Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом мире (IVI вв. до н. э.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора юридических наук

Специальность - Теория и история права и государства

на тему: Формирование и развитие механизма правового регулирования межгосударственных отношений в эллинистическом мире (IVI вв. до н. э.)

Выполнила

Митина Светлана Игоревна

Москва 2008

Работа выполнена в Московской государственной юридической академии.

Научный консультант доктор юридических наук, профессор Исаев Игорь Андреевич

Официальные оппоненты: доктор юридических наук, профессор Цмай Василий Васильевич, доктор юридических наук, профессор, Галай Юрий Григорьевич, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Макуев Руман Харунович

Ведущая организация Ярославский государственный университет имени П.Г. Демидова.

Защита диссертации состоится __________________ 2008 г. в _________ на заседании диссертационного совета Д 212.123.02 при Московской государственной юридической академии, г. Москва, 123995, ул. Садовая Кудринская, 9, зал заседаний Ученого совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московской государственной юридической академии.

Автореферат разослан ___ ______________ 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации Н.А. Михалева.

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Одной из интереснейших проблем историкоправовой науки была в прошлом и остается по сей день история формирования правовых институтов регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире, во многом определивших общий уровень правовой культуры античного общества. Эллинизм, отличавшийся весьма интенсивными новациями всех сфер общественной жизни, предоставил будущим поколениям блестящий пример трансформации основ политической и правовой системы классического античного общества, дающий современным специалистам неоценимый фактический материал для сравнительноправового анализа.

Эллинистическая эпоха характеризуется качествами, которые позволяют считать её одним из важнейших этапов формирования институтов правового регулирования. К сожалению, в современной правовой науке отсутствует объективная оценка уровня и степени развития таковых. Более того, исторические корни многих известных современному праву институтов относятся к более близким к современности и более доступным для изучения историческим периодам. В результате игнорирования достаточно широкого круга, пусть и специфических с точки зрения ортодоксальной юридической науки, источников, каковыми являются постановления городских советов, послания монархов, религиозные посвящения и древние межгосударственные договоры, сохранившиеся в виде эпиграфических памятников, исключается из сферы научного познания целый этап в развитии регулирования межгосударственных отношений в античном мире на важном этапе его развития, этапе эллинизма.

Отсутствие систематизированных источников, наподобие Corpus iuris civilis, характерных для римского частного права, еще не дает оснований отрицать сам факт достаточно высокого развития регулирования публичноправовых отношений в античную эпоху в целом и в период эллинизма в частности. Именно эллинизм в этом смысле привлекает особое внимание в силу характерной для него интенсивности развития космополитичного, многонационального общества, при изучении которого неизбежно возникают ассоциации с современным этапом в развитии человеческой цивилизации.

Высокий темп жизни эллинистического общества обусловил ускоренное развитие институтов правового регулирования, призванного обеспечить мирное сосуществование государств с различной формой правления, территориального устройства и пестрым национальным составом в рамках единого Эллинистического мира. Безусловно, историческая память о подобном примере государственноправового строительства несет неоценимо важную информацию для современного общества, характеризующегося признаками глобализации. Одновременно уроки, которые вынесла античная цивилизация из данного «эксперимента» имеют важное значение для любого исторического этапа, характеризующегося схожими признаками развития общества.

Главной особенностью регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы было сочетание трех правовых традиций: архаической, классической и той, что была порождена непосредственно самой эпохой эллинизма.

Характер восприятия самой государственной власти и её взаимоотношений с обществом, безусловно, несет черты македонской архаической традиции. Классический элемент привнесен Грецией. Он подразумевает доминирование демократических начал во всех сферах регулирования, в том числе и в межгосударственных отношениях. Что касается последней традиции, под нею понимается активное использование механизмов и целых институтов регулирования, свойственных для азиатских государств, включенных в конце IV в. до н. э. в эллинистическую систему. Главным из подобных институтов была абсолютная монархия, не только ставшая формой правления наиболее значительных эллинистических государств, но и полностью определившая целевую направленность правового регулирования. Воля монархов во многом стала доминирующим фактором правообразования. Однако регулирование отнюдь не страдало в силу этого субъективностью. Монархи сами, будучи носителями грекомакедонской правовой традиции, активно внедряли ее в политическую практику своих полуазиатских государств. В результате античная цивилизация получила уникальный сплав политической и правовой культуры. В свою очередь Рим, завоевав Восточное Средиземноморье, стал проводником этой культурной традиции в современном праве.

Исходя из сказанного, объективно оправданной представляется задача современной науки проследить основные тенденции в развитии регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы, выявить главные закономерности его эволюции в результате римской экспансии. Привычная для исследователей эллинизма позиция восхищения масштабностью эпохи, ее историческими деятелями должна уступить место детальному изучению конкретных институтов государства и права. Таким образом, актуальность исследования данной темы определяется важностью для современной историкоправовой науки выявления закономерностей становления и развития правового регулирования в древнем мире на примере системы эллинистических государств. Вопервых, рассматриваемый период занимает особое место в истории развития права в целом как явления человеческой цивилизации, и в частности развития античного права. Вовторых, до сих пор нет обобщающих работ, анализирующих и комплексно рассматривающих проблемы становления и развития правового регулирования в рамках эллинистической системы. Втретьих, вводимые в научный оборот историкоправовой науки источники познания позволяют расширить границы исследования механизмов и способов правового регулирования, выявить их исторические корни, проследить закономерности развития и трансформации в результате взаимного влияния с римской правовой культурой.

Объектом данного исследования является правовое регулирование отношений, сложившихся и развивавшихся на протяжении трехсот лет в рамках системы эллинистических государств.

Предмет исследования составляют основные закономерности становления и развития свойственных античности конкретных правовых институтов регулирования отношений между субъектами эллинистической системы, их поэтапная трансформация в связи с политическими преобразованиями, характерными для эллинистической эпохи.

Цель и задачи исследования. Учитывая научное и практическое значение проблемы, а также недостаточную ее изученность, в диссертации поставлена цель: исследовать основные закономерности формирования и развития механизма правового регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы; доказать наличие в изучаемый исторический период объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов: субъектов, осуществлявших правотворческие функции, а также создаваемых, признаваемых и реализуемых ими принципов, правовых обычаев и норм договоров, посредством которых осуществлялось данное регулирование.

В ходе работы решались следующие задачи:

определить характер изменений в системе регулирования правовых отношений в рамках эллинистической системы по сравнению с архаическим и классическим периодами развития античного общества;

выявить предпосылки, определившие высокий темп развития механизма правового регулирования отношений между основными субъектами эллинистической системы;

проследить основные тенденции в развитии механизма регулирования и суть трансформации обычной практики в определяемую четко фиксированными нормами развитую систему регулирования;

показать влияние на природу обычая и его регулятивных свойств процесса расширения сферы его действия в пространстве;

раскрыть сущность трансформации обычая от основного регулятора межполисных отношений к источнику правового регулирования отношений в рамках целостной системы эллинистических государств;

показать основные закономерности образования норм в сфере регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи;

проследить влияние характера основных субъектов эллинистической системы на закрепление принципов регулирования отношений между ними;

дать оценку той роли, которую играло регулирование межгосударственных отношений в формировании целостного механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств;

определить специфику формального закрепления отдельных элементов механизма правового регулирования;

доказать наличие в эллинистическую эпоху объективно существовавшей развитой системы взаимосвязанных элементов механизма правового регулирования, включавшей общепризнанные принципы, обычаи и нормы договоров, а также устоявшуюся практику их реализации и порождаемый ею особый порядок регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств;

обосновать целесообразность включения в научный оборот ранее не привлекавшихся источников истории становления и развития системы правового регулирования античной эпохи.

Хронологические рамки исследования охватывают конец 30х гг. IV в. до н. э. (первые сессии Коринфского Конгресса), а также период с 223 г. до н. э. по 30е гг. I в. до н. э., то есть, с момента начала раздела империи Алексндра Македонского на отдельные государства до утраты ими независимости в результате военной экспансии Рима и соответствующей трансформации всего механизма правового регулирования. При определении хронологических рамок исследования учитывались следующие аспекты: необходимость изучения роли Коринфского конгресса в оформлении ведущих принципов правового регулирования, а также обозначенная темой исследования важность изучения тех этапов истории эллинистического общества, которые характеризуются признаками сосуществования самостоятельных государств в рамках единой эллинистической системы.

Методологические основы исследования.

Сложная природа процесса становления и развития регулирования отношений в рамках системы эллинистических государств, трансформации обычной практики и приобретения ею признаков универсальности, общеобязательности, нормативности требуют комплексного изучения, предполагающего опору на совокупность научных методов, составляющих основу историкоправового исследования. К таковым относятся конкретноисторический, сравнительноправовой, историкотипологический, сравнительноисторический, системный методы, а также комплексный подход к анализу изучаемых явлений и закономерностей их развития.

В процессе исследования проблемы автор руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития регулирования общественных отношений, признанием причинноследственной обусловленности, закономерности его конкретных этапов и тенденций.

Теоретическую основу исследования составили труды известных исследователей в области истории эллинистической государственности и права. Степень научной разработанности темы исследования определяется ведущейся в рамках историкоправовой науки полемикой по поводу возможности применения современных определений и классификаций по отношению к институтам регулирования межгосударственных отношений, существовавшим в древности и, в частности, в античный период. Так, часть авторов исходит из того, что понятие международного права в культуре эллинистической эпохи так и не сложилось Жигунин В.Д. Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг. до н.э. - Казань, 1980. С.56.. Однако это еще не дает основания для отрицания развитого правового регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире как явления конкретного и самостоятельного. Кроме того, сам факт наличия и развития соответствующих специальных правил в античной правовой практике полностью признается в современной научной литературе Тарн В. Эллинистическая цивилизация. - М., 1949. С. 90; Пацация М.Ш. К вопросу о происхождении международного права //. Ежегодник истории права и правоведения. - М., 2000. Вып. 1. С. 65.. Более того, именно для эллинистической эпохи характерно выделение специальных органов, занимавшихся выработкой процедурных правил практики взаимоотношений государств Бокщанин А.Г. История международных отношений и дипломатия в древнем мире. - М., 1945. С. 48; Adcock F.E., Mosley D.J. Diplomacy in ancient Greece. - London, 1975. Р. 76-77; Левин Д.Б. История международного права. - М, 1962. С. 15; Ротермель Л.Р. Проблемы межгосударственных отношений в Восточном Средиземноморье в эпоху эллинизма в работах западногерманских историков 1960-1970-х гг. // Античный вестник: Сб. науч. трудов / Под ред. А.А. Елагиной. - Омск, 2002. Вып.VI. С.38..

На сегодняшний день в отечественной науке ещё не сложилось традиции методичного изучения права Древней Греции, как это имеет место в отношении римского права. В основном его отдельные институты являются предметом исследования историков, интересующихся особенностями правовой культуры античного общества. И здесь отечественная наука идет по стопам зарубежных научных школ, преимущество которых в доступности систематизированного эпиграфического материала. Именно его наличие обеспечивает самостоятельность исследований, обоснованность выдвигаемых концепций. Всю имеющуюся на данный момент научную литературу, способную хоть в какойто мере пролить свет на проблемы правового регулирования межгосударственных отношений в Эллинистическом мире, можно условно разбить на три группы: обобщающие фундаментальные труды специалистов антиковедения, специализированные исследования, также принадлежащие историкам и посвященные отдельным общественным институтам, государствам или событиям, и, наконец, работы ученыхправоведов, в той или иной степени касающиеся предмета нашего исследования История дипломатии / Под ред. В.А.Зорина и др. - М., Т.1. 1959; Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. - М., Т.1. 1996.. Однако надо иметь в виду, что в них дается лишь обзорное освещение древних правовых институтов. Так, например, освещение характера межполисных отношений в основном укладывается в рамки работ, посвященных в целом истории греческого права, либо в труды, отражающие представления о «свободе» в различных областях идеологии или исследующие конкретные исторические события.

В определенной степени эти недостатки компенсируются работами некоторых современных авторов, затрагивающих проблемы правовых отношений в рамках эллинистической системы. К таковым следует отнести исследования Ф. Эдкока, Д. Мосли, А.Г. Бокщанина, В.Д. Жигунина, В.И. Кащеева, Ф.Ф. Мартенса, Э. Аннерса, Ю.Я. Баскина, Д.И. Фельдмана Adcock F., Mosley D.J. Diplomacy in ancient Greece…; Бокщанин А.Г. История международных отношений...; Жигунин В.Д. Международные отношения эллинистических государств 280-220 гг. до н.э. - Казань, 1980; Кащеев В.И. Эллинистический мир и Рим: Война, мир и дипломатия в 220 -146 годах до н.э. - М., 1993; Баскин Ю.Я., Фельдман Д.И. История международного права. - М., 1990; Аннерс Э. История европейского права: Пер. со швед. - М., 1999; Мартенс Ф.Ф. Современное международное право цивилизованных народов. - М., Т.1. 1996. .

Обобщающие же труды принадлежат И.Г. Дройзену, Э. Виллю, В. Тарну, Г. Бенгтсону, М. Ростовцеву и другим авторам. «История эллинизма» И.Г. Дройзена, вышедная в свет в XIX в., отличается широким охватом событий, что дает возможность наметить цепь общих тенденций в развитии эллинистического общества. Появившийся в последующем целый ряд аналогичных исследований свидетельствовал о росте интереса специалистов к данному периоду истории. Работы германского историкаантичника Г. Бенгтсона являются как бы связующим звеном между устоявшейся традицией XIX в. и исследовательскими поисками XX в Droysen J. G. Geschichte des Hellenismus. - Tubingen, 1952. T. I; 1952. T. II; 1953. T. III ; Rostovcev M. A History of Ancient World. - Oxford, 1928. Vol. I. - II; Rostovtzeff M. The Social and Economic History of the Hellenistic World. - Oxford, 1941. Vol. I - II; Tarn W.W. Hellenistic civilisation. - London, 1930; Will Ed. Histoire politique du monde hellenistique ( 323-30 av. J.-C.).- Nancy, 1966. T. I; 1967. T. II; Bengtson H. Die Strategie in der hellenistishen Zeit. - Munchen, 1944; Bengtson H. Gestalter der Alten Welt. - Munchen, 1989. .

Среди трудов российских авторов наиболее фундаментальными были и остаются «История Эллинистического мира» и «Социальная и экономическая история Эллинистического мира» М. Ростовцева. Хотя в этих работах основное внимание уделяется социальноэкономическим и политическим аспектам эллинистической истории, в них приводится развернутая характеристика института монархии и, что весьма важно, основы существования всей системы эллинизма, принципа «баланса сил», а также дается оценка основных способов государственного регулирования в сфере экономических отношений.

К разряду значительных исследований относится труд Е. Груэна «Эллинистический мир и приход Рима», содержащий анализ средств и методов закрепления римского влияния в регионе и последствий трансформации традиционных взаимоотношений эллинистических государств Gruen E. The Hellenistic world and the coming of Rome. - Berkeley ets., 1984. Vol. I-II. . правовой институт эллинистическая

Перечисленные авторы, взяв к рассмотрению фундаментальные вопросы становления, развития и функционирования эллинистической системы, так или иначе, касаются роли правовых институтов в этих процессах. Кроме того, особенностью большинства работ и, соответственно, стиля авторов является свободное оперирование правовой терминологией при характеристике правового регулирования исследуемой эпохи См. например: Gehrke H-J. Geschichte des Hellenismus. - Munchen. 1990. S.206-207.. Именно опора на юридические понятия, правда, с учетом их временной обусловленности, позволяет более точно выражать суть описываемых явлений и закономерностей их развития.

А. Хойсс в работе «Государства и властители эллинизма» касается правовых аспектов взаимоотношений эллинистических монархий между собой и с греческими полисами. Заслуживает внимания стремление автора проследить преемственность в развитии правовой традиции взаимоотношений государств от времени господства в этой практике классического полиса до периода преобладания эллинистической монархии. Heuss A. Stadt und Herrscher des Hellenismus // Klio. Wiesbaden, Beiheft 39. 1963.

А. Хойсс, Р.М. Бертхольд и другие исследователи уделяют достаточно пристальное внимание в своих работах эксплуатации эллинистическими монархами привычных для эллинов правовых категорий «свободы», «автономии» Berthold R.M. Rhodes in the Hellenistic Age. - Ithaca; London, 1984. P. 150..

Целый массив исследовательской литературы посвящен взаимоотношениям эллинистических государств с Римом и вообще римской политике в Восточном Средиземноморье Badian E. Romischer Imperialismus in der Spaten Republik. - Stuttgart, 1980; Badian E. Studies in Greek and Roman histori . - Oxford, 1964; Green P. Alexander to Actium.: The historical evolution of the Hellenistic age. - Berkeley; Los Angeles, 1990. Р. 311. . В. Капелле анализирует роль греческой этики в формировании римской идеи империализма и связывает этот процесс с развитием идеи абсолютного права, которое распространяется на все времена и народыСарelle W. Griechische Ethik und romischer Imperialismus //Ideologie und Herrschaft in der Antike. - Darmstadt, 1979. S. 242-243.. Схожей тематике посвящено творчество М. Олло Holleaux M. Rome et la conquete de l'Orient. Philippe V et Antiochos le Grand // Etudes d'epigraphie et d'epigraphie et d'histoire GRECQUES. - Paris, 1957. T. V; Holleaux M. Rome, la Grece et les Monarchies Hellenistiques au III siecle avant J.-C. (273-205). - Paris, 1969. .

Правообразующая роль эллинистической монархии и ее значение в формировании устоев эллинистического общества были столь велики, что позволяют сделать её предметом специальных научных исследований. В этой связи привлекают внимание труды Э. Бикермана. В его работе «Государство Селевкидов» как раз и анализируется институт эллинистической монархии, его происхождение и формы легитимизации, роль армии в этом процессе. Все это несет определенную правовую информацию. Проводимый Э. Бикерманом анализ эпиграфического материала дает базу для обобщающих выводов Bickermann E. Institutions des Seleucides. - Paris, 1938. . Аналогичный характер носят работы Э.Р. Бевэна, Р.М. Эрингтона Bevan E.R. The House of Seleucus B.C. 326-64. - London, 1966. Vol. I; 1966. Vol. II; Errington R.M. Antiochus the Great // CAH. 1989. Vol. 8; Errington R.M. Geschichte Makedoniens: Von den Anfangen bic zum Untergang des Konigreeches. - Munchen, 1986. . В многочисленных трудах Г. Бенгтсона, базирующихся на обзоре эпиграфических данных, в том числе юридического содержания, характеризуется роль «права войны» и наследственного права в обосновании территориальных претензий монархов Bengtson H. Die Inschriften von Labranda und die Politik des Antigonos Doson. - Munchen, 1971. S. 28; 31. .

В той или иной степени исторические исследования дают возможность выявить определенные закономерности практики правового регулирования отношений в Эллинистическом мире. К сожалению, недостаток специальной юридической литературы не позволяет кардинальным образом устранить главный пробел подобных исследований: отсутствие четкой характеристики и систематизации существовавших в то время специальных юридических институтов. В соответствии с требованиями исторической методологии дается трактовка греческих и латинских терминов, но отсутствует конкретная характеристика их содержания. Это вполне объяснимо, поскольку сами институты еще находились в процессе формирования и единые подходы к их определению не всегда успевали сложиться именно в данный исторический период. Однако заметим, что эпоха ярко выраженного практицизма ценила не столько классификационные определения, сколько действенность правовых механизмов. И задача их научной характеристики и систематизации лежит уже на современной науке истории права. Именно в её рамках исторические факты путем анализа и обобщений преобразуются в доказательную базу присутствия и функционирования конкретных правовых институтов, ведь многие из них первоначально возникли как политические и даже идеологические.

Источниковую базу исследования составляют источники двух категорий: 1) источники как форма правообразования; 2) источники познания истории становления и развития правового регулирования.

К первой категории относятся дошедшие до нашего времени в виде эпиграфических памятников документы правового характера: решения городских собраний, царские постановления, межгосударственные договоры, проксенические декреты.

Так, собрание надписей и царской корреспонденции В. Дитенберга и К.Б. Веллеса Dittenberger W. Silloge inscriptionum Graecarum. Editio tertia. - Leipzig, 1915 - 1924. Vol. I-IV; Dittenberger W. Orientis Graeci Inscriptiones Selectae. - Liepzig, 1903 - 1905. Vol. I - II; Welles C.B. Royal correspondence in the hellenistic period. A study in gric epigraphy. - London; New Haven, 1934. дает богатый материал для обобщения и классификации разнообразных форм регулирования взаимоотношений между эллинистическими государствами, а также их владык с храмами, частными лицами, свободными полисами, военачальниками.

Для исследователей особую проблему составляет отсутствие на данный момент общего собрания эпиграфических материалов, что позволило бы воспроизвести единую источниковую базу истории становления правового регулирования в Эллинистическом мире. Характеризуя состояние источников, Ю. Зайберт справедливо отмечает, что речь в данном случае идет о принципиальных методологических вопросах, историкоюридической проблеме, которая должна решаться с позиции именно юридических критериев Seibert J. Das Zeitalter der Diadochen. - Darmstadt, 1983. S. 174-175.. К сожалению, данные источники активно анализируются лишь специалистами в области античной истории и ускользают от внимания историков права. Большинство подобных документов не сохранились в оригинале. Часть из них дошла до нас благодаря распространенной в делопроизводстве царских канцелярий, святилищ, городских советов практике воспроизведения важных документов на камне. И лишь незначительное число сохранилось в полном объеме Бикерман Э. Государство Селевкидов: Пер. с франц. - М., 1985. С. 179-180. . Все они разбросаны по многочисленным публикациям, помимо названных выше собраний В. Дитенберга и К.Б. Веллеса.

Сюда же можно отнести аналогичное собрание текстов под редакцией Р.К. Шерк «Рим и Греческий Восток до смерти Августа», изданное сравнительно недавно, в 1984 г. Сама тематика работы уже позволяет отнести собранные в ней материалы к конкретному классификационному признаку и дает базу для обобщения политикоправовых средств и приемов Рима в ходе установления его господства в Восточном Средиземноморье Rome and the Greek East to the death of Augustus / Ed. By Sherk R.K. - Cambridge ets., 1984..

Наконец, значительный блок юридического материала представлен межгосударственными договорами, современная хронологическая систематизация которых проведена Х. Шмиттом и Г. Бенгтсоном Die Vertrдge der griechisch-rцmischen Welt von 700 bis 338 v. Chr. / Bearbeitet von H. Bengtson. - Mьnchen; Berlin, Bd. 2. 1962; Die Vertrдge der griechisch-rцmischen Welt von 338 bis 200 v. Chr. / Bearbeitet von H. H. Schmitt. - Mьnchen, Bd. 3. 1969..

Источники познания истории становления правового регулирования в рамках эллинистической системы представлены трудами античных авторов, многие из которых до сих пор в полном объеме не изучены или вообще не были востребованы историкоправовой наукой. Особое место среди таковых занимают труды Арриана, Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Юстина (Помпея Трога), Диодора Сицилийского. Кроме того, важное значение имеет анализ сообщений, содержащихся в Библии (Три книги Маккавейские), а также в трудах Плутарха, Евтропия, Иосифа Флавия, Павсания.

Именно историографическая традиция в лице перечисленных авторов и произведений дает основной материал для выводов по проблеме регулирования отношений между субъектами эллинистической системы и уровня правовой культуры эллинистического общества.

Задача современной научной критики состоит в том, чтобы собрать сохранившиеся лишь во фрагментах свидетельства древних историков и попытаться восстановить на их основе последовательность событий, используя каждый признак, каждый элемент научного знания, затерянный в массе эпиграфического материала или других источников. Активное приобщение этих источников к числу историкоправовых способно значительно обогатить современные представления об эллинистическом праве.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые предпринята попытка, на ранее не привлекавшихся историками права источниках, комплексно исследовать практически не изученную и представляющую значительный научный интерес проблему становления и развития правового регулирования межгосударственных отношений в рамках системы эллинистических государств, составившего в последующем основу для формирования соответствующих современных правовых институтов.

В имеющихся на данный момент монографиях и диссертационных исследованиях обозначенная проблема не рассматривается в качестве самостоятельного предмета исследования. В значительной степени данной работой восполняется пробел в системе знаний истории права относительно источников познания закономерностей становления и развития механизма правового регулирования межгосударственных отношений в античную эпоху; критически анализируется весь комплекс литературы по указанной и смежной с ней проблематике и определяется круг вопросов, которые нуждаются в дальнейшем изучении. Научная новизна определяется расширением круга источников, привлечением нетрадиционных, ранее не востребованных историками права документов и материалов правового характера.

В отличие от работ, попутно затрагивающих некоторые аспекты развития правового регулирования межгосударственных отношений античности, приводимое исследование носит системный комплексный характер, нацелено на преодоление односторонности и схематичности в освещении и оценках рассматриваемых вопросов. Оно является первым обобщающим трудом, в котором ставятся и раскрываются проблемы становления и развития правового регулирования отношений между ведущими субъектами эллинистической системы.

Основные положения и выводы, выносимые на защиту:

1. Развитие современной истории права невозможно без постоянного расширения базы источников, вводимых в научный оборот. Античность, обогатившая человеческое общество феноменом римского права, не исчерпывает им свой потенциал правового строительства. Она предоставляет исследователям достаточный арсенал сведений об источниках правообразования и источниках познания регулирования не только частных, но и публичноправовых отношений древности. Примером являются не востребованные на сегодняшний день специалистами в области истории права эпиграфические свидетельства, содержащие данные о межгосударственных договорах, различного рода соглашениях и судебных решениях. Следует признать, что основательные выводы о закономерностях становления институтов современного европейского права нельзя делать без учета и подробного изучения данных источников.

2. Подробного анализа требуют также ранее не привлекавшиеся в качестве источника познания сообщения античных авторов, имеющие правовое содержание. Абстрагируясь от исторического характера повествования, необходимо выделить свидетельства, позволяющие характеризовать процесс становления и развития правовых институтов и механизмов регулирования. Труды Полибия, Тита Ливия, Аппиана, Диодора Сицилийского и других приводимых в исследовании авторов можно обоснованно включать в научный оборот истории права и активнее использовать в качестве источников познания.

3. Следует признать, что античная эпоха, породившая развитое частное право, не могла не характеризоваться признаками не менее развитого публичного права. Суть проблемы познания такового лишь в отсутствии на сегодняшний день сохранившихся систематизированных памятников права, как это имеет место быть в отношении римского частного права. Подобное положение ставит перед исследователями задачу по сбору разрозненных источников и обобщению их материала на научном уровне. На решение этой задачи как раз и направлено данное исследование, цель которого состоит в том, чтобы доказать существование развитого механизма правового регулирования, опосредовавшего взаимоотношения в рамках системы эллинистических государств, факт которого зафиксирован сообщениями античных авторов и сохранившимися эпиграфическими данными.

4. Суть ведущейся на уровне межпредметных связей дискуссии сводится к вопросу о допустимости применения современной правовой терминологии для характеристики начального этапа становления правового регулирования отношений между государствами с разной формой правления и территориального устройства. Анализируемые в данном исследовании источники, свидетельства античных авторов позволяют констатировать наличие в античную эпоху, и особенно в эллинистический период, процесса активного развития регуляторов правового характера. Это дает возможность утверждать, что именно данный отрезок времени на исторической «шкале развития права» характеризуется ускоренными темпами трансформации свойственной для древности обычной практики регулирования отношений между государствами в механизм, основанный на общепризнанных принципах, а зачастую уже и на фиксированных нормах поведения, образующих достаточно сложную, но при этом четко обозначенную систему регулирования. Современный исследователь должен четко представлять себе, что исторические корни многих современных институтов публичного права восходят к античной правовой традиции. Нет необходимости постоянно применять современный понятийный аппарат при характеристике механизма правового регулирования межгосударственных отношений эллинистической эпохи. Однако существует потребность восполнить пробел в научном знании об исторических закономерностях становления и развития такового. Поэтому оперирование современной юридической терминологией и категорийным аппаратом допустимо, а в некоторых случаях, неизбежно в рамках задачи выявления содержания генезиса конкретных правовых институтов.

5. Эпоха эллинизма создала особо благоприятные условия для ускорения процесса становления правовых отношений в силу невиданных до того темпов общественного и политического развития, масштабных преобразований на политической карте огромного региона от Средиземноморья до Индии. Поэтому эллинизм должен занять свое место в научной периодизации истории права как специально обозначенный этап. При этом необходимо проводить различие в значении отдельных периодов самой эпохи эллинизма для истории формирования тех или иных институтов правового регулирования межгосударственных отношений. Так, важно понимать суть направленности процессов государственного и правового строительства в следующие периоды: предшествовавший завоеваниям Александра Великого; связанный непосредственно с деятельностью Александра; охватывавший время раздела империи и продолжавшийся до появления в регионе Восточного Средиземноморья Римской республики; характеризующийся присутствием римлян на политическом и правовом поле вплоть до установления римской юрисдикции над государством Птолемеев. Следует учитывать, что общая направленность развития правового регулирования связывает три периода, характеризующихся признаками построения и совершенствования единой базы правового регулирования в рамках системы государств с разными формами правления, территориального устройства и политического режима. Исключением является время правления Александра Великого, деятельность которого была непосредственно направлена на создание единого государства. Поэтому исследование того или иного этапа эллинизма требует применения различной методики и собственного арсенала источников. Именно изучение построения механизма правового регулирования в рамках системы эллинистических государств, сложившейся после смерти Александра Великого, представляется наиболее интересным, так как данная тема лишь фрагментарно затронута в исследовательской литературе.

6. Одним из важнейших условий усложнения и ускорения развития регулирования межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы стало расширение круга их субъектов. В роли субъектов впервые в истории в исследуемый период на равных выступают городские общины и монархи, а со II в. до н. э. и Римская республика. Благодаря такому разнохарактерному составу ведущих субъектов межгосударственные отношения в рамках эллинистической системы и свойственные им регуляторы отличаются сочетанием признаков, характерных сразу для трех политикоправовых традиций: греческой, римской, азиатской. Поэтому правовое регулирование характеризуется гибкостью, сочетанием принципов демократизма и единоначалия, учетом как интересов всего эллинистического общества, так и индивидуальных интересов монархов, что обеспечивает гарантированность правовых средств и их высокую эффективность.

7. Для эллинистической эпохи характерно ускорение перехода религиозных норм в разряд развитых регуляторов правового характера, что наглядно прослеживается на примерах эволюции института асилии, сакрализации власти монархов. Религиозные нормы, активно восполняя недостаток правового регулирования, одновременно служили базой для выделения и оформления конкретных правовых норм. Присущая религии развитая формализация правил поведения, регулирующих взаимоотношения эллинов, служила образцом правотворческому процессу, осуществлявшемуся в повседневной светской практике.

8. Наиболее активно происходило развитие регуляторов, связанных с определением статуса морских пространств, что диктовалось региональными особенностями и экономической необходимостью. Именно в данной сфере раньше всего проявились примеры прямого правотворчества, нацеленного на урегулирование публичных отношений. Оно осуществлялось ведущими морскими державами, как например Родосом, и выражало их стремление играть ведущую роль в морской торговле и поддержании баланса сил на море. Можно считать, что именно морское право в его зачаточном состоянии стало первым примером цивилизованного регулирования отношений между государствами в античную эпоху.

9. В эллинистическую эпоху в силу переустройства политической карты всего региона получила активное развитие практика межгосударственных договоров. Разнообразие их форм, сложная структура содержания, упорядоченность процедур заключения стимулировали развитие юридического делопроизводства. Межгосударственными договорами обеспечивалась правовая регламентация всех форм взаимодействия государств, согласованное упорядочение отношений, относящихся к совмещенному предмету регулирования. Договоры эллинистической эпохи отличает наличие гарантий их реализации, в первую очередь, посредством межгосударственного арбитража, благодаря чему имел реальную силу принцип добросовестного выполнения взаимных обязательств.

10. Важнейшим показателем наличия развитой системы регулирования отношений в рамках эллинистической системы является характерная для эллинизма практика судопроизводства. Важной ее особенностью стала объективно существовавшая и осознававшаяся всем эллинистическим сообществом потребность сохранения паритета сил в регионе. Отсюда проистекали основные принципы судопроизводства: равноправие сторон в ходе осуществления судебной процедуры, независимо от политического статуса и потенциала конкретного государства; обязательность решений судебных комиссий для тяжущихся сторон, осуществление процедуры доказывания путем ссылки на общепризнанные нормы.

11. Существовавшее задолго до эллинизма «право войны» получило на данном этапе свое логическое оформление. Это выразилось в признании норм, порожденных войной, в качестве ведущего фактора политической жизни эллинистических государств, общепризнанного регулятора, активно применявшегося в судебной практике. «Право войны» наряду с религиозными нормами и межгосударственными договорами являлось ведущим регулятором межгосударственных отношений в рамках эллинистической системы, что позволяет выделить его в самостоятельную научную категорию.

12. Важнейшим стимулом развития правового регулирования в эпоху эллинизма являлась необходимость экономического сотрудничества государств. Именно в данной сфере получили развитие регуляторы, нацеленные на обеспечение интересов не только целых государств, но и индивидов, непосредственно участвовавших в межгосударственном торговом обороте и в финансовых отношениях. Это позволяет говорить о развитии элементов и принципов частного права в общей системе правового регулирования межгосударственных отношений эллинизма.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в постановке новых теоретикометодологических проблем изучения истории развития правового регулирования античной эпохи, формирования отдельных его механизмов и институтов.

В научный оборот вводятся документы и информация, позволяющие внести изменения в систему традиционных взглядов на общий процесс развития практики регулирования как публичноправовых, так и частноправовых отношений, закономерностей их развития.

Основные положения, материалы и выводы работы могут быть использованы в преподавании истории государства и права зарубежных стран, римского права, международного публичного права и других гуманитарных наук в средних и высших учебных заведениях.

Положения диссертационного исследования также могут быть применены при разработке спецкурсов и спецсеминаров по проблемам истории права, римского права, при подготовке соответствующих учебных пособий.

Апробация работы. Тема диссертации утверждена кафедрой истории государства и права Московской государственной юридической академии.

Основные положения диссертации изложены автором в докладах и выступлениях на всероссийских и международных конференциях в Великом Новгороде, Сочи, Самаре (Российское историкоправовое общество), а также в публикациях.

Структура диссертации определяется ее целями, задачами, логикой исследования и включает в себя введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность и новизна проблемы, сформулированы предмет, цель и задачи исследования, охарактеризованы источники, раскрывается научная новизна, практическая значимость работы и основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Основные субъекты правового регулирования отношений в рамках эллинистической системы» состоит из трех парагафов и посвящена анализу причин и закономерностей формирования новой для античного мира системы субъектов правовых отношений, самим своим существованием порождавших новые институты регулирования, обусловивших специфику таковых на весь период с конца IV в. до н. э. по конец I в. до н. э.

В первом параграфе «Монархии: способы легитимизации царской власти и роль в правообразовании» рассматривается проблема легитимизации царской власти и ее роль в регулировании отношений в рамках системы эллинистических государств. Наиболее значительные эллинистические государства были монархиями. Не вызывает сомнения тот факт, что в эллинистических монархиях законодательная инициатива принадлежала царю. Поэтому важно определить, в какой мере монархия являлась правообразующим фактором и в какой степени она признавалась таковым в общественном мнении. Основная проблема, связанная с эллинистическими монархиями, заключается в несоответствии и даже противоречии монархии как формы правления греческим политикоправовым традициям. Типологические признаки эллинистической монархии были заложены в ходе азиатских завоеваний Александра Македонского и ориентированы на обеспечение эффективного управления многонациональным государством, дальнейшее развитие которого предполагало продолжение активной военной экспансии в отношении окружающих народов. С момента смерти основателя империи в 323 г. до н. э. доминирующей тенденцией политического развития региона стала борьба преемников Александра за раздел государства, утверждение собственных династий в отдельных его частях и поиск путей легитимизации своей власти в таковых в качестве самостоятельных монархов. Все это обусловило становление совершенно новой, не имевшей исторических аналогов системы правовых отношений, опорой которых могли стать только новаторские, в определенной степени революционные, принципы регулирования.

Основу правовой базы взаимоотношений выделившихся из состава империи самостоятельных государств составили договоры, заключавшиеся правителями между собой и имевшие целью посредством легальных, ненасильственных методов разграничить сферы влияния и разрешить взаимные претензии. Наряду с двусторонними договорами, присутствовали попытки закрепить рамки уже сформировавшейся в ходе войн диадохов системы эллинистических государств и разграничить сферы влияния посредством подписания общего соглашения. В 311 г. до н. э. таковое было принято по инициативе управлявшего Македонией Антигона Одноглазого. Данный документ предусматривал взаимную ответственность всех участников соглашения. Это был серьезный шаг, демонстрировавший важность фактора признания всем эллинистическим сообществом права на создание собственных государств новыми грекомакедонскими династиями.

Важным фактором утверждения царской власти являлось «право войны», уходившее корнями в глубокую архаику. В период эллинизма оно стало одним из ведущих регуляторов межгосударственных отношений, так как война являлась непосредственным орудием создания империи Александра Великого, а затем ее раздела на отдельные царства. С правовой точки зрения это означает то, что властители обосновывают свои права на определенные территории военными победами. «Право войны» элли нистической эпохи несло в себе две составляющие: право армии на наделение коголибо верховной властью; наличие факта военных успехов, которые дают возможность полководцу обоснованно апеллировать к войску о наделении его прерогативами царской власти.

Упорядоченность отношений в рамках эллинистической системы во многом зависела от внутренней стабильности государств, главными гарантами которой выступали монархи, устанавливавшие законы и не нуждавшиеся в подтверждении и одобрении своих решений какимлибо советом или собранием. В этом заключалось главное отличие эпохи эллинизма от классического периода, когда закон был выражением воли общины. Правотворческая деятельность царя выражалась в издании законов (nomoi), установлении (diagrammata), указов (prostagmata). Роль личной инициативы и правового творчества монарха были велики. Цари несли значительную рабочую нагрузку. Без помощи сведущих в праве специалистов справиться с ней было бы невозможно. Это, в свою очередь, способствовало формированию квалифицированных юридических кадров.

Умело налаженное юридическое делопроизводство становилось эффективным средством донесения воли и инициативы монарха до собственных подданных и других государств. Воля властителя была высшим законом: сам монарх воспринимался как воплощение закона. Может сложиться впечатление, что эллинистические монархи ничем не ограничивали себя на правовом поле. В действительности это было далеко не так. В диссертации обращается внимание на то, что судьба самих монархий во многом зависела от следования устоявшимся общепризнанным правилам.

Основываясь на результатах анализа источников, диссертант приходит к выводу, что с уверенностью можно констатировать наличие нескольких факторов закрепления института эллинистической монархии, каждый из которых носит или непосредственно, или косвенно правовой характер. Таковыми являются: «право войны», религиозные нормы, наследственное право, влияние обычной практики архаического и классического периода и азиатской политикоправовой традиции. Все это дополняется объективной необходимостью стабилизировать политическую ситуацию в обществе путем юридического признания за монархами, являвшимися потенциальными гарантами этой стабильности, прав на власть. Легитимизация монархии как ведущей формы правления в эллинистическом мире обеспечила появление нового субъекта правовых отношений, имеющего мощный творческий потенциал. Уже на этапе своего становления эллинистическая монархия породила новые формы и механизмы взаимоотношений государств, дала толчок интенсивному развитию ранее существовавших и появлению новых институтов правового регулирования; ускорила трансформацию религиозного регулирования, подчинив его интересам государственного строительства; внесла изменения в практику межгосударственного правосудия и, наконец, создала государственный механизм, отлаженная работа которого позволила усовершенствовать и упорядочить юридическое делопроизводство. Все это, хотя и вопреки воле самих эллинистических монархов, послужило в последующем базой для становления римского имперского права, основная идея которого сводилась к признанию силы высшего закона исключительно за волей монарха.

Во втором параграфе «Полис как субъект правовых отношений в рамках эллинистической системы» раскрывается роль и значение полиса в становлении и развитии правовых отношений в Эллинистическом мире. Греческий полис в эллинистическую эпоху сохранил свое политическое значение как важный и неотъемлемый элемент эллинистической государственности. Более того, его политическое положение в рамках эллинистических и, прежде всего, азиатских государств породило новые правовые формы регулирования общественных отношений.

При всех преимуществах союзной жизни полисов, их дальнейшая судьба в рамках эллинистической системы, где доминирующую политическую роль играли монархии, не могла не определяться видом и уровнем взаимодействия с последними. Диссертант приходит к выводу, что сохранившиеся источники юридического содержания свидетельствуют о стремлении монархов максимально использовать уже привычные для античного общества институты для распространения своего влияния на города и их объединения. Примером может служить практика заключения договоров между монархами и городами. Хорошо известен договор Филиппа V с Лисимахией Heuss A. Stadt und Herrscher des Hellenismus… S. 159; 180-181. . Сохранившаяся часть текста договора содержит условие, гласящее, что обе стороны не могут заключать мир против воли другого партнера. Ни в одной формулировке не было намека на доминирующее положение Македонии. Те же признаки характеризуют и договор Птолемея II с Милетом, предусматривавший дружбу и симмахию. Правда, юридические формальности не защищали от господства монарха в жизни. Тот же Милет находился в сфере влияния Птолемеев и имел на своей территории царскую резиденцию и гарнизон.

Диссертант считает, что господство монарха над полисами, тем не менее, нельзя понимать однозначно. Уяснения требует вопрос: попадала ли в подчинение монарха территория ранее независимых городов, состоящих в союзе с ним, или под властью царя оказывалась городская община со всем муниципальным имуществом? Анализ официальной корреспонденции царей и городов, а также постановлений городских собраний (OGIS. 138 Z 6; 168 Z 29; 282; 226; 228; 229; Welles 15;34; 38; Syll. 543 Z 35; 426 Z 4) позволяет прийти к выводу, что греческая община не стала для эллинистических властителей повсеместно единицей управляемой территории. Что касается юридического характера царских приказов, то они не содержали жесткого руководства к действию. Это было изъявление воли, формально не гарантированное, а скорее выраженное предложением, рекомендацией. Конечно, в большинстве случаев не вызывает сомнения, что воля властителя принималась к исполнению, но в целом все зависело от фактических условий реализации властных отношений. Царские указы имели полную юридическую силу, но города пользовались значительной автономией; египтяне, греки и иудеи жили по своим законам, избирали собственных магистратов и были подотчетны своим судам.