Инструменты антикоррупционной борьбы в КНР

Таким образом, придя к власти в период разгула коррупции и усиления позиций «комсомольцев», у Си Цзиньпина появилось явное желание и необходимость стабилизировать ситуацию, благодаря чему произошли определенные политические сдвиги, вылившиеся в массовую смену регионального руководства и заведение уголовных дел на партийных и государственных служащих в рамках АК.

Смена регионального руководства осуществлялась по старым принципам ротации кадров, однако если в прежние времена она осуществлялась путем коллективного решения «сдержек и противовесов» интересов различных фракций, то при Си это вылилось в «кадровую революцию».

Основной целью «кадровой революции» являлась консолидация власти в Центре, и в особенности в руках самого Си и его ближайшего окружения, что было необходимо для выхода из социально-экономического кризиса и монополизации и укрепления власти КПК.

К 19^му съезду партии эти задачи были существенно выполнены, позволив Центру проводить более эффективную социально-экономическую политику в регионах, не опасаясь противодействия на местах. Однако это постепенно приводит к тому, что вся власть консолидируется в Центре, а также в руках Си. Такая ситуация опасна появлением режима культа личности председателя, что означает возрождение маоистских принципов управления и ухода от системы коллективного руководства, созданной Дэн Сяопином в 1980-1990-хх гг.

3. Проблемы антикоррупционной кампании Си и ее риски для развития КПК и Китая

На сегодняшний момент в Китае функционирует действенная антикоррупционная кампания, стержневой основой которой является многоуровневое антикоррупционное законодательство, предусматривающее достаточно жесткие меры по отношению к провинившимся чиновникам. Наказание, которое может получить коррупционер варьируется от небольшого срока до смертной казни, что казалось бы должно сдерживать существующую проблему коррупции в стране.

Тем не менее, коррупция продолжает расцветать и темпы ее не уменьшаются, а Китай сталкивается с рядом юридических проблем, причинами чего может служить недоработанность правовой системы по международному направлению, столкновение закона и сложившихся социокультурных особенностей, уход коррупционеров от ответственности с последующим поиском политического убежища за рубежом и т.д.

Из-за активного развития экономики и социальной сферы в последние годы увеличилось число чиновников-коррупционеров, которые скрываются от правосудия и уезжают из страны. Задача антикоррупционного преследования в данном случае - поддержание закона и справедливости, поскольку очень часто чиновники после оглашения приговора сбегают за границу. Согласно данным Академии социальных наук Китая, с 1990-х годов количество «голых чиновников», сбежавших из страны и нашедших убежище за границей или просто скрывающихся вне Китая составило порядка 18 тыс. человек, а сумма вывезенных ими активов оценивается в 800 млрд юаней. Данная проблема обуславливается тем, что у Китая нет до сих пор со многими странами договоров об экстрадиции беглых преступников, что позволяет им скрываться от закона. Многие из них находят убежище в США, Канаде, Австралии и Новой Зеландии, а особенно ценятся чиновники, вывозящие большие суммы денег и занимающие высокий пост. Поэтому решение правовых проблем в плане борьбы с коррупцией на просторах Азиатско-тихоокеанского региона (АТР) так важно [13, с. 84].

Не менее остро стоит и проблема удаления принципов принимаемых решений от системы коллективного руководства, что произошло в связи с концентрацией всей полноты власти в лице одного человека - Си Цзиньпина, который за годы своего правления, используя АК и практику ротации руководящих кадров сумел значительно обезопасить себя от оппозиционных настроений и сил. Наделив себя и Центр значительными полномочиями, Си сократил их распределение на региональный уровень, в результате чего повысилась эффективность следования социально-экономическим директивам Центра на местах, но существенно снизалась эффективность работы политических механизмов.

Высокая концентрация власти у Си и его окружения несет в себе опасность как для дальнейших перспектив КПК, так и для всего Китая, поскольку когда власть в руках «одного», все равны перед ним в своем неравенстве, что подрывает принципы организационного строения руководства страной, а также горизонтальные и вертикальные лифты и связи.

В условиях наметившегося выдвижения Китая на передовые позиции мировой арены, давление внешнего мира растет в условиях жесткой конкуренции на экономической и геополитической арене, что в сумме с имеющимися социально-экономическими проблемами Китая, может существенно ослабить позиции КПК и Си. Поэтому необходимо уже сейчас задуматься о том, что ждет Китай и КПК в ближайшей перспективе, какие сценарии развития можно спрогнозировать и какую роль в этом играет укрепление позиции Си и его антикоррупционной кампании, а также решение правовых проблем борьбы с коррупцией в Китае.

3.1 Правовые проблемы борьбы с коррупцией Китая в АТР и пути их решения

Многие коррупционные дела в Китае, согласно источникам СМИ нередко сообщают о завершении судебных дел признанием подсудимым своей вины и возвращением им наворованных средств, однако это происходит далеко не всегда и является огромной проблемой в свете того, что многие «голые чиновники» попросту сбегают за границу вместе со своими семьями и капиталом. Данная проблема стоит крайне остро в Китае, и на ее решение отводится достаточно много средств и сил, ведь согласно некоторым заключениям экономистов, 1 денежная единица (евро, доллар и т.д.), потраченная на борьбу с коррупцией, приносит в среднем 23 денежные единицы в виде отдачи на уровне борьбы в одной стране и около 250 денежных единиц на международном уровне [26, с. 163].

Точной информации по масштабам перетекаемых за границу капиталов у правоохранительных органов за последние годы нет, и она достаточна сложна в своей оценке, однако согласно раскрытым данным Генерального прокурора Китая Цао Цзяминя, за 2011 г. удалось вернуть обратно в страну порядка 7,8 млрд юаней и 1,6 тыс. коррупционеров благодаря международному содействию. Однако согласно независимой оценке экспертных агентств, таких как Global Financial Integrity, данная цифра могла составлять порядка 600 млрд долларов США. При этом, стоит отметить, что цифра в 600 млрд включает в себя не только сами украденные активы, но и выручку с их вложения за границей коррупционерами в разные предприятия [23, с. 28].

Цифры украденного капитала, которые ежегодно покидают границы Китая впечатляют, однако до сих пор разрешение данной проблемы очень затруднительно во многих случаях как на внутригосударственном, так и на международном уровне. Эти проблемы могут быть в первую очередь связаны и с трудностями по недостаточности доказательств, с бегством чиновников, а также с правовыми несостыковками Китая и страны, где скрывается чиновник, в силу того, что ожидающая его мера наказания в КНР слишком высокая по законодательным меркам страны пребывания, особенно если дело касается смертной казни. Именно по этой причине многие государства отказывают Китаю в экстрадиции, если они считают наказание чересчур суровым.

Тем не менее Китай добился ощутимых результатов в борьбе с коррупцией на международном уровне, используя экстрадицию, репатриацию, уголовное преследование на территории других стран, заключение международных договоров в сфере противодействия коррупции. Однако до сих пор остается ряд проблем, которые мешают эффективному антикоррупционному преследованию преступников, особенно в АТР, что можно объяснить в следующем.

1. Во-первых, правовая система Китая в области борьбы с коррупцией до сих пор остается несовершенной, особенно в рамках международного взаимодействия. Договоры об экстрадиции подписаны только с Филиппинами, Таиландом и Южной Кореей, что представляет собой 20% всей Юго-Восточной Азии. В то же время такие же договоры с США, Канадой и Новой Зеландией, куда чаще всего сбегают чиновники, отсутствуют. Китаем были предприняты неоднократные попытки продвижения в сторону заключения договоров с этими странами, в частности в рамках Пекинской антикоррупционной декларации от 2012 г., но существует множество проблем, которые не благоприятствуют этому процессу. Так, в США необходимо 2/3 голосов верхней палаты сената для одобрения соглашения об экстрадиции с Китаем, что крайне сложно осуществить учитывая множественность партий и их интересов. Кроме того, сегодняшний Закон о выдаче преступников, на который опирается Китай, был подписан раньше Конвенции ООН против коррупции, что является причиной разногласий в вопросах выдачи преступников, самой процедуре выдачи, смертной казни и многом другом. Также в Китае на сегодняшний день не достаточно проработаны уголовные нормы доказательного права, не соответсвующие критериям международного, что также является серьезной причиной затруднений в совместной борьбе с этим явлением.

2. Кроме того, существует определенные культурные различия между Китаем и странами АТР. Так, в основе китайской общественной модели лежит идея общественного долга, в то время как западная идея несет в себе понимание индивидуализма человека. Развитие этих несовпадающих идей проявляется в понимании центрального места человека, его прав и свобод, которые на Западе и в КНР разные. Управление в Китае строится на личном примере правителя, в то время как на Западе - на основе соблюдения прав и свобод человека. Именно поэтому многие страны АТР, США и Канада боятся того, что по возвращению на родину граждан Китая, уличенных в коррупции, их права будут соблюдаться частично и суд над ними может быть пристрастным. Именно это обстоятельство является причиной того, что многие страны не идут на подписание двусторонних договоров по вопросам экстрадиции и репатриации с КНР.

3. Возникают проблемы и с беспристрастностью судебного процесса, что связано с различием в политико-правовых системах Китая и стран АТР и Европы. Одним из таких тупиков является применение смертной казни в КНР, которое запрещено международной конвенцией, запрещающей выдачу преступников, которым на родине грозит смертная казнь. Многие страны АТР и в мире уже давно отказались от высшей меры наказания, а те страны, где она до сих пор не отменена, фактически не выносят данную меру наказания. В такой ситуации, когда большинство коррупционеров Китая, скрывающихся за границей, убегают именно из за опасения применения смертной казни, страны, где они скрываются, отказываются выдавать преступников, а потому и не продвигаются с Китаем по вопросу подписания договоров о репатриации и экстрадиции сбежавших чиновникам. Более того, ситуация, в которой виновник преступления может скрыться за рубежом и избежать наказания, а его сообщники казнены на родине и вовсе лишает справедливости правосудие.

4. Препятствием для Китая на пути наказания коррупционеров также является злоупотребление ими статусом беженца, который многие страны выдают сбежавшим коррупционерам. Прикрываясь притеснениями или возможностью применения по отношению к ним пыток «голые чиновники» получают статус беженцев в странах, подписавших Конвенцию о статусе беженцев и Конвенцию против пыток. При этом они всячески очерняют правовую систему Китая и ее справедливость, а конфиденциальное рассмотрение заявление о предоставлении статуса беженца в некоторых странах делает невозможным для правоохранительных органов Китая отправить данные о совершенных преступлениях, т.е. доказательства вины, в страну, где скрывается преступник.

5. Наконец важной проблемой является и вопрос политизации выдачи преступников, поскольку в некоторых случаях нормы права дополняются и характером двусторонних отношений между государствами, в руках которых преступники, объявленные в международный розыск или имеющие особую важность для запрашивающей страны, становятся инструментом внешней политики. В этом случае выдача коррупционеров происходит благоприятно только в том случае, если отношения между странами находятся в хорошей стадии и не осложнены [13, с. 85-87].

Тем не менее, не смотря на существующие проблемы, Китай прогрессирует в повышении эффективности антикоррупционного законодательства, выражающееся в его доработке как на внутреннем (совершенствование национального законодательства), так и на внешнем (международные договора) уровнях.

1. Последнее время Китай активно развивает международное сотрудничество со странами АТР в уголовно-правовых вопросах предоставления помощи, вопросах экстрадиции и репатриации, выдачи преступников и т.д. К 2015 г. было подписано 12 договоров об уголовно-правовой помощи, 9 об экстрадиции и 5 о перемещении осужденных. Тем не менее, договора подписываются чаще всего с развивающими странами, которые не слишком «популярны» у беглецов, в добавок документы не являются хорошо проработанными. Для более эффективной борьбы с коррупцией на международном направлении необходимо во-первых, ускорить процесс ведения переговоров со странами АТР и АТЭС, в особенности с США и Канадой по вопросам выдачи преступников. Во-вторых, необходимо убрать главную преграду на пути к международному сотрудничеству на данном направлении - смертную казнь, которая препятствует подписанию соглашений и договоров об экстрадиции со многими странами. В этом плане Китаю следует положиться на дифференцированный опыт США, где смертная казнь не отменена, но существует множество договоров в рамках борьбы с коррупцией с другими государствами. Вдобавок Штаты не выдают преступников в страны, где им грозит высшая мера наказания.

2. Что касается совершенствования национального законодательства, то основными мерами по его доработке и улучшению можно выделить следующие:

а) Унификация международной уголовно-правовой помощи. Хотя Китай и имеет на сегодняшний день существенные сдвиги в международном сотрудничестве по вопросам борьбы с коррупцией (подписаны соглашения, договора, налаживаются контакты с другими странами), однако внутригосударственное законодательство остается недоработанным. Так, до сих пор нет закона, который бы регламентировал передачу документов по уголовному процессу, вопрос перемещения коррупционеров и документов, процесс сбора и рассмотрения доказательств и т.д. Принятие такого закона существенно поможет КНР в направлении международного сотрудничества по вопросу коррупции.

б) Поощрение добровольно вернувшихся беглецов. Применение системы поощрений по отношению к вернувшимся беглецам позволит улучшить эффективность международного сотрудничества в антикоррупционной сфере. В Китае существует несколько законов, постановлений и регламентов, в том числе Уголовный кодекс КНР, которые регламентируют процесс добровольной явки с повинной, однако эти документы все равно не достаточно точны и ясны. Необходимо более детально проработать вопросы связанные с добровольной явкой коррупционеров, в частности, определить место их размещения по возвращению на родину; какое наказание следует выносить инициативно вернувшемуся преступнику и тому, кто вернулся под уговорами представителей КНР; какое наказание стоит выносить, если оно не было вынесено за рубежом и т.д.

в) Тенденция к формальному сохранению смертной казни. Для улучшения имиджа в уголовно-правовой сфере и эффективности международного взаимодействия, Китаю стоит заимствовать опыт некоторых стран и отменить применение смертной казни, формально ее сохранив. Само по себе применение смертной казни сегодня противоречит Международной конвенции о гражданских и политических правах человека. Необходимо увеличивать тенденцию к замене смертной казни более гуманными походами: тюремными сроками, конфискацией имущества и т.д. Хоть в обществе и сохраняется крайне негативное отношение к сильно проворовавшимся чиновникам и оно в большинстве своем поддерживает смертную казнь, необходимо снижать случаи ее применения, отклоняясь в сторону вынесения пожизненных приговоров с недопустимостью прошения УДО, как высшей меры наказания [13, с. 88-89].

Разрешение существующих проблем и подкрепление вышеописанных должны осуществляться путем развития механизмов международного сотрудничества по исполнению уголовного правосудия, что является неотъемлемой частью международной борьбы с преступностью. В этом направлении Китай продвигает многостороннее, двустороннее сотрудничество в первую очередь со странами АТР, реализует исполнение Конвенции ООН против коррупции в ходе антикоррупционного преследования в АТР, использует многие документы в этой области, в том числе Пекинскую антикоррупционную декларацию.

В целом, международное сотрудничество Китая в АТР по вопросам поимки коррупционеров можно разделить на 4 направления:

1) Антикоррупционное сотрудничество с ООН. Основой противодействия коррупции на международном уровне является Конвенция ООН против коррупции, которую подписали многие страны. Не имея договоров с другими государствами о выдачи преступников, Китай может опираться на эту Конвенцию, поскольку согласно ей действует принцип - либо выдача преступника на родину, либо возбуждение уголовного дела в стране, где он скрывается. Это не позволит многим коррупционерам получать статус беженца и незаконно скрываться от правосудия.

2) Сотрудничество с Международной организацией полиции. Международная организация полиции или Интерпол, является международной межправительственной организацией, направленной на поимку преступников и обеспечение наказания. Интерпол обладает достаточно эффективным и быстрым механизмом реагирования и поиска международно-разыскиваемых преступников. Это может послужить для Китая хорошим подспорьем в виду того, что в от страны заявителя в Интерпол направляется вся информация о разыскиваемых преступниках, совершенных ими преступлениях и другие характеристики, необходимые для успешной поимки преступников.

3) Сотрудничество с АТЭС по вопросам антикоррупционного законодательства. Сотрудничество с АТЭС является видом регионального сотрудничества и на сегодняшний день происходит благодаря ее интернет-сети в рамках осуществления антикоррупционного закона (ACT-NET). Данная интернет-сеть напрямую подчиняется антикоррупционной комиссии АТЭС и направлена на повышение эффективности в сфере по противодействию коррупции, что обещает значительно снизить затраты КНР на антикоррупционное преследование, юридические издержки и т.д.

4) Сотрудничество в рамках двусторонних договоров и отношений. Этот вариант взаимодействия является частным и предполагает налаживание отношений в антикоррупционной сфере с конкретными государствами. В частности, в этом направлении Китай должен сделать упор на налаживание двусторонних отношений с США, Канадой и Новой Зеландией, куда чаще всего сбегают преступники. Этот процесс должен происходить постепенно путем различных встреч представителей государств на уровне министерств, подписания протоколов и прочих документов, что подвело бы страны к более продуктивной форме сотрудничества [13, с. 90-91].

Таким образом, на сегодняшний день одним из важнейших направлений в борьбе с коррупцией в Китае должно стать развитие международного сотрудничества, на пути к которому КНР сталкивается с существенными правовыми проблемами, проблемой различия культур КНР и Европы, беспристрастного правосудия и злоупотребления политическим убежищем, а также политизацией вопроса выдачи преступников.

Тем не менее, существует ряд мер, часть из которых Китай уже начал постепенно выполнять, направленных на решение вышеперечисленных проблем, а также улучшение международного сотрудничества в сфере антикоррупционного противодействия. К ним можно отнести отмену вынесения смертных приговоров, поощрение добровольно вернувшихся беглецов, заключение международных договоров и мн. другое.

На пути к совершенствованию международного сотрудничества Китаю стоит взаимодействовать с ООН, Интерполом, региональными группировками, такими как АТЭС, а также в частном порядке с разными странами в формате двусторонних договоров и соглашений. Именно такой многосторонний подход поможет ему на международном уровне решить сложившуюся проблему утечки больших коррумпированных капиталов за границу, как и их хозяев - «голых чиновников».

3.2 Политические вызовы системе Си и развитию Китая

Сегодняшнее развитие Китая сопряжено со многими проблемами, ключевой из которых является отсутствие явной программы дальнейшего развития страны и идейной составляющей реформ, жизненно важных для КПК.

В условиях сложившегося кризиса идей после 10-летнего периода застолья Ху Цзиньтао, новому председателю Китая понадобилась идеологическая платформа, которая бы смогла консолидировать общество и принести ему необходимый авторитет для осуществления кардинальных реформ в различных сферах. Таким стержнем идеологической платформы Си стала «китайская мечта» - общенациональная идея возрождения великой китайской нации, ставшая неким продолжением идеи Ху Цзиньтао о гармоничном развитии общества.

Однако, если предыдущий период развития КНР был охарактеризован исключительно экономическими успехами, в особенности плодами политикой реформ и открытости Дэн Сяопина, то в настоящее время темпы экономического развития и роста Китая падают. Такая ситуация означает, что опереться на экономическое чудо Си уже не может, более того, те реформы, которые он захочет провести смогут дать ощутимый результат только спустя долгое время, что в конечном итоге означает возможное возложение их позитивных результатов на будущее поколение, но не как не на действующего председателя.

Такая ситуация, обусловленная многими социально-политическими проблемами, а также поиском точек опоры авторитета председателя, потребовало от него внутренней мобилизации и концентрации власти. Си был вынужден решить задачу укрепления своего авторитета и легитимности, однако если раньше этому способствовала экономическая плоскость, бывшая эпицентром всех общественно-политических отношений, то в новом развитии Китая эту сферу полностью вытеснила политическая, ставку на которую и делает Си.

В отличие от Дэн Сяопина, который обладал существенным авторитетом уже к началу проводимых им с 1978 г. экономических реформ, Си пришел к власти не обладая какой либо существенной поддержкой, начав укрепление своих позиций с улучшения облика в публичном пространстве. Он умело в национальном масштабе отметил 100-летие своего отца Си Чжунсюня, занимавшего в конце 1950-х и начале 1980-х пост вице-премьера Госсовета КНР. Также использовал облик своей жены Пэй Лиюань - народной артистки КНР.

При Си начался активный диалог с обществом и народом, который дал в 2013 г. начало компании по отстаиванию «линии масс». При авторитарном режиме Си данный диалог означает не только укрепление авторитета и легитимности, но и завоевывание всесторонней поддержки за пределами КПК.

Си наделил себя существенными дополнительными полномочиями в погоне за личной безопасностью, став возглавив Руководящую группу по углублению реформ, отодвинув таким образом на второй план от выработки стратегических экономических решений премьера Ли Кэцяна. Председатель также возглавил Совет Государственной безопасности, таким образом полностью подчинив себе правоохранительные и силовые структуры, а вместе с ними и «карательные механизмы».

Для контроля над информационной сферой Си поставил под тотальное руководство СМИ, печатные издания, интернет. Возникли бюро корректировки для недопустимости просачивания в прессу «фальшивых» данных о председателе и партии. Сам председатель в 2013 г. стал создателем и руководителем группы по интернет и кибербезопасности, что таким образом отражает степень важности для Си информационной сферы [9, с. 135-136].

Все эти меры по укреплению власти сопровождались массовым изданием трудов председателя, даже не сопоставимыми с кампаниями предыдущих руководителей КНР. Это во многом связано с тем, что если раньше, по завершению своего срока председатель оставлял после себя приемника, то в новой политической ситуации сложилась так, что два прошлых генсека - Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао, после 18-го съезда партии так и остались функционировать, сохраняя за собой значительный авторитет и влияние, продвигая своих протеже и «коммунистическую» фракцию. Все это вынудило Си к дополнительному наращиванию своего авторитета и легитимности имеющимися у него способами.

Сохранение влияние прошлого поколения руководителей Китая и их элит во внутриполитической системе, при понимании Си необходимости коренных и жестких реформ вынудило его к бескомпромиссной борьбе с институализированным авторитаризмом прошлых десятилетий, результатом чего стала объявленная им АК в 2012 г. Благодаря АК Си смог уже в значительной степени снизить влияние «коммунистической» фракции и группы «принцев» - наследников прошлой эпохи высшего руководства, что можно отметить в деле «новой банды четырех», рассмотренном во второй главе. Уголовные дела против двух ее влиятельнейших людей - бывшего члена ПК Политбюро Чжоу Юнкана и заместителя председателя ЦВС, члена Политбюро, генерал-полковника Сюй Цайхоу, показали всей политической верхушке об отсутствии у нее иммунитета, а также о возможных последствиях в случае противоречий со взятым политическим курсом и изменениями действующего председателя.

Однако, такая высокая концентрация власти в одних руках опасна авторитаризмом, который будет только укрепляться, учитывая имеющиеся установки Си и давление, которое он испытывает из вне, и которое в то же время и толкает его на концентрацию властных полномочий. Проблема авторитаризма в данном случае опасна своей абсолютной версией и заключается в следующем:

1. Наделив себя существенными полномочиями, Си может увеличить риски принятия необоснованных решений, поскольку в настоящий момент все основные внутри- и внешнеполитические решения принимаются узким кругом приближенных председателя. В дальнейшем будет наблюдаться тенденция наращивания властных полномочий у отдельных чиновников партийного аппарата, представляющих курс лидера. Такое неравномерное распределение власти, во основном ложащееся на плечи не вполне компетентных и авторитетных служащих приведет к возникновению всесильного аппарата в обществе, но бессильного перед председателем. Такая ситуация уже сейчас привела к наращиванию в окружении Си слабых, несамостоятельных фигур, что позволило Си в начале 2018 г. на Пленуме ЦК КПК продвинуть решение о внесение поправок в китайскую Конституцию, снимающих ограничения нахождения на своих постах председателя и вице-председателя КНР, таким образом сняв 2 пятилетних срока и став на сегодняшний день бессрочным правителем Китая [32].

2. Наделение полномочиями одного человека и узкого круга приближенных приведет не только в нарушению независимого разделения властей, но и усилению контрольных функций. Это будет способствовать возвышению контрольных и репрессивных органов, что в условиях отсутствия должной правовой культуры в стране приведет к полному тотальному контролю аппарата над всеми сферами жизни общества, а также снизит роль партийных органов.

3. Следствием понижения роли партийных органов станет усиление сословно-корпоративной замкнутости и усиления клановости в китайском руководстве. Уже сейчас вся власть концентрируется в руках фракции «элитистов» или «шэнсийской» группировки, к которым принадлежит Си. Это может отодвинуть на второй план кланы «комсомольцев», «принцев», «шанхайцев», создав их них оппозиционную группировку.

4. В предыдущие поколения китайских руководителей идеологическая составляющая, которую нес приемник не противоречила идеологическим принципам его предшественника, что полностью изменилось при Си. Действующий председатель уже не опирается на экономический стержень развития, перед ним стоит задача не только корректировки политического курса, но и идеологической составляющей проводимых реформ, которую он до сегодняшнего времени воплотил в «китайской мечте», идее великого возрождения нации, которое частично состоялось, но не имеет дальнейшего плана эволюционирования.

Сегодняшнее поколение молодых управленцев Китая все больше получает образование за рубежом и все меньше охвачено коммунистической идеей развития общества и страны. Такое поколение западнообразованных экономистов и юристов может подвергнуть существенной ревизии идеологическую составляющую партии, которая формировалась десятилетиями. Это будет способствовать не только идеологической нестабильности в рамках проводимых реформ, но и раздробленности внутри нового кадрового аппарата.

5. Активные действия Си Цзиньпина по реформированию и уничтожению клановых и фракционных группировок, коррупционных цепочек, что активно проводится в рамках АК и практики ротации кадров, способствует мощному протесту и сопротивлению со стороны регионов и Центра.

Экономическая установка периода Дэна на обогащение регионов, дала возможность наиболее способным и предприимчивым из ним развить свои социально-экономические модели до высокого уровня, что с одной стороны создало существенную неравномерность между регионами, но с другой, позволило свободно развиваться тем из ним, кто был к этому готов и обладал конкурентными преимуществами. Результатом стало не только то, что многие регионы сейчас обладают своими социально-экономическими моделями, но и разные идеологии развития, что часто становится причиной конфликта между Центром и регионами в исполнении последними «социально-экономических директив» от центрального руководства.

Если в период экономического роста разногласия Центра и регионов воспринимались как трудности роста, то сейчас, в период экономической стабильности и возможных внешних и внутренних угроз, данные противоречия могут создать кризисную ситуацию, при которой экономические преимущества сильных регионов и особые интересы их элит могут привести к обострению регионализма.

В связи с этим, Си должен очень взвешенно оценивать последствия разрушения социальных структур и отношений, что можно вынести из урока Мао. Старясь в годы «культурной революции» перестроить китайское общество на современный лад, «великий кормчий» стер основание его единства, чего не должен допустить Си в формировании новой современной идеологии Китая. В этом плане действующий председатель должен точно понимать допустимый порог социальных разрушений, а также то, что политическая структура создавалась до него десятилетиями, и не понятно, что может произойти, если механизм поддержания политической стабильности будет полностью демонтирован им в ходе антикоррупционных чисток, клановой борьбы и прочих передвижений элит.

Тем не менее, у действующего председателя КНР Си Цзиньпина есть запас «прочности», который он может использовать. Так, в результате многолетней 40-летней международной интеграции начиная с 1978 г., Китай приобрел значительные успехи на международной арене. Увеличились золотовалютные запасы страны, ее промышленный потенциал, торгово-экономические связи.

«Великое возрождение» китайской нации заключается для современного Китая не только в экономическом лидерстве, на которое он почти вышел, но и в достижении им регионально и международного статуса великой державы, которое возможно только в условиях многополярного мира, что активно отстаивается самим Китаем сегодня. К достижению этих установок Китай продвигается постепенно и очень аккуратно, до сих пор ограничивая себя установкой Дэн Сяопина «не высовываться», а также вынужденно сравнительно малым опытом международного взаимодействия.

На сегодняшний день, для Китая первоочередными являются 2 задачи, определяющих сценарии развития страны:

Первая - определить свое место в глобальном мире, центром которого сегодня являются США, не намеренные ни с кем делить своего лидерства, на котором построена их общественно-экономическая модель. Именно это обстоятельство является препятствием установления партнерских отношений между США и Китаем, предлагающим Штатам многополярный мир. В результате этого противодействия Штаты усиливают давление на КНР, в первую очередь в экономической, политической и военной плоскостях.

В АТР уже сосредоточена внушительная группировка американских войск, что вызывает опасения у Китая, избегавшего обострения многие годы, но теперь приняв вызов. Так, перед НОАК поставлена задача не только защиты суверенитета страны и территориальных границ, но и обеспечения безопасности на морях, в мировом океане, космосе и киберпространстве. Китай ежегодно увеличивает траты на ВПК, которые превышают официально-озвучиваемые на 40-50% и составляют порядка 50% от американских [9, с. 141].

Острое соприкосновение двух держав пока сдерживается наличием у США и Китая тесных экономических связей, зависимостью в технологическом плане КНР от Запада, а также отсутствием сильных союзников у Китая в АТР. Однако США намного более мобильны в выборе механизмов воздействия на КНР, в том числе в экономическом плане, в рамках которого Штаты пытаются переориентироваться на другие страны и группировки, в том числе продвигая экономические союзы в АТР и ЕС без китайского участия. Тем не менее, Китай способен дать симметричный ответ экономической зависимости, что он и решает в рамках своей второй задачи.

Вторая - воплощение «китайской мечты» в плане возрождения на международной арене. В силу своих культурных особенностей Китай не стремится стать мировым гегемоном, однако ему необходимо консолидировать свой успех на национальном и региональном уровне, создав некую китайскую ойкумену с охватом Восточной Азии и потом перетеканием на Евразию и Африку.

Уже сейчас в данном направлении Китай создает свой евразийский порядок, стержнем которого является его экономико-инфраструктурный проект «Один пояс - один путь», охватывающий Северо-Восточную и Центральную Азию, Ближний и Средний Восток, а также Африку и Морской шелковый путь XXI века. Реализация данного проекта и евразийского направления позволит Китаю максимально использовать свои конкурентные преимущества на региональной и международной арене, снизив экономическую зависимость от Америки.

Таким образом, сегодняшнее положение председателя КНР Си Цзиньпина охарактеризовано поиском идеологической составляющей для дальнейшего проведения реформ. Трансформация политической сферы и сопряженных с ней, а также новый курс на централизацию власти, деформировали прошлые политические институты, а стержневой основой курса Си стала общенациональная консолидирующая идея «китайской мечты».

В условиях постепенного экономического спада и отсутствия явных «запасов» прошлого поколения руководителей, выражавшихся для председателя Ху в «китайском экономическом чуде», Си необходима концентрация власти в своих руках, а также усиление своего авторитета и легитимности для проведения жестких реформ. Именно такое положение способствует наращиванию Си полномочий, а также наделением ими своего ближайшего окружения и Центра, проводя политику рецентралицации путем использования АК и инструмента ротации кадров. Благодаря такой политике председателю уже удалось существенно зачистить региональные и центральные группировки «комсомольцев», «шанхайцев» и прочих представителей прошлого курса.

Высокая консолидация власти в одних руках может привести к необоснованным политическим решениям, усилению контрольных функций и сословно-корпоративной замкнутости, а также мощному сопротивлению со стороны регионов и Центра. В условиях решения двух первостепенных задач Китая, заключающихся в поиске своего места в мире, характеризующемся сопротивлением с США, и в возрождении на мировой арене, все вышеперечисленные проблемы могут дать знать о себе. Поэтому для нынешнего председателя, ключевой остается задача по определению допустимости разрушения социальных и политических тканей внутри Китая, что повлияет как на политическую стабильность в стране, так и впоследствии на глобальное развитие КНР.

Заключение

История борьбы Китая с коррупцией составляет временной промежуток, который больше истории российской государственности. С коррупцией в Китае стали бороться еще до н.э., а династийные правители (династии Тан, Мин, Цин и др.) разрабатывали свои кодексы мер по противодействию этому явлению и устанавливали жесткие наказания от ударов палками до удушения.

Сегодня же борьба с коррупцией поставлена действующим председателем КНР Си Цзиньпином и самой КПК на первый план, а само явление характеризуется существующей проблемой «голых» чиновников и неформальными отношениями или «гуанси». Первые избегают наказания и вывозят свои капиталы и семьи за рубеж, взаимодействуя с ОПГ и кланами, позволяя криминальным авторитетам проникать в высшие эшелоны власти. «Гуанси» же пронизывают всю сферу китайских деловых отношений, нося двойственный характер, что порой мешает в определении проявлений коррупции, однако в целом они воспринимаются в китайской среде позитивно и повсеместно распространены.

Тем не менее, в Китае действует достаточно слаженный антикоррупционный механизм, основными методами борьбы с коррупцией которого выступает правовое регулирование декларирования имущества и ротации кадров, акты, регламентирующие ответственность за коррупционное поведение, а в качестве высшей меры наказания применяется смертная казнь. Всячески поощряется привлечение граждан в помощи правоохранительным и антикоррупционным органам, судопроизводство становится все более открытым для общественности.

Одним из важных направлений в борьбе с коррупцией в Китае является развитие международного сотрудничества, на пути к которому КНР сталкивается с существенными правовыми проблемами, проблемой беспристрастного правосудия и злоупотребления политическим убежищем, а также политизацией вопроса выдачи преступников. Для устранения этих преград Китаю необходимо выполнить ряд существенных доработок своего антикоррупционного законодательства в соответствии с международным правом.

На пути к совершенствованию к международному сотрудничеству Китаю стоит взаимодействовать с ООН, Интерполом, региональными группировками, такими как АТЭС, а также в частном порядке с разными странами в формате двусторонних договоров и соглашений. Именно такой многосторонний подход поможет ему на международном уровне решить сложившуюся проблему утечки больших коррумпированных капиталов за границу, как и их хозяев - «голых чиновников».

В целом, все сегодняшние изменения «в облике» Китая происходят под руководством одного человека - его председателя Си Цзиньпина, курс которого направлен на подъем КНР и возрождение «китайской мечты», для чего им начата активная политика реформ, в том числе и по совершенству законодательства в рамках борьбы с коррупцией. Однако коррупция стала для председателя неким плащом, удобным инструментом укрепления собственной власти и преданных ему сторонников.

Фракционный дуализм, отражающий новую политическую систему КНР, выраженный в противоборстве нескольких элит или фракций, подталкивает Си на смещение «укоренившихся» на своих местах в Центре и регионах представителей старого толка фракции «коммунистов», а также «шанхайцев» и «принцев». Это достигается либо путем заведения уголовных дел в рамках АК, либо путем использования инструмента ротации кадров.

Практика борьбы с коррупцией показывает, что помимо решения проблемы коррумпированности власти в партийном и государственном аппаратах на разных уровнях, Си Цзиньпин решает и оппозиционную проблему, что было показано в работе на примере дела «новой банды четырех», все члены которой состояли в высших органах власти, и являлись ставленниками предыдущего поколения руководителей. Это дело - отражение фракционной борьбы, а его результат, вылившийся в тюремные сроки и национальный скандал - сигнал всем оппонентам Си о том, что у них нет никакого иммунитета против всесилия председателя.

Более того, подтверждение гипотезы использования АК в своих целях нынешним руководством можно выявить и при анализе ее результатов в НОАК, являющуюся одним из важнейших механизмов влияния Си, объединяющим правоохранительные, судебные, контрольные и многие другие функции, необходимые для тотального контроля над всем. В рамках НОАК Си проводит кадровую чистку старого и коррумпированного офицерского состава, наследства Цзяна и Ху, чтобы полностью подчинить эту карательную машину своим целям.

Для стабилизации власти в регионах с сильными группировками «коммунистов», Си умело проводит кадровую ротацию кадров параллельно с механизмами АК, иногда совмещая их. При этом, если в прежние времена она осуществлялась путем коллективного решения «сдержек и противовесов» интересов различных фракций, то при Си это вылилось в «кадровую революцию». Основной ее целью является консолидация власти в Центре, что необходимо для выхода из социально-экономического кризиса и укрепления власти КПК. Однако такая ситуация опасна появлением режима культа личности председателя, что означает возрождение маоистских принципов управления и ухода от системы коллективного руководства, созданной Дэн Сяопином.

Си озадачен поиском идеологической составляющей для дальнейшего проведения реформ в условиях трансформации политической сферы и сопряженных с ней, а также нового курса на централизацию власти, что во многом деформировало прошлые политические институты.

В условиях постепенного экономического спада, председателю необходима концентрация власти в своих руках, а также усиление своего авторитета и легитимности для проведения жестких реформ, что осуществляется за счет АК и политики рецентралицации. Однако высокая консолидация власти в одних руках может привести к необоснованным политическим решениям, усилению контрольных функций и сословно-корпоративной замкнутости, а также мощному сопротивлению со стороны регионов и Центра.

В условиях поиска своего места в мире и возрождения «китайской мечты», ставшей единственной идеологической платформой Си, все вышеперечисленные проблемы могут дать знать о себе. Поэтому для нынешнего председателя, ключевой остается задача по определению допустимости разрушения социальных и политических тканей внутри Китая, что повлияет как на всестороннюю стабильность в стране, так и на глобальное развитие КНР.

Библиографический список

1. Уголовный кодекс Китайской народной республики от 14 марта 1997 г. // [Электронный ресурс]. URL: http://ru.china-embassy.org/rus/zfhz/zgflyd/t1330730.htm (дата обращения: 05.04.2018)

2. Bergsten C.F. Rise of China: Challenges and Opportunities // Washington: Peterson Institute for International Economics. 2008. 269 p.

3. Li C. Chinese Politics in the Xi Jinping Era: Reassesing Collective Leadership // Washington: Brookings Institution Press. 2016. 528 p.

4. Chang G. G. GREAT LEAP BACKWARD: China's Leadership in Crisis. Sage Publications, Inc. World Affairs. 2012. Vol. 175 (2). P. 22-27.

5. Wenying Zhang, Fei Wu, Chunye Zhang. Interpretation of the Formation of Internet Neologisms and Their Translation from Pound's Perspective of «Language Energy» // International Journal of English Linguistics. 2013. Vol. 2 (3). P. 66-71.

6. Yongnian Z. China in 2012. Troubled Elite, Frustrated Society. University of California Press Asian Survey. 2013. Vol. 53 (1). P. 162-175.

7. Бин Г. Российское и китайское законодательство о декларировании

имущества: сходство и различия // Lex russica. 2016. № 5. С. 193-202.

8. Веселова Л.С. Неформальные отношения (гуанси) - проявление коррупционной деятельности или культурная специфика Китая? // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 7-2 (45). С. 32-36.

9. Виноградов А.В. Внутриполитические вызовы Китаю в начале XXI века // Сравнительная политика. 2017. Т. 8. № 3 (28). С. 131-145.

10. Гончаренко Г. С. Коррупция как социально негативное системное явление // Российский следователь. 2012. № 5. С. 33-36.

11. Гудошников Л.М. Произвол и насилие - основа политики маоистов // Проблемы Дальнего Востока. 1974. № 3. С. 64-70.

12. Жилкибаев С.Н. Исторический аспект борьбы с коррупцией в Китае // В сборнике: Исторические события в жизни Китая и современность материалы IV Всероссийской научной конференции Центра изучения новейшей истории Китая и его отношений с Россией Института Дальнего Востока РАН. Институт Дальнего Востока Российской академии наук; Центр изучения новейшей истории Китая и его отношений с Россией. 2016. С. 329-338.

13. Жунь Х. Правовые проблемы борьбы с коррупцией Китая в Азиатско-тихоокеанском регионе и пути их решения // Актуальные проблемы экономики и права. 2015. № 4 (36). С. 84-95.

14. Забаровская Л.В. Антикоррупционная составляющая китайских экономических реформ и НОАК // Известия Восточного института. 2015. № 2 (26). С. 10-18.

15. Забаровская Л.В. Китайский опыт борьбы с коррупцией в период экономических реформ // Таможенная политика России на Дальнем Востоке. 2015. № 1 (70). С. 82-88.

16. Зуенко И.Ю. Укрепление «вертикали власти» по-китайски: кадровая политика в отношении регионального руководства в современном Китае // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. Т. 10. № 5. С. 30-46.

17. Кушнарев Н.Е., Буяров Д.В. Коррупция в Китае: проблема «голых» чиновников // В сборнике: РОССИЯ И КИТАЙ: ИСТОРИЯ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОТРУДНИЧЕСТВА материалы VII международной научно-практической конференции. 2017. С. 409-412.

18. Маркелова Ю.В. Законодательные акты по борьбе с коррупцией в Китае // Science Time. 2017. № 1 (37). С. 265-270.

19. Овчинников В.В. Трудно быть взяточником в Китае // Азия и Африка сегодня. 2011. № 6. С. 43-44.

20. Румянцев Е.Н. Си Цзиньпин и новое поколение руководителей коммунистической партии Китая // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. Т. 10. № 5. С. 47-64.

21. Савин П.Т. Противодействие коррупции в Китае: история и современность // Проблемы современной науки и образования. 2017. № 20 (102). С. 55-58.

22. Семёнов В.Д. Практика борьбы с коррупцией в органах государственной власти Китая (на примере Вооруженных Сил КНР): уроки для России // В сборнике: Актуальные вопросы разработки и применения современных практик реализации государственной политики в области противодействия коррупции Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Ответственный редактор С.Г. Зырянов. 2017. С. 50-60.

23. Смирнова Л.Н. Личные наказания за коррупцию и возвращение похищенных активов: законодательство и практика КНР // Вестник Тверского государственного университета. Серия: Экономика и управление. 2014. № 3. С. 21-34.

24. Сухаренко А. Н., Трунцевский Ю. В. Китайский опыт борьбы с коррупцией: состояние и тенденции // Международное публичное и частное право. 2016. № 4. С. 40-42.

25. Трощинский П.В. Борьба с коррупцией в Китае: политико-правовой аспект // Азия и Африка сегодня. 2015. № 10 (699). С. 17-24.

26. Ульбашев Т.К. Коррупция в органах государственной власти, причины возникновения и меры противодействия (международный опыт) // Государственный аудит. Право. Экономика. 2012. № 3. С. 161-168.

27. Хвалынская Д.А., Климин И.И. Основные методы борьбы с коррупцией в современном Китае // Труды СПбГТУ. 2012. № 514. С. 148-151.

28. EPOCH TIMES \ В Китае наказанные увольнением чиновники возвращаются на руководящие посты. URL: https://www.epochtimes.ru/v-kitae-nakazannye-uvolneniem-chinovniki-vozvrashhayutsya-na-rukovodyashhie-posty-99005858 (дата обращения: 15.04.2018).

29. EPOCH TIMES \ Опальный китайский генерал сделал карьеру на репрессиях \ URL: https://www.epochtimes.ru/opalnyj-kitajskij-general-sdelal-kareru-na-repressiyah-98924007 (дата обращения: 10.04.2018).

30. EPOCH TIMES \ Си Цзиньпин занялся военизированной полицией \ URL: https://www.epochtimes.ru/si-tszinpin-zanyalsya-voenizirovannoj-politsiej-99032895 (дата обращения: 15.04.2018).

31. National Bureau of Statistics of China \ China Statistical Yearbook 2017 \ URL: http://www.stats.gov.cn/tjsj/ndsj/2017/indexeh.htm (дата обращения: 25.04.2018).

32. Московский Центр Карнеги \ Си без конца: почему Китай возвращается к императорскому правлению \ URL: https://carnegie.ru/commentary/75663 (дата обращения: 20.04.2018).

33. РИА Новости \ Большинство китайцев поддерживают смертную казнь за взяточничество \ URL: https://ria.ru/world/20141104/1031660550.html (дата обращения: 10.04.2018).

Размещено на Allbest.ru