2

1.Обзор теорий гражданского общества и государства
2.Посткоммунистическое гражданское общество
3.Гражданское общество в России и странах Балтии
4.Концентрирование внимания на гражданском обществе в России

Выборка регионов достаточно специфична. По мнению авторов исследования, проанализировать гражданское общество во всех четырех регионах четырех стран не представляется возможным в силу недостатка финансовых и человеческих ресурсов. Поэтому были выбраны регионы, которые, по их мнению, могут продемонстрировать ситуацию в стране в целом. Так, в России было отобрано пять городов - Калининград, Санкт-Петербург, Новгород, Псков и Екатеринбург. Калининград, Новгород и Псков были отобраны по социальным и экономическим показателям и по расположению в западной части страны. Санкт-Петербург был включен благодаря очевидной значимости для северо-запада России. Екатеринбург, расположенный в восточной части Северного и Центрального Урала позволил не ограничивать исследование территориально. В странах Балтии диапазон более ограничен. Так, в Эстонии из 15 регионов были выбраны следующие города: Таллинн (т.к. является столицей), Йыхви, Нарва (т.к. там проживает большое количество русскоязычного населения), Тарту (т.к. является образовательным и культурным центром), и сельский район Пылва. В Латвии и Литве были выбраны столицы Рига и Вильнюс, а также крупные центры Вальмиера и Каунас. Также исследование проводилось и по менее развитым населенным пунктам (деревням и проч.). Более наглядное представление охвата территории исследования представлено в приложении 4.

Мы остановим свое внимание лишь на самых интересных полученных данных и попытаемся их проанализировать.

Становление гражданских групп в России и странах Балтии.

Полученные результаты по этому вопросу представлены в приложении 5 и приложении 6. Среди организаций, которым удалось выдержать советский, период оказались всего несколько профсоюзов, женских групп и групп по этническим вопросам. Собственно, до появления Горбачева в странах не было возможности свободного создания и функционирования организаций. А вот в период горбачевского правления мы наблюдаем достаточно высокие показатели организаций. Рост числа новых организаций происходил во всех выделенных сегментах, однако он шел замедленными темпами в сегменте женских организаций. 80% женских групп были созданы уже после правления Горбачева. А в общей сложности 57% всех организаций были созданы после 1991 года. Это говорит нам об относительной молодости групп гражданского общества во всех четырех странах. Однако стоит отметить и то, что множество трудовых и экологических групп было создано до падения коммунистического режима. Таблица, приведенная в приложении 6, свидетельствует о том, что самые ранние группы гражданского общества стали появляться сначала в больших городах стран Балтии (Рига, Вильнюс, Тарту), а затем уже в Санкт-Петербурге и Свердловской области. На периферии, разумеется, развитие групп гражданского общества происходило позже (две трети объединений были созданы после падения коммунистического режима).

Финансирование

При рассмотрении региональных различий в финансировании (приложение 7), мы видим, что членские взносы представляются наиболее популярными в Вальмиере, а наименее популярными- в Новгороде. Частыми пожертвованиями пользуются наиболее часто в Калининграде и Новгороде, а наименее часто - в Эстонии (за исключением Ида-Вирумаа), Пскове и Риге. За счет государственных субсидий живут организации в Пскове и в Ида-Вирумаа, в то время, как в Риге, Калининграде и Санкт-Петербурге не особо полагаются на государственное финансирование. Зарубежное финансирование играет роль в столицах Санкт-Петербурге и Вилтнюсе, а также в Ида-Вирумаа (где основное финансирование оказывает Россия). В Пскове, Пылве и Калининграде зарубежное финансирование практически не играет роли.

Политические возможности для групп гражданского общества (использование индекса от 1 до 100)

Исследователями был разработан индекс возможностей гражданского общества, согласно которому 0 - закрытая и достаточно репрессивная политическая система без каких-либо союзников для групп гражданского общества. 100, соответственно, будет означать открытую и прозрачную политическую систему с сильной элитной поддержкой групп гражданского общества.

Результаты по данной теме представлены в приложении 8. Наглядно показано, что Новгород и Свердловск являются лучшими регионами для политических возможностей, тогда как в Калининграде и Санкт-Петербурге показатели гораздо хуже. В противоположность России, показатели по Эстонии распределяются равномерно - все четыре региона имеют среднюю оценку по индексу. В Латвии и Литве, как и в России, также наблюдается различия по регионам. В целом можно отметить, что большинство регионов имеют относительно хорошие возможности без тяжелых форм преследований.

Эффективность взаимодействия гражданского общества и государства

Элиты гражданского общества, как правило, ищут поддержки со стороны лиц, принимающих политические решения, а также пытаются наладить с ними контакты. Показатели эффективности таких контактов представлены в приложении 9. Средний показатель 77 по индексу от 0 до 100. Это говорит о том, что в целом, во всех регионах элиты гражданского общества оценивают свой диалог с властью как более чем эффективный и плодотворный. Латвия по данному показателю является гомогенной. А вот в Пылве и Каунасе взаимодействие оценивается как эффективное, в то время как показатели по Ида-Вирумаа демонстрируют обратное - 56 (самый низкий показатель индекса в исследовании).

Общее политическое влияние гражданского общества в регионах

В данном вопросе также был выведен индекс (0-100) - приложение 10. Латвия по этим показателем оказалась наиболее пессимистичной - средний балл всего 38. Наибольшее влияние активисты гражданского общества оказывают на местные органы власти в Тарту, Пылве и Харьюмаа. Влияние на средства массовой информации высоко в Калининграде и достаточно низко в Новгороде и в Ида-Вирумаа. Парадоксально, что Калининград вышел на первые позиции в индексе влияния, однако показал низкие результаты в индексе возможностей (хотя и понятно, что хорошие политические возможности не гарантируют высокое влияние).

Плотное взаимодействие между организациями гражданского общества отмечается в Вильнюсе, Калининграде и Тарту, а вот высокий уровень влияния элит на гражданское общество - в Вильнюсе, Пылве и Каунасе.

В целом можно отметить, что плотный контакт гражданского общества и местных властей, приносящий достаточно эффективные результаты, так или иначе встречается во всех четырех странах. Так, Пылва с небольшой территорией и сельской местностью, показав высокие показатели, просто отражает преимущества небольшого сообщества, где все друг друга знают. Региональные различия наиболее ощутимы в России, где Новгород - регион с высокими показателями и достаточно хорошими политическими возможностями, а Санкт-Петербург и Калининград этим не отличаются.

Как итог, при изучении исследования, проведенного на базе Лундского университета под руководством А.Улина, были выделены три основные модели гражданского общества, присутствующие в рассмотренных регионах. С этими моделями можно ознакомиться в приложении 11.

Правовая база гражданского общества в России и странах Балтии сформировалась в 90-годы, и государство до сих пор пытается контролировать гражданское общество по-разному. Однако во всех странах, которые были рассмотрены выше, не наблюдается репрессивного характера этого контроля. Политические возможности в современном мире измеряются такими показателями, как степень открытости политической системы, существование элитных союзников, отсутствие преследований и репрессий относительно деятельности гражданского общества. Необходимо учитывать и существование независимых СМИ (в России с этим наблюдается огромная проблема, нежели в странах Балтии). Доверие элит очень низкое в российских регионах, в то время, как в Эстонии мы наблюдаем высокие показатели. В целом, постсоветские элиты гражданского общества оказывают незначительное влияние на государственные учреждения. Необходимо отметить, что все чаще активисты гражданского общества участвуют в избирательных кампаниях, чем обеспечивают частичное слияние гражданского общества с политическим.

Вопрос финансирования требует огромного внимания. Иностранное финансирование представляется вполне достойным шагом к транснационализации гражданского общества. Однако в России с этим возникает множество проблем в связи с недавно принятом законе «об иностранных агентах». В странах Балтии же многие организации финансируются иностранцами (в том числе и россиянами).

Развитие гражданского общества имеет последствия для демократии на всех уровнях, именно поэтому многоуровневый подход является наиболее плодотворным при анализе. Слабость постсоветского гражданского общества объясняет трудности, возникающие в процессе демократизации стран Балтии и России. Самыми позитивными примерами развития гражданского общества, как оказалось, являются Россия и Эстония по сравнению с Латвией и Литвой. Однако даже в этих позитивно развивающихся странах есть проблемы чрезмерного вмешательства государства, несущественная роль гражданских инициатив, проблемы диалога гражданского и политического общества. Россию от стран Балтии отличает разнородное состояние гражданского общества внутри страны (это обусловлено как огромной территорией, так и разным историческим и социально-экономическим контекстом).

Таким образом, в целом, прогнозы развития гражданского общества не утешительные при всех различиях стран Балтии и России. Демократия сталкивается с огромным количеством проблем юридического характера, проблем, связанных с институциональным развитием, наращиванием человеческого и социального капитала, развитием политической активности и инициативности граждан. Однако негативный взгляд на развитие гражданского общества на постсоветском пространстве не должен вызывать отказ от демократических ценностей. При реабилитации институциональной системы и учете основных особенностей государства, еще возможно создать стабильное и эффективное гражданское общество в каждой из рассматриваемых стран.

Выводы к главе 2

Несмотря на атомизацию общества, широкое распространение патрон-клиентских отношений, неравномерное региональное экономическое и политическое развитие, проблемы политического и гражданского участия, в последние годы в российском обществе наблюдается положительная тенденция развития гражданского общества. С каждым годом появляются новые формы общественного участия, активизируется гражданское общество на интернет-платформе, появляются новые инструменты взаимодействия власти и общества.

Как и в России, в странах Балтии существует множество преград для построения эффективного гражданского общества (неформальные и криминальные связи, низкий уровень доверия и политического участия и проч.). Общество в странах Балтии более гомогенно в своей гражданской активности.

Сравнительный анализ НКО стран Балтии и России показал, что в целом, все из этих стран постепенно шагают на пути демократизации. Россия и Эстония в силу своего экономического и политического развития, этнического и культурного разнообразия показали наиболее благоприятную среду для налаживания взаимодействий государства и гражданского общества. Гражданское общество в Латвии и Литве не имеет особого разнообразия форм и высоких динамических темпов, однако предпосылки для его дальнейшего развития все же стоит отметить.

Региональное сравнение гражданского общества в России и странах Балтии, которое заключалось в сравнении финансирования НКО, их возможностей, эффективности взаимодействия государства и общества, показало, что в каждой стране существуют в том или ином проявлении устойчивые связи между государством и обществом, происходит расширение прав некоммерческих организаций.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе анализа и обобщения современных концепций гражданского общества, акцентирующих свое внимание на особенностях и предпосылках формирования гражданского общества, были зафиксированы такие тенденции, как разделение гражданского и политического участия, выделение «негражданского» общества, абстрагирование от классической концепции гражданского общества и концентрирование на процессах интеграции и глобализации. На основе современных подходов были выделены две функции гражданского общества (теоретико-аналитическая и нормативная) и его основные характеристики (плюрализм, индивидуализм, частная жизнь и рынок).

Переосмысление концепта гражданского общества привело к тому, что оно стало рассматриваться вкупе не только с государством, но и с экономикой. Фактически произошел отход от антагонизма «государство-гражданское общество» к пятигранной модели Дж.Коэна.

Среди тенденций нового гражданского общества выделяются: корпоратизация , экспансия государства, институциональная перегруженность, технокультура.

При рассмотрении формирования демократических процессов в определенных странах было выявлено, что в Советском Союзе и Восточной Европе сформировалась такая институциональная система, которая, во-первых, была сконструирована искусственно, во-вторых, опиралась на недемократические традиции и, в третьих, определила наперед поведение нескольких поколений. В целом же, можно сказать, что пока демократия в посткоммунистических странах находится на этапе стагнации, пока сохраняется высокий уровень недоверия к государству и его институтам, пока решающую роль в обществе играют неформальные связи и институты не соответствуют запросам граждан, сложно говорить о позитивных перспективах развития гражданского общества.

...