Становление и развитие отношений социального партнёрства в сфере труда в России XVIII – начала XXI вв. (историко-правовое исследование)

Рассматривая вопрос об официальном представительстве торговли и промышленности в России, объединениях предпринимателей, отмечается, что до 1719 г. в России вообще не было никакого особого органа для управления промышленностью и наблюдения за фабриками. При общей реорганизации административного управления в 1718 г. было создано особое учреждение для заведывания промышленностью под названием Мануфактур-коллегии, начавшей свою деятельность в следующем году. Эта коллегия, как и все другие в то время, находилась под надзором Сената. Затем в 1828 г. при департаменте Мануфактур был учрежден Мануфактурный Совет.

Наиболее распространённой формой объединения работодателей(предпринимателей) в конце XVIII- XIX вв. были товарно-сырьевые биржи. Например, Варшавская, Рижская и Санкт-Петербургская биржи основаны в 1816 г., а Московская даже в 1790 г. Они получают развитие и после отмены крепостного права.

В § 3 «Первые законодательные акты о промышленном труде» анализируется законодательство, регулировавшее вопросы труда и найма в XVIII- первой половине XIX вв., призванного установить и закрепить определенный правопорядок на фабриках и заводах. Для XVIII в. было характерно незначительное использование вольнонаёмного труда на мануфактурах, поэтому гражданско-правовой договор личного найма здесь применялся редко - отношения труда и найма регулировались либо административным (на казённых и посессионных предприятиях), либо вотчинным правом (на вотчинных мануфактурах). Особенностью законодательства о промышленном труде данного периода являлось еще и то, что далеко не все акты были рассчитаны на применение по всем мануфактурам, зачастую указы Берг- или Мануфактур-коллегии, Сената или императора касались лишь отдельного предприятия конкретного владельца, хотя и создавали новые правовые нормы в сфере труда.

Регламент об управлении Адмиралтейства и верфи, принятый 5 апреля 1722 года, регулировал применение труда согнанных в Петербург сотен и тысяч плотников, каменщиков, слесарей и землекопов - строителей первых кораблей морского флота. Этот правовой акт содержал ряд интереснейших постановлений в области регулирования труда и формирования рабочих кадров. Правительство Петра I пыталось установить и максимум заработной платы, ибо по причине недостатка рабочей силы цена на нее держались на сравнительно высоком уровне. Первым актом в этой области следует считать указ от 20 января 1724 года, в котором было велено за работу людям и лошадям «давать во всех местах ровно»: в летнее время - мужику с лошадью по 10, а без лошади по 5 копеек, в зимнее - с лошадью по 6, а без лошади по 4 копейки в день.

В диссертации подробно рассматриваются принятые в 1711 году «Работные Регулы», состоящие из 11 статей, а также Регламент суконным и каразейным фабрикам, состоящий из 12 статей. Оба этих памятника права представляют собой по юридической природе административные акты. В данном параграфе проанализированы и другие законодательные акты о промышленном труде, а также проекты, например, проект «Положения об отношениях между хозяевами фабричных заведений и работными людьми, поступающими на оные по найму», составленный в 1833 г. по поручению московского военного генерал-губернатора Голицына. На основании этого проекта мнение государственного совета, утвержденное Николаем I, получило силу закона. Так возник закон от 24 мая 1835 года, явившийся первым фабричным актом, регулирующим отношения предпринимателей к их наемным рабочим. В диссертации исследуются основные положения этого закона, принятие которого, несмотря на то, что в нем даже и не ставится вопрос о правах рабочих, имело для них определенное значение. По закону фабрикант обязан был, прежде чем уволить рабочего, объявить ему об этом за две недели. Тем самым создавалось известное ограничение для произвола работодателя, вследствие чего на протяжении последующего периода хозяева вели упорную борьбу за сокращение этого срока.

7 августа 1845 года Николай I подписал мнение Московского отделения мануфактурного совета, получившего силу закона, названного «О неупотреблении малолетних в ночные работы на фабриках», анализ которого показывает, что слабым его звеном было отсутствие ответственности и правил контроля за его выполнением. Кроме того, он не попал в Свод законов Российской империи и был очень скоро совершенно забыт: правительственные комиссии 60-х годов и последующие, разрабатывавшие вопрос о запрещении ночной работы малолетних, даже не упоминают об этом законе, как будто бы его совсем не было. Хотя закон этот и не был отменен последующими законоположениями, он никогда не соблюдался в реальной жизни и был совершенно неизвестен правительственной власти в период выработки новейшего фабричного законодательства. Поэтому когда под напором стачечной борьбы рабочих 1 июня 1882 года был издан аналогичный закон, он стал считаться первым законом о труде.

§ 4 «Формы и методы защиты и самозащиты работниками своих прав» посвящен рассмотрению проблем правового регулирования трудовых конфликтов между работниками и работодателями. Формы защиты своих прав, используемые работниками, являлись юрисдикционными и неюрисдикционными. В отношении использования юрисдикционных форм защиты и самозащиты прав российские работники были ограничены, поскольку значительная часть из них являлась крепостными по сословному состоянию и в силу этого не только не могла обращаться с исками в суд, но даже и с административными жалобами на помещиков. Юрисдикционная форма защиты применялась в основном работниками казённых и посессионных заведений, да и то не в качестве исковой защиты, а в виде административной жалобы, адресованной чиновникам соответствующей коллегии, обер-прокурору коллегии и даже императору. Судебная защита применялась крайне редко в силу того, что немногие работники находились с работодателем в договорных отношениях, а чаще всего в крепостных.

Неюрисдикционная форма также нашла применение в борьбе работников за улучшение своего положения. Первые робкие шаги рабочего движения имели место в России уже в начале ХVIII века. В 1722 году было отмечено крупное восстание крестьян и мастеровых, занятых на строительстве города Екатеринбурга. В 1737 г. на почве понижения заработной платы произошло крупное выступление рабочих Большого Московского суконного двора. Здесь борьба рабочих, длившаяся с перерывами несколько лет, приняла настолько угрожающий характер, что выяснением причин беспорядков вынужден был заняться Сенат. По выяснении всех обстоятельств Сенат в 1742 г. признал жалобу рабочих основательной и, несмотря на это, предложил «зачинщиков бить плетьми нещадно» и принудил всех «бунтовщиков» немедленно приступить к работе, «не отговариваясь ничем».

В диссертации исследуются основные формы рабочего движения во многих губерниях Российской империи, что позволяет прийти к выводу о том, что на протяжении всего периода капитализации рабочие всячески боролись за улучшение условий труда и быта. Но в целом на данном этапе развития трудовых отношений было, разумеется, далеко до организованной и осознанной рабочей солидарности - протестная энергия рабочих в этот исторический период была направлена в первую очередь против крепостнических оков.

В данном параграфе рассмотрена роль и значение государства, вмешивавшегося в трудовые конфликты и стремившегося их урегулировать, в том числе и путем некоторых уступок работникам.

Глава вторая «Правовое регулирование отношений труда и найма в России после отмены крепостного права» состоит из 5 параграфов. В ней исследуются развитие субъектов трудовых отношений и развитие фабричного законодательства после отмены крепостного права и до начала XX века.

В § 1 «Эволюция фабричного законодательства во второй половине XIX века» дана общая характеристика фабричного законодательства в указанный период.

Фабричное законодательство 30-40-х гг. ХIХ века качественно отличалось от законодательства о промышленном труде предшествующего столетия и в перовую очередь тем, что оно регулировало не труд на отдельных предприятиях конкретного владельца, а распространялось либо на всю промышленность, либо на отдельную отрасль производства. После отмены крепостного права фабричное законодательство стало развиваться более быстрыми темпами. Такие законы, как Закон от 1 июня 1882 года «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах»; Закон от 12 июня 1884 г. «О школьном обучении малолетних, работающих на фабриках, заводах и мануфактурах»; Закон от 3 июня 1885 г. «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах»; Закон от 3 июня 1886 г. «Об утверждении проекта правил о надзоре за фабричной промышленностью, о взаимных отношениях фабрикантов
и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции»; Положение от 12 июня 1886 г. «О найме на сельские работы»; Закон от 24 апреля 1890 г. «Об изменении постановления о работе малолетних подростков и лиц женского пола на фабриках, заводах и мануфактурах и о распространении правил о работе и обучении малолетних на ремесленные заведения»; Закон от 2 июня 1897 г. «О продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской и горной промышленности»; Закон от 2 июня 1903 г. «О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности»; Закон от 10 июня 1903 г. «Об учреждении старост в промышленных предприятиях» заложили основы правового регулирования отношений труда и найма.

Законодательство пореформенного периода качественно отличалось от предшествующего тем, что по кругу лиц и в пространстве оно действовало не на отдельном предприятии, а могло касаться отдельной отрасли производства или всей промышленности в целом. Особенностью содержания фабричного законодательства этого периода стала линия, направленная на признание защиты прав работников и ограничение власти работодателей. Вместе с тем, никаких серьёзных санкций за нарушение работодателями норм фабричного законодательства не было, поскольку после отмены крестного права в России утвердилось представление о трудовых отношениях как о сфере частных интересов, в которые государство вмешиваться не должно.

В § 2 «Правовое и фактическое положение работников и работодателей накануне промышленного переворота и после его завершения» рассматривается завершение процесса формирования российского пролетариата и промышленной буржуазии, правовое и фактическое положение данных социальных категорий.

Согласно переписи населения, проведенной в 1897 г., из 130 миллионного населения России в то время 22 млн. или 17% были уже пролетаризованы. Из них 10 млн. приходилось на фабричный пролетариат с семьями и до 3,5 млн. составляли рабочие, занятые в сельском хозяйстве. Остальное приходилось на транспортных и ремесленных рабочих, а также прислугу.

В этом параграфе исследуются такие составляющие правового статуса работников, как регулирование рабочего времени и времени отдыха, а также фактического состояния условий труда и быта рабочих промышленных предприятий. Далее исследуются проблемы правового регулирования рабочего времени, т.е. подробно рассмотрена продолжительность рабочего времени до принятия Закона от 2 июня 1897 г., а также эффективность действия этого Закона после вступления его в силу, поскольку продолжительность рабочего дня (в тесной связи с условиями труда) является вторым после заработной платы основным показателем положения рабочего класса. До принятия Закона 2 июня 1897 г. рабочий день нередко доходил до 16 и даже 18 час. в сутки. Приводятся многочисленные примеры с указанием режима работы многих фабрик в различных российских губерниях.

Таким образом, вне всяких преувеличений можно констатировать - условия труда и быта российских рабочих в большинстве своем были просто ужасны и невыносимы: продолжительный рабочий день, низкая заработная плата, антигигиенические условия труда наряду с бесчисленными нарушениями элементарных правил по охране труда, отсутствие нормального отдыха, материальная необеспеченность, ужасающие антисанитарные жилищные условия неизбежно способствовали небывалому по сравнению с промышленно развитыми странами того исторического периода росту производственного травматизма и различных заболеваний среди рабочих и членов их семей, что в свою очередь служило причиной небывало высокой смертности в Российской империи.

В § 3 «Правовое регулирование института заработной платы» исследуется заработная плата - одна из основных категорий, показывающих социальный статус работника, его материальное положение и уровень благосостояния общества при капитализме. Вне всяких сомнений - никаких (либо почти никаких) конфликтных ситуаций в сфере применения наемного труда (бунтов, коллективных трудовых споров, пикетирований, стачек, забастовок и тем более революций) не будет возникать, если каждый наемный работник будет получать справедливое вознаграждение за свой труд, будь то сфера материального или же духовного производства. Сама по себе величина размера оплаты труда может быть, как известно, сравнительно небольшой, но справедливой, поскольку при вознаграждении за труд помимо самой заработной платы для стимулирования процесса труда могут быть задействованы и другие механизмы (различные льготы, специальный стаж работы, надбавки к пенсии и др.). Поэтому здесь предпринята попытка поподробнее рассмотреть эту непростую проблему оплаты труда в дореволюционной России - ведь заработная плата как экономическая и правовая категории и в настоящее время является самой сложной проблемой как в сфере экономики, так и в сфере правового регулирования оплаты труда любого лица, работающего по найму.

В указанном параграфе на основании многочисленных фактов делается вывод, что в сфере оплаты труда в дореволюционной России повсеместно царили полнейшее беззаконие и произвол, в результате чего по размерам дохода на душу населения дореволюционная Россия стояла на последнем месте в Европе, а по росту дороговизны - на первом.

§ 4 «Надзор и контроль за соблюдением фабричного законодательства». Закон 1882 г. учредил специальную фабричную инспекцию численностью в 20 человек, находившуюся в ведении министра финансов и призванную наблюдать за исполнением правил и запретов, установленных в данном законе, составлять при участии полиции протоколы о нарушениях законодательных норм и передавать их в суд, поддерживать там обвинение против нарушителей. За нарушение владельцами или руководством фабрик правил, касавшихся труда малолетних, была установлена ответственность (арест или штраф).

На должности фабричных инспекторов принимались высокообразованные специалисты - врачи, педагоги, экономисты, юристы; однако их возможности были весьма ограниченными. В период контрреформ Александра III по инициативе предпринимателей и правительства публикация отчетов фабричных инспекторов в 1886 г. прекратилась. Некоторые из указанных специалистов были вынуждены освободить занимаемые должности. После этого фабричная инспекция неоднократно реорганизовывалась. Так, закон 3 июня 1886 г. возложил на фабричных инспекторов обязанности полицейских чиновников, следящих за тем, чтобы на фабриках была «тишь и благодать», то есть фабричной инспекции надлежало делать то, что не всегда была в состоянии сделать полиция - предупреждать стачки и волнения рабочих, опасные для существовавшего строя. В дальнейшем при подборе фабричных инспекторов департамент полиции тщательно проверял политическую благонадежность каждой кандидатуры.

Не стоит поэтому удивляться, что фабричная инспекция после ее реорганизации закрывала глаза на все даже самые вопиющие нарушения фабричного законодательства, требования по охране труда, вследствие чего в Российской империи был самый высокий производственный травматизм. Приводятся многочисленные данные о производственном травматизме (на золотых приисках Сибири, транспортных рабочих и др.), а также о промышленном травматизме в различных странах, по сравнению с которыми (например, Францией и Бельгией) травматизм в России был в 2-2,5 раза выше.

Издание и проведение в жизнь Закона 2 июня 1903 г. при всей его ограниченности явились историческим завоеванием рабочего класса и достаточно ощутимым сдвигом в рабочем законодательстве. Согласно ст.2 указанного закона издержки по обеспечению пострадавшего рабочего падали на работодателей. Однако в этой же статье имелась весьма существенная оговорка, гласившая, что в случае злого умысла или грубой неосторожности рабочего предприниматель освобождается от обеспечения пострадавшего. Этими оговорками закона предприниматели часто злоупотребляли.

23 июня 1912 г., наконец, увидели свет законы о страховании рабочих от несчастных случаев и об обеспечении рабочих на случай болезни.

Новые страховые законы распространялись только на предприятия, подчиненные надзору фабричной и горной инспекции, т.е. только на крупные и средние заведения, за исключением казенных. От действия законов освобождены были сельскохозяйственные рабочие, рабочие внешнего судоходства, прислуга, почтово-телеграфные служащие, приказчики; рабочие, занятые в домашней промышленности, временные рабочие в постоянно действующих предприятиях и т.д. При помощи различных ухищрений правительственной бюрократии в угоду буржуазии удалось настолько ограничить круг лиц, подлежащих страхованию, что число застрахованных не превышало 15-20% всех рабочих.

Указанные законодательные акты анализируются далее, а также отмечаются характерные особенности практики их применения.

Новые страховые законы Временного буржуазного правительства от 16 и 25 июля, а также от 11 и 17 октября 1917 года были недемократичными во многих отношениях, - в частности, они вводили в состав ревизионной комиссии представителя от предпринимателей и ограничивали избрание членов правления больничных касс только из среды уполномоченных и т.д.

Резюмируя все сказанное, можно констатировать, что фабричная инспекция лишь в первые годы своей работы пыталась обеспечить самый элементарный надзор по защите интересов рабочих и обеспечению охраны труда. В дальнейшем фабричная инспекция не только создавала имитацию защиты прав и интересов трудящихся, но и являлась специализированной структурой общегосударственной полиции, предназначенной для борьбы с рабочим движением.

§ 5 «Полицейский социализм» как попытка внедрения идеологии и практики отношений социального партнёрства в России». Суть «полицейского социализма» сводится к кардинальному изменению тактики борьбы царского правительства с рабочим движением, выражающейся в изменении стратегии и тактики действий пролетарских масс против своих антагонистов - буржуазии, а именно: совратить рабочее движение с революционной политической борьбы на путь вымаливания у буржуазии политических уступок. «Полицейский социализм» - это политика овладения рабочим движением с целью его приостановления, предотвращения и подчинения контролю правительства.

Разновидностей «полицейского социализма» было несколько: «зубатовщина», «гапоновщина», «ушаковщина», «смесовщина», «шендриковщина». Зачастую все эти формы «полицейского социализма» называют «зубатовщиной» по имени зачинателя подобной политики по рабочему вопросу в России С.В.Зубатова. В рамках этого параграфа исследуются лишь «зубатовщина» и «гапоновщина»; «ушаковщина» и «смесовщина» же, получившие распространение преимущественно в Петербурге и «шендриковщина», соответственно, в Баку, подробно не рассматриваются вследствие незначительности их влияния на рабочее движение.

Основные положения «зубатовской» политики были отражены в докладной записке московского обер-полицмейстера Трепова генерал-губернатору 8 апреля 1898 г., автором которой был Зубатов. Эту записку революционеры справедливо охарактеризовали как программу «зубатовщины», «евангелие тайной полиции». В записке были указаны пути раздробления пролетариата, разъединения его сил и отвлечения от политической борьбы: внушение иллюзий, что рабочие смогут улучшить свое положение при содействии царского правительства, обещание уступок и льгот, «урегулирование» фабрично-заводских отношений, т.е. осуществление контроля за взаимоотношениями рабочих и хозяев. Зубатовцы опирались на наиболее обеспеченных рабочих, привлекали обещаниями самые отсталые слои, одновременно осуществляя «насильственное изъятие» сознательных и энергичных пролетариев.

Залогом успешного осуществления политики «полицейского социализма» Зубатов считал наличие самодержавия в России как силы, якобы, «надклассовой», его так называемый «попечительный характер», веру в царя «как заступника» значительной массы неразвитых рабочих. Политика «полицейского социализма» была рассчитана на одурачивание темных, забитых, невежественных элементов рабочих, зараженных царистскими иллюзиями.

«Полицейский социализм», объективно рассчитанный на укрепление самодержавия и капитализма в России, не получил должной поддержки со стороны промышленной буржуазии, которая, казалось бы, в первую очередь должна быть заинтересованной идеей и практикой умиротворения рабочего движения. Однако русская буржуазия не желала поступиться частью своих барышей даже для сохранения капитализма как общественного строя. Разногласия, возникшие между промышленниками и царской администрацией в связи с практическим внедрением «полицейского социализма» в жизнь, умело были использованы революционной социал-демократией для разоблачения реакционной антирабочей сущности этой политики и политического воспитания пролетарских масс.

Самая известная рабочая организация, в создании которой принял участие С.В.Зубатов, связана с именем священника церкви Петербургской пересыльной тюрьмы Г.А.Гапона. Трагический конец этой организации поставил последнюю точку в истории внедрения Зубатовым «полицейского социализма» в российское рабочее движение.

Глава III «Зарождение правового механизма социального партнёрства в 1905-1917 гг.» посвящена изучению проблем формирования дореволюционного российского механизма социального партнёрства.

§ 1 «Правовой статус организаций российских работников» раскрывает основные аспекты зарождения российских профсоюзов и других организаций работников промышленных предприятий. Рассмотрение этого вопроса начинается с истории возникновения касс и обществ взаимопомощи в России, - этих первых и долгое время единственных по тогдашнему времени форм легального единения рабочих. В результате проведенного исследования выясняется следующая общая схема касс, обществ и товариществ: 1) взаимопомощи, 2) ссудо-сберегательные, 3) сберегательно-вспомогательные, 4) потребительские. Они подготовили и взрыхлили рабочую среду к проникновению в нее идей организационной кристаллизации, профессиональной сплоченности и солидарности и явились, таким образом, предтечами профессионального движения.

Профессиональные союзы как органы борьбы рабочего класса против капитала возникли в России только в 1905 году. С этого года ведет свое начало современное профессиональное движение. Из экономических организаций пролетариата в истории Октябрьской революции важнейшее место заняли две: фабрично-заводские комитеты и профессиональные союзы или, как их называли сокращенно, фабзавкомы и профсоюзы. Фабрично-заводские комитеты возникли в результате революции. До 1917 г. существовали далекие предшественники фабзавкомов - различные заводские организации, возникавшие либо в моменты революционного подъема, как это было в 1905 г., либо во время и на время стачечной борьбы.

Дается подробная характеристика начала массового зарождения профессиональных союзов в 1905 г. во многих городах (Петербурге, Москве, Харькове, Одессе, Киеве, Вильно, Лодзи и др.) по отраслям производства (союзы рабочих механических заводов, печатников, портных, табачников, строителей, конторщиков и бухгалтеров, текстилей, золото-серебренников, литографов, вязальщиков, картонажников и др.) В России в это время было организовано в профсоюзы около 246 тыс. рабочих.

В дальнейшем по мере наступления реакции на права и интересы людей труда сокращалось и количество профессиональных союзов. Так, с 1906 по 1910 г. по России было закрыто 497 профсоюзов и отказано в регистрации 604, резко сократилось число членов профсоюзов. В 1913 г. в России числилось 119 профсоюзов, объединявших 45 тыс. лиц наемного труда. Это было ничтожно мало по сравнению, скажем, с Германией, где профсоюзы в то время охватывали 3 391 тыс. человек. Репрессии царского правительства в годы войны повели к резкому сокращению и без того мизерного числа профсоюзов. На 1 января 1916 г. во всех профсоюзах страны осталось всего 4 637 членов, платящих взносы, а на 1 января 1917 г. - 7 220 членов.

После победы Февральской буржуазно-демократической революции повсюду восстанавливались старые и создавались новые профсоюзы: металлистов, текстильщиков, деревообделочников, кожевников, портных, печатников, речников, горняков, железнодорожников. В авангарде профсоюзного движения шел профсоюз металлистов. К созданию своих организаций приступили служащие, кустари, ремесленники, сторожа, домашние работницы, швейцары. Наряду с Петроградом, Москвой, городами Центрально-промышленного района шел процесс создания профсоюзов в Прибалтике и Закавказье, на Украине, в Белоруссии, Сибири, Средней Азии. К лету 1917 г. профсоюзы объединяли около полутора миллионов членов. Профсоюзное движение приобрело массовый характер.

Размах рабочего движения в стране заставил предпринимателей признать организации рабочего класса. 12 апреля 1917 г. Временное правительство издало Закон об обществах и союзах. В нем говорилось, что граждане имеют право «образовывать общества в целях, не противных уголовным законам». Однако, признав право масс на свободную организацию союзов, Временное правительство стремилось всеми путями задержать создание профсоюзов. В процессе развития и обострения классовой борьбы Временное правительство, будучи не в силах подавить движение, в июле 1917 г. приняло постановление о регистрации профсоюзов в окружных судах. Судебные органы прилагали все силы к ограничению профсоюзного движения и очень часто отказывали союзам в регистрации.

В профсоюзное движение втянулись помимо промышленных рабочих наемные рабочие и служащие таких категорий труда, какие раньше стояли в стороне от организации (портные, пекари, медработники, чиновники и пр.). Впереди как по числу союзов, так и по охвату ими рабочих шли Петроград и Москва. Здесь за март - апрель образовалось 130 союзов, по всей России - свыше 2000. Если в мае в Петрограде в 30 союзах было до 200 тыс. человек, то в сентябре в 50 союзах было объединено около 450 тыс. К моменту Октябрьской революции численность профессионально образованных рабочих вместе с работниками железных дорог, связи и госучреждений достигала 3 млн. человек.

§ 2 «Объединения российских работодателей и основные направления их деятельности». Рассматривая виды предпринимательских организаций и основные направления их деятельности, в работе ознакомление с данной проблемой распадается на два аспекта - экономический и работодательский.

Основное внимание при освещении экономического аспекта в деятельности предпринимательских организаций российских работодателей уделяется монопольным объединениям, получившим широкое распространение в России в конце ХIХ - начале ХХ вв. Объясняется это чрезмерной силой концентрации российской промышленности: невзирая на поздний приход капитализма в Российскую империю, вследствие небывалой концентрации производства по количеству крупнейших предприятий с 1900 по 1914 гг. Россия стояла впереди всех остальных промышленных стран Европы. Почти все российские монопольные объединения в форме синдикатов высшей категории появились в период, непосредственно последовавший за наступлением кризиса в 1900-1901 гг. Именно с 1902 по 1909 гг. основаны самые крупные и известные в России синдикаты («Продамета», «Продуголь», «Гвоздь», «Проволока», «Кровля», «Продвагон», «Продпаровоз», «Дрожжи», соляной синдикат, РОСТґа и др.). В работе подробно изложена сущность деятельности монополистических объединений, проявляющаяся в непомерном вздутии цен, устранении конкурентов, не входящих в картельные и синдикатские соглашения, следствием чего были колоссальные прибыли, получаемые монополиями.

Особо отмечается, что правительство пыталось навести порядок в сфере политики цен, проводимой монополиями, для чего создавались различные так называемые междуведомственные комиссии, осуществлялись многочисленные проверки (ревизии сенаторов Гарина и Нейдгарта по военному ведомству, ревизии сенатора Нейдгарта по мостостроительным операциям и в Привисленском крае, ревизии сенатора Медема по Сибирской железной дороге и др.), проводимые в 1908-1912 гг. В ходе этих проверок были обнаружены огромные злоупотребления в системе распределения казенных заказов. Однако ни одна из ревизий, установивших незаконные связи между представителями монополий и должностными лицами из различных ведомств, документально подтвердившая преступные действия монополий, которые наносили огромный ущерб народному хозяйству и обороноспособности страны, не завершилась привлечением к юридической ответственности кого-либо из представителей монополий.

Серьёзное внимание в работе уделяется также и личной унии - одной из главных форм сращивания капиталистических монополий между собой и государством. Немаловажную роль в укреплении связей монополистической буржуазии с государственным аппаратом играла крупнейшая организация российской буржуазии - Совет съездов представителей промышленности и торговли. Эта организация, возникшая в 1906 г. по инициативе и при активном участии промышленников, связанных с банками и монополиями, являлась всероссийским объединением крупной торгово-промышленной буржуазии. Руководящая роль в «совете съездов» принадлежала монополистической верхушке, которая активно использовала его для связей с государственным аппаратом, для проникновения в правительственные учреждения. Царское правительство не могло не считаться с этим стремлением. Рассматриваемый период характеризуется систематическим проникновением представителей монополистической буржуазии в совещательные органы при министерствах, при хозяйственных, финансовых и других учреждениях. Вместе с тем, представители монополистической буржуазии добивались высоких постов и в центральных правительственных органах - в Государственном Совете, в министерствах.

В работе рассматривается работодательский аспект в деятельности предпринимательских организаций. Вначале дается общая характеристика роли и значения синдикатских объединений с точки зрения трудящихся масс, в результате чего делается вывод о чрезвычайном усилении могущества работодателей и, соответственно, полнейшем бесправии пролетариата.

В Петербурге рабочим вопросом занималось Петербургское общество заводчиков и фабрикантов. Время утверждения общества, совпавшее с периодом отступления революции 1905-1907 гг., свидетельствует об истинных его целях и задачах. В октябре 1905 г. на съезде заводчиков и фабрикантов Московского района обсуждался вопрос о мерах борьбы с рабочим движением. При этом было предложено создать работодательский союз. Выработка проекта такого союза была поручена специальной комиссии из 58 лиц, результатом чего явился проект устава Союза заводчиков и фабрикантов центрального промышленного района. В выработке этого устава принимала самое активное участие также комиссия по рабочему вопросу при Московском биржевом обществе. После утверждения устава, комиссией предлагалось созвать на 17 апреля 1906 г. съезд владельцев и представителей Московских и примыкающих к Москве фабрично-заводских предприятий. В организационное бюро съезда вошли видные представители Московской промышленности: Кноп, Гужон, Четвериков и т.д. Но, ввиду рабочего движения и политически неспокойного времени, учредительный Съезд пришлось отложить, а самый союз открыл свои действия несколькими месяцами позже.

Другой крупный работодательский союз - Петербургское Общество фабрикантов и заводчиков - возник в 1906 г. и слился с О-вом для содействия улучшению и развитию фабрично-заводской промышленности в 1907 году. В работе подробно исследуются уставы указанных обществ.

Резюмируя все сказанное об основных направлениях деятельности предпринимательских организаций, следует особо отметить экономический и работодательский аспекты их функционирования.

Экономический аспект характеризуется следующими важнейшими чертами:

1. Предпринимательские объединения явились следствием промышленного развития в период капитализма и эволюционировали от простейших к более сложным и наивысшим в форме рингов, конвенций, бумов, корнеров, пулов, картелей, синдикатов, трестов, концернов, холдингов.

2. В России вследствие небывалой концентрации производства начиная с конца ХIХ в. монополизированной оказалась вся промышленность: уже в начале ХХ в. насчитывалось более 150 монопольных объединений в форме синдикатов, трестов, концернов (существовали даже табачный и ниточный тресты, зеркальный синдикат). Немонополизированным осталось лишь кустарное и ремесленное производство.

3. Вследствие монополизации экономики и безнаказанности господствовавших повсеместно монополий (в большинстве своем функционирующих при активном участии иностранного капитала) при отсутствии каких-либо серьезных правовых ограничений и при попустительстве царского режима (который, по сути дела, всячески поощрял беспредельное господство монополий) экономике России был причинен огромный ущерб. Поэтому катастрофически снижался жизненный уровень российского пролетариата, а вместе с тем и остальной большей части населения, что проявлялось в росте безработицы и цен, а также неуклонном снижении реальной заработной платы. Поэтому отнюдь не случайно зарплата российского рабочего была в 4-6 раз ниже заработной платы рабочего из любой промышленно развитой страны, а цены на основные продукты питания были в несколько раз выше зарубежных.

4. Посредством различных приемов и специфических средств, используемых монополиями (система франко - место назначения синдицированного товара; синдикатские премии, выплачиваемые из общей выручки за сокращение производства или полное закрытие предприятия; компенсации расходов третьих лиц по привлечению заказов, различные приплаты и т.д.), закрепленных в тайных контрагентских договорах, монополии взвинчивали цены на выпускаемые товары, получая баснословные прибыли на разнице между себестоимостью продукции и продажной ценой, которая всегда была выше цены рыночной.

5. Казенные заказы являлись самой вожделенной мечтой и лакомым куском любых монопольных объединений, поскольку цена на выпускаемую для государственных нужд продукцию устанавливалась не с помощью рыночных механизмов на основе спроса и предложения, а на основе диктата самих монополий, которые всегда завышали эту цену не менее чем в 2 раза.

6. Безнаказанность преступной деятельности монополий неизбежно обернулась задержкой промышленного развития Российской империи: неоднократно (в том числе и перед Первой мировой войной) монополии искусственно создавали топливный и железный «голод», задерживали строительство железных дорог; закрывая фабрики и заводы, сокращали производство, что в конечном итоге способствовало поражению России в Первой мировой войне.

7. Существовала огромная дифференциация между основной массой населения: при среднегодовой зарплате по стране около 250 руб. в год несколько тысяч «физических лиц» получали сотни миллионов рублей, 250-300 тыс. человек в стране составляли крупную буржуазную социальную группу.

При исследовании работодательского аспекта необходимо отметить такие важнейшие характерные черты:

1. Неизбежным следствием монопольных объединений является усиление эксплуатации трудящихся масс, замена ручного труда машинным производством, что приводит к росту безработицы и увеличению промышленной резервной армии труда. Это в свою очередь приводит к снижению стоимости рабочей силы как товара.

2. Работодательские союзы явились ответной мерой со стороны предпринимателей на образование профессиональных организаций трудящихся после начала Первой русской революции.

3. В то время, как царский режим делал все для того чтобы запретить профсоюзную деятельность, свести ее на нет, всячески поощрялась на государственном уровне деятельность работодательских объединений, создавались все условия для их образования и увеличения численности. Своих целей и задач - борьбы с рабочим движением, работодательские союзы не скрывали, что было отражено в их уставах.

§ 3 «Процедурно-примирительный механизм разрешения трудовых конфликтов» посвящен рассмотрению примирительных процедур в том их специфическом варианте, в каком они существовали до Октябрьской революции.

Первоначально (до принятия фабричных законов) против рабочих в случае возникновения трудовых конфликтов применялись «примирительные процедуры» в виде жандармско-полицейской, а также военной силы. 10 июня 1903 г. был принят Закон о фабричных старостах, который почти не получил практического применения, причиной чего было, с одной стороны, нежелание в большинстве случаев как местной администрации, так и владельцев фабрик допустить какого бы то ни было, хотя бы и призрачного объединения рабочих, а с другой стороны, и по преимуществу, нежелание самих рабочих избирать старост на основании установленных правил вследствие тех условий, относящихся к утверждению старост и увольнению их, которые были установлены законом 1903 г. и которые состояли в том, что утверждение старосты из числа нескольких избранных рабочими кандидатов зависело от управления фабрики, увольнение же старост, не удовлетворяющих своему назначению, могло быть произведено по распоряжению губернатора.

До революции 1905-1907 гг. в России не только не существовало никакого права на забастовку, но даже была предусмотрена уголовная ответственность за малейшие «прегрешения» со стороны рабочих при возникновении трудовых конфликтов, причем в уголовном законодательстве имелось множество статей, предусматривающих этот самый суровый вид юридической ответственности за «главнейшую форму коалиционной деятельности рабочих - забастовку».

Однако приход Первой русской революции еще не означал отмены царским режимом уголовной ответственности за проведение забастовки. Напуганное революционными событиями 1905 г., царское самодержавие под нажимом предпринимателей уже 2 декабря 1905 г. издало «именной высочайший указ» Сенату «О временных правилах о наказуемости участия в забастовках в предприятиях, имеющих общественное или государственное значение, а равно в учреждениях правительственных…». Этот указ впоследствии вошел в общее «Уложение о наказаниях» под статьями 1359³ - 1359⁸ . Согласно этим статьям, а также статьям 1358¹ - 1358², организаторы и участники стачек могли быть подвергнуты тюремному заключению от 8 месяцев до 1 года 4 месяцев.

Наряду с этим в Уставе о промышленном труде также имелись статьи, под которые можно было подвести любой случай забастовки в столице. Так, согласно статье 61 (пункт 8), предприниматель без всяких для себя последствий мог уволить рабочих в случае забастовки, вызванной действиями фабричной администрации, если последние оправдывались законом (например, неудовлетворение требования рабочих об удалении мастера). Фабрикант мог уволить всех рабочих также вследствие приостановки более чем на 7 дней работ на фабрике, если это было вызвано опасением насильственных действий со стороны забастовщиков. Согласно этой же 61 статье (пункт 84) предприниматель имел право в случае забастовки рабочих без всякого предупреждения закрыть предприятие.

Таким образом, Устав о промышленном труде формально не запрещал забастовок. Но на самом же деле он предоставлял фабрикантам все возможности для удушения забастовочного движения путем увольнения рабочих и прекращения выплаты заработка.

Указ от 2 декабря 1905 г. о ненаказуемости мирных экономических стачек и закон 4 марта 1906 г. об обществах и собраниях создали, правда, крайне шаткую и узкую, законную опору для развития профессиональных союзов. Под влиянием народившихся союзов борьба рабочих приобрела более сознательный, планомерный и организованный характер.

Одним из самых грозных, наиболее распространенных и действенных средств, используемых заводчиками и фабрикантами в ходе проведения «примирительных процедур», были локауты. Далее подробно характеризуется локаутская деятельность заводчиков и фабрикантов, основные специфические черты этого мощнейшего контрсредства работодателей.

Наряду с «черными списками» после Первой русской революции получила распространение практика использования штрейкбрехеров, имевших прозвище «желтых». Приводятся примеры создания «желтых» союзов по инициативе предпринимателей, а также широкое использование штрейкбрехеров для раскола рабочего движения.

В указанном параграфе исследуется такой важный аспект в процедурно-примирительном механизме, как образование рабочих групп при военно-промышленных комитетах, что было по существу ни чем иным, как претворением в жизнь идеи о создании легального «Общества защитников рабочих интересов», официально утвержденного правительством именно в виде рабочих групп. И данное общество, и рабочие группы в первую очередь должны были не проводить политические требования пролетариата, а заниматься организацией труда и быта рабочих, вопросами продовольствия, биржами труда, примирительными камерами, мобилизацией промышленности, социальным законодательством, общественными столовыми, рабочей кооперацией и т.д.

Из всего сказанного о военно-промышленных комитетах напрашивается вывод о том, что с помощью этих органов была предпринята попытка создать у рабочих масс иллюзию «производственной демократии» и «социального мира». Разумеется, эта затея была обречена на провал.

После Февральской революции одновременно с наступлением на права рабочих организаций монополистический капитал развернул яростное наступление на жизненный уровень рабочего класса. Характеризуя политику Временного правительства в сфере социального законодательства, показано, на какие самые разные ухищрения шел буржуазный режим, лишь бы не идти на уступки трудящимся, хотя на словах изображалась активная разработка различных законопроектов по рабочему вопросу.

Из всего сказанного явствует, что российские предприниматели не только не старались изыскать возможность для цивилизованного разрешения трудовых конфликтов посредством создания соответствующих примирительно-третейских органов, давно уже достаточно успешно функционирующих на Западе, но и всячески препятствовали созданию действенного процедурно-примирительного механизма, закрепляющего принятое решение достигнутым соглашением, обязательным для выполнения обеими сторонами. Более того, они по-прежнему использовали старые приемы и средства, присущие самодержавному государству с феодальными пережитками, каковым была дореволюционная Российская империя.

Как известно, важнейшим инструментом социально-партнерского регулирования трудовых отношений и действенным средством защиты интересов трудящихся является коллективный (тарифный) договор. Поэтому более детально рассматривается колдоговорная практика в России, поскольку в некоторых производствах заключались коллективные договоры (питерские булочники, в печатном производстве, в нефтяной промышленности и пр.). В качестве примера подробно рассматривается коллективный договор Бакинских нефтяников, заключенный в декабре 1904 г., и этот же колдоговор, заключенный осенью 1917 г. При обобщении колдоговорной практики особо отмечается, что в России до Октябрьской революции имели место лишь единичные случаи заключения коллективных договоров. Акцентируется внимание на том, что коллективные договоры того исторического периода вообще не обладали юридической силой, даже формально их условия не обеспечивались судебной защитой; дореволюционные коллективные договоры являли собой своего рода джентльменское соглашение между предпринимателями и рабочими, которое безбоязненно можно было предпринимателям нарушать и даже игнорировать вообще.

Глава четвертая «Социально-партнерское регулирование трудовых отношений в 1917 г. - начале XXI века».

§ 1 «Понятие социального партнёрства как общественно-политического феномена ХХ - ХХI веков». Теория социального партнерства зародилась в буржуазных странах после победы Октябрьской революции. Исходя именно из защиты своих классовых интересов с целью ослабления протестной энергии трудящихся масс и облегчения функционирования системы эксплуатации, на которой зиждется все капиталистическое общество, капиталисты-предприниматели и финансовые магнаты посредством привлечения себе на службу крупнейших идеологов с помощью полностью подконтрольных буржуазным кругам СМИ (большинство из которых им же самим и принадлежало) стремились создать у людей труда извращенное представление о подлинной сущности взаимоотношений между представителями двух антагонистических классов. В итоге генеральная линия буржуазной пропаганды в трактовке отношений между трудом и капиталом в интерпретации взаимоотношений между работниками (их представителями) и работодателем (объединением работодателей) получила свое закономерное воплощение в идее социального партнерства.

В основе теории социального партнёрства лежит отрицание деления общества на классы и якобы пришедшее на смену классовому деления общества на страты, различающиеся между собой по уровню своих доходов.

Воплощая идею классового сотрудничества, теория социального партнерства охватывает целый конгломерат различных по своему происхождению и содержанию буржуазных концепций, призванных создать извращенное представление о характере капиталистических отношений, замаскировать эксплуатацию, способствовать подавлению классовой борьбы пролетариата. Идея классового сотрудничества, воплощенная в теории социального партнерства, пронизывает красной нитью все буржуазные теории «народного капитализма», «государства всеобщего благосостояния», «общества равных возможностей», «великого общества» и другие им подобные, составляя неотъемлемую часть указанных теорий.

Разумеется, в советский исторический период учеными-трудовиками теория социального партнерства подвергалась беспощадной критике как теория буржуазная, направленная на освящение и оправдание существования капиталистических общественных отношений, с одной стороны, и преследующая цели идеологического обезоруживания и дезориентации трудящихся масс в сфере существующих производственных отношений в условиях капитализма, с другой стороны. Поэтому советские специалисты в сфере трудового права акцентировали все внимание на важнейшей идеологической доминанте указанной теории - классовой борьбе, необходимость которой на современном этапе, согласно этой теории, утратила свою актуальность, вследствие чего советскими правоведами теория социального партнерства всячески развенчивалась и подвергалась безжалостной критике исходя из марксистско-ленинской теории, основанной на объективных законах, вскрывающих антагонистические противоречия между трудом и капиталом.

Правовой основой для становления и развития социального партнерства в России явились: Закон СССР «О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)» Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. №23. Ст. 654., Указ Президента РСФСР «О социальном партнерстве и разрешении трудовых споров (конфликтов)» Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 47. Ст. 1611., Закон РФ «О коллективных договорах и соглашениях» ВСНД и ВС РФ. 1992. №17. Ст. 890., Закон РФ «О внесении изменений и дополнений в закон Российской Федерации «О коллективных договорах и соглашениях» Российская газета от 5 декабря 1995 г., Закон РФ «О порядке разрешения коллективных трудовых споров» РГ от 5 декабря 1995 г., Закон РФ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» РГ от 20 января 1996 г., Закон РФ «О российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений» РГ от 12 мая 1999 г., Закон РФ «Об объединениях работодателей» СЗ РФ. 2002. №48. Ст. 4741., а также раздел II Трудового кодекса РФ, именуемый «Социальное партнерство в сфере труда», различные конвенции и рекомендации МОТ.

§ 2. «Основные направления развития коллективного договора в советский период». В Советской России не сразу удалось создать новый тип трудовых отношений, и на первых порах широко использовалась практика взаимоотношений между трудом и капиталом, возникшая от Февраля к Октябрю 1917 г. В первую очередь, активно развивалась колдоговорная практика и процедурно-примирительные механизмы разрешения трудовых конфликтов (расценочно-конфликтные комиссии, примирительные камеры, третейские суды и т.п.). Отмечается широкое распространение в первые месяцы после провозглашения Советской власти практики заключения коллективных договоров. Вместе с тем, коллективные договоры первых месяцев Советской власти, да и в последующий исторический период, отличались процедурой своего принятия от процедуры их заключения до Октября 1917 года. Советское государство законодательно признало право трудящихся и обязанность работодателя заключать коллективные договоры, которые стали различаться по целям и задачам в зависимости от правового статуса работодателя - владельца предприятия. Если сначала коллективные договоры заключались в основном на частных предприятиях, то с широкомасштабной национализацией промышленности летом 1918 г. это стало практиковаться и на государственных предприятиях и учреждениях. Если в первом случае содержание коллективного договора строилось исходя из противоположности интересов труда и капитала, то во втором - на основе общности интересов трудящихся и Советского государства.